Снег ложился чуть слышно, мягко.
Шумный город подстать ему
приутих, как ночной гуляка
вышел месяц разбавить тьму.

Тусклый свет в заоблачной дымке,
посвист ветра - скупой порыв.
У окна статист-невидимка,
пледом ночи себя укрыв,

на снежинки любуется. Нежно
те вальсируют в свете ламп
фонарей. И так безмятежно,
как молящийся адорант,

человек уплывает к свету
все заботы свои топя,
вне вопросов и вне ответов,
принимая снежинкой себя.