Звонок телефона раздался ровно в назначенное время. Громов схватил трубку:
- Уля, это ты? Как здорово, что ты позвонила. Я так ждал...
- Простите, молодой человек, - услышал он мужской голос, который показался ему отдалённо знакомым. - Мне нужен Олег Красновский. Я что, не туда попал?
От неожиданности Илья оторопело молчал. Так сильно растерялся.
Тому было две причины. Во-первых, он был уверен, что звонит Ульяна, его невеста, с которой накануне её отъезда в командировку на Камчатку они серьёзно повздорили, но вчера по телефону помирились и назначили точное время разговора на сегодня, именно на этот час.
А во-вторых, на том конце провода находился человек, который, непонятно почему, искал Олега Красновского у Ильи дома, а этого в принципе не могло быть. Потому что они с Олегом недавно поговорили по-мужски и разошлись. Разошлись совсем, навсегда и окончательно.
Вся эта телефонно-разговорная чехарда - чужой голос в трубке вместо Улиного, звонок Олегу на его, громовскую, квартиру - всё это раздражало Илью. К тому же он торопился скорее повесить трубку, так как ждал звонка от Ули.
- У нас таких нет, - отрезал Илья и бросил трубку.
Телефон тут же зазвонил снова. На сей раз это была Ульяна.
- Илюша, - пропела она в трубку, - здравствуй, дорогой.
- Здравствуй, любимая, - переполненный любви и нежности, закричал Илья в трубку. - Ты когда возвращаешься? Я жду не дождусь...
- Ещё две темы осталось, - деловито сообщила Уля. - Экология реки Камчатки и цунамиопасная зона Усть-Камчатска. Я сейчас как раз в Усть-Камчатске нахожусь, любуюсь вулканом Шивелуч, его из окна моей гостиницы видно. Красота-а-а! Не передать.
- Там же опасно, - завопил Илья. - Хватит красотами чужого края любоваться. Немедленно возвращайся оттуда. Нам только цунами для полного счастья не хватает.
- Глупенький, - ласково защебетала Уля. Она умела говорить любым голосом - нежным, ласковым, деловито-отрешённым, заинтересованным, вежливо-холодным, каким угодно в зависимости от обстоятельств. Потому что Уля работала радиожурналистом, и варьировать голосом было её профессией. - Дурачок, здесь всегда было и будет опасно. В Усть-Камчатске веками говорят об опасности цунами, в Петропавловске-Камчатском - о разрушительном землетрясении, и это случалось, но люди веками живут и не очень боятся. Привыкли.
- Так когда ты обратно? - немного успокоившись, повторил свой вопрос Громов.
- Я же говорю, ещё две темы осталось. Ну, если по времени... недели за две, может быть, управлюсь.
- Я жду тебя, слышишь? Очень жду. Нам надо серьёзно поговорить о серьёзных вещах.
- Илюша, о серьёзных давай не по телефону. Скоро вернусь, не переживай. А сейчас, извини, спешу. У меня репортаж запланирован, внизу уже машина ждёт.
Уля наскоро попрощалась. В трубке раздались гудки.
Что-то тревожно-непредсказуемое было в этих монотонных "ту-ту-ту"... Илья передёрнул плечами и нажал отбой.
И тут снова зазвонил телефон. Всё тот же мужской голос интересовался, нельзя ли услышать Олега Красновского.
- Нельзя услышать, потому что Красновский здесь не проживает, - рявкнул в трубку Илья.
- Извините, молодой человек, - как-то слишком поспешно ответил голос. - Я, вероятно, снова не туда попал. Я звоню по номеру... - он назвал цифры, - это не Ваш номер?
- Не мой и не Красновского, - раздражённо пояснил Илья.
- Значит, Вы тоже знаете Олега? - скорее констатировал, чем спросил телефонный собеседник.
- Да, я знаю Олега, но мы с ним больше не общаемся.
- Как, уже? - непонятно спросил незнакомец. - Я хотел сказать... то есть узнать, почему не общаетесь.
Илье разговор становился интересен. Надо же до чего тесен мир. Его собеседник тоже знает Красновского, и он ему зачем-то позарез нужен, да к тому же это странное любопытство незнакомца по поводу их с Олегом отношений...
- Это наши личные дела, о которых я не хотел бы говорить с посторонними, - прямо ответил Илья. - Но почему Вас это так интересует?
В трубке повисло напряжённое молчание, потом голос смущённо произнёс:
- Простите, что вторгся на вашу, так сказать, личную территорию. Просто давно не видел Красновского, заволновался, не случилось ли чего. Простите моё любопытство. Судя по всему у меня глючит мобильник. Я всё время попадаю на Ваш номер. Скажите, Олег по-прежнему живёт на Аллее Смелых?
- Что значит, по-прежнему? - удивился Илья. - Олег никогда не жил на Аллее Смелых. Он до сих пор живёт с родителями на Зелёной улице.
- Неужели? - растерянно пробормотал голос. - Мне казалось, что родители Олега уже умерли и он переехал с молодой женой на Московский проспект.
- Подождите, мы с вами, наверное, говорим о разных Красновских, - предположил Громов. - Родители моего Олега, слава Богу, живы-здоровы, и, кстати, он пока не женат.
- Да, вероятно, мы и впрямь говорим о разных людях, - как-то неуверенно согласился незнакомец. - Да-да, я сейчас припоминаю, что мой Олег тоже жил когда-то на Зелёной.
- Но какое странное совпадение, - задумчиво пробормотал Илья. - Впрочем, это не так уж удивительно, если учесть, что мы с вами живём в одном городе.
- И то правда, - опять согласился незнакомец. - Вы уж не обессудьте, молодой человек, если я Вас снова потревожу случайно. Я всё же не теряю надежды дозвониться до Олега.
- Бог в помощь, - коротко бросил Илья.
- Если не трудно, для простоты общения давайте познакомимся. Меня зовут Илья. Учитывая разницу в возрасте, для Вас Илья... - голос почему-то запнулся, будто забыл своё отчество, - Илья Степанович.
- Ну, вот и ещё одно совпадение, - усмехнулся Громов. - Меня тоже зовут Илья, только я Кириллович. Не слишком ли много совпадений для одного пятиминутного разговора?
