Аннотация: Цикл "Безумные сердцем". Часть 1. "Необходимая близость". Безумный, просто безумный ООС персонажей, АУ и полуориджинал. Искажение событий оригинального сериала. Пейринг: Спенсер Рид/Аарон Хотчнер. Рейтинг R за поцелуй.
Аарон Хотчнер перекладывал документы, чтобы передать кабинет в пользование Дерека Моргана, хотя тот усиленно отказывался от такой "чести" - или делал вид. В последнее время Хотч уже не был ни в коем уверен. Даже в самом себе. Что уж говорить про других людей - в серийных убийцах он разбирался гораздо лучше, чем в обычных людях.
- Ты не должен этого делать, - Дерек появился на пороге, словно прочёл его мысли, а потом ещё и телепортировался. Впрочем, в последние несколько лет они все "страдали" такой вот "телепатией". - Ты же знаешь, я никогда не займу твой кабинет.
- Никогда не говори никогда, - Аарон только покачал головой, берясь за ещё одну коробку. - И не надо изображать тут наивную ромашку, - высокий темноволосый мужчина с несколько резкими правильными чертами лица глянул на темнокожего друга со спокойным, даже слишком, выражением. - Ты всегда хотел возглавлять наш отдел поведенческого анализа, - со стуком обрушивая папку на письменный стол, добавил он.
- Ты ведь знаешь, мне предлагали возглавить наш филиал, - покачал головой Дерек. - И я никогда не собирался возвышаться за счёт тебя... или любого другого из нашей команды. Мы ведь семья.
- Интересно, как часто видит тебя твоя настоящая семья?
- Знаешь, то, что Хейли погибла, а тебя и твоего сына едва не убил Фоейт, ещё не означает, что ты автоматически получил статус мученика и тебе можно говорить и делать всё, что вздумается! - не сдержался Морган. - И даже то, что ты мой друг...
Они замолчали, а в воздухе словно собирались грозовые тучи, которые затемняли и так достаточно мрачную, почти готическую атмосферу - метафизически говоря, конечно.
В дверь постучали, и на пороге появились Джей-Джей с Эмили.
- Дерек, мы приготовили тебе кабинет, - слабо улыбаясь, заговорила красивая блондинка, которая представлялась Аарону феей или кем-то не от мира сего. В крайнем случае - почему-то одетой моделью, только что покинувшей съёмочную площадку. - Это и есть наш подарок, - неловко косясь на Хотчнера, заговорила Эмили.
- Видишь, я говорил, что ты можешь остаться в своём кабинете, - проговорил Дерек, явно чувствуя себя весьма неловко. - Так где там ваш подарок?
- Гарсия так старалась, - быстро заговорила Дженифер, явно отмечая мрачность на лицах двух мужчин. - Так что, будь любезен, улыбайся, когда будешь его принимать. Она ведь такая ранимая!
Неловко попрощавшись, они все удалились из его кабинета. Всё ещё его помещения, где он когда-то находился по праву, а сейчас напоминал самому себе шпиона, проникшего на вражескую территорию. Всё вокруг казалось совершенно чужим, а обзор, который открывался на общий кабинет остальных сотрудников, находящихся этажом ниже, теперь уже не радовал, а несколько пугал, словно ему предстояло прыгнуть с большой высоты без парашюта. Мутило, и ноги подкашивались. Хотелось чёрного кофе со снотворным, а на закуску - виски, бренди, абсент и водку. Можно даже всё вместе - всё равно уже хуже не будет.
Он прошёлся по уже почти не его кабинету, сдерживая желания дотрагиваться до таких знакомых вещей: письменного стола, стеллажа с коробками и папками, большим стёклам с жалюзи.
Потянувшись к жалюзи, он закрыл свой кабинет от обзора, очутившись в прохладной, хотя и мрачной, какой-то чёрно-белой полутьме.
Во рту пересохло, хотелось выпить - и не обязательно спиртное. Но спускаться вниз, к кофейному автомату не хотелось, так как было неприятно натыкаться на виноватые взгляды остальных членов команды. Джей-Джей и Эмили, вместе с Гарисиа ведь с такой радостью готовили внезапно освободившийся кабинет для своего кумира... Он не хотел портить людям настроение, он и так довольно успешно этим занимался последние пару месяцев.
***
- Я буду составлять отчёты, как и раньше, - непреклонно заявил Хотчнер, обращаясь к Дереку. Кабинет утопал в синей темноте поздно вечера.
- Хорошо, - Дерек был удивительно покладист. Хотчнер с горечью вспоминал, как Штраус при нём - при них всех - буквально облизывала Моргана с ног до головы, как тёмный шоколад.
