Аннотация: Можно ли уравнять всех в стремлении к построению справедливого общества или это невозможно? Какую роль неравенство играет в обществе - только ли отрицательную? В каких слоях общества неравенства практически нет?
Любопытно, что в течение нескольких тысяч лет как угнетенные, так и прогрессивная часть интеллектуалов, начиная с Платона, боролись всеми возможными тогда способами за установления справедливого общественного устройства на основе равенства всех и каждого, но безрезультатно.
Тем не менее, насчет возможности установления равенства особенно никто не сомневался, поскольку перевороты, ротация управленческих кадров как бы со всей ясностью показывали не такое уж большое отличие в умственных способностях отдельных представителей этих кадров за редким исключением, типа Тамерлана или Наполеона.
Так дело и шло вплоть до Карла Маркса и Иосифа Сталина, пытавшегося реально воплотить идеи Маркса в жизнь по установлению истинно справедливого общества в течение нескольких десятков лет.
Что получилось в итоге, нам хорошо известно.
Идея всеобщего равенства и построения справедливого общества с треском провалилась по причине самостоятельного возврата социалистических стран в лоно капитализма без возражения народов этих стран.
Но не всё так просто, потому что представители властных элит, контролирующие непосредственно или через своих управляющих ход событий в государствах, действительно примерно равны в своей, энергичности, сообразительности, чувствительности, впечатлительности, решительности, степени общительности, любопытства, доминантности, настойчивости, кооперации в действиях, составляющих в своей совокупности, уровне и взаимоотношениях индивидуальность, а также они не обходятся без жизненного опыта, кое-каких навыков, определенной степени абстрактного мышления, способности общения в виде членораздельной речи, воли и даже некоторой доли креативности. Правда, последняя больше проявляется в интригах, войнах и хитросплетениях политики. В противном случае, эти деятели не проникли бы во властные структуры и им пришлось бы заняться иными делами, но им более подходит, как и всем животным в стае, с одной стороны, выпячивание своих достоинств, с другой стороны, уничижительное поведение перед вышестоящими, без которых к власти не удастся приблизиться и, тем более, не получится укрепиться в ней.
Объясняется это примерное равенство представителей власти тем, что они одинаковы в своем стремлении удержаться у власти любыми средствами. Поэтому они волей-неволей заняты своими делишками в борьбе за нее и укреплению в ней, и им как-то некогда заниматься конкретными организационными делами или подумать о страждущих с позиции альтруизма, который им без надобности в силу специфики дел в этой банке с пауками. Так что приходится нанимать менеджеров, которым они поручают вести конкретные дела, но строго их контролируют и быстро меняют при малейшем отклонении от желаний этих властолюбцев.
Все они уравниваются по своим качествам в силу содержания своей деятельности, которая в основном сводится к захвату власти, ее удержанию, а также приведению населения страны к послушанию в основном обманом и мелкими подачками, меняясь местами во властных структурах, но, тем не менее, большей частью оставаясь в них и даже протаскивая в них свое, чаще всего, бездарное потомство. То есть эта деятельность не дает возможности развернуться тем способностям, которые у них могут присутствовать, вследствие однообразных занятий по обману населения и изыскания методов как можно более длительного удержания у власти, а также довольно быстрой деградации и умственно, и эмоционально именно из-за эгоцентричной и приспособительной основы своих занятий.
Глядя на эту публику, невольно приходишь к выводу о том, что их неплохо было бы вообще убрать со сцены, либо действительно уравнять со всеми остальными, хотя бы по доходам.
Так что совсем неудивительна постоянная борьба как народных масс, так и лучших представителей интеллигенции за уравнивание всех и каждого на основании лозунга борьбы за справедливость в виду постоянного лицезрения этой властной, но совсем не глубокомысленной публики.
Но, вот ведь, незадача, так ничего и не получилось с этим уравниванием ранее, и не получается теперь. И все эти хитроумные, корыстные, подлые и насквозь лживые паразиты оказываются по каким-то причинам непотопляемыми.
Поэтому имеет смысл попытаться выяснить корневую причину этого обстоятельства, а также результаты, которые из этого выходят.
*
Развитие всего живого в значительной степени зависит от случайности, которая проявляется в воздействии на геном живого существа среды, окружающей его, а также в виде ошибок в процессе репликации и рекомбинации РНК.
В результате, происходящие мутации генома, могут воздействовать на живое существо либо гибельно, либо развивая его в сторону более успешного приспособления к меняющейся обстановке всеми доступными способами, проявляющимися в разнообразных формах.
Известно, что живые организмы в отличие от неживых имеют совокупность признаков: обмен веществ и энергии, способность к росту и развитию, размножению, к поддержанию определённого состава. Кроме того, для них характерно наличие саморегулирующейся метаболической системы (обмен веществ), и они обладают способностью к точному самовоспроизведению собственной метаболической системы (репликация ДНК, её матричное копирование и специфически детерминированный синтез белков-ферментов).
Собственно говоря, это развитие живых существ в рамках приспособления к окружающей среде происходит уже не совсем случайно, а под воздействием фактора активности, присущей каждому живому существу, который конкретно сводится к своего рода автоматическому соотнесению себя с окружающей средой благодаря постоянному поступлению через органы чувств сведений из этого окружения, которые обрабатываются в соответствующем центре иди центрах, предоставляя информацию о том, как следует применяться к этому окружению, чтобы не погибнуть, а также, по возможности, улучшать свое положение в нем.
Иначе говоря, это активное и практически постоянное соотнесение себя со средой происходит по причине неудовлетворенности тем, что есть, для того чтобы попытаться попасть в более приемлемые, безопасные и, возможно, удобные для существования и воспроизводства условия.
Подобное стремление характерно для всех живых существ, в отличие от неживых объектов, благодаря имеющейся у них возможности получать, обрабатывать, использовать и передавать информацию, которая, в частности, отражается и накапливается в геноме каждой клетки организма, постепенно усложняя и изменяя последовательно весь организм, создавая различные виды живых существ в зависимости от условий, в которых они находятся, с той или иной способностью к развитию вследствие непременно проявляющейся неудовлетворенности имеющемся ради, возможно, лучшего - более теплого, приятного, сытного, безопасного и способствующего размножению, но в условиях постоянной конкуренции, состоящей в основном в поедании друг друга.
Таким образом, для живых существ характерно, в отличие от неживых объектов, то, что в них, благодаря указанному восприятию информации, происходит сочетание непредвиденного, то есть, случайного, и вполне определенной неудовлетворенности того или иного рода настоящим.
Другими словами, случайность и детерминизм в форме определенности действий являются основой существования всякого живого существа, поскольку оно неизбежно подвержено воздействию собственного окружения.
В частности, знание законов человеком, которые отнюдь не всеобъемлющи, не способно устранить эту основу, но, вместе с тем, определенность действий человека, в отличие от остальных живых существ, не зависит целиком от его окружения (исключительная адаптивность этих существ), а зависит еще и от его знаний, настроения, симпатий, фантазий, чувствительности, степени благоразумия, воли, любознательности, интересов, креативности, целеполагания и прочих свойств его самосознания, которые могут быть противоположны одной лишь направленности на приспособление к среде.
Более детально, это состояние человека по сравнению с животными можно охарактеризовать так.
