Огненный Дмитрий Владимирович
Край мондронов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Где-то далеко, за изнанкой сна, начинается другой (лучший?..) мир. Край мондронов, необычных, неизъяснимых для наших обычных органов чувств существ...

КРАЙ МОНДРОНОВ

"... уснуть... и видеть сны..."

В.Шекспир "Гамлет"

"О, боже!.. Я спала, и мне снился чудесный сон..."

из народной сказки

   Все было бы в порядке, если бы не пиво. Если бы не эта чертова бутылка пива... Тогда бы мондроны не пришли, а сон был бы тихим и спокойным, как вся его жизнь.
   Но мондроны пришли. И теперь он ничего не мог с этим поделать. Его опять клонило ко сну. Но он, конечно же, уснет несколько позже -- минут через 20 или 30. Это будет незаметно. Ему даже не понадобится бутылка пива.
  
   Та самая бутылка, которую он выпил под вечер, когда вернулся домой с работы несколько недель назад. Унылой бумажной работы, основное достоинство которой состояло в ее легкости. Туда-сюда, там написал, тут вычеркнул. Ничего требующего напряжения. Туда-сюда. Как заводные часы. Он работал тут уже 5 лет и успел привыкнуть.
   Но к этому не захотела привыкать его жена. Сейчас она находилась в "неофициальной командировке" со своим любовником. Обычная история, если не считать того, что она произошла с ним. Он остался дома один, и это не было приятным одиночеством.
   Самое удивительное в этом то, что он никогда не пил. Даже пол-рюмочки на заштатных банкетах. Такой был у него характер. Возможно, именно поэтому он и держался на этой бумажной работенке уже более 5 лет.
   Начальник прямо сказал: "Нам нужен порядок". И он добросовестно его наводил, даже не беря себе отпусков. Зачем? Это было совсем нетрудно. Он приходил к 10-ти утра и уходил в полшестого вечера. Порядок соблюдался им точно и неукоснительно.
   Его устраивала эта работа. Его устраивала его жизнь. Но, когда жена ушла (уехала), он почувствовал, что в ней стало чего-то не хватать. Правда, порой ему казалось, что чего-то не хватало почти всегда. Наверное, именно поэтому эта дурацкая бутылка пива была им куплена и выпита тем вечером. До дна. Он уснул, растворившись в неведомом для него эффекте легкого опьянения.
  
