Сергей Сергеевич был миллиардером. Журнал "Форбс" разместил его персону в ряду богатейших тварей планеты - как раз посередине между знаменитым мошенником и уважаемым бандитом. Зато любимый брат Сергея Сергеича (по матери, но не в фигуральном, а в генетическом смысле) Аркадий Аркадьевич был моложе, добрее сердцем и чуть-чуть беднее брата.
Братья любили друг друга, как любят родственники, не претендующие на наследство и, следовательно, не желающие друг другу поскорее околеть. Оба старика были неподвластны злой магии денег, потому что уже лет тридцать назад накушались богатства и слегка, надо сказать, остыли.
Читатели не выносят долгих предисловий, поэтому опустим жизнеописания старых буржуев и перейдем сразу к делу.
Однажды ночью Сергей Сергеич посмотрел на часы и рассердился: три часа ночи! Утром притащится влиятельный болтун из Общественной палаты - нужно выспаться, а сна ни в одном глазу! Сергеич взял телефон, набрал номер Аркадьича и обрадовался: старый дурак тоже мучается - бессонница!
- Ты не спишь, чертяка?! - загремел Сергеич.
- Ах, если бы ты знал, Сережа, о чем я сейчас думал!
- Знаю! Ты думал, когда же твой балбес женится на моей племяннице. Никогда! Твой сын не пара моей девочке.
- По-твоему, единственный наследник моих миллионов недостаточно богат?
- Мне не нужен зять в шоколаде, - сказал Сергеич. - Простой энергичный парень, готовый пробиться в жизни своим умом, - вот какого зятя я хочу. Деньги - это абсолютное зло. Все, чего они коснутся, начинает тлеть и вонять, как труп мертвеца.
- Деньги - это лучшее изобретение человека разумного - парировал Аркадьич, посмеиваясь над простодушием брата. - Они поднимают личность над толпой, дают власть и творят добро.
- Ты спятил, старый кошелек!
Беседа перетекла в искреннее русло, а искренность иногда ехиднее сплетен.
- Я не знаю, зачем ты звонишь мне в три часа ночи, - сказал Аркадьич, длинно зевая, - но поставлю пол-лимона против свадьбы моего парня с твоей племянницей, что всего пятьсот тысяч превратят любого недотепу в энергичного бизнесмена.
- Готов биться об заклад, - засмеялся Сергеич, - что всего за пол-лимона нормальный парнишка обернется в полную скотину. Даю двести пятьдесят тысяч на эксперимент. Столько же с тебя!
- Погоди! - сказал осторожный Аркадьич. - Давай отложим наше пари до утра. Я уже принял снотворное и не могу отвечать за свои финансовые вложения.
На этом беседа иссякла. Утром сыновья своей матери встретились в домашнем кабинете Аркадьича, и дворецкий разбил их рукопожатие ладонью в белой перчатке. Словом, веселые старички решили выяснить эмпирическим путем, что же на самом деле несут деньги в мир - добро или зло? Не деньги вообще, - об этом у них давно было решено, - а внезапно свалившаяся на невинную голову груда золота. Сергеич как более проницательный и нетерпеливый взялся отловить подходящую особь. Время пошло.
Три дня спустя, когда в честный город Петра вернулась ночь, Сергеич, словно вампир, вышел на охоту. Он шествовал по Невскому проспекту среди ночных туристов, усталых мирян и красоток с зовущими глазами, впиваясь в лица прохожих огненным взором. Безмолвные тени охраны крались за ним следом, пока на его пути не вырос Катькин садик. Здесь-то и подкараулил Сергеич жертву для эксперимента.
Из сквера вышел невысокий юноша в куртке и черных брючках - широкобедрый, с узкими лодыжками, обтянутыми белыми, девичьими носочками, и устремился в сторону Гостиного Двора. Судя по вихлявой походке офисного раба и неуверенным очкам на умной мордашке, это был подходящий экземпляр.
Сергеич шагнул наперерез парню и схватил его мощной лапой за нагрудный карман куртки.