*
Обычное живое, базирующееся в своих действиях на инстинктах и рефлексах, и потребляющее только ощущения, как видно, ограничено в потреблении информационных потоков и собственном наиболее полном выражении.
Другими словами, эволюция интегрально представляет собой постепенное накопление разнообразных, более или менее сложных живых существ, появляющихся и исчезающих в ходе естественного отбора в течение миллиардов лет. Эти существа характеризуются полной слитностью с окружающей средой, то есть они не способны самостоятельно отделиться от нее именно вследствие того, что записанная в генах каждого живого существа программа действий определяет его как один из динамических элементов, составляющих живую среду, единственной опорой которого является инстинктивно-рефлекторная деятельность, но не сознательно-целевого воздействие на окружающее и себя самого.
Понять это представление можно по аналогии с работой компьютера в соответствии с различными программами, внесение которых меняет его свойства, но которые компьютер не способен генерировать самостоятельно, так как он не взаимодействует непосредственно по своей воле и соображениям с собственным окружением, то есть сознательно, а является орудием своего хозяина, которое тот может включить и выключить.
Если всё же допустить появление такой самостоятельности, то становится необъяснимым отсутствие подобной трансформации, например, у шимпанзе в течение миллионов лет, геном которого всего лишь на 1% отличается от генома человека.
Примером подобного внесения изменения генетической программы может быть возникновение определенных зон коры головного мозга человека в отличие от животных, в частности, зоны, отвечающей за функцию человеческого общения, а именно: коррекция гена FOXP2 позволила гоминиду в свое время сделать имевшуюся у них звуковую коммуникацию более членораздельной, в отличие от животных [1].
Однако, человек, отделившись от животного мира, вместе с тем не мог не остаться в нем по чисто физиологическим причинам.
В результате, постепенно получилось существо с двойственным сознанием и соответственно - мозгом, измененным по своей структуре по сравнению со своими животными предками.
Одна часть этого мозга сохранила особенности мозга животных с его эгоцентричной направленностью прежде всего на собственное выживание и доминирование с использование инстинктов и рефлексов, другая, изменившись в объеме и по структуре, позволила человеку выйти за рамки только инстинктов и рефлексов в сторону проектно-целевого мышления и альтруизма на основе абстрактно-образного и вместе с тем логического мышления, что позволяет в своем определенном сочетании принимать креативные решения.
Подтверждением появления этих, только человеческих способностей показали недавние исследования мозга, в соответствии с которыми стало ясно, что такого рода познавательные способности человека обеспечиваются, в отличие от животных, наличием в мозге таких участков, которые способны не просто принимать и передавать информацию, но и создавать новую информацию на основе поступившей.
В частности, по сравнению с обезьянами, число извилин в мозге человека, которое обеспечивает большую степень молекулярной активность в коммуникационных соединениях между нейронами, стало намного выше.
К тому же, геном человека так же изменился по сравнению с геномом обезьян, как бы получив дополнительную программу.
Надо полагать, что именно после подобной перестройки стал возможен своего рода симбиоз получившегося индивида и сознания более высокого уровня, чем сознание животного. Эта процедура принесла ему возможность проявить самосознание, создающее предпосылки для творческого мышления. Все остальное: способность к труду совместно с соплеменниками, связная речь, креативность, интересы, любознательность и т. д. вырабатывается как следствие за определенный и сравнительно не очень длительный срок, закрепляя симбиоз низшей (инстинктивно-рефлекторной) совместно с высшей (осознанно-целевой) форм сознания и тела, продуцируя тем самым развитой ум, укрепляя самосознание, а также производя движущую силу ускоренного развития новых существ и их сообществ благодаря возникшему антагонизму между низшей (животной) и высшей формами сознания [2].
Иначе говоря, дополнительная программа, которая была некоторым образом введена в геном, положила начало появлению несколько миллионов лет назад прототипа человека в виде нескольких вариантов гоминидов, способных к собственному осознанию, или определению своего "я", то есть способных перейти в некоторой степени к инициативно-целевому поведению. Эти прототипы человека несколько миллионов лет менялись в соответствии с естественным отбором и, отчасти, сознательным отбором. В результате иного по сравнению с человекообразными обезьянами взаимодействия со средой их мозг увеличился, так как приходилось решать непростые задачи переустройства окружения с помощью орудий труда, охоты, домашнего хозяйства и т. д.; их конечности изменились (задние наиболее приспособились к ходьбе из-за кочующего образа жизни, превратившись в нижние конечности, передние конечности приспособились к изготовлению искусственных орудий и обращению с ними); гортань трансформировалась в сторону наибольшей пригодности к звуковому словесному общению, существенно повышающему эффективность коллективных действий при охоте, приготовлении пищи, воспитании детей и т. д.
Представители биологов-эволюционистов считают происшедшие изменения результатом случайных мутаций.
Мутации до появления прототипа человека проявлялись и действовали только в рамках рефлекторно-инстинктивной деятельности живых существ, и они не способны вывести эти существа за пределы подобной активности ни за какой срок.
То есть случайный характер мутаций означает для живого существа возможность лишь приспосабливаться к среде, но не возможность выхода за пределы среды.
По этой причине бессмысленно рассматривать мутации в качестве основного сквозного фактора, приведшего в конечном итоге бактерию к внеприродному в значительной степени существу - человеку.
Тем не менее, на этой - преувеличенной - роли случайности настаивают эволюционисты, отказываясь понять, что источником возникновения самосознания не может быть естественный (случайный) набор такой программы в геноме, которая дает не наилучшее приспособление существа к окружению, а, напротив, в значительной степени, провоцирует в итоге стремление к полному отделению живого существа от природы.
Мутации в живых организмах есть проявление взаимодействия организмов с окружающей средой, то есть с другими организмами и неорганическим соединениями. С помощью этого проявления организмы закрепляют в своих программах, записанных на белковых соединениях в геноме, позитивный для себя отклик этого взаимодействия, найденный как бы случайно. Однако эта "случайность" отнюдь не случайна для живых организмов, поскольку отличие живых организмов от безжизненных комплексов состоит в способности к поиску наиболее приемлемых условий для себя методом проб и ошибок вследствие всегдашнего стремления живого существа к лучшему устройству в жизни, отражающееся в неудовлетворенности настоящим, на что неживое не способно.
Поэтому каждое позитивное случайное изменение, отражающееся в структуре генома, означает накопление количества этих спонтанных "поисковых" изменений, неизбежно приводящее с достижением определенного предела к качественным изменениям организма. Тем не менее, любые природные процессы имеют естественные границы, следствием которых является то, что переход количественных случайных изменений в качественные структурные преобразования замыкается в установленных природных рамках: в данном случае - в рамках рефлекторно-инстинктивных адаптивных действий всех организмов, что представляет собой единственно возможное проявление сознания на уровне случайных изменений (мутаций), следствием чего является лишь поиск более приемлемых условий для существования методом проб и ошибок.
Единственно возможным это проявление сознания является, таким образом, потому что использование новых связей организмом, позитивных для размножения, означает, по сути, постепенное формирование только "условных" рефлексов на запомнившееся раздражение, отражающееся на фенотипе.
С одной стороны, подобное явление не имеет отношения к произволу, и его нельзя назвать чисто случайным.
С другой стороны, сознание живого организма на данном уровне развития, то есть при наличии программы, способной лишь инициировать рефлекторно-инстинктивные действия, само по себе не способно перейти на новый уровень сознания, который отличается свободным выражением себя, то есть - к самостоятельному и инициативному переводу того, что есть в то, чего нет, но хочется, чтобы было.
