Истоком этого рассказа стало увлечение автором еще с юности историей кочевников Великой Степи, которые век за веком проходили сквозь бесконечную Великую китайскую стену, словно её не существовало, и, ничем не примечательная передача телеканала BBC о терракотовых статуях императорской гробницы, из которой запомнились только расширенные от паров ртути зрачки безумных глаз императора Шихуанди. Так, тогда для меня еще незаметно, знание дополнила эмоция, что привело к тому, что этот рассказ оказался написан.
О Шихуанди, императоре династии Цинь общеизвестно, что он завоевал шесть царств, так создав Китай, существующий и поныне, построил бесконечную китайскую стену, приказал сжечь книги и устроил гонения на ученых и грамотеев. За первые два поступка историки его хвалят, за последние порицают, видя в этом пример ужасающего азиатского деспотизма. Хотя однажды мне уже встретились горячечные строки воспевающие сожжение книг и казни ученых, ибо так Шихуанди крепил твердь империи. Словом, если хочешь узнать о настоящем, то загляни в исторические труды средних авторов, потому что для мещан, которые выучились, история это только проекция в прошлое их сиюминутных споров и идей, и они даже не могут вообразить, что есть совсем другие цели и смыслы жизни. Один автор политизированной книжки написал "Историки до сих кровожадно жалеют, что Александр Македонский и Шихуанди не встретились на поле боя". Это ложь. Шихуанди был современником Ганнибала, а не Александра, но эта ложь уже достойна внимания - на пьедестале истории Александр Македонский и Шихуанди поставлены вровень. С македонянином все понятно; его слава так легендарна и сияющая, что может умереть только вместе с человечеством. Но за что так вознесен Шихуанди? Слава создателей национальных государств обычно не выходит за границы их стран и народов; Людовик 11, князь Мешко, Иван 3 или Бисмарк почитаемы только своими народами и совсем не интересны другим племенам. Шихуанди приказал сжечь книги всех прежних времен (среди их авторов были Желтый император, Лао Цзы и Конфуций) - такой поступок, в котором нет ничего необычайного, славы не приносит, он просто банален; книги сжигали в Европе, в Господине Великом Новгороде, в государстве Тауантичеую, которое мы теперь называем доколумбовой империей Перу, совсем недавно костры из книг горели в Германии, возможно, уже совсем скоро книги станут гореть на Украине. Обычное дело - чтобы создать свое будущее надо уничтожить прошлое, существующее или воображаемое. Шихуанди повелел начать историю с себя и повелел изгнать свою мать за распутство, в этом приговоре мещане которые выучились видят жестокость императора, и не понимают, что на фоне жестокости той эпохи это изгнание было милосердием, проявлением простой, человеческой любви. Хотя кое-кто из фрейдистов твердят, что Шихуанди уничтожал прошлое, дабы его не осквернял позор матери. Эта догадка звучит красиво, но она ничем не объясняет ни посмертную славу, не величие императора. Истинной гуманностью было бы простить матери все, и, остаться верным сыном. Победы в феодальных войнах, создание страны, казни строптивых всезнаек, административные реформы и борьбы с записанным прошлым не ведут ни к бессмертию, ни к славе. Из всего ряда разумных действий Шихуанди выделяется только одно - создание Великой стены. Выделяется своей бессмысленностью. "Чтобы обеспечить все башни великой стены гарнизонами воинов, не хватило бы мужчин во всем Китае, а чтобы прокормить их, то не хватило бы продовольствия всей страны" - дал четкий приговор этому проекту русский историк-гений, который до конца жизни повторял что, прежде всего он боевой офицер. Логика кончилась, началась Слава.
