Выдержки записей кристалла 'Черновой вариант энциклопедии всеобщей Академии Релата', издание 193 года по единому летоисчислению (ЕЛ), составитель Нирн Карнский, старший смотритель архивов, электронная переписка и комментарии рецензентов представлены полностью. Экземпляр нетиражный, для внутреннего пользования. В настоящее время хранится в сейфе директоров Академии, раздел 'разное'.

  

  'Айри, именуемые также драконолюдьми, долгожителями, эарриатирэн и так далее.

  Крайне малочисленная раса, населяющая Релат. По современным оценкам, их всего 574 в мире. Единственная, помимо людей, обладающая полноценным разумом. Об укладе жизни и обычаях известно чрезвычайно мало. Являют собой второй этап развития дракона, покинувшего свою примитивную форму ящера с целью обретения взрослого разума. С первого дня 'бескрылой' жизни имеют внешность, характерную для человека в возрасте 18-25 лет. Меняются медленно и незаметно для нас, поскольку живут очень долго. Все являются сенсами, то есть способны передавать и воспринимать образы, также могут в виде т.н. мыслеобразов сохранять записи знаний для прямого обучения имеющих аналогичные способности. Точная продолжительность жизни не установлена, но, по некоторым данным, она всегда в десятки раз превышает человеческую и зависит от многих факторов, в большинстве своем - малоизученных. Например, якобы имеют значение развитие разума и духовная организация. С 3 года до ЕЛ живут среди людей, прежнее место обитания - вероятно, горный хребет Драконий, в некоторых источниках именуемый 'Змеиный'.

  Имеют развитые технологии, давшие основу современной общей цивилизации айри и людей, среди них немало крупных ученых. Собственные архивы насчитывают достаточно достоверные данные по истории расы и её выдающимся представителям за последние 70 веков. Люди в них, к сожалению, не упоминаются, что осложняет создание единой датировки.

  По сведениям на момент издания этой энциклопедии старейший айри - некий Аэртоэльверриан, живущий обособленно от прочих в местности, известной как Утренний лес и являющейся коллективным владением снавей по решению князя Карна от 5 года ЕЛ. Указанный айри считается их наставником и учителем. Возраст не установлен, сам он на эту тему говорить категорически отказался, игнорируя прямые запросы, прочие источники позволяют утверждать, что живет в мире он не менее 1000 лет.

  (Пометка директора Академии айри Ялитэ: 'ящер' - слово, не принятое в приличном обществе айри, убрать. Нирн, драконы не примитивны, они просто иные, не добавляй глупости от себя! И абсурдные домыслы по поводу возраста Риана выбрось целиком, он против, как тебе известно. Старейший - и довольно, а для твоего сведения - ему 1398 и отшельник просто старается спастись от усердия Лиммы в праздновании юбилея.)

  (Пометка Лиммы: спасибо дорогой, теперь уж не отвертится.)

  

  Великий дракон - Бог полета, душа мира, анн-айри-тэ и т.п.

  Мифическое существо, якобы управляющее наши миром, Релатом, в части судеб, климата, организации жизни и так далее. Легендарный основатель рода драконов в форме ящера, якобы воспитывающий снавей и наделяющий их даром во всей его полноте. Единственное упоминание свидетелей, якобы лично видевших его, относится к периоду последней войны, ориентировочно 3-1 годы до ЕЛ. Существование не доказано. Наука склонна относить его к числу древних суеверий.

  (Пометка Риана: Оставить только первое предложение.)

  

  Снавь, также используются названия Говорящая с миром, видья (устаревшее).

  Человек, наделенный уникальными сенсорными способностями, именуемыми 'дар' и умеющий ими распоряжаться в рамках своих возможностей, называемых 'силой'. Общее число в мире крайне невелико - 219 (данные единого мирового реестра экстренного вызова снавей в случае ЧП от 17.12, год 192 ЕЛ). Документально подтверждены случаи полной ликвидации снавями моровых заболеваний, лихорадки, неизлечимых недугов, опасных климатических аномалий. В связи с этим прошедшие отбор по силе дара, именуемые 'ясными' (всего 72 сейчас, данные того же реестра) постоянно находятся на связи с общим координационным центром и обязаны носить браслеты экстренного оповещения.

  Ясные снави имеют особое право отменять решения любого Совета нашего мира по причине своей т.н. 'прямой связи' с душой мира (см. Великий дракон). Современная наука делает их роль в обществе менее полезной и заметной, постепенно оттесняя из своих прогрессивных областей.

  Вокруг т.н. снавей немало легенд, широко и многократно преувеличивающих их таланты и заслуги перед человечеством.

  Наиболее невнятным и надуманным выглядит т.н. обряд посвящения, якобы позволяющий обрести полноту силы и проводимый для самых перспективных дважды, первое посвящение дает звание 'озаренных', второе - упомянутых выше 'ясных'. Весьма сомнительно их умение предвидеть будущее, поскольку якобы дар невозможно использовать в ходе эксперимента, он просыпается лишь при наличии реальной угрозы. Еще более сомнительно наличие у некоторых из них, вроде бы - очень немногих, на настоящий момент - по-видимому двух, т.н. 'дара дракона', некоего артефакта, позволяющего заметно увеличивать силу и глубину дара, осуществлять невероятные действия. Например, легендарное и ничем не подтвержденное пребывание одной из живших в период последней войны снави (Тиннара, истинное имя Ника) в течение ряда лет в теле дракона и последующее перерождение, позволившие избежать верной смерти, но не обеспечившее ей долголетия айри. Документальные свидетельства и даже описание артефакта отсутствуют.

  Многие действия снавей определяются 'Кодексом', составленным уже упомянутой выше Тиннарой Ринай. Тест сохраняется фактически неизменным уже полтора века и, увы, для энциклопедии не предоставлен.

  (Пометка Лиммы Энзи, декана лекарского Акада: Зря я ему перелом срастила, вот бы славно он на костылях полгода топал к светлому научному будущему! Статьи 'Снавь', 'Великий дракон' и 'Айри' отослать на просмотр Риану. Позже я перепишу первую. Ко мне на лекарский прием Нирна более не пускать, даже если наш отшельник ему все ребра сочтет.)

  (Ответ Риана: Лимма, да нужны мне его ребра! Привози дурня на чаек, познакомлю я его с Великим. Старик любит шутки.)

  (С пометкой 'важно, для всех рецензентов', директор Ялитэ: Уважаемые рецензенты! Задача состояла в том, чтобы исправить ошибки, неточности или целиком переписать отдельные статьи. Нирн, конечно, уже засох в своем архиве и слегка покрылся пылью, но раньше он хоть документы выдавал по первому требованию! А что теперь? Мне надоели его многочасовые молитвы Великому дракону, архивом невозможно пользоваться, а поющий заика - это вообще слишком. Лимма, дорогая, имей жалось хоть ко мне, пролечи его и немножко вразуми. Ты же умеешь, ну не может не петь - так пусть хоть в нерабочее время.)'

  

  Предисловие к изданию составителя, Нирна Карнского.

  Перед вами труд целого коллектива авторов и рецензентов, консультантов и добровольных помощников. Пятнадцать лет все мы усердно возводили это здание - первую всеобъемлющую энциклопедию, позволяющую охватить взглядом не только Академию, но и весь наш Релат таким, каким мы его видим в год издания - 193 от принятия единого исчисления лет.

  Работа над Энциклопедией позволила не только собрать и систематизировать разрозненные сведения по истории, философии, религиям, современной научной проблематике. Она дала нам всем - и мне в частности - шанс оценить и переосмыслить свое видение мира.

  На страницах и в файлах - наше знание о мире. То, что может быть изучено и осмыслено, подвергнуто научному анализу. Оно будет меняться и уточняться в последующих выпусках и регулярно обновляться, дополняться и редактироваться в электронном варианте.

  Я прошу читателей помнить, что помимо доступного познанию есть и иное - посильное лишь вере и питающее не разум, а душу. Надеюсь, мы подошли к изложению этого раздела достаточно бережно и он останется неизменным, как неизменно пребывает с нами в этом мире Великий дракон, душа Релата, чье сердце отдано целиком всем нам, живым, и болит за каждого. Потому очень важно развивая знания, не увеличивать печаль Дракона своими гордыней, жестокостью, равнодушием и безразличием. Иначе однажды вы рискуете осознать свою полную несостоятельность и будете вынуждены начать путь жизни заново с того места, где произошла ошибка.

  

  ***

  5 марта 203 года ЕЛ,

   Релат, Академия, западное побережье княжества Карн,

  Ника.

  

  - Увы, некоторые неумные люди и не-люди наивно и безответственно утверждали, будто бы у пилотов стальная непробиваемая стрессом психика и нервы-канаты, - вздыхал надо мной Эл, пряча беспокойство за насмешливым тоном. - Снимут тебя с полетов, и надеюсь надолго, так и знай. Сам сегодня же посоветую управителю Ринтэю.

  

  Мог бы и промолчать. Я - ясная снавь, Говорящая с миром второго посвящения, и людей и не-людей чувствую крайне остро, а он - айри, и следовательно, тоже вполне успешно копается в моем сознании и подсознании, как все долгожители. Конечно, целиком мыслей не читаем, но и образы бывают вполне красочны для понимания. Впрочем, уже давно мы двое - почти одна душа, так что и насчет мыслей я немного лукавлю. Часто мы обходимся без слов. Но сегодня он переживает и оттого пытается выглядеть бодрее себя самого. Смешно. Меня даже чуть отпустило.

  Открыла глаза, осмотрелась. Больничное крыло лекарского Акада, капельница, полный кувшин родниковой воды, которой обожают отпиваться больные снави. Вода - основа жизни. Мы, одаренные, к ней крайне восприимчивы.

  Датчик на пульсе. И серый, помятый от бессонницы Эл у изголовья. Значит, давно валяюсь...

  

  - Третий день пошел, - кивнул он уже вполне серьезно. - Тебя смотрела снавь. Точнее, лично твоя наставница и наша непререкаемая академисса, госпожа Энзи, и нашла опустошенной энергетически, словно ты черный мор в одиночку излечила или ураган усмирила. Так что - водичка, глюкоза и забота окружающих. Тогда, по её словам, рано или поздно мы узнаем, что это было.

  

  Я нахмурилась, пытаясь ноготком ковырнуть краешек воспоминания. Боль-но. Он уверенно подхватил под плечи, усадил и сунул в руки наполненный стакан. Выхлебала, отдышалась, получила второй, отпила несколько мелких глотков. Не поленился, слетал к Риану. Воду из Утреннего леса ни с чем не перепутать. Она живая.

  

  - Спасибо.

  - Пожалуйста, - он глянул искоса. - Ты от слабости такая вежливая и покладистая? Или свершилось великое чудо?

  - Ну тебя! В твоем возрасте пора повзрослеть. - Я привычно понаблюдала его тоскливое возмущение.

  

  Двести пятьдесят один год без крыльев - для айри он совершенный ребенок, просто не все долгожители любят, когда им указывают на возраст. Особенно если это делает совсем не чужая и даже чуть в тайне от себя любимая человеческая девушка. В тайне от нас обоих, ага. Потому что он уже Риану плакался, да и я тоже. И Энзи до того в курсе, что я её избегаю, тетушку мою, не умеющую оставаться в стороне от 'чужих' дел. Как я им объясню, что не хочу быть 'любимой третьей, кажется, сейчас припомню точнее... ах, четвертой, давно это было, тому лет пятьсот, женой'. Ему еще жить столько, сколько я и удумать не в состоянии. Вот и пусть живет, без меня в качестве эпизода бурной юности. Я, конечно, из народа арагни, почти чистокровная, и точно дотяну до ста двадцати, мы живучие. Без зубов, лысоватая и дрябленькая. А он будет таким же замечательным. Легким, гибким, как хлыст, меднокожим и обжигающе черноглазым, лет тридцати на вид. Спокойным, расчетливым, насмешливым, уверенным.

  Может, выставить его за дверь и поплакать? Не-ет, пусть сидит тут, иначе через полчаса я сама пойду пошатываясь искать изгнанного. Он так замечательно тепло переживает, прямо сразу все болезни исчезают. Кроме одной. Упрямство, он сам мне не раз намекал, у меня застарелое и неизлечимое.

  Влюбиться с первого взгляда, да при моей достаточно стабильной психике прирожденного, так все говорят, пилота! Впрочем, мы, снави, склонны примечать сразу притяжение душ, это ведь большая редкость и она для дара - очень яркое явление. Добавлю, я тогда была семнадцатилетней дурой, не способной даже осознать его природу айри, - не вполне трезвой, проще говоря. А точнее, вполне нетрезвой... И к тому же дико провинциальной, первый день в Академии, второй раз в жизни в большом городе, когда буквально натолкнулась на этого типа, перегородившего собою газон метрах в пяти от дорожки, за клумбой. Как тут было не натолкнуться? И началось: 'Эй, ты, эльф, у которого в глазах утонуть можно, кто меня должен был у парковки мобилей встречать? Я чуть не сгинула в страшном городе без провожатого!'...

  Меньше надо было пить у тетушки Юлл, но она так умеет угощать, тем более - день рождения! А во хмелю, как оказалось, я необычайно прямолинейна. Или криво-линейна, от тропинки-то я отклонилась, сама того не приметив... Ну мешала мне его спина, не обойти! Бедный айри прилип к газону, его в жизни никто не окликал столь беспардонно, к тому же пиявкой вцепившись в руку. Эльф - наше семейное словцо, малопонятное посторонним. Сказка из мира моей трижды-прабабки Тиннары, рожденной не на Релате. Впрочем, дело давнее и забытое, к чему я? К тому, что это уж точно дурацкое определение для академика, да к тому же бессменного уже более века декана нашего технического Акада. Последний разросся и занимает три четверти всех площадей Академии, да плюс филиалы - так что мало кто в нашем мире решается не узнавать господина Эллара.

  Он попробовал вывернуться, довольно ловко изымая руку из обращения, но действовал рассеянно, просто отмахнулся. Я рефлекторно настояла на своем, используя довольно простой, но эффективный прием, и мы дружно рухнули. Все же Риан - лучший из учителей, да и сын тетушки Юлл меня именно за технику боя без оружия хвалил. Кнэйрский 'снежный закат', редчайший гибрид этих красивейших и капризнейших роз, устойчивый к зимовке, высаженный впервые в том сезоне перед главным зданием Академии, уже никого не хвалил и не ругал. Отмучался, бедный, не дожидаясь кошмара заморозков.

  Когда мы снова оказались на ногах, я чуть более осознанно и внятно извинилась, потирая ушибленную кисть, к тому же проколотую мстительным гибридом перед гибелью. Думала, что шипы розоводам удались, слушала нудный шум в ушах и убито соображала, насколько сейчас красна и смешна. А он стоял напротив, морщился от боли в плече и смотрел с таким же странным прищуром, как теперь. И мои слова под внимательным взглядом все плотнее слипались на языке, превращая речь в бурчание-мычание.

  'Допустим, не встречал я тебя, сама нашлась. И не эльф, но уж все одно - грех дать сгинуть столь ловкой особе, - деловито сообщил он, закончив осмотр и разминая плечо. - Куда поступаешь?' Я ответила, он, понятное дело, развеселился окончательно. Уверенно сообщил мне, что необходимый мне декан с утра был точно по ту сторону экватора, и в Академии его скоро не ждут. Так что - до пятницы я совершено свобода... Я с сомнением покосилась на шутника: присказка старшей Ники, откуда бы? Но меня уже тащили и забалтывали. Он это умеет.

  Два дня, забросив все дела, водил и возил по городу и Академии, периодически под ловкими предлогами пополняя градус спиртного в организме своей будущей студентки. На нас не просто косились - от нас шарахались, а потом с перекошенными лицами пялились вслед и шептались. Меня даже не убил самый главный садовник - академик и любитель роз, прибежавший хоронить свой 'закат' во всеоружии. Так и замер с занесенной тяпкой, едва Эла опознал. У декана до того дня была вполне сложившаяся репутация солидного, холодного и суховатого ученого. И весьма искушенного политика, а как без этого удержать в руках Акад?

  Точнее, я позже узнала, что шарахались и шептались, и что репутация... а тогда не заметила, у него действительно оказались очень глубокие глаза. И уж не знаю, что он рассмотрел в моих белесых, но предложение сделал в первый же час знакомства, и я решительно согласилась. Все было невероятно, неправдоподобно хорошо. Даже слишком.

  Потом я как-то враз отрезвела, поняла, что он вовсе не человек и, тем более, не мальчишка лет на пять-семь старше меня. Так сказка кончилась. Выходить за вечно юного я не хотела, а он наотрез отказывался легко соглашаться на меньшее. Мы дружно убедили себя, что это минутное увлечение, все само пройдет со временем, мы упрямые и если что решим... Десять лет без малого минутному увлечению, и плевать ему на наше упрямство. Ругаемся, миримся, бегаем друг от друга и друг за другом. Но женой? Это выходит, на всю жизнь - мне и один маленький отрезок вечности - ему? У моего декана впереди тысяча лет, наверняка не меньше.

  

  - Ник, прекрати. Я ведь не виноват, что родился таким, - он резко отобрал стакан и брякнул донышком по столешнице. - И не смей сердиться, да, я опять отлично знаю, что ты думаешь, у тебя на лбу аршинными буквами подробненько изложено. Не вечный же я! Может, сильно повезет и скоро разобьюсь или утону...

  - А говорят, айри умные, - на него нельзя сердиться.

  - Не все, - утешил он и заговорил иным тоном, весьма деловым. - Раз тебе полегчало, будь серьезной и ответственной снавью и вспоминай. А то Совет Академии рвет и мечет, кто-то от особенно большого ума счел случившееся едва ли не нападением. В княжестве Карн, на территории которого мы, если помнишь, вообще-то находимся, третий день пытаются понять, есть ли у них еще гвардия, и если есть, что с ней теперь делать. Я более-менее в курсе... И даже немного занимался этим, но без твоего рассказа картина неполна. Ты так кричала - нечеловечески. Я почуял даже от Риана, а это, сама знаешь, далековато отсюда.

  - Нечеловечески. Потому что тот, кто кричал, не вполне человек. Вполне не-человек, уж так будет поточнее. - Я поежилась и даже не стала спорить, когда он обнял, устроил мою голову на плече. - Слушай и пиши на кристалл для Совета. Я бы и сама назвала это явление 'Крик', хотя по сути оно много сложнее, глубже и являет собой чуть не стоившее мне рассудка отчаяние чужой души. Прием детализированный и подробный, многослойный: события, ощущения, даже крупные фрагменты памяти, ассоциации. Перехватил Крик сам наш мир, Релат, и я оказалась своеобразным приемником-громоотводом. Даже не обуглилась, не надо так переживать. Лучше уж ты мной гордись: самая одаренная ясная снавь в подходящем для сброса сигнала районе... Лимма ведь была в отъезде?

  - Гостила у императора Анкчин, на открытии филиала Акада лекарей. Вернулась утром, как раз к переполоху.

  - Так я и думала. Поэтому именно мне и спустили его, а в Крике я разобрала недоступное мне, снави и вам, айри. Не только картины и образы, но и полноценные мысли, оформленные в слова - на вашем древнем языке. Кстати, произношение малознакомое, очень старое и без принятых теперь сокращений. Итак... Там была ночь, в небе ненадолго парадом построились четыре цветные луны. Мелкая багровая впереди, следом зеленовато-лимонная, в половину нашей по ощущениям, затем блеклая с синевой, процентов на двадцать крупнее нашей, и замыкала процессию совсем темная. Я не возьмусь описать её цвет, он за пределами моего нормального восприятия - нечто за-фиолетовое, хоть тогда, чужим взглядом, отчетливо видела. Он был волк, но сознавала я его как одаренного человека...

  

  Говорить пришлось долго. Эл, видимо, не только писал, но и транслировал. К концу рассказа в палату набежали наши замечательно молодые на вид академики-айри и солидно седобородые академики-люди. Не знаю, что они услышат на записи потом, кроме себя самих, сопящих, топающих и бубнящих скороспелые комментарии в спину уже определившихся оппонентов.

  Боги Релата добры: очень давно академики не носят посохов. В начале нашей истории науки посохи были, они теперь выставлены в музее. Дубовые, резные, украшенные камнями, золотом и еще невесть чем. С родовыми гербами у знатных людей и точеными скульптурами драконов в прозрачных шарах раннего примитивного слоистого пластика у айри: вся красота, кстати, ловко стилизована для удобного удара. Таким шаром по голове огребешь - и сразу изменишь точку зрения. На горизонтальную от пола, ага.

  Прежде, по слухам, на особо глубоких закрытых диспутах и старцы, и юноши азартно дрались, а потом неделями 'отдыхали на море' до полного осветления синяков... Массовое побоище зафиксировано в архивах, это легенда Академии, одна из старых и памятных, ей уже 130 лет, и до сих пор передается в деталях изустно, поскольку айри тогда проиграли, а они, долгожители наши, все по-прежнему живы и преподают, так что распространять и собирать слухи - дело опасное.

  Кстати, мой декан посох не сдал. Хранит как реликвию. У него 'укороченная модель повышенной убойной силы убеждения', по словам вреднющего Риана. И правда, скорее жезл. Увесистый, с металлическим оголовьем красивой чеканки. С секретом: поворот шероховатой рукояти - и у нашего боевого декана уже обе руки вооружены. Сердечник жезла выходит из трубки, получается трехгранная и чуть заостренная снизу палка с удобной рукоятью. Я рассмотрела оружие с опаской и как-то сразу решила: декан был в диспутах силен.

