(рассказ)

I.

Я люблю бродить по московским окраинам. Там в некоторых местах есть большие лесные острова - почти как за городом. Если попасть туда, то можно идти и идти - и совсем забыть, что ты в городе.

Лес сменяется большой поляной, потом виден ручей, потом - пруд, потом - остатки какой-то заброшенной деревни. Можно идти и идти, забыв обо всем - и таким образом набраться и сил, и бодрости, и здоровья.

Так и в тот день я снова бродил по такому лесу, расположенному в нашем районе. Гуляя так, я, наконец, зашел в место, которое было мне совершенно незнакомо. Здесь был какой-то пустырь, заросший яблонями, рядом с ним виднелись остатки какого-то старого поселка. Место само по себе ничем не примечательное - оно вовсе не достойно подробного описания. Но для меня оно было чем-то особенное. Попав сюда, я ощутил какое-то особое чувство.

Остановившись на дорожке недалеко от этого пустыря, я прислушался к своим ощущениям. Был жаркий летний день. Солнце светило вовсю. Воздух был сухой и горячий. Кругом была полная тишина. Все будто замерло, застыло - казалось, само время здесь остановилось.

Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что, пожалуй, именно эти мир и спокойствие и поразили меня. Я оказался будто в другом мире. До моего района было около часу ходьбы. Кругом была только природа - и лишь на горизонте, над самым лесом в одном месте поднималось несколько высотных башен. Остатки поселка, видимо, были безлюдны. Во всем этом месте не было никого, кроме неба, земли, деревьев - да еще меня.

Повинуясь какому-то безотчетному чувству, я зашел на пустырь. Здесь все было заброшено, росла густая трава, меж яблонями виднелись кусты малины и шиповника. Ближе ко мне все заросло деревьями и кустами - но дальше виднелась открытая поляна, по которой вполне можно было ходить.

Я вышел на поляну. Здесь все было покрыто какими-то холмиками и канавками, тоже росла трава, виднелись редкие молодые березы. В траве сверкали мелкие цветы - желтые, белые, сиреневые, ромашки, одуванчики, репейники - те яркие мелкие цветы, которые обычно бывают летом.

Я принялся ходить по этому небольшому пространству, разглядывая это место, цветы и деревья. При этом я все больше погружался в какое-то особое состояние, какое-то самоуглубление. Я полюбил последнее время эти особые состояния, особенно во время моих прогулок по лесу. Их можно было бы назвать уходом в себя, или, быть может, лучше какой-то отрешенностью. Так - идешь минута за минутой, а иногда и час за часом - и постепенно приходишь в какое-то новое состояние, которое можно было бы назвать решением всех проблем. Так и сейчас. Я долго бродил между этими низенькими березками, разглядывая цветы - и постепенно пришел в какое-то состояние полного умиротворения и спокойствия, полного отрешения от всех обычных земных проблем.

Кругом не было ни души. Тихо шелестели трава и деревья. До моего района было не менее получаса ходьбы. Прекрасное место и прекрасное время для того, чтобы остаться наедине с собой, чтобы отрешиться от всех тревог и забот!

Через некоторое время я собрался идти. Мне не хотелось возвращаться той же дорогой, поэтому я вышел с этого пустыря с другой стороны, через примыкавшую к поляне небольшую березовую рощу.

Здесь тоже было так же тихо и безмятежно, и я задержался немного и здесь - а после уже думал идти домой, рассчитывая, что эта моя прогулка пройдет без дальнейших приключений. Но тут случилось событие, внесшее изменение в мои планы, и, кроме того, сыгравшее в моей жизни того лета довольно заметную роль.

Когда я проходил через рощу, передо мной снова открылась небольшая поляна. На ней было видно кострище, вокруг лежало несколько бревен, кругом были разбросаны угли от жегшегося здесь когда-то костра. Но главное было, конечно, не это - а то, что на одном из этих бревен сидел человек.

Он сразу привлек чем-то мое внимание. Я думаю, не только тем, что это был первый человек, которого я встретил здесь - после того, как часа два или три провел в полном одиночестве. В самой его позе, в самом выражении лица что-то безотчетно привлекло меня.

Он сидел ко мне в пол-оборота и смотрел на остатки потухшего костра. Во всем его виде, в самом выражении лица чувствовались какие-то умиротворенность и спокойствие. В нем не было ничего, внушающего опасения и страха. Взгляд был спокойный и ясный.

Мне как-то сразу подумалось, что он, наверное, находится в том же состоянии отрешенности и спокойствия, как и я некоторое время назад. Поэтому я вдруг, без всякого смущения и опаски подошел к нему.

Он уже заметил меня и просто, ясно, спокойно смотрел на меня. Похоже, он тоже не чувствовал никакого смущения и тревоги. Явление само по себе примечательное, особенно среди наших горожан, которые во всем ищут повод для тревоги и беспокойства. Тем более необычное при встрече с совершенно незнакомым человеком в совершенно безлюдном месте.

Как бы выходя из глубокой задумчивости, он сказал:

— Сегодня неплохой день, как Вам кажется?

Вопрос показался мне странным - и в то же время вполне уместным. Я коротко подтвердил, что мне тоже день нравится.

Он еще помолчал.

— У Вас нет часов? - наконец, спросил он таким же будничным тоном.

Часов у меня не было, но я примерно сообразил, сколько я провел здесь и сколько сейчас может быть времени.

Он встал с бревна, расправил плечи, и задумчиво, как бы про себя сказал:

— Засиделся я здесь...

Я не знал, как продолжать беседу, и стоит ли ее продолжать. Я вообще не слишком разговорчивый человек, и иногда испытываю трудности в общении с людьми, тем более незнакомыми. Тем не менее, я для чего-то произнес:

— А Вы здесь давно сидите?

Он пожал плечами и не стал отвечать.

- А вот я здесь уже давно, - для чего-то продолжал я, - Часа три, наверно, уже. Мне здесь очень понравилось - я вон там, за деревьями ходил.

Он внимательно посмотрел на меня, и вдруг снова сел.

- Ну, я вижу, Вы человек интересный, - так же спокойно сказал он, - Придется тут с Вами еще какое-то время провести, побеседовать. Вы не против?

Я был немного удивлен, но, в сущности, сам хотел того же. Обстановка, мое настроение и характер этого человека располагали к беседе. Следуя его приглашению, я присел с краю бревна.

— Вы здешний? - спросил он.

Я не совсем понял.

— Ну, Вы здесь недалеко живете?

— Да, в том районе, - показал я в сторону своих домов.

- А я в той стороне, - показал он на видневшиеся из-за леса башни, - Очень люблю иногда здесь гулять.

— Чем в жизни занимаетесь? - спросил он после некоторого молчания.

Я не видел причин скрывать, и кратко рассказал ему о своей работе.

- Грызете науку, - открыто улыбнулся он, - Я тоже когда-то отдал этому дань.