- Слушай, парень! - загремел Сергеич. - Мы все когда-нибудь умрем, и я умру, и ты умрешь.
- Что вам надо?! - взвизгнул юноша, рванулся, дрыгая ножкой, и жалобно повис в руках посланца небес.
- Слушай меня, щенок! - встряхнул его Сергеич. - Я до того богат, что взять с собой в могилу все мое состояние не смогу. Некоторые парни уже пытались уложить в свой гроб побольше золота и прочей дряни. И что из этого вышло?
- Отстаньте!
- Я спрашиваю, что из этого вышло?
- Нету у меня денег!- захныкал парень. - Я бедный студент, а вы пристали...
- А вышла мумия египетская, - подвел итог Сергеич, - которую показывают в музее. Я не хочу быть мумией, даже если мне предоставят почетную полку под бронестеклом в каком-нибудь мавзолее типа Эрмитаж.
- Отстаньте от меня, а то я позову полицию!
- Не отстану. Я терпелив и понимаю твое изумление, потому что не каждый день к человеку прямо на улице подходит ангел-хранитель и сует в руки деньги. Объясняю еще раз: я стар, как этот памятник, и очень богат.
- Не волнуйтесь, дедушка, вы неплохо выглядите...
- Не перебивай! В общем, я решил провести опыт. Для этого я выбрал первого, кто кинется мне наперерез, и, едва не сбив с ног, вежливо попросит прощения. И нашел тебя.
- Но ведь это вы наступили мне на ногу!
- Ты что, дурак? Я же ясно сказал: хочу исполнить твое самое заветное желание. Сколько денег тебе дать? Не стесняйся! У тебя все равно не хватит жадности нафантазировать лишнее.
- Откуда вы знаете? - паренек повеселел.
- Я вижу людей насквозь. Но учти, я не благотворитель. Я выбрал тебя и собираюсь принести в жертву.
Бедный молодой человек молчал, потрясенный цинизмом пожилого и благонравного на вид старика. А может быть, просто не мог отцепить его пальцы от своего воротника, на котором ярлык "made in Japan" (что означает "шито пьяным таджиком в подвале") свидетельствовал о бедности владельца. К тому же парень вспомнил совет телепсихиатра: при нападении маньяка не сопротивляться, а сделать умное лицо и выслушать все, что маньяк пожелает сообщить. Выполнить рекомендации он не смог, однако псих закончил спич и ослабил хватку.
Старик полез в свой нательный банк и вытащил чековую книжку.
Освобожденный студент собрался дать деру, но любопытство, погубившее, говорят, не только кошку, заставило парня пренебречь безопасностью и остаться на месте.
Старый бандит заполнил пустую строку кривыми знаками, расписался молнией с завитком и протянул бумажку студенту.
- Держи!
Парень взял листок, прочел, побледнел и (прости читатель!) описался...
- А теперь покажи твой паспорт.
- Нате...
Старик надел очки, развернул свидетельство о наличии на этом свете существа мужского пола по имени Федор Иванов, списал себе в записную книжку данные и вернул паспорт едва живому студенту.
- Вот и все! А ты боялся. Иди домой, сынок! Завтра тебе принесут столько же евриков, но с другим условием... В общем, живи на всю катушку, разлагайся, растлевай, теряй моральный облик. Преврати золото во Вселенское Зло!
- А как же я верну вам такую сумму?
- Опять двадцать пять! Ты ее заработаешь, если докажешь аморальную устойчивость денег. Я сам тебя найду.
Мокрые штаны привели парня сначала в чувство, а затем в смущение. Прохожих было мало, но темнеющие сзади и внутри ног штанишки выглядели не тем откровением моды, которого жаждет продвинутый чувак.
Ночной меценат повернулся к нему спиной и прошествовал по брусчатке Малой Садовой, как бронзовый царедворец, спустившийся с памятника великой бабе на ночное рандеву.
