- Нет, конечно, нет, - Роджер с опаской наблюдал за женой. Она выказывала все признаки большого взрывного механизма с неисправным таймером, и он чувствовал, что находиться вблизи нее опасно.
- Эта маленькая сучка! Так хочется схватить и выдавить из нее правду! – ее пальцы сжались на горлышке бутылки с сиропом, и он потянулся забрать ее, пока она не раздавила стекло.
- Я понимаю твое желание, - сказал он, - но … лучше не надо.
Она яростно поглядела на него, но отпустила бутылку.
- Ты можешь что-нибудь сделать? – спросила она.
Он спрашивал себя об этом много раз, как только узнал об обвинении Мальвы.
- Не знаю, - ответил он. – Но думаю, я могу пойти к Кристи. И если Мальва будет одна, поговорю с ней. – Вспомнив последний разговор тет-а-тет с Мальвой Кристи, он с тяжелым чувством понял, что уговорить ее отказаться от выдумки будет нелегко.
Брианна села за стол и принялась намазывать масло на гречишные блины. Ее ярость постепенно уступала место более рациональному мышлению, и он мог видеть, как в ее глазах мелькают идеи.
- Если ты сможешь заставить ее признать неправду, - проговорила она медленно, - это хорошо. Если нет … то нужно найти с кем она гуляла. Если какой-нибудь парень признается, что может быть отцом ребенка, это, по крайней мере, посеет сомнение в ее словах.
- Верно, - Роджер аккуратно налил сироп на лепешку, даже среди неопределенности и тревоги наслаждаясь его густым запахом и предвкушая его сладость. - Хотя всегда найдутся те, кто будет уверен в виновности Джейми. Вот, держи.
- Я видела, как она целовалась с Обадией Хендерсоном в лесу, - сказала Бри, принимая бутылку. – В конце прошлой осени. – Она передернула плечами. – Если это он, неудивительно, что она не хочет признаваться.
Роджер удивленно посмотрел на нее. Он знал Обадию, большого и неуклюжего парня. Однако он выглядел неплохо и был не глуп. Некоторые женщины сочли бы его подходящим женихом; он владел пятнадцатью акрами земли, с которой управлялся вполне компетентно. К тому же он был хорошим охотником. И Роджер никогда не видел, чтобы Бри хотя бы разговаривала с этим мужчиной.
- Ты можешь вспомнить еще кого-нибудь? – спросила она, все еще хмурясь.
- Ну … Бобби Хиггинс, - ответил он осторожно. – Близнецы Бердсли поглядывали на нее иногда, но конечно … - У него было неприятное предчувствие, что это направление ее мысли завершится тем, что она станет умолять его пойти и поспрашивать всех предполагаемых отцов. Процесс, который показался ему бессмысленным и опасным.
- Почему? – сердито спросила она, нещадно кромсая стопку блинов. – Почему она это сделала? Мама всегда была добра к ней.
- Одна из двух причин, - ответил Роджер и замолк на мгновение, прикрыв глаза, чтобы насладится растопленным маслом и бархатным вкусом кленового сиропа на свежей горячей лепешке. Он проглотил кусок и неохотно открыл глаза.
- Или она не хочет выходить замуж за настоящего отца ребенка … по какой-то причине … или она решила попытаться прибрать деньги или собственность твоего отца, заставив его выплатить некоторую сумму ей или, если не получится, то ребенку.
- Или обе причины. Я имею в виду, что она не хочет выходить замуж, кто бы он ни был, и хочет папины деньги, которых у него нет.
- Или обе, - согласился он.
Несколько минут они ели в молчание, скребя вилками по деревянным тарелкам. Джем ночевал в большом доме. Из-за замужества Лиззи Роджер предложил, чтобы Эми МакКоллум стала служанкой вместо нее. И с тех пор как она с Эйданом переехала в большой дом, Джем проводил там большую часть времени, находя утешение от разлуки с Германом в компании мальчика.
- Это не правда, - упрямо повторила она. – Па просто не мог … - Но он увидел намек на сомнение в глубине ее глаз … и легкий налет паники тоже.
- Нет, он не мог, - сказал он твердо. – Брианна, ты же не можешь думать, что это хоть капельку правда?
