- Незачёт есть незачёт, юноша, и я не вижу причины делать лично Вам какие-то поблажки. Благодарите Вашего патрона, это он хлопотал, чтобы Вас не отчислили за бездарно проваленную практику.
-Но я же не виноват...
- А кто тогда виноват? Подопечные? Так это Вы должны управлять их действиями, а не они - Вашими. Божественное управление всегда опосредованно и зиждется только на вере в Вас. Да что я прописные истины изрекаю? Рано Вам, юноша, диплом выдавать. Бог-недоучка! Пфе! А если в управляемом Вами мире атеизм возьмёт верх, кому Вы потом будете доказывать, что Вы существуете? Мне? Или, может быть, ректору? Так в него и без того верят. Вот Вы, например, верите в ректора?
- В такого поди не поверь, - сумрачно пробурчал неудачливый студиозус.
- Вот именно, юноша. Скажите вообще спасибо, что Вас допустили к пересдаче. Итак, на исправление ошибок у Вас есть ровно полгода. Искренне желаю провалиться. Вот Ваши документы и справка о допуске к повторному прохождению практики.
Судорожно смяв в кулаке тощую пачку бумаг, неудачник вылетел из секретариата.
Глава 1. Тоска идиллическая
Замок, ярко сияя надраенными до блеска флюгерами, нежился в лучах летнего солнышка. Небольшой дракончик кружил в небесах, придавая пейзажу несколько фантасмагорический вид. На балкончике, увитом плющом, облокотилась на перила меланхоличного вида дама в пёстром платье. Она кушала вишню из расписного блюда, задумчиво плюясь косточками в пруд с золотыми рыбками. Те лениво и разочарованно шевелили плавниками, уже обломавшись с надеждой заполучить хотя бы одну не обглоданную вишенку.
Ехидна тосковала.
Нет, если быть до конца честными, то надо сказать, что быть владелицей Волшебного Замка ей понравилось. И нравилось долго, примерно часа два. Потом захотелось перемен, приключений и путешествий. Потом навалилась тоска. Уже несколько раз авантюристка порывалась плюнуть на всё, прыгнуть в автомобиль и умчаться с попутным ветром, но каждый раз её что-то останавливало: то печальные глаза Дыма, то слышимые только ей жалобы ожившего Замка.
О Волшебном Замке стоит сказать особо. Невесть почему, он именно Ехидну назначил на должность хозяйки и теперь постоянно доставал её - то наивными комментариями происходящих в "Приюте" событий, то вопросами о смысле жизни, то нытьём по поводу отсутствия сокровищницы, необходимой, по его мнению, каждому уважающему себя замку.
Собственно, помещение сокровищницы как таковое имело место быть - вполне себе обширные залы уровнем ниже Вампировых апартаментов. Но содержимое!.. Груды золота, драгоценных камней и прочей ювелирной мелочи отнюдь не радовали глаз, поскольку блистали где-то совершенно в других местах. Пустые сундуки с распахнутыми крышками напоминали голодные глотки, требующие незамедлительного заполнения. Многочисленные полки и полочки на стенах прямо намекали на возможность расставить там что-нибудь красивое и пафосное на зависть соседским замкам. Да что там говорить, в сокровищнице не задерживалась даже пыль, поскольку Волшебные огоньки старательно поддерживали чистоту и порядок. Хотя... один из сундуков всё-таки имел пресловутое содержимое, пусть и странноватое для Волшебного замка: там лежали гарнитуры связи, заботливо содранные с чёрных рейдеров, пытавшихся недавно захватить "Приют", но потерпевших унизительное фиаско. Зачем Замку понадобились подобные приборы непонятно, однако всё это добро было аккуратно сложено и подвергалось процедуре ежедневной чистки.
Постояльцы же "Фсехнего Приюта" не баловали Ехидну общением, увлёкшись собственными заботами.
Дым ежедневно мотался к родной пещере, напропалую хвастаясь пережитыми приключениями, а главное - умением выдыхать пламя, что вызывало непомерную зависть у сверстников-драконов.
Блондинка и Вампир совершенно отбились от рук, пропадая где-то каждую ночь и заявляясь только к рассвету - хихикающие, хмельные, не замечающие никого вокруг кроме друг друга. Вампир от любви совершенно потерял голову, зато приобрёл стойкий иммунитет к всевозможным невинным девственницам, на зависть соратникам по АК. Кстати, малютка Ло завоевала неподдельное уважение среди вампиров-абстинентов после того, как продемонстрировала шестнадцать способов приготовления различных алкогольных коктейлей на основе томатного сока.
