Усаги Цукино вспоминала о том, насколько часто от неё требовали безграничного мужества, почти самоотречения, как у какой-нибудь святой. Она должна была всех спасти, всем помочь, и это ей нравилось, так как отвечало чувству справедливости, никогда не покидавшему её душу.
Но белокурая девушка, которая казалась почти девочкой в лёгком белом платье, с трудом сдерживала слёзы, думая о том, что, пока она не Сейлор Мун, а обычная девчонка, может быть, ей можно немного поплакать? Да она ведь и раньше проливала реки слёз... И никто особо не возражал.
В парке было жарко, но деревья бросали на неё умиротворяющую тень, защищающую от прямых солнечных лучей. Она не хотела признаваться самой себе, что сегодня надела белоснежное платье не только по той причине, что оно тоже отражало солнечные лучи, но и чтобы вызывать у Мамору воспоминания Эндимиона. Ведь когда-то он так сильно её любил! И совсем недавно ей казалось, что это любовь вечная, незыблемая, как сама вселенная. Ей стало интересно, как бы он отреагировал, если бы она перевоплотилась в королеву Серенити и в таком виде осталась сидеть в парке? Вряд ли бы её арестовали за ношение дорогих украшений и удивительного дизайна платья? Разве что сбежались бы школьницы и начали фотографировать её на свои айфоны.
А он... может быть, всё же вспомнил прошлое? И чары разрушились бы. Конечно, чары. По какой ещё причине Мамору, её будущий король и муж, мог бросить её ради серой и невзрачной - как она считала - Ами Мицуно, Сейлор Меркурий, самого слабого, хотя и самого умного воина. Она бы поняла, если бы ему понравилась Рэй, с которой он какое-то время встречался, когда ещё не помнил о прошлом, или яркая и красивая Мичиру. Она бы поняла, правда.
Первой пришла Рэй. В этот раз она даже не попыталась накричать на неё, огрызнуться, назвать лентяйкой и дурочкой или ехидно поинтересоваться, какую по счёту мангу та прочла вместо учебников. Черноволосая девушка старалась не встречаться с ней взглядом, виновато опускала взгляд и неловко уселась рядом на скамейку.
- Рэй, прекрати, это ведь не ты отбила у меня Мамору, - устало вздохнула Сейлор Мун.
- Но я ведь когда-то думала об этом, - также вздохнула черноволосая красавица. - Ами не имеет право так с тобой поступать! - безапелляционно, излишне эмоционально воскликнула она, как обычно, вспыхнув, словно пламя. - Со всеми нами!
Усаги молчала. Мысленно она была с ней согласна, душа её рвалась на части, но после того, как она осознала - действительно осознала - своё королевское происхождение, бегать за парочкой и кричать, заливаясь слезами, устраивая публичные истерики, представлялось несколько не по королевски. Но она пыталась, да, пыталась, как бы не было ей стыдно вспоминать об этом. И тогда Мамору очень жёстко - в своей обычной манере - ответил, что он всегда придёт к ней на помощь - как к Сейлор Мун, Вечной Сейлор Мун и королеве Серенити. Но она не имеет права попытаться повлиять на его личную жизнь. А когда она, презирая себя за это, напомнила ему о Малышке, Мамору с гневом ответил, что у него с Ами будут свои дети.
Поостыв, он встретил её после колледжа и уже спокойно заявил, что, несомненно, прекрасный воин Сейлор Мун достойна лучшего. И что, конечно же, у неё всегда было и будет множество поклонников. Напомнил он и о её матери, Селене, которая осталась вдовой, что не мешало ей успешно править Лунным королевском.
"Я всегда буду рядом. Как твой воин и друг", - с этими словами Мамору холодно попрощался и ушёл.
Когда пришли остальные её подруги, Рэй не произнесла больше ни слова. Да и другие не знали, о чём с ней говорить, как утешать. Сейлор Меркурий стояла рядом теперь уже со своим парнем и краснела, когда тот крепко обнял её за талию и вызывающе глянул на всех остальных, показывая, что ни за что не отступится. Белоснежное платье Усаги тоже не произвело на него никакого впечатления, так как он смотрел только на Ами.
Разговор не клеился, и вскоре все разошлись под благовидными предлогами. Мамору и Ами ушли вместе, под руку. Ами бросила на неё виноватый взгляд, но это ничего не изменило.
