Ночью светила луна и она мне сказала: возьми его жизнь, ты ведь верная подруга тьмы?
Да, тьма была моей правдой, лоном и родиной. И я прокусила шею Микки насквозь. Не успел пикнуть. А кровь была сладкой. Бодрила меня его кровь.
Потом он, как и все они, ушёл в аут. Бормотал что-то про мои груди. И следом ощутил холодное бессмертие и жгучее солнце из окна обращало в пепел кожу его. Он метался по кровати котёнком с прищемленной лапой. Да, милый, да - шептала ему я. И через полчаса он перестал жить. Чтобы познать красоту моей тьмы. Возродившись, припал к моим коленям. Да, мне нравится такое в парнях. Пусть лижут мои колени!
День это враг. Его нужно избегать. Мне плохо днём, я смыкаю занавеси. Ползу под кровать. Но вечер - да. Это время моё.
Он смотрит на меня сквозь солнцезащитные очки. Смотрит на меня сквозь саму ночь.
- Тебе что-то надо? - спрашиваю его. И он говорит:
- Да...
И потом ещё что-то про дикие нравы города. Про не уступающих женщин. Называя их суками. И трепит моё тело в своём желании добраться до сути. Мужчины все хотят добраться до сути... Понять женщину, даже если она откровенная шлюха. Им кажется, если поймут - не зря прожил жизнь. Я даю ему это понять. После чего прокусываю его шею и он стонет, оргазмируя второй раз за ночь.
И потом я кусаю его, выпустив клыки из-под снежно-белых зубов. Он теперь мой. Подчиняется мне. Сделает что угодно ради меня.
И он лижет мои ступни красным языком. Может я не туда смотрю?
Новый не подчиняется. Он лижет мои ступни, но не так подобострастно... Я хочу оседлать его, но он вдруг поднимает руку. И бьёт осиновым колом мне в сердце. Я его люблю.