- Да, пожалуй, - растерянно пробормотал Илья Степанович.
- Мы с вами случайно не двойники из каких-нибудь параллельных миров? Может, Вы меня разыгрываете?
- Если бы, - тяжело вздохнул тот.
- Ну и как всё это объяснить?
- Подумать надо. Но что-то нас с тобой, конечно, связывает. Ты уж прости, я "на ты" перешёл. Не возражаешь? По голосу слышу, что ты мне во внуки годишься?
- Можно и "на ты", - разрешил Громов. - Только я не понимаю....
Остаток фразы Илья не успел закончить. В телефоне что-то заурчало, зашипело, и связь прервалась.
Илья глянул на экран мобильника, но никаких цифр там не обозначилось. Странное дело, будто и не было никакого звонка. Какой-то телефонный фантом. Чудеса.
Громов задумался. Голос незнакомца казался ему смутно знакомым, хотя и явно старческим, с хрипотцой и характерным покашливанием. Ни в какие параллельные миры и перемещения во времени и пространстве программист-компьютерщик Громов не верил. Остаётся либо розыгрыш, либо... мистика. Но в мистику он не верил тоже. Компьютерная виртуальная реальность научила его абстрактному логическому мышлению. Однако сейчас логичного объяснения всем этим странностям и совпадениям он придумать не мог.
Жаль, что разговор с тёзкой так быстро прервался на полуслове, - подумал Илья. Можно было бы вместе докопаться до сути. Впрочем, пора было ложиться спать. Рано утром будет звонить Уля. Разница во времени с Камчаткой целых 9 часов. У неё будет поздний вечер, а у него раннее утро. Всё в мире относительно - время, пространство, человеческие сущности с одинаковыми именами, друзьями, городами, улицами, телефонными звонками.... Мысли Ильи уже путались, заплетались в голове, теряли ясность очертаний и понятий, наскакивали одна на другую. Последнее, о чём он успел подумать, погружаясь в сон, была Ульяна. Она почему-то издали махала ему рукой и удалялась, растворялась в призрачной туманности воздушного пространства.
ГЛАВА 2. КТО ТЫ, ИЛЬЯ СТЕПАНОВИЧ?
Только утром, уже переговорив с Улей и в сотый раз объяснившись ей в любви, Илья вспомнил вчерашнее странное телефонное знакомство.
С утра всё видится немного иначе, чем при свете печальной луны. Сейчас, под лучами солнца, случившееся казалось Громову менее загадочным. Да, совпадения, а почему бы и нет? По теории вероятности реально допустима даже самая маловероятная возможность.. Ну, живёт в городе пожилой человек с таким же именем, как у него. Знает некоего Олега Красновского, тёзку его бывшего друга. Странно, конечно, но всякое бывает, уж не такое редкое у Олега имя. Хотя...
Телефонный звонок прервал поток его мыслей. Но времени на разговоры у Громова не было, он уже опаздывал в офис. Кому очень надо, перезвонят на мобильник, подумал он, захлопывая за собой входную дверь. Спускаясь по лестнице вниз, он ещё продолжал слышать настойчивые трели своего телефона.
Новый рабочий день закружил круговертью дел, встреч, разговоров. Главной темой дня было утверждение Громовской компьютерной программы обеспечения контроля за ходом строительства перспективного российско-итальянского завода по изготовлению цифровой электронной техники. Группа компьютерщиков, возглавляемая Громовым, представила на обсуждение свой вариант программы среди четырёх других, подготовленных конкурентами. Громовцы победили.
Шеф предложил Илье поехать в Италию для согласования и утряски спорных моментов в совместной работе. Предложение было заманчивым. В Риме Илья ещё не был. Но сразу отвечать согласием не решился, хотел посоветоваться с Улей, к тому же боялся, что к её возвращению с Камчатки сам не успеет вернуться из Италии.
Директор разрешил подумать до завтрашнего утра.
- Такими предложениями, Илья, не бросаются, - сказал он. - От итогов этой командировки слишком многое зависит, и в частности твоё назначение на должность руководителя проекта.
- Я понимаю, Павел Дмитриевич. И ценю, - осторожно ответил Илья и душевно, открыто улыбнулся своей фирменной улыбкой рубахи-парня, готового на чудеса патриотизма ради дела. - Я уверен, что моя невеста не будет возражать против поездки. Она у меня умница. Мне просто хочется, чтобы она чувствовала себя... ну, как бы соучастницей моего карьерного роста, а я бы в её глазах выглядел человеком, которому ценно и важно мнение будущей супруги. Вы меня понимаете?
- Стратег! - удовлетворённо хмыкнул начальник. - Стратег и тактик. Далеко пойдёшь. Молодец, дальновидно поступаешь. Ну, я на тебя надеюсь. Завтра же подписываю бумаги на твою командировку.
На этой оптимистичной ноте они и расстались. Громов помчался домой. Скоро должна была звонить Ульяна. Ему не терпелось поделиться с ней радостной новостью и похвастаться успехом.
Однако первый звонок был не от Ули. Впрочем, ей ещё рано было выходить на связь. Там, на далёкой Камчатке, которую Илья и в глаза не видел, над спящей Улей ещё простиралась ночь. Илья представил себе Улю, сладко спящую, свернувшись калачиком где-то посреди гигантского полуострова, утыканного, как грибами, огромными вулканами, и мотнул головой, чтобы отогнать наваждение (что-то слишком разыгралась его буйная фантазия) и поднял телефонную трубку.
- Илья, это ты? - раздался уже знакомый голос.
- А Вы кого хотели застать по моему номеру, Илья Степаныч? - рассмеялся Громов. У него было отличное настроение, и он был готов делиться своей радостью с кем угодно. - А Вы ко мне по делу или опять случайно?
- Гм-гм, - хмыкнула трубка и после секундной паузы поведала: - Знаешь, говорят, что случайностей вообще не бывает, что они - проявления закономерностей, которых мы просто не видим. Я смотрю, у тебя настроение бодрое, - добавил собеседник на другом конце провода. - В твоей жизни что-то хорошее случилось, да?
- Да, я выиграл тендер на свой проект.
