Всем, кто живет не так, как все и при этом продолжает хотеть жить посвящается.
Трава была зеленая как никогда. Он видел каждую травинку, рассматривал всю ее структуру. Раньше он и подумать не мог, что трава так привлекательна, и что трава - это последнее, что он будет видеть...
Просто заел затвор. Чёрт его знает почему он заел. Вроде бы и смазывал и следил за этим е..м автоматом, а он не идет и все тут. Руслан лежал рядом. Кровь его была повсюду; шесть, нет семь дырок он насчитал в его груди. Он сорвал травинку и пожевал ее. Перевернулся. Солнце светило, на небе были видны мелкие тучки, одна была похожа на лошадь. "Ах, облака - белокрылые лошадки" - вспомнил он.
- Черт, Мать твою! Давай дергайся! - рука судорожно, раз за разом рвала затвор. У Синего автомат был тоже сломан.
"Да пошло оно все, пошло все в жопу. Идеология, бабки, романтика, или наоборот. Блядь затвор заело! - в уме кричал он".
Мысли в голове меняли друг друга с бешеной скоростью. Он не владел ими.
"Затвор заело, гранат нет, в пистолете кончились патроны. Бежать некуда. Скоро они поймут, что он не может стрелять, и тогда пойдут. Пойдут нагло, со смешками и своими дебильными спецназовскими шутками." Мысли бежали дальше: "Почему некуда бежать? Потому, что некуда. Может вскочить и короткими перебежками? Нет, не спецназовцы так пуля догонит..."
Его взгляд скользнул по униформе. "Ничего формочка". Он откинулся на стенку окопа и закрыл глаза.
...Статья не читалась. Она просто не могла читаться, потому что ЕЁ не было. Он ждал ее двадцать минут, его пульс всегда ускорялся, когда шло что-то похожее на нее, но тут же замедлялся, когда оно проходило. Он сорвал цветочек клевера и пожевал. Вообще он любил этот парк, ему нравились деревья, кусты, лавочки, девочки, которые там гуляли.
- А чё очень даже неплохо - сказал он, посмотрев на крону зеленого дуба, раскинувшего над ним свои крылья.
Она!!! Да, да - это она. Нет он не питал к ней уж очень тёплые чувства, просто было приятно, когда она была рядом.
- Привет.
- Привет. Чё так долго? - спросил он.
- Да пока с Ленкой по телефону говорила, пока привела себя в порядок...
...кажется, она или не дорожит им, или... кажется...
- Ну, ладно пошли - сказал он, не поцеловав ее и не взяв под руку.
Некоторое время шли молча - ей казалось, что вечность.
Диалог
- Вот скажи Глыба, чё лучше "калаш" или эта американская винтовка - Синий показал винтарь.
- Да мне как-то пофиг.
- Не, я думаю, что калаш лучше - настаивал Синий.
- Вообще-то лучше, когда всё смазано, когда патрон не перекашивает, когда патронов до хрена и когда ты не п...ш - вдруг включился в разговор Глыба.
- Но самое лучшее, Глыба, - это когда тебе деньги заплатят, и ты этими деньгами сможешь ещё воспользоваться.
- И ещё Глыба, слыш - продолжал Синий - какого мы тут делаем. Ты, бля, посмотри, где мы.
Глыба посмотрел. Действительно, всё вокруг было не ахти. Итак начнём: это была землянка, при чём очень сырая, где-то 3 на 4 метра. Возле двух противоположных стен стояли две двухъярусные кровати, три с которых были застланы (чем попало) и на фанерных дверях висел плакат с голой грудастой бабой. Ну и ещё печка да сломанная табуретка.
- А чё, нормально - Глыба почесал ноздрю и принялся читать книгу, чему упорно мешал Синий.
Книга была интересная, но непонятная. Про что точно там писалось не мог сказать ни один присутствующий в землянке. Одно было ясно - книга про жизнь - но вот какую жизнь - было не совсем понятно. Книга эта называлась "Коллективное бессознательное" какого то Юнга.