И никому не было интересно, что паренек - бывший детдомовец и зарабатывает на жизнь с помощью трупов. Нет, он вовсе не был тайным убийцей! Дневные часы Федька посвящал медицине - величайшей из шаманствующих наук, до одурения записывал лекции в медицинском колледже, а вечерами трудился в морге: возил на тележке мертвецов, подмывал из ледяного шланга тех, кто уже никогда не сделает этого сам, и, возя шваброй по кафельным полам, твердил латинские названия разных мускулюс.
Если читатель помнит условия нашей байки, этому же самому молодому человеку предстояло сменить мокрые штанцы на сухие и встретиться с идиотом номер два, более деликатным и коварным, чем намбэ ван, получить еще одну сногсшибательную сумму и прославить род людской в борьбе с тлетворным влиянием денег на душу населения. Взаимоисключающие приказы должны были вызвать в его организме тайные гены природной сущности, ибо Истина открывается борением противоположностей.
Складывая рубль с рублем, вы, несомненно, получите два рубля. Кто не верит в арифметику, пусть пересчитает на калькуляторе. Однако наши спорщики, сложив один и один, получили снова один. Никакой мистики! Записывая адрес Федора, Сергеич сделал непростительную закорючку на цифре, обозначающей номер дома, и Аркадьич на следующее утро увидел в ней цифру "девять" вместо "три". К ужасу автора этой байки, случилось то, что в жизни происходит на каждом шагу и очень редко - в фантастическом рассказе: в квартире по адресу-мутанту тоже проживал Федор Иванов - такой же студент молодой наружности, однако рослый, решительный и вооруженный в буквальном смысле: Федя после дембеля учился в школе милиции, в надежде получить самую гуманную из энергичных профессий. Впрочем, об этом после. Выражение лица Федора-второго, когда он рассматривал полученный от курьера пакет с наличкой, мог бы описать лишь великий Гоголь. Нам искусство меткого слова не дано. Короче, Федор-два обалдел...
Пока в головах молодых Федоров закипает мозговое вещество, читателю следует узнать, что любознательные старики вовсе не стали беднее. Прибыли их компаний росли независимо от благотворительных взносов в науку о тайнах души. Так устроен мир: если вы дети подходящей матери, ваши Деньги множатся и растут.
Растут не только деньги, но и дети. Они всегда вырастают в любящих, добрых и сердечных наследников. Для этого не обязательно водить их за ручку в районную школу и оставлять на продленке, пока вы крутите баранку, лечите больных в поликлинике или торгуете курами на рынке, смотря на что вы тратите свободное от воспитания потомства время, - а можно просто-напросто отправить ребятню в Грейт Бритн и сдать на воспитание английской школе. Что и сделали в свое время Сергеич и Аркадьич.
Но для нашей истории имеет значение только то, что сын Аркадьича окончил университет в далекой Англии, основал свою фирму и приехал домой, к отцу в то самое время, когда бездетного Сергеича навестила любимая племянница покойной жены.
Богдан Аркадьевич вышел из самолета. Россия встретила его туманом, похожим на родные британские смоги, и пока багаж несли и грузили безмолвные служащие, Богдан вынул фотографию father (отца) и удостоверился, что сможет его узнать.
Автомобиль с русским шофером показался Богдану грубоватым, но сын решил потерпеть: старику-отцу под шестьдесят, скоро фатер оставит мир финансов в покое, и тогда сын вернется в родную уютную Англию и наконец-то развернет бизнес-проект с американским партнером. Мечты мечтами, а образование, на которое Богдан потратил почти десять лет, рвалось в бой за укрупнение компании, модернизацию бизнеса и вообще. Планов было много.
Старый отец встретил сына плюшевым поцелуем в гладко выбритую щеку. За завтраком сын открыл отцу свои мечты и удивился, получив категорический отказ.
- Но дэд... - возмутился Богдан, - итс май бизнес! Оушен важно!
- Я хозяин, - спокойно ответил Аркадьич. - Денег не дам.
