Я находилась на кухне Марсали, заплетала косу Фелисити и одним взглядом поглядывыла за кашей на огне, когда над дверью лавки зазвенел колокольчик. Я завязала ленту в косичке и, дав наставление девочке приглядывать за кашей, вышла встретить посетителя.
К моему удивлению, это оказался лорд Джон. Но такой, которого я никогда не видела. Он не то, что бы был растрепан, скорее разбит. Как всегда опрятен и подтянут, но это выражение на лице ...
- Что? – спросила я, глубоко напуганная этим выражением. – Что случилось? Генри …
- Не Генри, - хрипло произнес он и оперся рукой на стойку, словно пытался устоять на ногах. – У меня … плохие новости.
- Я вижу, - несколько едко сказала я. – Ради бога, садитесь, пока не упали.
Он потряс головой, словно лошадь, отгоняющая мух, и поглядел на меня. Его лицо было смертельно бледным, а глаза покраснели. Но если это не Генри …
- О, боже, - сказала я, прижав кулак к груди. – Дотти. Что с ней произошло?
- Эвтерпа, - выдал он, и я замерла, замороженная до костей.
- Что? – прошептала я. – Что?
- Пропала, - сказал он не своим голосом. – Пропала со всей командой.
- Нет, - сказала я, пытаясь сохранить разум. - Нет, не может быть.
Тогда он в первый раз посмотрел на меня прямо и схватил мою руку.
- Послушайте меня, - сказал он, и хватка его пальцев ужаснула меня. Я попыталась вырвать руку, но не смогла.
- Послушайте, - повторил он. – Я услышал новость от военного капитана сегодня утром. Я встретил его в кофейне, и он рассказал о трагедии. Он сам видел это. – Голос мужчины дрожал, и он на мгновение замолчал, сжав дрожащие челюсти. – Шторм. Он преследовал корабль, чтобы взять на абордаж, когда шторм настиг их. Его корабль выжил и вышел из шторма, хотя и ужасно потрепанный, но он видел, как «Эвтерпу» поглотила поперечная волна. Я не знаю, что это … - он махнул рукой, рассерженный на свое замечание. – Она затонула на его глазах. Робертс … его корабль, некоторое время оставался на месте в надежде подобрать выживших. – Он сглотнул. – Никто не выжил.
- Никто, - повторила я тупо. Я слышала его слова, но не понимала.
- Он мертв, - тихо произнес лорд Джон и отпустил мою руку. – Он мертв.
Из кухни донесся запах подгоревшей каши.
*.*.*
Джон Грей остановился, потому что дошёл до конца улицы. Он ходил взад и вперед по Стейт-стрит с самого рассвета. Солнце уже стояло высоко, и влажный от пота воротник раздражал шею, грязь и навоз забрызгали его чулки, и каждый шаг, казалось, вгонял гвозди в подошвы ног. Ему было все равно.
Мутная и пахнущая рыбой, река Делавэр текла перед его глазами. Мимо него сновали люди, толпясь к концу причала в надежде попасть на паром, медленно приближавшийся с другой стороны. Волны поднялись и зашлепали по пирсу с громким звуком, и это, казалось, спровоцировало ожидающих людей, потому что они стали энергичнее толкаться. Один из солдат на причале оттолкнул мушкетом женщину.
Она зашаталась и вскрикнула, а ее муж, мужчина задиристого вида, бросился вперед, сжав кулаки. Солдат что-то сказал, оскалив зубы, и сделал отпугивающее движение ружьем. Его товарищ, привлеченный волнением, обернулся посмотреть. В уже возбужденной толпе раздались крики, когда люди возле солдат пытались отойти от них, а мужчины сзади пытались протиснуться вперед, и кого-то столкнули в воду.
Грей отступил назад и наблюдал, как из толпы выскочили два мальчишки с испуганными лицами и помчались по улице прочь. Где-то в толпе он услышал обезумевший от страха женский крик «Этан! Джонни! Джоооннии!»
Какой-то смутный инстинкт говорил ему выступить вперед, повысить голос, воспользоваться своим авторитетом и уладить конфликт. Но он повернулся и ушел.
Он не надел форму, сказал он себе. Они не станут слушать его, и он принесет больше вреда, чем пользы. Но он не имел привычки лгать себе и сразу же отбросил этот аргумент.
Он терял людей и прежде. Некоторых он любил больше своей жизни. Но сейчас он потерял себя.
В тупом оцепенении он медленно шел к дому. Он не спал с те пор, как узнал новость, лишь иногда впадая в забытье от полного физического изнеможения, сидя в кресле на крыльце дома Мерси Вудкок и просыпаясь дезориентированным, липким от сока платанов и покрытым крошечными зелеными гусеницами, которые спускались вниз с листьев на невидимых шелковых нитях.
