Я проснулся на подоконнике, когда услышал шипящую сковороду на кухне. Верка жарила яичницу с колбасой. Семён сворачивал с пола постельное белье.
-Хех - усмехнулся он, заметив, что я открыл глаза - Как дежурство?
- Нормально - ответил я, слезая с подоконника и держась за заднее место, которое почти ничего не чувствовало.
- Верка тут предлагает в Крым валить - как бы между делом, сообщил Семён - Говорит, там сейчас самый сезон начинается.
- В Крым, так в Крым - зевнул я и пошел умываться.
Это действительно было стоящее предложение. Ехать за тысячи километров к теплому морю в разгар лета. Не надо отпрашиваться у родителей. Не нужно ломать голову, где взять на это средства. Все дороги для нас в это утро были открытыми. И мы искренне верили, что заслужили приятное приключение к морскому побережью. Утром, вокруг кухонного стола, мы чувствовали себя куда бодрее, чем несколько часов назад. Собираясь в долгий путь, Верка нашла в кухне Семёна с десяток мясных и рыбных консервов. Семён помог ей уложить всю провизию в рюкзак.
- И нам нужен атлас дорог - вспомнил я.
- Заедем ко мне в гараж - сказал Семён - Там, у отца, в машине есть, я точно знаю. И еще ружье его возьмем.
- Да,- улыбнувшись, кивнул я - Ружье нам не помешает.
- А канистра у тебя есть?- поинтересовалась Верка, осматривая углы кухни.
- Зачем тебе? - не понял Семён.
- Как зачем? Воды набрать. Мы ж не на дачу едем.
За время наших утренних сборов, мы не вымолвили ни слова о вчерашних страхах. Лишь ножи, вбитые в рамы окон и порог двери, грозно напоминали о своем назначении. Но вот настала та минута, когда нужно было открыть входную дверь и выйти наружу. Мы сидели на кухне за столом с покрасневшими лицами и несколько секунд молча смотрели друг на друга.
- Еще ко мне надо будет зайти - нарушила молчание Верка - шмотки кое-какие захвачу.
- Ладно - погодя, сказал Семён - Пора выбираться.
Кот, наевшись с нами, лежал и лениво помахивал пушистым хвостом. Он мяукнул, словно спрашивая, что нам от него нужно. Тогда Семён поднял его с пола и отнёс в нашем сопровождении из кухни к порогу парадной двери. Кот разлегся, забавляясь таким вниманием к собственной персоне. Его ничего не беспокоило. Он продолжал отдыхать.
- Вроде бы порядок - вздохнул Семён.
Он вытащили из порога нож, другой был в моей руке. Мы держали их, как головорезы перед нападением. Верка за нашими спинами затихла, держась за лямки рюкзака.
Для верности мы подождали минуты две в полном молчании. Потом Семён еще раз посмотрел в глазок и открыл все замки. Он толкнул дверь от себя. Верка придержала кота, который почуял запах улицы. Я крепче сжал рукоять ножа. Дверь с кротким звуком стукнулась о подъездную стену.
-Никого - сказал я, но ножа не отпустил.
Так, с ножами, мы и спустились по лестнице до самого выхода из подъезда. Верка шла сзади и каждые десять секунд оборачивалась. Мы полагались только на кота. Страх множил старуху во всех возможных местах. Она могла затаиться и на пятом этаже, и сразу за подъездной дверью на улице, и в любой квартире на лестничной площадке. Но Васька не реагировал и мы, наконец, выбрались на улицу.
Машина стояла на прежнем месте, у подъезда. Пока мы с Веркой тревожно смотрели по сторонам, Семён бегло проверил в порядке ли колеса. Убедившись, что старуха не причинила машине какого-либо вреда, мы залезли в салон. Кот начинал привыкать к веркиным коленям. Тишина во дворе угнетала. Нам всё казалось, что из какого-то дома вот-вот должен кто-то выйти, что дети скоро выбегут к песочницам.
- Такое ощущение - произнесла Верка, оглядывая пустой двор - что мы и вправду в чьем-то странном сне.
- Слишком уж он долгий - мрачно заметил Семён, заводя двигатель.
