Одинцова Алиса Вадимовна : другие произведения.

А вы говорили, любви не бывает

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.34*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ... Я стояла возле разрытой могилы и смотрела вниз. Пути назад больше нет. Немного помедлив, сняла с пальца фамильный перстень. "Кириана Матис" - было выгравировано на внутренней стороне. Кольцо с тоскливым звоном упало в погребальную чашу вслед за свадебным платьем. "Кириана Матис" - это была я. - Закапывай! - Махнула девушка с простым именем Кира.

   В гробу было темно и тесно. Я старалась дышать как можно реже и поверхностнее. Стены этого треклятого ящика давили на меня со всех сторон, и я из последних сил держалась, чтобы не поддаться панике и не закричать. Одним словом - некомфортно. Ну, где же Огэ?!
   Наконец сверху послышался знакомый голос, приглушенный несколькими метрами земли. Кажется, голос пытался ободрить меня. Мерно и споро заработала лопата, вспарывая сырую, после субботнего дождя, почву.
   - Еще немного, госпожа! Держитесь! Вы там?
   - А где мне еще быть?! - Нашла в себе силы ответить. Я почти срывалась на крик от страха и нетерпения. - Ну, что там, Огэ?!
   - Готово!
   Дерево приятно затрещало, и крышка моего узилища отлетела вверх вместе с петлями. Я тут же села в гробу и жадно вдохнула свежий ночной воздух. Сверху надо мной склонился Огэ. В тот момент я готова была броситься ему на шею.
   - С Вами все в порядке? - Должно быть, выглядела я неважно. Все тело нещадно чесалось от принятого яда.
   Я оставила вопрос Огэ без внимания и, вцепившись в его руку мертвой хваткой, попыталась выбраться из ямы. Сырая земля каждый раз уходила из-под ног, и, в конце концов, я упала обратно в свое последнее пристанище. Белое подвенечное платье теперь больше походило на наряд орочьей невесты. Я перевела дух.
   Когда мне, наконец, удалось выбраться, я устало плюхнулась прямо в густую жижу, и, свесив ноги, посмотрела вниз, в яму. Дно гроба, отделанного черным бархатом, было усыпано драгоценными камнями и украшениями. Я инстинктивно потерла заднее место, на коем теперь наверняка красовалась круглая отметина от загробной чаши, на которую я приземлилась. Кажется, смерть все-таки оставила на мне свою печать.
   - Мда, из князи в грязи... - Пробормотала я так, чтобы Огэ меня не услышал. - Мне нужно выбрать имя попроще... Пусть будет Кира.
   - Кира? Разве не так звали крестьянку, которая приносила в Башню молоко?
   - Все верно. - Я была довольна своей задумкой, но мне не хотелось объяснять все Огэ. Мое вынужденное лежбище утомило меня больше, чем все светские рауты вместе взятые. - Ты принес все, как я просила?
   Огэ протянул мне мешок с вещами. Оттуда я извлекла кое-какую одежду и принялась за преображение. Огэ отвернулся, и некоторое время покорно служил мне в качестве вешалки. Он ухмыльнулся, заметив боковым зрением, как свадебная диадема соревнуется с платьем, кто быстрее достигнет дна ямы. Уж не знаю, что его больше позабавило: мое несостоявшееся замужество или потеря такого сокровища. Надеюсь, что первое.
   Сбросив с себя килограммы воланов и оборок, остался финальный штрих. Прежде, чем Огэ успел хотя бы удивиться, я собрала свои длинные, ниже пояса, волосы в конский хвост, и разом отстригла чуть выше плеч. Получилось довольно... своеобразно. Мои некогда шикарные, каштановые волосы, смотрелись жалкими и преданными на дне могилы. Я задержала на них взгляд дольше, чем следовало, и Огэ это заметил. Он ничего не сказал, но, по устоявшейся традиции, наградил меня ухмылкой. Я молча вручила ему заплечную сумку с продуктами.
   Немного помедлив, я сняла с пальца фамильный перстень. "Кириана Матис" - было выгравировано на внутренней стороне. Кольцо с тоскливым звоном упало в злополучную чашу и мы, не сговариваясь, почтили его минутой молчания. "Кириана Матис" - это была я.
   - Закапывай! - Махнула девушка по имени Кира.
  
   Утро понедельника. Очень раннее утро. Лучи восходящего солнца робко касались макушек домов небольшого городка. Улицы были залиты теплым светом и, казалось, замерли в ожидании, пока все проснутся. Затишье перед бурей. Малолетние воришки - подрастающее поколение - уже приготовились чистить карманы сонным горожанам. Обоняние дразнили запахи свежей выпечки из булочной напротив, а вскоре появились и первые посетители.
   Мы с Огэ остановились в неприметной, но чистой и уютной гостинице. Как раз в такой, чтобы не попадаться на глаза местным аристократишкам, но и не делить ложе с вшами. Лишившись привычной роскоши, я решила побаловать себя завтраком в постели, чего ранее мне никогда не позволялось. На деревянном подносе стоял кувшин теплого молока, краюха ржаного хлеба, кусочек масла в горшочке и, нарезанный ломтиками, сыр. Щедро сдабривая маслом ломоть хлеба, я вспоминала свою последнюю утреннюю трапезу: тонко нарезанный, свиной окорок, копченый на углях и порция фруктового салата. Мой учитель любил повторять, что пища должна быть изысканной и сытной, но ровно настолько, чтобы не затмевать разум и не отягощать желудок. Дни, ранее занятые изучением магических формул и медитацией, теперь были свободны. Я захватила с собой несколько манускриптов, которые не успела изучить, и села поближе к окну. Но вместо чтения, засмотрелась на то, как Огэ перебирает наши пожитки.
   Мой слуга старательно укладывал свертки с драгоценностями на дно мешка. Он взял на себя смелость поживиться на моей могиле, и я сочла его доводы в пользу мародерства разумными, учитывая, что, взятые лично мною средства, очень скоро подошли бы к концу. Я вспомнила о кольце с именной гравировкой. Должно быть, оно его оценили бы в целое состояние, но для меня оно было бесценно. Тем лучше, что у меня его больше нет: ничто не напомнит о прежней жизни. Так и должны поступать все желающие обучаться в Башне магов - оставлять свои привязанности за ее высокими стенами. Впрочем, вряд ли данное условие воспринималось другими абитуриентами так буквально, но я всегда была склонна к максимализму.
   Мне стало интересно, чем сейчас занята моя родня. Особенно меня волновала судьба младшей сестренки. Подыщут ли родители нового жениха или ей перейдет по наследству мой? "Любви не бывает, - сказал Учитель, когда застал меня за прочтением дамского романа. - Любовь - всего лишь химическая реакция". И тут же вручил стопку манускриптов с изложением теорий ведущих магов по этому поводу. После этого я потеряла интерес к художественной литературе. И стала по-другому смотреть на отношения родителей. Однако замуж выходить не спешила и, в конце концов, завоевала почетное звание старой девы в семье. В этом году мне исполнилось двадцать пять - отличный возраст для поступления в Башню магов и крайняя точка терпения родителей. В общем-то, я ничего не имею против браков по расчету, но выдавать меня за семидесятидвухлетнего хрыча только потому, что этот песочник из семьи Правителя Хизанта... Увольте! Последней каплей стало то, что Учителя вознаградили за услуги и попросили уйти, не попрощавшись. Любви не бывает. Сентиментальности нет места. Тогда-то и созрел мой коварный план.
   Частью драгоценностей, теми, что поменьше и могут пригодиться для оплаты, Огэ набил карманы вещмешка. Туда же отправились баночки с лекарствами, взятые мной из запасов Учителя, а также бутылочка с ядом, который позволил мне превратиться в спящую красавицу. Яд был в пузырьке из темного, непрозрачного стекла и относился к той категории вещей, о которых говорят: "Когда-нибудь пригодится". Я перевязала поясом новую льняную тунику, выкрашенную в сочный зеленый цвет. Раздобыла ее вчера в местной лавочке для заезжих, потому что, как заметил Огэ, ни один местный житель в здравом уме не отдал бы за нее пятьдесят семь ливренов. Я была морально готова выдвигаться в путь. Мы расплатились с хозяйкой постоялого двора и прошествовали на улицу.
  
