Аннотация: В черном черном космосе, на черной черной космической станции творится зло. (Может быть не очень вычитан, не стесняйтесь кидать тапки)
В черной холодной пустоте толстые слои металла и сверхточные приборы надёжно охраняют человеческую жизнь. Лу не выбирала, где её будут лечить, очнулась здесь уже после операции. Для неё мгновение прошло между разрывами снарядов и чистой постелью в ухоженной палате. Но, конечно, это была отличная идея - устроить институт современной медицины и самый большой госпиталь на космической станции, равноудаленой от Марса и Земли, так чтоб тяжелых пациентов можно было возить с обеих планет.
"Дождь не может идти каждый день", - повторяла себе Лу, не очень уместную, но всегда помогавшую ей мантру для преодоления гнетущей атмосферы замкнутого мира космической станции, а здесь она была какой-то особенно неприятной: Лу иногда чувствовала себя насекомым, проткнутым булавками, которого кто-то пытается заставить шевелить лапками, как ему в голову взбредёт. Такие штучки случаются на научных станциях, но никогда ей не приходилось самой сталкиваться с ними. Сначала она валила свои чувства на манипуляции, которые доктора проделывали, тестируя её протез. Ногу отрезали чуть не до самого бедренного сустава. Врачи говорили, что осталось прилично бедренной кости и ей повезло, но у Лу было чувство, что нога стала абсолютно искусственной. Военная страховка не полностью покрыла цену операции и протеза, а на удаление ожога, лишившего Лу ресниц, страховки вообще не хватило. Но это было здесь нормой: большинство, если не все пациенты в итоге вынуждены были брать кредит или наниматься на работу на станции, чтоб оплатить и закончить лечение. Лу повезло: специальность медсестры, имевшаяся среди прочих военных умений, и опыт службы позволили ей устроиться телохранителем к самому главе института, он же считался главой станционной администрации, поэтому все назвали его просто мэр. И Лу стала одной из штатных телохранителей. Её задача - следовать за объектом незаметной тенью, а учитывая её обожженное лицо, мер доверял ей чуть больше других. Считал, наверно, что она сильнее от него зависит, потому что её нужна пластическая операция. Сам он сделал много пластики и был похож на пластмассового принца, такое гладкое и кукольное стало у него лицо.
Пол года службы прошли, как целая жизнь. В этот раз оружие сдавать мучительно не хотелось. Мэр пошел с другой командой телохранителей на дебаты. Он считал эту затею гениальным пиар-ходом.
С тех пор, как Лу прилетела, она ни разу не замечала за господином мэром сочувствия к местным жителям. Ученым не разрешали покидать их сектор, где располагались операционные и палаты. Пациентов там долго не держали и те, кто делал повторные операции были молчаливы и печальны, чему Лу по-началу, радуясь, что снова стоит на двух ногах, не придала значения. Для мэра ученые были кем-то вроде забавных белых лабораторных крыс, а простыми людьми он всегда был недоволен: слишком обычные, слишком ленивые, слишком скучные, в общем, двуногий скот. От местной тоскливой жизни спасали концерты одного местного певца, да мечты о том, куда Лу поедет, будучи уже на пенсии и в отличной форме. Даже написала в часть, где служила, своему майору о том, что ищет работу и ещё кое о чём, что происходит на станции и в местном обществе поддержки инвалидов. Ответа не последовало, но последовали изменения, которые рождали надежду, что её расплывчатые посылы всё же были правильно услышаны. В обществе инвалидов её принимать перестали, но на мэра и работу это никак не повлияло.
Лу наивно ожидала от станции научных разговоров, уважения к пациентам, но люди жили здесь не лучше, чем на какой-нибудь далекой горнодобыче.
Оружие сдавать будете? - спросила тихонько девушка в окошке. Лу уже привыкла, что немного зависает на станции. Просто вдруг обнаруживает, что стояла на одном месте и пялилась в никуда. Про эту девушку, которая теперь устало смотрела на Лу, говорили, что она была очень смешливая и веселая, поэтому её взяли на работу. Она подбадривала людей, но сейчас глубокие тени залегли вокруг её больших глаз и Лу не слышала от неё ни одной шутки, с тех пор, как сама брала и сдавала здесь табельное оружие.