Я почувствовал, что за этими словами что-то может скрываться - но он не продолжал, и я тоже не стал его расспрашивать.

- А Вы чем занимаетесь? - спросил я в ответ.

- Так, всем понемногу... - сказал он после молчания, - как-то в жизни перебиваюсь...

Я не стал продолжать расспросы, и решил зайти с другой стороны.

- А Вы давно здесь сидите? - спросил я снова.

На этот раз, видимо, вопрос показался естественным и будничным, так что он ответил.

— Я здесь с утра. Я люблю сюда приходить.

Я удивился.

- С утра? И что Вы здесь делали?

Он спокойно пожал плечами.

- Ничего. Просто сидел. Просто сидел на этом бревне и смотрел на эти угли.

Я рассмеялся.

- Просто сидели?!.. Вы что же, хотите сказать, что с самого ничего больше не делали - только сидели на этом бревне?!..

Он проницательно взглянул на меня.

— А ты сам что делал перед тем, как прийти сюда?

— Я... вот там ходил...

Я вспомнил, как перед этим ходил часа три по одному и тому же пятачку, без всякой цели, в каком-то отрешении - и замолчал. Выяснялось что-то странное - быть может, вполне обычное и нормальное, и все же требующее какого-то осмысления.

- Знаете что? - сказал он вдруг, - Мне кажется, что мы с Вами чем-то похожи. Давайте, приходите сюда как-нибудь еще раз. Мне кажется, мы найдем, о чем с Вами говорить.

Все это выглядело немного странным. В то же время я понимал его - казалось, что я тоже вот-вот готов был обратиться к нему с таким же предложением.

- Мы как... договоримся заранее?.. - не очень уверенно спросил я, - Или как?..

- Зачем договариваться? - открыто сказал он, - Я ведь сюда почти каждый день прихожу. Приходите и Вы, когда настроение будет - может быть, еще когда увидимся.

Я про себя согласился, что он прав. Мы же договаривались не по делу - а так, посидеть еще раз на бревне, о чем-то поговорить. Такое дело, видимо, не требовало какого-то конкретного договора.

Он снова встал с бревна, снова размялся, похрустел суставами, и сказал:

- Ну, я, пожалуй, пойду. Очень приятно было с Вами здесь познакомиться. Так Вы приходите как-нибудь еще раз.

С этими словами он кивнул, улыбнулся, пожал мне руку - и скрылся в той стороне, где над лесом виднелись дома.

Я некоторое время смотрел ему вслед.

— Да, как Вас зовут?! - опомнился вдруг я.

Он на минуту снова показался между деревьями.

— Евгений.

— А меня - Сергей, - крикнул в ответ я.

— Ну что ж, будем знакомы. Очень приятно.

После этого он окончательно скрылся за деревьями.

А я еще некоторое время посидел здесь, вспоминая и обдумывая эту странную встречу - и потом тоже пошел через лес к своему дому.

II.

Несколько дней я был занят своими делами. Отпуск у меня уже кончился, но сотрудники на работу вышли еще не все, поэтому и я тоже мог ходить не каждый день. После моих прогулок по лесу я чувствовал себя гораздо бодрее. На работе я стал более деловым и собранным, да и дома чувствовал себя как-то сосредоточеннее. С теплым чувством вспоминал я и странную лесную встречу. Я, пожалуй, не прочь был бы еще раз увидеть этого человека - но пока меня держали дела.

Наконец, расправившись с ними, я снова выкроил себе день для прогулки. После завтрака я снова отправился в лес, и довольно долго ходил по нему, как бы просто гуляя - но в действительности все время имел в виду только этот пустырь. Я нарочно как бы сдерживал себя. Ведь вовсе не обязательно этот человек сейчас непременно должен быть там. Да и потом - странно было бы идти через несколько дней через весь лес специально ради определенной встречи. Мы и знакомы ведь толком не были! Поэтому я дал довольно большой крюк - но в конце концов все-таки пришел на этот пустырь. Здесь я сразу направился к знакомой поляне. Как ни странно, он действительно был там.

Я не в силах был сдержать радости и так и бросился к нему:

— Как я рад снова Вас видеть!..

Но тут же и был остановлен каким-то странным его серьезным, задумчивым и отрешенным взглядом.

Впрочем, он тут же смягчился, как бы вышел из какого-то забытья и вернулся в наш мир.

- А, я думал, что Вы уже не придете... - задумчиво сказал он, - Я сюда каждый день приходил...

- Да, дела были на работе, - поспешил объяснить я, - Но теперь все в порядке. Я с ними расправился - и сразу сюда.

Он со спокойной улыбкой смотрел на меня.

Я, ободренный его взглядом, присел на край бревна и с интересом смотрел на него. Да, я в тот раз не описал его внешность. Он был старше среднего возраста - лет за сорок - но еще довольно молодой. Во всяком случае, был старше меня. Лицо имел открытое, спокойное, как бы немного отрешенное. Именно эти открытость и спокойствие и привлекли меня с самого начала к нему.

- Вы обещали, что мы о чем-то будем говорить, - спросил я, - О чем же?

Он улыбнулся.

- Ну, хотя бы о науке. Вы сказали, что работаете в научной сфере. Ну и как Вам - нравится?

Я не видел причины не быть с ним откровенным, и поэтому искренне сказал:

— Честно говоря, не очень.

— Интересно, а что Вас там смущает?

- Да, вообще-то говоря, ничего, а только... скучно все это как-то... Меня, честно говоря, последнее время это совсем не увлекает. Так только - хожу на работу, исполняю привычные обязанности - и все без интереса.

Он удовлетворенно улыбнулся.

- Честно признаюсь, я этого и ожидал. Мне показалось с самого начала, что я верно понял Ваш характер.

- Скажите, а Вы сами чем занимаетесь? - торопился спросить я, - Я в прошлый раз спросил - но Вы не сказали.

Он немного смутился.

- Да нечего особенно рассказывать... Так, перебиваюсь как-то... Раньше много было интересного, а теперь... Ночные дежурства - разве это тема для разговора?

Я внутренне с ним согласился.

- Но Вы говорите, что это теперь, - продолжал я, - А раньше Вы чем занимались? Вы говорите, что у Вас интересные были занятия.

Он задумался.

- Ну, во-первых, как я уже сказал, наукой. Я посвятил этому довольно много времени. Но потом, как я уже сказал, решил это оставить.

- Интересно, почему? - решил допытываться я.

Он на минуту задумался.

- Как Вам сказать, - сказал он неопределенно, - Наверное, примерно то же, что и у Вас. Мне просто стало скучно, неинтересно. Крутишься день за днем, что-то делаешь - а все без толку. Все какие-то иллюзии, несбыточные планы... Вот я и решил через какое-то время оттуда уйти.

Он еще какое-то время помолчал и подумал.

- По-моему, это такая область, - добавил он, - где все построено на амбиции. Там многие заботятся только о том, как бы другого переплюнуть. Но многие мои знакомые там так и остались со своими проблемами, так ничего в своей жизни и не решили.