Старушка вместе со своим Загадочным Прошлым и привидениями-пенсионерами неожиданно увлеклась азартными играми, ежевечерне проводя не менее трёх часов в элитных казино. Не реже двух раз в неделю эта милая компания срывала банк, и быть бы им внесёнными в чёрные списки всех игорных заведений, если бы выигрыш тут же не спускался подчистую без стенаний и сожалений. Милая бабулька, подслеповато хлопая из-под очков наивными глазками, то небрежно сгребала в старомодный ридикюль, то, не глядя, швыряла на кон миллионы. Этим она, естественно, привлекала к игровым столам массу любопытствующей публики, повышая рейтинги и приток денег. Именно поэтому владельцы лучших казино столицы едва не передрались за право принимать у себя столь колоритную личность. В итоге Старушка могла похвастаться самым полным собранием платиновых клубных карточек, какое только можно себе представить. О роли Привидений-пенсионеров во всём этом веселье можно только догадываться, однако они таскались за Старушкой как привязанные. Будучи засеченными охраной казино, призрачные игроманы с успехом отмахивались разнообразнейшими справками, тексты коих неизменно приводили в ступор любого, кто осмеливался их прочесть.
Ни Киллер, ни Крысиная Королева, казалось, не изменили своим привычкам, однако внимательный наблюдатель с лёгкостью заметил бы их повышенный интерес друг к другу. Во всяком случае, Киллеровы "сюрпризы" на пути следования Её Величества взрывались теперь исключительно безопасными, но эффектными фейерверками. Да и сыр в кладовой аккурат к её приходу оказывался порезанным тончайшими ломтиками и красиво сервирован на блюде. Крысиная Королева усиленно делала вид, что всё идёт как обычно, но и сама по нескольку раз на дню советовалась с Киллером "как профессионал с профессионалом" по различным шпионско-вынюхивательным вопросам, не забывая, впрочем, при этом принарядиться и надеть любимую диадему. Окружающие старательно "не замечали" развивающийся на их глазах роман, а Волшебные Силы Замка озаботились и обустроили личный потайной ход от покоев Её Величества до Киллерова чердака.
И лишь один из постояльцев покинул Замок. Клоп, подхваченный волной ошеломительного успеха, совершенно потерявший голову от сыпавшихся на него со всех сторон похвал, объявленный народным героем среди кровососущих насекомых, оставил любимый трёхместный гроб и Вампира на произвол судьбы и Блондинки, а сам переселился, по слухам, в королевский дворец. Поговаривают, что он стал соавтором нашумевшего бестселлера "В постели врага. Кровавая интрига", перевернувшего систему ценностей верховного вождя экваториальных каннибалов.
Немного разнообразия в невыносимо пасторальную жизнь Ехидны вносили почти ежедневные визиты Дымовой мамы, неожиданно полюбившей вечерние посиделки за чашечкой чая (тремя чашечками, если быть до конца точными) и разговоры "за жизнь".
Кстати, выяснилось, что трёхголовая красотка - та самая растяпа-драконица, что лет пятнадцать назад потеряла яйцо. Конечно, авантюристка давно выросла и ни капельки не походила на девчонку с белым бантом в косе. Ту, что притащила, отдуваясь и ругательски ругая чешуйчатых растерях, большое зелёное яйцо в рюкзачке. Просто разговоры в задушевных беседах никак не могло обойтись без упоминания о бестолковых детишках вообще и о Дыме в частности. Вот тут-то и выяснилось, что способность влипать во всяческие неприятности дракошка начал проявлять, даже не появившись толком на свет. А спасение непутёвого мальчишки стало для Ехидны уже традицией. Дальше следовали слёзы, объятия (авантюристка, правда, успела увернуться) и заверения в вечной дружбе.
В общем, "Фсехний приют" вёл жизнь неторопливо-размеренную, не обращая внимания на происходящее вокруг. А королевство, тем временем, бурлило, и обстановка в нём менялась даже не ежедневно, а ежечасно.
Во-первых, и самое главное - в мир иной отошёл старый король. В последние годы он вёл жизнь настолько тихую, что не будь рядом сонма слуг и лизоблюдов, его кончины, пожалуй, никто бы и не заметил. И в ту же секунду, как о смерти престарелого монарха стало известно, наступило то самое "во-вторых": спокойное ещё вчера королевство вскипело, как...
