1. Морроувинд
Примесь пепла и крови
Въелась в вязкое семя.
В красном каменном горле
Гаснет древнее время.
В тысячи лет отсрочка.
Снова сюда рваться,
Где молитва бормочется
Голосом ординаторским.
Спят мои цитадели.
Держат в ладонях сердце.
След стальной за Пределом
От сапога имперского.
С досок узкого мостика,
Будто боясь остаться,
Смотрится в лавы озеро
Бог в золотой маске.
2. Трибунал
Заново в плоть отлитый,
В этих залах священных
Ты наступишь на плиты
Сотнями воплощений.
И, обольщая вечностью
Самость твою голодную,
С кожей медовой женщина
Дольками рта дрогнет.
***
Забвение. Пусты четыре длани.
Проиграна империя в боях.
Над бездной бесконечного молчанья
Бредет Мехрун в харрадовых полях.
На грубой коже пламенного цвета
Пожаров дальних отсветы дрожат.
А перед ним встает Краса Рассвета
Тенями всех утраченных держав.
Весенняя песня жительниц
Пелагиада
Мне Нельс Ллендо милее всех.
Креплю своей рукой
На костяной его доспех
Я канет золотой.
Клянусь - и мне свидетель свет
Обеих лун благих -
Что в Тамриэле больше нет
Разбойников таких.
Отважен Нельс, когда рука
В бою сжимает меч,
И, как вельможа, свысока
Ведёт с прохожим речь.
Но, погуляв по кошелям,
Узрев бокала дно -
С подругой нежной нежен сам
Красавец Нельс Ллендо.
Пускай повеса милый мой,
Пускай гроза дорог -
Прошу я канет золотой,
Чтоб данмера берег.
Тесак святого Фелмса
...Святой Фелмс Отважный, Покровитель Мясников
и Торговцев Рыбой. Этот жестокий военачальник убил
многих северных язычников, заслуживавших смерти.
Он не умел читать и писать, а вдохновлял его голос
Блаженной Альмалексии, звучавший в его голове.
"Жития святых", TES III: Morrowind
- Госпожа, владычица золотая,
Дай, просохнет пот.
- Но когда тесак наискось взлетает -
Плоть моя поёт.
- В этом мяса месиве стало б тихо,
Жар внутри потух...
- Но когда дрожат небеса от криков -
Радуется дух.
- О, покоя дай, пусть уймётся сердце...
- Но покой - гнильё.
- Смерти дай! - Зачем? Голос мой у смерти.
И лицо - моё.
***
(пародийная баллада о Нелоте)
Высока Тель Нага, высока -
Задевает за облака,
И зеленой порой, весной, весной,
Ходят тени по башне той.
Сэра Нелот прославленный был чародей,
И ему покорялась волшба,
Как покорен течению горный ручей,
Как покорна герою судьба.
Будто снежные чары людей холодил
Телваннийца презрительный взгляд;
Только сына-бастарда волшебник любил -
Если правду стихи говорят.
Но однажды, когда в Садрит Море гулять
Начинает юнец-Первоцвет,
Чародей замышляет девицу создать
Для утехи на старости лет.
В тёмной башне своей он из всех волостей
Собирает бутоны цветов,
И творит заклинанием деву, нежней
Чем тончайший из их лепестков.
Кротость вереска ей подарил чародей,
Что в пыли у дороги растет,
И изысканность коды, любимой моей
Драгоценности Горьких болот.
Нирта строгостью стал обладать ее стан,
И прозрачностью лилий - персты,
Девы кожа чиста, и цветущи уста,
Как роскошные тимса цветы.
Будто утро свежа из цветов госпожа...
А у Нелота столько седин!
- Ты юна и нежна, ты запомнить должна,
Кто отныне тебе господин.
Прозвенел Первоцвет, отшумели Дожди.
И она - не рабой, не женой -
С чародеем живет, что ее сторожит,
Как немертвый - чертог неживой.
Но однажды волшебник, коснувшись волос
Шелковистей листвы по весне,
Слышит имя, которое с губ сорвалось
Ненароком у милой во сне.
- Будто лавовый вал - что творится со мной! -
Всё внутри выжигает дотла...
Ты умрешь, но сначала своей головой
Тот ответит, кого позвала.
Как он прямо стоит перед гневом моим!
Он не станет пощады просить...
Только кровью твоей, мой возлюбленный сын,
Я могу этот жар погасить.
Алый сполох меча - от плеча до плеча,
А затем - мановенье руки...