  В общем, вернусь к теме: состоялось памятное 'бурное обсуждение' при обсуждении унификации систем счета и мер. Айри пытались отстоять свое и ратовали за восьмеричный счет, куда более для них привычный. Айри было мало, людей много, при том некоторые предлагали свои локальные системы мер и весов, прижившиеся издревле в их местности. Итоги побоища куда более значительны и серьезны, чем перечень травм и синяков. Айри, по слухам, затаили злобу на Ялитэ, довольно быстро принявшего сторону людей из вполне объективных соображений и ставшего в итоге не временным, а бессменным директором Академии. Еще сильнее они были в обиде на Эллара, недоросля едва за 120 лет в тот момент, получившего окончательно звание декана из рук тех же людей и слишком уж успешно оборонявшего их предложение. Ходят слухи, он кому-то там из своих что-то крепко сломал или проткнул. И может, и то, другое. В результате потом долго сидел в Академии безвылазно, пока Риан все не утряс. Вот уж точно: этот и без посоха опаснее огнедышащего монстра из сказок!

  Люди и айри тогда едва не рассорились всерьез. Но по счастью еще жив был Най, вполне непререкаемый для людей, ведь его роль в окончании последней войны зрима и велика. И жила в мире его жена, моя трижды-прабабка, Ника-Тиннара, безусловный авторитет для айри, поскольку четыре с лишним года жила драконом, и - страшно сказать, - видела нашего Великого лично. Именно она, кряхтя и задыхаясь, воспитала всех без разбора, помирила и потребовала изъять у дурней посохи.

  И вот - результат. Пихаются локтями и шумят, но все вполне здоровы. К тому же теперь, если бы они пошли в драку, разобрать, кто на чьей стороне, я бы не взялась. Вот хотя бы мелькнувший рядом айри Ниэст: его толкают в спину свои, а прикрывают - люди. Сжились, нас теперь делить трудно.

  Молчали в общей буре голосов лишь оба наши директора, - как заведено с основания Академии, - человек и айри. Нехорошо молчали, со знанием темы. Когда рассказ кончился, айри Ялитэ посоветовал мне отдыхать и набираться сил. А Гимир ворчливо пригласил коллег остепениться и покинуть палату больной. Потом нехотя буркнул, чтобы 'декан Эллар' зашел к нему в кабинет и изложил соображения.

  Меня они вообще сочли мебелью, наверное. То есть лежи и не дергайся, на иное не годна. Эл улыбнулся ободряюще, пообещал вернуться к вечеру - и исчез.

  На три дня!!!

  Я лежала слабая и обиженная, потому что болеть скучно, а болеть без свидетелей и сочувствующих - это смертная тоска. Попробовала встать, оказалось непосильно. Убедилась с огорчением, что меня надежно избавили от экрана и книг, напрягать глаза вредно. Расстроилась, сердито отодвинула кувшин, тем наказав его за отсутствие Эла, и взялась сверлить взглядом двор за окном. Во-он там, напротив, через полянку, главное здание деканата технического Акада, владения Эла. Бюрократ! У него отделений развелось - память ноет заучивать. Многие покушались развалить слишком уж крупное образование, но приглядывались - и тихонечко отползали в сторонку. Тот объем работы, который тянет в одиночку уважаемый Эллар, никому не нужен. Надо договариваться со знатью и Управителями, выбирать и поддерживать перспективные направления, делить ресурсы и время, отбиваться от желающих пристроить своих людей и не-людей, менять программы обучения, вести кучу собственных кусов, воспитывать 'любимчиков' и будущих преподавателей...

  Зато идти ему до моей палаты недалеко, чтобы больную проведать.

  Лежу, и нет ему дела до меня, потому что ничто и никто мне не угрожает. Вот если бы хоть ногу сломать... Года два назад он умудрился пересечь поляну с рекордной резвостью. Это когда его очередной любимчик защищал квалификационную работу на должность руководителя направления одного из филиалов. Труд был по нестандартным методикам спуска высотных пилотируемых модулей. Вроде все про нас с деканом знают, но самым языкастым я шеи начистила, и теперь сплетен поубавилось. Может, потому этот, учившийся не здесь и работавший в степи безвылазно несколько лет, не знал и додумался, дурак, ляпнуть...

  Мол, есть и совершенно уникальные случаи. Буквально пару дней назад пилот группы 'МД', одаренная, выжила при катастрофе двигателей, сформировав своей силой дара сложной формы стабильный воздухоток, подобный 'подушке', который и погасил основную энергию падения, всего-то пара переломов да несколько ожогов, и это из верхних слоев атмосферы, хотя системы безопасности модуля... Эл мягко уточнил в вязкой тишине, все более смущающей молодого докладчика, имя пилота. Аккуратно сложил мантию на кресле и рванул в окно. Там был второй этаж, для айри уж вовсе не высота. Я сидела в пустой аудитории напротив на четвертом, как красна девица из сказки, ведь ожог со щеки еще не сошел, и зубрила у оконца анатомию. Переломы Лимма срастила, но болели они нещадно. Можно понять, сколь интересна в моем тогдашнем положении была третья глава - 'строение скелета'... Все снави обязаны получить лекарское образование, таков закон.

  Его страх и боль за меня, пострадавшую, я почуяла сразу - так что видела и прыжок, и стремительное преодоление лужайки, и взлет по вертикальной стене: декан добрался до красной девицы без всяких сказочных крылатых лошадей. У любого айри есть когти, надежно спрятанные в межпальцевые кармашки. Я до того дня и не знала, как безупречно Эл ими умеет пользоваться. Перемахнул подоконник, замер, глядя на меня, и потом тихо обнял. Правильно я ему ничего про тот случай не хотела говорить. Обошлось - и ладно.

  А теперь три дня - ни слуху, ни духу!

  Может, собраться с силами и попробовать сознание потерять? Не с моим здоровьем, кто поверит! А тетка еще догадается сказать Риану. И наш отшельник меня живо воскресит, он симулянтов не уважает. Ко мне вообще придирается по сущим пустякам, я же родная, не имею права на дозволенные иным слабости.

  Вернулся декан, как и говорил, к вечеру, но в таком беспросветно измотанном виде, что я не только отказалась от придуманных со скуки претензий, но даже прикинула, как выигрышно на его фоне буду смотреться в возрасте лет эдак ста. За время отсутствия Эла я отменно отоспалась и отъелась, нервы опять канаты. Почти. Ну как на него смотреть, черный же весь! Усадила на кровать, под бурные протесты сняла усталость и пролечила головную боль. Ага, щас, он боится, я в обморок рухну! Да первым туда свалится... И коварно усыпила. Знает ведь, со снавями связываться - покоя не знать. Великий дракон дар отмеряет, как любит шутить Риан, 'чистым сердцем и тронутым разумом'. Хотя другие едва ли согласятся всю жизнь заниматься чужими бедами: безотказно, безоплатно, до полного исчерпания сил. У меня сил много, меня минутной мигренью не проймешь. Утром разберемся, на две свежие головы.

  И разобрались.

  Он провел меня в пустой директорский кабинет, хозяйски отомкнул хитроумные замки сейфа и не глядя бросил за спину янтарный шарик. Я всегда ловлю, отменная реакция у нас фамильная. Еще от трижды-прадеда Ная, человека редкостно мирного и уживчивого, поскольку доводить его - себе дороже. О чем говорить хотя бы прозвище трижды-пра: 'белоглазый демон'. Ная мой обожаемый наставник Риан поминает по всем поводам и без таковых. Наверное, потому что считал едва ли не сыном, а я на него чем-то похожа - светловолосая, загорелая, светлоглазая. Отталкивающая внешность, это мнение многих. Им в мои слегка бешеные серебряные глаза смотреть, видите ли, неприятно. У одаренных не слишком приятный взгляд: он ощутимо давит, когда мы хотя бы немного читаем сознание собеседника. Вообще читать не принято, но порой сдерживать себя сложно. Многие заранее усердно закрываются и от нас прячут взгляд. Добавим к сказанному: у меня и репутация соответствует взгляду. Я женщина слабая, беззащитная, со мной всерьез и до прямого конфликта уже давно никто не связывается, лет шесть. Был случай. Неприятный, и я до сих пор не решаюсь уточнять у Ялитэ, выжил ли тот айри, поскольку додавить мразь стоило, но сознавать себя убийцей я не желаю. А директор молчит, мир айри - очень сложный и закрытый, они слишком долго живут и слишком иные, чем люди. Кроме Риана, он-то понимает и их, и нас. Старейший, удивительный, самый добрый и порой очень жесткий в решениях. Я у него на воспитании оказалась с четырехлетнего возраста, родителям все было недосуг, ученые - люди странные. А потом их не стало. Так что синяков я набралась на тренировках с оружием и без - по полной программе, и жаловаться оказалось некому. Впрочем, я наловчилась жаловаться Риану - на Риана. Он привык.

  В общем, никто о том скандале шестилетней давности ничего не должен знать, дело глубоко секретное... то есть все в курсе, у нас же Академия - здесь стены проницаемы для слухов. Вот и говорят, что глаза у меня неприятные, слишком давящий взгляд. У трижды-прабабки были зеленые, очень красивые, по словам Риана. И она умела смотреть на мир и людей легко и открыто. Но мне от неё досталось только истинное имя. Хотя теперь традиция давать ребенку два, для семейного круга и внешнего мира, уже умерла, у меня оно единственное, и для близких, и для чужих - Ника.

  Янтарный шар в моих руках - явно из архива древних айри, живших в горах. Еще до того, как им пришлось спуститься и признать, что люди вполне разумны и как соседи неплохи. Шары такого возраста пока читать умеют лишь сами айри и еще мы, Говорящие с миром, то есть снави. Я и создавать умею. Не такие, янтарно-красивые. Попроще на вид - клубочки из воспоминаний и опыта. Это не технология айри, а 'дикое знахарство', как сердито бубнят наши академики. Любая ясная снавь способна делиться с другими, мы всегда это умели. Айри тоже мотают клубочки. Немногие, в основном друзья Риана, у которых души потеплее, без эдакой драконьей холодности-избранности. Мой Эл клубки делает бесподобно, он очень организованный.

  А вот оборудование для универсальных и общедоступных записи и приема мыслеобразов погибло, новое наши умники пока никак не отстроят, 'у опытных образцов помехи без-образны', заметил как-то едкий Эл.

  Этот шарик вообще чудной - просто внимательное изучение смотрящим документа, напечатанного на древнем наречии айри. Я его знаю, так что вполне читаемо. Только нудно, слова у древнего - по десятку слогов самые коротенькие. Посмотрим...

  

  Проект 'Технобог'

  Цель.

  Восстановление полноценного уровня восприятия мира утратившими крылья айри в широком диапазоне частот и энергий волн: цветность по всему спектру, ночное, подводное и прочее зрение, дально- и макро- видение; тонкое тактильное восприятие; звуковая чуткость, так называемый 'звериный нюх', полнота работы вкусовых рецепторов. Возможно дополнительно - развитие сверхспособностей: регенерация, чувство опасности, высокая толерантность к неблагоприятным условиям жизни и агрессивным средам. В отдаленной перспективе - восстановление второго облика, драконьего либо аналогичного ему.

  

  Описание работ.

  Выведение подопытного вида короткоживущих, - условное название волвеки - объединяющих лучшие качества исходного материала и способных существовать в обоих своих обликах, меняя их сознательно. Основа: так называемые люди (или человеки) и мутированные волки. Виды выбраны исходя из внешнего и генетического сходства первых с утратившими облик драконов айри и тонкости чувств вторых, дополненной отменной выносливостью. Позитивным фактором считаем стайность волка, облегчающую контроль популяции и быстрое падение уровня сознания до примитивной культуры, в перспективе - фактически бессловесной. В качестве сырья взяты модифицированные волки с массой тела взрослого самца в 2/4-2/6 эгран...

  

  Я тупо уставилась на незнакомое слово. Ага, они же считали тогда иначе... получается , вроде бы, - 110-130 килограммов... Это если я ничего не путаю, само собой. Ладно, декана выпотрошу, он-то точно знает!

  Что там дальше? Пока дышим и не нервничаем, просто дочитываем.

  

  ...длительностью жизненного цикла не менее 2/0/0 лет...

  

  Вот мало их били посохами! Опять эта хрень с собственным счислением айри! Как же они считали-то, помоги Великий сообразить! Последняя цифра - это единиц в восьмерке... средняя - число полных восьмерок, как у нас - десятков. Левая, соответственно - количество этих 'серединок'... То есть по-людски тут должно быть написано: 128 лет. Ладно, сочтем себя умной, найдем полку с пирожками и вознаградимся. Потом.

  Я вернулась к чтению документа, далее ловко подменяя чужие значения их близкими аналогами из нашей современной системы тех самых мер и весов. Итак, не мене ста тридцати, грубо говоря, лет...

  

  ..., усовершенствованными органами чувств. Итоговая совместимость доноров по основным параметрам дает основания рассчитывать на успех гибридизации. Стартовые генокарты обоих видов прилагаются, как и программа гибридизации.

  

  Протяженность плановая.

  1 этап. Промежуточная задача - достижение стабильного генокода нового вида с постоянным контролем потомства, пополнением материала и отбраковкой. Не менее 50-70 поколений, после четвертого десятка без ускорения роста детенышей, влияющего на их развитие. Начиная с 20-25 стабильного поколения необходим выборочный контроль за процессом возрастных изменений, требующий содержания наиболее ценных единиц до их естественной смерти.

  Примечание: дополнительный рабочий геноматериал должен быть собран заранее. Хранение в неактивной фазе резерва, использование по факту необходимости.

  2 этап. Выявление механизмов формирования различных уровней восприятия органами чувств двух обликов, оценка возможности, формирование технологии и апробация обретения полноты восприятия мира в первом поколении без патологий - так называемое 'второе рождение'. Прогнозировать затраты времени сложно, поскольку будут задействованы многие необъективные и неизвестные факторы.

  

  Сроки и место проведения.

  Замкнутая система, желательна 100% изоляция от подобных видов. Тип 'скальное гнездо'. Программа с точной датировкой прилагается.

  Я устало откинулась на подголовник кресла, брезгливо оттолкнула шар, заполненный старыми, местами будто истертыми, нитями памяти, и зло выдохнула.

  У нас игры с генами разумных под полным запретом, да и прочее строго контролируется. Директор Ялитэ давно пытается усилить генное направление, там есть интересные перспективы, но мы, - в смысле снави, - против. Тетушка Энзи упрямо посещает все заседания по новым темам работ и, лениво прикрыв веки, ликвидирует девять из десяти. Как-то её не позвали, надеясь на чудо: не узнает и все обойдется. Ага... Без чуда не обошлось. Бедный наш розовод, который совершенно не причем, лишился нового гибрида, тотально неустойчивого к крупному граду. Розу Лимма выходила, а академиков-заговорщиков ласково так, почти нежно, пообещала удавить. И ей поверили, теперь приглашают первой, с посыльным конверт доставляют, во избежание проблем. Она принимает, посещает, выслушивает и снова запрещает, своим замечательно тихим и мягким тоном поясняя причины: рано, нет механизмов контроля, нет модельного потенциала, велики побочные эффекты... Лимма редко ошибается. Директор Ялитэ знает, но оттого страдает не меньше. Он отчетливо видит перспективы, а мы, по его словам, лишь смутно чуем проблемы. Которые уже где-то, оказывается, во всю развиваются.

  Две сотни лет люди и айри живут одним домом, а скелеты в древнем шкафу не переводятся... Их по-прежнему ловко маскируют и хранят впрок. Как то происшествие со мной, так и не получившее огласки и ясного разрешения. А мне оно могло стоить жизни, пришли-то тогда убивать. Не знали, насколько я Риану родная и как долго и безжалостно у него воспитывалась. Обычный человек для айри не соперник один на один. Они сильнее и куда быстрее, у них зачатки чутья и дара, позволяющие ощущать намерения противника. И отменные когти, я на своей спине проверила. А еще у этих подлых ящеров - огромный опыт, накопленный за многие века.

  Ох уж эти айри... почти вечные, мудрые, отрешенно спокойные и одновременно холодные, расчетливые, высокомерные и жестоко тоскующие по своей прежней жизни. Еще бы! Быть неодолимым и яростно-веселым драконом, самой красивой и правдивой сказкой нашего Релата. Ощущать мир во всей его полноте пару-тройку веков - и, подобно бабочке, нимало не похожей на гусеницу, сбросить прежнее могучее чешуйчатое тело, в одночасье остаться на плоской грустной земле, бескрылым, жалким, слепым, глухим, убогим. "Получается, вовсе не из гусеницы в бабочку, а наоборот", усмехнулась я.

  Пока Великий дракон, полубог мира Релата и единственная общая легенда людей и айри, не решил, что пора его родичам жить в долинах, те людей ставили немногим выше скота. Собственно, айри и спустили с гор за излишнюю заносчивость и замкнутость на своем величии. Но чтобы писать и думать так?

  Понятно, отчего шарик с древним проектом хранится в особом сейфе директората Академии. Такую правду принять смогут далеко не все. Я вот сгоряча с наслаждением бы врезала за всех уродов с длинной жизнью так удобно сидящему на расстоянии одного движения и виновато вздыхающему - как его там целиком? - Пэйлитаринэллару, кажется. Бедные ученики по полгода тратят на зубрежку имен наставников, чтобы к тому времени их успешно сократить до прозвищ. Эл на свое суперкороткое не обижается. Впрочем, сегодня не его очередь требовать извинений. Хотя и отвечать за убожество древних айри он не может, разве это честно?

  

  - Ты их хоть знаешь, этих ваших генетиков недобитых? - Вздохнула я, смиряя тон до брезгливо-расстроенного. Может, есть кого по делу отлупить? Не зря я лучший пилот, до моего уровня реакции айри, и то не дотягивают. Кроме Риана, бьющего меня регулярно и с явным удовольствием...

  - Нет, конечно, - он с облегчением пожал плечами, понимая, что гроза прошла стороной. - Не застал, этой записи четыреста семь лет по датировкам. Я тогда еще умел летать, если помнишь. Теперь уже неделю нудно и длинно выясняю детали у каждого айри, поголовно. Нас не так много, и все до единого не знают ни-че-го. Их, недобитых, как ты замечательно определила, судя по всему, вообще нет на Релате. Были, вроде даже имена всплывают. Многовато пропавших для нашего замкнутого мирка бескрылых драконов, чтоб скрыть следы полностью. Но - сгинули. Никто не помнит, куда, когда, каким образом. Ясно лишь, что пришлось все безобразие на время отсутствия Великого в мире. То есть в две последние сотни лет до нашего спуска с гор. И что они не вернулись.

  - Ладно. Этот вид, волвеков, они собирались заселить туда, где условия не слишком хороши?

  - Они собирались вернуть себе абсолютное зрение и прочие радости жизни "настоящего" дракона, - нехотя буркнул Эл. - Я тоже не знаю, что это за цвет: за-фиолетовый, хотя прежде его наверняка наблюдал, еще крылатым. Когда ты сказала, даже поймал кусочек образа и почти вспомнил. Очень красиво. А как поступают мои родичи с использованным подопытным материалом - догадайся сама.

  - Что сказал Риан? - вот уж единственный настоящий, живой и не тоскующий о прошлом айри. Его мнение считалось неоспоримым не только для меня, но и для Совета.

  - Он убежден, что если "технобога" и запустили, сделали они это не на Релате. Великий бы, вернувшись, их живо вразумил, он мысли такие, и то терпит с трудом. А уж дела... В общем, отбыли тайно и почему-то не вернулись, вестей о себе не подали.

  - Куда - прикинул?

  - Так и вариантов нет: сама видела-чуяла четыре луны, стабильная планета нашего типа, близкая по массе и даже имеющая остатки атмосферы, - он почти сердито нахмурился моей недогадливости. - Слушай, а кто тебя, такую безнадежно малограмотную, экзаменовал по астро...

  

  Он знал ответ.

  Я даже прикрыла глаза. Приятное воспоминание. Весной мы только-только помирились, год не разговаривали после моего решения стать пилотом-испытателем МД, взбесившего обычно спокойного Эла. Как раз разбился один из наших ребят, и декан ходил сам не свой от ужаса: вдруг и я сгину? Надавил на управителя Ринтэя, и мне отказали, якобы по здоровью. Я выяснила реальный повод и второй раз разгромила деканский кабинет, потом еще и Риан примчался, всех отлупил... Мне разрешили летать. С полгода я гордилась собой, а потом сил задирать нос не осталось. Этот черноглазый бессовестно не звонил и не появлялся. Зачем? Ему регулярно отсылал записи сам Управитель. И со стартов, и случайные, любительские, с нашего отдыха, всей пилотской группой.

  К зиме я уже ревела в подушку, чувствуя себя брошенной. Сдавать проклятую астрографию явилась полуживая. Дисциплина сложная - включает астронимию, звездную навигацию, кое-что из основ физики и ряд иных разделов. Из-за серии тестов МД мне разрешили пропустить два семестра лекций и сдать все необходимое по программе экстерном. Этот интриган умудрился назначить мне иное, чем прочим, время, ждал с самым своим деловитым и безразличным видом. Глянул на часы, сердито сообщил, что я очень некстати: разве что на ходу собеседует нерадивую, ни разу не являвшуюся на занятия. И пошел. Я топала следом, красная и несчастная, почти как в день первого знакомства. До мобиля. В полете все еще что-то нелепое твердила про звездную навигацию. А этот ящер молчал и щурился, весьма успешно пародируя манеру Риана.

