Аннотация: Памяти друга Таратонова Николая Ивановича 1953-2008.
Борода
В Москве, у самого Новодевичьего монастыря, в старом доме с покосившимися балконами и затхлыми подъездами, жил Колька по прозвищу Борода. Борода он был не потому, что борода у него была особенная - обычная, седая, всклокоченная, - а потому, что в молодости, когда он еще не пил, товарищи находили в нем сходство с каким-то древним святым или, может, разбойником - смотря кто во что верил.
Колька был столяр-краснодеревщик и даже художник, то есть малевал иногда пейзажи, которые охотно покупали у него за бутылку знакомые дачники. Работы его были недурны: березки стояли березками, речка текла речкой, а солнце, бывало, так и светилось, словно Колька и вправду видел в нем что-то божественное. Но божественное он видел все реже, потому что с некоторых пор запил - не то от тоски, не то от безденежья, а может, просто потому, что так было удобнее.
Жил он один в квартире, доставшейся ему от родителей, - в двух комнатах, с высокими потолками и дубовым паркетом, который он сам когда-то реставрировал. Теперь паркет был исцарапан, залит чем-то липким, а по углам стояли пустые бутылки - целые батальоны, выстроенные в немом укоре.
Соседи сперва жалели его, потом перестали.
- Опять Борода пьян, - вздыхали они, когда он, шатаясь, брел по двору.
- Давно ли? - спрашивали другие.
- Да все время.
И смеялись.
А потом пришли они.
Черные риэлторы - молодые, бодрые, в дорогих куртках. Сначала они просто заходили "поговорить", предлагали деньги, квартиру поменьше, помощь с лечением. Колька отмахивался, бормотал что-то невнятное, но денег не брал. Тогда они стали наведываться чаще - то "социальные работники", то "старые друзья". Однажды он проснулся с фингалом под глазом, в другой раз - без кошелька.
- Да продай ты им квартиру, дурак! - кричала ему тетка Маша из пятого подъезда.
- Не хочу я... - бормотал Колька. - Тут отец... мать...
- Да они уже двадцать лет как померли!
Но он не продавал.
И вот однажды утром дворник нашел его в подъезде - с проломленным черепом и пустыми карманами.
- Убили, - констатировал участковый, зевая.
- За квартиру? - спросил дворник.
- Ну а за что же еще?
Квартиру быстро оформили на какую-то фирму, потом перепродали, потом сделали там евроремонт. Новые жильцы - молодая семья с ребенком - даже не знали, что когда-то здесь обитал пьяный столяр, который неплохо писал пейзажи.
А березки на его картинах все так же шелестели листьями, речка текла, и солнце светилось - вечное, равнодушное, никому не нужное.