Sage Thrasher : другие произведения.

Наруто: Санитарные нормы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      
         

    • Эпоха Воюющих Кланов. Суровые времена сурового мира Шиноби. Строгая иерархия, голод, болезни, тотальная антисанитария, чудовищные войны. Всё как всегда, всё как у людей. И в мире этом, волей случая переродился человек из прогрессивного двадцать первого века. Человек обычный, - работал врачом, - и переродился он тоже обычным смертным, а если точнее - бедным простолюдином из такой же бедной, многодетной семьи.

    • Никаких связей, никаких способностей, да и человек этот понятия не имеет о том, что это за мир.

    • Но кое что становится очевидным почти сразу: базовая медицина и санитарные нормы, по сути своей, элементарны.

    • Во времена Эпохи Воюющих Кланов, они станут революционными.

      
      
  
  
  
Commission-1-2
  
  
  
  
  

Сводка по произведению

  
   Автор оригинала: Sage Thrasher
   Название оригинала: Sanitize
   Переводчик: fessfenson [Хелген]
   Фэндом: Наруто
   Направление: Джен [Упор в сюжет. Романтическая линия либо второстепенна, либо отсутствует]
   Размер: 250 страниц [Примерно 600к символов]
   Возрастной рейтинг: R [Присутствуют сцены насилия]
   Теги: Реализм, Попаданчество, Фэнтези, Повседневность, Психология.
  
  
  
  Важное примечание: Это перевод фанфика. Переписывается порядка 20% текста. Историю не трогаю. Приятного чтения.
  
  
  
  P.S. Работа над произведением завершена. История закончена, - условно, - но автор недавно опубликовал новую главу. Вскоре и её переведу. 60 глав готовы и опубликованы на Бусти. Скачать можно бесплатно, без подписки, просто переходите, выбирайте нужный формат, скачивайте и читайте. Или можете ждать на Самлибе. Рано или поздно я и сюда загружу весь текст, но, скорее всего, нескоро - очень сложно его форматировать.
  
  Ссылка на Бусти - https://boosty.to/fess . Можно ещё просто на картинку кликнуть - тоже перекинет на сайт. А, да, на Бусти фанфик называется: "Доктор в Мире Наруто".
  
  
  
  
  
  
  Также создал промо-ссылку, перейдя по которой, вы получите бесплатную подписку на 30 дней. То есть, алгоритм следующий: переходите по этой ссылке, получаете подписку, отписываетесь от автоматического продления, скачиваете все заинтересовавшие работы, а дальше уже решаете, подписываться по настоящему или нет.
  
   Промо-ссылка - Бесплатные 30 дней. Не забудьте отключить автоматическое продление, чтобы не возникло казуса. Это делается в профиле Бусти, буквально одной кнопкой
  
  
  
  
  
  
  

Главы 1-5

  
  
  
  
  Потребовалось неординарное событие - вывих плеча, чтобы выбить Юи из колеи однообразия крестьянской жизни. Она почти забыла, что в таких случаях нужно делать. Но годы обучения и практики, что некогда вгрызлись в подкорку сознания, так там и остались и сейчас придутся как нельзя кстати.
  
  Ребенок лежал на земле и хныкал. У него был заметный отек и деформация сустава.
  
  - Он упал с дерева! - излишне громко повторил ее младший брат. Он был одним из шести ее братьев и сестер, что не редкость в это время. У простолюдинов не было понятия планирования семьи или эффективных противозачаточных средств. - Что же нам делать? Может, вправить ему плечо?
  
  'Метод Хеннепина', - вспомнила она.
  
  Наконец, Юи пошевелилась.
  
  - Я сделаю это, - она наклонилась. Мальчик уже лежал в нужном положении, что облегчало работу.
  
  - Ты уверена? - ее брат переминался с ноги на ногу. - Может быть, нам стоит отнести его к старосте Анзу...
  
  Ребенок вновь застонал:
  
  - Так больно!
  
  - Мы не будем его переносить, - спокойно произнесла Юи. - Сэн, принеси мой косодэ. Порванный, - в уточнении не было необходимости. У нее имелось всего две пары одежды.
  
  На этот раз брат послушал ее без споров. Юи переключила внимание на мальчика, лежащего на земле. Одной ладонью она прижала его руку к боку, а другой схватила за запястье. Юи согнула его локоть на девяносто градусов и начала вращать верхнюю часть руки. Мальчик вскрикнул, и она подождала, пока мышцы его верхней части руки расслабятся. Затем она продолжила вращение. После того как она повернула его руку примерно на сто градусов, плечо вправилось на место.
  
  - Получилось! - удивлённо воскликнул ребенок после того, как прекратил кричать.
  
  К тому времени вернулся Сэн. Юи взяла ткань и сделала из нее грубую перевязь.
  
  - Ну что, как оно? - ее брат ткнул в плечо своего друга.
  
  Мальчик экспериментально согнул руку.
  
  - Оказалось не так больно, как я думал...
  
  - Не двигай ею, - огрызнулась она. - Держи руку неподвижной несколько дней. Приложи немного... - Юи остановилась. Она забыла, что у крестьян нет льда. Или тайленола. - В общем, не шевели почём зря.
  
  Мальчишки не придали её словам особого значения и тут же убежали. Юи вздохнула и вернулась в хижину. Несмотря на доброе дело, которое она сделала за день, ей еще предстояло починить одежду.
  
  
  
  
  
***
  
  
  
  Через два дня в их скромный дом пришли два гостя. Две женщины. Но если одна из них средних лет, то другая - прям древняя.
  
  - Старейшина Анзу, - поприветствовала мать Юи, низко поклонившись. - Рико-сан, - она вновь поклонилась, на этот раз неглубоко. - Вам нужна помощь?
  
  Старуха слегка склонила голову, а вот Рико поклонилась гораздо глубже, чем было положено.
  
  - Ваша дочь Юи оказала услугу моей семье, - Рико поклонилась во второй раз. - Я у нее в долгу.
  
  - Услугу? - мать семейства уставилась на двух гостей.
  
  - Да. Я хочу поговорить с ней, - сказала Рико, сцепив ладони в замок. В отличие от большинства жителей деревни, Рико получила образование. Ее отец был деревенским писцом, и он обучал всех своих детей.
  
  Мать обернулась, окинула взглядом лица детей, пока не нашла среднего ребенка.
  
  - Ну-ка, ну-ка... подойди сюда, Юи.
  
  Юи послушно подошла к взрослым и поклонилась.
  
  - Что я могу сделать для вас, уважаемые старейшины?
  
  Еще один поклон, более глубокий, чем тот, который Рико отвесила матери девочки. Ее руки были протянуты со свертком. Ошеломленная, Юи без слов приняла подарок. Она посмотрела на него. Это оказался косодэ, и сделан он был из хлопка, а не грубых волокон конопли.
  
  - Спасибо тебе за помощь моему сыну, - искренне произнесла Рико. - Ты вылечила его плечо и пожертвовала своей одеждой, чтобы перевязать руку.
  
  Юи пробормотала что-то утвердительное, всё ещё пребывая в благоговейном трепете перед одеждой. Хлопок. Она не носила такую одежду с прошлой жизни. Она потерла ее между пальцами, понимая, что ведет себя некрасиво. Юи не заслужила этого. Она просто вправила плечо. Ничего выдающегося. Девочка пробормотала слова благодарности, на что Рико махнула рукой и ушла. Старуха, однако, не двинулась с места.
  
  - Ты хорошо поработала, - прохрипела Анзу, впервые заговорив с момента своего прихода. - Большинство людей рвут сухожилия и делают только хуже. Твоя же работа - чиста́. Сыну Рико даже моя помощь не понадобилась. У тебя, должно быть, настоящий талант к врачеванию, или ты обладаешь таким же везением как Мудрец. Я была бы рада и первому, и второму, - Анзу пристально посмотрела на Юи. - Будь моей ученицей, девочка. Два моих последних ученика умерли, а я с каждым сезоном не становлюсь моложе. Когда меня не станет, у деревни больше не будет своего целителя... и да помогут ей в таком случае небеса.
  
  Юи пожала плечами. Мать же посмотрела на нее с надеждой и нетерпением. Ну, её можно понять: меньше ртов, которые нужно кормить - меньшее бремя. И, возможно, это будет интересно. Вчерашнее событие больно напомнило о том, как скучна эта жизнь.
  
  - Конечно, - легко согласилась Юи. - Я стану вашей ученицей.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Анзу оказалась строгим учителем, но справедливым. Юи запомнила лекарственное применение местных растений, их ареал, а также различные отвары и настойки, которые можно из них приготовить. Остальные уроки Анзу Юи и так знала. Ее рука была тверда, когда она зашивала раны и останавливала кровь. К ее удаче, а может, и вопреки ей, Анзу никогда не задавала вопросов. Она спокойно принимала знания юной девочки, даже если те казались странными. А её настойчивые просьбы вскипятить воду, почистить иглы и постирать ткань вскоре были поддержаны и приняты на вооружение самой Анзу, которая несмотря на возраст, не была подвержена року всех стариков - закостенелости сознания. Старушка была прагматиком до мозга костей, и, если видела, что новые методики работают и приносят пользу, значит, ими нужно пользоваться.
  
  Вдвоем они вошли в ритм. Вставали на рассвете, собирали растения, делали припарки, помогали односельчанам и медитировали. Касательно последнего... Юи не понимала, почему они тратят на это время, но не задавала Анзу лишних вопросов. Через год старуха дала ответ на молчаливый вопрос Юи.
  
  - Это согревает душу, - неожиданно произнесла Анзу однажды утром. Они только что закончили ежедневную медитацию. - Это приносит душевный покой, - ее глаза стали яркими. - И это позволяет нам использовать саму жизнь.
  
  С ворчанием Анзу встала. Юи последовала за ней в заднюю часть хижины, где хранились травы и другие лекарства. Дрожащими руками Анзу достала небольшой глиняный горшок. Юи знала, что такое различные снадобья, но подобного она еще не видела. Анзу подняла крышку, открыв густую, почти полупрозрачную пасту. Ярко-зеленый цвет напомнил ей о ниме и куркуме.
  
  - Потрогай.
  
  Юи приложила палец к настойке. Она ахнула и отпрянула назад. Ощущение было... холодным, теплым и жгучим. Всё одновременно. Отдалённо напоминало статическое электричество, только глубже и медленнее.
  
  Анзу улыбнулась.
  
  - Это работа всей моей жизни, и работа целителей до меня. Внешне напоминает пасту из куркумы и нимы, верно?
  
  Значит, она была права. Юи кивнула, довольная и снедаемая любопытством.
  
  - Но это не просто паста, - она наклонилась вперед и прошептала: - В нее вложена моя жизнь. Используй ее только в самых тяжелых случаях.
  
  Юи была настроена скептически. Само собой она была настроена скептически. Недоверие сохранялось до тех пор, пока она не увидела следующее: бледно-зеленые искры посыпались с ладоней Анзу и упали в смесь.
  
  - Я научу тебя. Если хочешь, - торжественно произнесла Анзу. - И знай, что это не стоит делать легкомысленно.
  
  Если уж древняя старушка была открыта ко всему новому и неопознанному, то какой же будет позор для Юи отвернуться от неизвестной практики врачевания.
  
  Посему её ответ был таким же, как и прошлый:
  
  - Конечно, - повторила она и улыбнулась.
  
  
  
***
  
  
  На это ушли месяцы, но в конце концов Юи научилась использовать искры жизни, что крылись в глубине её души. Энергия танцевала на кончиках ее пальцев, острая, мягкая и противоречивая. Еще больше времени ушло на то, чтобы смешать искры с различными настойками. Их обеих удивило, что у Юи было больше жизненной энергии, чем у Анзу.
  
  - Возможно, дело в твоей молодости, - размышляла пожелая женщина. - Я научилась этому искусству только после тридцати сезонов. Моя последняя ученица начала практику, когда ей исполнилось двадцать, и энергии у нее тоже было
  больше, чем у меня. Тебе же всего десять лет. У молодых больше жизненных сил.
  
  У Анзу хватало энергии только на одну припарку в месяц, а у Юи - на три. Несмотря на это, Анзу прятала все настойки и использовала их экономно. Шли месяцы, Юи увеличивала количество жизненной энергии, которую она могла добавлять в смеси, пытаясь освоить новый навык. Она привыкла к другому, более приятному однообразию, рутине... которая была нарушена смертью Анзу.
  
  Ее учительница умерла через месяц после того, как признала Юи компетентной. Сама Юи втайне подозревала, что старушка уже давно держалась на последнем издыхании несмотря на кажущуюся бодрость, и поддерживала в себе жизнь с помощью настоек и трав - всё ради того, чтобы найти и подготовить наконец на своё место преемника.
  
  Печальное событие, бесспорно. Юи и вся деревня оплакивали потерю столь уважаемой старейшины. Но Анзу достигла восьмидесяти лет. Ее смерть не стала трагедией или шоком. Наоборот, все благодарили Анзу за то, что она прожила такую долгую и насыщенную жизнь. Здесь к смерти относились более практично и философски. У них не было выбора.
  
  Юи быстро привыкла к своей роли целительницы. Несмотря на то, что она только достигла подросткового возраста, к ней относились с уважением в вопросах врачевания (в деревне тоже были свои представления о возрасте, крестьяне не могли позволить себе долгое детство). Прошел год, потом два. Юи лечила жителей деревни, делала настойки, экспериментировала со своей жизненной энергией. Она освоилась в очередной, комфортной для нее схеме жизни. И едва это случилось, на идеальной глади рутины вновь появились беспокойные флуктуации - очередной посетитель оказался человеком иного рода - шиноби.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Резкий стук в дверь прервал Юи от приготовления пасты из ивовых листьев. Она вздохнула, отложив пестик.
  
  - Войдите! - разрешила она, повысив голос.
  
  На пороге стоял ее младший брат с бледным лицом.
  
  - Ты нужна им в центре деревни, - тихо произнес он, что сразу же заставило Юи забеспокоиться. Сэн никогда не был тихим мальчиком.
  
  - Что случилось? - она вытерла руки и встала. - Ты в порядке? Кто-нибудь ранен?
  
  - Нет... - Сэн покачал головой из стороны в сторону, но потом засомневался. - Ну, мы не пострадали. Это незнакомец. Я имею в виду, он ранен. Они ранены. Ниндзя. Их двое.
  
  У Юи перехватило дыхание, но она удержала чуть не ускользнувший самоконтроль.
  
  - Понятно.
  
  Она последовала за Сэном, испытывая беспокойство. Они построили свою деревню в самом неудачном месте. О, земля тут весьма плодородна, а близлежащий ручей удовлетворял их потребности в воде. Недалеко проходил торговый путь, пусть лишь немногие караваны сходили с тропы, чтобы посетить их. К сожалению, эти земли также находились между кланами Учиха и Сенджу. Последние несколько лет вышли относительно мирными, благодаря удаче и бедности, но деревня была не нова к конфликтам между шиноби.
  
  В центре деревни собрались почти все взрослые. Толпа расступилась, когда она прокладывала себе путь через них. Все перешептывались. Страх отражался в их сгорбленных плечах и тихих голосах. Они образовали широкое кольцо вокруг старейшин и двух шиноби в центре.
  
  - Юи-сан, - поприветствовал старейшина Дай. Он был фактическим главой деревни в силу своего возраста. Рядом с ним стояли трое других старейшин, включая деревенского писаря. Никто из них не выглядел счастливым. Юи наклонила голову и пробормотала приветствие каждому. Они кивнули в ответ, не сменив своих хмурых выражений.
  
  Наконец, Юи разглядела двух ниндзя. Один из них оказался изрезанным, покрытым шрамами мужчиной в красных доспехах - образ смертоносного убийцы. Его правая рука кровоточила и непроизвольно подёргивалась, - вероятно задеты нервы, - а другая сжимала бессознательного ребенка. Второй ниндзя был весьма мал. У мальчика были бледно-каштановые волосы, но необычный цвет волос затмевала огромная рана на его груди и прерывистое, поверхностное дыхание.
  
  - Пожалуйста, - мужчина, кажется, был готов упасть на колени. - Я прошу вас, пожалуйста, помогите нам.
  
  - С чего бы вдруг, шиноби? - старейшина Дай смотрел на ниндзя холодным взглядом, хотя на его лбу выступил пот, а руки дрожали. - Ваш род уже вредил нашей деревне.
  
  Мужчина даже не моргнул от такого обвинения.
  
  - Пусть не мне, но хотя бы мальчику. Он невиновен!
  
  - Он такой же шиноби, как и ты, - и все же взгляд старейшины переместился на ребенка в его руке. - Если мы поможем тебе, то придут другие ниндзя. Они найдут тебя и убьют всех нас.
  
  - Я клянусь, - голос шиноби надломился, - клянусь всеми богами, которые меня услышат, я никогда не допущу этого, если только вы поможете нам.
  
  - Чего стоит слово шиноби? - старейшина Дай устало вздохнул. - С такой же вероятностью ты сам убьешь нас. В любом случае, это не мой выбор. Он принадлежит целителю.
  
  Деревня ждала ее решения. И Юи поняла, что каково бы оно ни было, они не станут ему противиться. По какой-то причине это удивило ее.
  
  Ниндзя - это убийцы. Юи слышала о них разные истории. Наемники, готовые сражаться за любого господина, люди, способные вызывать огонь и бури... многие считали их детьми демонов. И недаром, ведь они были бессердечны и не заботились о сопутствующем ущербе. Но если Юи не поможет, эти двое скоро умрут. Грудь мальчика едва поднималась, а мужчина потерял много крови. Она была обязана помочь и исцелить. Разве не так? Воспоминания Юи о прошлой жизни чёрной кляксой расползлись по воспоминаниям о нынешней. Она дала клятву. Она помнила, что давала клятву.
  
  Клятва Гиппократа.
  
  Да, так она называлась. И единожды дав клятву, она не отречётся от неё даже в ином мире и иной жизни.
  
  - Я... да, - вымолвила Юи. - Я исцелю их, - она посмотрела на старейшин деревни и добавила: - Но это всё. Я не буду предлагать никакого убежища. После этого они уйдут.
  
  Старейшина Дай удовлетворенно кивнул.
  
  - Очень хорошо. Эта деревня - не место для вас, шиноби. Но наша целительница предложила свою помощь.
  
  Плечи ниндзя еще сильнее опустились.
  
  - О, спасибо, - Прохрипел он. - Я у нее в долгу.
  
  Он не сказал больше ни слова, следуя за Юи к ее хижине. Она не могла не задаться вопросом, не совершила ли она ошибку, решив помочь ему. Тем не менее, она методично обрабатывала их раны.
  
  У мальчика были самые серьезные травмы, включая сломанную ногу и рану на груди. Она вправила ногу - мальчик лишь только тихо застонал в беспамятстве. Юи скорчила гримасу, прежде чем очистить рану. Инфекции не было, но рана... очень глубокая. Это чудо, что порез не зацепил ничего жизненно важного. Зашив рану конопляной нитью, она стала накладывать припарки и бинты.
  
  - Подождите, - мужчина схватил ее за руку, вздрагивать было уже поздно. Сердцебиение Юи участилось. Она не видела, как он двигался. Не видела, как приблизился. Вообще не видела. Юи осознала, как легко он может убить ее, даже в ослабленном состоянии.
  
  Мужчина забрал у нее банку с припарками и уставился на нее.
  
  - Что это?
  
  - Т-турмерик и кора ивы, - пролепетала она. - Чтобы избежать инфекций и облегчить боль.
  
  Шиноби глубоко вдохнул и выдохнул. Наконец, он кивнул и протянул банку обратно.
  
  Её ладонь дрожала... пару ударов сердца. А затем прекратила. Самовнушение и практика - великие истины для любого медика и врача. То есть целителя. Юи наложила повязки и вымыла руки. После того как она всё продезинфицировала, она подошла к мужчине. Его глаза были словно остекленевшими, а мышцы напряжены.
  
  - Шиноби-сан, - медленно, почтительно обратилась Юи, стараясь скрыть свой страх, - мне нужно обработать ваши раны.
  
  Он вздрогнул и огляделся. Его взгляд остановился на ней, пустой, а затем в нем промелькнуло медленное узнавание.
  
  - Очень хорошо, - поза ниндзя была воплощением жесткости.
  
  Она быстро вправила ему руку. Юи беспокоилась, что он потерял слишком много крови. Он переносил все процедуры со непоколебимым молчанием, которое Юи с удовольствием имитировала. Как только она закончила, мужчина встал.
  
  - Мы должны идти, - с большой осторожностью и нежностью он взял ребенка на руки. Перед тем, как уйти, он остановился у двери. - Как тебя зовут? - спросил он, хотя прозвучавший вопрос больше был похож на приказ, и горе ей, если сейчас же себя не назовёт.
  
  - Юи, - ответила девочка, вздрогнув, когда встретилась с его темными глазами.
  
  - Я Буцума из клана Сенджу, - он говорил низким, тихим голосом, но Юи слышала искренность в каждом слове. - Я у тебя в долгу. Попроси меня или мой клан об услуге, и я ее окажу.
  
  Юи моргнула, и он исчез. Она отпрянула назад. Неужели он... неужели он действительно растворился в воздухе? Похоже, что фантастические истории, которые она слышала о ниндзя, не были преувеличением безграмотных простолюдинов, охочих до сказок.
  
  Она двинулась вперед, осматривая место, где видела его в последний раз. Возможно, Юи показалось, но она могла поклясться, что почувствовала след жизненной энергии у дверного проема.
  
