Новикова Юлия Владимировна : другие произведения.

Вечность без права любить. Клетка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая книга закончена Темный Мир... Здесь нет места человечности, так как души его обитателей прокляты Богом Тьмы и отданы Зверю. Существа, живущие здесь, ведут между собой извечную вражду. Но Смутные времена прошли. Совет семи возглавляют две расы: вампиры и оборотни, а на страже порядка стоят Надзиратели. Планета поделена на Округа, и в каждом есть свой Смотритель. Столица Темного Мира - Мортидор - место, где кровь льется рекой, и где вершатся судьбы. Все кажется стабильным, но тонкая грань, за которой перемирие должно перерасти в противостояние, уже готова разрушиться ибо было сказано бессмертным, что однажды познают они горечь поражения, как познали радость победы над смертью.//////Только 1-я часть (13 глав)
  
  'Моральный гнев - самый вероломный вид мести'.
  Ф. Ницше
  Пролог
  Ночь опустила свой полог на Фигерас и его окрестности. Безлунная, наполненная поразительными звуками, она скрывала то, что было не предназначено для глаз простого смертного. В глуши, далеко от шумного города с его бесконечным потоком туристов и суматошным ритмом жизни, встретились двое.
  Полуразвалившееся здание, притаившееся глубоко в лесной чаще, не бросалось в глаза туристам. Местный люд предпочитал обходить его стороной, искренне полагая, что в нем водится нечистая сила. Но оно не всегда было таким...
  - Дона! - раскатистое эхо пронеслось под сводами маленькой часовни, ударяясь о старые каменные стены и возвращаясь обратно к владельцу громоподобного голоса.
  Вслед за этим послышался оглушительный стон, внезапно оборвавшийся и перешедший в хриплое звериное рычание. Лишь одна пара, горящих жаждой мщения и скрытой болью, глаз пристально следила за гостем.
  Высоко, у самой крыши с ее практически отсутствующей кровлей, цепляясь за полуистлевшие брусья ногами и руками, образуя букву Х, застыло тело женщины- вампира. Ее удлинившиеся, превратившиеся в плотные и заостренные лезвия, ногти удерживали гибкое тело, облаченное в черный кожаный комбинезон. Волосы цвета вороного крыла были туго завязаны мягкой кожаной лентой, которая оплетала хвост спиралью, превращая густые локоны в плотный, сбивающий с ног, жгут. На этот раз такое неожиданное оружие женщины было аккуратно уложено кольцами на затылке.
  Треск разрываемой одежды прозвучал слишком громко в воцарившейся неожиданно тишине, но вампирша даже не шелохнулась. Она выжидала, наблюдая, как ее соперник, ее кровный враг, которого она сама позвала, быстро трансформируется. Красивое лицо с волевым подбородком, прямым носом, и чувственными губами вытягивалось в длинную и мерзкую звериную морду. Выгнувшись дугой, тело оборотня словно трещало по швам, разрывая в клочья человеческую оболочку, и приобретая очертания огромной туши, покрытой длиной темно- серой шерстью. Голова чудовища больше напоминала голову волка, только с длинными заостренными и прижатыми близко к черепу, ушами. Глаза, еще при жизни, бывшие небесно- голубыми, теперь напоминали две узкие щели, в которых плескалось песочно-желтое желание уничтожать. Когти оборотня, как и когти вампирши, представляли собой десять острейших изогнутых ножей.
  Увеличившись в полтора раза, противник с нетерпением осматривался по сторонам, выискивая свою жертву. Ноздри чудовища расширялись и снова спадали, когда он принюхивался, пытаясь найти вампиршу по запаху. Она, определенна, здесь была. Он не сомневался в этом.
  Там, где все началось, все должно и закончиться.
  Легкий шелест воздуха, пока тело бессмертной спускалось с высоты на каменный пол, дал знать оборотню, что его цель совсем рядом. Он обернулся на звук, и встретился глазами с горящим взором женщины. Она упиралась одной рукой в пол, присев на правое колено. Как всегда этот маневр прошел практически беззвучно, и если бы не способности оборотня, он бы не смог распознать ее приближение.
  - Донайра, - прорычал мужчина в волчьей шкуре.
  У него это получилось едва различимо, но та, к которой он обращался, услышала и поняла его.
  - Дамиан, - вслед за ним позвала его вампирша.
  Глаза в глаза... Ярость, жажда крови, дикое сочетание ненависти и безумного желания обладать телом друг друга - все это витало в воздухе, раскаляя его до предела.
  - Вот и свиделись, - мягко, словно обдав дуновением ветра, зазвучал голос женщины.
  В ответ раздалось негромкое рычание. Оборотень переступил с лапы на лапу, готовясь к любому неожиданному повороту событий. Если бы не жажда крови, отражавшаяся в его желтых глазах, Донайра смогла бы увидеть в них затаенную грусть. Но она не увидела, а он ничего не сказал. Их союз, обрекший их обоих на долгие мучения, остался в прошлом. Едва ли тем чувствам, горевшим в их живых сердцах, удалось бы сейчас воскреснуть. Между ними было больше ненависти, чем желания. И лицо Ксимены, искаженное маской смерти, встало перед внутренним взором Дамиана.
  - Ксимена, - раздалось очередное рычание.
  - Она получила то, что заслужила, - было ему ответом. - Слишком долго я к этому шла.
  Глаза женщины горели ненавистью, и Дамиан видел это. Он взвыл, словно его пронзили в самое сердце, и протяжный звук огласил округу.
  Время подошло. Вампирша мотнула головой из стороны в сторону, и волосы, оплетенные кожей, упали ей на спину тяжелым кнутом, достигая копчика.
  Их смертельная дуэль началась...
  Часть I. Только начало
  'Первое условие бессмертия - смерть'.
  Лец С. Е.
  Глава 1. Жак
  Я узнала о его появлении еще до того, как он обнял меня сзади, привлекая за талию к себе. Только ему одному позволено вот так бесцеремонно проникать в мой кабинет, и отрывать меня от насущных дел. И он прекрасно знает, что за этим может последовать.
  - Ты опять нарушаешь мое распоряжение, - негромко, прикрывая от удовольствия глаза, сказала я.
  Его ладони уже успели обхватить мои груди, и ловкие пальцы ласкают меня через тонкую ткань блузки.
  - Ты же знаешь, моя Богиня, что ради встречи с тобой я пойду на многое. Не хотел тратить время на пререкания с Хло, пока она выделит время для визита к тебе, - мягкий тембр его голоса соблазняет, пока он нашептывает это мне в самое ухо.
  Да, я знаю. Моя верная помощница Хло... Она не сделает исключение даже ради Жака.
  - А ты бы хотел проходить сквозь стены, чтобы попасть в мою постель? - позволяю я себе поддеть его.
  - О, да, это было бы вообще замечательно. Тогда бы я не покидал твою уютную кроватку никогда, - подыгрывает мне Жак.
  - Если тебе так нужна моя постель, Жак, я уступлю ее тебе. Мне не жалко.
  После секундного замешательства, вызванного моими словами, любовник ожил:
  - Только в комплекте с тобой, моя сладкая. Иначе она мне не интересна.
  Моя грудь исследована им досконально, и возбуждение разлилось по всему телу. Он определенно намеревается завершить начатую прелюдию в спальне. Что ж, я не против такого развития событий. Тем более, я изрядно соскучилась по тому наслаждению, что дарит мне Жак - пряному, словно восточные специи.
  Я позволяю любовнику самому вести в этой игре без правил, с интересом ожидая продолжения. И вампир не заставляет себя долго ждать. Одним резким движением он развернул офисное кресло, в котором я сижу, так, чтобы видеть меня и иметь полный доступ к телу.
  - Жак, - вырвался у меня стон, пока он плавно опускается передо мной на колени.
  - К вашим услугам, моя Госпожа, - хрипло, едва слышно ответил Жак.
  Глаза любовника сверкнули багряным заревом желания, и это только подтвердило его намерения относительно меня. Впрочем, я и сама хочу расслабиться в умелых руках этого вампира.
  Короткие каштановые волосы Жака, словно потрепал шаловливый ветер, и они в беспорядке торчат в разные стороны, придавая его облику мальчишеский вид. Но он далеко не мальчик. Жак - довольно опытный по нашим меркам вампир, хоть и гораздо младше, чем я. И он был не единственным моим любовником.
  Ход моих сумбурных мыслей нарушили руки Жака. Они скользнули по внутренней поверхности моих бедер, лаская стройные ноги через ткань обтягивающих черных брюк. Рывком, на секунду оторвавшись от своего занятия, он пододвинул кресло еще ближе к себе, укорачивая и без того небольшую дистанцию.
   - Я хочу доставить тебе наслаждение, - продолжает он соблазнять своим голосом, так похожим на музыку.
  - Так сделай это, - подстегнула я его к дальнейшим действиям.
  Дважды его просить не нужно. Он осторожно взял одну мою ногу, и поднял ее на уровень своего лица. Глядя прямо в глаза, провел языком по лаковой коже черных сапог. Шпилька впилась в его ладонь, но он не замечает этого, медленно расстегивая молнию, и стаскивая его с ноги. Точно так же он поступает и со вторым, отбрасывая их оба точным движением прямо к двери.
  - Они тебе не понадобятся в ближайшие несколько часов.
  Я хмыкнула, ставя его самоуверенное заявление под сомнение. И все же ноги непроизвольно раздвигаются еще шире, пропуская тело Жака к сокровищам, скрываемым мною за плотной тканью.
  Требовательные руки любовника ложатся на мои бедра, и я сцепила ноги на его мощном торсе. Теперь он в плотном кольце, и никуда не сможет деться. Но, очевидно, он и не спешит сбегать от меня. Напротив, от моих встречных движений он усиливает напор, легко отрывая меня от поверхности кресла. Я вынуждена обвить его шею руками, прижимаясь к мускулистой груди.
  Дыхание вампира ласкает кожу щеки, пока он уверенным шагом движется к неприметной двери, ведущей в одну из спален. Противиться такой настойчивости нет ни сил, ни желания. Я уже чувствую, как страсть разрывает мое тело, и мне хочется как можно скорее слиться с ним, воссоединив два тела в единый живой организм.
  Зарываюсь одной рукой в его волосы, но они слишком коротки, чтобы я могла пропустить их сквозь пальцы. Это небольшое разочарование сглаживает удовольствие от вдыхания его исключительного запаха. У каждого вампира он уникален, и как дорогой парфюм может вызывать или желание, или отвращение. У Жака же запах удивителен - он представляет собой смесь пряностей и цитрусов.
  Постель прогибается под тяжестью наших тел, и я могу спокойно отпустить моего партнера, отбрасывая тело на мягкую перину, которая принимает меня в свои объятья, как долгожданную и очень желанную гостью.
  Губы Жака находят мои губы, и начинают жадно исследовать глубину рта. Язык исполняет поразительный танец жизни, лаская мои зубы, и сплетаясь с язычком.
  Руки вампира живут своей жизнью. Я ощущаю, как они требовательно сжимают мою плоть и с громким треском разрывают ткань блузки и брюк. Одежда безвозвратно утрачена, но мысли испаряются из головы, когда губы Жака отпускают на волю мой рот, и спускаются ниже. Сдавленный стон удовольствия рвется из моей груди.
  - Да. О, да!
  Он играется языком с моей плотью, легонько царапает ее клыками, выдвинувшимися в порыве неконтролируемой страсти. Губы Жака, проделывают дорожку из легких поцелуев от впадинки пупка к моей шее. Вместе с тем, я чувствую и касания кончиков его клыков. Он тоже на взводе, а мой аппетит только разгорелся.
  Обхватываю ногами его торс, прижимаясь к его паху. И когда он успел избавиться от одежды? Я не помню. Без труда отталкиваюсь от постели руками, и вместе с ним меняю положение тела. Теперь я сверху, а он находится подо мной. Сильный вампир всецело в моей власти, мечтая, чтобы я впустила его в себя. Об этом умоляют его глаза, горящие алым светом. И я позволяю ему то, о чем и сама мечтаю. Чувство единства поглощает нас, и страсть укрывает тела своим волшебным пологом.
  
  - Дона, - позвал меня Жак, после того, как я устроилась в его объятьях.
  - Ммм... - лениво отозвалась я, не меняя положения тела.
  Мне невероятно удобно, и я ничего не хочу менять в данную секунду. Разговаривать тоже не хочется, но я разрешаю ему закончить свою мысль.
  - Скажи мне, почему ты такая скрытная? Я чужой для тебя?
  Ну, вот... И это когда я уже подумала, что несколько мгновений спокойствия мне гарантированы.
  - Ты о чем?
  Разговор мне все больше и больше не нравится.
  - Мы с тобой вместе уже шесть лет, а я ничего о тебе не знаю. Ну, конечно, кроме слухов.
  Я прижалась к его обнаженной груди спиной, а он, в свою очередь, нежно поглаживает мой висок. Указательным пальцем он провел по моей щеке, направляясь к губам. Я чувствую, как подушечка пальца скользнула по нижней губе, нежно массируя ее.
  Не спешу с ответом. Мне интересно, о чем же он еще думает в эту минуту. Для этого выжидаю, уверенная в том, что это не все, что он хочет мне сказать. Но Жак не спешит, и теперь уже вся ладонь вампира продолжает исследование, переместившись на талию, и опускаясь все ниже.
  - Как ты получила Обращение?
  Я резко дернулась, освобождаясь из его плена. Сидя к нему спиной, я не могу видеть его лица, но мне это и не нужно. Он разбередил рану, которая пусть и затянулась, но все еще напоминала о себе саднящей болью. А ведь прошло уже больше трех веков.
  Кто он такой, чтобы спрашивать меня об этом? Мне слишком неприятно вспоминать события тех далеких дней, и он заблуждается, если надеется на мою исповедь.
  Постель прогибается под ним гораздо ближе, и я чувствую, как рука Жака тянется ко мне, чтобы обнять. Пренебрежительно передернула плечами, и встала, направляясь голышом к креслу, в котором лежит тонкий шелковый халатик бирюзового цвета.
  - Ступай, Жак, - бросила я через плечо, даже не обернувшись. - Я не хочу говорить об этом, и мне нужно возвращаться к делам.
  Встав у окна, я вглядываясь во мрак наступившей ночи, прекрасно различая объекты, находящиеся по ту сторону стекла. В отражении, как в зеркале, вижу собирающегося Жака. Он натягивает кожаные брюки на мускулистые ноги. Футболка разорвана в клочья, а, значит, ему придется выйти отсюда с голым торсом.
  - Почему ты такая, Донайра? - бросил он мне перед тем, как захлопнуть за собой дверь.
  'Ты не поймешь, Жак. Никто не сможет понять'.
  
  Хло материализовалась практически сразу. Вот как она чувствует мое настроение и понимает то, что нужно в эту минуту?
  - Дона, я приготовила тебе ванну в твоих покоях, - негромко поставила она меня в известность, приближаясь со спины.
  Ее маленькие, практически девичьи ручки, коснулись моих плеч, мягко массируя через ткань халатика. Это не зачем, но так приятно.
  - Да, Хло, спасибо.
  Мне на самом деле требуется именно это - способность хоть на мгновение расслабиться, вынырнуть из суматошного мира, в котором я живу. Я всем нужна, но при этом не чувствую, что кто- то мне близок и дорог. Ну, разве только, Хло...
  Я села в кресло, а Хло приспустила с моих плеч халатик. Она ловко, и вместе с тем, нежно массирует плечи и область затылка. До чего же приятно!
  - Жак опять вылетел отсюда в одних только брюках, - словно между делом заметила она.
  Я ничего не ответила. Да и зачем? Она лучше кого- либо знает, что происходит между нами.
  - Извини. Если бы я не была уверена, что ты сама этого хочешь, я бы не позволила этому самовлюбленному идиоту проникнуть в твой кабинет.
  Все верно. Это Жак считает, что у него, получается, пудрить мозги охране. На самом деле, все всегда в курсе, кто у меня. За это беспокоиться не приходится.
  - Он так плох? - скорее для порядка поинтересовалась я.
  Обычно у Хло всегда есть свое мнение на счет вампиров, которых я беру в любовники. И мне известно ее отношение к Жаку. Просто хочется в очередной раз послушать ее обвинительную речь.
  - Плох? - слышу, как она хмыкнула. - Уж не знаю, каков он в постели, но гад он редкостный. Самодовольство так и выходит из него. После того, как ты сделала его своим очередным фаворитом, он стал просто несносным. Там, где нужно быть крайне осторожным, он допускает неоправданный риск.
  - Например?
  Это уже любопытно. Я знала и раньше, что Жак злоупотребляет властью, которую я, к слову, ему не давала, но всегда интересно узнать что-то новое о том, с кем спишь.
  - Он позволяет себе появляться в людных местах. Недавно он едва не лишил жизни проститутку, практически осушив ее.
  Кажется, я начинаю закипать. Это переходит все границы. Если так пойдет и дальше, то он в один прекрасный момент не сможет справиться с жаждой, и прикончит очередного человека. Это будет последний, и после его ждет встреча с Надзирателями. Как итог - суд и ссылка. И все бы ничего, но у меня за последние пятьдесят лет таких осужденных насчитывается около сотни. Не очень хороший показатель для Североамериканского Округа, в котором я являюсь Смотрителем.
  - Почему ты молчала Хло? - не могу я скрыть свою досаду.
  - Ты не спрашивала, - спокойно ответила она.
  - И то, верно. Ладно, черт с ним. В конце концов, это ему придется отдуваться за его делишки. Если он думает, что я стану его покрывать, то он глубоко заблуждается.
  - Правильное решение. Тебе нужно найти постоянного партнера, Донайра. Такого, с которым ты будешь чувствовать себя любимой, и который сможет отстоять ваши отношения перед Советом. Как было бы здорово, если бы ты нашла себе Пару, и представила его в Мортидоре.
  От упоминания Мортидора мое тело пронзила болезненная судорога. Воспоминания накрыли с головой, и я едва смогла взять под контроль свое сознание.
  - Нет! - прозвучало более эмоционально, чем планировала.
  Хло отреагировала незамедлительно. Она прекратила массаж, и упала на пол передо мной. Гримаса отчаяния застыла на ее лице.
  - Прости, я забыла. Глупая, забыла, что ты не любишь упоминания о Мортидоре.
  Да, не люблю. Даже более того, ненавижу это место и все, что с ним связано.
  - Ничего, - я справилась со своими эмоциями. - Пожалуй, пора принять ванну.
  Не то, чтобы это требуется мне по физическим показаниям, но я люблю погружаться в специальную камеру, которую мы, как дань прошлому, называем ванной. Там царит полный мрак, что способствует расслаблению и концентрации. И сейчас мне это нужно.
  - Да, да, - торопливо соглашается со мной Хло. - Ступай. Я сама подготовлю несколько официальных писем, а ты позже утвердишь их.
  На ходу киваю согласно головой. Все, что угодно, только не сейчас.
  Халат вновь скрывает мое тело, и я направляюсь в кабинет. На стене срабатывает скрытый механизм, и я оказываюсь в потайном коридоре. Потребовалась всего минута, чтобы я достигла двери, ведущей в спальню, где запрещено появляться даже Жаку. Выдержанный в черных и алых цветах, интерьер не шокирует своей роскошью. Скорее, наоборот. Единственное, что здесь сделано под заказ - это моя постель. Четыре деревянных столба с резьбой в виде драконов, и алый газ, который выглядит как паутина, сотканная гигантским пауком вместо балдахина. Тела, длинные хвосты и лапы дракончиков выкрашены черным цветом, и только высунувшиеся язычки - ярко-алые. На спинке кровати искусным мастером так же выбит рисунок в виде двух драконов, которые сплелись телами, словно застигнутые в момент соития.
  Одна из дверей, находящаяся справа от постели, ведет в помещение, выполняющее роль ванной. Без колебаний я направляюсь именно туда. Полумрак нисколько не мешает мне, и я сбросила шелковый халат, обнажаясь перед тем, как ступить в спасительную прохладу. Переступаю через бортик, и нога по щиколотку погружается в жидкость молочного цвета. Именно до того места, откуда начинается татуировка, оплетающая правую голень, и тянущаяся к бедру. Я знаю, что его тоже украшает витиеватый узор, напоминающий лозу удивительного растения с маленькими бутончиками неизвестных цветов. Он закончится на пояснице, и воскреснет на лопатках, где подобно крыльям мотылька, вновь украсит мое тело. Это знак Смотрителя, выведенный особой краской, в состав которой входит серебро. С каждым десятилетием, проведенным на посту, добавляются новые завитки и бутоны. И теперь места, украшенные узором, начали саднить, напоминая, что ничто не дается легко и безболезненно. Правда, со временем перестаешь чувствовать эту жгучую боль, привыкая к неприятным ощущениям.
  Я вновь почувствовала ее, когда Хло вспомнила о Мортидоре. Зря она это сделала. Тело погрузилось в жидкость полностью. Я перестала дышать, и крышка моего саркофага автоматически закрылась за мной. Включилась сигнализация, и сознание начало погружаться в подобие сна - состояние, когда ты находишься на грани реальности и забвения. Мортидор вновь встал перед моим внутренним взором, а время замедлило свой бег.
  Для кого- то оно скоротечно. Время убегает, как песок сквозь пальцы. К сожалению, а, может, к счастью, это не про меня. Год к году складываются в десятилетия, а десятилетия в столетия. И что не свойственно людям, вампиры любой промежуток своей жизни могут воспроизвести в памяти, как кадры кинохроник. Мы не можем просто взять и забыть. Нас не мучают кошмары, но мы оказываемся в плену своих воспоминаний. И здесь уже все зависит от нашей восприимчивости. У кого- то, как, например, у меня, грань между Добром и Злом стирается, а кто- то не выдерживает груза своих грехов. Но бывают и такие, кто упивается вседозволенностью, и для кого существует только Зло. К таким относится Крос.
  Тот, кому довелось хоть раз с ним встретиться, может сказать только одно - Дьявол, воплощенный в прекрасном бессмертном теле. Его душа, если она у него есть - это сгустившийся мрак с его самыми гнусными пороками. И он управляет Мортидором.
  Мортидор - место, аналогов которому нет на всей планете. 'Город бессмертных', как переводится его название с древневампирского корианского языка, кишит тварями разных рас. Вампиры и оборотни вынуждены соблюдать видимость перемирия, совершая сделки и просто деля свое свободное время с соперниками. Но в глубине темных глаз вампиров и в расширенных зрачках оборотней можно увидеть истинное чувство, что они испытывают по отношению друг к другу.
  Я ненавидела это место, и продолжаю ненавидеть до сих пор. Но, как и любой город, оно имеет явную и скрытую сторону. А Мортидор именно город, со своей инфраструктурой, жилой частью и непосредственно ареной, где свершаются главные события, происходят яркие схватки. Гладиаторские бои приносят зрелища, но, в первую очередь - деньги и пищу. Низшие вампиры и оборотни, те, кому каким-то образом удалось зацепиться в Мортидоре, кто нашел способ остаться в Сером и Красном кварталах, ведут здесь паразитический образ жизни. Ставки, сделки, развлечения - бурный поток деятельности, на который Совет Темного Мира закрывает глаза. Действительно, кого боятся жители Мортидора - это Надзирателей. Только для них святы законы Темного Мира, записанные в Тетрексисе, и они чтят их, ввергая в ужас всех оступившихся.
  Через Мортидор прошли все, кто хоть что- то значит в нашем Темном Мире. И я тоже прошла через эти жернова. Меня перемалывало, но я выстояла. И начинала я с такой пропасти, из которой практически невозможно выбраться. Я была Дичью - ни кем, лишь очередной тенью в галерее проклятых душ. Я не должна была выжить, и тем более не должна была стать вампиром.
  Участь, которую приготовила для меня Ксимена - это стать блюдом для победителя в Мортидоре. Меня должен был изнасиловать и осушить Сайрус. Прямо там, на Арене, под одобрительный рык его сородичей и стоны разочарования другой расы - оборотней. У меня было в распоряжении только несколько минут, и я познала ужас, который не в силах вообразить ни один смертный...
  Глава 2. Обращение
  Мортидор, Испания, 1640 год.
  Пробуждение было ужасным. Еще до того, как открыть глаза, я ощутила невероятную, разрывающую тело на части, боль. Она проникала в каждую клеточку моего организма. Но худшее было впереди. Я все вспомнила. Воспоминания начали наполнять голову, как жидкость наполняет сосуд. Нет, не мгновенно, как это описывают, а постепенно. И последним кадром, вспыхнувшим в воспаленном мозгу, было безвольное тело любимого, распластанное на каменном полу старой часовни.
  Крик душевной боли вырвался из груди, но я услышала только сдавленный звук, похожий на бульканье.
  - Тише, девонька, тише, - раздался голос, напоминающий шипение гадюки, у самого уха.
  Глаза распахнулись в это самое мгновение. И ничего... Только мрак. Но это только вначале. На самом деле, уже через несколько долгих, как мне показалось, тянущихся вечность, мгновений я различила тусклый свет где-то очень далеко. Гораздо ближе, практически в шаге от меня, послышался шорох, словно кто-то скреб камень.
  - На, вот, глотни, - все тот же голос продолжал преследовать меня.
  Я уже было подумала, что это разум шутит со мной, но губ, действительно, коснулась влага. Только в тот момент я поняла, как же сильно она мне нужна. Я пила жадно, делая частые глотки, но невидимый спаситель дозировал воду, не позволяя проглотить много.
  - Не спеши, девонька. Нельзя тебе, - снова зашипел голос возле уха.
  Сложно было определить, кому он принадлежит - мужчине или женщине. Но немножко придя в себя, я поняла, что говорила женщина.
  Глаза стали привыкать к полумраку, и я различила очертания помещения, в котором оказалась по воле Рока. Это была камера - огромная, с, казалось бы, бесконечными стенами, уходящими куда- то высоко, к самому небу. Но ни потолка, ни неба не было видно в этой тьме. Хотя бы проблеск луны, или свет звезды. Но мои попытки вглядеться в это подобие провала не увенчались успехом.
  - Где я? - хрипло прозвучал мой голос.
  - В пасти самого Дьявола, - было ответом. - Это он развлекается, приглашая нас на свое пиршество. Скоро дойдет очередь и до нас.
  Ответ мне более чем не понравился. Но я вспомнила другое, что вызвало эмоции куда сильнее. Тело моего Лино... Бездыханное тело, и мерзкое животное возле него, которое к моему ужасу превратилось в обнаженную девушку.
  Сдавленные рыдания вырывались наружу, но хозяйка шипящего голоса прикрывала мне рот своей костлявой рукой.
  - Тише, глупая курица, тебя услышат. Вот тогда нам всем не поздоровится. Не нужно кликать смерть раньше времени. Еще успеешь порыдать.
  Но что мне были ее слова? Я не хотела жить. Боль, сильнее физической боли, разрывала сердце. Я молила Всевышнего только об одном - чтобы эти мучения прекратились. И мне было все равно, каким образом это произойдет.
  - Пусть меня убьют. Я хочу умереть. Мне нет жизни без Лино. Зачем? - сквозь ладонь женщины пробивались мои слова.
  - Вот глупая. Ну, точно, курица. Не проси, смерть тебя уже сама нашла. Потерпи немного, и все увидишь. Всякий, кто отсюда выходил, назад не возвращался. Их вообще больше нет в нашем мире.
  Справа от меня послышалось непонятное бормотание на неизвестном языке.
  - Болобочет, окаянный. Уже сил нет терпеть. И откуда они только его притащили?
  Я не слушала старуху. В темноте я разглядела рваное тряпье, одетое на ее худое тело, но мысли мои были далеко от нее. Я оплакивала то, что оказалось потеряно безвозвратно. Моего Лино убило это мерзкое животное, которое превратилось в удивительной красоты женщину. Он умер, а я осталась жить. Это не справедливо!
  - Только меня смерть все никак не приберет к рукам, - между тем, продолжила моя неожиданная собеседница. - И, правда, кому нужна такая старуха, как я? Молодые да красивые здесь долго не задерживаются.
  Я отвернулась от женщины, вглядываясь во мрак нашей темницы, продолжая беззвучно плакать. И неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы где- то в отдалении не послышалось лязганье метала об металл. Старуха тут же отпрянула от меня, забиваясь в тот самый угол, который я только что рассматривала невидящим взором. Я же даже не шелохнулась.
  Мне было все равно, что совсем рядом с характерным металлическим звуком в замке провернулся ключ, и чьи- то бесцеремонные руки оторвали меня от каменного пола. Даже когда адская боль от смены положения прошила тело, я только сдавлено застонала. Какая разница, куда меня тащат, если мне суждено умереть?
  'Поскорее бы'.
  Если бы во мне было больше сил, я бы умоляла, чтобы меня как можно быстрее лишили жизни. Так я могла оказаться рядом с Лино. Наверняка, тот другой мир, в который люди попадают после смерти, прекрасен. И я хотела попасть туда, чтобы забыть о потере.
  Но Судьбе в ту ночь было угодно распорядиться моей жизнью иначе. Меня вынесли из темницы, и за нами закрылась решетчатая дверь. Где-то в глубине той камеры осталась ночная незнакомка. Но я не жалела. У меня в голове вообще не было ни одной связной мысли. Я просто покачивалась на плече огромного мужчины, который нес меня длинными коридорами в неизвестность.
  Постепенно в голове начал нарастать гул. Я не могла понять, откуда он взялся, но бороться с этим новым проявлением безумства не стала.
  Мы слишком быстро достигли света. Помещение, в котором меня бросили на жесткий соломенный тюфяк, мало чем отличалось от прежней темницы. Только здесь горели факелы, и над головой был потолок.
  - Приведи ее в порядок, - услышала я приятный мужской голос где-то рядом с собой.
  Оборачиваться и смотреть на его обладателя мне не хотелось, но разговор, тем не менее, я слушала.
  - Она будет следующей. Сайрус вызвал на поединок этого пса Фолка. Наконец-то этот кусок собачатины сдохнет. За такую победу мы отдадим эту девицу.
  'Отдать? Меня? Да, я хочу умереть. Убейте меня, наконец. Пусть эти страдания прекратятся!'
  Но я только застонала.
  - Сделай ее похожей на достойную Дичь. У нас сегодня праздник. Но она достанется только Сайрусу.
  - Да, господин Крос, - послышался другой голос, принадлежавший, определенно, молодой женщине.
  - Я бы сейчас занялся тобой, моя детка, но она нужна срочно. Ждать у меня в Мортидоре никто не любит, - на прощание услышала я все тот же мужской голос.
  И снова чьи-то бесцеремонные руки начали меня трогать. Но я не сопротивлялась. Это была женщина, и я позволила ей вымыть меня в огромном корыте. Лишь изредка я шипела от вспышек боли, пронзающих тело. Разговаривать ни я, ни помощница неизвестного мне господина Кроса, не хотели. Потому все прошло в абсолютной тишине.
  Все та же помощница, оказавшаяся невысокой девушкой с волосами цвета спелой пшеницы, переодела меня. Только тут я попыталась слабо возразить. Одежда, которую она одела на меня, едва ли что-то прикрывала. Это была широкая лента алого сукна, обернутая вокруг моих бедер, и не доходящая даже до колен. Грудь она повязала мне такой же материей, но с необычным орнаментом.
  - Да, так не годится. Все ссадины видны, - впервые за время отсутствия своего господина, заговорила незнакомка.
  Я смотрела на нее, не понимая, для чего она меня готовит. Если умирать, то я могла это сделать и в своем старом платье, которое теперь грудой грязного тряпья валялось у порога.
  Новая одежда, которую одела на меня девушка, прикрывала гораздо больше моего тела. Это был огромный шелковый отрез лилового цвета с прорезями для головы и рук. Одев его на меня, помощница Кроса обвила вокруг моей талии тонкую золотую цепочку, и ловко защелкнула практически незаметный замочек. Таким образом, я оказалась закована в дорогие кандалы, завуалированные под пояс.
  Молодая девушка расчесывала мои волосы деревянным гребнем, даже не пытаясь их уложить в какую-либо прическу. Стало очевидно, что она решила просто оставить их распущенными. Их длина доходила до моих ягодиц, и они укрывали тело подобно легкому шелковому плащу. Непокрытыми остались только ноги, так как наряд, в который я была облачена, доходил только до колен. Ни каких нижних юбок или иного белья, способного защитить мое тело от чужих взглядов, не было.
  - Какая красота, - невольно вырвалось у незнакомки, когда она перебирала пальцами густые локоны моих черных волос.
  Словно спохватившись, она бросила короткий недовольный взгляд на меня, и вернулась к своему занятию.
  Как бы это не угнетало, но я стала чувствовать себя гораздо лучше после ванны и смены одежды. И это казалось не правильным, ведь моим единственным желанием на тот момент было желание умереть. Улучшившееся самочувствие не предвещало скорого конца. Однако и иллюзий относительно своей дальнейшей судьбы я не питала. Меня готовили на заклание, и это я поняла по тому, как незнакомец обозвал меня дичью.
  Закончив с приготовлениями, помощница Кроса разрешила мне присесть на тюфяк. В голове все еще стоял непонятный гул, а страшная тоска, охватившая сердце, не давала сосредоточиться на происходящем.
  Наконец, тяжелая входная дверь открылась, и я смогла рассмотреть загадочного Кроса. В это же мгновение меня накрыло желание уменьшиться до размеров клопа, и заползти глубоко под тюфяк. Глаза высокого мужчины были ярко-алого цвета, и, казалось, в них пляшут огни безумия. Черные, как безлунная ночь, волосы спускались до плеч, обрамляя безупречное лицо. Ноздри этого незнакомца раздувались, и на мгновение мне показалось, что он втянул носом воздух рядом со мной.
  Как он так быстро переместился от двери до тюфяка, на котором я сидела, было непонятно. В одно мгновение он стоял в дверях, а в следующее Крос уже находился рядом, практически касаясь меня своим телом.
  - Чудесно, - произнес он своей помощнице.
  Мужчина смотрел в мои глаза так пристально, что казалось, будто этот страшный человек, или нелюдь, заглядывает в самую душу.
  - Поразительная воля к жизни, - продолжил он разговор с самим собой. - Ослаблена, но она все еще теплится в ней. Девчонка доставила тебе неудобства? Кричала? Вырывалась?
  Я поняла, что обращался он опять к девушке.
  - Нет, - бесцветно прозвучал ответ на этот вопрос.
  Лишь на короткое мгновение мне показалось, что на его лице отразилось удивление. Но тут же оно вновь приняло бесстрастное выражение. Из-за пугающего цвета его глаз было трудно сказать что-то точно, но я ощущала, что ответ помощницы заинтересовал его. Правда, этот интерес испарился практически мгновенно.
  - Нам пора, - отворачиваясь от меня, и беря из рук помощницы тонкий золотой поводок, сказал Крос.
  Больше ничто не указывало на то, какие эмоции властвуют над этим скорее существом, нежели человеком.
  Я послушно шла следом за своим ужасным провожатым. Внутри меня уже сформировалась и укоренилась уверенность, что я доживаю последние мгновения. Но сожаления не было. Во мне разрослась апатия, когда абсолютно все равно, что с тобой произойдет, лишь бы поскорее избавиться от страданий.
  Я не думала о смерти, на встречу с которой меня вели. Мои мысли были лишь о человеке, которого безумно любила, и который был мне дороже жизни. Я не сразу заметила, что гул, стоявший в голове, усилился. Именно он вырвал меня из плена дум, ввергая в страшную действительность. Двигаясь по узкому коридору, пришло понимание, что в этом шуме смешались в единый рокот различные голоса и звуки. Вой, рычание, стоны - какофония смерти.
  Всего за несколько мгновений мне предстояло перенестись из мрачного коридора с его бесчисленным количеством камер в просторное и шумное помещение, откуда явственно слышался грозный рокот голосов.
  Мы остановились перед массивными двустворчатыми дверьми. Мой сопровождающий легонько толкнул их вперед, и они так же легко поддались его движениям. Хор голосов и разнообразие звуков ударили в меня, лишенную защиты крепких и толстых дверей, с невероятной силой.
  От такой неожиданности я на мгновение потеряла связь с реальностью. Передо мной было просто багряное пятно, ставшее медленно приобретать определенные черты. Я в изумлении и страхе замерла на месте, боясь двигаться дальше. Лишь ощутимый рывок цепи, которым я была связана с Кросом, заставил меня сделать очередной шаг. Но я в следующее же мгновение пожалела, что сделала это, так как голая ступня коснулась чего- то влажного и вязкого. Я опустила глаза, и пораженно смотрела на темно-алую кровь, в которую случайно угодила. Багряный след тянулся далеко вперед, заканчиваясь у кованых ворот, за которыми разворачивалось шумное действо. Сквозь промежутки между прутьями я различала нечеткие, из-за слабого освещения, силуэты двух монстров.
  В ужасе попыталась отпрянуть в сторону, но лишь дернулась, словно разбившись о невидимую стену - меня удерживала золотая цепь.
  - Тише, пташка, - в самое ухо прошептал Крос.
  Я резко обернулась, встречаясь с устрашающими глазами этого не человека. Из горла готов был вырваться испуганный вопль, а на лице моего надзирателя отразилось чувство нетерпения в сочетании с предвкушением. Мне показалось, что он жаждал чувствовать мой страх, словно питался этими эмоциями.
  От такого открытия, потрясшего меня, я онемела, и шумно выдохнула, словно выпустила из себя весь воздух разом. Крос на это только ухмыльнулся.
  - И все-таки ты необычная. Жаль тебя скармливать Сайрусу. Ты полна загадок, но для победителя всегда самое лучшее.
  Пугающая речь, ощущение смерти, витающей вокруг, рычание, стоны и крики восхищения - в тот момент было от чего потерять сознание, но я продолжала, кажется, сходить с ума.
  - Убейте меня, вы же можете. Я знаю.
  Слова вырвались из глубины души. Я чувствовала, как шевелятся губы, но было такое ощущение, что мы разговариваем без слов.
  Удивление на его лице. Я видела это. Удивление и одобрение.
  - Не я. Сайрус. Он исполнит твою просьбу, если победит. А он победит. Теперь пошли.
  Он отвернулся от меня, и несильно дернул за цепочку. Мне пришлось подчиниться. Душевная боль от потери любимого, физическая боль от ушибов и ссадин - все это словно парализовало душу. И теперь я смотрела на окружающий меня хаос так, словно все происходило не на самом деле, и не со мной.
  Гул голосов усилился, когда мы подошли к последней преграде - решетке. Через нее можно было рассмотреть песчаную площадку овальной формы, а вокруг нее в несколько рядов сидели наблюдатели. Огромный амфитеатр, со своими актерами и зрителями. Всем было прекрасно видно, что происходит на арене, и они, кажется, получали от этого удовольствие.
  А на арене сражались два монстра. Между нами было совсем небольшое расстояние, и я отлично рассмотрела темноволосого полуобнаженного мужчину с десятью длинными когтями вместо ногтей. Из-под верхней губы торчали огромные клыки, отчего облик незнакомца приобретал хищный и угрожающий вид. Глаза его лихорадочно блестели, наполненные кровью. Алая, как у Кроса радужка, приводила в ужас, но куда страшнее выглядел его противник.
  Я едва сдержала крик боли, который готов был вырваться наружу. Раза в полтора больше красноглазого, он был именно тем существом, которое убило моего любимого. Только шерсть, покрывавшая все его тело, отличалась по цвету от шерсти убийцы Лино. У того, что стоял на арене, она была серой, а у убийцы шерсть была цвета ржавчины.
   Все это пронеслось в голове молниеносно, и сложилось в определенную картинку. И я замерла у прутьев, вглядываясь в страшный бой, разворачивавшийся прямо на моих глазах. Мысленно я желала победы тому, кто выглядел как человек, но таковым не являлся. И пусть весь его облик говорил о том, что силы у него на исходе, я хотела, чтобы он уничтожил существо, так похожее на убийцу Лино. Этого требовала моя душа.
  Словно почувствовав мое желание, мужчина ринулся вперед, и свалил своего соперника. Одно молниеносное движение, и длинные когти полоснули по шее чудовища. Кровь хлынула из рваной раны, окропив алыми каплями песок рядом с их телами, смешиваясь с другой кровью, которой здесь было очень много.
  Победитель резко отпрянул от своей жертвы, и упал на колени. Опустив голову, он чего-то ждал. Все зрители разом замолчали, и воцарилась абсолютная тишина. И это было еще хуже, чем рев голосов. Этот вакуум давил на уши, и хотелось нарушить это мертвое беззвучие.
  Именно в этот момент Крос открыл ворота, ступая на арену, и выводя меня. Довольно, мой надзиратель хлопнул в ладоши, и заговорил негромко, но так, чтобы его могли слышать все.
  - Победа. Жители и гости Мортидора, поздравим нашего победителя и воздадим ему почести, которые он заслужил.
  Все встали со своих мест. Я слышала это, чувствовала, но взгляд мой был прикован к тому, кто на моих глазах убил монстра. И победитель почувствовал это внимание к себе. Он поднял голову, и устремил свой горящий взор прямо на меня, проникая, казалось, в самую душу. Незнакомец словно выжигал меня изнутри, клеймя ее навсегда.
  - И как достойному воину, ему полагается достойная награда, - продолжил свое выступление Крос.
  Он толкнул меня в сторону того, кто пожирал меня глазами. А я ничего не могла поделать с собой, и словно заколдованная смотрела на окровавленного мужчину. Кровь его соперника смешалась с кровью победителя, сочащейся из многочисленных ран. Одно движение, и он очутился рядом со мной. Утробное рычание вырвалось из его груди, когда он дернул меня на себя. Я не смогла проронить ни звука.
  Зрители пришли в себя от потрясения, вызванного концом схватки, и начали выражать свои эмоции. Но я ни кого, и ничего не слышала. Я предчувствовала скорый конец, и смотрела на своего палача, стараясь зачем-то запомнить этот последний миг.
  - Спасибо, - кажется, это шепнула я.
  Сомнение, недоумение и еще какие- то непонятные мне эмоции появились на его лице. Он замер, прижимая мое тело к своей груди. Ткань моего платья намокла от крови, которая впиталась в него с тела мужчины. Дикий взор, которым он всего мгновение назад пожирал меня, угас. На смену безумию пришло спокойствие. Алый цвет стал уходить, и постепенно глаза приобрели небесно-голубой цвет. Я даже не успела удивиться такой резкой перемене.
  Он отстранился, и посмотрел куда-то за мою спину. Невольно я обернулась, и натолкнулась на пару горящих ненавистью глаз. Я узнала ее, как если бы вновь оказалась в старой часовне.
  Убийца... И она смотрела на меня, а я на нее. Весь мир сузился в моем сознании до размеров ее силуэта. Я видела только ее - прекрасную, облаченную в светло- желтое платье и с копной рыжих волос. Мне предстояло умереть у нее на глазах, но я не могла не послать ей мысленное проклятье, желая всему ее роду сгнить от неизлечимых болезней.
  Из оцепенения, вызванного внезапной вспышкой ярости, меня вывел рывок. Я вновь оказалась лицом к лицу со своим будущим убийцей. И мне стало жаль, что она - та, которая уничтожила мою душу, - станет свидетелем еще и гибели тела. Эту досаду в моих глазах прочитал и мой палач. Он довольно... улыбнулся. Клыки все еще были выдвинуты, и это делало его улыбку похожей на звериный оскал.
  - Я правильно тебя понял? - едва слышно прошептал он, приближая свое лицо к моему. - Скажи мне, что ты хочешь сделать в эту минуту?
  Ярость, в миг растопившая лед оцепенения, прорвалась наружу.
  - Я хочу ее убить, как она убила меня и...
  Голос дрогнул. Мне не хватило сил произнести имя Лино.
  - Отлично. И я помогу тебе, но ты должна сделать все так, как я тебе скажу.
  Даже не дожидаясь моего ответа, он развернул меня лицом к той, кого я возненавидела всей душой. Только в тот момент я обратила внимание, что она сидит в украшенной дорогими тканями и прекрасными цветами ложе, отдельно от остальных зрителей. Рядом с ней находилось еще шестеро мужчин. Это говорило о высоком положении, но для ненависти это не играет роли.
  - Я прошу у Совета разрешения обратить эту смертную, - уверенно и холодно произнес мой палач.
  Вновь воцарилась тишина.
  - По какому праву, Сайрус, ты требуешь этого? - воскликнула та, чьей смерти я желала.
  - О, Госпожа Ксимена, я выстоял в схватке, и могу требовать это.
  В голосе Сайруса прозвучала насмешка. Мне не могло это показаться. Та, которую он назвал Ксименой, не хотела сдаваться.
  - Она выбрана Дичью. Ее участь - смерть. Тебе дано право осушить ее, а за победу над Фолком ты получишь пост Смотрителя.
  - Я заслужил этот пост, отстояв его у Фолка. С Дичью я могу делать то, что захочу. И я хочу обратить ее. Или Совет решил нарушить закон?
  На это Ксимене нечего было возразить. Со своего места встал мужчина, сидевший по правую руку от нее.
  - Твое право, Сайрус. Ты можешь обратить ее, но прямо здесь и прямо сейчас. Она - Дичь, и место ее гибели здесь, в Колизее. Но умерев Дичью, она воскреснет вампиром.
  - Как скажешь, Протерий. Пусть будет так.
  Прежде чем я успела что-нибудь понять, Сайрус одним резким движением сорвал с меня одежду. Треск материи утонул в звуке звериного рычания, раздавшемся над самым ухом. Сильные руки сжали меня так, что я невольно вскрикнула. Не помня, как очутилась лицом к лицу с Сайрусом, я чувствовала, как он прижимает меня к своей обнаженной груди. Придерживая меня за ягодицы, он вынудил меня обхватить его торс ногами. Твердая плоть мужчины коснулась самого сокровенного участка моего тела.
  Глаза Сайруса вновь налились кровью, и я утонула в багряном пламени, ощущая, как все тело горит странным огнем, а сердце отбивает сумасшедший ритм в груди. Резкая вспышка боли, когда напряженная плоть мужчины вонзилась в мое тело, накрыла меня, и протяжный стон сорвался с губ. Одно движение - глубже, еще глубже - разрывающее изнутри, и движение назад, освобождающее от этого болезненного чувства. Вздох облегчения, и стон отчаяния, когда твердая плоть вернулась в меня. Сайрус приподнимал меня за ягодицы, и опускал на свое горячее естество, словно пронзая мое тело раскаленным прутом.
  Еще мгновение, и очередная порция боли разлилась по телу, когда его клыки вонзились в мою шею. Но эта боль была иной - ноющая, словно из меня вынимают душу, опустошают, но взамен обещают нечто большее. Вечность... Да, точно. Я слышала шепот. Или это было в моем мозгу?
  'Вечность... Я дарю тебе вечность, моя Донайра. Теперь ты Донайра, и ты принадлежишь мне'.
  Покачивание на его руках, его движения внутри меня, зубы вампира в моей плоти - все смешалось в одно сплошное наслаждение, которое вытравило из меня всякую боль. Меня пронзило яркое, ослепляющее удовольствие, словно я растворилась, и, наконец, достигла рая. Где-то там, в этом блаженстве меня ждал Лино. Я думала, что ждал. Но Лино не пришел, и слабость, последовавшая за яркой вспышкой, забрала сознание. Все разом закончилось, и мир погрузился во тьму.
  Глава 3. В предвкушении встречи
  Наши дни...
  Пора...
  Я открыла глаза, и почувствовала, как крышка камеры поднимается. Ночь вновь готова принять меня в свои объятья.
  Не спеша встала, и жидкость, в которой я провела восемь часов, стекла с тела. Сила и энергия наполняют его, и пусть не так, как если бы я употребила кровь, но этого мне хватит до приема пищи.
  Жажда дает о себе знать, напоминая, что мы имеем слабое место. Долгое голодание способно лишить нас сил, а ослабленный вампир - мертвый вампир. Не смотря на то, что из ныне существующих вампиров или оборотней, никто не может открыто убить меня, есть несколько сотен Анархов, не признающих власть Совета. Поэтому на чеку нужно быть всегда.
  В комнате меня уже ждет наряд, аккуратно выложенный на постель.
  Ах, бал! Как же я забыла? Нет, я ничего не забываю, но совсем не хочется лишний раз вспоминать, что мне предстоит это светское мероприятие.
  Дверь неслышно отворилась, впуская в помещение Хло. С ее помощью я надела струящееся платье золотистого цвета. В глазах помощницы вспыхнуло неодобрение.
  - Хло, не смотри на меня так, - произнесла я, в то время как она застегнула платье сзади. Несколько скрытых крючков, которые закрепляют его верх на моей шее, даются Хло без труда. Фасон наряда предусматривает открытый доступ взоров к некоторым участкам тела - две широкие ленты вместо лифа, сходящиеся на талии, и переходящие в длинную струящуюся юбку; разрез, в котором то и дело мелькает моя нога, опутанная узором Смотрителя, и обнаженная спина, так же не скрывающая отличительный знак. Вот только цвет платья...
  - Донайра, ты же знаешь, какой цвет платья приветствуется на балу, - недовольно заметила Хло, рассматривая золото шелка.
  - Знаю. Дамам положено появляться в нарядах черного или алого цвета, - согласилась я. - Но я люблю этот цвет, и не хочу быть похожей на всех остальных.
  Протест? Возможно. Но я на самом деле предпочитаю золотой цвет алому. Поэтому исключения я не сделаю даже ради этого бала, который сама же и устраиваю.
  Хло на это ничего не ответила. Сама она одета в элегантное черное платье с длинным шлейфом, аккуратно крепящимся к запястью с помощью красивого браслета. Лиф затянут на совесть, и ее небольшая грудь аппетитно приподнята, что должно обеспечить максимум внимания противоположного пола. Волосы помощницы уложены в высокую прическу, что только подчеркивает ее скулы и длинную белоснежную шею.
  - Дорогая, ты сегодня отлично выглядишь, - озвучиваю я свое мнение о ее облике.
  Похвала польстила Хло, и будь она человеком, непременно бы зарделась. Но она вампир, а приливы крови к лицу нам не свойственны.
  - Спасибо.
  - Смотри, чтобы твой постоянный поклонник не взял тебя прямо там, у всех на глазах. Если попадешься ему в комнате утех, путей к отступлению не будет.
  - Знаю.
  От меня не ускользнуло и то, что Хло пренебрежительно передернула плечами.
  - Не напоминай мне о нем. И почему Винсент не оставит меня в покое? Я не собираюсь брать его в любовники. Я его не люблю.
  Хмм... Что- то в последнее время Хло часто упоминает это слово. И хоть в ее поведении внешне ничего не изменилось, я должна понаблюдать за ней. На Хло это не похоже, а, значит, появился кто-то, кто ей не безразличен. Интересно, кто же это?
  Тем временем, помощница высушила мои волосы, расчесала и вплела в них золотую цепочку. Затем она аккуратно закрепила косу на голове острыми и длинными шпильками, выложив ее в виде короны. На конце каждой шпильки находятся бриллианты, и они играют всеми гранями, попадая под освещение. В комплект к ним я извлекла из туалетного столика коробочку с бриллиантовым колье и серьгами. Хло помогла застегнуть украшение на моей шее.
  - Твоя внешность в сочетании с этим платьем вызывающего цвета в очередной раз станет темой для пересудов, - заметила помощница.
  Ха. Я точно знаю, что мое поведение сочтут эксцентричным, и моя, совсем не скромная персона, будет обсуждаться какое- то время. Что ж, пусть веселятся.
  Вместе с Хло я покидаю комнату, и спускаюсь по широкой лестнице в холл особняка, который уже второй век подряд мы занимаем под свою резиденцию. Очень удобно - местность не людная, и до ближайшего города несколько сотен миль. Незваных гостей практически не бывает, а тем из смертных, кому вдруг приходит в голову посетить нас, память аккуратно подчищается, и его находят ослабленным далеко за границами наших владений.
  Около двадцати вампиров, образовав своего рода живой коридор, ждут меня. Я прошла мимо них, и те, кто остался позади, направляются вслед за мной. Не нужно это видеть, чтобы знать, что все именно так. Тут же я вижу и Жака, но он держится на той дистанции, которую я установила для него. В свой автомобиль я возьму только Хло.
  Перед зданием уже стоят машины. Дверь Rolls Royce Phantom открыл Самсон - мой личный водитель. Я аккуратно подобрала струящийся материал своей юбки, и села в салон. Вслед за нашим автомобилем тронулись с места все остальные.
  - Хло, кто из числа приглашенных подтвердил свое присутствие на балу?
  Как жаль, что в этом году жребий пал на меня, и прием происходит на территории Северо Американского Округа. Только вчера были улажены последние организационные вопросы, что отняло много времени и сил.
  - Все Смотрители вампирских Округов прислали подтверждения, что посетят нас. Смотритель Азиатского Округа прибудет со своей Парой, - послушно начала перечислять Хло.
  Она на мгновение замолчала, и я поняла, что волнующий меня вопрос, стоит как раз следующим пунктом.
  - Совет? - нарушила я тишину.
  - Прости, Дона. Я знаю, что должна была тебе сказать об этом раньше, но не успела. Письмо от Него пришло только сегодня, когда ты была в ванной.
  Голос Хло прозвучал виновато, но я вовсе не сержусь на нее. Мне не нужно читать письмо, чтобы знать его содержимое. Странное и волнующее ощущение подсказывает, что наша встреча скоро состоится.
   - Он будет, - не спрашиваю, а констатирую я.
  - Не знаю, - честно ответила Хло. - Я не осмелилась вскрыть его.
  - Правильно, дорогая.
  Я взяла из рук Хло пергамент, перевязанный тонкой алой лентой, и скрепленный сургутной печатью. Оттиск его перстня подтверждает, что письмо написано лично Сайрусом. Буква 'S' в виде изогнувшейся змеи с многочисленными завитками, окружающими ее, мне хорошо знакома.
  Взломав печать, я развернула послание.
  'Моя очаровательная Дона!
  Спешу тебя заверить, что принимаю твое приглашение. С нетерпением жду нашу встречу. Надеюсь, ты так же соскучилась по мне, как и я по своей хрупкой малышке. Предвкушаю это свидание, и очень рассчитываю, что увижу на твоем запястье мой скромный дар твоей красоте.
  До встречи. С.'
  