Хотелось бы сравнить с кастрюлькой молока на сильном огне, но увы - происходящее гораздо больше напоминало реакцию нужника, в который чьи-то шаловливые ручонки закинули пару килограммов дрожжей. Напоминало отвратительным запашком и количеством всплывших на поверхность нечистот.
Дело в том, что мнительный венценосный старикашка прямых наследников не имел, будучи убеждённым холостяком и женоненавистником. А составить завещание в пользу кого-нибудь из родни попросту опасался, уверенный, что официально признанный наследник немедленно отравит-задушит-утопит или как-нибудь ещё поторопит с освобождением места на троне. Вот и вышло, что теперь на непыльную должность монарха претендовали шесть королевских племянников, трое дядьёв, пятнадцать кузенов и ещё человек тридцать самой разной степени родства. И каждый заручился поддержкой какой-нибудь влиятельной группы лиц. Была, правда, парочка сумасбродов, действовавших единолично, опираясь на уверенность в собственной харизме или надеясь на банальное везение. Но их-то уж точно можно было не принимать во внимание.
Сказать, однако, что королевство кипело - значило бы сильно преувеличить. Гражданской войны никто не ждал (и это в-третьих!), поскольку простой народ ни в какие политические баталии вмешиваться не собирался. Но вся работа встала, потому как он, народ, с интересом наблюдал за происходящим, наперебой делая ставки. Причём, не на личность будущего короля, а на время, которое тот или иной претендент сможет продержаться на вершине рейтинга. Подданные Крысиной Королевы (а кто бы сомневался!) шустрили вовсю, составляя топ-листы и распространяя сплетни.
Можно, конечно, посчитать ещё и в-четвёртых (соседние державы, замершие в охотничьей стойке в надежде урвать если не земли, то более выгодные политические соглашения), и в пятых (торговый люд, который интересовала не столько политика, сколько экономика), но это уже подробности, к нашему рассказу имеющие весьма отдалённое отношение. Да практически никакого не имеющие.
Вернёмся, однако, в Замок. Некоторые изменения в размеренном укладе "Фсехнего приюта" всё же произошли.
***
За полторы недели до описываемых событий.
- Да отстаньте же, - раздражённая Ехидна отмахнулась от скопища светящихся огоньков что-то жалобно ябедничавших в самое ухо.
- Знаю, знаю я, что Киллер опять заминировал коридор. Ну и что? Раньше вы неплохо справлялись. Вообще, не пойму, а если бы меня не было, кому бы вы ныли про тяжёлую долю?
Огоньки пристыжено замигали и моментально унеслись прочь, исправлять повреждения, пополнять запасы стирального порошка, заменять перегоревшие лампочки. Нет, Волшебным Огонькам было вовсе не трудно делать повседневную работу, но где-то там, в глубине своей огоньковости, они чувствовали себя несчастными. Хотя... слово "несчастными" не совсем правильно. Огоньки много размышляли и пришли к выводу, что в данной ситуации более уместен эпитет "недооцененность" И действительно, все принимали как должное их бесконечное, трудолюбивое присутствие, но никому не приходило в голову сказать спасибо, не говоря уж о том, чтобы поинтересоваться их мечтами.
Занятые невеселыми мыслями, Огоньки моментально сделали всю рутинную работу и, по недавно приобретённой привычке, просочились в курительную комнату, где на подоконнике сидели грустные мужчины: Комар, Муз и крошечный Гусь, его вечный спутник и неиссякаемый источник перьев вдохновения.
Да-да, в Замке появились новые обитатели, вернее, не будучи официальными постояльцами, они частенько появлялись в "Приюте", втихаря оккупировав подоконник в курительной комнате, пустующей по причине отсутствия курильщиков. Образовался маленький, но вполне себе элитный мужской клуб.
Комар, дважды контуженный Ехидной, а потому впавший в меланхолию, так и не женился. Его ровесники, давно семейные комары, не понимали, как можно жить без постоянного зудежа своих лучших половинок, и не принимали вечно унылого, сварливого мизантропа (и мизинсекта) в свою компанию.
Муз, изрядно потрепанный на любовных фронтах, любил пожаловаться. Особенно доставалось капризным музочкам, вечно предъявляющим какие-то претензии, намекающим на материальные блага и прочие скучные вещи. Сочувствие окружающих нравилось Музу, но ещё больше он обожал женский пол в целом и каждую музу по отдельности. И если бы не беспочвенные обвинения в изменах и попытки растрясти его кошелёк (а Муз отличался небольшой, ну совсем небольшой, но тщательно лелеемой прижимистостью), то жизнь можно было бы назвать прекрасной и удивительной.