  
  
***
  
  
  После этого она еще долго не встречала шиноби, но суета деревенской жизни не давала ей скучать. Однако жизнь Юи усложнилась с появлением странствующего рынка. Всё шло как обычно: жители деревни торговали тем, что у них было - тканями и излишками еды. Затем один из купцов заболел, как и несколько его спутников, а лекарь каравана не смог их вылечить. Находясь в полном отчаянии, когорта попросила Юи помочь.
  
  Юи подошла к стихийно образованной зоне отчуждения, которую устроили купцы, и скривилась от стонов людей, погрязших в горячечном бреде и вони человеческих отходов. Кем бы ни был этот лекарь, он явно плохо провел сортировку больных, не говоря уже о процедуре карантина. Что ж, она не могла его винить. В этом мире нет развитой медицины. Не обращая внимания на ехидные комментарии доктора по поводу ее социального статуса и пола, Юи принялась за работу.
  
  У пациентов были разные симптомы, включая диарею, боли в животе, лихорадку и кашель. У некоторых также были ослепляющие головные боли и пневмония. Все симптомы указывали на желудочно-кишечное заболевание, что заставило Юи задуматься. Причиной, скорее всего, была загрязненная вода.
  
  Расставив полдюжины пациентов в порядке приоритета, Юи вернулась со своими лекарствами и дровами. Несмотря на протесты доктора, Юи начала кипятить воду (свою, а не купца) и вводить обезболивающие средства. Она объяснила причину своего 'иррационального' поведения, но мужчину это не убедило. Потребовались резкие слова одного из склонившихся торговцев, чтобы убедить его отступить.
  
  В течение следующей недели или двух, большинство пациентов выздоровели. Доктор также сменил скепсис на любопытство, что Юи расценила как еще одно достижение. К сожалению, она не могла вылечить всех. Пожилая женщина скончалась через несколько дней после начала лечения. Юи знала, что смертность при таких заболеваниях в лучшие времена составляет десять процентов. Невозможно спасти всех, и это не первая её смерть, в прямом и метафорическом смысле. Тем не менее, смерть женщины всё равно сильно ударила по Юи. В её эпоху эту простую болячку можно было легко вылечить. Юи как никогда жалела, что у нее нет современных антибиотиков.
  
  Хотя... здесь было много цитрусовых. Она могла бы попробовать сделать пенициллин. Дистиллировать пенициллин очень сложно, даже при наличии технологий, а у Юи не было даже самого минимального лабораторного оборудования. Возможно, она могла бы использовать жизненную энергию в качестве замены недостающего оборудования? Эта мысль, безусловно, заслуживает внимания.
  
  Подарив ей в благодарность запасную одежду и еду, торговый караван вскоре отбыл. Юи быстро втянулась в суету посевного сезона и все связанные с ним травмы. Она также помогала своей семье, когда могла. На ферме лишняя пара рук может иметь огромное значение.
  
  Через четыре недели после отправления торгового каравана прибыла еще одна группа купцов. Это необычно. Деревня недостаточно велика для собственного названия и обозначения на картах, не говоря уже о частых визитах чужаков. Новая группа купцов, очевидно, приехала лечить свои раны. Они стали жертвами нападения бандитов и спаслись лишь с тем товаром, который бандиты сочли недостойным для грабежа.
  
  Юи не любила разговаривать при лечении пациентов, как правило, ограничиваясь минимально необходимыми успокаивающими словами и объяснениями. Но пока Юи перевязывала последнего человека, она не могла не удовлетворить свое любопытство.
  
  - Вам повезло, что вы наткнулись на нашу маленькую деревню? - спросила она, оглядывая мужчину.
  
  Он покачал головой.
  
  - Мой друг рассказывал, что лечился от желудочной болезни в деревне на этом маршруте, отмеченной тремя апельсиновыми деревьями. После нападения, - тут он сглотнул, его глаза метнулись в сторону, - я решил попытать удачу. Очевидно, я сделал правильный выбор, - торговец одарил ее слабой улыбкой.
  
  Юи улыбнулась в ответ и объявила, что он свободен. На этот раз группа дала ей несколько глиняных сосудов и один металлический горшок, куда можно было бы прятать её мазь, в обмен на её лечение. За это Юи дала им один, наполненный жизненной энергией; металл стоил больше, чем всё, что у неё было.
  
  Это положило начало постоянному притоку купцов и путешественников, которые наведывались в их деревню. Несмотря на прибыльность, торговый путь, проходивший мимо, был не самым безопасным: он часто становился целью бандитов и шиноби. Путешественники быстро воспользовались тем, что в ближайшей деревне есть грамотный и готовый к действию лекарь - большая редкость в этих краях.
  
  Жители деревни также воспользовались возросшим трафиком. Одна из женщин стала печь дополнительную выпечку на бартер, кузнец стал предлагать свои услуги и запасные гвозди, и так далее. Одна девушка даже обзавелась возлюбленным-торговцем, к ужасу ее родителей. С появлением торговцев деньги стали всё чаще использоваться в качестве средства обмена, постепенно вытесняя привычный для местных обмен товарами и услугами.
  
  Юи начала лечить и случайных шиноби. Большинство из них шли с караванами в качестве охранников, но они появлялись в любое время суток, часто посреди ночи. Она никогда не спрашивала их имен, а сами они обычно их не называли. Чаще всего они исчезали после лечения. Бывало, что ниндзя с тяжелыми ранениями могли остаться еще на некоторое время, но и они исчезали без предупреждения. Иногда шиноби платили до лечения, иногда после, иногда исчезали, не заплатив вообще, и лишь спустя несколько дней на пороге появлялся мешочек с монетами или куча хлеба. Но плата была всегда, этого не отнять.
  
  Привыкнув к скрытности ниндзя, Юи не могла не удивиться, когда один из них подошел к ее входной двери и постучал.
  
  Открыв дверь, она увидела высокого подростка примерно ее возраста. Длинные нестриженые волосы обрамляли его лицо, кожа была загорелой, а поверх темной одежды он носил плотно прилегающие красные доспехи. Всё в нем говорило о принадлежности к касте совершенных убийц - шиноби.
  
  Всё. Кроме его яркой улыбки.
  
  - Привет! - весело бросил он. - Я Сенджу Хаширама. А ты - целительница Юи?
  
  Она моргнула и кивнула. Юи, конечно, не ожидала такого... яркого приветствия. Тем не менее, она отошла в сторону и жестом пригласила войти.
  
  - Отлично! Значит, я в правильном месте, - он ворвался внутрь, охая и ахая от ее скромной маленькой клиники. В ее комнатах, куда заходили все торговцы, царил беспорядочный декор, который не сочетался с аккуратным, упорядоченным медицинским инвентарем. Шарфы из Страны Ветра висели рядом с керамикой из Земли и шиньонами из Молнии... ну а что? Дом у неё один, и куда-то нужно было всё это складировать.
  
  После нескольких минут увлеченного осмотра, Юи наконец спросила:
  
  - Вы ранены?
  
  Хаширама остановился в своей погоне за фарфоровой чашкой и отступил назад с овечьей ухмылкой.
  
  - Нет... не совсем. Я возвращаюсь из долгого путешествия. И я много слышал о тебе, поэтому решил зайти и поблагодарить.
  
  Она подняла бровь.
  
  - Почему?
  
  Он наклонил голову, темные глаза встретились с ее глазами.
  
  - За спасение жизни моего брата, конечно же. Без твоей помощи он бы не пережил это путешествие.
  
  Юи непонимающе уставилась на него.
  
  - Его зовут Каварама, - когда она замолчала, он добавил: - Ты лечила его рану на животе?
  
  - Ниндзя обычно не говорят мне своих имен, - сухо ответила она. - А я лечила множество ран, в том числе и на животе.
  
  Хаширама одарил ее улыбкой, которая была на удивление грустной, хотя вскоре она стала ярче прежней.
  
  - Он был с моим отцом, Буцумой. У него была рана на руке.
  
  Воспоминания хлынули полноводной рекой. Она не могла забыть двух первых чужаков, которых вылечила, пусть с тех пор и прошло много лет.
  
  - Теперь вспомнила, - Юи ясно видела сходство. Волосы, кожа, даже доспехи... хотя Хаширама был гораздо более жизнерадостным и ярким, чем тот же Буцума или любой другой ниндзя. - Он тогда сказал, что должен оказать мне услугу, - она сделала паузу, не зная, стоит ли продолжать. Однако, Хаширама тоже молчал, и его молчание ощущалось скорее ободряющим, чем отстранённым... он как будто пытался подтолкнуть её, хотел, чтобы она договорила. Она и договорила: - Он это серьезно?
  
  - Конечно! Ниндзя могут не следовать кодексу, как те же самураи, но у нас есть собственное чувство чести, - его ответ был незамедлительным. На мгновение Юи забеспокоилась, не обидела ли она его, но следующие слова Хаширамы развеяли ее опасения. - И больше всего мы ценим семью, - он шагнул вперед, и его темные глаза засияли искренностью. - Мы действительно у вас в долгу.
  
  Юи немного успокоилась, хотя сомнения остались.
  
  - Это было давно. Почему вы пришли сейчас?
  
  Он засмеялся и почесал голову.
  
  - Ну... я был занят.
  
  Она уставилась на него. Хаширама уставился в ответ. Он начал ерзать, хотя в виду его воинской сути, выглядели эти движения изящными и плавными, а не случайными подёргиваниями, как у простых людей.
  
  - Эм... ну ладно, я еще хотел узнать, правдивы ли слухи, - признался он. Слова Хаширамы прозвучали одновременно смущенно, мягко и немного нерешительно. - Ты действительно лечишь всех, кто приходит к тебе, независимо от того, сколько они могут заплатить? И ниндзя, и дворян, и крестьян?
  
  Юи кивнула.
  
  - Вот как, - вздохнул Хаширама. И его задорная улыбка смягчилась от уважения и надежды. - Почему?
  
  Она пожала плечами и отвела взгляд, чувствуя себя неловко и смущенно. Юи добавила хвороста в печь. В этом мире медицина не является основным правом любого человека. Это то, за что люди платят, если могут, и умирают, если не могут. Своими действиями, она невольно совершила нечто революционное - медицина для всех. Или почти всех. Она позволила потрескиванию огня заполнить тишину на мгновение, потом на два, потом на три.
  
  - А почему нет? - ответила она в конце концов.
  
  Прежде чем Хаширама успел ответить, дверь открылась.
  
  - Привет, сестренка! - воскликнул Сэн, просунув голову внутрь. - Я хотел спросить... - при виде шиноби ее брат застыл, словно молнией пораженный. После неловкого долгого разглядывания гостя, Сэн вновь обрел голос. - Прости, я не знал, что у тебя пациент... Я зайду позже?
  
  Юи посмотрела на мужчину, гадая, не вернется ли он к более ниндзя-подобному поведению в присутствии кого-то еще.
  
  - Нет-нет, всё в порядке! - Хаширама радостно помахал рукой. - Кстати, я Хаширама. Я пришел поговорить с твоей сестрой.
  
  - О? - волнения и сомнения Сэна были ясны как день, но он все равно шагнул вперед. Он оглядел ниндзя и ее саму. - Ты в порядке? - тихонько пробормотал он, придвигаясь к ней бочком-бочком.
  
  Она полуулыбнулась и сжала его плечо. Сэн не смог бы ничего сделать, если бы она попала в беду. Но забота всё же была приятна.
  
  - В любом случае, - произнес Сэн громче, - можно я пообедаю здесь? Уме-ни привезет своего нового мужчину, - парень сморщил нос. - Он - та ещё задница. Но она пригрозила, что выпорет меня, если я что-нибудь ляпну.
  
  Юи вздохнула. Уме - их старшая сестра, и у нее была определенная репутация, когда дело касалось мужчин. Ее последним завоевателем был наемник со впечатляющей мускулатурой, но без манер, если верить разглагольствованиям Сэна.
  
  Она оглянулась на Хашираму. Он смотрел на Сэна с довольно тоскливым выражением лица, хотя оно изменилось, когда он заметил ее пристальный взгляд.
  
  - Обед, да? - взгляд Хаширамы оставался тоскующим, но теперь он был совсем другого рода. - Горячая еда... Уверен, тебе понравится. Такая прелесть, - он издал глубокий, изможденный до костей вздох, который казался слишком драматичным и наигранным.
  
  Юи и ее брат обменялись недоверчивыми взглядами. Затем она снова перевела взгляд на Хашираму, в широко раскрытых глазах которого было что-то... слишком невинное? Иначе интерпретировать это она не могла.
  
  - Хочешь присоединиться к нам? - медленно произнесла Юи, опустив официоз. Право слово, с этим странным парнем он был излишен.
  
  Хаширама едва ли не засиял от радости. Его ухмылка была достаточно яркой, чтобы затмить солнце.
  
  - Спасибо! С огромным удовольствием!!!
  
  
  
  
***
  
  
  
  
  Юи знала, что приготовила достойный суп. У нее было много трав, и она провела немало времени, экспериментируя с различными комбинациями. Тем не менее, ее суп не заслуживал блаженного выражения лица и похвалы Хаширамы.
  
  - Это лучший суп в мире! - восторгался он, с упоением поедая блюдо. - Я никогда не ел ничего настолько потрясающего!
  
  Сэн ткнул пальцем в кусок овощей в своей миске.
  
  - У Юи-ни еда нормальная, но не настолько вкусная.
  
  Хаширама хихикнул.
  
  - Ну, я долгое время путешествовал. Попробуй две недели не есть ничего, кроме сушеного мяса и черствых рисовых лепешек, а потом скажи мне, вкусен ли горячий суп.
  
  - Две недели?! - Сэн вытаращился. - Ты куда вообще путь держал? В другую страну что ли?
  
  Он подмигнул мальчику.
  
  - Это секрет.
  
  Юи подняла бровь. Значит, Хаширама может быть скрытным, как и положено шиноби.
  
  - Ты сражался против самураев? - Сэн спросил взволнованным голосом. - О, может быть, против демонов? Или против гигантских песчаных змей, о которых говорили торговцы?
  
  Хаширама покачал головой, явно забавляясь.
  
  - Нет, не в этот раз. Миссия была не очень сложной, но, парень, она вышла утомительной. Боюсь, я не могу рассказать о ней больше.
  
  - Хм. Хорошо, - Сэн съел овощ, который всё это время поддевал ложкой. - Эй, шиноби-сан... каково это - быть ниндзя?
  
  Хаширама молчал почти минуту.
  
  - Трудно, - выдавил он наконец. - Это... это не та жизнь, которую многие добровольно бы выбрали. Семья и, - небольшая пауза, - друзья теряются быстрее, чем ты успеваешь моргнуть. Здесь так много насилия и крови... просто бесконечный цикл смерти.
  
  Его ладонь сжала ложку, хотя его миска уже давно была пуста. Юи подала ему еще один полный ковш, и он благодарно улыбнулся ей. Однако он не сделал ни малейшего движения, чтобы выпить. Просто уставился в миску.
  
  - Из раза в раз я думаю... возможен ли вообще мир? - пробормотал Хаширама. - Может ли когда-нибудь появиться мир, в котором детям не придется сражаться? - его улыбка погасла, будто затухающая спичка. - Я так долго мечтал об этом... как бы наивно это ни звучало, - он слабо рассмеялся, вестимо смущённый. - Кхем! Даже не знаю, зачем всё это рассказываю. Простите, я испортил всем настроение...
  
  Юи отложила свою ложку.
  
  - Это возможно, - произнесла она спокойно, но четко. - Я не верю, что люди могут жить в мире без борьбы. Мы слишком жестоки для этого как вид. Но борьбу можно контролировать. Не обязательно должно быть так много насилия, как сейчас. Оно может становиться всё более редким, пока, наконец, не наступит нечто близкое к миру. Мир, в котором большинству детей не нужно будет идти на войну, определенно возможен. Это трудный путь, на его преодоление уйдут годы и годы, но... это возможно. Даже если это не произойдет при нашей жизни.
  
  Она говорила со всей убежденностью человека, который жил в стране, где дети обязаны ходить в школу, где дети-солдаты рассматривались как злодеяние и трагедия, а не как неизбежный факт жизни.
  
  И Сэн, и Хаширама смотрели на нее, и Юи вдруг почувствовала себя неловко. Это был самый долгий спич, что она произнесла за долгое, долгое время. Обычно она мало говорила в этой жизни. Сначала это было связано с трудностями нового языка. Потом просто вошло в привычку.
  
  - Ты действительно так думаешь? - на лице Хаширамы не было и намека на улыбку. Он был полностью, абсолютно серьезен.
  
  - Конечно.
  
  Его глаза были полны изумления.
  
  - Из всех мест... - он покачал головой, а уголки его губ дрогнули, в намёке на зарождающуюся улыбку. - Я не ожидал найти здесь родственную душу, - Хаширама съел еще одну ложку супа и вздохнул, на этот раз удовлетворенно.
  
  - Жизнь, штука странная, - ответила она и улыбнулась в ответ.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Ее брат Сэн окликнул Юи, как раз, когда она направилась в лес.
  
  - Эй, сестренка! Погоди!
  
  Она замедлила ход, пока он не догнал ее. Юи ждала его ответа, но он был нехарактерно тих.
  
  Сэн замешкался, шаркая ногой по грязи.
  
  - Ты собираешься сегодня набрать побольше трав?
  
  Юи моргнула, но кивнула. Обычно она ходила в лес раз в два дня чтобы найти необходимые растения, но, каждый раз это зависело от конкретных растений; некоторые из них были полезны только в свежем виде. У нее имелся собственный сад для более простых в выращивании трав, но она не могла пойти в супермаркет, чтобы купить семена и удобрения. Некоторые из них были слишком привередливы для выращивания.
  
  - О, могу я помочь?
  
  Она снова кивнула. Сэн в последнее время заинтересовался медициной, будь то помощь со ступкой и пестиком, обучение перевязыванию ран или сбор трав. Взяв корзину, он последовал за ней по небольшой тропинке в лес, по которой до нее ходили целители.
  
  - Много ли у тебя ниндзя для лечения? - спросил он, следуя по пятам. После встречи с Хаширамой Сэну стало любопытно, каковы эти пациенты - шиноби. - Большинство из них такие же, как тот, что остался на обед?
  
  Она пожала плечами.
  
  - Они все немного странные.
  
  - Или очень странные, - усмехнулся Сэн.
  
  Ее мысли обратились к шиноби, посетившим ее несколько дней назад. Хаширама ушел, поблагодарив ее и спросив, сможет ли он когда-нибудь прийти еще раз. Юи, конечно же, заверила его, что может. Как заметил Сэн, Хаширама был немного странным, но, возможно, в этом и заключалось его очарование. Она давно не встречала человека с искренними амбициями. Немногие люди могли мечтать, будучи озабоченными выживанием и удовлетворением базовых потребностей.
  
  Когда они остановились, чтобы собрать листья и корни, Юи указала на названия и применение каждого из них.
  
  - Листья шисо - от простуды, - сказала она, показывая на растение, притаившееся за дубом. - Семена можно измельчить, чтобы получить масло. Дикие сорняки не так хороши, как те, что растут в нашем саду, но я всё равно их беру.
  
  Сэн бросился хватать листья, сосредоточенно нахмурив брови.
  
  - Вон там...
  
  - Лопух! - закончил Сэн. - Листья колючие, верно? Но корни весьма хороши от... эм, лихорадки?
  
  Юи улыбнулась.
  
  - Верно. А вон то?
  
  - Листья лавра! - Он протянул руку, чтобы сорвать несколько штук, но Юи оттащила его назад.
  
  - Нет, это рододендрон, - она строго посмотрела на него, а затем указала на цветы. - У лавра желтые цветы и светло-зеленые листья. У рододендрона красные, фиолетовые и белые бутоны и темные листья. Он ядовит.
  
  Сэн сморщился.
  
  - О, прости...
  
  - Всё в порядке. Просто будь осторожен. Неправильно подобранные ягоды или листья могут убить человека, - сказала Юи чуть мягче. - Итак, для чего используются лавровые листья?
  
  - От головной боли? - предположил он.
  
  - От болей в желудке. Они также полезны для беременных женщин.
  
  Они продолжали молчать еще некоторое время. Сэн, казалось, оглядывался каждые несколько секунд. Очевидно, у него было что-то на уме. Она ждала. Если это важно, он сам скажет ей. Она смахнула грязь с корня лопуха и вздохнула. Юи убила бы за полностью укомплектованный медицинский шкаф.
  
  Большинство этих трав действительно обладали лечебными свойствами. Проблема заключалась в концентрации. В современном мире компоненты, которые оказывали лечебное воздействие, часто выделяли и дистиллировали для повышения кпд. Кора ивы содержала салицин - химическое соединение, которое можно синтезировать в ацетилсалициловую кислоту, более известную как аспирин. В ее родном мире постоянно велись споры об эффективности лекарственных трав. Иногда не удавалось выявить все сложные взаимодействия между соединениями, а медицина не любила гадать.
  
  Сейчас эти споры, конечно, не имели никакого значения. Здесь Юи могла использовать лишь сырые, необработанные растения и надеяться на лучшее. Она остановилась перед дубом, с которого собирала кору. К сожалению, она понятия не имела, как выделить салицин или аспирин. Для сравнения, история и процесс получения пенициллина были хорошо известны. Репликация имела низкий процент успеха из-за привередливой природы грибка и, как следствие, низкого производства, но основной метод можно было повторить. С другой стороны, об аспирине никто толком не знал и не интересовался. Он был синтезирован более ста лет назад и повсеместно распространен во всем мире.
  
  - Эй, сестренка?
  
  Она отвернулась. Сэн шаркал ногой по земле, что он делал, только когда нервничал.
  
  - В чем дело?
  
  - Ну... - он сделал глубокий вдох и на выдохе выпалил: - Могу ли я стать твоим учеником?
  