История её появления была следующая. Три наёмника грузились на машину, чтобы ехать на передовой пост в лесу (хрен его знает для чего). Они уже свалили в кузов автоматы, пулемёт, сказали, что ещё им не помешает гранатомёт (на что их послали и выдали только гранаты), взяли кучу патронов ко всему этому, и тут, вдруг, Глыба сказал:
- Слушайте, пацаны, а дайте нам чё почитать.
"Пацаны" пошли в склад, где среди прочей военной дряни стоял книжный шкаф с одной заполненной полкой. Посмотрев на неё они обнаружили, что на русском, то есть на языке, который они не могли читать есть всего одна книга. Через пару секунд она полетела прямо с порога в грузовик со словами: "Берите, читайте про коллектив."
Ну их и трясло! Глыба вцепился в кузов руками, ногами (и зубами), но всё-таки не переставал любоваться горным пейзажем.
- Ну, бля, как красиво - это он о деревьях, камнях и речке вместе взятых.
Он вертел головой на все стороны. Такой природы он еще никогда не видел. Его ноздри постоянно раздувались, и он громко втягивал в себя горный воздух. От удовольствия Глыба закричал. (По кайфу закричал)
Глядя на эйфорию своего товарища, Синий тоже захотел поорать, чтобы выразить свое восхищение. Но вместо какого-нибудь сладострастного мата, которым русский народ обычно выказывает свое восхищение, он прокричал патриотическое протяжное "Ура".
Глубокая пауза и фраза "Ты чё дебил?" заставила призадуматься Синего над своим поведением. Дальше они ехали молча.
Консервы и экзистенция.
У всех жутко урчало в животе. Кому-то надо было готовить.
- Ну чё, Глыба, давай шо-нибудь жрать!
- А шо, сам взять не можешь?
- А тебе в падло?
- Да ты задолбал!
Этот диалог продолжался бы долго, но тут оба внезапно осознали всю его бесперспективность и молча уставились друг на друга. Бесперспективность диалога состояла в том, что всё равно пришлось бы готовить Глыбе, так как Синий не умел состряпать даже яичницы. Такое поразительное отсутствие всяких кулинарных способностей объяснялось не столько врождёнными факторами, сколько экзистенциальной убеждённостью. Он, видите ли, считал, что его высшим жизненным предназначением является миссия воина, и всё, что не касается спусковых курков, ножей, гранат, тактики и стратегии и прочей военной херни не должно его интересовать. Ну а то, что солдату тоже надо есть, то Синий считал, что всегда найдётся кто-то вроде Глыбы, кто сможет решить эту проблему, на крайняк можно обойтись сырым мясом, ягодами, червями и всем остальным съестным, которое рекомендуют в долбаных книгах по выживанию.
Но жрать всё-таки было надо. Глыба открыл "кухонный шкаф". Не ресторанное, конечно, меню, но кое-что можна было приготовить. На верхней полке стояло варенье (чёрт знает из чего), дальше по порядку (сверху вниз конечно) были банки с тушёнкой и сгущенкой, потом, в самом низу, - мешки с крупами, сахар и соль. Картошки не было.
- Давай хоть дров наруби - сказал Глыба.
- Да мне в падло. Пусть Шиз сходит. - ответил Синий.
Ботинок, угодивший Синему в грудь, заставил его взяться за топор.
Примерно через пятнадцать минут Синий вошёл в землянку с охапкой дров. Глыба налил в кастрюлю воды, насыпал туда рис, растопил плиту и стал варить кашу.
- Вот я чё думаю Глыба - Синий вальяжно раскинулся на койке - Бабы нужны для того, чтобы готовить и всё.
- А потрахаться?
