Аннотация: Кроссвер Yami no Matsuei с хентайным аниме "Чёрная Библия" Герои: Кадзутака Мураки, Цузуки Асато, Минасе
Глава 1
Всё было хорошо. Клиника на окраине Киото оказалась почти пустой в эти летние дни. Белоснежную современную конструкцию, казалось, вот-вот поднимет в воздух и закружит, словно белого голубя порывы ветра.
Глупенькая медсестричка Ая постоянно забегала к нему в кабинет, чтобы напросится на чай и вкусные восточные сладости, которые они оба любили. Кажется, они подружились именно на почве обожания оригинальных сладостей. Часто, в свободное время, они залезали в Интернет, чтобы выбрать какой-нибудь магазин, где продавались ещё более оригинальные вкусности: печенье в виде чёрных черепов, съедобное золото вместе с шоколадом, то есть, шоколадку можно скушать одновременно с обёрткой, необычные фруктовые муссы и коктейли. А затем либо отправлялись туда после работы, либо на обеде, стараясь успеть в сжатые сроки, либо заказывали еду прямо в клинику.
Девчонка с золотистыми, тщательно спрятанными под шапочку волосами, казалась ему беспечной и милой, как сама жизнь.
Помахав ей рукой - она кинулась к выходу, где её поджидал не менее приятный молодой человек - доктор Мураки Кадзутака отправился мимо оранжереи, устроенной в самой клинике. Экзотические растения, тянувшиеся к солнцу сквозь прозрачное стекло, яркие солнечные лучи, голубое небо с лёгкими перистыми облачками...
Атмосфера счастья и лёгкости охватила его.
И всё-таки, на периферии сознания, мелькнула мысль, что здесь что-то не так. Нечто неправильное.
Небольшой парк возле больницы. В основном там, на скамейках, поджидали пациентов или кого-то из персонала близкие и друзья. Иногда гуляли мамаши с детьми или школьники, сбежавшие с уроков, жадно поглощали мороженное. Они тоже служили фоном, и обычно мужчина их не замечал, но вот уже несколько дней он обращал внимание на очень красивого мужчину. Впервые он заметил его, когда шёл быстрым шагом рядом с Айей, которая громко требовала у него купить ей лимонное мороженное, а он уговаривал её выбрать клубничное. Девушка рядом с ним подпрыгивала, как ребёнок, громко топала туфельками на каблучках и постоянно поправляла два хвостика - вне работы, естественно, разрешалось ходить в обычной одежде, и она тот час же нацепляла на волосы множество заколок, делая невообразимые хвостики или заплетая косы.
Тогда Мураки заметил этого мужчину, приняв его за ожидающего родственника или просто случайного прохожего. В общем, не особо разглядывая - пока не незнакомец сам не уставился на него, необыкновенно пристально, так, что доктору даже стало неудобно.
Обнаружив странный цвет его глаз, он ткнул в бок Аю и прошептал ей на ухо - она сразу же склонилась к нему.
"Смотри, у него глаза фиолетовые! Как ты думаешь, линзы?"
Хихикнув, девушка повисла у него на руке, но тот час же отлепилась, и с милой непосредственностью кинулась к своему парню, который глядел на них не слишком довольно, но, в общем-то, не возражал. Точнее, Тоши уже понял, что Ая любит только его, а с доктором просто дурачится.
Кадзутаке было даже немного обидно, что его не сочли достойным соперником - ведь он был старше Ай всего на пять лет, да и выглядел очень даже ничего.
Тогда, замерев посреди дороги, он думал, что теперь делать, раз Ая во время обеда оказалась занята. Отправиться самому в кондитерскую, в которую они запланировали пойти? Горячий шоколад с мятой - должно быть вкусно. Или вернуться и посидеть в оранжерее? Долго там, правда, не высидишь - слишком жарко и душно.
Или прогуляться в парке?
Решившись, Мураки подошёл к скамейке, которая была к нему ближе - странный мужчина с необычным цветом глаз или цветными линзами - тут же переместился почти на самый край. Кадзутака вопросительно выгнул бровь, но тот уставился в пространство впереди себя напряжённым взглядом. Мураки заметил, что у незнакомца дрожат руки, а плечи просто застыли, словно превратившись в каменную глыбу.
Это ещё больше заинтересовало доктора. Он из вредности решил не уходить, к тому же, это бы выглядело смешно, если бы он неожиданно вскочил и ушёл. Хотя, конечно, он мог поступить и так - чужое мнение мало его волновало. Особенно не на рабочем месте.
Мураки скорее ожидал, что незнакомец уйдёт.
"Возможно, это какой-нибудь псих?" - мелькнуло тогда в голове.
Но тот не уходил, хотя атмосфера напряжения ощутимо нагнеталась с каждой секундой. Мужчина казался статуей, которая каменела с каждым мигом, который они провели в пределах одной скамейки. Мураки жалел, что не взял ничего почитать - мог бы скрыться за газетой или книгой - так было бы удобнее незаметно наблюдать за незнакомцем. Но Мураки всё равно пялился. Ему было интересно, к тому же, если это был псих, то за ним следовало смотреть, а то мало ли... Вдруг вытащит нож и кармана... а рядом дети бегают.