- Так сдаёте? - устало спросила девушка за окном.
- А можешь звук включить? - спросила Лу. На экране как раз начиналось представление. Девушка завозилась за плексигласовой перегородкой, шаря в невидимой для Лу области.
- Мы же не пользуемся вашими деньгами, - рассудительно защищался священник, появившийся на большом прямоугольнике экрана, вделанного в металлическую стену, - вы же видите сами, сколько людей пришло меня поддержать, - он поднял руку и из невидимого зала раздались аплодисменты и выкрики. Похоже, что несмотря на рабочий день, людей пришло действительно много.
- Ваша смена закончилась, - с пониманием сказала девушка, - там много охраны.
Хорошо, что она на самом деле ничего не понимала. Лу сняла шлем, но девушка не отвела взгляд. Привыкла уже к специфическому лицу тени мэра. Пришлось положить на полку и бластер, и световые гранаты. А за спиной уже выстроился в очереди патрульный отряд.
Лу отошла к кофейному автомату, чтоб потянуть время и посмотреть дебаты. Заодно подключилась к местному радио. Автомат заработал и стаканчик выскочил за прозрачной пластиковой задвижкой, слега подрагивая от льющейся воды.
- Вы шарлатаны! - разорялся мер на экране, эхом отражаясь в наушниках, - Вас спонсирует Земля и вы выдаете за чудеса самые простые события. Вы ростку в стене поклонялись!
Мы ходили смотреть и радоваться силе Божьей, которая созидает жизнь, где захочет, а вовсе не поклонялись этому ростку.
- Да вы сами его туда посадили! Вы, старый манипулятор, несёте такую древнюю земную пыль, которая должна быть давно продезинфицированы и выветрена с любого космического судна! Здесь институт передовых технологий, а не глухой астероид.
- Оружие сдаёте? - спросила за спиной у Лу девушка, равнодушным голосом биоробота. Месяц выдался каким-то тяжелым, все ходили замученные, и, если б дело было на Земле, Лу списала бы это на перемены погоды или магнитные бури. Можно было бы погрешить на мэра, но он и сам себя чувствовал не очень хорошо, уж кому, как не его тени, знать об этом.
- Я не буду, - сказал один из патрульных, - пойдёмте туда лучше.
- Там много охраны, - попыталась успокоить их девушка, кажется Аня или Юля. Лу никак не могла вспомнить, да и не приходилось болтать с ней. Мысли текли вяло, острота предстоящих больших событий и то едва их подстёгивала. Как во сне, в котором никак не можешь проснуться. Единственное утешало, что скоро она положит голову на плечо своему любимому и они отправятся отсюда куда-нибудь очень далеко.
- Слышишь, сколько народу? - спросил другой, а третий просто направился к двери. Его приятели последовали за ним.
- Жизнь всегда чудо, - наставлял тем временем батюшка, - а люди везде остаются людьми. Вы даёте им таблетки, а ваши психологи убеждают их, что они счастливы. Заставляете их улыбаться, но они замучены и лишены воли к жизни! Они приезжают сюда за исцелением, за чудом, а попадают в рабство и расплачиваются полжизни. Здесь нужно расследование, а не дебаты!
Лу не думала, что пластмассовая задвижка издаёт какой-то звук, когда достаёшь стаканчик. Однако он прозвучал неестественно громко в наступившей тишине.
Господин мэр на экране подавился заготовленной речью, которую репетировал всю неделю, стоя перед зеркалом в трусах и халате, энергично размахивая бластером и совсем не обращая внимание на свою тень, которая только что выгнала лишних людей из его спальни и ждала, когда он и ей велит идти.
В последнее время он часто забывал о ней, неприметной женщине с изуродованным лицом, увлеченный своей гениальной задумкой.