  Юи уставилась на него, несколько удивленная. Конечно, Сэн стал больше помогать, но каждый раз у него были какие-то отговорки: то у их сестры Умэ новый парень пришел на обед, то он прячется от мамы, то еще что-то подобное. Хотя если думать задним числом... да, это было очевидно.
  
  Он продолжил:
  
  - Я буду стараться, обещаю! Я запомню травы, сделаю микстуры и всё сделаю правильно!
  
  - Почему ты хочешь стать целителем? - медленно спросила она.
  
  - Мама говорит, что мне нужно выбрать, чем заниматься. Она не молодеет, Хиро-ни собирается взять на себя управление фермой, а Дзиро уже кожевник, и... теперь есть только я, и я единственный мальчик без работы, и я...
  
  - Дыши, - успоквивающе произнесла Юи, прервав его поток слов.
  
  Он остановился, сделал глубокий вдох и продолжил в более спокойном темпе.
  
  - Я думал о том, чем хочу заняться. Кузнец ищет подмастерье, а это... это не моё. Мне... мне нравится работать с тобой. Думаю, это то, что я хочу делать и дальше, - он почесал голову и выдавил из себя смешок. - И в отличие от кузнеца, мне не придется платить тебе, если я стану твоим учеником.
  
  С постоянным ростом деревни за последние несколько лет стало труднее делать всё самой. Кроме того, Сэн был нетерпелив, но при этом усерден и решителен. Он стал бы хорошим учеником. А распространение медицинских знаний - одна из её целей.
  
  Юи шагнула вперед и сжала его плечо.
  
  - По-моему, идея неплоха́.
  
  - Спасибо, Юи-ни! - Сэн засиял и крепко обнял ее. - Я стану лучшим целителем на свете!
  
  Она тихонько засмеялась.
  
  - Я уверена, что так и будет.
  
  
  
  
  
  

Главы 6-10

  
  
  
  
  
  
  Несмотря на свое стратегическое расположение, деревня была слишком бедной, чтобы кто-то проявлял к ней интерес. У фермеров было не так много ценностей, кроме урожая и грязи. Однако по мере того, как деревня расширялась и превращалась в небольшой пост для лечения и отдыха, росло вместе с тем и её богатство. К счастью, в последние несколько лет в деревне в основном царил мир.
  
  К сожалению, вечно длиться это не могло.
  
  Конец зимы - медленный сезон. Благодаря неожиданной метели в деревне несколько дней не было путешественников, и Юи воспользовалась этим временем, чтобы вырезать для Сэна небольшой деревянный стетоскоп. У нее не было ни резины, ни пластика, поэтому пришлось обойтись жесткой полой трубкой.
  
  Первым признаком надвигающейся опасности стал мужчина, который ворвался в ее хижину. Его голова была в крови.
  
  - Там... там опасность, - пролепетал он, едва не рухнув на пол.
  
  Она бросилась к нему и усадила на стул. Сэн приготовил чистые бинты, которые тут же подхватила Юи. Она вытерла кровь с его лица и начала обматывать голову. Это был нынешний ухажер Уме, наемный работник по имени Кайто.
  
  - Надо... н-надо помочь, - бессвязно бормотал он. - Надо помочь...
  
  У Кайто почти точно было сотрясение мозга. Юи отмахнулась от предложенного Сэном снадобья из ивовой коры: салицин мог усилить кровотечение, а этого следовало избежать.
  
  - Принеси имбирь, - пробормотала она. Имбирь мог облегчить боль, действуя как противовоспалительное средство. - Кайто, ты помнишь, что произошло?
  
  - Опасность... - повторил он. - Помочь?
  
  Она проверила его глаза - моргают. Пока Юи следила за его двигательными функциями, она параллельно заставила Кайто выпить теплый имбирный сок, который принес Сэн. Руки Кайто были крепко сжаты, когда он подносил стакан к губам. Оставалось надеяться, что его травма не слишком серьезная. При травматических повреждениях головного мозга всегда трудно дать однозначный диагноз. Юи отошла и позволила Сэну перевязать несколько царапин на ногах Кайто. Больше она ничего не могла сделать для него, кроме как ждать и наблюдать, не снизится ли его реакция на раздражители.
  
  Снаружи послышались крики и вопли. Юи напряглась и посмотрела на своего пациента и брата.
  
  - Сэн, - сказала она тихо, но резко, - мне нужно, чтобы ты перенес Кайто в сарай. Иди через заднюю дверь. Следи за его поведением и не давай ему уснуть. Не выходи, пока я не скажу, хорошо?
  
  Он колебался.
  
  - Но я не могу оставить...
  
  - Нет, - Юи схватила его за плечи. - Сделай это. Я не хочу, чтобы ты или Кайто пострадали. Понимаешь?
  
  Сэн медленно кивнул и быстро моргнул глазами.
  
  - Я-я понимаю.
  
  С некоторым трудом он вывел спотыкающегося мужчину через заднюю дверь. Она прикусила губу, сомневаясь, стоит ли ей присоединиться к ним. Если она оставит хижину пустой, то любой раненый, который забредет сюда, останется без помощи.
  
  Дверь хлопнула, сделав за нее выбор. На нее с усмешкой смотрел высокий незнакомый мужчина. Его лоб рассекал шрам, а на боку висел меч. Кровь капала с лезвия, пачкая штаны и пол.
  
  - Ты лекарь? - буркнул он, вытирая о пол сапоги, счищая с них тающую слякоть. Мужчина протянул руку. Костяшки его пальцев были едва поцарапаны, а на указательном пальце красовалось большое золотое кольцо. - Я ранен. Ты меня вылечишь?
  
  Она молча кивнула. Молча, потому что не была уверена, что удержит голос ровным. Юи взяла бинты и начала обматывать его руки. Когда она приступила к указательному пальцу, он схватил ее руку так крепко, что на ней появились синяки.
  
  - Не закрывай кольцо, милая, - на кольце был большой зеленый камень. Юи невольно задалась вопросом, настоящий ли он.
  
  Юи снова кивнула, используя другой бинт, чтобы обмотать оставшиеся пальцы.
  
  - Намно-о-ого лу-у-учше-е, - пропел он. Мужчина осмотрел комнату, задержавшись на платках и керамике. - Держу пари, ты здесь самая богатая, да?
  
  Юи ничего не сказала.
  
  - Ты можешь, блядь, говорить?! - он схватил стоявший на столе кувшин и швырнул его на пол. Глиняный сосуд разлетелся на куски, а мазь расплескалась по полу.
  
  - Да, - пробормотала она дрожащим голосом.
  
  - Видишь? - мужчина резко успокоился, одарив ее яркой улыбкой. Один зуб был деревянным, а несколько других - гнилыми. - Это было не так уж и трудно, правда?
  
  - Не трудно, - ответила Юи, изо всех сил стараясь не смотреть ни на мужчину, ни на беспорядок. Она всё ещё слышала крики людей.
  
  - Хорошо. У меня к тебе еще один вопрос, - он взял ее за подбородок и поднял ее голову так, что их глаза оказались на одном уровне. - Где деньги?
  
  - В сундуке в углу, - она не хранила все свои сбережения в одном месте, но примерно треть их находилась в этом ящике. У него не было замка. Зачем их маленькой деревне слесарь?
  
  Мужчина переместил руку на ее запястье и потащил ее за собой, открывая крышку и выхватывая мешочек с монетами. Его большой палец надавил на зазор между лучевой и локтевой костями, усиливая давление, когда Юи попыталась вырваться. Другой рукой он порылся в коробке и издал довольный звук.
  
  - Неплохо. Весьма неплохо.
  
  Затем он снял шарфы со стены, порвав несколько, и для пущей убедительности опрокинул стоявшую рядом вазу. Он открыл несколько баночек на столе, но быстро заскучал, обнаружив, что большинство из них - мази или настойки. Она вновь попыталась вырваться из его хватки, надеясь убежать или хотя бы найти что-нибудь, чем ударить его, но он держал ее слишком крепко. После третьей попытки мужчина, наконец, отреагировал.
  
  - Да перестань ты уже блять дёргаться! - он ударил ее по лицу. Юи быстро заморгала. В глазах заплясали чёрные пятна, и из них рефлекторно потекли слёзы. - Если попытаешься еще раз, будет намного хуже. Ты поняла? - он сильно тряс ее. - Ау! Ты меня поняла?!
  
  - Да, - прозвучал хриплый шепот.
  
  - Хорошо.
  
  Он продолжал ломать все предметы, которые попадались ему на глаза, бросая их на пол с возрастающей жестокостью. Закончив обыскивать хижину, мужчина отпустил ее запястье и посмотрел на нее.
  
  Он коснулся ее щеки и нахмурился.
  
  - Ты довольно невзрачная, знаешь ли. Слишком грязная, блеклая, коричневая и крестьянская. Тем не менее, может быть, мне стоит взять тебя с собой. Нам бы не помешал целитель.
  
  - Это не в твоих интересах, - задохнулась она, когда ее сердцебиение участилось. Ее глаза метнулись в сторону. Он стоял между ней и обоими выходами. - Я зарабатываю больше денег в этой деревне. Ты вернешься, и у меня будет больше. Если ты возьмешь меня, то не получишь ничего.
  
  Разбойник хмыкнул, размышляя. Затем он шагнул вперед и ударил ее по щеке с такой силой, что ее голова ударилась об пол.
  
  - Тварь, - прорычал он. - Ты слишком уродлива для меня, - мужчина сплюнул на пол. - Для твоего же блага - лучше чтобы у тебя было больше монет, когда я вернусь.
  
  Юи смотрела, как он уходит. Медленно поднявшись с пола, она потрогала щеку. Та была в крови. Всё лицо пульсировало. Ее трясло от страха, облегчения и гнева. Она оглядела окружающий её хаос. Осколки керамики и мази, на изготовление которых она потратила месяцы, теперь устилали пол. Подарки от друзей и людей, которым она помогала, были разорваны и разбиты. Он разрушил ее дом, единственное место, где она чувствовала себя в безопасности, где чувствовала себя человеком, и где была полезна.
  
  Юи закрыла глаза и зарыдала.
  
  Ей не было так страшно с тех пор, как... она не помнила, чтобы ей было так страшно в какой-либо жизни. Возможно, в момент смерти? Но его она не запомнила. Резкая боль пронзала лицо при каждом вздохе - он сломал ей скулу или это просто ушиб лица? В висках отдавалась та же колющая боль, и Юи надеялась, что она не получила сотрясения мозга, как Кайто. Она прислонилась головой к стене. Всё, чего ей хотелось, это свернуться калачиком в углу, но Юи знала, что если она не встанет сейчас, то будет бояться вечно.
  
  'Сэн. Тайко. Семья и жители деревни'
  
  Она напомнила себе, что было поставлено на карту. Всё тело болело, когда она встала, и на глаза опять навернулись незваные слезы. Юи переступила через обломки и обыскала помещение клиники в поисках банок, которые не были разбиты во время буйства этого... человека. Натерев лицо мазью, Юи, пошатываясь, вышла за дверь. Гнев и печаль могли подождать. Сначала она должна оценить ситуацию и сделать всё возможное, чтобы помочь и минимизировать ущерб.
  
  Глава 6
  Всё могло быть гораздо хуже. Три мужчины и три женщины ранены бандитами, и двое истекли кровью прежде, чем Юи успела им помочь. Если бы у нее был доступ к переливанию крови, то они тоже, скорее всего, выжили бы. Еще трое умерли от инфекций, которые можно было вылечить антибиотиками. Порой она ненавидела часть своих знаний, так как они ехидно указывали, что некоторые смерти можно было бы легко предотвратить... если бы были инструменты.
  
  Бандиты украли и уничтожили достаточно, но целью их было посеять страх и быстро скрыться. Это в какой-то мере сработало. Как она слышала, бандиты были невероятно быстрыми и сильными. Даже Тайко, один из самых крупных мужчин в деревне, не смог среагировать на удар, сваливший его с ног.
  
  Ронин - перешептывались между собой жители деревни. Самураи-изгои, которые отказались от кодекса чести и занялись разбоем, используя добытую тяжелым трудом воинскую доблесть в корыстных целях. Они были не менее искусны, чем ниндзя, но их в основном порицали. Ниндзя всегда были наемниками; Ронины же предателями - людьми, отвернувшимися от жизни и пути чести, бандиты, воплощающие в себе худшие из слухов.
  
  Тем не менее, деревня постепенно восстанавливалась, и Юи делала то же самое. Уборка всего, что разбили бандиты, была болезненной, но она не хотела оставлять свою клинику в беспорядке. Она спасла всё, что могла, а остальное выбросила. В сарае у нее хранилось много лекарств, которые выступили резервом, пока она готовила новые мази на замену утерянным. Физические травмы заживали дольше, особенно рана на лице, но ей повезло избежать сотрясения или черепно-мозговой травмы.
  
  Пока Юи разбиралась со своими проблемами, она гадала, что будут делать жители деревни. Неужели все настолько привыкли к тому, что их бьют, что смирились с этим? Попытаются ли они объединиться? Или ополчатся на более удачливых? Страх - мощный мотиватор, и он мог толкнуть людей на самые отвратительные или же просто странные, иррациональные поступки.
  
  Она беспокоилась о последнем. Юи была тихим, замкнутым человеком. У нее хорошая репутация, но люди считали ее немного замкнутой, а то и вовсе отстраненной. Юи также была одной из главных причин превращения деревни в торговый форпост и место отдыха, а ее медицинские услуги сделали ее богаче многих. Конечно, несколько человек винили ее. Из нее получится отличный козел отпущения.
  
  Удивительно или нет, но для большинства это всё же было не так. Люди злились, но не на нее. Они почувствовали вкус удачи, хорошей жизни, мира в конце-то концов, и не хотели его терять. Сразу же жители деревни начали делать всё возможное, чтобы предотвратить повторение трагедии. Наряду с гвоздями и обычными крестьянскими предметами, кузнец начал ковать наконечники для копий.
  
  Один из крестьян был призван в армию местного лорда во время войны два десятилетия назад, и он начал обучать трудоспособных мужчин с вилами. Юи не питала иллюзий относительно их реальных способностей. Если бы им пришлось сражаться с бандитами или ниндзя, их бы просто уничтожили.
  
  Но она всё равно решила помочь. Это тоже был её дом. В тишине она использовала паслен и волчий бич, чтобы сотворить яд, который можно будет намазать на острие клинка. Она отдала его старому, обученному фермеру и пробормотала объяснение. Он принял его с мрачным видом. Более молодые мужчины могли бы возразить против использования яда, но он был достаточно старым и усталым, чтобы не воротить нос от того, что может помочь. Юи приготовила еще один яд, который можно было подсыпать в напиток, и спрятала его за вазой. Она велела Сэну никогда не прикасаться к нему, и он торжественно пообещал ей, что не будет.
  
  Через неделю после этого в деревню пришел один из обычных торговцев, худая женщина, путешествовавшая по дороге в Страну ветра. Цубаки заходила к ней не столько для лечения, сколько для того, чтобы обменять товары для своих мазей. С ней всегда был бледноволосый ниндзя в маске, который работал телохранителем. Прошел год со знакомства, прежде чем он представился, резко рявкнув 'Хатаке'. Шиноби не стал комментировать ни отстраивающиеся дома, ни синяк, медленно заживающий на щеке Юи, но взгляд его всё же задержался на ней.
  
  Цубаки была более решительной.
  
  - Бандиты? - спросила она.
  
  Юи кивнула.
  
  - Наверное, ронин.
  
  Торговка понимающе хмыкнула.
  
  - Скорее всего, это те же люди, которые устраивали набеги на торговый путь. Эти бандиты покушались на мои товары, но Хатаке их спугнул, - она нахмурилась. - Они становятся все смелее и смелее. Эти ублюдки напали на караван самого лорда Фукуямы и его сборщиков налогов. Я слышала, что лорд Фукуяма назначил большую награду за их головы, - Цубаки покачала головой с мрачным весельем, отчего стеклянные бусы в ее волосах зазвенели. - Проблема будет решена в ближайшее время.
  
  Торговка продолжала сплетничать, привыкнув к отсутствию участия Юи. После того, как они занялись обычной торговлей, Цубаки отдала стеклянную посуду за мазь, а Юи залатала несколько царапин Хатаке, Юи нарушила их привычный порядок и заговорила первой.
  
  - Я хочу тебя кое о чем попросить.
  
  Тонкие брови Цубаки были подняты настолько высоко, насколько это вообще возможно. Даже Хатаке поднял голову, дабы взглянуть на них из своего тенистого угла.
  
  - О? - выдохнула Цубаки. - А это что-то новенькое. И какова же просьба?
  
  - Мне нужен особый вид стекла, - кусочком угля Юи набросала грубые рисунки лабораторного стекла, описывая его прозрачность, объем и высокую термостойкость. Давно пора было попробовать что-нибудь синтезировать. Затем она продолжила, нарисовав еще более ужасный рисунок оружия:
  
  - Оно выглядит вот так, с маленьким блоком для наложения стрел и луком сверху, - Юи не знала, как это называется на этом языке.
  
  - Арбалет? - Цубаки нахмурилась, а Хатаке вдруг оказался гораздо ближе к ней.
  
  - Да, именно он, - Юи запомнила это слово. - Арбалет. Как думаешь, ты сможешь достать такой?
  
  Цубаки несколько мгновений смотрела на рисунки и окинула Юи долгим, пристальным взглядом.
  
  - Я могу сделать стеклянные изделия, - сказала она. - И для тебя - недорого. Было несколько дворян, которые хотели что-то подобное, так что это не такая уж большая дополнительная работа. Только дай мне побольше емкостей со специальной обезболивающей пастой, - торговка постучала пальцем по наброску арбалета. - Возможно, я смогу это достать. Они распространены в Молнии, а у меня там есть несколько друзей. Эта задача уже куда сложней, и обойдется тебе дороже.
  
  Юи коротко кивнула и улыбнулась.
  
  - Я могу заплатить, - несколько минут они торговались о цене, пока не пришли к цифре, которая устроила обеих. Юи пообещала заплатить половину сейчас, а вторую половину - после доставки оружия.
  
  Цубаки моргнула и наклонила голову. На секунду показалось, что она хочет что-то спросить, но затем женщина покачала головой и решила не делать этого.
  
  - Было приятно иметь с тобой дело, - сказала она вместо этого, - и мне будет приятно помочь.
  
  
***
  
  
  Через две недели после нападения бандитов полностью сошёл снег, знаменуя наступление ранней весны, которая принесла с собой проблески тепла, солнца, и множество путешественников. Начало рождаться много детей, и Юи, приняв второго ребёнка за два дня, вернулась в свою хижину. Роды были легкими для матери, но такое важное событие всегда оставляло Юи несколько опустошённой.
  
  Отдыхать ей предстояло недолго: со дня на день должны были родиться еще трое. В этом не было ничего удивительного. Через девять месяцев после праздника урожая всегда наблюдался резкий всплеск рождаемости. Именно по этой причине она боялась этого времени года. Несмотря на все усилия, она не могла в одиночку устранить все осложнения с помощью своих грубых инструментов - без антибиотиков, материнская смертность оставалась безумно высокой.
  
  Открыв дверь, Юи услышала голоса, но она решила, что Сэн вернулась, помогая матери с весенними посадками.
  
  - Наконец-то она вернулась.
  
  Юи остановилась на полпути к открытию двери. Это был не Сэн. Юи взглянула на незнакомцев, отметив, что двое из них явно принадлежат к касте шиноби. Оба неестественно бледные, с темно-русыми волосами и такими же темными глазами; доспехи серо-голубого цвета, а на боку висят мечи.
  
  - Нужна помощь? - Спросила она. Юи перевернула табличку снаружи на 'закрыто', закрывая за собой дверь.
  
  Высокий мужчина с гривой растрёпанных волос шагнул вперед. На его правом наплечнике висел веер с эмблемой. За последние несколько лет Юи стала лучше различать людей разных наций и ниндзя разных кланов, и она была почти уверена, что эти двое - Учиха.
  
  - Мой брат ранен. - Объявил мужчина, холодный и непреклонный. Его бледные, словно высеченные в камне черты лица придавали презрительный оттенок его взгляду. - Окажите ему самое лучшее лечение, на которое вы способны.
  
  Она кивнула, несколько напуганная его подавляющей аурой и давлением. Юи шагнула вперед, дабы с должной поспешностью осмотреть ухмыляющегося молодого человека. И тогда ж поняла, что они намного моложе, чем ей изначально показалось. Скорее всего, им около десяти лет, примерно столько же, сколько и ей самой.
  
  - Брат, не пугай бедную маленькую целительницу. - Сказал ее пациент, усмехаясь. - Нет нужды вечно всех запугивать и казаться таким грозным.
  
  Другой ниндзя лишь усмехнулся, когда Юи приступила к осмотру. Она провела пальцами по ожогам и царапинам на его руках. Все они были поверхностными, но простирались до плеч и выглядели довольно болезненно.
  
  - Я наложу мазь и перевяжу их. - Пробормотала она младшему подростку.
  
  - Рассчитываю на вас! - Сказал он с ухмылкой, глядя на брата.
  
  Стараясь не замечать устрашающего вида старшего шиноби, Юи взяла ткань и мазь, наполненную энергией. Обычно она не использовала бы свое особое лекарство для лечения подобных ран, но Юи решила, что лучше успокоить и без того напряженного ниндзя. Если им нужно самое лучшее, то пусть будет так. Пока она промывала раны, Юи не могла не прислушиваться к их разговору.
  
  - Если бы не Хаширама, я был бы рядом, и ты не получил бы эти раны.
  