Свидание омрачилось возникшей было ссорой, но Богдан сдержал гнев, ослепительно улыбнулся и наговорил родителю кучу комплиментов.
Вечером в особняке Аркадьича собрались гости на деловой фуршет в честь приезда наследника. Богдан познакомился с мастерами шоу-бизнеса по-русски, с заслуженными делателями культуры, танцовщицами стрип-балета и какими-то невероятными дамами в окружении амуров призывного возраста. Богдану подвели на выбор трех граций с жадными глазами дорогих куртизанок, и он понял, что российская деловая жизнь сильно отличается от цивилизованной.
Ночью Богдан вел себя как русский народоволец XIX века, задумавший убить батюшку-царя. Он не плакал в подушку, не клялся, что такова жизнь, а к утру крепко заснул с готовым планом работы на ближайшие две недели.
Когда на мраморе bath-room (ванной) засияло утреннее солнце, Богдан побрился и принял душ. В зеркалах ему вторил спортивный мужчина сангвинического типа. Зеркальный двойник ни капли не сомневался в успехе задуманного и даже подмигнул Богдану, смущенному яростными мыслями ночи.
Офисная жизнь отца текла так же четко, как в любом английском или американском заведении такого же профиля. Зато вечером Богдану позвонила единственная наследница Сергея Сергеевича - любимая племянница Оленька и пригласила на стрелку (rendez-vous, типо).
Богдан вспомнил детскую грезу - толстенькую сильфиду, с которой не виделся лет двадцать. Изредка заезжая в Россию на каникулы, он слышал ее нежное имя из уст родителей.
Женский голос в трубке произносил слова тягуче, словно целовал каждый звук. Судя по голосу, девица была самоуверенна и жаждала того же самого, что и Богдан.
- Я так рада твоему приезду, Богдаша! - сказала Ольга. - Ведь ты помнишь, как мы в детстве играли?
- Конечно! У тебя было прелестное розовое платьице и белокурые локоны.
- А ты стал сентиментален, - заметила Ольга и, кажется, нахмурилась. - Мы с тобой когда-то играли в полицейских и братков. Ты был полицейским.
- И ты всегда меня колотила, потому что была выше ростом!
- Не будем распускать слюни. Я слышала, твой батяня не желает уступить тебе бизнес и уйти на пенсию.
- Более того, - заволновался Богдан, далекая Ольга вдруг стала ему близка и понятна, - старик отдал четверть миллиона евро какому-то педику! Просто так, наличными, без расписки.
- Мой старпер не лучше, - сказала Ольга. - Тебе не кажется, что мы с тобой должны позаботиться о наших стариках?
- Это наш долг, - сказал Богдан.
- Вот и ладушки!
Они встретились вечером. Богдан удивился красоте девушки, с удовольствием повел ее в хороший ресторан с приличной кухней и огромными, по меркам цивилизованной Англии, чаевыми.
Предначертание судьбы свершилось: в борьбу вступили адское злато и поэтический символ чего-то великого.
* * *
Федору намбе ван (тонконогому очкарику) ничего в жизни не давалось легко. Полученные сказочным путем деньги он вложил в свое образование: перевелся на дневное отделение, поступил в медицинскую академию и стал врачом. Он умел экономить. Кто научил его? Трудно сказать. Вероятно, дело было в генах - единственном наследстве, доставшемся от родителей.
В общем, жизнь его удалась. Одно лишь тревожило честного доктора: от старика, протянувшего могучую спонсорскую руку, он не получил ни единой весточки, а ведь прошло уже восемь лет! Возможно, дед, как обещался, помер. "Надо бы хоть могилку отыскать", - решил благодарный Федор и принялся вспоминать фамилию благодетеля.
Федор номер два тоже не терял времени даром, защитил диплом в своей "школе", купил отличную "иномарку" и пошел служить Отечеству. Трудился много. Дважды на него нападали бандиты, трижды он уходил от бандитской погони, его миновали служебные дрязги и бандитские пули. Словом, жил он полнокровно, интересно и с перспективой, все же иногда вспоминая странный финансовый подарок. Мечтал жениться на хорошей девушке, но смотрел на вещи реально: разве нормальная красавица пойдет за честного опера, когда вокруг столько богатых буржуев?
