А вот Алексей Орфеевич в Центральную лечебницу вполне мог обратиться. В роде он был человек не последний...
Мог ли он привести туда внука? Вопрос более сложный...
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Светланы. Но свёкор быстро уточнил ситуацию:
- Здоровье Олега - это не только ваше семейное дело. Это достояние всего рода. Да и Совет родов этот вопрос на контроле держит. Так что в нашей ситуации Центральная лечебница - единственный вариант. И хватит об этом!
Приняли их "по первому разряду". За пять минут разместили мальчика в изоляторе, прикрепили к нему персональную сиделку, отвели всех троих сопровождающих в комнату ожидания... И начали вызывать их к врачу на беседу - по одному.
Вопреки ожиданиям, первой вызвали Светлану. Разговор с ней не занял много времени - она-то очевидцем не была!
К радости молодой женщины, после окончания беседы её обрядили в костюм для посетителей и отправили в палату к сыну.
Маленький Олег очень порадовался её появлению
- Мама! Как хорошо, что ты пришла! Мне страшно!
Молодая женщина села рядом с кроватью сына, погладила его по голове и дрожащим голосом произнесла:
- Не бойся, мой маленький! Я тут - и всё будет хорошо!
Тут сиделка осторожно вмешалась в их разговор:
- Мне, пожалуй, лучше пока выйти. Тут у меня каморка рядом с палатой. Понадоблюсь - вот звонок над кроватью!
В это время врач уже разговаривал с гувернанткой. Разговор получился достаточно долгим, так как она была очевидцем главных событий.
Минут через десять после начала разговора в палату, где находился Олег, явились медики со своими приборами. Мальчика обвесили какими-то датчиками, опутали проводами, ведущими к таинственным ящикам с большим количеством экранов. К счастью, Светлану из палаты никто не гнал. Будучи профессионалом, молодая женщина внимательно смотрела на манипуляции, производимые с её сыном. Да не просто смотрела: дотошно расспрашивала, что именно делается.
Будь она обычной мамашей, вряд ли ей стали бы отвечать. Даже могли бы из палаты "попросить" - чтобы не мешалась. Но с высокоранговым целителем связываться - себе дороже! Так что пришлось смириться и устроить сердитой даме маленький ликбез.
Так что времени никто зря не терял. Лиза на вопросы отвечала. Алексей Орфеевич докладывал по телефону главе рода о последних событиях. А Светлана наблюдала, как собираются данные.
Когда Алексея Орфеевича пригласили в кабинет врача, данных этих было уже собрано довольно много. Даже часть обработана.
- Уже сейчас ясно, - сказал хозяин кабинета, - случай очень интересный. Можно даже сказать, нестандартный.
- А подробнее можно?
- Если рассуждать чисто формально, это больше всего похоже на пробуждение Дара. Тогда всё понятно и, можно даже сказать, типично. Мальчик увидел фрагменты биологического поля, затем потерял сознание. После того, как очнулся, ему было очень нехорошо и даже немного жутковато. Формально говоря - ничего страшного сегодня не случилось. Полежит ваш внук у нас дня три - и можно домой выписывать.
----------------- Обновление от 08.04.20 -----------------
- Пробуждение Дара? - пробормотал Алексей Орфеевич. - Это большая радость - но и большие проблемы. Особенно в таком возрасте. Поэтому я должен точно знать: пробуждение это или не пробуждение? Когда вы сможете сказать это абсолютно точно?
- Только к завтрашнему утру... - что-то просчитав в голове, ответил врач. - Где-то часам к десяти.
- Вот в это время я к вам завтра и подойду! А пока загляну в палату. С внуком поговорю.
- Только халат наденьте! - крикнул врач ему вслед.
Сначала Алексея Орфеевича провели в комнату ожидания, где маялась от волнения гувернантка Лиза. Ещё бы - отец семейства её главной виновницей произошедшего, можно сказать, объявил! Она-то, конечно, ни в чём не виновата и в конце концов это докажет. Так что тюрьма ей не грозит. А вот "волчий билет" могут дать запросто. А это - конец карьере и полная финансовая катастрофа.
Но дедушка Олега её успокоил. Мол, ему уже понятно, что она ни в чём не виновата. Максимум, что ей грозит - потеря текущего места работы. Но и в этом случае всё произойдёт цивилизованно - без всяких отрицательных характеристик.
Отправив гувернантку домой, Алексей Орфеевич натянул для себя костюм для посетителей и пошёл в палату. Там ему предстоял серьёзный, можно даже сказать, тяжёлый разговор со Светланой.
Молодая женщина, узнав о том, что её гипотеза подтвердилась, облегчённо перевела дух. Значит, это действительно не болезнь, а пробуждение Дара! Не беда, а, наоборот, хорошая новость! Теперь ясно, что Олега миновал самый страшный кошмар: отсутствие Дара!
Только вот его дедушка вовсе не был так оптимистичен, сразу же заявив Светлане, что им надо поговорить наедине.
Оказалось, что организовать такой разговор очень просто. В этой суперфешенебельной лечебнице изолятор был не просто отдельной одноместной палатой. Нет - это была целая квартира. Говоря точнее, даже не квартира, а блок из трёх квартир!
Главной его частью была, конечно, палата, в которой стояла кушетка для больного. Рядом с кушеткой - тумбочка. В углу - одёжный шкаф. В другом углу - кресло, в котором мог посидеть больной, перешедший из разряда "лежачих" в разряд "ходячих". На стене висел голографический телевизор, который был хорошо виден и с кровати, и с кресла.
Важно отметить, что телевизор был многофункциональным, выполняя роль не только телевизора, но и компьютера. Впрочем, на журнальном столике возле кресла лежал и обычный ноутбук.
Конечно, в палате был холодильник для продуктов, заполнявшийся в соответствии с особенностями диагноза пациента.
Да, имелся ещё один важный элемент обстановки - кресло для сиделки.
Рядом с палатой располагались ещё три помещения: комната для переговоров, процедурная комната и санузел с душевой кабиной.
Все эти четыре помещения вместе составляли как бы отдельную квартиру и занимали основную часть изолятора. Но в составе изолятора были ещё две, как бы точнее выразиться, "микроквартиры". Точнее говоря, квартиры-студии повышенной скромности.
Выглядела каждая одинаково: спальня с двумя кроватями, двумя креслами, телевизором, холодильником, столиком возле кресел. И, конечно, в каждой "микроквартире" был свой санузел.
Та "микроквартира", что поменьше, была для сиделок. А та, что побольше, - для родственников.
Светлана, которой показали все части изолятора, была потрясена. Конечно, по сравнению с особняком, в котором жила их семья, всё это выглядело достаточно скромно. Но по больничным масштабам это была невероятная роскошь.