— Ну хорошо, а чем Вы дальше в жизни занимались?

Он взглянул как-то неопределенно.

- Так... самыми разными делами... Общался со многими людьми, много ездил... Жизнь, можно сказать, повидал... Но так и не нашел, честно говоря, что искал, не понял, говоря высоким слогом, своего призвания. По-моему, вообще, большинство людей на свете так и не знают, зачем живут.

Мне показались немного резкими его слова, и я попробовал возразить.

- Но есть же высокие вещи на свете, - начал искать слова я, - Искусство, культура... По-моему, вот что наполняет жизнь человека, осмысливает ее! Мне кажется, если человек причастен к этому, то его жизнь полна, и никогда он не почувствует ее бессмысленность...

Он только махнул рукой.

- Знаю, знаком... Я когда-то довольно долго общался с такими людьми. Должен сказать, что народ довольно тяжелый в общении. Все в каких-то замыслах, планах, все куда-то летят... сами не знают, куда. Эти люди, видите ли, заняты созданием своих собственных миров. Но откуда, спрашивается, может возникнуть такая мысль в человеке, если есть этот, подлинный, реальный мир? Не оттого ли, что он их чем-то не удовлетворяет и они ищут ему замены - но ведь это единственный реальный мир, и именно в нем суждено прожить человеку. Эти люди в нем практически и не живут. С ними очень трудно - они все в каких-то своих замыслах, фантазиях - вовсе не замечают реальной жизни. Я в конце концов и эту компанию оставил.

Мне показался несправедливым такой отзыв.

- Но искусство... Это же самое высокое... Оно возвышает, утешает людей...

Он в ответ только улыбнулся.

- Что Вы мне будете говорить, молодой человек!.. Я же сам все это прошел. И общался в кругу таких людей, и сам пробовал музыкой заниматься, повести писать! Только повестей Вы моих не спрашивайте - все равно я Вам их не дам, потому что все это пустое, уже давно пройденный этап. Да и не люблю я на этом знакомство основывать - все равно ничего хорошего не выходит.

На это я не нашелся что возразить.

- И... чем же Вы теперь занимаетесь? - продолжал спрашивать я, - Не может же быть, что только дежурите по ночам и здесь сидите? Должны же быть у Вас, после такой яркой жизни, еще какие-нибудь интересы?

Он некоторое время ничего не отвечал. Вокруг белел серенький, облачный день. Рядом с нами стояли невысокие березы, рос какой-то куст, на нем паук сплел свою паутину. Было тихо и как-то удивительно спокойно.

Он еще какое-то время помолчал, как бы размышляя или забыв про мой вопрос - и потом как бы случайно, между прочим сказал:

— Скажите, а Вы в церковь ходите?

Я удивился вопросу. Вообще-то я об этом слыхал, и отношусь с пониманием - но в то время не слишком увлекался, и эту тему воспринимал спокойно, равнодушно.

- Вообще-то я не хожу, а... захожу, - ответил я, - Так, иногда, случайно, когда прохожу мимо. Здесь недалеко есть одна церковь, в нашем районе - так я в нее, наверное, пару раз заходил. Мне даже там немного понравилось.

Он задумчиво смотрел на меня.

- А я так последнее время очень люблю ходить в церковь... - сказал он вдруг как-то особенно откровенно.

Я оживился.

- Ну, вот, наконец, встретил я человека, который хоть что-то в этом понимает, - заторопился я, - Значит, Вы мне расскажете. А то я все хотел в этом разобраться - да только мне никто не попадался. Что это такое, зачем туда люди ходят...

Он был по-прежнему задумчив.

- Может быть, и расскажу... Только не сейчас... Это, знаете, отдельная тема, о ней говорить долго... Может быть, если еще раз увидимся, и расскажу...

Он снова замолчал и смотрел мимо меня, как бы куда-то вдаль. Паук рядом с нами по-прежнему плел свою паутину. Было тихо и как-то немного душно, несмотря на то, что небо было затянуто белыми облаками.

- Послушайте, а Вам не кажется, что это место чем-то особенное? - спросил он вдруг.

Я удивился вопросу.

— Не знаю, по-моему, вполне обыкновенное... - произнес я.

- Я сюда уже который день хожу, и меня здесь всегда охватывает какое-то особое чувство... Здесь так тихо... И будто все замерло... Будто время остановилось... У Вас не бывает здесь такого ощущения?

— Да-да! - воскликнул я вдруг, - Я тоже что-то подобное заметил!

Я вспомнил свое ощущение в прошлый раз, когда я только пришел сюда и два или три часа бродил в какой-то отрешенности по бывшей недалеко поляне. Тогда у меня тоже было чувство какой-то тишины и будто остановившегося времени.

- Я в прошлый раз, когда пришел, - вслух объяснил я ему, - не сразу пришел сюда, а некоторое время бродил там, за деревьями, по поляне. И у меня тоже было здесь чувство какого-то умиротворения, какой-то безмятежности... Я чувствовал будто какое-то присутствие, будто здесь что-то есть...

— Что-то... или кто-то... - вдруг странно сказал он.

Я беспокойно огляделся.

— Что Вы имеете в виду? Здесь, кроме нас двоих, никого нет!

Он заметил мой жест и тепло, по-доброму улыбнулся.

- Я не это имел в виду. Я подумал просто, что должен же быть, как говорят, Кто-то, кто сотворил весь мир, и эту траву, и деревья, и все вокруг - да и нас с Вами в том числе... Ведь не зря же об этом говорят... Вот я и подумал...

- Ах, Вы опять о Боге... - подхватил я, - Но какое это имеет отношение здесь, к этому месту, если Бог в храме, и тогда... И вообще, я признаюсь честно, что я в этом ничего не понимаю...

- В храме-то он в храме, - продолжал он, как бы размышляя сам с собой, - Но вот говорят, что он и везде в мире, что Он собой все наполняет, и может присутствовать даже в каждом из нас... И если так - то почему бы не быть таким местам, где Его присутствие будет... ну, что ли более явным, более ощутимым, что ли... Вы говорите про храмы... Почему обязательно храмы?.. Он Сам всем владеет, Сам может решить, где ему явить себя более явно... Может, очевидно, в любом месте, в любой обстановке...

— Вы хотите сказать!.. - потрясенно воскликнул я.

- Я просто размышляю, - задумчиво продолжал он, - Я последнее время все хожу в храм, и все думаю на эти темы... И место это, как и Вы и я независимо друг от друга заметили - чем-то особенное.

- Ну, я не знаю, - как бы успокаиваясь и отходя, произнес я, - Все это так странно... И потом я - повторяю - во всем этом не так много понимаю...

— А Вы прислушайтесь... - так же странно и загадочно произнес он.