Однажды ночью, возвращаясь домой с работы, Федор второй увидел в темном переулке голосующего парня с большой сумкой. Сработала мысль об уголовниках в каждой подворотне. Федор подрулил, остановился и внимательно посмотрел в лицо пешеходу: очкарик, интеллигентный, добрый. Такие не лезут с ножом, а сами трясутся.
- В Кировский район, - попросил пассажир и улыбнулся.
- Садись!
Парень сел в машину к Федору. По дороге, стоя у красных глаз светофора, пассажир заговорил о странностях судьбы. Федор-2 по профессиональной привычке слушал, а пассажир изливал душу, видимо, отрабатывая дневное молчание.
- Постой-постой! - вдруг затормозил Федор. - Тебе дали денег просто так и велели морально разлагаться?
- Угу.
- Когда это было? День, год!
- В четверг, двадцатого августа, ровно восемь лет назад.
- Как выглядел тот человек?
- Высокий старик с громовым басом.
- Н-да... - сказал Федор. - Я понимаю, когда дают взятку. Но просто так...
Пассажир сделал неожиданный вывод:
- Есть бог, есть!
За разговором они не заметили, как пронеслись по ночному городу с севера на юг. Завернув во двор, заполненный спящими автомобилями, подрулили к парадной. И тут Федор второй вдруг сказал:
- Слушай, друг, дай-ка мне свой номер мобильный! Я часто езжу по ночам. Если что - подвезу.
Пассажир, то есть Федор-1, не уловил логической ошибки в его рассуждении, но охотно продиктовал свой номер - водитель ему понравился, а Федор-2 подумал, что люди светлые душой чаще всего недогадливы...
Спустя еще один год Богдан и его жена Ольга ехали в своем автомобиле домой - усталые, но довольные. В театре давали балет "Спящая красавица", гастролеры из Франции танцевали блестяще. Столичный смог остался над Лондоном, респектабельный пригород британской столицы дышал легким туманом, невесомым, как грусть.
- Милый, мы обязательно отдадим нашу дочь в балет, - ворковала Ольга.
- О,кей, дорогая, - кивнул Богдан, глядя в темноту аллеи, разрезанную фарами автомобиля. - Мы с тобой будем хорошими родителями нашим детям.
- О, да, милый! Мой дядя... Нормальный человек не отдал бы даже доллара первому встречному!..
- Я тебя понял, дорогая. Мы выбрали лучшую участь для наших parents. Напомни, дорогая, завтра отправить чек в Россию, приюту для слабоумных стариков
Ворота распахнулись, машина въехала в подземный гараж. Ольга отправилась к себе, влезла под душ, а потом легла спать. Ей, почти английской почти леди, хотелось жрать - по-русски! - жареной картошки с мясом, с хлебушком... Ох! Как трудно быть худощавой англичанкой, если предки привыкли к русской кухне, и здоровый аппетит волнует больше, чем секс с туповатым, расчетливым мужем.
Богдан тоже принял душ и ушел в свою спальню: они спали врозь, но два раза в неделю играли в страстных любовников. В остальные дни недели Богдан и его жена следили за своим здоровьем, ездили на службу, планировали отдых и смотрели телевизор. Жизнь удалась!
В доме стояла новейшая сигнализация, поэтому охранников не держали. Соседи, богатые эсквайры, были любезны, здоровались с супругами через зеленую стену туи, отделявшую сад. Говорили всегда одни и те же шутки - не выходя за рамки благопристойности.
Богдан вошел в кабинет. Лунный сад, голубые холмы и прочая лирика блистали в ночи, за стеклянной стеной. Богдан нажал кнопку - вспыхнул карниз под потолком, освещая элегантный кабинет, и тут же погас. Что-то щелкнуло, и свет в доме вырубился. Из кресла у окна поднялась огромная черная фигура в широкополой шляпе и длинном плаще.
