Аннотация: Итак, в одном отдаленном от центра Империи мире давно научились выявлять и лечить всякие генетические мутации еще на ранних сроках беременности. Но тут возьми и родись на свет полуслепой мальчишка-альбинос в фамилии весьма близкой к правящей династии. Убивать жалко, демонстрировать - стыдно, да и опасно... вот так и жил бы этот мальчик всю жизнь, умело прикидываясь скелетом в фамильном шкафу, если бы не случайная встреча с "богом" ;)
Мне мечтать запретили сразу,
Чтобы больно не лез вперед
И я слушался, как по заказу...
Только больше - не смог
И тому нашлась причина,
Не простая, а вещь в себе -
Просто странник случайный, мужчина,
Изменивший все враз во мне
И обет... лишь четыре слова...
Но я твердо их произнес:
"Обещаю, я стану достойным" -
И уверился - стану, всерьез!
Он ушел той же ночью, незваный,
Всем чужой, как поверженный враг,
Я ж поклялся ему стать равным...
Равным богу - вам это как?!
Мне твердили: "Куда ты лезешь?
Ты же просто отродье, урод!
В первой битве поляжешь, исчезнешь!"
Я не слушал, а шел - лишь вперед.
Я мечтать не умею - серьезно,
Не учили, да и я не хочу!
Только путь проложу я к звездам...
Несмотря ни на что - взлечу!
--
Пролог. Ошибка природы
Вы никогда не задавались вопросом, каково это оказаться генетическим мусором в мире, где уже научились выявлять и исправлять все отклонения ребенка еще на ранних сроках беременности? А если этот "мусор" еще и появился на свет в приближенной к императорской фамилии семье?
Скептики сразу же возразят, что сие, мол, невозможно. Что в таких семьях и при том постоянном магическом контроле, которому подвергается будущая мать, подобное просто невозможно. А вот и нет! И я тому лучшее доказательство. Правда, следует сказать, что такая возможность хоть и существует, но ее вероятность достаточно мала - одна на миллион. Мне не повезло.
Видите ли, маги хоть и сильны, но не всемогущи. Патологию у будущего плода они выявили сразу и, разумеется, внесли коррективы в поддерживающие здоровье матери и ребенка заклинания, да вот не учли, что детей в утробе было двое. Вот и появились на свет два ребенка-близнеца: один нормальный, а второй - мусор, урод.
Вам все еще нужны какие-то обоснования моих слов? Ну что ж, в таком случае скажу прямо - я альбинос. Полный. То есть не только кожа и волосы выбелены до прозрачной блеклости, но и глаза у меня ярко-алые, почти ничего не видящие. Впрочем, с последним я быстро научился жить. Вернее, до определенного момента я даже не знал, что слеп, считая, свое видение мира естественно верным и возможным. Разумеется, потом нашелся человек... ну, пусть будет - человек (позволим мне на первых порах такую вольность, ибо мне приятно думать о нем именно так)... который сумел показать мне совсем иные краски.
Но это было много позже. А я решил-таки рассказать все с самого начала. С самого первого дня, когда повитуха, едва увидев меня, спешно перекрестилась и выскочила из комнаты, словно демона увидела. Отец - один из доверенных лиц нашего императора - едва узнав, о рождении урода, в тот же миг ворвался в покои жены. Та прижимала к груди темноволосого крепенького малыша, совершенно не обращая внимания на слабые писки второго ребенка. Почему-то мои родители были уверены, что я, их позор, издохну в первые же дни - мне даже кормилицы не назначили, чтобы не переводить ресурсы на какого-то урода. Но я выжил. На мое счастье, нашлись добрые люди - выходили. Старая немая кухарка, едва увидев меня, маленького, бледного, обессилевшего настолько, что не способного даже пищать, взяла под свою опеку. Не представляю, чего ей стоило заставить новорожденного пить козье молоко, да и прочих забот было немало... но я выжил, и для меня это единственное имеет значение.
Я даже получил законное имя, от своих родителей, не посмевших идти против Бога и убивать того, чей земной путь явно только-только начинался. Так я стал Эмилем Мантейном, третьим сыном маркиза и его супруги августейших кровей. Да-да, моя матушка была принцессой... так что я не врал и не приуменьшал, когда говорил о масштабах катастрофы, вызванной моим рождением. Появление генетического урода в такой семье подрывало основы государственности - ведь значит, сама имперская кровь может оказаться с неисправимым дефектом...
И меня скрыли от чужих глаз. Объявили о тяжелой болезни и заперли в родовом имении без права на посещение людных мероприятий. Так я и рос. Учителей мне не нанимали, но и не выгоняли, когда я приходил на занятия. Даже брат-близнец, Лионис, никогда не обращался ко мне. Для них меня не существовало. Я был призраком. Всего лишь еще одним скелетом в шкафу маркизов Мантейн.