- Поздравляю, событие, действительно, важное. В командировку собираешься?
- Ага, а как вы догадались?
- Что я, проектов не защищал в своей жизни, - туманно высказался Илья - старший. - Послушай, я хочу с тобой поговорить. Это очень важно.
- Весь внимание, - радостно оповестил незнакомца Громов.
- Только выслушай меня спокойно, без криков и ругани.
- ? ? ?
- Не надо тебе ехать в командировку в Италию. Откажись, очень тебя прошу.
- Вот те на! - разочарованно бормотнул Илья, а про себя подумал - сумасшедший какой-то. - С какой стати я должен отказываться от поездки, о которой мечтаю, и от которой зависит моя дальнейшая карьера? Да и кто Вы такой, чтобы я слушался Ваших, мягко говоря, неуместных советов?
В трубке послышалось глухое покашливание.
- Я могу объяснить тебе, почему ты должен меня слушаться, только ты вряд ли это поймёшь.
- Почему же? - ехидно поинтересовался Илья. - Вроде бы не глупее других.
- Меня-то уж точно не глупее, просто моложе, - непонятно изрёк Илья Степанович.
- Я Вас не понимаю.
- Ещё не догадался?
- О чём?
- Ну может, оно и к лучшему, - снова загадочно хмыкнула трубка. - Давай подойдём к вопросу с другой стороны. Ты в ясновидение веришь?
- Скажем, так - допускаю, - уклончиво ответил Илья.
- Ну вот, считай, что я ясновидящий. И просто поверь мне, что я знаю наперёд, как скажется на твоей судьбе то или иное твоё действие, поступок. Я тебя уверяю в том, что, если ты поедешь сейчас в Италию, свою Ульяну ты потеряешь навсегда.
- Вы говорите ерунду. Ульяна умная женщина, она одобрит эту командировку, - начал раздражаться Громов.
- А я и не говорил, что не одобрит. Конечно, одобрит. Но когда она вернётся, тебя ещё не будет в городе. Твой бывший друг Олег Красновский воспользуется твоим отсутствием и возобновит свои ухаживания за Ульяной. К твоему возвращению расстановка сил "на поле боя" за Ульяну будет не в твою пользу. Ты проиграешь это сражение и останешься один. Так что сейчас, мой молодой друг, ты стоишь перед выбором - либо любовь, либо карьера. Что ты предпочтёшь - тебе решать. В моих силах только предупредить тебя.
- Почему я должен Вам верить? - раздражённо воскликнул Громов. - Может, вы меня разыгрываете или проводите какой-нибудь психологический эксперимент?
- Ты не веришь, что я ясновидящий?
- Не верю.
- Я могу тебе это доказать. Если я буду ссылаться на факты из твоего прошлого, ты можешь подумать, что я просто где-то что-то о тебе разузнал. Поэтому я сошлюсь на будущее, на то, что с тобой вот-вот произойдёт, но пока ещё не произошло.
- Сильно далеко забегать не будем. Сейчас, когда ты положишь трубку, к тебе в дверь позвонит соседка, кажется с третьего этажа. Она попросит тебя приглядеть пару дней за своим котом, поскольку она должна лечь в больницу на обследование, а племянник приедет только через два дня. Так что завтра и послезавтра тебе придётся кормить соседского кота и убирать за ним... сам понимаешь что. Ты согласишься, потому что не умеешь отказывать. Однако на твоё счастье племянник приедет на день раньше.
А после посещения соседки, в 11 вечера, позвонит Уля и скажет тебе, что "честно-честно" рада за тебя, гордится твоим успехом и благословляет тебя на командировку в Италию. Ещё она скажет: "Конечно, езжай, Илюшечка. Тут и думать нечего. Тем более, что я, наверное, тоже задержусь на Камчатке. У меня интервью об экологии полуострова не клеится, ищу интересного собеседника. Скорее всего, вместе и вернёмся.
- Прямо так и скажет? - недоверчиво спросил Илья.
- За дословность не ручаюсь, но по сути точно, - заверил Илья Степанович.
- Всё равно не верю, - в смятении выкрикнул Громов.
- Ты Станиславского из себя не изображай, дорогой. Ишь ты, не верит он! - грубовато перебил Илью собеседник. - Кстати, насчёт Олега. Ты зря с ним пошёл на прямой конфликт, на открытый разговор. Ты совершил тактическую ошибку. Соперника лучше держать на виду. Будешь знать его планы.
- Илья Степанович, - чеканя слова, заговорил Громов, стараясь унять нервную дрожь и не показать своего беспокойства, - я не знаю тонкостей Вашей мистификации, да и знать не хочу. Но я уверен, что это мистификация. К Вашему сведению, я полон решимости совместить успешную карьеру с удачной женитьбой, и уверен, что это у меня получится.
- Эй, погоди, не вешай трубку, - закричал Илья Степанович. - Я понимаю твоё негодование. Но как тебе объяснить, что не получится по-твоему. Если любишь Ульяну, тебе надо отказаться от Италии. Другого не дано. Иначе потеряешь девушку навсегда.
- Дано, дано, вот увидите, - рявкнул Илья и повесил трубку.
И тут же раздался звонок в дверь и в комнату вошла соседка с просьбой о своём коте. А в 11 вечера позвонила Уля и почти слово в слово повторила всё, что предсказывал ему Илья Степанович.
Но в душе уже прорастало зерно сомнения. Илья понимал, что слова незнакомца основаны на знании, но ему так не хотелось верить в его ясновидение.
ГЛАВА 3. ОДИНОЧЕСТВО, И КАК С НИМ БОРОТЬСЯ
- Илья Степанович, - раздался из кухни Машин голос, - можно мне сегодня пораньше уйти? А то мои в театр собрались, а внуков мне хотят подбросить.
Интонация домработницы была привычно просительной. Илья уже наизусть знал все замашки и просьбы этой женщины. Убирала и кухарила в доме Громова Марья Филипповна уже без малого 10 лет, с тех самых пор, когда у него открылась язва желудка, врач прописал строгую диету.