Мы подъехали к её подъезду. Я остался в машине, а Семён пошел сопроводить Верку в её женские сборы.
- Вы только быстро - предупредил я, пересаживаясь на всякий случай на место водителя.
- Смотри без нас не укати - в свою очередь остерег меня Семён.
Пока их не было, я гладил кота, смотрел на него и думал, с чего это старухе бояться котов. Всеми мыслями я уже был далеко от дома. Каждая секунда ожидания превращалась в час. Время от времени я тревожно оборачивался и поглядывал на книгу, которую, конечно мы взяли с собой. Я жалел, что вовремя не потрудился поискать штамп типографии, где её отпечатали. Она лежала смирно под самым задним стеклом, и её спокойствие выглядело обманчивым. Я поймал себя на том, что боюсь теперь поворачивать голову в слепую зону. Так, поворот головы от заднего стекла к переднему, занимал у меня не меньше десяти секунд.
Я испытал огромное облегчение, когда увидел Верку и Семёна, выходящих из подъезда. Мне казалось они проторчали там битых три часа. Хотя прошло всего пять минут. Все это только доказывало правоту наших действий. Оставаться здесь жить, значило бы остаться жить в фильме ужасов, у которого нет конца.
Наши с Семеном гаражи находились в одном кооперативе. В безмолвии жаркого утра мы проехали под поднятым шлагбаумом охранника на территорию гаражных построек. Гараж Семёна располагался в другом ряду и намного ниже. Отец Семёна был заядлый рыбак и охотник. Сам я ни разу с ними на охоту не ходил, но знал, что Семён любит оружие так же, как вождение. Медленно катясь между гаражами, мы, наконец, остановились у железных коричневых ворот под номером 81. Семён открыл маленькую дверцу в воротах и включил внутри свет. Верка осталась стоять на улице у машины для общего спокойствия. Прежде всего, нас с Семеном удивило, что их новенькая нива цвета "баклажан" стоит на месте. По какому-то внутреннему стремлению к логике, мы пребывали в уверенности, что все родители (за исключением моих, разумеется) должны были уехать из города на своих машинах. Охотничье ружье висело на дальней стене, скрытое от глаз за березовыми вениками. Семён снял его со стены и убедился, что в нём заряжено два охотничьих патрона. Из коробки с рыбацкими сапогами он вытащил так же ленту с ещё двенадцатью патронами. Рядом, в другой коробке я увидел увесистый бинокль.
- Его тоже возьмем - сказал я, надевая лямку бинокля на шею.
Мы постояли еще немного, глядя на разного рода хлам, упорядочено размещенный вдоль всех стен.
- Ну, что вы там? - просунула голову внутрь Верка - Давайте быстрей!
- Всё-всё, идём уже - отозвался Семён.
На его шее висела лента с патронами, в одной руке он держал ружье, в другой сапоги.
Верка, тем временем, смотрела не на Семёна, а на ниву.
- Слушайте, может, лучше эту машину взять? - предложила она.
Я с одобрением покачал головой и посмотрел на Семена. Видно было, что он колеблется.
- Семёнов, вы же машину только в прошлом году купили.- надавливала Верка.
- Знаю. - вздохнул Семён. - Ладно.
Решение поменять автомобиль оказалось очень кстати. Отец Семёна накануне таинственного исчезновения как раз собирался на охоту. Бак был заправлен до предела. Кроме того, рядом стояла полная двадцатилитровая канистра, которую мы тотчас спрятали в багажник, на случай непредвиденного путешествия по безлюдным просторам нашей родины. Не теряя много времени, Семён поменял машины местами, заперев мою шестерку в своем гараже.
- Ну, твоя-то не должна заглохнуть - постарался я подбодрить Семёна, поскольку он слегка переживал, что ему влетит за такую вольность.
- Ты чего, Семенов? - Верка тоже заметила на его лице некоторое переживание - Еще надеешься увидеться с родственничками?
Верка сидела сзади с котом и ружьем на коленях. Мы обернулись к ней.
-А зря - сказала она, поглаживая ствол ружья - Я бы особо не рассчитывала...
Без особого чувства расставания, в 13:23 по местному времени, мы миновали крутой мост, выгнувшийся параболой над железнодорожными путями, и родной микрорайон остался за кормой.
