Говорят, смерть от холода одна из лёгких, ты просто засыпаешь и всё. Не знаю, мне всегда казалось, что это больно. Маленькой, когда мы ещё жили на станции, я выходила за купол, нарочно отключив обогрев скафандра и терпела сколько могла. Надолго обычно меня не хватало. Холод начинал кусать руки и ноги, полз выше, дрожь сменялась болью, дыхание замерзало на стекле шлема, тело каменело, и сна не было ни в одном глазу. Не выдержав, я включала терморегуляцию и возвращалась в купол. Лёд в моём шлеме оттаивал и каплями стекал на свитер, будто слёзы.
- Снова плакала? - Спрашивала мама.
Я качала головой. Плакать я не могла.
Сад был прекрасен, как детская сказка. Розовые кусты, усыпанные цветами всех оттенков радуги, благоухали как парфюмерный склад, изумрудные лужайки манили присесть отдохнуть, бабочки порхали, птички щебетали, а в сапфировом ручейке плавали золотые рыбки. Красиво, до ужаса. Странно, а ведь когда-то мне всё это нравилось... Нравилось возвращаться домой, не зная куда я попаду на этот раз. Средневековый замок? Джунгли? Горная хижина? Райские кущи? Или, что-то совершенно иное, порожденное могучей фантазией отдела психической разгрузки? Кет нравилось меня удивлять, а мне нравилось ей восхищаться. Тем более, было чем - раз за разом её реализация проектов становилась всё реалистичнее. Запахи пахли, звуки звучали, цвета радовали глаз. Я вспомнил, как пытался однажды напиться из горной речки, которую она создала по моим детским воспоминаниям и загрустил. Сейчас, так обманываться уже не получается. Может, это оттого что я знаю, как всё это работает, в своё время Кет мне подробно объясняла все фокусы их программы, а может, дело в чём-то другом... С какого-то момента мозг, вместо того, чтобы скрадывать неточности и додумывать нюансы, будто недобрый карикатурист, наоборот, стал заострять на них внимание. И вот уже и цвета кажутся слишком яркими и бутоны безвкусно совершенны, а трава напоминает дешёвый синтетический газон.
Я рассеянно оглянулся в поисках вешалки, и не обнаружив её среди садовых кущ, попытался повесить планшетник на ветку дуба. Разумеется, он тут же плюхнулся на пол - дуб оказался иллюзией.
- Милая, я же просил тебя не брать работу домой! - Не сумел сдержать я раздражения.
- Тебе не нравится? - Выглянула Кет из мраморной беседки. В белом шёлковом платьице и плетёных сандалиях, с золотистыми волосами, уложенными в замысловатую корону, она смотрелась здесь очень уместно, в отличие от меня, одетого в оранжевый рабочий комбинезон.
- Очень красиво, как всегда. Думаю, девочки из тех секции будут в восторге.
- а ты?
- А я хочу возвращаться к себе в каюту. Свою, обычную. С вешалкой на стене и рабочим столом.
- С хламом по углам и постерами на стенах.
- Да. И душевой кабиной. Русалочья заводь была восхитительна, но мыться в ней было не очень-то удобно.
- Раньше тебе это нравилось.
- Мне и сейчас нравится. Только не в моей каюте.
- О'кей, как скажешь. - Она вздохнула и набрала на браслете код отмены.
Иллюзия, мигнув, исчезла. Теперь уже Кет в своём античном наряде выглядела неуместно среди обшитых огнеупорным пластиком стен, на которых рок-идолы конца двадцать первого века соседствовали с жуткими космическими пейзажами, нарисованными мной бессонными ночами. Впрочем, она всегда предпочитала неформальную одежду форменной. И соответствие окружающей действительности волновало её в последнюю очередь. Креатор, что тут скажешь. Когда-то, именно это меня и зацепило. Только я не учёл, что одним внешним несоответствием дело не ограничиться. Она и жила будто в параллельной реальности, даже в самые близкие моменты оставаясь по ту сторону от меня...
- С твоей любовью к перевоплощениям, тебе следовало бы стать актрисой, а не мыслетехником.
- Если бы голограммы не были так хороши, может, я бы и рискнула. Хотя, может и нет. Мыслетехнику верить в реальность созданной им иллюзии необязательно, а актеру без этого никак. Что - опасно. Нырнешь так в образ, и утонешь. Поужинаем вместе?
Ужинать вместе мне не хотелось, хотелось долго сидеть под циркуляционным душем, а потом спать, спать и спать. Смена выдалась тяжёлая, впрочем, как и предыдущие. Вот уже несколько дней приборы фиксировали гравитационные аномалии в опасной от нас близости, отчего приходилось всё время быть начеку. С другой стороны, обижать Кет тоже не хотелось, ведь вахта её подходила к концу и уже на следующей неделе её ждала анабиозная камера, первая, за весь полёт. Так вышло, что на момент экспедиции Кет исполнилось девятнадцать, а криозаморозка разрешена лишь с двадцати трёх лет. И не смотря на внешнюю браваду, этот момент её сильно беспокоил. Разумеется, я не мог отказать.