Усаги ещё немного помедитировала, наблюдая за танцем зелёных листков на ветру, а потом встала и направилась к выходу. Полностью уйдя в свои мысли, она едва не столкнулась с Харукой и Мичиру. Сейлор Уран выглядела так, будто готова была вот-вот взорваться, словно петарда.
- Мамору нужно перестать заниматься глупостями и задуматься о будущем! - резко произнесла она. - Он король этой планеты, и должен вместе с тобой возродить Серебряное Тысячелетие.
- Любовь - это не глупости, - устало, но твёрдо возразила Сейлор Мун.
Харука уставилась на неё так, словно была готова испепелить её взглядом. Мичиру успокаивающе положила руку ей на плечо.
- Я знаю, что ты скажешь, - быстро заговорила Усаги, нервы которой всё-таки сдали. - Я должна сделать всё возможное, чтобы Мамору вернулся. Если бы это были злые чары, как я сперва думала, я бы это сделала. Но Рэй проверила, никаких чар. И, да, я пыталась его умолять, уговаривать, взывать к чувству долга, но ничего не вышло. И я прошу вас, не трогайте Мамору.
- Принцесса, мы давали клятву верности королеве Серенити в первую очередь и твоей матери, Селене, - проговорила Харука, едва сдерживаясь, чтобы не добавить парочку отборных проклятий. - Принц Земли всегда был для нас врагом.
- Тогда, пожалуйста, не трогайте его ради меня, - Усаги ощутила себя слабой и никчемной. Она вспомнила о том, как Мамору высказал всё, что о ней думает. О том, что она никогда ему не нравилась, о том, что из-за их глупой любви погибли две высокоразвитых цивилизации, о том, что его верные Лорды были уничтожены Сейлор Воинами, и что он сам был вынужден сражаться с теми, кто верно ему служил. "Представь, Усаги, если бы я уничтожил твоих воинов, как бы ты себя чувствовала?"
В этот момент она поверила в то, что всё закончилось. По крайней мере, у неё с Эндимионом. И теперь она осталась совсем одна, несмотря на то, что Мамору пообещал помогать ей в битвах. И Сейлор Меркурий, конечно, никуда не собиралась деваться. Внешне всё останется таким, каким было, только после битвы она уже не отправиться с любимым на прогулку или в кафе, не будет целовать его и обнимать, чувствуя себя самой защищённой на свете.
Позже Харука пришла к ней в гости, но не зашла в дом, а позвала через окно. Луна не возразила, когда Усаги вылезла в окно и ушла на ночную прогулку. Кошка понимала, насколько важно для её хозяйки и подопечной в одном лице не оставаться одной.
Харука помогла ей надеть шлем и усадила сзади на свой мотоцикл. Они помчались сквозь ночь, разрезая тьму на тонкие ломтики, словно праздничный чернично-шоколадный торт.
Они остановились в том же парке, который ночью был абсолютно пустынным и вызвал бы страх, если бы не присутствие надёжной телохранительницы.
- Скажи мне, что во мне не так? Почему Мамору выбрал не меня? Он же так меня любил, - Усаги сама понимала, что на эти вопросы невозможно дать однозначных ответов, так как чужая душа потёмки. - Я знаю, - ответила она сама себе, не дав Харуке даже открыть рот. - Я недостаточно женственная и не слишком красивая. Со мной не о чем поговорить.
- Глупости это всё, - резко ответила Харука.
- Пожалуйста, научи меня быть желанной, я умоляю тебя! - Усаги уставилась на неё, сама почти не осознавая, чего именно хочет. Хотя нет, она знала, но хранила эти мысли в самой глубины души. Когда-то ведь Харука её поцеловала.
Харука издала короткий, даже злой смешок.
- Это ты меня спрашиваешь, как выглядеть более женственно? - она показала на свои чёрные джинсы, высокие сапоги и мужскую светлую рубашку.
- Харука, ты, конечно, извини, - Усаги нервно облизала губы, - но ты почти как парень. Не пойду же я с такими вопросами к Мотоки, его невеста явно будет против. Научи меня вызывать желание и доставлять удовольствие, - её щёки стали пунцовыми.
- Ты понимаешь, о чём просишь? - угрюмо поинтересовалась Харука, но её серые глаза вспыхнули пламенем.
- Если это тебе не трудно, - опуская голову, пробормотала Усаги, думая о том, что умрёт от унижения, если окажется, что она и Харуку не интересует. Но, с другой стороны, у неё есть Мичиру, действительно женственная и красивая. Девушка, которой никто и никогда не смог бы отказать.