- Нет, конечно, нет! – но она говорила слишком громко, слишком настойчиво. Он положил вилку и пристально поглядел на нее.
- В чем дело? Ты что-то знаешь?
- Ничего, - она поймала последний кусочек лепешки на тарелке и съела его.
Он скептически хмыкнул, и она нахмурилась на оставшуюся липкую лужицу на тарелке. Она всегда наливала много меда или сиропа; он был более экономным, и его тарелка в конце оставалась чистой.
- Не знаю, - сказал она, но прикусила нижнюю губу и окунула палец в лужицу сиропа. – Просто …
- Что?
- Не папа, - сказала она медленно. Она затолкала палец в рот и слизала сироп. - А про второго папу я точно не знаю. Просто ... оглядываясь назад на то, чего я не понимала тогда … теперь понимаю … - она резко замолчала, закрыла глаза, потом открыла и прямо посмотрела на него.
- Однажды я рылась в его портмоне. Просто развлекалась, вытаскивая карточки и другие вещи, а потом складывла их обратно. И между долларами лежала записка. В ней его просили о встрече …
- Довольно невинно.
- Она начиналась со слова «любимый», и почерк был не мамин, - сказала она едко.
- А, - произнес он спустя мгновение. – Сколько тебе было лет?
- Одиннадцать, - она нарисовала пальцем узор на тарелке. – Я просто положила записку назад и забыла. Я не хотела думать об этом и не предполагала даже, что вспомню о ней, до этого дня. Были еще разные вещи, которые я видела, но не понимала … это происходило между моими родителями … Временами, что-то случалось, я не знала что, но понимала, что-то плохое.
Голос ее к концу совсем затих, она глубоко вздохнула и вытерла палец салфеткой.
- Бри, - мягко произнес он. – Джейми – человек чести, и он сильно любит твою мать.
- В этом и дело, - сказала она. – Я поклялась бы, что папа тоже был человеком чести. И он ее любил.
Это не совсем невозможно. Мысль продолжала возвращаться, и сильно раздражала Роджера, словно камушек в ботинке. Джейми Фрейзер был человеком чести и глубоко любил свою жену … И он находился в состоянии сильнейшего отчаяния и изнеможения во время ее болезни. Роджер боялся за него так же, как и за Клэр. В те бесконечные дни нависающей смерти он выглядел изможденным, не ел и не спал, держась только на одной силе воли.
Роджер попытался заговорить с ним о боге и вечности, примирить его с тем, что казалось неизбежным, но встретил с его стороны яростный отпор при одной только мысли, что бог может забрать его жену, а за этим последовало полное отчаяние, когда Клэр впала в предсмертный ступор. Не исключено, что в этот момент беспросветного горя предложение физического утешения зашло дальше, чем предполагали обе стороны.
Но сейчас начало мая, а Мальва Кристи беременна шесть месяцев. Значит, забеременела она в ноябре. Кризис болезни Клэр произошел в конце сентября, он ясно помнил запах сгорающего на полях жнивья, который витал в комнате, когда она очнулась от подобия смерти. Ее глаза были огромными и сияющими, поразительно красивыми на лице, как у андрогинного ангела.
Тогда эта гребанная вещь невозможна. Ни один мужчина не идеален, и любой мужчина может поддаться в экстремальной ситуации … один раз. Но не повторно. И не Джейми Фрейзер. Мальва Кристи – лгунья.
Чувствуя большее спокойствие в уме, Роджер двигался вдоль ручью к хижине Кристи.
Можешь ли ты сделать что-нибудь, спросила его обеспокоенная Брианна. Чертовски мало, подумал он, но он должен попытаться. Была пятница; он может и обязательно прочтет в воскресенье проповедь о вреде сплетен. Но зная человеческую природу, не уверен, что это принесет существенную пользу.