Повинуясь его странному тону, я притих и тоже, как и он, некоторое время слушал тишину. Ветра совсем не было - ни дыхания. Листья на деревьях не шевелились. Во всем были полные неподвижность и покой, и - я теперь это ясно ощущал - действительно чувствовалось чье-то незримое присутствие. Будто кто-то огромный и непостижимый смотрел на нас, или все собой обнимал, или все собой здесь пронизывал - я не знаю, как это выразить более ясно.

Мой знакомый вдруг встал.

- Ладно, засиделся я тут с Вами, - сказал он неожиданно, - У меня ведь тоже иногда случаются дела. Кстати, я в ближайшие дни буду занят, и дня два или три не буду сюда приходить. Но ведь Вас это не должно смущать - Вы можете приходить сюда и сами. Побудьте здесь как-нибудь одни, наедине с собой - быть может, и поймете, кто или что здесь есть.

С этими словами он кивнул мне - и скрылся в лесу. А я еще немного посидел на этом месте - и скоро тоже отправился.

Назавтра я снова пришел сюда. Мне было интересно, что он говорил про бывшее здесь Божье присутствие. Кое-что я об этом знал. Передачи по радио и выступления по телевидению меня некоторыми сведениями на этот счет снабдили. Я даже знал наизусть некоторые простейшие молитвы. Но в храм тогда еще не ходил.

Придя на пустырь, я в одиночестве начал ходить по большой поляне, и по яблоневому саду, и по той роще, где встретился с моим новым знакомым, повторяя про себя молитвы, от которых, я думал, присутствие Божие станет более явным. Через некоторое время я ощутил результат. Небеса стали более близкими, как бы опустились. Все это место как бы стало более уютным, родным, стало как бы уютным домом доброго и праведного Хозяина. Мелкие летние цветы, на которые я обратил внимание в первый раз, как бы кивали и улыбались мне.

Пробродив там полдня я, наконец, отправился домой. Мне были интересны все эти явления и мои необычные чувства. Уходя, я твердо решил прийти сюда еще раз.

III.

У меня есть знакомый. Он моложе меня - ему лет 25. Как молодой человек, более активный и энергичный, он больше меня преуспел и в духовной области. Как я знал, он уже довольно часто ходил в храм, и даже, кажется, там помогал. Мы с ним иногда встречались, беседуя на разные темы - и очень часто во время этих встреч просто гуляли. У него есть и свои интересы, друзья, компания - и в то же время он иногда не отказывался провести время просто со мной. Видимо, чем-то эти встречи нам обоим были нужны, мы от них что-то оба получали.

В этот раз я позвонил ему и предложил очередную прогулку. Он всегда с радостью откликался на такие предложения, и на этот раз тоже согласился. Скоро мы встретились с ним на условленном месте и пошли гулять по лесу. Мы говорили с ним на самые разные темы - но я все время имел в мыслях этот пустырь. Я не стал пока ничего ему говорить про него - потому что говорить, в сущности, было нечего. Не сказал я ничего и про моего нового знакомого - потому что, опять же, что я тут мог сказать? Но в конце концов получилось так, что мы пришли именно в этот район, и оказались у той самой поляны.

— Ну вот, здесь можно и присесть, - сказал я, - Ты не против?

Он с разочарованием оглядел место.

- А получше привала нам нельзя найти? - спросил он, разглядывая невзрачную обстановку, - Здесь какие-то кочки да канавы... Может быть, пройдем немного еще - там будет место поприятнее.

- Ну, я немного устал, - объяснил я, - А вообще мне это место нравится. Посидим здесь немного - потом дальше пойдем.

Он не очень охотно, но согласился. При всех своих духовных интересах, он, видимо, был еще слишком молод, и не достиг еще того состояния, когда человек спокойно относится к любой обстановке, не обращает на нее внимания, воспринимает ее просто как декорацию.

Мы сели и продолжали разговор - но я все время взглядывал сквозь деревья, стараясь увидеть моего нового знакомого, Евгения. Его, однако, нигде не было видно.

Наконец, мы встали и собрались идти. Тут-то как раз и появилась его знакомая фигура.

— А вот нам и еще компания, - оживленно сказал я и направился к нему.

Мой юный знакомый был явно заинтригован. Он с интересом смотрел, как мы вдвоем к нему приближались.

- Это Евгений, - сказал я ему, - А это Алексей, мой юный друг. Мы с ним так же любим проводить время на природе.

Конечно, я немного рисковал. Предлагать знакомство совсем незнакомых людей было с моей стороны довольно смело. Но я имел ту мысль, что мы с Евгением совершенно сошлись характерами, да и с Алексеем всегда друг друга прекрасно понимали - поэтому все могло пройти вполне нормально. Действительно, они поздоровались за руку, прямо глядя в глаза друг другу - и, похоже, друг другу вполне понравились.

Мы вернулись на то же место и сели на знакомое бревно.

- Мы с Алексеем очень дружны, - сказал я, описывая его, как более младшего, - У него, кстати, тоже есть духовные интересы. Он, кажется, даже ходит в храм.

Евгений оживился.

— Ты ходишь в храм? В какой же?

- Здесь, недалеко, - сказал молодой человек, немного смущаясь, но тут же овладевая ситуацией, - В соседнем районе. Я туда уже два года хожу. Мы вместе там приходской дом строили.

- Это тот же храм, про который и я Вам говорил, - вставил я, - Он стоит в нашем районе, мы вместе туда иногда заходим.

Евгений был, видимо, рад.

- Ну, тогда у нас разговор пойдет, - весело сказал он, - Я так рад, что встретил здесь двух людей - одного верующего, а другого (он посмотрел на меня) - почти верующего.

- А ведь Вы не сразу завели со мной в прошлый раз разговор на эту тему! - весело подхватил я, - Что-то Вас смущало в тот раз, что-то сдерживало!

- Еще бы! - так же весело подхватил он, - Эта тема ведь... в некотором смысле опасная!.. Скажешь сразу - и не знаешь, чем это закончится: то ли сразу прекратится разговор, то ли начнутся бесконечные споры!.. Ну, я думаю, у нас будет не так - мы ведь здесь не для того, чтобы друг друга учить!..

Мне было приятно, что он так обрадовался. Молодой человек тоже так и сиял - видимо, новый знакомый теперь, при начале разговора, ему все больше и больше нравился.

- Так ты, значит, ходишь в тот небольшой храм, - продолжал Евгений, обращаясь к нему.

- Да, - радостно отвечал молодой человек, - А Вы, значит, тоже там бывали? Вы тоже туда ходите?

- Я в разные места хожу. Куда придется. Но там я тоже бывал - раза два. Хорошее место.

- Да, - оживился молодой человек, - Я тоже его очень люблю. Там такая благодать... И наш священник... И люди такие хорошие!..

- В храмах народ очень неплохой, - продолжал Евгений, - Я это на себе испытал. А если что и бывает нехорошее - то что же на это внимание обращать - все мы люди.