- О, мой бог! - вскрикнул Богдан и схватился за стену, чтобы не упасть. - Кто вы?! Как сюда попали?! Я вызову полицию! Ольга! Ольга!
- Не ори, сученок! - сказала фигура хриплым русским шепотом. - Жить хочешь? Не ори.
Богдан пожалел, что не взял с собой электрошокера. Но кто мог подумать, что в запертой дом, находящийся под современной электронной сигнализацией, проникнет бандит?!
- Что вам надо? Денег? У меня нет. Я не держу дома наличных.
- Заткнись! - сказал тип. - Слушай меня внимательно! Ты напишешь здесь и сейчас, честно, ничего не утаивая, о том, что ты сделал со своим отцом. И с его братом.
- Я ни в чем не виноват! - забормотал Богдан, соображая, кто мог узнать его тайну. - Мой отец умер, а его брат не вынес горя и сошел с ума.
- Врешь, пащенок! - сказала черная фигура, надвинула шляпу на глаза, и Богдану почудилось что-то адское в движении рук. Незнакомец сутулился, поднимая плечи, и стоял спиной к окну, не желая открыть лицо.
- Кто вы? - Богдану стало так страшно, словно демон возмездия слетел гор, где пляшут ведьмы, и духи тьмы празднуют Самхэйн.
- Бери бумагу и пиши! Иначе... - мужчина зашевелился, доставая что-то из плаща.
- Не убивайте меня! Я напишу... Но здесь темно, я ничего не вижу.
Незнакомец мгновенно повернулся, отдернул штору, и лунный свет залил комнату. На письменном столе блеснул мраморный органайзер - презент партнера по бизнесу. Как назло, в нем стояла ручка, тоже подарочного типа, а рядом лежала стопка белоснежной бумаги для принтера.
- Пиши! - в голосе пришельца послышалось нетерпение.
Богдан подумал, что написанное ночью, под психологическим давлением - не исключена угроза жизни! - не будет иметь никакой юридической силы. Если старик заболел, сын обязан позаботиться о лечении и об опеке над имуществом. Он вздохнул, сел в кресло и быстро написал по-английски о том, как сумел отправить отца и его брата в психиатрическую лечебницу, несмотря на заключения психиатров о полном психическом здоровье обоих. Все это уже не имело значения, поскольку отец умер.
- Возьмите! - сказал Богдан, встал из-за стола и отступил к стене. - Не понимаю, зачем вам это нужно - я единственный наследник...
Незнакомец вытянул руку, схватил бумажку, засунул под плащ. Богдан вглядывался в лицо, но не мог разглядеть ничего, кроме блеснувших глаз. И вдруг незнакомец кинул что-то маленькое и круглое ему под ноги. Вспыхнул желтый огонек, повалил зеленоватый дым. Богдан хотел крикнуть, но задохнулся и потерял сознание.
* * *
Осенним вечером, когда в черных стеклах дурдома отражаются лампочки в проволочных сетках, когда после ужина в палатах стоит вонь дешевой каши с признаками жира, когда от тоски нормальный человек хочет умереть и валится в кровать, в этот ужасный час из кабинета главного врача одной психиатрической лечебницы вышел худощавый молодой человек в белом халате.
В коридоре его ждали двое. Один, мощный в плечах, слегка сутулился, напоминая боксера широкой шеей и носом, чуть сдвинутым набок. Второй, лет сорока пяти, был одет в хороший, но не очень свежий костюм, в руке держал кейс и по тому, как он уверенно внушал что-то своему спутнику, было ясно, что он дешевый адвокат, поучающий поручителя.
- Ну, вот и все, - сказал вышедший из кабинета парень и улыбнулся. - Завтра утром их можно забрать. - Документы в порядке.
- Но лучше сделать это сегодня! - сказал адвокат и многозначительно поднял брови. - Кто знает, что случится ночью.