  К чести Юи, она проявила чудеса самоконтроля и никак не отреагировала на то, что знает это имя. Да и мало ли, вдруг оно распространено среди шиноби? Вдруг речь идёт о каком-то вообще другом ниндзя, о котором она не знает?
  
  - Не беспокойся, я в порядке! Просто не ожидал, что его чертов брат использует высвобождение огня. Сколько стихий знает этот ублюдок?
  
  Она начала накладывать мазь - в тот же миг у подростка перехватило дыхание, и он задёргался. Его брат оказался у нее за спиной прежде, чем она успела вздохнуть. Юи почувствовала его пальцы на своем плече и замерла. Девушка заметила, что другие пациенты-шиноби тоже поначалу немного дергались, когда она использовала свою специальную мазь, и пришла к выводу, что это как-то связано с жизненной энергией... но никто до сих пор никто не реагировал так остро.
  
  - Изуна, в чем дело? - Прорычал старший.
  
  - Нет-нет, я в порядке! Просто... - Её пациент, которого, очевидно, звали Изуна, уставился на нее, - мазь содержит чакру.
  
  Его брат отступил назад, и Юи выдохнула.
  
  - Что? - В голосе звучал скепсис.
  
  Старший выхватил у нее банку и зачерпнул немного мази пальцами, вместо того чтобы воспользоваться специальной ложечкой. Напряжение в комнате изрядно подскочило и было едва ли не физически ощутимым, а также опасным, но Юи всё равно сквозь страх ощутила всплеск раздражения. Меньше всего ей нужно было перекрестное заражение каким-нибудь вирусом из-за того, что ниндзя залез своими грязными руками в её мазь.
  
  Глаза мужчины слегка распахнулись, пока он растирал мазь между пальцами.
  
  - Видишь? - Изуна начал скрещивать руки на груди, но остановился на середине движения, поморщившись и вспомнив, что он так-то ранен.
  
  - Да, ты не соврал. - Он поставил банку на место и уставился на Юи. - Как вы*, крестьянка-целительница из глуши, научились использовать чакру для исцеления? - Он сказал это не пренебрежительно, а как бы, между прочим, словно обсуждал погоду или цвет травы.
  
  - Чакра? - Она нахмурилась. - Это связано с жизненной энергией?
  
  Братья обменялись взглядами.
  
  - Жизненная энергия. Забавно. В какой-то степени, это уместное обозначение. - Мужчина поднял бровь. - Однако, правильный термин для этого - чакра. Как вы научились ей пользоваться? И каково ее назначение в этой мази?
  
  Похоже, шиноби были знакомы с... чакрой, как они ее называли. Вполне возможно, что именно с её помощью они вытворяли свои фантастические подвиги, которые им приписывали.
  
  - Меня научила целитель, которая была до меня. Благодаря чакре, мазь немного ускоряет исцеление. - Да, это не было чудодейственным средством. Ее пациенты выздоравливали примерно на десять процентов быстрее, когда она использовала мазь. Юи сохраняла спокойное выражение лица, убирая ложку и закрывая банку крышкой. Она повернулась к своему пациенту. - Мне придется использовать другую мазь, чтобы избежать инфекции.
  
  - Почему? - Спросила Изуна.
  
  - Эта... - Юи сделала паузу, не зная подходящего слова. - Она грязная. - Она схватила другую банку с той же мазью и молча закончила свою работу. Если в раны не попадет инфекция, они заживут быстро и без обширных шрамов.
  
  - Боже мой. - Проговорил старший брат, с почти забавным выражением лица, осматривая результат. - Я почти впечатлен вашей работой. Грамотный целитель с умением использовать чакру - редкость. Возможно, нам стоит взять тебя с собой.
  
  Юи вздрогнула, рефлекторно прикоснувшись рукой к ушибленной, еще не зажившей щеке. Ее взгляд метнулся к яду за вазой, когда она вспомнила о бандите, который угрожал сделать то же самое.
  
  - Здесь от меня больше пользы. В это время года очень много работы, все рожают. - Сказала она голос, который несмотря на все её старания, предательски задрожал. - Сейко и Аой должны родить со дня на день, и еще три женщины ждут ребенка, а с началом весеннего сева будет больше несчастных случаев на поле. Моя деревня нуждается во мне. Если, если вы можете, пожалуйста, разрешите мне остаться...
  
  Два брата обменялись еще одним, более долгим взглядом.
  
  - Я... неудачно пошутил. - Пробормотал старший, слегка склонив голову. Не в поклоне, а просто как бы извиняясь за то, что ляпнул глупость. - У нас нет намерения или желания как-либо причинять вам вред или забирать с собой против вашей воли.
  
  
  
  Два брата обменялись еще одним, более долгим взглядом.
  
  - Я... неудачно пошутил. - Пробормотал старший, слегка склонив голову. Не в поклоне, а просто как бы извиняясь за то, что ляпнул глупость. - У нас нет намерения или желания как-либо причинять вам вред или забирать с собой против вашей воли.
  
  Юи коротко кивнула в знак признательности и отвела взгляд. Несмотря на их профессию и репутацию безжалостных наёмников, она редко чувствовала угрозу со стороны шиноби, которых лечила. Эти не были исключением. Да, они пугают, а старший одним своим видом так и вовсе в дрожь бросает, пронзая своим острым взглядом насквозь и волей-неволей заставляя любого собеседника нервничать... но они были вежливы всё это время. К своему стыду, она, похоже, слишком серьёзно отреагировала на его безобидный комментарий.
  
  - Итак, какие еще мази у вас есть? Они тоже содержат чакру? - Попытка Изуны сменить тему была слишком очевидна, но Юи всё равно была благодарна за это.
  
  - Некоторые из них. Другие - нет. - Она начала перечислять различные лекарства, которые у нее были, их состав и назначение. Перечисление различных трав и компонентов: процесс знакомый и в какой-то медитативный, успокаивающий. Юи почувствовала, как ее страх начал утихать. -... с добавлением мяты и лаванды для запаха. - Закончила она.
  
  - Впечатляет. - Изуна согнул руку, чтобы проверить доступную амплитуду движения и то, какие от оного движения будут ощущения.
  
  - Гвоздика в мази, скорее всего, притупила боль. Но лучше лишний раз не открывать рану. - Юи бросила на пациента неодобрительный взгляд и покачала головой. Тот усмехнулся и опустил руки.
  
  - Целительница, вы так легко делитесь всей этой информацией. - Сказал всё ещё безымянный ниндзя, губы которого подёргивались от слабой улыбки. - А не боитесь, что люди украдут ее и сделают свои собственные лекарства?
  
  - Нет. - Она бросила на него нечитаемый взгляд, начиная убирать рабочий беспорядок.
  
  - Почему?
  
  - Потому что нет смысла красть, - медленно начала Юи, - если они захотят узнать, я просто расскажу им.
  
  Знания в области медицины - не то, что нужно хранить и подвергать монополии. Это разрушает саму концепцию доступной медицинской помощи. Она не возражала против того, чтобы люди хотели создавать и изучать медицину. Если уж на то пошло, Юи даже поощряла это.
  
  Мужчина несколько мгновений смотрел на нее. Его легкая снисходительность сменилась недоверием. Его брат выглядел таким же озадаченным.
  
  - Это... не лучший способ ведения бизнеса. - Сказал Изуна.
  
  - Я не веду бизнес. - Юи отступила назад, довольная своей работой. - Я здесь не для того, чтобы зарабатывать деньги.
  
  - Что? - Изуна удивлённо распахнул глаза и вопросительно уставился на своего брата. - Я думал, что Акио все выдумал, когда сказал, что целитель ничего не берет в плату. Может, он не врал?
  
  Другой мужчина моргнул.
  
  - Этого просто не может быть. Чушь какая-то. - Он обратил на нее всю силу своего жуткого взгляда, и Юи вновь почувствовала толчок страха. - Сколько мы должны?
  
  Юи отвела взгляд и сглотнула.
  
  - Столько, сколько захотите дать. Если не хотите платить, то и не надо.
  Его глаза сузились.
  
  - Ты шутишь? - Его и без того глубокий голос еще больше понизился. - На что ты пытаешься намекнуть?
  
  Она покачала головой.
  
  - Ни на что. Я не имела в виду ничего дурного. - Поспешно заверила она. - Просто если вы не хотите платить, то... - Юи сделала паузу, выдохнула, и продолжила в более медленном темпе: - Если хотите что-то дать в плату - можете сделать это. Большинство так и поступают. Некоторые до исцеления, некоторые после, а некоторые вообще ни до, ни после. Я не собираюсь заставлять вас что-то платить.
  
  - Значит, у вас нет никаких гарантий? - Спросил шиноби. Он нахмурился. - А если кто-то пообещает заплатить, а потом откажется?
  
  Юи склонила голову, услышав незнакомое слово, но по контексту было понятно, что оно примерно значит.
  
  - Тогда они не платят. Всё основано на чести и доверии.
  
  Она обращалась с людьми настолько обездоленными, что плата могла попросту разрушить их жизнь, и от них она отказывалась принимать что-либо. Были у нее и богатые торговцы, которые, узнав, что медицинская помощь технически бесплатна, уходили, не заплатив ни цента. Однако подавляющее большинство людей платили хоть что-то. А если не платили, то формально оказывались в ее долгу. В этом феодальном обществе честь была важным - если не самым важным, - элементом личности в социальном плане. Здесь не проверяли биографию; репутация была всем, на что можно опираться.
  
  - Разве ты не знаешь? - Тон мужчины был мрачно-сардоническим, но выражение его лица оставалось пустым. - У ниндзя нет чести.
  
  - Это неправда. - На ум сразу же пришли слова Хаширамы, а также безмолвная благодарность и честность большинства ниндзя в обмен на исцеление. Юи потерла свои липкие ладони и продолжила, несмотря на напряженность старшего Учихи. - У шиноби есть свое собственное чувство чести... основанное на семье, - она прочистила горло, - а не на письменном кодексе.
  
  Давление в комнате несколько ослабло. Мужчина усмехнулся, рассеянно глядя на нее.
  
  - Как странно. - Он потер лоб, и улыбка не сходила с его лица. - Кто-то однажды сказал мне то же самое. Вы напомнили мне... - Он поморщился. - Неважно, это не имеет значения.
  
  Настала очередь Изуны выглядеть недовольным.
  
  - Целительница, так ты лечишь всех, кто входит в твою дверь? - Спросил он со странной резкостью.
  
  Она кивнула.
  
  - Всех? Любого ниндзя, которому нужна помощь? - Его глаза сузились, и он шагнул вперед.
  
  Юи подняла голову. Когда дело касается этой темы, то её не запугать. Она стойко встретила его тяжёлый взгляд.
  
  - Всех. - В этом единственном слове заключалась вся ее убежденность. - И купцов, и крестьян, и шиноби.
  
  - Даже Сенджу?
  
  - Всех. - Повторила она твердо.
  
  Его брат положил руку на плечо младшего.
  
  - Оставим этот вопрос. Я сомневаюсь, что целительницу можно переубедить. - Он повернулся к ней лицом и одарил куда более мягким взглядом, чем ранее, и соизволил наконец представиться: - Я - Мадара. Вы продаете мази, пропитанные чакрой?
  
  - Да. Но в отличие от лечения, они продаются. - Юи не была настолько щедрой. Мази требовали времени и энергии на приготовление, и отдавать их просто так было бы нерационально, так как это лишало бы её возможности эффективно лечить других больных. Вдвойне это касается тех лекарств, что пропитаны чакрой.
  
  Мадара коротко кивнул.
  
  - Итак, к вопросу об оплате. У меня сейчас нет валюты, и я сомневаюсь, что она есть у Изуны.
  
  - Конечно нет. Как бы странно это ни казалось, но я редко беру с собой монеты на поле боя. - С саркастической ноткой сказал Изуна.
  
  Мадара проигнорировал брата.
  
  - Ты принимаешь альтернативные формы оплаты?
  
  Она снова кивнула.
  
  - Очень хорошо. - Его взгляд упал на ее щеку. - Кто тебя ранил?
  Она остановилась, убирая со стола.
  
  - Почему вас это интересует?
  
  - Как я уже сказал. Оплата. - Мадара отодвинул назад чёлку, закрывающую его глаза, и... пусть Юи никогда бы не назвала его взгляд нежным или добрым, он был до мозга костей искренним.
  
  Юи поморщилась. Она не хотела вспоминать об этом. Чем меньше она думала о том событии, тем лучше. Тем не менее, Юи описала этого человека в медленной, неспешной манере. Встреча запечатлелась в памяти, и, если ее помощь поможет поймать бандитов, Юи сделает всё, что в ее силах. Она рассказала все детали, которые помнила, вплоть до большого изумрудного кольца на его пальце. Два шиноби внимательно выслушали, но, к её удивлению, Мадара негромко усмехнулся, когда она закончила.
  
  - Как удачно. - Пробормотал он себе под нос, и продолжил уже громче: - Прекрасно. Клянусь своей... честью, - при этих словах его губы искривились, - как Учиха, я заплачу за лечение моего брата и банку мази.
  
  Юи колебалась. Она не возражала против того, чтобы ждать оплаты за лечение, но обычно просила что-то наперёд, когда речь шла о настойках и мазях её изготовления.
  
  Мадара правильно истолковал её заминку. Он достал из рукава короткий клинок и положил его на стол.
  
  - Залог. Я вернусь, целительница. - Рядом с братом склонил голову Изуна.
  
  Юи кивнула. К ее полному удивлению, двое мужчин воспользовались этой возможностью, чтобы исчезнуть, оставив слабое ощущение жизненной энергии, - или чакры, как они ее называли, - у ее двери. Она вздохнула и посмотрела на стол. Баночка с мазью тоже пропала. Юи взяла в руки нож. Лезвие блеснуло в угасающем свете.
  
  Хотя Юи не особо разбиралась в оружии, даже она понимала, что оно высокого качества. Кинжал, несомненно, пригодился бы для импровизированных операций, которые она проводила. Он выглядел намного острее, чем ее старый, железный. Честно говоря, один этот кинжал, который в её руках превратится в медицинский инструмент - уже достаточная плата. Но Юи сомневалась, что эти два шиноби согласятся с ее оценкой.
  
  Ниндзя - по сути и природе своей воины, но Юи редко видела таких волевых и самоуверенных, как прибывшие братья. Особенно старший. У нее было предчувствие, что это не последняя их встреча.
  
  Дверь снова открылась.
  
  - Извини за беспокойство, сестренка! - Пропыхтел Сэн, заглядывая внутрь. - Я видел, что табличка была закрыта, но у Кико начались роды, да еще и раньше срока!
  
  Юи положила нож на стол и вернулась к работе.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Неделю спустя Юи обнаружила на пороге своего дома руку. Она моргнула. Рука не пропала. Глубоко вздохнув, девушка осторожно переступила через конечность и вошла в хижину. Взяв измызганную тряпку, она подобрала отрубленную руку и занесла внутрь.
  
  Обрубок был прижжен, а рука уже окоченела. У нее не было большого опыта в определении времени после ампутации, но по отсутствию сильного разложения Юи предположила, что прошло менее десяти часов. Рука выглядела мужской, большой и мозолистой. Ладонь сжимала какую-то бумагу; пальцы забинтованы, все, кроме безымянного, на котором покоилось золотое кольцо с большим зеленым драгоценным камнем.
  
  У нее перехватило дыхание. Осторожно разжав пальцы, Юи развернула бумагу, но не смогла прочитать написанное. Вместо простого, привычного ей алфавита, она увидел иероглифы, напомнившие ей китайский язык. Она положила записку в карман и вновь посмотрела на руку. Конечно же, она должна была избавиться от нее. Хранить отрезанные конечности без надлежащего охлаждения, это равносильно тому, чтобы превратить клинику в инкубатор для вирусов. Юи сняла кольцо и положила его в одну из своих банок. Затем она подняла конечность обратно.
  
  Юи как раз собиралась закопать ее в саду, когда Сэн вернулся из своего похода за травами. Он посмотрел на руку, потом на дыру в земле.
  
  - Я не... так. Не хочу ничего знать.
  
  Это заняло некоторое время, но Юи наконец-то вбила в голову брата понятие о благоразумии. Хотя, возможно, только возможно, она немного перестаралась. Уж больно спокойно Сэн отнёсся к тому, что она закапывает чьи-то конечности на заднем дворике. Но это вопрос другого времени.
  
  С бо́льшим удовлетворением, чем она сама ожидала, Юи пнула руку в яму. Она явно принадлежала бандиту, терроризировавшему ее деревню, и это сняло с её плеч груз, о существовании которого Юи и не подозревала. Она не то, чтобы была рада, что он мертв, - или как минимум не опасен, - но ей стало легче. Ей больше не нужно было беспокоиться о его возвращении.
  
  Юи вспомнила о двух братьях Учиха, которые спрашивали о бандите. Возможно, это их рук дело. Да, скорее всего. Но она не сможет узнать наверняка, пока не прочтёт записку. В деревне было не так много образованных и грамотных людей, но было одно большое исключение.
  
  Юи бросила последний кусочек грязи в маленькую яму и плотно утрамбовала его.
  Нужно навестить старейшину Сабуро.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Покончив с делами на день, - и убедившись, что Сэн действительно медитирует, а не заснул, - Юи навестила деревенского писца.
  
  - Целительница Юи. - Поприветствовал он, открывая дверь. - Чем обязан удовольствию видеть тебя?
  
  Она поклонилась.
  
  - Старейшина Сабуро. У меня к вам просьба.
  
  Он пригласил ее внутрь и жестом указал на циновку у низкого столика. Он предложил ей чай, от которого она отказалась. Когда они оба уселись, Сабуро прочистил горло и заговорил.
  
  - Признаюсь, мне очень любопытно. Что это за услуга, о которой вы говорите?
  Юи достала лист бумаги и протянула ему.
  
  - Я не могу прочитать это. - Призналась она. - А вы сможете? Это на другом языке?
  Писец рассмотрел его.
  
  - Да, я могу прочитать, и нет, это не другой язык. Но другой алфавит. - Он хмыкнул. - Я редко видел его со времен моего посещения крупных городов.
  
  - Другой алфавит?
  
  - Именно. Технически, их три для нашего языка. Тот, который ты знаешь, хирагана. Это самая распространенная форма письма. Затем идёт кандзи. Каждый слог может представлять как понятие, так и звук. На самом деле мы позаимствовали его из Страны Железа много веков назад. - Он постучал пальцем по букве. - Как раз на кандзи это письмо и написано. Кандзи считается более формальной системой письма, предпочитаемой представителями высшей иерархией.
  
  Старец потер пальцами бумагу и приблизил ее к своему лицу.
  
  - Пергамент прекрасного качества, и почерк тоже довольно приятный. Его нельзя назвать красивым, но он четкий и строгий... почти элегантный в своей простоте. Кто дал тебе это письмо?
  
  Юи ничего не ответила, вместо этого посмотрев на стол. Ей не нужно было беспокоиться о нарушении HIPAA, но старые привычки умирают мучительно долго, и конфиденциальность - это ещё одна тема, в которую она твердо верила, особенно в отношении своих пациентов.
  
  Старейшина кашлянул.
  
  - Прости за то, что говорю невпопад. Я рассказал обо всем, кроме фактического содержания письма. Позволь зачитать его вслух. - Он снова прочистил горло. - Буквально, здесь говорится: - Долг выплачен сполна. Однако есть и второе значение. Символы относятся к старой поговорке: убить двух зайцев одним выстрелом. - Сабуро прищурился. - Подожди, там внизу еще что-то есть. Там написано... 'Забери нож'.
  
  - Понятно. Спасибо. - Медленно сказала девушка.
  
  Юи и так подозревала, но теперь стало очевидно, что рука - посылка от Мадары. Когда он говорил про 'альтернативные формы оплаты', она не ожидала этого. Юи было интересно, вернутся ли братья, и, если вернутся, будут ли они продолжать платить ей конечностями? Она очень надеялась, что нет.
  
  - Тебе еще что-нибудь нужно, Юи? - Вопрос Сабуро вернул ее к реальности.
  Она кивнула.
  
  - Да. Старейшина, вы научите меня читать другие алфавиты? - Юи считала себя достаточно грамотной в этом языке... до того, как узнала о существовании ещё двух алфавитов. Было немного унизительно просить других читать за нее.
  
  - Конечно, но у меня есть условие.
  
  Юи была ошеломлена. Старец, несмотря на свой возраст, был в добром здравии. И, конечно же, он должен был знать, что она будет лечить его независимо от любой услуги. Тем не менее, она ждала, что он продолжит.
  
  - Возьми моего внука в ученики. - Сказал он. - В отличие от моей внучки, он не проявляет интереса к писцам, но ему нужна профессия. Хуже того, он увлекся идеей стать солдатом.
  
  - Вы думаете, я смогу его убедить?
  
  - Он очень уважает тебя. Всегда уважал, с тех пор как ты вылечила его руку годы назад. - Сабуро вздохнул. - Даже если он откажется, я всё равно буду учить тебя... но я был бы очень признателен, если бы ты попыталась.
  
  Юи подумала об этом.
  
  Когда весна вступит в свои права и будет в самом разгаре, было бы неплохо иметь рядом еще одну пару рук. Бизнес, - пусть таковым Юи свою работу и не считала, - значительно вырос, и даже с Сэном порой не удаётся справится со всеми делами.
  
  - Хорошо. - Согласилась она. - Я спрошу.
  
  Чем больше Юи размышляла, тем больше ей нравилась эта идея. С ещё одним учеником, который разделит нагрузку, она сможет сосредоточиться на вопросах, которые долгое время были отодвинуты на второй план, от дистилляции пенициллина до изучения чакры и просто записей того, что она знала, в соответствующем руководстве.
  
