Аннотация: Зона. Выжить здесь практически невозможно. Неверный шаг, лишняя мысль - мертвец. Доверчивость и наивность - мертвец. Самоуверенность и героизм - мертвец. Чтобы выжить нужно бросить ей вызов!
Я выживу!
Он еще встретит его.
Сегодня я не буду выходить наружу, уж очень там шумно. Боюсь я шума, и всегда боялся. Еды думаю, хватит на несколько дней, а может и на больше. Хм, уже даже тяжело вспомнить, сколько я живу здесь, в подземельях. Помнится когда-то, я вместе с Карим нашли здесь крупный хабар, заодно и мутантов зачистили. Весь "Долг" праздновал такой удачный рейд его бойцов. Эх, хорошие были деньки! Пока Карий не умер. Долго я горевал по нему, а ведь и умер он неподалёку, наверху за холмом возвышается крест. А сходить к нему я не могу, боюсь, что убьют, тут есть кому. Всегда боюсь, хоть уже и убивал многих, кто забрёл сюда. От страха я становлюсь опасным. Как я докатился до такой жизни? Выстрелы! Похоже там настоящая бойня. Вот и подохните там, а ко мне не суйтесь! Наверно лучше пройтись по коридорам вдруг сюда снорк или еще, какая погань нагрянет, желая спастись от охотников "Долга". Ох, кости хрустят, питаюсь плохо и света солнечного не вижу почти. Надо что-то с этим делать, иначе не проживу я долго. Помню, как сюда какой-то кровосос залез, так я его еле придушил, а он гадина, брюхо мне распорол. Ох, и долго заживало. Такс, что у нас тут по главному коридору? Как всегда "Студни" да крысы. Бегайте, бегайте скоро и вас есть придётся. Значит, теперь идём обратно, в остальные помещения мне нельзя. Там бандиты убежище устроили. Я их не трогаю, они меня. Хм, какая-то странная тишина, ни голосов, ни топота. Чую не к добру это. Нужно возвращаться к укрытию. Я помчался по коридору, быстро, быстро. И вот уже перед самым логовом из темноты вышел человек с автоматом. Я хорошо вижу в темноте, но этого на удивление самому себе, не заметил. Сталкер был в черном комбинезоне и без фонаря. Замер он, замер и я. Тут позади него раздался чей-то голос. Только теперь я понял, что выстрелы наверху уже прекратились.
-Я нашёл убежище, нам поо, - голос умолк сразу, как только его обладатель заметил меня. Я больше не мог ждать, страх овладел мной. Я замахнулся на первого, но автомат был быстрее. Очередь прошила меня наискось, и я беспомощно упал на холодный пол. Сталкер сменил автомат на пистолет и нацелил дуло мне в лоб. На его лице появилась жестокая улыбка, а в глазах играл огонёк азарта. И тут снова заговорил второй:
-Стрелок, бросай этого кровососа, военные спустились в подземелья! Бегом в убежище!
-Хорошо, - сталкер опустил пистолет и поднялся, затем снова посмотрел на меня холодным взглядом, - сам сдохнет!
Последние слова уже отразились эхом в моей голове, а лапы сами тянули почерневшее, мутированное тело куда-нибудь в безопасное место. Потом темнота окутала меня, но я обещал себе, что выживу, обязательно выживу, и мы еще встретимся, Стрелок!
Красным по белому
Что значит любить жизнь?
Говорят, "то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее". Может, так и есть, но в моём случае это правило не действовало вовсе. Уже больше часа я, раненый и истекающий кровью, возвращался из рейда, на Кордон. "Ах, Кордон, Кордон - дом родной! Когда же ты раскинешь предо мной свои высокие холмы?" Дорога из Темной Долины была не очень труднопроходимой, но в данном случае каждый шаг вызывал невыносимую боль. Я терпел, я шёл, оставляя за собой алую нить на чистом и белом снегу. Всё! Если выживу, завязываю с Зоной навсегда! И зачем я пришёл сюда? За деньгами? Нет, я не как все, я другой. Уж очень нравятся мне закаты и рассветы в этом безумно опасном месте. Недаром меня прозвали Фотографом, охотником за снимками. Да я пришёл в Зону фотографировать и получал за это большие деньги на Большой Земле, потому что снимал я не только пейзажи. А кто я теперь? Даже и не знаю.
Снег хрустел под ногами, ветер колыхал волосы, а слабый мороз щипал пальцы, сжимающие пистолет Макарова. Сейчас я был почти беззащитным. Но похоже Черный сталкер на моей стороне, раз я еще жив и добрался до границы Кордона. Я остановился передохнуть на верхушке одного из могучих холмов. В отличие от Свалки радиация здесь была в "норме", по меркам Зоны. Впереди красовались укутанные тонким покровом снега сосны и дубы, они словно стражи стояли неподвижно и могущественно. Заросли трав на спусках так и остались неподвижны с осени, но пожолкли и покрылись снежным пухом, который был похож на маленькие белые розы, но не являлся ими в реальности. Где-то вдалеке выглядывали крыши домишек, из некоторых дымоходов в небо подымался сероватый дым растопленных печей и тишина царила вокруг. Ни стрельбы, ни завываний мутантов. Поэтому я и любил эти места за необычную тишину, по сравнению с севером Зоны. Одной рукой я посильнее прижал кровоточащую рану, а другой вытащил черный прямоугольник фотоаппарата. Щёлк. Еще один снимок и быть может последний.
Прямоугольник мгновенно скрылся в кармане, и рука уже сжимала оторванный кусок рукава и последний бинт. Быстрыми движениями я кое-как перевязал распоротую грудь, предсмертный подарок химеры, и снова выхватив пистолет, побежал (насколько мог) вниз. Причиной такой спешки стал вой десятка слепых псов где-то позади. Почуяли мою кровь и метнулись в погоню, сволочи. Силы меня покидали, я стал бежать медленней, но не оглядывался. В боку что-то резко покалывало, ноги "скручивало" и они отказывались бежать, но воля сильней и жажда жить сильней. Впереди уже был виден мост около АТП, осталось только подняться на дорогу. Склон был пологий, но штурмовал я его очень медленно, я почти полз. Позади был слышен не только вой, но уже и рычание. Они близко.
Я, наконец, взобрался на дорогу и, осилив выпрямиться в полный рост, всё-таки обернулся назад. Их было семь. Шесть облезлых и худощавых слепышей и один здоровый, черный псевдопёс. Он бежал позади всех, подгоняя мутантов. И они подчинялись ему. Худощавая туша подлетела вмиг и тут же замыслила ухватить холодными зубами за ногу, но вовремя я оглушил её рукоятью и пустил кровь по ветру первым выстрелом. Второй пришёлся подбегающему слепому псу в навеки сомкнутый глаз. Слепыши отступили, а я сделал еще десяток шагов к мосту. Я еще пытался уйти без боя. Как я был глуп. Двое выскочили впереди, двое зарычали сзади, в обойме пять патронов. Еще есть надежда. Мутанты одновременно кинулись ко мне, но я ждал. И вот они совсем близко. Всего три секунды прошло, а двое уже в небытие. Я мгновенно обернулся, но не успел ничего сделать. Слепой пёс свалил меня в снег и потянулся к глотке, дабы разгрызть её. Нож вонзился ему в череп, а рука откинула в сторону и, прицелившись, я выстрелил. Две пули прошли сквозь пасть и погубили мутанта. Немного отдышавшись, я поднялся. Я был уже на мосту. Еще капельку и деревня, еще чуть-чуть. Рука сжимала оружие с последним патроном. Рычание раздавалось то там, то там. Я закричал. Я позвал помощь. Может услышат меня в посёлке, но тщетно. Зверь выскочил, откуда не ждали, и прыжком свалил меня. Я упал в пушистый снег в схватке с псевдопсом. Пистолета уже не было, как и трёх моих пальцев. Зверь уцепился мне в куртку зубами, я вцепился целой рукой за его шею. Свернуть её не получалось. Сквозь боль я ухватился и второй. Кровь с пальцев залила лицо, но я сжимал. Я душил. Мутант уже терзал меня за плечо. Я взвыл от боли и в потоке ярости, дотянувшись до ножа, стал с криком ширять острым лезвием в брюхо пса. Его стальная хватка ослабла, и окровавленный зверь начал скулить. Я не останавливался, я хотел жить. За 10 секунд я продырявил эту облезлую тушу больше пятнадцати раз. Я цеплялся за жизнь, как только мог. Пёс разомкнул пасть и глухо свалился мне на грудь. В голове промелькнула вспышка радости. Глаза смотрели в небо. Солнце пробивалось желтым сиянием сквозь тучи. Как вдруг среди этого сияния появился черный силуэт вертолета. Подобный образу черной смерти завис он в воздухе. Раскрутилась турель и две огненные полосы вонзились в землю сквозь меня и мутанта. Вертолёт улетел. Я доживал свои последние секунды, залитый кровью не только человека. Сердце стучало как никогда. Оно билось подобно узнику в темнице. Я прислушался и понял. Что также билось сердце пса. Он был на грани, как и я. Он еще дышал, как и я. Он знал, что умрет, как и я. Я слегка приподнялся и кровавым остатком пальца, красным по белому, написал на снегу: "Зона-Смерть". Взглянул в небо, выдохнул и ушёл навсегда.