  В общем, мы уже стояли на веранде, когда я устала бормотать и исчерпала свои довольно скудные сведения по теме, особенно невпечатляющие для имеющей возможности прямого обучения через шары айри. Я очумело осмотрелась: насыпной остров в гавани Римаса, самый дорогой вид нашего побережья, потому что ни один иной закат с ним не сравнится.

  И перепутать нельзя: сама часами рассматривала у Риана картину. Живое золото осенних кленов, багровый виноград, черепица крыш, белоснежный древний замок. Эл знал, что я всегда хотела увидеть оригинал, но остров невелик, и попасть на него очень сложно. Это владения князя Ирнасстэа, куда допускают исключительно по его личному приглашению.

  Эл вообще обо мне, кажется, знает все. На картине была осень, а он предложил мне весну, и она оказалась еще лучше. Тысяча оттенков молодой зелени в закатном свете, делающем её цвет невообразимо ярким и радостным.

  И он еще смеет спрашивать, кто меня экзаменовал!

  

  - Ты, - довольно вздохнула я. - Как сейчас помню. Вечер, свечи, белое выдержанное вино дома Тэлия, тишина. Самый симпатичный декан Академии на коленях, мечта любой студентки. К утру я согласилась...

  - У меня провал в памяти? - приятно удивился айри, бесцеремонно хватая и рассматривая мою руку. - Вроде то кольцо ты в море еще вечером отправила, о упрямейшая из нерадивых студенток.

  - На оценку "хорошо" я согласилась, а кольцо с большим трудом, но утопила. Ладно, давай вернемся к волвекам. Что нам всем делать-то?

  - Совет Академии сейчас как раз решает, - медленно выдавил Эл.

  

  Понятно. Пока меня занимают шариками, они там все и обсудят, и заболтают, и засекретят. Дабы не рушить межрассовый мир. И, если разобраться, уважаемые господа, - я прямо услышала рассудительный и авторитетный тон директора Ялитэ, нашептывающего мысли - к чему нам монстры? Жили спокойно и дальше волноваться не станем...

  Волвеков объявят плодом моей больной фантазии или неразумными мутантами. Я бешено оскалилась и выскочила в коридор прежде, чем бедный мой айри успел обернуться. Впрочем, он явно дал мне фору. Ничего, догонит, я его знаю.

  Но остановит вряд ли.

  Во-первых, он и сам не в восторге от осторожности Совета, а во-вторых, в таком состоянии я слишком опасна для попадающихся на пути, и не зря он меня нацелил на Совет. Моему трижды прадеду было хорошо за семьдесят, когда князья осмелели и решили назвать именем моей трижды прабабки исследовательский корабль, первую подводную лодку нашего мира. Уродство, более всего похожее на разросшуюся до неприличия винную бочку, её до сих пор хранят в музее, пугая впечатлительных студентов. На дощатом борту собирались красочкой написать "Ника". Ужас... Не знаю, что было с рыбами, если они смогли прочитать там "Дельфин". Зато точно известно, что было с учеными. Говорят, Най их так вразумил, что его имя до сих пор поминают в Академии только шепотом. Да и на мое, понятно от кого унаследованное, кривятся, как на отвар аира с одуванчиком, приправленный хиной. Ничего. Ничего. Я уже отучилась, и мой декан на это имя всегда реагировал иначе. Эл позади усердно отставал, но демонстрировал для случайных свидетелей поспешность и мысленно просил не выходить из себя сверх меры, не разобравшись.

  Интересно, Лимма там? Если да, можно разворачиваться и ни о чем не беспокоиться. У неё замечательная способность добиваться от любого Совета всего и фактически без боя. Куда им против нашей львицы! Энзи - самая талантливая из живущих сейчас одаренных, и едва ли найдется на Релате хоть один человек или айри, не знающий её имя. Владения Эла последнее время на основной территории не прирастают, а лекарский Акад буквально пухнет год от года. Как же не познакомиться с деканом Энзи, спасшей нас от стольких напастей?

  Прежде остановить Черный мор удавалось лишь ценой огромных усилий и потерь. Когда Энзи взялась за дохленький лекарский Акад, практикующий примитивное траволечение и похожую на пытки хирургию, вокруг многие "умники" твердили - снави от века безнадежных лечили, и менять ничего не надо, живем же. Живем! После мора полувековой давности степь голодала два поколения. Лихорадка выкосила двадцать семь лет назад едва не половину жителей Анкчин, земель к югу от хребта Ака, пока снави добрались туда в достаточном количестве и смогли хоть что-то сделать. Энзи именно там вычерпала себя до дна и долго не могла даже ходить. Злые языки шипели: взялась за Акад, утратив дар, чтобы чувствовать себя значимой и уважаемой. И разом замолчали, когда похожую волну лихорадки на юге удалось погасить за пару месяцев. Одаренных там было всего двое, плюс три дюжины студентов, совсем молоденьких и неопытных учеников Энзи из лекарского Акада. Тогда мир впервые услышал про сыворотки от моровых болезней. Конечно, в этом успехе основа - знания айри, извлеченные из архива и пущенные в дело. Но извлекла-то она, и наладила работу - она, и добилась того, что сейчас у нас достаточно много вполне оригинальных и сильных собственных разработок - тоже она.

  Теперь уже наши неугомонные "доброжелатели" зашептали, что как раз снави больше не нужны, пора ограничить их непомерные полномочия. Мало кому по душе наше право отменить любое решение любого Совета, пусть даже применяемое крайне редко. Твердили, что дар непредсказуем, Говорящие капризны и самолюбивы, а наука - наше светлое и близкое будущее. Но львица уже набрала силу и научилась давить таких, как мелких насекомых.

  Она созвала единственный на памяти моего поколения Большой круг. Это своеобразный высший орган управления Релата, объединяющий все его значимые силы, ресурсы, народности и территории. Собрала и объяснила на понятных примерах, каковы возможности лекарей. И в чем они и инженеры никогда не заменят нас, Говорящих с миром. Доказала, что наука и дар не противоречат друг другу, лишь позволяя подавляющему числу одаренных не умирать ради спасения жизней других задолго до старости, а приносить неизмеримо большую пользу.

  Именно пятнадцать лет назад был принят закон об обязательном полном лекарском обучении для всех снавей. И мы действительно стали меньше гибнуть и даже получили возможность выбирать себе профессию. Не будь Лиммы, я не смогла бы стать пилотом, носилась бы по диким краям, гася вспышки мора и выматывая себя. И первого орбитального двигателя не было бы, потому что вся группа пилотов - одаренные снави и айри, пока только у нас хватает скорости реакции для управления чудовищно нестабильным прототипом и чутья, чтобы его вовремя покинуть перед катастрофой. Да мало ли еще чего мы не получили бы... Хоть тот же пилотский костюм, одна из первых оригинальных идей людей, восхитившая даже айри.

  В общем, если Лимма в зале, - я буду тиха и ограничусь банальным детским подслушиванием. Напару с деканом, само собой. Так что створки зала - нет, не надейтесь, - вовсе не ударили в стены с грохотом. Я лишь тихонечко и воровато прижала ухо к щели, одновременно обшаривая зал чутьем. Кстати, шаги декана удалились. Ох, многовато он мне недоговорил! Главное - он умеет. Знаю его, чую, мы почти единая душа, и все равно этот тип умудряется плести интриги без моего ведома. Потом и с ним разберусь, а пока... Слух снави гораздо боле чуток, чем у любого бездарного. А Лиммы-то, кстати, в зале нет. А она, между прочим, как уже сказано, академисса лекарского Акада и члена Совета!

  

  - ... таким образом, ресурсы и технологии не на нашей стороне. Кроме того, речь идет о генетически мутированных уродах, а не о людях или айри. Едва ли можно идти на крайний риск ради несформированного вида, разумность и жизнеспособность которого под большим сомнением. Обнародовать без изучения произошедшее слишком рискованно, поэтому необходимо отложить любые активные действия до окончательного прояснения ситуации. - Директор Гимир сделал внушительную паузу. - Прошу ознакомиться с итоговой резолюцией. Время дорого, мы по общей готовности переходим к голосованию. Пяти минут хватит?

  - Полагаю, все уже прочли, - ускорил график еще сильнее Ялитэ. - Начнем?

  

  Я медленно кивнула. Ну, и в чем я ошибалась?

  Могу поспорить, что Эл меня направил сюда, точно рассчитав время. Я же женщина слабая, беззащитная, взгляд у меня приветливый, полчаса Совет уж точно могу морочить без особых усилий. Зачем ему эти полчаса?

  Створки дверей с хрустом вмялись в стены, пропуская меня и стонущим вихрем сходясь за спиной. Невежливо и очень эффектно. Какая тишина установилась! Чего я и добивалась, собственно. Скромно потупившись, прошла к первому столу и села на пустующее место, просматривая на ходу утянутые из-под руки незнакомого пожилого академика листки "резолюции". Еще бы, ни одной из нас, снавей, они позвать не решились.

  Оба директора усердно проигнорировали меня. Уткнувшись носами в бумаги, они бегло проглядывали листы и переворачивали их. Интересно небось почитать то, что недавно сами и написали? Может, обнаружат пару забавных ошибок на первой же странице. О, Гимир заметил, он терпеть не может небрежности и теперь молча страдает, щекоча ногтем "палнету". Надеется, буквы не устоят и сами перепрыгнут на нужные места?

  Прочие даже не пытались скрыть любопытства, разом согнавшего с Совета сонливость. Все же удачно, что теперь не ходят с посохами.

  Я неспешно читала, доводя директоров до белого каления. Увы для них, это мое право снави - выяснить, что за решение готовится на Совете.

  - Вы удовлетворили свое любопытство? - почти сердито рявкнул Гимир, огорченно убедившись, что "палнета" к щекотке устойчива. - Нам всем приходится ждать одну нерасторопную девчонку! Это минимум невежливо.

  - Хочу выразить свое скромное удивление в связи с отсутствием Говорящих с миром на этом Совете, - мягко посетовала я. - Это и вызвало заминку, нельзя ведь что-либо решать до прояснения обстоятельств. Конечно, не в моих силах заменить старших и опытных, но увы, другого выхода сейчас нет. К тому же я единственная восприняла и считала крик души неизвестного нам создания. Могу отметить сразу, что волвек был не зверем и не уродом-мутантом, вполне отчетливо воспринимался как разумное и страдающее существо. И свое состояние я не готова признать неадекватным, как следует из вашей резолюции. Но я готова уточнить все детали, если это необходимо. Подробно.

  - Мы не принимаем решений, потому и не нашли необходимым... - Ялите явно с большим удовольствием выпил бы бутылочку-другую уксуса. Концентрированного.

  

  Многострадальные створки повторно грохнули в треснувшую штукатурку стен. Наша добрая лекарка справилась не хуже меня. Правда, я руками, а она - силой дара. Безмятежные бирюзовые глаза обещали яд, а не исцеление. В хрустальной тишине, не замутненной даже слабым вздохом, Лимма грациозно процокала на своих обычных невозможно высоких каблуках к соседнему с моим креслу, из которого Богами явленным способом, без звука и мгновенно, рассосался секретарь Совета.

  Удобно устроилась, уютно откинувшись на еще теплую спинку. Величаво обвела взглядом Совет. Дивное платье под цвет глаз, а фигура точеная и восхитительная настолько, что этих самых глаз не отвести. Хотела бы я так выглядеть в пятьдесят с лишним! Хотя мы, арагни, долго сохраняем молодость, но куда мне до неё... Надо все же научиться носить платья и заполучить в гардероб парочку. Может, тогда декан меня отвезет и на остров близ Архипелага, где лучший на побережье рассвет? Островок принадлежит Гарту Бэнро, Кормчему Индуза, у них с деканом не просто теплые отношения, а настоящая дружба, редкий для знати случай. Впрочем, Бэнро вообще замечательный род. Пригласит, надо только подумать усердно и повздыхать. У Эллара неисчерпаемый запас колец нужного размера и достойное куда более взрослого дракона терпение. Я хоть и трепыхаюсь, но уже наверняка знаю, кто из нас упрямее. И кому без этого черноглазого выть постоянно хочется.

  Отравленный Ялитэ уронил голову на руки. Второй директор нахохлился, утопая в воротнике и вцепился в спасительные бумаги. О, нашел ошибку в титульном листе, скривился, перевернул.

  

  - Резолюция Со-света... - вздохнула златовласая академисса, успевшая на ходу отобрать листки у кого-то и теперь добивающая Гимира. - Ничего, пара красивых ошибок всегда найдет себе местечко. С этого света резолюция, как вам кажется? Так я её похороню. Не сразу, почитать ведь надо для соблюдения протокола. О-о-о, какой изящный слог! Сам писал, рученьки свои трудил, наш вечно юный интриган и перестраховщик. - "В связи с неполнотой и бессвязностью видения, более похожего на бред переутомленного полетными перегрузками и избыточными тренировками сознания... малопонятные указания на место и общая фантастичность картин... недоказуемость наличия потенциальной возможности приема на расстоянии...".

  - Это черновик, - не выдержал бледный перестраховщик. Я с наслаждением отметила, с каким огромным трудом он подавляет защитный рефлекс айри - выброс когтей при угрозе жизни. Позорный животный инстинкт, так считают многие и, наверняка, наш воспитанный директор.

  - Я просто зачитываю вслух, - промурлыкала она совсем нежно. Тоже заметила! - Забавно: место зарождения Крика неизвестно, а расстояние до "палнеты" указано весьма точно, и даже в динамике, на момент приема и текущее. В спешке всё готовилось, да? Столько дел, даже приглашения на Совет не до всех своевременно дошли. Впрочем, с Говорящими такие оплошности не опасны, мы внимание ощущаем кожей. И издалека, дорогой.

  - Уважаемая коллега, мы рады, что вы нашли время в своем плотном графике и откликнулись на наш торопливый вызов, - попытался бодрым тоном исправить ситуацию Гимир. Зря он, я еще промолчу по молодости, а наша львица...

  - Ах, пустое! - Беззаботно рассмеялась она, снова потягиваясь в кресле и прощелкивая столешницу радужными накладными ногтями устрашающей длины. - Случается порой и куда большая спешка.

  

  Заранее знала, - окончательно поняла я. Не могла прийти раньше, и дала им поиграть в Богов. Меня подсунули сюда из-за риска её опоздания. Те же мысли я прочла в усталой морщинке на лбу Ялитэ. Ох как все интересно, и без Эла не обошлось, я из него подробности вытрясу, не отделается от разговора. Он этим "немного занимается", он, так сказать, почти в курсе, что гвардия точит ржавые алебарды. Редкий случай: Ялитэ моему декану учитель, у айри это святое звание, и пойти против него - значит, решиться на крайние меры. И у них точно есть целый план действий, уже запущенный и работающий.

  Почему знаю? Энзи не только снавь, но и бесподобный хирург, ногти всегда стрижет под корень, значит, не для нашего жалкого Совета так вызывающе расстаралась. Послушаем!

  

  - Я поставила в известность Большой круг. Поэтому все, собственно, уже могут покинуть зал, кроме директоров и Ники. Круг назначен через полчаса, здесь. Я, кстати, и Академии посылала сообщение, но оно, возможно... затерялось. - Лимма уронила листки на столешницу и ободряюще улыбнулась окаменевшим статуям директоров. - Бывает, сами знаете, такая невероятная спешка.

  

  Грохот отодвигаемых кресел и торопливый звук устремившихся к выходу шагов заглушили слитный стон обоих выходящих из шока руководителей. Или погружающихся в него еще глубже? Большой круг - это слишком серьезно. Собирается он, как известно, редко, и выглядит необычно и пестро. Я ни разу не наблюдала подобных встреч, обычно все успешно решается внутри Советов или на Малых кругах, когда присутствуют лишь заинтересованные напрямую и некоторые наблюдатели от прочих. Наш мир живет странной жизнью последние два века, все так резко изменилось при жизни моих трижды-пра, - по воле Великого, вынудившего вконец отвернувшихся от мира родичей-айри спуститься и жить рядом с людьми. Последствия сказываются до сих пор, вот хотя бы наше пестрое многовластие.

  Академия имеет огромные права и возможности: за ней воспитание ученых, лекарей, пилотов, учителей, инженеров, она же сохраняет за собой право на новые технологии и ограничивает их передачу Управителям.

  Управители внедряют технологии Академии, развивают их на практике и получают выгоду в соответствии с вложениями и усилиями.

  Древние семьи по-прежнему в силе и если и не владеют, то распределяют и контролируют потоки ресурсов своих земель. Они же отслеживают развитие территорий и соблюдение законов. Прежние княжества утратили изначальный смысл, но сохранились как традиция. Теперь это скорее районы единого большого Релата. Одни заселены активнее и живут чуть богаче, другие обделены природой и пока пустуют, третьи поздно влились в общую жизнь, не нашли пока еще места - но голодать у нас давно никто не голодает.

  Говорящие с миром, подобные мне и львице Лимме, наделены даром и силой для решения нерешаемых иными способами проблем. И чутким сердцем, иное не примет дара. Мы - четвертая сила, не входящая ни в один Совет и способная отменить решение любого. Кость в горле и последняя надежда. А то еще все эти пестрые и значимые люди и нелюди без нашего присмотра живо передерутся и растащат Релат по кусочкам. Управители несколько жадны и себялюбивы, знать чуть заносчива и не слишком уважает право и беду чужих территорий, Академия порой такое устраивает... - вот как сегодня. А мы, снави, мирим, советуем и уговариваем, разъясняем скрытые последствия и неучтенные интересы. Не даем их худшим задаткам реализоваться в полную силу и стать основой для принятия решений. Мы - последняя инстанция, потому что в наших руках исцеление, предвидение и реализация воли Великого. Когда Боги так близко, как наш всемогущий дракон, с их законами не забывают считаться. Как и с нашей силой.

  Без нас сын князя Ясмигра не выжил бы после катастрофы мобиля, жена управителя Ринтэя никогда не имела бы детей, айри Тимани лишился бы зрения в результате неудачных опытов биохимиков - и так далее.

  Ялитэ тоскливо проводил взглядом последнего коллегу и резко поднялся, прошел вдоль столов, нервно собирая "Резолюции Со-света". В жалобно скрипнувшие створки бочком протиснулся Эл, нагруженный на вид неподъемной для хрупкого айри кипой новых бумаг. Вот ящер! Спорить можно на что угодно: у него в бумагах нет и одной малюсенькой опечатки. Дотошный. Приятно видеть его к тому же и отоспавшимся, сам отдыхать не умеет, но я-то приглядываю.

  Я вздохнула и с тоской подумала, что он знал мою трижды прабабку, первую Нику. Живут же нелюди! Эл первым добрался до Академии, две сотни лет назад, когда здесь был дикий берег и несколько рядов камней кладки основания самого старого здания. Ему только-только исполнилось пятьдесят, совершенный мальчишка по меркам долгожителей. Самый молодой из признаваемых тогда взрослыми айри, самый энергичный и любознательный, не нашедший себе места и охотно берущийся за все новое, проживший большую часть своих недолгих лет среди людей. Он заразил Академией Ялитэ, нашего бессменного обожаемого директора, замечательного вопреки всем его ошибкам, сложностям шестисотлетнего характера и нападкам недоброжелателей. Он кропотливо выведал у Тиннары-Ники все, что она знала о системах обучения своего покинутого мира, записал и сохранил кучу терминов, пригодившихся позже для обозначения нового. Те же мобили у айри были давно, но их двадцатисемисложное (!) название на древнем языке, включающее общий принцип действия, даже привыкший в ранней юности к древней речи Эл произносить ленился. Как вообще они жили в горах с таким непомерно затянутым способом общения? До-о-о-л-го, пока не наговорятся.

  

  - Материалы готовы, с исходниками и расчетами. Они прибывают, - сообщил Эл, адресуясь к Лимме и усердно игнорируя изливаемое на него без слов холодное бешенство Ялитэ. - Кухня трудится из последних сил, закуски поданы в большую столовую. Торжественный ужин планируется к девяти вечера. Повара сказали: умрут, но сделают. Я распорядился сначала делать, а потом умирать. После получения премиальных. Сейчас принесут напитки, а минут через пять подтянется распорядитель протокола, может, и не один. Его выдрали из постели, воспаление легких. Ваши студенты уже пролечили, но он доставлен без церемониального костюма и теперь у бедняги нервный шок. Отпаивают. Расстановка столов и прочее на нем. Студентов я уже припряг, запускать?

  - Ты настоящий дракон, Эллар, - усмехнулась она благосклонно. - Когда успеваешь, а? И даже отдохнул!

  - Пришлось, - он не слишком сердито покосился на меня. - Вынудила обманом.

  - Вот кстати, Ника, деточка, давно хотела с тобой поговорить. Время неподходящее, дело у нас трудное и не терпит, а только потом станет вовсе некогда, - тепло и многообещающе улыбнулась она, переходя к опасно-воркующему тону любимой тетушки и по-прежнему глядя на Эла. Я поежилась, ощущая, что теперь радужные накладные коготки впились в меня. - Хватит донимать мальчика. Поженитесь уже вы наконец, смотреть тошно! Встречаетесь - будто воруете. И о детях пора подумать, а это серьезно, тебе уже не семнадцать, самое время.

  - Так.. - вздохнула я убито. - И...

