"Как же погано после этих пробуждений! Собираясь умереть, я не так представляла себе чудесное возрождение. Ну ничего. Мне повезло больше других. Многие копят на заморозку годами, а я – спасибо папочке! – в деньгах не нуждаюсь. Где-то здесь должны быть мои вещи. Посмотрим, что там нам бог послал… "
Пошарив под столом криокамеры – фу, как в морге – она нащупала легкомысленное платьице хищной леопардовой расцветки, не менее легкомысленное бельё и туфли. А что ещё нужно обеспеченной, и не только деньгами, но и всеми внешними данными блондинке? Место, в котором она проснулась, было ей незнакомо, как она сюда попала, она тоже не помнила, да это и не было важно. Заботливый компьютер вгрузил ей всю память заново, и её не слишком обременённая мыслями голова чуть потяжелела, но не настолько, чтобы это мешало ей обольстительно улыбаться и совершенно ни о чем не беспокоиться.
"Мде, это явно не мой особнячок на побережье какого-то там моря… а что за море это было, кстати? Тут вроде моря нет",- с сожалением она выглянула в окно. Значит, как всегда придётся цеплять какого-нибудь папика, и снова начинать всё сначала. Ну да ладно. Зато никакой старости. И надоедливых знакомых, подруг, всей той кучи людей, которые остались чёрте где, за километры и годы до этого дня. Кстати, а какой сейчас день? Год?
Легко шагая от бедра, она вышла из здания (или комнаты?). Кто-то просвистел ей вслед, указывая пальцем. Не оглядываясь, она всё-таки не могла скрыть того, что польщена. Но почему, ради всего святого, она оказалась в этом захолустье? Какие-то грязные кварталы, подротни, тут может быть небезопасно такой красотке, как она, особенно вечером.
Со скрипом рядом на дороге притормозил видавший виды автомобиль, покачивающийся на пневмоподвеске, дверь открылась, и не успела она и глазом моргнуть, как чья-то смуглая и не очень-то вкусно пахнущая лапа сгробастала её прямо на сиденье.
- Давно пора на работу, Джулс, где ты шляешься? – с раздражением поинтересовался обладатель лапы, неприятного вида небритый мужик в тёмной куртке и очках.
- Какая я тебе Джулс? Ты меня явно с кем-то спутал,- с достоинством, но немного побаиваясь, ответила она.
- А кто же ты, дорогуша? Звезда Голливуда? Пятая авеню простаивает, клиенты жалуются: Пит, куда подевались девчонки, я что ли, за тебя должен работать?
- Да какого!.. Руки убери, огрызок. Говорю, руки убрал!!! – завизжала она на всю машину, когда лапа, оказавшаяся ещё и колючей, полезла к ней внутрь декольте. Но тут внезапно в зеркале заднего вида мелькнули фонари встречной машины и она увидела… Да нет, не может быть.
- Лари, - простуженным голосом обратился к водителю тот, кто назвался Питом. – Кажется, нашей девочке крышу снесло после операции. Носик поправить после драки с неудачным клиентом хотела, да? Тебе там остатки твоих куриных мозгов не задели часом? Потому что нос твой как был кривым, так и остался, Джулс. Не ломайся и не мни себя принцесской.
Авто притормозило на какой-то оживлённой, но если присмотреться, не менее загаженной улице.
Джулс, хотя какого чёрта?! У неё не могло быть такого простецкого имени! вытолкнули на тротуар. И вот снова оно. Зеркальная витрина, из которой на неё смотрела всё ещё стройная и с неплохой кожей потасканная баба. Мочалка выбеленных волос, отросших у корней, лицо, изуродованное когда-то сломанным носом и алкоголические мешки под глазами.
- Полюбовалась на себя? Ну-ну, хватит. Я тебя тоже люблю, но пора и отрабатывать своё пропитание.
"Какого чёрта", - думала она, когда притормозила первая машина. "Какого чёрта", - крутилось в голове, когда какой-то дальнобойщик окинул её сальным взглядом. "Какого чёрта, какого чёрта, какого чёрта"… И темнота.