  Хло тут же протянула мне шкатулку, выполненную из ценной породы древесины с золотыми вставками, инкрустированными бриллиантами. Работал мастер своего дела, и вещица сама по себе представляет ценность. В том числе и культурную. Но я слишком хорошо знаю Сайруса, чтобы не догадаться, что ее содержимое намного ценнее, чем сама шкатулка.
  Внутри, на красном бархате лежит браслет. Я одела его, и выполненная из белого золота змея, словно обвила мою руку в три витка. Все ее тело украшено бриллиантами, имитируя крохотные чешуйки, и только в глазницы вставлены два рубина.
  - Ооо, - восхищенно воскликнула Хло.
  Она с восторгом рассматривает украшение. Что ж, оно замечательное. Это только подтверждает способность Сайруса угождать женщине. И раз он хочет, чтобы я надела его на балл, то так и будет.
  Я не принимаю подарки от кого- либо, и объяснение этому очень простое - получение подобных вещей в любом случае обязывает к чему-то. А я не люблю быть обязанной. Только это правило не касается подарков Сайруса. И он это знает.
  - Дона, это не мое дело, - начала неуверенно Хло.
  - Ммм...
  - Ты никогда не рассматривала Его в качестве своей Пары?
  Хло не называет Сайруса по имени. Она знает о наших взаимоотношениях (в конце концов, у нас у всех есть Создатель), но еще и прекрасно понимает, что у меня не однозначная реакция на его имя. Ни тело, ни разум не желают подчиняться мне в такие минуты, поглощенные воспоминаниями. Наше притяжение друг к другу слишком велико, что бывает не у всех, и не всегда.
  - Нет, у меня не будет Пары.
  И зачем я обсуждаю это с Хло? Но разговор не обрываю, а продолжаю говорить.
  - Я буду свободна от обязательств и никто, слышишь, никто не войдет в мое сердце настолько, чтобы я отказалась от своего решения.
  Кажется, это прозвучало резче, чем я рассчитывала. Но Хло не придает этому значения.
  - Я уважаю твой выбор, Донайра, - не отстала она. - Ты всегда говоришь, что твое сердце навсегда останется свободным. Раз так, то почему бы не вступить в этот союз из расчета на получение власти? Он состоит в Совете, а, значит, у тебя будут те же права, что и у него.
  Да, это так. Многое изменилось с момента моего обращения. Сайрус прочно закрепился на вершине власти. Но там же и Ксимена, а Совет довольно тесное объединение. И пусть стать Парой Сайрусу - выгодная ставка, я не смогу принадлежать ему всецело. К тому же близкое нахождение ненавистной мне Ксимены - великое искушение без Вызова свернуть ей шею.
  - Давай оставим этот разговор. Сейчас не время.
  Воцарилась тишина. Лишь шуршание шин об асфальт отвлекает от грустных мыслей. Так прошло два часа, и вот показался особняк, в котором сегодня пройдет бал. Он находится в таком же уединенном месте, как и моя резиденция. Великолепное двухэтажное здание с множеством комнат, хорошо оборудованных различной техникой, подземельем и специальным огромным лабиринтом под открытым небом, сложенным из камня - вот мои владения, которые созданы воплощать самые смелые и изысканные желания представителей нашей расы. Но основной жемчужиной в этом великолепии является, несомненно, Лабиринт. Уже предвкушаю удовольствие моих гостей, от бурлящего адреналина, которым они сегодня насладятся сполна.
  Дом наполнен светом. Не сильным, но достаточным, чтобы пробиваться через окна, подсвечивая путь прибывающим гостям. Хоть это и не обязательно, но я предпочла использовать искусственное освещение в основных залах, и лишь в уютных приватных спальнях царит приятный полумрак, создаваемый несколькими сотнями свечей.
  Из особняка уже льется живая музыка. Все, как в старые добрые времена. Музыканты начали создавать приятную атмосферу, располагающую к неторопливым беседам, напоминая всем те годы, когда мы слушали самих авторов этих шедевров.
  - Лабиринт подготовили? - уточняю я у Хло, которая встала рядом со мной, прямо перед широкой лестницей с каменными балюстрадами.
  - Да. Все, как ты сказала - ловушки, приманка, камеры - я лично перепроверяла.
  - Отлично. Не хочу, чтобы что-то пошло не так.
  Я осматриваюсь вокруг, отмечая, что меня все устраивает. Особняк снаружи выглядит величественно, а внутри, я точно знаю, все готово к началу.
  И в этом я убеждаюсь уже в следующее мгновение, преодолевая лестницу и входя в холл. Он огромен, как и положено месту, где происходят самые важные встречи. Позже, когда официальная часть подойдет к концу, все переместятся в другой зал, где гостей ожидают еда, напитки, и музыка. Главное развлечение этой ночи пройдет на открытом воздухе. А тем, кому не посчастливится в этом участвовать, смогут насладиться зрелищем из специального зала, оборудованного множеством широкоформатных экранов.
  И первые гости уже пожаловали.
  В сопровождении четырнадцати вампиров, в особняк вошел Смотритель Европейского Округа. Мужчины из его свиты внимательно осматриваются по сторонам, и двигаются вместе со своим предводителем ко мне.
  - О, несравненная Донайра, - более чем любезно поприветствовал меня Смотритель.
  - Пьер, добро пожаловать, - ответила я взаимностью.
  Француз, а он именно родился и вырос во Франции, коснулся моего запястья губами. Голубые, практически бесцветные глаза, изучающе рассматривают меня.
  - Великолепно выглядишь, дорогая. Как-то даже... Эээ... Экстравагантно.
  Вот кто-кто, а Пьер знает толк в моде. В том числе и в вампирской. Не удивительно, что он открыто подчеркнул мой выбор.
  - Благодарю. Проходи и наслаждайся ночью.
  - Нас ждет нечто увлекательное? - между тем, поинтересовался он.
  - О, да.
  - Знаешь, дорогая, все попытки повторить то, что устраиваешь ты здесь, заочно обречены на провал. Ты неповторима, и идеи твои уникальны. Я нигде еще так не веселился, как у тебя. Ну, разве что в Мортидоре.
  Опять Мортидор. Но я выдержала испытание воспоминаниями. Не время, не теперь...
  Пьер отошел в сторону, а на его место уже нашелся следующий гость. На этот раз я поприветствовала Смотрителя Азиатского Округа. Вместе со своей Парой он остановился напротив меня. Его спутница - очаровательная вампирша в элегантном платье алого цвета, лиф которого украшен россыпью драгоценных камней. Мила, но выглядит слегка растерянной. Сразу понятно, что Парой они стали не так давно. Я благополучно пропустила церемонию, так как все важные события происходят в Мортидоре.
  - Приветствую вас, Донайра, - на чистом английском произнес азиат.
  - Добро пожаловать, Чико Сан.
  - Это моя Пара Лин Фонг. Вы, кажется, не были представлены друг другу.
  Лин... Почти Лино...
  Мысль проскользнула молниеносно, и тут же растворилась, стерев из памяти все следы своего возникновения.
  - К сожалению, нет. Мои поздравления. Надеюсь, вы получили подарок, который я вам выслала в связи с таким важным событием.
  - Да, благодарим.
  Вампирша Лин Фонг, как болванчик закивала головой. В ее взгляде затаилось восхищение и неверие. Спишу это на свой статус. Хотя такую ее реакцию могли вызвать и слухи о балах, которые я иногда устраиваю. Если в прошлый раз я объявила охоту по окрестностям на специально подобранную Дичь, то в этот раз от меня ожидают что-то еще более неожиданное.
  - Проходите в мою скромную обитель. Надеюсь, вы останетесь довольны этой ночью.
  Холл наполнился вампирами. Едва различимые слова неспешных бесед, обмен любезностями, обсуждение последних новостей Темного Мира, обмен слухами о новых вспышках активности Анархов в разных частях света - все это похоже на негромкий гул, словно кто- то потревожил улей, и все пчелы разом зажужжали. Даже я вынуждена прислушиваться к тому, что мне рассказывает Пьер, обрадованный возможности пообщаться.
  Но все звуки смолкли в моей голове, хотя губы Пьера и шевелились, и он даже рассмеялся над очередной своей шуткой. Только я ничего этого не слышу. Все мои органы чувств обострились, но направлены не на глупую болтовню старого приятеля, а на вход в особняк, к которому я стою спиной.
  Я почувствовала его... Одно только его присутствие делает меня напряженной настолько, что я становилась похожа на натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.
  Все нервные окончания находятся в возбужденном состоянии, и я чувствую себя как один сплошной оголенный нерв. По коже пробегает электрический разряд - короткий, всего на долю секунды, но контролировать себя все сложнее. Тело словно живет своей жизнью, отдельно от разума. Есть лишь одно желание - раствориться, слиться с тем, кто играет слишком большую роль в моей жизни.
  Сайрус вошел в широко открытые двери. Рядом никого не оказалось, чтобы закрыть его появление от остальных, и поэтому на нового гостя обратили внимание все. Тишина воцарилась во всем холле, словно кто-то невидимый одним движением оборвал хор голосов. И этим невидимым оказался сам Сайрус.
  Все присутствующие склонили головы в приветствующем жесте. Это знак почета и уважения к представителю Совета. Но сам Сайрус не смотрит по сторонам, абсолютно игнорируя внимание, оказанное ему. Его взор, как и когда- то в Мортидоре более трех веков назад, обращен на меня. И я вижу, как синева уходит из его глаз, а на смену ей приходит багряное зарево такого знакомого мне желания.
  Один его шаг в мою сторону, еще один, и еще... Я тоже не могу оторвать от него взгляд - это выше моих сил, это мне не подвластно. Будь проклята эта магия крови.
  Средней длины волосы зачесаны назад, открывая его лоб, делая и без того выразительные глаза, еще ярче. Губы плотно сжаты в узкую линию, но в следующее же мгновение его напряжение схлынуло. Уголки чувственных губ приподнимаются в дерзкой ухмылке, обнажая кончики клыков. Их демонстрация неуместна в официальной обстановке и всем положено сохранять пристойный вид. Страстям еще не время вырываться наружу.
  - Здравствуй, моя Донайра, - негромко, обволакивающе звучит его голос.
  И я вздрагиваю от этих звуков, словно каждое его слово - умелый перебор струн, настраивающий меня на него.
  - Здравствуй, Сайрус.
  Он касается моего запястья в легком поцелуе. И этот контакт словно безжалостно обрывает натянутые нервы, и острейшее наслаждение пронзает тело. Сайрус почувствовал это, и привлек меня к себе. Я прижалась к его груди, и едва сдерживаюсь, в раз лишенная самоконтроля.
  - Ты все та же. И реакция твоя на меня ничуть не изменилась, - усмехнулся он.
  Я чувствую, что Сайрус испытывает то же самое, но, в отличие от меня, может контролировать свое тело. Все же эта наша странная связь меня всегда удивляла.
  - Господа, продолжим нашу ночь, - негромко, но так, что услышали все, объявил он.
  Голоса вновь ворвались в мое сознание. Все старательно делают вид, что не стали только что невольными свидетелями нашей необычной встречи. Позже, когда нас не будет рядом, они будут смаковать подробности, улавливая в нашем поведении все скрытые мотивы.
  Сайрус отпустил меня, немного увеличивая дистанцию между нашими телами. Словно кукловод, снявший со своих пальцев все веревочки, которыми он управлял мною, вампир позволил мне прийти в себя. Теперь непонятно чьи именно ощущения я уловила, и чьи эмоции так повлияли на меня - его или мои. У нас так всегда, а долгая разлука только усилила эффект. Мы живем эмоциями, деля их на двоих, поэтому близкий контакт нам противопоказан.
  Я сдерживаю свое желание, которое разрушает меня изнутри, но наше слияние неизбежно. Сайрус возьмет то, что я добровольно ему отдам. Нет, не всю меня, но какую- то значительную часть, которая принадлежит ему. А пока...
  - Прошу всех в обеденный зал.
  Я взяла себя в руки, но, как и много лет назад, не могу устоять перед его силой.
  Глава 4. Новая жизнь
  Мортидор, Испания, 1640 год
  Я поняла, что проснулась. Нет, не открыла глаза и встретила новый день, а всего лишь поняла, что больше не сплю. Тело не ломило от боли, которая, как я вспомнила, разрывала меня в прошлое пробуждение. Я вообще ничего не почувствовала.
  Это странное ощущение - абсолютная пустота внутри. Пустота и легкость, словно я лишилась телесной оболочки. И в этой эмоциональной коме меня преследовал запах лесного разнотравья. Навязчиво и волнующе он отвлекал от всех прочих запахов и звуков, заставляя желать вдыхать его снова и снова.
  - Ты проснулась, - пьянящий, как бокал игристого вина, голос послышался над самым ухом.
  Странно, но я не испугалась, не распахнула резко глаза и даже не шелохнулась. Этот чарующий голос казался удивительной музыкой, которая может - нет, должна - звучать рядом со мной. И это показалось естественным и таким привычным, словно я слышала его много лет подряд.
  - Да, - подтвердила я.
  - Тогда открой глаза, Донайра. И добро пожаловать в свою новую жизнь.
  Я послушно разомкнула веки и приподняла голову. К своему удивлению, я обнаружила себя лежащей на широком ложе в небольшом помещении, лишенном окон. Но этот факт нисколько не мешал мне все четко видеть, словно комната была хорошо освещена. Из мебели здесь была кровать, шкаф, массивное кресло и кофейный столик на металлических ножках. Гобелены, ковры или другие предметы роскоши отсутствовали. Интерьер напоминал каменный мешок, в котором я проснулась в прошлый раз, и отличался от него только наличием мебели.
  Повернув голову в ту сторону, откуда мне послышался мужской голос, я натолкнулась на напряженный взгляд пары горящих глаз. Именно горящих, так как мне показалось, что я вижу крохотные всполохи в их алой радужке. Эти удивительные и, пугающие одновременно, глаза изучали меня.
  - Где я?
  Меня почему- то абсолютно не смущало присутствие этого мужчины. Я вспомнила события, произошедшие в прошлом, и это лицо было мне знакомо. Теперь Сайрус лежал на боку рядом со мной, и его полностью обнаженное тело приковывало к себе мой взгляд настолько, что невозможно было оторваться. Я не могла не смотреть на восхитительное зрелище, представшее перед глазами. Простыни, на которых мы лежали, только подчеркивали своей белизной идеальность этого тела, лишенного какого- либо изъяна: мускулистая грудь с небольшим количеством темных и кучерявых волос, плоский живот с рельефом, казалось бы, тренированных мышц, длинные ноги, оплетающие мои собственные ноги, и, конечно, сокровенная часть мужского тела, напряженная и слегка подрагивающая.
  Я смотрела на внушительное оружие Сайруса, и глаза, против воли, расширялись. Он стал моим первым мужчиной, а правила приличия мне были прекрасно известны. К тому же, секундой позже я поняла, что сама лишена какой- либо одежды. Рука метнулась к груди, чтобы хоть как-то скрыть обнаженное тело, но мужчина ловко перехватил ее, и задержал в своей.
  - Не нужно, дорогая, - вкрадчиво произнес он. - Ты пока еще не осознаешь, какую красоту пытаешься спрятать от меня. Только не от меня! Никогда, слышишь, никогда не делай это без моего разрешения!
  Последнее было сказано чуть более эмоционально, и я почувствовала возросшую в несколько раз силу воздействия его голоса. Я замерла, и в следующее мгновение была абсолютно с ним согласна. Желание спрятать от него свое тело исчезло так же быстро, как и появилось. Но я все еще не могла разобраться, что творится в моей душе.
  'Почему этот мужчина ничуть меня не смущает? Почему меня тянет к нему? Что со мной происходит, и где эта жуткая арена с безумными существами?'
  Вопросы вспыхивали в мозгу, и тут же гасли.
  - Ты в Мортидоре, Дона. А это, - и он обвел одной рукой все помещение, - мои покои. Разумеется, я здесь не живу, а только провожу время, пока нахожусь в Мортидоре.
  Он объяснял мне это спокойно, словно маленькому ребенку.
  - Твое тело больше не является телом человека. Теперь ты - Донайра, вампир. Я твой Создатель. Скоро ты познакомишься с правилами и законами нашей жизни, - продолжил он, касаясь губами в легком поцелуе моего запястья, которое до сих пор зажимал в своей руке.
  - Вампир? Этого не может быть, - мгновенное удивление сменилось на удовольствие, от небольших вспышек наслаждения, пока он ласкал мою ладонь.
  В низу живота начало разгораться затухшее пламя желания, и эти незнакомые чувства мешали думать. Я не могла сосредоточиться, но нужно было выяснить что-то очень важное. Мозг настойчиво отказывался работать, сосредоточившись только на приятных крохотных электрических разрядах, возникающих под действием осторожных ласк мужчины.
  'Вампиров не существует. Это старые и страшные сказки', - так думала я, борясь с эмоциями, обрушившимися на меня.
  - Да, вампир. И это правда, дорогая. Прими это, как и то, что ты теперь принадлежишь мне. Я чувствую, что связь с тобой не такая, как с другими моими обращенными. Меня влечет к тебе куда сильнее, чем ко всем остальным. Возможно, потому что я был у тебя первым мужчиной, а, может, есть и другие причины. Пока не знаю, но я обязательно это выясню.
  Я должна была покраснеть. Вся эта ситуация, в которой я оказалась, должна возмущать, вызывать негодование, смущать, в конце концов. Я лежала обнаженная рядом с голым мужчиной, который изнасиловал меня на глазах у сотен свидетелей, и ничего не чувствовала. Даже боль от утраты любимого притупилась, и сейчас только из глубины души немного покалывала сердце. Это все неправильно. Все должно было быть по-другому, а я ощущала только желание, пока еще едва знакомое, но уже разгоревшееся в теле. И оно толкало приблизиться к Сайрусу, соединиться с ним так, как я и не знала ранее.
  - Нет, - из последних сил попробовала я бороться с этим наваждением.
  Кажется, я слишком резко оттолкнулась от груди Сайруса свободной ладонью. Он не ожидал сопротивления, и поэтому я без каких-либо препятствий отлетела в сторону, падая с кровати, и ударяясь о каменный пол.
  Всего на мгновение я растерялась, глядя на расстояние, которое преодолела. Обычному человеку это не под силу.
  - Глупышка, - тут же рядом со мной возник Сайрус.
  Он присел передо мной на корточки, и ласково погладил по волосам. При этом я старалась не смотреть на его плоть, которая была все так же возбуждена.
  - Что со мной?
  Только в тот момент все чувства вернулись ко мне. Все и разом, словно платина, сдерживающая их все это время, не выдержала и прорвалась. Слишком многое я пережила, слишком быстро мелькали события, меняющие мою жизнь. Мне все было еще чуждо, чтобы я могла спокойно принять правду, как должное.
  Я спрятала лицо в ладонях, и слезы безудержным потоком покатились из глаз. Всхлипы, легкие поглаживания волос Сайрусом, его близость, пока он пытался меня успокоить - все это было, но тело продолжало сотрясаться от рыданий.
  - Дона, Дона, Дона, - с укором произнес Сайрус.
  Он прижал меня к себе, и продолжал одной рукой гладить по голове. Другая рука вампира прожигала мне спину, как если бы к коже приложили раскаленный кусок железа. Но огонь этот был не карающим, или приносящим боль, а будоражащим, горяча кровь. Лишь прижимаясь к Сайрусу, ощущая его тело так близко, я понимала, что душевная боль уходит, словно он забирал часть ее себе.
  Я подняла свое лицо и встретилась взглядом с глазами вампира. В них прочитала ту истину, с которой я начала свою новую жизнь в новом теле.
  'Прошлое - есть прошлое. Оно безвозвратно ушло. У меня есть только горькое настоящее и туманное будущее. А если повезет, то целая вечность'.
  Близость этого вампира, моего Создателя - это все, что у меня было.
  Тогда мне было страшно. Я с тревогой думала о своей дальнейшей жизни. И только крепкие объятия, в которых я чувствовала себя так правильно и естественно, давали призрачную надежду на лучшее.
  Я стала другой. Сайрус меня изменил. Пройдя через Обращение, я утратила часть той человечности, которая отличает людей от монстров. Теперь во мне жили два существа. Одно - жалкая тень человеческой сущности, другое - мощный зверь, требующий крови и адреналина.
  Это я почувствовала уже в следующее мгновение, когда Сайрус наклонился, и впился в мой приоткрытый рот жадным и требовательным поцелуем. Неистово, словно ему сложно себя сдерживать, он терзал мои губы, заставляя откликаться на такой страстный призыв.
  И жалость к самой себе исчезла, растворилась под действием концентрированного желания. Все мышцы напряглись, и я испытала то, что никогда до этого не испытывала - хотелось разрядиться, освободиться от чего-то, что буквально растерзало меня изнутри. Этот порыв был настолько силен, что я буквально вжалась в тело мужчины, так откровенно напоминающего о своем желании.
  Твердая плоть Сайруса упиралась мне в живот, а сама я изнывала от нетерпения. Все казалось правильным, таким желанным и необходимым, но мне было мало Сайруса. Эта разъедающая потребность в нем заставила меня обхватить его шею руками, а ногами зацепиться за мощный торс вампира. Казалось, еще мгновение, и мы смогли бы слиться друг с другом, буквально образуя единое целое. Не хватало только чего-то крохотного, но такого существенного. И только когда мы соединили наши тела, я поняла, что же это было. Мне не хватало нашего слияния. А вместе с его наступлением я утратила и связь с реальностью...
  