Молодой человек согласно кивал. Я был рад, что они нашли общий язык, и даже общую тему. Похоже, что они были искренне рады друг другу.

- Слушайте, а давайте костер разведем! - воскликнул вдруг Алексей, - Сегодня не жаркий день, а вокруг вон - есть дрова.

Идея пришлась нам по вкусу. Мы вместе собрали хворост, сложили его напротив бревна и подожгли. Скоро уже около нас вовсю трещал костер. Неторопливо продолжалась беседа, переходя с одного предмета на другой - но в основном все на темы церковные. Я тоже, как мог, старался участвовать. Вообще, сидеть у костра было одно удовольствие. Он как-то нас сплотил, объединил - так что теперь никому не хотелось уходить.

- Вот Вы завели речь о вере, - говорил Евгений, - А ведь здесь есть и некоторые проблемы. Во-первых, всякий норовит в этом деле другого учить. Из-за этого выходят одни споры и раздоры - и никакой пользы делу.

Молодой человек радостно кивал.

- Да, я тоже вот познакомился в храме... с одним человеком, - подхватил он, - так потом долго не знал, куда от него деться! Теперь обхожу стороной, стараюсь с ним пореже встречаться!

- А во-вторых, - продолжал Евгений, - Есть одно явление, которое я заметил, еще когда занимался наукой. Вроде бы человек и верует (я имею в виду людей из этой среды), и знает об этом много, и выглядит духовным - а в храм, к примеру, не пойдет. У него какая-то своя, интеллектуальная вера. И что самое главное - есть целый круг таких людей. Всё знают, всю историю церкви, всех святых - но держатся как-то особняком, в своем кругу. Я давно это заметил и об этом размышлял.

- А Вы как бы хотели, как Вы считаете правильным? - подхватил молодой человек.

- Я считаю, что верующие все должны быть вместе, - спокойно ответил Евгений, - Что есть только одна вера, и она именно в Церкви. Поэтому не надо эту сферу разрывать, как-то в ней выделяться, составлять в ней какой-то свой, особый круг - а надо, попросту говоря, всем вместе и с открытой душой прийти в храм. Впрочем, я надеюсь, мы с вами всех этих ошибок избегнем, - спокойно закончил он, оглядывая нас.

Мне пришла в голову одна мысль.

- Евгений, мы забыли, в каком мы месте, - шепнул я ему, - Мы-то знаем - а вот молодой человек не знает. Как Вы думаете - надо ему сказать?

Он с улыбкой посмотрел на меня.

- Он-то это, может быть, сможет понять лучше нас с Вами, - прошептал он в ответ, - Но вот так сразу сказать вряд ли будет правильно. Нужно дать человеку присмотреться, привыкнуть. Нельзя вот так сразу огорошивать его такой неожиданностью.

Я, тем не менее, решил попытаться.

- Алексей, а Вы знаете, в каком месте мы находимся? - весело, в тон беседе спросил я.

Он удивленно взглянул на меня:

— Как - в каком? Понятно - в лесу!

— Нет, а чем это место особенное, что в нем необычного?

Он принялся озираться и рассматривать место.

- Что же в нем необычного? - с недоуменной улыбкой спросил он, - Трава... деревья... обыкновенный лес. Что же здесь может быть особенного?

Евгений толкнул меня внизу ногой.

- Не понимает... Не чувствует... Ну ничего, он поймет. Вы только почаще сюда приходите, и оставайтесь здесь на подольше. Можно по одному. Думаю, что это место, наконец, любого проймет.

Алексей смотрел на нас с недоумением, не понимая, о чем мы говорим.

- Ничего-ничего, - весело кивнул ему Евгений, - мы о своем. Я говорю, только почаще сюда приходите - здесь очень хорошее место для молитвы и вообще для отдыха на природе. Я думаю, мы еще не раз здесь увидимся.

Так мы просидели в тот вечер допоздна. Уже кончился день, небо стало темнеть - а мы все не хотели расходиться. Алексей вставал, приносил дров - и костер снова трещал и гудел, не отпуская нас от себя. В темное небо и к веткам деревьев от него взлетали яркие, горячие искры.

Наконец, мы решили расходиться. Загасив костер, мы попрощались - и Евгений пошел в одну сторону, к своим домам - а мы с Алексеем в другую. Напоследок он сказал:

— Так вы еще как-нибудь сюда приходите.

IV.

В моей жизни наступил новый период. Днем я проводил на работе, а во второй половине дня спешил на знакомый пустырь. Иногда я встречал там Евгения, иногда проводил время один - это не играло никакой роли. Место это по-прежнему привлекало меня, по-прежнему было наполнено какой-то тайной.

Мой юный друг тоже полюбил его. Мы иногда ходили туда вдвоем, иногда он ходил один - иногда мы втроем встречались там с Евгением.

Как-то мы с Алексеем снова пришли туда. Среди разговора он вдруг спросил:

- А что это вы с Евгением говорили про это место, что оно какое-то особенное?

Я улыбнулся.

— А ты прислушайся и присмотрись.

Он снова, как когда-то, осмотрелся и стал прислушиваться.

— Я ничего не замечаю. По-моему, обыкновенное место.

- Это не сразу становится видно, - ответил я, - Для этого надо побыть здесь подольше. И желательно одному.

- Но я уже сюда приходил! - удивился Алексей, - Я уже был здесь два или три раза!

- Ты помнишь, что говорил об этом Евгений? Для чего надо сюда приходить?

Он задумался.

- Он что-то говорил о молитве... А, я все понял! - хлопнул он себя по лбу, - Хорошо, я попробую!

Дня через два я снова был на этом пустыре. Я в этот раз не стал ни с кем договариваться, решил прийти просто так - встречу кого-нибудь - хорошо, не встречу - тоже неплохо.

Некоторое время я гулял по своей поляне, потом зашел в яблоневый сад - и вдруг наткнулся на Алексея.

Он сидел спиной ко мне, видимо, уже давно - и во всей позе и настроении его я вдруг почувствовал что-то особенное.

Услышав шорох травы под моей ногой, он обернулся - но не обрадовался, как обычно, увидев меня, а смотрел на меня с каким-то странным, непривычным выражением.

Я с вопросом глядел на него, удивляясь этому странному выражению глаз, которого я никогда у него прежде не видел.

- Знаешь, ты был прав, - сказал он мне необычно, без всякого предисловия, - А я-то этого раньше не замечал. Мне надо было раньше присмотреться, прислушаться.

Я смотрел в его глаза, все без слов понимая. Очевидно, он почувствовал, наконец, то, что было разлито здесь - то же, что прежде почувствовали мы с Евгением.

Ярко светило солнце. Было совершенно тихо - только шумели трава и листья деревьев. Во всей природе вокруг были разлиты мир, покой и тишина.

- Здесь действительно присутствует Бог, - сказал молодой человек, - Очень жаль, что я не понял этого раньше. Я теперь знаю, для чего можно приходить сюда. Только для молитвы, только для общения с Ним.