Багровый закат
Война идеалов, кому она нужна?
Лёгкий ветерок поднял в воздух и закружил петлей охапку ржавых листьев. Синее небо покрылось серовато-черными тучами, и слегка заморосил дождь. В лесу потемнело, тени окутали землю. Отряд сталкеров "Свободы" медленно продвигался в глубь Ржавого Ада.
Раненный боец на плечах Толика тихо постанывал. Атмосфера была накаленной. Боеприпасов не хватает, а на хвосте висит "Долг".
-Да будь проклят, этот чертов лес вместе с "Долгом"! - не выдержал нервного напряжения Анубис.
-Тише ты, не на пикник идём, - откликнулся Селкер.
Командир отряда шёл уверенно, несмотря на десятки аномалий, и радиационных очагов в округе. Он знал эту тропу, как свои пять пальцев, но всё время опасался нападения мутантов. Никто не любил Рыжий лес, но все шли туда за редчайшими артефактами, и далеко не все возвращались.
-Катрин, как там с подмогой? - Селкер обернулся назад, вопросительно уставившись на замыкающего. Впереди что-то зашелестело. Командир предостерегающе поднял вверх левую руку и резко застыл... Семь стволов почти одновременно уставились в облезлый кустарник.
-Кро-во-сос, - тихо прошипел Анубис и первым нажал на курок. Вспышки выстрелов озарили контуры тёмного силуэта, что проскользнул между деревьев, а пули прошли мимо. Свирепая тварь выскочила, откуда ее не ждали и, злобно рыча, взмахнула когтистой лапой, но напоролась на молниеносный выпад Катрин. Девушка - сталкер угодила прикладом в голову мутанта и, отскочив в сторону, открыла линую огня для напарников. Жёлтые и огненные полоски пуль изрешетили тушу мутанта, и он свалился в опавшую листву. Катрин обтёрла едкую слизь с приклада об рукав и, наконец, ответила:
-Дела наши еще хуже, чем кажется. Сообщений о выходе подкрепление не было, но обещали что вышлют. Хотя... "должников" всё равно в два раза больше.
-А теперь они еще и знают, в каком направлении нас искать! - вновь истерично закричал в лицо командиру Анубис.
-Тебе, что-то не нравится? Ты открыл стрельбу! - голос Селкера обрёл суровые нотки.
- А какого черта ты повёл нас через Рыжий Лес по своей "сказочной тропе"!
-У нас был другой выход? - командир уже почти орал на Анубиса.
-Когда я вёл отряд "такого" не было! - "свободовец" гордо произнёс эти слова, - Но ты! - он указал пальцем в сторону Селкера и сплюнул в сухую траву.
-Да пока вы спорите, Спавн и Акас со своим элитным отрядом нагонят нас раньше, чем придут наши ребята! Решайте быстрей "правители анархии" Страйку хуже становится! - высказался Толик и усердно продолжил тащить друга дальше по тропе, обойдя спорящих сталкеров.
Вслед за Толиком пошла Катрин и еще три бойца, а проводники всё еще стояли на месте, со злобой глядя в глаза друг другу. "Минуту молчания" оборвал Селкер:
-Надеюсь, ты сдохнешь раньше, чем мы доберёмся до базы.
Командир развернулся и снова возглавил отряд, оставив Анубиса замыкающим.
Время клонилось к вечеру, и лес медленно заполнялся белым туманом, а ветер завевал всё сильнее, иногда посвистывая, словно лихой разбойник. Цепочка сталкеров медленно пробиралась сквозь ржавые заросли северной части леса. Неоднократно были слышны выстрелы за спинами - это обитатели леса встречают с "хлебом-солью" людный отряд бойцов "Долга". Пока всё было без происшествий. Это одновременно радовало, злило и настораживало Анубиса. Злило потому, что не в чем будет упрекнуть молодого Селкера, а настораживало просто, что "так не бывает". Всё было слишком спокойно. И тропа "чиста" и мутантов нет, еще и Катрин получила сообщение об отправке троих бойцов.
Только Страйк тихо стонал время от времени. Оно и понятно, бедняга два пулевых ранения получил в каждую из ног. Это работа снайпера, может даже самого Спавна. "И чего им на базе не сидится" - подумалось Анубису, как впереди между деревьев замелькали черные силуэты в плащах. Сталкер даже обрадовался, он заметил, как задёргался Селкер и решил подстрелить фигуры. Но только поднял дуло автомата, их словно и в помине не было.
-Что за чушь? - проговорил вслух Анубис, и тут же почувствовал холодный метал на кадыке.
-Не чушь, дружок, а нож!
Катрин и все остальные резко обернулись. Анубис надеялся на помощь соклановцев, но увидел лишь улыбку девушки и остальных. Тут же металл исчез от горла и "свободовец" резко обернулся. Перед ним стоял старый друг и верный соклановец - Ворон. Из-за деревьев вышли еще два сталкера - Пашка Кил и Ньютон.
-Некогда говорить, потому что времени в обрез. Мы вперёд. Вы с Анубисом прикрываете. Отрыв двадцать метров, - Селкер доложил обстановку и быстрым шагом повёл группу вперёд.
Пашка и Ньютон спустились на тропу, а Ворон, кивнув в сторону уходящего отряда, сказал:
-Теперь только тыл защитить, впереди всего лишь трупы мутантов и через пол километра наша застава, сместили вчера, когда вы исчезли. А сколько "должников" то? - Ворон вопросительно посмотрел на Анубиса.
-Эх, брат, полторы десятка минимум.
-Знаете, - заговорил неожиданно Пашка, - у меня такое предчувствие, что их человек на пять больше, - после своих слов он передал бинокль Ворону и указал рукой на юг. "Свободовец" лишь успел увидеть черные костюмы и "Грозы". И тут свист пуль, попытка уклонится и удар в грудь, валящий с ног. Напарники тут же укрылись за деревьями и принялись вести огонь короткими очередями, дабы прикрыть путь к отступлению Ворона. Он лежал на земле и не сразу пришёл в себя, но бронежилет всё же сделал своё дело и, когда разум прояснился... "Свободовец" кувырком очутился за сосной, а потом и за небольшим холмом, где и закрепилась четверка отчаянных анархистов. Отступать было просто не возможно - слишком много шальных пуль. И под дикий крик "Свободу всем Даром!" затрещали автоматы вольных сталкеров.
Тихий и таинственный лес превратился в полигон военных действий. В неравной схватке сошлись две идеологии. Люди пылали жаждой убить инакомыслящего, ни на секунду не задумываясь "зачем им всё это нужно". У Ворона всё еще плыли круги в глазах, но, крепко сжимая винтовку, "свободовец" угощал свинцом наступающего врага. Тот уже успел закрепиться - началась перестрелка. Анубис, отстреливаясь короткими очередями, кричал о свободе и матери-анархии. Пашка и Ньютон метким снайперским огнем "выносили" одного за другим, но врагов было слишком много. Слишком многочисленный противник и слишком хитер. От основной массы отделилась пара "долговцев" и ползком совершала обход в тыл. Время от времени, ловко пробегая от дерева к дереву, они подходили всё ближе. В качестве отвлекающего манёвра у укрытия "свободовцев" приземлилась пара гранат. Взрыв. Грохот. Осколки. Пыль. Крик Ньютона. Кровь. Всё слилось воедино. И уже не мыслили разумы анархистов, только действовал инстинкт. Под стон умирающего друга, оставшиеся боролись до конца.
Пашка отошёл в тыл и врукопашную сразил подкравшихся "должников", но сам оказался тяжело раненным. Прижавшись, спина к спине, Анубис и Ворон медленно отступали в глубины леса. На мозги давило пси-излучение, с ноги Анубиса хлестала темная кровь, а вокруг сгустился белесый туман леса - туман войны.
-Крепись, брат! - прокричал Ворон, и в звуке последнего слова вокруг всё затихло. Ни выстрелов, ни голосов. Тишина и густой белый туман. Как будто умерли все.
Три томительных минуты, тяжело дыша, стояли верные идеалам "Свободвцы", словно ожидая спасения. Но не пришли белые ангелы, а взамен им из белого сумрака вырвались мутанты. Химеры, кровососы, псы. Дружным огнём их встретили бойцы. Блики вспышек отражались в глазах залитых кровью порождений Зоны, наполняя их свинцовой смертью. А с неба вниз взглянуло солнце. Алыми, теплыми лучами оно разрезало туман на мелкие куски, вызвав на лицах людей последнюю улыбку. На ПДА у Ворона заиграла мелодия клана, но времени посмотреть сообщение не было. Возможно, шла подмога, но это было уже не важно. Играла музыка о скованных цепью, и в тёплых лучах закатного солнца обрели, наконец, покой люди скованные одной целью.
Тихий траур
Память должны чтить.