Поскольку жил Илья один, кулинарным делом не владел, все больше в общепите питался, иного выхода, как нанять кухарку, у него не было. Правда, на пенсию сильно не пошикуешь. Но Громов рассудил так. Оставшийся от родителей дачный участок с домом, землёй и садом можно продать. В квартирку свою однокомнатную пустить жильцов. Сам-то он давно уже жил в родительской по праву единственного наследника после смерти матери. Как решил, так и сделал. С деньгами стало посвободнее, и 70-летний Илья позволил себе домработницу.
Так Марья Филипповна, мать двоих детей и троих внуков, оказалась в доме Громова. Сначала он называл её строго по имени отчеству, но скоро перешёл на Машу ввиду того, что была она на добрый десяток лет моложе Ильи.
Маша умело вела хозяйство Громова. Как-то так получилось, что она не только готовила, но и добровольно следила за порядком, три раза в год мыла в квартире окна и делала генеральную уборку, на праздники пекла пироги, ухаживала за Ильёй, когда он болел или просто хандрил в силу своего старческого одиночества.
Помимо всего прочего Илья ценил её за самобытный ум и душевность. Маша была женщиной малообразованной, зато обо всём имела своё суждение, её жизненные наблюдения казались Громову очень точными и глубокими.
Но было у Маши одно отрицательное качество. Она периодически отпрашивалась пораньше домой. Муж, многочисленные дети и внуки требовали от Маши внимания и заботы. Впрочем, Громов привык к этому. В конце концов, Маша не жена ему, не сестра и не сиделка, чтобы постоянно при нём находиться. Илья это осознавал. Просто в последние годы его стало очень тяготить одиночество. И только в те часы, когда Маша ходила по дому, стряпала что-то на кухне, перебрасываясь с ним словцом-другим, Громов чувствовал себя как-то спокойно, умиротворённо, что ли. Присутствие в доме этой простой и доброй женщины создавало иллюзию полноценности его стариковского жития-бытия.
Но когда в 7 вечера за Машей закрывалась входная дверь, Илья Кириллович скучнел, становился "кислым", как сам он называл это своё состояние.
Ни читать, ни смотреть телевизор одному Илье Кирилловичу не хотелось.
Выйдя на пенсию в 70 лет, Громов чувствовал себя ещё достаточно бодрым. К нему приезжали с работы за компетентным советом молодые коллеги, у него был свой круг общения. Но со временем трудовой коллектив почти полностью поменялся, друзья-приятели стали один за другим уходить из жизни, а те, что остались, были прикованы к дому, или, что ещё хуже, к больничной койке. В сущности, домработница Маша была сейчас единственным человеком, с которым он общался. Редкие "здравствуйте" с соседями и врачами не в счёт. Потому и прикипел к Марье Филипповне душой. Ничего, как говорится, личного, просто человеку надо, чтобы хоть кто-то был рядом. А словоохотливая приветливая Маша была приятна ему в общении, с ней было комфортно и уютно и в доме, и на душе у постаревшего Громова.
- Ступай, Маша, раз всё сделано, - разрешил Илья. - Хоть и жалко мне тебя отпускать, да что ж с тобой поделаешь...
- Да будет Вам, Илья Кириллович, - Маша всегда обращалась к старику с большим почтением. - Всего на ночь-то и ухожу. Завтра утречком как штык у Вас буду. Хочу завтра супчик с манными клёцками сготовить. Как Вам такое меню?
- Ой, Маш, лучше с ривельками, помидорный.
- Помидорный недавно был, нельзя Вам с Вашей язвой на помидор налегать, - отрезала Маша. - Будете с манными клёцками кушать. Очень даже вкусненько, не выдумывайте.
За это он тоже ценил кухарку, знал, что Маша всё делает на пользу ему, Громову, интересы его здоровья блюдёт пуще своих.
Когда дверь за Марь Филипповной захлопнулась, Илья хотел было по обыкновению взгрустнуть, но у него было дело - надо звонить своему тёзке, узнать, как там у него дела и какое решение он принял по поводу командировки.
С тех пор, как у Громова появилась эта идея - скорректировать жизнь молодого Громова в нужном направлении, - жизнь пожилого человека приобрела смысл.
Будучи компьютерным гением, так называли его коллеги по работе, он изобрёл интереснейшую штуку - скайпохрон, с помощью которого и связался с тёзкой, которому представился по телефону Ильёй Степановичем, хотя на самом деле был Кирилловичем. А фамилии своей и вовсе не назвал. И так совпадений - выше крыши. Не испугать бы молодого раньше времени.
Громову - старшему очень нравилась его идея. Она сулила ему совсем иную жизнь в старости, хорошую, счастливую, не одинокую жизнь, не такую, которой он живёт сейчас.
Илья Кириллович направил указательный палец руки на биоклавишу скайпохрона, и на экране тут же появилось изображение Громова - младшего, поднёсшего к уху телефонную трубку. Илья на том конце беспроводной связи, конечно, не подозревал, что собеседник не только слышит, но и видит его.
Илья Кириллович увидел гримасу недовольства и раздражения, промелькнувшую на лице молодого Громова, когда тот услышал его голос. Однако Илья был воспитанным молодым человеком и умел управлять своими эмоциями. Спокойно-вежливым тоном он сообщил:
- Рад Вас слышать, Илья Кириллович.
- Ой ли? - усмехнулся старик.
Пропустив колкость мимо ушей, Илья сказал:
- Порадовать Вас ничем не могу. Я дал согласие на поездку в Италию. Ни я, ни моя невеста не видим причин, по которым я не должен ехать в эту командировку. К Вашему сведению, у меня много добрых советчиков и помимо Вас.
- Неужели? - дерзко спросил Громов - старший. - Разве к тебе вчера не заходила твоя соседка с просьбой о коте?
- Заходила, - сдержанно-холодно ответил Илья. - Но это ровным счётом ничего не доказывает.
- Почему же?
- Я могу предположить, к примеру, что Вы подговорили мою соседку, чтобы уверить меня в своём ясновидении, - резонно заметил Илья.
- Хм, я как-то не подумал о возможности такого объяснения, - признался тёзка -старший. - Ну хорошо, я могу представить тебе и другие доказательства.
