Казимир Бобров сидел на табуретке у входа в спортивный комплекс "Энергия" и размышлял о нелепости мироздания. Его поэтическая душа, воспитанная на стихах Блока и Есенина, содрогалась от вывески над головой:
- Опять версификацией занимаешься? - раздался за спиной скрипучий голос. Это был директор комплекса Лазарь Михайлович, бывший мастер спорта по тяжёлой атлетике, ныне напоминавший полусдувшийся мяч.
- Это не версификация, а рефлексия, - поправил Бобров.
- Рефлексия у зеркала бывает, - процедил Лазарь Михайлович, постукивая ключами по ладони. - А у нас тут народ деньги платит, чтобы потеть, а не слушать твои вирши.
В этот момент к турникету подошла худая женщина в растянутом трико.
- Пропуск? - лениво спросил Казимир.
- Я - новая тренерша по йоге, - ответила женщина голосом, в котором звенели все чакры разом.
- Без пропуска нельзя.
- Но я просветлённая!
Казимир задумался. С одной стороны - инструкция. С другой - карма.
- Ладно, проходите, - вздохнул он.
Лазарь Михайлович, наблюдавший за этим из-за угла, подскочил как ошпаренный:
- Бобров! Ты опять?!
- Но она просветлённая!
- Просветлённая? - завопил директор. - Да у неё даже ковер для йоги не помещается в рюкзак!
Оказалось, "тренерша" была местной сумасшедшей, которая искала, где бы бесплатно прикорнуть.
На следующий день Казимир Бобров стоял у входа в морг - туда его взяли за "поэтичное отношение к смерти".
"О, жизнь! Ты - труп в холодильнике,
Но хоть лежишь в тиши..."
А Лазарь Михайлович тем временем обнаружил, что без поэта-охранника в спорткомплексе стало как-то... слишком здорово.
Конец.
P.S. Вывеска, кстати, оказалась результатом пьяного спора тренеров - они хотели написать мотивирующий слоган, но перестарались с честностью.