   На пути к Вратам лежала местность с неприятным названием Гнилые топи. Эта узкая, но длинная полоса болот тянется почти по всей территории материка с запада на восток и отделяет северную его часть. Обойти ее сухой дорогой заняло бы несколько месяцев, а напрямую - не больше трех дней. Среди простого люда ходили самые жуткие легенды об источниках гнилостного смрада и ночных призраках, но любой образованный человек знает, что запах исходит от сероводорода, а приведения - не что иное, как самовозгорающийся фосфин. В детстве мое познание мира началось с разоблачения Учителем страшилок, которые рассказывали мне няни в воспитательных целях. Может быть, поэтому я перестала верить взрослым.
   Отвратительный запах - это не все беды, которые вынуждены терпеть путешественники. Топи кишат гоблинами и сатарами - деградировавшими потомками мифических сатиров. Эти товарищи по интеллекту научились организовываться в численные банды и время от времени терроризируют проезжих путников, которые поскупились нанять приличную охрану. За фиксированную плату мы примкнули к купеческому каравану, чтобы довезти до Врат что-то, кроме собственных костей.
  
   Через полдня пути я услышала вязкое хлюпанье под копытами лошадей и уловила сладковато-приторный смрад, о котором все говорили. Гнилые Топи. Тихо, как в могиле (уж я-то знаю). Время от времени поскрипывают телеги, добавляя колоритности в окружающий пейзаж. Мы ехали по основному пути, который здесь считается относительно сухим. Лужи превращали дорогу в пунктирную линию.
   Спустя какое-то время мы миновали пустынную местность с хорошим обзором. По обе стороны дороги организовались заросли мирта, взращенные на плодородной болотистой почве, и удобренные, неизвестного происхождения, останками.
   Под колесом выразительно хрустнула чья-то кость. Я перебралась поближе к одному из купцов. Его лысина так поблескивала над бортами повозки, что первый удар наверняка придется не по мне.
   Вдалеке кто-то заблеял.
   - Что... Что это? - Забеспокоился купец, и заерзал, быстро мотая головой из стороны в сторону. С каким усердием он это делал, я удивилась, как его лысина еще не отбрасывает солнечные зайчики. Словно прочитав мои мысли, он достал из кармана платок и протер лоб. Ну вот, - усмехнулась я, - теперь нас точно заметят. Этот парень действовал мне на нервы.
   Не я успела съязвить вслух, как блеяние раздалось снова, уже ближе. Я решила сохранить свои колкости до лучших времен. Обернувшись, нашла взглядом Огэ, и он кивнул мне, едва заметно. В вещевом мешке я нащупала рукоять металлического, рубяще-колючего предмета, именуемого в народе мечом. К сожалению, я имела весьма скромные представления о том, какие манипуляции с ним обычно проделывают. И все же, в руке он прибавлял уверенности в том, что, по крайней мере, меня съедят не так скоро. Сатары - вряд ли, но в таком "гостеприимном" месте наверняка найдется парочка упырей, а они - большие любители мертвечины. В моем конкретном случае это может быть удавленина.
   Нарушителями спокойствия оказалась целая когорта рогатых субъектов, высыпавших на тракт в хаотичном порядке. Субъекты были настроены враждебно. Я как раз собиралась покинуть сомнительное убежище и залечь в приглянувшемся мне багульнике, когда заметила, что число тварей неуклонно растет. Похоже, сатары привели с собой подмогу и, при ближайшем рассмотрении, мне удалось определить вражьих союзников, как гоблинов.
   Гоблины оказались организованнее своих боевых товарищей, и быстро взяли мой "ковчег" в кольцо. Агрессоры почти вплотную подступили к бортам повозки и громко заулюлюкали, когда один из них указал на лысого купца (ага! сработало таки!). Купчиха рядом залилась ушераздирающим фальцетом, и ей тут же вторило многоголосое козлиное блеяние. Я слишком резко потянула из ножен меч и по инерции неуклюже отступила на несколько шагов, оступилась, и вывалилась из повозки с другой стороны. Чудом не повредив шею, я распласталась прямо у лап гоблинов, едва не напоровшись на собственное острие.
   Все произошло быстро. Несколько стрел поочередно пронзила спины отродий, и они ковриком устелились рядом со мной. Приподняв голову, я узрела Огэ, который спешно отбросил чужой лук и, выхватив из чьей-то головы окровавленную секиру, помчался мне на выручку. Его опередил охранник. Он грубо поставил меня на ноги, и помчался дальше.
   - Некогда землю лобызать! За мной! - Скомандовал он.
   Я подхватила меч и бездумно поспешила за ним, пока твердая рука слуги не перехватила меня поперек пояса. Огэ, не церемонясь, взвалил меня на плечо, будто куль с корнеплодами, и тяжелой трусцой направился в сторону, противоположную от места основной стычки. На другом плече болтался мой вещмешок, из карманов которого, при резких подскоках, высыпались монеты, украшения и прочее движимое имущество, милое моему сердцу. Баночки с лекарствами жалобно позвякивали друг о друга, грозясь вывалиться вслед за другими ценностями и оставить нас без шанса на выживание в случае какой-нибудь смертельной хвори.
   Мы подбежали к зарослям багульника (то есть подбежал, конечно, Огэ, а я - подъехала), и, упав навзничь, замаскировались под местный грунт, благо, наша одежда уже приобрела соответствующие визуальные свойства. Схватка продолжалась, количественное преимущество оставалось за парнокопытными, и из гущи битвы в нашу сторону направилось двое дезертиров, один вприпрыжку, другой - кубарем. Прискакивающий вояка на финишной прямой споткнулся и приземлился в нескольких футах от нас. Мы встретились глазами. Огэ тут же довольно грубо прижал меня к земле. Неудачливый беглец получил сильнейший удар копытом в затылок. Мой слуга вихрем вырвался из укрытия и всадил в грудь сатара топор. Секундой позже, меч второго беглеца пронзил тварь со спины.
   - Скапустился, козлоногий! - Зло процедил он, пнул обмякшую тушу, и опрометью бросился к недвижимому товарищу. По тому, как пропечаталось лицо несчастного в земле, можно было снимать слепок. Посмертный. Второй беглец сокрушенно взвыл и выхватил свой меч из трупа сатара. Он решительно помчался назад к тракту и я смела надеятся, что поголовье рогатого скота в Гнилых Топях резко сократится.
   К сожалению, нас заметили. Десяток мерзких гоблинов, а с ними двое сатаров решительно направились в нашу сторону. Пытаться остановить тварей предостерегающими окриками было бы не результативно. Поэтому мы вскочили и, в лучших традициях комичных пьес, задали стрекоча, подгоняемые пыхтением и блеянием.
   Через некоторое время спортивно-оздоровительного бега что-то изменилось. Нас оставили в покое. Я обернулась и моему взору представилась живописнейшая картина! Огромный козлина черного окраса рвал и метал! Он так голосил, что в нечленораздельном блеяние мне даже послышались бранные словечки, хотя, конечно, сатары не владеют человеческой речью, как их мифические предки. Наши преследователи бросились врассыпную, а внимание черного вожака обратилось на двух безобидных путников. И, если в сером веществе он не слишком превзошел своих соплеменников, то в звериной силе ему не откажешь. Со скоростью, немыслимой для прямоходящего существа, он рванул прямо на нас!
   Прежде, чем Огэ успел метнуть топор, я вскинула обе руки и выбросила в сторону венценосной особы волну обжигающего воздуха. Я растерялась, и на огненную сферу не хватило концентрации. Сатара сбило с ног (копыт). Пролетев несколько метров, тяжелая туша с громким шлепком приземлилась на спину. Прошло несколько напряженных минут, прежде чем мы решились приблизиться к рогатому чудовищу. Ему не посчастливилось упасть хребтом на пень, который переломил позвоночник. Игнорируя красноречивый взгляд Огэ, я взяла из его рук топор и осуществила гильотинирование.
   - Первый готов! - Не знаю зачем, похвасталась я. И, совсем глупо, добавила. - А у тебя сколько, Огэ?
   Слуга покосился на меня.
   - Восемь, включая гоблинов у повозки.
   Тем временем, сатары обратили внимание на кончину своего предводителя. Разочарованно блея, они стали спешно покидать побоище, оставляя своих союзников на произвол судьбы. Гоблины довольно быстро смекнули, что теперь численный перевес не на их стороне. Мелкие твари с улюлюканьем бросились врассыпную и скрылись в багульнике - как их и не было.
   Постепенно каждый занялся своим делом. Купцы описывали порченый товар, охранники подсчитывали потери, лошади тревожно ржали. К нам подошел рослый длиннобородый муж, с ног до головы забрызганный грязью и кровью. В руке он держал меч. Я узнала хозяина каравана, когда он приблизился на расстояние вытянутой руки.
   - Вам придется покинуть караван в ближайшем селении. - Он устало окинул меня взглядом и, как бы извиняясь, добавил. - Люди боятся магиков, особенно недоучек. Деньги за проезд я верну, как благодарность за спасение.
   Вот тебе и благодарность. Слова купца о недоучке были обидными, но справедливыми. Это напомнило мне о цели поездки. До Врат оставалось чуть больше седмицы пути. В сопровождении хмурых взглядов, мы с Огэ сели в повозку и продолжили путь. Через полчаса мерной тряски я заснула.
  
