Аннотация: Надежда - светлое чувство. Но в умелых руках даже она превращается в оружие. Финал конкурса "Приносящий Надежду"
Если закрыть глаза и задуматься, то сознание начинает угодливо рисовать разнообразные картинки, окрашивая царящий мрак всеми цветами радуги, смешивая их, образуя полутона. Человек, без сил лежащий на мокром мху, видел лишь желтый свет и никак не мог сосредоточиться. Он пытался вспомнить хоть что-нибудь, казалось, что вот сейчас... почти... но нет: память утекала, отскакивала от сознания, словно фантик на веревочке, повинуясь рывку хозяина, от играющей кошки. Невыносимо обидно, но отчего-то тянет пробовать снова и снова. Догнать, схватить. Оставить.
В голове метались мысли, хаотично сплетаясь, путаясь. Нет, это был не бред, никаких картин, только пустота, постепенно темнеющая, нагнетающая. И тут весь мир разорвался криком: "Предатель!", словно всплеск на глади дремлющего озера, взрыв среди тихого леса. Тело человека скрутили спазмы, разум взбунтовался, сбросил оковы бездействия и пришел в себя.
"Предатель!" - постепенно затихал крик, расползаясь по самым темным уголкам сознания, заполняя собой все. Наконец это стало просто невыносимым, и человек открыл глаза, а затем протер их, пытаясь согнать рябящую пелену. Не помогло: в сыром воздухе плавал туман, обволакивая мертвые деревья с уродливо изогнутыми ветками, сплошь увитыми плющом. Вверх топорщилась пожухлая трава, пытаясь сквозь белесое полотно дотянуться к свету. Тщетно. Человек поднялся и замер, стараясь привыкнуть к темноте. В голове роились мысли, но с каждым разом ударялись о глухую стену пустоты. Кто же он? Как здесь очутился? Происходящее напоминало пробуждение после разудалой пьянки: вроде бы жив, ощущаешь себя, но - черт! - что же было вчера? А потом тебя захлестывают обрывки прошедшего действа, постепенно образуя более-менее понятную картину. Сейчас в голове было пусто, казалось, что крик начисто вымел все воспоминания. Остался лишь желтый свет.
Человек шел, выставив перед собой руки, беспрестанно вглядываясь в туман, надеясь увидеть хоть что-нибудь. Почва под ногами неприятно пружинила, глухо хлюпала. Болото. Надо быть осторожным. То там, то здесь выглядывали острыми сучьями небольшие деревья, похожие на каменные изваяния, давно застывшие, нелепо замершие в агонии, перед смертью раскидав корни-ловушки. И тишина: ни дуновения ветерка, ни щебета птиц, только пробирающий до костей холод и сырость. Туман поглотил все. Вскоре земля стала настолько вязкой, что подернулась болотной жижей, и человек свернул в сторону зарослей кустов, ощетинившихся голыми ветками.
Человека трясло, мышцы отказывались подчиняться. Нужна передышка, но не здесь, не на болоте. Жутко ждать, когда оно тебя сожрет. Добраться до твердой земли, посидеть, подумать...
Хрустнула ветка, и в тумане замаячила сгорбленная фигура, вся обмотанная грубой тканью, неуверенно двигавшаяся в сторону путника. Страх пробрал человека - было что-то неправильное в ней, - и он направился в сторону уродцев-деревьев, стоявших плотной стеной. Лес. Страшное существо пропало из видимости, но беспокойство не отступило: бешено стучало сердце, кощунственно разрывая обступившую тишину даже таким малым звуком. Подлеска почти не было - деревья душили корнями все, что им чуждо. Человек быстро шел, затравленно озираясь по сторонам, пока чуть не ухнул в овраг, но успел остановиться, случайно столкнув вниз несколько камней. И застыл, всматриваясь в зияющий провал. Кажется, там что-то шевелилось...
- Эй? - раздался хриплый голос из глубины.
- Кто там? - спросил путник.
- Люди, - глупо ответил все тот же голос. - Спускайся к нам, если не монстр. Или катись отсюдова!
Человек пожал плечами и начал спускаться, держась за стволы деревьев и чувствуя огромное облегчение. Люди! Он здесь не один! Спуск закончился, путник наугад пошел прямо, пока не споткнулся обо что-то и не упал.
- Ты чего, ослеп что ли? - спросил испуганный голос. - Не видишь куда идешь?
- Извини, тут темно.