Незаметным образом каждая деталь внешности незнакомца врезалась в память, словно в самую душу Мураки. Он ощутил необычное волнение, которое уничтожало ту лёгкость, с которой он уже сроднился. Словно на летнем небе мало-помалу собирались грозовые облака.
Сильное тело, тонкая талия, широкие плечи, длинные ноги. Коричневый костюм, элегантный, хотя и явно не от кутюр. Тёмно-каштановые волосы, блестевшие здоровым блеском на солнце. Загорелое лицо, правильные черты, чувственные, но не пухлые губы, необычные глаза. Ресницы дрожали, когда незнакомец иногда прикрывал глаза, полуотвернувшись от него, словно испытывал боль.
"Вам плохо?" - вырвалось тогда у него. "Может помощь нужна? Я врач, работаю здесь", - он указал подбородком на белое здание, находившееся так близко.
Тот только протестующе замычал и покачал головой. Затем резко встал и ушёл какой-то дёрганной походкой.
И Мураки с этого дня замечал его столько раз, что уже начал подозревать преследование. Только вот не мог понять, кого именно из молодых и хорошеньких медсестричек или врачей он ожидал. У них работало множество красивых женщин. Многие приехали в Японию из Европы, так что имелись и большегрудые блондинки.
"Возможно, Ая?" - хмыкнул про себя доктор. "Интересно, Тоши в курсе, что у него есть ещё один соперник? Или, возможно, для него я - моль бледная. А как насчёт этого красавчика?"
Незнакомец сидел на одной из лавочек и даже не изображал, что кого-то ждёт или чем-то занят. Да и не было похоже, что он отдыхает, слишком уж был напряжён.
"Странно, напряжён, а не курит", - Мураки не очень спешил домой, к тому же, жил в небольшом домике неподалёку, который снимал уже лет пять.
Воспоминание тоже казались ему странными. Слишком приятными, фальшиво-лубочными, словно яркая гуашь на белоснежном листе.
Семья, которая переехала в Англию. Отец - неплохой терапевт, хотя и звёзд с небес не хватает пачками. Сводный брат Саки - умер в детстве. Пожалуй, это единственная трагедия, которая его коснулась. Ну, и друг детства Ория, с которым он тихо разошёлся примерно после окончания медицинского - ну, конечно, он же стал врачом, а Ория принял наследство - семейный ресторан. Всё-таки Ория не слишком стремился общаться с тем, кто зарабатывал намного меньше. Впрочем, с Орией было тяжело общаться, а доктор всегда стремился к таким вот милый глупышкам, как Айя.
Мысль о сигаретах вызывала усмешку на его губах. Ая давно пыталась отговорить его от курения, даже Тоши подключила, и бедный парень был вынужден прочесть ему пару лекций о вреде курения, впрочем, довольно вяло и явно извиняясь взглядом.
Усевшись опять же рядом с незнакомцем - обычно доктор проходил мимо, механически отмечая его наличие - Мураки вытащил пачку сигарет и зажигалку, закурил, а затем протянул ему открытую пачку. Тот дёрнулся так, словно доктор совал ему ядовитую змею.
- Не хотите? - поинтересовался Кадзутака.
- Нет, спасибо, - того передёрнуло. - Не курю, и вам не советую. Это... мерзко.
- Ну, спасибо, вы прямо как моя подружка, - рассмеялся Мураки. Сегодня он был в особенно благодушном настроении и мрачная депрессивность незнакомца совсем на него не действовала. - Вы тут, смотрю, часто бываете. Кто-то из ваших близких тут лечится? - Мураки решил пообщаться с этим странным типом, сам не зная, зачем ему это. Возможно, хотелось хоть как-то развлечься, если Ая опять сбежала. Конечно, пару раз она пыталась гулять с ними двумя, но Тоши вёл себя примерно как этот незнакомый мужчина, был зажатым и тихим, и настолько явно выражал свой протест одним видом, что даже Аю проняло.
- Та блондинка... это ваша девушка, да? - вдруг спросил тот, на этот раз пристально вглядываясь в его лицо.
Доктор не слишком любил, когда его так разглядывали. На самом деле он стеснялся очков. Да и его внешность, весьма странная для японца: блондин с серыми глазами - тоже была слишком... оригинальной.
- Ая, что ли? - фыркнул тот. - Не-а, подруга просто. Я врач, она медсестра, - он устроился поудобнее, подставляя лицо солнцу. - А вы собираетесь за ней приударить? Тогда, предупреждаю сразу, у неё парень есть, и у них всё серьёзно, вроде бы через год женятся. Если, конечно, раньше не появится важная причина в виде незапланированной беременности.
Тот ничего не ответил.
- Если вы не хотите, чтобы я тут курил, то я могу пересесть, - великодушно предложил Мураки.
- Не надо, - отозвался тот. - Мне не мешает. Просто это вредно.
- Жить вообще вредно, от этого умирают, - легкомысленно заметил доктор и осёкся, заметив жгучую боль, которая появилась в фиолетовых глазах. Боль, вина, отчаянье, желание... смерти.
- Извините, - быстро добавил Кадзутака. - У меня дурацкие шуточки, можете так и сказать, я не обижусь... и не хотел обижать вас.
- Пустяки, - мгновенно отозвался тот.