  Мне до сих пор неизвестно, сколько времени после этого я лежала в объятьях Сайруса уже на его широкой постели. Знаю только, что он не оставлял меня. Я чувствовала его тело рядом с собой, как чувствуют свою руку, ногу или голову. Он был частью меня, и его отсутствие стало бы весьма ощутимым. Но и Сайрус изменил себе и своим привычкам. Он не ушел, как обычно поступал со своими любовницами, а остался возле меня. Объяснение он нашел очень быстро - вампир беспокоился за мою реакцию на обращение.
  Только я чувствовала его эмоции. Сайрус хотел быть рядом со мной. Этого его желания было гораздо больше, чем моего. Именно эмоции Создателя так повлияли на меня. Об этом я узнала позже, когда по воле Судьбы мы должны были разлучиться.
  Но в ту ночь, мою первую ночь после обращения, я находилась в его объятьях, забыв на короткое время обо всех неприятностях и, главное, о желании мстить. О нем я вспомнила, когда организм восстановился от потрясений, и я очнулась.
  - Зачем? - тихо спросила я, когда сознание вновь прояснилось.
  Сайрусу не нужно было что-то пояснять - он все понял. Тяжелый вздох вырвался из его груди. Он молчал, и я уже подумала, что вопрос останется без ответа.
  - Наверное, я стал сентиментален, - наконец, произнес он.
  Я даже оторвалась от его обнаженной груди, к которой все это время прижималась щекой. Глядя ему в глаза, пыталась рассмотреть все его эмоции, но это было тщетно - я ничего не увидела в их синеве.
  - Я помню, как ты смотрела на Ксимену, - продолжил вампир, отрывая взгляд от моего лица, и устремляя его куда- то поверх моей головы. - В тебе было столько ненависти. Кажется, я ее почувствовал. Нет, сначала я почувствовал кое- что другое, когда ты поблагодарила меня. Скажу откровенно, с таким я столкнулся впервые. Я ощущал твое одобрение от моей победы над Фолком и благодарность. А еще я чувствовал твою боль. Вот это меня и удивило. Я никогда не чувствовал эмоции других вампиров, людей или оборотней. А потом ты увидела Ксимену. Ты выплеснула такой поток ненависти, что задело даже меня. Я понял, что ты необычная.
  - Ксимена, - протянула я ненавистное мне имя, анализируя полученную от Сайруса информацию.
  - Дона, прекрати. Я чувствую твою ненависть. Она еще та тварь - алчная, кровожадная, надменная, но...
  - Она... она убила Лино, - перебила я его.
  Боль вернулась, но Сайрус крепче прижал меня к себе. На мгновение в его эмоциях проскользнула досада и какое-то разочарование, но тут же они сменились щемящей тоской. Странное сочетание, но я не придала этому значения. Что бы там ни было, его присутствие поддерживало меня.
  - Ксимена входит в Совет Темного Мира, который управляет двумя расами - вампирами и оборотнями. Без определенного свода правил и законов мы не можем существовать, иначе воцарится вседозволенность. В этом случае человечество ожидает кровавое побоище, а нас - голод, - монотонно и, одновременно, успокаивающе звучал его голос. - Дона, тебе предстоит еще многое понять и изучить, если ты хочешь со временем бросить вызов этой рыжей бестии. Просто так ее нельзя убить, иначе тебя саму ждет смерть. У нас не все так просто. Чтобы вызвать ее на бой, нужно обладать силой и веским аргументом, ведь это не просто вампир, а вампир, наделенный властью Совета. И у нее есть покровители, закрывающие глаза на все проделки Ксимены. Совету будет проще устранить тебя, чем ввязываться в скандал.
  - Что?
  - Не удивляйся. Совет - не идеальная структура. Здесь имеют место и грязные игры, и защита интересов членов Совета, и мелкие грешки, которые замалчиваются и не придаются огласке. Так, очевидно, было и с твоим Лино. Для убийства человека ей следовало получить разрешение Совета, и сделать это она должна была на арене Мортидора. Это пусть и слабый, но все же повод к вызову. Однако, ты еще слаба, чтобы воспользоваться этим правом. У тебя пока нет весомой поддержки и сил, поэтому Совету не составит труда собрать против тебя факты и обвинить в деянии, направленном против их власти. Другими словами, тебе подпишут смертный приговор.
  Я внимательно смотрела на Сайруса. Этот вампир не казался мне чужим. Внутренне я тянулась к нему, ощущая всем телом и душой, что он мой союзник. Это было странно, но с кровью Сайруса, переданной во время ритуала Обращения, ко мне перешла его твердость и беспощадность, а еще трезвый взгляд на вещи. Кроткий нрав, которым я обладала раньше, исчез. На место ему пришел жгучий темперамент и целеустремленность. Разумеется, я поняла это не в первую свою ночь в качестве вампира. Произошло это позже, но уже тогда в моем теле не было места отчаянию, и Сайрус увидел это.
  - У нас будет еще много времени, чтобы обсудить все, моя дорогая, - произнес он негромко, и поцеловал меня в висок. - Главное, не натвори глупостей раньше времени, пока мы находимся в Мортидоре. Всему свое время, Дона. И рано или поздно, ты осуществишь свою месть, которую жаждешь.
  Я прильнула к нему, запоздало понимая, что его близость превратилась в потребность, которая стала неимоверно сильной.
  - А сейчас я отлучусь. Тебе нужна первая кровь, чтобы окончательно привыкнуть к своей новой сущности. Попробовав ее вкус, ты навсегда останешься в рядах бессмертной расы вампиров.
  С этими словами Сайрус разжал свои объятья и отстранился. Он встал с постели, с явной неохотой оставляя меня одну. Лишившись его энергии, которая окружала меня и, которую, казалось, я впитываю, мне стало неловко.
   Подобрав простыни, которые смялись от наших тел, я натянула их на себя, скрываясь от пронзительных глаз вампира. Заметив этот маневр, Сайрус снисходительно улыбнулся. Я замерла, любуясь его смеющимся лицом, словно увидела вампира впервые. Зрелище мне понравилось, и я немного расслабилась, вновь попадая под его влияние.
  - Ах, Донайра, ты еще так невинна и не искушена этой темной жизнью, которую мы проживаем. Но время пройдет, и ты проявишь свои дремлющие силы и темперамент, скрытые от посторонних глаз. Нет ничего такого, малышка, что бы я ни видел, - все с той же ласковой улыбкой бросил он мне, натягивая на свои длинные и мускулистые ноги кожаные брюки.
  Это было так необычно видеть, что я невольно приоткрыла рот. Мода той эпохи предусматривала другую одежду.
  - Не смотри на меня так, дорогая, - лицо Сайруса исказила презрительная ухмылка, когда он заметил мою растерянность. - Вот не люблю я эти дьявольские чулки, поколенные штаны с бантами и отвратительный хубон. Достаточно того, что я ношу их за пределами Мортидора.
  - Ооо...
  - Ааа, - передразнил меня вампир.
  Удивление прошло, и я вынуждена была отметить, что мне нравится смотреть на обнаженный торс Сайруса и обтянутые кожей мощные икры. Наверх он набросил свободную шелковую сорочку белого цвета с глубоким вырезом, в котором была видна верхняя часть его груди.
  Весь облик Сайруса был чудовищно притягателен. Словно Дьявол- Искуситель он пожирал меня своим голодным взором, и я готова была поспорить, что ему с трудом удавалось сдерживаться. В его глазах я читала порочное желание, но он заставил себя развернуться в сторону двери.
  - Я постараюсь не задерживаться, - избегая смотреть на меня, глухо произнес он.
  Сайрус хотел меня, и я отвечала ему тем же. Но вампир понимал, как важно соблюсти правила проведения ритуала. Обращение было не закончено, и мне требовалась первая кровь. Ради этого стоило потерпеть.
  Вампир быстро исчез за дверью, и я только удивленно моргнула, гадая, как у него получалось так быстро перемещаться. Оставшись одна, я закрыла глаза и попыталась прислушаться к своим ощущениям. С уходом Сайруса тупая и ноющая боль в груди вернулась. Вернулись и воспоминания. Они стали даже ярче, чем были прежде. Улыбающееся лицо Лино, касание его горячих губ, свет небесно- голубых глаз и тепло, исходящее от его тела - рядом с ним хотелось зажмуриться и помурлыкать, как сытая и довольная кошка на мартовском солнышке.
  И в следующее мгновение - Лино без признаков жизни, на холодном каменном полу. Серый хубон и крахмальный воротник испачканы бурыми пятнами, шляпа с белоснежным пером откатилась в сторону, и лежала в нескольких шагах от тела - страшная картина смерти.
  Боль усилилась. Теперь она выжигала меня изнутри, как если бы в меня влили расплавленный свинец. Я не могла ее терпеть, не хотела снова проходить через этот кошмар.
  Какой- то приторно- сладкий запах проник в нос, раздражая и заставляя желать крушить все подряд в приступе ярости. И чужое присутствие... Явственно, словно прямо в мозгу, прозвучали слова. О, этот голос я не смогу забыть никогда.
  - И все же тебе повезло...
  Тело напряглось, и я инстинктивно села в постели, наклоняя вперед корпус, и опираясь на руки. Взгляд метнулся к двери, и совсем неожиданно для себя, я зашипела.
  - Ты...
  Глава 5. Во власти порока
  Наши дни...
  Человеческая кровь притягательна. Ощущая ее аромат, мы практически теряем контроль над своим телом. Но в нашем мире существует ряд ограничений, благодаря которым о нашем существовании практически никто не знает. Так нам нельзя убивать во время трапезы больше людей, чем положено. Право увеличить количество жертв завоевывается на арене.
   Таким образом, если вампир ни разу не побывал в Мортидоре, не поучаствовал в бою, он живет ограничено, рискуя благодаря случайной жертве попасть в руки Надзирателей. Именно они контролируют соблюдение Тетрексиса и законов, прописанных в нем. И если такое случается, виновного ждет ссылка на остров Отверженных, откуда невозможно сбежать, и где практически отсутствует пища. Этого наказания боятся все расы. Оттого балы, устраиваемые каждый год, так привлекают избранных гостей. Все знают, что только тут существует вероятность внеочередного безлимитного убийства.
  Не удивительно, что в этот раз собралось достаточное количество голодных на развлечения особей моей расы. Все они ведут негромкие беседы, смакуя кровь из высоких прозрачных бокалов. Вместе с ними алую жидкость пробую и я. Слегка подогретая, она обволакивает внутреннюю поверхность рта, играет на языке и проходит по пищеводу внутрь, отчего разожженное пламя жажды стихает. Оно усиливается лишь вначале, до того, как сделан первый глоток.
  Помимо основной нашей пищи, на столах представлены и человеческие блюда весьма изысканные и мастерски украшенные. Но к ним, практически никто не притронулся. Я только ухмыльнулась - предсказуемый вариант развития событий.
  - Ничего общего с твоей, - пробормотал Сайрус рядом со мной, делая большой глоток из бокала.
  Я моргнула, и на мгновение замерла. Неужели он помнит, какой вкус у моей крови? Это было так давно, но я по глазам вижу, что он говорит правду. Из- под черных бровей на меня смотрят глаза, наполненные голодом другого рода. Совсем не отдавая себе в этом отчета, я скользнула тыльной стороной кисти по своей шее там, где много лет назад его клыки впились в мою плоть. Сайрус лишь улыбнулся на этот мой жест. Он тоже все отлично помнит, и теперь дразнит меня.
  - Лорд Сайрус, - неожиданно слишком громко произносит Смотритель Азиатского Округа.
  Титул, к слову, достался Сайрусу вместе с местом в ложе Совета. Лорд неохотно оторвал свой взгляд от меня, и посмотрел на Смотрителя.
  - Я слушаю вас, Чико Сан, - отозвался он.
  Чувствую, как сталь проскальзывает в словах Сайруса, но он дружелюбно улыбается собеседнику. Кажется, мой Создатель знает, что хочет у него спросить Смотритель, и это ему не очень нравится.
  - Вы уж простите мою навязчивость, но я слишком давно не был в Мортидоре. Какие новости есть об Анархах?
  При упоминании этого сообщества среди вампиров вновь воцарилось напряженная тишина. Всех волнует этот вопрос, поэтому каждый внимательно вслушивается в разговор. Я украдкой бросаю взгляд на Сайруса. Внешне он остается спокоен, но ярость в уголках глаз рассказывает мне о чувствах, которые его обуревают.
  - Эта горстка смутьянов скоро будет поймана, - уверенно, словно и сам, веря в свои слова, ответил Лорд.
  Напряженность немного спала, но разговор не закончился. Чико Сан, определенно, не удовлетворен таким ответом.
  - Горстка? Но почему тогда ходят слухи, что их далеко не несколько десятков, а уже несколько сотен? Этот вопрос интересует меня и мой Округ, так как случаи их нападения на региональные отделения участились. И они, судя по отчетам и разговорам, весьма беспощадны. Поделитесь с нами, пожалуйста, что предпринято Советом для взятия ситуации под контроль.
  Маленькая Лин Фонг, кажется, еще уменьшилась после слов своей Пары. Только сам Чико Сан выглядит уверенным, словно и не потребовал только что отчета от одного из представителей Совета.
   - Вы действительно, хотите портить такую ночь серьезными разговорами, уважаемый Чико Сан? Может, поговорим о вещах более веселых и интересных?
  Я вздрогнула от тона, каким сказал это Сайрус. Ледяной, способный заморозить в считанные секунды, он вызвал у меня неприятные ощущения. Ничего хорошего это не сулит, но губы Сайруса остаются растянутыми в вежливую улыбку.
  - Давайте лучше вы расскажете нам, как веселятся в вашем Округе наши достопочтенные собратья. Говорят, кровь льется у вас рекой. Поделитесь секретом, как вам удается так изумительно развлекаться.
  Это удар ниже пояса. Впрочем, Сайрус воспользовался тактикой самого Чико Сан. Многие по слухам знают, что он устраивает нелегальную охоту где- то в глубинке своего Округа. И счет жертв идет на сотни. Разумеется, лицензии на такую массовую расправу у него нет.
  - Что вы, Лорд Сайрус, - голос Смотрителя дрогнул, и он уже не так вызывающе себя ведет. - Это все слухи. У нас жизнь протекает в привычном ритме. Изредка, ради разнообразия, мы в узком кругу используем законное право на уничтожение.
  Я не сдержала ухмылку. Кровавые оргии с летальным исходом Кормящих невозможно скрыть. И его узкий круг - это отпетые убийцы, которые плевали на законы. До сих пор это не придавалось огласке, но кое- кто из вампиров знает о подобных развлечениях. Пока забавы Смотрителя Азиатского Округа не причиняют вреда Темному Миру и его обитателям, он может творить что хочет.
  - Что- то Чико Сан, вы слишком увлекаетесь пустым и бесполезным трепом, так горячо любимым в ваших узких кругах. Поменьше придавайте значение слухам и домыслам. А что касается вашего вопроса относительно мер, то ничто не ускользает от всевидящего ока Совета. Ничто и ни кто.
  - Прекрасно, Лорд Сайрус, - поддержала я Сайруса. - Мы все верим в силу Совета. Раз уж зашла речь о развлечениях, позвольте пригласить вас в танцевальный зал. Вслед за этим я предложу вашему вниманию прекрасное развлечение.
  Это послужило отличным поводом перевести тему разговора, и все меня дружно поддержали. Даже на лице малышки Линг Фонг я увидела выражение благодарности. Что ж, мне не трудно, но сделала я это исключительно из своих интересов. Не хочется, чтобы об этом вечере, устроенным мною, оставались плохие воспоминания.
  - Звучит весьма заманчиво, очаровательная Донайра. Вы хозяйка сего вечера, и я следую за вами всюду, полагаясь на ваш вкус, - ответил мне Сайрус.
  Уже нет того холода, который был слышен во время его беседы с Чико Сан. Многообещающий взгляд, подаренный мне, говорит о многом. Из этого следует сделать вывод, что он уже оставил мысли о неприятном разговоре. Но не забыл. Нет, он просто отложил эту дискуссию со Смотрителем до того времени, когда сможет поставить заносчивого вампира на свое место. О, я многое бы отдала, чтобы присутствовать при этом разговоре. Сайрус умеет уничтожать одним только тоном, не говоря уже о каких- либо более серьезных вещах.
  - Да, дорогая, просим, - присоединился к Сайрусу Пьер, а за ним и другие вампиры.
  Им всем не терпится узнать, что же я приготовила. Не буду томить их ожиданием.
  
  Танцевальный зал находится прямо за дверьми столовой. Именно оттуда льется музыка, и туда направились все вампиры. Высота стен здесь достигает двух этажей, а потолок украшен дорогой лепниной. Его поддерживают широкие мраморные колонны, и это помещение можно по праву считать самым величественным во всем здании. К тому же, здесь на уровне второго этажа устроен балкон, откуда хорошо просматривается мраморный пол площадки для танцев и место, отведенное музыкантам. Достаточно здесь и украшений, которые придают залу торжественность и царственность. В неглубоких нишах по периметру помещения размещаются гипсовые скульптуры, изображающие различные сцены соития. Помимо них здесь есть и вполне живые скульптуры. Мужчины и женщины, специально загримированные для этого случая, вначале застыв, стоят вдоль стен, но уже в следующее мгновение они оживают, и двигаются по площадке, выполняя сложные и красивые 'па'.
  - Какая прелесть, - восклицает русоволосая вампирша в длинном черном платье, идущая впереди меня под руку с Пьером.
  - Да, очаровательно и так необычно, - подтвердил удивленный Пьер. - Мне не терпится присоединиться к этим необычным танцорам. А вам, дорогая?
  Молодая женщина кокетливо улыбнулась, и мой приятель увлек ее на середину зала.
  Под звуки живой музыки еще десяток пар закружился по мраморному полу, напоминая мне далекое прошлое. Кажется, не одна я наслаждаюсь кусочком воспоминаний. Удовольствие отражается на лицах танцующих и тех, кто просто ведет неспешные беседы за пределами невысокой площадки для танцев. Ароматная кровь все так же плескается в бокалах, которые разносят между гостями вышколенные вампиры.
  Все достаточно насытились, но никто не отказывается от лишнего глотка такой живительной влаги. Однако в воздухе уже витает дух нетерпения. Я то и дело ловлю на себе пытливые взгляды, словно от меня ждут отмашки на начало истинной ночи развлечений. Мишура, которой прикрываются самые порочные развлечения подобных балов, слетела. Страсти накаляются, и электрические разряды влечения проскакивают в нагнетенной обстановке. Нужен только небольшой импульс, и разврат поглотит моих гостей и меня саму.
  Колебание воздуха, и мужские руки легли мне на талию.
  - Я нашел тебя, - раздался хриплый голос Жака рядом с моим ухом.
  - Жак, сейчас не время.
  Совсем не время. К сожалению, мой любовник не осознает того, что сейчас он ничего для меня не значит. И вообще он стоит на пути более мощного и опытного вампира, которому не составит труда устранить Жака.
  - Но я хочу тебя. Прямо здесь, и прямо сейчас, - упрямо твердит он, сильнее прижимая меня к себе.
  А он наглый. Большинство гостей заняты танцами и беседами, но мы все еще находимся в эпицентре всеобщего внимания.
  Освободившись, без каких либо усилий из захвата его рук, я повернулась лицом к своему любовнику.
  - Я не собираюсь повторять, Жак. Не сегодня, и не здесь.
  Жак почувствовал присутствие соперника. Глупый, он намеренно пытается заявить какие- то права на меня. Он даже не подозревает, что проиграл эту схватку еще до того, как начал ее.
  - Это все Сайрус, да? - ревность сквозит в каждом слове.
  Только этого мне не хватало - выяснять отношение на балу в присутствии более чем двух сотен гостей. Мое терпение подошло к концу.
  - Ты забываешься, - злобное шипение вырывается из меня, но я тщательно слежу, чтобы это осталось только между нами.
  Мои глаза, я знаю, уже не излучают тепла. Что- то его сильно пугает во мне, и Жак отступает, разочарованно глядя мне прямо в глаза. Он не часто видит меня в гневе, но желание повторить нелицеприятное зрелище, он явно не испытывает.
  - Как знаешь, дорогая, - всего лишь обронил он, развернулся и ушел.
  - Сурово ты с ним.
  Бархатный голос Сайруса вновь влияет на тонкие струны моей души, настроенные на его одного.
  О присутствии вампира я знаю с самого начала. Я ощущаю его каждой клеточкой своего тела, и с нашей связью просто невозможно не знать о близости друг друга. К тому же, аромат лесных трав, сводящий меня с ума, может принадлежать только ему.
  - Мальчишка. Он просто мальчишка, - устало вздохнула я.
  Что- то с этими любовниками становится все сложнее и сложнее. Нельзя так надолго оставлять возле себя посторонних, пусть даже и очень искусных в постели. Но думать о Жаке нет больше никакого желания. Мысли возвращаются к одному вампиру, который способен лишать меня рассудка. Он находится за моей спиной, но я ощущаю Сайруса так, словно имею возможность тщательным образом рассматривать его. Даже не оборачиваясь, я могу точно сказать, что он стоит всего в шаге от меня, скрестив на груди руки, и дерзко улыбается.
  - Очередная пешка на твоей шахматной доске, - дал свое определение Сайрус. - Он наверняка хороший любовник, но скушен и пресен в жизни. И фигура довольно мелкая. Ты предпочитаешь игроков посерьезнее. Например, ферзя. Я уверен, что этот мальчишка не может дать тебе то, что даю я.
  Как самоуверенно, но это так.
  - Ты знаешь, что это правда, - нет смысла скрывать очевидное.
  - Знаю. И мне жаль, что я не мог быть с тобой все это время, - с грустью в голосе произнес он.
  - Да?
  Я ему верю. Его не было слишком долго, но я чувствовала все время, что он помнит обо мне. Разумеется, и я помнила о нем. И все же, сложно вот так в одночасье перечеркнуть прошлое, забываясь рядом с ним.
  - Ты все еще борешься? Я это чувствую, - продолжил Сайрус.
  - Не хочу становиться очередной твоей забавой.
  - Это не так. Ты никогда не была и не будешь для меня просто забавой.
  Шепот становится еще ближе. Но, возможно, мне это только кажется под действием его гипнотического голоса.
  - Ты так просто ушел...
  - Не просто. Мне было тяжело, но так нужно было...
  Я облизнула губы язычком, мечтая, чтобы они, наконец, почувствовали вкус его густой крови.
  - У меня есть право не поддаться тебе, - не сдаюсь я.
  - Согласен. Но ты проигрываешь сама себе. Разве не так? Признайся, Донайра, что наша связь необычна. Ты не сможешь все время противостоять мне. И твои уступки, легкие пассы, когда ты делаешь вид, что сдалась - это всего лишь уловки.
  Еще ближе, практически в самое ушко. Его дыхание щекочет мне шею. Я ни за что на свете не смогу отказаться от этих восхитительных ощущений. Мое сопротивление заведомо обречено на провал.
  Словно почувствовав, что творится с моей душой и телом, музыканты заиграли еще более эмоционально и чувственно, задавая сумасшедший ритм. Нарастая, звуки музыки стремятся к некому пределу, увлекая за собой всех присутствующих. Кажется вот- вот, и что- то произойдет, что- то яркое и прекрасное. И все мое существо, одурманенное присутствием Сайруса, поддалось этим возбуждающим ритмам.
  Ладони вампира легли на мою талию, и я борюсь с желанием просто откинуться назад, утопая в его объятьях. Тесный контакт, и мое сопротивление сломлено. Глаза закрываются, и я позволяю вампиру прижать меня к себе. О, как же я скучала по этим ощущениям. Как же мне не хватало всепоглощающего наслаждения от одного только его присутствия.
  Я понимаю, что подала сигнал музыкантам и танцорам, которые ждали моего молчаливого согласия. Громкая музыка резко оборвалась, и свет ламп в одночасье погас, чтобы в следующую минуту зажечься несколькими сотнями свечей - везде, где только можно себе представить, начиная с балконов и заканчивая нишами со скульптурами. Сквозь прикрытые веки я наблюдаю за тем, как медленно, от одного конца зала в другой, свечи загораются, создавая приятный и мягкий свет. Со всех стен, словно скачиваясь с отвесных скал, спускаются длинные полотна шелка. Бежевые тона скрылись под страстными и волнующими всполохами алой ткани. Динамичная, даже местами срывающаяся музыка, грянула из динамиков, расположенных по периметру зала.
  Дань прошлому отдана, и пришло время насладиться настоящим.
  Двадцать танцоров, облаченных в древнегреческие туники, скрепленными на плече фибулами, вышли из- за неприметной двери в самом конце зала. Десять девушек в алом, и десять юношей в черном ворвались на площадку для танцев под удивленные возгласы гостей.
  Замершие от неожиданности вампиры, растерянно смотрят на смену декораций и, разворачивающееся на их глазах, действо. Мощные звуки, и порывистые движения танцоров, которые быстро двигаются между парами, начинают разжигать огонь страсти в их телах. Юноши и девушки в туниках словно сражаются друг с другом, то без непосредственного контакта касаясь своих партнеров, то сплетаясь телами.
  Прыжок, отскок, выброс рук, и тела выгибаются под ритмы музыки - дуэль двух страстей, где вызов брошен, и остается только принять его. Молодые вампиры сталкиваются, но вместо удара они обвивают друг друга, образуя один общий сгусток желания. Страстный призыв заразил тех, кому посчастливилось оказаться в центре их внимания.
  Танцоры оторвались друг от друга, и разделили пары. Теперь гости всецело во власти страстных и более чем опытных любовников. В танце, отдаваясь ему полностью и без остатка, эти парни и девушки предлагают себя тем, кто захочет разделить их желание, разговаривая с ними на языке тела. Юные куртизанки всячески соблазняют мужчин, уже изрядно возбудившихся от подобного зрелища.
  Финал. Резким движением все, и юноши и девушки, срывают с себя ткань, обнажая перед гостями свои восхитительные тела. На последних ударах барабанов, которые завершают композицию, музыка стихает, и все свечи разом гаснут, лишая помещение света. Но вампиру он не нужен, чтобы видеть тусклые очертания силуэтов.
  Все, кто не стал участником представления, спешат покинуть зал, так как то, что должно последовать за таким горячим танцем, не нуждается в лишних свидетелях.
  Сайрус воспользовался тем, что внимание присутствующих отвлечено, и подхватил меня на руки. Танец становится той последней каплей, которая переполняет сосуд нерастраченной страсти. Уже в следующее мгновение я оказываюсь прижатой к холодной стене рядом с нишей, в которой находится скульптура, изображающая соитие двух юных дев.
  Прижимая меня к мрамору, Сайрус раздвигает в стороны складки моего платья. Как же хорошо, что я выбрала именно это, с разрезом, так упростившим Сайрусу доступ к моему телу. Громкие стоны уже раздаются где- то за спиной моего любовника, но я слишком поглощена собственным наслаждением, чтобы прислушиваться к этим звукам.
  Сайрус одним движением разрывает ткань тонких кружевных трусиков, и властно сжимает мою нежную плоть. Он неистово ласкает мой рот, проникая глубоко внутрь, и сражаясь с моим языком. Кажется, эта страсть, накопившаяся в нас, может разорвать наши тела, если мы немедленно не найдем ей выход. И Сайрус легко овладевает мной.
  Поддерживаемая его руками, я раскачиваюсь, упираясь в стену за своей спиной. Разрядка, так необходимая нам обоим, приходит одновременно, и любовник разрешает мне первой взять его кровь. Клыки впиваются ему в шею, и с первым глотком крови мозг перестает функционировать в обычном режиме. Наслаждение Сайруса проникает в меня вместе с живительным нектаром, и это усиливает ощущения, как если бы кто- то удвоил все то, что я испытываю. Поток ярких эмоций невозможно выдержать, и я растворяюсь в удовольствии, очередной раз, погружаясь в состояние забвения.
  