Поэтому отбор на базе случайных изменений кода белковых соединений и соответствующее формирование совокупности генов, которая в свою очередь может дать миллионы дополнительных белковых соединений, а число вариантов взаимодействия этих белковых комплексов возрастает до астрономических величин, способен дать лишь основу для введения программы, открывающей возможность выхода этого самого совершенного, но еще чисто природного существа на другой уровень сознания, позволяющий этому существу превратиться из природного существа отчасти во внеприродную сущность.
Надо полагать, вероятность случайного выбора из имеющихся миллиардов вариантов в течение любого мыслимого срока единственной компактной программы для осознанно-целевой деятельности существа, в данном случае высокоразвитого примата, близка к нулю.
Этот фактор сам по себе, по-видимому, означает искусственный способ установки и фиксации новой программы в этой совокупности генов с миллиардами вариантов программирования, на что не способна бессмысленная эволюция.
Случайность и высшее сознание (осознанно-целевое выражение сознания) являются антагонистами в том отношении, что, если субъект, обладающий высшим сознанием, ошибется, то он способен понять свою ошибку и исправить содеянное, существенно ускорив собственное продвижение по пути развития, тогда как случай является своего рода окраиной сознания, представляя суть именно низшей части сознания. Случаем сознание пользуется, если не знает, что и как делать на данном уровне развития, но, принимая случай во внимание, хотя и медленно - с откатами и зигзагами - всё же продвигается вперед.
Случайность, более тяготея к хаосу, не способна быть надежной опорой структурному порядку, нарушая его всё время. Поэтому, давая непрерывные изменения живой среде, она же способствует столь же непрерывному разрушению складывающегося порядка, заставляя живые существа полностью подчиняться себе, особенно не размышляя, основой чего является рефлекторно-инстинктивный механизм действия - один и тот же для всех живых существ, что бы с ними не происходило.
Однако мирозданию требуется как разрушение, так и более-менее успешное созидание, которое может удовлетворить сознание, придав стимул его развитию удалением от бессмысленности существования только на уровне потребления ощущений.
Таким образом, в мироздании наиболее преуспевает в отношении приобретения смыслов в соединении их с ощущениями только то, что может сообразить, как эффективнее разрушить или создать, чему способствуют отнюдь не случайные процедуры и не какой-то порядок, непременным условием которого является стабильность, а только креативность и самодеятельность, всегда приводящие к сравнительно быстрому достижению ожидаемого или неожиданного результата, вред, пользу или даже невеликий смысл которого может понять только существо с этими свойствами, то есть сознающее себя существо.
Это означает, что определенность действий, или детерминизм, выражающийся в неудовлетворенности настоящим, свойственный всем живым существам, в человеке дополняются инициативностью и креативностью в рамках уже осознанной неудовлетворенности настоящим.
Поэтому наиболее эффективно созидать и разрушать, кроме субъекта, обладающего как сознанием на уровне ощущений, так и самосознанием, никто и ничто не способно.
Таким образом. появление существа с двумя уровнями сознания как живого и наиболее свободного представителя активного, эффективно формирующего из пассивного среду (бытие) для себя в мироздании, то есть - перла бытия, является неизбежным проявлением активного (сознания) среди пассивного (неживого).
*
Поскольку наибольшее выражение сознание приобретает в мозге как животных, так и человека, постольку именно в нем проявляются отличия между ними в весе самого мозга и в дополнении мозга человека структурными разделами, отвечающими за членораздельную речь, ассоциативное мышление, инициативно-креативную деятельность с получением новых знаний и т. п.
Тем не менее, вариабельность самого мозга, результаты долговременных мутаций, наследственности, болезней, отдельных внешних факторов, таких, например, как климат, смешение различных рас или племен, отставание в развитии, вызванное окраинным расположением некоторых сообществ, приводят к значительным отличиям в структуре мозга отдельных людей как по размерам определенных отделов и подотделов мозга, так и в появлении дополнительных секций мозга.
Число молекулярных связей между нейронами так же может существенно отличаться, тем более что непрерывное изменение триллионов возникающих и распадающихся связей между нейронами мозга человека электрохимическим способом в отличие от электрических импульсов, применяемых в компьютерах, приводит, помимо прочего, к значительным отклонениям в его структуре.
В результате, мозг одних может иметь секции, которые позволяют человеку мыслить не только вариативно, но и проявлять немалую сообразительность, вплоть до высокой степени креативности, других - высокую степень альтруизма, или, наоборот, - повышенный эгоцентризм. Он также может отличаться и по объему памяти и прочими индивидуальными особенностями.
По последним научным данным, различия между крайними вариантами количественной изменчивости отдельных полей неокортекса лобной области составляют примерно 300%, теменной области - 40%, лимбической и нижней теменной областей - 200-800%, количественные различия подкорковых центров мозга достигают 150-370%, что предполагает бесчисленной количество вариантов индивидуального поведения.
Результатом этой вариабельности мозга, когда число нейронов в одинаковых структурах мозга разных людей может различаться в 15-8 раз, является уникальность каждого человека и соответственно - возможность неповторимости способов выработки конкретных решений и идей.
В частности, известный ученый в области исследований мозга С. В. Савельев полагает, что основным источником персональной неповторимости являются подполя полей коры полушарий, что ведет за собой непонимание среди людей внутреннего мира друг друга, тем более что в части этих подполей сосредоточены центры, определяющие индивидуальные особенности характера, привычки и врожденные склонности человека. Более чем 40-кратные количественные различия морфофункциональных центров головного мозга человека создают такие изменения поведения человека, которые невозможно компенсировать образованием или воспитанием, что ведет к появлению непреодолимых барьеров между отдельными людьми. И это обстоятельство усугубляется еще и тем, что кора головного мозга может состоять из мелких и более крупных клеток [3].
Увы, эти различия морфофункциональных центров головного мозга вполне могут создавать неспособность значительного числа людей быстро и творчески соображать, тем более что совокупность характеристик мозга, обеспечивающих, в частности, высокую степень креативности или даже сообразительности, встречается не так часто.
Поэтому большая часть населения слабо воспринимает и понимает поступающую информацию, а некоторые и вовсе не способны к обучению вплоть до тупости ленивца, проявляя равнодушия ко всему происходящему.
Конечно, не всегда это происходит вследствие недостатков структуры мозга, например, небольших размеров ряда отделов мозга, отвечающих за быструю и эффективную обработку поступающей информации, а из-за того, что эта информация или практически отсутствует, как это происходит на окраинах цивилизации, либо же эти потоки незначительны или в значительной степени фальсифицированы, а также вследствие того, что подавляющему большинству людей некогда творчески соображать - они заняты целый день только прокормлением себя и собственной семьи, а получить образование, стоящее немалых денежных вливаний, и вырваться тем самым из тенет проблем только выживания им не удается.
Как бы то ни было, позитивные структурные особенности мозга в отношении способностей, которые может проявить человек, составляют природную базу талантов в разных сферах деятельности, на основе которой они сами сумеют проявить себя, или их удастся выявить в той или иной части сообщества.
Кроме того, структурные особенности мозга позволяют привязать их к отдельным типам сознания, которые не просто указывают на неравенство людей по их умственным, креативным и эмоциональным способностям, но и дают возможность продемонстрировать их принадлежность к различным общественным группам, особенно существенно влияющим на ход развития цивилизации.