На некоторое время все замолчали. Нелепо, но сказать было нечего. Глаза новоприбывшего постепенно привыкли к темноте. Перед ним сидело три человека: здоровый бородатый мужик; худой юноша, с постоянно бегающими глазами и испуганным лицом; лысый, маленький человечек, с объемным брюшком и до гадливости отталкивающими чертами лица. Все трое - одеты в рваную простецкую одежду, мокрую до нитки. Путник и сам оказался облачен в подобный наряд, да только сейчас обратил внимание - не до этого было. Нужно завести разговор:
- Как вас зовут?
- А тебя как? Не помнишь? - ухмыльнулся бородатый. - Никто не помнит, но... все мы слышали крик, когда очнулись. Так мы и решили называться. - Он ухмыльнулся еще шире и протянул руку: - Убийца.
- Предатель... - выдавил новоприбывший.
Толстопуз назвался Вором, а юноша жалобно пролепетал, что его зовут Трус.
- Он вначале молчал, а потом начал нести бред, - пояснил Убийца. - Зовут его по-другому, видишь ли. Пришлось - хе! - убедить сказать правду.
Трус отвернулся и издал странный звук, похожий на всхлип. Убийца внимательно всмотрелся в лицо Предателя.
- Знаешь, - сказал он, - кажется, я тебя уже видел раньше.
- Я не помню... Я... вообще ничего не понимаю.
- Хм, очнулся и шел, пока не встретил нас? Как и все. Странное место, но здесь есть и другие люди. Правда ведь, Трус?
- Есть! - с готовностью сказал юноша. - Я ходил тут, видел некоторых, но подходить не стал - мало ли...
- Малец свалился нам на голову. Если бы не эта досадная случайность, то фиг бы он подошел.
- Эм-м, - замялся Трус, - но тут есть еще кто-то, кроме людей. По крайней мере, не похожи...
- Такая горбатая фигура, целиком завернутая в ткань? - спросил Предатель.
- Да, и еще... я видел других, - юноша неопределенно махнул рукой, - более страшных. Их даже описать сложно.
- У страха глаза велики, - мрачно произнес молчавший доселе Вор.
- Что-то еще? - спросил Предатель.
- Много чего, - ответил бородатый. - Ты есть хочешь? Пить?
Предатель кивнул: он хотел есть и пить, но раньше не обращал на свои чувства внимания.
- Хе, может, ты еще и устал смертельно? Как отдыхается?
И действительно: боль в мышцах не утихала, сердце все еще бешено колотилось, голова шла кругом.
- Мы тут давно сидим, а чувства не изменяются: пить хочется, но не смертельно, словно есть какая-то грань, хуже которой не становится. Ты заметил, что здесь нет ничего съестного: ни растений, ни листьев, ни животных, даже трава - и то пожухлая.
- Я пытался пить воду из болота, - сказал Вор, - но жажды так и не утолил... И не отравился.
- Куда бы ты ни пошел, - продолжал Убийца, - везде одна и та же картина: сыро, туман, однообразные деревья. Все мертво. Я пытался развести костер, но не высек ни искринки - он здесь чужд. Посмотри наверх, вглядись... Видишь, как туман вяло ползет поверху, будто дым по потолку? И заметь: ветра нет.
- А еще есть чувство... - тихо вставил Трус. - Гнетущее, словно нужно что-то сделать.
Возразить было нечем, каждый действительно ощущал нечто подобное.
- Может, мы спим? - с надеждой спросил Трус. - Вот проснемся и...
- Так проснись! - прервал его Убийца. - Уж не спим, ясное дело. Кто знает, в какой мир мы попали... Но мы пока живы. Осталось решить, что дальше. Может у тебя, Предатель, есть идеи?
- Нет, я не знаю что делать...
- Идти, - раздался бесконечно усталый голос, лишенный всяких ноток чувств, но оттого более пугающий.
Люди вскочили со своих мест, глядя на приближающуюся сгорбленную фигуру, с головой покрытую в посеревшую от сырости и времени власяницу1. Каждый из них готов был поклясться, что этого существа здесь не было, словно оно возникло из ничего, связавшись из клочков тумана и тьмы.
- Кто ты? - спросил Предатель, отступая назад.
- Проводник.
- Чего ты хочешь?
- Помочь.
Разговор напоминал абсурд, но что-то подсказывало, что спешить не стоит, поэтому Предатель - остальные замерли в ожидании, не решаясь прервать беседу - глубоко вздохнул и осторожно продолжил:
- Как ты можешь нам помочь?
- Указать путь.
Наступила неловкая тишина, вопросов было много, но с которого начать?
- Есть много путей, - устало вздохнул Проводник, - хороших и плохих... Для вас, разумеется. Если вы хотите выбраться отсюда - идемте, если нет - оставайтесь. Вопросы?