  Такое забытое чувство покоя. Хмм... весьма необычно, но думать, почему за последние две сотни лет мне впервые так хорошо, не хочется. Какая разница, если это есть, и я испытываю приятную истому?
  Конечно же! Ведь со мной был Сайрус! И я чувствую его - он до сих пор рядом.
  - Как же я скучал, Дона, - теплый шепот, щекочущий мне ухо, заставляет губы растянуться в улыбке.
  Да, я ему сдалась. Пускай на время, но он мой, а я его.
  - Где тебя все это время носило, Сайрус? - сквозь все преграды в виде сладкого удовольствия и огромной лени, произнесла я.
  Тихий смешок. Ему смешно, а вот мне не очень. С нашего последнего соития прошло два столетия, и он является вот так просто; требует меня, как если бы я была его собственностью. То, что он мой Создатель, не в счет.
  - Прости, дорогая. Ксимена и ее прихвостни всегда находили для меня занятие, когда ты появлялась в Мортидоре. А в другое время я не хотел подвергать твою жизнь риску. Через тебя они могли попытаться достать меня, поэтому пришлось отдалиться от тебя. Ты не заслужила быть приманкой в их грязных играх. Надеюсь, ты меня поймешь.
  - Ксимена, - повторила я.
  Нега слетела с меня, словно и не было всего того, что привело меня в такое состояние. Я вывернулась, и оказалась лицом к лицу с Сайрусом. Он продолжает обвивать руками мою талию, прижимая к себе. Глаза смотрят с таким теплом, что сил ругаться или повышать голос, нет. Одно движение, и он перетащил меня на себя так, что я нахожусь на нем сверху. Дерзкая ухмылка, словно беззвучный вызов моему темпераменту. В другой раз, я бы приняла его, но сейчас мне хочется кое- что знать, и нужно все выяснить. А уж потом...
  - Сайрус, все так серьезно? Я имею в виду Ксимену и Анархов. Я чувствовала твое напряжение за столом, да и весь вечер ты словно подавлен чем- то. Ну, не считая того времени, когда делал попытки меня соблазнить.
  Вот снова. Я ощущаю, как он внутренне напрягся, но лицо продолжает улыбаться.
  - Ничего, малышка, я же приехал. Это лучшее доказательство того, что все хорошо. Ксимена теряет свои позиции благодаря тому, что Анархи состоят из оборотней, а не вампиров. В тесных кругах Мортидора уже идут разговоры о том, что оборотни, входящие в Совет, не состоятельны. Именно их раса угрожает всему Темному Миру. Отсюда укрепление моих позиций. Но Ксимена не так проста - она ищет пути воздействия на меня и ситуацию в целом.
  - А Анархов, действительно, несколько сотен, или это все пустые разговоры?
   Сайрус рассматривает мое лицо, и проводит указательным пальцем по щеке, направляясь к линии губ. Он наклоняется вперед, и звонко целует меня в кончик носа.
  - Дона, - с укором так, как умеет только он, возмутился Лорд. - Не стоит тебе впутываться во все это.
  - Сайрус, я, в конце концов, Смотритель, и мне важно это знать, ведь под моей властью и защитой находятся все вампиры Северной Америки.
  - Да, я и забыл, что моя девочка давно выросла, и уже умеет сама постоять за себя, - улыбнулся он, дразня своей, чересчур восхищенной интонацией.
  Я подыгрываю ему, и изображаю серьезную обиду. Мне достаточно только оттолкнуться от его груди, и я скатываюсь, увлекая Создателя за собой. Теперь уже он накрывает меня своим телом, и я чувствую его возбуждение низом живота. Сайрус принудительно раздвигает коленом мои бедра, устраиваясь между ними. Еще секунда, и он войдет в меня, уходя от разговора. Так не пойдет.
  - Сайрус, - требовательно звучит мой голос.
  Побольше серьезности, и у меня даже получилось на короткое мгновение задержать его, пока он всматривался в выражение моего лица. Но мой маневр не прошел. Наша связь отчетливо транслирует ему мои ощущения, и теперь я тоже изнываю от желания почувствовать его в себе. Все это ему прекрасно известно.
  Вместо каких- либо слов он легко скользит внутрь меня, наполняя своей плотью. Я выгибаюсь всем телом ему на встречу, впиваясь в широкие плечи удлинившимися ногтями. Он шипит от боли, и от этого движения внутри меня становятся более резкими и частыми. Я уже вижу выдвинутые клыки под его верхней губой, и отбрасываю голову, подставляя ему свою шею. Короткая вспышка боли, и тягучее ощущение того, как медленно из моего тела выходит кровь и сила. Чувствую, что меня укачивает, и уносит в открытый океан. Оторванность от мира, от земли, где остались заботы и проблемы. Все они оказываются позади. Есть только Сайрус и я.
  
  - Ты бесподобна.
  Я знаю. Он тоже великолепен, но говорить мне ему об этом не обязательно.
  Стоп. А где мы находимся, и сколько времени прошло?
  Сайрус тут же заметил перемену в моем настроении. Он прижал меня к себе так, что если бы я была человеком, то наверняка бы задохнулась от нехватки кислорода. Это такое проявление заботы?
  - Что случилось, малышка? - обеспокоено спросил он меня.
  - Бал. Я же должна продолжить ночь, и на очереди Лабиринт.
  Сайрус тут же расслабился, отпуская меня из своих объятий; лег на бок так, чтобы хорошо меня видеть.
  - Не волнуйся, крошка Хло занимается этим, - уверенно и даже как- то расслаблено поставил он меня в известность.
  - Хло? Я должна там быть, иначе у кое- кого могут возникнуть вопросы о моем местонахождении.
  Так, где же мое платье? Это чертово золотое платье. Ааа, вот оно, лежит на полу рядом с кроватью. Кстати, это мои покои. Как он узнал? Ну, как же, Хло - моя вездесущая помощница. Как только увижу ее, выскажу свою благодарность.
  - Вопросов не возникнет. Все и так это знают. Думаешь твое тело на моих руках, когда я выносил тебя из того уютного зала, осталось незамеченным?
  На лице вампира отражается все самодовольство, о котором я успела позабыть. Конечно, я сдалась на его милость в этот раз, как впрочем, и во все предыдущие. К сожалению, я могу дать ему только это - горячие ночи и свою поддержку. Принадлежать ему всецело я не смогу никогда. Но, благодаря сегодняшней слабости, о нас пойдут ложные слухи. Зная Сайруса, могу предположить, что это очередной его ход, чтобы заклеймить меня, как свою собственность. Ему всегда меня мало, и он хочет меня всю, мое сердце, в конце концов. Но в нем нет места для любви. По крайней мере, я так думаю.
  - Вот Дьявол!
  - Не упоминай его имя всуе, дорогая. Он может услышать, и захотеть явиться сюда, полюбоваться тобой.
  Он еще умудряется шутить.
  - Тебе не кажется, что это опрометчиво как с твоей стороны, так и с моей? Зачем нам афишировать нашу связь? Ты же сам сказал, что Ксим...
  - Я понял, что не смогу все время прятать свои чувства от Совета и этой рыжей Дьяволицы. Совсем скоро мне не нужно будет скрывать, что ты моя, - перебил он меня.
  Я уже натянула на свое тело платье, и повернулась к нему спиной, чтобы он застегнул крючки. Сайрус поднялся с постели, и справился с ними за несколько секунд.
  - Да? Самоуверенно, - прокомментировала я его последнюю реплику.
  Ладно, пусть думает, как хочет. В конце концов, часть меня, все же принадлежит ему. Где- то я даже рада, что он вновь ворвался в мою жизнь, придавая ей ту остроту, которая мне всегда нравилась.
  - Интересно знать каким образом ты собираешься осуществлять свои намерения относительно меня, - между тем, вслух рассуждаю я. - Посадишь на цепь рядом с собой, и будешь день и ночь сторожить, чтобы со мной ничего не случилось?
   Сайрус неожиданно порывисто прижал меня к своей груди. Я не вижу его лица, но ощущаю, как беспокойство охватывает его всего, отчего такие сильные эмоции передаются и мне.
  - Не говори так, пожалуйста, - абсолютно серьезно звучит его голос. - Ты мне слишком дорога, чтобы я позволил чему- либо с тобой случиться. Но я и не настолько глуп, чтобы садить тебя на цепь, пускай, и мифическую. Ксимена не посмеет тебе навредить, иначе я сверну ее шею собственноручно.
  Меня настораживает его тон. Я знаю, что он говорит серьезно, но пока не готова принять такую жертву от него. К тому же, голова Ксимены принадлежит мне, и ни кому другому. Когда- то я пообещала ей, что она лишится ее, и слово свое намереваюсь сдержать.
  - Она моя, - негромко, но твердо произнесла я.
  Его объятия ослабевают, и я повернулась к нему лицом.
  - Она мне задолжала, и я хочу вернуть ее должок.
  Решительность читается и на его лице. Мы прекрасно поняли друг друга. Теперь нас ждет продолжение ночи и Лабиринт, но я все еще не могу избавиться от воспоминаний, когда поклялась разделаться с той, что изменила всю мою жизнь.
  Глава 6. Обещание
  Мортидор, Испания, 1640 год
  Ксимена стояла в дверях, с ненавистью рассматривая меня. Я не ошиблась, просто не могла ошибиться - запах, так раздражающий меня, принадлежал ей. И она смотрела на меня, слегка подбоченившись, словно покупательница на ярмарке, прицениваясь к товару. Да, в ее глазах я едва ли имела больше ценности, чем жалкое поношенное тряпье, продаваемое за гроши. Но было в ней что- то, что никак не вязалось с таким надменно- равнодушным поведением, которое она мне демонстрировала.
  Глаза... В них я на короткое мгновение уловила досаду и тревогу. Всего миг, но внутренне я возликовала. Убийца смотрела на меня, и я знала, что где- то в глубине ее темной и мерзкой души зародилась крохотная тревога. Она еще только покалывала оборотня изнутри, но та гнала ее прочь, уверенная в своих силах.
  Однако ее броня дала трещину. Пусть и едва заметную, но я чувствовала, что со временем смогу расколоть толстый панцирь, в который облачена мерзавка.
  - Убийца, - вырвалось у меня.
  Я не сразу поняла, что произнесла это вслух. А Ксимена ослепительно улыбнулась, и с ее лица исчезло все то, что открылось мне всего мгновение назад.
  - И тебе славной ночи, - мелодичным голосом промурлыкала оборотень.
  Вся эта любезность напускная, лживая, и я чувствовала гниль, которая сквозила в ее словах. У меня не было никакого желания играть в ее игры. Все мое существо рвалось прикончить ее. Мышцы тела напряглись настолько, что мне было бы достаточно легкого толчка, практически мгновенного, и я метнулась бы в ее сторону, нанося сокрушающий удар. Внутренний монстр, которого она пробудила во мне одним только своим присутствием, рвался наружу, и я с ужасом поняла, что он сильнее меня человечной.
  Фактически я задыхалась от ярости. Никогда не думала, что ненависть может быть настолько материальной. Усиленная кровью вампира, она разрывала меня изнутри, словно я была всего лишь хрупким сосудом, в котором она хранилась до этого момента.
  Наблюдая за мной, лицо Ксимены становилось все более довольным. Она, кажется, ожидала такую реакцию. Мне показалось, что она готова даже питать эту мою злобу, лишь бы я сорвалась, и внутренний демон победил. Только это сдержало меня, и не дало ринуться на оборотня. Ее ожидание, читавшееся на лице, остановило мой порыв, но желание прикончить Ксимену никуда не ушло. Оно горело во мне, выжигая изнутри.
  - Как замечательно, - продолжала улыбаться Ксимена, но глаза ее оставались холодными, даже ненавидящими. - Ты усмирила Зверя. Браво.
  Я не поняла, о чем она говорила, но разочарование, которое мерзавка не смогла скрыть даже за фальшивой улыбкой, явственно читалось на ее безупречном лице. Только тогда я вдруг поняла, что подвергала себя риску. Через пелену ярости, словно тонкий луч света, проникла в мое сознание отрезвляющая мысль.
  'Она хотела, чтобы я сорвалась. Но, зачем?'
  И ответ нашелся тут же. Слова Сайруса о том, что всему свое время. Он просил меня не делать глупости. А разве не глупость наброситься на члена Совета? Покушение? Мне было неизвестно, что случается с теми, кто решит напасть на высокопоставленных особ, но ничего хорошего это не сулило, в любом случае.
  - Выходит, ты сильнее, чем я думала, - зачем- то вслух произнесла Ксимена.
  Было, похоже, что она разговаривает сама с собой, на чем- то сосредоточившись. Я воспользовалась этим, чтобы прийти в себя и сменить положение тела. Мышцы немного расслабились, и я заставила себя откинуться назад, прямо в объятия подушек и простыней. Раз за разом я воспроизводила в памяти слова Сайруса, и это помогло взять себя в руки.
  Он обещал, что я отомщу. И я ему верила. До того времени следовало дожить, а пока во мне было слишком мало сил, чтобы противостоять Ксимене. В возможности взять ситуацию под контроль, мне помогла кровь Сайруса. Вот тогда я и поняла, что мне передалась часть его качеств, и я была благодарна вампиру за это. Какие бы негативные чувства мною не владели, я понимала, что своим поведением могу погубить тот единственный шанс на отмщение, который у меня был. И присутствие оборотня приближало меня к тому, чтобы бросить ей вызов немедленно. Очевидно, на это Ксимена и рассчитывала.
  - Прекрасно, - продолжила она. - Значит, бесславная смерть твоего муженька забыта, и теперь ничто не сможет помешать нам стать приятельницами.
  А этот удар был отлично просчитан и умело нанесен. Стрела попала в цель. Зверь внутри меня взревел, а вместе с ним и я. Громкий звук вырвался из моей груди непроизвольно. Он прокатился по всему помещению, и на лице Ксимены отразилось самодовольство и триумф.
  - Ох, извини. Значит, ты не простила мне эту маленькую оплошность, - наиграно- разочаровано произнесла она, с грацией кошки приближаясь ко мне.
  Нас разделяла всего пара шагов. Ее запах, будоражащий моего Зверя, делал со мной невероятное. Я готова была сорваться в любую секунду, и из последних сил сдерживала монстра, а заодно и себя. Только все мое тело содрогалось от прикладываемых усилий и чувств, нахлынувших новой волной.
  - Но ты должна понять мою реакцию, - издевалась дальше Ксимена. - Я прихожу сюда, и застаю тебя обнаженную и довольную после соития с Сайрусом. Не стоит меня винить в том, что я посчитала инцидент с твоим мужем исчерпанным. Сайрус может заставить забыть о законном супруге любую даму. А о мертвом, тем более.
  Ксимена мастерски играла свою роль раскаивающейся леди. И, вместе с тем, продолжала бить туда, где больнее всего. Расчет ее оказался верным. Я не могла больше контролировать себя. Оборотень так легко говорила об убийстве Лино, словно этот эпизод в ее жизни не значил ровным счетом ничего. Он стал очередной закуской на ее ужине, а ведь даже люди не запоминают, чем они ужинали в тот или иной день. Но для меня Лино был всем. И я не просила для себя вечности у Создателя.
  - Не смей, - это все, что я смогла из себя выдавить.
  Боль, кромсающая меня на части, не давала сил на что- то большее, а Ксимена наслаждалась произведенным эффектом.
  - Не переживай так, Донайра, скоро ты научишься не думать о том, что ешь. Тебе даже не придет в голову подумать о том, что ты уничтожила чьего- то мужа, отца, брата или сына. А твой муж скрасил мне несколько минут моей трапезы. Жаль, что ты стала тому свидетелем. Но тебе лучше будет молчать об этом. Ты же умная девушка.
  - Убью, - прохрипела я.
  И Зверь во мне рванул вперед, забывая об угрозе и возможном наказании за эту тщетную попытку. Он, а точнее уже я, горела желанием убить Ксимену. Я мечтала разорвать ее грудную клетку под элегантным темно- бордовым платьем, и схватить источник некогда самой жизни оборотня. Последнее сокращение, выталкивающее из себя темно- бордовую, практически черную кровь - только этим я горела и жила в то мгновение. И у меня почти все получилось. Но только почти...
  Сильный и неожиданный рывок, сталь чужих объятий, чувство полета и все закончилось. Я моргнула один раз, и красный туман, стелящийся в моем сознании, рассеялся. Осталось лишь чувство разочарования, и я сделала еще один рывок, пытаясь освободиться из крепких мужских объятий.
  - Нет, Дона, нет, - хриплый шепот Сайруса проник в мозг, но этого было недостаточно, чтобы усмирить меня.
  И вдруг властный, опустошающий и сминающий губы поцелуй на мгновение полоснул меня желанием. До меня, наконец, дошло, что это Сайрус. Чувство облегчения пришло в то же мгновение, и вампир почувствовал перемену во мне. Он прекратил скорее властный, нежели нежный поцелуй, и я взглянула в глубину его, отсвечивающих алым, глаз.
  - Сайрус, - шепотом позвала я его.
  - Да, знаю, - без каких- либо объяснений ответил он. - Ксимена, позволь узнать, что ты здесь делаешь.
  Он продолжал смотреть на меня, прижимая к своей груди, но обращался к оборотню.
  - Сайрус, Сайрус, как неучтиво с твоей стороны. Ты разучился вежливому общению? - сварливо ответила Ксимена.
  Куда подевалась мелодичность ее голоса?
  - Нет, не разучился, Ксимена, - спокойно ответил ей Сайрус. - Мне кажется, что в твои обязанности не входит шарить по чужим покоям.
  Я чувствовала холодную ярость вампира. Он ненавидел ее не меньше моего. Возможно, так на него влияли мои чувства, но это ничего не меняло.
  - Это не твое дело, - зло бросила она. - Будь добр, смотри на меня, когда разговариваешь со своей Госпожой.
  Сайрус, продолжая крепко держать меня, обернулся к Ксимене. Я, успокоенная его присутствием, тоже повернулась в его объятьях, и он разрешил мне сменить положение тела. Теперь мы оба смотрели на нее, и ненависть, разделенная на двоих, обдавала ее мощными волнами. Кажется, это повлияло на нее, и она непроизвольно дернулась. Секунда растерянности, и оборотень взяла себя в руки.
  - Так- то лучше, - успокоившись, произнесла Ксимена.
  Она попыталась придать своей осанке царственность, а выражению лица невозмутимость. Это у нее получилось, но я не могла не заметить досаду, которая отражалась на ее лице за мгновение до этого напускного хладнокровия.
  - Я пришла проверить, знает ли эта новообращенная свое место, - холодно звучали ее слова. - Похоже, ты еще не преподнес ей урок хорошего тона. Да и сам забыл, что это такое. Помни, что ответственность за нее несешь ты. И в ваших интересах, чтобы она забыла то, чему стала свидетелем.
  