- Ну нет, потрахаться оно конечно тоже надо, но на худой конец (во сказал) можно и подрочить. - Размышлял Синий - А так, основное предназначение тёлок - это готовить и обеспечивать, так сказать, нашу жизнедеятельность.
- Ну а там, типа для души.
- Чё?! Для какой души?! - возмутился Синий - для души я, например, могу с тобой поговорить или, на крайняк, с Шизом.
- Да о чём с тёлкой вообще базарить можна? Шо, про звёзды или косметику, или о шмотках? Ты чё, в этом рубишь шо-нибудь?
- Не, ну там, например, о... - Глыба задумался и постарался припомнить о чём ещё можно говорить с женщиной, призовя на помощь весь свой небогатый опыт общения с девушками, но ничего толком не вспомнив, он выдал на-гора лишь только какое-то бессвязное мычание.
- Вот я и говорю: женщины природой предназначены для кухни, в этом смысл их жизни, это их призвание, долг и высшая миссия!
- Да... - протянул Глыба - но трахаться всё-таки лучше с тёлкой, а не дрочить - сделал он глубокомысленное замечание.
- А... вот еще что - Глыба вошёл в раж - ААА, а если тёлка не умеет готовить, тогда шо?
Синий привстал с кровати, почесал бритый затылок, встал, походил, снова сел и снова встал, сильно озаботился этим вопросом и жахнул:
- Тогда для всех блядей, которые не умеют готовить надо создать хреновы специальные учебные курсы по кулинарии! - Синий ликовал от такой идеи, он продолжал - А если и после обучения останутся такие, которые не умеют готовить, то их следует послать на курсы по траханью.
Глыбу заинтересовал такой социальный проект и он с неподдельным интересом слушал реформатора. Проникшись идеей прогрессивных полоролевых взаимоотношений, новоиспечённый адепт, всё-таки критически отнёсся к некоторым положениям теории:
- Ну а если кто-то из этих курсов по траханью не научится должным образом заниматься любовью?
- Ну, я даже не знаю, тогда, наверное, их надо отправить на какие- нибудь принудительные работы, ну шо-б хоть какую-нибудь пользу приносили.
Тут в землянку вошёл Шиз. Такое незавидное прозвище он получил за то, что большую часть своей жизни он молчал, и его лицо имело сосредоточенное выражение. Ничего такого, что могло-бы свидетельствовать о психическом заболевании он не делал, но Синий где-то прочитал о шизофрении, где было сказано, что замкнутость и сосредоточенность на внутреннем мире являются ведущими признаками этого заболевания. Он теоретически обосновал перед "коллегами" кликуху, после чего она крепко закрепилась за носящим.
При появлении Шиза компания немного притихла. После короткой паузы заговорил опять Синий.
- Слушай Шиз - ехидная улыбка - а чё ты думаешь о бабах.
Шиз задумался. Он всегда о ней думал.
Инга.
Её звали Инга. В имени одновременно была заключена женственность, мужество, холодность, мягкость, нежность. Она была красива и привлекательна, обаятельна и обольстительна, стильная и сексуальная, умна и рассудительна. То, что нужно..., то, что ему нужно..., может быть.
- Ну привет, здоровячек.
Их знакомили. Друг сказал, что на вечеринке будет интересная девушка. Её приветствие только подтвердило его слова. Вообщем:
- Добрый день - ответил он.
В этот вечер он её слушал, то есть всецело поглощал всё то, что она говорила. Такого ещё не было. Как правило, говорил он, так как не хотел слушать всякую фигню, какую обычно говорят девушки. Говорить он умел: пара комплиментов по отношению к ней, пара нелестных отзывов о её подруге, настрой на "волну" партнёрши, выражение всем своим поведением крайней уверенности, и через несколько часов разговор продолжался у неё в постели.
В этот раз всё было по-другому. У него создалось впечатление, что он до сих пор вообще ничего не знает про женщин. Оказывается они не пустоголовые тёлки, предназначенные только для (сами знаете для чего). Они умные, всесторонне развитые, высоко интеллектуальные люди. Да, да - именно люди.