- Где мы? - спросил Вор.
- Не могу сказать. Только пройдя путь, вы узнаете.
- Куда ты нас поведешь?
- На край. У каждого свой край, своя дорога, хотя часть пути одинакова.
- Бессмыслица, - тихо сказал Трус, но Проводник услышал.
- Ты поймешь. Вот пример, - в воздухе засветился небольшой шарик, затем потух, превратившись в камень. - Возьми. Не бойся. Это путь, своеобразный, конечно, но действенный. Он только для одного. Съешь его и уйдешь, если не боишься идти один. Через темноту и страх, через боль и страдания, - Трус отчаянно замотал головой. - Тогда иди со мной.
Трус побледнел, оглянулся на своих товарищей, но камешек все-таки спрятал в ладони. Идти с этим существом ему не хотелось. Может быть, пойдут другие? Тогда он присоединится.
- Я так понимаю, - рискнул спросить Убийца, - путь не будет легким?
- Если бы все было просто, то вы дошли бы сами.
- Я имею в виду, что ждет нас на пути? Монстры, препятствия, головоломки, что?
- Развилки. У каждого своя дорога.
- Хм, не так уж страшно. Но если у каждого своя дорога, как ты проводишь всех нас?
- Не беспокойтесь, - еще более устало сказал Проводник, в голосе его почувствовалась грусть, - дойдет каждый.
- Словно у нас есть выбор... Ну как, пойдем?
Выбора действительно не было: никто не хотел оставаться здесь, прозябать, дожидаясь неизвестно чего. Проводник развернулся и повел людей в путь. На безымянный край.
***
Болото терпеливо сопротивлялось, цепко хватая идущих за ноги, тихо истекая желчью гниения, однако глубины его не хватало, чтобы пожрать бредущих скитальцев. Миазмы топи забивались в нос, дурманя уставший разум, заставляя его бунтовать и кипеть, с каждым шагом вгоняя идущих в уныние. Туманная тишина глухо чавкала, тяжело сопела усталостью. Шли часы, а окружающий пейзаж не менялся, казалось, что проводник водит их по кругу, и если бы не маячила впереди горбатая фигура, то люди давно бы сдались.
Все шли молча, только Трус иногда начинал причитать, временами впадая в истерику, но, наткнувшись на злые взгляды спутников, - замолкал. Вор тяжело пыхтел, с усилием вытаскивая ноги из мутной жижи. Снова и снова. Лицо его было хмурым и задумчивым. Убийца хладнокровно вышагивал, он не собирался сдаваться.
В первые минуты пути люди забросали Проводника вопросами, но он, видимо, решил, что сказал достаточно и молча брел. Лишь, когда земля стала твердой и пошла в гору, он остановился:
- Скоро развилка. Для одного из вас.
И направился вперед. Остальные молча - не хватало сил на разговоры - поплелись следом. Скоро подъем закончился, путники вышли на ровную каменистую площадку и попадали без сил рядом друг с другом. Проводник не возражал, просто встал в сторонке, терпеливо ожидая.
- Слышали, парни? Скоро развилка! - хрипло дыша, сказал Убийца, поднял руки к небу и с пафосом продолжил: - Сейчас завеса тайны приоткроется. Интересно, кто этот счастливец?
Чувство предстоящей перемены внушало надежду, люди заметно приободрились, принялись обсуждать перспективы. Все, кроме Вора. Он тяжело поднялся и отошел в сторону, подальше от проводника и спутников.
- Ты чего?! - удивился Предатель.
- Я понял! - воскликнул Вор и безумно хохотнул. - Я все понял! У каждого своя дорога, как и сказал наш, - он шутливо поклонился, - Проводник. И знаете что? Меня не надо провожать, именно так и должно быть - я пойду сам! - он вытянул руку, в которой что-то лежало.
- Эй, где мой камень? - спросил Трус. - Он же был тут... Ты... нет, ты... украл его? Верни, это мое!
- Я, - ткнул в себя пальцем толстяк, - Вор. Я сделал то, что предначертано. Нам сразу дали подсказку, как только мы очнулись. Я не боюсь боли и страданий. Пришло время вас покинуть, выйти из этой поганой игры. Вот она - развилка...
Он проглотил камешек. Трус вскочил и кинулся было к нему, но остановился. Что-то пошло не так: Вор начал хрипеть, заваливаясь в бок; кожа покрылась чирьями, которые росли с огромной скоростью, а затем разрывались, превращая лицо в кровавую кашу, краснее которой были только глаза: испуганные, невидящие, осознавшие безысходность. Толстяк закричал, тишина покрылась трещинами и распалась, словно ее пронзили копьем. Умирающий упал на колени, крик захлебнулся в крови.