Ему было больно. Не только из-за этого, но и потому, что, судя по реакцию остальных, они были только рады такой выгодной замене. А Хотч не мог перестать думать о себе, как о чёрной пешке, которую отбросили с шахматной доски. Он ощущал себя устаревшим оборудованием старого завода. Впору было вспомнить сказки Андерсена и ощутить весь трагизм брошенной новогодней ёлки, которую волокут на костёр.
- Но я тебе буду помогать! - воскликнул Дерек. - Мне ещё многому придётся у тебя научиться. - Ты не думай, я освобожу твоё место, когда Штраус перестанет в тебе сомневаться. Только перестань вести себя, как психопат в активной стадии припадка!
- Обязательно, - кивнул Аарон. Ему стало даже смешно. Хотелось смеяться, пока ноги не перестанут держать, а затем свалиться на ковёр и хохотать, глядя снизу вверх на яркий свет настольной лампочки - судя по всему, единственному солнцу в его жизни. - Когда наиграешься в эту новую игру, сообщишь мне, хорошо, чтобы я, не дай Бог, тебя не обидел, когда вновь предъявлю права на МОЁ место. Надеюсь, ты хоть плакать не будешь тогда?
- Хотч, ты ведёшь себя странно, - осторожно заметил Дерек, изучающе глядя на него. - Я всё понимаю, но...
- Да, я тоже всё понимаю: многим вокруг плохо. Только одной Джей-Джей, да ещё Гарсии повезло в личной жизни, и вообще... Смерть моей бывшей жены вообще можно считать большой удачей. В конец концов, мы с ней разведены, не придётся зато выплачивать алименты. А то, что я отказался от пенсии - шикарной просто - и возможностью остаться с Джеком, чтобы создавать из него идеального американского гражданина - это вообще преступление века и огромное упущение с моей стороны. Не так часто выигрывают миллионы в теле викторинах. И если бы не Джулия, милая сестра Хейли, то мне пришлось бы отдавать сына на усыновление. И вообще, вокруг люди умирают - кто от рук маньяков, кто от рака и СПИДа, всем плохо, но они не ноют, и не опускают руки так, как я.
- Поговорим, когда ты будешь во вменяемом состоянии, - мужчина с бритой головой, кожа которой ловила отблески лампы не хуже лакированной столешницы, покачал этой самой головой и вышел вон, осторожно прикрыв дверь.
***
Когда через несколько дней дверь в его кабинет почти неслышно открылась, без стука, то Аарон даже не поднял голову, ему было совершенно не интересно, кто это к нему пожаловал.
После того, как ещё совсем недавно Дерек прилюдно отчитал его за проявленную инициативу, когда он спас девушку от маньяка, коллекционирующего вырезанные у жертв глаза, а ему попеняли, что он не подождал "взрослых", а сам кинулся спасать несчастную, он ощущал в себе и ярость, и боль.
Он тогда даже почти ничего и не ответил, так как даже не знал, что на такой бред и отвечать. В тот момент он ощутил себя тупенькой девушкой-блондинкой, которая неожиданно оказалась на свидании со Спенсером Ридом.
Мужчина даже представил себе альтернативное развитие событий: он наблюдает за преследованием - естественно, с безопасного расстояния - звонит 911, а потом и своим коллегам. Потом, после совершённого преступления, перезванивает, и спокойно советует скорой помощи уже не торопиться и зарезервировать место в морге.
Так как посетитель молчал, Аарон поднял голову от бумаг, с недоумением уставившись на неловко застывшего Спенсера Рида. И действительно ощутил себя глупенькой девчушкой.
- Ты перепутал кабинет? - с некоторой издёвкой поинтересовался Хотчнер, упершись руками в столешницу. - Подарить тебе новую карту нашего отдела? Кабинет Моргана этажом ниже, недалеко от вашего. Тебе не тяжело было подниматься по ступенькам? - он кивнул на костыли.
В этот миг его согрела мысль о том, что пулю Рид получил в тот день, когда его пытал Фойет. Он даже понадеялся, что Спенсер отвлёкся, когда узнал о его пропаже.
"Хотя, конечно, глупо так думать. Риду плевать на всех, он лишь неумело пытается копировать человеческие эмоции - и то, из любезности к коллегам. Наверное, вычитал где-то в книге, что так надо себя вести, чтобы не уволили. Единственные, по кому он неровно дышат - это психи. Они ведь такие несчастные. Это только я тут изображаю из себя мученика, чтобы меня пожалели".
Рид стоял в практически нелепой позе, напоминая марионетку, хозяин которой перепутал нити.