Кроме того в четверг вечером будет встреча ложи. Дела в новорожденной ложе шли очень хорошо, и он не желал нарушать хрупкое равновесие в ней, рискуя неприятностями на встрече ... но если есть шанс, что это поможет ... Будет ли полезно присутствие Джейми и двух мужчин Кристи? Это может вынести проблему на открытое обсуждение, и как бы плохо не было, открытое публичное знание всегда лучше, чем отравленные семена грязных сплетен. Роджер полагал, что Том Кристи будет соблюдать приличия и спокойствие, несмотря на щекотливость ситуации, но он сомневался в Аллане. Сын обладал характером отца и был уверен в собственной правоте, но ему не хватало железной воли и самообладания Тома.
Теперь он подошел к хижине, которая казалась покинутой. Но он слышал медленные размеренные звуки топора по дереву и завернул за хижину.
Это была Мальва, которая с настороженным лицом повернулась к нему. Под глазами у девушки были фиолетовые круги, и лицо больше не сияло. Нечистая совесть, с надеждой подумал он, вежливо ее приветствуя.
- Если вы пришли уговорить меня отказаться от моих слов, я не стану, - заявила она, не ответив на его приветствие.
- Я пришел, потому что думал, что ты хотела бы с кем-нибудь поговорить, - сказал он. Она удивилась, опустила топор и отерла лицо передником.
- Поговорить? – переспросила она медленно. – О чем?
Он пожал плечами и слегка улыбнулся ей.
- О всем, о чем ты захочешь, - он приглушил свой акцент, стараясь подстроиться под ее эдинбургский говор. – Сомневаюсь, что в последнее время ты могла разговаривать с кем-либо, кроме отца и брата, а сейчас они не особо хотят тебя слушать.
Такая же легкая улыбка появилась и исчезла на ее лице.
- Нет, они не слушают. Но это неважно, у меня мало что есть сказать. Я шлюха, что еще?
- Я не думаю, что ты шлюха, - спокойно парировал Роджер.
- Нет? – она качнулась на пятках, с насмешкой глядя на него. – Как еще вы назовете женщину, которая раздвигает ноги для женатого мужчины? Прелюбодейка, конечно, но и шлюха тоже, так мне сказали.
Он подумал, что она пыталась шокировать его своей грубостью. Это у нее получилось, но он не показал вида.
- Ошибающейся, может быть. Иисус не осуждал женщину, которая была блудницей, и не мое дело осуждать того, кто ей не является.
- Если вы пришли ко мне цитировать библию, то придержите ваше дыхание, чтобы остужать кашу, - уголки ее губ презрительно опустились. – Я слышала слишком много таких цитат, чтобы впечатляться ими.
Это правда, подумал он. Том Кристи знал стих или десять стихов из библии на каждый случай, и если не наказывал ее физически, то делал это словами.
Не зная, что сказать, он протянул руку.
- Если ты дашь мне топор, я помогу.
Приподняв одну бровь, она вручила ему топор и отступила на шаг. Он взял полешко и расколол его, потом наклонился за другим. Она наблюдала за ним некоторое время, потом медленно села на чурку.
Весна в горах все еще была холодной, тронутая дыханием снега на вершинах гор, но работа разогрела его. Он ни в коем случае не забыл про девушку, но глядел на полено, на яркий свежий раскол, на рывок, когда он вынимал топор, и его мысли снова вернулись к разговору с Бри.
Значит, Фрэнк Рэндальф был неверен жене. По правде говоря, Роджер не был уверен, стоит ли винить его, зная все обстоятельства. Клэр исчезла, оставив Фрэнка оплакивать ее, и, наконец, когда он решил двигаться дальше и собрать свою разбитую жизнь заново, пропавшая жена возвращается, не в себе … и беременная от другого мужчины.
И Фрэнк Рэндальф из благородства, любви … или просто любопытства? … принимает ее. Из того, что рассказывала Клэр, она не особо желала быть принятой. И это было слишком хорошо понятно Рэндальфу.
Неудивительно, что оскорбленный и отринутый он иногда … И неудивительно, что эхо скрытого конфликта достигало Брианны, как сейсмические волны, порожденные толчками магмы глубоко под землей и проходящие мили породы.
И неудивительно, понял он, что она была так расстроена его дружбой с Эми МакКолум.
Внезапно он осознал, что Мальва Кристи плачет. Молча, не закрывая лица. Слезы бежали по ее щекам, а плечи тряслись. Закусив нижнюю губу, она не производила ни звука.