  Сайрус ничего ей не ответил, и Ксимена направилась к выходу из спальни. Но я не могла так просто ее отпустить.
  - Ксимена, - позвала я оборотня.
  Рядом с Сайрусом я уже не боялась, что не совладаю с эмоциями. Его близость придала мне сил, и я встретила злой взгляд соперницы.
  - Я твоя Госпожа, и ты должна подчиняться моей воле, - начала, было, она.
  - Этого никогда не будет, как бы ты не называлась, - холодно прервала я ее. - Я все помню, и эта память будет питать меня до тех пор, пока возмездие не найдет тебя. Когда-нибудь мы встретимся не здесь, а на арене. До тех пор ты будешь жить с тем грехом, который приняла на свою душу. И он будет тяготить тебя, давить, ведь ты будешь знать, что однажды придет возмездие. Пускай тени прошлого никогда не отпускают тебя.
  Оборотень в ярости готова была броситься на меня, но Сайрус выставил вперед руку, словно предупреждая ее.
  - Ксимена, - тихо, но от того не менее зловеще прозвучал его голос. - Ты не смеешь. Она еще не вошла в стадию развития.
  Ксимена словно ударилась об стену, замерев на месте. Глаза из каре- зеленых превратились в два янтарных омута, обжигающих невидимым огнем.
  - Вы... вы... Мы встретимся, не сомневайся, и тогда после тебя не останется даже воспоминания. Запомни это.
  С этим воплем она вылетела из помещения, оставляя за собой шлейф приторно- сладкого аромата, которым пропиталась вся комната.
  Мы продолжали стоять посреди спальни, и Сайрус прижимал меня к себе. Боль вновь исчезала, медленно покидая тело и душу. В голове прояснилось, и я облегченно вздохнула, радуясь, что вампир не дал мне совершить роковую ошибку.
  - Спасибо, - негромко выдохнула я.
  - Я это уже слышал, - спокойно ответил Сайрус. - И рад, что успел вовремя. Ты могла этим нападением подписать себе смертный приговор. С отсрочкой, конечно, но через десять лет Ксимена могла потребовать твоей казни. И спастись ты сумела бы, только победив на арене своего палача во время выполнения приговора.
  - Почему десять?
  Я равнодушно встретила известие о тайных намерениях оборотня. Чего- то такого следовало от нее ожидать.
  - Через десять лет в теле новообращенного окончательно останавливаются все процессы, характерные человеку. Он умирает, но тело возрождается, чтобы начать новый отсчет жизни. Скажем так - это своеобразное совершеннолетие, после которого вампир несет ответственность за все свои деяния. Как и к любому новообращенному, к тебе с каждым годом будут прибывать силы, организм будет совершенствоваться, способность к регенерации усиливаться. Если говорить точнее и понятнее, ты станешь совершенством - ловкой, сильной, способной воздействовать на сознание людей и, разумеется, беспощадной. Зверь завладеет тобой полностью.
  Сайрус рассказывал мне о моей будущей жизни спокойно, без эмоций, но я не могла себе представить все то, о чем он говорил.
  - Объясни мне, почему она сказала, что я смогла усмирить Зверя. Что это, и почему я чувствую это так, словно в моем теле присутствует нечто страшное, чужое, способное контролировать меня и мое тело? Разве такое возможно?
  - Все возможно. Это та чернота, которая проникает в тело смертного с кровью вампира. Инстинкт, который отвечает за насыщение, жажду крови, и достижение этой цели любым путем. Потому и названы все эти ощущения Зверем - неподконтрольным, опасным, беспощадным и безумным. Он пожирает все человечное, что есть в каждом из нас, потому более древние вампиры и оборотни вообще ничего не чувствуют, кроме похоти, голода и жажды убивать. Но таких практически не осталось.
  Я хотела еще расспросить Сайруса о мире, в котором только начала жить, но он отстранился, и внимательно посмотрел мне в глаза.
  - Ты удивительная, Донайра. Самый необычный человек, а теперь уже вампир. В тебе больше загадок и вопросов, нежели ответов. Но я разгадаю тебя. Обещаю. Мы обо всем с тобой еще поговорим, а теперь ты должна поесть. Я распорядился, чтобы сюда принесли кубки, и мы не будем ужинать в общем зале. Твоя первая кровь будет выпита здесь, в моей спальне, а после мы уедем из Мортидора в мой замок.
  - В твой замок, - повторила я за ним.
  - Да, там мы проведем первые десять лет, а после отправимся за океан попутешествовать. Я покажу тебе другие страны, в которых ты, наверное, никогда не бывала. На это уйдет год, который будет мне положен после десятилетия, проведенного на посту Смотрителя. Но это все впереди, а сейчас...
  В дверь, которая осталась открытой после ухода Ксимены, постучали. Мы одновременно обернулись, и я смогла рассмотреть того, кто стоял на пороге спальни Сайруса.
  - Милорд, я прошу разрешения войти, - подал голос высокий мужчина с длинными пепельными волосами, собранными на затылке в хвост, и завязанными черной лентой.
  Серые глаза незнакомца отливали сталью, но я рассмотрела искры, которые зажигались в них, и меня охватил трепет. Вампир, а это, несомненно, был он, обладал поразительной красотой - цепкий взгляд, губы, растянувшиеся в иронической улыбке, открытый высокий лоб, слегка выступающие скулы и волевой подбородок. Черный камзол, вместо хубона исключительно шел ему, и неожиданный гость знал об эффекте, который производил на окружающих.
  - Проходи, Федерико, - отозвался Сайрус, а я поймала на себе оценивающий взгляд мужчины. - И хватит этих формальностей, друг.
  Вампир держал в руках туфельки, а на сгибе локтя у него покоилось женское платье вишневого цвета. Только в это мгновение я вспомнила, что стою абсолютно нагая. В другое время, я, наверняка, сгорела бы от стыда, но в тот момент я была рядом с Сайрусом, и это чувство меня не посетило. Я встретила слегка насмешливый взгляд его глаз, которые, тем не менее, исследовали мое тело с неподдельным интересом. Мне казалось, что этот мужчина касается самых сокровенных мест на моем теле, которые так бесстыдно открылись его взору.
  Запоздало чувство собственного достоинства достучалось до моего сознания, и я попыталась скрыться от глаз Федерико. С невообразимой скоростью юркнув под одну из простыней, я внимательно следила за гостем и Сайрусом, который, казалось, ни сколько не смутился.
  - Я не помешал тебе? - с иронией в голосе произнес Федерико, переступая порог и останавливаясь у постели.
  Вампир стоял очень близко, и я уловила приятный цветочный аромат, исходивший от него. Он слегка кружил голову.
  - Ни сколько, - улыбнулся гостю Сайрус. - Благодарю, что так скоро исполнил мою просьбу.
  - Не стоит меня благодарить. Это ровным счетом ничего мне не стоило.
  Голос у Федерико был под стать хозяину - такой же соблазнительный и тягучий, как плавленая карамель. Он положил платье на постель, и бросил короткий, но обжигающий взгляд в мою сторону.
  - Это та Дичь, вокруг которой столько разговоров в Мортидоре? - поинтересовался вампир, отрывая взгляд от меня, и оборачиваясь в сторону Сайруса.
  - Да, это Донайра. Я дал ей это имя во время принятия Обращения, так что она больше не Дичь, - спокойно ответил Сайрус.
  Он жестом указал мне на платье. Пришлось покинуть постель, и я быстро надела наряд, который даже не успела толком рассмотреть. От меня требовалось поскорее скрыть свою наготу от Федерико, который странным образом волновал меня. С этой задачей я практически справилась, вот только корсет было невозможно зашнуровать самостоятельно. К тому же отсутствовали нижние юбки и панталоны. Но платье, казалось и не предусматривало ничего подобного. Это хоть и удивило меня, только куда важнее было поскорее привести себя в надлежащий вид.
  Сайрус вовремя подошел ко мне, и положил одну руку на низ моего живота, а другой надавил мне на спину, заставляя наклониться вперед и упереться в деревянный столбик кровати. Он переместился на мои бедра, и провел руками по платью, останавливаясь на талии. Даже шелк не смог смягчить эффект, которого добился Сайрус. Из груди едва не вырвался стон наслаждения, но вампир все понял без каких либо намеков с моей стороны.
  - Доне нужна первая кровь, - не прерываясь, произнес он. - Позже я поведу ее на охоту, чтобы она почувствовала удовольствие от настоящей погони и испытала вкус крови, приправленной страхом.
  Голос Сайруса звучал в моих ушах, и я наслаждалась его тембром, прикрыв от удовольствия глаза. На миг я даже забыла, что мы в спальне не одни. Федерико напомнил о себе хриплым, режущим нервы, голосом.
  - Очевидно, она хороша в постели, Сайрус, да и собой не дурна, но ты рискуешь. Зачем тебе это понадобилось? Неужели тебе мало Мадлен?
  Я услышала недовольство в его словах, и это неприятно царапнуло изнутри. Очевидно, что он не одобрял поступок Сайруса. И это имя...
  - Ты не прав, Федерико. Она великолепна, - возразил Сайрус, и его губы коснулись моей шеи, царапая кожу выдвинувшимися клыками. - Когда-нибудь, если она этого захочет, я позволю тебе на краткий миг попробовать, какая она на вкус. Ты будешь поражен. Но до того момента она будет только со мной. Ведь, правда, мой ангел?
  От слов Сайруса я смутилась. Он говорил обо мне и Федерико, как о партнерах, но в то время я была еще не искушена в любовных делах. Смущение прорвалось сквозь туман вожделения, и я дернулась в сильных руках вампира.
  - Нет, благодарю, - как- то раздраженно ответил Федерико, и я подняла на него глаза.
  Наши взгляды встретились. Что я там увидела? Недовольство, осуждение и искры. Яркие, как всполохи, они поразили меня, но вампир неуловимо мотнул головой, и все исчезло. Он остался тем невозмутимым и надменным гостем, который нагло ухмылялся, рассматривая меня, как некий экспонат.
   - Это твое развлечение, друг, - проронил он, отворачиваясь от нас. - Пожалуй, я пойду. Меня ждут.
  - Ступай, Федерико. Позже я найду тебя, и мы побеседуем. Для тебя у меня есть одно дело, и я рассчитываю на твою помощь.
  - Конечно, - кивнул головой Федерико, и исчез за дверью, плотно закрыв ее за собой.
  Беспощадные руки вырвали меня из реальности, в которой появился и исчез вампир с волосами цвета серебра, и я все же не сдержала громкий стон. Все мое тело изнывало от желания. И только с уходом Федерико я поняла, как была напряжена до этого. Эмоции нахлынули с новой силой, и я отдалась им, выгибаясь в руках Сайруса. Его мужское достоинство уже упиралось мне в попку, и от этого совсем нового чувства, я готова была молить вампира о пощаде.
  - Не сдерживай себя, дорогая, - продолжая ласкать мое тело через платье, которое едва что- либо прикрывало из- за отсутствия нижних юбок, прошептал Сайрус. - Со временем ты научишься получать удовольствие от соития, которое даже не представляют себе эти чопорные придворные. Ты еще много не знаешь, Дона, но я открою для тебя этот мир чувственного наслаждения. Но сейчас не время, у нас есть незавершенное дело, которое не терпит отлагательств.
  С этими словами он в последний раз поцеловал меня в шею, и неохотно отстранился. Однако я продолжала чувствовать, как он напряжен, от сдерживаемого желания.
  Я уже хотела обернуться, но тут его руки вернулись на мою талию, и он стал затягивать на мне корсет.
  - Милорд, - воскликнула удивленно я.
  До этого момента мне еще не доводилось принимать помощь от мужчины в процессе одевания. Но вампир с ловкостью справлялся с корсетом, словно проделывал это неоднократно.
  - Сайрус. Для тебя, малышка, я Сайрус, и никак иначе, - произнес он. - Ненавижу это тряпье, но нужно соблюсти приличия.
  Последнее он сказал недовольно, а я втянула в себя воздух, позволяя Сайрусу потуже затянуть конструкцию, которая призвана доставлять только страдания.
  - Всю прислугу я отправил вперед, и в замке у тебя будет личная служанка, которая справится со всеми этими лентами и рюшами куда лучше, чем я, - зашнуровал, наконец, Сайрус корсет, который был максимально упрощен для того времени. - А теперь пойдем к столу, дорогая.
  Вампир взял меня за руку, и подвел к массивному креслу, в которое сел сам, и потянул меня на себя, заставляя устроиться на его коленях. Более раскованная, чем в своей прежней жизни, я все же смутилась такого жеста. Но близость Сайруса стирала все грани приличия. Рядом с ним даже оргия показалась бы чем- то естественным и вполне приемлемым. И я успокоилась, чувствуя, что сидеть на коленях вампира мне даже нравится.
  В дверь вновь постучали, и после полученного разрешения, в комнату вошел молодой человек с подносом в руках. На нем стояло два кубка, и от аромата, который исходил от них, все мои внутренности, казалось, перевернулись. Голодный спазм привел к тому, что я резко наклонилась вперед, хватаясь за живот.
  Слуга поставил поднос на столик, и быстро покинул комнату. Сайрус поднес кубок к моим губам.
  - Сделай глоток, Дона, - мягко, но настойчиво произнес он
  Аромат той жидкости, которая плескалась в чаше, сводил с ума. Помимо спазмов в животе, я ощутила сухость во рту, и желание проглотить вишневую жидкость стало невыносимым. Казалось еще мгновение, и я умру. Сделав один жадный глоток, я повторила его еще раз, и еще. Остановиться я смогла только тогда, когда в кубке не осталось крови.
  Я растерянно посмотрела на Сайруса, а он, в свою очередь, напряженно наблюдал за мной.
  - Сайрус, я...
  Но мне не удалось договорить. Огонь, зародившийся где- то у меня внутри слабой искрой, молниеносно разросся до огненного смерча, и охватил все тело. Мне казалось, что я горю изнутри. Адское пламя выжигало, а я даже не могла пошевелиться, так как тело не воспринимало сигналы мозга.
  Я выгнулась дугой, но Сайрус крепко держал меня в своих объятиях. Кубок выпал из рук, а глаза замерли на вздувшихся венах, которые проступили через кожу. Темно- синие тяжи тянулись вверх, а кровь в них, казалось, закипает и бурлит. Каждая моя клеточка плавилась и превращалась в поток боли. Моя кровь принимала кровь первой жертвы, и это было мучительно.
  В мгновение ока Сайрус перенес меня на постель, но малейшее движение вызывало новые болезненные приливы.
  - Потерпи, Дона. Скоро все закончится. Твое тело примет первую кровь, и дальше ты сможешь без боли употреблять ее. Еще немного, - нашептывал мне Сайрус, но агония не прекращалась.
  Я умирала. Чувствовала, что умираю и, наверное, так оно и было. Из темноты, которая начала на меня наползать, повеяло покоем, и я устремилась ей на встречу, падая в пустоту. И темнота приняла меня, заполнив собой и поглотив целиком. Я больше не слышала срывающегося голоса Сайруса. Он был далеко, а спасительный покой казался таким близким. Еще мгновение, и легкость сменила чувство боли, а я радостно улыбнулась. Кажется, улыбнулась.
  Глава 7. Лабиринт
  За неделю до событий, Чикаго, США
  Маленькая, ничем не примечательная комнатка в спальном районе - старый диван с выцветшей обивкой, журнальный столик, телевизор и повидавший виды ковер на полу. Типичное жилье смертного со средним заработком, не позволяющего себе роскошь и излишества.
  Я не знала, зачем вообще приехала в этот город, и почему сижу в этой гостиной. Моему окружению это могло бы показаться странным, но я не могла ничего с собой поделать. Даже Хло пыталась меня отговорить от этой затеи. Только иначе я не могла.
  Наверное, мною руководило любопытство. Все же интересно посмотреть на того, кто продает свою жизнь. Еще интереснее знать, чем он это мотивирует. Но для всех остальных была выдумана другая причина - я лично должна сделать отбор для Лабиринта.
  Не часто мне доводилось покупать человеческие жизни. В прошлом многое было организовано проще. Теперь же, в современном мире, сложность заключается в том, что скрывать наше существование становится все проблематичнее.
  - Я не думал, что вы откликнитесь,- отвлек меня от моих размышлений тихий мужской голос.
  Нет, я чувствовала присутствие человека в комнате. В конце концов, он всего секунду назад сел на диванчик напротив меня, а его ровный и четкий пульс прекрасно слышен с расстояния нескольких шагов.
  - Почему же? - поинтересовалась я. - Не так много найдется желающих рискнуть своей жизнью, пусть и за огромные деньги. Хотя, чего только не встретишь в этом безумном мире.
  Это такое странное чувство - разговаривать с человеком. Долгие годы я общалась со смертными единственным путем - утолением жажды крови. Но вот один из представителей этого рода сидит передо мной, и я могу просто вести с ним беседу. Как и предрекала когда- то Ксимена, мне ровным счетом безразлично, чей он сын, что его интересует в этой жизни, и чем он занимался до встречи со мной. Но в одном она ошиблась - мне все еще интересно, чем они мотивируют свои поступки, как рассуждают о жизни, смерти, риске, судьбе, и как поступят в условиях, когда нужно определиться с выбором. Этот интерес можно сравнить с научным исследованием, где изучается поведение животных в той или иной ситуации.
  Я рассматривала кандидата, и отмечала про себя, что он неплохо сложен, выглядит здоровым и крепким. Не хотелось думать, что вскоре его не станет. Такие мужчины редкость, и он заслуживал большего, нежели роль Дичи в моей игре.
  Здесь не было места жалости, а присутствовал холодный расчет - экземпляр попался очень интересный. И все же я мысленно определила его, как участника Лабиринта. Он обещал интересную схватку.
  Мужчина словно почувствовал, что я определилась с выбором, и взглянул прямо в мои глаза.
  'Смело'.
  Как ни странно, но в его взгляде я не прочитала страха, желания или мольбы. Только уверенность в том, что он все делает правильно - этакая абсолютная решительность.
  'А это уже забавно'.
  - Вы правы, - согласился с моими словами он. - Если я вижу вас перед собой, значит, вы уже все решили. И я рад.
  - Действительно?
  - Да, - снова последовал спокойный ответ. - Мне нужны деньги, а времени на то, чтобы заработать их иным путем, нет.
  Я приготовилась выслушать очередную душещипательную историю, но Энтони, как значилось в досье на него, удивил меня в очередной раз.
  - Не буду долго распространяться, зачем это мне, а просто скажу, что я согласен на любые условия. Если я вам подхожу, давайте оговорим все сразу, чтобы не возникло никаких вопросов.
  Мужчина держался спокойно. Я видела всякое - кто- то нервно перебирал пальцы во время разговора со мной, кто- то тараторил, как ему важно получить эти деньги, но не Энтони Кларсон. Он просто сидел, и смотрел на меня.
  - Энтони, - позвала я его. - Деньги поступят на ваш счет через пять дней. Вы сможете воспользоваться ими сразу, или оставить на их счет распоряжение - как пожелаете. Мы будем следить за вами с помощью передатчика. Он будет помещен в ваше тело, а память заблокируется. Воспоминания вернуться к вам за сорок восемь часов до испытания. У вас будет время, чтобы грамотно распорядиться ста тысячами долларов.
  - Я все понял, - кивнул он головой.
  - Отлично. Вы подпишите контракт, и мы попрощаемся. За вами приедут, когда придет время. Должна напомнить, что ставка - жизнь, и в случае гибели никто не узнает, что с вами случилось. Вы исчезнете бесследно. Если же вы выживете, вам будут перечислены еще двести тысяч. Вас устраивают такие условия?
  Подумать только, я торгуюсь со смертным. Это только подчеркивает, что все игры и охоты, устраиваемые мною - обычный бизнес. Ставки, которые будут сделаны в Лабиринте, обещают быть высокими, и все затраты окупятся. Но куда ценнее ощутить власть над такими хрупкими созданиями. Многие вампиры жаждут вновь и вновь слышать последние трепыхания людских сердец. Единственное, что останавливает вампира от осуществления подобного - угроза быть сосланным на остров Отверженных. А на приемах, подобному моему, появляется отличный шанс порезвиться и утолить жажду крови полностью, не сдерживая своих желаний и порывов.
  - Устраивает. Я знаю, на что иду, - ответил на мой вопрос смертный.
  И я видела, что он, действительно, знает. Ну, или правильно оценивает свои шансы - кому как. Это было видно по его глазам. Казалось, он уже давно все для себя решил, смирившись с неизбежным.
  Я достала из своего кейса договор. Это не обязательно, но я люблю порядок во всем. Мне совершенно не нужны проблемы с Надзирателями, которые в последнее время испытывают к моему Округу нескрываемый интерес.
  - Подпишите.
  Подпись появилась только на одном экземпляре. Ему он не нужен, и потому договор остался у меня. Я тут же спрятала его обратно в кейс. Больше мне нечего было делать в этой квартире. Энтони стал четвертой, и последней Дичью.
  - Всего доброго, Энтони, - направилась я к выходу.
  - Подождите, - вдруг остановил он меня.
  - Да? - я обернулась.
  Только в этот момент его глаза отразили что- то кроме решимости и обреченности. Я прочитала в них благодарность.
  - Спасибо, - тихо произнес он.
  Я ничего не ответила, хотя эта благодарность и кольнула неприятно меня внутри. Взгляд задержался на довольно красивом лице Энтони с его чувственными губами и волевым подбородком. В тот момент мне было жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах. Я могла бы насладиться его кровью и его телом, но не в моих правилах смешивать работу и удовольствие.
  - Ты не помнишь этого разговора. Меня здесь не было, - сухо произнесла я, пристально глядя в его серые глаза.
  Всего секунда, и Энтони свалился с ног в глубоком обмороке. Воспоминание обо мне было стерто, и я шагнула за дверь квартиры, точно зная, что вслед за мной сюда явится команда, которая вживит в его тело передатчик и сотрет все следы моего пребывания.
  Еще раз, тяжело вздохнув, я устроилась в салоне своего черного спортивного автомобиля. На красном кожаном сидении рядом со мной лежал кейс, и я погладила его гладкую серебристую поверхность. Четыре души были куплены мною, и лежали там, а я чувствовала себя приспешником Люцифера, который предложил за них приличный куш.
  'Не люблю покупать чужие души, но такова моя работа'.
  Двигатель машины взревел, и я нажала на педаль газа, уносясь, прочь из города, и, спеша поскорее достичь резиденции.
  Округ Кук, штат Иллинойс, США
  - Дамы и господа, прошу вашего внимания, - громко произнесла я, и гости все, как один, повернулись ко мне. - Благодарю.
  Теперь я под прицелом цепких, заинтересованных взоров всех присутствующих в зале вампиров. Посылаю им улыбку, не скрывая длинных клыков, которые выдвинулись и теперь устрашающе виднеются из- под верхней губы.
  Сайрус рядом. Его руки обнимают меня за плечи, и такое собственническое движение не остается без внимания. Так как нашу связь мы больше не скрываем, остальным вампирам не нужно демонстрировать удивление или непонимание. Все приняли это, как должное. И мне не нужно больше играть роль отрешенного зрителя. Виновник всего этого тоже наслаждается нашим положением. Я чувствую, как его переполняет удовольствие от всей этой ситуации.
  - Мы собрались здесь в это прекрасное время ночи специально для того, чтобы насладиться погоней и испытать свои силы в моем Лабиринте, - между тем, продолжаю я на правах хозяйки заманивать желающих поразвлечься.
  Во время моей речи никто не решился меня прервать. Но я и не ждала этого. Все они внемлют каждому слову, в предвкушении ожидая разгадки таинственного Лабиринта, в котором еще ни разу не устраивалась охота. И я не хочу больше терзать гостей неизвестностью.
  - В Лабиринте вас ожидает Дичь. Четыре наполненные силой жертвы.
  Один из шести огромных экранов, расположенных на западной стене показал изображение. В центре Лабиринта, действительно, стоят четверо смертных - две девушки и двое мужчин. В одном из выбранных я узнаю Энтони. Он стоит, гордо подняв голову, и внимательно рассматривает остальных, кому уготована незавидная участь Дичи.
  Вампиры тоже смотрят на него и на других участников охоты. Я чувствую, как в них просыпается азарт. Они гипнотизируют четыре фигуры, наверняка, представляя, как наслаждаются кровью смертных. Им всем хочется получить добычу.
  - Но не все так просто, уважаемые господа вампиры, - чересчур торжественно произношу я.
  Вот теперь можно сказать и о самом интересном.
  - Против четырех смертных, определенных Дичью, выступят всего семеро охотников. Счастливчики определятся жеребьевкой, так как предвижу много желающих.
  Негромкий ропот недовольства. Тоже предсказуемо. Жадные, голодные на развлечения, они по возможности сдерживают себя в обычной жизни, но моя Дичь сводит их с ума.
  - Всего семеро? - воскликнул один из гостей.
  - Пока семеро, - туманно пояснила я. - У каждого присутствующего здесь, будет свой номер. В Лабиринте для охотников предусмотрены ловушки. В случае попадания в них, участник выбывает, и на его место приходит тот, у кого следующий номер. Но новый игрок начинает погоню с самого начала.
  - Каковы правила, уважаемая Донайра? - улыбнулся мне довольно Пьер.
  Похоже, он в прекрасном расположении духа после моего маленького сюрприза с танцорами- любовниками.
  - Правила просты, - отвечаю улыбкой на улыбку.
  Я выдерживаю паузу. Пускай понервничают.
  - Дичь двигается от центра Лабиринта, охотники же перемещаются от края вглубь. У каждого свой вход, но их восемь, и один по условиям игры остается свободным. Это своего рода счастливый билет для того из числа Дичи, кто сможет проявить себя, и кому улыбнется удача. Они сами определят свою судьбу, выбрав любой из четырех проходов. Как видите, здесь масса вариантов развития событий. К тому же, те, кому не посчастливится принять участие в охоте, смогут наблюдать за ней прямо отсюда. Изображение будет транслироваться из Лабиринта благодаря многочисленным камерам, установленным в его коридорах. О перемещении охотников и Дичи мы сможем узнать и благодаря цифровой панели, на которую поступает информация с датчиков движения. Так будет видно, где относительно Дичи находятся охотники. Сразу после объявления начала охоты, вы можете сделать ставки на проигравшего и победителя.
  - Уважаемая Донайра, - обратился ко мне Чико Сан. - Вы настолько гуманны, что оставили для Дичи выход из Лабиринта? Не кажется ли вам это просчетом? Мы можем лишиться законной добычи.
  Вампир ведет себя нагло, а я не люблю наглецов. Он думает, что весь мир лежит у его ног, но он заблуждается, как и многие из нашего рода. Никогда нельзя быть настолько самоуверенным, иначе не избежать того мгновения, когда роковая ошибка приведет к гибели. Ему это еще когда-нибудь откроется.
  - Чико Сан, а вам не кажется, что если Дичь выберется из Лабиринта, то это уже не законная добыча, а счастливчик, который смог обвести вокруг пальца представителей великого рода вампиров? Тот, кому это удастся, получит право жить, и покинет мой дом целым и невредимым. Таково мое слово.
   Вампир бросил полный ярости взгляд в мою сторону, но я без труда возвращаю ему такой же взгляд. Мне не нравится этот надменный и самовлюбленный болван. Когда-нибудь я найду способ проучить его.
  - Итак, дамы и господа, бросим жребий, - объявила я.
  Прямо в центре зала стоит большой круглый стол. Именно на него Хло высыпала около двух сотен магнитных карточек. Они очень похожи на ключи от гостиничного номера, но прелесть заключается в том, что их можно активировать только после выбора. Номер проявится на поверхности, но не сразу.
  ***
  Я знал с самого начала, на что соглашаюсь. И не жалею о своем решении. Но умирать не хочется. Очень. Однако если бы мне пришлось заново выбирать, я не медлил бы ни секунды. Маргарет... Все ради тебя.
  Странное ощущение загнанности. И не удивительно. Мы стоим в каменном мешке, из которого есть целых четыре выхода. Но куда ведут эти тоннели сложного лабиринта? Разве я знаю?
  Мы - это я и еще трое: молодой парень и две девушки. Странно. Зачем им это? Одно дело я - тридцатишестилетний мужчина, который не смог за все отпущенное мне время правильно расставить приоритеты, лишившийся всего по собственной вине. Но они еще молоды, полны сил. Хотя, такой куш, который мы вчетвером получили - огромное искушение. Но я руководствовался не столько жаждой наживы. Я сделал это для моей малышки. Это единственное, что я еще могу сделать, что мне по силам. Жаль, что понимание своих ошибок приходит слишком поздно, а времени на их исправление уже нет.
  Я еще раз рассматриваю тех, с кем мне предстоит проходить испытание. И если я их жалею, то они бросают на меня, да и друг на друга, злобные взгляды. Так гиены смотрят на своих соплеменников, с которым не намерены делиться куском добычи. Они видят во мне конкурента.
  Брюнетка и шатенка смерили меня и невысокого паренька одинаковыми пренебрежительными взглядами. На скулах и возле нижней губы шатенки видны тонкие розовые рубцы, стягивающие кожу. Хорошо развитое тело и крепкие руки с нехарактерными для женщины развитыми мышцами наталкивают на мысль, что она дерется. Скорее всего, за деньги и в нелегальных боях. А вот брюнетка напротив, довольно утонченная. Даже несколько раскрепощена. Длинные стройные ноги обтянуты в белую ткань брюк, точно такую, как на шатенке. И вообще наша одежда очень похожа. На девушках белые брюки и белые топы без лямок. На ногах удобные кроссовки с мягкой подошвой. На мне и парне, стоящем рядом, тоже белого цвета свободные брюки и сорочки с длинными широкими рукавами. И у нас на ногах тоже кроссовки, как у девушек.
  Одетые в эти вещи, все четверо мы напоминаем лабораторных крыс с мягкой белой шкуркой и красными глазами- бусинками. И нас, словно тех подопытных животных, используют в какой- то страшной и смертельно опасной игре.
  Но развить мысль дальше мне не дает странное предчувствие. Оно вызывает трепет во всем теле, и дрожь сотрясает меня, так как я ощущаю приближение чего- то ужасного, неотвратимого. Игра по неизвестным для нас правилам вот- вот начнется.
  Раздается короткий сигнал, неприятно резанувший по ушам. Одновременно с ним металлические решетки, преграждавшие до этого нам путь к выходу, отъехали в сторону. Все четыре прохода оказались открыты.
  'Господи, так быстро'.
  Медлить нельзя. Вот шатенка сорвалась с места, и бросилась к одному из выходов. За ней свое место покинула и брюнетка. Она выбрала следующий тоннель. Парень, стоящий рядом со мной, почему- то скользнул вслед за шатенкой. Наверное, он посчитал, что лучше держаться ее. Мне же остается выбрать из двух оставшихся путей.
  Я сделал выбор. Один шаг, и я в узком коридоре. Места хватает только для того, чтобы вытянуть в стороны руки. Где- то здесь могут быть спрятаны ловушки. И пусть они только для наших врагов, которым выдана лицензия на наше убийство, испытывать Судьбу не хочется. Я двигаюсь быстро, все время присматриваюсь к высоким стенам и каменному полу. Но ничего подозрительного не вижу.
  Бег... Стук сердца... Тяжелый, монотонный... Бег...
  Сколько времени прошло? Минута? Десять? Час? Камни, камни, камни... Стены этих бесконечных коридоров давят на меня. Руками касаюсь их, и ладонями ощущаю шероховатую поверхность. Тусклый свет факелов указывает на все новые и новые короткие коридоры, которым нет конца. Десять шагов - поворот, снова коридор. Он ничем не отличается от предыдущего. Я уже не могу разобрать, куда двигаюсь. Возвращаюсь к месту старта? Приближаюсь к выходу? Ничего не знаю - ориентиры утрачены, чувства меня подводят.
  Грудную клетку начинает сдавливать от бега, но останавливаться нельзя. Бежать! Понимаю, что нужно спешить. Сердце ударяется о внутреннюю поверхность ребер, кровь шумит в ушах. Тишина бесконечных коридоров лабиринта подобно тяжелому прессу начинает давить, грозя свести с ума от страха.
  Я бегу. Заставляю ноги переставляться и чувствую нагрузку, которая приходится на них. Но я выдержу. Должен выдержать!
  Вперед. Вперед. Мне нужно вперед. Поворот, развилка. Направо или налево? Выбор приходится на первый вариант. И снова бег.
  Где- то впереди мелькнул и погас красный огонек. Что это? Еще пятнадцать шагов, и я под ним. Небольшой прямоугольный предмет черного цвета и блестящий с синеватыми разводами глаз экрана. Видеокамера.
  Снимают? Нас? Наверное, им весело. Веселятся. Черт, но ведь я знал это. Знал с самого начала. Проклятое шоу. Они наслаждаются тем, как мы бегаем подобно распуганным тараканам. А ведь все практически так и есть.
  Ну, что ж. Смотрите, любуйтесь, наслаждайтесь. По ту сторону экрана кто- то видит меня сейчас так близко. Я не могу дотянуться до видеокамеры, но они, наверняка, могут рассмотреть мое лицо. И черт с ними! Мне бы только успеть выбраться. Хотя я уже сделал то, что хотел.
  Маргарет... Все ради тебя, моя девочка. Теперь у тебя будет все хорошо. Они обещали. Я сам лично перевел все деньги на твой счет. Я сделал это, моя дорогая. А сейчас я должен бежать. У меня все еще есть шанс. И я хочу тебя вновь увидеть, прижать к себе, закружить на руках. И ты громко засмеешься, подхваченная мною. Воздух будет шаловливо трепать твои золотистые кудри, а я буду наслаждаться твоей улыбкой.
  Я вернусь! Вернусь к тебе, моя малышка!
  Смазанная тень вынырнула из- за поворота. Лишь на долю секунды я успеваю различить женский силуэт. Резкая боль пронзила живот, и распространилась дальше по телу. Дыхание перехватило, и я не могу сделать вдох. Губы шевелятся, я ловлю ртом воздух, который просто не могу употребить. По инерции лечу назад, и снова удар. По спине расползается очередная порция боли. Как же больно. Во рту ощущается противный солоноватый вкус, а легкие не хотят раскрываться, как порванный бумажный пакет. Вдох, всего каплю кислорода, но это невозможно. Чья- то рука сжимает мое горло - сильно, но недостаточно, чтобы раздробить позвоночник и перебить гортань. Через адскую боль я ощущаю это.
  Блеск глаз, дыхание на моей щеке, и я через пелену боли различаю лицо женщины. Оно могло бы быть прекрасно, если бы его не исказила противная ухмылка. Из- под верхней губы выступают длинные заостренные клыки.
  Я смотрю в гипнотизирующие глаза. Радужка почернела настолько, что дрожь пробирает все тело от страха перед этим голодным взором. Утолить голод - это ее единственное желание в данную секунду. Монстру нужен я.
  Эта мысль заглушает все остальные. Даже боль не такая интенсивная.
  'Маргарет!' - тихий зов, который я посылаю своей малышке.
  Я знаю, что не смогу к ней вернуться. Жаль. Как жаль.
  Обжигающая боль, словно меня заживо поджаривают, растекается по телу. Наверное, это агония. Терпеть нет больше сил. И это чувство, словно меня высасывают - мои мысли, воспоминания... жизнь. Это сама жизнь вытекает из меня жидким огнем, но я все еще в сознании.
  Багряный туман застилает глаза. Куда- то подевался узкий коридор с каменными стенами, исчезла женщина со странным голодным взором, а боль усилилась. Разодрать! Разодрать чертовы вены, по которым несется безумный огонь! Но сил все меньше и меньше.
  Туман отступает перед силой куда мощнее. Мрак... Чернота начинает клубиться, сливаясь в одно сплошное пятно. Она заползает внутрь меня, переполняет мое тело и сознание. Боли больше нет. Ничего не осталось. Только безграничная пустота.
  Глава 8. Игра окончена
  Округ Кук, штат Иллинойс, США
  Огромный экран на западной стене показывает тускло освещенный тоннель Лабиринта. На каменных стенах мелькают блики от факела, но это нисколько не нарушает страшного в своем очаровании зрелища. Все вампиры, кому не повезло присутствовать в Лабиринте лично, с затаенным чувством зависти смотрят на то, что происходит внутри.
  Энтони... Энтони оставалось совсем немного, и он был бы свободен.
  Он стал последней жертвой Лабиринта. Камера наведена на распластанное в неестественной позе тело смертного. Веки закрылись, словно ограждая невольную жертву расправы от всего остального мира, даря ему, забвение и покой.
  Даже не замечая этого, я во время всей охоты с возрастающим напряжением смотрела на экран дисплея, где красный огонек неумолимо приближался к такому же, только синему. Три предыдущих погасли довольно быстро. Я уже наблюдала смерть двух девиц и паренька. Не самое приятное зрелище. Особенно мне не понравилось, что Чико Сан грубо изнасиловал невысокую брюнетку.
  Эмили Дарсвон. Судя по досье, зарабатывала на жизнь участием в нелегальных боях. Глупая- глупая смертная. Она попалась, и попробовала нанести удар. Чико Сан увернулся, перехватывая ее руку, и притягивая девчонку к себе. Она сильно ударилась о его грудь, и ойкнула.
  - Куда же ты, крошка, - прорычал Чико Сан, едва девушка попыталась оттолкнуть его. - Мы только начали.
  Она сделала очередную попытку атаковать вампира. Удар ногой был ловко блокирован. В следующее мгновение Чико Сан вжал несчастную в стену. Он нависал над ней, а его жертва извивалась в надежде вырваться. Но все было напрасно. Ее роковой ошибкой стало не знание противника.
  Вампир хищно оскалился, демонстрируя выдвинувшиеся клыки. Глаза девчонки расширились. Технические работники навели фокус, приближая и увеличивая изображение. Я смогла увидеть, как в зрачке девушки заплясал страх, граничащий с безумием. До ее сознания стало доходить, что живой она не выберется из Лабиринта.
  - Нет, пожалуйста! - взмолилась Дичь.
  Но вампир не слушал ее. Он резко дернул ткань ее белоснежного топа, и небольшая грудь обнажилась, представляя нашим взорам округлые холмики с небольшими горошинками коричневых сосков. Плотоядный взгляд Смотрителя вызвал во мне чувство отвращения. Я уже предвидела, что последует дальше, и невольно отвела взгляд от экранов, останавливаясь на миниатюрной фигурке вампирши.
  Лин Фонг стояла возле красивого кресла с резной деревянной спинкой. Ее ногти впились в непрочный материал, буквально кроша его. Она наблюдала за тем, как ее Пара на глазах у всех насилует и берет кровь у молодой девушки. Я ожидала увидеть любую реакцию, но только не то, что отразилось на бледном лице вампирши. Она с отвращением следила за действиями своей Пары. И даже больше. Мне вдруг показалось, что она на короткое мгновение отпустила свои эмоции, и в тот момент я видела истинную Лин Фонг, без привычной маски лицемерия.
  Что ж. Малышка в шикарном алом платье ненавидит свою Пару. Редкость, но встречается и такое. Я бы не удивилась, узнав, что и с ней он занимается жестким сексом.
  Лин Фонг перехватила мой взгляд. Она растерялась и попыталась выдавить из себя полуулыбку.
  'Плохо играешь, дорогая'.
  Я отвернулась от вампирши, возвращаясь к экрану. Меня привлек отчаянный крик, и в ту же минуту я увидела причину столь пронзительного вопля. Видеокамера транслировала поистине отвратительную картину.
  Кровь стекала тонкими ручейками с тела смертной, задерживалась, наливаясь и превращаясь в тяжелые капли, падала на пол. Ее брюки были порваны, и она вся извивалась в руках вампира. Ему не составило труда удерживать ее руки над головой одной ладонью, а другой он безжалостно мял грудь несчастной.
  Девушка кричала, громко и протяжно. В расширенных зрачках плескался чистый ужас, и жертва Смотрителя была на грани нервного срыва.
  - Кричи, кричи громче, - словно безумный, закричал вампир.
  Адреналин жертвы затуманил ему разум. Ее страх и боль только придали ему сил. Острые, как бритва, клыки впились в ее шею, и вместе с этим он резко вошел в ее тело.
  Казалось, смертная израсходовала запас сил на крики, но следующий вопль был еще пронзительнее и громче предыдущих. Чико Сан брал ее кровь, насиловал девушку, а алая жидкость покрывала уже всего вампира. Эмили Дарсвон перестала кричать и безвольно повисла, удерживаемая руками Смотрителя. Я надеялась, что она умерла. Это было бы для нее спасением.
  Спустя какое-то время тело человеческой девушки словно тяжелый мешок приземлилось на пол, издав при этом глухой звук. Вампир отошел от своей жертвы. Его глаза перестали быть безумными. Он осознанно вглядывался в темный глаз камеры, и хищно щурился.
  - Ну, как? Вам понравилось? Я должен поблагодарить вас, уважаемая Донайра. Охота получилась удачной, а Дичь чрезвычайно вкусная.
  Губы, на которых еще оставалась кровь человеческой девушки, растянулись в кривой ухмылке. Он словно насмехается надо мной.
  - Смертные - пища. И только. Они не достойны, иметь шанс на выживание.
  Это была Эмили Дарсвон. У меня еще оставался Энтони Кларсон. Но и здесь меня ждало разочарование. Ему требовалось пройти еще несколько коридоров, и если бы он угадал с направлением, я бы отпустила его. А теперь... Теперь я наблюдала за тем, как и он упал на каменный пол, покидая этот мир.
  - А Хло меня удивила, - над самым ухом раздался соблазняющий шепот Сайруса. - Кто бы мог подумать, что она так беспощадна. Это ей в плюс. Как она разделалась с ним. Ммм... Аппетитно. А вот Смотритель перестарался. Мне кажется, что это представление, устроенное им, не всем пришлось по вкусу.
  Я повернулась к нему лицом. Мне абсолютно не интересно, о чем сейчас ведется оживленная беседа среди вампиров, и кто выиграл в этом пари, а кто проиграл. За моей спиной происходит активное обсуждение организованной мною забавы, а я смотрю в пронзительные, абсолютно черные глаза Сайруса. Он желает меня, но при этом пытается отвлечь, поддевая своими словами.
  - Думаю, ты прав, - согласилась я с тем, что зрелище, устроенное Смотрителем, не будет оценено по достоинству.
  Сайрус привлек меня к себе. Его руки легли мне на талию, и низом живота я ощущаю его желание. Ответное чувство испытываю и я. Но какое- то неприятное чувство после Лабиринта у меня все же осталось, и теперь не дает полностью сосредоточиться на нашей близости. Нет, это не сожаление о случившемся. Такая судьба была уготована им в самом начале, и они знали о риске. У каждого был выбор, но они предпочли деньги собственной жизни. Я не жалею их. А смысл? И все же что- то не дает мне покоя. Что- то, что мне и самой неизвестно.
  А руки Сайруса, между тем, не останавливаются только на моей талии. Они скользят ниже, и я предвижу, что он намеревается подхватить меня за бедра.
  - Не здесь, - полу шепот - полу стон срывается с моих губ.
  Да, мне это нужно, как и ему. Немедленно. Сайрус предлагает себя. Хотя, нет, скорее, он требует себе меня, и я испытываю потребность отдаться ему. Как всегда. Только не здесь, где чувство смерти, пусть только и человека, но витает в воздухе. Я не могу, как Чико Сан глумиться над телами своих жертв. Видимо, во мне еще недостаточно укоренилось Зло, которое мы называем Зверем.
  Сайрус сделал шаг назад, увлекая меня за собой прочь из зала. Краем глаза замечаю, как несколько знакомых пытаются подойти ко мне. Наверняка, чтобы высказать свои эмоции относительно зрелища, но они тут же замирают на месте, не решаясь остановить Лорда.
  Ближайшая к нам дверь, ведущая в уютное помещение для гостей, выбита ногой.
  - А воспользоваться дверной ручкой не пришло в голову? - поддеваю я вампира, утопая в жарких объятьях.
  - Нет времени. Я хочу тебя немедленно, - коротко и горячо шепчет он мне в шею, покрывая доступные участки тела мучительными поцелуями.
  Сайрус просто втаскивает меня за собой, и я не могу ориентироваться в спальне. Однако мой вампир отлично двигается в незнакомом помещении, и проходит всего мгновение, а я уже прижата к матрацу тяжелым мужским телом.
  - Ты моя!
  Это не просто слова. Это - грозный рык. Его страстный, даже грубый поцелуй выбивает из меня остатки кислорода. И пускай он мне не так уж и необходим, но напор вампира приводит в замешательство. В следующее мгновение все становится не важным. Ответное желание, по силе не уступающее его желанию, заставляет забыть обо всем на свете. Я открываю свой рот, принимаю его в себя.
  О, какой божественный танец плоти!
  Наши языки сплелись, и Сайрус подчиняет меня своей воле и желанию. Руки вампира сильно сжимают мои бедра, и я не могу сдерживать стон, который сорвался с губ и тут же оказался поглощен ртом этого искусителя. Условия игры приняты. Но он забывает, что я тоже могу властвовать над ним.
  Я выгибаюсь. Руки крепко держатся за его плечи, но мне нужно сменить положение. Очень нужно! Я не хочу поддаваться Сайрусу. Не так просто - не в этот раз. Мне просто необходимо выплеснуть всю ту страсть, что скопилась внутри. И я не должна проиграть. Этот вампир - мужчина, поработитель, как Чико Сан. Он будет сегодня подо мной. Сильный, властный, но он падет перед моей силой - силой женщины. Я буду сегодня его Госпожой. Ни какому мерзкому китайцу не сломить мою волю.
  'Ликуй, ликуй, чудовище. Рано или поздно ты окажешься на самом дне, где тебе и место!' - думала я о том, кто наслаждался убийством в Лабиринте.
   Ярость, разделенная на двоих, вылилась в безумство страсти. Я хочу кому- то что- то доказать? Себе? Да, ну, и пусть.
  К черту все! Куда подевалась одежда? Не важно.
  Горячая волна желания омывает меня, стекая с тела и души, и набегает на Сайруса. Его поцелуи обжигают, и я горю заживо. Но это самый сладостный огонь, который мог придумать Создатель.
  И все же я одолела его! Он пал, подчиняясь моему безумному порыву, и я сижу на нем сверху, зажимая его прекрасное мускулистое тело между своих ног. Я дразню его, наклоняясь вперед, и целуя шею любовника. Клыки царапают кожу, но я не слышу протеста с его стороны. Только глубокое дыхание, которое иногда прерывается, и Сайрус забывает, как дышать.
  Он поддается вперед бедрами, нетерпеливо подводя меня к самому главному акту этого действа.
  - Еще мгновение, и я сделаю это силой, - сквозь зубы с рычанием произносит он.
  Я тоже этого хочу. Слиться с ним - единственная цель, которую я сейчас преследую, но мне нужно растянуть эту пытку. Так надо.
  Сайрус обхватывает руками мое лицо, и притягивает к себе. Я вынуждена поддаться вперед, разделяя его страсть и нежность.
  Этот миг настал. Я получила от него то, что хотела. Этот поцелуй - горячий, практически невыносимый. Он доказал, что принадлежит только мне. Я господствую над его телом и душой. Я могу усмирить его Зверя. Как же это прекрасно!
  И в этот момент он вошел в меня - мягко, плавно и бережно.
  - Оооууу...
  Горячо! Больно и приятно! Ведь бывает же так - мучительно приятно и умопомрачительно больно. Его ладони легли на мои груди. Он нежно мнет их, отдаваясь своим чувствам, и я разделяю их, приумножаю, понимая, что надолго меня не хватит. Я двигаюсь вместе с ним, стремлюсь к нему навстречу.
  - Ты моя жизнь! Моя Донайра! - шепчут его губы, а я не могу больше терпеть эту сладкую, и вместе с тем, болезненную пытку. Удивительная разрядка, и, вместе с тем, ощущение опустошенности врываются в мой мир, унося прочь от действительности. Но это ненадолго. Желание накопится вновь, и очередного слияния не избежать. А пока можно просто насладиться ощущением сладкого полета.
  
  Сайрус поцеловал меня за ушком, прижимаясь к обнаженной спине своим мощным телом. Его ладонь нежно скользит по моей груди, вызывая этой лаской восхитительные ощущения.
  - Объяснишь мне свой поступок?
  - Что?
  Я не открываю глаза, нежась в его объятьях.
  - Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю, - усмехнулся он, и его дыхание защекотало мою влажную от поцелуя кожу. - Я тебя слишком хорошо знаю. Ты специально оставила возможность для смертных спастись. Зачем?
  Рука оставила в покое грудь, и Сайрус осторожно убрал волосы с моей шеи. Губы целуют вначале плечо, затем касаются места, где проходит сонная артерия. Он ласкает этот участок кончиком языка, и я уже знаю, что он предвкушает погружение в мое тело. Ему всегда нравилось брать мою кровь именно так. Но любопытство сильнее голода плоти.
  - Азарт.
  - Нет, ты сделала это не из-за азарта, - тихо шепчет он, не прекращая томительную пытку.
  - Ты так в этом уверен?
  - Уверен. Расскажи.
  - Скажем так, я верю в волю Рока, - уклончиво ответила я.
  - Или потому что ты сама когда- то была Дичью?
  Я резко открыла глаза. Неожиданный вопрос, но вполне логичен. И пускай внутри что- то сжалось от неприятного чувства досады, я понимаю, что Сайрус не хочет обидеть или причинить боль. В его голосе, да и по ощущениям, я улавливаю такие же чувства, как если бы он переживал события прошлого вместе со мной. Но откуда ему знать, что испытывала я тогда, в темнице, ожидая смерть.
  - Мне повезло. Это Рок, уготовивший мне мою настоящую жизнь. Я помню об этом, и в этом ты прав. Но еще я считаю, что у любого существа должен быть выбор, альтернативный путь, который может стать шансом обрести себя. Даже Дичь может превратиться в Охотника. И я тому живое подтверждение.
  - Но ты могла просто не организовывать охоту. Я чувствовал твои эмоции. Выходка Смотрителя не доставила тебе удовольствия, - продолжает он допытываться.
  - Сайрус, я не так наивна. Наш мир не может быть чистым, стерильным, лишенным вынужденных жертв. Мы не ангелы с белыми перьями и нимбами над головой. Только в фильмах и художественной литературе нам приписывают добрые качества. И ты прекрасно знаешь это. Вампир не может позволить себе такой роскоши, как сочувствие, скорбь или любовь. Наша территория - поле боя, на котором в живых остается только сильнейший. Не ты ли меня этому учил? А Чико Сан просто перегнул палку. Вот и все.
  - Да, я учил тебя всему этому. И я помню, что ты была плохой ученицей, - ответил он. - А теперь я слышу рассуждения вампира, достойного поста Смотрителя. Ты изменилась.
  Надо же, я и не заметила, как села в постели, и повернулась к Сайрусу лицом. Упираясь коленями в матрац, я рассматриваю его идеально слепленное природой тело, и мысли опять скатываются к тому же, с чего все началось.
  Он прекрасен! Он великолепен в свой наготе!
  Для того чтобы не выдать свои эмоции, я отвернулась. Это, конечно, бесполезно, но лучше не смотреть на этого искусителя.
  - Да, изменилась. И не без твоего участия.
  Скрыть грусть не получилось. Знаю, потому что меня накрыло чувство тоски и сожаления. И что- то мне говорит, что это не только мои эмоции.
  - Мне жаль, Дона, - тихо произнес он.
  - А мне нет. Это к лучшему. У меня было время собраться, повзрослеть, в конце концов. Без тебя было нелегко, но я справилась, как видишь.
  - Вижу, и не перестаю тобой восхищаться. Иди ко мне.
  Он не дожидается, пока я сама откинусь назад, в его жаркие объятья. Сайрус первым прижал меня к себе.
  - Ты не представляешь, как я тосковал. Но теперь я никуда тебя не отпущу.
  - Тосковал? Но у тебя была Мадлен. Разве нет? И где она сейчас? Обычно она не отстает от тебя, превращаясь в тень.
  Да, Сайрусу не приходилось тосковать в одиночестве. Его постель было кому согревать. И это не ревность. Для того чтобы ревновать, нужно любить. По крайней мере, для меня.
  - Но и ты была не одна, - без малейшего упрека заметил вампир. - А Мадлен... Она осталась там, где ей и место - в поместье. Продолжает свои игры, но с меньшими аппетитами.
  Странно, почему мысль о вампирше не пришла мне в голову раньше. Хотя, это бы ничего не изменило. Мадлен не могла бы мне ничего противопоставить. Она такая же марионетка в руках Сайруса, как в моих - Жак и те, кто был до него. Так что я тоже не отличалась святостью. У меня было много любовников. Не сразу, но они стали появляться в моей постели с завидной регулярностью. И все же...
  Мадлен... Мадлен... Мадлен...
  Глава 9. Аланхе
  Провинции Бадахос, Испания
  Мы были в пути третьи сутки. Мерное покачивание экипажа, в котором сидела я и Федерико, позволяло погрузиться в свои мысли, закрыв при этом глаза. Все равно за время пути мы с вампиром едва ли обменялись десятком предложений. Друг Сайруса, которому он поручил заботу обо мне, был крайне не многословен. Но даже с закрытыми глазами я знала, что он следит за каждым моим движением.
  Желание Федерико проделать путь именно таким образом было довольно странным, и на мой вопрос, почему мы не воспользовались способностями вампира, он ответил коротко и ясно:
  -Так велел Сайрус.
  Было в этих трех словах что-то такое, что я не смогла пропустить. Федерико произнес их, словно выплюнул. Ему, наверняка, не хотелось возиться с новообращенной, но он вынужден был это делать ради Сайруса.
  И снова тишина поглотила нас, так что я могла придаваться воспоминаниям.
  Я смутно осознавала, что было со мной после пробы первой крови, но дальнейшие события возникли в моей памяти без труда.
  
