Родился 25 февраля 1934 года в Ленинграде. Эстонская семья. Дед по отцу - егерь-жокей при дворе Николая Второго - Михкель Оамер.
Дед по матери - третий коммунист Эстонии, член ЦК КП Эстонии - Ханс Ребане, расстрелянный в Ленинграде как враг народа после гибели С.М. Кирова.
Отец, Густав Оамер, белый офицер, первый военный эстонский летчик, в 1919 году завоевывал Свободу Эстонии в составе Освободительной Армии. Закончил Лондонский электротехнический колледж и Ленинградский электротехнический институт. Почему, каким образом оказался в Ленинграде? Тайна для обоих его сыновей.
С 1936 года наша семья жила в Свердловске, в доме, населенном интернационалистами со всего света: австрийцами, немцами, евреями, эстонцами и прочими осколками несостоявшейся Всемирной революции.
Отец работал одним из конструкторов на заводе 'Эльмаш', выпускавшем знаменитые 'катюши'.
В Свердловске в 1938 году родился мой брат Альфред.
Я учился в общеобразовательной и музыкальной школах. Моим музыкальным педагогом был Абрам Иосифович Глушковский. Учился через пень-колоду. Главное увлечение - двор, улица, босяцкие радости.
Война - это голод, длинные очереди, пайки хлеба и беспредел в головах и поступках. (Читайте далее 'Исповедь кретина').
Первое эмоциональное потрясение - трофейные фильмы 'Тарзан', 'Багдадский вор'. Жизнь перевернулась.
'Серенада Солнечной долины' стала крестной матерью моего профессионального увлечения фигурным катанием.
В 1953 году стал чемпионом Свердловска. Учился в физкультурном техникуме.
У отца с КГБ были сложные отношения: он их не желал знать, они поместили его в психушку ('Агафуровские дачи').
Где-то в пятидесятом году отец сбежал от них и от нас... в Эстонию.
После 1953 года вся наша семья вереницей - один за другим - переместилась в Таллинн.
Сюда же из Котласа, т.е. из ссылки, приехала мамина младшая сестра Лейда. Ей помог прописаться в Таллинне первый секретарь ЦК Эстонии Н. Каратом, в прошлом муж Сальме, старшей сестры моей мамы.
В 1954 году я закончил Таллиннский физкультурный техникум и окунулся в жизнь сборной СССР по фигурному катанию.
Моими коллегами и друзьями были И. Москвин, С. Жук, О. Протопопов, Э. Плинер и т. д. и т. д.
Я был многократным чемпионом Эстонии. Чемпионом Прибалтики, Белоруссии, Украины.
С 1954 по 1957 служил в Советской Армии: сначала в Эстонской дивизии, а затем в полку А. Матросова. Это отдельная тема.
Моя первая жена была тоже известной эстонской спортсменкой - пловчихой, чемпионкой СССР, неоднократной чемпионкой и рекордсменкой Эстонии, - Маре Лилль. У меня двое сыновей от двух браков.
Второй брак и два года жизни в Ростове-на Дону, учеба в университете на филологическим факультете.
Семейные проблемы и отсутствие квартиры забросили меня в Киев, где работал ведущим солистом 'Украинского балета на льду' (1961-1962 годы). Здесь получил предложение сняться в главной роли кинофильма 'Мертвая петля' о первом российском летчике Уточкине. Отказался по семейным обстоятельствам. Получение квартиры было важнее. О. Стриженов потом снялся в этом фильме.
Кривая судьба вновь привела меня летом 1966 в мою родную Эстонию. До 1973 года работал гл. тренером школы фигурного катания в Нарве. Школа насчитывала до 400 учеников! Приходилось вертеться, чтобы все успевать.
С лета 1973 года переехал с семьей в Таллинн.
Меня всегда тянуло к слову, книгам, философии, творчеству. Первые пробы пера были, можно сказать, успешными: получил 3-ю премию в республиканском литературном конкурсе за рассказ 'Подарок' в 1969 году. Но вот тут-то и начинаются вопросы... Ведь я эстонец. Материнский и отцовский язык - мой родной язык, которым я владею в совершенстве. А школа, начало техникума, университет - все было по-русски... Поэтому писать мне легче по-русски. Разве я виноват? Как оказалась - да, виновен: '... ты виноват уж тем, что хочется мне кушать...' В своей Эстонии, у себя дома, я чужой только лишь потому, что пишу по-русски - никому разбираться в этом недосуг.