   В том сне он снова стал ребенком. Вернее, юношей лет 13-ти, полным сил и задора. Это было приятное ощущение. Он знал, что это всего лишь сон, но все равно радовался себе и своим чувствам. Он снова был на берегу моря, вдоль Золотой Косы. Там он любил играть в детстве -- плавать, гулять, отдыхать с ребятами. Он снова чувствовал вокруг себя этот прекрасный запах морских брызг. Он был весь мокрый, потому что купался, вода стекала по его лицу, а солнце забавно слепило глаза сквозь маленькие капельки, нависшие на ресницах. Он бы с удовольствием поплавал еще -- с той девочкой Никой, которую он уже очень давно не видел, и даже не знал, как она выглядит, но ему было бы приятно оказаться рядом с ней. Как, наверное, и ей.
   Он бежал вдоль берега, а вода пенилась у самых его босых пяток. Местность вокруг была ему хорошо знакома, хотя в жизни он здесь никогда не был. Но он знал ее из снов -- из своих далеких детских снов. Он снова вернулся в них.
   Он знал, что бежит, чтобы поиграть с ребятами в пляжный футбол. Совсем недалеко, на маленькой песчаной площадке. Там он уже играл не раз. В детстве. В его снах. Тогда море казалось вертикальной стеной, и он наверняка знал, что если поплывет вверх (вперед), то сможет переплыть через эту стену, и оказаться с другой стороны, где вода чище и тише. И сверкает, как заколдованная. А потом, спуститься оттуда, как с горки, скользя мягким местом по прозрачной морской глади. Как-то он делал это вместе с Никой.
   Все ребята были ему хорошо знакомы, хотя он и не видел их лиц. Они ничуть не изменились с той поры. Как будто и не прошло двадцать с лишним лет. Он испытывал умиление от всего этого, близкого ему и непонятного. И совершенно не удивился, когда услышал (почувствовал) сзади хорошо знакомый голос:
   - Тор!
   Так мог звать его только отец. Это было их маленькой игрой. Отец называл его именем скандинавского бога, а он его просто "Вик", потому что оба они были ВикТоры -- две половинки одного имени. Мама всегда смеялась этому и говорила, что в ее жизни существуют только двое мужчин, и оба -- Викторы, победители. Но почему-то ушла от них обоих, когда ему было только девять. Ушла туда, откуда не возвращаются.
   Это действительно был его отец. Хотя он и не мог увидеть его лица. Возможно, если бы он умылся морской водой, промыл веки, ему бы это удалось. Но почему-то он этого не сделал.
   "Привет, пап!" - сказал он. Или во всяком случае что-то подобное, потому что они заговорили, причем заговорили о всяких мелочах, а он еще подумал, как это странно, наверное, беседовать с отцом, которого он уже очень давно не видел. Он тоже ушел вслед за мамой, когда ему было 14. Но он всегда помнил и любил его, как никого другого.
   Он думал об этом, пока не понял, что отец говорит ему что-то насчет мондронов. "Они появляются незаметно", - сказал отец, - "и могут принимать любую форму. Я не знаю, где они, но они знают, где я. И где ты. Но их тоже можно увидеть. Рано или поздно ты увидишь их, Тор."
   Он хотел спросить, о ком говорит отец, но тот сказал что-то про время и показал рукой, что игра на площадке начинается. Тогда он пошел к ребятам, а отец, прикрыв глаза ладонью, со стороны наблюдал за игрой. Так незаметно для себя он проснулся.
   Странно. Было уже пол-девятого. Обычно он так долго не залеживался. Во рту было ощущение сухости, и слегка побаливала голова. Ушедший сон казался удивительно близким, словно можно было протянуть руку и снова вернуть его. Но пора было идти. На работу.
   Работа прошла быстрее, чем обычно. Мыслями он не раз возвращался к фрагментам своего сна. Ощущения от этого были приятными и сладостными, словно вспоминаешь вкус понравившейся конфеты. Возможно, это было его наиболее яркое впечатление за последний месяц. Или полгода. А может даже год. Его сослуживцы и сослуживицы, бесконечные папки, серые стены -- все
   это теперь казалось ему совершенно несущественным, не стоящим внимания. Он подумал, что было бы совсем неплохо не видеть всего этого -- а вот так взять и уснуть, и видеть сны, чудесные и непонятные. Его детские сны. Он все еще думал об этом, когда возвращался домой. И по дороге снова купил ту же бутылку пива.
   ...ГОСПОДИ, КАК ХОЧЕТСЯ СПАТЬ!...
   Сегодня-завтра. День за днем. Как будто ты приподнимаешься на цыпочках, тянешься изо всех сил вверх, где, возможно, тебя ждет нечто интересное (сюрприз!), достаешь кончиками пальцев потолок, а потом смотришь вниз, и видишь, что пол ушел бесконечно далеко от тебя. Затем опускаешь руки -- и все становится на свои места, ты снова твердо стоишь на полу обеими ногами.
