День "П"

21 год до вторжения

Канонерка "Сюрприз" неторопливо кралась к звездной крепости, спрятанной в самом центре гигантской газопылевой туманности – эха давным-давно минувшей космической катастрофы. Когда-то это место считалось весьма перспективным с точки зрения добычи трансуранидов – и Автаркия Церес успешно воплотила эти мысли в жизнь, устроив неподалеку от "огарка" сверхновой отлично оснащенную базу с практически бесконечным сроком автономности.

Будь у Патруля выбор, он бы с радостью пометил на картах эту туманность ярко-алым и, развесив по ее краям мириады мин, забыл навсегда – только вот база, по данным разведки, стала приютом лично Владелину Цересу, последнему оставшемуся в живых автарку – из восьми. К сожалению, политический выигрыш от захвата главы мятежников и последующего показательного суда показался Галактическому совету куда ценнее кораблей с экипажами, и Патруль, скрепя сердце, принялся за разработку операции "Роса".

Задача Флигг и ее "эскадры" внешне казалась простой, как гайка – в режиме минимальной заметности пробраться к крепости на дистанцию радарной видимости, а потом, после получения приказа, отстреляться по базе всем, что имелось на борту, напоследок запустив туда же "брандер" – урано-свинцово-плутониевый астероид, снабженный защитной оболочкой и нейтронным детонатором.

Расчет штабных стратегов был прост – появление тучи торпед наверняка заставит мятежников понервничать, но, учитывая дистанцию залпа, почти все торпеды благополучно пройдут мимо цели. Именно для того, чтоб дорогостоящие боеголовки не пропали даром, и нужен был "брандер". В момент подрыва начинка астероида должна была залить все вокруг потоком гамма-излучения, что, в свою очередь, заставит сдетонировать торпеды, специально лишенные штатной противорадиационной защиты

В случае успеха системы наблюдения базы наверняка бы вышли из строя – а это означало: десантным кораблям удастся сесть почти без потерь, и, следовательно, битва за последний оплот Автаркии окажется куда короче, чем бы хотелось мятежникам.

Умом Люсинда понимала, какой колоссальный приз стоит на кону – но это никак не облегчало чувства обреченности, которое испытывала Флигг, сидя, по сути, верхом на жестянке, битком набитой термоядерными боеголовками.

– "Липа-три", отчет, – Люсинда отпустила тангенту, переключая рацию на прием. Тоненький лазерный луч заплясал на линзе приемника, с трудом пробившись через пыль.

– ...рмально. Снос по... в пределах нормы, вектор "багажа" ста... – остаток ответа потонул в неразборчивом бульканье, и Флигг вздохнула. Наилучшим выходом в этой ситуации было бы связать канонерки световодами, потеряв в мобильности, но выиграв в качестве связи. В нормальной ситуации она могла бы управлять всеми пятью кораблями со своего пульта, не давая противнику и шанса приспособиться к ее манере боя. Увы, ее идея не нашла никакого понимания у техников, готовивших канонерки и брандер к операции.

– Приято, "Липа-три". Повторяю, "Липа-три", доклад принят, – Люсинда со вздохом покосилась на интегратор, в углу которого неторопливо менялись цифры обратного отсчета. – "Липа-четыре", доклад.

* * *

До "места сбора" оставалось всего полчаса лету, когда радар, включенный в пассивный режим, буквально сошел с ума.

– "Липа-один", "Липа-один", прямо по курсу неопознанная цель! – голоса остальных пилотов на миг превратили крохотную кабину канонерки в подобие стихийного базара, и Флигг торопливо убавила громкость. Она уже заметила странный объект прямо по курсу, до которого, если верить радару, оставалось не более семисот километров.

– Всем – маневр уклонения. "Липа-два" со мной, "Липа-четыре" ведет остальных. Выполнять!

Флигг, торопливо выключив автопилот, вывернула штурвал, уходя от столкновения. Скосив глаза на радар, она с удивлением отметила, что отметка на нем больше приличествовала фрегату, нежели судну, габаритов которого она так и не смогла оценить. Впрочем, уже через минуту форсажа стало ясно – неопознанный объект, потерявшийся в недрах туманности, представляет собой гигантскую чашу, направленную донышком в открытый космос. Судя по изъеденным метеоритной коррозией краям, эта штука болталась в туманности очень давно – слишком давно, чтоб иметь хоть какое-то отношение к Патрулю или Автаркиям.

– "Липа-один", "Липа-один"! – испуганно прошептал динамик. – "Липа-три" в канале. "Багаж" оборвался. Повторяю – "багаж" оборвался!

Люсинда едва слышно выругалась. Силовая подвеска, установленная на канонерку-буксир, оказалась никак не рассчитана на маневр, потребовавший всей мощности маневровых двигателей. Она еще хотела спросить, в какой именно момент произошел обрыв, чтобы прикинуть последствия, но не успела.

Гигантская чаша вдруг осветилась – целиком, без полутонов, словно кто-то повернул выключатель. Эфир затопили помехи, пыль сгустилась до совершенной непрозрачности, прикрыв собой корабли. Секундой позже она снова рассеялась, уничтоженная невиданной силы импульсом.