Нет, нет, нет. Это исключение. Инга самое приятное исключение из всех исключений. Это лотерея, он выиграл в лотерею. Не зная, за какие заслуги, но ему одному, из всех мужчин попалась умная женщина - единственная в мире умная женщина!
... - Нет такое мне не нравится- говорила она - Я не люблю всякие там "Муси-пуси", но иногда послушать можно.
Ещё она не любила взбитые сливки, глянцевые журналы и трусики-танга. Ей нравилась Сурганова, альпинизм, рисование и такие парни, как он.
Кафе. Нет просто забегаловка с названием "Дон Кихот"
- Как ты?
- Нормально.
Дальше продолжался обычный разговор. Он смотрел на неё пристально, нежно, ревниво, завистливо, счастливо, снова пристально и снова нежно. Он хотел влиться в неё, слиться с ней, хотел стать её телом: её губами, глазами, другими интимными частями тела. Он растворялся в ней и парил в её теле где-то очень высоко.
Его слух отключался. Он абсолютно не улавливал её фраз, сути её разговора. Отключалось также зрительное, обонятельное и другие виды восприятия. Оставалось только ощущение. Ощущение какого-то неведаного доселе душевного подъёма. Ему было хорошо.
- Ну, что пошли? - спросила она, глядя в пустой бокал.
- Что? А да, конечно.
Дальше они долго бродили по улицам, паркам, аллеям, проспектам и говорили, говорили, говорили. Больше говорила она, а он больше смотрел на неё. Она так нравилась ему, что он хотел прочно сохранить в памяти все её черты. Он так засматривался ею, что не видел дороги и часто спотыкался.
Секса долго не было. Неуверенный поцелуй в щёчку при расставании - вот и всё, на что он был способен. (И это при его то опыте).
Он посмотрел. И тут она прямо вцепилась в него, как дикая кошка, нежная дикая кошка. Её губы впились в него, как впиваются курортники с Севера в сочную азиатскую дыню. Её язык проник в рот и начал вытворять, Бог знает что. Закружилась голова, он подался навстречу ей, и они слились в красивом страстном поцелуе. На фоне полной луны это выглядело особенно эффектно.
Дальше дача, вечер при свечах и полный экстаз.
Супермаркет. Куча народу. Шум. Тупорылые продавщицы.
Он с корзиной ходит между рядов, берёт сыр, колбасу, майонез, специи и другую байду. Слева от него красиво наклонилась девушка в короткой юбке, так, что из под юбки выглядывали кружевные чёрные чулки. Он смотрит, любуется и слегка возбуждается.
- А, что если купить тортик?
Ему, кажется, это послышалось. Этот тембр голоса с оттенком легкого кокетства.
Ещё раз:
- Нет, это мне не нравится.
Чулки сразу перестали действовать. Резкий разворот - Она и ОНО. Гладко выбритый, в безвкусно дорогих брюках и с дебильной барсеткой на руке плюс кожаный пиджак. Воняет жлобом. Фу!
"Пошла на хрен сука. Проститутка дешёвая. Курва. Блядь триперная" - это мысли. И ещё раз: "Уродина. Да на хрен ты мне нужна. Ни хуя такого в тебе нет. Ты даже в рот как следует брать не умеешь".
Всё, пиздец, - разлюбил.
На полном автомате он дошёл до дома. Поставил чай, потом взялся за водку, налил стакан, выпил, попил чаю, опять выпил водки, позвонил Рыжему:
- Ну, шо? Давай сёдня в кабак завалимся.
- А бабки есть?
- Шо нибудь придумаем.