  -Дона, - откуда-то издалека донесся до меня обеспокоенный голос Сайруса.
  Я бы узнала его из тысячи, сотни тысяч, но в тот момент он звучал по-особенному. Сильное волнение, которое испытывал вампир, впиталось в одно единственное слово, которое было моим именем. И практически сразу меня окутал чудесный аромат леса. Всего на мгновение показалось, что я вновь стою возле часовни близ Фигерасса, и вдыхаю аромат дикого разнотравья.
  -Лино, - тихо позвала я.
  Мне хотелось, чтобы рядом был любимый. Но сердце предупреждало, посылало смутные сигналы, говорящие о том, что желаниям не суждено сбыться. Единственный мужчина, которому принадлежало мое сердце, умер, и я вдруг отчетливо это осознала. Все же сознание вампира оказалось беспощадно к чувствам. Я вынырнула из забытья, и тут же снова окунулась в суровую действительность. Всем моим девичьим грезам о бесконечном счастье рядом с любимым не дано осуществиться. Я оказалась обречена, скитаться по Миру, неся свою боль с собой.
  Глаза распахнулись. Мне не показалось, и я не ошиблась в своем первоначальном предположении - рядом со мной был Сайрус. И только он. Теперь этот мужчина-вампир - и благодетель, и палач. И я испытываю к нему сильнейшее влечение, отчего даже в ту минуту сердце, которое замедлило свой ход в моей груди, защемило. Это была не любовь. Я знаю, что не любовь. Это - дикое пламя страсти. Его нельзя контролировать, ему нельзя что-то противопоставить. Оно проносится по нашим душам, выжигая все, как лесной пожар. Трещат ветви сомнений, коренья страха и ростки стыдливости. Все сгорает, но Лино живет в моем сердце, и останется в нем навсегда.
  -Сайрус.
  Вампир - мое настоящее. Испив первую кровь, я почувствовала всю силу, что он мне передал. Вместе с ее появлением перестроился и мой внутренний мир. Я была собой, но и одновременно от меня прежней мало что осталось. Душа походила на выжженную пустыню, и огненный смерч, уничтоживший все живое, человечное, еще не угас.
  Гибель Лино осталась позади. Я помнила о ней, чувствовала тупую ноющую боль, но острота переживаний спала. Он умер, и его уже ничто не могло воскресить, и отныне у меня был только один путь - быть рядом с Сайрусом. С ним я могла осуществить единственный план, который грел мою пустую душу - месть Ксимене. Я отомщу ей за загубленные человеческие жизни - мою и Лино. Она должна заплатить за то, что мы лишились шанса прожить их так, как было предначертано до ее непоправимого вмешательства. И глядя в лицо Сайруса, который склонился надо мною, я была уверена, что у меня получится осуществить задуманное.
  -Его здесь нет, Дона, - глухо произнес он, пристально глядя в мои глаза.
  Только в тот момент я заметила, как потемнела его радужка. Из голубой она превратилась в ярко - алую. Еще недостаточно, чтобы сказать о его ярости, но уже вполне соответствующую, кипящей в нем злости. Я испытывала все эти его эмоции, как свои собственные.
  -Я знаю, - подтвердила я то, что Лино больше нет рядом со мной.
  Слова даются практически без труда. Практически, потому что внутри все же что-то сжималось, как тугая стальная пружина. Рана была слишком свежа, чтобы я смогла так просто успокоиться. Но первая кровь помогла мне сделать первый шаг на пути к холоду, равнодушию и контролю над собой. Отчаяние отступало.
  -Здесь только я, дорогая, - в голосе Сайруса проскальзывали холодные нотки.
  Он злился. Вампиры, в отличие от оборотней, не являются однолюбами, но у них, как оказалось, хорошо развито чувство собственичества. Это я поняла позднее, но поведение вампира легко можно было списать в тот момент на банальную ревность.
  -Тебе стоит это запомнить. Я понимаю, что ты скорбишь, но пора двигаться дальше, - слегка успокоившись, но все еще жестко объяснял мне Сайрус, казалось бы, простые вещи. - Чем быстрее ты свыкнешься с новой жизнью, тем лучше. Любое проявление слабости приведет к гибели. Запомни это и постарайся сделать так, чтобы твоя прошлая жизнь не стала угрозой твоей настоящей жизни.
  Я не обиделась на его грубость и черствость, и даже не разозлилась. Я понимала, что он тысячу раз прав. Для общего блага следовало притвориться, что все так и есть - я смирилась с настоящим и отпустила прошлое. Только на самом деле все было не так, вот только я не собиралась показывать перед Сайрусом свои истинные эмоции.
  Впрочем, мне это и не требовалось. Я все равно ничего не могла утаить от него. И вампир добровольно согласился принять эти условия игры. Мы оба притворялись, что прошлое забыто. Сайрус всем своим видом демонстрировал, что верит мне.
  -Донайра, ты дорога мне. Даже не знаю, каким образом, но я успел привязаться к тебе настолько, что уже не смогу отпустить, - нежно, без ноток осуждения или негодования, произнес он.
  Лицо Создателя выражало скорбь и уныние. И я почему-то была уверена, что вызвала в нем такие чувства моя память о любимом.
   -Странно, Сайрус, но я чувствую, что и ты мне близок, - ответила я, и не удержалась, провела ладонью по гладкой щеке.
  Это было, действительно, так. Я чувствовала ту связь, которую он заметил еще в самом начале. Меня переполняли противоречивые эмоции - боль потери и радость приобретения, скорбь по умершему и наслаждение от присутствия этого мужчины. Эмоции самого вампира вытеснили горечь из моей души, и я металась внутри себя, своих чувств, словно дикое животное, загнанное в клетку. Одно я знала точно - пока рядом со мной Сайрус, я могу быть удовлетворена. Счастьем это сложно было назвать, но удовольствием от чувства надежности и востребованности - вполне.
  Вампир склонился ко мне, и наши губы оказались в нескольких дюймах друг от друга. Я ощущала, как прогнулась под нашими телами постель, так как Сайрус перенес весь свой вес на ее левую сторону. Тем самым он повернулся всем корпусом ко мне. Я оказалась в плену, в буквальном смысле зажатая между матрацем и его мощным телом.
  -Мы вместе, - тихо прошептал Сайрус, словно вдыхая эти слова в мой рот.
  -Мы вместе, - вторил его голосу мой голос, словно произнося клятву.
  Мое дыхание тоже было полностью поглощено жадным ртом вампира. Он выпивал меня и мои слова.
  -И ты только моя, - еще тише и интимнее закончил он.
  И в этот момент Сайрус припал к моим губам, а по всему телу растеклось сладкая истома. В очередной раз желание и страсть вампира - моего Создателя - победили мое смятение и боль.
  Поцелуй длился, казалось, бесконечно. Время словно остановилось для нас, позволяя нам насладиться друг другом. Одной рукой Сайрус погладил мое бедро, скользя по гладкому материалу длинной юбки того же платья, что было на мне во время приема первой крови. Он сминал его своими ладонями, из моего горла вырвалось требовательное рычание. Руки словно отдельно от меня обхватили вампира, обвивая его шею, но он с громким стоном оторвался от моих губ.
  Сайрус смотрел в мои глаза, и я без труда читала в их бездне его едва сдерживаемое желание. Но в этот миг крохотная шпилька тревоги кольнула мое сердце. Это было беспокойство Сайруса, и я поняла, что продолжения сладкой пытки не будет.
  -Тебе нужно уезжать, - с грустью и затаенной тревогой в голосе после короткой паузы произнес он.
  -Почему?
  -Ксимена. Дело в ней, - неохотно ответил Сайрус.
  Он отвел свой взгляд в сторону, куда-то поверх моей головы, и я уже отчетливо уловила беспокойство в его настроении. Связь не давала забыться ни на минуту.
  -Причем здесь Ксимена? Она же не может ничего мне сделать, - не совсем понимала я Сайруса. - Пока, по крайней мере.
  Последние слова прозвучали несколько неуверенно, и это поняла даже я. Сайрус что-то знал, но не говорил мне. А это порождало страх, что мерзавка устранит меня раньше, чем я смогу набраться опыта и сил для отражения ее атаки.
  -Она что-то замышляет, - задумчиво, словно разговаривал сам с собой, произнес Сайрус. - Ей не обязательно лично принимать участие в твоем устранении. Для этой цели у нее имеется ряд приспешников. Гибель вампира в Мортидоре - не такое уж и редкое явление. Только здесь, на этом дьявольском участке земли, в неприступной цитадели смерть не является чем-то необычным. Гибнут все - и вампиры, и оборотни, и смертные. Просто в Мортидоре это делается с какой-то целью. Ксимене не составит труда подослать к тебе молодого оборотня, такого же, как ты. Он может спровоцировать схватку, а там уже - по обстоятельствам. Но я не позволю ей что-либо предпринять против тебя, Дона.
  Сайрус вновь смотрел в мои глаза. Только в тот момент я поняла, что в его взгляде беспокойство сменилось на что-то другое. Нежность?
  -Понимаю.
  Я уже ни чему не удивлялась. Просто где-то глубоко в подсознании всплыло чужое, не мое, знание, что все так и должно было быть. Меня поглотило чувство некой наполненности, словно в меня влили новые знания, навыки, систему ценностей. Но это было еще пока мне недоступно - все есть, но пользоваться знаниями сложно. Оставалось надеяться, что со временем я смогу растворить их в себе, сделав информацию неотъемлемой частью себя. Понятной частью.
  -Вот и хорошо, - как-то грустно улыбнулся мне Сайрус. - Я отправляю тебя с Федерико, а сам присоединюсь к вам через несколько дней. Не переживай - я не стану задерживаться здесь дольше, чем это будет требоваться.
  -Значит, ты не поедешь с нами, - не спрашивала, а утверждала я.
  Это меня немного удивило, а, вспомнив холод Федерико, к удивлению добавилось и опасение. Меня настораживал этот вампир с колючими глазами цвета коленной стали.
  -Так нужно, - гладил мой живот и спускался к бедру Сайрус. - Я закончу дела в Мортидоре и снова буду рядом.
  -Хорошо.
  Не было смысла что-либо возражать - Сайрус уже принял решение, и я должна была с ним считаться.
  -Умница, - похвалил он меня и легко коснулся губами моего рта. Но долгого поцелуя не получилось, так как в дверь спальни постучали. Не дожидаясь приглашения, в помещение вошел Федерико. Он был готов к путешествию, о чем свидетельствовала его одежда. Всю его мощную фигуру скрывал от посторонних глаз длинный дорожный плащ.
  -Не помешал? - слегка вальяжно поинтересовался он, бросив на меня леденящий душу взгляд.
  Невозможно было угадать, какие чувства в тот момент он испытывал. Вампир излучал хладнокровие, очень напоминающее равнодушие. Каким-то непостижимым для себя образом я понимала, что это далеко не так. Федерико что-то чувствовал. Только все равно демонстрировал показное спокойствие.
  -Нет, не помешал, - ответил ему Сайрус, и быстро встал с постели. - Донайра уже пришла в себя и знает о предстоящей поездке. Сейчас она переоденется в дорожную одежду, и вы можете трогаться в путь.
  Вампир на это только кивнул согласно головой, а Сайрус послал мне ободряющий взгляд.
  
  -О чем задумалась? - вырвал меня из воспоминаний голос Федерико.
  Я постаралась рассмотреть его лучше, но ничего нового или необычного в его облике не обнаружила.
  -Воспоминания, - тихо ответила ему я на заданный вопрос.
  Вампир оторвался от созерцания пейзажа за окном, и пристально посмотрел на меня. Впервые за время всего путешествия его непроницаемое лицо отразило какие-то эмоции кроме холодного равнодушия. Он смотрел на меня обеспокоено.
  Федерико и беспокоится? Что-то здесь не увязывалось, но мой внутренний голос не мог меня обмануть.
  -Тебе лучше не копаться в прошлом, - сухо, но как-то надломлено прозвучали его слова в тишине экипажа. - Ты оставила позади свою жалкую человеческую жизнь. Все воспоминания - ненужный багаж, который лишь обременяет твой дальнейший путь. Ничто из того, что ты узнала о мире в прошлом, тебе не пригодится в новой жизни. Если не сможешь сейчас оставить все, как есть, рано или поздно прежняя жизнь погубит тебя. Научись отпускать.
  Все, что говорил проникновенным голосом этот малознакомый мне вампир, было не лишено смысла. Я удивилась тому, что он, таким образом, попытался предупредить меня о возможных неприятностях. Слова, наполненные тайным смыслом, который я еще не успела постигнуть, призывали меня обезопасить свою жизнь. Возможно, Федерико знал о моем желании отомстить Ксимене, и советовал забыть об этой идее. Но он не сказал об этом прямо, хотя у меня и складывалось впечатление, что он что-то знает о моем прошлом. Вампир был не так прост, и это только усилило мою подозрительность. Мне хотелось наблюдать за ним, пока он находился рядом. Это желание не покидало меня ни на мгновение.
  -В моем прошлом есть пробелы, которые я хотела бы восстановить, - отчего-то произнесла я вслух.
  При всем притом, что воспоминания о ночи моего пленения и убийстве Лино ранили меня сильнее клинка, я чувствовала, что во всем том, что преподносит мне память, существовала некая не состыковка. И чем чаще я об этом думала, тем сильнее было желание восстановить тот участок памяти, где оборотень расправляется с моим любимым.
  -Оставь это, - резко произнес Федерико, наклоняясь вперед.
  Лицо вампира было слишком близко от моего лица, и я чувствовала его особенный аромат. Он проник в меня, и я ощутила его на кончике своего языка. Напряжение между нами росло. И это была не злоба или ненависть, а что-то очень горячее, тягучее, как желание. В глазах Федерико вспыхнул и погас огонек. Я моргнула, и все вернулось на круги своя. Только близость вампира и тонкий аромат цветущего барбариса связывали нас.
  - Поверь, не всегда то, что мы узнаем, приходится нам по душе. Но становится слишком поздно что-то изменить, и желание оставаться в блаженном неведении посещает так же часто, как до этого желание узнать правду.
  С этими загадочными словами Федерико отстранился, занимая свое прежнее место напротив меня.
  -Вы недовольны тем, что Сайрус обратил меня, - не спросила, а констатировала я очевидный факт.
  Вампир презрительно фыркнул и вернулся к пейзажу за окном экипажа.
  -Это решение Сайруса, - делано равнодушно ответил он. - И, надо сказать, глупое решение. Но я не в праве его осуждать. В Сайруса заложена природой удивительная проницательность. Ему не составляет труда узнать, кто, что из себя представляет. На первый взгляд действия моего друга откровенно изумляют, но проходит время, и оказывается, что они вполне оправданы. Думаю, так и в случае с тобой - Сайрус обратил тебя с какой-то целью. На твоем месте я бы не спешил радоваться столь счастливому избавлению от смерти. Еще неизвестно что лучше - гнить на дне вонючей канавы или существовать в Темном Мире. Ты не героиня легенды, так что на счастливый финал не надейся.
  Я чувствовала, что Федерико говорит искренне, и он верил в то, что рассказывал. Вампир не пытался меня запугать. Нет. Он обрисовывал мне мою жизнь такой, какой она есть - без прикрас и высокопарных фраз. И именно после этого я осознала, что он мне не враг. Еще не друг, но и намеренно чинить мне препятствия он не будет.
  Позже я постигла истинный замысел вампира. Федерико, как и любой другой представитель нашей расы в первую очередь отстаивал свои интересы. Ради осуществления собственных планов вампиры могут пожертвовать любым представителем своего рода. Единственное, что может заставить вампира отойти от собственного благополучия - это долг перед другим вампиром. Но все это мне предстояло познать не сразу. Тогда же мы просто замолчали, и в экипаже воцарилась относительная тишина. Ни Федерико, ни я больше не хотели возвращаться к этому разговору.
  Еще через два часа пути я почувствовала, как лошади начали радостно фыркать, и мы ускорились. Животные, очевидно, почувствовали приближение дома и родных стойл. Долгая дорога подходила к концу, и я все крепче сжимала край своего дорожного плаща.
  -Мы приближаемся, - негромко произнес вампир.
  Я выглянула из окна экипажа и смогла лично в этом убедиться. Высоко, казалось, царапая небо, в темноте ночи высился огромный замок. Луна скользила своим мягким светом по каменным стенам укрепления, заглядывала в глазницы стрельчатых окон и демонстрировала мне все великолепие сооружения.
  -Где мы? - смогла выдавить из себя я, завороженная прекрасным зрелищем.
  - Провинция Бадахос, - ответил мне Федерико. - Аланхе - замок Сайруса. Хотя для всех смертных - всего лишь один из замков короля. Правда, он великолепен?
  Мне показалось, что в голосе вампира я услышала нотки восхищения. Как оказалось, для него существовало такое понятие, как привязанность. Он любил это место, и я в этом нисколько не сомневалась.
  -Да, вы правы.
  Мы въехали на территорию замка, и огромные металлические ворота закрылись за нами. Экипаж остановился перед центральным входом, и Федерико вышел наружу, оставляя меня одну. Я уже было подумала, что он предоставит мне самостоятельно осматриваться здесь, но его присутствие ощущалось мною так же остро, как и в экипаже.
  Вампир ждал меня, и галантно предложил руку, когда я ступила на подножку. Ловко, словно всю жизнь только этим и занималась, я соскочила на землю, и прислушалась к окружающим меня звукам, а точнее к их отсутствию.
  Федерико все еще держал мою кисть в своей руке, и я вовремя спохватилась, выдергивая ее из плена прохладных пальцев мужчины.
  -Благодарю.
  -Не стоит, - отозвался вампир на мою благодарность.
  В следующее мгновение он буквально взлетел на крыльцо замка.
  -Поспеши, Донайра, - бросил он мне равнодушно уже с верхней ступеньки. - Ты же не хочешь провести под открытым небом всю ночь.
  Холод вернулся к Федерико, и теперь я могла спокойно следовать за ним. Мне было уютнее, когда вампир казался отстраненным, нежели когда говорил загадками, и при этом я наблюдала крохотные всполохи в его глазах.
  Огромный зал, в котором я оказалась, едва переступив порог, встретил меня приятным ароматом фиалок. А еще я почувствовала присутствие постороннего. Едва различимо, словно соприкоснувшись с чем-то эфемерным, я уловила небольшие колебания в воздухе. Эти волны ударили в меня, пронизывая насквозь, и в следующее мгновение я увидела ее - предмет вдохновения любого художника или скульптора. Высокая и гибкая, как молодое деревце, удивительной красоты женщина выплыла к нам навстречу и буквально слилась с Федерико. Быстрым объятием, словно она облаком поглотила вампира, незнакомка приветствовала мужчину.
  -О, Федерико, ну наконец-то. Я заждалась вас. А где же мой любимый Сайрус? - мелодично зазвучал ее тонкий голос в пустоте помещения.
  Я наблюдала за эффектным появлением вампирши, и не могла не заметить, как удачно с помощью корсета и прямых юбок была подчеркнута точеная фигура женщины. Алый шелк ладно обливал тонкую талию и округлые бедра, а туго затянутый корсет приподнимал небольшую грудь. Золотистые локоны были аккуратно убраны в высокую прическу, и только коротенькие завитки оставались кокетливо украшать затылок и шею незнакомки.
  -Мадлен, ты прекрасна, как всегда, - улыбнулся вампирше Федерико.
  Это казалось мне немыслимым - на его лице была улыбка! Я глупо смотрела на преобразившегося вампира, который вместе с золотоволосой женщиной представляли собой поразительную картину, достойную кисти художника.
  -Сайрус прибудет следующей ночью, - между тем продолжил он беседу. - У него дела в Мортидоре.
  -Ты должен мне все рассказать, - чересчур возбужденно воскликнула вампирша, отстраняясь от своего собеседника. - Надеюсь, он осуществил задуманное.
  Федерико не успел ничего ответить. Мадлен вдруг прервала свою речь, и взглянула на меня. Миндалевидные глаза подозрительно сузились, и она одарила меня ледяным взглядом.
  -А это кто?
  Губы вампирши дрогнули и поджались. Она, очевидно, за радостью от долгожданной встречи не сразу заметила меня. Или просто не придала значения скромно одетой девушке, пусть даже и принадлежавшей к ее расе. Крылья носа Мадлен встрепенулись, и она втянула в себя воздух. Вдруг вампирша презрительно сморщилась.
  -Фи, новообращенная. От нее несет человечиной, но не такой аппетитной, как от живой. Недавно обратили, - вслух рассуждала она, всецело сосредоточила свое внимание на моей персоне.
  Оторвавшись от Федерико, она быстро переместилась ко мне, и обошла по кругу, рассматривая и принюхиваясь. Я бросила короткий взгляд на вампира. На его лице отразилось недовольство и предвкушение неприятной сцены. Ему явно не понравился интерес Мадлен.
  Вампирша остановилась прямо передо мной, и ее глаза удивленно расширились, а сама она сделала шаг назад.
  -Нет, этого не может быть, - шевелились ее губы. - Сайрус. Я ощущаю его запах на ней. Даже больше того - он в ней. Его запах смешался с ее запахом. Федерико, что это значит?
  Мадлен обернулась к вампиру и вперила в него взгляд, наполненный негодованием, граничащим с яростью.
  -Да, Мадлен, Сайрус обратил ее в Мортидоре. Он поручил Донайру мне до своего приезда, - без эмоций ответил Федерико и прошел вглубь зала, останавливаясь перед массивным столом.
  Вампир сел в одно из кресел, которые стояли здесь же, и холодно посмотрел на меня. Я словно прочитала в этом взгляде его мысль: 'Я тебя предупреждал. Твоя жизнь не красивая легенда о прекрасной пастушке, превратившейся в леди'.
  -Он? Спал? С ней? - выделяя каждое слово, выкрикнула Мадлен.
  Федерико снова недовольно поморщился, на мгновение, выпустив эмоции из-под контроля. Он, наверняка предпочел бы оставить это разбирательство Сайрусу, но ему ничего не оставалось кроме как согласно кивнуть головой.
  -Это выбор Сайруса, Мадлен. Я был бессилен что-либо предпринять, - пояснил он.
  Вампирша на это только зло зашипела. Она, казалось, испепеляла меня взглядом. И где-то я ее даже понимала. Чего-то подобного я и ожидала, поэтому холодно встретила столь неоднозначную реакцию на свое появление в замке. Молчать мне больше не хотелось, и я посчитала самым правильным в этой ситуации просто представиться и кое-что разъяснить.
  -Мне было дано имя Донайра, - произнесла я, чем вызвала новую вспышку ярости вампирши.
  -Она еще и смеет разговаривать в моем присутствии, - возмутилась Мадлен.
  -Миледи, а с чего вы решили, что я должна молчать в вашем присутствии? - поинтересовалась я, тоже постепенно выходя из себя.
  Все же сказывалось влияние крови Сайруса, что я получила во время принятия Обращения. Сила переполняла меня, а вместе с нею и негодование. Федерико вовремя предпринял попытку остановить нарастающий конфликт. Он встал со своего места и приблизился ко мне.
  -Мадлен, до возвращения Сайруса ты должна оставить Донайру в покое, - вкрадчиво произнес он, надеясь, очевидно, таким образом усмирить вампиршу.
  Как бы не так. Мадлен только еще больше рассвирепела.
  -И ты защищаешь ее? На чьей ты стороне, Федерико?
  -Я на стороне Сайруса, - спокойно ответил вампир.
  Его твердость меня поразила. Он явно испытывал симпатию к Мадлен, но даже это не смогло смягчить его перед ней. Вампир остался верен слову, данному Сайрусу, и всячески защищал меня.
  -Пока не вернется Сайрус, вы обе должны держаться друг от друга подальше во избежание неприятных ситуаций, - продолжил он, подталкивая меня к двери, ведущей прочь из помещения. - Я проведу Донайру до ее покоев, а потом вернусь к тебе, дорогая. Наберись терпения.
  С этими словами он буквально вытащил меня из комнаты в узкий коридор, который оказался прямо за дверью.
  -Ступай за мной, молча, и ни о чем не спрашивай, - совсем тихо шепнул он мне, шагая вперед.
  При этом Федерико не отпускал мою руку, и я послушно следовала за ним. Петляя по многочисленным коридорам и минуя переход из одного крыла замка в другое, мы, наконец, остановились перед дверью. Толкнув ее, Федерико впихнул меня внутрь небольшого помещения.
  -Это твои покои, - поспешно бросил он. - Скоро к тебе будет приставлена служанка, а пока располагайся. Все необходимое на первое время здесь есть, так что вопросов у тебя возникнуть не должно.
  Стремительно покинув меня, Федерико растворился в темноте длинного коридора, и вскоре его запах стал еле различим, из чего я сделала заключение, что осталась совершенно одна. Начиналась моя жизнь в замке Бадахос. И начиналась она с одиночества, которое прочно поселилось в моей душе.
  Глава 10. Встреча с прошлым
  Наши дни.
  Сайрус стоит совсем рядом. Между нами нет свободного пространства и за последние два дня, что мы провели вместе, я слишком привыкла к его близости. И все же так хорошо, когда на мгновение забываешь о ежесекундном напряжении. Вот что со мной делает постоянное одиночество, не позволяющее выпустить ситуацию из-под контроля.
  -Ты уезжаешь к себе в резиденцию? - вопрос вполне ожидаем, но я все равно вздрагиваю, услышав его.
  -Да, меня ждут.
  Он и так это знает. Его тоска, которая заполнила душу, передается и мне.
  -Я не могу прямо сейчас последовать за тобой, но сделаю все возможное, чтобы как можно скорее вернуться.
  Легкий, даже где-то целомудренный, поцелуй в висок, заставляет меня удивленно посмотреть на Сайруса. Это так странно - нежность вместо страсти, ласкающий вместо карающего огонь его чувств ко мне. Он, определенно, изменился за то время, что мы провели вдали друг от друга.
  -У тебя дела? - все что угодно, только не думать о причине такого изменения в нем.
  -Да, - согласился он. - Я должен вернуться. Еще не все закончено, чтобы можно было расслабиться. Но я все улажу, обещаю. И тогда никакая сила не встанет между нами.
  Странное заявление. Хотя я уже привыкла удивляться рядом с этим вампиром. И не сказать, что мне это нравится. Поведение Сайруса настораживает. Больше ничего не говоря, он наблюдает за мной, за тем, что я делаю. А мне на самом деле пора уезжать. И в первую очередь для того, чтобы разобраться в себе и в том, что происходит вокруг.
  'Грядут перемены', - прозвучал отголосок неприятной мысли в моей голове.
   Пришла пора прощаться, но я никогда этого не любила. Вот и сейчас не хочу говорить 'Прощай!'. Вместо этого направляюсь к своему автомобилю. Только сейчас, когда я отдаляюсь от Сайруса, окружающие меня звуки и события врываются в сознание. Холодная уверенность в своих силах возвращается вместе со способностью все контролировать.
  -Поехали,- приказываю я водителю.
  Итак, мы отправляемся в путь. Дорога до резиденции будет долгой, но у меня есть о чем подумать. Хло тоже молчит, не нарушая призрачную тишину. Очевидно, у нее в голове происходит сложный мыслительный процесс. По крайней мере, лицо помощницы выглядит озабоченным. Она смотрит в окно, но взгляд направлен куда- то далеко за пределы этого мира. Не хочу пока погружаться в ее проблемы, тем более что своих у меня предостаточно.
  Еще пока не знаю что, но что- то тревожит меня. И все, вроде бы неплохо, но у меня стойкое ощущение, что с того вечера, когда состоялась охота в Лабиринте, все покатилось в пропасть. Словно снежная лавина, изменения должны накрыть меня, и жизнь должна покатиться по совершенно иным рельсам, чем планировалось. От этого чувства не так просто отделаться.
  А еще меня беспокоит появление Сайруса. И пусть оно вполне ожидаемое и давно предвиденное мною, но что- то идет не так. Я чувствую какую- то тяжесть у него на сердце. И это не удалось ему скрыть от меня, даже путем умелого соблазнения. Его напряженность ощущались мною на каком- то высшем уровне. Это все напоминает ситуацию, когда в палец загоняется заноза, и она своим присутствием дает о себе знать - едва различимо, но, тем не менее, раздражая и даря дискомфорт. Так и в случае с Сайрусом. Его точно что- то беспокоит, но что именно, я не знаю.
  Все вокруг меня что- то скрывают, у всех в жизни что- то происходит, но меня это обходит стороной. Даже связь с Сайрусом стала словно другой. Его долгое отсутствие в моей жизни сказалось на наших отношениях. И пускай меня до сих пор непреодолимо тянет к нему, но я все больше и больше убеждаюсь, что владею способностью контролировать свои эмоции. Но вот его чувства врываются в мое мироощущение подобно тайфуну. Куда спокойнее и увереннее я себя чувствую, когда мы находимся вдали друг от друга.
  Может, это изменение в наших отношениях и является причиной такой странной напряженности Лорда Совета? Иного объяснения я пока не вижу.
  Странная дрожь, пробежавшая по телу совершенно неожиданно, заставляет меня насторожиться. Что- то едва уловимое проносится в воздухе, стремительно исчезая, но мне хватило мгновения, чтобы понять - нам угрожает опасность. Эта защитная реакция, даже предчувствие, столь явственно ощущаемое мной, творит с моим телом невероятные вещи. Скорее на инстинктах, чем на определенном знании, я схватила Хло за плечи, и вынудила ее пригнуться. В следующее мгновение, машина резко ушла в сторону, и вслед за этим произошел удар. Меня бросило вперед, и я ощущаю, как тело врезается в передние сидения. Одновременно с этим 'перед' машины сминается мне навстречу.
  Всего секунда, но я успеваю сгруппироваться, так что все обходится без серьезных ранений. Только левая сторона жжет от сильной боли, словно кто- то полоснул меня ножом, рассекая кожу от бедра до плеча. Учитывая скорость автомобиля и силу удара, машина не подлежит восстановлению. Но об этом я даже не беспокоюсь. Куда важнее понять, что произошло и выбраться из покореженного автомобиля.
  Я игнорирую боль в бедре и плече. Запах собственной крови раздирает ноздри, но приходится блокировать все ощущения, сосредотачиваясь на одной цели - выбить дверь, и выбраться наружу.
  - Хло, ты как?
  - Дона, что происходит? - вместо ответа задала встречный вопрос помощница.
  - Если бы я знала.
  Но, кажется, я знаю это, просто не хочу раньше времени посвящать ее в серьезность нашего положения.
  Уперев в дверь со стороны Хло одну руку, и заднее сидение автомобиля другую, я подогнула колени, и со всей силы ударила в дверь со своей стороны. Металл и кожаная панель не выдержали напора, и вывалились наружу, срываясь с петель. В следующее мгновение я уже выбралась из разбитого авто. Да, картина неутешительная. Я замираю, но уже через секунду молниеносно реагирую.
  Резко отскочив в сторону, я избежала нападения массивной туши оборотня, которая ринулась на меня в первое мгновение освобождения. Краем сознания уловила, что все наши автомобили атакованы, и теперь искореженными грудами метала, разбросаны по разные стороны от дороги.
  - Дьявол!
  Нападение было тщательным образом спланировано, но сам его факт не укладывается в голове. Только вот сейчас не время рассуждать. Я уже оценила масштабы действа, и плохое предчувствие закралось в сердце. Оборотней на порядок больше, да еще и не все мои вампиры смогли быстро среагировать. Я насчитала четыре растерзанных тела. Нападающая сторона методично уничтожает всех, одного за другим.
  Время, отведенное на рассуждения, истекло. Смазанная тень метнулась к моему автомобилю, и он перевернулся от мощного удара когтистой лапы оборотня. Грозный и разочарованный рык вырвался из мерзкой пасти.
  Только теперь внимание огромного монстра с темно-серой шерстью обратилось на меня. Глаза, наполненные желтым ядом, блеснули недобрым светом. Я понимаю, что нападения не избежать. То, что творится вокруг, перестало меня интересовать. Каким- то внутренним чутьем осознаю, что это вожак стаи.
  - Чертово отродье, - ненависть сочится из меня.
  Адреналин, кажется, вскипел в крови. И я не сразу поняла, что эффект усилился благодаря неповторимому аромату, исходившему от моего соперника. Что- то до боли знакомое, и, одновременно, отталкивающее есть в его индивидуальном запахе. Но близкого мне аромата гораздо больше. Однако разум услужливо возвращает меня на землю, подсказывая, что намерения у оборотня далеко не дружественные.
  Злость вернулась. Еще ни один оборотень, принимающий власть Совета, не смел так нагло и открыто угрожать мне и моей свите. Это значит только одно - передо мной Анархи.
  Я чувствую, как клыки удлиняются, а ногти вытягиваются в длинные и острые лезвия. Шансов практически нет, но я не собираюсь так просто сдаваться этому псу. Всего на мгновение он замирает, кажется, растерявшись. Выяснять причину этой растерянности, у меня нет времени. Я действую на опережение - быстрый выпад вперед и резкий взмах. Когти полоснули по груди оборотня, оставляя после себя рваную рану. Вой вырвался из пасти врага, и в следующее мгновение он ударил меня своей когтистой лапой. Резкая боль в области живота заставляет внутренне сжаться, но приземляюсь я на руки и ноги.
  Всего секунду. Мне нужна секунда, чтобы прийти в себя и сделать новый рывок вперед. Оборотень практически бросился ко мне, но в следующую секунду выгнулся дугой, взревев, как раненый зверь. Из- за его головы возникла маленькая головка Хло. Вампирша впилась клыками в шею оборотня, а когти рвут его плоть на части.
  Этот выпад Хло дал мне так необходимые несколько секунд. Кувыркнувшись вперед, превозмогая адскую боль в боку и животе, я подкатилась к оборотню, и провела жесткую подсечку. Туша начала заваливаться на бок, но оборотень изловчился, падая на спину, и придавливая собой Хло. Помощница растерялась на мгновение, но этого хватило оборотню, чтобы откатиться в сторону, высвобождаясь из ее захвата.
  Слишком ловок и изворотлив. Я его недооценила. Соперник взревел, демонстрируя пасть, полную длинных и острых зубов.
  Отмечаю, что рядом с нами схватились еще несколько вампиров и оборотней. Свита из последних сил защищает меня, преграждая своими телами пути к наступлению остальным врагам, которые подобрались слишком близко. Мы оказались взяты в плотное кольцо. Пятнадцать оборотней на нас пятерых.
  Мгновение. Все, и враги, и мы, замерли, оценивая свои шансы и планируя дальнейшие свои действия. Не сговариваясь, мы одновременно бросились друг на друга. Подпрыгиваю, силясь ударить первого попавшегося оборотня ногой, но длинная юбка мешает закончить маневр. Я чувствую, как падаю, и вовремя подставляю руки. Перекат, но слишком поздно. Стальные тиски на плечах, резкий рывок и я отталкиваюсь ногами от земли. Резкая боль во всем теле, хруст ломаемых костей и чувство, как лопаются внутренние органы.
  Я цепляюсь из последних сил за остатки сознания. Вампиры не падают в обморок, они все чувствую, но от сильных и необратимых ранений мы отключаемся. Если когда-нибудь дойдет до этого, вампира можно считать обреченным. К сожалению, я ощущаю именно это. Все мои мышцы, каждая косточка и даже мозг нестерпимо болят. Агония практически поглотила меня, и в самый последний миг, когда сил держаться за тонкую нить жизни, больше нет, вспыхивает образ Сайруса. Его искаженное болью лицо и потухшие глаза, словно кто- то безжалостно вырвал из его тела душу.
  