Вор умирал долго, сучил ногами, тонко визжал. Его бывшие спутники с немым ужасом наблюдали агонию, не в силах отвести глаза. По лицу Труса текли слезы. И только горбатую фигуру, казалось, совершенно не интересовал умирающий.
- А ведь если бы камешек съел я... - пробормотал Трус и с ненавистью воззрился на проводника: - Ты хотел убить меня! С самого начала хотел. Зачем?!
- Это был путь. Я не заставлял выбрать его.
- Да что ты заладил "путь-путь"?! - закричал Убийца. - Он погиб! Ты сказал, что дойдет каждый! Край - это смерть?! Тогда какого черта...
- Если бы я хотел убить вас, то сделал бы это сразу же, - невозмутимо ответил Проводник. - Здесь нет моей вины. Идемте, осталось немного.
- Стой, - осадил его Предатель, - сколько еще будет развилок?
Проводник не ответил. Люди закипели от возмущения, но тут же все забыли: за сгорбленной фигурой, прорезав туман, высилось нечто черное, темнее самой ночи. Путники, раскрыв от удивления рты, поплелись к громадине.
- Это же... - начал Предатель, но осекся, не в силах продолжать.
Врата. Плотно сомкнутые створки из иссиня-черного материала, вмурованные в скалу, которая кончалась обрывом с двух сторон; оставшаяся земля была выжжена, местами залита кровью, испещрена костями.
- Куда они ведут? - выдохнул Убийца.
- На край. Туда, куда вы хотите попасть.
- Но... как нам их открыть.
- Потребуется смерть. Твоя, - он повернулся к Трусу, - смерть.
- Почему моя?! - заорал Трус. - Почему не их?
- Так решено.
Юноша попятился назад, явно желая убраться отсюда, но наткнулся спиной на Предателя, который моментально схватил его за локти.
- Отпусти... пожалуйста, отпусти! Я... я не хочу, не надо! - заревел Трус, стараясь вырваться из захвата.
- Заткнись! - рявкнул убийца. - Должен же быть другой путь. Мы можем обойти скалу?
- Это не те ворота, которые можно обойти. И они не откроются просто так, - тихо сказал Проводник. - Воспользуйся этим.
В воздухе засиял знакомый шар, покрылся трещинами и остыл. Камешек плюхнулся в груду костей.
- А что если я откажусь? - с вызовом спросил Убийца.
- Тогда ваш путь окончен. Вы останетесь здесь.
- Лучше остаться, чем так... - тихо сказал Предатель, ослабляя хватку.
Трус упал на колени, с надеждой глядя на бородатого.
- Посмотрите наверх, - сказал Проводник.
И люди посмотрели. Там, за плотным покровом тумана, за воротами и скалой, в вышине сиял блекло-желтый диск. Солнце. После постоянного мрака даже этот отблеск небесного могущества казался таким прекрасным, светлым и теплым. Манящим. Хотелось пойти на все, чтобы оказаться там... за вратами...
- Решайте.
Убийца скосил глаза на камень, затем неуверенно побрел к нему:
- Держи его!
Трус хотел было вскочить и побежать, но не успел, снова оказавшись в цепких руках Предателя. Бородатый поднял камешек и подошел к жертве:
Двое смотрели, как медленно расходятся створки ворот. Очень медленно. Ужасно хотелось скорее уйти, не слушать крики умирающего товарища. Как только щель между дверями достаточно расширилась, чтобы туда мог пролезть человек, оба бросились вперед. Теперь они не нуждались в проводнике.
Темный туннель очень скоро заканчивался, открывая выход к свету. Солнцу, ветру, теплу. К жизни. Люди выбежали на обрыв, покрытый все той же выжженной землей. Неужели это и есть край? Солнце светило сквозь поредевший туман, внизу раскинулись поля и леса. Зеленые, живые.
- Пойдем скорее! - бросил через плечо Предатель.
Хотелось просто идти, вдыхать свежий летний воздух, забыть про ужасы. Забыть все... и начать новую жизнь.
Позади раздался крик.
Предатель развернулся, сердце его испуганно сжалось. На краю обрыва висел Убийца, отчаянно загребая руками песок, тщетно стараясь забраться наверх. Рядом стоял Проводник:
- Уйти сможет лишь один.
- Почему один? Чего тебе стоит отпустить нас?! - взорвался Предатель.
- Таковы правила. Остается лишь один. Второй умирает.
- А если я останусь?
- Тогда никто не уходит. Вы оба остаетесь.