- Как вас зовут? - сам не зная зачем, спросил доктор. Почему-то это казалось ему необыкновенно важным.
Тот вновь напрягся, но неразборчиво выдавил из себя:
- Асато. Цузуки Асато.
- Кадзутака Мураки, - ответил доктор, который не был уверен, что правильно расслышал его имя, но не решился переспрашивать.
- Я знаю.
- Откуда? - искренне изумился врач.
- У вас бейджик висит.
- Ах, да, забыл снять, - блондин глянул вниз, механически поправив косо висящую заламинированную бумажку с именем.
Доктор ощутил, что это общение неожиданно становится тягостным для него. Несомненно, мужчина казался приятным, и ему нравилось рассматривать его, любоваться им. Но именно это и напрягало.
"Неужели..." - Мураки вновь вспомнил, что Тоши действительно уже давно не ревновал его к Айи, хотя несколько раз, когда заходил в его кабинет без стука, заставал девушку, буквально висящую на нём. Либо они пытались усесться на один небольшой стул, чтобы оказаться напротив монитора и, шумно дыша, пихали друг друга задницами. "Я кажусь ему... геем?"
Он вспомнил пару фраз, брошенных Тоши. Конечно, никаких грязных намёков, несмотря на их "соперничество", не было - юноша действительно был очень хорошим и добрым, и отлично воспитанным, но всё же...
"Какие глупости лезут мне в голову!" - Мураки сам не заметил, как уже стоял, резко вскочив.
- До свидания, - не понимая, почему он попрощался именно так, а не сказал "Пока", словно был уверен, что тот ещё придёт, что он ещё увидит его, блондин заспешил к выходу.
Неожиданно он наткнулся на влюблённую парочку. Ая радостно взвизгнула и кинулась ему на шею. Тоши только усмехнулся и вздохнул, покачав головой.
- Привет, - он пожал Мураки руку.
- Мы хотели тебя пригласить! - с бурной радостью, продолжая висеть на его руке, затараторила Ая. - К Тоши троюродный брат приехал из Токио, такой классный! Он прячется от своей девушки, - она хихикнула. - Правда, непонятно от какой. Представляешь, - она дёрнула его за галстук, наклоняя его лицо к своему - девушка была его значительно ниже, и считала своим долгом хотя бы раз в день потягать его за галстук. В минуты слабости Кадзутака принимал решения никогда их не носить, но всё-таки затем надевал, когда остывал в очередной раз. Всё-таки на Аю нельзя было долго сердиться. - У него есть одна учительница, такая красивая... рыжая, точнее, крашенная в красный цвет и глаза фиолетовые.
"Ещё одна пара фиолетовых глаз! Они меня преследуют!" - обречённо подумал Мураки. Краем глаза он заметил, что Цузуки прошёл мимо, постоянно глядя на него, несколько раз споткнувшись из-за того, что не смотрел под ноги.
- И что? Или это попадает под статью развращение несовершеннолетних? - Кадзутака был уверен, что Асато вздрогнул, так как явно прислушивался к их разговору. Это уже начало его нервировать. И да, появился неприятный, скользкий страх, словно в душу вползла гадюка.
- Да нет, он уже взрослый, точнее, ему восемнадцать, - махнула рукой Ая.
- Просто у него есть другая девушка, - любезно продолжил Тоши. - И она мне нравится куда больше. Я её пару раз видел. Они встречались ещё со школы.
- Да-да! Красавица с зелёными глазами и каштановыми волосами. И такая фигурка, - Ая огорчённо покачала головой. - У меня никогда такой не будет. Разве что набить грудь селиконом, - обхватив бюст, она с грустью переводила трагический взгляд с одной груди на другую. - Правда, и у этой учительницы груди ого-го! Её зовут Такаширо.
- И они его никак не могут поделить? - спросил Мураки на ходу.
- Представь себе, нет, - хмыкнул Тоши. - Вообще, странная история. Там был замешан какой-то сатанинский культ. Чёрная Библия, представь себе! И Минасе, мой братик, рассказал, что тоже колдовал.
- Что, чертей вызывал? - хмыкнул Мураки.
- Да нет, - рассмеялся Тоши. - Бери выше. Или ниже, - он подмигнул ему. - Минасе вроде бы каких-то красоток соблазнял в своей школе с помощью магии... ну, и культа тоже.
- Ага, общее дело так объединяет, - продолжал улыбаться Кадзутака. - И эти черти продолжают его преследовать?
- Вроде бы нет, - уже серьёзно заметил Тоши. - Я за него правда испугался. Учитывая, что в газетах что-то такое было. И действительно, в подвале школы, где он учился, когда-то давно был не просто культ, но и даже совершено убийство. Массовое.
Мураки внезапно ощутил, что у него заболела голова.
Но он силился улыбаться, чтобы не показывать, что с ним что-то не так. Ая и так напоминала квохчущую наседку. Причём, обожала ухаживать как за пациентами, так и за ними двумя. За каждым, кто под руку подвернётся.
- Так куда вы хотите меня пригласить? В секту, что ли? - пошутил он, чтобы только отвлечься от приступа мигрени. Давненько у него их не было. И почему-то возникло ощущение, что во всём виноват этот странный псих по имени Асато.
