Я бреду по пепелищу, словно неприкаянная тень среди копоти и обломков былой роскоши. Холод пронзает не просто тело, а самую душу, гораздо сильнее декабрьской стужи. Кто бы мог представить, что наша светлая, любящая семья будет вырвана с корнем, а родовой дом станет вратами ада?
Малахитовый кулон, словно живой огонек, греет кожу под изорванным платьем. Инстинктивно сжимаю его в руке, ища хоть толику утешения в холодном камне. Что это было? Магия? Неужели все нянюшкины сказки - зловещая правда? И этот камень - не просто украшение, а ключ к моему спасению? Но от чего он спас меня, если все, что я любила, обратилось в прах?
Впереди - шевеление теней. Робкая надежда вспыхивает в груди, но тут же гаснет, опаленная леденящим ужасом. Орда мертвецов. Не жуткие сказки на ночь, а воплощенный кошмар. Их лица - звериные оскалы, их глаза - голодные, алчные, жаждущие крови. Я - царевна, изгнанная из рая, а теперь - всего лишь добыча. Бежать? Но куда? Где найти спасение в этом мире безумия?
Ноги сами несут меня к полуразрушенной конюшне. Память воскрешает голос отца, его уроки верховой езды, ветер, свистящий в ушах, когда мы мчались по полям, залитым солнцем. Свобода. Эта мысль сверкает как искра во тьме. Но как я, холеная неженка, смогу выжить в диких, враждебных лесах?
Я должна вспомнить все, чему меня учили с детства. Знания - моя единственная броня. И малахитовый кулон. Может быть, в нем заключена сила древних, дремлющая во мне, ждущая своего часа. Я должна выжить. Ради памяти о моей семье. Ради мести, что горит в моем сердце.
Дрожащие пальцы распахивают скрипучую дверь конюшни. Запах сена, лошадиного пота и старой кожи ударяет в нос, на мгновение возвращая меня в потерянный мир покоя и безопасности. Ищу глазами своего верного Серебряного. Он всегда был моим другом, понимал меня без слов. Но его нет. Лишь перепуганные кони бьются в стойлах, чуя приближение смерти.
Выбираю самого крепкого коня, пытаясь унять предательскую дрожь в коленях. Голос отца звучит как заклинание: "Не показывай им свой страх, дочь. Зверь чувствует слабость". Взлетаю в седло, стараясь удержать ускользающую уверенность. Хлыст рассекает воздух, и конь, повинуясь, мчит к задним воротам усадьбы, к спасительной свободе.
У самых ворот слышу за спиной крики и топот, приближающиеся с каждой секундой. Они рядом. Конь несется по заснеженной дороге, словно одержимый ветром. Деревья мелькают перед глазами, сливаясь в размытое полотно бегства. Ледяной воздух обжигает лицо, но сейчас это не имеет значения. Сейчас важна только скорость, только жизнь.
Малахитовый кулон мерцает в лунном свете, словно талисман. Шепчу слова благодарности нянюшке, за ее сказки о волшебных камнях и могуществе предков. Слова, которые когда-то казались прекрасной выдумкой, теперь - единственная надежда, тонкая нить, связующая меня с прошлым. Впереди - лес, мрачный и таинственный, пугающий своей неизвестностью. Но именно там, в его непроглядной глубине, я обрету новую себя, выкованную из боли и отчаяния.
Резкий поворот, и конь, повинуясь натянутым вожжам, прорывается в чащу. Колючие ветви хлещут по лицу, цепляются за одежду, но я их не чувствую. Нужно углубиться в лес, укрыться в его тени, стать невидимкой. За спиной крики становятся все тише и тише, постепенно растворяясь в ночной тишине.
Достаю кулон дрожащей рукой, сжимаю его до боли в пальцах. Тепло камня разливается по телу, изгоняя холод, вселяя робкую надежду. Впереди - неизведанное, бескрайнее, пугающее и манящее.