  Вот что это еще за монотонный гул стоит в моей голове? Невозможно сосредоточиться на чем-то, мысли проскальзывают мимо, словно сочащаяся сквозь пальцы влага. И все бы ничего, но тело нещадно ломит, словно все мои кости перемололи в огромной машине, а теперь они срастаются, и вовсе не так, как им следовало бы это делать. Не лучше обстоят дела и с мышцами. Тупая боль пронзает каждый участок тела, и сложно игнорировать все эти чувства.
  Стоп. А что, собственно, со мной произошло? Давай же, Дона, вспоминай. Итак, нападение... Огромная туша оборотня с янтарными глазами, рвущая меня на части, адская боль и лицо Сайруса - это последнее, что я помню. Теперь не мешает определиться с тем, где я нахожусь. То, что я жива, не вызывает сомнений - вряд ли мертвые чувствуют боль.
   Где-то вдалеке капля воды разбилась о твердую поверхность, и этот звук резанул по ушам. Короткая пауза, и звук повторился. Худшей пытки и не придумаешь - лежать с закрытыми глазами, пытаться регенерировать свое тело и к тому же стараться не сойти с ума от раздражающего звука капающей воды.
  Каким-то внутренним знанием я понимаю, что лучше пока не выдавать возможному неприятелю то, что я пришла в себя. Вопрос о том, как мне это удалось после перемалывания оборотнем, оставлю на потом. Куда важнее узнать о намерениях врага, а что оборотни что-то задумали, не вызывает сомнений. Им нужна была я. И, судя по всему, нужна была живой. Поэтому я все еще лежу на какой-то твердой и холодной поверхности, а не составляю компанию моим вампирам, которые пережили свою последнюю ночь.
  Хочется застонать, но нельзя. Чувствую, что нельзя - они рядом. Запах оборотней ударяет в нос, но я ни чем не выдаю того, что очнулась. Нужно потерпеть, а уж позже я сделаю все, чтобы выбраться из этой неприятной истории.
  Шагов не слышно, так как оборотни передвигаются практически бесшумно, но я все равно ощущаю их присутствие совсем рядом. И только шелест воздуха, рассекаемого врагами, подтверждает эту догадку. Они остановились в трех шагах от меня - двое, крупные и источающие дивный аромат. Точнее, только запах одного оборотня, кажется, сводит меня с ума - знакомый мне, он влечет к своему обладателю. Что-то из прошлого... Что-то очень важное, значимое для меня, но неуловимое, стучится в сознание, но сил вспомнить, пока еще нет.
   -Убей ее, убей, - раздался чей-то недовольный возглас.
  Что ж, я оказалась права - они здесь.
  -Нет, - прозвучало резко и решительно. - Она останется жить.
  И словно тонким лезвием по нервам, резанули эти слова по моим ушам. Нет, даже не слова... Голос... Я его уже слышала когда-то. Но где и когда?
  -Ты этого не сделаешь, - очередная вспышка недовольства.
  -Уже сделал, - на этот раз знакомый мне голос звучит как-то устало.
  -Что? Ты дал ей свою кровь? - второй собеседник просто взревел от негодования. - Теперь она учует тебя, попадись ты только на ее пути. Ты хоть это понимаешь? О, нет, ты не понимаешь, иначе бы не сделал этого.
  -Я все понимаю, и отдаю себе отчет в том, что сделал.
  Я готова вновь и вновь слушать этот бархатный, волнующий голос. Эмоции - странные, не знакомые мне, заполняют душу. Словно пустыня, в которой пересох единственный ручей, дарующий жизнь, моя душа окропилась солеными каплями радости.
  -Она опасна, - прозвучал очередной аргумент.
  -Еще нет. Но скоро силы вернутся к ней.
  -И что ты будешь тогда делать?
  -Не знаю, - обречение зазвучало в голосе того, кто таким странным образом влияет на меня. Пес - вожак стаи, с которым я дралась, стоит рядом со мной, а я боюсь даже пошевелиться и злюсь сама на себя за слабость, которая не позволяет броситься на врага, растерзать его. В пылу битвы, когда была повержена, я не раздумывала, как мне поступить. Но здесь... Сейчас... После того, что испытываю...
  -Ты безумен. Она не простит нам этого. И вместе с тобой пострадаю я. Тебя Госпожа, возможно, пощадит, когда пройдет достаточно времени, а вот меня она уничтожит. И все из-за твоего странного желания пощадить вампиршу. Ты точно сошел с ума.
  -Прекрати стонать, Антуан. Уж если я нарушил ее распоряжение, то тебе бояться нечего.
  -Хотя бы объясни, зачем тебе это? Почему ты в последнее мгновение изменил намеченный план?
  -Это тебя не касается.
  -Касается, раз от этого зависит моя жизнь.
  -Причина моего поступка останется известна только мне. Это мое дело, и больше ни чье.
  -Нет, ты точно растерял где-то здравый смысл, - сокрушился другой оборотень, отходя от вожака. Колебания воздуха, и я чувствую это перемещение так, словно вижу наяву.
  -Его у меня никогда и не было, - совсем тихо прозвучал ответ.
  -Я не узнаю тебя, друг. Это не ты.
  -Ошибаешься. Считай, что ты в первый раз увидел мое истинное лицо.
  -Ты еще пожалеешь о своем поступке, - предостерегающе произнес оборотень.
  На это вожак стаи ничего не ответил. Вместо продолжения разговора я слышу, как
  оборотни удаляются. Стремительно, они направляются прочь, очевидно, подгоняемые своими противоречиями. Что ж, мне это на руку - можно больше не притворяться, что нахожусь без сознания.
  Во рту странное послевкусие, словно я испила нечто пряное. Человеческая кровь иная, более сладкая, обволакивающая полость рта. На этот раз ощущения у меня другие. И здесь наверняка не обошлось без крови оборотня. Не просто оборотня - врага, осмелившегося напасть на меня и мою свиту, но пугающего своим влиянием, распространившимся на меня.
  Веки все же разлепились, как бы трудно это не казалось в самом начале.
  -Ооо...
  Этого стоило ожидать - меня окружают каменные стены и только с одной стороны они отсутствуют. Но это с избытком компенсируется тяжелой металлической решеткой. Какая ирония - я снова оказалась загнанной в клетку, как когда-то Мортидоре. Но с той поры прошло слишком много времени, и между той измученной смертной и нынешней вампиршей не больше сходства, чем у комара и человека с мухобойкой. Однако прутья на редкость прочные.
  -Дона, - тихий зов Хло донесся до меня.
  Я резко обернулась. О, ужас. Бедняжку изрядно потрепало - одежда изорвана в клочья, лоскутами свисает кожа. Регенерация проходит крайне медленно. Полагаю, у оборотней вообще не входило в планы оставлять ей жизнь. Впрочем, как и мне.
  -Тише, Хло, - попыталась я успокоить помощницу.
  Она посмотрела на меня опустошенно, и я уже вижу тень смерти, что нависла над ней. Травмы кажутся несовместимыми с жизнью. Но я не могу так просто позволить ей уйти.
  -Хло, ты должна взять мою кровь, слышишь? - прошептала я в ухо моей маленькой Хло, и надкусила запястье. Запах моей крови смешался с запахом крови Хло, отчего в носу неприятно защипало. Голода я не испытываю, но даже сытый вампир остается вампиром.
  Хло уже сделала несколько больших глотков. Ее губы сомкнулись над моей раной, и она с силой втянула в себя новую порцию крови.
  -Умничка, - похвалила я Хло, отнимая от нее свою руку. - Достаточно, дорогая. Иначе я потеряю тот небольшой запас сил, что накопила.
   -Дона, - вновь тихонько заскулила помощница. - Кто это был?
  -Если бы я знала, - вздохнула я. -Думаю, это Анархи. И, кажется, они связаны с Ксименой.
  -Черт, мне сильно досталось, - посетовала она, осматривая окровавленное туловище.
  -Ничего, раны заживут. Нам нужно как можно скорее уходить отсюда, пока оборотни не вернулись.
  Ненавижу подземелья! Слишком много воспоминаний связано у меня с серыми каменными стенами, которые, кажется, сжимаются вокруг тебя, когда достаточно долго находишься в подобной темнице...
  Глава 11. Замок
  Испания, 1641г.
  Я двигалась по подземелью замка плавно, не издавая ни единого звука. Здесь было поразительно тихо. Даже крысы притаились, боясь обнаружить свое присутствие. И это не было чем-то необычным, так как в это время суток весь замок словно замирал, настороженно вслушиваясь в то, что происходит вокруг.
  Солнце только село, и я в очередной раз пожалела, что не могу насладиться его прощальными лучами, которые скрываются вслед за светилом, обещающего вернуться на заре. Огромный огненный шар, дарящий в течение дня тепло и свет всему живому, навсегда остался только воспоминанием. Оно было еще свежо в памяти, так как с момента моей новой жизни прошло не так много времени.
   И вот, в момент пробуждения темных сил, все живое замирает, ожидая появления существ страшных и свирепых. Из своих укрытий выходят жители ночи - те, кого отверг свет, и кому не суждено больше греться под теплыми лучами Солнца. Ночной жизнью живут вампиры и оборотни. Это наше время!
  Коридоры замка были пусты. Слуги больше не сновали наверху, а подобно крысам прятались по углам. К нашему пробуждению было все готово, так что искушать судьбу ни смертные, ни вампиры, находящиеся в подчинении у Сайруса, не хотели. И такому их поведению было вполне логическое объяснение - бесчинства Мадлен пугали даже бессмертных. Только со мной она никак не могла совладать. Предпочитая доводить мое терпение до точки кипения своими поступками, вампирша всячески противопоставляла мне себя. Я же принимала ее выпады, отражая меткие удары. В последнее время мне даже стало казаться, что неприязнь Мадлен уменьшилась, но, очевидно, это было напускное. Делить со мной Сайруса она была не намерена, а это означало только одно - мне была объявлена война.
  Размышляя о том, какой виток сделала моя жизнь за последний год, я направлялась наверх, туда, где ночь накрыла угодья Сайруса своим черным плащом. Голод отражался на мне пагубно, и жажда свежей человеческой крови становилась нестерпимой. Предвкушая долгую пробежку и свист в ушах от рассекаемого телом воздуха, я ускорилась, поднимаясь по бесчисленным ступенькам и преодолевая пространство пустых коридоров. Каменные стены давили на меня, но долгожданная свобода была уже близка.
  И вдруг стон - протяжный, но вместе с тем, чувственный, остановил меня почти в конце пути. Я прислушалась, и он повторился. А потом раздался удар хлыста.
  'Сссссс-т-т' - резкий и хлесткий звук, и снова стон, смешанный со звуком, похожим на всхлип.
  'Пытки? В это время? Но кто?'
  Я остановилась у массивной двери, ведущей в покои Мадлен. Как ни странно, но звуки доносились именно оттуда. Меня удивило, что она перенесла свои развлечения из подземелья со специальными пыточными помещениями наверх, где могли повстречаться свидетели. До этого момента я только слышала о том, как удовлетворяла свою похоть вампирша. Теперь же мне представился шанс убедиться в этом воочию.
  Повинуясь какому-то странному импульсу, я замерла на месте, вслушиваясь в откровенные звуки.
  -Нет, пожалуйста! - раздался женский голос, в котором звучало отчаяние.
  'Сссссс-т-т', - очередной удар хлыста.
  -Ааа...
  -Стони громче, паршивка, - после крика боли раздался хриплый голос Мадлен.
  -Она развлекается, - за моей спиной послышался глубокий голос Сайруса. - Разве ты не знала, что Мадлен получает удовольствие, причиняя физическую боль другим? И не важно, кто оказался в ее сетях - смертный или вампир.
  Лишь в последнее мгновение я поняла, что больше не одна в узком коридоре, но отреагировать не успела. Застигнутая врасплох, я не шевелилась, предпочитая какое-то время выждать. И в этот момент вампир приблизился ко мне слишком близко, практически касаясь своим телом моей спины. Дыхание Сайруса запуталось в моих волосах, что были аккуратно завиты и рассыпаны по плечам, достигая поясницы. Я чувствовала, как он проводит головой из стороны в сторону, втягивая в себя мой запах. И от этого интимного жеста мое тело содрогнулось, привычно наливаясь желанием.
  -Особенно ей нравится брать кровь своих любовников и любовниц в момент экстаза, - зашептал он мне прямо в ухо, и под действием этого шепота я немного поддалась назад, слегка запрокидывая голову. - Ее клыки прорывают нежную кожу, вонзаясь в бьющийся сосуд, и только в этот момент мышцы ее лона сокращаются. А стоны боли завершают это сладостное соитие, даря ей новую порцию наслаждения.
  Руки Сайруса легли мне на живот, и он прижал мое тело к себе. Его напрягшаяся плоть упиралась мне в ягодицы, а между тем, ловкие пальцы вампира сминали ткань платья, лаская и дразня полушария моих грудей. Сознание уплывало от меня, заставляя подчиняться инстинкту древнему, как сама жизнь.
  Оставив в покое грудь, Сайрус с силой надавил мне на поясницу, заставляя прогнуться и опереться о стену рядом с дверью, ведущей в спальню Мадлен. Голос вампирши уже раздавался где-то вдалеке, и я больше не обращала внимания на громкие стоны ее жертвы. Мне впору было самой стонать и кричать от удовольствия, так как руки вампира уже подняли юбки моего платья, и его пальцы погрузились в мою влажную и горячую плоть. Но вместо стонов я до крови закусила губу, стараясь не проронить ни звука.
  -Ты прекрасна, - хрипло произнес Сайрус, продолжая ласкать меня. - Я больше не могу и не желаю терпеть.
  Уже в следующую минуту, я почувствовала, как моих ягодиц касается его естество. Сайрус вошел в меня, продолжая крепко удерживать руками мое тело. Ритмичные движения во мне приближали разрушающий экстаз, после которого, я знала, голод только усилится. Под стоны из-за двери спальни Мадлен, я испытала ни с чем несравнимое удовольствие, которое разделила со своим Создателем. Сайрус тоже едва сдерживал рычание, которое могло выдать вампирше наше присутствие. И я поблагодарила небеса за то, что, очевидно, в эту ночь она была слишком занята своей новой живой игрушкой.
  
  Вкус крови... Что может быть приятнее? Существует ли в жизни вампира что-то, что может быть слаще густой жидкости, что приятно обволакивает полость рта, а, проваливаясь в желудок, тут же успокаивает пожар, которым охвачены все внутренние органы, каждый мускул, каждая клетка мутировавшего организма?
  Голод, порожденный дикой страстью и вынужденной потребностью в крови, невозможно утолить полностью. Первый глоток, все последующие - это как проливать бальзам на пылающую плоть - боль затихает, пока живительная влага орошает пораженный участок. Но стоит только остановиться, и жар возвращается едва ли не с удвоенной силой.
  Жажда - она подчиняет себе, мозг не способен функционировать без надлежащей подпитки. Все мысли сосредоточены только на одном - найти, догнать, впиться клыками в пульсирующий участок тела, почувствовать под своими зубами теплоту человеческой кожи, аромат крови, что дарит жизнь всем живым организмам. И как же приятно прорывать плоть, вонзаясь глубоко в сосуд, ощущать, как под давлением, кровь устремляется прочь из раны прямо в рот. И глоток... Еще и еще...
  Безнадежные трепыхания жертвы в твоих руках - это лишь жалкая попытка спастись от того, что уже неизбежно. Их страх, их боль - как особая приправа, что раскрывает все великолепие блюда. И нет сил остановиться, когда во рту, на языке, играет целый букет вкусов.
  
  -Дона, остановись, - негромкий окрик вырвал меня из состояния блаженства.
  Неохотно, но я была вынуждена извлечь клыки из раны, откуда кровь уже не рвалась наружу, а лишь слегка пульсировала, словно в раз лишенная мощной силы, что двигала ею до этого.
  -Ты не должна убивать тех, кем кормишься, - назидательно произнес Сайрус, приближаясь ко мне на столько, что его личный аромат просто до сумасшествия дурманил мне голову.
  -Да, Сайрус, - согласилась я, переводя взгляд на обмякшее тело молодой женщины, что была в моих руках. Словно изломанная кукла, она держалась только благодаря мне - еще не мертва, но в состоянии, близком к гибели.
  Я опустила ее тело на землю, и невольно вздрогнула, осознав, что Зверь владел моим сознанием все то время, что я питалась. В последнее время я все чаще ощущала его внутри себя. Он настойчиво рвался на волю, царапая меня изнутри, и сил противиться ему оставалось все меньше и меньше. Но он не победил, а я не сдалась...
  С сожалением я смотрела на лицо своей жертвы, которое пока не тронуло время - бледная кожа от большой кровопотери, дуги черных бровей, выступающие скулы, слегка заостренный подбородок, пухлые губы и облако черных волос, что растрепались во время бега. Ее можно было назвать красивой, и на какое-то мгновение я вспомнила себя прежнюю - ту, что мечтала и строила планы - не Донайру, не вампиршу, уделом которой было бесконечное скитание во тьме.
  -Не стоит сожалеть о том, что является неотъемлемой частью нашей жизни, Донайра, - произнес Сайрус, обнимая меня за плечи.
  Он был тысячу раз прав. Только душа моя металась от стенаний, что рвались наружу, но вынуждены были оставаться заточенными в моем теле. Я не хотела, не могла поддаться на бесшумные уговоры монстра, что притаился внутри меня. На его короткие и хлесткие 'Убей! Возьми! Это твое!' я отвечала все новыми и новыми маневрами, помогающими мне избежать искушения.
  -Пойдем отсюда, - подтолкнул меня в сторону замка Сайрус.
  Погоня, что началась так внезапно, и закончилась вполне предсказуемым финалом, принесла мне насыщение. Вместе с этим, во рту у меня осталось послевкусие горечи, как бывало всегда после охоты. И хоть я знала, что смертной, которой так не посчастливилось попасться нам на пути, помогут слуги Сайруса, я не могла избавиться от чувства, что мрак медленно, но неизбежно вползает в душу.
  Мы поравнялись с разграбленным экипажем, в котором еще несколько минут назад беспечно путешествовала моя жертва, и я посмотрела на безжизненное тело кучера, что лежал на сухой траве. От него веяло свежей кровью и смертью. Сайрус проследил за моим взглядом и равнодушно пожал плечами.
  -Я был голоден, - пояснил он.
  Что я могла сказать? Если бы не вмешательство Сайруса, на одну смерть в этом лесу, где мы охотились, было бы больше.
  Ветер вновь запел свою песню у меня в ушах, когда я бежала вперед по ночному лесу. Жар распространялся по всему телу, а человеческая кровь, взятая всего несколько минут назад, наполняла силой. Зверь внутри меня на какое-то время замолчал, и я смогла насладиться чувством свободы, пусть и достаточно эфемерным, чтобы забыться.
  Уже в замке я замерла в огромном зале, где стоял длинный стол. Множество кресел с высокими резными спинками обычно занимали вампиры Сайруса, служившие ему в Округе. Более массивное, похожее на королевский трон, кресло стояло во главе стола, и место это предназначалось для Смотрителя. В этот поздний, практически предрассветный час зал пустовал. Даже свита Сайруса удалилась в подземелье, чтобы переждать очередной день. Они не охотились, как я или мой Создатель, а потому довольствовались теми смертными, что были заточены в просторных камерах. Выловленные на улицах, выкупленные в публичных домах - люди были пищей, и страх струился по их венам так же, как кровь.
  Я бесшумно двигалась дальше, направляясь в западное крыло, где располагалась огромная библиотека, принадлежавшая Сайрусу. Какое-то смутное предчувствие терзало мою душу, и я ускорилась, буквально пролетая узкие коридоры замка с многочисленными комнатами. Я не нуждалась в освещении, да и эта часть была погружена в кромешный мрак, так как не часто жители замка жаловали это крыло. Я же, получив одобрение Сайруса, регулярно посещала библиотеку, погружаясь в удивительный мир старинных фолиантов.
  Готовая уже было завернуть за угол, я вдруг замерла на месте, прислушиваясь к звукам, которые, несомненно, доносились со стороны библиотеки. Негромкие голоса вели оживленную беседу, и то и дело слышался шелест страниц. Пробираясь крайне осторожно, стараясь соблюдать достаточную дистанцию, чтобы не выдать своего присутствия, я сделала еще несколько шагов.
  Дверь в библиотеку была закрыта не плотно, и через узкую щель пробивался тонкий луч света. Голоса стали более отчетливыми, и я узнала Сайруса и Федерико.
  -Ты нашел его? - радостно воскликнул Федерико, и я почувствовала, как взволновал его разговор с Сайрусом.
  -Да, как и было предсказано - в пещере, на берегу океана, - отвечал ему Смотритель. - Но я не понимаю ни единого слова, что написано на этом клочке.
  В голосе вампира мне послышалась досада. И он даже не попытался ее скрыть.
  -Это корианский язык, - благоговейно, с придыханием ответил Федерико. - Ты не можешь с таким пренебрежением относиться к свитку Криала. Посмотри, как искусно выведены буквы древне-вампирского языка. Не многим дано постичь смысл этого послания, но оно бесценно.
  -Меня одолевают сомнения, что этот кусок бумаги с буквами, выведенными человеческой кровью, имеет такое значение, как ты пытаешься мне это представить.
  -Не говори так, - возмутился Федерико. - Это самая бесценная часть истории Темного Мира. В наших руках ключ к пониманию сути всего, что происходит между вампирами и оборотнями.
  На какое-то мгновение в библиотеке воцарилась тишина, но я слышала, как шуршит под пальцами одного из вампиров бумага.
  -Ты можешь не томить меня и сказать, что же там все-таки написано? - вновь заговорил Сайрус, и на этот раз раздражения в его голосе было меньше.
  -Подожди, Сайрус. Это не так просто как тебе может показаться. Корианский язык чрезвычайно сложен. Вот...
  И Федерико медленно произнес слова, переведенные с древнего языка:
  '... Великая битва случилась под Фисламой в год шесть тысяч пятьдесят третий от Посвящения Сухрама. Серое войско Хисеха встретилось с армией Кровавого Повелителя Умбара близ вод Гурабии. И день, и ночь, и так на протяжении тридцати дней велся кровопролитный бой. И армия Кровавого Повелителя не знала поражения, как и Серое войско - силы их были равны. И взмолился Великий Умбар Богу Тьмы, вопрошая о мощи, и Хисех вознес слово своему Богу. И разверзлись небеса, и содрогнулась земля, и случилось явление, страшнее которого не было на земле Темного Мира. Дождь из крови пролился на войко Умбара, выжигая в душах людей все человечное, перерождая в зверя кровожадного. Земля под ногами Серого войска пошла широкими расщелинами, и провалились люди, издавая вопли отчаяния и боли. И выбралась армия Хисеха из глубокого провала, и каждый был покрыт шерстью звериной, а глаза светились лютой злобой и жаждой плоти с кровью. И получили воины Хисеха и Умбара бессмертие, о котором молили Бога Тьмы их правители. Но проклятьем стало блаженство долголетия, так как одни должны были бояться лучей светила дневного, а другие меняли лик свой, через боль и страдания получая силу...'
  -Что это значит? - изумленно спросил Сайрус, но Федерико молчал. Мне стало очень интересно, чем именно занимались вампиры, но приблизиться к двери я не рискнула - они могли услышать мой запах. Пришлось довольствоваться малым - я вся обратилась в слух, с нетерпением ожидая возобновления диалога.
  -Это легенда, - наконец, отозвался Федерико. - Согласно ей две армии обратились к некому темному божеству, попросив мощи и, возможно, бессмертия. И люди получили то, о чем вопрошали. Так появились вампиры и оборотни.
  -И что это дает? Каким образом старая легенда может помочь в нашей борьбе?
  -Тшшш, - зашипел Федерико. - И у стен могут быть уши.
  -Мы в моем замке. Кого ты опасаешься?
  -А как же твоя маленькая вампирша? - в голосе вампира послышалась едва сдерживаемая ирония.
  -Причем здесь Дона? - удивленно прозвучал ответ Сайруса.
  -Ты сильно недооцениваешь ее, - с укором произнес его собеседник. - Она сует свой милый носик в дела, которые ее не касаются. К тому же меня настораживает ее интерес к истории Темного Мира и корианскому языку. Тебе известно, что она изучает фолианты, посвященные этой теме?
  -И что? Ты всерьез считаешь, что ее интерес к древне-вампирскому языку может помешать нам в осуществлении задуманного? Она просто женщина, пусть и самая обворожительная, что встречалась мне за последнее время.
  Слова Сайруса не вызвали во мне ни каких чувств, кроме как легкую досаду. Понимать, что меня расценивают только в качестве сексуальной партнерши, оказалось не очень приятно. Но я продолжила слушать беседу, стараясь соблюдать абсолютное спокойствие, так как Сайрус мог почувствовать мои эмоции.
  -Вот именно - ты видишь перед собой женщину, а я - ее сущность. В конце концов, в ней течет твоя кровь.
  В последних словах, как мне показалось, звучал тщательно скрытый укор.
  -Предоставь решать этот вопрос мне, - безапелляционно заявил Сайрус, явно давая понять Федерико, что разговор на этом закончен. Я знала вампира куда лучше, чем могло показаться, и недовольные нотки подтверждали мое предположение.
  Тяжелый вздох Федерико говорил о том, что он сдался и подчинился решению Смотрителя.
   -О чем еще говорится в свитке? - вернулся Сайрус к предмету их первоначального разговора.
  -Я не могу прочитать остальную часть. Записи частично разрушены, и потребуется время, чтобы хотя бы приблизительно восстановить текст, - сокрушенно произнес вампир.
  -Так сделай это, Федерико. Пока я не вижу смысла в проделанной нами работе. Странные слова ничего не говорят мне.
  -Я постараюсь.
  Каким-то образом я догадалась, что разговор подошел к концу, и уже в следующее мгновение поспешила прочь от библиотеки. Подслушанный разговор достаточно озадачил меня, и я направлялась в свои покои с тяжелым ощущением недосказанности. Таинственные планы Сайруса и Федерико настораживали, и интерес во мне разгорался подобно лесному пожару. Загадка свитка не оставила меня даже тогда, когда служанка помогла освободиться от платья, и я опустилась на мягкую перину.
  -Госпоже еще что-нибудь нужно? - робко опустив голову, поинтересовалась Клориса - юная вампирша, приставленная ко мне.
  -Нет, можешь быть свободна, - отстраненно произнесла я.
  Пряча темную радужку глаз за полуприкрытыми веками, служанка выскользнула из комнаты, оставив меня одну. Я даже не обратила на это внимания, погруженная в свои мысли. Девчонка искренне верила, что ей повезло служить мне, а не Мадлен. И я была с ней согласна.
  Глава 12. Сговор
  Испания, 1641г.
  Рассвет... Как же мне хотелось хотя бы одним глазом взглянуть на то, как рождается новый день, в который мне больше нет дороги. Дитя ночи - я вынуждена прятаться от Солнца, и в эти мгновения, когда первые лучи касаются остывшей земли, цепляются за ветви могучих деревьев и приветствуют капли росы, моя душа наиболее остро ощущает тоску по прошлому. И невозможно в такие минуты забыться. Призраки, казалось бы, далеких дней неотступно следуют за мной.
  -Госпожа изволит помыться? - осторожно, словно опасаясь вспышки моего гнева, в комнату вошла Клориса. Всего семь ночей, как она заменила мою прежнюю служанку, но страх не покинул ее. Миловидная девушка с пепельными волосами, заплетенными в тугую косу, в любой момент ожидала от меня такой же грубости, какую позволяла себе Мадлен.
  -Да, Клориса. Подготовь мне ванну.
  Вампирша тут же исчезла в смежной комнате, где находилась огромная по меркам того времени деревянная лохань. Беззвучно она двигалась по просторному помещению, зажигая многочисленные свечи и открывая заглушку, сдерживающую поток воды, который тут же по желобам направился в лохань. Самый примитивный водопровод радовал нас, позволяя слугам облегчить свою жизнь. К холодной, Клориса добавила несколько ведер горячей воды и позвала меня.
  -Все готово, госпожа, - опустив глаза, сообщила она.
  Покинув неуютную, холодную постель, я ступила на пол, утопая по щиколотку в леопардовой шкуре. За считанные мгновения преодолела расстояние до ванны с водой, и пальцы развязали завязки полупрозрачной сорочки. Ткань упала к ногам, и я поднялась по двум каменным ступенькам, перешагивая через край бадьи. Вода приняла меня в свои приветливые объятья, и Клориса опустила шелковый полог, ограждая меня от спальни, от этого мира и от всех забот. Отсвет от пламени свечей игрался с белоснежной тканью, дропировавшей стены и складками спускавшейся с потолка. Но я любовалась восхитительным зрелищем всего мгновение. Прикрыв веки, я всецело отдалась на волю умелых рук служанки, которая растирала мое тело, пробегая тонкими пальчиками по коже.
  Легкое колебание в воздухе... Даже не открывая глаз, я чувствовала, как Сайрус раздвинул руками легкие складки газа, проникая внутрь ванной комнаты. Его запах, поднимающий в душе вихрь желания, обдал меня, предвещая долгие мгновения удовольствия.
  -Ступай, - хрипло отдал он приказ Клорисе.
  -Да, господин.
  Вампирша тут же скрылась в соседней комнате, а спустя мгновение и вовсе удалилась из моих покоев.
  Я не удержалась, приоткрыла глаза, наблюдая за вампиром из-под полу прикрытых век. Сайрус в свою очередь, не сводил своих глаз с меня. Он быстро и ловко освободился от камзола и белоснежной сорочки. Прекрасное тело, всегда вызывавшее во мне восхищение, предстало передо мной в своем порочном великолепии. Мышцы пресса напряженно подергивались, но я не могла оторвать взгляд от крохотных темно-коричневых кружочков, венчавших стальные мышцы груди вампира. Я практически почувствовала, какие они на вкус, представляя, что обхватываю их губами, и касаюсь кончиком языка. Каждая секунда томительного ожидания распаляла меня все больше и больше. И Сайрус желал того же, что и я - предаться любви - порочной, всепоглощающей, лишающей разума.
  Последние неторопливые, дразнящие движения, и абсолютно голый вампир шагнул в ту же лохань, в которой мылась я. Его ноги сплелись с моими, и я постаралась расставить их пошире, сгибая в коленях. Сайрус быстро сориентировался, и забросил их к себе на бедра, властным движением рук притягивая мое тело ближе к себе. Я смогла на это только прогнуться, отбрасывая голову назад, и подставляя свое тело под истязающие руки мужчины. А он уже начал свои ласки, исследуя широкими ладонями мою спину и бедра. Одна рука Сайруса скользнула к моей промежности, и я издала громкий стон, когда его пальцы проникли внутрь меня, лаская, растирая стенки лона. Даже вода не могла бы остудить пыл двух тел, соединившихся в древнем, как мир, акте.
  
  -Моя Донайра, - прохрипел Сайрус, сжимая мое тело и раскачивая его из стороны в сторону. Водная гладь удерживала меня у поверхности, а намокшие и отяжелевшие волосы оттягивали голову назад. Но я не обращала на это внимания, так как сладкая нега баюкала меня. Я отдавалась ей, ощущая приятную эйфорию. Два крохотных ранения на моей шее затянулись всего мгновение назад, но я продолжала ощущать единение с Сайрусом. Он получил от меня силу, но взамен подарил радость блаженства.
  Как бы ни было мне безумно жаль это осознавать, но я чувствовала, что все эти эмоции уступят место действительности. Скоро. Очень скоро... Холод вновь проникнет в мое сердце, и я продолжу свою незримую войну со Зверем. Но куда хуже было осознавать, что это не самый страшный мой соперник. Одиночество - вот, чего стоит бояться каждому. И я не была исключением. Присутствие Сайруса разгоняло на короткое время свинцовые тучи мрачного предчувствия, нависшего надо мной, но это было временная поблажка, подаренная Судьбой.
  -О чем ты думаешь? - медленно вплыл в мое сознание голос Сайруса. Его руки продолжали поглаживать мои бедра, но, скорее, машинально. Он сидел, уперев спину в стенку лохани, и глаза его были прикрыты кожей век. Ресницы едва уловимо дрожали, а губы сложились в легкую полуулыбку. Красив.
  -О тебе, - прозвучал мой ответ. Голос охрип от пережитых эмоций, и Сайрус это знал. Его губы растянулись еще больше, обнажая белоснежные зубы с выдвинувшимися клыками.
  -Рад это слышать, - все так же с закрытыми глазами, произнес он. - Мне так важно, чтобы ты думала обо мне, моя девочка. Так нужно это. Особенно сейчас.
  -Сейчас?
  -Не беспокойся. Я чувствую напряжение в тебе. Просто сейчас у меня не совсем удачно все складывается. Я буду вынужден покинуть замок на две недели. Так что хочу, чтобы ты ждала меня.
  Я встретила эту информацию спокойно. Отлучки Сайруса - не такое уж и необычное явление. Но все же легкое чувство надвигающейся тоски возникло у меня внутри. Снова одна... Нет, конечно, это не совсем так, но Мадлен и Федерико я не могла отнести к своим друзьям.
  -А Федерико? - вспомнив о свитке, поинтересовалась я.
  Сайрус резко открыл глаза. В их синеве я уловила вспышку настороженности, но она тут же угасла. Вот только эмоции Создателя сказали мне куда больше - внутри вампира всколыхнулось раздражение.
  -Почему тебя интересует Федерико?
  Я постаралась принять сидячее положение. Вода стекала с моих волос по спине и груди. Сайрус невольно проследил весь путь небольших ручейков, и взгляд его смягчился. Поддавшись вперед, я обвила плечи вампира руками, привставая и нависая над ним, упираясь коленями в дно лохани. Грудь оказалась на уровне его губ, и он не удержавшись, провел языком по коричневому соску. Дрожь удовольствия тут же пробежала по моему телу, и все эмоции замаскировались под наслаждение. Удовольствие - это далеко не беспокойство или настороженность. Оставалось надеяться, что маневр сыграл мне на руку, и Сайрус забудет об эмоциях, что уловил во мне всего мгновение назад.
  -Опять искушаешь? - прозвучало приглушенно.
  -Я тоже хочу, чтобы ты думал обо мне, - ответила я, снова погружаясь в воду, и наполняя себя его плотью. Пламя страсти, что успело поутихнуть, вновь разгорелось. На этот раз с удвоенной силой. Сайрус наклонил голову в сторону, и в миг, когда лавина удовольствия готова была смыть нас, я вонзила в его шею свои клыки. Громкий стон сорвался с губ вампира, но он потонул в моем триумфальном рычании, когда его кровь попала в мой рот.
  