Сегодня в Зоне было тихо. Нет, не так, как всегда. А по-настоящему тихо. Ни единого звука, ни выстрела, ни крика. И всё потому, что Зона показала её обитателям, кто здесь главный. И показала она это действительно жестоко.
Вчера произошёл сильнейший, а главное неожиданный выброс. Никто не знал о нём, ни сталкеры, ни мутанты, ни сам Болотный Доктор. Конечно, вы можете сказать: "Подумаешь выброс! Через каждую неделю бывает, спрятался и всё". А всё не так просто, как кажется.
Вчера с самого утра был насыщенный день. Две группы одиночек на рассвете вышли с территории Бара на Свалку - с намерениями, наконец, вытравить бандитов оттуда. "Долг" узнал о рейде "Свободы" в Долину и было решено устроить там засаду. Бармен отправил пятерых "челноков" на Кордон к военным за пивом и продуктами питания. Даже Стёпа - алкоголик, спустя двух недель запоя, ушёл в рейд. Я сидел на крыше маленького кирпичного здания, неподалёку от входа в бар "100 рентген". Я часто здесь уединялся. Спросите: "От кого?". Отвечу вам честно - от человеческих взглядов. В Зоне места, где можно побыть одному, чаще всего не безопасны. Зато на территории Бара опасностей ничтожно мало, но много людей - вот я и сижу на крыше, любуясь рассветом холодного утреннего солнца Зоны. Завтракая сухим куском батона и тушенкой, я умудрялся читать сообщения сети в своём КПК. Сколько же интересного здесь было: просьбы о помощи, объявления торговцев и кланов, сообщения смерти (Семецкий в том числе - теперь уже в "жарке"). Эта сеть, можно сказать, новостная лента Зоны, а информация - самый дорогой артефакт. Внизу послышался топот сапог. Я отвлёкся от своего занятия и заглянул вниз - четверка бравых солдат-защитников мира быстро шагала к выходу в сторону Свалки. Что ж, как всегда. Я слегка улыбнулся себе. На секунду мне показалось, словно я знаю Зону наизусть. Но ход моих мыслей сбил голос громкоговорителя, произносящий известную всем в Зоне "зазываловку". Сомневаюсь, что она кого-либо убедила вступить. Про клан по делам судят, да по идеалам. Голос притих, что меня сильно обрадовало, но послышались звуки выстрелов, доносившихся от застав с обеих сторон. Внизу засуетились, и я почувствовал неладное. Вдруг, громкоговоритель снова "завелся": "Внимание всем сталкерам на территории Бара. Наши заставы атакованы! Необходима срочная помощь в защите Бара".
От такой новости я удивлённо присвистнул, но затем резко вскочил и, спустившись вниз, подбежал к первому же "должнику".
-Что стряслось комбат?
-А ты разве глухой? Не слышал? Продали нас! Ребят подловили и пристрелили у Долины. А теперь Бар хотят отобрать! Давай со мной на северную заставу! - "долговец" махнул рукой и я, как послушный обитатель этого уже не безопасного места, пошёл вслед за ним. К нам присоединилось еще тройка бойцов, а когда мы уже подошли к точке обороны, я ужаснулся. По ту сторону, из укрытий, "свободовцы" вели шквальный огонь из всех стволов, а было их не меньше двадцати. По эту же сторону растерянные одиночки и охранники заставы, кое-как еще держались. Укрывшись за стеной, я подумал о том, что если южный пост пройдут, нам кирдык. Мысль о собственной смерти заставила меня действовать. Короткими очередями я бил по противнику, кого ранил, кого убил. Но среди наших потери возрастали с каждой минутой, и уже погибло трое моих друзей одиночек. "Эмка" трещала в руках, выплёвывая дозы свинца, а над ушами пролетали шальные пули. Моя винтовка с прицелом оказалась очень кстати, а выбранная позиция была удобной для ведения меткого огня и, как только "сводовцы" это заметили, неподалёку от меня, на асфальте закружилась граната и в миг, взорвалась. Каким чудом мне удалось остаться невредимым, я никогда не узнаю, но вот двоим, точно не повезло. Отчаянные охранники не отступали с позиций, длинными очередями обливая свинцом врага из РПК, а вот дух одиночек упал. Перестрелка шла уже больше пяти минут, когда сзади послышались взрывы. "Вот и гости с юга", - подумалось мне. Так оно и оказалось. Не теряя времени, я нашёл ближайшую лестницу и взобрался на крыши. Перестрелки проходили по всей территории Бара, и преимущество было на стороне "фрименов".
Под крики "Свободу всем даром!" бойцы в зеленых бронекостюмах продвигались в глубь базы "Долга", сквозь град свистящих пуль охраны главного бункера. Я уже не участвовал в этой войне, я уже хотел выбраться поскорей. Пусть и была возможность помочь "Свободе", как это сделали многие, но я не таков. В полуприсяди передвигаясь по крыше с винтовкой в руках, я выбирал лучший вариант побега. Да, именно, побега. Я не патриот Зоны и не защитник мира, я вольный сталкер, который хочет просто выжить здесь. Но так легко никогда не бывает. Я пробежал по крышам ближе к южному выходу и, убедившись, что дорога чиста, спустился по лестнице. Тенью пробираясь под стенами зданий, я глядел в оба. И не подвёл меня сталкерский опыт. Я первым заметил своего соперника - молодого анархиста с СВД в руках на лестничной площадке, где раньше туда-сюда ходил ворчливый долговец. Рука не дрогнула, и одиночный выстрел пробил пареньку череп. Я вышел из-за угла и направился в это здание, как плечо пронзила дикая боль. Винтовка упала на землю. Я прижал рукой рану и, сдерживая боль, отпрыгнул в сторону. Отпрыгнул не удачно - упал больно, как раз на плечо. Но увидел своего губителя. Идиот в черном костюме "Долга" с "калашом" в руках. Я понял сразу - вот она "крыса". Предатель поднял ствол и прицелился в мою голову. Я уже прощался с жизнью, вспоминая яркие её моменты. Закрыл глаза. Ждал.
Выстрела не прозвучало. Подумалось, что уже умер, но когда попробовал снова открыть глаза - переубедился и еще больше испугался. Я видел такое раз в жизни. Небо покрылось красно-черными пятнами и обливало землю радиоактивной водой. Предатель, что хотел меня убить, лежал в луже собственной плоти, что медленно плавилась. Землю неимоверно трясло. Капли дождя жгли руки. Повсюду были слышны стоны, крики, хлопки "каруселей" и шипения "жарок". И тогда я пополз. Не знаю, откуда я брал силы, но я полз. Встать уже не мог, этот гад глубоко пулю всадил, и я сильно истекал кровью. Она смывалась с асфальта жгучими каплями дождя. Небо совсем почернело. Вдруг начал чувствовать опадающие волосы со своей головы, но не думал об этом. Я так и не нашёл в темноте дорогу к бункеру Бармена, но всё же я спасся.
Меня нашли в здании Арены. Как я туда добрался, понятия не имею. Чувствовал себя просто ужасно, до тех пор, пока не выпил сто грамм. Конечно, водка уже не восстановит вылезшие волосы и ожоги на теле, но на душе легче станет.
Сегодня были похороны у всей Зоны. Как мне рассказал Бармен, что заперся в своей конуре во время выброса, 2/3 из всех "свободовцев" погибло, так как все были на улице, остальные скрылись. "Долг" понёс ужасные потери. Большинство ветеранов погибло. Осталась только охрана Воронина. Теперь "Долг" - это 13 человек, потерявшие своих друзей. Больше сорока сообщений о смерти одиночек выползло в сеть в одно и тоже время. "Челноки" Бармена тоже не вернулись. Даже мутанты не смогли уберечь свои никчёмные жизни от великой стихии Зоны, десятки разлагающихся туш лежали вдоль дорог, как на север, так и на юг. В этот же день у блокпоста базы появился известный "свободовец" Макс с еще тремя соклановцами. Их оружие висело за спиной, а лидер потребовал Воронина. Как позже выяснилось, Лукаш бесследно исчез, и Макс теперь "за главного" - пришёл выпрашивать тела мёртвых анархистов, для захоронения. Не часто такое происходило, точнее никогда до этого момента. Воронин одобряюще кивнул - так был объявлен 3-х дневный мир между кланами, в память погибшим. Хоронили бойцов прямо перед базой "Долга" с южной стороны. "Свободовцев" - слева, "должников" - справа, дабы не схлестнулись они в загробном мире, отстаивая свои идеалы. Десятки крестов возвысились над равниной, словно черные метки прошлого. На новообразованном кладбище присутствовали все те, кто выжили. Они поминали имена умерщвленных, выпивая за каждого. Некоторые стояли на коленях пред крестами, другие просто тихо плакали. Не только напарников, но и друзей, братьев теряли выжившие. Время клонилось к закату, но туман, стоявший над кладбищем не исчезал. Я обошёл могилы всех своих мёртвых друзей и узнал от одного сталкера, что в Зоне теперь еще два таких же кладбища. Один на Кордоне с отмычками, другой на Складах. Повсюду прошлась коса смерти. Этот день назвали Траурным. Все выжившие единогласно согласились не ходить в рейды и ходки в этот день, не воевать друг с другом, не охотиться на артефакты. В этот день каждый был обязан посетить братское кладбище, укрытое вечным туманом, и помянуть память всех погибших сталкеров.