А батюшка и в самом деле был с Земли. В юности он попал в аварию, вроде там погибли его близкие, а его по страховке доставили на станцию и поставили на ноги. Он вроде был наследником огромного состояния, как и господин мэр, но в итоге остался здесь и потратил всё, помогая людям оплачивать операции. При взгляде на его фигуру, такую худую, что казалось тяжелый крест на груди должен сломать её пополам, у Лу сжалось сердце. Его предупредили? Он знает, что сейчас будет?
- А я... а я... а я.... - не смотря на свои 78 лет, господин мэр выглядел юношей, гладким, как силикон, от множества пластических операций. Кожа его покрылась пятнами, ни покраснеть, ни бледнеть нормально он уже не мог, да и мышцы двигались не всегда как надо. - Я покажу, что я добился большего, чем кто-либо.
- Я всегда говорю своим прихожанам, что Бог помогает только тем, кто сам что-то делает, - попытался смягчить свой настрой батюшка, но было видно, что он очень зол.
- Да я! Я - бог на этой станции! Я здесь всё сделал, я привожу лучших ученых и выбираю самые эффективные технологи.
- Скажите спасибо хоть раз людям, которые на тебя работают! Лу вышла в пустой коридор, больше она не могла смотреть, да и кофе, не смотря на обжигающую температуру, был выпит. В зал сейчас всё равно не пробиться, к тому же её ждали совсем в другом месте. А в наушниках продолжался поединок знакомых всем на станции голосов:
- Смотрите, сколько здесь собралось людей! Врачи, инженеры, просто рабочие. Всем уже сделали операции, а они всё ещё здесь! Что бы вы без них делали? - он смог взять себя в руки, а вот толпа загудела, как будто заработал странный зловещий двигатель.
- Я делаю чудеса для всех, а ты только болтаешь о них, - мэр решительно перешел на личности. У зеркала он распинался более витиевато, прежде чем достать бластер.
- Постой! - девушка из окошка нагнала Лу и той пришлось вынуть наушники. - Ты же знаешь, ты же за ним, ну, за ним самим ходишь. Что сейчас будет? Я там всё закрыла пока. В случае чрезвычайных ситуаций хранилище закрывается.
- Иди домой, - посоветовала Лу, - слушай радио. Всё хорошо будет.
- Нет, постой, подожди. Я сюда с дочкой приехала, - её глаза лихорадочно бегали и вся она показалась Лу странной. Хотя от долгой жизни на этой станции все становятся странными. Сомневаться не было сил. - Ей ещё несколько операций нужно, ты нам поможешь. Ты нам поможешь.
- Меня в доках ждут, у меня свидание, - улыбнулась Лу.
- Ничего, это на минутку, всего на минутку. Как раз там рядом. Там, где осмотровый кабинет для местных хотят открыть. У тебя свидание?
Лу улыбнулась недоверчивому взгляду.
- Мы уже несколько недель встречаемся, - не удержалась она. Всё же ужасно интересно посмотреть на чужую реакцию. - Он говорит, что мне удалось сохранить свежий взгляд на вещи, а это чудо.
Девушка снова недоверчиво посмотрела на Лу. Та протянула ей наушники. Как раз прервалась трансляция из зала, видимо там пошла настоящая жара, и крутили популярные на станции песни.
Поприветствуйте, ну-ка! Майора тишины и звука!
Я прокачаю любое настроение
Не смотря на обстоятельства и обострения,
Пусть почувствует каждый калека:
Здесь любят каждого человека!
Он был такой популярный, что мог бы смело назвать себя генералом, никто бы не возражал. Хотя на станции оставалось много отставных майоров, почти вся охрана мэра была из них.
- Сволочь! - с чувством сказала девушка, то ли Аня, то ли Юля, Лу так и не вспомнила, но улыбнулась при этом как-то радостно и хищно. - Я с ним встречалась, а потом он стал расспрашивать про ваше оружие и как там всё устроено. А я никому не сказала, думала, он просто вор.