  Юи сможет планировать будущее, а не просто реагировать на то, что происходит.
  
  Она улыбнулась.
  
  Было бы здорово вновь иметь амбиции.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Эйджи, внук писца, на удивление охотно принял предложение стать ее учеником. Сэн тоже был рад, так как появился ещё один помощник, который мог разделить общую нагрузку, но Юи втайне подозревала, что он немного ревнует к разделенному вниманию. Эти два мальчика и так были друзьями, но теперь их отношения приобрели легкую соревновательную окраску.
  
  Она не возражала против этого. Сэн еще больше погрузился в учебу, а Эйдзи стремился догнать друга. Как и ожидала Юи, с ними всё пошло более гладко. Конечно, прибавилось работы иного толка - обучение сразу двух юнцов, но отдача того стоила.
  
  Наряду с практическими занятиями, которые проводила ее старый учитель, Юи также читала лекции двум мальчикам. Не только о травах, но и о некоторых технических, научных знаниях, которые она помнила из своей прошлой жизни. Клетки, теория микробов и так далее. Во время одной из таких лекций Юи заметила, что Эйдзи записывает всё, что она говорит, в маленькую книжечку в переплете. Она запнулась - внезапно ее осенила идея.
  
  - Можно посмотреть? - Спросила она Эйдзи.
  
  Он удивленно взглянул на страницы и снова поднял голову.
  
  - Книгу?
  
  - Да.
  
  Прочитав пару страниц, Юи осталась под хорошим впечатлением: Почерк аккуратный, информация хорошо организована, были даже подробные, точные рисунки различных растений и частей тела.
  
  У Юи имелись собственные записи по медицине, вот только бессистемные, написанные на обоих языках, которые она знала, - она не могла использовать только один, так как не знала эквивалентной терминологии в половине случаев ни для науки, ни для чакры, - но Юи училась писать правильно, и она могла бы использовать это с пользой. Что, если она сделает небольшой учебник по медицине? Необязательно учебник вроде 'Анатомии Грея', но что-то более доступное, более простое. Что-то, что подчеркивало бы важность чистоты, прививало полезные привычки, объясняло бы работу простых инструментов, таких как стетоскоп, и так далее. Она знала купцов, которые торговали пергаментом и литературой. Возможно...
  
  - Юи-сенсей?
  
  - О, прости. - Юи вернула ему книгу и продолжила лекцию.
  
  Сначала она должна была обучить своих студентов. А идею со своим учебником она разовьёт в другой раз.
  
  
***
  
  Юи открыла дверь и увидела Хашираму, который стоял там с улыбкой и маленьким коричневым мешочком. Она не видела его уже несколько недель, и он ничуть не изменился - всё такой же жизнерадостный, каким она его запомнила.
  
  - Юи-сан! - Поприветствовал он. - Как дела?
  
  - Хорошо. - Она слабо улыбнулась, жестом приглашая зайти.
  
  Хаширама резко остановился, когда увидел внутреннее убранство её дома: его взгляд метался от стен без шарфа к потертостям на полу. Наконец, он повернулся к ней и уставился на ее щеку. Она застенчиво потрогала ее. Рана уже почти зажила, но на том месте, где мужчина ударил ее, остался блестящий розовый шрам. Надеюсь, со временем он исчезнет.
  
  - Что случилось? - Спросил он мягким, в какой-то мере нежным голосом. Хотя в воздухе появились странные аномалии, как будто атмосфера стала напряжённой, вот только в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова.
  
  Хаширама протянул руку, но остановился и опустил обратно.
  
  - Бандиты. Рунон. Они... устроили беспорядок. - Недосказанность повисла в воздухе. Она посмотрела на парня, странно нервничая. Его глаза были темнее, чем она когда-либо видела.
  
  - Вот как? - Его голос был всё ещё мягким, но в нем слышались более глубокие нотки.
  
  - Об этом уже позаботились. - Сказала она.
  
  Он вздохнул.
  
  - Я рад. - Затем, так же быстро, он оживился. - Как? И кто?
  
  Юи подумала о Мадаре и его брате, а также о том, как сердито они обсуждали Хашираму. Она не была уверена, говорили ли они о человеке, стоящем перед ней... но если нет, то это странное совпадение. Ни для кого не секрет, что Сенджу и Учиха не ладят друг с другом; была ли это общая неприязнь или какая-то личная вражда между ними?
  Независимо от ответа - это не её дело.
  
  - Об этом позаботились. - Повторила она тихо, но непреклонно.
  
  Он задумчиво смотрел на нее какое-то мгновение. Юи даже показалось, что он продолжит расспросы. Однако же нет. Хаширама отмахнулся от грустной темы, поняв, что она уже решена, и протянул мешочек. Лицо его вновь озарила улыбка.
  
  - Это для тебя! - Застенчивость парня была видна невооружённым взглядом.
  
  Юи уставилась на него, подняв брови в замешательстве.
  
  - Что? Почему?
  
  - Разве я не могу подарить другу подарок? - Сказал Хаширама почти нахально, но так, что Юи не могла понять, серьезно ли он говорит.
  
  Она подняла брови еще выше.
  
  - Можешь. Но вот почему ты это сделал? Каков мотив?
  
  Он посмотрел на нее с притворной невинностью и прижал руку к груди.
  
  - Ах! Как можете вы возлагать на меня подозрения? Неужели я не могу проявить доброту к такой благородной особе, как вы?
  
  Несмотря на свой характер и приросшую маску отрешённости, Юи усмехнулась над его излишней театральностью.
  
  - Я люблю знать, во что ввязываюсь. - Сказала она, забавляясь ситуацией. - А вдруг ты за подарок мою душу потребуешь?
  
  По большей части она подтрунивала, но... не до конца. Юи уже поняла, что мир отличается от привычной земли, и если здесь есть некая чакра, то почему бы не оказаться другим, каким-нибудь не менее странным условностям? Подарки предполагали обязательства, а она не хотела быть обязанной, даже если это касается Хаширамы - человека, который был очень добр к ней.
  
  - Ничего драматичного, к сожалению. - Усмехнулся Хаширама. - Это всего лишь пара семян из сада Сенджу. - Он раскрыл мешочек и взял их в ладонь, пальцем указывая на блестящее черное семя. - Это окопник, но он был специально выведен, чтобы не иметь иголок. Его эффективность осталась неизменна, и по-прежнему работает как отличное обезболивающее средство. К тому же оно поглощает чакру, поэтому еще более эффективно.
  
  Затем он указал на сморщенное, золотисто-коричневое семя.
  
  - Это желтый кресс. Он великолепен от кашля! Мы специально вывели это растение, поэтому, как и окопник, оно пассивно поглощает чакру. - Хаширама сделал паузу, бросив на нее взгляд, который казался почти тревожным. - Простите, мне кажется, я немного сбивчиво рассказываю...
  
  - Твоя речь достаточно связная, чтобы я не теряла нить. - В юной головушке не столь уж юной девушки крутились сотни вопросов. Юи подошла ближе, рассматривая семена на ладони. - Подожди, растения могут впитывать... чакру? - Несмотря на то, что она использовала эту энергию в мазях, она не знала, что это такое. Собственно, она вообще ничего о ней не знала.
  
  - Ну, - сказал он, улыбаясь ярче, - все живые существа создают и используют чакру, но только некоторые могут хранить ее. Люди - одни из таких существ, но некоторые растения и животные тоже могут это делать.
  
  Она медленно кивнула, всё ещё не понимая, откуда и что берет начало в чакре. Была ли она подобна АТФ? Излучению? Радиации? Или это просто магия, не подчиняющаяся рациональным законам природы и логики?
  
  - А это не повлияет на чакру, которую я добавляю в мазь?
  
  - Хм, я не уверен, возможно... - Он внезапно остановился. - Ах да, ты же делаешь эти замечательные настойки с чакрой! Мои сородичи рассказывали о них. - Хаширама чуть не подпрыгнул на месте, но внезапно стал почти официальным, глядя на нее сквозь длинные ресницы. - Не могли бы вы мне их показать?
  
  Юи вдруг поняла, что они совершенно отклонились от темы.
  
  - Я не против. - Прежде чем он успел что-то сказать, она продолжила с таким же напускным официозом: - Если вы скажете мне, зачем принесли семена.
  
  Он долго смотрел на нее.
  
  - Я думал о том, что ты сказала ранее... о помощи людям. Помощи, которую оказываешь, просто потому что можешь. - Хаширама слегка отвернулся. Его лицо профилировалось на фоне солнечного света, льющегося из окна. Несмотря на свет, он выглядел довольно меланхоличным, даже мрачным. - Шиноби так не поступают. Они не пытаются сделать мир лучше. По крайней мере, им это не положено. Поэтому я решил помочь тому, кто пытается.
  
  Она медленно кивнула.
  
  - Ниндзя бережно хранят свои тайны. - Указала она на очевидную истину. - А судя по тому, что ты говоришь, это особые семена. Разве твой клан не расстроится?
  
  Он улыбнулся. Похоже, это была его стандартная реакция, независимо от того, что он чувствовал.
  
  - Они должны знать об этом, чтобы расстроиться.
  
  - Ты действовал за их спинами? Я думала, что шиноби больше всего ценят семью. - Юи не скрывала своего удивления. В конце концов, это были слова Хаширама.
  
  - Я ценил, и мы до сих пор ценим... Просто всё так... Я всё делаю наоборот, не так ли?. - Он вздохнул, собрался с мыслями и продолжил: - У Сенджу лучшие целители в мире. Есть только один или два клана шиноби, которые лучше разбираются в чакра-целительстве и медицине, и ни один из них не настолько велик и не имеет столько ресурсов, как мы. То, что мы знаем, то, что мы можем сделать, может спасти так много жизней!
  
  Юи ждала продолжения. Хаширама говорил как человек, который держал всё это в себе, ожидая возможности высказаться, но, получив ее, не знал, что сказать.
  
  Его короткий смех прозвучал почти горько.
  
  - Конечно же нет. Ниндзя никогда не откажутся от своего преимущества. Но дело не только в этом. Я не уверен, как это выразить словами... просто... исцеление людей - это краткосрочное решение проблемы. - Он моргнул и быстро покачал головой. - Нет-нет, я не имел в виду, что помогать людям - это плохо или бессмысленно. Просто, не устранив первопричину, это...
  
  - Это может помочь, но не решит проблему. - Сказала она, кивнув. Это всё равно, что течь в лодке вычерпывая воду чашкой, или накладывать пластырь на отсутствующую конечность.
  
  - Вот именно! Если бы мы собрали все наши ресурсы и знания, и не только в плане медицины, но и всего остального... - он запнулся, выглядя почти разочарованным. - Я не знаю, есть ли в моих словах хоть какой-то смысл.
  
  - Есть. - Юи шагнула ближе. Глаза её распахнулись от возбуждения. Даже после столь долгого пребывания в этом мире, она скучала по легкодоступной информации... нет, не так. Она скучала по самому факту, что почти любую информацию можно легко получить, а также по всеобщему признанию того, что некоторыми знаниями следует делиться ради общего блага. Если бы Юи знала нужную терминологию и обладала ораторским мастерством, то могла бы часами говорить о важности распространения и приумножения знаний. - Если много людей знают о чём-то - они могут это улучшить. Медицина, которую знает только один человек, техника, которая живет и умирает с одним человеком, бесполезна. Некоторые вещи не должны оставаться секретами.
  
  - Да. - Выдохнул он. - Если бы люди могли просто отбросить свои разногласия, мы могли бы сделать гораздо больше! Мы могли бы быть намного сильнее! Намного лучше нас нынешних!
  
  Она протянула руку.
  
  - Пойдем со мной в сарай.
  
  Хаширама моргнул.
  
  - Ч-что? - Сказал он, задохнувшись от столь вульгарного предложения.
  
  - Мазь, о которой ты спрашивал. - Она улыбнулась ему. - Я научу тебя, как ее делать.
  
  
  
  
  
  
  

Главы 11-15

  
  
  
  
  
  Юи делала все свои лекарства в сарае, дабы избежать хаоса и загрязнения. Все полки аккуратно промаркированы: с одной стороны - ингредиенты, с другой - готовые продукты. (Она была рада видеть, что Сэн вымыл все миски, прежде чем убежать на встречу со своей определенно не подругой). Юи начала с той самой мази, которую старая Анзу демонстрировала все эти годы - пасты из нима и куркумы. Она объяснила свойства каждого растения и все этапы процесса приготовления. Хашимара внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопрос.
  
  - А сейчас. - Сказала она, закончив с первоначальной пастой. - Смешиваем чакру.
  
  Юи медленно добавляла зеленые искры чакры в первую порцию, складывая их в смесь лопаточкой, как это делают с тестом. Хаширама с интересом наклонился к ней. Его длинные волосы почти касались стенок миски.
  
  - Подними волосы. - Выругалась Юи.
  
  - Ай-ай, прости! - Он поспешно собрал волосы в хвост, но понял, что ему нечем его завязать. Хаширама бросил на нее беспомощный взгляд.
  
  Вздохнув, Юи стянула кожаную полоску с запястья. У нее не было резинки для волос, но она продолжала привычку прошлой жизни - держать запасную. Юи протянула ее. Хаширама взял с радостным 'спасибо!' и попытался завязать хвост одной рукой. После нескольких попыток ему это удалось, но половина волос болталась не удел.
  
  - Дай мне. - Пробормотала она, подходя ближе.
  
  Юи нерешительно посмотрела на него в поисках разрешения. Шиноби были довольно чувствительны... ну, когда их трогали. Хаширама кивнул, и она придвинулась к нему сзади. Осторожно потянула за волосы. От ее прикосновения он застыл на месте. С некоторой завистью Юи отметила, что его - волосы мягкие и шелковистыми, совсем не похожие на ее грубые локоны. Она завязала ему волосы и отступила назад, чувствуя себя весьма довольной.
  
  Хаширама выглядел по-другому, отметила она. Как-то... контрастней. Даже немного злее, без занавеса из волос, обрамляющего его лицо.
  
  - Спасибо. - Повторил он с почти застенчивой улыбкой.
  
  Юи пренебрежительно махнула рукой и вернулась к чаше.
  
  - Продолжаем?
  
  - Да, пожалуйста.
  
  Она возобновила вливание чакры. Хаширама закрыл глаза, но его нахмуренные брови говорили о том, что он напряженно сосредоточен на... чем-то. Как только смесь насытилась чакрой, она остановилась.
  
  Хаширама тут же открыл глаза.
  
  - Я никогда раньше не чувствовал, чтобы кто-то использовал чакру подобным образом. - Сказал он, глядя на мазь. - Можно потрогать?
  
  Юи зачерпнула немного ложкой и протянула ему. Он растер смесь между пальцами и издал удивленный звук.
  
  - Это же комбинация чакры Инь и Ян чакры. - Сказал он. - Большинство целительных ниндзюцу используют только одну или другую, но то, как ты влила её в смесь, делает ее более стабильной, чем большинство подобных. Как долго сохраняется эффективность?
  
  - Зависит от смеси. Хотя чакра обычно остается в течение трех месяцев или около того, прежде чем потеряет силу.
  
  - Интересно! - Ухмылка Хаширамы отдавала неприкрытым возбуждением. - Большинство мазей, которые используют Сенджу, содержат больше чакры, но их хватает едва ли на неделю. Конечно, те, что с поглощающими чакру растениями, действуют немного дольше, но даже они не держатся целых три месяца.
  
  Это и впрямь было интересно. Но не то, чтобы удивительно. Она припомнила, что пациентов Сенджу у неё было не так уж много, если сравнивать с теми же Учиха или другими кланами. Те немногие члены клана Сенджу, с которыми она сталкивалась, как правило, имели очень тяжелые или недавние травмы. Если у них имелись компетентные целители, то неудивительно, что они предпочитали лечиться дома.
  
  - Хочешь попробовать? - Спросила Юи, зачерпывая вторую порцию пасты из нима и куркумы в миску.
  
  - С удовольствием. - Он поднял руку над миской и оглянулся на нее. - Значит, я просто... добавляю в него чакру? Как те искры?
  
  - Да.
  
  Хаширама сделал глубокий вдох. Тяжелый заряд чакры наполнил воздух, затем последовала ослепительная вспышка зеленого света и громкий, влажный всплеск. Юи смахнула белые пятна с глаз и уставилась на него. Паста взорвалась, покрыв стол, пол и Хашираму. Он стоял в шоке, глядя, - точнее, чувствуя, - как куркума и мазь из нима медленно стекают с его щеки.
  
  Она моргнула и смахнула пасту, попавшую на шею.
  
  - Ты... в порядке?
  
  Он медленно кивнул, уставился на пустую миску и заикаясь произнес:
  
  - Мне... мне о-очень жаль. Я-я не хотел...
  
  Юи засмеялась. Громко, задорно, срываясь на придыхания. Вид Хаширамы, - так-то сурового шиноби-убийцы, - замершего в оцепенении смущения был настолько забавным, что ей пришлось прислониться к стене. Она беспомощно смеялась, и каждый раз, когда ей казалось, что она взяла себя в руки, Юи смотрела на его лицо и вновь взрывалась смехом. Он присоединился к ней, закрыв свое ярко-красное лицо зелеными руками, сотрясаясь от смеха. Наконец, она вытерла слезы с глаз, когда последние несколько смешков вырвались наружу.
  
  - Извини за беспорядок. - Сказал он, всё ещё красный.
  
  - Всё в порядке. Уборка не займет много времени. - Она усмехнулась про себя, схватив тряпку. - Ты не делал этого раньше, да? Или метод клана Сенджу настолько... взрывоопасен?
  
  - Нет, я уверен, что мы так не делаем. - Он присоединился к ней, и они на пару начали чистить сарай. - Но ты права. Я не делал лекарств раньше. - Признался он. - Обычно я просто использую дзюцу исцеления.
  
  Опять этот странный термин.
  
  - Значит, не все Сенджу изучают медицинские техники? - Казалось, что было бы неплохо научить солдат, как починить себя.
  
  Хаширама криво улыбнулся.
  
  - Это прерогатива женщин.
  
  Она выгнула бровь. Многие деревенские целители, как правило, были женщинами, однако это считалось уважаемой работой для любого пола. Никто и глазом не моргнул, когда она выбрала Сэна и Эйджи в ученики. Очевидно, в клане Сенджу считали иначе.
  
  - Но я хотел учиться, и я учился. - На этот раз его смех был скорее мрачным, чем беззаботным. - Отец был недоволен.
  
  Казалось, в этих трех словах заключен целый океан тусклого, застарелого гнева. Единственный опыт общения с этим человеком у нее был, когда она исцеляла брата Хаширамы; он выглядел как любой другой отчаявшийся отец, но десяти минут недостаточно, чтобы судить о характере человека.
  
  Тихо заговорив, она вернула тему в менее щекотливое русло:
  
  - Если ты не научился делать лекарства, то каким техникам ты научился? Что это за... дзюцу исцеления, о котором упоминал?
  
  Сработало. Он усмехнулся и вытащил кунай.
  
  - Будет проще показать.
  
  Юи сузила глаза.
  
  - Что ты делаешь? - Она с ужасом смотрела, как он делает неглубокий надрез вдоль верхней части руки. - Ты с ума сошел? - Девушка заозиралась в поисках бинта. - Почему ты просто...
  
  - Смотри сюда. - Хаширама положил вторую ладонь на рану, и от нее пыхнуло мягким зеленым свечением. Кожа мгновенно срослась. Выглядело так, будто пореза и вовсе не существовало. Несколько мгновений она безучастно смотрела на него.
  
  - Юи? - Спросил он, немного обеспокоенный ее молчанием.
  
  Девушка услышала странный звон - это её шаблоны взорвались на мириады осколков. Слов не было, одни только маты:
  
  - Какого хуя?
  
  Юи взяла его руки и пристально посмотрела на них, потирая пальцами мозоли и старые шрамы на ладони, как будто они могли снова стать зелеными. Затем она прикоснулась к месту, которое должно было быть повреждено... нет, порез исчез.
  
  Она разразилась еще несколькими бранными словами и выражениями, которые подцепила у фермеров, торговцев и еще невесть кого, объединив их в одну красочную вереницу ругательства.
  
  Юи знала, что ниндзя могут делать невероятные вещи. Она видела, как они исчезают и перемещаются быстрее, чем может уследить глаз. Некоторые из них даже показывали ей изящные фокусы, например, вызывали пламя или приклеивали предметы к своим рукам. Но всё это можно было объяснить - простая магия, вроде той, что она делала с мазями и настойками.
  
  Но это... мгновенное исцеление... это нечто. Нечто запредельное. Это мечта, это грёзы поколений учёных и врачей, это идеи фантастов, которые воображали о диковинных технологиях или магии, которая всё исправляет по щелчку пальцев...
  
  Юи привыкла сравнивать свой старый мир с этим и разочаровываться. Технологии едва достигли промышленной эры, да и то лишь в крупных городах. Культура строго иерархическая, милитаризированная, погрязшая в традициях и суевериях, часто в ущерб женщинам и низшим сословиям, что сказывалось на общей продуктивности всего человечества. В этом мире не было антибиотиков, переливания крови, передовых хирургических технологий и всего остального, что является отличительными признаками современной медицины.
  
  Она посвятила обе жизни медицине. Постепенно она добилась успехов, работая с ограничениями человеческого тела и этого мира. Юи даже внедрила чакру в свою практику, оценив ее эффективность. И вот теперь, увидеть нечто из этого мира, что бросало вызов всем ее знаниям о медицине, что ломало ограничения человеческого тела, что превосходило любую технологию, которую она когда-либо видела в своей прошлой жизни... это... было сокрушительно.
  