С 1973 года я окончательно расстался с профессиональным спортом и, чтобы заниматься творчеством, подрабатывал испытанным диссидентским образом: кочегарки, суточные дежурства и пр. и пр.
По совету Г. Козинцева, с которым работал в Нарве в качестве переводчика с эстонского на русский для Ю. Ярвета, исполнителя главной роли в фильме 'Король Лир', начал писать пьесы. С конца 1973 года принимал участие в работе творческого семинара И. Дворецкого (Ленинград), собиравшего молодых драматургов Северо-западной зоны СССР. Не простые отношения складывались у меня с руководителем - я всегда оставался самим собой и не разменивался на сиюминутные соблазны. Мою пьесу 'О чем молчит человек' И. Дворецкий принял с восторгом, а вот следующую - 'Акимова'... Идеологические шоры и политические предпочтения делали его очень осторожным... Мы расстались - и произошло это как-то само собой. 'Акимова' сразу же принял художественный совет Эстонского драмтеатра в Таллинне, но... кто-то 'сверху' воспрепятствовал ... Главный режиссер Русского драмтеатра В. Черменев с воодушевлением взялся за нее, и опять все тот же 'кто-то' (ему, наверное, было виднее всех...) остановил ретивость режиссера...
Так и повелось... Новая пьеса - прежняя запретительная реакция... Доходило до смешного - посылаю свои пьесы на республиканский конкурс - тишина... Однажды М. Тикс, председатель репертуарного отдела Министерства культуры, при встрече прямо ошарашил меня, посетовав, что я не участвую в конкурсах... Вот тогда-то и выяснилось, что мои пьесы просто не доходят до конкурсов... Почему? М. Тикс одну из моих пьес ('Причастие') передал переводчику Ю. Пярни. Она была переведена на эстонский язык... Однако, М. Тикс перешел на другую работу... Его преемники были режимо-послушниками, последовательными номенклатурщиками. Они не высовывались... Как-то П-Э. Руммо невзначай обронил, почему же не по-эстонски?... Как много заключено в этом вопросе! А ведь под знаменами демократии... То они - члены КПСС, то - демократы... Везде и всегда им хорошо, уютно и удобно...
Помню, как главный редактор журнала 'Таллинн' А.Саар решил в первом же номере опубликовать 'Акимова'. Через неделю зам главного редактора И. Популовский, откровенно признался, что звонок из 'Белого дома' рекомендовал с публикацией не спешить. Почему?...
'Акимов' был предложен мною в БДТ (Ленинград). Зав. репертуарным отделом Д. Шварц прямо сказала, что такую смелую пьесу, может быть, только в самой Эстонии решатся поставить. Читал ее и В. Розов - ушел от встречи и предмета разговора. Гл. редактор (в ту бытность) журнала 'Драматургия' М. Швыдкой - тоже человек с оглядкой. Он прямо не отказал, но и не опубликовал ни одной из моих пьес. И лишь во времена В. Андропова могло случиться невероятное: Н. Агапова, заведующая репертуарным отделом Министерства Культуры РСФСР, взялась решительно за судьбу 'Акимова'. Однако, там играла прежде всего меркантильная подоплека. Не будем об этом...
Сегодня у меня уже приличный перечень пьес. Они все еще ждут своего часа. А жизнь продолжается. В феврале этого года мне исполнилось 70.
И спорт в моей жизни тоже навсегда. Уже почти 30 лет играю в волейбол. В 2000 году наша команда стала бронзовым призером Чемпионата Мира среди ветеранов. Это ли не победа? Затем выиграли серебро на крупном международном соревновании там же - в Тампере. В июне нынешнего года поборемся за золото на очередном Чемпионате мира...
С золотом все-таки не получилось, но серебро наше. Опять золото выиграли финны, наши постоянные конкуренты - клуб финских полицейских. Очень богатый клуб, с длиннющей скамейкой запасных играков. Даст бог здоровья - встретимся через четыре годы на очередном чемпионате Мира. А через два года - чемпионат Европы. Там же - в Тампере. Попытаемся победить хотя бы на Европе...