- Нет, я шёл к тебе, - огорошил его штатный умник.
Аарон заломил брови и вышел из-за стола. Прислонился к столешнице. У него получилось даже слегка улыбнуться.
- Может, присядешь? Если пришёл поговорить, - предложил он.
Рид кивнул и направился к стульям для посетителей. Выбрал один и неловко опустился, положив костыли рядом.
Взгляд светло-карих, иногда кажущихся светло-серыми глаз показался Аарону очень странным. Впрочем, Спенсер всегда был таким... необычным.
Хотчнер вдруг подумал о том, что когда-то - когда только начали работать вместе под руководством Гедеона - он не только отлично понимал Рида, но и даже дружил с ним. Правда дружил. Сейчас об этом вспоминать было не только странно, но и даже болезненно. Все эти разговоры ни о чём или по делу, совместно выпитые чашки кофе - плохого и просто отличного - вечерние походы в кафе, дневные - в библиотеки. Пару раз они даже поиграли в автоматы, где Рид "сделал" его с огромным отрывом, а потом ходил страшно довольный, словно был Гитлером и выиграл мировую войну.
Ещё он вспомнил, как часто переводил для нормальных людей заумные речи Рида - это всегда вызвало улыбку - у них обоих и было чем-то вроде игры, ритуала.
Сейчас же Аарон даже не знал, о чём говорить с этим незнакомцем.
- Вместе с тобой, что ли? Себе ты такой совет не дал, - прямо глянул ему в глаза Рид.
- У меня был внеплановый отпуск, - пожал плечами Аарон. - И моё отсутствие всё равно никто не заметил. А твоё - заметят сразу, я понимаю. Ты ведь у нас один такой... незаменимый.
Худой мужчина опустил голову, отчего слегка вьющиеся тёмно-русые волосы почти закрыли лицо.
- Помнишь, что я однажды тебе сказал? У меня идеальная память, я помню, - Рид внезапно резко поднял голову. Их взгляды встретились.
- О чём ты, можно конкретизировать для такого недоумка, как я? - Аарон не хотел, чтобы его голос прозвучал настолько резко, но сдержать себя не получилось. Да уж, в последнее время он просто сыпет фишками в руки Элен Штраус, давая ей всё больше поводов не только для того, чтобы оставить Моргана на месте руководителя отделом, но и для его увольнения. Конечно, если уж она не постыдилась придти с бумагами об увольнении прямо на похороны Хейли, то воспользоваться чужой депрессией для неё - раз плюнуть.
- Мы говорили про серийных убийц, - заговорил Рид дрожащим голосом. Его кадык, резко выделяющийся на узком горле, подёргивался, а глаза влажно блестели, словно у какого-нибудь оленя, в которого целится охотник. - И я сказал... - его голос стал твёрже, тон - почти вдохновенный, - что, если ты окажешься маньяком, я тебя прощу. Конечно, сначала арестую, а потом прощу.
- И будешь навещать, как этого ненормального трансвестита, - фыркнул Хотч. - Только не говори, что Штраус копает под меня в этом направлении! Я, конечно, в последнее время срываюсь, но до убийцы мне далеко, - он осёкся, вспомнив про Фоейта, которого он забил до смерти, и вновь ощутил этот привкус почти животного торжества с горечью боли.
- Нет, конечно же, нет! - воскликнул Рид, попытался подняться в пылу разговора, но вновь упав обратно на стул, когда травмированная нога не послушалась. Его лицо, состоявшее, как казалось Хотчнеру, из одних острых углов, соединенных между собой неожиданной женственной нежностью, болезненно скривилось. - Я просто хочу сказать, что понимаю тебя, - он смотрел ему прямо в глаза, хотя было видно, что ему безумно хочется отвести взгляд. - И что я на твоей стороне.
- Ух, ты, - Хотч изобразил восхищение. - И ты даже не хочешь назвать меня плохим мальчиком, негодяем и подонком из-за убийства высокоморального маньяка? Ведь он же тоже человек, а любая жизнь - священна? Ты пришёл выразить мне поддержку или пожурить, погрозив пальчиком?
- Я хочу сказать, что ты мне очень нужен, Хотч. И я не хочу, чтобы ты раскисал. И я верю, что ты вернёшь себе кресло руководителя.
- Я и так в своём собственном кресле постоянно сижу, - мужчина демонстративно показал рукой за стол.
- Не придирайся к словам, - устало покачал головой Рид. - Мне нравится работать под твоим началом. И я хочу, чтобы так и было в будущем. Не люблю перемены, знаешь ли.
- Что-то ты слишком разговорчив. И даже умеешь говорить нормально. Гедеон и Росси могут тобой гордиться. Они отлично выдрессировали Маугли, сбежавшего из джунглей!