  - Деточка, - недовольно прервала она моё односложное бормотание, прекрасно разобрав надежно скрытый от прочих смысл. - Что за первобытные глупости про возраст и старость! У меня такие дремучие комплексы погасли именно лет в семнадцать. Потому сейчас в архиве три вполне интересных мужа, и второй по списку - этот вот юный директор, как ты, конечно, знаешь. Чтобы умереть у кого-то на руках, глупенькая, надо еще дожить до этого дня и не отбить конечностей благоверному. У меня характер отменно тяжелый, Ялитэ терпения хватило на пять лет, мы очень вовремя расстались, вполне довольные и друг другом, и фактом развода. А я и четвертому супругу лапки-то отдавлю, уже знаю наверняка. Твой характер не лучше, все же родная кровь, так что и ты рискуешь немногим. Давай так: разбираемся с проблемой, и вы приглашаете меня к Риану на скромный праздник. Учти, я займусь выбором платья завтра же. Ника, немедленно сделай глаза нормального размера, мне на эти блюдца смотреть аж завидно! Теперь выдохни, вдохни, а то совершенно посинеешь... Вот и умница. Мы больше ни-че-го не обсуждаем, я уже все за всех решила, я это умею, ты же знаешь. Просто позже уточните дату.

  

  Я обреченно глянула на бывшего мужа госпожи Энзи. Айри усмехнулся и развел руками. Едва ли и через невесть сколько веков он забудет свою бывшую жену. Почему это меня вообще беспокоит? Мысль, что я могу развестись с Элом, голову никогда не посещала, и теперь она бессмысленно топталась где-то на задворках сознания, чужая, незваная и диковатая. Зато мне стало очень интересно - а правда, что будет лет через десять? Может, мы и впрямь еще не надоели друг другу лишь по причине редких встреч и общей занятости? Сомнительно, но проверить надо. Эл церемонно поцеловал радужные коготки академиссы и покинул зал Совета, не удостоив меня взглядом. Выходит, есть и другие разделы плана, не менее масштабные, чем Круг. А что с ним может сравниться, кроме, само собой, моей уже неизбежной свадьбы?

  Его поведение растянуло мои губы в одобрительную улыбку. Ловко нашел себе союзницу, против этой и не пикнуть! Что я, весь Круг приполз на полусогнутых: лучшая лекарка - и как диагност, и как хирург, и как наставница. Моя в том числе. Львица, у которой под обманчиво мягкой на вид лапкой распределение всех медиков, контроль производства препаратов и оборудования и непререкаемое слово для нас, одаренных. Как выясняется, даже в глубоко личных делах.

  А возражать, если честно, не больно-то хочется. Я решительно восставала против похожего на фарс брака студентки и декана. Потом - против оформления в серьезные отношения редких визитов с испытательного полигона в Академию. Скоро и им конец, Лимма меня слишком активно и успешно агитирует за работу в её Акаде.

  Задумчивость с грохотом разрушили студенты, управляемые тремя активно пахнущими валерианой распорядителями. А настойка-то спиртовая... Глаза блеском, а движения размахом выдают проблемы с дозировкой. Ладно, лишь бы айри и знать рассадили без ошибок, а прочие не так памятливы. Зал обычно готовят по крайней мере за три дня, а тут на все минут десять! Кошмарный сон знатока протокола, ставший явью. Впрочем, они профи: столы задвигались быстро и ловко, выстраиваясь в замысловатый узор. Кресла вообще летали, таблички с именами сыпались звонким золотым дождем.

  Хрусталь бокалов еще хранил слабый звук, когда через многострадальные створки, распахнутые и удерживаемые наспех принаряженными в парадные мантии студентами, размеру глаз которых могла позавидовать и я, в зал стали один за другим торопливо входить гости и быстро рассаживаться под опекой распорядителей, накачанных настоечками так, что им, кажется, и протокол по колено. А вот потрясение студентов можно понять. Еще бы! Этих людей и не-людей вживую, в одном месте за последние пятнадцать лет никто не видел.

  Смуглые, глянцево-кофейные, лимонные и бледнокожие. Одетые в строгие костюмы, национальные наряды, старомодные платья с фамильными драгоценностями. Совершенно не готовые к большой встрече, вырванные из пляжного или горного отдыха, нервно одергивающие кофты и рубашки с чужого плеча поверх веселеньких маечек. То есть сообщению о сборе не более суток? Ой-ёй, что же творится? Я и не думала, что Лимма настолько непререкаема. Сказала - и они тут.

  Гости еще рассаживались, когда госпожа Энзи коротко кивнула и более не возражающий Ялитэ обреченно склонил голову и поставил на воспроизведение запись моего рассказа о Крике, сделанную три дня назад Элом. Прослушали внимательно и без особого понимания. Зашевелились, пытаясь разобрать бумаги и обменяться мыслями.

  Золотоволосая встала в разом погасших шорохах голосов. Ей не привыкать по живому резать...

  

  - Первый раз я воспользовалась правом Говорящей на экстренное оповещение и признательна всем за найденное для этой встречи время, - голос лился ровно и чуть вкрадчиво.

  

  Мою спину посетила целая стая породистых мурашек - крупных и резвых. Беззастенчивая и полномасштабная обработка даром: на внимание и приятие! А дело-то плохо, мы так не имеем права действовать, даже и в крайней необходимости. Влияние на волю первых лиц, тем более скрытое... Это грозит полным лишением статуса с пожизненным проживанием где-нибудь в самых неуютных удаленных уголках Релата, под наблюдением.

  

  - Причина проста, и я изложу её очень коротко, - между тем продолжала Лимма. - Мы знаем место, четыре луны слишком приметны, это соседняя с нашим Релатом планета Хьёртт - если говорить языком севера, Викатими - если упоминать одно из распространенных наречий юга. Полученный Крик пришел, когда наши миры сходились, завтра они уже начнут удаляться, и потому времени невозможно мало, если мы решим что-то делать. Достоверность сообщения я гарантирую, лично осматривала одаренную Нику Ринай, присутствующую здесь, после его получения. И, заранее отвечая на вопрос ваших лучистых черных глаз, уважаемый Дирги, она не лучше и не чутче прочих, дальность для любой из нас, Говорящих, запредельная. Крик принял сам Релат, счел крайне серьезным знаком и направил той, которая была в этот момент наиболее удобно расположена и настроена для его восприятия. А кроме того, могла эмоционально выдержать, не сгореть, это испытание не для слабых.

  - Лимма-Энзи-Ясс, - поклонился кофейный гигант, поднимаясь из облегченно вздохнувшего кресла.

  

  Она благосклонно кивнула. Я тоже порадовалась, вспоминая: леса Тимази-Нгаво, экватор. Мы обе гостили там почти год, когда в одночасье погиб зараженный урожай и болотная язва стала косить людей. И своим даром лечили, и сыворотку на месте собирали и опробовали. С тех пор мы с ней обе стали Ясс, благословенные. И говорит этот некогда дикарь очень свободно. Еще бы! У него на родине не только красивейший первозданный лес, уже второе поколение - уникальные лекарства, и два десятка лет - огромный филиал Элларова Акада, металлурги и технологи биополимеров. А это - лучшая сталь, и редкие сплавы для пробных спутников на орбите и нашего первого корабля, 'живые' ткани.

  А какой там город, это же чудо! В лесу, зеленый, легкий, восхитительный. Лучшая экваториальная обсерватория, небоскребы, ажурные фермы для парковки мобилей. Узорные мозаичные тропинки, парки, цветники. Поющий сад, куда мечтают попасть все романтичные девицы: и не зря, у Тимази есть шаманы. И, даже если вы в них не верите, то иначе ничем не объясните готовности птиц жить в наполненном людьми парке и петь без перерывов. Да ладно птицы, настоящую оторопь цивилизованных северян вызывает луг для вызова и остановки дождей перед дворцом рода Тимази. И зверинец, где территория крупных хищников обозначена цветущим вьюнком. Люди не пересекают границ из чувства самосохранения, а тигры, леопарды и львы? Как говорит главный шаман, 'уважают соглашение'...

  Послушаем, - улыбнулась я. Этого дикаря нашими снавьими штучками не пронять, он сам многое может. Но явно готов принять участие в заговоре. Или уже принимает?

  

  - Здесь нет тех, кто поставит ваши слова под сомнение, Ясс. Беда очевидна. Но они жили так уже очень давно, почему ситуация сочтена совершенно экстренной? Быстрые решения грозят ошибками.

  - Логичный вопрос: зачем спешить. Но сперва еще одно замечание, они жители нашего мира, украденные у него и лишенные свободы. Они разумны и глубоко страдают. Это грех и стыд тех, кто не решился на подобное преступление здесь, прекрасно зная реакцию Великого и Говорящих. Вы уже просмотрели первый документ, копию записи лет из архива айри давностью в четыре сотни. - Бирюзовые глаза нашли скучающее лицо Управителя с островов. - Нет, Акрио, это не проблема и не вина айри, как написано на вашем лице. Копните прошлое и найдете за людьми не меньше грязи, которую мы не станем выливать тут друг на друга.

  - Я и не думал...

  - Конечно. Вы вполне охотно пользуетесь общими знаниями рас, переданными нам в основе именно айри, и ежегодно требуете все новых специалистов, исключительно тех, кого обучали Ялитэ, Ниэст и Эллар. Все трое - не слишком люди, да? - Кивнула Лимма с приятной улыбкой. Погасла и продолжила. - Итак, почему срочно? Покинувшие Релат айри, неверящие в разумность и одушевленность своих подопытных, не пытались вслушиваться в их сознание, да и не смогли бы. Они наверняка почти утратили мысленную речь: души у вырожденных ученых плоские, ничтожные, да и чуткость их сильно зависит от близости родного мира, как мы полагаем. Но такой мощный и эмоциональный Крик они едва ли могли пропустить. Вот в чем мой страх. Госпожа Ринай?

  - Да, ослепительно больно и слышно даже глухому, - я вздрогнула и забормотала, неловко и торопливо. Странно слышать, что родная тетя называет меня по родовому имени, да и говорить под множеством взглядов совсем непросто. - Память этого существа хранит гибель его родича и всего потомства за первое подозрение в разумности и одушевленности. Возможно, на сей раз они затратят некоторое время на осознание услышанного и исследование феномена. Но потом можно ожидать сколь угодно страшных шагов.

  - Полное совпадение с прогнозом наших психологов и систематиков, деточка, - грустно отметила Лимма, привыкшая звать меня так еще в Тимассе, столице тропического рая рода Тимази. - По предварительным оценкам у нас не более месяца. Самое очевидное для этих 'вечных' решение проблемы - ликвидация опасной группы, то есть, возможно, всей взрослой популяции волвеков. Следующее схождение планет на приемлемое расстояние ожидается, как вы понимаете, гораздо позже оставшегося до их гибели срока. Наши возможности увы, ничтожны в сравнении с опытом и знанием древних, но к тому времени ничуть не возрастут ни технологически, ни в плане массовости экспедиции. Итак, предоставлены все наличествующие и необходимые для дальнейшей работы Круга исходные данные, уважаемые господа и дамы. Мы не можем рассчитывать на оказание полноценной помощи этим существам, но обязаны хотя бы выяснить, что там происходит. Даже если не сумеем вмешаться.

  - Прекраснейшая из Говорящих, - без тени иронии поклонился явный соискатель места пятого академического мужа, очень знатный и невероятно рыжий житель пригорья возле Драконьего Кряжа. Бедняжка, титул князя - заведомый и окончательный приговор отношениям. Лимму от этикета бросает в дрожь, я-то знаю. - Ну что за игры! Дальнейшая работа... Времени нет, так раздайте нам указания, коротко и ясно. Это случай, когда значение имеют только право и чутье снавей, а у нас рецепты спрашивать бесполезно. Я не приложу ума, что вообще можно тут поделать.

  - Да явно, речь о 'Птенце', - тоскливо вздохнул подозрительно догадливый Управитель верфи. Интересно, а кто кроме меня и Ялитэ не входит в число заговорщиков? - Мы его готовы отдать, мой род в степи до последней войны рабство знал. Тут ведь не выгоды вопрос, своих и впрямь бросать нельзя. Но слыханное ли дело: без полноценных пробных полетов! Маршевые мы вообще с экипажем не запускали! Людей угробим, такой грех я на душу брать вовсе не хочу, а лишаете не только корабля, но и пилота! Кроме вашей 'деточки' его уж точно никто не посадит, я консультировался с группой. Так ни разу не было даже нормального старта, мы только-только вылезли из больших проблем со сбоями систем и готовили его на конец весны! И добавлю: второго Птенца мы соберем и поднимем не раньше, чем через год. При полном общем участии. И где я возьму нового пилота, если их в группе - неполный десяток?

  - Он ведь семиместный? - тихо уточнил желтокожий правитель земель близ заокеанского хребта Ака.

  - Трех, при такой дальности и в расчете на дополнительное оборудование и годичные запасы, - быстро уточнил Ниэст, явно заменяющий сейчас Эла и состоящий при раздаче материалов. - Мы не можем рассчитывать на посадку, но добраться и осмотреть место с орбиты - это вполне реально. При посадке наши шансы близки к нулю, а в остальных случаях ситуация куда лучше выглядит, выкладки у вас есть.

  - Список экипажа тоже уже есть? - неприятно сощурился незнакомый мне человек, явно заменяющий не успевшего сюда Управителя-айри.

  

  На табличке - точно имя айри, длиннющее и слишком мне хорошо знакомое в предфинальной части. Не хочу рисковать конечностями перед стартом, предлагая на пари руки-ноги на отсечение, но и без того можно смело утверждать: его намеренно задержали наши заговорщики. Я обшарила взглядом зал - еще четверых айри нет, сидят их заместители. Любой сенс, то есть каждый бывший дракон, сейчас осознает обработку Лиммы... И все сидящие здесь - удивительное дело - молчат. Те бы не молчали. Да что вообще происходит?

  Я покосилась на Ялитэ, бледного и несколько потерянного. Видимо, он пытался избежать именно такого развития событий, затевая малый сбор Академии. Он - из старейших, есть такой внутренний 'совет' айри, явно по их общему решению директор и 'закрывал' тему. Неохотно, под давлением, но - действенно. Гимира убедил: старик последнее время помешан на дисциплине и порядке, а генные мутации - полностью запрещенная тема. Он толком не разобрался даже, охотно пошел на замалчивание всего происшествия. Впустую, теперь дело зашло чересчур далеко.

  И наш Ялитэ крошит когтями подлокотники под столешницей и смотрит на Лимму. Обреченно, но с пониманием.

  

  - Да какой там список, - устало уронил голову бессменный директор, принимая игру. - Ника одна может попытаться посадить корабль, она же наверняка поднимет, таково общее мнение руководителя пилотской группы и Управителя Ринтэя. Это, конечно, если она согласна.

  - Да.

  - Я бы полагала себя... - осторожно начала моя наставница.

  - Нет, - я виновато уткнулась взглядом в стол. - Думаете, я настолько бездарна, что вашего больного позвоночника не слышу, сама по косточке год назад собирала. Да и не знаем мы, много ли вне Релата возможностей и сил у одаренных. Там нужен хороший специалист в древних технологиях айри, желательно практик. Или уж, простите, псих талантливый, способный к нестандартным решениям, вроде вашего студента, уважаемый директор Гимир. Не создаст новое, так уж действующее всегда отключит. Как его... Ньяллад Хо. Желателен второй пилот, навигатор плюс инженер... уже перебор, а я только начала считать. Простите за вмешательство.

  - И закончила, - усмехнулась Лимма, пряча совсем уже странную радость. Что я такого полезного сказала? - Хо мы вызвали вчера, он дал согласие. А инженер-навигатор и чуть-чуть пилот со знанием древних технологий только один из всех айри поблизости. Есть ли у кого-то из собравшихся желание отклонить предложенное?.. Спасибо за тишину. От себя могу добавить, у меня нет однозначного прогноза дара Говорящей по итогу полета. Но я не ощущаю ни полного и легкого успеха, ни сокрушительной катастрофы.

  - Иди, Ника, поужинаем мы и без тебя, и без аппетита, - усмехнулся рыжий аристократ. - Как все нелепо торопливо...

  - 'Птенца' уже заправляют, - Управитель верфей нехотя признался в глубине своего участия в заговоре. - Припасы и прочее загружено по моему усмотрению. Шанс догнать в приемлемые сроки Хьёртт будет неплох при вылете в течение трех-пяти часов. Самоубийцы, чтоб вам хоть долететь! Какое там - стартовать! Ника, мой мобиль тебя доставит на площадку, курс 'Птенца' считают. Так что вперед, убиваться - и бегом... Связь будет в полете стабильная, мы вас всех до макушки указаниями засыплем.

  

  Я кивнула, резковато поднялась, чуть не сбив кресло, и торопливым шагом покинула зал, в коридоре срываясь в бег. Позади мягкий голос Ялитэ начал деловито развешивать на уши собравшимся солидные технические термины. Что бы он ни планировал раньше, Лимму будет поддерживать до последнего.

  Наш 'Птенец' - странная смесь наскоро выдуманного нового и основательно забытого старого. Древние айри летали вне атмосферы, и вполне успешно. Но потом все пошло криво. Сначала Риан уничтожил свои же записи по технологиям и конструкции маршевых двигателей, уцелел лишь работающий образец на большом корабле. Восстановить утраченные сведения нелетающие ящеры пробовали, но напрасно - Риан и в более молодом возрасте умел продумывать детали. Потом Дракон спустил айри вниз, к людям, и прилично погромил их старый город наверху, выборочно уничтожив опасные знания и целиком - корабль. Иногда причину ликвидации того или иного раздела информации мы понять не в силах, но вот уже двести лет пытаемся восстановить целостность картины древней науки и развить на её базе новую. Местами дело идет хорошо. Местами - никак.

  Эл последние сорок лет качает ресурсы в развитие металлургии и полимеров, у нас есть все материалы для корабля. Риан сдался под непрерывными уговорами лет двадцать назад, сел за восстановление своих же записей и управился за неполных восемь лет. С тех пор у нас есть маршевые - работающие вне атмосферы - двигатели. Сведения о системах управления уцелели, они близки к схеме контроля высотных мобилей. С планетарными двигателями мы возимся уже давно, даже запустили спутники, один до сих пор работает, и скоро будет ему компания. Беспилотники пробно поднимались на низкие и средние орбиты. Есть и первый пилот, официально открывший нам космос, очень уважаемый на Релате айри, ему всего-то лет сто пятьдесят. Хороший парень, мы его всей группой уговаривали 'поработать' кумиром. Потому что пусков было пять, почти одновременных, в течение недели, и из нас пришлось одного отдать на пожирание толпе поклонников и поклонниц. Для айри слава не так обременительна, 'он молод и её переживет' (очередная шуточка Эла, решительной деканской рукой вычеркнувшего из списка троих снавей сразу и себя - четвертым, в большом раздражении - как вообще там его имя оказалось?). Уважаемый Эллар и правда почти не пилот, старт был двухместный и последний в серии - Эл интересовался работой систем синхронизации двигателей. Отвратительной, кстати.

  В общем, корабль есть. Новый, со стапеля, второе поколение. Не опробованный и вполне перспективный. Но лететь очень далеко, в дикой спешке, под кивание пустоглазых членов Круга, не способных до сих пор стряхнуть с себя готовность благосклонно принять и одобрить любое слово мудрой и восхитиельной Лиммы?

  Кто сказал бы неделю назад, куда и каким образом я отправлюсь, не поверила бы ни за что. И сейчас не верю. Кому-то риск и авантюра, а мне - внезапно сбывшаяся безнадежная мечта. Да кто бы меня туда пустил? Это вам не МД, взлет-падение. Иное нам, первой группе, не светило. Не в этой жизни...

  Пилот управителя умудрился с хрустом посадить мобиль у самого трапа 'Птенца' через час сорок от взлета. Судя по блеску глаз, он все знал и тоже считал подобное самоубийство мечтой. Молодец. Я уже разделась догола и прямо из кресла нырнула в пилотский комбинезон, поджидающий тут же в паре с техником. Точнее, комбинезон сам обтек и расправился: 'Пиявка', как его зовут все, игнорируя мнение обиженных разработчиков, потративших на благозвучное определение долгие бессонные ночи.

  В неактивном состоянии - удобный для хранения компактный куб невзрачного серо-грязного оттенка. Стоит снять верхнюю пленку и поставить голые стопы на материал, как он начинает тонкими нитями подниматься по телу, сплетаясь во вторую кожу, отслеживающую каждый изгиб первой. Быстро - если знаком с организмом, долго и неуверенно - при первой встрече. Этот меня знает отлично.

  'Пиявка' - не просто вторая кожа, неощутимая и удивительно надежная. Материал частично 'живой', способен к регенерации, дышит и перерабатывает отторгаемое телом - излишки тепла, пот, взамен греет и охлаждает, защищает от магнитных и прочих полей, поглощает или отражает свет, по необходимости пополняя собственный запас энергии, ощупывает мир своими датчиками. Он смягчает удары, закрывает раны, добавляет мышечную силу, обостряет реакции. И имеет всего один недостаток - риск привыкания. Я знаю несколько случаев категорического отказа снимать пиявку, над которыми уже третий год бьются наши психологи. Говорят, у снимающего костюм обнаруживается 'синдром острой беззащитности'. Не знаю, не испытывала на себе. Пиявка - для полета. Ходить в этом по Академии? Лимма мне такой синдром учинит... А уж про реакцию Риана лучше не думать.

   Мы вдвоем с техником торопливо дополнили пиявку необходимой сбруей для работы в стартовой капсуле, застегнули, защелкнули и проверили все, что положено, прямо на ходу, поднимаясь лифтом в Птенца. У люка я остановилась и разом успокоилась.