Назавтра я снова был здесь. Погуляв некоторое время, я снова наткнулся на Алексея. Он снова сидел совершенно один и как бы к чему-то прислушивался.

- Видите? - спросил он, увидев меня, снова без всякого предисловия, что показалось мне тоже странным.

Я с вопросом взглянул на него.

— Что именно я должен увидеть?..

- Смотрите, как здесь все... - продолжал он, медленно оглядывая все вокруг и как будто не замечая меня, - Вы когда-нибудь замечали, что здесь небо... будто опустилось?.. Оно как будто спустилось на землю и оказалось так близко к нам!..

Я вдруг вспомнил такое же впечатление опустившегося неба, которое было у меня здесь в один из дней.

- А земля, наоборот, будто поднялась... - так же медленно продолжал он, - Все это место как будто поднялось и оказалось на небесах...

Я слушал его и пристально вглядывался.

- Посмотрите на эти деревья, - продолжал он, показывая на окружавшие нас невысокие березы, - Они все будто хотят взлететь... Они все устремлены к небу, как свечки...

Я вглядывался в эти березы - и действительно, они в этот день были какие-то особенно тонкие и устремленные в небеса.

- Посмотрите на этот куст!.. - вдруг в каком-то изумлении воскликнул он.

Я вгляделся в росший напротив нас среди берез куст. Это был куст шиповника, невысокий, с уже созревшими на нем ягодами - по-моему, самый обыкновенный, в нем не было ничего особенного.

- Ну да, вижу, куст, - с удивлением ответил я, - Что ж тут такого? По-моему, самый обыкновенный...

— Вы ничего не видите?

— Нет, вроде бы ничего... Самый обычный куст...

— Видите, воздух вокруг него как бы дрожит...

Я вгляделся, и действительно заметил рядом с его ветками какое-то странное дрожание.

- Он стоит, весь как бы охваченный пламенем! - с восторгом продолжал молодой человек, - Весь как бы горит!.. Совсем как в Библии, помните?!..

Я немного читал Ветхий Завет, и должен был признать, что это действительно чем-то напоминает Неопалимую Купину.

Мы с удивлением вглядывались вокруг. Вокруг действительно творилось что-то невообразимое. Небеса над нашими головами как бы распахнулись, и в самом деле будто опустились, так что до них, казалось, было рукой подать. Все это место как бы находилось не на земле, как бы поднялось на небеса. Все вокруг заливал какой-то необычный, пронизывающий собой все и ярче дневного, свет.

Среди деревьев показался вдруг Евгений. Он шел к нам, но как-то необычно - будто не шел, а парил над землей. Вся фигура его так и сияла этим светом, особенно лицо.

- Здравствуйте, друзья, - самым будничным тоном сказал он, - Рад вас сегодня видеть здесь.

Алексей, ничего не отвечая, так и смотрел на него во все глаза.

— В чем дело? - удивился Евгений, - Разве ты не рад?

- Я... знаю, я знаю, что это такое!.. - пролепетал молодой человек, - Это похоже... на Преображение!.. Нам в Воскресной школе рассказывали!..

- Ну и что ж тут такого? - улыбнулся Евгений, - Здесь это обычное явление. Просто вы сюда редко ходите и невнимательно смотрите.

Алексей вскочил.

- Надо здесь поставить палатку! - оживленно воскликнул он, - Или лучше две... или три!.. Ну, на первое время хватит одну. Что бы жить здесь постоянно! Я теперь, например, никуда не хочу отсюда уходить! Это место действительно... какое-то особенное - а я сразу и не разглядел!

Евгений спокойно улыбнулся.

- Насчет палатки не знаю - а шалаш действительно какой-нибудь можно было бы поставить. Скоро осень, будет ветер, дождь - так чтобы еще какое-то время можно было бы приходить сюда и прятаться от дождя.

- А я рад был бы проводить здесь даже все время! - настаивал молодой человек, - Хоть ночевать! Поскольку это место действительно необычное, здесь случаются чудеса!..

- Но у тебя же будет такая возможность, - вновь пояснил Евгений, - Хочешь - приходи, ночуй. Всем это делать, я думаю, не обязательно - но шалаш действительно вполне можно было бы соорудить.

Так мы устроили этот шалаш. Вернее, не шалаш, а навес - из нескольких длинных жердей, прилаженных к дереву и какой-то фанеры. Теперь можно было приходить сюда и с удобствами отдыхать. Внутрь навеса принесли бревна и устроили какое-то подобие лавок, а в середине даже небольшого стола. У входа устроили место для костра. Рядом с ним появилась заготовленная заранее вязанка дров.

Так место это стало для нас родным. Каждый знал, что в любой момент он может прийти сюда - и побыть здесь один, или встретить кого-нибудь из товарищей. Позже мы обменялись друг с другом телефонами, и иногда заранее договаривались о том, чтобы прийти сюда. Никто посторонний сюда не заходил - место было действительно безлюдное, в стороне от больших тропинок.

Алексей, как самый молодой и энергичный из нас, действительно пару раз здесь ночевал. Мы все, когда днем приходили сюда, сидели в шалаше или у костра, вели самые разные разговоры, иногда подолгу гуляли. Так незаметно прошел остаток лета.

V.

Я вспоминаю это время как очень необычное и счастливое. Куда-то ушли все тревоги, заботы. Конечно, я продолжал ходить на работу - но все мои мысли были наполнены этими вечерами на пустыре. Мы все трое заметно сдружились. Иногда запросто звонили друг другу, а иногда встречались в лесу. Чудеса на этом пустыре продолжались - но, конечно, не постоянно. Такие состояния не могут быть в человеке все время, а только лишь иногда. Но этого было достаточно, чтобы поддерживать наше общение, чтобы нас по-прежнему тянуло приходить туда. В этом, несомненно, была основа. Без этого бы все распалось.

Вспоминаю один вечер, уже в конце августа, когда мы все вместе пришли сюда. Было часов шесть, т.е. еще совсем светло. Мы собрались под навесом и о чем-то беседовали, Алексей занимался с костром. У Евгения был хлеб, мы нарвали в саду яблок и на свежем воздухе с удовольствием ими подкреплялись. Беседа зашла, как и в первые дни, об общественной жизни. Мне было интересно мнение Евгения по некоторым вопросам.

- Мы при первой встрече говорили о науке и искусствах, - начал я, - Хорошо, а как же другие сферы? Как, к примеру, общественная жизнь? Все то, о чем нам пишут в газетах, показывают по телевидению - Вы как считаете?

Он задумался и некоторое время размышлял. Потом, наконец, сказал - и выразил все это одним словом:

- По-моему, все это - суета. Видите ли, все это - мирская жизнь, где человек ставит на первое место собственное "я". Ведь вся наша политика, в сущности - это усилия людей, которые считают, что они что-то собой представляют, что они могут дать что-то другим - и поэтому стремятся кого-то вести за собой. Но что они, в сущности, могут дать? Если бы как следует рассмотрели и поняли, то, я думаю, увидели бы, что в их деятельности нет никаких подлинных оснований, и что, в сущности, некуда кого-то вести. Но вот этого-то усилия многие так и не совершают.