- Да что ты! - поддельно-возмутился Тоши. - Сегодня же вроде бы не Вальпургиевая ночь.
- Можно подумать, ведьмам что-то мешало заниматься своими чёрными делами каждый день, - фыркнула Ая. - Я просто давно хотела познакомить тебя с братом Тоши. Его родителей ты уже знаешь, бабушку с дедушкой видел, а вот Минасе у нас неуловимый.
- Раз ты друг Айи, то и мой тоже, - искренне улыбнулся тот. - Ты ж не против? У тебя нет планов?
Если бы в словах Тоши Мураки заметил подтекст и замаскированное желание, чтобы подобные планы появились, то Кадзутака бы что-нибудь соврал, но этого не было, поэтому он кивнул, подумав, что это неплохой способ отвлечься от мыслей о Цузуки.
"Нет, всё-таки этот тип прочно поселился у меня в голове. Хоть гостиницу там для него ставь и койка-место".
Уже знакомая Мураки светлая комната в квартире, приветливая женщина - мать Тоши, отца, как обычно, не было - тот работал круглые сутки, хотя иногда и отдыхал дома - тоже круглые сутки, но тогда он закапывался по уши в газеты и журналы, откуда его тоже было сложно разглядеть.
За столом, явно их ожидая, сидел очень красивый молодой человек. Он выглядел одновременно нервным и застенчивым, а ещё в его зелёных глазах плескалась такая боль, которая обжигала, словно огненная лава.
Неожиданно этот цвет напомнил Мураки нечто неприятное. Да, он никогда не любил зелёные глаза, но не мог понять, почему. Внешне парень очень напоминал Асато - они были словно отлиты в единой формочке красоты.
Тоже каштановые волосы, правильные черты лица, красивое тело. Правда, незнакомец был моложе и более хрупким.
- Это Таки Минасе, - показал в его сторону Тоши. - Минасе, знакомься, это друг Ай, Кадзутака Мураки.
- Очень приятно, - тот улыбнулся им застенчивой улыбкой, которая делала его ещё более симпатичным. - А я думал, что вы потерялись, хотел уже помчаться вас разыскивать.
- Ну, и как там у тебя дела? - Ая села с ним рядом, заглядывая в его глаза снизу вверх. - Кого из двух девушек ты выбрал? Ну, давай, колись! - она ткнула его локтём в бок.
Тот сначала мучительно покраснел, затем побелел, явно готовясь упасть в обморок. Шумно сглотнул.
- Можешь говорить прямо, мы Мураки всё рассказали, он наш человек, так что не стесняйся. И вроде бы твой дедушка занимался чёрной магией, правда, Кадзу? - затараторила Ая.
Минасе побелел ещё сильнее, так что Мураки мысленно прикинул, где тут хранится нашатырь.
- Не беспокойтесь, я этим не увлекаюсь, - улыбнулся доктор. - Дедушка, конечно, пытался заинтересовать, но мой отец не был этому рад, поэтому даже не пускал его на порог, когда узнал об этом.
- Это хорошо, - с явным облегчением выдохнул тот. - Потому что, это выпивает твою душу.
- Так кого ты выбрал? - вмешалась Ая. - Нам же интересно! Не молчи!
- Никого, - глухо ответил он. - Имари... теперь учится в полицейской академии, надеюсь, у неё будет всё хорошо. - А Хироки Такаширо стала монахиней.
- Так ты остался один? Бедненький! Ну, ничего. Сегодня мы потащим тебя в один неплохой ночной клуб, и не смотри так, не отвертишься. Там мы быстренько тебе кого-нибудь найдём, мы тебя пристроим, не плачь. Ты у нас красавчик.
Тоши нахмурился.
- Но люблю-то я тебя, - Ая со смехом кинулась на шею своему парню и начала его тискать.
- Нам оставить вас наедине? - хмыкнул доктор, поглядывая на Минасе. Тот очень сильно его заинтересовал.
До вечера они ничем особенным не занимались, просто отдыхали и веселились, как обычно. Тоши совершенно не выглядел недовольным наличием Мураки в его доме. Кадзутака помнил, как он возражал вначале, когда Ая тащила их гулять втроём, но затем постепенно привыкал, ибо девушка была неумолима. А сейчас вообще казалось, что они с Тоши лучшие друзья.
А ещё Мураки почему-то взбрело в голову, что Тоши и Ая стараются свести его с Минасе. Он не мог понять, откуда в голову появилась столь идиотская мысль, но он никак не мог от неё избавиться.
"Он же девушек любит, девушек! Что ты себе надумал, извращенец!" - корил себя Кадзутака.
Наконец, они отправились в клуб на такси. Мураки даже ничуть не удивился, когда его затолкали на сидение рядом с Минасе. Парень всю дорогу краснел и смущался, когда их ноги или руки соприкасались.
Клуб был достаточно тихим, поэтому не приходилось постоянно натыкаться на парочки или отдельных индивидуумов. Да и за употреблением наркотиков здесь тоже следила охрана, поэтому никаких полузомби видно не было.
Ая с Тоши уединились за одним из столиков, а Мураки с Минасе остались наедине. Кадзутака заметил, что юноша буквально бледнеет и трясётся, когда очередная красотка пыталась состроить ему глазки или даже нагло пригласить танцевать. Он всем отказывал, изобретая глупейшие причины.