И незаметно я сам привык считать себя чем-то в этом роде...
Но когда-то все должно было измениться, и в определенный момент именно так и случилось. Всего лишь внезапная смерть женщины, что жалела меня и возможно даже любила. Старая немая кухарка, единственная, кто был рад моему существованию, кто выхаживал меня во время многочисленных болезней... она ушла тихо и как-то незаметно. В имении, казалось, даже внимания на это не обратили - ведь тяжесть большинства ее обязанностей уже поделили между собой другие девки, помоложе, да посноровистей...
Да, они не заметили, а вот весь мой мир рухнул. И я тогда понял, что все было зря.
Так я в девять лет сбежал из дома. Окончательно осознал, что в поместье семьи Мантейн меня ничего не держит, - и сбежал.
Правда, следует отметить, что далеко я так и не ушел - как мальчишка (коим собственно и был) попался в поставленный на волка капкан. Больно было жуть как, но я усилием воли по выработанной с малых лет привычке притупил ощущения. Вот только выбраться никак не мог - слишком тугой оказался затвор.
Так я и сидел у той злосчастной осины, весь в крови и рыдая от бессильной злости на свою жестокую судьбу. Он подошел неслышно, ни единого листочка в лесу не шевельнулось под его ногой, словно и не живым созданием из плоти и крови он был, а духом каким. В один миг я оказался освобожден и даже наскоро перевязан. Нога уже не болела, собственно я вообще ее не чувствовал, но незнакомец, словно и об этом зная, чуть подкорректировал течение энергий по внутренним каналам... вмешательство, почти неощутимое, но я слишком привык отслеживать все изменения, а потому заметил.
Я насторожено покосился на внезапного спасителя.
Он смотрел на меня бездонно-серыми глазами, смотрел и не видел. Не было в этом странном путнике ни грамма жизни. Словно все, что было для него важным, давно ушло и даже в памяти не осталось тех следов. А душа, выжженная бушующей яростью и ослепляющим гневом, давно рассыпалась пеплом, тем самым, серым, что я видел в его глазах. Пугающий взгляд. Самый пугающий из тех, что я видел.
- Кто ты? - испуганно спросил я, рассматривая мужчину, почему-то не прошедшего мимо уродца. На таких как я обычные-то люди, добрые да милосердные, усердно молящиеся своему Богу по воскресным дням, внимания не обращают. А тут такое чудо! Причем дождаться бескорыстной помощи от кто-то отягченный подобным взглядом... это казалось совсем уж фантастичным.
- Путник, - просто ответил он. Обычно люди, обращаясь к детям, улыбаются, пытаясь показать доброжелательность, но у этого ни мускула на лице не дрогнуло. Камень. Золотистый, с алыми вкраплениями-бровями и серыми провалами глаз. Никогда не слышал о подобной расе, но мне почему-то казалось, что уж он - точно не генетический урод. И золотистая кожа, будто вспыхивающая на солнце яркими бликами, и короткий алый ежик волос - это норма. Просто я о таком не слышал - только и всего.
- У тебя страшный взгляд, путник, - произнес я, забыв о страхе. Пусть он холоден и пуст, но он не враждебен и не предубежден. Впервые, на меня смотрели не как на мутанта, а для меня это дорогого стоило.
- Жизнь такая. Поживешь с мое - так же смотреть научишься, - криво усмехнулся мужчина, но даже эта усмешка была пустой, наигранной. Он всего лишь изображал реакции...
И я потянулся к нему, всем своим маленьким, но любопытным существом, пытаясь понять разобраться... прощупать так, как умел всегда... ведь даже слепцу от рождения можно научиться видеть - не так как остальные, а глубже, полней, заглядывая под покровы души...
- Не надо, - произнес он, мягко отстраняя от своего сознания. - Там нет ничего, что следовало бы видеть детям. Запомни малыш, Стражами становятся лишь те, кто уже потерял абсолютно все. Те, кому нечего более защищать. Те, кого ничто не держит в этом мире. Те, для кого этого мира уже и нет вовсе... Только такие Стражи могут стать последним рубежом обороны Небес, потому что они уже давно мертвы... но их враги об этом не знают. А мертвые сражаются, не щадя ни себя, ни других. У них нет ограничений, ибо и их мира уже давно нет.
Он говорил ровно, размерено, словно рассказывал какую-то сказку, но я все понимал - чувствовал, тем особым органом чувств, что я привык называть зрением. Чем оно было на самом деле? В то время я не знал. Это потом нашлись знающие люди и объяснили, что я был врожденным эмпатом, причем изначально открытым на прием. Но это было много после, а тогда я просто смотрел на своего случайного знакомца... смотрел и постепенно осознавал, с кем меня свела судьба...