Повисло молчание, в трубке раздавалось только невнятное хмыканье старика. Наконец, он заговорил:
- Вряд ли кто-нибудь знает, что в возрасте 6-7 лет ты страдал .... Короче, ты писался в кровать, и мать водила тебя по врачам, а ночью в определённое время будила тебя и сажала на горшок. К 8-ми годам это прошло.
Настала очередь задумчиво хмыкнуть молодому Громову.
- Вы могли узнать эту деталь от моих родителей, - нашёлся Илья. - По возрасту Вы вполне могли быть знакомы с ними. Отсюда и Ваша осведомлённость.
- Да, право слово, я даже не знаю, чем тебя можно убедить. Ты придумываешь реальные объяснения моему знанию, но если бы ты только знал, как ты далёк от истины. Ну подумай, зачем мне, старому человеку, портить тебе жизнь, да ещё таким изощрённым способом?
- Именно об этом я и подумал. Зачем Вы вообще звоните мне? Зачем вмешиваетесь в мою жизнь? Зачем во что бы то ни стало хотите отменить мою командировку в Италию? Зачем Вам всё это нужно?
- Не кипятись, Илюша, - урезонил его Илья Степанович. - Просто я добрый ясновидящий. Я увидел причинно-следственные связи твоих поступков и знаю, к чему они приведут, если я не вмешаюсь. Считай, что мне просто захотелось помочь своему тёзке. Искренне, бескорыстно помочь. Ту не допускаешь такой вариант?
- Не допускаю! - крикнул Илья. - Я скорее допускаю, что Вас нанял кто-нибудь из моих конкурентов, кто сам метит на моё место и хочет прокатиться в Италию вместо меня.
- Н-да, тоже вполне правдоподобная версия, - в голосе старика явственно слышалась растерянность. - Ну хорошо, задай мне любой вопрос, какой сам считаешь нужным, чтобы убедиться в моей способности к ясновидению.
- И задам. Вот, например.... О чём я говорил поза-позавчера с барменом в кафе "Полнолуние"?
- Ну и вопросик! Я, конечно, ясновидящий, но такие малозначимые моменты узреть не могу, - признался ясновидец.
- Ну а многозначащие факты моей биографии известны довольно широкому кругу лиц, - победно заявил Илья. - Да и вообще, что Вам за дело до того, сойдусь я с Ульяной или нет, поеду в командировку или не поеду? Хотя я абсолютно убеждён в крепости наших с Улей чувств. Ульяна любит меня, а я её. И помешать этому никто не может.
- Ох, уж, этот мне юношеский максимализм! - вздохнул Илья Степанович. - Взрослеть пора, Илюша. Может помешать и очень даже помешает твой бывший друг Олег Красновский. Я устал убеждать тебя в очевидных для себя вещах. Будет-то ведь всё равно по-моему. Пойми, твой отъезд развяжет Олегу руки. Если ты уедешь., он начнёт открыто ухаживать за твоей девушкой и в конце концов заморочит ей голову, соблазнит, и к твоему возвращению из Италии от ваших с Улей отношений останутся одни руины, которые ты не сможешь склеить, да и не захочешь. Вся жизнь пойдёт наперекосяк из-за этой Италии, понимаешь ты это, вся жизнь?!
Старик говорил с такой подкупающей искренностью, с таким пылом, с такой болью за возможную беду, что Илья даже немного усомнился в правоте своих рассуждений. Кто бы ни был этот ясновидящий, он почему-то принимал перипетии его судьбы очень близко к сердцу.
- Но я уже ничего не могу изменить, - в смятении обронил Илья. - Бумаги подписаны, билеты на руках. Завтра утром я вылетаю.
- Звони боссу, отменяй, сдавай билеты.
- Это невозможно, - понуро опустил голову Илья. - На каком основании, с какой стати? Не могу же я объяснить шефу свой отказ телефонным разговором с незнакомым ясновидящим. Да и потом, Илья Степанович, если Вы и впрямь провидец, то должны понимать, что отказ поставит крест на моей карьере, я лишусь должности, да и места работы в придачу. Знаете, вряд ли я буду нужен Ульяне в качестве безработного.
"А ведь он прав, - мелькнуло в голове старика. - Об этом я как-то не подумал. Ульяна амбициозна, муж-неудачник - не её стиль".
- В твоих словах есть резон, - устало произнёс Илья Степанович. - Отводя одну беду, не забывай о грядущей. Давай вместе думать, что можно в этой ситуации предпринять. О, кажется, придумал. Ты попроси шефа послать с тобой.... ну, хотя бы... Влада Злобина. Он звёзд с неба не хватает, зато очень трудолюбивый и исполнительный, а главное бесхитростный, тебя не подсидит. Предложение обоснуешь, что, мол, много согласований, для ускорения процесса, ну и т.д. и т.п. Не мне тебя учить. Твоя задача вернуться обратно хотя бы 25 июля. Уля прилетит 26-ого, и ты сам встретишь её в аэропорту. А Злобин соберёт оставшиеся бумаги и без тебя. Понял?
- Понял, - повеселел Илья. - Не знаю почему, но я начинаю верить в Вашу искренность, Илья Степанович.
- Так и должно быть, - хрипло рассмеялся старик. Всё правильно. Удачи тебе, тёзка!
ГЛАВА 4. ЛЮБОВНЫЕ ЗИГЗАГИ
Удивительно, но удача, действительно, сопутствовала Илье. События развивались точно в соответствии со сценарием, предложенном стариком. Шеф легко пошёл навстречу Громову и отправил вслед за ним Злобина. Согласование деталей проекта шло успешно. А 25 июля, как и было задумано, Илья вернулся в родные пенаты и сразу же на следующий день с огромным букетом герберов встретил в аэропорту Ульяну.
Уля благосклонно приняла от него и бриллиантовое колечко вкупе с предложением руки и сердца.
После страстных объятий и судорожно быстрого слияния тел, расслабленно улыбаясь, Илья прошептал на ушко невесте:
- Улечка моя, как мне хорошо с тобой.
- И мне, - откликнулась Ульяна.
- Нет, это не могло быть правдой, - вдруг невпопад произнёс Громов.
- Ты о чём? - насторожилась Уля.