- Ну хорошо, а наше образование? - продолжал я, - Его ведь долгие годы ценили во всем мире?

Он снова задумался, потом пожал плечами.

- Я не знаю, особенность ли это нашего образования, или вообще всякого - но то, которое мне приходилось видеть, мне не нравится. Все упор на знания, на то, чтобы что-то запомнить, "выучить"... Я думаю, что образование - это что-то гораздо большее, это, попросту говоря, сама жизнь. Вот я, например, именно сейчас, после сорока, испытываю совершенно особую потребность учиться. Скажите, а разве есть такие возможности? Кто-нибудь об этом подумал? Все внимание - на определенный, причем достаточно узкий возраст. А между тем, сравнивая то, каким я был когда-то и каков сейчас, я вижу, что именно сейчас от этого был бы особый прок.

- Таким людям приходится заниматься самостоятельно, - вставил я, - или в близкой по интересам компании.

- Вот-вот, - подхватил он, - Только это и остается. Вот я и надеюсь, что вы мне составите в этом компанию.

- Ну хорошо, - продолжал я, - а город? Город вообще? Вы считаете, это нормально, что столько людей собираются в одном месте, и живут в такой давке, тесноте? По-моему, из-за этого столько проблем.

В ответ он усмехнулся.

- Я тоже об этом думал. Все мне тоже казалось, что в этом есть какая-то ошибка, или ненормальность, что это - источник всех зол. Но потом рассудил и успокоился. В конце концов, раз это есть - значит, это зачем-то нужно. Во всем мире люди так живут. Видимо, все-таки дело не в обстановке, не в условиях, а в самом человеке. Теперь я, по крайней мере, так считаю.

Мы на некоторое время замолчали. Было какое-то особенное, мягкое состояние природы, которое обычно бывает в конце августа. Вокруг нас стояли деревья с начинающими уже желтеть листьями. Над головой раскинулось огромное небо с ходящими по нему большими облаками.

Евгений вдруг встал.

— Слушайте, а давайте пройдемся, - сказал он, выходя из шалаша.

— Где? - спросил Алексей, - Здесь, по той поляне?

-Нет, дальше, - сказал нас старший знакомый, - по лесу. Обойдем весь лес, этот поселок, зайдем на пруд, может быть, еще куда... Что же на одном месте-то сидеть?

Идея нам понравилась. Алексей загасил костер, и мы все трое готовы были отправляться. Скоро мы уже шли через лес по дорожке, огибающей поселок. На другой его стороне действительно был пруд. Рядом стояли деревья, на другой стороне пруда виднелось большое открытое место. Мы сели недалеко от воды в беседке. Было очень приятно сидеть на открытом месте, глядя на большие, бродящие в чистом голубом небе облака.

- Я люблю здесь бывать, - сказал Евгений, вздохнув, - Это открытое место, этот простор... Здесь как-то особенно чувствуется присутствие Того, кто все это сотворил - и облака, и небо, и землю... Этот пруд, и деревья - все как будто Им пронизано. Я сюда прихожу - и беседую с ним, общаюсь с Ним.

Мы на некоторое время замолчали, оглядывая широко раскинувшийся пейзаж. Потом Алексей сказал:

- Вы когда-то начинали говорить о вере, о том, чем она является для Вас. Вы сейчас не могли бы подробнее поговорить об этой теме - о Вашем отношении к вере, церкви?..

Евгений какое-то время молчал.

- Что об этом сказать?.. - произнес он, наконец, - Мне кажется, в этой теме все должно быть просто. Есть Бог - и верить в Него. Просто, без лишних сложностей. Вот, как мы сейчас. Видеть этот мир, эту траву и деревья - и помнить, что у всего этого есть милостивый и праведный Творец. И стараться жить, как Ему угодно. Вот и все, и не надо никаких лишних сложностей.

Алексей в волнении встал.

- Как жалко! - воскликнул он, - Как жалко, что мы здесь только втроем! Скольким бы людям это помогло, скольких бы просто спасло - я имею в виду, если бы они были здесь, с нами! Мне кажется, мы совершили ошибку, что замкнулись здесь только втроем, что не стремились открыть это людям! Но если мы прежде не сообразили, если были недостаточно активны - то что помешает нам исправить это в дальнейшем?!..

Евгений с интересом взглянул на него.

— Что ты имеешь в виду?

- То, что нельзя зарывать в землю то, как мы проводим здесь время, и чудеса, которые здесь происходят! Нужно открыть это какому-то кругу людей - поначалу, быть может, небольшому! Я, к примеру, мог бы позвать своих знакомых - как им это было бы интересно и полезно!.. Нужно, чтобы еще кто-то был к этому приобщен, чтобы это еще на кого-то оказывало свое благотворное действие!

Евгений серьезно задумался. Видно было, что слова нашего молодого друга его взволновали.

- Я думал об этом, - наконец, сказал он негромко, - Мне все эти мысли тоже приходили в голову. Но, я думаю... это было бы неправильно.

— Почему?!! - в один голос воскликнули мы с Алексеем.

Он снова ответил не сразу.

- Потому, - наконец, начал он, тщательно подбирая слова, - что это бы значило слишком привязывать людей к себе, слишком замыкать их на себя. Рано или поздно нас непременно бы стали здесь считать учителями. Но давайте вспомним, откуда все то доброе, что мы обрели здесь? Видимо, источник один - от Бога. Бог же создал на земле свою Церковь, как средство познания Его и общения с Ним. И никаких других средств для этого нет и не должно быть. Вот и получается, что если бы мы стали собирать здесь людей, в этом божьем, удивительном месте, то в какой-то степени, пусть немного, незаметно, но нарушили бы Его замысел. А я Бога чту и нарушать Его замысел не хочу.

- Но как же, как же? - восклицал Алексей, - Как же нам сохранить то доброе, что нам здесь открылось?!..

- Это следует из моих слов, - спокойно отвечал Евгений, - И, кстати, ты мог бы нам в этом серьезно помощь. Ведь ты ходишь, как говорил, в ближайший храм? И даже, кажется, там помогал? Так вот, в этом и суть моего предложения - если нам осенью не расставаться, если стремиться сохранять какое-то единство - то не иначе, чем через Церковь.

- То есть Вы вместе предлагаете нам ходить в храм? - начиная понимать, спросил Алексей.