Лу помрачнела. Неожиданный поворот. То, что он жалеет всех женщин на свете, не было для неё секретом, но совсем другой оттенок принимали разговоры и отношения. Ей он как-то сказал, что знал её раньше и она стреляла в него, вроде то ли глазами, то ли энергией солдата. А ещё ему нравилось в спальне мэра развлекаться, вроде мэр заслужил пакостей разных за своё отношение к людям.
- Когда это было? - спросила она девушку.
- Позавчера.
- Он сказал, ему угрожают, чтоб он контракт продлевал, говорил, что здесь мало платят, - Лу думала, что её письмо домой и к майору как-то подействовало на жителей станции. Но ведь по факту, она здесь просто тень, а светят другие. Но всё таки. Всё таки.
- Да какие угрозы! У меня вот просто анализы плохие и мне ещё за дочь выплачивать, а уже говорят, что самой операция понадобится. Блин, я никогда отсюда не выберусь! Давай сюда.
Они зашли в полутемное помещение, где ещё стояли запакованные приборы. Девушка скрылась в темноте, а Лу осталась стоять на границе светлого проема. В доки ей расхотелось. Хотя это был отличный день, чтоб навсегда покинуть станцию. И вдруг её перевернуло и она повисла в воздухе, касаясь руками холодного металлического пола. В темноте над Лу светилось кольцо голубых точек подсветки, которое было ей хорошо знакомо. Это было оборудование для ремонта протезов, фиксирующее протез в магнит ном поле, чтоб с ним удобно было работать.
- Дура! - торжествующе воскликнула девушка. - Он поедет со мной! Мы продадим твою ногу на черном рынке и хватит на все операции.
- Дура ты, - пыхтела Лу извиваясь, чтоб стянуть штанину и отстегнуть протез. Сама она этого ещё ни разу не делала. Даже в голову не приходило, что это может понадобиться. У него после установки гарантия 25 лет. - Тварь! Сволочь! Поющая мразь! - никак не отстёгивался. Ужасно неудобно было шарить руками на бедре, в голове зашумело, от прилившей крови. Лу нащупала под силиконом металическое кольцо, установленное для соединения протеза с ногой. Не дай Бог, сейчас просто оторвётся под весом её трепыхающегося тела. За спиной раздался звук заряжающегося бластер и, царапая застёжки на соединении, Лу выдохнула в ужасе, - Господи!
Потом последовала оглушительная, ослепляющая боль, вспышка, поглотившая на мгновение весь мир, но сквозь нее пробились слова машины:
- Оборудование отключено не правильно!
Инстинктивно или просто в панике, упавшая Лу крутанулась на спине и сбила с ног, подошедшую поближе девушку. Та тоже упала, выронив бластер и тут же получила град ударов. В конусе голубоватого света висела, указывая вверх носком ботинка, искусственная нога.
Но всё было на месте, руки, оставшаяся конечность и враг лежал не шевелясь. Лу села. Бластера не было видно, стены комнаты тонули в темноте, только кое-где выступали углы картонных коробок. Боль была, наверно, от того, что контакты, установленные на культе, резко отключились от протеза. Ползти, звать на помощь и оставить ногу в подвешенном состоянии или попытаться снять её? Лу собиралась проверить пульс лежащей без сознания девушки, но неожиданно раздавшийся выстрел, лишил её намерения смысла. Лу поспешно откатилась в темноту под коробки. Популярный певец собственной персоной встал в столбе голубоватого света и приобнял висящую там искусственную ногу.
- Тёпленькая! - улыбнулся он своей идеальной улыбкой.
- У неё дочка была! - не сдержалась Лу. Он поднял своё оружие и включил фонарик на стволе так, что ослепительный свет ударил женщине в лицо.
- Я гений, Лу. Я всё предусмотрел. Её дочка уже упакована, сейчас должны отправлять. Я даже рассчитал, сколько нам здесь удасться заработать. Это золотое дно, Лу. Милые, доверчивые люди. Обожаю, когда они стадом орут от счастья под мои песни. А пишет их программа, ИИ на основе старых популярных песен и популярных на станции слов. Копейки стоила. Подключаешь к местной сети и каждый день выдает по хиту. Вообще круто получилось. Ну, посмотри, посмотри внимательно, может вспомнишь меня?