   Это было так интересно. Он даже не подозревал, что ночи могут быть столь содержательными. Он многое начал находить и узнавать. "Ключики", как сказал бы ведущий популярной игры. Он не знал, кому они нужны и зачем, но игра (игра?... возможно, он воспринимал это именно так) начинала ему нравиться. Он обретал утерянное когда-то. В его детстве. Он даже взял, наконец, положенный ему отпуск, и, похоже, что этому были рады все: и директор ("тебе надо отдохнуть", - сказал он и забавно повел носом; все смеялись над этой его привычкой, но какое было ему дело?), и сослуживцы. И он сам. Его сэкономленное рабочее время было весьма кстати. Потому что дни становились короче, а ночи -- длиннее. Так бывает в это паскудное время года -- осень...
   9.52. 10.13. 10.41.
   Старые новые друзья. Они бесчисленной вереницей проходили через его сны. Некоторых он хорошо знал, других он КОГДА-ТО хорошо знал, третьих... он не был уверен, но, похоже, он БУДЕТ их хорошо знать. Их лица терялись в тумане, но он точно знал, что узнает их, безошибочно отличит одного от другого даже с закрытыми глазами. Иногда они общались на самые различные темы, иногда ничего не говорили друг другу, а просто играли или бродили по бесконечным, залитым солнцем и водой окрестностям.
   "Ключики", "ключики", "ключики"...
   11.15., 11.46., 12.05.
   "Они стремятся освободиться", - сказал ему отец. Он не помнил, когда и по какому поводу эта фраза была произнесена, но речь шла о мондронах. Эти (существа?) все больше начинали интересовать его. О них знали все, но никто не помнил. Или притворялся, что не помнил. Когда он произносил это слово, что-то шевелилось внутри его сознания, бесконечно далеко. Это походило на... Черт возьми, на что же это походило?!
   СТРАХА НЕ БЫЛО, БЫЛО ПРИЯТНОЕ ВЯЗКОЕ ЛЮБОПЫТСТВО.
   12.16., 12.52., 13.17.
   СТРАХ ПРИШЕЛ ПОЗЖЕ.
   13.44, 14.01., 14.33.
   Снова было море, снова был пляж. Были бесчисленные игры, путешествия, разговоры, которые он не мог вспомнить, проснувшись. Помнились лишь отдельные отрывки, картинки, которые, как сказал один ученый по телевизору, вытаскивал его "невод Мнемозины". "Улов" был скуден. Точно разбросанные ключики к головоломке.
   Отец редко говорил с ним о мондронах. Но один раз... это было больше, нежели туманное "они". Это была большая цельная картина. Которую он умудрился запомнить, наверное, каким-то чудом.
   Ои вместе с отцом были в тесном белом коридоре какого-то здания (он точно знал, что это больница, госпиталь). Вокруг стояла странная неестественная тишина, а отец что-то бубнил под нос, но он его не слушал. Он осматривался, и видел только множество дверей. Он находил это место знакомым. Внезапно что-то произошло. Расплывчатое лицо отца заколыхалось, и он схватил его за руку и потащил за собой по коридору. Двери кабинетов распахнулись, и оттуда стало появляться нечто бесформенное, не похожее ни на что (в белых халатах?). Он испугался. Они неслись по коридорам (вправо и вниз), сквозь э т о, и, наконец, толкнув какую-то дверь, оказались на воздухе. Они отбежали на несколько метров и повернулись лицом к зданию. Теперь он понял, что оно было похоже на их местную районную поликлинику, в которую его водили в детстве, но чем-то неуловимо отличалось. Потом вдруг раздался резкий пронзительный звук, и он увидел, как стекла в окнах буквально взорвались и полетели вниз серебристыми осколками. Он отшатнулся, но отец удержал его. "Им кажется, что они заперты. Кто-то запер их", - сказал отец. Все утихло. Окна были пусты и безжизненны. Потом они повернулись и, не оглядываясь, ушли от этого странного здания.
   Сны снятся всем -- птицам, животным, людям. Даже у рыб есть свои сны. Но до сих пор никто - ни ученые, ни богословы, ни астрологи - так и не смог четко объяснить, что же такое сон.
   14.59, 15.23., 15.56.
   Снова море. "Почему же все так похоже на реальность? Почему?" Ника снова каталась рядом с ним, красивая и неуловимая, как морская волна.
   ЕГО ОТЕЦ.
   16.14., 16.37., 16.54.
   Он погиб во время автокатастрофы (об этом ему рассказали дядя с тетей, которые его воспитывали). Врезался в грузовую машину, и взрыв был такой силы, что не осталось даже его тела. Только следы.
   Он был единственным человеком, с которым он полностью и до конца ладил. Потом ему казалось, что его настоящая жизнь и закончилась тогда, в 14 лет, после смерти отца. Все пошло как-то пресно и нвыразительно. Будто скучное черно-белое кино.
