Игоря отправили на Землю, подлечиться, восстановить силы.
В госпитале при полицейской академии за него взялись врачи. Его растирали, делали массаж, несколько дней он пролежал на вытяжке и, наконец, его "заковали" в новый, специально разработанный корсет.
Смирнов был в палате один, свидания с ним пока были запрещены.
Но в один из дней, в палату ворвалась госпожа мэр, следом поспешила мать Игоря. На Марине было вишневого цвета платье с оборками, мать надела джинсовую юбку и голубой свитер.
- Валяешься! - с порога заорала Марина Юрьевна. - На неделю отпустила на Луну, заявился спустя три месяца, выжатый, как лимон. Что вот это?
Она откинула одеяло, сдернула вниз его трусы и двумя пальцами взяла за причинное место.
- Шлялся по бабам, растратил силы и вот, лежит, отдыхает. Что мне теперь, чтобы стоял, карандаш скотчем приматывать?
Игорь смотрел на нее без улыбки.
- Марина, - робко вступилась мать, - ты же сама узнавала про командировку - все подтвердилось.
- А ты не суйся! - оборвала ее та. - Там все в сговоре. Попробовала узнать подробнее - пригрозили гостайной. Допуск - только членам
правительства.
Она склонилась к самому его лицу и сказала:
- Узнаю, что ты бабу завел - прибью!
Игорь не смолчал:
- Будешь ходить по любовникам, я и слова тебе не скажу.
Марина задохнулась от ярости.
- Я тебя сейчас буду бить, сволочь! Довел-таки бабу...
- За правду страдаю, - вымолвил Игорь.
- Да за какую правду! - заорала она и стукнула кулачком по спинке кровати. - Ты только выйди отсюда, я тебе все объясню - рад не будешь!
Выскочив из палаты, она с такой силой захлопнула дверь, что на пол полетели куски штукатурки.
Мать приблизилась к постели и спросила:
- Неужели все так плохо?
Сын подтянул трусы.
- Все отлично, маман, - ответил он. - Ты же знаешь, какие женщины мне нравятся: среднего роста, чуть полноватые, симпатичные, чтобы все у них было в норме. А эта пивная бочка на коротеньких ножках с грудью пятого размера - не в моем вкусе. Ночь с ней - мучение: одна спать не желает, прижимается всем телом. Утром у меня ожог во всю спину. На её животе можно яичницу жарить - без всякой плитки. Чего она ко мне привязалась - не понимаю! Бегаю от нее, прячусь - все равно находит.
- Мы от неё зависим, - печально сказала мать.
Игорь горестно покивал.
Через неделю Игоря отпустили домой.
В один из вечеров, когда он слушал музыку, к нему в комнату пришла мать. Наряд её был чересчур уж откровенен: полупрозрачная ночная рубашка с большим декольте, узкие плавки, пояс с чулками и босоножки на высоком каблуке.
Она присела к нему на кровать и сказала:
- Давай поговорим о вас с Мариной.
Он снял наушники и спросил:
- Ночной показ мод? Тебе очень идет.
Мать махнула рукой.
- Я долго думала, как вам помочь и решила, что к вашему союзу нужно присоединиться и мне.
Игорь кашлянул.
- В каком это качестве? - спросил он.
- Марина и я станем твоими женщинами.
Он усмехнулся.
- Предполагается и постель?
- Да, - ответила она.
- А это ничего, что мы близкие родственники?
- Было время - общество осуждало такие связи. Только это было давно. Сейчас свобода нравов и под одеяло уже никто не заглядывает.
Он вздохнул и сказал:
- Ну, допустим, что будет все так, как ты излагаешь. Две зрелые дамы на мою шею. Причем одна из них мне и на фиг не нужна, а со второй мы спокойно уживаемся и так...
Он щелкнул пальцами.
- Выгоды не вижу!
- Деньги.
- Это взятки, - напомнил сын. - От компаний, которым Марина помогает уйти от налогов. Это, знаешь ли, серьезное преступление. Если поймают, то живо вытрясут из неё, куда она деньги девала. Тогда примутся за нас с тобой. "Знали, но брали? Может, соучастники?"
Он пристально посмотрел на мать.
- Я и подаренный джип держу в гараже академии - на этот самый случай. От Марины нужно как можно дальше держаться, а ты, наоборот, к ней липнешь и меня подталкиваешь.
Он помолчал и спросил:
- Ты что же, боишься молодых мужчин?
Мать смутилась.
- Это понятно. Ты почти постоянно дома, видишь только меня и невольно представляешь меня, то в одних ситуациях, то в других и в третьих. И уже начинает казаться, что и любовные отношения - это решение многих проблем.
Он откашлялся.
- Я надеюсь на работу в лунной группировке. Там столько загадок... один лабиринт чего стоит! Надеюсь влиться в коллектив, начать зарабатывать, покрыть долги, ввести тебя и себя в общество, пристроить тебя к молодому мужчине и подхватить бабешку, которой осточертел пятидесятилетний муж.
На следующий день, утром, они завтракали вдвоем. На матери был домашний халат в цветочек, Игорь сидел в джинсовых шортах и жилете на голое тело. Мать рассеянно ковыряла вилкой в салате.
- Что-то не так? - спросил сын, наливая чай.
Она улыбнулась и сказала:
- Про ночной показ мод. Ты много всего мне накупил, а выйти куда-нибудь одна я не решаюсь.
- Понимаю, - ответил сын. - С полетами на Луну выходных у меня совсем не стало. Реабилитация все съедает. Я "за" показ нарядов вечером. И меня это взбодрит и тебе будет приятно.
Помолчали.
- Так в чем же был истинный смысл тройственного союза? - вдруг спросил Игорь. .
Она улыбнулась.
- Ты уходил бы от меня к Марине удовлетворенный, спокойный, довольный и там уже, у госпожи мэра, вел бы себя уверенно, с достоинством. Она была бы только рада.
- Да, что-то в этом есть. Можно как-нибудь попробовать, в порядке эксперимента. Я подумаю, как это лучше сделать...