Я дописал свою заметку в ПДА и установил событие в календаре на 13 октября, чтобы, когда придёт этот день, я вспомнил прошлое и еще один раз поблагодарил Господа, за то, что я еще живу.
Они должны умереть
Кто верит - тот обретёт?
Время меня сковывало, сдавливало... словно цепью... крепко сжав руки... сковывало от цели, от истины, от правды. Потоки мыслей шумели в голове, навеивая всё отчетливее почернение сознания и отягощая каждый мой шаг. А что было вокруг? Вокруг была тихая пустошь... но и в ней были звуки... стукот подошв обуви об потрескавшийся, зарастающий травой асфальт... шелест пожелтевших листьев на миниатюрных деревцах... завивание прохладного осеннего ветра... далёкие хлопки выстрелов... и снова стукот... и снова... и снова. Да. Эта тишина. Эта и есть Зона. Она и тихое мгновение жизни... она бурная река событий... она жестока... она добра. Эта Зона. И для каждого она своя.
Иногда тебя убивает пуля, иногда убивает осколок, иногда когти, иногда мысли. И именно последнее - есть самое страшное, что может тебя убить. Страх от "подарков" Зоны... убивает. И как не крути монету... с одной стороны орёл... с другой решка. С одной стороны почти спасённая жизнь любимого человека, с другой - орава "цепных псов" желающих отобрать у меня карту "дороги к мечте". Вот уж коварная рулетка Зоны. Сюрприз - что сливает в едино и радость и печаль, и спокойствие и страх. Долгие годы я провёл в Зоне и ни разу не мог избавиться от таких сюрпризов. Всегда они сливались в едино, образуя путь от Ада - до Рая.
Я вдохнул полную грудь лёгкого воздуха и всмотрелся в далёкие дали облаков, за которыми тихо затаилось солнце, но не скрыло своих алых, заливших закатное небо красноватыми оттенками, лучей. А немного ниже расположились широкие хвойные леса, укутанные слоями серого мягкого тумана. Словно красками написанная картина, смотрелась Зона. Картина, что охватывала целиком и полностью душу и сознание, затягивала в себя и не отпускала, жила и дышала вместе с тобой. Вечернее небо всегда вооцаряло во мне спокойствие и безмерное равновесие. И сейчас оно так же, как и всегда привело меня к спокойствию. Все мысли растаяли, будто весенний снег, сделав разум чистым и ясным.
Послышался холодный вой псевдопса и прокатился по округе звонким эхом. Мутант выскочил на дорогу из кустарника неподалёку и, раскрывши пасть, устремился на меня. Бежит порочное создание Зоны, озверевшее, бешеное... жаждущее плоти и крови... не имеет страха, не чувствует боли. Вот он совсем близко, вот я вижу его красные глаза, залитые белой пеной зубы - острые и опасные. Я был на поединке с Зоной... с её сознанием. Бешеный пёс подбежал настолько близко, что я уже чувствовал его словно часть себя. Вот уже он готовиться к прыжку, дабы ухватить своей хваткой мою шею и погубить одним укусом острых зубов.
Рука нащупывает шероховатую поверхность рукояти, одновременно звучит щелчок застёжки кожаной кобуры, порочный монстр взмывает в небо мощным прыжком, уже было, понадеявшись в победе Зоны. Но. Рука делает мгновенный выпад снизу вверх, накалывая плоть мутанта на острый клинок, а другая - издаёт мягкий звук скрежета метала о кобуру, и последующий выстрел в голову бешеного пса. Алая кровь заструилась по клинку и быстро сползла на пальцы и кисть руки, а всё что осталось от головы разлетелось в хаотических траекториях по маске, респиратору, очкам, одежде. Я скинул обвисшее тело с клинка, оно противно хлюпнуло на землю. Стирая густую кровь с защитных очков, я снова посмотрел в небо. Затем, вернув клинок в ножны, а пистолет в кобуру, тихо сказал сам себе:
-Ты меня не поглотишь... никогда... не поглотишь... Зона, - я выдохнул, и смело шагнул вперёд. Снова стукот, но другой... быстрый, уверенный. Не взять меня Зоне... годы выдержал и сейчас выдержу.
Снова подул холодный поток ветра, закружив опавшие листья и обсушивая потёки крови на комбезе. Солнце почти скрылось за горизонтом, а луна приготовилась к своей смене. Наступает ночь в Зоне. Самое опасное время, для каких либо рейдов. Но выхода нет, нужно идти, пусть ночью... пусть далеко. Нужно идти.
Стаи лесных псов встретили приближение ночной тьмы хоровым воем, тем самым, словно утренние петухи, разбудили все звуки чёрной ночи. И их было более чем достаточно: скрежет копыт, вой, повизгивание, топот, рычание, выстрелы, крики умирающих, шелест, шорох. Всё это давило психически на любого человека, но выбора не было... нужно идти. Я включил фонарь, прикреплённый к каске, и белый конус света упал на дорогу. Создавая множество новых теней, яркий световой луч фонаря обеспечивал отличную видимость, причём не только дороги, но и противников, будь они справа или слева.
Я прошёл уже достаточно далеко от складов и, завидев впереди тёмный силуэт смотровой вышки, снял с плеча винтовку:
-Если я верю, я обрету победу! - после этих слов я медленно прицелился и нажал на курок.
Смотровой замертво свалился вниз, и впереди послышались крики, выстрелы, шорох травы. А потом из темноты вышли силуэты людей, которые хотели забрать у меня мечту и не пускали к её исполнителю, а значит - они должны умереть.
Здравствуй небо
Не будь уверен в завтрашнем дне.
Утро. Яркие лучи пробивались сквозь плывущие облака и ниспадали к земле. Я спокойно шёл своей дорогой сквозь редкий беловато-серый туман. На плече холодный "калаш", за спиной свисает рюкзак, на лицо надет респиратор, а в руках - болты. Типичный, забытый Богом, сталкер. Как я только сюда попал? Ах, да! Кризис! Ведь был преуспевающим бизнесменом, а кем стал? Ничтожество я...
Из реки размышлений меня вытащил угодивший в карусель болт. Кусок металла накалился до красного свечения и отскочил в сторону. Я замер. Всего в шаге от меня верная смерть. Дурак! Два года Зону топчешь, а так и не научился быть внимательным! Я отошёл на пару шагов назад и, скинув на землю рюкзак, присел на него. Перед моими глазами играла воздушными потоками коварная аномалия. Рука потянулась к нагрудному карману комбинезона и извлекла оттуда небольшую флягу. Я медленно открыл крышечку и примкнул к горлышку. Волнение исчезло, да и в душе потеплело. Возвратив флягу обратно, я снова поднялся и обошёл аномалию.
Путь мой лежал к разрушенному колхозу у села Збраньки. Именно там обитал один из лучших торговцев в Зоне - Кузьмич. Интереснейший человек. Сначала продаст сталкеру водку, а потом сам же с ним и выпьет за удачную сделку! Но и сталкеры не отказывались, мужик он был хороший. Работёнку у него найти всегда можно, платит хорошо и цены на снаряжение не кусаются. Правда, идти далеко. Единственная тропа к колхозу находится на юге Тёмной Долины, куда я сейчас и направляюсь. Я шёл под обрывистыми сводами холмов, сотворённых самой Зоной, а именно одним из сильных выбросов. Здесь самая безопасная дорога, но лишь в плане людей. Мутантов и аномалии сейчас где угодно встретишь!