Он бросил топор и подошел к ней. Мягко обнял ее за плечи, притянув к себе голову в чепце.
- Эй, - мягко произнес он. – Не волнуйся, все будет хорошо.
Она затрясла головой.
- Не будет, - прошептала она, - не может.
За жалостью к ней Роджер почувствовал зарождающуюся надежду. И хотя использовать ее отчаяние показалось ему неправильным, решимость добраться до сути проблемы победила. В основном ради Джейми и его семьи, но и ради нее самой тоже.
Хотя он не должен давить на нее слишком сильно. Она должна доверять ему.
Он гладил ее по спине, растирая, как делал Джему, когда тот просыпался ночью от кошмаров, говоря бессмысленные утешительные слова, и почувствовал, что она стала расслабляться. Но как-то физически, словно ее плоть постепенно раскрывалась, медленно расцветая под его прикосновениями.
Странно и в то же время знакомо. Он чувствовал такое же с Бри, когда он поворачивался к ней в темноте, и она, еще не осознавая, отвечала ему только телом. Это физическое воспоминание потрясло его, и он сделал шаг назад. Хотел что-то сказать Мальве, но его прервали звуки шагов. Из-за деревьев к ним с грозным лицом быстро шел Аллан Кристи.
- Отойди от нее!
Он выпрямился; сердце сильно забилось при мысли, как это могло выглядеть.
- Чего ты крутишься тут, как крыса возле сыра? – закричал Аллан. – Думаешь, раз она опозорена, то доступна для любого ублюдка, который захочет ее?
- Я пришел предложить ей совет, - сказал Роджер, как мог холодно. – И утешить, если могу.
- О, да, - Лицо Аллана Кристи пылало, концы волос торчали, как у собирающегося атаковать ежа. – «Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками»[1], не так ли? Ты можешь засунуть свое утешение себе в задницу, МакКензи, и свой проклятый член тоже!
Аллан, сотрясаясь от злости, сжимал кулаки.
- Ты не лучше своего прелюбодея-тестя … или, - он резко повернулся к Мальве, которая уже не плакала, но с побледневшим лицом сидела на чурке, - возможно, и он тоже? Это так, сучка, ты спала с обоими? Отвечай! – Он размахнулся ударить ее, и Роджер рефлекторно схватил его за запястье.
Роджер был так сердит, что едва мог говорить. Кристи был силен, но Роджер был больше, и он мог сломать молодому человеку запястье, если бы захотел. А так, он сильно впился пальцами между костями и с удовольствием увидел, как глаза Кристи выпучились и наполнились влагой от боли.
- Ты не станешь разговаривать так со своей сестрой, - сказал он негромко, но отчетливо, - и не со мной.- Он двинул рукой и заломил запястье парня. – Ты меня слышишь?
Лицо Аллана побледнело, и дыхание выходило со свистом. Он не ответил, лишь смог кивнуть головой. Роджер освободил его руку, почти отбросив ее прочь с чувством отвращения.
- Я не хочу слышать, что ты оскорбляешь сестру, - сказал он, как мог, спокойно. – Если я узнаю … ты пожалеешь. Доброго дня, мистер Кристи. Мисс Кристи, - добавил он, коротко поклонившись девушке. Она не ответила, только смотрела на него серыми, как грозовое облако, глазами, огромными от шока. Их вид преследовал его, когда он ушел с поляны и углубился в темноту леса, раздумывая, сделал ли он ситуацию лучше или еще сильнее ухудшил.
Следующая встреча ложи Фрейзерс-Риджа была в четверг. Брианна, как обычно, пришла в большой дом с Джемми и своей рабочей корзиной, и была удивлена, увидев на кухне заканчивающего свой ужин Бобби Хиггинса
- Мисс Брианна! – он, сияя улыбкой, встал ей навстречу, но она махнула ему рукой сесть на место и присела на скамью напротив.
- Бобби! Рада видеть тебя! Мы думали … ты не приедешь снова.
Он кивнул с грустным видом.
- Да, я не должен был, по крайней мере, некоторое время, но его сиятельство получил кое-какие вещи из Англии и решил, что я должен привезти их вам, - он тщательно вымакал кусочком хлеба подливку в своей миске.