- Чем же тебе так девушки не угодили? - удивился Мураки. - Или они тебе просто не нравятся.
Сообразив, насколько двусмысленно это прозвучало, Кадзутака сам смутился.
- Скажи, - Минасе опрокинул в себя почти половину бокала шампанского, который Тоши заказал им ещё раньше с двусмысленным намёком "не скучать". - Тебя когда-нибудь трахала девушка?
- В смысле? - нахмурился тот.
- В прямом. Членом в задницу.
- Насколько я в курсе анатомии, подобные штуки вытворяют только парни, - усмехнулся доктор. - Минасе, хватит пить, - он протянул руку и отодвинул бутылку подальше от собеседника.
- Я не лгу, - ощетинился тот. - Эти ведьмы... они могли менять пол. Правда, слава богам, не все. Но моя девушка, когда в неё вселилась эта жуткая ведьма Китами, бывшая учительница, кстати...
- Смотрю, тебя тянет на учительниц, - вклинился Мураки. Почему-то ему было жутко неприятно слушать про ведьм и колдуний. Это доставляло ему почти физический дискомфорт, вызывало дрожь и ощущение ледяного холода, пронизывающего тело. А ещё жуткое ощущение пустоты.
- Она захватила тело Имари, - продолжал юноша, явно не слушая его, желая высказаться. - И у той тоже однажды вырос член. И она меня... ну, ты понимаешь, - парень покраснел. - А затем я должен был помогать Такаширо удерживать Имари, пока она запечатывала в ней память ведьмы. После этого она стала совсем прежней, но я уже не мог с ней. Просто не мог. А Такаширо ушла в монастырь, бросила меня, бросила всех нас. И я позорно удрал, хотя знал, что Имари любит меня по-прежнему. Она не помнила, что я её неоднократно предавал, зато я помнил. Как я соблазнял и насиловал других девушек, отдал её той проклятой ведьме, позволил ей не просто изнасиловать мою любимую, но и почти отобрать её тело!
Мураки ощутил, как его просто-таки колотит. Он вскочил, не заботясь о произведённом впечатлении, и выскочил на улицу. Свежий ночной воздух немного освежил его, но сумбур в мыслях продолжал терзать.
- Извини, - услышав рядом голос Минасе, Кадзутака буквально подскочил. - Ты домой? Можно я с тобой? А то натворю тут дел, не хочу позорить брата и его девушку.
- А меня, значит, можно, - еле слышно пробурчал Мураки, но юноша не услышал его. Он смотрел в пустоту, шагая рядом с ним, словно робот.
- Самое ужасное, что мне это понравилось. Когда меня трахают в задницу! Я даже кончил.
- Это физиология, - отозвался Мураки. - Ничего тут нет постыдного, тебя же, вроде как, изнасиловали.
- Не совсем, - ответил Минасе, напрягаясь. - Если б это было так... всё было бы проще. Возможно, я и правду бисексуал? Хотелось бы знать точно.
- Зачем?
- Не знаю, но я должен это знать.
- Не все вещи необходимо знать, - ответил доктор, отчего-то ощущая, что говорит не только для него, но и для себя. - Иногда лучше оставаться в неведении.
- Но я хочу! - упрямо заявил Минасе. Он подошёл к нему пошатывающейся походкой и схватил за плечо, больно сжав его. - Тоши сказал, что ты гей. Точнее, это Ая сказала, а Тоши подтвердил.
- Интересно, ему-то откуда знать? - отозвался Мураки, испытывая шок.
- Я бы хотел попробовать... с тобой. Ты не против? Я нравлюсь тебе?
- А я тебе? - поинтересовался Мураки.
- Да. Вроде как. Но надо это проверить в постели, а то так трудно сказать.
- Ты уверен? - Мураки схватил его за плечи и заглянул в потемневшие глаза.
- Да, - тот уверенно кивнул. - Пошли к тебе?
- Хорошо, - Мураки подошёл к проезжей части дороги и вызвал такси. Он был уверен, что, как только отвезёт Минасе к себе, тот заснёт, и тогда он сгрузит его на диван, а утром отправит домой.
Но, к его изумлению, Минасе не заснул в такси.
Когда они переступили порог, Минасе неуверенно шагнул к нему, обнял, а затем почти повис на нём, как это любила делать Ая. Но в этот раз ощущения были совершенно другие. Мураки ощутил возбуждение - словно вся кровь устремилась ему в пах. К его изумлению, Минасе тоже был возбуждён. Он потёрся об него и затем вовлёк в поцелуй, сразу же углубив его, лаская языком его язык.
- Пошли в душ, - предложил Мураки, отрываясь от поцелуя. Тот без возражений последовал за ним, продолжая прижиматься к его телу.
Воду Мураки сделал попрохладнее - не ледяную, это было бы слишком большим издевательством, но такую, чтобы Минасе хотя бы немного протрезвел.
В глубине души Кадзутака очень хотел и сам... попробовать. Насколько он помнил, он никогда этого не делал. Ни пьяный, ни трезвый. Но мужчина не хотел, чтобы наутро любовник умчался от него с воплями и проклятьями. Он не собирался из-за него рушить отношения с Айей.