Более того, в ходе развития цивилизации, которая возникает только на соответствующем уровне самосознания человека, он в своих сообществах начинает пытаться не только использовать вполне осознанно окружающую среду в своих целях, но и обращает внимание на самого себя как на явление, способное меняться в своих намерениях совершенно произвольно, то злобствуя, то благодушествуя, то уничтожая всё вокруг, то одухотворяя его.
Подобное противоречивое создание в своих разнообразных "копиях" в своем двойственном сознании уже тем самым выбралось из сугубо биологической замедленной эволюции, в основе которой лежат мутации генома и неудовлетворенность природного эгоцентричного сознания, но только частично - в своем самосознании, способном на произвольное мышление. Однако это же сознание осталось в своей животной форме тем же хищным, злостным и неблагодарным.
Как следствие, особенности сознания конкретных людей, проявляющиеся во врожденных особенностях мозга и выработанных социальных инстинктах конкурентного общества, невольно заставляют их распределяться по отдельным группам, в которых эти особенности находят наиболее эффективное применение.
То есть в рамках цивилизации начинает действовать уже преимущественно не сугубо биологический замедленный отбор эволюционного типа, основанный более на случайности, характерный и для животного мира, а осознанное или нет выделение из общей массы населения тех особ, которых вследствие врожденных качеств, а также появившихся интересов и благоприятных обстоятельств более всего влечет к тем занятиям, которые их более всего удовлетворяют.
Происходит своего рода экстракция из общей массы кажущегося на первый взгляд однородного населения тех особ, неудовлетворенность которых окружающим находит опору как в себе самом, так и во внешних обстоятельствах.
Выше было проиллюстрировано то обстоятельство, что мозг одних людей может отличаться от мозга других более чем значительно. Столь же заметно в конкурентном обществе может меняться ситуация и соответственно положение, которое занимает человек.
В результате, неординарные люди стремятся использовать как свои незаурядные качества, так и ситуацию себе во благо. А это перспективное благо для таких самобытных особ проявляется для них в соответствии с определенным сочетанием глубинного эгоцентризма их животной составляющей сознания и альтруизмом самосознания по трем основным позициям: стремление к власти, стремление к справедливости, стремление к новому.
Сама по себе эта экстракция персон в конкурентном обществе (цивилизации), в отличие от мира животных, начинает довольно быстро менять это новое образование благодаря введению ими культурных и технических новшеств в поле перманентной конфликтной ситуации противостояния власть имущих и оппозиции ей.
Тем самым конкурентные человеческие сообщества (цивилизация) попадают в пространство ускоренного развития, или собственное время цивилизации существенно уплотняется в сравнении с предыдущим.
Такого рода экстракция неизменно производит сравнительно немногочисленные по сравнению с общим населением группы, более всего влияющие на развитие общества в целом, а именно:
- слой креативных персон, обеспечивающих культурное, научное и технологическое развитие цивилизации;
- властные элиты, руководящие сообществами любого типа;
- неформальную оппозицию, противодействующую любой властной элите.
Следует также отметить, что остальная часть населения, занимающаяся обычным трудом как физическим, так и умственным в сферах различных профессий, не склонна вести нервную жизнь слоев, так или иначе участвующих в развитии цивилизации. Большая ее часть озабочена банальными проблемами выживания, а остальное население предпочитает добиваться комфорта и выгодных позиций в структуре общества, перемежая удовольствия от приятного времяпровождения со столь же приятными связями с противоположным полом, всячески стараясь удалять от себя всеми возможными способами мешающих этому процессу креативщиков и прочих умников.
Но справиться с этими возмутителями спокойствия им не удается, о чем свидетельствует развитие цивилизации, парадоксальным образом предоставляя этим, в лучшем случае нейтральным посредственностям, всё больший комфорт и спектр удовольствий.
Однако в среде этого ординарного населения всегда находится резерв для обновления убыли развивающих слоев, поскольку в нем обязательно появляются неординарные персоны, которым скучно вести столь однообразную жизнь в рамках питания, размножения и отдохновения, благо способности для этого у них имеются, уберегая тем самым цивилизацию от застоя, хотя периодами обывателям удается развитие приостановить, но, в целом, оно идет с ускорением, что мы и наблюдаем, пока ускоряющееся собственное время цивилизации не приведет ее к точке сингулярности и соответствующему коллапсу [4].
*
Что касается креативных личностей, то эффективное проявление креативности в человеке требует таких свойств индивидуальности человека, как неплохие сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, любопытство, доминантность, настойчивость, и таких свойств личности, как высокая степень любознательности; не обязательно, но желательно, светлую голову; знания, соответствующие пробудившимся интересам; сильную волю; кое-какую материальную поддержку; не слишком плохую память, а также определенные прирожденные способности, соответствующие общественным интересам и складывающейся обстановке; свободное время, а вот, официальное образование при этом не обязательно, так как существует самообразование.
Однако главным системообразующим креативность фактором является глубинное чувство неудовлетворенности достаточно высокого уровня, приходящее к людям в основном от лимбической структуры мозга, которая составляет его основу, общую для всех животных. Она обеспечивает те стремления сознания, которые ориентированы только на питание, размножение и созданию больших удобств для собственного существования вследствие изначального эгоцентризма природного сознания, требующего доминировать там, где имеется такая возможность.
Вместе с тем это глубинное ощущение сочетается с альтруизмом их самосознания, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и культуры, достигая высокой степени, требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.
Само же это чувство альтруизма формируется в мозге человека, по-видимому, в надкраевой части лобной доли мозга, слабо отмеченной у обезьян, которая ответственна и за проявление самосознания и общение с соплеменниками, в том числе и речевое, благодаря чему уже неандертальцы проявляли заботу о беспомощных соплеменниках, не способных самостоятельно добывать пищу [5, с 592].
Но доминируют при этом свойства индивидуальности, определяющиеся животной составляющей человеческого сознания, поскольку активность этих людей проявляется большей частью инстинктивно, без особых размышлений, давая, тем не менее, наиболее творчески активные персоны из всех живущих.
Хотя, конечно, немалую роль в эффективности проявления креативности играет своего рода резонансное совпадение интересов данного субъекта деятельности с его природными способностями, отраженными в конструкции мозга, а также умение пользоваться процедурой озарения, обеспечивающей отрыв от известных идей к новым знаниям и подходам.
Тем не менее, отмеченное сочетание особенностей индивидуальности и личности отдельных персон, в основе которого находится ярко выраженный эгоцентризм животного сознания в сочетании с близким к нему по уровню альтруизмом самосознания, независимо от наличия талантов или даже каких-то способностей, неизменно влечет их к творческой деятельности, независимо от получаемых результатов.
Однако такие черты личности и индивидуальности для отдельных персон, как качество ума, любознательность, воля, трудолюбие-леность, самоуверенность-самокритичность, вежливость-грубость, ответственность-недобросовестность, убежденность-беспринципность, а также сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная степень общительности могут испытывать значительные колебания,
сказываясь, в частности, для творческих личностей в эффективности их деятельности.
Весьма возможно так же, что на сравнительно высокую эффективность познавательной деятельности креативных личностей со стороны особенностей генома влияет развитие локусов ДНК, поскольку нарушения в них приводят к развитию шизофрении и аутизма [6].