- Лорд Джон, - он начал осознавать, что его настойчиво зовут и при этом не в первый раз. Он остановился и, повернувшись, увидел прямо за своей спиной капитана Ричардсона. Он тупо уставился на мужчину, не понимая, что ему нужно. И, по-видимому, лицо у него было такое же отупелое, потому что Ричардсон решительно взял его за руку и потащил в таверну.
- Идите за мной, - сказал мужчина тихим голосом, отпустив его руку, но дернув головой в сторону лестницы. Слабый всплеск любопытства и настороженности пробился через поглотившее его марево, но он пошел следом, стуча башмаками по деревянным ступеням.
Ричардсон закрыл двери комнаты за ними и заговорил прежде, чем Грей мог собраться с мыслями и начать задавать вопросы относительно весьма странных обстоятельствах, о которых поведал ему Уильям.
- Миссис Фрейзер, - начал Ричардсон без преамбулы. – Как хорошо вы ее знаете?
Грей был так поражен этим вопросом, что ответил.
- Она жена … вдова … - поправил он себя, чувствуя себя, словно его ткнули булавкой в открытую рану, - моего хорошего друга.
- Хорошего друга? - переспросил Ричардсон ровно. Человек едва ли мог выглядеть более непримечательным, подумал Грей и внезапно с содроганием вспомнил Хьюберта Боулза. Наиболее опасные шпионы были людьми, на которых никто не посмотрит дважды.
- Хорошего друга, - твердо повторил Грей. – Его политические взгляды больше не являются вопросом, не так ли?
- Нет, если он действительно мертв, - согласился Ричардсон. – Вы полагаете, он мертв?
- Я уверен в этом, Что вы хотели узнать, сэр? У меня дела.
- Я предполагаю арестовать леди, как шпионку, лорд Джон, и хотел бы увериться, что это … персонально вас не касается, прежде чем сделаю это.
Грей резко сел и сцепил руки на столе.
- Я … она … Черт побери, за что? – сердито спросил он.
Ричардсон вежливо уселся напротив.
- Она распространяла подстрекательские бумаги в Филадельфии в течение последних трех месяцев, а возможно и дольше. И прежде чем вы спросите: да, я уверен. Один из моих людей перехватил часть материалов. Взгляните, если хотите, - он полез за пазуху и вытащил неряшливую пачку бумаг. Судя по всему, они прошли через несколько рук. Грей не думал, что Ричардсон проверяет его, но тщательно изучил их. Он отложил бумаги, чувствуя себя обескровленным.
- Я слышал, что эту даму принимали в вашем доме и что она часто бывает в доме, где живет ваш племянник, - сказал Ричардсон. Его глаза сосредоточенно остановились на лице Грея. - Но она не … друг?
- Она врач, - сказал Грей и с некоторым удовлетворением увидел, как брови Ричардсона взлетели вверх. - Она оказала … величайшую услугу мне и моему племяннику. - Ему пришло в голову, что, вероятно, было бы лучше, если бы Ричардсон не знал о его огромном уважении к миссис Фрейзер, поскольку, если бы он решил, что это личный интерес, он перестал бы предоставлять Грею информацию. - Однако на этом все, - добавил он, говоря как можно более небрежно. - Я, конечно, ее уважаю, но никаких привязанностей нет. - Затем он решительно встал и удалился, поскольку дальнейшие вопросы могли показать фальшивость его безразличия.
Он направился к Волнат-стрит, уже не испытывая оцепенения. Он снова почувствовал себя самим собой, сильным и решительным. В конце концов, он может оказать Джейми Фрейзеру еще одну услугу.
*.*.*
- Вы должны выйти за меня замуж, - повторил он.
Я услышала его с первого раза, но повторение не внесло в эту фразу большего смысла. Я засунула палец в ухо и покрутила им, затем проделала то же самое с другим ухом.
- Конечно же, вы не можете иметь в виду то, что, как мне кажется, я услышала.
- Я действительно имею в виду это, - сказал он своим обычным суховатым тоном.
Оцепенение шока постепенно проходило, и из маленькой дыры в моем сердце стало выползать нечто ужасное. Я противилась этому, уставившись на лорда Джона.
- Вы знаете, я в шоке, - сказала я, - но я уверена, что хорошо слышу и все понимаю. Почему, ради бога, вы говорите об этом? – я резко вскочила с желанием врезать ему. Он увидел это и сделал ловкий шаг назад.
- Вы должны выйти за меня замуж, - сказал он яростным голосом. – Вы понимаете, что вас собираются арестовать, как шпионку?
- Я … нет, - я также резко села. – Что … почему?
- Вы знаете почему лучше, чем я, - холодно сказал он.
Я знала. Я подавила внезапную волну паники, грозящую поглотить меня, подумав о бумагах, которые я передавала от одной пары рук к другой под прикрытием корзинки, поддерживая связь между Сынами свободы.