- Останься! - крикнул Убийца. - Помоги!
Предатель повернулся в сторону солнца, еще раз окинул взглядом все, к чему стремился. Все, что может потерять:
- Нет, друг. Слишком много смертей, чтобы все было напрасно.
- Останься... Ты... - глаза Убийцы расширились. Он все понял.
Предатель побежал. Как бы он хотел не слышать пронзительный крик и глухой удар. Но нет... Бежать, забыть все. Слезы текли по лицу, но впереди маячила свобода: шумел лес, пели птицы, дурманяще пахли травы. Человек продрался сквозь заросли кустов, миновал небольшой овраг и выбежал в поле, где без сил упал в траву. Он заживет заново! Забудет про все! Здесь должны быть люди, которые тоже дошли. Это было не так сложно... Да! Вон там - за деревьями - виден дымок! Предатель даже привстал, чтобы лучше видеть.
Только осталось гнетущее чувство.
Не к добру.
Внезапно завяла трава, опали листья с деревьев, превратившись в мох, а ветки увились плющом. Тонкими хлопьями спустился туман. И наступила тишина. За пару секунд пейзаж изменился, и Предатель с ужасом узнал его: здесь он очнулся.
- Почему? - жалобно спросил он, уже зная, что получит ответ.
- А что ты хотел от Ада? - достаточно повернуть голову, чтобы увидеть горбатую фигуру Проводника. - Я сниму эту одежду, не возражаешь?
Волосяная ткань отлетела в сторону, и перед изумленным Предателем выпрямился демон: отличить его от человека можно было только по небольшим рожкам и красным глазам.
- Зачем... все это?.. - спросил Предатель.
- Ну, если ты про одежду - чтобы вы не узрели раньше времени мою сущность, - улыбнулся демон. - Легко догадаться, что нужно делать. А путь... Ты когда-нибудь задумывался, почему некоторые люди так боятся высоты, хотя ни разу не падали? Или огня, хотя ни разу не горели? Душа способна запоминать, запечатлять. Кажется, твоего бородатого спутника в следующей жизни не затащишь к обрыву. Ад - место искупления грехов; здесь не пытают, а обучают, заставляют искоренять зло, что затаилось в ваших душах.
- Я же дошел, почему ты не отпустишь меня.
- Ты дошел, верно. Но не туда, куда следовало. Ты вернулся назад, в самое начало.
- Ты обманул нас...
- Нет. Я просто не сказал. У развилки всего две дороги: дальше и назад. Если ты понял - идешь дальше, если нет - извини, придется начинать заново, пока не дойдешь.
- Я не понимаю...
- Постараюсь объяснить. У каждого из вас есть грех, но чтобы пройти, вы должны не совершить его. Да, было не совсем честно. Видишь ли, я тоже несу наказание: в прошлой жизни я был властолюбцем, что само по себе грех. Однако я не остановился на этом - я заставлял других людей совершать грехи. Ты, верно, знаешь по себе, на что готов человек, если в самое темное для него время дать ниточку надежды. Он ухватится за нее и сделает все, чтобы надежда сбылась. Все. Ты предал своего спутника, я победил и... проиграл одновременно. Мое наказание - заставлять людей совершать грехи, тем самым - искупая их.
- Но как? Если я все забуду, то в следующий раз повторю заново.
- И в послеследующий. И так, пока твоя душа не пресытится гадливостью, пока не запомнит, что так делать нельзя. Как только это произойдет, ты пройдешь дальше.
- Куда дальше?
- К следующему греху, конечно.
Предатель застонал. Он чувствовал, что у него много грехов.
- Думаешь, что это бесполезное занятие? - продолжил демон. - Слишком долгое? Тогда представь себя на моем месте, ведь я не уйду отсюда, пока не искуплю все грехи, которые заставил совершить. Но один твой я закрыл. В прошлой жизни ты был самоубийцей, не хотел жить, не видел смысла. Я справился. Я дал тебе то, что заставляет меня каждый раз возвращаться сюда...
Предатель благодарно кивнул. Он понял.
- Пора, - сказал демон.
- Стой! В который раз ты рассказал мне об этом?
- В первый.
Проводник еще раз улыбнулся.
- И теперь все повторится вновь, - сказал демон. - В который раз...
Предатель закрыл глаза и представил себе солнечный свет - невыносимо яркий и радостный. Память ускользала, сознание пошло кругами, тягучей спиралью кренясь вниз. Остался лишь желтый свет...
Проводник развернулся и отправился в туман, чтобы вернуться сюда снова.
Власяница - грубая волосяная одежда монаха, отшельника, ведущего аскетическую жизнь. обратно