- И потом, я подумал, что должен приехать и по своим делам. Увидеть мисс Кристи.
- О, - она подняла голову и уловила взгляд миссис Баг. Пожилая женщина закатила глаза и покачала головой. – Хм. Да. Мальва. Э-э … миссис Баг, мама наверху?
- Нет, a nighean[2]. Ее позвали к мистеру МакНейлу, у него сильный кашель, - не останавливаясь, миссис Баг стянула фартук, повесила его на колышек, второй рукой потянувшись за плащом. – Я тогда пойду, a leannan[3]. Арчу нужен ужин. Если что-нибудь нужно, Эми здесь. – И коротко попрощавшись, она исчезла, оставив Бобби смотреть ей вслед с удивлением от такого нехарактерного для нее поведения.
- Что-то случилось? – она повернулся к Брианне с немного встревоженным видом.
- А-а, ну … - с немного недоброжелательными мыслями о миссис Баг, Брианна «препоясала свои чресла» и рассказала ему, внутренне морщась при виде его милого молодого лица, которое побледнело и застыло.
Она не смогла заставить себя рассказать об обвинениях Мальвы, только сказала, что та беременна. Он услышит о Джейми очень скоро, но, пожалуйста, господи, не от нее.
- Понятно, мисс. Да … я понял, - он мгновение сидел неподвижно, уставившись на кусочек хлеба в руке. Потом уронил его в миску, внезапно вскочил и выбежал из дома. Она слышала, как его вырвало возле кустов черники за домом. Назад он не вернулся.
Это был длинный вечер. Ее мать явно собралась провести всю ночь с мистером МакНейлом и его кашлем. Эми МакКолум спустилась вниз на некоторое время, и они неловко поговорили за шитьем, потом служанка ушла наверх. Эйдан и Джемми, которым позволили играть допоздна, умаялись и уснули прямо на скамейке.
Она нервничала, прекратила шить и стала ходить взад и вперед в ожидании окончания собрания. Она хотела в свою кровать, в свой дом. Кухня в родительском доме, обычно такая уютная, казалась незнакомой и враждебной, а она казалась здесь чужой.
Наконец, она услышала шаги и скрип двери. Вошел Роджер, имеющий обеспокоенный вид.
- Вот и ты, - сказала она с облегчением. – Как ложа? Кристи приходили?
Он покачал головой.
- Нет. Думаю … все в порядке. Конечно, немного неловко, но твой отец вынес все хорошо, насколько возможно в данных обстоятельствах.
Она поморщилась.
- Где он?
- Он сказал, что хочет прогуляться один, может быть, порыбачить ночью, - Роджер крепко обнял ее и вздохнул.
- Ты слышала шум?
- Нет! Что случилось?
- Ну, мы только что поболтали о всеобщей братской любви, когда снаружи раздался шум. Все выскочили посмотреть, что происходит и увидели, как Иэн и Бобби Хиггинс катаются по земле, пытаясь убить друг друга.
- О, боже, - она ощутила приступ вины. Вероятно, кто-то рассказал Бобби об обвинениях Мальвы, и тот пошел искать Джейми, но встретил Иэна и высказал все ему. Если бы она сама рассказала …
- Что дальше?
- Ну, тут вмешалась рука … или лапа проклятого пса Иэна. Твой отец едва оторвал Ролло от горла Бобби, но это остановило драку. Когда мы растащили их, Иэн вырвался и вместе с псом умчался в лес. Бобби … я почистил его немного и предложил раскладушку Джемми на ночь. Он сказал, что не может оставаться здесь … - он окинул взглядом затененную кухню. Она уже притушила огонь и унесла мальчишек в кровать. Комната была пуста и освещалась лишь приглушенным свечением из очага.
- Прости. Ты поспишь здесь?
Она энергично потрясла головой.
- Бобби или нет, но я хочу домой.
- Хорошо. Иди я позову Эми закрыть двери.
- Не хорошо, - быстро сказала она. – Я позову ее. – И прежде, чем он смог запротестовать, она стала подниматься по лестнице пустого дома, казавшегося молчаливым и незнакомым.