  Уютно устроившись на полу, меня ждал Риан. Как всегда кстати, и глаза привычно-спокойные, серьезные и внимательные, он неизменно знает больше других. Иногда я вообще сомневаюсь, есть ли на Релате то, о чем он не имеет понятия. Улыбнулся, поднялся мягким движением, шагнул навстречу.

  

  - Ник, в этом деле тебе с Релата не помогут. Слушай сердце и положись на нашу фамильную удачу. Глупости делать известно кто не даст. Для прочего - возьми, вдруг да пригодится. Верь ему, он лучше тебя знает, на каком свете место тому или иному из нас, - он передал мне на вытянутых руках длинный сверток. - За Птенца не бойся, пустотные двигатели я сам восстанавливал по своим же старинным записям, а стартовых хватит на один взлет. Сядешь, если что, и аварийно, будет жестко, но это мелочи. Только не слушай советы умников про баллистический спуск, в слабой атмосфере вы не погаситесь до приемлемых скоростей, да и парашюты там мало полезны. Птенец хоть и глупый, но крепкий и толстобрюхий. У тебя дар, а первый бак будет пустой, если что - пойдет на усиление 'подушки'. Назад не спешите, вас при необходимости постараются забрать. Есть тут один... вариант. Толковых средств дальнего обзора и наблюдения у айри там нет, за это отвечаю, садись спокойно. Переживать буду я, а тебе на эдакую роскошь и времени не хватит. Хотел бы с вами, но в этой команде я лишний. Здесь, боюсь, тоже дел хватит, и именно для меня.

  

  Он виновато улыбнулся и за плечи вдвинул меня в люк. Чуть толкнул вперед, и массивная плита позаботилась о первой ступени герметичности корабля. Второй люк. Сверток был узкий и жесткий, он приятно оттягивал и грел мою чуткую руку.

  Зачем пилоту древний меч? Впрочем, я мечтала получить его лет с пятнадцати. Поющий, звенящий, разговаривающий с бойцом. Лучшее творение Риана, уникальное, одушевленное и технологичное. Наши металлурги - айри и люди - стонали и плакали над сплавами отшельника. Он ничего не скрывал, что обидно вдвойне. Видимо, научить вкладывать, вплетать душу в работу невозможно. Раз за разом инженеры со щенячьим визгом тащили в его избушку новые заготовки - и тихие до отрешенности уносили их назад располовиненными или хуже, насмешливо раскритикованными в пыль еще до пробы. Вот развернусь, напою меч силой дара и ка-ак разнесу люк... Клинок насмешливо дрогнул. Мы оба знаем, шутки ради он трудиться не станет. Жнец создан для боя, и лишь в серьезном бою он становится в полной мере живым, разумным и наделенным своими странными и страшными способностями.

  Птенца начали строить, именно когда я возжелала меч, служивший лучшим воинам моего рода в двух поколениях, разделенных веками. Вбила в свою упрямую голову девчонка неполных пятнадцати лет, что заслужит в третий раз то, что приносило славу её предкам. Риан усмехался и ворчал, что возраст самый подходящий для чрезмерного самомнения: повзрослею - пройдет, у нас в роду жажда славы не приживается. Мол - переболею, успокоюсь...

  Мечта о мече в значительной мере определила и мое стремление стать пилотом: тот самый Риан, один из древнейших и наиболее загадочных айри Релата, тосковал по небу. Он, как уже сказано, - создатель корабля, разрушенного Великим. Вполне оправданно: надо было додуматься - вместо исследования замыслить спасение с гибнущего, пока Великий дракон был в заточении, Релата. А потом - организовать абсурдную попытку спешного бегства от гнева вернувшегося в мир прародителя крылатых. Айри-беглецы уцелели, а корабль на старте осел пылью, развеялся в ничто.

  Мы лишь недавно смогли разобраться в общих расчетах, совместить старые и новые знания и технологии, восстановить навигацию и прочее утраченное две сотни лет назад.

  Семь лет новый корабль-пробу просчитывали, собирали на бумаге и в пространстве объемного моделирования. А я училась в Академии по ускоренной программе - только для одаренных и айри, способных воспринимать знания напрямую - и добивалась права работать пилотом на 'МД-1', макете двигателя. Жуткая штуковина: обшивка, обнимающая крохотный одноместный кокон - и громадный ненадежный двигатель. Стартовый, для выхода за пределы атмосферы. Мы потеряли троих из пилотской группы, доводя его до ума, и не особенно преуспели. Но инженеры хищно тянули средства и ресурсы, торопливо готовя 'живого' Птенца, первую настоящую пробу сил вне атмосферы - но уже для двух разнотипных двигателей в связке с полноценными жилым и исследовательским блоками.

  Птенцом блекло-серую махину несколько пренебрежительно прозвал Риан, увидев впервые и остро разочаровавшись. Он сумел, как обычно, в нескольких словах разнести энтузиазм наших мастеров, высокопарно утверждавших, что 'гордая птица домчится до края вселенной'. Посчитали. Согласились. Больше никто не планировал для него серьезного полета. Подскок - неловкие трепыхания почти у грунта - подскок... типичный желторотый птенец. Средство отработки технологий на близких орбитах. На крыло для дальнего полета собирались ставить последующие поколение 'птиц', я бы для роли пилота к тому времени оказалась старовата, пожалуй.

  Зато теперь Птенцу придется отправиться неожиданно далеко, туда, куда не могли рассчитывать попасть мы оба. Я любовно погладила сверток, закрепила в нише и зашагала в рубку.

  Там первым делом расмотрела мельком виденного в Академии тощего смуглого пацана Хо. Подобно полудохлой мухе, он вяло трепыхался в жутковатых для непосвященного объятиях стартового кресла. Роль нашего потенциального гения в полете удручающе никакая: то есть сидеть, дышать сперва с плитой перегрузки на груди, затем без неё - и нервничать. Он уже приступил к последней части своег работы, вполне успешно.

  На второе кресло я не глянула. Этого почуяла еще на подлете к верфям и до сих пор не знаю, обрадовалась больше или расстроилась. Хотя другого я тут и не ожидала увидеть. В нашей компании детей и упрямых девиц должен был оказаться хоть один солидный, уважаемый и опытный человек. То есть не-человек. Вот уж кого я не хочу ронять и разбивать при посадке.

  

  - О, Капитан! - продемонстрировал Эл свою наблюдательность. - С повышением! Курс готов, до взлета двадцать семь минут, обратный отсчет идет вполне мирно, проверяемся повторно по системам, пока без сбоев. Я обещал Хо, что когда мы проберемся за облака, станет спокойнее. А с запуском маршевых все страхи и вовсе останутся позади. Риан лично три дня змеем ползал по гнезду, то есть верфи, когда узнал о возможном полете. Это очень обнадеживает.

  - Да взлетим мы, куда нам деваться, - я рухнула в недра пилотской капсулы. Расслабилась, позволяя Птенцу опознать меня и обмерять, сплетая противоперегрузочный кокон, налаживая наши связи и подстраивая управление. - Хо! Пожалуйста не дергайся, просто лежи и дыши. Кресло тебя не убить пытается, а спасти от проблем. Расслабься.

  - Стараюсь, - сипло и виновато сообщил он. - Горло захлестывает, как удавкой.

  - Эта система дублирует подачу воздуха и страхует позвоночник, ей требуется контакт с кожей, очень плотный. Потеряешь сознание на старте - без неё возможно и не выживешь, нам про твою подготовку ничего не известно. Терпи, будет еще один неприятный момент, когда на лицо станет плестись маска. Открой глаза и смотри перед собой. Думай о хорошем. Без маски в глазах будет совершено черно, а с ней пойдет прямая трансляция на зрительные центры мозга, рассмотришь все в деталях. Твоя, кажется, разработка.

  - Ну, только частично, - вздохнул он с явной гордостью, разом успокаиваясь.

  

  Руки ощутили контакт с Птенцом. У всех пилотов он приходит по-разному, у меня обычно с кончиков пальцев - будто первое прикосновение, и далее, от вдоха к вдоху, все шире и ярче. Я пошевелила кистями, и по спине пробежала волна слияния. Приятная.

  Быть душой МД-1 куда противнее. Он несуразный, уродливый и бессмысленный. Мне всегда казалось, что макет порождает массу комплексов в нас, пилотах. После посадки я день-два ощущала себя больным чудищем с нарушенными пропорциями, пьяной координацией движений и общей грацией слона в посудной лавке. Месяц промучившись, пошла к психологам и призналась. Они так обрадовались! Как же, во-первых, подтвердили мою правоту, во-вторых нашли себе новые объекты для изучения. Обычно-то ни айри, ни снавь в кролики подопытные к ним ничем не приманить, а тут - целая группа.

  Птенец далеко ушел от уродца МД, он вполне уютный, лишь заметно неуклюжий. Милый, восприимчивый и довольно послушный. Сработаемся. Сознание коснулось корабельного мозга и замерло у черты контролером и управителем. Чутье солнечным светом заполнило тело Птенца, оживляя его и дополняя ощущениями информацию датчиков и приборов.

  Мы бились пять последних лет на проблемой пилотирования внеатмосферных кораблей в критических ситуациях не-айри и не-снавями, пока безрезультатно: на определенных скоростях, получивших название порога сознания, слияние становится необходимо. Это доработанная технология айри, у них не было проблемы бездарных, то есть не-сенсов, а свой вариант пилотирования у нас пока слишком слаб.

  Секунды задрожали пульсом.

  Над макушкой разлилось небо, лапы плотнее уперлись в основание стартового стола. Легкий боковой ветер огладил борт. Облачность - два балла.

  Металлическим вкусом растаяла на языке первая капля топлива, достигшая дюз. Нахохленный Птенец завибрировал, накапливая силы для отрыва от земли. Почти бесцветное пламя слизало пыль, отбросило волнами расширяющейся сферы вихря. Короткие серебристые крылья дрогнули. Отрыв.

  Долю мгновения мы висели в восходящем мареве жара дюз, словно не решаясь покинуть привычный плоский мир. Приятно: На МД-1 я глохла от грохота, едва не теряя контакт с кораблем, а тут изоляция иного порядка. Пламя стало соломенным и окутало Птенца по пояс, и он испуганно и тяжело рванулся вверх, поджимая обожженные лапы.

  Релат впился в ускользающую свою часть перегрузкой, удушая в объятиях и не желая отпускать. Птенец стал ощутимо приплясывать, срываясь с расчетной дуги. Посадить, как же... Тут бы дотянуть до второго облачного яруса, там обычно наши уродцы стабилизируются. Теперь он прибавил мне забот, демонстрируя впечатляющее рассогласование тяги по вертикальной оси, стремящееся закрутить нас волчком. Шея заныла, рефлекторно сопротивляясь повороту. Вроде стабилизировались, но теперь по корпусу ползла вибрация, иногда обрываемая острыми толчками и ударами. Не люблю я это дело, сейчас что-нибудь да...

  Накаркала, датчики третьего бака... сброс, чтоб ему. Самый объемный, в нем был наш второй взлет. Заколдованный, что ли? Почти в каждом моем старте третий идет на отстрел. Хуже, что туда же пришлось отправить и резервный. Идем на втором, и ничего другого в запасе нет...

  Высотные облака. Мы проткнули их, как тончайший листок, и скользнули вверх, туда, где небо наливалось чернотой, проступало звездами. Я позволила себе облегченный вздох.

  Сознание деловито трудилось, контролируя укладку неуклюжего кораблика на изящный росчерк линии курса. Неужели удалось?

  Да. Мир отдалился и как-то разом вывернулся, на глазах превратился в упругий шар, словно отпихивающий нас прочь, вовне. Сюда мы добирались на МД, дальше не бывали. Это почти предел для стартовых, они жрут топливо с уникальной жадностью.

  Прошли верхние орбиты спутников. Не наших, мы так пока не умеем, это 'консервы' айри. Летают исправно, но никому не служат. Не помним мы про них толком ничего.

  А вон там, на горизонте - наш. За него что ни день дерутся физики, топографы, геологи и прочие. В конце списка, всегда забытые, они себя туда сами вписали - погодники-негодники. Метеослужба у нас есть, но эти пытаются отстоять космические прогнозы как основу нового типа предсказаний - более точного и долгосрочного. Они все пока на третьем-пятом курсах и толком не могут сформулировать свои очень глубокие мысли. Их гоняют и третируют. Если бы не декан Эллар, усердно закрывающий глаза на ораву лоботрясов, выставили бы окончательно из Академии. Но Эл полагает, они во многом правы. И терпит: ждет, пока поумнеют. Ходят слухи, они что-то там натворили вместе с Хо... надо повспоминать на досуге.

  Релат оживился, зашипел в ухо знакомыми голосами: шлет поздравления и указания. Интересно... они, выходит, не получили от автоматики данные по отстрелу баков? Не получили, команда была моя, в состоянии слияния она прошла напрямую, и они поймут все несколько позже, с полной расшифровки. Тогда нам прикажут возвращаться, как будто второй раз смогут гарантировать удачный старт. Не случится уже второго раза, мне ли не знать. Хьёртт уйдет чересчур далеко, одурманенные Управители очнутся, недобравшиеся айри прибудут...

  Я упорно следила за падением плотности забортной среды. Скоро выйдем из зоны риска и сможем опробовать пустотники. До слез жаль топлива, нам еще садиться!

  Головокружение чуть отвлекло сознание, и, словно воспользовавшись этим, дюзы погасли. Мы с Птенцом беззвучно ахнули, запуская маршевые и восхищаясь обретенными свободой и силой. Чувствуется разница в классе! Их стыдно ставить на один корабль, ей-ей. Отличие технологий в десятки поколений... Расчеты утверждают, что пустотники по-настоящему хороши лишь вне планетарных систем, на воле, для которой и создавались. Здесь наш чувствует себя, как чистокровный скакун в путах. Если продолжить аналогию, то стартовые - призовая скачка на больной старой трехногой собаке...

  Разом оледеневшие пальцы отметили разрыв контакта. Теперь наша птичка вполне уверенно держит курс и без меня. Двадцатая минута полета, еще пару я истратила на контроль, собрала кратенький отчет и метнула вниз, на станцию слежения. Вот и кончились формальности, тонкие змеи кокона расползлись по гнездам, освобождая тело. Кресло приняло мое любимое положение, помня заданные на тренировках настройки. Экипаж уже довольно давно освободился от заботы корабля и исправно бездельничал.

  Слева Хо забавлялся с модифицированным зрением.

  Справа Эл полулежал, удобно закинув руки за голову и ждал моего 'всплытия'. Нахал, даже не изволит нервничать, будто я наверняка должна управиться! А согласно общему мнению, айри просто обязан безмерно беречь свою длинную жизнь и дрожать над каждой угрозой ей, драгоценной.

  

  - Вполне приятно взлетели, - обозначил он мое присоединение к ним. - Расход топлива стартовых систем 38%, поясняю для Хо - у нас есть в запасе нормальная посадка и, возможно, взлет, если не будем прыгать с орбиты на орбиту. А Рианов пустотник - вообще монстр, я и не смел надеяться: съем мощности смешной, 1,82%... Или мы слишком маленькие для него, или слишком медлительные. Я кое-что прикинул и пожалуй, пересчитаю курс. Две недели висеть без дела противно, там вообще Боги не ведают, что происходит, лучше помучаемся и будем на месте в три дня. Двигатели позволяют, Риан был не против идеи, он её и подкинул, курс просто идеальный, проскочим по кратчайшей дорожке на сближении миров. Хо, согласен? Мы-то привычные, на тестовых запусках головой досыта намаялись, а тебе будет очень несладко.

  - Перегрузки? - тяжело вздохнул зеленоватый гений. У него явно есть свое мнение о нашем взлете, крайне далекое от понятия 'приятно'.

  - Не совсем. Будто из тебя душу вынимают, тянут, дергают и на палец мотают, - невнятно, но очень точно объяснил айри. - Это называется пространственная рябь. Говорят, проблема её гашения решаема, но мы утратили это знание. Хочешь, подкину исходные данные? Когда работаешь, она не так давит.

  - Кидай, - хищно прищурился худенький Хо, на глазах обретая уверенность движений и характерный золотистый оттенок загара жителя предгорий Ака.

  

  Я усмехнулась, вспоминая мгновенную невольную радость на лице сидящего за одним из столов Большого Круга императора страны Анкчин при известии о включении Ньяллада в группу. Он для своей родины - хуже лихорадки, урагана и мора, вместе взятых. Пять лет назад мальчик погасил столицу, забавляясь с системами контроля. Как добрался? Пока они разбирались, Хо отключил диспетчерский центр мобилей дальнего радиуса и влез в модельное пространство метеослужбы. Полумертвых родителей отпаивали лекари, ведь Император прислал счета и молнии своего божественного гнева. Смирения старшим Ньялладам хватало, но вот средств... Они трусливо отреклись от мальчика, четвертого ребенка в бедной семье, отдавая его на расправу. Спасибо Академии, Гимир оплатил все и забрал опасное дитя, надеясь на верность решения. Пять лет назад Гимир не так преклонялся перед порядком. Впрочем, ему восемьдесят семь. И годы, увы, берут свое. А другого директора на подходе толком и нет. Чтобы не-айри, с Управителями ладил, в свежих разработках разбирался, был уважаем и просто приемлем для всех...

  Итак, родные и власти отослали потенциального гения в Академию с отчаянной просьбой, более похожей на приказ, - 'назад никогда не возвращать'! Потом, правда, смягчились, настраивать систему модифицированного зрения для пилотов пустили. Даже оплатили серию учебных курсов и гордились успехами, но все больше издали, из укрытия, если угодно.

  У Гимира парень на удивление быстро повзрослел, стал солиднее и ответственнее. Шалить не перестал, но теперь все обходилось, по большей части, вполне невинными в сравнении с прежним размахом, выходками: трансляцией закрытых заседаний Совета в сеть Академии, отказом систем опознания свой-чужой при работе глубоко уважаемого учеником директора Гимира с кристаллом библиотеки, выборочным отключением горячей воды в жилом корпусе...

  Все от безделья! Хо чудовищно работоспособен и страдает, когда нет интересного занятия. Эл умница, занял неугомонного, не то наш гений за две недели от скуки Птенца так ощиплет - не обрадуемся. Да и за три дня... Пусть лучше над 'Рябью' бьется. Лукавый декан солгал и не поморщился: проблема считается нерешаемой. И всегда относилась к указанной категории. Правда, бессовестный Риан туманно намекнул, что он-то проблемы не видит. И добавил, с насмешкой наблюдая, как хищно дернулся мой Эл, - не собирается на неё смотреть еще лет сто. Может, и сто пятьдесят... декан очень по-детски обиженно засопел и отвернулся. Но смолчал. Он знает, как Риан не любит дарить готовые решения. Только пути и подходы, и то лишь когда сочтет нас, убогих, готовыми. Когда Эл злится, зовет наставника снавей младшим Великим драконом, и на это невозмутимый Риан шипит хуже взбешенного кота.

  Я снова глянула вправо-влево. Хо буравил слепым взглядом обшивку, отгородившись от нас наушниками и своим модифицированным зрением. Эл ждал.

  

  - Что со стартом?

  - Да все нормально, - вздохнула я. - И по топливу было бы удачно. Только третий бак и резерв там, внизу. На третьем выявлена угроза течи, а про резерв и не спрашивай, чутье сработало. Что там было - Птенец не знает, и я сама тоже. Итого у нас остаток топлива - на раз понюхать.

  - Риан настоятельно просил снять резерв, - нахмурился Эл. - По его мнению, именно в этом баке проблема. Не сняли... Пойдем на посадку по баллистике?

  - Не знаю, но тот же Риан против. И вообще, ты явно намерен садиться, Риан твердил о том же, а Круг - вообще не при делах?

  - Пусть спят спокойно, - усмехнулся Эл.

  - Взлета, сам понимаешь, у нас нет, - уточнила я очевидное.

  - Ожидаемо, - кивнул он. - Релату я полетные сбросил, им пока не до нас, ссорятся. Столько больших людей в одном месте, а каково опоздавшим, они уже на подлете... Птенца я вывожу на скорректированный курс. Рябь на новом курсе будет сильная, то есть связи - никакой, отозвать нас они не смогут. Заход на удобную высокую орбиту я прикинул, нам надо с полсотни витков, а то и больше, чтобы рассмотреть их купол. Древние айри должны были выбрать место, подобное их любимым предгорьям по расположению. К тому же я оценил положение планет на момент Крика и вероятную зону его зарождения. Мирок так себе, не больно уютный, сезонность фактически ноль, зато суточные перепады впечатляют. Я все посчитаю еще раз для контроля. Может, выскочит пара подвижек по орбитам, на это остатков топлива хватит. И там должен быть корабль, Ника. Они точно не вернулись, хоть кто-то из нас знал бы и не смолчал. Хьёртт хранит наш древний корабль на своей поверхности - или его обломки на орбите.

  - И ты явно устроил полет в расчете на целый и невредимый. Есть причины? Мне слишком уж нравится первый вариант, с действующим кораблем.

  - Мне тем более, капитан, - он помялся, очередной раз нехотя выдавая тайну родичей. - Есть старейшие айри, которых я опросил по программе 'Технобога' и они явно солгали. Знаю, в чем, и полагаю, верно догадываюсь о причинах утаивания правды. В общем, там должен быть корабль, откуда иначе взяться волвекам? Мы с Лиммой на него и рассчитывали, затевая все. И спешили. Я очень не хочу, чтобы на Хьёртте оказались чуть позже другие люди и, хуже того, другие айри. На Ялитэ и так постоянно давят, за него не более трети от нашего общего числа. Это очень неприятная тема... Иди, вздремни. Я разберусь с курсом - и тоже отдыхать.