Синий
Вот если бы небо было чёрным, если бы дождь был из пива, а кошки бы гавкали - вот это был бы кайф, вот это была бы тема! Именно так можна в двух словах охарактеризовать внутренний мир Синего. Такой псевдоним он получил именно благодаря особенностям своей психики. Его мировоззрение не укладывалось в обычные социальные рамки, за что он и страдал. Его так часто били, что синяки редко сходили с его тела, и кожа приобретала характерный синий оттенок.
Синий много думал. Ну, думал он действительно много, но не глубоко, и часто умозаключение появлялось спустя несколько секунд после постановки задачи. Но результат мышления был удивительным. Он одновременно был примитивен и оригинален. Синий собирал вокруг себя целые толпы. В пять лет он рассказывал, что в школу надо ходить, чтобы меньше получать по жопе дома и таким образом сохранить свои ягодичные мышцы; в десять у него появилась теория, объясняющая, как мультики развивают способности по математике, и в четырнадцать он сочинил кодекс правил обращения с противоположным полом, где основным положением выступала экономия средств на свиданиях, что должно было показать действительно ли девушка вас любит или она с вами только из-за бабок. Потом его переклинило на военной теме - очевидно из-за отсутствия секса (по понятным причинам). Синий стал увлекаться оружием, выживанием, самозащитой и всякой милитаристской ерундой. Но в армию его не взяли, так как он странно отвечал на вопросы психологических тестов. Тогда Синий поступил на работу охранником в ночной клуб. Но не прошло и две недели, как он там отличился.
Как-то раз в клуб завалила компания из пяти подвыпивших "пацанов" - типа крутых. Они подозвали Синего и стали над ним прикалываться. Мол, подай сё, подай то. Он им вежливо сказал, что я вам не официант. Дальше наблюдался следующий диалог:
- А кто ты? Типа охранник?
- Да.
- И шо ты типа охраняешь здесь порядок?
- Да.
- Ну, а мы типа беспорядок. Пойдём, выйдем.
Эти пятеро встали и пошли первыми. Синий вспомнил, из какого-то пособия, что нельзя идти на поводу у хулиганов и принимать их правила игры. Поэтому он, не дожидаясь выхода на улицу, по пути схватил с попутного стола бутылку пива и разбил её о голову впереди идущего крутого. Остальные такой наглости явно не ожидали. Они резко обернулись, но всё-таки потеряли несколько секунд. Синий же с перепугу действовал идеально быстро: второго крутого он пырнул розочкой, а остальных добил стулом.
Ну и представьте себе, как это выглядело. Пятеро парней идут на выход. Тут к ним пристраивается охранник, бьёт одного бутылкой по голове, второго режет "розочкой", остальных мочит табуреткой.
Увидев это, народ думает, что следующей после, последнего упавшего крутого, жертвой будет именно он, и начинает разбегаться с дискотеки, как тараканы. И вот мимо Синего бегут с криком и воплями толпы народу. Синий тут же забывает об инциденте, и начинает выполнять обязанности охранника. Он, сломя голову, бежит в направлении, противоположном тому, откуда бежит толпа, решив, что там что-то случилось. Толпа же, видя бежащего на неё психа, - разумеется, охотно даёт ему дорогу. Горе охранник подбегает к бармену и спрашивает: "Что такое?". Бармен смотрит на него со смешанным чувством страха и неподдельного удивления. Само собой разумеется, что ответ в таких ситуациях затягивается. Синий не понимает возникшей паузы и решает, что у бармена психотравматический ступор. Он изо всех сил трясёт бармена, после чего у последнего действительно наступает истерика, которая ещё больше подстёгивает народ на выход из клуба.
Вообщем, через пять минут, в клубе никого не осталось. Разумеется, что после такого происшествия Синего уволили, а клуб закрыли из-за недостатка клиентуры.
Но несчастья Синего на этом не закончились. Те пятеро оказались действительно из какой-то бригады, и на Синего была объявлена охота. Так, что он воспользовался услугами одного вербовщика, который "работал" в клубе, и уже через два дня оказался на Кавказе.