- Где спальня? - Минасе и вправду немного протрезвел, но на его эрекции это никак не сказалось.
Мураки взял его за руку и потянул в спальню.
Минасе толкнул его, отчего Мураки с размаху сел на мягкую кровать. Сам юноша встал перед ним на колени на мягкий ковёр.
- Какой у тебя большой! - он уставился на его член и, протянув руку, коснулся его.
Мураки хотел съязвить, сказав что-то из серии: "Спасибо, я старался, долго отращивал". Но касания пальцев оказались невыносимо приятными.
А когда Минасе провёл языком по члену, а затем погрузил его себе в рот, помогая рукой, а второй ладонью лаская его мошонку, Мураки смог только громко застонать.
Вскоре Кадзутака перехватил инициативу и уложил юношу на постели, нависнув над ним.
- Трахни меня! - попросил тот, жадно глядя на него. - Хочу ощутит твой член в своей заднице.
Мураки помог ему встать на четвереньки, а затем, действуя на одних инстинктах, склонился и коснулся языком ануса, поглаживая ладонями крепкую, упругую, чрезвычайно соблазнительную задницу. Юноша застонал, ещё сильнее расставив ноги.
- Да, трахни меня языком! - воскликнул тот.
Попеременно облизывая то напрягшуюся мошонку, то анус, Мураки ощутил, что уже не может сдерживаться.
Возбуждение нарастало.
Почему-то ему показалось, что один раз он уже делал это с красивым зеленоглазым юношей. Но это было насилие. Так ему показалось. Впрочем, образ застывшего под ним юноши под сакурой быстро растворился в нарастающих ощущениях.
Расположившись над ним, он взял свой член в руку и направил головку в сжатое отверстие.
Надавил, а затем начал медленно погружаться внутрь, ощущая приятное, сводящее с ума давление.
Секс был почти агрессивным, но Минасе это явно нравилось. Особенно когда одной рукой Мураки обхватил его член и начал стимулировать.
Собственно, он трахнул его два раза подряд, не выходя после первого оргазма.
***
- Всё нормально? - Минасе проснулся и первое, что ощутил - аромат кофе. Голос доктора на миг показался ему незнакомым, но затем он вспомнил всё.
Рядом с кроватью на столике стоял поднос с кофе и бутербродами, а также стаканом апельсинового сока.
- Как ты себя чувствуешь? - мужчина в белых брюках и рубашке внимательно смотрел ему в глаза, и явно желал услышать не только его слова, но и увидеть, как он теперь к нему относится.
Минасе сглотнул, сел на постели, смутившись и жарко вспыхнув, обнаружив себя полностью обнаженным.
- С-спасибо, всё хорошо. Можно я сначала душ приму?
- Да, конечно. Надеюсь, кофе ты пьёшь.
- Конечно. Его почти все пьют, и я не и исключение, - скупо улыбнувшись, Минасе быстро кинулся в коридор.
- Коридор налево, правая дверь, - крикнул Мураки ему вслед.
Когда Минасе вернулся, то его ожидал ещё не остывший кофе... и Мураки, сверлящий его таким же пристальным взглядом.
- Спасибо... за всё, - пробормотал юноша, быстро одевшись, а затем пододвигая к себе поднос. Мураки отвернулся, чтобы его не смущать.
- Хочешь уйти? В плане, навсегда? - поинтересовался Кадзутака, когда Минасе уже поел.
- Н-нет, - выдавил юноша. - А ты? Ты хочешь, чтобы я ушёл? - Минасе ощущал себя очень странно. Так давно он ни к кому не привязывался, даже сексом не занимался. Наверное, те многочисленные оргии в школе практически отвернули его от секса. По крайней мере, от секса с девушками. Хотя Минасе помнил, что ещё в юности заглядывался на некоторых парней, обожал школьных спортсменов и красавчиков, но старался не признаваться себе в природе таких чувств. Возможно, он и стремился завоевать всех местных красавиц только потому, чтобы никто, упаси боги, не подумал, что он - гей.
Как ни странно, после жаркой ночи с этим красивым мужчиной он действительно хотел... попробовать. Проверить, получатся ли у него сколько-нибудь длительные отношения с мужчиной. Именно с этим мужчиной.
Минасе понимал, что испытывает примерно же те чувства, которые ощутил, когда впервые признался самому себе, что ему нравится Имари. И после их ночи.
- Нет, я не хочу, - мужчина снова смотрел ему в лицо. - То есть, хочу. Ну, думаю, ты понял, что я хотел сказать, - он тихо рассмеялся. - Скоро я начну говорить, как Ая.
Так как Минасе недавно ушёл с последней из своих работ, успев забрать деньги вперёд за отпуск, то теперь намеревался провести его в Киото. Родителям он позвонил и сообщил, что собирается провести тут всё лето, у брата. Тоши с радостью предоставил ему свободную комнату, которую раньше использовал, как склад ненужных вещей.
"Заодно и появился повод их выбросить", - усмехнулся он. Его взгляд говорил, что парень понимает, отчего Минасе решил вдруг остаться, хотя планировал съездить в Америку.
В этот день, ожидая встречи с Минасе вечером - они планировали сходить в кино, а затем отправиться ночевать к Кадзутаке - Мураки вновь увидел того мужчину, который показался ему настолько странным. Он сидел на скамейке в том же парке возле больницы.