- Знаешь, мне тут без тебя повадился один.... провидец звонить. Всякого наговорил, напредсказывал. Представляешь, он был уверен, что если я не встречу тебя сам, ты сбежишь от меня к Красновскому. Как тебе это нравится? Разве это могло быть правдой?
- Нет, конечно, - пролепетала Ульяна, отводя глаза в сторону. - Бред какой-то.
- Вот именно. Но знаешь, он рассказал мне такие интересные подробности из моей биографии, что я готов был ему поверить.
- Сейчас на поверхность социума выплеснулось столько разных индивидов с феноменальными способностями, что я уже ничему не удивляюсь, - заговорила Ульяна хорошо поставленным голосом радиожурналиста.
- Как? - Илья приподнялся на подушке и заглянул Ульяне в глаза. - Ты допускаешь мысль о своей измене мне с Красновским?
- Я допускаю мысль о существовании ясновидящих, - отрезала Уля. - А что касается Красновского... что ты, собственно, на него взъелся? Нормальный парень. Почему ты считаешь, что ты имеешь право в меня влюбиться, а он такого права не имеет? Или, может быть, ты считаешь меня серенькой мышкой, на которую априори, кроме тебя, никто не польстится?
- Нет, не считаю. И он имеет право влюбиться, и ты имеешь право понравиться. Но почему я не имею права быть уверенным в искренности чувств своей невесты, в её верности и преданности? - вспылил Илья и, откинув одеяло в сторону, рывком сел на кровати
- А никто не виноват, дорогой, что ты не умеешь верить своей невесте. Никто у тебя это право не отнимал, ты сам себя его лишил
- Не давай повода для подозрений, - вскипел Громов.
- Тебе какой-то провидец наплёл какие-то небылицы, а ты счёл это поводом уличить меня в неверности? Если ты будешь искать повод для ревности подобным образом, ты всегда его найдёшь, - взвилась Уля.
- Ты прекрасно знаешь, о чём речь, - перешёл на вежливо дерзкий тон Илья. - Ты принимала ухаживания Олега за моей спиной. Я поговорил с ним тогда, он вроде бы понял. А теперь...
- А что теперь? Что изменилось, Илья? То, что ты называешь "принимать ухаживания" было с моей стороны элементарной вежливостью. Я что, должна была по морде его бить букетом роз? Не здороваться? Паранджу надевать? Мы всё это уже обсуждали с тобой. Ты обещал мне, что престанешь ревновать меня беспочвенно. Я начинаю думать, Илюша, что поторопилась принять твоё предложение. Ты ничуть не изменился с момента нашего последнего разговора.
- Ну зачем ты так, Уля? - голос Ильи дрожал то ли от подступивших слёз, то ли от негодования. - Мне было бы достаточно услышать от тебя; люблю, мне никто не нужен кроме тебя. И всё, разговор бы был исчерпан. Счастливее меня не было бы человека на всём белом свете. А ты пустилась в философию, какие-то никчёмные рассуждизмы.
- Я думала, что имею дело с умным мужчиной, способным мыслить трезво и логически, - в сердцах бросила Ульяна. - Видимо, ошиблась. Ты продолжаешь фонтанировать ревностью, ты ею захлёбываешься и плюёшься. А ведь я пока ещё даже не жена тебе. А что будет, когда женой стану? Да ты меня утопишь в своём фонтане подозрительности и упрёков.
- Ну прости меня, Уленька, - смущённо произнёс Илья. - Это всё оттого, что я очень люблю тебя и боюсь потерять. Будь я к тебе равнодушен, я, наверное, вёл бы себя безукоризненно. Я просто теряю всякую способность трезво мыслить, когда думаю о тебе. Мне не хватает выдержки, согласен. Но всё это от страха потерять тебя. Сама мысль об этом приводит меня в бешенство, и я теряю контроль над собой.
Громов притянул девушку к себе, начал целовать её волосы, лоб, шею, грудь. Новая волна страсти окатила обоих. Вечер кончился миром.
Потом Ульяна засобиралась домой.
- Я думал, ты останешься сегодня на ночь, - полувопросительно произнёс Илья.
- Нет, Илюшенька, надо показаться пред ясны очи родителей. Они у меня славные. Не хочу их обижать. Мама всегда так ждёт меня из командировок. К тому же завтра на работу. Надо мысли до кучи собрать, чтобы разродиться циклом камчатских радиорепортажей и очерков. Материала много собрала, фильтровать и фильтровать.
Уля села на своего любимого конька. О своих репортажах и программах она могла говорить без остановки.
Илья предпочёл не спорить с невестой, хотя в глубине души считал, что первую ночь после долгой разлуки они могли бы провести вместе. Но говорить об этом, только нарываться на скандал.
- Ладно, хоть и скриплю сердцем и всеми фибрами души, но отпускаю. Уль, ты родителям-то скажи о наших намерениях. Я бы завтра хотел официально просить у них твоей руки.
- Завтра вряд ли получится. Буду отписываться, так что, наверняка, на работе задержусь. Давай на выходные знакомство отложим, - предложила Ульяна.
Илья согласился. Провожать невесту не поехал, так как они немного выпили, а за руль Громов садился только в трезвом виде. Вызвал такси, посадил девушку в машину, чмокнул в щёку и вернулся домой весь в мыслях о предстоящей свадьбе и счастливой жизни с любимой женщиной.
Он не знал тогда, что всем его планам, мечтам и надеждам не суждено было сбыться.
Уля, выдав в эфир целую обойму материалов о Камчатке, внезапно свалилась с гриппом. А когда выздоровела, её родители уехали в отпуск. А потом Ульяна сама вновь отправилась в командировку, на сей раз в Зауралье. По возвращении с Урала вдруг стала почему-то держать незримую дистанцию с Ильёй. Нет, они виделись, и иногда вместе проводили упоительные вечера и даже ночи. Но Илья чувствовал, что Уля внутренне отдаляется от него. И настал момент, когда Громов осознал, что Ульяна ищет повод, чтобы избежать очередного свидания с ним.
Однажды Илья совершенно случайно увидел, как Уля и Олег шли в сторону Улиного дома под ручку и оживлённо беседовали. Девушка смеялась, сверкала синевой больших глаз, кокетничала. Олег довольно улыбался, жестикулировал, рассказывая что-то Уле.