- Конечно. Хочешь, пойдём в "Галактику"?
Кет фыркнула. - Неужели за смену на свои звёзды не на смотрелся?
- На космос, как и на тебя, можно смотреть бесконечно.
- Ври больше! - Она улыбнулась.
- А ещё, вчера Эндрю вышел из анабиоза, и значит стейк будет наконец-то прожарен как надо.
Кет засмеялась. - С этого бы и начинал. Но правильное мясо, действительно, аргумент. Представляешь, у нас в отделе новая волна - обеды в стиле текущего проекта. Якобы помогает проникнуться атмосферой и вдохновением.
- И какой у вас текущий проект?
- Эльфийское лето. Сплошные нектары и смузи. Скоро начну жужжать как пчела.
" Галактикой" называлось кафе при пилотском отсеке. Оформленное собственными силами полётной группы, оно не поражало воображение спецэффектами. На полу мы из мозаики сложили черепаху, плывущую по небесному океану, со слонами на спине, подпирающими Землю. Лицо черепахи подозрительно напоминало лицо нашего капитана, а в слонах угадывались первый помощник, старший навигатор и командир корпуса защиты. На стены и потолок транслировались изображения с визоров корабля, так, что можно было наблюдать Космос в реальном времени. Официантов заводить не стали, обошлись автораздачей, зато повара были настоящие, профессиональные коки, большую часть жизни, прослужившие на военных кораблях.
Не самое большое и роскошное по сравнению с другими на корабле, наше кафе казалось мне самым уютным, да и кухня тут всегда была на высоте. Может, не такая изысканная как у тех же креаторов, зато вкусная и похожа на земную. Конечно, на обычных кораблях, за исключением может особо роскошных круизных лайнеров, обходятся кают-компанией. Но "Ковчег", корабль-колонизатор сверх дальнего поиска, не был обычным кораблём. Его и кораблём то можно было назвать с натяжкой, настоящий летающий город, с населением за тысячу человек. И организован он был соответственно, каждая профессиональная группа имело своё место, свой " квартал", с рабочими и рекреационными зонами. Общими были только жилой сектор и криокамеры.
Народу в зале было немного, и наш любимый столик оказался свободен. В ожидании заказа, нам принесли аперитив, и мы немедленно выпили. Лёгкое игристое вино ударило в голову, смывая раздражение и усталость и я в который раз подивился искусству наших "сомелье", умудрявшийся из воды и эрзацов, сотворить действительно годный напиток. Кстати я заметил, что ни "транспортники", ни" пассажиры" этим волшебством не владеют, а вот военные коки, практически все. "Галактику", несмотря на её незамысловатость, Кет любила, хотя время от времени и подтрунивала надо мной, обвиняя в косности и консерватизме. Вот и сейчас не удержалась.
- Смотрю на тебя и удивляюсь, как ты стал пилотом?
- Отчего это?
- Ты настолько привязан к месту, к своим привычкам, что просто не должен был решиться покинуть Землю!
- Для пилота главное - корабль. Есть корабль, есть дом. А возвращаются и из сверхдальних. Как и не возвращаются, с рядовых маршрутов. Космос полон неожиданностей.
- Думаешь, мы вернёмся? - С надеждой спросила она.
Я пожал плечами. - Вполне вероятно. Возможно, что планета, пригодная для жизни найдётся гораздо ближе, чем предположили умники с Земли. А может, мы наткнемся на гиперпроход.
- Это ведь только одна из теорий! Неизвесто ни одного подтверждённого факта гиперперехода.
- Мы можем стать первыми. Не зря же везём с собой целый отдел астрофизиков. Они вполне способны что-нибудь придумать. Изобрели же они антигравитатор.
- Хочется верить. - Кети грустно улыбнулась. - У меня мама на Земле осталась. Нет, ты не думай, она очень хотела, чтобы я участвовала в проекте! Она сама астронавт, всю жизнь проработала на станциях. Представляешь, даже родила в челноке. Не меня правда, брата. Мы с ней вместе документы подавали. Только, меня взяли, а её нет...
- А мои были фермерами. Мечтали, чтобы я стал ветеринаром. Но меня с детства к небу тянуло. Когда результаты выпускных экзаменов пришли, сразу документы в летную школу подал. Вот отец ругался. - Я улыбнулся.
- Разрешил?
- Не успел. Помнишь, землетрясение в Осетии? Мои там у родственников гостили... Из всех, только младшая сестра уцелела. Сейчас уже замужем, детишек двое. Муж - фермер. Самый вкусный виноград в стране выращивают.
- За них? - Она протянута мне бокал с вином, и мы выпили. Помолчали.
- Он бы точно разрешил, отец отходчивый. Всегда сначала покричит, а потом говорит, делай как знаешь, только, по совести. И знаешь, ты не переживай - все вернуться хотят, все Землю любят. Значит, точно вернёмся.
