Февраль.С своими морозами и оттепелями.Этот месяц мне запомнился надолго.
Было без двадцати двенадцать, когда я вышел на улицу, ветер с удовольствием швырнул горсть мокрого снега в лицо, попытался пролезть под куртку. Ноги разьезжались, на обледенелой дороге, местами прикрытой снегом.За плечом был рюкзак со всем необходимым.
Мне встречались одинокие прохожие, спешащие к себе домой ,по плохо освещенной дороге, которую не чистили несколько дней. Заметенная, она почти терялась из виду,только тонкая тропинка вилась к пучку домов на окраине города.
Мой дом был самым крайнем, обдуваемый всеми ветрами, выставляя свое, когда то белое тело, на обозрение всем. В щелях подьезда всегда выл ветер,а у лифтов , сквозняк никогда не прекращался, даже в знойное ильское пекло. Поздно вечером было жутко возвращаться- странные завывания ветра, хлопки дверей на этажах,неясные дуновения, словно за спиной кто то проходит, а ночью и подавно было не по себе.
Жильцы старались побыстрее пройти подьезд, вызвать лифт,и добраться наконец то до дверей своих квартир или знакомых.
Но выходя,я не думал об этом.
Я улыбался, мне было радостно,страшно и интересно сделать то, ради чего я покинул уютный и теплый дом, и шел сквозь вглу ,в сторону холмов. Заранее позаботившись о всем необходимом: дровах, набранных несколькими днями ранее и высушенных на батарее, налив пластиковую полуторолитровую бутылку "Святой источник", воды из освещенного колодца, который был на окраине деревни, приютившейся у реки,и медленно угосающей. И нож ,с волнистым лезвием, темно-коричневой рукоятной из какого то дерева.
Забравшись на холм, янашел небольшую низинку, где можно немного укрыть костер от ветра и сделать все необходимое.
Ворох газет и сухие ветки быстро разгорелись и достойно держались под мокрым снегом.Я достал нож.
-Именем огня и всех тех ,кто живет в нем...- начал я ритуал.
-Именем Воды и всех тех, кто живет в ней, надели всеми свойствами Стихии этот нож...-я почти не запинался и мои слова рождались из глубины меня. Самым страшным было встать на вершине холма,в отблесках костра и призвать ветер, как стихию для моего ножа- меня могли увидеть люди, очень уж привлекает фигура на фоне ночного неба,в двенадцать ночи с чем то в руках,поднятых вверх.
Закончив с четырмя стихиями, мне нужно было вдуть в нож немного своей Силы,но замершие пальцы были не так ловки и я порезал левую руку, капли алой крови побежали по лезвию и достигли ручки. Я выругался и протянул руки поближе к костру, что бы осмотреть рану.При свете,уже затухающих веток, и красных углей,подернутых пеплом,моё внимание привлек нож.
Капли крови,стали впитываться в него, рукоятка,стала приобретать багрово-темный оттенок, а сталь засверкала медным отливом,еще миг и на ноже не осталось ни одного следа ,напоминавшего о случившемся.
Меня заколотило и солнечное сплетение скрутилось в холодный тугой узел,мелко подрагивая и самопроизвольно сокращаясь .Обмотав остатками газет,я бросил нож вниз своего рюкзака, затоптал угли от костра и не глядя по сторонам, побежал домой.
Я чувствовал нож у себя за спиной, чувствовал, что его внимание обращего на меня,как пристальный взгляд в спину, чувствовал, как он лежит в газетах,упираясь рукояткой о дно рюкзака, как лезвие потихоньку прорезает газеты, как он подпрыгивает,когда я подскальзываюсь и резко возвращаю себе равновесие.
Добежав до дома, я положил его в стол,в самый дальний угол и завалили барахлом, заполняющим этот ящик.
Включил электрочайник,который засипев сразу забулькал и выплюнул паром через носик-воды было на самом дне.
И даже на кухне,я чувствовал внимание ножа,его взгляд и оценку. Мне стало страшно,страшно спать с ним в одной комнате,чувствовать его..
Откинув одеяло и спрыгнув одним прыжком, бросился к ящику стола, схватил нож ,который нагрелся и завибрировал,словно поняв, что я намерен сделать и сломал его напополам,благо он все еще был обмотан бумагами.
Раздался щелчок, в котором послышался немой крик.
Забыв про тапки, босиком, в одних трусах, выбежал на леечную клетку и направился к мусоропроводу. С металлическим лязканьем, открываю облупившуюся,от частого использования, дверку, и бросаю во тьму проема обе части ножа.
Утро,я вышел на балкон,соединяющий жилые квартиры и лестницы между этажами, держа в руках кружку с кофе, в халате,тапочках на босу ногу и сигаретой в уголке рта.
Я ждал, ждал приезда мусорщиков, которые приезжают забрать все то, что жильцы дома решили выкинуть из квартиры.
Кофе уже выпито,коричневый осадок, натурального кофе, образовал нелепый узор на дне чашки,как ни в глядывался я в него,так и не мог прочесть послание,которое бывает при гадании на кофейной гуще,ноги уже замерзли, а машины все не было.
Собравшись уходить и повернувшись к белой двери на этаж, услышал шум-приехали.
Открылась дверь, вышел парень в фирменном комбинезоне и ярко-оранжевой куртке с горизонтальными флюростцентными полосами .
Потом раздался возглас и отборный мат ,с предложением посмотреть в помойку.
Как выяснилось позже- поверх мусора и выбрешенного хлама,лежали мертвые крысы,все крысы были с вспоротыми животами, словно консервные банки.