Лучи солнца полностью скрылись под черными тучами, и с неба заморосил дождь. Я набросил на голову капюшон, иногда от таких дождиков и ожоги остаются. Болты я уже не кидал. Эту местность я знал хорошо, ибо ходил здесь частенько после последнего выброса. Вместо болтов я крепко сжимал автомат. Меня всегда беспокоили эти сосны, что растут почти впритык к обрывам холмов. Вот и сейчас я всё чаще поглядывал в их сторону. Могучие ветви слегка покачивались от потоков ветра, а иголки накалывали на себя капельки дождя. Мне вот-вот казалось, что выскочит какая-нибудь погань оттуда. И как ни ругай я себя, всё равно нарушил еще одно правило Зоны. Послышался тоненький писк. Я прицелился в сторону деревьев, но ошибся. Писк послышался снова, но в этот раз был куда сильнее, и издавала его совсем не одна особь. Стая тушканов выскочила из норы в глиняной стене за моей спиной, а когда я уже обернулся, первая тройка была у моих ног. Короткая очередь проскочила сквозь жалкие тушки мутантов, лишив их жизни раньше, чем они успели угрызть своими острыми зубками мою ногу. Я кувыркнулся в сторону сосен и в полуприсяди взял на прицел еще пару, но те разбежались в разные стороны, и пользы от моего автомата уже не было. Из норы выскочило около полусотни этих мерзких тварей, и я обомлел на доли секунды. Они прыгали, кусали друг друга, пищали, визжали, но общей массой приближались ко мне. Решение пришло быстро, несмотря на его неординарность. Не раздумывая ни мгновения, я обхватил руками и ногами ближайшую сосну и подтянулся вверх. Затем снова и снова. Маленькие сучки дерева рвали и царапали комбинезон, жалко, конечно, но жизнь дороже. Добравшись до первой толстой ветви, я сел на неё и посмотрел вниз. Гадкие мутанты окружили дерево и прыгали на ствол, карабкаясь вверх, но долго не выдерживали и сваливались вниз. Только тут я осознал, что забрался на высокую сосну с рюкзаком и автоматом! Что делает страх с человеком! Но это всё на пользу. Прислонив приклад к плечу, я выпустил остатки обоймы в визжащую толпу и, вставив новую, повесил автомат на ближайшую ветвь. Так я из положения не выйду. Ждать пока они сами уйдут бессмысленно, как и ждать помощи от прохожих сталкеров. Я порылся в рюкзаке. Ни гранаты, ни чего-нибудь взрывоопасного в нём не наблюдалось. Я снова взял в руки "калаш" и отстреливал всех, кто пытался забраться на дерево. Меня охватывали разные чувства, самым сильным из которых был страх за свою жизнь. Я ждал, сам не зная чего.
Тушканы всё кружили вокруг дерева, но забраться на него уже не пытались. Вдруг неподалёку зашелестела листва кустарников. Я обернулся. Из лиственной чащи у подножия сосен выбежало пятеро чернобыльских кабанов. Клином они впились в стайку визжащего мяса. Завязалась бойня. Кабаны топтали и давили тушканов, но и те не сдавали позиций. Озлобленные голодом, они набрасывались на спины мутированных гигантов и грызли им шеи, выдирали глаза. Я смотрел на всё это с раскрытым ртом. Но спустя полторы минуты, оставшиеся в живых тушканы отступили к своей тёмной норе и скрылись в ней. Я снова посмотрел вниз. У подножия древа, истекая кровью, умирал один из кабанов. Остальные же, спокойно жевали травку, засыпанную мёртвыми телами тушканов. Такой расклад меня слегка обрадовал и я уже прицелился автоматом в одного и чернобыльских кабанов, как его разорвало пополам. Кровь брызгами разлетелась по сторонам и алыми мазками очертила облик кровососа. Сразивши одного, мутант подскочил к другому и полоснул острыми когтями по чреву кабана. Взревел, расставивши щупальца в разные стороны, и метнулся к третьему. Метнулся и напоролся на лобовое столкновение с кабаном, входе которого отлетел в сторону. Я решил не терять момента и прошил его длинной очередью от живота и до самого лба, затем подбежали массивные туши сверхсвиней и затоптали напавшего. Кровосос пришёл на запах крови - это не удивительно, но пора мне отсюда уходить. Я прицелился в кабана и нажал на курок. Но руки затряслись, и полоска пуль отклонилась влево. Сосна начала дрожать и я вместе с ней. Меня начали терзать смутные сомнения, но стоило обернуться, и они подтвердились. Мчался сюда двуногий кусок нестандартно слепленного Зоной мяса - псевдогигант. Кабаны обернулись и тут же устремились на обезображенное чудище. В данном случае победа четвероногих была для меня более выгодной, чем этого одного большого недоразумения. Я прицелился в его глаза и нажал на курок. Пули вошли в череп, слегка брызнув кровью наружу. Кабаны сошлись в схватке с гигантом. Тот отстукивал своей здоровенной ногой по земле, и кабанов отбрасывало назад. Затем псевдогигант нанёс удар лапой по одному из кабанов и сразил его наповал. Я всё стрелял в более уязвимую область его головы, ибо всё остальное непробиваемый череп. А когда на поле брани погиб второй кабан в моём арсенале осталась всего одна обойма. Теперь патроны я тратить не спешил, несмотря на то, что гигант бежал к сосне. Увидеть меня он не мог, но наверно унюхал или почуял еще каким чувством. Я считал секунды. Сейчас эта туша сойдется с древом, и я мертвец. Момент настал. Я изо всех сил держался за ствол сосны, но её кидало в стороны, словно травинку. А после третьего столкновения мяса и древесины внизу послышался треск. Я надеялся, что это лопнула голова псевдогиганта, но мои надежды рухнули вместе со мной и деревом вниз. Я упал раньше ствола, потому что отпустил руки. Дикая боль прошла сквозь всё моё тело, в глазах заискрилось, а потом всё обволокло темнотой.
Я очнулся. Всё тело ныло. Разум был в недоразумении происходящего. Я был жив, но сначала думал, что попал в ад. Как же я обрадовался, когда увидел эти серые тучи, бросающие в меня дождевыми каплями. Сквозь боль я поднялся. В глазах всё еще плыли какие-то круги. Но вскоре всё стало прояснятся. Передо мной лежал могучий ствол сосны, а под ним раздавленная туша псевдогиганта. Ручейки крови разбежались в разные стороны, а запах был невыносимый. Вся окружающая трава и земля была в крови плоти порождений Зоны, но меня это не сколь ни смущало. Я подошёл к новообразовавшемуся пеньку и, присев на землю, прислонился к нему спиной. Рука прижалась к груди и резким движением отстегнула защёлку кармана. Вытянула из него флягу и открыла крышечку. Сухие губы примкнули к жгучему напитку, и жажда осушила флягу до дна. Я отбросил её в сторону и снова взглянул на небо. Сквозь серые тучи снова пробились жёлтые стрелы солнечных лучей. Одна из них упала на меня и поле брани. На окровавленной траве заблистали капли серебряного дождя. Впервые за два года в Зоне, я засмеялся...
Призраки вчерашних дней
Они всё еще живы.
Языки пламени от костра бросались яркими искрами, и они тут же таяли в ночи. Я сидел у огня, согревая руки, вместе со своими друзьями. Мы молчали. Вокруг была темнота и холод. Тишина и страх. Нам пришлось развести огонь, иначе мы могли просто замёрзнуть. В эти поздние ноябрьские ночи погода такая не предсказуемая, и в последнее время столбик термометра опускался до -18 №С. Огонёк от костра играл с тенями от веток деревьев и заставлял Глеба постоянно оборачиваться. Иногда над равниной завывал гулкий ветер с севера. Он доносил до нас вой зверей и мутантов. Звуки были неприятными, что аж мурашки по коже. Жаль, что мы не успели к Бару вовремя, и пришлось, остановится здесь - в Дремучем лесу, на окраине Дорожного Хутора. Дальше идти было опасно и выбора у нас не было. Снова послышался ошалелый вой псов. Глеб вздрогнул и заговорил:
- Я так больше не могу, лучше в этих покосившихся хатках, чем здесь.
- Полностью поддерживаю Глеба, - сказал Кактус и закивал бритой головой.
- А если на тварь, какую напоремся? - предположил я.
- И что? В три ствола уложим! А так подкрадется сзади, и гробы подорожают, - чуть повышенным тоном противоречил Глеб.
- Всё одно лучше, чем на холоде торчать, - поддержал его Кактус.
- Что ж, уговорили.
Мы поднялись. Пока Кактус тушил костёр, а я собирал в рюкзак провиант, Глеб следил за каждой тенью и прислушивался к каждому шороху, держа на изготовку "калашников". Костёр потух, но во мгле всё еще колыхался стебелёк дыма. Я включил фонарь и пошёл вперёд, за мной Глеб, прикрывающим был Кактус. Белый конус света бегал по сухой высокой траве, а когда мы вышли на дорогу хутора, на смену ей пришла потрескавшаяся земля, слегка присыпанная снежком. На небе снова выбралась из-за туч серебристая луна и мягким сиянием облила хутор. Я никогда не был здесь ночью и был просто поражен. Лунное сияние играло на контурах, облезлых и казавшихся мёртвыми, зданий, могучих сосен, травинок, камешков. А "местный" колодец, напоминающий пьющего из озера аиста, казался волшебным и сказочным. В спину что-то стукнуло.
-Ты долго еще стоять будешь? Мы мерзнем! - возмутился Глеб.
Я, наконец, отвёл взгляд от всей этой красоты и принялся искать дом. Целых осталось совсем мало, поэтому найти такое оказалось совсем не легко. Но всё же мы нашли. Немного покосившаяся крыша, остатки темно-красной краски на полусгнивших досках, маленькие окошки и деревянная дверь в веранду с удивительным ключом на гвоздике. Вокруг домика поросло много кустарников и сорняков, а за ним возвышались могучие ветви дуба. Я приказал Кактусу оставаться у входа, а Глеба послал разведать периметр, сам же открыл дверь.