Потом нам принесли заказ. Мы ели, снова пили, танцевали и опять пили. Кет наконец повеселела, и я не мог оторвать от неё взгляд, да и не я один, если честно. Из кафе мы ушли далеко за полночь.
- Заглянешь в гости? Или, у тебя смена?
- Смена. Но разве это что-то меняет? Случалось мне и по трое суток не спать.
В самом начале нашей истории, мы пробовали жить вместе, но из этого ничего не вышло. Вроде бы и места хватало и друг друга мы не стесняли, но Кет, которая не любила править проекты в рабочем кабинете и часто утаскивала их к себе, работать при мне не могла, исчезало вдохновение. А у меня вдруг началась бессонница. Промучившись некоторое время, мы решили вернуть всё как было и ходить друг к другу в гости.
В отличие от меня, Кет иллюзии любила и часто украшала ими свою каюту, с той разницей что не перекраивала реальность, создавая несуществующие объекты, а просто придавала уже имеющимся вещам иной вид, при этом даже сохраняя их габариты. У себя дома чувство меры ей не изменяло никогда. Так стул в её комнате мог казаться то пнем, то императорским троном, а стандартный палас - шкурой или ниббийским ковром, песком или травой, в зависимости от её настроения. В последнее время меня это порядком раздражало, было ощущение, что я кочую по гостиничным номерам, но её дом, её правила и я молчал. Однако сегодняшний камуфляж всё же вывел меня из равновесия. Шагнув за порог каюты, я оказался в детской.
Ярко розовые стены были разрисованы мультяшными героями, сказочными цветами и деревьями. По небесно голубому потолку не торопясь перемещалось улыбающееся солнышко, за ним безуспешно гналась сердитая тучка. В середине потолка месяц играл со звёздами в веревочку. На полу, поросшем разноцветной травой, грудами были навалены пугающе натуралистичные мягкие игрушки. На стеллажах теснились куклы, машинки и прочий детский лепет.
- А колыбельку я ещё не придумала! Вернее, придумала конечно, но передумала. Так много идей, что не знаю на чём остановиться. Поможешь мне выбрать? - Она смотрела на меня сияющими глазами, а у меня мороз полз по коже.
- Конечно, малыш. - Сказал я как можно убедительнее. - Ведь у нас ещё есть время?
- Да, наверное...Только не думай слишком долго, он быстро растёт! Вчера, представляешь, уже шевельнулся! Толкнул меня ножкой, и я это почувствовала. А ведь ему всего три дня!
Потом я долго не мог понять, как умудрился проглядеть первые симптомы болезни. Но как понять, где заканчивается эксцентричность и начинается болезнь? С космическим психозом я сталкивался в основном у новобранцев, впервые попавших в небо. Видел и у опытных астронавтов, но его приступам, как правило предшествовали ранения или затяжные бои, когда нервы неделями на пределе... Кет можно сказать выросла в космосе, прошла жёсткий отбор, у военного психиатра в том числе, но Космос полон неожиданностей.
- Почему никого не озаботило, что её брат погиб в результате аварии, замёрз из-за разгерметизации помещений на промышленном астероиде. - Бушевал заведующий медсектора, доктор Нийс.
- Он же не в криокамере замёрз. Вот и не стали глубже копать, лезть в подсознание. Психический статус на момент проверки нормам соответствовал, работа нервных перегрузок не предполагала, к космосу человек адаптирован был. - Наш штатный психиатр Эльке, был как всегда, само спокойствие. - Не учли, что сверхдальняя экспедиция сама по себе колоссальное испытание для психики, да ещё криосон - первый в жизни, да гормоны по голове стукнут, девочка то юная, гормональный фон неустойчив. А тут столько факторов риска... Тут любой подсознательный страх мог выстрелить, вывести психику за норму.
- Идиоты!
- Не спорю, идиоты. Но меня больше волнует, кто на корабле пустил слух, что беременность даёт отсрочку от крио сна?
- Был прецедент на " Герольте". - Вспомнил заведующий. - Там судовой врач забеременела от первого помощника и экспедицию пришлось свернуть.
- Почему не прерывание? - Удивился Эльке.
- Вы что, беременность, наступившая в открытом космосе настоящий феномен, чудо! Тут не прерывать, тут изучать надо. К тому же, владелец "Герольта" обанкротился и корабль описали, так что, их бы хоть как вернули. Кстати, вы проверили, может девушка действительно того, беременна?
- Проверили, нет. Так что, дебют шизофрении я практически исключаю. Вот реактивный психоз, другое дело. Хотя, в любом случае ничего страшного нет, мы сейчас всё лечим....
- Вы ей поможете? - С надеждой посмотрел я на психиатра.
Он успокаивающее кивнул. - Конечно. В моей практике это не первый случай. Люди, мой дорогой, всё-таки земные создания, в космосе бывает и ломаются, пусть адаптивность у нас- крысы позавидуют. Думаю, даже без психохирургии обойдёмся.