Где-то. Нет, почему где-то? В баре "Три звезды" на улице Васильковской сидели за стойкой два молодых человека. Одежда была такая. На одном: бейс "Nike", куртка "GUCCI", рубашка "Armani", джинсы "Versace" и туфли "ECCO": знакомьтесь - Рыжий. Рядом сидел сплошной сэконд-хэнд из неизвестных торговых марок.
--
Ну шо у тебя там случилось?
--
Да блять, наливай.
Налили. Выпили.
--
Ну?
--
Шо ну? Шо ну? Эта сука с другим!
--
Во сука!
Пауза.
Рыжий: "Во сука"
Упражнения в запасе нехороших слов относительно женщин еще происходило на протяжении двух бутылок водки.
--
Что думаешь делать?
--
Не знаю. Может другую найти?
--
Не, другая такая же будет, а может и хуже. Надо на что-то переключиться.
--
Ну, вот я и говорю - найти другую.
--
Не на "кого-то", а на "что-то".
Он задумался.
--
Что марки собирать, что-ли?
--
Можно и марки. Но лучше всего заняться делом. Слушай, давай бизнес какой-нибудь замутим.
--
Рыжий, ты же знаешь я не барыга. У меня на это не стоит.
--
Конечно, на телок у тебя стоит!
--
Индивидуальные особенности.
--
Слушай, а давай этого жлоба отмудохаем.- это сказал он.
--
Когда, сегодня? Нет, сегодня не могу. У меня дела вечером.
--
Ну ладно, пока.
Они с Рыжим ждали у ее подъезда и курили. Рыжий взял с собой кастет. Его напарник был без ничего.
--
Так, я бью первым.
--
Ладно - это ж твое дело.
Он его узнал по барсетке. Это конечно был тот, кто надо, но вполне вероятно мог быть и другой типичный жлоб, не имеющий к делу никакого отношения.
--
Мужчина! Где тут 49-й дом, - подошел Рыжий спереди.
--
Не знаю.
Тресь сзади по уху.
--
Ой, бля!
--
На сука - ногой по яйцах.
Подсечка сзади.
--
Уроды!
--
Кто урод!? - оба работают ногами.
Этот урод оказался мусором, да еще и подполковником в управлении по борьбе с организованной преступностью. Вообщем, все квалифицировали, как "умышленное нанесение тяжких телесных повреждений, связанное со служебной деятельностью". Это тянуло на лет десять. Рыжего разумеется никто не выдал, ну а когда пришли арестовывать главного злоумышленника, то он уже был далеко на Кавказе и оттуда мстил российским мусорам.
Глыба.
Глыба всегда был спокоен как удав. По сравнению с другими персонажами, его история менее интересна. Тем не менее.
Глыба от природы очень большой. Два метра ростом, широкоплечий, кулаки как гири. С такими данными он жил, учился, работал, женился. Ничего специального, чтобы улучшить свое здоровье он не делал. Просто ел, спал, пил водку (в меру), трахался (тоже в меру), и, что самое главное - много не думал. От такого образа жизни здоровье только прибавлялось. По пьяне, на свадьбах он переворачивал телегу, груженную всякой дрянью (например, картошкой), переворачивал запорожцы и иногда бил морды на танцах.
И вот в какой-то день такой размеренной жизни у Юры (Глыбы) случился кризис. Как всегда он пришел вечером домой, жена поставила ему борщ, он съел две ложки и .... у него наступил стопор. Юра поднял ложку ко рту и так и застыл. В таком положении его клинило где-то тридцать минут. Причиной этому послужило то, что в момент разжевывания куска мяса Юре захотелось вспомнить яркий эпизод из своей жизни, но такового-то и не оказалось, он напрягся еще раз, но - то же самое. Жена перепугалась и начала тормошить мужа. Через пол часа активной тряски Юра широко открыл глаза, сказал "О", а потом: "Да пошла ты на ...". Встал, оделся и ушел. Он зашел в кабак, взял бутылку водки, налил полный стакан, задумался и выпил. Тут к нему подошел вербовщик и предложил кардинально изменить свою жизнь. Глыба тут же согласился и через три дня уже ехал на Кавказ.