Жуткий скрип и темнота впереди, но я шагнул. Следующая дверь вела непосредственно в жилое помещение. Свет фонаря упал на её ручку, и толчком ладони дверь распахнулась. Я вошёл внутрь. Маленькая комната наподобие прихожей. Я слегка осмотрелся и, обнаружив следующую дверь, распахнул её. Дверь открылась без скрипа, и я переступил порог. Я замер. В комнате горели свечи, и на лавке сидело какое-то существо. Отпал дар речи. Рука потянулась к автомату.
- Внученьку, злякавсь мабуть? То вже вибач менi, стара стала. Ти сiдай, - это была старая женщина - бабушка. В белом платке и национальной одежде. Лицо было в морщинах, а глаза - ясные, как лунное сияние.
- Сiдай не соромсь, он я для тебе i молочка свiжого надоїла, i борщику зварила, i млинчикiв напекла. Втомивсь мабуть та змерз? - продолжала свой монолог бабушка.
Я молча присел и посмотрел на стол. Действительно на нём всё это было и даже запах! О Боже! Какой был ароматный запах! Я начал есть, отложив автомат в сторону. А затем поднял лицо и сказал:
- Змерз, дуже сильно змерз!
- О! Та чого ж ти мовчав хлопчику мiй! Заре, заре бабуся горiлки винесе - i на душi теплiше стане, - бабка с трудом поднялась и скрылась в темноте соседней комнаты. Но уже через пол минуты вышла обратно с бутылкой в руках.
- Ось, мiй маленький, пий, - она поставила бутылку на стол и присела у печи. Я уже поел, причём так, как никогда в своей жизни ни ел. Взял бутылку и налил себе сто грамм. Выпил и закусил огурчиком. Снова посмотрел на бабушку. Она улыбалась самой приятной и щедрой улыбкой в мире. Я хотел что-то сказать, но она перебила меня:
- Схожий, дуже схожий ти на мого унучка - Ванюшеньку. Бiднесенький мiй, сгинув там у тiм пеклi, - на её глазах появились слёзы, - А ти Андрiю живи, живи i нехай щасливою буде твоя доля.
В этот момент в веранде скрипнула дверь. Я обернулся, по звуку сапог понял, что это ребята. Я повернулся к бабушке, но она уже почти слилась с воздухом - становилась прозрачной. А когда в комнату вошли Глеб и Кактус - она исчезла, как и вся еда. Я сидел молча в свете мерцания свечей. Глеб что-то оживлённо спрашивал, но я не видел и не слышал его. Я думал. Думал о ней и её судьбе. О судьбе её близких. О судьбе всех погибших тогда. А в голове звучали слова "живи, живи, живи".
Кровь возмездия
-Да нет у меня артефактов! - отчаянно вопил молодой одиночка, окруженный пятёркой грабителей. Секунды молчания. Пять стволов были нацелены в голову сталкера. Его ноги дрожали. Глаза истерически метались из стороны в сторону, высматривая пути побега. Поляна. "Нет.. Отсюда не убежать... Остаётся только надеяться...На что надеяться? На кого? ...Господи, спаси душу мою..."
-А это мы сейчас проверим, - сказал бандит в капюшоне и медленно подошёл к сталкеру. Он посмотрел в его лицо, вдохнул носом, а потом плюнул в него. Остальные захохотали, бандит снял с плеча автомат и поднял руку вверх. Хохот прекратился. Затем этот негодяй сбросил на землю рюкзак одиночки и откинул его в сторону:
-Это теперь наше, а вот это! - он с силой ударил прикладом по лицу сталкера, тот упал навзничь, а из разбитого носа потекли струйки крови, - Твоё.
Одиночка стонал от боли, пытаясь остановить хлеставшую кровь руками. Бандит закинул за плечо автомат и, присев к стонущему сталкеру, достал нож. Одиночка, увидев это, в ужасе пополз от бандита. Снова раздался смех. Двое отморозков придавили его руки к земле ногами, прекратив возможное бегство. Лицо Главаря пересекла хищная улыбка. В закатных лучах коротко блеснула остро оточенная сталь. Сталкер, отчаянно извиваясь, пытался вырваться из человеческих оков, но бандиты держали крепко. Стервец ухватился рукой за ухо сталкера и, преподнеся к нему нож, стал медленно его отрезать. Сталкер дёргался от невыносимой боли, с его глаз потекли слёзы, а стоны были тихими, сил терпеть боль не осталось ... И тогда не человеческий крик, наполненный болью и страхом, разорвал лесную тишину. Когда бандит уже полностью отрезал ухо, сталкер потерял сознание. Голова сталкера лежала полностью в его собственной крови.
- Освежи-ка его! - приказал главарь одному из подручных. Тонкий ручеек прохладной воды немного освежил раненного, приведя его в сознание. С трудом, подняв голову он, с ненавистью посмотрел в глаза мучителю.
- Будьте вы прокляты - сволочи Зоны, - из последних сил прошептал и кровью плюнул в лицо бандиту. Озверев, тот за волосы поднял голову сталкера и взмахнул рукой. Короткий удар ножом рассек горло. Глаза сталкера расширились от ужаса. Крик сменился отчаянным хрипом. Главарь удовлетворенно улыбнулся. Вокруг стояли бандиты, на их мерзких отвратительных рожах, застыли такие же улыбки. Но бандитам этого было мало! Главарь поднёс нож к глазу одиночки и воткнул лезвие в него, но не вышло издевательств. Сталкер скончался. Бандиты забрали рюкзак и скрылись в лесных дебрях. Тело обезображенного одиночки осталось лежать в тёмной луже крови, и некому было его похоронить. Зона похоронит...
Солнце медленно опускалось за могучие силуэты древних сосен. Красные лучи нехотя возвращались к своему излучателю, запутываясь в ветвях елей. Щур шёл первым, всего за два месяца он заработал авторитет среди криминального общества Зоны, а заработал он это кровью измученных пытками сталкеров. Но бандиты его уважали и почитали, словно свою легенду.
За Щуром даже не шло, а ковыляло "полусогнутой" походкой еще четверо подонков. Одеты в кожаные куртки и порванные джинсы, в руках обрезы, "гадюки" или просто "макаров". Сам же Щур носил черный плащ с накинутым на голову капюшоном. Тень скрывала эмоции и взгляд бандита, вызывая у подручных суеверный страх. Седоватая щетина указывала, что авторитет шайки далеко не молод, в отличие от остальных участников рейда. Они возвращались из Холм-леса, который прозвали так потому, что он располагался на высоком холме. Через лес часто ходили одиночки, ведь на дороге к Бару кого угодно встретить можно, и даже на засаду напороться.
В этот день шайка Щура ограбила пятерых сталкеров, идущих через лес. Их тела с прострелянными конечностями так и остались лежать в лесу, кровь быстро привлекала мутантов и сталкеров ожидала мучительная смерть. На прошлой неделе они совершили такой же рейд, но "улов" был больше. Набитые наворованным рюкзаки, звенели замками и защёлками в такт ходьбе бандитов. Под растоптанными кроссовками, громко хрустели опавшие веточки. Шайка была навеселе.
- Слыш, Щур, а чо нам через неделю ходить, давай через день сюда вылезать! Такой хабар набрали!! - во всю глотку кричал молодой бандит, идущий последним.
- Рыжий кончай базар свой, тупой же ты, что дупло в дереве! - ответил щур тихим голосом, но это все услышали и заржали как кони несмешной шутке своего босса.
- Да я же дело базарю! Боров лыбу такую тянуть будет, когда вернёмся! - снова начал Рыжий.
- Я же сказал пасть завали! - вскипел Щур.
- Ну, ка... - голос бандита оборвался, и тут же сзади послышался шорох.
Щур резко обернулся и посмотрел в конец колоны, до остальных дошло только после Щура. На земле лежало окровавленное тело с прокушенным крупными зубами горлом, из которого вверх струились фонтанчики густой крови. Бандиты засуетились и начали включать фонари, они только сейчас осознали, что вечер закончился, и началась ночь. Щур крепко обхватил автомат и стал водить стволом от дерева к дереву. С неба уже продирались сквозь переплетенные ветви серебристые лучи месяца.
По лесу прокатился собачий вой - громко и устрашающе. Тени стали мелькать между деревьев, от страха бандиты сбились в кучу. Они с ужасом оборачивались на каждый шорох, отовсюду ожидая атаки. Но слишком силён был их страх. Один из тройки молодых повернулся к товарищу и закричал от охватившего его ужаса на весь лес. У ног бандита лежал разорванный пополам "кореш". Кровь растеклась у ног выживших и тёплыми струйками забежала в кроссовки крикуну.
-Заткни его! - скомандовал Щур бандиту Коле, тот же стукнул прикладом обреза по голове крикуна. Он упал, потеряв сознание.
-Ты, что сделал, идиот! - выискивая стволом цель, сказал Щур Коле, а потом обернулся и замысловато выругался. Колина голова, брызгаясь кровью, вертелась в темной луже. Тело бандита исчезло. Короткая, как выстрел, мысль о собственной смерти кольнула Щура. Бандит резко вскочил и помчался сквозь лес, освещая дорогу фонарём. Он бежал, не зная куда, лишь бы спасти свою жалкую жизнь. За его спиной было слышно злобное рычание. Лес, освещенный серебряным сиянием месяца, раскинул по своим просторам вой зверя. Это привело Щура в панический ужас. Он обернулся, чтобы увидеть, что это за существо, но тут же споткнулся, свалившись лицом у мощного ствола многолетней сосны. Головорез спохватился, неуклюже поднялся на четвереньки и присел, прислонившись спиной к дереву. Дрожащие руки всё еще держали автомат. Он вглядывался во мглу впереди себя.
