Они лежали в постели и мать, забавляясь,оттягивала резинку на его трусах, отпускала и она шлепалась о его живот.
- Перестань, - сказал Игорь. - Ты мешаешь мне думать.
Резко и требовательно прозвенел звонок сотового телефона.
Смирнов вылез из постели.
- Некогда валяться, мама. Вытаскивай всю свою одежду, кроме верхней, и раскладывай везде. Можешь использовать и мою кровать.
Он ушел к себе и ответил Ивану Дмитриевичу.
- Плохие новости, Игорь - убита Марта О Брайен. Перерезали горло. За что, черт его знает. Непонятно. Канадская полиция на контакт не идет. Ты остался один-единственный проводник. Два месяца - сам понимаешь - у тебя нет. Две недели, а то и меньше. Будешь тыкаться на Луне наугад, пока не поймешь, как управлять переходами.
Он помолчал.
- Госпожа мэр совсем сбрендила - тащит в постель пятнадцатилетних юнцов, родители которых работают в мэрии. Может, чувствует конец? В Следственном комитете, ты угадал, есть два сотрудника, которые проверяют мэрию. Прикормленные. Им уже села на хвост собственная безопасность. Держись от Марины подальше - мой тебе совет.
Он кашлянул и спросил:
- С матерью у тебя все на прежнем уровне?
- Да.
- Тут сам решай - не маленький.
Мать сидела на своей кровати с ворохом платьев, кофточек и юбок.
- Не думала, - сказала она, - что у меня столько одежды. Может, я не поеду?
- Тогда сразу решится вопрос с пятидесятилетней дамой, бывшей женой кого-то из лунной группировки.
- Дурачок, - ответила она ласково. - Тебе только красивые бабы и нужны. А они избалованы мужским вниманием. Оберет тебя очередная красотка, да и выгонит. Но я-то верная, Игорь!
- Да, мама, для меня ты самый лучший вариант. Только я не хочу брать кота в мешке.
- Хорошо, сын, я поеду с тобой. Может, подскажешь, что с собой взять?
- Марта О Брайен могла бы точно тебе сказать, но ее уже нет в живых. Думаю - комплекты белья бюстгальтер и трусы. Все, сколько есть.
- Все? У меня несколько комплектов под разную одежду.
Игорь нахмурился и сказал:
- Поясняю: на Луне нет воздуха и пониженная тяжесть. В коридорах вне лабиринта и в лабиринте - обедненный воздух. Им дышать без маски можно, только недолго. Поэтому все люди в скафандрах, с запасом воздуха на несколько часов.
Он поглядел на мать и продолжил:
- В лабиринте используется специальный скафандр. Две трубки тебе вставят...
Мать покраснела.
- Мужчинам - одну трубку и специальный раструб.
В скафандре юбка тебе будет не нужна, а платье так и тем более. И туфли на каблуках. Вот босоножки на танкетке, думаю, будут в самый раз. Рейтузы нужны, носки, свитер.
Он кашлянул.
- Стирать там негде, и воды нет. Грязное белье суют в утилизатор.
В наружную дверь настойчиво позвонили раз, другой и третий.
Мать вскочила.
Игорь заставил ее опуститься на кровать и прилечь.
Сам он метнулся к одному окну - на дворе стояли несколько автомашин и с десяток бандитов прохаживались туда-сюда. Смирнов перебежал в свою комнату - против окон стоял давешний джип и трое в кожаных куртках.
Тогда он прокрался к выходной двери, встал под защиту стены и громко спросил:
- Кто стучится в дверь ко мне?
И тут грянули автоматы. Стреляли бронебойными. В мгновение ока дверь стала похожа на решето. Выстрелы смолкли.
- Убедительно, - сказал Игорь. - Только я не вижу фургона для трупов, который был здесь ночью.
- Обойдемся без фургона, - ответил чей-то голос.
- Ну, как знаете, - тихо сказал Игорь и зашептал:
- Лабиринт, пожалуйста, убей всех бандитов.
На чистом небе над районом города вдруг появились сначала облака, затем темные грозовые тучи, стала сверкать молния и грохотать гром. Электрические разряды стали бить в землю там и тут, шаровые молнии устроили хоровод.
Один из джипов бандитов загорелся.
Прозвучал звонок в телефоне Игоря.
- Что там у тебя? - прогремел голос Соколовского. - Вся полиция мчится к твоему дому.
- Бандитский налет, Иван Дмитриевич.
- А может, хотят убрать тебя, как Марту О Брайен?