  Хаширама смотрел на нее, широко раскрыв глаза. Юи отпустила его руки, но продолжала удерживать зрительный контакт.
  
  - Как ты это сделал?
  
  - Мне понадобится рыба или что-нибудь поменьше. - Размышлял он. Эти слова звучали как полный бред, учитывая контекст и ситуацию. Он усмехнулся, нахально повторяя ее слова. - Хочешь, я научу тебя?
  
  
  
  
***
  
  
  
  Юи сидела за столом, измученная и с раскалывающейся головой. Попытка сотворить магическое исцеление, которое показал Хаширама, была невероятно изнурительной. Он показал ей простейшее упражнение по исцелению, но Юи всё равно не справилась. Она не использовала чакру никаким образом, кроме как добавляя её в мази и настойки, поэтому новая практика была сродни полёту на самолёте после того, как она ездила на велосипеде. Она была очень благодарна своей сестре Умэ за то, что та прислала обед. Юи сомневалась, что сможет двигаться, не говоря уже о готовке. В то же время она ковыряла рис палочками, голодная, но слишком уставшая, чтобы есть.
  
  Сэн нахмурилась, а встревоженный Эйджи заглянул между двумя братьями и сестрами.
  
  - Что ты натворила? Что случилось? - Потребовал ответа Сэн. - Нас не было всего три часа!
  
  Она вздохнула, помассировав виски.
  
  - Позже. - Сказала Юи хриплым голосом. - Сэн, можешь напитать чакрой оставшуюся пасту из нима и куркумы?
  
  - Разве ты не говорила, что собираешься закончить её сегодня?
  
  - Я... кое-что случилось. Вы с Эйджи справитесь?
  
  - Я не очень хорошо разбираюсь в чакре. - Пробормотал Эйджи.
  
  Она закрыла глаза и положила голову на стол.
  
  - Уверена, что вы справитесь.
  
  Судя по скрипу стула, Сэн встал. Юи, однако, продолжала держать глаза закрытыми. Она просто прислонилась на минутку... и не успела опомниться, как уже заснула.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Следующий месяц прошел как обычно, но в список дел добавились еще два пункта: Юи пробовала новое упражнение с чакрой, которое ей показал Хаширама, и привлекла Эйджи к написанию и иллюстрированию учебника. Если в первом случае она не достигла особого прогресса, то со вторым управилась за меньшее время, чем ожидала. Возможно, это было связано с тем, что она уже написала всё в том или ином виде, поэтому настоящая проблема заключалась в систематизации и соединении информации воедино.
  
  Тосихиро, торговец бумагой, проезжал через деревню примерно раз в три месяца. Однако он и его охранники редко бывали ранены; он был одним из многих торговцев, которые просто покупали лекарства или использовали деревню как место отдыха. Тосихиро был эффектной личностью, в ярких одеждах и с плавным столичным акцентом, а еще он был немного бесцеремонным.
  
  - О, Юи-сан! - Сказал он, отвесив витиеватый поклон поклонившись. - Прошло слишком много времени с тех пор, как я видел ваш сияющей лик. Как мое сердце тосковало по вам!
  
  Разумеется, он проигнорировал присутствующего ученика: Сэн выглядел готовым убивать, но он промолчал, зная, что лучше не прерывать разговора с клиентом.
  
  Четверо его охранников сдвинулись с места, также явно чувствуя себя неловко. Все они выглядели молодыми и неопытными: двое - самураи, судя по доспехам, мечу и прическе, а двое других, похоже, шиноби. Татуировки в виде красных клыков на их щеках и огромные собаки по бокам придавали им свирепый, дикий вид, прямо противоположный самураям. Ей показалось это странным сочетанием. Но Тошихиро всегда был человеком со слишком большими деньгами в карманах и недостаточно хорошим вкусом.
  
  Юи вежливо кивнула.
  
  - Тосихиро-сан. - Она посмотрела на охранников. - Вам что-нибудь нужно?
  
  Они вежливо покачали головами, хотя одна из лохматых собак жалобно заскулила.
  
  - Заткнись. - Пробормотал один из ниндзя. Собака издала низкий лай и успокоилась.
  
  Она оглянулась на Тошихиро, который продолжал разливаться соловьём о 'блеске ее грязно-коричневых глаз' и 'хромых, деревянных волосах'. Что бы эта хрень ни значила.
  
  - Тошихиро-сан, у меня к вам деловое предложение.
  
  Он резко остановился.
  
  - О? Вы решили принять мои признания в любви?
  
  - Деловое предложение. - Уточнила она.
  
  - Деловое? В таком случае. - Тошихиро достал из сумки то, что казалось настоящим чернильным пером. - Примите от меня этот жетон, хотя он и меркнет по сравнению с моими чувствами! Он был впервые сделан в Стране Молний, а теперь вы можете стать его обладателем всего за половину цены! Только для вас. В отличие от кисти...
  
  - Насколько сложно было бы издать книгу? - Перебила она. Хотя идея обладания настоящим пером была, признаться, заманчивой.
  
  Это выбило его из колеи.
  
  - Ну... с печатным станком легко наделать копий. Однако, чтобы получить доступ к печатному станку, вам понадобится спонсор или кто-то со связями. Почему вы спрашиваете? Вам нужна копия чего-то?
  
  - Я хочу опубликовать кое-что, что написала.
  
  Торговец издал короткий, резкий смешок.
  
  - Книгу? Ты? - Он открыл рот, закрыл его и вернулся к своему льстивому тону. - Моя дорогая, у вас есть остроумие и красота, но книга...
  
  Юи протянула ему экземпляр учебника. Она долго мучилась над ним, дважды переписывала, прежде чем ей помогли старый писец и Эйджи. Он был прост, но понятен, содержал полезные советы по траволечению, по изготовлению стетоскопа, а также самое важное правило, которому она следовала - элементарная санитария. Чистые медицинские инструменты, кипяченая вода и, конечно, мытье рук. Простое выполнение этого правила перед едой и после испражнения может сократить заболеваемость диареей и другими подобными болезнями вдвое.
  
  (Правда, выкладывание этой информации не гарантировало, что люди прислушаются к ней; первый врач, предложивший мыть руки между операциями, был осмеян медицинским сообществом и отвергнут до самой смерти. Тем не менее, Юи должна была попытаться).
  
  Тошихиро взял буклет и с веселой ухмылкой начал его листать. Его улыбка померкла, а глаза заблестели.
  
  - Немного грубовато и не отредактировано. Рисунки... приятное дополнение. - Сказал он, закрывая книгу. - У книги есть потенциал, но у меня могут возникнуть трудности с поиском спонсора. Если - я подчеркиваю, что это маловероятно - если я найду кого-нибудь... возможно, ее можно будет продать. Сомневаюсь, что она будет хорошо продаваться. Но продать можно. Теперь, если я найду спонсора, я бы взял, скажем... семьдесят процентов прибыли, за вычетом того, что попросит спонсор. Что скажете?
  
  Она поторговалась с ним за его долю, но в пол силы. Учитывая, что она и так жила безбедно, Юи не особо заботилась о прибыли; она просто не хотела, чтобы ее обдирали. После более детального обсуждения нюансов, включая реальную долю гипотетического спонсора, они договорились о двух третях для него и одной трети для нее от оставшейся прибыли.
  
  - Отлично. Значит, договорились.
  
  - Разве мы не должны подписать контракт? - Требовательно спросила Юи.
  
  - Ах... если вы настаиваете. - Юи не сомневалась, что он бы и вовсе проигнорировал этот вопрос, если бы она не упомянула о нем. Тошихиро достал длинную полосу пергамента и кисточку с чернильницей. Его нового чернильного пера, с удовлетворением отметила Юи, нигде не было видно.
  
  - Две копии.
  
  Вздохнув, Тошихиро достал вторую и написал по три строчки на каждой бумаге.
  
  - Вы удовлетворены? - С самодовольной ухмылкой он запоздало добавил: - Моя дорогая. Если хотите, я могу прочитать вам это вслух.
  
  Юи взяла копию и внимательно прочитала ее, ища любую лазейку, но обнаружила, что контракт на удивление прост. Его почерк был таким же... цветастым, как и его речь, и гораздо более элегантным.
  
  Она подняла голову.
  
  - Сэн, иди сюда. - Она посмотрела на мужчин сзади и вежливо улыбнулась. - Шиноби-сан и Самурай-сан, не могли бы вы также засвидетельствовать этот контракт?
  
  Оба инудзуки обменялись изумленными взглядами, но после молчаливого принятия решения, высокий из дуэта шагнул вперед; его длинношерстная гончая последовала за ним. Самураи были гораздо более единодушны. Тот, что с красным поясом на талии, сразу же подошел к столу.
  
  Купец коротко нахмурился, но сказал:
  
  - Какая замечательная идея! - Со вздохом он добавил к каждому свитку еще одну строчку: 'Свидетели'
  
  Юи расписалась первой, взяв кисточку с чернилами и написав свое имя внизу мелкими аккуратными буквами тем простым шрифтом, который был ей наиболее знаком. Тосихиро расписался после, достал свое шикарное перо и добавил большие, сложные росчерки. Он положил перо обратно в карман и жестом велел двум своим охранникам воспользоваться чернильной кистью. Самурай аккуратно написал свое имя более сложным алфавитом (без декоративных росчерков своего начальника), а ниндзя обмакнул большой палец в чернила и прижал его к странице. Наконец, Сэн написал свое имя широкими, небрежными мазками, похоже, вымещая свой гнев на кисти.
  
  - Вы довольны? - Спросил Тошихиро с легким раздражением.
  
  Она улыбнулась.
  
  - Вообще-то, насчет ручки...
  
  
  
  
***
  
  
  
  Юи наблюдала за Эйджи, отрабатывающим навыки наложения швов на банановой кожуре, когда приоткрытая дверь резко распахнулась, словно из-за порыва воздуха. Она поспешила к ней проверить, нет ли кого-нибудь снаружи. Никого. Но дверь не могла дёрнуться так по своей воле, да и ветер был не очень-то сильный.
  
  Нахмурившись, Юи обернулась и чуть не выпрыгнула из кожи при виде Мадары, непринуждённо стоящего позади. Эйджи был храбрее - он вскрикнул и бросился кожурой в незваного гостя. Банановая шкурка приземлилась в нескольких футах перед ниндзя, который едва удостоил его презрительным взглядом. Он выгнул бровь и перевел свой угольно-черный взгляд на ее ученика.
  
  - Эйджи-кун. - Сказала она, глядя на Мадару с легким неодобрением. - Не мог бы ты присоединиться к Сэну в сарае?
  
  Мальчик бросил на нее нервный взгляд. В отличие от ее брата, у него не было абсолютно никакого опыта общения с ниндзя.
  
  - А-а-а, хорошо, сенсей. - Пригнув голову, Эйджи поспешно удалился.
  
  Юи проследила, чтобы обе двери были закрыты, перевернув табличку на 'закрыто', как она обычно делала при общении с шиноби. Временами они проявляли прямо-таки нездоровую паранойю. С другой стороны, Юи подозревала, что, учитывая род деятельности ниндзя, выбор у них был следующий: либо в голове будет жить здоровая, цветущая жизнью паранойя, либо жирные трупные черви.
  
  - Не нужно было его пугать.
  
  - О, думаю, что да. - Он ухмыльнулся в ответ, излучая самодовольство. Правда выглядел Мадара сильно уставшим.
  
  Она покачала головой и наклонилась, чтобы поднять банановую кожуру.
  
  - Не делай этого.
  
  Мадара издал ни к чему не обязывающий звук, расхаживая по комнате и странным образом напоминая ей дикого кота, сидевшего в её саду.
  
  - Возможно не буду. - Он сделал паузу, заметив нож на приставном столике, который дал некогда в качестве аванса за мази. - Целительница, - сказал он, все еще ухмыляясь, - а ты часто им пользуешься?
  
  - Конечно. - Заверила она его. - Он очень острый и отлично подходит для операций. Спасибо.
  
  - Понятно. - Возможно, это у неё воображение разыгралось, но на секунду ей показалось, что Мадара был немного ошеломлён её ответом. Однако уже в следующий миг он вернул на место свою надменную маску, осматривая ее дом. Несмотря на плавность и изящество его движений, Юи не могла не заметить, что он предпочитает правую ногу, всегда стоя так, чтобы весь его вес приходился на другую.
  
  Она ждала, что он скажет, зачем пришел. Но он молчал.
  
  - Тебе что-то нужно? - Спросила она, глядя, как он перебирает стеклянные бусы, которые когда-то подарила ей Цубаки.
  
  - Хм? - Он поднял голову, как будто забыл о ее присутствии. - Ах, да. Могу я купить еще той мази?
  
  Юи кивнула. Она достала из шкафа две баночки антибактериальной мази и еще две емкости с обезболивающей. Это была первая партия, в которой использовались специальные чакра-растения, которые дал ей Хаширама. Они были гораздо более действенными, чем лекарства, сделанные просто из чакры.
  
  - Отлично. - Мадара положил на стол мешочек с монетами, распустив завязки, чтобы можно было увидеть смесь медных и серебряных монет внутри.
  
  - Это слишком много. - Запротестовала Юи.
  
  - Не стоит недооценивать свою работу. - Парень скривился в насмешливой гримасе. - Это можно расценивать как оскорбление для обеих сторон.
  
  Вздохнув, она согласилась и взяла плату.
  
  - Как поживает твой брат? - Вежливо спросила Юи, тем не менее опустив официально-уважительное обращение, которое в этом мире редко использовалось, когда два уже знакомых человека общаются наедине.
  
  Идзуна не приходил, поэтому она предположила, что у него всё хорошо.
  
  - Он в добром здравии. - Согласился он с чем-то похожим на манеры. - Лекарства были более чем эффективны и сократили время его выздоровления.
  
  - Прекрасно. - Она подошла ближе. - А что насчёт тебя?
  
  Глаза Мадары слегка сузились.
  
  - Что ты имеешь в виду?
  
  - Тебе нужно лечение?
  
  Он усмехнулся.
  
  - Конечно, нет.
  
  Как Юи заметила ранее, у Мадары болела правая нога. Многие ниндзя, которые приходили к ней в клинику явно для лечения, по какой-то причине оставались довольно осторожны и уклончивы в отношении своих травм. Иногда доходило до абсурда, и ей казалось, что она не пациента расспрашивает о его болячках, а пытается клещами вытащить секретную информацию их кланов. Ничего удивительного, если Мадара окажется таким же. Сейчас, когда она подумала об этом, то поняла, что многие из этих излишне секретничающих ниндзя, были как раз Учихами. Юи лишь изредка попадались Сенджу, а вот Учиха, напротив, лечились довольно часто. Неужели у них нет целителей, как в клане Хаширамы?
  
  - Штанина. - Сказала она, кивком указывая на правую ногу. - Не мог бы ты поднять её для меня?
  
  - Что? - Его голос был тихим и острым, как острие ножа; давление чакры наполнило воздух.
  
  - Покажи мне свою правую ногу. - Юи твёрдо стояла на своём, лоб в лоб столкнувшись с каменным выражением лица Учихи.
  
  - Ты действительно думаешь, что можешь требовать от меня чего-либо? - Возможно, ей вновь причудилось, но глаза Мадары, казалось, мигнули красным.
  
  Юи вздохнула, преодолевая напряженную атмосферу, и продолжила, чувствуя себя на этот раз скорее раздраженной, чем испуганной.
  
  - Это моя работа. Я лечила твоих сородичей и брата. Ты платишь мне за лекарства. Ну так позволь мне и тебя вылечить.
  
  Его взгляд устремился в сторону, а злость усилилась от оскорбления и унижения.
  
  Боги... она попросила его ногу показать, а не снимать штаны и светить достоинством.
  
  - Хорошо. - Мадара резко сел. Потянувшись вниз, он закатал штанину до колена. Юи опустилась сама на колени и скорчила гримасу. Его голень была черной от синяков. Припухлость не указывала на перелом кости, но выглядела болезненно.
  
  - Я собираюсь нанести немного обезболивающего крема, прежде чем бинтовать. Нужно обезболивающее?
  
  Нахмурившись, он покачал головой. Юи решила не испытывать судьбу. Она вспомнила технику исцеления Хаширамы и пожелала, чтобы синяк рассосался как по волшебству. К сожалению, ничего не получилось. Пока что. Поэтому пришлось действовать обычным способом: Вымыв руки, она начала втирать лекарство. Юи была удивлена, насколько теплой оказалась кожа Мадары.
  
  - У тебя жар?
  
  Мадара посмотрел на нее.
  
  - Нет. - Сказал он после паузы.
  
  - Возможно, мне стоит проверить...
  
  - Нет. - Мрачная нотка в его голосе заставила её вздрогнуть, но Юи продолжала бинтовать его ногу, как ни в чём не бывало.
  
  Закончив, она нерешительно подняла голову. Его бледная кожа была слегка покрасневшей, будто началась лихорадка.
  
  - Я... не хочешь, чтобы я захватила еще и лекарства от простуды?
  
  Он поиграл желваками, затем закрыл глаза.
  
  - Если это заставит тебя заткнуться.
  
  Юи не вздохнула, но издала звук близкий к этому. Она добавила баночку с корой ивы и настойкой желтокорня к коллекции из четырех ёмкостей.
  
  - К лекарству я приложила маленькую чашку. Пей по одной полной чашке в день, пока простуда не пройдет.
  
  - Хорошо. - Отрывисто сказал он, собирая разные лекарства в мешок.
  
  - И не тревожь ногу, дай ей восстановиться. - Добавила Юи.
  
  - Это не вариант.
  
  Она вздохнула.
  
  - По крайней мере, будь с ней осторожен.
  
  Мадара насмешливо хмыкнул в ответ. Затем, пробормотав что-то, похожее на 'спасибо', ушел.
  
  - В следующий раз стучи! - Крикнула она вслед удаляющейся фигуре.
  
  Дверь захлопнулась. Мадара, вероятно, не услышал её, а если бы и услышал, то не стал бы подчиняться. Юи покачала головой. Шиноби могут быть такими занудами.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Цубаки прибыла поздно, с ящиком, полным стеклянной посуды, еще одним ящиком с арбалетами и боеприпасами, и раненым шиноби-телохранителем.
  
  Обычно торговка приезжала примерно раз в месяц; она совершала одно длинное путешествие в Страну Ветра и несколько более коротких поездок по Стране Огня, чтобы продать свои товары. Юи не видела Цубаки уже более четырех месяцев, но и она, и Хатаке выглядели изможденными как физически, так и ментально. У ниндзя, в частности, живот был покрыт синяками и порезами. Но ничего опасного для жизни.
  
  - Я принесла всё необходимое. - Сказала Цубаки, слабо улыбнувшись. Ее обычно разноцветные стеклянные бусины, как она их называла, сейчас были тусклые, нейтральных оттенков и со сколами. - Это стоило бури в пустыне, но я справилась. Ну, почти. Я не смогла достать всю стеклянную посуду, но нашла плоские кастрюли и контейнеры с мерками.
  
  Волнение, которое Юи испытывала от того, что у нее есть настоящее лабораторное оборудование, сменилось чувством вины и беспокойством за подругу.
  
  - Тебя задержали мои заказы? - Спросила она, понизив голос. Юи нанесла лечебный гель на живот Хатаке и начала перевязывать, чувствуя себя еще хуже.
  
  Цубаки бросила на нее изумленный взгляд.
  
  - Что? Нет, это не твоя вина. - Она моргнула, взгляд её глаз обрёл искру прежнего любопытства. - Разве на тебя не повлияли битвы?
  
  Юи покачала головой.
  
  - Какие битвы? - Конечно, она заметила, что в деревню стало приходить меньше людей, но Юи сочла это обычным стечением обстоятельств.
  
  - Сенджу и Учиха, те ещё ублюдки, увеличили количество стычек. - Торговка нахмурилась. - Они распространили хаос на торговые пути и другие деревни, а этим воспользовались уже другие, более скверные личности. - Гнев Цубаки улетучился, когда она вздохнула, протяжно и медленно, и опустилась на стул. - Неужели у Чиюку действительно не было никаких проблем?
  
  - Чиюку? - Переспросила Юи, озадаченная незнакомым словом. Она закончила перевязывать раны Хатаке, и он тихо поблагодарил ее, прежде чем надеть рубашку. Успокоившись, Юи поставила чайник на огонь; зеленый чай, который предпочитали и Цубаки, и Хатаке.
  
  - Очень смешно. - Цубаки захихикала, но остановилась, увидев растерянное выражение лица Юи. - Подожди, ты серьезно? - На медленный кивок Юи торговка весело улыбнулся. - Это название этого города. Все в дороге называют его Чиюку.
  
  Юи никогда не называла свой дом каким-либо именем. В ее сознании это всегда была 'деревня', единственное место, которое она когда-либо видела в этом мире. В разговорах с посторонними людьми она называла его не иначе как 'деревня у апельсиновых деревьев'. Теперь, очевидно, она стала достаточно большой, чтобы получить официальное название. Юи почувствовала прилив гордости за то, что ее дом так вырос.
  
  - Что значит Чиюку?
  
  Улыбка Цубаки стала еще шире.
  
  - О, это архаичный, формальный термин для лечебного отделения.
  
  Юи остановилась, и, когда пришло осознание, ее румянец стал еще ярче. Такому названию могла быть только одна причина: ее клиника. Неужели они действительно назвали всю деревню в честь ее работы? Она прижала ладони к щекам, чувствуя смущение, стыд и восторг одновременно. Юи поспешила к чайнику в надежде скрыть обуревающие её эмоции, но, судя по улыбкам Цубаки и Хатаке, все они всё увидели и всё поняли.
  