   Даже первая любовь. Он полюбил девочку одного парня, которого называли "крутым". Это и было так. Тем не менее, он ухаживал за ней и даже сумел понравиться. Она (как ему помнилась) была очень высокая и с красивыми ногами. Вместе они пару раз были в кино, он целовал ее в разных местечках, трогал... Однажды все кончилось. Его ждали трое парней у парадной, попросили закурить. Он потянулся за сигаретой, и в это время последовал первый удар. Их было много, тех ударов.
   ...Лежа на асфальте с расквашенным носом и слизывая соленую кровь с верхней губы, он чувствовал горькое, постыдное равнодушие. Словно все это было не с ним. Били кого-то другого. Гадко. Он больше не пошел к этой девочке. Не из-за страха, нет, просто... просто это было бы уже не то. Совсем не то.
   Папа. Почему он ушел?. Ему было плохо без него. Если бы он был рядом с ним, то все сложилось бы по-другому. Он чувствовал мутное тоскливое одиночество. Люди считали его занудой. И директор ("вам надо отдохнуть..."), и сослуживцы, порой глядевшие сквозь него, как сквозь пустое пространство. Но они же не знали, не могли знать, что он чувствует! Он молчал, потому что не мог выразить словами то, что хотел. Не было таких слов.
   И его жена. Долгое время он думал, что может на нее рассчитывать. Она казалась такой понимающей. Но он ошибся. Это было маской, почти такой же, какую носит каждый вокруг. Если бы он рассказал им о своих чувствах, то это бы произвело эффект хорошей театральной постановки: наверняка посочувствовали бы, проявили участие, даже заботу, но в голове бы у всех вертелась одна и та же мысль: "как хорошо, что это не со мной!". Жалость и невольное облегчение, вот что испытали бы его сослуживцы.
   Они все считали его занудой. Возможно, они были правы. У каждого из них была своя жизнь, он же словно шел посторонним наблюдателем, без особых эмоций глядя по сторонам.
   Сны вернули ему эмоции. В них он снова чувствовал себя ЖИВЫМ, и это было самое важное. Ему было страшно... страшно интересно.
   НУ КТО ЖЕ ВСЕ-ТАКИ ЭТИ МОНДРОНЫ?!..
   17.12., 17.34., 17.58.
   В чем он почти не сомневался, так это в том, что его сны имеют какое-то пересечение с реальностью. Он имел возможность убедиться в этом. Отец дал ему ключик.
   Это было в одном из самых запутанных повторяющихся снов -- про отдых на даче, недалеко от берега моря. Она находилась среди множества других маленьких домиков, на крутом холме. Он был там вместе с отцом... и какими-то другими людьми. Но они играли во сне пассивную, дополняющую роль. Небо над дачей (маленьким уютным деревянным домиком) было ослепительно голубое. Море сверху выглядело удивительно спокойным.
   Они с отцом сидели напротив друг друга за небольшим столиком и пили чай. Кружка была горячая, и он с трудом удерживал ее кончиками пальцев за ручку, стремясь не пролить ни капли. Они о чем-то рахговаривали, и он снова спросил отца про мондронов. Тот улыбнулся (он понял это по его тону) и произнес какую-то очень длинную фразу, которая вылетела из головы, но он четко запомнил слова: "... ты можешь убедиться... там, где "тройка" делает (круг?)..." Кажется, отец сказал это дважды. Он понял, что тот имел в виду. Сразу вспыхнула ассоциация. Это место находилось недалеко от его дома, за несколько троллейбусных остановок. Обычное местечко. Но он понимал, что это как-то связано с ними - мондронами, и это было не просто ключик, а настоящий КЛЮЧ. "Они стремятся освободиться." Чай казался ему очень вкусным. Когда он проснулся, то все еще чувствовал его вкус на своих губах.
   ЧАСЫ УКАЗЫВАЛИ БЕЗ ОДНОЙ МИНУТЫ ШЕСТЬ. Это было уже слишком. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО впадал в какую-то спячку. На секунду его охватила паника, но затем он так же быстро успокоился. А какая разница? разве ему есть, что терять? В его снах, по крайней мере, было что-то необычное, пусть даже пугающее... Он так близко подошел к разгадке. Он решил выйти и проверить, прямо сейчас. На том самом месте. "Где "тройка" делает круг".
   Впрочем, ему было трудно понять, действительно ли он вышел на прогулку, или же это ему снится. Явь была подернута сонной дымкой. Ему КАЗАЛОСЬ, что он проснулся. Но это вполне могло быть так называемым вложенным сном, где под каждой снятой матрешкой оказывалась новая...
   Это не имело значения. Особого, во всяком случае. Он должен был разобраться. Он шел по мягкому талому снегу (естественное состояние того, что под ногами, для этой осени), и тот похрустывал под ним, словно разворачиваемая обертка от шоколадной конфеты. Он пытался думать, сконцентрироваться, но все его мысли разбивались об этот хруст. Люди проносились мимо него, как призраки. И чем ближе он подходил к этому месту, тем тревожнее становилось на душе.