Хочется выпить.
Как вы думаете, что может объединить трех абсолютно разных людей? Вообще-то многое. Однако, самый выигрышный вариант - это водка. Ну, еще и план. А если все вместе - то это вообще пиздец.
- Ну то шо там - сказал Синий
- Та, бля - протянул Глыба
- То давай - это уже Шиз.
Пацаны переглянулись. Еще раз переглянулись. А шо вы им прикажете делать втроем на отшибе, без баб и приключений с книгой Густава Юнга.
- Вы сегодня конструктивны? - спросил Синий.
- Да конечно - ответили пацаны.
Все заметно оживились. Глыба начал ходить из угла в угол, Синий аж подпрыгивал, а Шиз сел и постукивал ногой, а потом еще начал и раскачивать в такт головой.
- Пацаны, я дома, а вы - вперед - покомандовал Синий.
Пацаны не возражали. Они начали одеваться. Синий включил бумбокс и урезал "Зверей". Понеслось: "Районы, кварталы"
- У-у-у!!!!!!!
- А-а-а-а!!!!!
Шиз и Глыба взяли по автомату и начали с ними танцевать
- "Я ухожу, ухожу, красиво!" - орали все как ненормальные.
Синий вылез на тумбу и выдал такие кренделя, шо пиздец. Шо полный пиздец!!!!!
Через пять минут эйфория прошла. Они молча двигались через кустарник. Шиз по своей природе не был расположен к разговорам, а Глыба через свой низкий интеллектуальный уровень не знал с чего начать. Они дошли до ручья. Чистая вода переливалась немыслимыми цветами. Оба остановились и начали смотреть на ручей. Его журчание напомнило им песню - конечно, каждому свою. Красивое небо и горы на его фоне идеально дополняли картину. Эти минуты любования пейзажем объясняли все их существование и придавали смысл их нахождению здесь. Ради этих минут стоит жить, воевать, умирать, любить, убивать. Это лучше чем секс, лучше, чем слава, лучше, чем все остальное. Это лучше, чем все сомнительные понятия, потому что это - основа. В этом заключена вечность. Им обоим захотелось стать вечностью - вечностью, воплощенною именно здесь: в ручье, в небе, в горах.......
В деревне они выменяли две гранаты на ящик водки.
Синий в это время.
Как только напарники скрылись из виду, Синий сначала обрадовался, а потом загрустил. Грусть его продолжалась недолго, он, вдруг, вспомнил свиные отбивные, жирные, сочные, толстые свиные отбивные. Нет стоп. Это не отбивные, это стэйк. Точно, стэйк - хороший кусок мяса.
"Мясаааааа!!!!!!" - закричал Синий, скорее всего, самому себе.
Синий достал автомат, зарядил, взял три обоймы и пошел на охоту.
Шел, шел, ну как в сказке, и пришел к ручью. Огляделся, блин, где искать эту дичь? Положил автомат и начал ссать. Вдруг, в кустах что-то шевельнулось. Синий насторожился, присел. Опять шорох в кустах и.... волк. Спокойно стоял и смотрел. Голову волк держал прямо и, как показалось Синему, даже немного надменно. Это был большой волк с широкой грудью, мускулы так и играли на ней.
Синий сперва посмотрел на волка, потом на автомат, потом на ширинку, потом снова на волка. Автомат, сука, был далеко, он не успеет. Вдруг, волк начал рычать: как показалось Синему, ни с того ни с сего. И Синий, не придумав ничего лучше, - бросился наутек через ручей совсем без автомата и, не застегнув, ширинки. Волк не стал его догонять, еще раз рыкнул, развернулся и ушел. Синий вернулся, подобрал автомат, сказал "ни фига себе" и задумался.