И из башни летят, на ветру трепеща,
Снегопадом цветов лепестки...
Высока Тель Нага, высока -
Задевает за облака,
И зеленой порой, весной, весной,
Ходят тени по башне той.
Ллургас Орф и мабригаш
О Ллургасе Орфе поведаю сказ.
Эй, данмеры! Слушай, кто жаждет,
Как он на шабаш в шатёр мабригаш
Попал поневоле однажды.
Пой, лютня, молчанье тебе не к лицу!
А девушки бросят монетку певцу.
По пустошам Эшленда шёл Ллургас Орф,
Не чуя от устали ног -
Песок на зубах, песок в сапогах,
Во фляге последний глоток.
"Да плюнут даэдра на плешь тебе, Дмарр,
Дери тебя огрим в аду!
Как я ни спеши, в проклятой глуши
На трапезу шалкам пойду!".
Пытается Массер Секунду настичь,
Играет песком суховей;
Закутавшись в плащ, идут мабригаш -
Погибель отважных мужей.
"Глядите, сестрицы, - одна говорит, -
Нас пустоши, верно, морочат!
Не Орф ли пластом под трамы кустом
Лежит и подняться не хочет?"
Смеётся другая: "Вставай, Ллургас Орф,
Пожалуй за нами, дружок!
К тебе будем милы, а жизненной силы
Возьмём только самый чуток".
А третья сестра прикрывает рукой
Горящие щёки: "Красавец какой!"
Ведут они Ллургаса Орфа в шатёр,
Кладут на широкое ложе.
В руках их мертвец - и тот, наконец,
Сгодиться на что-нибудь сможет!
"Голодный гуар, - говорит Ллургас Орф, -
Негож под седло или в поле.
Мне б мяса кусок, да мацта глоток -
И я прослужу вам подоле!"
"Вот зернышко риса", - сказала одна,
"Вот листик рубраша", - другая;
А третья: "Бедняжка! Вот никсова ляжка!" -
Да чарку вина наливает.
И сыто и бражно отужинал Орф,
И молвит: "Ну что же, сестрицы,
Клянусь головой, готов за постой
Я с вами сполна расплатиться!"
Вот Магнуса плащ на созвездия пал
В шитье золотистой зари;
Чуть живы сестрицы, усталы их лица;
И крепко уснули все три.
А Орф, потянувшись, из ножен достал
Отточенный остро как бритва кинжал.
"Уродливый Дмарр, - говорит Ллургас Орф, -
Недолго цветы хорошели!
Быть псом Трибунала - весёлого мало".
И три перерезал он шеи.
"Награда мне, Дмарр, - говорит Ллургас Орф, -
Уж выжмет тебя до кишок!
О двух не грущу я, но жалко меньшую".
И головы спрятал в мешок.
Обратно по Эшленду шёл Ллургас Орф,
Не слишком вернуться спеша.
А в камне на шее без пламени тлеет
Красавицы младшей душа.
Пой, лютня, молчанье тебе не к лицу!
А девушки бросят монетку певцу.
Данмерская колыбельная
Ласкою укутан,
Засыпай, сыночек.
Кто ушел под утро,
Не вернется к ночи.
Где молочный камень
Серые венчает,
Встретилась катана
С четырьмя мечами.
Где тропою тайной
Склон перепоясан,
Скальники терзают
Человечье мясо.
Кровь бежит неспешно,
Будто бы не хочет.
Кто ушел с рассветом -
Не вернется к ночи.
Сумерки шептали
Голосами женщин,
Что в своей печали
Будет он утешен.
А кто ожидает,
Стон тяжелый тянет,
Кожу раздирая
Длинными ногтями.
Под небесным сводом
Засыпай, сыночек.
Кто ушел с восходом,
Не вернется к ночи.
(В подарок дружочку Даше)
Колышет вздохами утра
Стучащий тростник-подвеску.
Сшивают в стойбищных юртах
Работу нитками песни.
Свивают тетивы туго.
Хитин доспеха готовят.
И движется нить по кругу
Всего мирка кочевого.
Вплетаются пряди пепла
В его песчаные косы.
А небо над ним так светло.
А ветер мор не разносит.
На облака-гуаров
Ашхан- охотится -солнце.
И пышет щит его жаром.
И смерть его не коснется.
Гора утратила голос.
В червленом трауре склонов
Стоит, над островом горбясь,
Как деспот, изгнанный с трона.
Земля исцеляет раны
Святым бальзамом покоя.
...Сердце! Зачем, упрямое,
Ты стонешь с такой тоскою?