… "Как же погано после этих пробуждений! Собираясь умереть, я не так представляла себе чудесное возрождение. Одна надежда, что Пит уже сдох к этому времени. А я смогу выдать себя за такую милую стареющую мадам, конечно же, кем-то зло обманутую, оставшуюся без денег и документов…"
В этот момент в её памяти мелькнуло что-то : молодая длинноногая красотка и солидный дядечка с пузиком, дорогая яхта, рассекающая волны…
"Что такое яхта? И откуда столько воды? В городе давно даже сраного ручейка нет… Почему я подумала об этом? Ох, Джулс, прав был Пит, твои мозги совсем ни к чёрту. Вот уже и до неведомых глюк дожила".
Сплюнув на пол, она стала рассматривать одежду. Не очень-то походит на одежду разорившейся леди, ну да ничего, джинсы и толстовка и в дождь и в снег пригодятся. С удивлением она обнаружила на руке какую-то бессмысленную татуировку в виде сердечка из колючей проволоки и истекающей кровью птички.
"Как поэтично, блин. И когда я успела эту хрень присобачить? ".
Обувь была как-то стоптанной и разболтанной, как будто её долго носил человек с размером ноги значительно больше, чем у неё.
"Офигенно, ещё и тапки мои носили без меня…"
Город принял её как родную. Стояла тёплая осень, и солнце подсвечивало провода, мусорные баки и люки канализации так, как только бывает ранним утром или прямо перед заходом солнца. В воздухе стоял запах чего-то вкусного, разбавленного подванивающей помойкой и сырыми подворотнями.
"Даже матом ругаться не хочется, блин"
Джулс пошла на запах, гадая, остались ли у неё деньги и имеют ли они смысл сейчас, в этом времени, в котором она очутилась. В глубоком кармане с надеждой звякнуло пару монеток. Звучит неплохо.
Запах вкусного привёл к небольшому ларёчку с фастфудом. Булочки с сосикой, о да. Хрустящая корочка хлеба, немного свежих овощей, и побольше кетчупа, чтобы прямо капало, когда ешь... Живот предательски заурчал.
Она только было открыла рот, чтобы попросить толстопузого продавца замутить ей один хот-дог. Даже если бы у неё не хватило денег, чего там, чёрт побери, с этим мужиком можно сочтись по-быстрому. Голод не тётка.
Но мужик вдруг вытаращил мутноватые глазищи и дрожащей рукой указал на неё.
- Ты, ты… Полиция, эй, кто-нибудь! Это ведь она! – заверещал жирный.
Слово "полиция" было ей хорошо знакомо. Тут уж не до еды. И она побежала. Ощущая поразительную лёгкость в ногах, она неслась по улицам, сворачивая в какие-то непонятные переулки, закоулки, перепрыгивая через кошек и горы вонючих отбросов. Вот и перекусили…
Внезапно улица вывела на широкий хорошо освещённый проспект. Странные машины вальяжно катились по шоссе, не от недостатка мощности, а видимо, чтобы показать свою крутость. Даже проститутки здесь были как из гламурного журнала. Тут явно нечем будет поживиться.
К ночи становилось холоднее. Она нашла какое-то скопление неопределённых личностей, гревшихся у небольшого костерка. Никто не спросил её ни о чём, не наградил даже взглядом. А ей того и было нужно. Лишь бы лечь поудобнее, прижавшись к чьему-то тёплому боку и заснуть, не чувствовать больше настойчивых ноющих позывов желудка…
Проснулась она от света, но не солнечного. Фонарики бешено метались по спящим фигурам, поразительно спокойным и безмятежным. Слишком спокойным. Джулс стала яснее ощущать холод лежащего рядом тела. Они были мертвы. Все мертвы. И хотя разум говорил ней, что надо заткнуться и сделать вид, что она тоже умерла, подсознательное всё-таки вырвалось наружу, выбросив её пружиной от земли, наполнив сиплым криком лёгкие.