Его стали интересовать три вещи: "Если он испугался волка, то как он собирается не пугаться врага?", "Почему ему уже не хочется мяса?" и еще "Как об этом рассказать пацанам и стоит ли вообще об этом рассказывать". "Хорошо, что не усрался": - была последняя грустная мысль Синего.
В реке плеснула форель, а наш Синий уже напрочь забыл все грустное, связанное с волком и, насвистывая "по долинам и по взгорьям", придумывал рассказ о забавной встрече со свирепым зверем, в результате которой, путем его (Синего) смекалки он вышел живой и невредимый.
Тут опять захотелось мяса, причем сильнее чем прежде. Он где-то пять раз обошел вокруг одной горы, но не нашел никаких следов диких зверей. Вообще-то с него был такой охотник, как и все остальное. Разочаровавшись в зверях и себе, Синий пришел к ручью, сел и задумался и при этом стал усиленно ковыряться в носу. Плеск и женский голос, нет - голосок девушки, не сразу привлекли внимание Синего, но ориентировочный рефлекс все-таки сработал. Вообще-то ничего особенного в ней не было: не страшная, но и не красивая - в черном, почему-то славянской внешности, каштановые волосы, не крашеные, среднего роста, глаза... Синий не разглядел глаза. Синий открыл рот и в таком положении наблюдал за девушкой с минуту. Она не сразу заметила Синего, что-то стирала в воде и напевала Диму Билана (потрясающая безвкусица).
- Девушка, девушка, эй!
Девушка резко обернулась, но не испугалась, а улыбнулась.
- Привет - сказала она.
Синий опешил. Он ожидал ее испуга, а вышло ее расположение. У него до сих пор плохо складывалось с девушками, признаться честно он до сих пор еще ни разу и не трахался. От такого расклада Синий смутился и тихо сказал: "Привет".
- Ну?
Синий офигевал.
- Че молчишь? Как тебя зовут? Что тут делаешь? Чем занимаешься?
Синий вообще потерял дар речи.
- Ааа.. Нуууу... Сережа меня звать...
- Ну, дальше.
- Что дальше?
- Чем занимаешься?
Синий поглядел на автомат и подумал, как бы это лучше сказать?
- Я... хм... Я тут охочусь, охотник я.
Девушка тоже посмотрела на автомат и сказала:
- А, понятно. А я тут стираю платье ну и еще кое-что.
- Ээээ... Ааааа... А тебе нравится "Ария"? - задал Синий такой нелепый вопрос.
- Не, мне нравится Дима Билан.
- Та ты шо? Это же отстой: - Синий уже очехлился и набирал привычную для него форму.
- Почему отстой? - обиделась девушка: "Очень хорошие песни про любовь, и, вообще, очень красивый мальчик."
- Тебе шо, он нравится!?
- А че?
- Да это же галимая попса.
- Почему галимая, очень даже качественная.
Синий понял, что сейчас контакт прервется, а этого ему почему-то не хотелось и, спасая, ситуацию, он не нашел ничего лучшего, как спросить:
- А ты готовить умеешь?
Теперь уже стопор наступил у девушки.
- А ты что, меня замуж хочешь брать?
- Нет, ну просто тут есть одна теория....- Синий понял, что контакту щас придет полный пиздец и..., Синий, этого он сам от себя не ожидал, - подошел к ней ближе, обнял, погладил, поцеловал и завалил прямо у ручья.....
Отряхнувшись, девушка спросила:
- У тебя мобильный есть?
- Нет, только рация - Синий осекся: про рацию им нельзя было никому говорить.
- А давай встретимся здесь после завтра в шесть часов.
- Давай, кстати, а как тебя зовут?
- Ну, блять, и кавалер. Света.
- Пока.
- А поцеловать на прощание - ну, блять, и кавалер.