   Возле разрытой могилы стояли четверо. Один из них только что закончил копать и, водрузив лопату на вершину земляной горки, вытер пот со лба рукавом. Рядом лежала композиция из комьев грязи вперемешку с белым платьем и драгоценностями.
   - Я так и думал. Она слишком много времени проводила в библиотеке, в секции ядов. - Поджав губы, резюмировал пожилой мужчина, сверху вниз заглядывая в пустую могилу. Поверх одежды на нем была мантия мага с накинутым капюшоном, по которому стекали редкие капли дождя.
   - Раз могила пуста, надеюсь, мне не придется закапывать все, как было. - Сказал юноша с лопатой и искоса глянул на своих спутников. Одного из представителей Ордена парень никогда раньше не видел. Этот тип смотрелся необычно: высокий, не худой, а скорее жилистый, одет в черное (в общем-то не удивительно), а вот волосы острижены коротко, что не характерно для магов его возраста. Выглядел мужчина лет на тридцать пять, но кто знает, сколько лет он уже поддерживает молодость. Судя по едва заметной ухмылке, ситуация его явно забавляла. Еще бы - парень и сам не дурак посмеяться, если бы не приходилось копать! Вторым представителем была наставница юноши - Гелата. Она держалась наравне с незнакомым магом, но все же иногда поглядывала на него, словно ожидая реакции.
   - Закапывай! - Велела Гелата, сталкивая грязное подвенечное платье обратно в могилу носком сапожка. - Когда засыплешь все землей, утрамбуй, чтобы не бросалось в глаза. Можешь вырастить немного цветов, если будет настроение.
   - Вот еще, магия растений - женская работа!
   - Вечером я желаю видеть здесь ландыши и белые розы. А после ужина расскажешь мне о полезных свойствах цветов, которые растут в этой местности. - С этими словами женщина взяла под руку другого представителя Ордена. - По правде говоря, я не вижу смысла искать девушку. Любая другая сочла бы за счастье заполучить такого мужа.
   - Искать и не нужно. Уверен, она направилась к Вратам, чтобы продолжить обучение. Нам остается только подождать несколько дней, и она сама явится в Башню. - Сказал пожилой маг. - Можем заночевать в Доме Матис, а утром телепортироваться.
   - Брэнн, тебе повезло. Оставь свои садоводческие потуги. Ступай в Дом Матис и найди место, где можно подготовиться к телепортации. Можешь попробовать составить руны, только не вздумай активировать их. - Велела Гелата своему протеже. - А свойства растений я все равно спрошу.
   Юноша наспех забросал могилу землей, стараясь не выдать облегчения. Осталось найти подходящее место для ритуала, и весь остаток дня можно заниматься, чем вздумается.
   - Господин Симус, когда Вы последний раз телепортировались? У Вас с собой пространственный амулет?
   - Боюсь, что давно. Я не покидал надолго Дом Матис последние двадцать лет. Я собирался вернуться в Башню после того, как решено было закончить обучение Кирианы, но не успел. - Он усмехнулся. - Моя ученица умеет рушить планы.
   Впервые с того момента, как маги оказались на этом кладбище, голос подал второй представитель Ордена, спутник Гелаты.
   - На создание амулета уйдет время. Вы оба должны встретить Кириану в Башне. Особенно важно, чтобы она увидела своего Учителя. Симус, я отдам Вам свой амулет, а сам отправлюсь к Вратам обычным способом. - Сказал он, улыбнулся и покачал головой. - Готов поспорить, что скучать мне не придется.
   Гелата закатила глаза.
   - Путешествовать, как обычный магик-практикант - это ребячество. Аэлмар, сейчас не время показывать характер. Что скажут члены Совета?
   - Что-нибудь да скажут. Они всегда что-нибудь говорят. - Отмахнулся маг. По тому, как его лицо приобрело безразличное выражение, Гелата поняла, что разговор исчерпан. Женщина шумно выдохнула, но ей не хотелось спорить. Трое магов направились к выходу из кладбища.
   Тихо вокруг, пустынно. Небольшая деревушка Ведьмогон раскинулась в нескольких часах езды от Гнилых топей. Как и обещал хозяин каравана, нас с Огэ высадили в ближайшем селении. Ни еды, ни крыши над головой. Суровые будни незадачливых путешественников. Я обернулась в поисках ночлега, но старые покосившиеся домики выглядели неприветливо. Мы намотали несколько кругов вокруг деревни, но ни одна добрая душа не вышла встретить нас караваем. Несмотря на летнее время, в этой местности было сыро и прохладно. Ветер доносил ароматы болота. Набравшись наглости, я заколотила в ворота одного из подворий. Как будто с той стороны забора только и ждали моего стука, дверь резко отворилась наружу и с глухим звуком дала мне по лбу. У меня даже глаза заслезились. Немного проморгавшись, я увидела на пороге миловидную старушенцию, которая и дала мне сочный взрыльник дверью. Она стояла в проеме, уперев руки в боки, и оценивающе смотрела на Огэ.
   - Доброго здоровья, почтенная! - Я потерла место удара и решила быть краткой и максимально информативной. - Мы давно в пути и ищем ночлег. Можем щедро заплатить.
   - Проходите. В деньгах нет нужды, но вы можете отплатить работой. - Она сощурилась и ткнула пальцем в моего слугу. - Вот он мог бы убрать пшеницу.
   - Быть посему. Сделаем. - Я хлопнула Огэ по плечу и прошла вслед за старой женщиной. - Показывайте, где можно прикорнуть, а завтра с утра возьмемся за работу.
   Старушка задвинула засов и повела нас в сарай. Она представилась Аглаей, показала, где можно устроиться и сообщила, что скоро принесет поесть. В сарае оказалось на удивление уютно, и даже было несколько спальных мест, оборудованных предыдущими путниками. Похоже, предприимчивая старушенция с готовностью размещала у себя гостей, чтобы они помогали ей по хозяйству.
   Спустя час Аглая внесла поднос с несколькими горшочками и кувшином молока. Содержимое горшочков источало приятный аромат пшенной каши, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что там даже есть кусочки козьего сыра. Пока мы ели, хозяйка дома рассказала, где можно набрать воды, чтобы умыться с дороги. Восполнив силы простой и сытной пищей, мы с Огэ взяли ведра и отправились к реке. Течение в ней было слабым, от воды исходил уже привычный нам затхлый душок, но оказалась она на удивление чистой и прозрачной. Впрочем, пить ее мы не решились.
   На обратном пути Огэ шел спереди, а я все удивлялась, как это ему удается нести ведра ровно, чтобы не расплескать ни капли жидкости. На подходе к сараю мой слуга неожиданно замер и я чуть не врезалась ему в спину. Что-то было не так. Дверь сарая приоткрыта и слегка покачивалась, издавая тихий скрип. Мы поставили ведра и осторожно подошли ко входу. До меня донеслось знакомое позвякивание драгоценностей в вещмешке. Воры! Не мешкая ни секунды, Огэ подхватил с земли увесистый булыжник и с порога запустил в неудачливого расхитителя. В голову он не попал, хотя, наверное, и не целился. Вместо этого мой слуга перебил ему руку выше локтя, я услышала ругань и звон бьющегося стекла.
   Посреди сарая стоял, прижав поврежденную руку к туловищу, здоровенный мужик с заросшей щетиной и всклокоченными волосами. Он напомнил мне эдакого вздыбленного кота, пойманного за воровством хозяйской сметаны. Только вместо сметаны мужик облюбовал мои пузырьки со снадобьями, которые хранились в карманах вещмешка. Драгоценности он проигнорировал. Похоже, Огэ огрел камнем обычного сельского пьяницу. Под ногами у последнего растекалась лужа. К сожалению, не мочи, а, припасенных мной, лекарственных отваров. От бутылочек и баночек из хорошего, дорогого стекла остались только осколки. Но еще ценнее было их содержимое.
   Не церемонясь, Огэ схватил мужика за шиворот, выволок за ворота и отвесил ему напоследок неслабый накердыш. Еще некоторое время я слышала пьяную возню за забором, но через несколько минут все стихло. Огэ собрал осколки, мы умылись и легли спать в благоухании редчайших целебных трав.
  