Гусь же, сроду не имевший проблем с гусынями, примкнул к клубу из чисто мужской солидарности.
Так и проводили они вечера тесной компанией, слушая бесчисленные любовные истории Муза. Комар, будучи девственником, тем не менее, постоянно вставлял сочувственные реплики о коварстве и вздорном характере женщин, укрепляясь в мысли никогда-никогда не жениться. Гусь периодически гагакал и хлопал крыльями в особо пикантных местах.
Волшебные Огоньки полюбили неспешные часы душевного мужского общения, в основном потому, что члены элитного клуба с сочувствием выслушивали жалобы на чёрствость Ехидны. Про свои душевные самокопания Огоньки благоразумно помалкивали, осознавая, что вряд ли встретят понимание у бесхитростных, прямолинейных и суровых мужчин
Но наступала неизбежная ночь. Муз, выговорившись и соскучившись по своим пассиям, улетал в темноту вместе с неразлучным крылатым другом, предвкушая новые свидания, не забывая, впрочем, и старых подруг.
Комар отправлялся на родное болото, шарахаясь от стаек весело пищащих юных комарих, да отсиживаясь под каким-нибудь листочком, если вдруг кто-то из них обращал на него внимание... а внимание обращали многие: Комар выглядел довольно симпатично, постоянная печать меланхолии придавала ему элегантно грустный вид.
Огоньки, оставшись в одиночестве (хоть и непонятно, как можно применить слово "одиночество" к существам, чьё количество не поддаётся исчислению), некоторое время скорбно роились над опустевшим подоконником, то перекрашивая его, то украшая, то сдирая украшения напрочь. А потом разлетались по Замку, возвращаясь к привычному труду.
Вечер за вечером собиралась тёплая компания. Вечер за вечером неспешно тянулся разговор об одном и том же. Вечер за вечером становилось всё скучнее членам клуба холостяков. И так бы и канул в небытие, распался постепенно этот маленький междусобойчик, если бы однажды...
***
Клоп радостно перебирал лапками. Он скучал, он очень скучал по Замку, по Вампиру, по своей уютной тесной квартирке в щели просторного Вампирского гроба.
Выбравшись в большой мир и став знаменитым писателем, Клоп не зазнался, не задрал нос, как многие его коллеги. Нет, в глубине души он хотел оставить эту блестящую, но холодную и суетную столичную жизнь и вернуться к прежней, незамысловатой, зато привычной и, как выяснилось, самой замечательной. Попивая самые элитные коньяки, тосковал бедняга по пряно бодрящему коктейлю из Вампирской крови и Кровавой Мери.
И вот настал день, когда, поймав попутную собаку, он прибыл к дверям "Фсехнего Приюта".
Прикрыв в экстазе глазки, Клоп пробежал по устланным коврами коридорам, спустился по лестнице, проскользнул в такую знакомую комнату и поспешил к родному гробу.
Но что это? Что за звуки, запахи... внезапно лапки заплелись и, не удержав равновесия, он свалился прямо на одну из подушек, почти полностью закрытую раскинувшейся копной белокурых волос.
Белокурые волосы? Откуда? Да что, в конце концов, происходит? Понимание происходящего чувствительно ударило по натянутым нервам. Вампир был не один. Рядом с ним, свернувшись клубочком, спала Блондинка, распространяя вокруг себя запах духов. И ещё она храпела! Не тихонько посыпывала, мило помурлыкивая, как можно было ожидать от такой куколки, а храпела, как пьяный матрос.
Шокированный Клоп хотел заглянуть в свою старую квартиру в уютной щёлке гроба, но не тут-то было: вход намертво запечатал комочек розовой жевательной резинки.
Сдерживая рыдания, разочарованный до глубины души, он ринулся прочь. Коридор, лестница, снова коридор... прочь, прочь из этого дома! Никогда нельзя возвращаться туда, где когда-то было хорошо.
Уставший Клоп перешёл на шаг и медленно тащился к выходу, когда услышал чей-то разговор. С любопытством заглянув в дверь, он увидел на подоконнике у открытого окна тёплую компанию, состоящую из трёх джентльменов и десятка Волшебных Огоньков, ведущих неспешную беседу.