  Она постаралась сменить тему, подавая им чай.
  
  - Нет, эм... до Чиюку не дошли отголоски конфликта. - На самом деле, Юи последнее время чаще встречала шиноби с серьёзными ранениями, которые заходили к ней в больницу, и среди них стало ещё больше Учих и даже Сенджу. Кусочки головоломки начали собираться воедино.
  
  - Я ценю это, Юи-сан. - Сказала Цубаки, глубоко вдыхая. - Ты не представляешь, как мне это было нужно. - Она сделала глоток и вздохнула. - Как всегда, замечательно. - Цубаки прочистила горло. - Что ж, я рада слышать, что хотя бы этот город избежал насилия, и я надеюсь, что удача и впредь будет с вами. Ходят слухи, что эта 'стычка' может перерасти в тотальную войну.
  
  - Какой ужас. - Пробормотала Юи. Хатаке хрюкнул в знак согласия, одним махом выпив свой чай.
  
  Цубаки постучала пальцем по краю каменной чашки.
  
  - Итак, о мазях...
  
  Хатаке вскочил на ноги, выхватил меч и толкнул Цубаки за спину одним плавным движением, слишком быстрым, чтобы его заметить. Торговка вскрикнул, когда чай расплескался по полу, а Юи оглянулась, пытаясь понять причину внезапного манёвра шиноби. Сердце её затрепетало, когда она подумала о том, что на них может вновь напасть ронин. Правда снова может напасть, но страх Юи утих, когда она увидела женщину, скрючившуюся в окне.
  
  Юи шагнула из-за спины ниндзя.
  
  - Эмигику-сан. - Обеспокоенно поприветствовала она. Это не настоящее имя куноичи - всего лишь псевдоним, который обычно использовали гейши, но именно под этим именем Юи знала ее.
  
  Эмигику была, возможно, самой красивой девушкой из всех, кого она знала, и Юи никогда не видела ее в настолько ужасном виде. Половина светлых волос куноичи была уложена в замысловатую прическу, а другая половина распущена, перекинута через плечо и доходила почти до талии. Некогда искусное шелковое кимоно было разорвано в клочья, остатки едва прикрывали ее тело. Темные синяки просвечивали сквозь бледный традиционный макияж. Хуже того, на бедре у нее была большая кровоточащая рана. Кровь запеклась до самой лодыжки.
  
  - Возможно, мне стоит прийти в другой раз? - Тихо сказала Эмигику, голубые глаза которой вонзались то на одного шиноби, то на другого, пока наконец не остановились на Юи. Хатаке излучал злую чакру, достаточно концентрированную, чтобы в воздухе повисло заметное напряжение.
  
  - Нет. Входи.
  
  Взглянув на Юи, Хатаке продолжил держать меч наготове.
  
  Юи встретила его непоколебимым взглядом.
  
  - Ей нужно лечение.
  
  Он долго смотрел на нее, но всё же кивнул. Хатаке продолжал держать меч наготове и следил за тем, чтобы Цубаки оставалась позади него. Эмигику, всё ещё сосредоточенная на своем товарище-ниндзя, спрыгнула с подоконника и, несмотря на раны, приземлилась грациозно. Затем рухнула на пол, споткнувшись на ровном месте, когда последние силы всё же покинули ее. Юи поспешила к ней и усадила куноичи в кресло. С осторожностью и она оросила рану чистой водой и убрала засохшую кровь.
  
  Цубаки издала полу-вздох, полу-вскрик.
  
  - Задница Тануки, это ужасно!
  
  - А болит ещё сильнее, чем выглядит. - Эмигику натянуто усмехнулся.
  
  Юи вымыла руки, взяла иголку и конопляную нитку (конечно, простерилизованную в кипятке) и начала накладывать швы.
  
  - Ожидаемо, учитывая, как выглядит рана. - Поморщившись, торговка отвела взгляд в сторону, но потом заметила раздраженное выражение лица своего телохранителя. - Да ладно тебе! - Цубаки подтолкнула его. - Если ты не можешь защитить меня от полумертвой куноичи, то я хочу деньги назад.
  
  Хатаке что-то проворчал, но всё же ослабил концентрацию. По крайней мере, внешне. Юи улыбнулась про себя, завязывая нить узлом хирурга. Когда она только начинала лечить шиноби, ад бы замерз, прежде чем двое из них добровольно оказались бы в одной комнате. Но, опять же, у них не было такой возможности. В ее клинику приходило не так много шиноби, чтобы это стало проблемой.
  
  - Где твои два маленьких ученика - С тихим мурлыканьем спросила Эмигику, хотя ее взгляд был прикован к Хатаке. - Я давно их не видела.
  
  - Заняты с другим пациентом в деревне. - Юи не стала скрывать ухмылку. Эти два мальчика помогали лечить Эмигику, одну из немногих ниндзя, которая не возражала против присутствия её учеников - ей нравилось использовать свое обаяние на беднягах, каждый раз вгоняя их в краску.
  
  Намазав рану чакрой и куркумой, Юи начала забинтовывать её.
  
  - Какая жалость. - Пробормотала она. - Но, Юи-чан, твоего милого личика мне более чем достаточно. - Эмигику не стеснялась использовать свои чары в отношении кого угодно, в том числе и Юи.
  
  - Я дам тебе немного мази. Наноси ее каждый раз, когда будешь менять повязки. Делай это часто, не ленись. - Сказала Юи, более чем привыкшая к витиеватым словам Эмигику. - Приходи, если появится инфекция.
  
  - Конечно. Я принесу плату, как только смогу. - Платежи Эмигику были разнообразны и интересны: это и редкие растения, и красивые кимоно, и украшения.
  
  - Еще кое-что. - Юи подошла к своей полке и взяла запасное косодэ. Возможно, Юи стала слишком сентиментальна после того, как узнала новое название деревни, но она была поражена тем, как далеко она продвинулась. Около десяти лет назад у Юи было две пары одежды. Теперь у нее было более чем достаточно. Она передала косодэ и лекарство куноичи.
  
  - Спасибо. - С мягкой, искренней улыбкой Эмигику выпорхнула из своего рваного кимоно, - под шипение Хатаке и вздох Цубаки, - и натянула простую хлопковую одежду. Она скрутила распущенные волосы в тугой пучок, заколола его острой иглой и пригнула голову. - Мне пора.
  
  - Может останешься на чай?
  
  Эмигику посмотрела на Хатаке и Цубаки, прежде чем отказаться.
  
  - Будет лучше, если всё же не останусь. - Она помахала двум другим посетителям и вышла так же, как и пришла - через окно.
  
  Юи вздохнула и налила еще одну чашку чая для себя, Цубаки и Хатаке. Ей нужно было убрать пролитый ранее чай, но это может подождать.
  
  - А интересные у тебя пациенты. - Тускло сказала Цубаки.
  
  Юи рассмеялась, потягивая чай.
  
  - Конечно, интересные.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Сэн и Эйджи были прекрасными учениками, преданными своему делу и полными энтузиазма, но они также были подростками. Их непрекращающаяся болтовня о той симпатичной девушке на фестивале или о том, сколько сакэ они выпили, была забавной... до определенного момента. Сейчас эти двое в сарае накачивали мазь чакрой, и Юи получила благословенную минуту тишины.
  
  С двумя мальчишками, снимающими нагрузку в виде мелких дел и простых травм, у Юи появилось больше времени, чтобы сосредоточиться на делах серьезных и экспериментах. Она начала делать агар-заменитель для пенициллиума и собирать образцы. Скоро она сможет начать культивировать штаммы. Кроме антибиотиков, были и другие лекарства, которые она могла бы попробовать создать. Аспирин, например, или парацетамол. Хотя всё дела будущего, так как предварительно нужно ещё сильнее углубиться в медитацию и по кусочку, шаг за шагом восстанавливать подёрнутые дымкой воспоминания прошлой жизни.
  
  Раздался громкий стук в дверь. Она встала и открыла её, увидев Хашираму и незнакомого шиноби. Юи уже привыкла к необычным появлениям, но этот человек был странным даже по меркам ниндзя. Казалось, что он прямо противоположен Хашираме - у нового шиноби были непослушные серебристые волосы и такая же бледная кожа. Бордовые глаза обвиняюще смотрели на нее, а три красные отметины на его лице изначально показались порезами. Синие доспехи и тусклый металлический головной убор дополняли его свирепый облик.
  
  - Так вот куда ты убегал. - Сказал мужчина, сузив глаза. - Или, правильнее сказать, к кому?
  
  Хаширама нахмурился на своего собеседника.
  
  - Не груби. - Он повернулся к Юи и одарил ее своей обычной яркой улыбкой. - Юи-сан, это мой брат Тобирама. Пожалуйста, простите его.
  
  - Ты так просто называешь имена? - Спросил Тобирама с раздражением. Юи осмотрела его еще раз, критически. Она не нашли сходства ни с одним из его братьев или даже отцом.
  
  На лице Хаширамы промелькнуло неподдельное раздражение.
  
  - Это та самая целительница, который спасла Кавараму, помнишь? Разве я не рассказывал тебе?
  
  - Нет. Ты мне ничего не говорил. Ты просто притащил меня сюда после того, как я случайно столкнулся с тобой сегодня. - Когда Тобирама снова посмотрел на нее, вся враждебность исчезла. - Спасибо, что вылечили нашего младшего брата. - Откровенно сказал он, даже поклонился ей. - Вы, должно быть, та целительница, которая предлагает помощь нашим сородичам, не требуя платы. - Последние три слова были произнесены с легким оттенком недоверия.
  
  Учитывая приставку сан и уважительное обращение, Юи тоже перешла на официоз. В таких случаях лучше подождать, пока шиноби сам не оттает и не станет говорить по-простому.
  
  - Не стоит благодарностей. - Пробормотала она. - Проходите в дом.
  
  Юи всегда заваривала побольше чая, так как в ее маленькой клинике не было недостатка в посетителях, поэтому она налила еще по чашке для Хаширамы и Тобирамы. Первый выпил свою с энтузиазмом, а второй просто кивнул и держал ее в руках. Хаширама бросил на брата недовольный взгляд, но Тобирама проигнорировал его и уставился на ее баночки с лекарствами. Молчание затянулось еще на некоторое время.
  
  - Это новые чашки? - Неожиданно спросил Хаширама. - Очень красивые.
  
  Юи моргнула и посмотрела на керамику, которая была бледно-серого цвета с нарисованными синими лепестками цветов. Человек из Страны Железа подарил ей их неделю назад за лечение кашля.
  
  - Да, новые. - Ответила она, удивившись, что он заметил. - Спасибо.
  
  Тобирама рассматривал чашку с таким же вниманием, с каким он рассматривал ее саму и ее лекарство.
  
  - Итак... Я попробовал сделать мазь, которую ты мне показала. - Хаширама отставил свою чашку, и Юи наполнила ее. Чашка Тобирамы, разумеется, была еще полна.
  
  - Есть успехи? - Ее губы дёрнулись вверх. Ещё свежи́ были воспоминания его первой попытки, пусть и прошло немало времени. - По идее должны быть, учитывая прошлое фиаско.
  
  Он покраснел, и Юи тихо засмеялась.
  
  - Кхэм, ну, стало получше. - Сказал Хаширама, откашлявшись. Он пытался и не смог бесстрастно потягивать свой чай. Брови Тобирамы поднялись достаточно высоко, чтобы исчезнуть в его лохматых волосах. - Думаю, я всё ещё использую слишком много чакры, раз они не получаются так хорошо, как твои.
  
  Она пожала плечами.
  
  - У меня за плечами годы практики.
  
  - А что на счёт тебя? - Спросил Хаширама. - Что думаешь об этих упражнениях с чакрой?
  
  Он рассказал ей, как улучшить контроль - для этого нужно было приложить листок ко лбу и удерживать его так долго, как только можно. Юи могла держать его весьма долго. А практика двух учеников порой и вовсе становилась навязчивой, ведь для них это превратилось в ещё одну игру, в которой можно соревноваться. За последние несколько месяцев Юи заметила, что они втроем увеличили количество мазей, которые могли делать - в некотором смысле, использование чакры отдалённо напоминало тренировку мышц.
  
  - Тренировки принесли пользу. Я до сих пор не знаю, как ты добился того, что кожа просто зажила, как...
  
  - Ты научил ее исцелению чакрой? - Перебил Тобирама, голос которого чуть повысился. Его лицо было нарочито нейтральным, когда он переводил взгляд с Юи на Хашираму.
  
  - Да. Это было меньшее, что я мог сделать. - Хаширама не смотрел на брата, а голос его был тверд. - Юи, о чём ты говорила?
  
  Она моргнула, сделав секундную паузу, пытаясь вспомнить ход мыслей.
  
  - Ах, да. Я хотела спросить, убивает ли твоя чакра инфекции?
  
  - Инфекции? - Хаширама нахмурился, полуприкрыв глаза в сосредоточенности. - Что ты имеешь в виду?
  
  Тобирама нехотя добавил:
  
  - И какое отношение это имеет к исцелению чакрой?
  
  - Я хочу сказать... это убивает то, что вызывает инфекцию? - Юи продолжила, набирая обороты. - Потому что, если исцеление просто заставляет кожу отрасти и закрыть рану, то причина инфекции...
  
  - Миазма? - Спросил Тобирама.
  
  Она колебалась. Юи была знакома с теорией миазмов, согласно которой болезнь вызывалась плохим воздухом. Это была основная медицинская парадигма, объясняющая природу болезней на протяжении столетий как в её родном мире, так и в этом. Прошло более трехсот лет, прежде чем ее на Земле приняли теорию микробов. И даже вспоминать не хочется, насколько труден был этот путь, и как часто тех, кто шёл по нему, подвергали остракизму. Наверное, лучше было бы сказать просто 'миазмы'. И все же...
  
  - Причина инфекции. - Повторила она. - Может быть запечатана внутри. Хуже того, обычные признаки инфекции, такие как выделения из раны, могут отсутствовать. Это может привести к тому, что инфекция будет игнорироваться, пока не станет слишком поздно.
  
  Хаширама и Тобирама молчали несколько мгновений. А затем начали говорить наперебой:
  
  - Тобирама. Те лихорадки...
  
  - Как с Рикой, которая была исцелена, но...
  
  - Может быть, то было не чакроистощение...
  
  - Но инфекция? - Тобирама провел рукой по своим непокорным волосам, осознание и тревога ясно читались в его хмуром взгляде. - Рика исцелила себя, так что чакроистощение отпадает, а вот инфекция...
  
  - Она распространилась бы по организму. - Тихо сказала девушка.
  
  На данном этапе антибиотиков все еще не было. Самое большее, что могла сделать Юи, это попытаться предотвратить болезнь, но как только она зайдет достаточно далеко... всё будет зависеть от случая. От этой мысли ее настроение испортилось.
  
  Она ужасно хотела создать пенициллин, но попытки найти нужный штамм грибка, его выращивание и попутный стресс отняли бы чудовищное количество времени, которое она не сможет уделить пациентам... но чем дольше она будет медлить с пенициллином, тем больше умрёт людей в глобальном плане.
  
  Порой Юи чувствовала себя ужасно слабой.
  
  - Есть ли что-нибудь, что мы можем сделать, чтобы остановить это? - Серьезный вопрос Хаширамы остановил ее растущее уныние. Не было смысла мучиться над тем, что она не могла исправить.
  
  - Ну, самое лучшее - это не допустить заражения. - Она посмотрела на свою полную чашку и отпила остывший чай. - Очистите рану перед чакра-исцелением и используйте лекарства для защиты от инфекции. Если же избежать её не удастся, то лечите как обычно. - Юи пожала плечами. - Календула, корица, мед... Я предполагаю, что у Сенджу есть свои собственные средства.
  
  - Да, но я уже не уверен, что наши лучше. - Признался он, потирая шею. - Как мы с тобой доказали на практике - больше чакры не равнозначно лучшему качеству.
  
  Юи заметила, что выражение лица Тобирамы становилось все более напряженным.
  
  - Так ты делал с ней... лекарство? - Спросил брат.
  
  - И что с того?
  
  Она отставила свою чашку, устав от перепалок между братьями.
  
  - Каждый должен иметь доступ к лекарствам и знаниям. - Твердо сказала Юи. - Хаширама попросил меня поделиться. Почему бы и нет?
  
  Тобирама смотрел на Юи нечитаемым взглядом. Затем он задал ей тот же вопрос, который она слышала от бесчисленных ниндзя, торговцев, путешественников и простолюдинов.
  
  - Каждый?
  
  Она ответила то же самое.
  
  - Каждый.
  
  Он опустил взгляд на свою чашку чая. Хотя его лицо было таким же безучастным, как и раньше, Юи понимала, что он погрузился в раздумья. Наконец, он сделал глоток. Затем, понизив голос, Тобирама сказал:
  
  - Итак, инфекции.
  
  Она улыбнулась ему и ждала продолжения.
  
  - Вы считаете, что не миазмы вызывают их?
  
  Настала очередь Юи удивляться.
  
  - Я... - Застигнутая врасплох, она запнулась и уставилась на него.
  
  - Ваша нерешительность натолкнула меня на очевидный вывод. - Сказал он не надменно, а почти с издевкой в своем тоне. - Когда я сказал 'миазмы' в первый раз, вы просто проигнорировала это слово. Значит, дело не в незнании терминологии, а в чём-то другом. Как вы думаете, что вызывает инфекции? Злые духи? Дисбаланс веществ?
  
  Ее улыбка была такой же сухой.
  
  - Увы, я не могу сказать большего.
  
  - Вы не знаете?
  
  - Знаю. Я просто не знаю, как их назвать. - Как она должна объяснить кому-то теорию микробов, не зная слов для их обозначения? Одно дело объяснять это Эйджи или Сэну, которые без вопросов принимали ее английскую терминологию. Это было совсем другое дело. Как она часто делала, Юи оборвала свои мысли. - Но я знаю, как вылечить лихорадку от большинства инфекций.
  
   - И как же? - Конечно, он был по-прежнему вежлив, но в тон Тобирамы вернулся скептицизм.
  
  - Я собираюсь создать лекарство. - И оно сделает не что иное, как изменит мир.
  
  
  
  
  

Главы 16-20

  
  
  
  
  Юи долго, очень долго планировала детали этого проекта. Она заказала стеклотару, что оттягивало момент, но не сидела на месте в ожидании ее доставки. На дополнительные средства она построила бы второй сарай исключительно для пенициллина. Теперь, когда у нее были все необходимые материалы, Юи почти дрожала от возбуждения.
  
  - Я всё ещё не понимаю, что мы делаем. - Сказал Сэн, потирая глаза.
  
  - Я тоже, - зевнул Эйджи, - тоже...
  
  Она очень рано их разбудила. Но Юи это не волновало. Если она добьется успеха, то сможет поднять этот мир на уровень современной медицины.
  
  - Помните, что я говорила о том, что делает людей больными? - Спросила она учеников.
  
  - Да. Дзяамузу. Крошечные существа, которые живут повсюду. - Незамедлительно ответил Эйджи.
  
  Она учила их, используя английские термины просто потому, что не знала аналогов этого мира и не была уверена, что таковые вообще существовали. Это привело к интересному результату - из-за сложности произношения незнакомого языка, ученики коверкали названия так, что от оригинала почти ничего не оставалось. Но это неважно. Главное, что они понимают суть.
  
  - Отлично. Итак, микробы поражают не только людей. Они могут навредить животным, растениям и даже плесени.
  
  - Хорошо... - Сэн потер глаза во второй раз, чтобы подчеркнуть свои слова: - Как это связано с тем, что мы так рано проснулись?
  
  Она подняла бровь и посмотрела на своего младшего брата. Через мгновение под ее пристальным взглядом он отвел взгляд и пробормотал извинения за то, что прервал ее.
  
  Они оба были отличными учениками, но у каждого мальчика имелись свои интересы, личная жизнь и слабые стороны. Эйджи впитывал теоретические знания, но был нерешительным, когда дело доходило до практики и работы с людьми. С другой стороны, Сэн мало интересовался 'почему', зато мог похвастаться отличным взаимодействием с больными и демонстрировал уверенные практические навыки. Однако, чтобы стать хорошим медиком, нужно и то, и другое. Именно поэтому Юи в равной степени их расспрашивала.
  
  - Как я уже говорила, микробы могут поражать плесень. Точно так же, как у людей есть способы борьбы с болезнями - лихорадки и так далее - плесень и грибы делают то же самое. Есть одна особая сине-зеленая плесень, которая производит лекарство, способное убивать микробов. Мы собираемся найти способ вырастить этот грибок.
  
  - И как же мы это сделаем? - Скептически спросил Сэн.
  
  Юи жестом показала на желатиноподобное вещество, которое она сделала из вареных костей и соединительных тканей, предоставленных деревенским мясником. Деревня находилась в глубине Страны Огня, поэтому у нее не было морских водорослей, из которых можно было бы сделать агар. Это полу-желе - лучшая замена, пока она не найдет способ достать водоросли.
  
  - Мы дадим плесени вырасти на них, и начнём попытки.
  
  Юи не питала иллюзий относительно того, сколько времени это займет, или потенциальной жизнеспособности этого эксперимента. Даже после открытия пенициллина прошло двадцать лет, прежде чем его стали использовать для лечения инфекций. Кроме того, существовала проблема создания условий стресса для грибка - пенициллин, это вторичный метаболит, и грибки вырабатывают антибиотик только тогда, когда не находятся в стадии активного роста. Первооткрыватель пенициллина случайно сделал это, оставив выращиваемую культуру на холоде. Юи не могла использовать тот же метод: сейчас был самый разгар лета, а в этом регионе Страны Огня, зимы мягкие.
  