Кроме того, как показали недавние исследования, на эффективность познавательной деятельности влияет нехватка дофамина (гормона радости), подавляющего как бы бесполезные нейронные сигналы, что позволяет попасть в поиске решений проблемы в поле нестандартных связей и необычных отношений.
На эффективность творческой деятельности оказывает существенное влияние феномен врожденной фотографической памяти, позволяющий воспроизводить прошедшее с абсолютной точностью. Такой памятью обладали гениальный новатор Никола Тесла и выдающийся композитор Сергей Рахманинов. За эту способность обработки зрительных сигналов длительное удержание изображений отвечает высокая степень активизации задней теменной коры (posterior parietal cortex).
Соответствующие отделы мозга, развитые в высокой степени, могут создавать эффекты длительного запоминания изображений, что важно для живописцев; эффекты запоминания звуков, без чего невозможно обойтись композиторам и дирижерам; эффекты сохранения и распределения ароматов и запахов, что присуще, например, создателям духом (парфюмеры) и производителям вин (сомелье).
Что касается более конкретных примеров влияния структуры мозга на креативность, то можно отметить, что препарированный после смерти мозг Альберта Эйнштейна отличался тем, что его часть - нижняя теменная доля, - отвечающая за математическое и пространственное мышления, была больше ее среднего размера. Кроме того, плотность нейронов в нем была выше средней, что вместе с развитым мозолистым средним телом предполагает активный обмен информаций между полушариями мозга.
Недавнее исследование черепа гениального математика Рене Декарта так же показало больший размер лобной доли, отвечающей за абстрактное и творческое мышление, по сравнению с ее обычными размерами.
Наибольшая вероятность достаточно яркого проявления креативности в людях даже без присутствия в них ярко выраженных способностей обнаруживается, в подтверждение упомянутых нами выше соображений о доминировании эгоцентричности в креативных персонах, в случае повышенной степени связи их стремлений и интересов с лимбической составляющей мозга, которая контролирует инстинктивные действия человека [7].
Вместе с тем, эффективность творческих решений и действий зависит как от возможностей неокортекса мозга и проявления тех или способностей, так и социальной альтруистической направленности человека, без которых инстинктивное поведение приобретает сугубо негативную окраску неадекватных действий, например, в сфере криминала или уходит в сторону властолюбия в его различных формах.
*
Если охарактеризовать властные элиты в их проявлении в общественной жизни, то существа, составляющие их, являются наиболее поддающимися природным влечением к наилучшему приспособлению к окружению в своем стремлении к выживанию и созданию наиболее подходящих условий для размножения и пропитания, закодированном в геноме.
Другими словами, альтруизм в их самосознании практически отсутствует по разным причинам. Он может быть заглушен обстоятельствами, диктующими то, что ради выживания или за большое вознаграждение необходимо полностью утерять чувство достоинства и начать бесприкословно подчиняться любым вышестоящим начальникам. Но для наиболее крупных чинов во властной элите характерно и другое дополнительное основание, состоящее в неразвитости надкраевой части лобной доли мозга, ответственной за проявление самосознания в части альтруизма, что проявляется в той легкости, с которой они затевают как распри между собой, так и войны за ту или иную добычу или просто за сохранение собственной власти, невзирая на все беды и жертвы, обрушивающие на общество.
Поэтому сознание представителей властной верхушки общества любого типа отражается в основном на таких свойствах индивидуальности, как достаточная доля сообразительности; коммуникабельность, вплоть до угодничества; склонность к обману в форме искажения информации и ловкости в ее преподнесения; нажитые профессиональные навыки; и на таких свойствах личности, как достаточно сильная воля; уверенность в себе; беспринципность, выражающейся в хитрости и коварстве; а также значительной доли безответственность, выражающаяся в кажущимися выгодными для себя, но явно вредными для населения экспериментах.
В результате, эти субъекты получают преимущество перед остальными - более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода и прочих вялых или озабоченных другими делами представителей народонаселения, не способных ловко оттеснить или оболгать соперника, а также с толком насладиться унижением нижестоящих, и вместе с тем терпеть издевки вышестоящих.
Личность их существенно обужена, так как альтруизм, то есть такие его черты, как доброта, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, выражающие в бескорыстной заботе о других, им практически не свойственны.
Недостаток ума они компенсируют привлечением многочисленных советников, но, поскольку решения в итоге приходится принимать им, постольку они, как истинные творцы собственного счастья, сначала рассматривают их с позиции личного (корпоративного), а не народного блага с креном в сторону удержания власти, обретения большей степени собственного доминирования и приобретения всевозможных благ, засоряя к тому же руководство различных управляющих и хозяйственных структур своим большей частью бездарным потомством.
С позиции структуры мозга столь поразительное властолюбие в сочетании со скрытым пренебрежением моралью для отдельных индивидов объясняется в некоторой степени доминированием в их сознании животной эгоцентричности в результате повышенного воздействия лимбического комплекса мозга, который контролирует инстинктивные действия, и определенным торможением альтруистической части самосознания, на что влияет неразвитость у них надкраевой части лобной доли мозга, как раз ответственной за доброту, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, жертвенность, бескорыстную забота о других [5, с 592].
В качестве примера торможения альтруистической части самосознания, отраженной в лобной части мозга, и высокой степени эгоцентризма, выраженной в высокой степени доминантности, отраженной в повышенном воздействии лимбического комплекса мозга, можно привести результаты препарирования и исследования мозгов Ленина и Сталина, которые были обычного размера и веса (1330 граммов) без признаков каких-то структур, способствующих проявлению как гениальности, так и высокой степени альтруизма.
Именно отсутствие альтруизма самосознания способствовало использовать имеющуюся у них власть для достижения явно сомнительных целей - управлять ходом истории без оглядки на колоссальные и, большей частью, напрасные людские жертвы, не гнушаясь при этом использованием разнообразных и часто убийственных интриг ради сохранения собственной власти. Более того, они оба совершили ошибку, которая заключалась в их несомненной вере в равенство всех людей, на основе которой они хотели построить гармоничное общество под наименованием коммунизм, где все окультуренные, образованные и сытые люди - без изъятия, будут решать исключительно творческие проблемы. Оба они не задумывались над тем, что человек, в меру своих индивидуальных и личностный свойств, может не захотеть ничего, потому что у него всё уже есть, и впасть в маразм вместо развития.
*
В противовес властной элите в ходе общественного развития во всех развивающихся сообществах автоматически появляется своего рода неформальная оппозиция.
Эта оппозиция не имеет никакого отношения к официальной оппозиции, и ее представители могут находиться во всех слоях общества, характеризуясь в основном следующим.
Под неформалами-интеллектуалами следует понимать неравнодушных людей умственного труда, интеллектуалов разного рода, а также сравнительно немногочисленных представителей остального населения, сумевших так или иначе подняться в своем самосознании до того уровня, который диктует им отвращение к аморальному и корыстному поведению властной элиты.
Эти люди питают надежду на переустройства общества в сторону гармонии, то есть равенства, братства и вместе с тем свободы, не понимая, что свобода всегда противостоит равенству, справедливости, разрушая любую стабильность. Но эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они, как истинные гуманисты, не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в благоденствие каждого человека и всего человечества в конце концов.