Мураки уже хотел подойти к нему и немного поболтать, сам не зная, почему его так к нему тянет, словно магнитом, когда Минасе, который пришёл раньше на несколько минут, подбежал к нему, немного запыхавшись.
- Привет, я не опоздал? - юноша очаровательно покраснел. - Ты очень долго меня ждёшь?
- Нет, но вообще-то мы договорились встретиться возле кинотеатра, - усмехнулся тот.
- Я помню, - тот порозовел. - Я просто не утерпел, вот. Он очаровательно улыбнулся. - Кстати, - он окинул выразительным взглядом парк. - Тут почти никого нет. Только один мужчина, - он глянул на незнакомца с фиолетовыми глазами по имени Асато. Впрочем, доктор не был уверен, что ему сказали настоящее имя. - Можно я тебя поцелую?
Минасе подошёл к нему поближе и заглянул в серые глаза.
- Валяй, - усмехнулся доктор. - Только в щёчку.
- Ладно, - Минасе обнял его и коснулся его щеки губами. - Ты приятно пахнешь.
- Это не я пахну - ибо я мылся - а мои духи. Рад, что тебе нравится.
- Пошли? - Минасе разве что не приплясывал.
- Конечно, - доктор направился к выходу, а юноша последовал за ним, стараясь идти рядом.
Доктор уловил взгляд незнакомца - тот казался буквально ошеломлённым, почти раздавленным. И снова Мураки ощутил беспокойство, граничащее со страхом. Словно он только что разозлил демона.
- Надеюсь, ты не надеешься, что я сиськи себе выращу? - этот голос Асато узнал бы из миллионов других голосов, которые иногда звучали в его голове.
Он сам не знал, почему решил проникнуть в дом, где в этой жизни обитал Кадзутака.
Прошлое казалось ему вчерашним днём, хотя для многих не существовало.
Цузуки помнил ту ужасную ночь в лаборатории, когда они погибли. Он, Мураки, Татсуми и Хисока.
Два друга... и любимый человек. Любимый, несмотря на свою чёрную душу, чёрную, как ночь, в которой погасли все звёзды.
И тогда, когда он вновь очутился перед ликом Повелителя Ада, тот и предложил ему изменить прошлое.
Сделать то, что было возможно благодаря необычному сочетанию крови шинигами и демона в его венах.
Повелитель просто дал ему разрешение.
И тогда Асато пожелал, чтобы Мураки никогда не стал маньяком, а Хисока никогда не попался ему под руку в Ночь Красной луны. Также Цузуки пожелал, чтобы Татсуми Сейчиро тоже никогда не стал шинигами - слишком ужасной была его смерть в пламени Тоды, когда он попытался спасти их: мальчишку, кинувшегося прямо в сосредоточие пламени и непутевого друга по имени Асато, который вечно оказывался в центре любой неприятности, а заодно втягивал и других.
Когда прошлое было изменено, а память нынешнего Асато соединилась с памятью прошлого, Цузуки осознал, что выбрал совершенно другой путь. Да, он стал шинигами, но убил всех жителей своего селения до того, как они посмели напасть на его семью. А затем сам, добровольно, отправился в психушку, где и провёл годы под наблюдением деда Мураки.
Обычное скучное, серое существование.
И на этот раз Асато тоже покончил с собой, но тогда, когда в клинике никого не было. Он не хотел жертв. Лишних.
А потом, на протяжении своих ста лет, Асато ни с кем близко не сходился, умело избегал Хакушаку и ни с кем так и не завязал близких отношений, не говоря уже о сексе.
Цузуки понимал, что ему не следует приближаться к Мураки, но он всё равно это делал. Не мог не наблюдать за ним, убеждая себя, что должен контролировать потенциального маньяка-убийцу.
Цузуки готов был рассмеяться от мысли, что даже этот вариант доктора, вполне вменяемый, и совсем даже не маньяк и не чёрный маг, причиняет ему не меньше душевной боли, чем предыдущий вариант.
- Не надо тебе сисек, мне и так твой торс нравится. И всё остальное тоже, - Асато узнал голос того самого парня, который вешался на доктора.
Перед глазами появилось алое пламя, невидимая рука сдавило горло. Асато с трудом удержался от перевоплощения в свою демоническую форму.
Когда невидимый для людей шинигами очутился в комнате, то шокировано застыл на месте: картина, представшая перед ним, буквально приковала к полу.
Красивый юноша с зелёными глазами, при взгляде на которые Асато с грустью вспомнил Хисоку, был привязан к кровати за руки. В это время Мураки, придерживая его, положив его ноги себе на плечи, жестоко двигался, врываясь в задницу парня.
Асато готов был кинуться на помощь юноше, даже сделал шаг, но тут услышал стоны и постоянно обрывающиеся просьбы, которые заставили его покраснеть ещё сильнее.
Цузуки осознал, что парня отнюдь не насиловали.
Тот хотел Мураки.
Минут через пять или чуть больше они оба кончили, затем Мураки осторожно вышел из него, развязал его руки, а потом бережно вытер обнажённое загорелое тело влажным полотенцем, лежащем на столике.