- Даже если это так, - сказала я, пытаясь держать голос ровным, - какого черта, я должна выходить за вас замуж? Не говоря уже о том, почему вы хотите жениться на мне. Во что я не верю.
- Поверьте, - коротко посоветовал он мне. - Я сделаю это, потому что это последняя услуга, которую я могу оказать Джейми Фрейзеру. Я могу защитить вас. Как мою жену, никто не может вас тронуть. И вы согласитесь, потому что … - Он бросил мрачный взгляд мне за спину, приподняв подбородок. Я оглянулась и увидела, что все четверо детей Фергюса сгрудились в дверном проеме; девочки и Генри-Кристиан смотрели на меня огромными круглыми глазами. Герман смотрел прямо на лорда Джона, на его длинном красивом лице читались страх и вызов.
- Их тоже? – спросила я, сделав глубокий вздох и поворачиваясь, чтобы встретить его взгляд. – Вы можете защитить их тоже?
- Да.
- Я … ладно хорошо, - я прижала ладони к поверхности стойки, словно это как-то могло удержать меня от полета в космос. – Когда?
- Сейчас, - сказал он и взял меня за локоть. – Нельзя терять ни минуты.
*.*.*
У меня почти не осталось воспоминаний о короткой церемонии, состоявшейся в гостиной дома лорда Джона. Единственное воспоминание, которое я сохранила за весь день – это вид Уильяма, серьезно стоящего рядом со своим приемным отцом в качестве шафера. Высокий, прямой, с длинным носом, его раскосые кошачьи глаза смотрели на меня с неуверенным состраданием.
«Он не может быть мертв, - подумала я тогда с необычной ясностью. – Вот он.»
Я сказала то, что мне велели сказать, и затем меня отвели наверх. Там я легла и проспала до следующего полудня.
К несчастью, все оказалось реальностью, когда я проснулась.
*.*.*
Рядом беспокойно топталась Доротея. Она оставалась со мной весь день, пытаясь уговорить меня что-нибудь съесть, предлагая выпить виски или бренди. Ее присутствие не стало утешением – ничего такого быть не могло – но она была, по крайней мере, отвлечением, и я позволила ей говорить; слова омывали меня, как звук текущей воды.
Ближе к вечеру вернулись мужчины - лорд Джон и Вилли. Я слышала их голоса внизу. Дотти спустилась к ним, и я услышала, как она заговорила с ними. В ее голосе появился легкий интерес, а затем раздались ее шаги по лестнице, быстрые и легкие.
- Тетя, - сказала она, переводя дыхание. - Как вы думаете, вы достаточно здоровы, чтобы спуститься вниз?
- Я … думаю, да, - слегка озадаченная тем, что меня назвали «тетей», я поднялась и сделала неуверенную попытку причесаться. Она взяла у меня из рук щетку, закрутила мне волосы и, подхватив шляпку с лентой, аккуратно заправила под нее волосы. Я позволила ей, и также позволила свести меня вниз, где в гостиной я нашла лорда Джона и Уильяма, обоих немного раскрасневшихся.
- Мать Клэр, - Вилли взял мою руку и нежно поцеловал ее. – Подойти и посмотрите. Папа нашел нечто, что, как он думает, вам понравиться. Подойдите, посмотрите, - повторил он, мягко потянув меня к столу.
«Нечто» оказалось сундучком, сделанным из драгоценного дерева и обитым полосами золота. Я моргнула и протянула руку потрогать его. Он был похож на шкатулку для столовых приборов, но гораздо больше.
- Что …? – я подняла глаза на лорда Джона, стоящего рядом со мной с несколько смущенным видом.
- Хм-м, это подарок, - сказал он, лишившись на этот раз своих учтивых манер. - Я подумал … я имею в виду, я понял, что вам не хватает … оборудования. Я не хочу, чтобы вы бросали свою профессию, - осторожно добавил он.
"Моя профессия." Холод начал распространяться вверх по моему позвоночнику, по краям челюсти. Пошарив немного, я попыталась поднять крышку сундука, но пальцы у меня вспотели; они соскользнули, оставив на дереве блестящую полоску влаги.
- Нет, нет, сюда, - лорд Джон наклонился, чтобы показать мне, и повернул сундук к себе. Он снял потайную защелку, поднял крышку и распахнул навесные двери, а затем отступил назад с видом фокусника.
Кожа головы покрылась холодным потом, а в уголках глаз начали мелькать черные точки.
Две дюжины пустых бутылочек с золотыми крышками. Два неглубоких ящика внизу. А выше, на бархатном ложе, блестели детали микроскопа в латунном переплете. Медицинский ящик.
Мои колени подкосились, и я потеряла сознание, прижимаясь щекой к прохладному деревянному полу.