Илья не выдержал и пошёл им наперерез. Когда Ульяна увидела его, она высвободила у провожатого свою руку и сделала решительный шаг навстречу Громову, будто заслоняя от него Олега.
- Это даже хорошо, что мы встретились, - резко сказала она. - Ты прости меня, Илюша, у меня не хватало духу сообщить тебе правду. Но, видимо, время настало, - Ульяна набрала в лёгкие воздуха и решительно выдохнула: - Я не знаю, буду ли я женой Олега, но я его люблю. Я совсем недавно это поняла. А он пока и сам этого не знает.
- Теперь знаю, - встал рядом с девушкой Красновский. - Ты будешь моей женой.
Илья мало что запомнил из того вечера. По дороге домой он забрёл в магазин, купил бутылку водку, а дома, не раздеваясь, прямо в коридоре отхлебнул от неё добрую половину. Потом побрёл в спальню, брякнулся в постель и провалился в тяжёлый беспамятный сон.
ГЛАВА 5. ПОТЕРЯННЫЙ ШАНС
Наутро нещадно болела голова. Болела так сильно, что заглушала даже боль от Улиной измены. Илья понял теперь, для чего люди пьют с горя. Для того, что бы не болела так сильно душа.
О том, чтобы собраться и пойти на работу, и речи быть не могло. Ни руки, ни ноги, ни голова Илью не слушались и были все как-то сами по себе, по отдельности. Собрать их в кучку, чтобы работали, как один единый организм ему, не удавалось. То же происходило и с его мыслями, которые, как в песне Газманова, скакали словно скакуны.
Соображения хватило лишь на то, чтобы позвонить шефу и попросить отгул по семейным обстоятельствам в счёт командировочных выходных. Шеф позволил. Илья немного расслабился. Нашёл в баре початую бутылку коньяка и "поправил здоровье". Вытянул ноги вперёд перед креслом и бездумно уставился взглядом в одну точку на противоположной стене. Так и сидел, ни о чём не думая, пока не зазвонил телефон.
- Привет, Илья, - бодро завибрировал в трубке голос Ильи Степановича. - Ты что такой кислый?
- Откуда Вам знать, кислый я или не кислый? - невежливо буркнул Громов.
- Г-м, - невразумительно промычал старик. - Так ведь я ясновидящий, ты забыл что ли?
- А, ну да. Всё Вы правильно увидели и правдиво напророчили, - жёстко рассмеялся Громов. - Ушла-таки моя Ульяна к своему Красновскому.
- Как ушла? - неожиданно взволнованно воскликнул Илья Степанович. - Мы же всё продумали. Ты вовремя вернулся из Италии и встретил её сам. Почему же...
- И вернулся и встретил, и кольцо с бриллиантом подарил, и предложение сделал, и согласие получил, - будто насмехаясь сам над собой, перечислял Громов. - А пташка всё равно упорхнула. Видать, от судьбы не уйдёшь. Не учли, Вы, мой любезный провидец, этого момента.
- Да ты пьян, - наконец, догадался тёзка. - Послушай, сосунок, судьбу делаем мы. Иногда делаем плохо, потому что либо глупы, либо ленивы. Ты сейчас и глуп и ленив одновременно, а если ещё горе водкой будешь заливать, то такую себе судьбу наворотишь, мама не горюй. Кончай пить. Втянешься, столько болячек заработаешь, не приведи Господь. Поверь, я знаю, что говорю. Будь я поумнее в молодости, не было б мне сейчас так хреново. Ты ещё молод, а я уже мудр. Давай совместим наши усилия и поработаем вместе над твоей судьбой.
- Да что Вам до моей судьбы и до моих болячек? - огрызнулся Громов. - Мои же, не Ваши.
- Поверь, я искренне, искреннее не бывает, желаю тебе счастья и благополучия.
- Спасибо Вам, - Илья вдруг растрогался, и старик увидел на экране монитора, как в глазах Громова мелькнула пьяная слеза.
- Да на здоровье. Только не пей больше. Ульяну ты уже упустил, но жизнь-то на этом не кончается. Хочешь, предскажу будущее?
- Валяйте, - разрешил пьяненький Громов.
- Через четыре месяца ты встретишь девушку по имени Катрин.
- Француженку, что ли? - заинтересовался Илья.
- Да нет, нашу, русскую. Мать её так назвала в честь любимой актрисы Катрин Денёв.
- И всё-то Вы знаете, - смешно сморщил нос Илья. - Ну-ну, продолжайте. Я встречу другую девушку и что?
- Это будет очень хорошая девушка. Но дело в том, что ты в неё не влюбишься, - Илья Степанович запнулся, - в смысле, не сразу влюбишься. А она тебя полюбит, по-настоящему, от чистого сердца. Ты к ней присмотрись повнимательней. Её надо уметь разглядеть и оценить, а ты, увы, в том возрасте, когда на это не хватает зоркости и дальновидности. А пить бросай. Бутылку, что держишь сейчас в руках, должна быть последней в твоей жизни. Шеф у тебя, конечно, мужик хороший, но до бесконечности терпеть твои прогулы не будет. Будешь пить, ещё и работу потеряешь. Это я тебе кроме шуток говорю.
- Ладно, - буркнул Громов. - Но эту допью, - он указал глазами на бутылку. - А чего это Вы меня так на эту девицу подбиваете? А может, она мне не понравится, - перепрыгнул он на другую тему.
- Я тебе о том и толкую, пьяная твоя башка, - то ли рассердился, то ли обеспокоился старик. - Не полюбишь ты её сразу. Ульяной твоё сердце будет ещё занято. Но ты не должен отталкивать Катрин, в ней твоё счастье и твоё благополучие. Не всё то золото, что блестит. А Катрин именно золото чистейшей породы. Такую любовь и преданность ценить надо. Специально и учу тебя, дурака, чтобы не просмотрел, мимо счастья своего не прошёл. Если возьмёшь её в жёны, будешь всю жизнь как за каменной стеной. Есть такие редкие женщины. Смотри, не упусти Катрин. Усвоил?
- Усвоил. А она красивая? - пьяненько поинтересовался Громов.