- Все может быть, товарищ полковник. Надо бы квартирную дверь сменить на стальную, да охрану поставить надежней.
- Сделаю, Игорь! Ты носа не высовывай и мать береги. Скоро буду.
Трупы вывозили самосвалами - лабиринт постарался и очистил весь район. До ночи работали санитарные службы.
Они сидели на кухне и разговаривали.
- Значит, мать берешь с собой на Луну, - повторил Соколовский. - Ответственное решение. Тяжело вам будет, Елена Михайловна, с непривычки. Специфика.
- Я выдержу, - сухо ответила мать. - Нам никак разделяться нельзя.
Полковник покивал.
- Сохранность вещей и мебели я вам гарантирую, - сказал он. - А то, я вижу, вы наметили наряды куда-то переместить?
- К вам, Иван Дмитриевич, - ответила мать. - Больше и некуда.
Соколовский усмехнулся и сказал:
- Вера обязательно сунет нос в тряпки, и потом будет клянчить что-нибудь из понравившегося белья.
- Мне не жалко, Иван Дмитриевич, - ответила мать.
- Нет, - ответил он. - Пусть все остается на своих местах. Вот вернетесь, тогда сделаете Вере отдельный подарок.
Игорь проводил начальника академии до двери. Полковник постучал кулаком по дырявому полотну и сказал:
- Китайская дрянь. Жестянка. Зачем ты ее поставил?
- Так ничто же не предвещало беды, Иван Дмитриевич!
- Не предвещало, - проворчал полковник, выходя на площадку.
Пол был устлан ковром из автоматных гильз. Валялся обрубок бревна, который собирались использовать, как таран.
- Странные дела начали твориться вокруг тебя, Смирнов. Странные и непонятные.
- Вероятно, мы близки к разгадке тайны фашистской базы на Луне, - предположил Игорь.
Полковник пожал плечами и сказал:
- Я договорюсь с врачами, чтобы предполетную подготовку ты с матерью прошел на дому. Лучше тебе вообще не выходить из квартиры, даже для выноса мусора.
- Понял, Иван Дмитриевич!
- Зайду попрощаться, - сказал Соколовский. - Пожелать удачи.
- Спасибо.
Он как-то странно взглянул на Смирнова и стал спускаться по лестнице.
- Раздеваемся и в постель! - заявила мать. - Я так напугана.
Игорь отмахнулся.
- Обед скоро, а мы еще и не завтракали. Что у нас есть поесть?
Мать ушла на кухню.
Игорь запер искореженную дверь на один замок и полез в кладовку. Там стояли два добротных кожаных чемодана. Смирнов вынес легкий чемодан в столовую и положил на стул. Сходил к себе за перочинным ножом и, повозившись с замками, откинул крышку. Чемодан был заполнен отрезами дорогих тканей, ворохами разноцветных лент и кружев.
- Иди-ка сюда, мать! - позвал он.
Она пришла недовольная, мрачная.
Увидев вскрытый чемодан, рассердилась:
- Кто тебе позволил открывать чемодан? - заявила она. - Не тобой положено, не тебе и копаться!
Игорь вскинулся:
- Может, ты хочешь вместо Луны отсидеться в тюремной камере? - заявил он. - Я тебе могу это устроить. Только тебя прирежут уголовники.
Мать замолчала.
- Под статьей ходишь, а ерепенишься. В ногах у меня валяться должна, чтобы я это дело спустил на тормозах.
Мать скривилась.
- Как мент из тебя лезет, сын! Родную мать готов в тюрьму упечь.
Он схватил моток кружев и сунул ей в лицо.
- Еще надеешься на доходы от борделей, маман? Зря. Язву проституции я лично выкорчую из города - за сто первый километр!
- Сволочь ментовская, гадина! Как тебя только земля носит!
Игорь опять ринулся в кладовку.
- Сейчас вскрою второй чемодан, а там посмотрим...
Он долго возился с замками и не мог открыть. Плюнул, пошел за молотком и двумя ударами сбил замки чемодана.
Под промасленной тряпкой лежали два новеньких автомата Калашникова с укороченными стволами, пустые магазины, пачки патронов.
- За это все, мать, тебе лет десять светит! За организацию притонов лет семь навесят, да еще и за вовлечение несовершеннолетних в проституцию добавят. Если в тюрьме не прибьют - сгниешь в зоне.
Мать кинулась ему на шею.
- Ну, что ты, Игорек! Я же не со зла. Прости дуру несмышленую. Погорячилась - бывает. Пошли мириться в постельку?
Игорь позволил увести себя в спальню матери, раздеть и уложить в кровать.