"Откуда? Откуда? Откуда!!!" - страх овладел каждой его клеткой и нервом. Шелест и шорохи прекратились и из темноты вынырнули два кроваво-красных глаза. Они недвижимо смотрели на Щура. Заглядывали к нему в душу. Бандит нажал на курок, и пули ушли в пустоту, а кровавый взгляд появился в другом месте. Щур стрелял снова и снова, до тех пор, пока не кончились патроны. Бандит откинул автомат в сторону. Взгляд таинственного существа смотрел на него.
-Что же ты такое! - уже плачуще проговорил беспощадный бандит, ныне выглядевший таким жалким и беспомощным, как его жертвы.
Глаза стали светиться ярче, и в мыслях Щура промелькнули вспышки чьих-то воспоминаний.
Неделя назад. Этот же лес. Сталкер по имени Поводырь пробирался к Бару через Холм-лес. Насыщенный алыми тонами закат солнца, и полный рюкзак артефактов создавали чудесное настроение. Рядом бежал огромный сенбернар. Собака Поводыря, с которой он пришёл в Зону. Большой бело-рыжий пёс одним видом внушающий опасение. Пса звали Фокс, за его превосходящую над белой, рыжую пушистую шерсть. Он был для Поводыря лучшим другом и заменял все детекторы. "Собака - лучший друг сталкера" - всегда говорил Поводырь.
Внезапно Фокс поднял пасть от земли и зарычал в сторону высокого ряда кустарников, а затем кинулся туда. Хозяин хотел снять автомат с плеча, но тут из зарослей повалил шквальный огонь. Одна из пуль угодила в ногу сталкеру, и он упал на землю от боли. Из-за листвы кустарников вышли несколько бандитов. Один из них выстрелил из пистолета в уже раненое животное, пуля вошла в череп пса, не оставив ему ни одного шанса выжить.
-Фокс!! - прокричал в отчаяние сталкер и протянул руку в сторону лучшего друга. На неё с размаху наступил сапог старого бандита. Они забрали всё и, прострелив Поводырю ноги, скрылись.
Сталкер умер спустя пол часа от кровотечения. Ночью из леса вышел человек в белом плаще и, с легкостью, подняв собаку, скрылся во мгле. Спустя три дня по лесу прокатился скорбный вой...
-Прости! Извини! Я не хотел! - кричал в темноту бандит. Но в ответ раздалось лишь рычание, а затем из тени вышел белошерстый пёс с кровавыми разводами на груди. Медленно он ступал к бандиту. Его глаза горели ненавистью и злобой. Скорбью и печалью. Бандит сидел у древа и не мог двигаться. Его лицо скривилось от страха, а под плащом почувствовалось что-то тёплое и липкое. Это же кровь! Его кровь! Откуда? Откуда она? Кровь быстро растекалась под одеждой и вся грудь, и чрево, и ноги были в ней. Затем она стала выливаться тонкими струйками из глаз, пальцев, ушей. Его сознание поглотил ужас, а тело - кровь. Тёплая, но смертельно холодная.
Пёс остановился и, оттолкнувшись, накинулся на свою жертву.
И пролилась кровь возмездия...
Ночами, при свете луны, в Зоне блуждает Белый пёс. Он ищет утерянное, низко склонивши голову. И никогда не находит. И тогда, он медленно взбирается на высокий холм, и дикие ветры разносят по Зоне его холодящий вой.
Прах на руках
Уйти? А пустит?
Северный ветер вздымал дорожную пыль и уносил её на далёкие просторы Болот. По обеим сторонам дороги был слышен шелест кустарников и тоненький писк. Это крысы прячутся по норам от укрывшейся за низеньким деревцем мутировавшей кошки. Под облаками пронеслись стаи черных птиц, разорвав тишину арией пронзающего душу карканья. Словно беду предвещают эти вороны и под небом всё летят, летят, летят...
Я шел по одинокой дороге с Агропрома. Путь мой лежал к Черным берегам, где находился столь нужный мне артефакт. Торговец обещал за него золотые горы, которые помогут мне выбраться из этого проклятого места. Однако настораживало меня кое-что. Если нужно пойти и просто взять артефакт, тогда почему такова цена. Ох, не чисто здесь. Все торговцы одинаковы.
На небе снова пролетели вороны и от их карканья у меня побежали мурашки по спине. Пострелять бы вас, да толку! Я особо не спешил и медленно шагал по пыльной дороге, кидая вперёд болты. Солнце только взошло, и спешить мне особо некуда. В Зоне вообще спешить нельзя. И правильно говорит известная поговорка, вот только здесь смеяться никто не будет, дай Бог, чтоб закопать не поленились. По обочинам плыли однотонные деревья с однотонным цветом листвы и стволов. Осенью так всегда. Всё становится серым и бледным, а еще дожди, туман, потом заморозки. Но самое неприятное, конечно, туман. Мало того, что он закрывает обзор, а туманы в Зоне на редкость густые, так он еще и кислотным может оказаться! Я так напарника своего потерял. Бывалый был сталкер, год Зону топтал, но угодил в погоне от бандитов в такое кислотное облачко и расплавился там до жидкого состояния. Что самое ужасное, не сразу, а в течение пятнадцати адски мучительных минут. А еще он был суеверным, амулеты разные на шее таскал, и не спасли всё-таки они его жизнь.
Вот вдалеке показался поворот к Болотам, а значит, половина пути уже пройдена. Пока я вглядывался вдаль, сзади послышались звуки чьих-то шагов. Я резко обернулся.
- Здравствуй, сталкер! - сказал мне улыбающийся дед в плаще с капюшоном и рюкзаком на плече.
Моя правая рука была за спиной и уже обхватила ладонью приклад пистолета:
- Да что там стоящего, фляга без воды да капканы. Охотник я, кабанов ловлю и домой на ужин приношу. Прямо тут за Болотами и живу. А в этот раз, что-то не бежит зверь, - пожалился дед, пожав плечами, - а идти далёко еще, коли трапезы не отведаю, сил не хватит, - дед попытался подойти ближе.
- Стой, где стоял! - скомандовал я, - что ж, ты дедушка в Зону без ружья ходишь?
Он уже все понял и резко сорвался с места, но я был быстрее. Отскочив в сторону, я выпустил в эту мчащуюся тушу всю обойму, а затем ловко подбежал и нанёс сокрушительный удар ножом в голову. Выдернул нож и голова, истекающая кровью, упала на дорогу. Тёмные струйки побежали по сухой земле, заливаясь в её трещины. Я распорол ножом плащ на спине деда. Из-под плаща вывалилась характерная лапа Излома. Я этому был нисколько не удивлен. Были некоторые особи, что сохраняли способность мыслить и говорить. Их тяжело отличить от людей новичкам, но опытный сталкер всегда узнает Излома. Плащ, отсутствие оружия, хриплый голос, а главное просьба о чем-то выдвинутая в адрес сталкера. Вот и этот хотел запудрить мозги, но не вышло дедушка Излом, не вышло. Это же, наверно крался за мной с самого НИИ. Самый подлый мутант в Зоне, атакует в спину или берет обманом, по-моему, мнению даже хуже контролёра.
Я вытер лезвие ножа об плащ мертвого мутанта и ускоренным шагом удалился оттуда подальше, кровь привлекает всех тварей, а мне с ними встретиться, ой как не хотелось!
Уже через пол часа дорога стала не такой сухой, а еще спустя пятнадцать минут предо мной открылась низина под названием Черные берега. Я стоял на холме и рассматривал это удивительное место. Большое, когда-то полное людей село, разлеглось совсем у берега безымянной реки. Десятки домишек потеряли своих владельцев и покосились набок и почернели от печали. Могучие деревья в саду, когда-то пышные листвой, превратились в сухие коряги с парой пожолклых листьев. Улицы заросли сорняками и мутированными кустарниками причудливой формы, а рыбацкие домики у реки по окна стояли в воде.
Я аккуратно спустился с холма и направился к одной из улиц на окраине деревни. Проверил дорогу парой-тройкой болтов и, сняв с плеча винтовку, приступил к поиску нужного мне дома. Тихо здесь было. Как нигде в Зоне. Только звук трения подошв о мелкие камешки дороги и больше ничего. Я старался не тревожить мертвое селение. Всегда верил, что такие места имеют свою душу.