  
   Утром я проснулась оттого, что кто-то громко кудахтал мне на ухо. Рядом со мной по сараю топтались куры, поклевывали зерно и вели себя так, будто взяли за цель меня разбудить. Впрочем, я все равно чувствовала себя свежей и отдохнувшей. Незапланированная аромотерапия возымела превосходный эффект. Аглая, узнав о ночном происшествии, опознала в пьянице соседского сына Фетьку и подтвердила, что он частенько допивается до зеленого змия.
   Пока Огэ работал в поле, расплачиваясь за наш постой, я решила прогуляться. В деревне было всего домиков пятнадцать-двадцать, смотреть особо нечего, да и местные жители поглядывали на меня с подозрением. Я решила отойти подальше и поискать ягоды. В эту пору в болотистой местности должно быть много голубики и клюквы. Конечно, лично я никогда не собирала ягод, но в свое время Учитель заставил меня выучить их разновидности и ценные свойства. Так что я имела представление, какие можно собирать и есть, а какие трогать не стоит.
   Через несколько часов прогулки я насобирала корзину ягод и даже обнаружила семейство огромных болотных подберезовиков. Эти грибы-переростки отправились в заплечную сумку. Аглая рассказала, что по выходным люди из близлежащих деревень приходят торговать к дому местного старосты и там можно купить все необходимое в дорогу. Туда я и направилась, но по пути решила зайти в дом и сбросить свои трофеи собирательницы.
   Мой слуга стоял возле открытого сарая и озадаченно почесывал затылок. На меня он даже не обратил внимания. Натюрморт, открывшийся моему взору, заставил меня замереть у него за спиной. Рука непроизвольно потянулась почесать затылок. По всему сараю лежали пернатые бездыханные тельца. Куры, пару часов назад разбудившие меня кудахтаньем, теперь лежали маленькими жалкими трупиками. Их было здесь несколько десятков. На ногах, точнее сказать на лапах, остались всего несколько птиц, но и они смотрелись какими-то болезненными. Взгляд упал на источник неприятностей - лужу лекарств, разлитых накануне соседским пьяницей Фетькой. Людям бы это вреда не причинило, но у маленьких птичек такая концентрация снадобий могла привести к летальному исходу. Я бывала в селах нечасто, но знала, что смерть птиц приравнивается к потере кормилиц. А, когда кормилицы мрут, как мухи, да еще и все разом, это кому угодно покажется подозрительным. Не желая попасться под горячую руку жителям деревни с красноречивым названием "Ведьмогон", я взялась реанимировать тех нескольких кур, что еще пребывали на грани жизни и смерти. Я решила испробовать на них заклинание восстановления, которое отработала на "отлично" после своего пробуждения в гробу. Я наспех соорудила ограждение из дров и без труда загнала туда вялых куриц. Покуда мне было занятие, я велела слуге собрать мертвых птиц и ощипать (не пропадать же добру!) Если они отравлены, есть их нельзя, но мы могли бы отнести перья к дому старосты и выменять на нескольких живых особей. Деньги и драгоценности здесь не в ходу, так что придется довольствоваться малым. Стыдно, но я надеялась покинуть деревню до того, как Аглае придет в голову спросить, куда подевались остальные куры.
   Я трудилась над четырьмя птицами, обходя каждую по очереди с заклинанием. Огэ тоже было нелегко. Чтобы продать перо сегодня же, пришлось спешно ощипывать птиц, не обдавая кипятком. Хоть и мертвые, куры отдавали свои перья очень неохотно.
   Когда работа была закончена, мы собрали тельца несчастных птиц и, завернув в кусок мешковины, спрятали в кустах неподалеку, чтобы на следующий день вынести за пределы деревни. Вылеченные мною курицы чувствовали себя сносно, поэтому я убрала заграждение и выпустила их пастись во двор. Вечером удалось выменять полученные перья на троих кур. Ситуация была тупиковая, но нам посчастливилось встретить фермера, который водит дела с городскими купцами и принимает твердую валюту. Он продал еще десяток кур за несколько серебряных побрякушек из нашего вещмешка. Когда рынок опустел, я наложила на кур путеводное заклинание, чтобы они могли самостоятельно дойти до подворья Аглаи. С чистой совестью мы поужинали в компании пожилой хозяйки и улеглись спать в сарае.
  
   Нас разбудил истошный крик. Вскочив, мы подхватили пожитки и бросились смотреть, в чем дело. Ворота были распахнуты настежь, во дворе собралась куча народу - старики прикладывались к оберегам, дети теребили взрослых и показывали куда-то в сторону, некоторые ахали и охали, а кое-кто даже хихикал. Я перевела взгляд туда, куда показывала детвора. Вот уж не думала, что что-то может удивить меня больше, чем размер достоинства сатара, кое мне пришлось лицезреть пару дней назад. Я быстро заморгала, чтобы убедиться, не привиделось ли. По двору степенно расхаживали лысые куры! Они рассредоточились по всему огороду, кудахтали и нежно трепетали обнаженными крылышками.
   - Я говорил, говорил, что мне не привиделось! - Голосил наш знакомый Фетька и активно жестикулировал.
   Картина была настолько живописной, что после секундного замешательства, у меня случился приступ неудержимого, истерического веселья. Я согнулась пополам, давясь смехом от вида голых цыпочек.