Хуанди любил свою мать, но изгнал ее, потому что его родное имя было совсем другим, а он уже сам назвал себя Хуанди, именем легендарного императора изобретшего письменность и компас, императора начала времен. У создавшего самого себя нет матери. Здесь уже становится видна магическая цель Шихуанди, которой он подчинил свою жизнь. Историки пишут, что он уединялся во дворце, в котором было столько комнат, сколько дней в году, так как боялся покушений. Но Шихуанди был храбрец, и сам, в единоборстве на мечах, побеждал покушавшихся на него, а триста шестьдесят пять комнат это слишком много и одновременно слишком мало, чтобы скрыться от заговорщиков. Летописи говорят, что император запретил упоминать в своей империи о Смерти, отправлял морские экспедиции на поиски островов бессмертных и искал эликсир бессмертия. Искать эликсир бессмертия это частый удел многих правителей, и в наши дни власть имущие тратят колоссальные деньги на способы продления жизни, тайно мечтая о жизни вечной. Старея, страху смерти поддался даже Чингисхан, который ради тайны вечного бытия вызвал в свою военную ставку на Инде великого ученого-даоса Чан-чунья, оставившее интереснейшее для историков описание своего путешествия. Но Шихуанди был молод, ему даже выпало умереть в те годы, когда человек не чувствует своего возраста. Перед ним не стоял страх близкой кончины. Шихуанди был другой, он не спасал себя - он пытался изменить мир. Он, согласно "книге обрядов" дал вещам их истинные имена - а ведь имя вещи в те времена это магия, это завершающий акт творения нового мира, и Шихуанди, как свидетельствуют записи, хвастался не своими военными победами, а тем, что в его царствование все вещи носят названия, которые им подобает. Он мечтал основать бессмертную империю, где не будет ложных слов и понятий, расшатывающих гармонию и открывающих врата смерти и тлену. Он, подобно Будде, сострадал человеку, но не бежал от страданий в нирвану, а спасал землю от мучений. Похоже, Шихуанди и его маги верили что бессмертие, вечность, гармония - это первозданные свойства мира, присущие ему изначально, и хотели воссоздать те времена, куда не проникнуть тлену. И все только ради счастья людей, всех людей, человечества ; кругозор китайца той эпохи ограничивался джунглями, горами и пустынями сразу за пределами своей страны, были еще, где-то далеко за океанами волшебные земли блаженных, не нуждающиеся во спасении, а до эпохи великих китайских географических открытий, когда посольства китайских послов-путешественников стояли в Риме перед Октавианом Августом еще были столетия. Это была величайшая цель в истории человечества, второго подобного не было.
Костры из книг, в которых сгорало нечестие, пущенное в мир беспокойством и смятением человека, неимоверные сады и дворцы, столь первозданные, что Смерть не посмела бы вступить в их пределы. Новые названия привычных вещей, беспощадный указ всем подданным именоваться просто "люди", что, несомненно, оскорбило и озлобило составлявшие страну гордые племена, никогда не задумывавшиеся что бессмертие предназначено не чжоуцзу или маньцу, а только человеку. Творилось новое - из оружия побежденных зачем-то отливали колокола, а затем собственное оружие победители перелили в огромные колоссы. Сил не жалели. Спустя два тысячелетия поэт и историк Ван Сюн написал "Длинная стена росла вверх, а империя катилась вниз. Люди и сегодня смеются над ней". Похоже Шихуанди и маги считали что Смерть приходит со стороны севера и не щадили страну в постройке барьера только для одного существа, которое Бог создал из тени, из отсутствия света. По стране всюду разъезжали десятки парадных процессий непоседливого императора, но только в одной из роскошных повозок был Шихуанди. Мещане с дипломами конечно знают, что так император путал следы от отравленных стрел заговорщиков, но ведь есть и те, кто знают, что так на Земле воссоздавалось одно из свойств Рая - повсеместность присутствия божества и чувство что Бог всегда совсем рядом, он с тобой.