– "Липа-три"... – ошеломленно прошептала Люсинда, зажав тангенту. За иллюминатором расплывалось огненное облако, в которое превратилась канонерка вместе со всем своим грузом. – Остальным – отмена операции, расходимся, всю энергию на двигатели!

Компьютер недоверчиво моргнул, требуя подтверждения действий. Всего секунда – но ее хватило "чаше", чтоб разнести на атомы "Липу-четыре" и "Липу-два". Маршевый двигатель наконец ожил, и Люсинда, закусив губу до крови, включила "полный вперед", одновременно перебрасывая энергию защиты на корму.

* * *

Два крохотных кораблика неслись в переливающемся сиреневом тумане, радиометр захлебывался, отсчитывая рентгены, просочившиеся сквозь тонкий корпус, а сзади медленно надвигалась сияющая белым чаша, изредка плюющаяся пучками золотистого света.

Индикатор состояния реактора окрасился алым, предупреждая о перегреве, но Люсинде было не до того. Запасы энергии противника казались неистощимой – для уничтожения простой канонерки он с легкостью выдавал мощность, которой бы с излишком хватило на сверхдредноут. Впрочем, корабль такого размера вряд ли бы смог уворачиваться так, как это делала Флигг.

– Он не отвяжется, Люс, – голос в динамике был на удивление чистым – странное оружие проделывало в пыли туманности широкие бреши. – Он уже нас нагоняет.

– Мы теряем время из-за, – в динамике затрещало, и Флигг резко отдала руль от себя. Легкий кораблик клюнул носом, продемонстрировав противнику пузатое брюхо, набитое торпедами, – маневров.

– Мы должны сбросить груз.

Флигг не ответила – на сей раз излучатель, похоже, всерьез решил ее добить – луч плясал вокруг "Липы-один", как привязанный.

– Мы должны сбросить груз! Люс, ты слышишь?

Чтоб отвязаться от назойливого шепота в динамике, Флигг ударила по кнопке аварийного сброса, мгновением позже заложив очередной вираж. Створки люка на брюхе канонерки неторопливо разошлись, выбросив в пространство добрую сотню безумно дорогих торпед – единственного вооружения ее корабля, стоившего упоминания.

– Молодец, так его! – прошептал динамик. – Что, не нравится?

Луч, заметив новую цель, азартно испарил добрый десяток боеголовок, после чего пропал.

– Не нравится? Да, не нравится? – заливался пилот "Липы-пять" – Люс, ему не нравится!

Флигг, пытаясь отдышаться, вытерла мокрое от пота лицо и глянула на радар. Там медленно таял след "неопознанного фрегата", на самом деле принадлежавшего странной "чаше-лучемету". Похоже, он действительно отказался от преследования.

– "Липа-один" – "Липе-пять". Идем домой – только давай так, чтоб обойти ЭТО подальше, – Люсинда отпустила тангенту и вздохнула. – А мне, пожалуй, пора готовить мичманские погоны. Да, недолго музыка играла...

* * *

– Флот-лейтенант Люсинда Флигг? – хмуро осведомился коренастый подполковник с нашивкой десантного корпуса на рукаве единственной "живой" руки.

– Так точно.

– Присаживайтесь.

Флигг уселась на самый краешек крохотного табурета, специально сделанного так, чтобы посетитель чувствовал себя максимально неуютно.

– Ознакомьтесь и распишитесь.

На стол перед Люсиндой легли три листка бумаги, и девушка мрачно усмехнулась. После примерной выволочки перед командиром Третьего ударного флота, а потом персональной – в кабинете начальника разведки, она уже не ждала от начальства ничего хорошего.

"Строгий выговор: за отказ от выполнения прямого приказа командования". "Строгий выговор с предупреждением: за саботаж целей стратегической наступательной операции "Роса".

– И увольнение из рядов, – мрачно прошептала Люсинда, не по наслышке зная, что бывает после "с предупреждением".

– Не угадали, – холодно процедил подполковник.

– Трибунал, да? – язвительно поинтересовалась Флигг, беря в руки третий листок.

"За беспримерную отвагу и действия, повлекшие за собой кардинальное изменение ситуации в пользу Патруля в масштабе фронта присвоить флот-лейтенанту Люсинде Флигг звание флот-мид-лейтенанта досрочно".

* * *

Последняя база Автаркии Церес пала куда раньше, чем рассчитывал покойный Владелин, и на двое суток раньше, чем предписывала "Роса". Как потом выяснилось, странный артефакт в тщетных попытках разнести канонерки нарезал мятежную базу буквально на дольки, испарив автарка прямо в личном кабинете, а заодно угробив почти всю ближнюю оборону. Трезво оценив свои шансы, выживший персонал предпочел выбросить белый флаг, изрядно удивив этим и командование Патруля, готовившегося к штурму, и Галактический совет, уже составивший сценарий "показательного суда" над Владелином.

Увы, историки так и не узнали, кому именно они обязаны окончанием Корпоративной войны, годом позже прозванной Великой. Впрочем, Флигг не жаловалась – во Флоте так не принято.