   Похоже, Огэ лучше меня понимал всю серьезность происходящего и, чем нам грозят восставшие из мертвых птицы. Конечно, он догадался, что куры выпили содержимое разбившегося пузырька с ядом, дружно погрузились в летаргический сон, а наутро проснулись уже ощипанными. Сам едва сдерживая улыбку, слуга прихватил меня под локоток и начал аккуратно отводить в противоположном от толпы направлении. Не тут-то было! Десятки напуганных и любопытных глаз обратились в нашу сторону. Поселяне вмиг забыли об армии наседок-зомби и обрушили на нас свой народный гнев. "Ведьма! Ведьма!" - кричали они и тыкали в меня пальцами. Стартовала массовая инициатива по поимке колдуньи и ее злобного приспешника.
   Не сговариваясь, мы с Огэ бросились наутек. Дорогу к бегству преградил рослый детина с топором наперевес. Он ухватил меня поперек пояса и занес орудие для удара. Огэ не успевал помешать ему. У меня в голове все перемешалось - крики, люди, куры - и я не могла вспомнить ни одного подходящего заклинания. Мне показалось, что я почувствовала холодок лезвия на своей шее, когда уши пронзил вопль моего палача. Топор упал на землю...вместе с рукой. Благодарить спасителя не было времени, равно как и задавать вопросы. Я лишь заметила высокую темную фигуру, метнувшуюся за угол. Огэ подтолкнул меня к забору, но тут один не в меру ловкий сельчанин рванул за вещмешок, чем заработал затрещину от Огэ и ожог огненным шаром от меня. Наконец, я взяла себя в руки. Увы, вещмешок это не спасло. Как и наше имущество. Сбоку образовалась огромная дырка, через которую высыпались монеты, драгоценности и, купленные накануне, продукты питания. Этот рог изобилия ненадолго отвлек внимание разъяренной деревенщины. Часть людей пали ниц и стали набивать карманы всем, до чего могли дотянуться. Тем временем, перемахнув через забор подворья, мы со всех ног помчались в лес.
   Когда крики и улюлюканье поселян стихли, а бежать дальше уже не было сил, мы остановились перевести дух. Мои легкие горели, сердце выпрыгивало из груди, а икры и стопы пульсировали от долгого бега. Убедившись, что погоня отстала, я перевела взгляд с кустов на Огэ и громко хрюкнула. Мое горло оказалось неспособно воспроизводить звуки нормального смеха. Мой слуга стоял в согнутом положении, уперев руки в колени, а на шее у него красовались мои коралловые бусы. Похоже, это все, что осталось от нашего состояния. Я похлопала слугу по спине, и мы засмеялись. Я была благодарна ему, что в этой безумной суматохе он не упустил шанса позаботиться о насущном.
   В этот момент мы обнаружили, что не одни. Через кусты, не скрываясь, шел тот самый фермер, который продал нам кур. Он был высок ростом (даже выше Огэ), двигался размашисто и уверенно. На фоне резких черт лица выделялись темные глаза. Он смотрел на меня и улыбался. Я поняла, что угрозы он не представляет, и позволила себе расслабить мышцы.
   - Целы? - Был первый вопрос. Мы со слугой одновременно кивнули. - Что, не понравились им мои куры?
   Перед глазами мелькнули лысые птицы, и я снова хрюкнула. Фермер залился гомерическим хохотом. В последнее время концентрация неприятностей на один день моей жизни прямо пропорциональна количеству смеха. Ну, надо же как-то выпускать пар! Отсмеявшись, мы представились и узнали, что фермера зовут Эл, в провинции Канкутта у него имеются большие угодья и, что он держит путь на север. Я вкратце поведала ему о злоключениях с курами, заменив в этой истории яд обычным снотворным.
   - Так Вы, значит, магесса? - Прямо спросил Эл. Наверное, он видел, как я обожгла селянина, позарившегося на вещмешок. Я поняла, что сейчас придется много врать. Я уже хотела начать душещипательную историю о бабушке-знахарке, которая научила меня всему перед смертью, но мужчина, не дожидаясь ответа, указал на небо. - Сейчас еще нет полудня. Нужно следить, чтобы солнце было по правую руку, тогда к вечеру доберемся в Атте. Там наймем повозку и уже через два дня мы будем у Врат.
   - Мы? - Мне оставалось только хлопать ресницами. Эл снова улыбнулся мне, и я непроизвольно поправила волосы. Трудно сосредоточиться, когда тебе так улыбаются.
   - Я хорошо знаю эти места и могу доставить к Вратам так, чтобы Вы больше не попадали неприятности.
   Предложение звучало разумно, но чересчур альтруистично.
   - И что ты хочешь за свои услуги проводника? - Я внимательно посмотрела на Эла. Он выглядел спокойным и...искренним.
   - Научите меня чему-нибудь простенькому. Я имею ввиду какой-нибудь магический фокус.
   - Я тренировалась два года, прежде чем у меня получилось сдвинуть лист пергамента на полдюйма.
   - Значит, Вы не очень старались. - Мужчина невозмутимо пожал плечами. Кровь прилила к щекам. Какой-то фермер вздумал порицать меня за отсутствие усердия!
   - Да уж, это Вам не в земле копаться. - Процедила я. Весь остаток дня мы шли молча. Когда на пути возникали поваленные деревья или ямы, Эл вежливо подавал мне руку и помогал перейти. Первое время мне было неловко, но вскоре я привыкла к таким проявлениям внимания. На закате мы прибыли в Атте.
  