- Красивая, только красота у неё не броская, не яркая, а спокойная, как у полевых цветов.
- Ясно, красивая, но незаметно красивая, - резюмировал Илья. - Вот бы мне её сейчас сюда, чтоб разделила моё одиночество и грусть-тоску развеяла.
- Пошляк и скотина ты, брат, когда выпьешь, - беззлобно укорил Илья Степанович. - Такого, как ты сейчас, она никогда не полюбит.
- Э-э-э, да мы с запро-о-сами, - продолжал ёрничать Громов-младший.
- Вот что, ложись-ка ты спать. А завтра чтоб был как огурчик.
Илья послушался доброго совета, правда, перед тем, как лечь спать, прикончил начатую бутылку.
Утром, вспоминая давешний разговор по телефону, он никак не мог выудить из недр своей памяти ничего, кроме имени Катрин и призыва бросить пить. Про Катрин никаких ценных мыслей ему в голову не пришло, а про пьянство в душу всё-таки запало. Превозмогая ломоту во всём теле и хмельную рассеянность мыслей, Илья всё же собрался и пошёл на работу. И весь день пытался изображать из себя трезвого и вполне работоспособного сотрудника. А к вечеру понял, что легче и удобнее быть трезвым и работоспособным, чем изображать трезвого и работоспособного.
Дома сел перед телевизором со стаканом минералки, и первое, что увидел, документальный фильм о Катрин Денёв. В мозгу вспышкой молнии озарился кусочек памяти. Илья вспомнил пророчество престарелого тёзки о встрече с некой Катрин, судьбоносной встрече.
Однако на следующий день он решил, что разговор со стариком мог ему присниться в пьяном угаре. А ещё через день он и думать забыл про мифическую Катрин.
Жизнь потекла своим чередом. После разрыва с Ульяной была она серой и безрадостной. Илью мучило уязвлённое самолюбие покинутого мужчины, непреходящее чувство ревности и обиды. Короче он полной чашей испил муки неразделённой любви.
Катрин в его жизни появилась внезапно - стояла на мокром тротуаре под проливным дождём. Аж сердце защемило от жалости, до того она была промокшей, продрогшей и беззащитной. Илья не мог не притормозить возле неё.
Он отвёз её домой и, уже прощаясь, девушка протянула ему тонкую, с длинными пальцами, узкую руку и представилась:
- Катрин. Спасибо Вам большое, что подвезли.
- Катрин? - изумлённо переспросил Илья.
- Это меня мама так в честь Катрин Денёв назвала. Можно просто Катя.
Вот тут-то до Ильи и стала доходить суть происходящего. Так значит, разговор со стариком ему не приснился, и сейчас, сию минуту происходит судьбоносная встреча, предсказанная провидцем. Как он говорил? Присмотрись повнимательнее, редкая девушка. Что-то в этом роде.
Илья присмотрелся. Прилипшие ко лбу мокрые волосы, трясущиеся посиневшие от холода губы, смущённо ускользающий в сторону взгляд. Скромненький серый плащик, нелепая чёрная сумка из кожзама, скромное агатовое колечко на пальчике. Золушка, причём явно не облагодетельствованная пока доброй феей.
Но мысль, зароненная ясновидящим в разговоре, как выяснилось, всё же застряла в голове. Поэтому он решил продолжить знакомство:
- А я Илья. Рад с тобой познакомиться, Катя.
Правда? - радостно заулыбалась Катрин. И было видно, что она, действительно рада знакомству и даже не пытается скрыть этой радости. - Я тоже рада.
"Или дурочка, или наивна, как младенец", - подумал Илья, а вслух сказал:
- Ну раз мы оба рады, может быть, оставишь мне свой телефончик?
Фраза ни к чему не обязывала. Можно было при желании продолжить знакомство, а можно и забыть про эту встречу с девушкой-подростком. Но Катя с поспешно, слишком поспешно, продиктовала Илье свой номер телефона и, развернувшись на невысоких каблучках, по-детски быстро побежала к своему подъезду.
Позднее, когда они начали уже встречаться, Илья, конечно же, разглядел Катрин лучше и согласился со своим телефонным провидцем: девушка была, действительно, красива какой-то тихой, уютной красотой и наивной доверчивостью сияющих любовью глаз.
Они очень скоро стали любовниками. Катя была столь не искушена в отношениях с противоположным полом, так простодушно смела и открыта в своих чувствах, так застенчива в их проявлениях, что не оценить этого мог, вероятно, только полный чурбан.
Илья оценил. Вот только полюбить почему-то не мог. Катрина была всем хороша, и единственным её недостатком было то, что она не Ульяна. После решительной, самодостаточной, сдержанно властной красавицы Ули Катя казалась какой-то слишком уж пресной, простой, глупо доверчивой, короче, девушкой без изюминки.
Однако, Ульяны в его жизни больше не было, а Катя была. Была здесь, рядом, всегда под рукой. И Громов пользовался ею, беззастенчиво эксплуатируя преданность и любовь девушки.
Они никогда не ссорились. С Катей невозможно было поссориться. Она всегда и во всём искала оправдания для любимого. Жить в состоянии очарованности предметом своей любви было для неё естественной и единственно возможной формой существования.
И даже когда Илья, узнав о её беременности, витиевато и сложно объяснил причины, по которым считал преждевременным обзаводиться потомством, они не поссорились. Просто Катя этим вечером не пришла домой, а весь её нехитрый скарб исчез из Громовского гардероба.
Илья не бросился сразу её разыскивать и возвращать в лоно домашнего очага. Одумается, сама вернётся. Катя не скандалистка, на открытый конфликт не пойдёт, - подумал он.
А Катя и впрямь не скандалила. Она просто исчезла из жизни Громова, из своего общежития и из города. И никто, ровным счётом никто не мог сказать, куда она подалась.
Поначалу отсутствие Катрин было тягостно. Он привык к её безответности, всепрощению, к домашним обедам и ужинам, к горячим Катиным ласкам по ночам. И в те минуты, когда он вспоминал Катю, ему становилось тоскливо и даже обидно: ну почему она так со мной.... Ведь я только правду ей сказал, а она...
В одну из таких тоскливых минут ему и позвонил старик.