   Он остановился посреди трамвайного круга, на чавкающей грязи. Было уже темно, и лишь немногие окна из дома напротив смотрели на него светящимися глазами. У него захватывало дух от непонятного ощущения, а по коже бегали мурашки. "Они появляются незаметно." - сказал ему отец. - "Я не знаю, где они, но они знают, где я. И где ты..." Это действительно было так. Сотни, тысячи невидимых глаз глядели на него из темноты, СКВОЗЬ темноту, он чувствовал на себе их внимательные, изучающие взгляды. В висках стало слегка покалывать. Казалось, тут, рядом с ним, бушевал иной, странный мир, он мог ощущать его, но не мог видеть. И те, кто "командует парадом" снов, тоже были здесь. Мондроны. Он боялся мысленно произнести это слово, потому что... это было опасно. Он знал.
   Возможно, сны -- это больше, чем спутанный клубок ночных образов? Иное состояние, иная реальность, где все происходит ПО-НАСТОЯЩЕМУ... и за которой стоят мондроны... безликие доктора тьмы. Они появились задолго до возникновения жизни, но каким-то образом оказались ЗАПЕРТЫМИ во сны живых существ. И ОНИ СТРЕМЯТСЯ ОСВОБОДИТЬСЯ.
   Что-то побуждало его броситься бежать со всех ног и, одновременно, притягивало, манило, навстречу невидимому. Он стоял, вытянувшись в струнку. Окружающее пространство словно бы раздвинуло для него свои границы, окутав его тело тонкими звуковыми вибрациями разного порядка и частоты, невыразимо приятными и волнующими. Они наполняли его естество знанием, пониманием, раздвигали далекие горизонты...
   Так он стоял, прислушиваясь, пока не понял, что ВСЕ УШЛО. Тогда он вышел из прострации, сразу ощутив, как у него сильно засосало под ложечкой, а по горлу прошел спазм; затем он покачнулся и медленно направился в обратную сторону, к его дому. Когда он вернулся, на часах было без десяти девять. Не раздеваясь, он лег в кровать, уставившись взором в потолок.
   "Они стремятся, они стре..."
   18.26., 18.49., 19.06.
   Он насчитал у себя 21 пустую бутылку пива. По одной на день. Правда, несколько дней он уже не пил его, пытаясь остановить или хотя бы замедлить процесс. Безрезультатно. Наверное, дело было все же не в пиве. Оно лишь подтолкнуло его, стало стимулом. Дело было в нем самом.
   В последних своих снах он в одиночку бродил по скалистому берегу, время от времени запуская по волнам плоские камешки и считая, сколько раз они вынырнут: два, три, четыре, пять... Ника и друзья куда-то исчезли. Берег выглядел пустынным и словно затаившимся. Он понимал, что происходит: "Но ты тоже можешь их увидеть. Рано или поздно ты увидишь их, Тор". Отец предупреждал его. Мондроны, они ревностно хранили свои древние тайны. Он слишком много знал о них. Ни друзья, ни даже Ника предпочли не вмешиваться. Потому что там, где действуют мондроны, любому созданию этого мира лучше отступить...
   Но ему уже некуда было отступать. Он подошел к крайней черте. Он разгадает эту головоломку, потому что у него не осталось иного выхода. "Они появляются незаметно..."
   Он узнает, какие они, эти мондроны.
   19.34., 20.16., 20.31.
   Он плавно покачивался на качалке, туда-сюда, туда-сюда, даже не пытаясь разогнать сон. Полное, безмятежное, убаюкивающее спокойствие владело им, и только где-то в глубине шевелился страх. Страх перед неизведанным. Мондроны пришли, и теперь он ничего не может с этим поделать. Сон вежливо приглашал его в себя, и он думал, был уверен, что на этот раз возврата не будет. Круг замкнулся. 24 часа. Беспробудного, околдовывающего сна. Что это -- мечта или проклятие? Он не знал, как правильно будет ответить. Возможно, и то, и другое.
   ... Он не заметил, когда снова оказался на морском берегу. Солнце уже не слепило его глаза. Мир вокруг был прекрасен. Он услышал, как кто-то позвал его сзади:
   - Тор!
   Он обернулся. Перед ним стоял его отец. Розовощекий и пустоглазый мондрон. Теперь он ясно видел его лицо. "Они появляются незаметно", - говорил он ему, - "И МОГУТ ПРИНИМАТЬ ЛЮБУЮ ФОРМУ..." Это все было чистой правдой. Отец вернулся за ним, и теперь он не будет одинок. Больше никогда.
   Он взял его за руку. Сияющая, поющая радость наполнила его легкостью и необычайной силой. И он прозрел. Теперь у него тоже были розовые щеки, и совершенно не было глаз. Мир открывался перед ним во всем его грозном природном величии.
   Вик и Тор, две половинки единого целого, снова были вместе. Они зашагали по мягкому теплому песку в направлении Золотой Косы. Их обоих ждало путешествие в Край Мондронов.
  
  
  
   Дмитрий Огненный, 17.02.99.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"