  Я покладисто кивнула и пошла. Тихушник, как все долгожители, хоть столько выдавить из него удалось. Ничего, попозже дожму. Рябь догнала в коридоре и накатила мерзостью. В голове закопошились вязкие нудные мысли.

  Последнее время у нас появилось много книг о будущем. Там гордые капитаны стоят на мостиках могучих космических фрегатов и смотрят в загадочную и манящую звездную даль. Героические, седовласые. Мои волосы светло-пепельные, я вполне подхожу. Но - увы, у них стереоэкраны, объемный модельный мир, хрустальная прозрачность обзорных площадок... Ага. Везет же героям! Птенец врожденно слеп, ни намека на иллюминатор или приличный большой экран. Датчики, камеры - такое есть. Вижу я при взлете и посадке очень многое и его возможностями, и своим чутьем. Но вот сейчас до слез обидно: постоять бы на мостике, которого нет, и глянуть вдохновенно и задумчиво в звездную даль.

  Стоп, это рябь давит.

  Подышали, успокоились, насмотримся еще. Вон, фильмы есть, там даль качественно прорисована. Скажи спасибо, без невесомости рейс. Вот бы пришлось с Хо возиться - подумать тошно.

  И снова о тошноте... Каково сейчас внизу, на Релате, моей наставнице? Не зря она хотела свалить с нами!

  От запрещенного воздействия госпожи Энзи уважаемые люди и нелюди уже отошли и теперь шало соображают, на что они сгоряча согласились. Сколько стоит Птенец, кто даст ресурсы на второй, почему все кивали и не спорили? Кто утвердил наш дурацкий экипаж? Есть ли у декана... опять запамятовала... ага, Пэйлитаринэллара, они уж точно не произнесут, хоть какой заместитель и чего этот заместитель стоит? На чем мы собираемся перемещаться по Хьёртту, если сядем вопреки плану? Надо ли сообщать об экспедиции во всеуслышание, или до поры сведения целиком засекретить? Как тогда засекретить взлет, дело-то шумное! Вопросы хоть завтра можно выпускать толстыми книжными томами, но увы, - ответы к ним не прилагаются вовсе. Ох и веселый у них ужин в Академии! Почти семейный: Ялитэ на первое, львица на второе. Я, сидя за столом Круга, успела скосить взгляд в выкладки Эла. Шансы стартовать и добраться до места - менее 50%. Вероятность возвращения первого экипажа в случае посадки - ниже достоверной погрешности. Это позитивный прогноз, кстати. Но в моей семье все везучие. А прогноз не вполне точный, он и им недоговорил очень многое.

  Риан сейчас наверняка спешит к Лимме, ей совсем худо. Такое страшное и невозвратное, как полет практически без надежды на выживание, решить в одиночку непосильно тяжело. Эла она с детства знает и уважает, меня любит как родную. И винит себя до сих пор за гибель подводного корабля, ушедшего восемнадцать с лишним лет назад во впадину океана вместе с моей семьей. Энзи тогда одна настаивала на смене сроков и негативном прогнозе по чутью, но её не послушали. Львица запомнила, что в критических случаях просить нельзя. И рассчитывать на понимание не стоит. Надо давить и вырывать, брать когтями, зубами, весом. Как сегодня.

  Много лет назад от семьи осталась только я, деточка нашей Лиммы. Точнее, двоюродная племянница, - обожаемая, богато одаренная, капризная, самая родная, сегодня без колебания отправленная на верную гибель львицей, не жалеющей себя и других ради большого дела. Уж ей-то декан сказал куда больше о скрытности своих мерзких родичей. И догадываюсь, кого именно. Я его видела шесть лет назад. Наверняка.

  Ночью Энзи снимет шпильки, сотрет косметику и будет плакать взаперти, пока никто не знает и не видит, как ей одиноко, страшно и плохо. Почти тридцать лет назад она истратила весь дар, спасая людей. А себе помочь уже не могла, ребенок погиб. Первый муж её тогда оставил, обвинив в обычном для снави грехе: чужие дороже своих... Ялитэ буквально на руках носил, ведь ходить не могла. Лекарским Акадом её от безделья занял, но вряд ли думал, чем увлечение обернется. 'Два академика - это не семья, а ученый совет' - так шутили студенты. И накаркали, чтоб им!

  Четвертый муж академиссы мне показался неинтересен сразу, самой Лиммой он тоже явно запланирован к сдаче в архив. Возле таких могучих, как она, трудно строить тихое счастье. Ей бы кого и умного, и дико-неколебимо упрямого, чтоб слова поперек ни-ни возразить и на руках сидеть пригревшись, когда лелеют и ни в чем не отказывают. Сильным женщинам очень нужно иногда быть слабыми, вот только где найти ей такого - нежного, несгибаемого и самого родного? Для одаренных, которых ласковыми, но пустыми, словами не обмануть, вдвойне трудная задача.

  У нас давно царит напряженный мир, время компромиссов и соглашений. Даже Риан порой тоскливо сетует, что люди измельчали и легко стали размениваться на деньги и власть. Потому он так мечтает о небе, иных мирах, расширении горизонтов, способном вернуть в мир настоящих, наполненных светом и готовых на все ради большой цели. Без вдохновенных безумцев Релат превращается в болото...

  Та-ак, опять достала меня рябь. Говорил же Эл: спать. Койки на Птенце мерзко узкие и казенные, их сюда впихнули не иначе как вчера, узнав о срочном полете. Но все лучше, чем ничего. Закрыть глаза, расслабиться и выбросить глупости из головы. Да хоть шторм, я свой отдых сегодня заработала.

  Мы летим!

  Утро лишило меня остатков восторженности. Ноги затекли, руки невесть зачем мертво вцепились в спинку кровати. От кошмаров удерживают? Ненадежно. Всю ночь я бегала от стаи клыкастых голодных Управителей из Большого Круга, стремящихся отменить полет и поужинать экипажем. А убежав, покусанная и избитая, хромала к ржавому МД-1, тяжело взлетала и потом садилась на незнакомую планету без радаров и камер, вслепую, по баллистической траектории, имея в качестве единственного средства управления... весло. Отлепляя пальцы по одному от слегка изогнутого металла того, что ночью послужило 'прототипом весла', я задумчиво рассуждала: это как же надо было грохнуться, чтоб так вцепиться? Не дай Боги в яви узнать!

  Волосы дыбом, пот на лбу.

  Так ведь жара... тропики отдыхают.

  Почему, кстати? Спасибо пиявке, снять которую вчера не хватило сил: пустынное пекло ощущается лишь лицом и ладонями. Если это Хо начудил, убью гения, и мне, вопреки всем возражениям, воздвигнут внушительный памятник на его многострадальной родине. Да точно он - в коридоре-то нормально, прохладно.

  Юноша обнаружился в моем (!) пилотском кресле. Сидел, сопел самозабвенно и пытался выудить из недр гнезда змею контакта с датчиком пульса. Не-ет, не зря я вцепилась в кровать.

  

  - Милый мальчик, а кто тебе сказал, что я обожаю юг? - Восторженно улыбнулась я. - Спасибо, родной! Отдохнула чудно.

  - Ну-у-у...

  - Хо, я ведь снавь, мне врать бесперспективно, - голос окреп и уже призвякивал злостью. - Знаешь, как мы поступим? Я закрою тебя, туриста недобитого, между люками, в шлюзе-переходнике. И пойду искать пакости по всему Птенцу. Найду - открою внешний люк. Не найду - впущу и извинюсь. Идем. Далекая родина ждет твоей кровушки.

  - Я согласен, - неожиданно закивал он, цепляясь за меня. - За люк. Быстро.

  

  В коридоре стоял Эл, очень тихий и решительный. Такого я его и сама боюсь. А малыш сегодня неоригинален: у меня юг, у айри север. Вон, ресницы смерзлись. Убить не убьет, но покалечит наверняка. Вспомнит, что он декан и что лет сто назад студентов пороли кнутом за неуважение и леность.

  Хуже, если припомнит более древние привычки. Я совсем недавно узнала, что наша Академия в дикие годы - лет 150-170 назад, имела крепостную стену и собственную не очень маленькую армию. Время было неспокойное, а тут в одном месте: княжеские наследники - мечта вымогателя, шестнадцатилетние девочки на любой вкус, айри с полезными знаниями, лучшие лекари, которых многие желали заполучить только для себя, деньги, книги, дорогие вещи... Эл тогда деканом не был, он был мастером боя - обучал студентов и преподавателей, всех поголовно, и отвечал за охрану. Архивы утверждают, что наши стены всерьёз осаждали раз десять и всегда бывали биты, и что из Академии единственный раз успешно похитили и вывезли довольно далеко ученика, но банду догнал некий Тарин и больше этих многочисленных и очень нехороших людей никто не видел...

  О сказанном мало кто помнит, а уж тем более никто из нынешних студентов не знает, что забытое имя Тарин образовано от того же отменно разнообразного и протяженного полного, что и Эл-Эллар, просто по другим слогам. Я, например, целенаправленно вытрясла указанные подробности из архива, просидев там безвылазно две недели после памятного преодоления невысоким и почти хрупким на вид айри вертикальной стены Акада лекарей. До сих пор вспоминаю и восхищаюсь: одним рывком с газона до четвертого этажа. Столько лет думала - милый, образованный, воспитанный, и такой тихий, рассудительный, спокойный.

  Айри слишком долго живут, чтобы не накопить тайн в своем прошлом.

  Эл мягко заскользил коридором. Приметная походка, Рианова выучка. Вечно с айри так: вроде знаешь его десять лет и на тебе - снова сюрприз. Выучка Риана, а стиль-то на сей раз явно незнакомый. Не зря он у шаманов Тимази задерживается месяцами. А, кстати: еще у горцев хребта Ака...

  Хо вздрогнул и пополз из кресла мне за спину. Осознал. Я вывернула руку заголосившему хулигану, демонстрируя приоритет своих прав на жертву. Темные глаза, особенно холодные под инеем ресниц, наполнились разочарованием. Хо послушно заспешил к люку, Эл хищно следовал за нами. Плита встала на место, отрезая зарождающуюся в узком помещении волну причитаний жертвы и оставляя корабль в нашем полном распоряжении.

  

  - Как думаешь, до вечера поумнеет? - с сомнением уточнила я.

  - Никогда не поумнеет, - обречено пролязгал зубами айри.

  - Пошли, я климатические настройки восстановила, но пока у меня в каюте ужас как тепло, - обнадежила я несчастного. - Я пиявку наконец сниму... поможешь? Наверняка еще одно кольцо припас. Место удачное, забросить толком, и то некуда.

  

  Стук зубов стих.

  Айри демонстративно недоверчиво ущипнул себя за плечо и кивнул. Зря он подвоха ждет. Если мы вернемся на Релат, нас там Энзи неизбежно поженит, а если нет - разница в возрасте окажется совершенно неактуальной. К тому же с нашим гадским МД-1 я удручающе намаялась за последние полгода, когда и ела через раз, и спала урывками, и до Академии ни разу не добиралась: то есть так сильно соскучилась, что заметно растеряла свое остаточное упрямство. Наконец, после ночной посадки с веслом, я твердо решила выслушать и одобрить официальное предложение еще до подлета к Хьёртту.

  Декан замечательно единообразен в своих предложениях. Он всегда встает на колено, как древний рыцарь, и очень серьезно спрашивает одно и то же. Только айри может так основательно относиться к делу! Я села на пол напротив и деловито изучила колечко, не прикасаясь к нему. У него целая связка с собой, наверняка. Эл недовольно закрыл ладонь и показал мне кулак.

  

  - Обманщица!

  - Нет, вымогательница! - гордо уточнила я. - Почему моя тетка знает о полете больше, чем, я? Капитанша, между прочим, мне вообще на борту нельзя лгать! Как вы провернули этот дикий номер? Свадебное путешествие невесть куда за счет Большого Круга! Она же всех просто запрограммировала на нужный вам ответ, как последняя мошенница. Узнают - предложат на выбор смену места жительства со средней полосы на тундру или пустыню, как она там выживет на своих шпильках...

  - Никто не возражал, не заявлял о внушении? - нервно уточнил сообщник.

  - Нет, она же лучшая, восприняли с энтузиазмом. Тимази точно все понял, он достаточно дик, чтобы чуять, наш воситительный верховный шаман. Но поддержал.

  - Я с ним говорил три дня назад, - тяжело выдавил из себя еще одну порцию сведений Эл. - У них уже год идут странные заказы от... не важно, от пары Управителей. Металлы, полимеры, иные сложные материалы. Если собрать полную картину - кто-то строит второго Птенца. Знаю, что невозможно, - он сердито дернул головой на мое традиционное 'ой-ёй'. - У Ринтэя свели пару инженеров. И еще у него копировали материалы проекта. Я декан, мне ли не знать.

  - А пилот?

  - Слушай, у меня и без того от мыслей за прошедшую неделю голова лопается, - взмолился он. - Не изучал тему. В группе пилотов есть айри, вот и рассчитывали их убедить. Может, на себя надеялись. Риан в курсе, он обещал заняться этим лично. Кто еще способен понять всех моих соплеменников и заодно вовремя отлупить?

  - Он такой, - поддержала я. - А с Круга ты куда дел своих самых мерзких родичей? Минимум четверых старейших! То есть даже пятерых! И почему этого пацана Хо впихнули на корабль еще до решения Круга?

  - Потому и впихнули, - Эл скривился, словно говорить правду было больно. - Он влез в систему метеорологов, я его сам просил. Ну ладно, вынудил, не свети глазами! Управителям лететь издалека, а им дали такой прогноз, что нормальный айри с места не тронется. Что айри! Мобили посадили принудительно, теперь небось ищут грозовой фронт на десять баллов, полосу смерчей и еще какие-то редкостные по масштабу гадости. Найдут, не сегодня, так завтра, место ввода ложных данных. И за сделанное люди его выгонят из Академии... А мои родичи, скажем так, будут несколько более нетерпимы.

  - Особенно некоторые, - усмехнулась я. - Те, кто тебе угрожал из-за меня.

  - Отсюда поподробнее, - чуть отстраняясь, выговорил он. - Что, не только мне?

  - Грийен, есть такой айри. Один из старейших, по моему мнению. На Круг не долетел. Увы для Ньяллада, - трудный враг...

  - Не думал, что вы знакомы, - он нахмурился, отбросил формальности и сел рядом, обнимая за плечи. - Ты меня пугаешь. Он едва ли не худший из всех, Ник.

  - Не пугаю, а сознаюсь. Давно, шесть лет назад, под весну. Он пришел в мою комнату, не постучал даже. Хотел выключить с первого удара, - я довольно отметила, как его рука дернулась, плотнее накрывая мою спину. - Ты-то знаешь, ваши вообще не верят, что я настолько быстрее айри. Я намеренно слабо, вроде случайно, блокировала на смягчение и отлетела в угол, он решил, что справился. Почти не способен читать сознание, кстати. Принялся вслух бормотать, я же отключена, что вколет мне 'удовольствие' и тебе покажет, чем я тут занимаюсь с другими айри. Достал кристалл записи и инъекцию...

  - Ну, небылиц ты нагородила достаточно, хотя общий смысл ясен. Почему мне сразу не сказала? - голос стал неприятно-тихим. Понятно, опять в нем Магистр Тарин проснулся. - Я бы разобрался с этим.

  - Эл, сама управилась. Отменно излупила и вколола дозу. Сильная штука! Он просил оказать милость, предлагал хоть замуж, называл самой удивительной и достойной крыльев. То яростно, то униженно и смиренно. Под запись. Я его потом привела в сознание и дала кусочек посмотреть, где он плачет на коленях и руки целует, заодно отрекаясь от прав старейшего по полной форме. Сказала, что оригинал уже хранится в надежном месте и я оставила указание тиражировать и доставить каждому айри мира, если что-то случится с тобой или со мной. Он кивнул и с зубовным скрипом признал, что это сильный повод для шантажа и больше я его не увижу. Больше и не видела. Запись у Риана.

  - Мы с тобой отменно врем друг другу для успокоения, - усмехнулся Эл. - А уж как недоговариваем заботливо...

  

  Потом долго сидел молча и смотрел в стену совершенно слепыми глазами. Грийен - имя из прошлого, и за ним не одна неприятность. Мне ли не знать! До сегодняшнего вечера я не решалась произнести это слово, все было не так легко, как я говорила. И очень страшно, до того дня меня никто не пугал настолько серьезно, смертельно.

  На самом деле он прибыл с подручным, дождался, пока я включу душ, вскрыл замок и прошел в ванную комнату. Хотел шокировать и уничтожить, но чуть просчитался. Дал оценить серьезность своих намерений. К тому же я была в мыле с ног до головы - пойди удержи. Драку мы учинили отменную, я первый раз отбивалась от айри, твердо решивших забрать мою жизнь. А что им оставалось? Репутация богатого Управителя и доброго мецената не вяжется с тем, что творилось в моей комнате. Второй айри, имя которого я так и не выяснила, наверняка погиб. Его унесли на носилках, когда я была занята шантажом, потому не знаю наверняка. Конечно, в шею я ему всадила всего лишь острый конец расчески, но уж на совесть, меня не зря учили. И, если не врать себе, то не в шею, а под свод черепа...

  Без подготовки, которую мне дали Риан и Юлл, и после исключения второго, явно более слабого, противника, один на один со старейшим, все кончилось бы в пару мгновений. Грийен слишком опытен, чтобы не уметь драться. А так - у него на память остался перелом руки. Он на пару миллиметров не достал до сонной артерии... Еще у меня имелось два смятых ребра, порванная когтями шея. И много всего прочего, тоже достаточно серьезного. Я все же вырубила его и связалась с Ялитэ, дела драконов и решать должны они, люди тут лишние. Наш директор прибежал белее бумаги, благодарил запинаясь, что не потеряла головы и не вмешала посторонних в историю. Выслушал, сам же велел вколоть дозу и записать реакцию. Дословно наговорил мне то, что должно сказать Грийену, потом выбрал фрагмент для просмотра. Он же отвез запись Риану, вызвав ко мне Лимму. Тетка-академисса лечила, сказав всем, что 'деточка' гостит в степи у Юллов.

  Эл усмехнулся горько, он всегда знает, когда я пытаюсь скрыть от него проблемы. Понял, сколько недоговорено. Я клятвенно обещала Ялитэ не упоминать его имени и некоторых деталей. Спасибо, Эл и спрашивать не стал, зачем? Он всегда недоговаривает больше - 'настоящий дракон'...

  

  - Моя вина. Я сообщил своим официально, что намерен жениться, а у нас это, мягко говоря, не принято.

  - Знаю. Общепринятая версия - разница в сроках жизни, я на неё попалась при первом знакомстве с тобой. Потом порылась в архивах, поспрашивала, сплетни собрала. Очередная ваша драконья заморочка с избранностью.

  - Ты всегда умела работать с информацией, это у вас фамильное, - кивнул он. - Выражая идею словами Грийена, 'хочешь женщину - купи, не хочет - возьми так, она потом еще и спасибо скажет'. Он мне посоветовал.

  - Вы же трогательно переписываетесь через доверенных лиц! - хмыкнула я. - Неужели сам, ножками, притопал?

  - Все-то ты знаешь, - забеспокоился декан. - Именно. Лично явился и с порога начал речь старейшего, как будто я в принципе согласен с ним общаться.

  - Ему было очень больно потом? - полюбопытствовала я.

  - Да. Давно прошло то время, когда он мог мне пытаться указывать. Жаль, что и я изменился, надо было его не бить, а убивать. Ведь знал, не простит, меня в конце зимы того года дважды пытались убрать, - нехотя признался он. - Я даже у нашего отшельника жил некоторое время. Думал, ты в степи, туда они не доберутся, это внутренние дела. Ты же не айри, тебя не должны были трогать. Потом прилетел Ялитэ и сказал, что все улажено. Я полагал, его силами.

  - Внутренние дела! Кстати о них, давно думала спросить. В другой раз ты точно не расскажешь. Слушай, Эллар: лишился ты крыльев, сидишь на камушке голый и замерзший. Как дальше? Встретили, обучали, ввели в общину? Теперь-то все проще, даже мобиль высылают из Академии. Жить селят сразу, обеспечивают стартовыми средствами. - Я хищно впилась в его лицо взглядом. Если честно, я довольно подробно знаю ответ, но не от Эла, и прочувствовать его состояние напрямую желала бы.

  - Да, теперь все без случайностей, спасибо Ялитэ, - он ответил на удивление спокойно и мягко. - Сидел я на камушке, Ник, совершенно так, как говоришь. Было холодно, осень, горы, снег срывался. Дурак дураком, слепой, глухой, замерзший. Своих родичей сознанием услышал и пошел к ним. А навстречу, представь себе, Грийен со свитой. Он любил новеньких встречать, всем говорил одно и то же. Ты никто, грязь, я тебе теперь и хозяин, и бог. Хочешь жить - слушай старшего... Я послушал-послушал, развернулся и побрел прочь. Не сразу, прежде чем отпустить, меня как следует отходили, но мы очень живучие. Оставили подыхать, он мне так и сказал. Пастухи подобрали, мы ведь людей тоже неплохо опознаем, я побрел на отзвук мыслей, но не добрался. Собака учуяла, привела их. Отогрели, подлечили, жил там года три. Хорошие ребята, племя илла, бежавшее в горы от рабства, тогда у людей тоже не сладко жилось. Они не знали, что я айри, да и какая разница? Учили глупого говорить на своем языке, пасти стадо, готовить еду, сыр варить, шкуры выделывать. А потом меня отыскал Ялитэ, забрал в наше поселение. Он тоже из старейших, хоть и далеко не самый значимый, к сожалению. Учил, в обиду не давал. Лет двенадцать все было нормально, пока Грийен не вернулся из каких-то своих странствий.