Никто не обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд.
В этот раз можно было не бояться, что машину остановят за превышение скорости или попросят предъявить водительское удостоверение. Вся дорога принадлежала нам одним и Семён, не стесняясь, давил на педаль газа. Я держал на коленях раскрытый атлас дорог и не без удовольствия изучал предстоящий путь к крымскому побережью. Салон здорово продувался, отчего мне постоянно приходилось придерживать открытую страницу рукой.
Верке очень приглянулся бинокль Семёна. Я не стал жадничать и просить его обратно. Таким образом, Верка делила со мной обязанности штурмана, обозревая дальние рубежи горизонта. Километр за километром, рассекая горячий воздух над темным асфальтом, со скоростью около ста километров в час, мы всё дальше отдалялись от дома.
Только на двадцатом километре, в густой лесополосе, где проходила наша трасса, я позволил себе немного расслабиться.
- Значит, всё-таки отпустила нас ... - вздохнул я.
Семён для верности взглянул в зеркало заднего вида. На дороге мы были одни.
- Я очень хочу, чтоб так оно и было - грустноватым голосом отозвалась Верка.
- К вечеру мы будем далеко в другом часовом поясе - подкинул каплю оптимизма Семён.
- Думаете, это она была вороной? - спросил я, чувствуя, что уже не так страшно вновь говорить о старухе.
- Думаю, да - утвердительно ответил Семен, не переставая глядеть на дорогу. - Иначе, как старая кляча могла пройти столько километров?
- А я о другом думаю ...- Верке не хотелось говорить о старухе.
- О чём? - я повернулся к ней.
- О том, где наши родные.
Я с пониманием покивал.
- Ну, а серьезно - продолжала Верка - Где они могут быть? Ведь они где-то есть?
- Ну, конечно, есть. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
- А там, где они есть... - Верка опустила глаза - Они ...они ищут нас?
Семен поправил зеркало и, улыбнувшись, посмотрел на Верку. Я невольно усмехнулся, взглянув на ситуацию под таким неожиданным углом.
- О...очень может быть ..- медленно, продолжая улыбаться, сказал я. - Только вот, где им нас искать?
- Ой, ладно, кончайте - качнул головой Семён - Эти мысли до хорошего не доведут. Главное сейчас, что мы есть.
- Совершенно с тобой согласен, друг мой.
- И я согласна - улыбнулась Верка - И не согласна с тем, что нам надо умирать.
- Никто и не собирается - с вызовом сказал Семён и прибавил газу.
Слева промелькнул столб с километровой отметкой "28".
- На тридцатом наш поворот налево - сообщил я на правах штурмана.
Мы свернули на узкую асфальтную дорогу, которая проходила вдоль череды деревень и через сто тридцать километров соединилась с федеральной трассой в направлении Казани. Я знал этот поворот и без карты, поскольку, однажды, всей семьей, мы для разнообразия добирались до Краснодарского края на собственных колесах. Довольно скоро мы должны были пересечь границу татарской республики. Это и означало смену часового пояса.
После этого самого поворота, который уходил в густой ельник, и который был мне хорошо известен, я увидел нечто странное. Семён успел проехать несколько километров, когда я попросил его притормозить. Мы только что проехали необычный дорожный знак. То, что было написано на нём, осозналось мной с некоторым опозданием.
- Вы заметили, что было на знаке? - спросил я тихо, оглядываясь назад, когда мы остановились.
- Разве это не название деревни? - Верка нахмурила брови.
- Не похоже. Ну-ка, Семен, давай назад. Тут, вообще, знака не должно быть.
Семен дал задний ход. Мы остановились перед обычным с виду прямоугольным знаком, на каких, как правило, пишут название населенного пункта: черными буквами на белом фоне. Только вот на название эта надпись не тянула. Вот, что мы прочли на бесстрастной металлической табличке:
"НЕТ ЖИВЫХ"
- Зуб даю, - с чувством произнес я - этого знака тут никогда не было.
- Походит на чью то шутку - без улыбки заметила Верка.
- Ерунда какая-то - тихо сказал Семен, не заглушая мотора.