Неформально-оппозиционная часть интеллектуалов, к которым можно отнести разнообразных образованных выходцев из народа в том или ином поколении, - активных, честных, искренне желающих блага народу, то есть с доминантой высшего сознания, выражающейся в высокой степени альтруизма их личностей, никогда не примыкали и не примкнут к лицемерной и корыстолюбивой управляющей элите государства, тем более что именно им свойственно чувство собственного достоинства, не позволяющее угождать вышестоящим.
Другими словами, совершать подлые поступки им не позволяет уже достигнутый уровень высшего сознания, выражающийся в альтруизме их личности, ставящий материальные блага на последнее место в ряду ценностей жизни. Поэтому они всегда будут разоблачать нечистоплотных, лицемерных и вороватых власть имущих, бороться за права и гражданские свободы трудящихся, как можно более широко привлекая их к этой борьбе.
Противостояние неформалов-интеллектуалов властной элите не дает обществу застыть, являясь отражением противостояния соответственно высшего и низшего типов сознания в каждом человеке.
Борьба между этими слоями общества большей частью при пассивном поведении остального населения происходит непрерывно с доминированием более энергичной управляющей элиты, провоцирующей ненависть к себе со стороны всех остальных, и тем самым образуя тот антагонизм, который не дает обществу остановиться в развитии.
В результате, народ волей-неволей вовлекается их энергией в поступательное движение, которое может быть и эволюционным при согласии властной элиты с неформальной оппозицией на те или иные компромиссы в интересах трудящихся масс, но может скачкообразно переходить в иное русло, если подобное согласие отсутствует, что в народном сознании отражается как явная несправедливость, трансформирующаяся в более или менее удачную попытку удаления правящей элиты от власти при наступлении подходящих условий.
Таким образом, неформалам-интеллектуалам свойственны такие особенности индивидуальности, как высокая степень чувствительности, впечатлительности, стремление к общительности с массами, любопытство, но они не слишком часто бывают решительными и сообразительными.
Личность их так же в значительной степени противоположна личности власть имущих. Они убеждены в своей правоте в борьбе за народное благо, но не всегда критичны по отношению к своим идеям, большей частью утопичным. Ими правит альтруизм. Поэтому более всего они пекутся о благе народа, которого, правда, толком не понимают, поскольку объединяют это разобщенное и противоречивое сообщество в единое целое, представляя это целое угнетенными, которые должны победить угнетателей и успокоиться на этом в благости земного рая, наконец-то достигнутого.
Безусловно, в основе подобных непродуктивных действий в отношении карьеры, а часто и жизни должно находиться довольно существенное основание, кроме отвращения к действиям самоуправных или демократичных правителей и их окружения.
И это основание, так же как и у их противников, по-видимому, находится в той же надкраевой части лобной доли мозга, которая должна быть развита у них в большей степени, нежели у остальных homo sapiens, не давая покоя этим благородным альтруистам, вечно защищающих слабых, угнетенных и обиженных той или иной несправедливостью.
Кроме того, как показали недавние эксперименты, альтруистическое поведение в определенной степени обусловлено активностью нейронов в поясной извилине мозговой коры (anterior cingulate cortex, ACC), которая отвечает за принятие решений и способность испытывать эмоции. То есть, эта часть мозга не активизируется, если предполагается сделать усилие ради своей выгоды, но активизируется, если с соответствующим эмоциональным подъемом в случае не упрочения собственного благополучия, а от устроения благополучия для страждущих его. В дополнение к этой активации нейронов было определено, что у "альтруистов" область верхней и нижней височных борозд головного мозга актируется сильнее, чем у "эгоистов".
Подтверждением такого рода альтруистического поведения этих, большей частью нонконформистов является их уверенность в том, что решающим фактором социальной эволюции является не борьба за выживание, а борьба за существование в виде сотрудничества и взаимопомощи. То есть в их сознании доминирует сугубо альтруистическая составляющая самосознания, диктующая им прежде всего не неудовлетворенность собственным бытом, а стремление к установлению всеобщего счастья и благополучия без всяких ограничений, связанных с умственным или социальным неравенством.
Вместе с тем, преобладание альтруизма в самосознании определяется и тем, что связь их стремлений и интересов с лимбической составляющей мозга, которая контролирует инстинктивные действия человека, существенно ослаблена. Как следствие, эгоцентризм их сознания не способен превалировать над альтруизмом и в этом отношении.
Поэтому они, несмотря ни на какие логические доводы, верят в неизбежную победу разума в этом несправедливом мире, если за нее бороться изо всех сил с негодяями у власти, стремясь к установлению гармоничного во всех отношениях общество, столь соответствующего их благожелательному разуму, но беда в том, что разум у подавляющего большинства людей настроен прежде всего на собственное благополучие вследствие не такой уж значительной доли альтруизма в их самосознании, судя по поведению этого большинства во все времена, и общество в целом никак не поддается усилиям этих благородных людей к столь очевидному для них преобразованию его в сторону добра, ответственности, благоустроенности, справедливости, всеобщей любви друг к другу и удовлетворения всех необходимых жизненных потребностей равным образом.
Опять же, эти благородные люди, по-видимому, были недостаточно осведомлены об исторических примерах того, что происходило с течением времени с умными, способными, предприимчивыми или просто богатыми людьми, которые вроде бы всё имели и для себя, и для своего потомства.
Оказывается, что этих условий совершенно недостаточно для длительного развития даже в такой благоустроенной нише.
Педантичная немецкая статистика жизни семейств этих замечательных людей в отношении их воспроизводства показала недостаточность ни талантов, ни богатства, ни ума, ни благоприятной среды для жизни дать волю к жизни наследникам этих продвинутых субъектов и хоть какому-то их развитию.
В качестве примеров неблагоприятного развития событий для наследников этих прекрасных людей приведем следующую статистику.
В свое время Рейбмайер изучил генеалогию 70 выдающихся и даже талантливых людей, подобранных случайным образом, и нашел, что половина из них вовсе не имела детей, или, по крайней мере, сыновей, а у другой половины мужская линия вымерла в ближайших поколениях [8].
В свободных городах Германии семьи почетных граждан так же постепенно вымирали. В частности, Аугсбург имел в 1368 году 50 почетных фамилий, через сто лет из них осталось только 13, а в 1533 году их было только 8. В этом году было дополнительно избрано 42 новых фамилии. Из этих фамилий через сто лет осталось только 19, а из старых 8 только 6. То же было и с Нюрнбергом: из 118 почетных фамилий, бывших в 1390 году, к 1490 году осталось только 49, а к 1511 году - только 37 [9].
До сих пор ученые гадают о причинах столь прискорбной статистики, хотя причина очевидна - развитие, в том числе и обычное размножение, теряет свою "силу" не только в числе потомства, но и в их качестве в поле, где существует минимум коллизий, борьбы, разыгрывания страстей, которые происходят из-за наличия или возникновения различных неравномерностей и противоречий, в том числе и неравенства возможностей, а также неравенства способностей, воли, любознательности, зависти, глупости и прочих человеческих качеств, указанных выше, которые не наследуются, и основанием которых является неудовлетворенность тем, что есть, проявляющаяся через мозг, а не через тело. Именно это главное свойство активности живого как мыслящего существа стимулирует его развитие, независимо от положения, родства, талантов, степени ума, глупости и всего прочего.
