На пересечении, Лексингтон и Сорок четвёртой, 
Стоял и чавкал, обеденный перерыв.
У него были жирные пальцы, 
А в кармане - новенький никотин.

Тут же гуляли молоденькие перерывки, 
И напомажено приклеивали глаза, 
К недорогим, но модным витринкам,
При этом, у них поблескивала слеза.

На перекрёстке, отсутствия времени,
Жадно глотались сосиски и талии.
Голые ноги искали беременно,
Всё пожирающего, созерцания.