Клоп приблизился. Прислушался. Вот кто его поймёт, вот кто ему посочувствует. Он взобрался на подоконник и произнёс, глядя прямо в глаза присутствующим: "Эти бабы..."
- Проходи, - лаконично промолвил Муз, - ты попал к своим.
***
Влившись так просто и естественно в Клуб Холостяков, Клоп принёс с собой и свежий ветер перемен. Излив за пару вечеров боль души на благодарных слушателей, благосклонно оценив их привычные монологи, бойкий насекомый заскучал. Его деятельная натура требовала чего-то нового, чего-то общественно важного. Особенно шокировало Клопа то, что никто в Замке не интересовался происходящим в государстве.
- Как, - ужасался крошечный писатель, - вы не знаете, что старый король умер?! Да в стране сейчас такое творится!
Остальные члены клуба переглядывались и пожимали плечами, мол, к ним-то всё это каким боком относится?
-Да как вы не понимаете, - горячился Клоп, - на трон так много претендентов, что просто ужас! А вы здесь сидите!.. А надо бить в колокола!.. Да я такое слышал!.. Да я статью в газету хотел написать, только меня печатать отказались, потому что никто не знает, чем дело кончится, и все боятся ляпнуть лишнее. Вы представляете, в газетах теперь только некрологи публикуют и кулинарные рецепты! Ужас!
Комар надулся и прожужжал, что уж он-то не побоялся бы правду-матку...
Муз, уже намылившийся было улетать в ночь, обернулся и ехидно поддел Комара, намекнув, что обещать может любой, но вот на самом деле решиться...
Клоп, уперев лапки в бока, уверил всех, что будь он редактором газеты, печатал бы самые злободневные новости, не боясь репрессий и репеллентов.
Комар взвился и, нацелив хоботок на Муза, запищал, что будь Клоп главным редактором, он, Комар, печатался бы на первой полосе и под своим именем, потому что не боится вообще ничего, даже свёрнутой в трубочку газеты и пылесоса.
Обозлившийся Муз, забыв про свидание и музочек, орал, что всё равно газеты у них нет, поэтому нечего языком попусту трепать.
Тут встрепенулись притихшие Огоньки, заявив, что типография - фигня делов, напечатать сколько угодно экземпляров газеты для них проще простого.
Члены Клуба затихли, восхищённо переваривая информацию и постепенно осознавая открывающиеся перспективы.
- Своя газета, мужики... - Муз обвёл друзей расширившимися глазами.
- Точно, у меня уже статья готовая есть, - подхватил Клоп, - чур, я редактор. Главный.
- А я спецкор, - пискнул Комар и сжал кулачки, - ух, я им кровушки попью!..
-Ага, - развеселился Муз, - а я на светской хронике, вот хохма, и ещё новости культуры, и спорт, и...
- Подождите, - осадил подельников Клоп, - ну на один номер мы материал наскребём, но дальше-то... где информацию брать? Мы просто не успеем, а газету надо хоть через день выпускать, иначе ерунда получится.
Волшебные Огоньки, радостно просияв, на секунду исчезли, затем вновь появились, но уже над столом, демонстративно шлёпнув на него внушительную стопку разнокалиберных бумаг.
- Это что? - Муз, подхватив под мышку Клопа, спикировал на столешницу. Комар, секунду помедлив, полетел следом.
- Список претендентов на трон, - перебирал бумаги Клоп, - характеристики, привычки, рейтинги, ставки, отчёт с вечеринки, фотографии каких-то девиц... Ребята, - он поднял на друзей ошалевшие глаза, - да здесь всё! Всё, что нам надо! Тут материалу на десяток номеров. Откуда?
Все посмотрели на Волшебные Огоньки. Те выстроили в воздухе сложносочинённую загогулину, долженствующую, по их мнению, обозначать гордость.
- Это шпионские записки из сейфа Крысиной Королевы! - Огоньковая загогулина приняла ещё более замысловатый вид.
- И что, - уточнил Муз, - вы так легко можете эти записи стянуть?
- Стянуть, скопировать и вернуть на место, - с достоинством пояснили Волшебные Огоньки, растёкшись равномерным облачком над столом, - Королева ничего не заметит, а мы можем напечатать самые-самые сенсационные новости, потому что у неё самые-самые лучшие шпионы.
- Ну что, решено, - Муз выдернул из дрожащих лапок Клопа одну из бумажек, - печатаем. Как газету назовём?