Всё это недавно было подтверждено и экспериментами с крысами, которые были помещены в идеальные условия с полной для них "гармонией". В результате, они довольно быстро потеряли желание размножаться, а затем и преждевременно погибли.
Следует также отметить, что неудовлетворенность в ощущениях и мышлении как животного сознания, так самосознания с течением времени автоматически выравнивает всех людей в их стремлениях, несмотря на те или иные недостатки и достоинства, приобретенные или имеющиеся от рождения, превращая избыток в недостаток вследствие снижения степени неудовлетворенности, а недостаток, напротив, ведя к избытку из-за повышения степени неудовлетворенности, производя своего рода колебания, которые, с одной стороны, локально замедляют развитие, но, с другой стороны, так же локально, но с расширением благодаря росту населения, распространяют его на всех во времени так же автоматически, как бы это ни было обидно самым умным и продвинутым, потомки которых чаще всего имеющееся или добытое теряют, исчезая в итоге, тем более что вышеуказанное сочетание свойств, создающее, в частности, креативность, или свойств, способствующих предприимчивости, встречается не так уж часто в силу их крайне редкого сочетания и, как показала практика, не переходит потомкам в прежнем виде, по-видимому, в значительной мере вследствие вариабельной структурной организации мозга, которую по этой причине невозможно внешне контролировать никаким отбором, напоминающим отбор собак по породам.
Вместе с тем, пусть в сравнительно небольшом числе, но, тем не менее, вместо ушедших талантов, или просто предприимчивых людей, всегда появляются люди, которые тоже способны быть креативными и предприимчивыми, то есть потенциально обладают нужными свойствами. Именно они избавляют общество от застоя, что, опять же, демонстрирует намерение сознания использовать человека для собственного изменения и развития. То есть это изменение людей в ходе того или иного процесса отбора происходит не просто применительно к обстоятельствам, складывающимся помимо воли человека, а ради более масштабного и разнообразного изменения сознания в них посредством постепенного расширения слоя лиц, способных, в частности, к креативным действиям, которые ранее не могли проявить свои способности вследствие сосредоточения на борьбе исключительно за физическое выживание.
Иначе говоря, вырождение некоторой креативной, образованной и предприимчивой части населения соседствует с общим ростом креативных, образованных и предприимчивых слоев населения в динамике развития цивилизации и роста населения, происходящих уже несколько тысяч лет до сего времени.
Поэтому отрицать прогресс в творческом и альтруистическом подъеме населения, а точнее, в росте уровня его самосознания с увеличением самого населения планеты и числа потенциально креативных персон, которые получают большую возможность проявить себя в действии, довольно глупо, так как эволюция, отбирающая людей по степени их жизнеспособности в плане адаптации к среде, отходит для человека постепенно уже на второй план, поскольку появившееся у него, в отличие от животных, осознание себя во времени, создающее возможность противодействовать среде в пику адаптации, начинает меняться не только в зависимости от сиюминутных обстоятельств, но и под нарастающим влиянием приобретения населением новых знаний как о мире в целом и в частностях, так и о законах общежития, что ведет его к всё большему культурному и технологическому подъему вплоть до определенного предела в виде информационного коллапса в точке сингулярности [4].
Если вкратце обрисовать суть предела развития цивилизации, то он определяется отнюдь не превращением человека в нечто вроде обезьяны вследствие отбора наиболее жизнеспособных особей, обладающих наилучшими адаптивными способностями, как считают некоторые ученые мужи.
Предел в развитии цивилизации, но не сознания в целом, определяется уплотнением собственного времени цивилизации, которое зависит от степени развития как индивидуального, так и коллективного самосознания соответственно человека и человечества, а значит, и строения мозга человека, являющегося основным органом, посредством которого сознание контролирует действия человека посредством поступающих в него потоков информации.
Как только эти потоки начинают превышать возможности мозга человека, он пытается использовать для своей поддержки искусственный интеллект, не учитывая того, что последний, не имея сознания, не способен быть полностью самостоятельным, руководствуясь только вложенными в него программами, которые составлены теми же людьми и не могут охватить непредвиденное для них.
Поэтому окончательные решения волей-неволей приходится принимать человеку на основе бурных и часто противоречивых потоков информации, предоставляемых искусственным интеллектом. Адекватность этих решений упирается в ограниченные возможности человеческого мозга. Вследствие этого человеку приходится принимать решения не на основе истинных причин происходящих событий, которые скрыты в их толще, а воспринимая лишь имеющиеся на виду случайные симптомы, которые кажутся ему причинами происходящего. Человек направляет свои усилия на устранение симптомов, но при этом истинные причины происходящего остаются незатронутыми. Такое действие либо неэффективно, либо приводит к ухудшению ситуации. Можно с большой уверенностью сказать, что подход к решению проблем сложных социальных систем, основанный на нашей интуиции, в большинстве случаев приводит к ошибкам, а накопление ошибок чревато крушением всей системы.
Однако распад цивилизации не означает исчезновение человека, как такового, точнее, исчезновения обретенного им самосознания. Через какое-то время цивилизация возникает вновь и начинает развиваться аналогичным образом до точки сингулярности, предоставляя сознанию возможность снова находить в этом развитии новые бесконечные изменения конечного в форме человека и его сообществ на разных планетах бесконечного мироздания, поскольку сознанию интересны не основные этапы развития цивилизации, которые повторяются, ему интересны неповторимые жизненные коллизии, происходящие с отдельными людьми, каждый из которых уникален в своем индивидуальном сознании, и группами людей, которые тоже представляют бесконечное число сочетаний коллективного сознания.
*
Еще великий философ Платон более двух тысяч лет назад давал наставления в отношении гармонизации общества, но и он, как человек разносторонний и необыкновенно мудрый, сомневался в достижении подобного.
Сомнения его заключались в следующем.
По его мнению, государством должны управлять самые умные, независимые, непредвзятые и бескорыстные люди, к каковым он относил только философов: "Раз философы - это люди, способные постичь то, что вечно тождественно самому себе, а другие этого не могут и застревают на месте, блуждая среди множества разнообразных вещей, и потому они уже не философы, то спрашивается, кому из них руководить государством" [10. Начало].
И далее: "Пока в государстве не будут царствовать философы, либо так называемые нынешние цари и владыки не станут благородно и основательно философствовать и это не сольется воедино - государственная власть и философия, и пока не будут в обязательном порядке отстранены те люди - а их много, - которые ныне стремятся порознь либо к власти, либо к философии, до тех пор, дорогой Главкон, государствам не избавиться от зол, да и не станет возможным для рода человеческого и не увидит солнечного света то государственное устройство, которое мы только описали словесно" [10. Книга 5].
Но, вместе с тем Платон, судя по следующему примеру, вполне понимает проблематичность нахождения у власти философов: "По отношению к государству положение самых порядочных людей настолько тяжелое, что ничего не может быть хуже... Так вот, представь себе такого человека, оказавшегося кормчим одного из нескольких кораблей. Кормчий и ростом, и силой превосходит на корабле всех, но он глуховат, а также близорук и мало смыслит в мореходстве, а среди моряков идет распря из-за управления кораблем: каждый считает, что именно он должен править, хотя никогда не учился этому искусству... вдобавок он заявляет, что учиться этому нечего, и готовы разорвать на части того, кто скажет, что надо... Одолев благородного кормчего с помощью мандрагоры, вина или какого-либо другого средства, они захватывают власть на корабле, начинают распоряжаться всем, что на нем есть, бражничают, пируют и, разумеется, направляют ход корабля именно так, как естественно для подобных людей" [10. Книга 6].