Шихуанди постоянно спешил. Точно, что не первая седина и морщины - это так банально, осенили его остановить Смерть. Мечта создать мир, в который не проникнуть тлению вела его с юности. Начал он сурово; не только объединил Китай в войнах, что никому не удавалось уже пятьсот лет, но и приказал закопать живыми в землю 460 конфуцианских книжников, видевших в поисках бессмертия пустое суеверие. Это был акт устрашения, показавший всю серьезность намерений молодого императора, дерзнувшего сменить имя свое. Затем, прятавших книги клеймили раскаленным железом и приговаривали строить нескончаемую стену - вплоть до самой смерти. Здесь есть толкование, которому можно отдать предпочтение. Шихуанди обрекал своих противников на вечный и столь огромный труд, что делал сам, он хотел, чтобы они узнали тяжесть ноши того, кто задумал остановить Смерть; может быть величина, размах и грандиозность постройки, беспощадность и энергия ради ее воплощения могли бы заставить усомниться противников Шихуанди в своей правоте. Синологи не скрывают удивления, как много сделал этот император за такое короткое правление, если сравнить с масштабами перемен. Шихуанди всегда спешил, словно юность его не покидала; здесь же мы ступаем в область догадок - он мечтал увидеть воссозданный Рай бессмертия на земле своими глазами, он не видел рядом достойного, которому мог бы доверить продолжить свое дело, или он считал себя избранником, единственным в мире кому Небо даровало силу вернуть бессмертие. Его не понимали современники. Шихуанди все чаще укрывался в своем дворце, где комнат было столько, сколько дней в году и одним шагом переходил из сентября в май, а затем, одним шагом, в цветущий февраль, словно на земле уже царит Вечность, давшая человеку всевластие. Сыма Цынь, величайший китайский историк, в молодости общавшийся со старцами - современниками Шихуанди, записал в своих хрониках "Цели правителя были неведомы поданным".
Шихуанди умер выпив эликсир бессмертия на основе ртути. Это была смерть воистину императорская - в ту эпоху ртуть была баснословно дороже золота, из ртути тогда делали зеркала, позволяющие всматриваться в себя и находить свой образ замысла, в алхимии ртуть это магический жидкий метал самопознания. Редкие, талантливые синологи, которые верят в то, что пишут, порой думаю что так Шихуанди может быть ушел к зеркальным людям, которых незадолго до того (конечно по китайским меркам) Желтый император изгнал в битвах из реального мира в мир за зеркалами. Теперь от Шихуанди осталось имя, заслонившее магическое имя его предшественника, которому Шихуанди подражал как отражение в зеркале. Осталась слава, непонятная тебе, и незаслуженная, если ты... развалины дворцов - ныне просто живописные холмы в прекрасных местах - такого чувства красоты природы как у китайцев я больше не встречал ни у одного народа, терракотовая армия солдат, которая никого не пугает. И осталась длинная стена, теперь ставшая символом Китая, и прозванная Великая китайская стена. Сейчас для китайцев она символ стойкости и созидательной мощи народа, а в глубине души китайцев до сих пор забавляет интерес европейцев к бесполезному сооружению. Похоже, действительно, все формы обладают смыслом сами по себе, а не в предлагаемом авторе "содержании", и не надо удивляться если в твоем труде увидят не то, что было задумано. Шихуанди уже все равно. Свою главную битву он проиграл. А ведь может быть Шихуанди хотел построить на земле даже Рай, а это совсем неплохое место - куда, в Раю, не направлен взор, он всегда направлен к Богу, все жители рая - прорицатели, в земном раю время не существует, облик райских жителей меняется согласно их настроению.
Но это уже догадки.
Несомненно, только то, что Шихуанди был мечтателем и как любой мечтатель он очень далеко опередил свое время. Значит это и то, что как все мечтатели он был страшно одинок и несчастлив. Но он хоть постарался, постарался мощью всей созданной им державы воплотить свою мечту в жизнь; мистики говорят, что все дела земные суть символы дел небесных - я же не решаюсь даже вообразить, что происходило на небесах в те дни, когда Шихуанди строил свою утопию бессмертия. И в итоге он создал две вечности; сам Китай, и его символ - большую стену, прославившую поднебесную. Все остальное пошло прахом и было не понято. Но он дерзнул, он хотя бы постарался, сделал шаг, а значит все-таки приблизил то время времен, когда все чудеса сбудутся и человек остановит Смерть.