   Городок Атте раскинулся на берегу огромного озера и казался большой деревней. Здесь было больше двух сотен домиков, но все они не сравнились бы по красоте и архитектуре с тем же Ксианом. В местных жителях чувствовалась северная кровь. С виду они казались мрачными и угрюмыми, но стоило завязать разговор, и северяне звали в ближайшую таверну отметить знакомство.
   Мы втроем остановились в постоялом дворе "Летающая подкова". Особенностью заведения было то, что из трактира на первом этаже никто не выходит трезвым. Дело в том, что несколько лет назад здесь гостил маг из Башни. В один из вечеров он сильно перебрал с элем, и вышибале пришлось выпроводить его на свежий воздух. Маг обиделся, но оказался парнем с юмором. Он ушел без скандала, но так заколдовал подкову, что с тех пор она левитирует над столами трактира и обрушивается на головы слишком трезвым посетителям. Жители Атте шутки не оценили, зато от путешественников у "Летающей подковы" отбоя не было.
   Бартерный обмен вполне устроил хозяйку постоялого двора. Я отдала ей свои коралловые бусы, за что она отвела нам целых три комнаты и пообещала накормить фирменным ужином. Я зашла в свою комнату, где кроме кровати, камина и бадьи с теплой водой, заметила маленькое зеркальце, висящее на стене. Я посмотрела на себя и в восторг не пришла. Ресницы выгорели на солнце и теперь мои водянисто-серые глаза смотрелись блекло. Исчез румянец, зато появились тени под глазами. Путешествие без удобств явно не пошло на пользу. К тому же, я неровно остригла волосы, а Огэ так и не соизволил сообщить мне об этом.
   Я тщательно смыла с себя дорожную пыль и позаимствовала у хозяйки кухонный нож. Подровняв волосы, настолько это было возможно, я сделала совсем глупую вещь: извлекла из камина немного сажи и подвела глаза. Именно за этим постыдным занятием меня застали Эл и Огэ. Они, конечно, предварительно постучали, так что я успела отпрыгнуть от камина и зеркала.
   - Ужин готов. - С порога заявил мой слуга.
   - Выглядишь...неплохо. - Эл окинул меня взглядом с ног до головы.
   Я возвела очи горе и мысленно побранила себя за то, что накрасила глаза. Мы спустились вниз. На входе в трактир вышибала налил нам по стопке медовой настойки, чтобы не попасть в немилость к летающей подкове. Зал был полон, в основном все не местные и все навеселе. Под потолком курсировало упомянутое кузнечное изделие, напрасно выискивая среди посетителей трезвенников. На столе ждал ужин - индейка, запеченная с травами, ржаной хлеб, несколько видов сыров и, конечно, огромный кувшин славного эля.
   Когда сочная птица была съедена, а кувшин показал дно, Огэ отошел на пару минут по нужде. К нам тут же подсел постоялец, которого знали здесь завсегдатаем. Он работал охранником в караванах и, проезжая мимо, всегда останавливался в "Подкове". Он узнал меня и хлопнул по спине, не рассчитав силы.
   - Сатара мне в задницу, да я же тебя знаю! - Пророкотал он. Его рыжие волосы были заплетены во множество косичек, а болотно-зеленые глаза пытались сфокусироваться на моем лице, но то и дело опускались ниже (даром глаза подкрашивала). - Я тебя знаю, ты задала жару козлорогим! Ты...эта...как его... ведьма! Ведьма! Чтоб мне печенку разъело...
   - Осторожней с желаниями. - Фыркнула я и скрестила руки на груди. Эл недобро сощурил темно-карие глаза.
   - А это кто, твой полюбовничек? Да ты не серчай, краля. Я ведьмочек...ик...тоже люблю. - С этими словами он довольно грубо попытался притянуть меня к себе. До меня дошел запах браги. Не дожидаясь помощи вышибалы, Эл с неожиданной силой поставил на ноги захмелевшего любителя ведьм и ударил его кулаком в челюсть. Я вскочила. Мне показалось, что удар не мог быть сильным, но захмелевший бражник не разделил моих суждений. Его рыжая голова запрокинулась, он сделал несколько неловких шагов назад, зацепился за стул и грохнулся на спину. Подоспевший вышибала подхватил его подмышки и выволок на улицу. Через несколько секунд атмосфера в заведении стала прежней. Никого здесь не удивишь пьяной потасовкой.
   Я не стала рассказывать Огэ, какое представление он пропустил. Вместо этого мы молча доели остатки сыра и отправились спать. Я очень надеялась, что на этом инциденте злоключения сегодняшнего дня закончились.
  