  - А этот тип злопамятен!

  - Очень. С ним связываться учителю было некстати, а мне тогда - совершенно не по силам, пришлось уходить снова. Так я попал к Риану, вот уж у кого замечательно! Первое место, где я почти перестал жалеть, что лишился крыльев. У нашего отшельника в сундуке отменная библиотека, три яруса мелких шаро знанийв. И это - базовый курс, как он говорил. Мне хватило на следующие десять лет. С его пояснениями и бесконечной тренировкой, Риан не уважает слабых. Он был так добр, что создал для меня меч, ведь ох как немногим свои клинки делает, тем более - малолетним айри. Правда, когда вручил и убедился, что я им вполне сносно работаю, сразу отослал смотреть мир, на юг, до океана, через пустыню и дальше, куда глаза глядят. Считай, выгнал. А может - выпустил.

  - До тропиков добрался?

  - Добрался, но в основном жил чуть севернее, там меня довольно скоро сочли загадочным чародеем, я немножко лечил, увлекался стекольным делом, алхимией от скуки, пряностями, кулинарией, оружием. Много всякого, даже был недолго советником одного правителя.

  - Пацан! Льстило, небось, поклонение мудрости великого Эллара?

  - Это слишком по-человечески, - покачал он головой. - Должен же я был где-то жить. Там оказалось неплохо, родичей рядом - ни одного. Уже приятно. Только я тогда звался Пэйлит, это начало имени, потом обросло другими слогами. В порту встретил корабли Архипелага, у капитана были проблемы в городе, я помог, он пригласил плыть с ним. Средний сын Кормчего из рода Бэнро, того Лайла, при котором кончилась последняя война. Тогда вас, снавей, в мире не было, и он искал уцелевших, как искали другие до него. Мы вернулись на побережье, когда все уже разрешилось.

  - И застали совершенно потерянных, лишенных своего достояния и имущества айри, согнанных из гор божественным Великим драконом за непомерную гордыню и презрение к миру и людям.

  - Цитируешь дословно Нирна Карнского, 'Черновой вариант энциклопедии Академии'... У Риана видела, да?

  

  Я кивнула с некоторым облегчением. Давно хотела поговорить о том случае, наконец решилась. И мой добрый Эл не слишком расстроился и не особенно изругал меня. Замечательная удача. Осталось задать пару глупых вопросов, например, кем же стал в долинах Грийен? Я знаю, но люблю иногда похлопать глазами. Да и Эла моя 'наивность' забавляет. А как иначе выяснить, насколько мои догадки близки к истине? Ходим, строим домыслы, интригуем. А можно и так, по-простому.

  Он усмехнулся понимающе и кивнул - правильно все угадала, зовут его теперь Йендо, управитель большого комплекса заводов на юге. Разговорчивый до удивления Эллар на сказанном не успокоился и раздумчиво добавил: Грийен сразу же ушел на юг, когда драконов изгнали из гор. Там не было конкурентов, и он устроил довольно замкнутую жизнь для своих уродцев из свиты, почти подобную прежней. Принялся восстанавливать науку по обрывкам уцелевшего, таясь от прочих.

  Лет семьдесят его было и не слышно. Думал, окажется всех умнее и сильнее, вернется и подомнет иных, перекроит порядок в мире под себя. А на деле пропустил самое важное - Академия выросла без него и младшие айри достались Ялитэ. Как и уважение людей. Попробовал изменить ситуацию в свойственной ему манере, гнусно и быстро, исподтишка, стравливая врагов и обещая каждому поддержку, организуя нелепые слухи, подтасовывая факты, пуская в ход деньги. А тут как раз наметился большой раскол из-за нестыковки различных систем измерения. Если мне интересно...

  Я торопливо закивала, Эл рассмеялся моему усердию: остатки прически погубишь, узнает тетушка Энзи... Я замерла и охнула. Точно, убьет. Сколько сил она истратила впустую, прививая мне нормальные женские манеры и навыки! А как боролась с любимыми плотскими ботинками, пробуя заменить 'ужасное уродство' на обожаемые ею шпильки. Удивительная она. Всегда причесана, аккуратно одета и выглядит княгиней. А ведь у того же Тимази во время эпидемии ей досталось куда больше, чем мне. Я лечила, вытаскивала наших, ушедших слишком глубоко в крайнем утомлении, гоняла по лекарским делам местных. А ей пришлось общаться с важными людьми, настоящими кровопийцами, у которых надо было вырвать ресурсы и средства для умирающего леса, не дав нажиться на его бедах. Это куда сложнее. Один Грийен чего стоит, он хотел получить права на рудники за оказанную поддержку. И добился бы своего, но Лимма не допустила. С тех пор гниденыш переписывается уже с двумя деканами в Академии - Элларом и Лиммой, не желая разговаривать с обоими. И единственный человек, выигравший по-настоящему от склоки - я! Директор Ялитэ со страдальческим видом регулярно звонит мне и просит отнести записку 'того господина' тетушке. Я соглашаюсь и обязательно читаю по дороге. Он догадывается, она тоже. Но я человек маленький и на свои скромные детские интриги тоже имею право.

  Эл выслушал и усмехнулся.

  

  - Жаль, не знал прежде, стоило бы не просто читать, а еще мне заносить, - вздохнул он. - Ладно, вернемся к старой гнусной истории с массовой дракой. Тогда язык княжества Карн, предоставившего для Академии земли и обустроившего новый город айри, признали официальным человеческим для обучения, построили общую систему мер и весов, согласовали десятичный счет.

  - В чем же подвох? Вроде, обошлось наилучшим образом, и ты стал деканом.

  - Очень плохо было, Ник. Этого нет в архиве. Погибли трое весьма значимых людей и один наш, из старейших. Все шло к полному расколу. Мы бы не докатились до такого безобразия без добрых советов и 'помощи' этого типа. А потом в сопровождении Риана появились твоя милая трижды-пра и её Най. Он с людьми разбирался, она - с айри. Так, знаешь, пальчиком старейших поманила - и пошли они, как на поводке. Для всех айри Тиннара-Ника была совершенно особым существом. У женщин драконов есть над нами гораздо большая власть, чем у старейших. Это закрытая тема.

  - И подробностей мне из тебя не вытянуть, - хмыкнула я понимающе. - Вижу, поищу более говорливого айри. Что она им сказала?

  - Я не старейший, о чем они целый день разговаривали, закрывшись отдельно от всех, не знаю, - пожал он плечами. - Могу только добавить, что у неё был жутковатый для многих дар, особенно яркий в поздние годы, - безошибочное предвидение. Та еще шутка Великого. В общем, вышли наши айри очень тихие и задумчивые, сели за общий стол. Все, кроме одного. Догадываешься, кто отказался? Уже к двери подошел, и она ему лениво в спину бросила: когда следующий раз ты затеешь подобную склоку, помни: она тебя уничтожит. И тебя, и прочих, истративших долгую жизнь айри во зло.

  - А он?

  - Обернулся, рассмеялся. Мол, Ника не настоящая женщина драконов, раз состарилась в один век и к тому же выжила из ума. - Эл уселся поудобнее, ему явно было приятно вспоминать старшую Нику. - Она задумчиво так посмотрела на него и тихо пообещала: 'Следующий раз будет тебе настоящая, коли сам захотел. Только уж тогда не выживешь, не обессудь, сотрет из мира окончательно, без права на возрождение.' Я стоял возле Ялитэ, и могу точно сказать: у неё глаза стали ненадолго золотыми, драконьими, с узким зрачком. Ни разу не видел, чтобы Грийен так резво выскакивал из помещения. Приятное зрелище.

  - Не везет ему в Академии, - посочувствовала я. - То пугают, то бьют.

  - Не везет, - охотно согласился Эл. - Вообще-то он теперь постоянно использует иное имя, а прочие о том, что было, молчат, не хотят нашу грязь выставлять на общее обозрение. Дело-то прошлое. Он сказочно богат и вполне доволен своим объемом власти, строит мобили, осмелел, давит на Ялитэ, требуя разрешения генетических исследований. Свита при нем, и не все там дураки. Старейшие поголовно добились высокого положения и стремятся нас вынудить следовать традициям.

  - Из-за генетики Лимма и поссорилась впервые с мужем. Грустно все это. Ялитэ боится гаденыша?

  - Ник, мы все чувствуем друг друга, а когда нас много в одном месте, это подобно единому сознанию. Оно давит, диктует, навязывает, а может и покалечить или вовсе уничтожить. За Грийеном сила, его сдерживаете лишь вы - снави, Риан, с которым не станет спорить ни один айри в своем уме, и Великий. У Ялитэ сторонников куда меньше. Меня решили убрать из игры, потому что не могли иначе добиться контроля над Академией, ты стала просто поводом. Вопиющее нарушение традиций, хочешь жениться - уходи в дикий лес... А мы пока нового, своего декана подсунем, ведь никого из свиты Грийена в числе преподавателей нет. Со временем это изменит ситуацию, но мы слишком долго живем, у нас так мало молодых! - он вздохнул и снова разжал ладонь. - Ну? Я и так говорлив сегодня не в меру.

  - Не ну, а давай сюда, - радостно сдалась я. - Знаешь ведь, 'да, согласна', куда я денусь? Без тебя никак, даже полное имя уже вызубрила для церемонии.

  - Лимма говорила, давно надо было тебя увезти еще разок куда-нибудь на остров и там поспрашивать попридирчивее, - усмехнулся он.

  - Рассветная гавань Таира, - торопливо заказала я, пользуясь случаем. - Сезон - осень.

  

  Про пленника мы вспомнили не скоро, поскольку точно нашли надежный способ борьбы с эффектом ряби, в отличие от отчаявшегося Хо. Он к тому времени уже не просился и не плакал.

  Обратно в Птенца его запускал Эл, благодушно пообещав при обнаружении очередной неожиданности обрядить в скафандр и вывесить на пару часов за борт, произвольно регулируя процент кислорода в смеси. Хо побледнел и стремительно удалился в сторону грузовых трюмов, явно намереваясь обезвредить сюрпризы. То ли не знал, что при работающих пустотниках люк заблокирован, то ли допустил возможность их отключения ради ТАКОГО случая. Интересно, что же должно было нас безмерно потрясти? Впрочем, лучше не знать.

  Утро третьего дня полета было ознаменовано общим сбором и зачтением пассажиру его скромных прав. Потом мы в два голоса попытались вразумить ребенка: Птенец - не игрушка, космос - не детская площадка; нас хоть и не ждут, но другой надежды у загадочных волвеков нет; потому отныне пусть все свои пакости копит врагу на погибель... И так далее.

  Пообещал. Вид имел убитый, твердил про помутнение и осознание, всем своим одаренным чутьем отвечаю - искренне. Простили. То же чутье усмехнулось: вы с ним еще хлебнете!

  Собственно, благодаря ускоренной программе полета, наше безделье подошло к концу. Хо пришлось быстро обучать основам наблюдения, поскольку найти купол непросто. Бортовые системы едва ли помогут отыскать столь незнакомое. Пока я все отстроила под сортировку и выявление точных геометрических фигур. Купол - он наверняка круглый, в сознании волка - точно был круглый...

  Хьёртт нас сразу не вдохновил. Серо-бурый, в слабых разводах дохленькой атмосферы, холодный и неприветливый. Для моего чутья - пустой, сухой, мертвый. Зато безопасный. На границе смены дня и ночи бывают бури, но для настоящего размаха стихии плотности атмосферы не хватает. Кстати, в отношении бактериальной угрозы можно полагаться на опыт жителей купола, гулявших по поверхности в видении неизвестного существа в масках и тонких костюмах с подогревом. Да и шлюз у них явно примитивный, а вот живы до сих пор, так что и мы после посадки выживем. Надо только сесть.

  Орбита на первый взгляд чиста, лишь малая группа спутников, а вот обломков корабля нет. Вдруг Эл прав, и он внизу? Мой айри с третьего витка уверенно указал на основной район поисков: предгорья, идеальные с точки зрения его родичей - ровный скальный стол на многие сотни километров. Кручи с севера, обрыв южнее.

  Пятнадцатый виток неожиданно легко дал нам купол: крупный радужно-прозрачный пузырь, отчетливо видимый в лучах заката. Еще три витка мы торопливо решали, как близко стоит садиться и заметят ли нас. Эл наспех посчитал орбиту и выбросил новый, уже наш, спутник связи. Три дня на Релате пьют валерьянку вместо чая и что посерьезнее - на второе. Скоро получат сигнал и временно успокоятся.

  А потом автоматика опознала еще одну правильную фигуру в сотне километров к западу от купола, и спор тотчас прекратился.

  Тор корабля выглядел на малом экране вполне целым и очень чужим: то ли сухой тощий бублик с кляксой посередине, то ли тележное колесо. Его будто прятали, разместив в узком горлышке скал, вплотную к северной гряде. Я обреченно вздохнула, вспомнив про жалкие остатки топлива, почти бесполезные в редкой атмосфере тормозные парашюты и ширину скального стола к югу от корабля в жалкую пару километров. Да, баллистика тут - себе дороже, без плотной атмосферы Релата мы не погасимся, тяжелы слишком. ('И весла нет!' - шепотом посочувствовал Эл.) Зря я ему рассказала...

  Мы вдвоем упаковали заранее зеленого Хо, до последнего не верившего, что посадка состоится вопреки всем приказам Релата. Впрочем, он не упирался, прекрасно зная, что назад ему спешить незачем. Эл рассказал, что застал юношу у открытого сейфа директоров, так что и до истории с прогнозом ужасной нелетной погоды для Хо все было отменно плохо.

  Проверив надежность систем кресел, мы остались вполне довольны. Впрочем, это - примитивное самоуспокоение, будто они хоть раз подводили. Еще раз обсудили возможности реверсных дюз. Потом Эл ловко подхватил на руки и устроил в кокон своего капитана, поцеловал в макушку и пообещал в случае удачной посадки по возвращении исправить 'хорошо' по астрономии и даже навигации на 'отлично'. Всегда говорит глупости, когда переживает за меня.

  Птенца жалко.

  Я завозилась, устраиваясь, подключаясь и запуская механизмы кресла. В любом случае кораблику, похоже, предстоит стоять на серой унылой равнине до конца времен. Памятной вехой, если обшивка выдержит. Или нашим надгробием, если прочности не хватит или удар окажется слишком тяжел для хрупких человечков, и кресла подведут... Но я постараюсь избежать худшего, и Птенец - тоже.

  Слияние удалось легко и очень полно. Разом вспыхнули цветами луны Хьёртта, скалы внизу заиграли оттенками, прежде неразличимыми для глаз. Мир, каким его мне однажды показал волк, был еще ярче, но и таким я его наконец узнала. Вот она, вторая луна, ненавистная и очень полезная для волвеков. Действительно, мертво-зеленая, шипящая помехами. Откуда они берутся? Может, мы еще поймем.

  Снова мелькнул купол, теперь движение казалось мне медленным и очень плавным. Посмотрю полноценным зрением пристально несколько витков, вроде есть хорошая дорожка с небольшим уклоном к востоку, её Эл углядел и счел искусственным сооружением. Точно. Длинная, явно дело рук айри, ведет строго на восток, к куполу. Ровная. Узкая, но это решаемая проблема, попаду. На запад она плавно продолжается скальным гладким боком.

  Маршевые я погасила ниже допустимого, когда нас стало буквально выворачивать наизнанку. У меня и по чутью, и по датчикам выходило: корпус едва не 'потек', теряя форму. Зато как мы славно замедлились! Атмосфера слабо подсветила Птенца, почти не гася скорость и даже толком не грея. Самая малая тяга, держим нос... закапали наши жалкие проценты остатка...

  Я тронула свой дар, явно с трудом принимаемый этим мертвым миром, но вполне действенный. Посмотрим, что я выжму из тормозных парашютов. Смерч не смерч, а воздушные 'подушки' повышенной плотности - могу. И даже защиту днища на касании и пробежке - могу. Только угол должен быть очень острым, а дорожка - чудовищно длинной.

  Кромка плато.

  Удар получился замечательно точным, нас даже не подбросило, лишь стало остро и решительно стесывать корпус сквозь 'подушки', короткие крылышки Птенца дрогнули, принимая полную мощность реверсов. Даже не закрутило. Хорошо идем, и силы еще есть, топлива 3%... 2... 1... Вой оборвался разом.

  Из ватной тишины освоившийся слух снова выловил звуки - хруст камня, стон металла. И полная, до боли осознанная и окончательная неспособность хоть что-то еще добавить к сделанному! Топливо - ноль, сила дара вылита до капли.

  Птенец клюнул носом, жалобно завизжал, сминая и стирая еще почти целый лоб, завалился на крыло... и встал. Вот теперь - действительно тишина... Сознание заметалось, прогоняя тесты основных систем.

  Корпус герметичен, спасибо Тимази и его дикой доченьке... имя не вспомню, но кличка у неё - 'горький шоколад', и она точно один из лучших химиков металлургического филиала Акада моего Эллара. Люк в рабочем состоянии. Бортовые живут.

  Я не зря говорила: у нас в семье все везучие. Кресло отпустило меня, разрывая контакт.

  Справа довольно трясет больной головой Эл. Слева...

  

  - Это называется посадка? - живой, уже всем приятно, но явно не ему. - Я мертвый был бы целее! Спина разбита, ног не чую. Эй, вы скоро меня спасете?

  - Никогда, - обнадежил Эл. - Сам соглашался на полет, я тебе не нянька. Ник, где мы?

  - Не поверишь - два километра до их, то есть почти нашего, корабля. Я сама не верю.

  

  Сил встать не нашлось. Видимо, я и смотрелась соответственно, раз картинно стенающий Хо притих, бочком выполз из кресла и похромал за водой. Приволок аптечку, сунул новому большому начальнику. Славно-то как, мы на твердом грунте, и я теперь не главная, пусть у него голова трещит! Капитанша разжалована до лаборанта. Эл явно думал о том же, не глядя вкатив мне дозу стимулятора. Он теперь снова Магистр, как в древние времена Академии, обнесенной крепкими стенами. Глаза блестят холодно, весь незнакомо-собранный и совершенно сухой, явно уже решает, когда и с кем идти к кораблю.

  

  - Я смотрела и зрением, и чутьем, в корабле активных живых нет. Это странно. Как и то, насколько запущена дорога, по ней не ходили и не ездили веками, пылью занесло и следов сознания нет.

  - Ты уверена в безопасности выхода?

  - Биологически - насколько возможно, да. Контейнеры биопроб пусты, хотя лично я в них не верю. Датчики молчат. Чутье уверенно твердило, пока не сдохло, что мир мертв и безвреден. В общем, раз твои родичи выжили, и мы сразу не подохнем.

  - Оптимистично... Хо, ты насколько плох?

  - Да я пешком до купола!

  - Ник?

  - Магистр, я всегда с тобой.

  - Ладно. Раз все умные остались на Релате, пошли.

  

  И мы пошли.

  Глупее и обыденнее это не могло выглядеть: трое шалых инопланетян, пешие, в горбатых неудобных скафандрах, ни разу толком не испытанных на практике, топают по засыпанной пуховой пылью древней дороге. Можно подумать, для нас застелено, если не оглядываться. Позади Птенца плиты стоят дыбом, взломанные, как слабый весенний лед.

  Тор древнего корабля оказался огромен, его гладкий матовый борт нависал над нами, с каждым шагом все более впечатляя. И удивляя. Если мы, убогие, добрались, что могло помешать вернуться ему? Может, айри и грязные типы, особенно местные. Но этот корабль... Он великолепен! Вся моя душа уже любит его и радуется. Его создавал Риан, не может быть иначе. Кажется, а даже слышала раз от нашего отшельника о 'малом испытательном проекте', вроде бы - свернутом и заброшенном. Если это и есть малый, каков же был большой?

  Дорога привела прямиком к люку. Естественно - кто стал бы её укладывать от иного места? К высокому, наверняка грузовому, неприметному, плотно закрытому на протяжении несметных лет, но без сомнения - люку.

  Эл уверено смахнул пыль с глянцевого участка в ладонь размером, приметно выделяющегося из общего фона борта, удобно расположенного на уровне груди. Охнул, отшатнувшись, я стремительно дернула его за плечи назад и вниз, обхватила руками голову, блокируя удар. Прежде о таком мне рассказывал Ялитэ.

  В архиве айри подобным образом защищали секретные сведения: берет некто, не знающий кодовых образов заблокированный шар знаний, касается его сознанием - и получает отчетливый приказ на остановку сердца, сосудистый спазм или другое крайнее средство от любопытства. Чаще защиту делают двух- или трехступенчатой. Сначала боль и шок, потом травма, и наконец, гибель.

  Здесь стоит двухэтапная, я как снавь говорю. Смешно: от испуга за Эла мой дар взбодрился. Лечить пока не надо, но если что - я смогу немножко помочь.

  Эл довольно быстро отдышался сам, без помощи, и поднялся на ноги.

  

  - Интересно, - хрипло сообщил он. - Обычно код полностью закрыт, а тут содержатся и наказание, и подсказка. Приятно то, что я в общих чертах знаком с разделом знаний, запрашиваемых как ключ. Но хватит ли этого? Ник, ты меня можешь хоть ненадолго закрыть от удара?

  - Да, на меня ваш код действует слабее, минуты две дам.