Они отправились к Харуке домой, Мичиру опять на гастролях, так что дом их встречает тишиной.
Утром, поднимаясь с кровати, Усаги щурится на солнце, и её сфокусированный взгляд останавливается на фигуре Харуки, которая стоит у окна в одной короткой рубашке, словно бы просвечивающейся на свету.
- Ты хорошая ученица, - улыбаясь, Харука поворачивается к ней. - Но одного урока мало.
Они встречаются тайком. Первое время Усаги испытывает угрызения совести, но держится за эти встречи, как утопающий за соломинку. Харука вроде бы не против - в своей обычной снисходительной манере.
Однажды утром, когда в гостиной Усаги натыкается на Мичиру, ей хочется провалиться сквозь землю. Она краснеет, бледнеет, мнёт подол платья и не смеет взглянуть в бирюзовые глаза красавицы.
Смех Мичиру, лёгкий и воздушный, как и её музыка, заставляет её удивлённо взглянуть на девушку. Их лица почти рядом, так как Мичиру успела подойти к ней вплотную, пока Усаги мялась. К изумлению Усаги, девушка целует её прямо в губы.
- Ты не понимаешь, принцесса, самым глубоким чувством у меня и Харуки является безграничная любовь к тебе, - ласковый шёпот обволакивает тело и душу, вызывает ощущение удивительной гармонии и счастья. Невесомого, словно фата невесты.
Некоторое время спустя Усаги полностью теряется в новых ощущениях. Харука и Мичиру по очереди заключают её в объятия, и вскоре блондинка уже перестаёт понимать, с кем именно и кому изменяет. Да это и становится неважным, когда она осознаёт, что появление Мамору в обнимку с Ами уже не причиняет такой сильной боли. Она даже способна общаться с Ами без истерик и обвинений, хотя и не стремится вновь стать её подругой.
Когда Харука с Мичиру приходят к ней домой, добропорядочно ужинают вместе с её семьёй - даже Шинго ведёт себя культурно и только с любопытством следит за новыми гостями - она уже не испытывает стыда ни перед одной из них. Ну, почти.
Когда же в её комнате они закрывают её рот поцелуями и ладонями, даря поистине небесное наслаждение, она обмякает и тает в их руках, чувствуя острое ощущение принадлежности. С этого дня они часто оказываются вместе с одной постели, а Луна каким-то магическим способом прикрывает её ночные отлучки, даже никак не комментируя эти исчезновения.
Однажды Усаги принимает решение. Она садится на развороченной постели и серьёзно смотрит на Мичиру с Харукой. И серые, и бирюзовые глаза наполнены любовью и лаской.
- Я хочу возродить Лунное Королевство, - серьёзно, хотя и срывающимся голосом начинает она. - Мощи серебряного кристалла должно на это хватить. Возможно, мне удастся воскресить жителей.
- А как же Земля? - осторожно спрашивает Мичиру.
- У Эндимиона хранится золотой кристалл. С его помощью он сможет защитить свою планету. Королевой Земли станет Сейлор Меркурий. И, конечно же, я всегда приду им на помощь, - пожимает она плечами. - Вы со мной?
Девушки кивают, переглянувшись.
Остальные воины, кроме Ами, согласились вернуться на Луну. Усаги размышляет о том, как помягче рассказать родителям о том, кто она такая... и пригласить их на Луну. Сначала в качестве гостей, а потом... быть может, дворец им понравится больше скромного домика?
Нападение очередного сильного врага рушит все её планы. По крайней мере, отбытие на Луну приходится отложить. И в разгар борьбы Вечная Сейлор Мун испытывает огромное искушение. Крамольные мысли едва не заставляют её пропустить удар. Она думает о том, что, если воины и Эндимион снова погибнут, то она сможет их возродить, пусть даже ценой свой очередной гибели. И, когда они вновь проснутся, она может лишить их памяти. И тогда у неё появится шанс вновь вернуть всё на круги своя. Мамору будет принадлежать только ей. А она сможет измениться, стать красивой и нежной, чувственной и женственной, по-настоящему желанной.
Серебряный кристалл ярко сияет, и его свет защищает всех воинов от очередных демонов зла. Усаги колеблется, она видит два варианта будущего и никак не может остановиться ни на одном из них.