- Именно так, - отвечал Евгений, - В тот самый храм, куда ходят двое из нас - ты, Алексей, и куда, как говоришь, заходил и ты, Сергей (обратился он ко мне). Ведь ты говоришь, там есть воскресная школа? (вновь спросил он Алексея) Ну вот и будет прекрасное поле деятельности для нас. Просто ходить на службы и помогать в храме, в воскресной школе. Что может быть прекраснее для верующего человека?.. А эта идея - собрать здесь своих людей, - нахмурился, вернувшись к прежней мысли он, - устроить лагерь на свежем воздухе, быть для них персональным наставником - нет, этим путем я не пойду. Все это уже было, уже проходили... Зачем нам быть источником раздора и недоразумений?..

Он снова глубоко задумался. Потом вдруг резко встал.

- Ладно, друзья, я пойду. Вы оставайтесь, если хотите - а мне нужно сделать кое-какие дела. Еще созвонимся, договоримся, как увидеться.

Мы с Алексеем поднялись, чтобы немного его проводить.

Вместе мы снова обошли поселок (только с другой стороны) и оказались у большого шоссе. За ним, за большой поляной и лесом, виднелись дома района, который я прежде видел над верхушками деревьев. Мы как бы стояли на возвышении, а весь район виделся бы внизу, так что казался как на ладони.

Евгений снова с нами попрощался.

- Вот этот город... - напоследок задумчиво сказал он, протягивая вперед руку, - По-моему, и в городе есть еще очень много, что делать...

С этими словами он кивнул нам, перешел шоссе и направился в сторону своего района.

VI.

Вспоминаю еще последний день, уже в конце сентября. Мы все трое к тому времени уже достаточно подружились. Заходили мы несколько раз вместе в наш православный храм, я понемногу привыкал к этому прежде непривычному для меня месту. Но по-прежнему приходили и в наш яблоневый сад, проводили время на поляне и под навесом.

Дни по-прежнему стояли ясные, хотя и немного прохладные. Трава и листья уже совсем пожелтели. Некоторые деревья почти совсем опали, и стояли как свечки, вытянутые к холодному осеннему небу.

Мы пришли сюда в середине дня, и сидели на бревнах, недалеко от костра, на поляне перед нашим навесом. Рядом с нами было несколько деревьев и тот куст, необычное состояние которого мы заметили с Алексеем еще как-то летом. Листья на нем теперь почти опали, но ягоды (это был куст шиповника) все висели, и ярко горели, что создавало в этот осенний день необычное впечатление.

Мы сидели молча, поскольку за прошедшие полтора месяца уже так привыкли друг к другу, что далеко не всегда нуждались в разговорах. Слабо горел костер, мы иногда подкладывали в него дрова.

- Вот и лето кончилось, - вздохнул Алексей, - Мы скоро уже не сможем сюда приходить.

- Но нас это не смущает, - откликнулся Евгений, - поскольку мы уже знаем, что дальше делать.

- В нашей воскресной школе так хорошо!.. - откликнулся молодой человек, - Нам там про Новый Завет рассказывают. А главное - что там всегда есть, что делать. Мне, например, предложили быть помощником в занятиях с младшей группой.

- А мы с Сергеем (он взглянул на меня) сами будем на занятия ходить, - подхватил Евгений, - Как хорошо, что там есть взрослая группа! И как хорошо, что ты надоумил нас в нее записаться.

- Да, я, пожалуй, буду ходить, - поддержал я, - Хотя это все так ново и непривычно... Но я чувствую, что это мысль правильная, и что это будет полезно... и потом, меня все это уже чем-то действительно привлекает.

Мы немного помолчали.

- Вы знаете, - вновь начал Алексей, - а мы могли бы и в гости друг к другу ходить. Как-нибудь собраться и провести время у кого-нибудь. Я думаю, тоже было бы полезно.

Евгений задумался.

- По-моему, тоже неплохая мысль. Я бы, по крайней мере, как-нибудь пригласил к себе. Но все же, по-моему, на этой идее не следовало бы замыкаться. Это все-таки что-то частное, второстепенное. А главное - церковь и наши там с вами дела.

Я был с ним внутренне согласен, и все же спросил:

- Друг Евгений, а почему Вы так твердо настаиваете на этом, почему Вы во всем и все время ставите на первое место Церковь? Ведь все, что мы здесь пережили, все, что здесь с нами было, в сущности, произошло независимо от нее? Зачем же так жестко эти впечатления с ней связывать?

Он достаточно серьезно взглянул на меня.

- Затем, что всегда очень важно видеть центр. В мире много хорошего, но важнейшее и лучшее, что нам дано - это Бог, а Бог в этом мире присутствует через Церковь. Все, что здесь с нами было - очень приятно и хорошо, но это всего лишь следствие, отражение. Я всю жизнь искал, и чего только не перепробовал, и вот теперь, наконец, этот центр нашел - странно было бы теперь от него отказываться или придавать ему недостаточно значения.

- Но мы в будущем году снова будем приходить сюда? - спросил вдруг Алексей, - Можно будет прямо с весны, и проводить здесь все лето. По мне, так по сравнению с этим, никакого лучшего отдыха не надо!

Евгений не сразу ответил. Он некоторое время смотрел на пляшущие язычки костра, потом неопределенно пожал плечами.

- Не знаю, как Бог даст... Я вообще не думаю, что что-то важное в жизни должно повторяться. Кто знает, что будет следующим летом... К тому же, я думаю, что к тому времени у нас появятся другие дела, гораздо более интересные. Поэтому не знаю, как будет насчет этого пустыря.

- Но мне бы все-таки не хотелось терять это место! Как хорошо было бы, чтобы оно нам в будущем пригодилось.

— Не знаю, поживем - увидим.

Мы еще некоторое время посидели на поляне, как бы прощаясь с этим местом. Было уже зябко. Чистое и ясное сентябрьское небо раскинулось над нами. Краснели рядом ягоды на кусте шиповника. Блестели в траве обрывки осенней паутины.

Через некоторое время поднялись и стали расходиться.

- Ну что же друзья, до свидания, - спокойно сказал Евгений, - Завтра - воскресная служба в храме. На следующей неделе - занятия приходской школы. Так что скоро увидимся.

Мы попрощались и пошли - каждый в свою сторону.

* * *

На этом кончается для меня история этого лета. На следующий день мы действительно виделись в храме. Потом понемногу начали принимать все большее участие в его жизни, так что нам не приходилось скучать. Встречались мы и в гостях друг у друга - у меня и Евгения. Так прошли осень и зима.

А на следующий год мы, образно говоря, и не вспомнили про это место, потому что действительно, как говорил Евгений, нас увлекли гораздо более интересные дела. Так только, заходили иногда, по старой памяти - но прежнего уж не было.

И лишь теперь, через два года в нашем храме начали заходить разговоры о том, чтобы оборудовать где-то лагерь, или базу для летнего отдыха - и для детей, и для взрослых прихожан - и мы с Евгением, среди прочих предложений, на собрании завели речь об этом месте. Что будет дальше - не знаю. Другие прихожане и священник решат. Я же здесь вспомнил и рассказал эту историю потому, что именно благодаря ей совершился такой важный поворот в моей жизни.