- У нас впереди чуть больше сотни километров по этой дороге - говорил я, почесывая лоб - Вообще-то, эта дорога на срез. Глухомань. Асфальт нефтяники прокладывали. У них тут база недалеко.
Верка закусила губу, задумавшись.
- А если не поворачивать? - спросила она.
- На шестьдесят километров дольше получиться.
- Ну, а дорога? - Семен взглянул на меня - Асфальт? До конца?
- Да. Дорога хорошая.
Я взглянул на небо. Не единого облачка, солнце упало за полдень.
- Ну что, едем? - Семен окинул нас вопросительным взглядом.
- И какой дубина так пошутил!? - с легкой злостью воскликнула Верка.
- Да уж - усмехнулся я - Шутник постарался. Эту трубу в землю просто так не вобьешь.
- Меня всё это напрягать начинает - несколько поник Семён.
- Плевать, - я махнул рукой - поехали. Только сильно не гони. Тихо уж очень подозрительно.
- Ой, Стряпков, давай не будем накручивать. - попросила Верка.
Семён согласился с тем, что лихачить на помеченной кем-то трассе не стоит. Мы медленно отъехали от знака. Скоро по сторонам заколосились пшеничные поля местных деревень.
У первой по пути деревни мы совсем сбавили скорость, миновали обычную табличку с названием "Вислоухово", проехали короткую улицу вдоль двух десятков стареньких изб. Наши глаза пытались увидеть хоть какое-то движение. Любой человек, вдруг, замеченный нами, был бы на вес золота. Но деревня лишь угрюмо проводила нас темными окнами брошенных домов. Мало того, мы не заметили ни домашних птиц, ни коров, ни собак, обычно лаем провожающих транзитный транспорт.
Тишина и безмолвие. Один ветер колышет жухлую траву на обочине.
В десяти километрах от деревни нам встретился похожий знак, с несколько иной надписью. "Нет мёртвых", - прочли мы, решив не останавливаться перед ним.
- "Нет мертвых" - повторила Верка.- А это что ещё должно означать?
- Это не шутники сделали - вздохнул я - Это какое-то другое место.
- О чём ты? - Семён мельком взглянул на меня и вновь вернулся к дороге.
- Это та же дорога. Но она другая. Потому что тут всё другое.
- Она не отпустила нас... - произнесла Верка тихо. - Это её знаки.
Семён не хотел поддаваться такому настроению.
- Мы найдем других людей. - упрямо настаивал он - Обязательно найдем.
Пустынная дорога и ни одного живого существа в пределах видимости. Что-то постепенно менялось в нас. Это еще не было началом безумия, но уже создавало тревожные предчувствия. Это действительно походило на длинный нескончаемый сон, где в мелких деталях воссозданы все цветовые оттенки природы, где есть воздух и ветер, где есть деревни и наш микрорайон, но нет живых людей. Кроме нас.
Знаки "Нет живых" и "Нет мертвых" появлялись снова и снова через каждые десять-пятнадцать километров, с математической безупречностью сменяя друг друга.
Когда, казалось, знаки перестали появляться на обочине, перед самым выездом с узкой объездной дороги, мы увидели ещё один. Он был воткнут прямо в центр шоссе. Конец металлической трубы уходил в серый асфальт, откуда тянулись змеевидные трещины. Его еще издали заметила в бинокль Верка, поэтому Семен вовремя успел сбросить скорость. Мы объехали препятствие, забираясь на обочину. Этот знак попался нам впервые. Черные буквы на белой табличке гласили:
"ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ"
- Господи... - прошептала совсем не религиозная Верка - Господи...
Семен осторожно объехал знак, и мы с облегчением выбрались на федеральную трассу. Ничего страшного, в общем, не произошло. Ровная прямая дорога тянулась прямо к горизонту, прорезая зеленые безлесые холмы. Я посмотрел на наручные часы, чтобы засечь, как быстро мы продвигаемся на юг. На часах было без четверти шесть. "Спешат?" подумал я и тут же отверг эту мысль. Минутная стрелка на моих глазах совершала стремительный круг по циферблату.
