Я снова просыпаюсь среди ночи, мне снится Катя. Во сне она смотрит на меня и улыбается. Уже больше месяца я вижу в снах как Катя улыбается мне, я очень хочу её увидеть наяву, но это невозможно. Сердце бешено стучит. В этом мире что - то пошло не правильно, Катя не должна была так уйти. Я мог бы расплакаться, но слёзы закончились где-то около месяца назад. Тогда же закончилась и моя жизнь. Сейчас это лишь инерция жизни, которая скоро угаснет.
Я вспоминаю тот вечер, когда она не пришла домой. Я сидел на диване и рассматривал фотографии с нашего с ней последнего похода в лес. Мы шли между деревьями и увидели огромную паутину, а в центре паутины не менее огромного паука. Катя тут же захотела с ним сфотографироваться. Я стал копаться в настройках фотоаппарата, а она встала рядом с пауком и приняла одну из своих фотогеничных поз. Я смотрел на нее и любовался, но вдруг резкий ветер швырнул этого огромнейшего паука ей на волосы. Такого пронзительного крика, лес никогда не слышал. Аккуратно, чтобы не повредить паука, я снял его с Катиных волос и бросил в траву. Насекомое тоже было шокировано криком молодого, совершенно здорового организма, и поэтому в траве сидело не шевелясь около минуты. Как только паук убедился, что опасность миновала, он нырнул в глубину травы и мы его больше не видели. Ровно семь минут я успокаивал Катю, гладил ее волосы, шептал ей, что люблю ее и благодаря этим манипуляциям, она наконец успокоилась. Дальнейшая прогулка по лесу сюрпризов никаких не преподнесла, но Катя, на всякий случай, с опаской обходила близко стоящие деревья.
Посмотрев фотографии, я отправился на кухню заварить себе чай. Забрасывая пакетик в кипяток, я услышал звонок телефона. Звонил городской телефон и звонил он как-то тревожно. Мне вообще не нравился этот проводной атавизм. Звонил он крайне редко и чаще всего ошибались номером или хозяин квартиры напомнинал о оплате аренды. Но сейчас телефон звонил по другому, что-то мистически пугающее было в его звонке. Меня сковал страх. Наконец, непослушными руками я поднял трубку и поднес к уху. Трубка назвала моё имя, уточнила не ошиблась ли номером, и сказала, что Катя больше никогда не придёт. Я плакал всю ночь. Вены на моих висках готовы были взорваться, но не взорвались, голова раскалывалась, но не раскололась, а я был этому совсем не рад. Несколько дней я не выходил из дома и совсем ничего не ел. В эти дни телефон звонил ещё несколько раз, задавал какие-то вопросы о Кате, получал от меня невнятные ответы и отключался. Отключался и я. Я терял связь с реальностью, постоянно кружилась голова. С временем творилось что-то неладное: день перестал отличаться от ночи, минуты были похожи на часы, а секунды вообще отказались от своего существования. Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем телефон зазвонил последний раз, сообщил о дате проведения суда и замолчал навсегда.
Людей в зале суда было немного. Человек, убивший Катю, сидел абсолютно спокойно и еле заметно улыбался. Он был уверен, что избежит наказания. Для своей защиты он нанял одного из самых дорогих адвокатов в городе. Адвокат обвиняемого то и дело доставал из папки какие-то документы и передавал их судье. Я с трудом улавливал их суть. Помню в одном из документов говорилось о пьяном дебоше, который Катя устроила в метро из-за того, что её отказывались пропускать. Я невольно улыбнулся, вспоминая этот случай. Катя тогда возвращалась с дня рождения подружки и была довольно пьяна. Ну почему она тогда сразу мне не позвонила? Катя знала, что я не люблю когда она пьёт, но ведь я никогда её в этом не упрекал. Возмущенную Катю тогда забрали в милицию, и она полночи просидела в опорном пункте. Другого выхода у нее не было, она позвонила мне и попросила чтобы я ее забрал. Я приехал за ней около трех часов ночи. Катя сидела уставшая и злая. Её вид меня очень рассмешил и я, не удержавшись, расхохотался. Катя встала и пошла в машину, видно было, что она в ярости. Проходя мимо меня, она своими ногтями сильно ущипнула мою руку так, что пошла кровь. Сев в машину, я завёл двигатель и уставился на нее. Катя же, избегая моего взгляда, сказала: - ну что сидишь, поехали. И мы поехали ко мне. Тогда Катя еще не жила со мной. Мы встречались, ходили в кино, ели мороженое, смеялись над глупым видом голубей и смущали своим поведением прохожих. Часто Катя оставалась у меня на ночь, но утром она всегда говорила, чтобы я отвез её домой. В ту ночь, когда я забрал Катю из милиции видимо чувствуя свою вину, она так меня отблагодарила, что я взвыл от счастья. На следующий день Катины вещи я перевез к себе.
Выныривая из воспоминаний, я снова оказался в зале суда, где адвокат размахивал перед судьей ещё одним оправдательным, для своего клиента, документом. В нем говорилось, что в тот вечер в крови у Кати было около одного промилле алкоголя. В итоге обвиняемый был оправдан судом. Судом, но не мной. Я не мог поверить, что убийство моей Кати так легко может сойти с рук. Пусть даже не умышленное убийство, пусть даже Катина беспечность были основными факторами аварии, но я не мог ему этого простить. После суда я следил за человеком лишившим меня Кати. Я ехал за ним до его дома. Узнав где он живет, я каждый день приезжал к его дому и следил за ним. Я узнал, что по будням он возвращается с работы к девяти вечера, ставит машину на стоянку и идёт домой. Путь к дому он всегда преодолевал вдоль дороги, чем я и решил воспользоваться. Несколько дней с маниакальной скрупулезностью я обдумывал как его убить. Я решил забрать его жизнь таким же способом как он забрал Катину. Вечером, когда он шёл по дороге я разогнал автомобиль и направил на него. Уйти от удара он не успел. Не оставляя ему шансов, я развернул машину и ещё раз проехал по нему. Теперь все. Я не чувствовал ни раскаяния ни удовлетворенности, вообще ничего не чувствовал. Совершив убийство, я поехал в заранее арендованный гараж, загнал в него машину и закрыл двери гаража изнутри. Я сел в машину и выпил сразу несколько таблеток снотворного. Убедившись, что двери и окна в машине плотно закрыты, я опустил спинку кресла, включил песню "Бони и Клайд" группы Сплин, поставил ее на автоповтор и закрыл глаза. Двигатель работал тихо, словно подпевая грустной песне Сплина. Я хотел ещё раз увидеть улыбающуюся Катю.
Незнаю сколько прошло времени прежде, чем, я сообразил, что в машине рядом со мной сидит Катя. Она как-то недоверчиво смотрела на меня, наверное целую вечность, а потом улыбнулась и сказала: - ну что сидишь, поехали.