   Уже рассвело, а я все крутилась в постели и не могла заснуть. Стоило мне хоть немного задремать, как перед глазами мелькали сатары с большими достоинствами, лысые куры и тот поселянин, который замахнулся на меня топором. Лица его я не запомнила, но во сне он был похож на рыжего выпивоху из трактира.
   В конце концов, я завернулась в простыню и на цыпочках вышла из комнаты. Перешла на другую сторону коридора и тихонько постучала в дверь. Тишина. Я постучала еще раз.
   - Входите. - Голос был совсем не сонным.
   Я осторожно закрыла за собой и неловко встала на пороге. Эл стоял в своей дневной одежде, облокотившись на подоконник.
   - Не могу заснуть. - Сообщила я.
   - Я так и понял. Хотите не спать вместе?
   Прозвучало двусмысленно, и я покраснела. Отлично. Теперь он улыбался. Я решила вести себя, как взрослая, и игнорировать подколку.
   - Думаю, уже можно на "ты". Пришла сказать спасибо.
   Он пожал плечами.
   - За приставалу в трактире или за деревенщину с топором?
   Я на секунду оторопела, но потом кивнула. Могла бы уже и догадаться.
   - За всех. - Теперь уже и я улыбалась. Искренне. Он жестом пригласил меня присесть на кровать. Я взгромоздилась на краешке и забрала под себя ноги. - Не обижайся, но ты не похож на воина. Где ты научился так бить?
   - Я не всегда был фермером. - Он подмигнул мне. - Ну что ж, раз ты здесь и спать мы не собираемся, предлагаю вернуть должок. Научи меня какой-нибудь магии.
   - А чему бы ты хотел научиться?
   - Чему-нибудь красивому, что-то вроде розы из воздуха. - Он разлегся на другой половине кровати и заложил руки за голову. - Чтобы порадовать девушку. Конечно, покажи я ей волшебную розу, она не падет к моим ногам, но я хочу обратить на себя ее внимание.
   - Девушку значит... - Мне вдруг захотелось узнать о ней больше. - Ты уверен, что роза подойдет? Какие цветы она любит? Сколько ей лет?
   - На счет цветов я не уверен, но думаю, что вы примерно одного возраста. Сколько тебе?
   - Семнадцать. - Ответила я слишком быстро. В момент, когда я соврала о возрасте, я поняла, что он мне нравится. Но вроде бы Эл ничего не заметил.
   - Тогда, наверное, она немного старше. - Он снова мне улыбнулся. - Я и сам уже не так молод, не хочу брать слишком юную невесту.
   Мне захотелось поскорее закончить со всем этим и уйти обратно в свою комнату.
   - Хорошо. Тогда давай сделаем лотос, его лепестки красиво распускаются в руке.
   В свою комнату я так и не пошла. Обучать искусству иллюзий с нуля оказалось очень тяжелым занятием, тем более, если у человека нет предрасположенности к магии. Мы провели вместе несколько нескучных часов, которые в основном состояли из валяния дурака и беззлобных подколок. В конце концов, я набрала из камина несколько маленьких угольков и наложила на них заклинание иллюзии лотоса. Чтобы бутоны раскрылись, нужно сжать их в руке, а затем раскрыть ладонь. Думаю, его девушке понравится...
  
  
   Утром Огэ застал меня в комнате у Эла. Третий раз за все время (было еще два эпизода с курами) я увидела на лице невозмутимого слуги удивление. Он замялся у дверей, почесал подбородок и сообщил, что ждет нас в трактире. Затем мы плотно позавтракали, спешно поблагодарили хозяйку за гостеприимство и отправились нанимать экипаж. Денег у нас с Огэ не осталось, так что Эл заплатил за повозку одним из серебряных браслетов, который я отдала ему за живых кур.
   Полдня мерной тряски в крытой повозке, отсутствие происшествий меня радовало и настораживало одновременно. От скуки я развлекалась иллюзиями, сделала для Эла еще несколько разных цветков и даже иллюзорное обручальное кольцо. Впрочем, посоветовала не дарить его невесте, а то она может не понять юмора, когда оно исчезнет у нее на руке. Через несколько часов мы увидим море, да и до Врат недалеко. Там мы попрощаемся. С этой мыслью я, наконец, задремала.
  
