Аннотация: Самое полярное отношение - от уважительного до крайне негативного, в миротворческой миссии ООН в Косово, у меня сложилось о представителях немецкого контингента полиции.
Самое полярное отношение - от уважительного до крайне негативного, в миротворческой миссии ООН в Косово, у меня сложилось о представителях немецкого контингента полиции. Причем, я проследил довольно четкую закономерность - чем младше немецкий полицейский чин по должности и званию, тем проще он в общении, человечен, заслуживает доверия, понимания и поддержки. Чем старше, больше звездочек на погонах у потомков Фридриха Великого, тем больше гонора, спеси, комплексов неполноценности, умело маскируемые с помощью элементарной подлости, гадостей и стукачества. Кто - то из бывших коллег по службе может не согласиться со мной, но каждый наш опыт уникален в своем роде.
Хочу отметить, что речь идет ТОЛЬКО О ЛЮДЯХ В ФОРМЕ, а не дается огульная "характеристика" нации в целом. Слишком глупо обобщать отдельные примеры и переносить их на гражданских людей с другим уровнем образования, культуры и ментальности, чем у служащих полиции.
НО! Деньги и власть - вот две составляющие, которые способны "выбить из колеи" и затемнить образ прежде светлого в нашей памяти человека. Оглянись вокруг и ты сам найдешь в своем окружении факты, когда люди не выдерживали появившегося у них финансового благополучия или административного бремени большого руководителя, меняясь на глазах в худшую сторону.
В начале 2001 года в нашем полицейском отделе сотрудников из миротворческого контингента полиции ФРГ не было. Краем уха я слышал о том, что один есть, сейчас он в отпуске. Услышал и забыл.
Но в один прекрасный день нельзя было не обратить внимания на "новенького" (в действительности оказалось, что "старенького") который вошел в комнату инструктажа суточных нарядов без двух минут восемь. Зеленая форма (не камуфляж), рюкзачок за спиной, короткая стрижка под скинхеда, личико в виде печеного яблока, четыре зеленых звездочки в ряд на каждом погоне, подвижные глаза, прощупывающие тебя насквозь, дежурно - натянутая улыбка.
- О, Зигги из отпуска прибыл, - воскликнул старший дежурной смены ирландец Стив Ловлей. - Готов к службе на дело мира, труду и обороне после отдыха в далеком фатерлянде.
Маленький парнишка, метр с кепкой "в прыжке", еще больше заулыбался и встал среди личного состава заступающей дневной смены.
Я пропустил слова дежурного офицера об основных происшествиях и оперативной обстановке в зоне ответственности нашей станции, с любопытством разглядывая новенького, который больше напоминал школьника - подростка по своим физическим параметрам, нежели чем бывалого офицера-полицейского, направленного для выполнения служебных задач на пост конфликтной территории.
Впрочем, людям свойственно ошибаться, а первое впечатление часто, действительно, обманчиво. Зигги (уменьшительно - ласкательное от полного имени "Зигфрид" - кажется, так) на самом деле оказался не таким уж молодым. Ему было в 2001 году 39 лет, и он сумел к этому возрасту разжиться тремя детишками.
**
На третий день после прибытия Зигги из отпуска мы попали с ним для несения службы в один патрульный экипаж. Заступили в ночь, когда раз на раз криминальная обстановка совсем не похожа. Бывало, что вызовы шли один за другим, и моторизованные патрули не успевали выезжать на места происшествий. Но даже в неспокойном 2001 году выдавались довольно тихие смены, когда мы могли просто "нарезать круги" на машине по маршруту патрулирования, докладывая, изредка, дежурному, что все спокойно.
Не знаю почему, но Зигги не внушал мне доверия. Поздоровавшись после инструктажа наряда, молча сели в машину и минут 20 колесили по темным албанским деревушкам в полном молчании. Я косился на своего напарника, понимая, что ему не терпится поговорить, дабы бы скоротать время. Из принципа, продолжал молчать, прикидывая, когда же Зигги начнет разговор сам, решив растормошить русского коллегу.
- А на какой должности ты работал в России, - вежливо интересуется мой "шеф".
Начинаю, не спеша, рассказывать Зигги о том, что такое "вневедомственная охрана", чем она занимается, что такое "охрана объекта" посредством пульта централизованной сигнализации, какова роль психологов в милицейской службе в России. "Малыш" внимательно слушает и не перебивает. Качает головой, обдумывая услышанное, вставляет краткие реплики - комментарии.
Оказывается в цивилизованной Германии, в полиции, психолог или психиатр вмешивается в душевные проблемы личного состава только тогда, когда у полицейского конкретно "поедет крыша". А охраной личного имущества граждан и организаций, вооруженным сопровождением грузов и денежных средств занимаются исключительно частные охранные фирмы.