- Минасе, я не хочу, чтобы ты постоянно ранил себе руки, - Мураки поцеловал розовый след от верёвки на одной из рук юноши. А затем взял баночку с мазью и начал бережно втирать её в пострадавшие места.
Юноша немного поморщился. Затем улыбнулся.
- Можно подумать, тебе не нравятся подобные игры.
Глава 2
- Ты прямо так хорошо меня знаешь, - Мураки неприятно усмехнулся.
- Вроде бы в процессе ты не возражал, - растерянно заметил Минасе.
- Я не говорю, что мне это не понравилось, - Кадзутака улыбнулся ему гораздо сердечнее, замечая, что парень начинает излишне нервничать. - Просто я не хочу тебе вредить.
- М-м-м, нет, я в порядке, - Минасе прижался к нему, наблюдая, как мужчина берёт в длинные пальцы сигарету и подносит к её кончику зажигалку. Вспышка освещает красивое лицо, придавая ему необычную одухотворённость, зажигая блеском серые глаза.
Пока Мураки курил, юноша тем временем покрывал поцелуями его плечи и шею, поглаживал спину ладонью.
- Я так могу и сигаретой подавиться, - проговорил мужчина.
- Тогда докури, - шаловливо отозвался Минасе.
- Ты хочешь продолжить или всё-таки спать? - немного насмешливо заметил доктор. - Уже далеко за полночь. Правда, завтра выходной. Давай ляжем сейчас, а утром можно будет и заняться чем-то куда более приятным, если у тебя, конечно, нет других планов.
- Нет, я совершенно свободен, но ты прав, давай спать. Я остаюсь? - он неуверенно глянул на него.
- Конечно. Я не собирался выгонять тебя.
Асато наконец-то пришёл в себя от ступора, наблюдая, как Мураки тушит в пепельнице сигарету, затем обменивается поцелуем со своим любовником, и они вместе удобнее устраиваются на кровати.
Цузуки с болью в душе наблюдал, как Кадзутака укрывает одеялом этого Минасе, а затем нежно целует его в лоб.
Уходя, стараясь не шуметь, Асато вдруг подумал о том, что Минасе удивительным образом похож на него самого. Нет, конечно, не копия, но они казались родными братьями. Сама эта мысль вызвала новую вспышку боли - Цузуки наконец-то осознал, насколько ему хотелось очутиться в его объятиях. Получить все те ласки, которые предназначались другому. Только, конечно, без связывания.
Усилием воли Асато постарался избавиться от своих мыслей. Ему хватило того, что из-за него доктор в прошлом погиб, как и Хисока с Татсуми.
На улице царила приятная прохлада, поэтому Цузуки решил прогуляться, а не сразу телепортировать в Мейфу.
В этой жизни он не жил среди людей подолгу, оказываясь там лишь во время заданий. Ведь Токио напоминало ему те места, где он впервые встретил доктора Мураки, и, поразившись его красоте, долго смотрел на него, словно на внезапно ожившую статую святого или божество, внезапно решившее принять человеческий облик. Уже тогда доктор казался недосягаемым, прекрасным, но высокомерным.
Несмотря на то, что Асато тогда увидел его коленопреклонённым и плачущим, мужчина всё равно выглядел высокомерным, из тех потрясающих красавчиков, которые отлично знают себе цену... так как регулярно её называют. Они торгуют собой, хотя и не так, как проститутки. Они действуют более тонко: торгуют своими взглядами, улыбками, вниманием, присутствием в жизни другого человека. И многие только за эти знаки внимания готовы отдать столько, что баловней судьбы буквально заваливают любовью, страстью и деньгами.
Именно тогда Асато осознал, что между ними пропасть, сравнимая с глубиной падения в бездну греха. И, несмотря на то, что доктор регулярно делал шаги к нему, он же его и отталкивал, совершая очередное преступление.
Только теперь, пережив свою смерть, гибель любимого человека и двух лучших друзей, Цузуки стал гораздо мудрее, и осознал, что Мураки тогда тоже боялся.
Боялся чувств, любви, нежности.
Та встреча в храме показала, что Мураки не лишён человечности. Ведь доктор тогда не играл, их встреча действительно оказалась случайной... несмотря на то, что Кадзутака давно её жаждал.
Они оба боялись, остерегались перешагнуть через те рамки, которые сами и выстроили. Каждый боялся близости... он, Цузуки, ещё и физической. И каждый приближал к себе кого-то максимум на дружеском уровне. И то, не открывая все свои мысли и чувства.
Иногда Цузуки думал о том, почему так сильно не хотел появления малыша в его второй жизни. Да, он, безусловно, заботился о нём, так как не хотел, чтобы Мураки его изнасиловал и убил. Но в то же время Асато не желал, чтобы кто-то мог так легко прочесть его мысли... и постоянно исполнять роль слегка истеричной совести.
Асато уже и так было несказанно тяжело любить монстра и убийцу, ему не хотелось, чтобы ещё кто-то другой казнил его за это. Он и сам вполне неплохо с этим справлялся.
Сжав кулаки, Цузуки почувствовал, что близок к грани. Что снова готов, как и в прошлой жизни, совершить самоубийство. Бесполезно порезать вены, что приведёт только к появлению шрамов и к боли, но не лишит его жизни.