- У тебя часов тут нет? - спросил я Семёна, продолжая с волнением наблюдать за минутной стрелкой. Я отсчитывал в уме секунды. За тридцать секунд минутная стрелка прошла пять делений. За следующие тридцать секунд еще семь делений.
- Нет, а что?
- Что ты там увидел? - Верка подобралась поближе.
- Часы с ума сходят.
Я перевел стрелки назад, на три часа. Примерно такое время подсказывало солнце. В ответ минутная стрелка закрутилась в разы быстрее. Тогда я снял часы, убрав их на панель под лобовое стекло.
Долгое время мы ехали по подозрительно прямой трассе. За полторы сотни километров не было ни одного поворота. Дорога шла прямо с небольшим подъемом к горизонту.
- Тут должны быть ответвления - сказал я, глядя на карту. - Если верить карте, мы проехали уже никак не меньше трех поворотов - я взглянул на дорогу впереди - Но ничего нет. И холмов этих я не помню.
Мы сделали остановку прямо на дороге, не опасаясь, что нашу трапезу подпортят выхлопные газы встречных грузовиков. Когда Семен заглушил мотор, нас снова оглушила странная тишина. Верка разложила на капоте что-то вроде скатерти. Кот, выбравшись из салона, жался к нашим ногам, не испытывая никакого желания побегать на воле. Походным ножом Семен вскрыл мясные консервы. Без особого аппетита мы закусили тушеной свининой в собственном соку. Я посмотрел на часы под лобовым стеклом. Минутная стрелка энергично мотала круги.
- Лишь бы с ума не сойти - вздохнула Верка, задумчиво пережевывая кусочки мяса.
В этот раз я склонен был с ней согласиться. Я не стал сообщать друзьям, что всего в двадцати километрах позади мы проехали то место, где должны были увидеть большой промышленный город, извечно дымивший в небо фабричными выбросами. Впрочем, и без того было ясно, что с ландшафтом не все в порядке. За все время пути мы не увидели ни одного указателя с наименованием города и пометкой о расстоянии до него. Нам оставалось только ехать вперед по той дороге, которая, по крайней мере, еще существовала.
- А я всё больше начинаю думать, что нам это сниться - задумчиво произнес Семён.
В этот момент я взглянул другу в глаза, и меня посетило нечто вроде озарения.
- Что с тобой? - друзья глазели на меня, как на больного.
- То, что ты сказал... - я выставил вперед указательный палец, будто ловя пришедшую мысль. - Это...
Не договорив, я обошел капот, открыл дверцу и достал книгу, с которой всё началось.
- А почему бы этому не быть правдой? - тихо произнес я, демонстрируя книгу в руке.
- Стряпков, не играй в психа! - Верка сокрушенно всплеснула руками - Что у тебя опять на уме?
- Все исчезли, когда мы сделали так, как было записано здесь - я ткнул пальцем в обложку. - Не доходит?
Семён с Веркой терпеливо ждали моего объяснения.
- Это дневник её снов. Снов твоей сестры, Семён ...
Тут Семён отвел взгляд в сторону, словно принимая мою мысль.
- Ты хочешь сказать...- начал он.
- Вот именно! - перебил я.
- Что "вот именно"? - не понимая, возмущенно спросила Верка.
- А то, что мы могли вполне оказаться в её снах - ответил я, глядя Верке в глаза.
- Ты хочешь сказать, что всё это не настоящее?
- О, нет - я покачал головой - Еще какое настоящее.
Верка взялась руками за голову и отошла на несколько шагов от капота.
- Стряпков, - она вновь повернулась ко мне - мне от твоих идей кричать хочется.
- Но согласись, - с жаром говорил я - что это всё-таки хоть какое-то объяснение!?
- Ну, а как выбраться из этого кошмара, у тебя есть идеи? - спросил Семён.
- Кое-что можно попробовать.
Я опустил книгу на капот, рядом с опустошенными консервными банками.
- Если твоя сестра сейчас спит, - рассудил я - то мы можем попробовать войти с ней в контакт. Нужна ручка или карандаш.
Обескураженные глаза Верки смотрели то на книгу, то на меня.
- К ...как в спиритическом сеансе что ли? - догадалась она, дрогнув голосом.