Рид рассмеялся, почти истерично - на глазах даже показались слёзы.
- Таково, как сейчас, я тебя люблю.
Аарону показалось, что его ударили по голове. Или ножом в грудь. Или... любой шок на выбор.
С трудом встав, без помощи костылей, опираясь преимущественно на здоровую ногу и на воздух, Рид подошёл к нему, двигаясь неловко, дёрганными рывками, снова напоминая Хотчу сломанную марионетку, направился к мужчине и взял его за руку, глядя прямо в глаза.
- Ты для меня самый важный человек на свете. И я очень хочу, чтобы ты пришёл в себя и стал прежним. Мрачным, злым, безжалостным и даже равнодушным. Роботом, который почти не умеет моргать. Но моим любимым начальником.
- Рид, ты уверен, что здоров? - Аарон свободной рукой коснулся лба Спенсера. - Ты ещё скажи, что влюблён в меня без памяти и прямо таки жаждешь страстного поцелуя... и всего, что там обычно полагается по сценарию? - он усмехнулся, почти так, как и раньше, несколько лет назад. - Или я сплю и вижу нелепый кошмар...
Аарон не успел договорить, его собеседник почти безумно улыбнулся, выпустил его руку из своей, которую напоследок сжал почти до боли, обвил его шею и притянул к себе. Опираясь почти всем телом на застывшего мужчину, притянул его к себе и поцеловал в губы.
- Что ты делаешь? - придя в себя, Хотчнер оттолкнул Рида, а затем сам был вынужден быстро обхватить его за талию, чтобы тот не свалился на пол от толчка из-за неустойчивой больной ноги. - Это что, такая новая терапия, о которой ты вычитал в Интернете?
- Хотч, ты правда растерял все извилины или просто слишком шокирован? - Рид, воспользовавшись своим положением, провёл кончиками пальцев по щеке мужчины. - Мне было больно, когда ты не то, чтобы оттолкнул меня, а просто забыл о моём существовании. Заменил меня на Дерека, на Эмили, Джей-Джей, Росси. Я эти четыре года всё пытался понять, что я сделал не так. И мой мозг регулярно подвисал, как компьютер, и я понимал, что эта задача не имеет решения. Потом я осознал, что схожу с ума. Затем понял, что безумным меня делаешь ты. Точнее, твоё равнодушие. Знаешь, оно... ранит. А когда ты стал проявлять эмоции, совсем недавно, я не знал, что с этим делать, потому что про меня ты так и не вспомнил. Помнишь, как мы сидели в засаде и цитировали друг другу любимые книги? А потом читали Шекспира по памяти. И ты мне улыбался. И куда это всё делось?
- Хейли тоже этим интересовалась, - вздохнул Аарон, всё ещё не придя полностью в себя.
- Мне жаль, что тебя настолько сильно травмировали, - пальцы продолжили гладить щёку и скулу. - Но я хочу, чтобы тот Хотч вернулся. Хотя я люблю тебя любым. Главное, чтобы ты был живым и оставался здесь. Прости, но мне важнее, чтобы ты оставался работать в нашем отделе, чем то, останется ли за тобой место руководителя. Я вообще эгоист, и даже этого не скрываю.
- Ты хочешь снова общаться со мной? После работы? - поинтересовался Аарон, ощущая себя так, словно ходит по тонкому льду по болоту. Он не знал, как реагировать на странное - более, чем обычно - поведение Рида, психика которого представлялась ему до крайности хрупкой, словно карточный домик. Мужчине не хотелось задеть чувства Спенсера, так как отлично ощутил на собственном примере, как это больно, когда по твоим собственным как следует топчутся - острыми шпильками и тяжёлыми сапогами.
- Да!!! - лицо Рида озарила редкая счастливая улыбка, а глаза заблестели от новой порции слёз.
- Не ори так, - поморщился Хотч. - А то подумают, что я тут тебя бью. Но я сейчас очень плохой собеседник.
- Я знаю, - кивнул Рид. - Мне это всё равно.
- Хорошо, ты свободен в воскресенье? Если мы, конечно, снова куда-то не отправимся через пол континента.
Спенсер энергично закивал, не отрывая от него счастливого взгляда и нервно улыбаясь.
- Тогда созвонимся в субботу. А сейчас я помогу тебе добраться до твоего места, а то ещё свалишься по дороге, и все полученные от острых углов и ступенек синяки спишут на мой счёт. Не хочу давать Штраус лишних козырей, у меня и так на рука одни мелкие карты. И убери руку от моего лица, пожалуйста.