   Не знаю, сколько времени прошло, но мне показалось, что я прикорнула всего на пару минут. Резкий толчок подбросил нашу повозку в воздух. Я больно ударилась головой о потолок, а потом все полетело вверх дном. Я сгруппировалась, как могла. Лошади дико ржали, я слышала звук плетки. Похоже, животные понесли, а извозчик тщетно пытался с ними справиться, но было уже поздно. Обрыва рядом не было, после падения экипажа я имела все основания надеяться, что все мы отделаемся легкими синяками. Все, кроме извозчика, чтоб его.
   Наконец кульбиты прекратились. Я лежала на боку в той же позе, за исключением того, что Эл закрывал мне голову своими руками. Больше всех досталось Огэ: похоже, он сломал ногу. Эл помог ему перевернуться на спину и стал отламывать кусок древесины от повозки, чтобы наложить шину. Я встала на четвереньки и вылезла наружу... прямо к ногам неизвестного. Он был очень стар и носил мантию мага. Значит, мы совсем близко к Вратам. Этот старый маг стоял возле опрокинутого экипажа, но казалось, ему не было до нас дела.
   - У нас есть раненые! - Сказала я громче, чем собиралась.
   - Я знаю. - Невозмутимо ответил он. Прежде, чем я успела сказать что-нибудь или хотя бы возмутиться, маг сделал ленивый взмах кистью и я, кувыркаясь, отлетела на добрый десяток футов.
   - Ну, что же ты, выползай! - Властным тоном приказал маг. - Давай решим этот вопрос один на один, без участия Совета. Жаль, что эти слабоумные глупцы не увидят, какой ты на самом деле слабак. Уже завтра я займу твое место по праву сильнейшего!
   Эл вылез из экипажа с другой стороны и встал во весь свой немалый рост, сверху вниз глядя на противника в мантии. Я старалась прийти в себя и понять, что здесь происходит. С какой стати магу Башни есть дело до простого фермера?
   - Не торопи события, Астарх. Я все еще жив. - Спокойно отозвался Эл.
   - Это ненадолго!
   Вспышка яркого света озарила поле и устремилась к Элу. Я не успела испугаться, что его сейчас не станет. Вместо того, чтобы превратить моего фермера в пепел, молния рассеялась за несколько дюймов от его тела. В следующую секунду Эл сделал резкий выпад и с его руки сорвался сноп искр. Я со стоном распознала в них лепестки лотосов, которые я сделала накануне. Вот только мои цветы не имели такого эффекта. Искры разом ударили старого мага в область груди, но, конечно, не пробили охранного заклинания. Вместо этого они начали разъедать защитное поле, подобно маленьким цветным червячкам, подтачивающим древесину. Маг глухо зарычал и сбросил на землю магических паразитов. Противники обрушивали удары друг на друга. От такой концентрации высшей магии у меня волосы зашевелились на затылке.
   Я ползком перебралась поближе к повозке, чтобы найти хотя бы слабое укрытие и проверить, как держится мой слуга. Огэ от боли впал в беспамятство. Во время одного из ударов, телегу пошатнуло и придавило сломанную ногу. Неподалеку на животе лежал мертвый извозчик. Мне пришлось встать и приложить все силы, чтобы немного приподнять злосчастное корыто и освободить ногу Огэ. Я отстегнула от его пояса бурдюк с водой и вылила немного на лицо, чтобы он очнулся. В это время со стороны старого мага все чаще сыпались молнии. Я поняла, что это его любимая стихия. Значит, он будет использовать именно ее, когда силы истощатся. С неожиданным осознанием я посмотрела на бурдюк в своих руках. Создавать настоящие предметы я еще не умела, но знала, как размножить их из уже существующих. И я стала копировать частицы воды, пока возле меня не насобиралась здоровая лужа. Эту воду я медленно, тоненькой струйкой направила к ногам мага в мантии. К счастью, маг был в кожаных сапогах и не почувствовал влаги. Когда вся вода переместилась в нужное место, я захлопнула ловушку. Я вскочила на карету и швырнула в мага огненный шар. Оставалось молиться, что моя идея сработает.
   Должна заметить, молниепускатель несказанно удивился. Конечно, ему не причинил вред мой маленький пламенный перфоманс. Но теперь он меня заметил. Он как-то криво усмехнулся и, блокируя одной рукой заклинание Эла, другой выпустил в меня коронную молнию-джет. Краем уха я услышала, как кричит Эл. А потом, уже лежа на влажной земле, успела увидеть, как перекосило усмешку на лице старого мага. Мгновение спустя его труп упал, как подкошенный. Последнее, что я осознала - как бросился ко мне Эл, его взволнованное лицо рядом и то, как он накрывает мои губы своими. Я улыбнулась и потеряла сознание.
  

Эпилог

  
   Несколько дней спустя я все еще находилась в лазарете, хотя магесса-врач уже не настаивала на постельном режиме. В соседней палате отлеживался Огэ. Ему срастили ногу, но кости были еще слишком хрупкими, чтобы выдерживать вес тела. Я подарила своему слуге трость, а хорошенькие медсестры откармливали его свежим творогом.
   Я с удовольствием любовалась видом на море, открывавшимся из окна моей палаты в Башне. В дверь постучали.
   - Войдите.
   На пороге стоял Эл. Было видно, что он пытался придать лицу виноватое или хотя бы серьезное выражение, но искорки счастья в карих глазах скрыть не удалось. Я надеялась, что это из-за меня. И еще мне хотелось выяснить, зачем он придумал все эти сказки про фермера.
   - Ну, привет... - Он на мгновение замер, потому приблизился и с каким-то особым выражением посмотрел на меня сверху вниз. Мне показалось, что сейчас он меня поцелует и почти расхотелось спрашивать, о чем бы то ни было.
   - Зачем ты мне врал?
   - Я не врал тебе.
   - Вот как! Фермер значит? - Я отвернулась обратно к окну.
   - У меня и правда есть большой земельный участок в Канкутте. Я давно поставил там управляющего, но ферма моя.
   - Как твое настоящее имя?
   - Эл.
   - Полное имя. - Уточнила я.
   - Аэлмар Хизант.
   Я опешила.
   - Кгм. И у тебя есть родня в семье Правителей?
   - Да. - Вот так просто ответил Эл. - Но я не люблю говорить о своем родстве. Как видишь, некоторые здесь считают, что я добился всего, благодаря связям.
   Я вспомнила об убитом мною маге. Тут меня осенило. У Правителей Хизант не так много родственников за пределами столицы.
   - Погоди, а не то ли ты новоизбранный Верховный маг, о котором говорят, что его выбрали, благодаря покровительству родственников?
   Эл растянулся в улыбке.
   - Скажи это еще раз.
   - Что? Что сказать? Верховный маг?
   - Мне нравится, как это звучит из твоих уст. Кириана... - Не дожидаясь, пока я приду в себя от удивления, он быстро наклонился и поцеловал меня. Я позволила себе обмякнуть в его руках, но потом, сделав над собой недюжинное усилие, все же оторвалась от его губ и уперлась в грудь руками. Понимание приходило ко мне медленно, но неотвратимо. Я мысленно вернулась к началу своего большого путешествия к Башне и причине бегства от своей семьи. Я посмотрела в его глаза, в уголках которых едва наметились гусиные лапки.
   - Погоди, погоди... Сколько тебе лет?
   - Семьдесят два.
   Теперь я чувствовала себя беспросветной дурой. Беспросветной и счастливой.
  
   На следующий день после разговора в лазарете Эл подарил мне кольцо, то самое, которое я сделала для его невесты. Это была шутка с намеком, обещанием когда-нибудь одеть на мою руку настоящее. Вечером мы ужинали в компании сестры Эла Гелаты и моего Учителя. Мы поддерживали вежливую беседу, когда я вспомнила его трактовку любви, как химической реакции. Впервые за годы обучения мне захотелось с ним не согласиться. На глазах у всех я притянула своего любимого семидесятилетнего мужчину и поцеловала. А вы говорили, любви не бывает...
  
  
Оценка: 7.34*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"