  - Давай, - обреченно вздохнул он, снова касаясь панели.

  

  Я приготовилась к худшему, и напрасно. Нас впустили. Люк, словно его последний раз использовали только что, без усилия и звука исчез в борту, дохнув нам навстречу чуть более высоким давлением в переходнике. Недавно я собиралась закрыть Хо меж двух таких вот плит до выяснения степени его вины. Эл явно думал о том же.

  

  - Я пойду с тобой, не спорь, - торопливо сказала я, пока он не успел ничего решить, он же упрямее меня. - Блокировать ваши коды ты один не сможешь. Хо пока подождет нас тут. Не надо про ценность пилота, Эл, у нас все равно нет корабля! Пока нет.

  - Хо...

  - Понял, жду. Эту дрянь трогать не стану, честно!

  

  Люк за спиной снова вздохнул, формируя монолитную стену, люк впереди дождался нормализации давления и без капризов впустил в грузовой ангар. Я гордо улыбалась, забыв думать об опасности. Эл мне не возразил ни звука! Может, он наивно полагает, что из нас двоих я упрямейшая? Приятно-то как, дает почву для размышлений. Но - потом, пока не до них, вокруг столько нового!

  В ангаре стояли чужие мобили, довольно грубые, но вполне рабочие. Мы прошли мимо, и я была благодарна Элу, устроившему руку на моем плече. Мертвый корабль гулко жаловался на свое сиротство, шелестел отзвуками наших шагов по длинным коридорам. Я испросила у Магистра разрешения снять скафандр. Он чудовищно неудобный. Эл виновато кивнул - гадкая вещь, надо переделывать. Поиграл пальчиками на наручном анализаторе. Я запыхтела завистливо. Вещица не нашей убогой работы, это ему Риан выделил. У отшельника, если поискать, и небольшой звездолет близ избушки прикопан, наверное. Декан расслышал мысли и усмехнулся. Он тоже поражается запасливости нашего старейшего. Благодаря которой может уверенно сказать: корабль работает без сбоев по жизнеобеспечению до сих пор. Воздух не затхлый, кислород в норме, влажность подобрана безупречно, как и температура. Эл быстро стащил сбрую, помог мне и облегченно вздохнул, радуясь свободе движений.

  Мы поднялись выше и довольно быстро попали в центральный коридор, нерв этого тора. Горизонтальный кольцевой лифт охотно распахнул прозрачные створки. Будто соскучился без дела!

  Эл безошибочно выбрал остановку, потянул меня от холла у выхода к внешним помещениям. Читать надписи и знаки на древнем языке айри было непривычно, в таком количестве я их никогда не видела. Фыркнула: из-за непомерной длинный слов и понятий стационарных табличек не наблюдалось, все 'живые', волной прокручивающие надпись при приближении. Интересно, датчик движения или отклик на сознание? Потом разберусь. Эл чуть заколебался, опять выбирая. Толкнул дверь.

  Сбылась ночная мечта! Вот тебе рубка, огромная, наверняка с объемными экранами. Есть и прозрачная стена от пола до потолка. И седовласый капитан, навсегда оставшийся смотреть в звездное море. На полу у его ног я заметила узкую трубку. Яд? Чем можно довести айри до решения о самоубийстве?

  

  - Эл, стой там.

  - Что? - он послушно замер, напряженно наблюдая за мной. Знает, когда я переживаю всерьез. Чувствует.

  - Пиран.

  

  Самое короткое слово их древнего наречия. Рецепт, полученный очень давно, почти случайный побочный эффект генных опытов. Хотели, как обычно, снова стать драконами. И получили то, что едва не уничтожило их три тысячи лет назад. Пиран фактически не опасен для человека, но в генном коде айри он запускает процесс бурного искажения. Прогнозировать последствия заражения невозможно, варианты самые разнообразные и одинаково страшные - уродство, паралич, необратимая утрата способности читать сознание, быстрое старение. И всегда сводящая с ума боль, угнетение, потеря сна, деградация рассудка. Древние айри оценили силу пирана, но не полностью. Его попробовали ограниченно применять для наказания, одновременно проводя опыты на своих же собратьях. Тогда бездушным умникам казалось, что есть противоядие. Этика айри - тема отдельная, и не мне и не здесь её обсуждать. На деле противоядие обернулось блокировкой мутации, к тому же временной. Спохватились, как всегда в таких случаях, поздно.

  Кстати, именно из-за пирана я работала в древних архивах щитом сознания Ялитэ, стремившегося вскрыть записи тех опытов, ставшие недоступными после утраты кодов. Некому оказалось помнить: в горном поселении древних тридцать веков назад пандемия выкосила две трети населения.

  Мы докопались, вскрыли сведения, хотя оказались к тому времени сами едва живы под рушащимися на сознание ударами хранящих тайну приказов, требующих умереть, вскрыть вены, броситься с обрыва... Я была тогда совсем девчонкой. Ялитэ коварно использовал мой дар в тайне от Совета Академии, запретившего опасный поиск. Вот только и не искать было невозможно, потому что пиран-то уже сам собой нашелся. Трое погибли сразу, еще десяток лежал в ожидании неизбежного.

  Нас вычислила Лимма, и скандал был отменный. Меня сразу выгнали в степь, лечить нервы у доброй тетушки Юлл. Директора вернули в Академию, бледного и похудевшего. Гордиться поначалу оказалось нечем, древние сами слишком мало знали о том, что создали. Минувшие восемь лет Лимма вела работу совместно с нашими химиками: научились блокировать воздействие полностью, очистили от этого жуткого яда мир и исключили каналы заражения. Все десять айри, пострадавшие от пирана, до сих пор живы и ничуть не изменились, ни внешне, ни генетически. Правда, им приходится еженедельно вводить сыворотку, и так будет до тех пор, пока не получим настоящее противоядие - или до их нескорой естественной смерти.

  Я аккуратно собрала страшное вещество, вытягивая его своим утомленным даром из мумии, которой стало тело капитана за минувшие века. Выжгла, проверила заново - чисто.

  

  - Иди, вроде все. То есть точно все, Магистр.

  - Откуда он здесь? - Передернул плечами Эл, пересекая помещение. - Пиран - не природное вещество.

  - В куполе полно психов-генетиков. Времени прошло многовато, но я и по скелету вижу, что мутация зашла достаточно далеко, её блокировали лишь частично и избирательно. Эл, они ставили опыты не только на волках и людях.

  

  Магистр молча тронул пальцами янтарный шар, на который я сперва и не обратила внимания, прокатил задумчиво по столу, вдвинул в неприметное углубление. И мы увидели возле стола второго капитана, живого, сидящего совсем рядом с собственным высохшим телом. Запись оказалась столь совершенна, что я ловила отголоски его боли и обрывки сознания, могла рассмотреть мельчайшие морщинки одежды, оттенки цветов.

  Капитан был болен давно и мучительно, худ и утомлен. Но смотрел спокойно и грустно, будто уже отрешившись от боли. Трубка лежала на столе возле его руки, пустая.

  

  - У меня мало времени, - голос оказался слабым и тихим, с присвистом, выдающим тяжелое поражение легких. - Я привел этот корабль сюда, погубив экипаж и допустив ужасное извращение сути науки и души её творящих. Мне пора платить за свою наивность, не подобающую капитану. Не знаю, когда и кто просмотрит эту запись. Поэтому расскажу с самого начала. Нас направил сюда приказ старейшего. Он требовал доставить ученых и весь необходимый материал, оказать содействие в строительстве базы и полностью подчиняться главе миссии. Целью обозначались исследования природы, ради которых и строился наш 'Тор-а-мир'. Мы дважды возвращались за новым грузом и запасами. Все оказалось обманом - приказ, цель, миссия. Пираном экипаж был заражен, едва мы осознали ложь.

  

  Он тяжело откинулся на спинку кресла замер ненадолго, лицо дрогнуло в судороге боли. Он любил корабль и ценил своих спутников. Капитан считал, что предал их, но едва ли мы готовы были его хоть в чем-то обвинить.

  

  - Генетики говорили, что заражение произошло случайно, что здесь они смогут найти противоядие так же успешно, как и дома. Я поверил вторично, мы остались и построили базу. Два восьмика местных лет, которые мы приняли равными обычным без учета положения планеты, ушло на купол и ярусы жилого Гнезда. Еще пять мы помогали им в исследовании мира и его обеззараживании. Я не знаю, с какого момента осознал, что мы стали рабами миссии, зависящими день за днем от ампулы с дозой временного блокатора мутации. Слишком много накопилось боли, слишком сильно было желание жить, слишком мы верили в наше родство... Все кончилось очень резко. Я был на отведенных под опыты ярусах и теперь знаю, что такое миссия. Назад, на Релат, я корабль уже не доведу, второго пилота нет. Да и как можно решиться возвращаться, зная, что этот яд способен сделать с моим миром? Если вы, пришедшие читать запись, сами из проекта 'Технобог', то можете отключить запись, вам дальнейшее не интересно.

  

  Он чуть помедлил, снова борясь с болью, тяжело склонился к столу и уложил локти на светлый полупрозрачный материал. Я отметила, как изуродованы фаланги пальцев. У капитана невыносимо ныла спина, словно сорванная тяжелой работой. И, кажется, он уже почти не чувствовал ног.

  

  - Странно удивляться желанию и готовности айри уродовать живых и разумных, ведь и мы - часть опыта. Прервать его не в моих силах, нас пятеро и мы умираем, а их более чем в двавосьмь раз больше и они все здоровы. Зато я могу отключить связь этого гнойного купола с миром, перевести основной спутник наблюдения за поверхностью в режим жестких помех и изолировать Тор-а-мир от всех генетиков до последнего, - он хмуро усмехнулся. - Что и сделал. Уж в двигателе корабля никто из них разобраться не способен. Это хороший код, как мне думается. Экипаж вы, возможно, застанете живым, они в камерах глубокого ледяного сна. Но будить их и трогать там что-либо без противоядия едва ли оправданно. Планы корабля и купола я оставляю. Хотел бы продолжать верить, что не все айри таковы, как эта миссия. И что тем, кого они уродуют в куполе, еще можно помочь. И, как любой капитан, я хотел бы сохранить экипаж и вернуть его домой, если такое возможно. Прощайте.

  Он ушел, осыпался тонкими искрами гаснущего света. Я вцепилась в Эла и плакала, жалобно и бессильно всхлипывая. Магистр молчал. Нехорошо, спокойно и очень сосредоточенно. Потом отнес меня в свободное кресло и усадил, устроился радом на полу.

  

  - Надо пригласить Хо сюда, - спокойно сообщил Эл, когда я притихла. - Пиран ведь разлагается в воздухе?

  - Да, полностью. Наиболее опасны живые ткани, но и мертвые его хранят, особенно костные структуры. Эл, корабль чист, я 'прочуяла' по полной, теперь голова болит от усердия. Только тела экипажа, даже камеры в порядке. Капитан сделал все необходимое, полная дезактивация. Мы можем сохранить его тело?

  - Я схожу в лаборатории, ты приведешь Хо. Пожалуйста, объясни ему, что такое военное положение и насколько по-настоящему я его накажу за первую же глупость. Шутки кончились, или он работает, или составляет компанию экипажу и тихо спит, не создавая проблем.

  - Да, Магистр.

  

  Местный вечер мы встретили тихо и мрачно, в роскошной рубке Тор-а-мира. Корабль оказался великолепен и полон всего того, чего нам так не хватало. Здесь стоял рабочий транспорт, имелись почти бесконечные запасы энергии и пищи, отличная операционная, полноценные лаборатории. Погибший капитан установил систему наблюдения за куполом и даже отслеживал многие ярусы Гнезда, хотя там его камер на плане значилось вроде бы немного.

  Разобраться в обретенном богатстве - вот проблема! Начнем с восьмеричной системы счета, той еще шутки древних айри. Добавим слабое знание Ньялладом их мучительно длиннозвучного и сложного языка, особенно в старом произношении, мою полную неспособность понять оборудование лабораторий и даже операционной. Не лучше дело обстояло с оружием, найденным в грузовых трюмах, с приборами и связью. Корабль мог говорить с Релатом, но мы, дикари, не знали, куда надо нажать, чтобы последовал вкусный подарок, а не болезненный удар...

  Эл понимал больше остальных, но и он вырос среди людей, древние технологии знал только со слов Риана и из сохранившихся записей.

  В багряном отблеске первой луны рубка казалась залитой кровью, да и высохший труп капитана добавлял эмоций. Мы ели молча. Когда мне пришла бредовая мысль, и не скажу. Но пришла.

  Все методы быстрого обучения, как известно, не дают полноты опыта, лишь знакомят с образами, понятиями, способами работы, моторикой. Например, я потратила на анатомию месяц, вызубривая названия и составляя целостную картину организма, и с ужасом поняла, что стою в самом начале пути. А потом Эл на час вытащил из закрытого архива кристалл с полным курсом. Закрытого - потому что удар по психике обеспечен, айри во времена создания шара данных считали людей неразумным видом и изучали соответствующими методами. Но я удар пережила и получила замечательный месяц свободного времени, мы успели слетать на острова до очередного срочного вызова: его - в Акад, а меня - на усмирение погоды, прицелившейся градом по элитным виноградникам. Вообще-то недостаточный повод для того, чтобы беспокоить ясную снавь. Но вина из Ирнасстэа - наша семейная слабость. Не-погибший виноград перебродил удачно, сезон был один из лучших, у меня до сих пор припрятана пара бутылок. Точнее, у Риана, иначе бы я измыслила подходящий повод для их ликвидации. А так - пойди отними у этого насмешливого долгожителя! Сама сказала, вскрыть строго после того, как Эл меня переупрямит. По спине проползла холодная струйка сомнения - а вдруг уже вскрыл? Он же все знает наперед... и пьет теперь с Лиммой. Ой-ёй!

  Нет, долой малодушие. Вернемся к шарам айри и понадеемся на лучшее: итак, анатомия в теории - лишь справочная база, и она идеально подходит для записи в мозг методом копирования чужого опыта. Умение находить зависимости, логику, аналитику и практику так не запишешь, и я намаялась по полной, вернувшись к Лимме. А если снять такую же 'теорию' со спящих членов экипажа?

  Что даст нам 'удар по психике' Хо? Точно я не знала, тем более способностей снави у мальчишки нет, но надеялась на усвоение общего представления о корабле, расположения и включения простейших механизмов, структуры помещений и так далее.

  

  - Эл, где эти холодильники для хранения драконов?

  - Первый уровень, сектор Йит, если ты про камеры сна.

  - Пошли. Я не пробовала, но, говорят, так можно. Хо у нас прилично больной на голову, его и будем приносить в жертву науке. Он молодой и обладает необходимой гибкостью...

  - Ээ-э-й, - поперхнулся наш гибкий. - Не надо в жертву, а?

  - ... гибкостью сознания. Надо. - Виновато развела я руками. - Опыт, записываемый в подсознание и выше, должен быть чужим, иначе начнется жуткая путаница, так что я вне игры. Элу к телам подходить нежелательно, пока есть вероятность, что они содержат следы пирана, хотя риск и мал. Я перепишу тебе в сознание память одного из членов экипажа. Столько, сколько смогу. Это будут, конечно, не сами знания, а их обрывки, картины и действия. Он статичен, спит, образы как бы лежат послойно. Мы тебя тоже уколем и сделаем статичным...

  - Да вы психи, - он уже почти плакал. - Статичным меня и дома бы сделали, не Гимир так эти знатные айри. И вы туда же!

  - Я уже говорила, не могу полноценно переписать на собственный мозг, понимаешь? И с тобой - один шанс из трех на усвоение, но надо попытаться. Пошли, это не очень рискованно. Дурнее, чем есть, точно не станешь. Зато ты будешь знать не только основы языка айри, но и махать руками с пользой, ничего, если повезет, не разрушая.

  

  Он тяжело вздохнул - и согласился.

  Утром мы имели двух 'статичных', меня и Эла, вымотанных окончательно ночным бдением. И подвижного, отлично отоспавшегося Хо, пьяно несущего чушь на диковинной смеси языков.

  К полудню мы научились его использовать. Подводили к непонятному и наблюдали действия и намерения. Он включал свет, открывал комнаты, запускал системы, задействовал экраны. Всегда - случайно и спонтанно, все более хмелея с каждым новым открытием.

  На ночь мы его привязали к креслу. Кому ж охота проснуться на пути к соседнему созвездию, например.

  Проснулись мы от речи внятной, но непечатной. Он хочет есть, пить, сжить нас со света, посетить туалет, вторично пополнить память, это же 'прикольно'. А мы - лентяи, садисты и мерзавцы - подло и беспробудно спим. Вот краткое изложение воплей и визгов. Старался он, похоже, давно, даже сорвал голос. Пришлось восстановить ему связки до звонкого нормального звучания и выполнить все прочие желания. Повторно мы с некоторой опаской выбрали другого айри для переписывания. Хо принял память куда легче и полнее и 'прожевал' за пару часов, уже частично осознавая себя. К вечеру мы знали гораздо больше. Внешние камеры теперь постоянно показывали купол близ ворот, ведущих на нижние уровни Гнезда. Эл следил за экранами и одновременно просматривал записи журнала корабля, мы нашли систему чтения и архив. Я сидела рядом, жевала белковое псевдо-мясо и гордилась своим айри. Он умеет одновременно делать несколько дел и все - полноценно. Магистр различал мое настроение и усмехался, ему нравилось выглядеть замечательным в глазах бужущей жены.

  Волвеков мы видели несколько раз, мельком, когда их вели по коридорам самого верхнего яруса. Всех - в зверином облике, камеры давали вид сверху-сбоку, неудобный для рассматривания. Точно могу сказать одно: не волки. Крупнее, мягче в движениях, с массивной грудной клеткой, тяжелой крупной головой, короткомордые и почти бесхвостые. Вот и все наши первые наблюдения...

  Магистр остался у экранов, а я тем временем устало и чуть нервно выдирала из новой памяти Хо подробности работы лаборатории. Сыворотку против пирана я знала досконально, эти опыты начались при моем участии и без него уже не обходились. Составить её до смешного несложно, вот только в их лаборатории все так криво и непривычно! Названия половины веществ мне знакомы смутно, да и перевод размерностей и долей из одной системы счета в другую - не сахар.

  Хо давно придремывал в уголке, когда я наконец отчаялась всего добиться за день. Он сам предложил подменить Эла и ночью остался дежурить у экранов. Мы проспали часа четыре. На рассвете Хо возбужденно растряс и потащил в рубку, и его нервно-испуганный вид не предполагал с нашей стороны капризов и возмущения.

  Прежде пустая территория близ выхода из Гнезда кипела. Волки и айри вперемешку, неразбериха. Шум. Хо настроил за ночь звук, и теперь мы с трудом, но разбирали слова и обрывки фраз, произносимые близ камеры.

  Сперва они казались непонятными, но затем Эл расслышал то, от чего мы разом сели в рядок и тяжело задумались: 'Охота!'. Хо кивнул на приказ Магистра и судорожно сорвался с места, бросился искать приборы дистанционного общения, оружие, аптечки...

  Мы сидели, пытаясь выловить хоть несколько дополнительных подробностей, увеличив громкость и напрягая наш слух - неплохой у айри и не менее тонкий у меня, к тому же я сносно читаю по губам. К полудню данных оказалось достаточно: охота пойдет по равнине на запад, к нам. Начнется на закате. 'Стаю', выведенную на поверхность, уничтожат полностью. Часть расстреляют, прочих загонят насмерть - 'тест на выявление предела выносливости', так этот кошмар научно называется.

  

  - Магистр, что делать? - жалобно спросила я. - Оружием их мы пользоваться за пару часов не научимся. До стаи хорошим ходом транспорта, если он быстроходен, по незнакомым местам полдня, дорога известно в каком состоянии после нашей посадки. А в пустыне трещины, и порой широкие.

  - Хуже всего обручи контроля, - сухо сообщил он, резко вылавливая суетящегося Хо и усаживая рядом. - Ты их сможешь выключить? Сиди, думай, подбирай приборы, смотайся за недостающим на Птенец. Общее представление о дистанционной связи айри у тебя есть, как и о системах контроля, я отлично знаю, не изображай косоглазие. Три часа даю, делай что хочешь, но решение должно быть. Иначе всех прочих волвеков они вырежут уже сегодня, до единого. Понял?

  - Да. Я разберусь, ломать - не строить... Магистр.

  - Мы возьмем малый мобиль, он явно быстроходнее и удобнее для маскировки. Надо выбрать место для боя и все подготовить заранее, уничтожить собственные следы. Встречаемся тут. - Эл ткнул в точку на объемной карте, недавно накрывшей стол капитана (Хо выудил из обрывков обретенных воспоминаний айри, как её вызвать). - Ты обязан добраться сюда в начале второлунья, когда станут активны помехи. Не забудь: нам потребуется большой транспорт.

  - Да.

  - Ник, ты снавь. Только ты можешь устроить на них засаду и остаться незамеченной и для приборов, и для сознания. Там будет приблизительно два десятка айри и точно - пара мобилей. В транспортах тесно и кучно, - он тяжело поднял голову. - Риан научил тебя неплохо работать мечом, но не убивать. Мне жаль, что второе неизбежно. Я не хочу тебя в это бросать, но рискую при ошибке не нами, а ими.

  - Я постараюсь отложить истерику на потом.

  - Постарайся. Меня замаскировать сможешь?

  - Если не далее пары метров от себя - да, полностью.

  - Не далее, я сделаю основную работу, а ты прикроешь спину.