- Ага - кивнул я - Мы обратимся к ней через книгу. Точнее, через её дневник.
Семён нашел в бардачке авторучку, вложенную в отцовский блокнот с адресами.
- Я думаю, нужно написать вопрос и...и подождать. Вот...
Я вложил авторучку Семёну в ладонь.
- Писать лучше тебе.
- Почему мне?
- Твоя же сестра.
- Ладно - Семён вооружился авторучкой. - Что писать?
Я задумался на пару секунд.
- Пусть спросит, что происходит, - подсказала Верка. - где мы всё-таки находимся и как нам выбраться поскорей, пока мы окончательно не съехали с катушек.
- Да - я встал рядом с Семёном и раскрыл дневник на первой чистой станице.
- Пиши - начал диктовать я и спохватился. - Подожди, как её зовут?
- Марина.
- Хорошо. Пиши. И я продиктовал сообщение, как телеграмму: "Марина, - ты - слышишь - нас - вопросительный знак."
Семён написал. Мы, как зачарованные, сгрудись над единственной строчкой. Секунд двадцать ничего не происходило. Затем буквы стали таять и исчезли.
- Ну вот - вздохнула Верка - Ничего.
- Подождем - терпеливо сказал я.
И мы подождали. Одну минуту, вторую и вот что-то стало всплывать на белой бумаге. Какие-то две маленькие серые кляксы.
Я ликовал в душе. Неужели сработало?
Не сразу, кляксы оформились в буквы.
"...Да....", прочли мы.
Теперь уже ликовал не я один. Значит, нас кто-то слышит! Кто-то из нашего привычного мира! Слово, тем временем, растаяло вслед за написанным вопросом.
- Хорошо - я облизнул пересохшие губы - Теперь напиши: "Марина, - где - мы?"
Ответ на этот вопрос мы ждали уже с нетерпением. Ответ мог решить нашу судьбу.
Спустя тот же интервал времени, на странице возникла надпись:
"В РАЮ"
- Что это за чертовщина!? - негодующе воскликнула Верка - Она издевается над нами!?
Семён стоял с раскрытой челюстью, не веря в происходящее.
- Ладно, спокойней - я дотронулся до влажного лба.
- Пиши - обратился я к потрясенному Семёну и продиктовал следующий вопрос: "Как - нам - вернуться - домой?"
Скоро на белом листе появился ответ:
"Не останавливайтесь"
- Но куда нам ехать? - развела руками Верка.
- Да - я несколько растерялся. - Спроси её, Семён, куда нам ехать?
Семён написал очередной вопрос. Мы ждали уже пять минут, но книга молчала. Или молчит сестра, подумал я, или она больше не может общаться.
- Отлично! - хлопнула в ладоши Верка - Едьте туда, не зная куда. Главное, не останавливайтесь!
- И всё же сработало - тихо произнёс я. - Значит, в чем-то я оказался прав.
На этом спиритический (если его можно было назвать таковым) сеанс связи завершился. Все другие наши вопросы были либо проигнорированы, либо не дошли до адресата.
- А что тут гадать? - пожал плечами Семён - Дорога то у нас одна.
Мы ехали, почти не останавливаясь, около шести часов подряд, если говорить о привычном времени. Солнце с правой стороны дороги превратилось в огромный апельсин; его нижний край потихоньку поджигал далекую землю красноватым предзакатным светом. Шоссе упрямо не хотело никуда сворачивать. Нам не встретилось ни одного поворота. Я понимал, что атлас теперь бесполезен. За весь этот путь в пятьсот с лишним километров нам повстречалось всего лишь три или четыре деревни. Все они выглядели уныло, как киношные декорации, которыми воспользовались лишь однажды, а затем бросили на веки. С каждым километром, уносившим нас в южном направлении, мои механические часы ускоряли безумный хронометрический бег. Совсем недавно часовая стрелка пересекла границу двадцать третьих суток. Примерно раз в час мы пытались возобновить контакт через дневник. Вопрос "Куда ведет эта дорога?", так и остался проигнорирован, как, впрочем, и все другие вопросы. Во время короткой остановки по нужде, я заменил Семёна на водительском кресле, а потом мы снова поменялись. Устрашающих дорожных знаков больше не попадалось. Пейзаж за окном неторопливо менялся, как в обычных дорожных путешествиях. Клеверные, кукурузные, пшеничные поля чередовались, немного радуя наш взор. Иногда целый час мы ехали, окруженные высоким лесом, а потом снова выезжали на просторные равнины, усеянные яркими луговыми цветами.
