Заместитель начальника училища полковник Вишнявский был любим курсантами так же, как и товарищ Черномордин в народе - за свой неподражаемый слог, умение образно излагать мысли и мироощущение офицера - пофигиста. Пенсия давно выслужена, зачем тушеваться, кого-то стесняться? Все-таки 30 лет в сапогах и портупее - это уже личный подвиг.
Итак, холодное эстонское лето. Ну, градусов 20 - 23 тепла. Не больше. Не смотря на такую прохладу, курсантам, как и всем нормальным людям, хочется к воде, песку и шуму прибоя. К Балтийскому морю рвутся как законные "отпускники", в смысле, с увольнительными записками на руках, так и самовольщики. Понятно, что Вишнявский самовольщиков не любил. Он их презирал и преследовал.
- Товарищ курсант, ко мне! - звучал сердито голос "зама" на пляже, когда он замечал знакомую физиономию своего подчиненного среди прибрежных дюн Балтийского моря.
Как бы не так. Лишь на первый взгляд курсант выглядел сомлевшим, ленивым и сонным под скупым солнцем Эстонии. На самом деле, он в несколько секунд подрывался с песка и, подхватив свои вещи, скрывался в ближайших соснах.
Правда, один из его пляжных тапочек предательски падал на песок. Беглец же не замечал пропажи, прибавляя скорости, уходя от возможной погони.
Полковник Вишнявский с удовольствием подбирал "трофей" и злорадно ухмыляясь, представлял себе утренний развод личного состава. Точнее, свое выступление на нем.
Действительно, речь "зама" заслуживала внимания.
-Товарищи курсанты! Не смотря на все запреты начальника училища на одиночное купание, у нас продолжаются нарушения данного приказа, - вещал "Вишня" с трибуны на плацу. - Вчера я лично сделал попытку задержать одного из таких самовольщиков. Он мне не подчинился и решил сбежать, потеряв при этом свой тапочек. Как известно, в нашем училище все тапочки у личного состава подписаны хлоркой, что позволяет легко установить "неизвестную" личность.
Вишнявский довольно улыбается и достает тапочек откуда-то из недр трибуны, подтверждая серьезность своих намерений.
- Итак, курсант АДИДАС, выйти из строя на три шага!
Немая сцена. Курсантский люд любил и чтил полковника Вишнявского за его лирические откровения и образность мышления.