Небесные Владыки. Звездные Господа. Вирры. Их по-разному называли в мирах. О них говорили много - и хорошее, и плохое (чаще плохое, но кому какое дело?), - но мало кто видел их воочию. Боги. Как бы они сами не называли себя, а для нас они были именно богами.
- Страж? Настоящий? - забыв обо всем на свете, я недоверчиво уставился на мужчину. Об этой элитной части виррского населения всегда говорилось отдельно и исключительно шепотом. Во-первых, они были древнее остальных, ибо помнили времена еще первой эпохи, а во-вторых, были как-то особенно связаны со своим странным, несуществующим в реальности, миром.
- А других и не бывает. Ты либо Страж, либо нет, - безразлично откликнулся мой собеседник.
- Это сколько ж тебе тогда лет? - с невольным восхищением спросил я.
- Слишком много, чтобы считать. Но думаю, что скоро считать и не понадобится... к следующей приграничной стычке я как раз дойду до нужного состояния...
Он произнес это задумчиво, нисколько не надеясь на понимание со стороны ребенка. Но я понял, почувствовал - так, как могут чувствовать лишь эмпаты. Он ждал смерти. Не когда-нибудь - совсем скоро.
И мне вдруг с отчаянной силой захотелось его не отпускать. Никуда и никогда. Вот только что мог противопоставить богу маленький ребенок? А если он еще и слабее дворового щенка?.. Вот-вот. Но я упрямо решил стоять на своем до конца:
- Господин Страж, а возьмите меня с собой. Я пригожусь.
- Пригодишься? Полуслепой и слабый? Неспособный даже постоять за себя? Я не благотворитель и не нянька!
- Полуслепой? - я непонимающе склонил голову к плечу. Видел я все отчетливо и ясно. - Но я же вижу!
Мужчина с легким недоумением глянул на меня, а потом положил мне на виски прохладные пальцы.
- А у тебя неплохие задатки, мальчик, - наконец подвел итог он. - Лет через десять из тебя, может, что-то и выйдет, если, конечно, сумеешь справиться со слабостью тела. Организм у тебя откровенно изношенный, хоть и юный. А что касается твоего вопроса... зрением обычно называют вот это, - произнес он, и каким-то странным образом я увидел разноцветный мир вокруг. Раньше цветными для меня были лишь люди, а все остальное казалось блеклым и выцветшим, но теперь... на дворе стояла осень, а потому я в одно мгновение оказался в пылающем желто-алом пламени листьев. Это было очень странно, но красиво...
К моему удивлению, даже когда Страж отнял пальцы от моих висков, я продолжал видеть. Причем мое "зрение" осталось со мной, просто теперь оно, как и должно было быть изначально, шло вторым уровнем.
- Раз у меня есть задатки, то - возьмите меня!
- Я же сказал, лет через десять. Да еще и при наличии постоянных тренировок. Малыш, мне некогда воспитывать подрастающее поколение. Ищи себе наставников в других местах.
- А если я стану достойным? Тогда - возьмете?
- Станешь? - мужчина посмотрел на меня почти недоуменно.
- Ну, через десять лет, - пояснил я. - Возьмете?
Страж глубоко задумался, явно прикидывая про себя последствия обоих вариантов.
- Обещаю, я стану достойным! - по-своему расценив его молчание, выпалил я.
- Что ж, Кай, если ты настаиваешь... пусть будет так. Но найти ты меня сможешь только в том случае, если действительно окажешься достоин моего внимания. Это знание само появится у тебя в голове.
- Кай? - недоуменно спросил я, не понимая, почему этот бог назвал меня так.
- Да, именно Кай. Тебе же нужно имя? А это ничем не хуже прочих, тем более отражает твою суть. Более чем.
Я лишь склонил голову, про себя пробуя новое имя. Кай. На первый взгляд слишком просто, но я ведь и не собирался использовать свое настоящее...
- Спасибо, - широко улыбнулся я, окончательно понимая, что теперь - выживу. Это раньше у меня не было цели, а теперь она появилась. Вместе с именем. И странным мужчиной с глазами полными серого пепла сгоревших душ.
Он ушел в ночь. Так и не назвавшись, лишь коснувшись моей головы прощальным жестом... Оставил ли он, как и обещал, память о себе? Не знаю, но в тот момент я верил. А кому еще верить в этом мире, если не богу?..
Так я начал свое восхождение. Наверх. К мерцающим в недосягаемых высях звездах. К тому человеку (а он действительно оказался человечнее многих знакомых мне людей), что поклялся дожить до нашей следующей встречи. А уж я стану достойным. Не ради себя - ради него. Не должны такие добрые существа так зацикливаться на смерти. Неправильно это.
И я его спасу. От себя самого спасу - если понадобится! Ведь именно в этом заключалась моя клятва