Вот. Общая тема для разговора найдена. Лед недоверия начал постепенно таять. Где-то час мы обсуждаем традиции милицейского - полицейского бытия в Германии и России. Зигги больше "продвинут" в вопросах следствия по угонам автотранспорта. В миссии это актуальная проблема, т.к. албанцы перегоняют из Германии и Швейцарии в Косово достаточно много краденых машин, и не стесняясь, катаются на них, часто не думая даже регистрировать.
Глянув на часы, мой напарник крякает и предлагает развеяться на воздухе, организовав временный чек-пойнт для проверки местных албанских водителей. Не проблема, мон ами .
Минут 30 мы торчим на перекрестке дорог километрах в 5ти от нашей станции. Время позднее, машин мало. Но Зигги тщательно "шерстит" залетных "водил", сверяя данные документов на машину с номерами шасси и двигателя. Я не мешаю ему. Ночь теплая и длинная. Пусть наслаждается жизнью и службой. Как никак, а сегодня парень "в своей тарелке".
В принципе, Зигги оказался вполне нормальным немецким "товарищем". На службе не горел, но выполнял свои обязанности "от и до". Мы неплохо сработались и даже одновременно "приподнялись" на должностях. Где-то в начале апреля 2001 года Зигги "сел на компьютер" набивать базу данных по преступлениям в зоне ответственности нашей полицейской станции. "Database officer" - так звучала его новая должность в штатном расписании.
Мне же после патруля и службы дежурным офицером на радио "выпала честь" заменить начальника штаба ("operation officer") на время его отсутствия - отпуска. Три недели работы на такой должности - хороший опыт, когда ты "строишь" весь личный состав полицейской станции, не взирая на чины и звания, задаешь вектор служебных задач, постоянно взаимодействуешь с коллегами из финского КФОРа.
***
Все служебные перемены привели к тому, что я оказался в одном кабинете с Зигги. Помимо знаменитой немецкой пунктуальности и педантичности мне пришлось на себе испытать, что такое немецкое скупердяйство, жадность и пошлость "в одном флаконе". Когда, действительно, не знаешь, что делать - смеяться или плакать.
- Зигги, пошли кофе попьем.
Мой сосед по кабинету отрывает взгляд от монитора и что-то прикидывает, не спеша соглашаться с предложением.
- Зигги, не парься, я приглашаю.
"Малыш" довольно улыбается и сразу идет к выходу. Понятна всем старая традиция в миссии ООН для сотрудников - кто приглашает на чашку кофе, тот и платит. Зигги любит и кофе, и колу и спрайт, но никогда и никого не приглашает. Принцип у него такой. Или предпочитает строго отсчитывать свои пфенниги (это ж еще 2001 год) на краешке стола за свой заказ.
- Вот твой ключ от кабинета. Гони две с половиной марки.
Это Зигги встречает меня в первый день нашей совместной работы на новом месте. Все нормально. Две с половиной марки не деньги. На, возьми, и спасибо за заботу, мой немецкий товарищ.
У меня закончилась бумага для принтера. Знаю, что у Зигги есть.
- Зигги, одолжи пару листочков. Надо справку для штаба в Приштине срочно распечатать.
Зигги поднимает лицо от клавиатуры. В глазах немца застыл немой укор и недовольство.
- Это моя бумага. Если тебе надо, зайди к логистику (тыловику) и возьми пачку.
Я знаю, что тыловика нет на месте. Он уехал по свои служебным делам. Самому бродить по станции, искать пару листиков мне не хочется.
- Зигги, ну дай две странички. Я же знаю, что у тебя есть.
Зигги начинает заводиться, упорно отстаивая "собственное" имущество от настойчивых посягательств русского.
- У меня у самого мало осталось. Ты видишь, всего листов 30 (тридцать! и все же есть!), не больше. (Хотя, врешь, я сам видел, как ты вчера убирал в стол целую пачку). И вообще, каждый должен иметь свои вещи для работы, - витийствует мой педантично - пунктуальный сосед.
- Зигги, я верну тебе в десятикратном размере. Вот, пойду куплю пачку бумаги на свои деньги и верну, - говорю я с самым серьезным видом.
Немец распаляется еще больше, начиная рассказывать мне о том, как в его родном департаменте, в фатерлянде организовывают работу сотрудников на служебном месте. Конечно же, покупать бумагу за свои деньги глупо. Зигги это понимает, пытаясь "разъяснить" мне, бестолковому, "элементарные" вещи.
Все ясно. Диалог глухого и немого. Тот случай, когда говорят, что "зимой снега не допросишься", а не только пару злосчастных листочков. Горбатого могила исправит.
Закрываю дверь кабинета и отправляюсь в дежурку. Там мой знакомый бангладешец Шарма сейчас работает. Он точно поделится, ему не жалко.