Наконец, я увидел нужный домик. Он был небольшим и построен из бревен, когда-то покрашенных яркой желтой краской. Перепрыгнув маленький заборчик, я направился к двери. Именно здесь, по данным торговца, находился артефакт. Тихо открыв дверь, я вошёл внутрь. Солнечные лучи пробивались сквозь окна, и падали на пол, вырывая из мрака миллионы парящих в помещении пылинок. В комнате никого и ничего не было, но вдруг я заметил слабое мерцание в соседней. Я медленно вошёл в неё. И, правда! Торговец не врал, сверкающий молниями артефакт лежал на деревянном столе. Пущенный к нему болт, указ на отсутствие аномалий. Как же так? Второй найденный в Зоне артефакт "Молния" и просто так лежит на столе! Я еще минуту стоял в раздумьях, но всё же натянул резиновые перчатки и взял артефакт в руки. Он еще больше засветился. Я улыбнулся, но улыбка тут же исчезла. Послышался какой-то стук, как вдруг мои ноги обхватили мощные лапы, вырвавшиеся из-под пола. Меня потянуло вниз, в темноту. Я упал на холодную землю, а артефакт выпал из рук и укатился в сторону. Найдя в себе силы подняться, я ухватился за автомат и стал вглядываться в темноту. Послышалось рычание и топот слева, кувырок вперёд и в полуприсяди удар по ноге существа прикладом. Оно упало, и я увидел светящиеся в темноте алые глаза. Кровосос! Я стал быстро отползать назад, и, нащупав на стволе винтовки фонарик, включил его. Конус света упал на стены и краешком ухватил тело кровососа. Я нажал на курок. Свет от вспышки озарил подвал мерцанием. Но мутант как в воду канул. Я вертел винтовкой из стороны сторону. И тут резко появились глаза на три часа, я успел прикрыться от удара винтовкой. Фонарик повредился и стал мерцать. Разобрать что-либо было очень сложно. Вот мутант появляется в одном углу, мгновение в другом. Я пытался подстрелить его, но тщетно. Он подобрался со спины и обеими лапами ухватил меня за плечи. Острые когти вошли с болью в тело. Я взвыл, винтовка выпала из рук. Он бросил меня к стене и начал играться со мной, подбегая с разных сторон и нанося удар за ударом. Моё тело было исцарапано, а силы уже не хватало. Из кармана в рукаве выпал шприц с обезболивающим. Я вонзил лезвие в ногу. Боль отступила. Кровосос рычал, где-то рядом. Я почти ничего не видел, кроме мягкого свечения артефакта. Я стал ползти к нему. Обхватив его двумя руками, я осилил подняться. Вспомнилась одна старая легенда Зоны.
В правой руке искрилась электричеством "Молния", левой я вытащил нож и ножен. Я шёл во мрак, и только артефакт слабо освещал его. По руке были импульсы. Чувства отключились. Монстр взревел и побежал в мою сторону. Взмах ножом. Лезвие в пасти мутанта. Вопль и вой. Я не отпускал нож и всё дальше проталкивал его в глотку зверя. Правая рука начала вталкивать "Молнию" во чрево кровососа. Он дергался, ревел, выл, царапал бронежилет когтями-лезвиями. Я вталкивал артефакт всё сильней, а нож не отпускал. "Молния" блеснула электричеством напоследок и исчезла в чреве мутанта. Тело кровососа мгновенно рассыпалось в пыль на землю. Нож выпал, из рук сыпался серый прах мутанта. Я упал от бессилия на колени в эту куча праха.
- Я больше... никогда... не увижу... семью, - я выдохнул и истекающий кровью упал в прах поверженного мной мутанта. Судьба сыграла злую шутку. Я хотел уйти, но когда пришёл к своему "билету", он оставил меня здесь навсегда.
Рулетка
Игра не на деньги.
Меня можно по праву назвать везучим. Когда я пришёл в Зону, мне во всём везло. Артефакты словно лежали у меня на пути, а аномалии и мутанты избегали встреч со мной. Многие умные люди говорили, что в Зоне нет удачи. И из-за этого стали подозревать, что я не тот, кем кажусь. Но, так или иначе, меня прозвали Везунчиком. С этим именем я впервые отправился на Свалку, тогда же кто-то из "сталкерской элиты" пророчил мне ближайшую смерть, но я на зло всем снова и снова возвращался с полной сумкой артефактов, жив и здоров. Это буквально бесило многих сталкеров в Баре, но я всё же не обращал внимания, а торговцу было выгодно получать такие артефакты, какие приносил я. А приносил я редчайшие экземпляры! "Мамины бусы" из них самые безобидные! Мне даже попадались никем еще не найденные артефакты. Да... разбогател я быстро. Закупившись, дорогим снаряжением я стал ходить в дальние рейды. На меня обратили внимание бандиты и стали устраивать засады, но ни один их план не сработал. Бывал даже случай, что обедневшие сталкеры пытались ограбить меня, а когда я ловил их за руку, говорили: "Везучий, еще найдешь". И самое удивительное - я ни разу не пожалел, что пришёл в Зону. Вскоре ко мне в голову пришла интересная мысль, считавшаяся в кругу сталкеров признаком шизофрении. Я решил идти к саркофагу. Вот тут то и улыбнулись пророчившие мне смерть. В Зоне было поверье, что это не возможно. Но я всё же пошёл. Путь был долгим и трудным. Пришлось прорываться сквозь заставы "монолитчиков" на Радаре и Припяти, рубить мутантов в Лесу духов. И когда казалось, что вот еще чуть-чуть и смерть! Она обходила меня стороной. Ни одного ранения! Даже царапины! Я стал верить в свою неуязвимость. И вот предо мной ЧАЭС. Укутанная аномалиями и устрашающая величием. Мне пришлось сойтись в тяжёлой схватке с кланом "Монолит". И снова ни единой царапины. Тогда они сообразили, что нужно преградить путь к саркофагу и собрались там почти всем составом. Но я уже не хотел идти к саркофагу, потому что нашёл у стен станции два блестящих огненными языками шара - "Искры". Это был самый дорогой артефакт в Зоне. Когда-то давно к Бармену его принёс Айсберг и получил за такую находку сумму, которой вполне хватит на сказочный остров в атлантическом море. Обратно я вернулся вовсе без приключений и, надев шлем от комбинезона, вошёл на территорию Бара. Тихо спустился в кабачок "100 рентген" и стал посреди помещения. Был вечер, часов семь. Полный людей бар. Десятки любопытных глаз смотрели на меня. Я снял шлем. Глаза большинства стали похожи на украинские пятаки. Кто-то крикнул, что я не ходил к ЧАЭС и обманываю их, но выпавшие на столик "Искры" мгновенно это опровергли. Все знали, что их можно найти только у ЧАЭС, ибо в поисках этих артефактов сталкеры всю Зону облазили. Бармену понравилось такое развитие событий, и он купил артефакты подороже. Теперь у меня было достаточно денег, и я ушёл из Зоны, попрощавшись с предсказателями моей судьбы. Легко преодолев периметр, я направился на Большую землю к жене. Она ждала меня 2 года и дождалась. С непривычкой, пройдя по улицам большого города, шарахаясь от людей, я добрался домой. Тёмный подъезд, грязная лестница, дверь, глазок, звонок. Преграда распахнулась и на пороге стояла жена со слезами счастья на глазах. Как же она была рада, а как я был рад! Я рассказал ей о своей безмерной удаче и показал, сколько денег принёс. Моя жизнь превращалась в наслажденье. Икра и шампанское и счастливая улыбка жены. Мы переехали в центр мегаполиса. Я купил себе и жене роскошные машины и дачу в пригороде, и вскоре мы собирались отправиться в путешествие вокруг света. Всё было чудесно, до того дня, когда в мою квартиру постучались работники милиции. Таня была на работе, и я открыл дверь. Серьёзные лица, без намёка на хорошую новость. "Ваша жена погибла в автокатастрофе" - вот, что они сказали мне. Это был удар. Я любил её всем сердцем, и именно из-за меня она погибла. Я стал пить, не выходя из квартиры несколько дней. Потом заметил, что по рукам размножается какая-то кожная болезнь. Но к доктору идти не собирался. Да и зачем теперь! Через неделю руки покрылись коричневой шелухой, словно ржавели, боль была адская. Я больше не могу терпеть всё это. Только сейчас я понял, что они были правы. Зона играла мной и теперь, ей надоело. Да будет так, что никто не повторит моей участи, я прощаюсь с вами...
Везунчик еще раз вдохнул дым сигареты и указательным пальцем правой руки нажал кнопку "отправить". Письмо взлетело во всемирную сеть, планируя к Зоне Отчуждения, к старому Бармену, который обязательно всем сообщит. На столе лежал ПМ - первое оружие Везунчика. Сталкер осушил стакан водки и правой рукой закрутил пистолет. Он стал быстро вращаться:
-Удача? Сейчас мы это проверим, - сказал шепотом Везунчик.
Пистолет крутился, сбавляя обороты. Секунды тянулись, сталкер тяжело дышал. Темное дуло медленно остановилось напротив сталкера, словно всматриваясь в его глаза. Он не медлил. Схватил оружие и, приставив к виску, нажал на курок.
Выстрел. Звук упавшего на пол тела. Алые брызги крови на дисплее ПДА упали на слова: "сообщение отправлено".