Я никогда не видел рая, но быть может, он так и должен выглядеть? Быть может рай - это дорога через вечное лето, дорога, у которой нет конца? За время пути я передумал много таких мыслей. Но сейчас нас волновала куда более актуальная проблема.
- Хорошо. И перекусим заодно. Вер, что у нас на ужин?
Я повернулся назад. Верка спала в обнимку с ружьем.
- Слушай, - забеспокоился я - а она ничего так не прострелит?
Семён взглянул в зеркало.
- Нет - улыбнулся он - Я патроны вытащил.
Верка проснулась сама, когда машина остановилась, и мотор перестал работать.
- Где мы? - наивно спросила она, протирая глаза.
- Чего полегче спроси.
Вечерело. Ясное небо налилось густой, тяжелой синевой. Зной отступил, приятно было выйти на свежий вечерний воздух. Вдвоем с Семеном мы вытащили из багажника канистру с бензином. Семён, как бывалый водила, проделал старинный ритуал всасывания через шланг с быстрым опусканием его в горловину бензобака. Пока лилось горючее из одной емкости в другую, я осмотрел окрестности. По обе стороны дороги вдалеке виднелись длинные низкие холмы, которые образовывали обширную лощину . По самому её центру и проходило асфальтное шоссе. В том месте, где мы решили дозаправиться, дикие поля, покрытые густым кустарником, подступали к дремучему лесу впереди. Мы, наверное, могли проехать еще километров сорок дальше без дозаправки, но заправиться лучше было здесь, а не в окружении темного леса, когда солнце сядет, готовя нам новое испытание. Проблема топлива заключалась еще и в том, что заправок на пути не встречалось. А это означало, что мы сможем ехать без остановки часа четыре, не больше.
- В деревнях надо было пошарить - высказал сожаление Семён. - Там у них все равно техника должна стоять.
- Да - закусил я губы, чувствуя наш промах - Умная мысля, приходят опосля.
Подошла Верка с двумя консервами, по одной в каждой руке.
- Для разнообразия есть минтай и гречка с говядиной. - произнесла она тоном буфетчицы - Еще несколько бутеров осталось.
- Отлично. - одобрил Семён - Хоть поедим, как следует.
Ужин получился отменным. Мы ели с тем удовольствием, какое бывает в дружных пионерских походах на природу. Кроме того, это была та единственная радость, какая у нас ещё оставалась в этом странном загадочном мире. Тем временем, солнце тонуло за краем земли. Мир погружался в сумерки. В остатках уходящего света мы еще раз попробовали обратиться к дневнику.
"У нас кончается бензин. Что нам делать?", написал Семен.
Но книга в очередной раз промолчала. Въезжать на ночь глядя в дремучий лес, пусть и по асфальтированной трассе, было несколько жутковато. Мы стояли, оперевшись на капот, со сцепленными на груди руками, и смотрели в приоткрытые внутренности леса.
- Не верю я, что это твоя сестра была - тихо сказала Верка.
Семён без улыбки взглянул на неё.
- Слушайте, мы ещё можем повернуть назад.
- А что это нам даст? - спросил я, чувствуя, однако соблазн в словах Семёна.
- До ближайшей деревни часа три пути. Бензина как раз хватит.
- Но может быть ближайшая впереди? - я кивнул в сторону леса.
Не торопясь забираться в машину, мы минуту постояли молча. Ехать нужно было именно вперед. Это единственная зацепка, которую сообщил нам дневник. Все это понимали.
- Ладно, мальчики - нарушила молчание Верка. Она встала напротив нас - У нас ведь еще и ружье есть, не так ли?
- Ну да - Семён улыбнулся Верке и вслед за ней отошёл от капота, отряхиваясь.
- И ещё у нас есть кот.
Я поднял Ваську на руки. Верка улыбнулась коту и погладила его по макушке.