Через пару секунд её уже крепко держали несколько пар рук.
- Теперь не уйдёшь, голубушка, - суровый голос отдавал чем-то нечеловеческим и не оставлял надежды с ним договориться.
"Кажется, я это уже слышала… С другой стороны, в полиции могут предложить кофе или хотя бы чай".
- Вы обвиняетесь в жестоком разбойном нападении с отягчающими обстоятельствами. Можете хранить молчание.
- То есть кофе не будет? – усмехнулась Джулс.
В участке её ждал стандартный список вопросов. Делать вид, что она ничего не знает, она не стала. Ну, может, и подрезала кого, с кем ни бывает. Ну да, может и под коксом. Сколько ей на самом деле лет? Ну, допустим, 26. Вряд ли это что-то меняет.
Холодные нары приняли её тело почти с любовью. Закрыв глаза, она почувствовала странное ощущение и почти сразу проснулась.
- Что за?.. – пробормотала Джулс. Напротив неё сидел довольно неприятного вида толстый типок с бокалом какого-то поила, светило яркое солнце, луч которого, очевидно, и разбудил её. Вокруг была вода, а они сами находились … как эта чертовщина называется?
- Моей птичке не следует спать прямо на корме, можно обжечь свои крылышки. – слащаво пропел тип и провел пальцем-сарделькой по её ноге. Нога была загорелой, стройной и гладко выбритой.
- Пожра… может, перекусим чем-нибудь, м… котик? – постепенно нашлась Джулс, косясь на тарелку с жалкими фруктами.
- А ты не боишься поправиться? Раньше ты особым аппетитом не отличалась.
Так, спокойно. Просто закрой глаза. Пусть солнце прогреет твою загорелую кожу, а потом выдохни и играй дальше роль тупой курицы.
Внезапно запахло перегаром. Открыв глаза, она увидела себя в каком-то замызганном грузовике в объятиях какого-то угрожающего вида типа. Её ноги во фривольных чкулках в сеточку были высоко задраны.
- Ты так кончаешь, детка, или решила подохнуть? Мне тут трупаков в рейсе не надо, - проскрипел ей в ухо мужик.
Джулс отчаянно замотала головой. Нары, холодны тюремные нары, обед из баланды по расписанию, зато больше никакой бездомной жизни, покой и порядок…
- Шеф, принесите ломтик сёмги моей курочке! Кажется, она упала в голодный обморок, и нам надо срочно её спасать,- послышалось сквозь плеск волн.
Господи, да что же с ней такой? Где она сейчас? Джулс было страшно открывать глаза. Какой это год, какая Вселенная? Мамочка, кто-нибудь, помогитееееее!
…- Я думаю, процесс необратим. Она зациклила свой код, когда попыталась вмешаться в него. – Доктор Снеллингс поправил очки под насупленными бровями.
- Неужели нельзя как-то помочь? – в ужасе всплеснул руками Бриксон.
- Молодой человек, вы ещё на практике, и вам простительны порывы… Система придумана задолго до нас. Голограмма человека может бесконечно возрождаться, пока его тело находится в оцепенении. Возрождение и внедрение в новую жизнь проходит безболезненно, за исключением небольшой утраты памяти. Это как обновление компьютера. Каким образом этой, с позволения сказать, даме удалось исказить основные принципы –загадка для, боюсь, не одного поколения учёных. Наша задача наблюдать и предостеречь других от столь необдуманных поступков. С ней ничего не случится ,- оборвал открывшего было рот коллегу Снеллингс. – Ничего такого, что могло бы помешать эксперименту. Лёгкое помешательство у неё уже было. Продолжайте фиксировать скачки между личностями, и, Бриксон, избавьтесь от эмоций. Это всего лишь голограмма.
Всего лишь голограмма… Всего лишь голограмма… Давно пора на работу, где ты шляешься, Джулс? – крутилось в голове у Бриксона, когда он вошёл в палату и начал медленно отключать от тела женщины датчики….