Именно таковые рассуждения подвигли Платона в сторону сомнений относительно реальности управления государством философами. Видимо, поэтому он назвал свою модель справедливого государства идеальной, то есть, прежде всего, не в смысле ее совершенства, а, скорее, в отношении возможности ее практической и успешной реализации.
Подобного рода сомнения были присущи Платону и в отношении справедливости: "...одно и то же действие бывает подчас справедливым и несправедливым? Я приведу такой пример: если кто получит от своего друга оружие, когда тот был еще в здравом уме, а затем, когда тот сойдет с ума и потребует свое оружие обратно, его отдаст, в этом случае всякий сказал бы, что отдавать не следует и несправедлив тот, кто отдал бы или пожелал бы честно сказать всю правду человеку, впавшему в такое состояние... Стало быть, не это определяет справедливость: говорить правду и отдавать то, что взял..." [10. Книга 1].
Несмотря на в общем-то понятную неоднозначность понятия справедливости и разнородность во всех отношениях всей массы людей во все времена, которые слишком часто не понимают или не хотят понимать друг друга, и пытаются делать всё всяк по-своему, невзирая на законы или составляя законы, выгодные для себя, тема установления справедливого народного государства до сих пор стоит на повестке дня, хотя продемонстрированное выше неравенство людей не только в социальном отношении, но и по структуре мозга, а значит и в их сознании, указывает на то, что понятие о справедливости у каждого своё в меру имеющихся у него врожденных и благоприобретенных свойств и условий жизни.
Таким образом, в естественном процессе обретения власти преимущество получают не мудрецы-философы, а хитрые, беспринципные и ловкие проходимцы, рассчитывающие получить от нее немалые выгоды и готовые оттеснить всеми возможными способами честных управленцев, которые теряют преимущество в удержании своей позиции во власти в силу порядочности, неспособности оболгать ближнего, оттеснить соперников любыми доступными способами, тем более что власть имущие удерживаются в ней за счет обмана толпы эффектными, но большей частью неисполнимыми обещаниями и мелкими подачками в качестве так называемого пряника, а также нагнетанием воображаемых и реальных угроз - внешних и внутренних - в качестве кнута, на что никогда не пойдут честные и прямодушные философы.
Так что мудрые и бескорыстные философы вряд ли долго продержатся в этой банке с пауками, которую представляют собой политика и власть, вопреки надеждам Платона, вследствие чего и с этой стороны справедливое государство никак не получается.
Однако честные, бескорыстные, благородные философы вполне годятся на роль критиков власти, защиты угнетаемых ею, а также они, в сущности, единственные, кто способны без всяких околичностей поддерживать развитие науки и культуры. Именно в этом, а не в управлении государством состоит на самом деле их миссия.
Философы как истинные мудрецы, искренне желающих блага народу, то есть с доминантой высшего сознания (самосознания), выражающейся в высокой степени альтруизма их личностей, на самом деле никогда не станут лицемерной и корыстолюбивой управляющей элитой государства, тем более что именно им свойственно чувство собственного достоинства, не позволяющее угождать вышестоящим.
Совершать подлые поступки, столь характерные для политиков, которыми владеет не мораль, а интересы, им не позволит уже достигнутый уровень высшего сознания (самосознания), выражающийся в альтруизме их личности, ставящий материальные блага на последнее место в ряду ценностей жизни.
Поэтому они всегда будут разоблачать нечистоплотных, лицемерных и вороватых власть имущих, бороться за права граждан, а не цепляться за власть, и не будут участвовать в политических играх, в основе которых лежит обман народа ради собственных привилегий и власти над ним.
Вместе с тем эти люди всегда будут питать надежду на переустройство общества в сторону гармонии. Эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они как истинные гуманисты не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в конце концов в благоденствие каждого человека и всего человечества.
Таким образом, Платон был прав в своих сомнениях относительно гармонизации общества по той причине, что в действительности гармония и развитие в рамках технологической цивилизации противоположны друг другу, хотя относительная гармония возможна с приостановкой развития в рамках равновесной экологической цивилизации, которая может возникнуть после распада технологической цивилизации, когда оставшееся население попадает из достаточно комфортных условий жизни в ситуацию выживания.
То есть спастись можно будет только за счет коллективных усилий с обобществлением имущества, оставив от эгоцентричности животного сознания только инициативность, но заблокировав эгоизм, подобно тому, как это вынужденно происходит в архаичных сообществах, но с большей долей альтруизма, то есть без особой дикости [4].
Таким образом, как это ни печально для радетелей справедливости, без своего рода раздражителя и вместе с тем стимула к развитию в виде насквозь фальшивой, корыстной, паразитической и подлой властной элиты никакого развития не случается. Примером этого являются справедливые архаичные сообщества, еле-еле выживающие в суровых условиях, далеких от удобств цивилизации, тогда как последняя в силу несправедливости своего устройства достигла необыкновенных культурных и технологических высот, хотя, действительно, и ныне, большая часть населения планеты находится в полуголодном состоянии прозябания.
Поэтому все неизбывные коллизии цивилизационного развития указывают на то, что единственное живое существо, обладающее самосознанием, позволяющим ему распоряжаться собственным временем в значительной степени свободно - по своим желаниям и соображениям, - тем не менее, в силу конечности своей быстропротекающей жизни, и вследствие этого - ограниченности, не способно быть основанием всего сущего.
Этим основанием может быть только нечто бесконечное и всеохватывающее, находящееся как во времени, так и вне его.
Таковым может быть только то, что неизменно присуще всякому живому существу, и оно имеет, хоть и конечное, но, всё же, собственное время для мыслей и действий в этих существах, погружаясь в него раз за разом, получая наиболее объемные и разнообразные ощущения, соображения, идеи и коллизии в человеке, избавляясь тем самым от небытия и, более того, получая непрестанное изменение и развитие в качестве этого конечного живого дискретно, оставаясь при этом бесконечным.
Библиография
1. Wolfgang Enard, Molly Przeworski, Simon E. Fisher, Cecilia S. L. Lai, Victor Wiebe, et. Al. 2002. Molecular evolution of FOXP2, a gene involved in speech and language. Nature. 418, 869-872.
2. Низовцев Ю.М. Движущая сила и источник развития человека и его сообществ. 2018. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
3. Савельев С. В. Церебральный сортинг. Издательство: ВЕДИ. 2016. Гл. 1
4. Низовцев Ю. М. Возможны ли "райские кущи" на Земле? Журнал "Топос". РФ. 11.01.2024.
5. Дробышевский С. Недостающее звено. М. Corpus, 2017.
6. Wolfgang Enard. 2016. The Molecular Basis of Human Brain Evolution. Current Biology. 26, R1109-R1117
7. Савельев С. В. Нищета мозга. М. Издательство Веди. 2014. С. 174
8. Reinbmayr. Gas Aussterben der talentierten u. genialen Familien im Mannesstamme, Politich-antrop. Revue. 1905-1906. 675-696
9. Юдин Т. Е. Евгеника: Учение об улучшении природных свойств человека. Конституционная гигиена и профилактика. Москва. М и С. Сабашниковы. 1928. С. 14
10. Платон. Диалоги. Государство, книга VIII. Собрание сочинений. М., 1994.