- Ты был в шлеме, тварь, наверно.
Он улыбнулся. Всё так и было при их прошлой встрече, он надеялся с раненными пробраться на судно, прилетевшее их забирать, но не вышло.
- А я тебя потом нашел в базе и хорошо запомнил. И тут ты на станции. Я бы тебя себе в тени нанял, но с мэром вообще идеально получилось. И всё благодаря тебе, уродливой дурочке. Я тебе даже кое-что купил, - он достал из кармана какой-то прозрачный кубик. - Вы для меня все прозрачные, а если я поверну ключик, - ключика, правда, видно не было, он просто поводил пальцем по прозрачному боку и раздалась приятная музыка, а над гладкой поверхностью выскочила балерина в пышной юбке, - пляшете, сверкая трусами. Не хочешь помолиться перед смертью? Ты вроде верила в чудо, как тот престарелый калека. Помоги, Господи или как там?
- Я не верю, - она шарила глазами, ведь где-то должен был быть и её бластер. Но чуда не происходило, свет ослепил её и в глазах прыгали черные тени.
- Ах, так, - он завел механизм, чтоб музыка не заканчивалась. - Пока я сюда не приехал, даже мэр вкладывался в фонд того святоши, они же вместе попали на станцию, прикинь? Такие были приятели, я даже подумал спят вместе, но дедушки оказались скучные. А теперь в память о них, тебе надо сказать: "Бог того калеки, помоги мне, я тоже калека". Ну, давай. Я хочу, чтоб ты так сказала, - он снова поймал её лицо лучом фонаря.
- Пошел ты! Сюда пришлют войска и всех вас переловят! - Лу начала догадываться, кто перед ней. В этот раз она закрыла от света заслезившиеся глаза.
- Но к тому времени ты сольешься с тенями и исчезнешь навсегда, а твой протез станет самым дорогим моему сердцу трофеем. Я, может, даже не стану его продавать. Представь, я даже письма твои себе оставил.
- Товарищ майор всегда получает то, что адресовано ему. Всегда!
- Господи, призри на эту верующую калеку! - с притворным благочестием воскликнул он, опустив оружие. - Спасибо, что прислал мне именно ту стерву, которая чуть меня не убила! Ты все равно скажешь, как я захочу, - он снова подкрутил музыкальную шкатулку. И, закружившись как балерина на кубике вокруг висящего в магнитном захвате протеза, сказал на распев низким голосом, подражая батюшке. - Слава тебе, сла...
Увлекшись игрой ни Лу, ни сам он не заметили, что в дверном проеме появились чёрные тени. Разряд плазмы прервал издевательские молитвы.
- Надо было из парализатора. Шестикрылов вам мозги вые.... - сказал
- Идёт на х, - ответил первый и, перешагнув упавшее тело с размаху опустил тяжелый ботинок на всё ещё играющий нежную музыку прозрачный куб, балерина на котором ловко перескочила на верх и продолжала крутиться, изящно подняв ножку над головой. Осколки и шестерёнки хлынули во все стороны и музыка прекратилась, - служу Советскому Союзу!
Все засмеялись и Лу тоже. Это же была любимая шутка в её родной части. Значит, сделал что-то вопреки уставу, но считаешь, что поступил правильно и готов нести ответственность.
- Граждане! - прозвучал из динамиков экстренного оповещения в коридоре хорошо знакомей Лу голос. - Медицинский центр был захвачен организованной бандитской группировкой. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. Все помещения станции будут осмотрены военными. Проявляйте лояльность, иначе пострадаете. Спасибо за понимание!
Дроны с жужжанием облетели комнату, освещая темные углы, первый сделал знак рукой продолжать осмотр и солдаты бесшумными тенями скрылись в ярко освещенном коридоре.
Нога, неподвижно висящая в конусе голубого цвета, вдруг показалась Лу нарядным украшением на её внеплановый день рождения.