   Зеркало, в котором я наблюдала свое отражение, демонстрировало безупречное лицо с едва заметным румянцем от принятой у Сайруса крови. Насыщенного алого цвета губы кривились в подобии ухмылки. Я видела перед собой бессмертное тело с иссохнувшей от тоски душой. Лишь присутствие вампира, Создателя позволяло мне на время забыться. Забыть... Забыть, кто я есть, чего у меня нет, и никогда уже не будет - вот моя заветная мечта. И, казалось, мои желания были услышаны. Словно выплавленное из какого-то невиданного сплава, сердце остывало, превращаясь из некогда живого органа в холодную глыбу. Без чувств, без внутренней тоски, которая терзала меня - я начала учиться жить без них.
  Мое существование могло бы быть скучным, если бы не свиток, который завладел моим вниманием. Древний артефакт, так привлекавший Федерико и Сайруса, разбудил во мне непомерный интерес. За странными, казалось бы, невероятными словами скрывалась тайна, разгадка которой могла бы помочь мне уничтожить Ксимену. Существование всего племени оборотней могло оказаться в прошлом. Не этого ли я хотела? О, да, именно этого.
  При мыслях о возмездии, Зверь внутри меня радостно взревел. Он чувствовал приближение схватки, он желал этого. И впервые наши интересы совпадали.
  -У вас такие прекрасные волосы, госпожа, - проронила Клориса, беря гребень и расчесывая мои локоны. Присутствие служанки осталось мною проигнорировано, и я терпеливо ждала, пока она уложит мои кудри в подобие короны на голове. Под моим пронизывающим взглядом молодая вампирша смутилась, и тонкая шпилька, которую она вставляла в прическу, больно уколола меня.
  -Простите меня, госпожа, простите, - всплеснув руками, упала на колени несчастная. Она целовала подол моего бордового платья, которое всего несколько минут назад помогла одеть, и от вида этой нелицеприятной картины меня передернуло.
  -Встань, - приказала я.
  -Госпожа накажет меня? - не поднимая глаз, обреченно, спросила вампирша. Ее худенькие плечи вздрагивали, словно от рыданий, но вампиры редко поддаются эмоциям. Скорее, глубоко в ее душе, в том, что от нее осталось, засел страх. Жалость к этому существу зашевелилась в моей душе, и я позволила себе ласково погладить ее по голове.
  -Я не буду наказывать тебя, Клориса, - мягко произнесла я, и подняла подбородок вампирши вверх. Агатовые глаза, обрамленные черными густыми ресницами, посмотрели на меня с мольбой и неверием, но я не собиралась обманывать девушку.
  -Напротив, я дам тебе шанс занять более достойное место в этом замке. Но взамен мне нужна будет твоя услуга, - закончила я, отпуская подбородок вампирши.
  -Да, госпожа, - покорно согласилась она.
  -Ты должна отвлечь Федерико, Клориса, - попробовала я сделать пробный ход. Служанка колебалась лишь секунду, а после согласно закивала головой. - Мне нужно попасть в его покои, но так, чтобы он до поры до времени не догадался об этом.
  План созрел в моей голове быстро. Его осуществлению способствовало и отсутствие Сайруса, который направился в западную часть своих владений. Как оказалось, он должен был принять участие в разрешении территориального спора. Единственной помехой, кроме самого Федерико, оставалась Мадлен. Но вампиршу я планировала занять действом, более подходящим для ее темперамента.
  -Что мне нужно делать, госпожа? - ворвался в ровный строй моих мыслей голос Клорисы.
  -Этой ночью, когда Федерико выйдет на охоту, ты последуешь за ним. Ты мила, достаточно невинна, чтобы попытаться завладеть его вниманием. Вампир не жалует в последнее время рабов, собранных в подземелье, а потому единственным возможным развлечением для него можешь стать ты - свежий, приятный цветочек.
  Глаза Клорисы округлились, едва до нее дошел смысл моих слов.
  -Соблазнить господина Федерико? - наивно переспросила она.
  -Да, Клориса, - подтвердила я. - И не говори мне, что он не волнует тебя.
  Здесь я действовала наверняка, подозревая о слабости юной вампирши к Федерико. Пару раз я становилась свидетельницей того, как в радужке глаз служанки вспыхивал слишком знакомый мне огонек желания, когда она позволяла себе украдкой смотреть на вампира.
  -Волнует, госпожа, - честно призналась Клориса, нервно сжимая в руках край своего скромного платья.
  Этот жест, больше подходящий человеческой девчонке, а не вампирше, заставил меня вздрогнуть. Воспоминания того, как не так давно я сама была на ее месте, резанули по сердцу, бередя зарубцевавшиеся раны. Безродная служанка и господин... Суровая проза жизни...
  -Ты поможешь мне, а я помогу тебе, - усилием воли заставила я себя вернуться к теме разговора. - Твоя жизнь будет не такой ужасной, как рисует тебе твоя фантазия. Возможно, со временем, я позволю тебе занять место рядом со мной. И тебе будет доставаться не безвкусная кровь полуистлевших мертвецов - узников подземелья, а свежая кровь загнанной добычи.
  Картинка, обрисованная мною, вызвала приступ голода у юной вампирши. Из-под верхней губы показались небольшие клыки, и Клориса издала подобие шипения - непозволительно для слуги, но принятое мною, спокойно. Мне слишком хорошо был известен голод, который она испытывала. Свежая, здоровая кровь, приправленная адреналином - это самое вкусное лакомство, которое может позволить себе вампир. Нужно заметить - высокопоставленный вампир. Остальные же должны довольствоваться малым - сцеженной кровью бродяг. Слишком жесток был вампирский мир к тем, кто не мог постоять за себя, кто ломался под действием голода и не мог найти себе защитника. Слабый вампир - обреченный вампир.
  -Да, моя госпожа. Я все сделаю для вас, - изменившимся голосом, с подобострастием, произнесла вампирша. - Место рядом с вами - наивысшая награда, которой я могу быть удостоена.
  -Хорошо. А теперь ступай. Подготовься к наступлению ночи. Федерико должен быть занят как минимум несколько часов. А еще лучше - до рассвета.
  Служанка согласно кивнула головой, сделала реверанс и быстро удалилась, оставив меня одну. Первая часть моего плана была подготовлена. Оставалась вторая его часть. Мадлен... И здесь дела обстояли сложнее. Единственная страсть и слабость вампирши могла сыграть мне на руку, но предстояло действительно увлечь ее. Слишком часто вампирша проявляла не нужный интерес ко мне, а это могло быть губительным.
  Выйдя из своих покоев, я направилась в северное крыло замка, надеясь поскорее попасть в подземелье. Двигаясь привычным маршрутом, я старалась не смотреть на пугающихся слуг, которые изредка попадались на пути. Они провожали меня затравленными взглядами, и я не могла не чувствовать их. Не удивительно. Вампиры предпочитают в это время суток восстанавливаться, погружаясь в подобие сна, но у меня были другие планы.
  Каменные ступени, что я преодолевала, вели меня по знакомому маршруту. С каждым шагом, я углублялась во чрево колодца, который разветвлялся в четыре стороны от своего центра. Лишь ступив на твердую поверхность самого нижнего уровня замка, я выдохнула, внимательно осматриваясь. Один тоннель вел в сторону камер, в которых содержались обреченные стать нашей пищей. Там же находилось помещение, в котором смертным делалось кровопускание, когда того требовали условия. В другом коридоре находилась сеть помещений, отведенных под тренировочные комнаты. Совершенство тела, отрабатывание боевых навыков - все это было необходимо нам для участия в боях на арене Мортидора. Лучшие вампиры Округа собирались здесь раз в несколько полных лун. Третье ответвление подземелий отводилось для нужд Сайруса и Федерико. Вход туда охранялся вампирами - обученными убивать всякого, кто осмелится нарушить повеление Смотрителя не входить на запретную территорию. Это не относилось ко мне, так как Сайрус разрешал посещать свои покои. В отличие от меня он предпочитал жить здесь, нежели наверху в замке. Ну и последний коридор - оживший кошмар для всех, кому не посчастливилось прожить лишние несколько лет. Пыточные... Любимое место Мадлен. Запах крови и гноя, что скапливается в многочисленных ранах жертв вампирши, достигает моих ноздрей даже здесь, в центре подземелья. Тихие стоны, переполненные отчаянием и желанием умереть - от всего этого можно сойти с ума. Потому я редко спускаюсь сюда. Но в этот раз мне предстояло преодолеть свое отвращение.
   Я направилась в сторону пыточной. Именно там находились игрушки Мадлен. Выпивая из своих жертв с кровью жизненные соки, вампирша оставляла после себя только выжженные оболочки.
  Первая камера, попавшаяся мне, была пуста. Я не слышала в ней сердцебиение, но все же заглянула внутрь. Стойкий запах испражнений и засохшей крови ударил в нос, и я на мгновение замерла, задерживая дыхание.
  Еще недавно здесь был человек. Кандалы, свешивающиеся с потолка, приковали к себе мой взгляд, и я вдруг представила несчастную жертву, подвергнувшуюся страшным мукам. Вампирша умела доставлять страдания.
  Захлопнув с силой дверь, я направилась дальше, уже начиная жалеть, что не придумала какой-нибудь другой план. В следующей камере явно кто-то находился. Тяжелые удары сердца отдавались у меня в ушах, и я неторопливо отворила тяжелую створку.
  На каменном полу темницы, прислонившись спиной к стене, сидел полуобнаженный мужчина. Его голова со спутанными волосами была опущена на грудь, а руки лежали на коленях, закованные в железные кандалы. Все тело узника было покрыто тонкими и не очень надрезами, в которых уже запеклась кровь. Хорошо сложенная фигура мужчины свидетельствовала о частых и интенсивных физических нагрузках. Из одежды на нем были только изорванные штаны грязно-серого цвета.
  Медленно пройдя вперед, я остановилась всего в шаге от смертного. Мой слух уловил участившееся сердцебиение, и я слегка отклонилась назад, за мгновение распознав маневр узника. Он резко встрепенулся и бросился в мою сторону, пытаясь дотянуться пальцами до моей шеи. Горящий взор вперился в меня, и я на миг перестала дышать. На меня смотрело лицо Лино, только с безумными глазами и искаженное злобой. Но уже в следующее мгновение я пришла в себя. Воображение посмеялось надо мной, и мужчина, предпринявший попытку напасть на меня, не был моим возлюбленным. Просто похож... Однако этого было достаточно, чтобы вывести меня из равновесия. Даже его неудачное покушение на меня отошло на второй план, когда я смотрела в глубокие, наполненные страданием человеческие глаза. Ярость во взгляде сменилась на разочарование и досаду.
  -Почему ты напал на меня? - произнесла я, не в силах справиться с наваждением, внушившим мне, что передо мной Лино.
  -Дьяволица, - хрипло прозвучал в тишине темницы голос незнакомца. Он продолжал буравить меня своим тяжелым взглядом. - Теперь ты явилась в другом обличье, но я вижу твою сущность. Ее не скрыть ни под какой личиной.
  -Я не та, о ком ты думаешь, - зачем-то посчитала я нужным пояснить ему. - Я не причиню тебе вред.
  -Сладки твои речи, дьяволица. Но они предназначены не для моих ушей. Бери то, зачем пришла. Убей меня, наконец.
  -Ты не понимаешь, что говоришь.
  -О, если бы не эти цепи, я бы умер достойно, но ты ведь не доставишь мне эту радость. Пришла вновь пытать меня? Брать мою плоть и кровь?
  Близость этого мужчины взволновала меня. Его сходство с Лино было сильным, и я не могла не смотреть на узника, жадно впитывая в себя его образ.
  -Ты так похож на него, - не отдавая себе в этом отчета, вслух произнесла я.
  Рука непроизвольно потянулась к изможденному лицу, и пальцы коснулись горячей кожи. Мужчина не отстранился и не произнес ничего. Он смотрел на меня, а я на него. Еще мгновение, краткий миг, и я приблизила свое лицо к нему. Звуки и запахи исчезли, словно наваждение осталось единственное желание - окунуться в свою самую смелую фантазию, вспомнить каково это - целовать его губы. Пусть и иллюзия, пусть. Но я желала этого, сердце послушно скрывало от меня действительность, и я потерялась на грани между правдой и вымыслом. И мужчина потянулся ко мне, опаляя кожу своим дыханием.
  -Так-так-так, - резанул по ушам голос Мадлен, раздавшийся за моей спиной. Я невольно вздрогнула, и очарование момента было нарушено. Темные стены, измученный человек, кандалы, надетые на его руки и ноги, устрашающее кресло, предназначенное для пыток и дожидающееся очередную свою жертву - вся эта неприглядная, отталкивающая картина вернулась, вытесняя образ того, кто на мгновение воскрес в моей памяти.
  -Мадлен, - прошипела я, отстраняясь от узника. Мужчина обессилено упал, сжимая руками свою голову. Он постанывал и качался из стороны в сторону.
  -Нет, только не это. Изыди, демон искушения, изыди, - шептали его губы, а я уже успела обернуться в сторону вампирши.
  -Не верю своим глазам, - делано изумилась Мадлен. - Неужели наша монашка Дона нашла себе игрушку? Ах, дорогая, ты, наконец, почувствовала вкус моих забав?
  Вампирша сделала шаг в мою сторону, я же осталась стоять на месте. Все обернулось не совсем так, как я рассчитывала, но отступать было поздно. Первый ход был за мной, и Мадлен послушно приняла правила игры. Чувство вины перед несчастным смертным кольнуло в груди, но ему я не могла помочь. По блеску в глазах вампирши я догадалась, что она проглотила наживку.
  -Ты заблуждаешься, Мадлен, - добавила я своему голосу дрожи. Со стороны должно было показаться, что я пытаюсь выгородить узника. Но не в правилах Мадлен отступать. Она не поверила мне, истолковав и интонацию, и смысл сказанных слов по-своему.
  -Неужели? Не ты ли только что ворковала с тем, кто годиться только на корм такому отребью, как наши слуги? Фи, как это дешево выглядит, Донайра. И что скажет Сайрус, когда узнает о твоей шалости?
  -Что ты можешь предъявить ему? Сайрус верит мне больше, чем тебе.
  -Но ты не сможешь обмануть его чувствами. Ведь так?
  Блеск ликования в зрачке ее глаз вызвал во мне вспышку гнева, но я подавила ее. Я, действительно, ходила по лезвию ножа, играя с Мадлен и Сайрусом. Его возможная реакция мне была неизвестна, а от того я сильно рисковала.
  -Чего ты хочешь? - попробовала я приблизиться к цели своей игры.
  -Его, - ткнула она тонким пальчиком в фигуру мужчины за моей спиной.
  Я обернулась, и встретилась взглядом с двумя омутами, в которых застыло безразличие. Узник смотрел на меня, и я видела, что он не ждет от меня ничего. На какое-то мгновение в них, как мне показалось, промелькнула тень грусти, но в следующую минуту он опустил голову, пряча глаза за длинными волосами.
  -Зачем он тебе? Оставь его мне, - попросила я.
  -Нет, - с чувством превосходства, ответила Мадлен. - Я буду забавляться с ним, а тебе придется смириться с этим. Под носом у Сайруса, ха. Уже предвкушаю наслаждение от того букета эмоций, что ты наградишь его.
  Странное чувство, что вызвал во мне человек, не позволяло воплотить мой план. Видеть его очередной жертвой Мадлен было невыносимо. Но выбор был сделан, и назад пути не было. Вампирша, я знала, не сдастся и добьется своего, так или иначе.
  Вынужденная уступить, я направилась прочь из темницы, оставляя позади безвольное, хрупкое тело незнакомца, так похожего на Лино. Мне в спину был послан полный триумфа смех вампирши. Она праздновала свою маленькую победу надо мной.
  Глава 13. Побег
  Наши дни
  Пальцы прощупывают каменную кладку.
  Черт! Тот, кто сооружал эту темницу, знал свое дело - даже с силой вампира на разрушение стен может уйти не один день. Шуметь нельзя - а это значит, что мои действия ограничены. Мне совсем не хочется, чтобы оборотни что-то заподозрили и вернулись. К тому же я не знаю, сколько времени у меня есть - возможно, час, а, может, и минута.
  -Дона, что с нами будет? Они убьют нас? - взволнованно звучат вопросы Хло.
  Ее раны еще не полностью регенерировались, но выглядит она намного лучше, чем в начале.
  -Не знаю, Хло, - честно призналась я.
  Мне нет смысла лгать. О причине, по которой меня и Хло оставили в живых, я стараюсь не думать. Задумайся я хоть на мгновение и, возможно, ответ меня не порадует. Ксимена могла замышлять что угодно против меня, да и живой я не должна вернуться в Темный Мир - мои показания могут угрожать благополучию оборотня. Я знаю слишком много, чтобы оставить мне жизнь. Вожак стаи, напавшей на нас, не может этого не знать. С другой стороны, нападение на Смотрителя - серьезное преступление. За него полагается смерть. Но все это не имеет ровным счетом никакого значения, пока я нахожусь здесь.
  Я еще раз осмотрела стены, потолок и пол на наличие хотя бы небольшой подсказки, которая позволит нам выбраться отсюда. Но все старания не дали никакого результата. Вместо этого пришло стойкое чувство досады.
  Кап... Кап... Кап...
  Звук капающей воды просто разрывает голову, и злость рвется наружу, отчего я с трудом сдерживаю порыв одним ударом расколоть стену. Почему именно сейчас? Что это за пытка такая?
  И вдруг догадка...
  -Хло, вода, - зачем-то вслух произнесла я.
  -Вода? Что это значит, Дона?
  -Здесь где-то рядом находится источник, - поясняю я помощнице. - Не знаю, какой он - искусственный или природный, но это наш единственный шанс. Что бы это ни было, будь даже сточные воды, у него есть начало и конец. Мы сможем выбраться отсюда.
  Уверенность, с которой я это произнесла, воодушевила Хло. Она впервые с момента нашего пробуждения здесь, улыбнулась.
  -Это хорошо, - выдохнула она.
  -Теперь нам надо найти способ добраться до него. И сделать это надо бесшумно и как можно скорее.
  Я прислушиваюсь. Вдох-выдох, задержка дыхания... Шум, пока не ясный...
  Опускаюсь на колени, и прикладываю к холодному полу ухо. Да, так и есть - под нами, определенно, находится подземная река. Ее движение не очень интенсивное, но достаточное для того, чтобы я уловила едва различимый рокот, словно перешептывание нескольких голосов.
  -Помоги мне, Хло, - тихо произнесла я, стараясь производить как можно меньше шума.
  Хло опустилась рядом со мной на колени, и подцепила острыми ногтями один камень, из которого выложен пол нашей темницы. Он неохотно, словно нарочно сопротивляясь нашим усилиям, поддается. Один, и еще один, и еще...
  -Смотри, Дона, - восторженно произнесла Хло, указывая мне на ямку, оставшуюся после нескольких камней, что мы отковыряли.
  -Кто бы мог подумать, - у меня вырвался короткий смешок. - Не так хорошо они продумали надежность этой дыры.
  Глубина в три каменных булыжника успешно нами преодолена, и именно в этот момент становится, очевидно - под нами земляной пол. Насыпь из камней служит своего рода верхним слоем, который скрывает довольно зыбкую по меркам вампира, прослойку.
  -Копай. У нас мало времени - оборотни могут вернуться в любую минуту, - подстегнула я помощницу к действиям.
  Мы принимаемся с удвоенным рвением прорывать себе выход на свободу. Черная грязь забивается под ногти, а маленькие камушки, что попадаются в земляных комьях, болезненно впиваются в кожу. Но негромкое шипение, что готово вот-вот вырваться из груди, приходится сдерживать - боль ничтожна по сравнению с риском, которому мы подвергаем себя, производя лишние шумы.
  И снова камни... Но звук воды уже более отчетлив, а это говорит о том, что мы близки к спасению. Еще усилие, долгие минуты борьбы за свободу, и наконец, часть камней и земли стала просыпаться в небольшую щель. Я слышу, как они ударяются о водную гладь, и это придает дополнительные силы. И вместе с тем, приходит сознание того, что мы добрались до очистного коллектора. Миазмы, просачивающиеся через небольшое отверстие, что образовалось от наших с Хло усилий, разъедают рецепторы. Перестав дышать, я жестом показываю помощнице, чтобы она спускалась. Хло неуверенно посмотрела вначале на меня, а затем и на дыру в полу, но послушно опустила в черный зев ноги. В следующее мгновение она уже полностью скрылась под полом нашей темницы. Я последовала ее примеру.
  Чувство полета продлилось всего мгновение, и ноги утонули по колено в зловонной жиже. Готовая к любой неожиданности, я тут же осмотрелась. Ничего особенного - длинный тоннель со сводчатым потолком и протекающей по его дну рекой. Ширины этого сооружения вполне достаточно, чтобы беспрепятственно двигаться вперед. Неизвестно на сколько миль в обе стороны тянется тоннель, а потому следует торопиться. Чувство, что время, отпущенное нам, истекает, не покидает меня ни на секунду.
  -Вперед, Хло. Нужно как можно скорее убраться подальше от этого места.
  -Но куда нам двигаться, Донайра? Это же бесконечный лабиринт, выход из которого неизвестно где, - растерянно заметила Хло.
  -Ты предлагаешь остаться здесь и дождаться возвращения оборотней?
  Кажется, это предложение расшевелило ее. По крайней мере, она послушно последовала за мной.
  -Как ты думаешь, Дона, сколько у нас есть времени? - спросила Хло, выбираясь на импровизированный берег, который образовался из наносов песка и камней по краю зловонной реки.
  -Его у нас нет.
  Словно в подтверждение моим словам где-то позади раздался звук, очень похожий на тот, который издали мы, когда спрыгнули в проем. Преследование началось, и я устремилась вперед, стараясь поскорее добраться до выхода на поверхность. Он должен быть где-то здесь!
   -Давай же, - тороплю я помощницу.
  Ноги проваливаются в вязкую кашу, образовавшуюся от песчаных наносов реки, и я на ходу отрываю подол некогда длинного и прекрасного платья. Истерзанное во время драки, оно только мешает мне двигаться. Впереди показалась лестница. Ржавая, она крепится к стене тоннеля, и я очень надеюсь, что ведет на поверхность.
  Движение позади нас становится ближе, и все мое существо трепещет в предвкушении возможной встречи. Адреналин давно бурлит в крови, и я готова встретить врага, но все еще остается шанс спастись. И я ловко карабкаюсь по лестнице. Тяжелый люк, возникший у нас на пути, не становится для меня препятствием. Небольшое усилие, и я сдвинула крышку, молясь, чтобы на поверхности была ночь. В противном случае, мы обречены на гибель от солнечных лучей.
  Везение... Ночная прохлада повеяла на меня, едва я только оказалась вне стен подземного коллектора. Помня о предосторожности, первым делом я осмотрелась. Хло уже стоит рядом, и я прочитала на ее лице непонимание.
  -Где мы?
  -Не знаю.
  Место, где мы оказались, напоминает руины. Остовы зданий, похожие на остатки некогда оживленной улицы, смотрят на нас пустыми провалами оконных рам, а дорога под нашими ногами потрескалась, отчего в асфальтном покрытии образовались огромные расколы. Запущенность, безлюдность буквально кричат о том, что мы вторглись на территорию врага. Запах крови, страха и оборотней, сдавливает со всех сторон.
  -Словно попали в район боевых действий, - мрачно заметила Хло.
  Не могу не согласиться с ней, но мне это больше напоминает трапезную для оборотней. Неужели мы в их логове? Этого просто не может быть!
  -Скорее, нужно уходить, - предчувствуя скорое окончание погони, поторопила я вампиршу.
  Ловко оттолкнувшись от одной стены, я перепрыгнула на крышу соседнего с ним здания, и приземлилась на хрупкую черепицу. От времени материал утратил прочность, и угрожающее потрескивание напоминает, что следует быть осторожной.
  Мы помчались вперед, но где-то позади я уже слышу раздосадованный вой и звук вырываемых когтистыми лапами оборотней куски тротуарной плитки. У меня такое чувство, что мы загнанные в ловушку зверьки - мчимся в неизвестность, даже не питая иллюзий на удачный исход побега.
  Бесчисленное количество зданий - мы перепрыгиваем с крыши на крышу.
  Толчок - полет - удар от приземления - бег.
  Неприятно чувствовать себя Дичью, которую беспощадно загоняют злобные и опасные охотники. Ярость во мне требует выхода, но я не могу себе позволить совершить ошибку. У меня нет такой возможности.
  Раньше, чем я успеваю заметить, неясная тень метнулась в мою сторону откуда-то справа. От неожиданности удара я не смогла удержаться на месте, и скатилась к краю крыши. Пальцы царапаются о неровные края покрытия, но мне удается зацепиться. Тело словно пружина, выгибается, и я уже на ногах. Оборотень замотал головой, словно избавляясь от наваждения. Очередной прыжок в мою сторону не заставляет себя долго ждать.
  -Дона, - вскрик Хло вызывает приступ досады - не до нее.
  Я увернулась от мерзкой пасти с огромными клыками, что попытались впиться в мое тело. Пальцы схватились за довольно длинную шерсть оборотня. Уже в полете я скорректировала свои движения. Всего мгновение, и я оказалась на спине соперника. Руки сами по себе, на инстинктах, удерживают звериную морду и загривок. Резкое движение в сторону, хруст ломаемых позвонков и движение в обратную сторону. Неприятный звук, издаваемый смещаемыми, раздробленными костями, доставляет удовольствие. Движение вверх, и голова отделилась от туловища. Толчок - бесформенная туша падает с крыши здания на землю. Всего один взгляд, брошенный вниз, и картина убийства прорисовывается во всей своей ужасающей красоте.
  Тело молодой девушки, еще совсем подростка, распласталось на земле, приобретя человеческий облик. Длинные русые волосы, украшавшие некогда голову оборотня, обагрились алой кровью, а глаза, я видела это и с расстояния четырех этажей, застыли с немым укором.
  'Все же мы выбираем Смерть', - мысленно констатировала я.
  -Такая юная, - рядом встала Хло. Она с печалью посмотрела на останки оборотня, а вот я не испытываю к ней жалости.
  -Она попыталась меня убить, - словно одно только это может оправдать мой поступок, произнесла я.
  Хло ничего не ответила на это. Ее взгляд едва ли более живой, чем у той, что сейчас лежит на земле.
  -Очнись, Хло, - одернула я помощницу. - Не время раскисать. Пока мы в этом городе, мы не можем чувствовать себя в безопасности. Это только первая попытка. Могут быть и еще. Скоро рассвет, и мы должны отыскать укрытие, иначе оборотни не пощадят нас. Теперь уже не пощадят.
  Мои слова отрезвили вампиршу. Лишь миг она колеблется, но благоразумие победило, и мы снова устремились вперед, оставляя позади страшную расправу. И очередные мили пути...
  
  -Как ты думаешь, где мы находимся? - задала я вопрос Хло. Мой взгляд блуждает от одного обветшавшего и заброшенного здания к другому. Кажется, город замер, выжидая чего-то. Поблизости не слышится сердцебиение людей.
  -Это старая часть города, - заметила Хло, с опаской озираясь и прислушиваясь. - По какой-то причине люди ушли из домов. Смотри, вон там здания старые, а в отдалении видны фасады более новых жилых построек. Здесь уже давно никто не живет.
  Да, так и есть. Складывается такое впечатление, что люди бежали отсюда вглубь города, словно чувствуя, что за ними по пятам следуют убийцы. Ведь Анархи не признают законы Темного Мира. Они убивают, жестоко разделываясь с теми, кому не повезло стать у них на пути.
  -Думаешь, это их логово?
  -Наверное, - задумчиво протянула Хло. - Но что нам делать? Оставаться здесь - чистое самоубийство.
  -Нам нужно туда, - кивком головы я указала в сторону высоток, туда, где есть люди и жизнь. - Они не осмелятся пуститься за нами в своем зверином обличье. Рано или поздно они выйдут на наш след, но мы должны успеть предупредить Сайруса и Надзирателей. А там - как повезет.
  Я чувствую дыхание стаи за своей спиной. Кажется, перед моим внутренним взором мелькает мерзкая пасть их вожака, блестят в лунном отсвете белоснежные клыки, пузырится слюна на звериных губах. И глубокие дыхательные движения: вдох-выдох. Блеск янтарных глаз холодит душу, а влажный нос зверя принюхивается. Снова монотонный бег и жажда крови.
  Потребность избавиться от наваждения и странных чувств, что обуревают меня, подгоняет вперед. И вдруг...
  Смутные образы то вспыхивают на доли секунды в моем сознании, то меркнут, не позволяя выхватить картинку видения целиком.
  'Что за наваждение?'
  Словно ныряю в пространство, сливаюсь с темнотой, растворяюсь и превращаюсь в белесое облако.
  
  ... Боль. Каждая клеточка меня пылает. Мышцы рвутся от нестерпимой боли. Крик вырывается из груди, и я тону в этом звуке, срываюсь на хрип. Силы покидают меня.
  Что-то прохладное касается лба, но веки слишком тяжелы, чтобы разомкнуть их и осмотреться. Наверное, я попал в Ад.
  -Успокойся, - раздается где-то над самым ухом.
  Голос... Чудесный, мелодичный, он словно бальзам проливается на мою разорванную душу. Пламя стихает, потушенное присутствием кого-то близкого, кровного, связанного со мной незримой связью.
  -Боль скоро пройдет. Потерпи, мой Дамиан, - звучит призывно и так естественно. Но меня зовут не так... Кажется, не так. Дьявол! Даже думать больно. Но голос лечит мои раны, прогоняет мрак боли. И хочется забыться. Как прекрасны эти звуки - словно перебор струн невиданного музыкального инструмента.
  Желание посмотреть на ангела, спустившегося ко мне в адскую бездну, пересиливает боль. С трудом, огромным трудом, я открываю глаза. И сразу же свет - золотистые всполохи в радужке и густые ресницы, обрамляющие глубокие солнечные озера.
  -Кто ты? - хрипло, по-чужому звучит мой голос.
  Она прекрасна!
  -Ты ангел?
  Легкие перезвоны колокольчиков, исходящие от ее уст и искры веселья в глазах. Рыжий локон упал на лоб, и небрежным движением отброшен в сторону. Прозрачная ткань ее туники совсем не скрывает от меня великолепие юного тела. Коричневые кружочки сосков виднеются под тканью, а между парой стройных ножек мне хорошо видны завитки золотых волос.
  -О, я маленький бесенок, мой дорогой, - произносит, наконец, она. - Отныне я твоя Госпожа. И ты можешь стать моим Господином, если захочешь.
  Это невероятно! Стать ее - это ли не блаженство? От одной только мысли, что я могу принадлежать ей, мое тело охватывает пламя. Боль куда-то исчезла. Силы вливаются в меня, я это чувствую.
  Головка моей Госпожи склоняется ко мне - сидящему на холодном земляном полу. Тонкие пальчики скользят по подбородку, останавливаются на металлическом ошейнике, который сковывает мою шею. Приподнимаю руку навстречу этому видению, и лязг кандалов возвращает с небес на землю.
  Взгляд падает на широкие металлические браслеты и две массивные цепи, удерживающие меня. Заметив, куда направлен мой взор, огневолосый ангел хмурится.
  -Это нужно, - подобно песне, разлетается голос по темнице, разбивается о грубые стены и осыпается осколками бриллиантов на землю. - Ты пока не контролируешь себя. Но это ненадолго, мой дорогой. Обещаю.
  И я верю ей. Ей невозможно не верить.
  Розовые губки касаются моих губ, и я поглощаю легкое дыхание, сливаясь со своим ангелом.
  -Ммм...
  Ее пальцы осмелели. Она дерзко и уверенно скользит ими по моим обнаженным плечам, царапает кожу, требует. И я сжимаю ее тело в своих руках. Нет сил терпеть то, что устроила мне повелительница моего сердца. Отныне я ее. Она властвует над моей душой.
  Ткань ее одеяния с характерным звуком рвется, лоскуты путаются между пальцами, сминаются, и я получаю долгожданный, вожделенный доступ к манящим глубинам.
  -Мой зверь! - выдох, обдающий меня теплым дыханием. - Люби меня!
  Податливое тело льнет ко мне, и я срываюсь. Мое искушение... Ангел принимает меня в себя, и наслаждение расплавляет мою душу...
  -Дона, - голос Хло выдернул меня из моего видения.
  Грудь словно отпустили огромные невидимые тиски. Судорожный вздох и рывок тела вперед.
  -Ооо...
  Силы оставили меня. Я не чувствую своего тела и только безмерная пустота расстилается передо мной.
  -Дона, что с тобой? - не замолкает Хло. - Ответь мне.
  Но яркость видения не отпускает, поглощает, перекраивает мировоззрение.
  Чувствительность возвращается ко мне вместе с силами. Я чувствую, как моих опустившихся плеч касаются руки помощницы. Я чувствую ее молчаливую поддержку, но это не помогает, не приносит облегчения. Новое явление, случившееся со мной, не позволяет здраво мыслить. И все же, понимая всю абсурдность этого, я осознаю, что видение было дано мне не просто так. Что-то случилось после того, как я приняла кровь оборотня. Но что? И почему? И куда же приведет этот путь, выбранный нами давно, даже не этой ночью?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"