  Даже если каким-то чудом им удастся найти нужный штамм грибка, вырастить его и подвергнуть стрессу так, чтобы получился пенициллин, Юи ещё предстояло придумать, как его очистить. Помимо антибиотика, грибок производил множество побочных продуктов, которые не то чтобы особо полезны для человека. Для выделения антибиотика потребуются химикаты и оборудование, которых у нее нет. Увы, несмотря на расширившийся перечень инструментов, у Юи всё ещё нет нормальной лаборатории. У неё толком ничего нет.
  
  По одному шагу за раз. Юи подумает об этом, когда наступит время. Сначала нужно найти грибок. Всё остальное - потом.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Старшая сестра Юи, Уме, вошла в клинику с веселой ухмылкой. Как и у сестры, у нее была загорелая от многолетнего пребывания на природе кожа, темные волосы и такие же темные глаза. В отличие от Юи, Уме была разговорчива и известна как деревенская красавица.
  
  - Кого это я вижу! Мою младшую сестрёнку Юи! - Она взглянула на двух угрюмых, малость заторможенных мальчиков в углу. Юи прогнала их по теме всех лекарственных растений, и бедные мозги юношей всё ещё пытались восстановиться. - И, конечно, мой младший брат и его маленький друг.
  
  - Уме-ни. - Сказала Юи. Ее ученики тоже пробормотали что-то в знак приветствия.
  Уме обернулась, положив руки на бедра.
  
  - Боже-боже, у тебя прибавилось вещичек, да? От кого этот веер? Может ты нашла торговца, который сладит с тобой?
  
  Юи рассмеялась.
  
  - Ага, конечно! Просто еще один благодарный пациент.
  
  - Юи! - Уме плюхнулась на стул и уронила пакет на пол, откинув голову назад и положив ноги на стол. - Ты продолжаешь так себя вести. Если не попытаешься завести парня, то слухи о том, что ты новая наложница бога, будут только усиливаться. И тогда ты никогда не найдёшь мужчину!
  
  - О?
  
  Наложница бога - это что-то новенькое. Но она понимала, откуда это пошло. Женщина, не заинтересованная в замужестве, - предпочитающая работу ухаживаниям, - была вне общественных норм. Человек склонен искать объяснения окружающим его феноменам, и она не стала исключением. Вот и сейчас, люди придумали объяснение в духе своей эпохи. Собственно, до Юи доходили слухи о том, что она монахиня, дух, и так далее. Ходят и плохие слухи, но они не столь популярны. (Иронично, что правда об источнике её знаниях, ещё более странная, чем все эти домыслы).
  
  Она привыкла к добрым подтруниваниям сестры над этими слухами - Уме всегда старалась поделиться самыми пикантными и нелепыми из них. Из всех своих братьев и сестер Юи была ближе всего к Сэну и Уме; остальные намного старше и заняты обустройством собственных жизней.
  
  Как и ожидалось, простое, но заинтересованное 'О', её сестра восприняла как сигнал к продолжению беседы.
  
  - Я принесла тебе немного еды. Ты вряд ли приготовила что-то нормальное. А мальчики вообще готовить не умеют. Карри! Я принесла карри! И приготовила так, как ты любишь.
  Не успела Юи поблагодарить сестру, как она уже перешла к следующей теме. Сэн и Эйджи слушали её болтовню, более чем привыкшие к её характеру, и в какой-то степени даже очарованные ею.
  
  Уме наслаждалась вниманием.
  
  После того как Уме перешла к последнему скандалу с участием дочери кузнеца, странствующего торговца и фермера с другой стороны улицы, заговорил Сэн.
  
  - Уме-ни, - встрял он, что уже было подвигом, - ты просто пришла пообедать или...
  Она вздохнула.
  
  - Точно! Я чуть не забыла. Знаешь, я неважно себя чувствую, и мне нужно поговорить с Юи.
  
  Уме посмотрела на мальчиков, которые отвели взгляд. Она прочистила горло. Они продолжали сидеть.
  
  - Я хочу поговорить с Юи. - Уме сузила глаза и посмотрела на Сэна таким суровым взглядом, какой бывает лишь у старших сестер. - Только с Юи.
  
  - Что? - Сэн сел, нахмурившись. - Почему? Мы тоже целители!
  
  - Целители в процессе обучения. - Поправил Эйджи, но в его голосе тоже звучало возмущение.
  
  - Потому что это женский разговор. А теперь кыш!
  
  - Почему у меня такое ощущение, что нас все время прогоняют?.. - Проворчал Сэн, но всё же встал и ушёл со своим другом.
  
  Хотя Сэн говорила в шутку, Юи порой размышляла над этим. Пациенты, от деревенских жителей до шиноби, не испытывали такого же доверия к ее ученикам. Отчасти это связано со опытом - Юи была целителем почти десять лет, тогда как Сэн учился всего год, а Эйджи и того меньше. Однако она искренне надеялась, что дело только в этом. Если ее учение не будет жить дальше, то изменения, которые она привнесла, будут временными.
  Юи выплыла из своих мыслей и заметила, что ее сестра непривычно молчалива.
  
  - Умэ-ни?
  
  - Ах, да. - Умэ засуетилась, глядя в сторону. - Понимаешь... В последнее время я чувствую себя немного уставшей, и я подумала, нет ли у тебя какого-нибудь чудного напитка, который бы мне помог?
  
  Юи посмотрела на сестру, оценивая мешки под глазами и беспокойство, скрытое за её дрожащей улыбкой.
  
  - Есть ли что-нибудь еще? - Тихо спросила она.
  
  - Просто... я немного болела в последнее время, знаешь... меня немного тошнило, и мой... - ее голос надломился. - Я пропустила свой, ну, знаешь, цикл в прошлом месяце, и...
  
  Молчание затянулось еще на мгновение.
  
  - Есть ли что-нибудь еще? - Тихо спросила она.
  
  - Просто... я немного болела в последнее время, знаешь... меня чуть-чуть тошнило, и мой... - ее голос надломился. - Я пропустила свой, ну, знаешь, цикл в прошлом месяце, и...
  
  Молчание затянулось еще на мгновение.
  
  - Ты думаешь, что беременна?
  
  Умэ кивнула. На ее глаза навернулись слезы.
  
  С клинической отстраненностью Юи задала ей ряд вопросов о возможной беременности. По мере того, как Умэ отвечала, подробно описывая симптомы, сценарий с беременностью казался всё более вероятным. Ее сестра пропустила один месяц менструального цикла, так что, самое большее, она была беременна на сроке от шести до семи недель.
  
  Юи на секунду задумалась, не зная, как сформулировать мысль, но решила, что прямота - это лучший выход в данной ситуации.
  
  Сохраняя спокойный и легкий тон, она спросила:
  
  - Ты знаешь, кто отец ребенка?
  
  - Это Кайто. - Сразу же ответила Умэ. - Он единственный, кого я...
  
  Больше она ничего не сказала.
  
  - Что собираешься делать?
  
  Нынешнее общество было немилосердно к незамужним женщинам с детьми. Это, пожалуй, самый страшный грех, который могла совершить женщина. Юи, конечно, не разделяла их убеждений, но... таков мир и таковы правила, многие из которых возникают не на пустом месте. Маловероятно, что беременную женщину согласится кто-то взять в мужья. И так же маловероятно, что женщина в эти суровые времена в одиночку сможет прокормить себя и ребёнка. Отсюда и правила. Жестокие, но логичные.
  
  Юи оказалась в непривычное положение - безвыходном молчании. Обхватив руками живот, словно заслоняясь от невидимой угрозы, сестра содрогнулась от рыданий. Юи опустилась рядом с ней на колени и нежно обняла. Она хотела сказать, что всё будет хорошо... но Юи ненавидела лгать.
  
  Опасность беременности очевидна, но прерывать ее тоже опасно. Аборт не имел практически нулевого шанса на осложнения, как в ее старом мире. Здесь это опасный и грязный процесс с высокой вероятностью неудачи. Абортивные средства, к которым она имела доступ, на данный момент были не более чем ядом, но Юи предпочла бы сделать это сама. По крайней мере, тогда она смогла бы устранить любые осложнения.
  
  Отчаявшаяся женщина готова на всё. Несколько лет назад девушка забеременела от странствующего торговца. Не желая никому рассказывать о своем позоре, она приняла сырой паслен, и Юи нашла ее истекающей кровью. Было уже слишком поздно.
  
  - Умэ-ни, что бы ты ни делала, я буду поддерживать тебя. - Она колебалась. - Ты не хочешь... родить ребенка?
  
  - Хочу! - Сразу же ответила Умэ. - Как я могу не хотеть? Это ребенок Кайто. Я люблю его, я... я люблю его, Юи. - Она вытерла слезы и глубоко вздохнула, демонстрируя твердость духа и самообладание, которые воспитывала крестьянская жизнь. Сентиментальность, это непозволительная роскошь. - Мы всё равно собирались пожениться. Мы можем пожениться немного раньше, я думаю. Я знаю, что он всего лишь наемный работник, но я люблю его. - Умэ кивнула, приняв решение. - Я выйду за него замуж, Юи. Он скажет 'да'. Я знаю это.
  
  Она улыбнулась старшей сестре. Всё оказалось не настолько пессимистично, как на первый взгляд.
  
  - Поздравляю, Умэ-ни. И ты знаешь, что говорят люди. Первый ребенок может появиться в любое время после свадьбы...
  
  - Но на второго всегда уходит девять месяцев. - Закончила Умэ. Они обе захихикали, скорее от облегчения, чем от шутки. Умэ снова крепко обняла сестру. Ее улыбка стала более уверенной, хотя голос все еще дрожал. - Спасибо, сестренка. Мне уже лучше. Я думала, что сойду с ума!
  
  - Не беспокойся. - Юи похлопала сестру по спине. - Всякое бывает. - Она отстранилась и посмотрела на нее твердым взглядом. - Но мы должны быть готовы к родам, хорошо? Я расскажу тебе о том, что ты должна делать теперь, когда у тебя есть ребенок. Будь я проклята, если позволю своей будущей племяннице или племяннику родится нездоровым.
  
  - Поняла. - Умэ вытерла последнюю слезинку. - Я обещаю, что буду внимательно слушать наставления.
  
  Юи сжала руку сестры.
  
  - Не волнуйся, Умэ-ни. Ты станешь отличной мамой.
  
  Она усмехнулась в ответ.
  
  - Почему-то у меня такое чувство, что ты будешь лучшей.
  
  
  
  
***
  
  
  
  
  Пациенты Сенджу почти всегда приходили с тяжёлыми ранами. И Тоука, - так звали эту куноичи, - не стала исключением. Она выглядела как воин: серые доспехи и суровый взгляд, но волосы её всё же отдавали женственностью и были завязаны в замысловатый узел, который был одновременно элегантным и практичным. Из того, что Юи успела узнать о ниндзя, большинство куноичи работали в качестве помощников. Она предполагала, что Тоука должна быть очень искусной, чтобы обойти строгие гендерные нормы и стать бойцом на передовой.
  
  Даже раненая, Тоука держалась уверенно. Сломанная рука была наименьшей из ее ран - Юи больше беспокоила рана на животе. Рана глубокая, но, к счастью, не пробила желудок, а ожоги, тянущиеся наружу, прижгли ее. Тем не менее, всегда оставалась самая опасная часть - занесения смертельной инфекции.
  
  - Давно не виделись, Юи-сан. - Сказала Тоука, осматривая свою недавно вправленную руку. - Как бы ни было приятно тебя видеть, не могу сказать, что я рада новой встрече. - Она улыбнулась, смягчая суровые черты лица и давая понять, что говорит в шутку.
  
  - Было бы неплохо, если бы мы хоть раз встретились, без необходимости твоего экстренного исцеления. - Согласилась Юи. Она отступила на шаг, осматривая свою работу. - Хочешь взять с собой какие-нибудь мази или лекарства?
  
  Тоука покачала головой.
  
  - Думаю, дальше я справлюсь сама...
  
  - Целительница-а-а! - Раздался певучий голос, когда мужчина проскользнул в окно. Это был еще один из ее постоянных пациентов, Учиха Рай, пожилой мужчина с постоянной ухмылкой и склонностью хвастаться своими детьми. - Если вы не возражаете, я...
  
  Сенджу и Учиха сцепились взглядами, и воздух словно застыл киселём. Юи замерла на целую секунду, потому что такого еще никогда не случалось. Этого никогда не было раньше. На секунду тишина дала ей надежду. На лице Раи застыл шок, но больше ничего. Глаза Тоуки не метнулись к выходу, и она не сразу потянулась за оружием.
  
  Мгновение прошло. Раи двинулся первым, его лицо исказилось, а из горла вырвался рык.
  
  - Ты. - Выдохнул он. Полыхнуло жаром, хлынула чакра, и всё произошло до невозможности быстро. Стекло разлетелось на осколки, её стол швырнуло о стену а прочие предметы залетали по комнате из-за двух шиноби, двигающихся настолько быстро, что за ними невозможно было углядеть... демоны и тьма поползли по краям её зрения, гротескные и ужасные, а мир заходил ходуном из-за головокружения, которого она не чувствовала с тех пор, как...
  
  Дым. Непреодолимые черные облака пронеслись по ее комнате, и Юи с ужасом осознала, что её клиника горит. Она вслепую бросилась к выходу, но кто-то схватил ее и оттащил от разверзшегося ада.
  
  - Нет! - Прохрипела она, кашляя от дыма. - Нет...
  
  Два ниндзя то исчезали, то появлялись вновь, переплетались в смертельно танце, сражались вокруг руин ее дома. Жители деревни суетились, таская ведрами воду из рек и колодцев, смачивая окружающие здания и пытаясь потушить растущий пожар. Вокруг нее полыхали угли, и два голоса - Сэн и Эйджи, наверное, - бормотали слова утешения, но Юи их не слышала.
  
  Ее клиника.
  
  - Нет, нет... - Она встала переполненная раздражением и твёрдым желанием зайти внутрь, взять что-нибудь, но ученики удержали ее. Ниндзя все еще сражались, и хаос разрухи начал распространяться. - Нет, остановитесь!
  
  Грохот был невыносим.
  
  - Прекратите! - Кричала она, голос срывался от напряжения. - Остановитесь, остановитесь сейчас же!
  
  Тоука и Раи на секунду замерли, ошеломленные тем, что она повысила голос. Каким-то краем сознания Юи понимала, что и другие люди в деревне сделали то же самое, но она смотрела только на ниндзя.
  
  - Посмотрите, что вы наделали! - Юи жестом указала на то, что осталось от ее клиники. Лицо её покраснело и дрожало от дикого бешенства. Она никогда не была так зла. Как они могли так поступить с ее домом? - Как вы смеете?
  
  Они замерли неподвижно. Раи широко открыл рот от ужаса, осознав, что натворил. В глазах же Тоуки плескалось сожаление.
  
  - Убирайтесь.
  
  Тоука сделала неуверенное движение, как бы делая шаг вперед, и Раи вздрогнул, переведя взгляд с нее на Юи.
  
  - Но... - Он замялся, протягивая руку. Тоука напряглась и сгорбилась, схватившись за бок.
  
  - Убирайтесь из моего дома! - Теперь она кричала. - Убирайся и не смейте возвращаться! Забирайте свои битвы с собой! Уходите, черт возьми, уходите!
  
  Шиноби замешкались от охватившего их шока. С одной стороны, на них кричит какая-то простолюдинка. С другой стороны, у этой простолюдинки отменная репутация целителя, и она неоднократно их лечила, причём лечила тяжёлые раны, едва не смертельные, а не царапины.
  
  Два ниндзя исчезли, как будто их там и не было, оставив лишь тлеющие останки ее клиники.
  
  Юи закрыла лицо ладонями и заплакала.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Простолюдины не могли позволить себе роскошь плакаться и попусту тратить время, то есть - рефлексировать. Они брали себя в руки, сдували пепел и шли дальше. Юи старалась. Она действительно старалась. Юи снова погрузилась в рутину: она перевязывала раны, принимала роды и лечила простуды, используя свои сараи как временную клинику.
  
  Она была в норме. Она справлялась.
  
  Но каждый раз, когда она видела обгоревшие руины своего дома, то чувствовала, будто кто-то скальпелем ведёт по сердцу. Клиника всё ещё тлела в ее памяти. Юи была не понаслышке знакома с насилием и разрухой, но это потрясло ее. Нападение бандитов - событие ожидаемой, едва ли неизбежное в условиях дикого средневековья, и потому отнеслась она к нему беспристрастно, стоически, словно к землетрясению или наводнению. Но это... это случилось из-за ее пациентов, ее друзей.
  
  Её клиника исчезла.
  
  Но было слабое утешение. Никто в деревне не пострадал. Два сарая обгорели, один лишился половины крыши, но оба были целы, как и их содержимое. Сад был разрушен. Однако у растений Хаширамы осталось достаточно зеленой поросли, чтобы они могли восстановиться. Для остальных же у Юи были семена. У нее осталось всего два приличных кусодэ, но они были лучше, чем те, что она имела раньше, в бытность своего детства в этом мире. Юи должна была постоянно напоминать себе обо всём, что у неё ещё есть, иначе она рисковала утонуть в отчаянии.
  
  С большей силой, чем нужно, Юи выдернула один из сорняков в своем саду, шипя, когда колючка впилась ей в ладонь. Она выдернула его и бросила в кучу, а затем топнула ногой по разворошенной грязи.
  
  - Ты... в порядке, Юи-сенсей? - Пробормотал Эйджи, наблюдая за ней и в пол силы ковыряя свой участок.
  
  - В норме. - Она потерла щеку и надулась. - Где Сэн?
  
  Парень нахмурился.
  
  - Со своей новой подружкой. Не спрашивай, как ее зовут. Я не знаю.
  
  - Он ходил к Мике домой, чтобы проверить ребенка?
  
  - Да, Сэн сказал, что у мамы и ребенка все хорошо. Мика беспокоилась, что он слишком много спит, - парень фыркнул, - но это неважно, малыш хорошо питается и вполне активен.
  
  Она покачала головой. Оба мальчика были в том возрасте, когда девочки перестают быть мимолетным увлечением. Сэн осознал и принял, - в прямом и метафорическом смысле, - концепцию ухаживания, используя все преимущества своего возросшего статуса. Быть учеником деревенского целителя, очевидно, было весьма популярно среди девушек. С другой стороны, Эйджи был либо более сдержан, либо пока не проявлял интереса к женскому полу.
  
  Юи сорвала еще одно растение, раздумывая, стоит ли отнести его в сарай. Эти травы обладали целебными свойствами, а при правильном приготовлении были довольно вкусными. У нее уже был большой запас, но еще один не помешает. Эйджи сорвал тот, с которым возился, и выругался. Он вырвал только стебель, оставив корень в земле.
  
  - Доброе утро! - Послышался хриплый голос. Женщина, несущая несколько свертков, спотыкаясь, шла по тропинке. Кашель сотрясал ее тело.
  
  Аки была нечастой гостьей из деревни, расположенной в двух днях пути. Каждый месяц она приходила купить лекарства от простуды для себя и других жителей деревни, так как их собственный лекарь скончался в прошлом году.
  
  - Твой кашель стал хуже. - Нахмурившись, заметила Юи. - Ты принимала все лекарства, что я дала?
  
  - Ах, да, но их не хватило. Мой племянник простудился, и я поделилась... - Аки внезапно остановилась, и на ее лице появился ужас, когда она уставилась на обгоревшие останки клиники. - Нет, - прохрипела она, опять закашлявшись, - так это правда... как они могли так поступить? Что ты... - Она прижала руку к сердцу. - Твоя клиника... её больше нет.
  
  Юи встала.
  
  - Я всё ещё лекарь. - Она жестом указала на сарай, который стал временным рабочим местом. - Мои лекарства там.
  
  От благодарности и облегчения женщина попятилась.
  
  - О, Боги... будь ты благословлена, целительница. Да будут боги с тобой...
  
  Юи посмотрела на Эйджи, и он кивнул.
  
  - Я закончу прополку за тебя. - Пробормотал он тоскливо, глядя на сорняки. - Это не займет много времени.
  
  - Спасибо. - Поблагодарив ученика, Юи протянула руку пациентке, стараясь поддержать её, так как у женщины начался очередной приступ кашля. - Пойдем в дом. Я дам что-нибудь от кашля.
  
  Аки одарила ее вымученной улыбкой, и Юи вспомнила, зачем она вообще это делает.
  
  - Благослови тебя Боги, целительница. Ты даешь нам больше, чем мы заслуживаем.
  
  - Нет. - Ответила Юи, улыбаясь. - Я даю недостаточно.
  
  'Меньше, чем способна'
  
  
  
  
  
***
  
  
  
  После разрушения дома Юи, жители деревни почему-то решили, что она буквально не выживет, если они все разом не начнут ей помогать. В каком-то смысле это и впрямь было так. Моральная поддержка очень пригодилась девушке. И это было... трогательно. То, как много людей приходили проведать её под тем или иным предлогом. Только вчера деревенский плотник пообещал бесплатно заменить ей мебель в качестве платы за роды, - которые прошли три года назад, - а кузнец подарил ей чайник взамен сгоревшего. Мать Эйджи дала ей дополнительную порцию риса, утверждая, что забыла отплатить Юи за то, что та вылечила ее от давно забытой простуды. Юи неделями даже не готовила, потому что то один, то другой житель деревни под каким-то предлогом давал ей еду.
  
  Обычные торговцы были не менее щедры: Цубаки давала ей по дешевке лишнюю стеклянную посуду, торговцы тканями подбрасывали в оплату лишнюю ткань, и так, каждый торговец помогал в меру своих сил и наличия товаров. Вместо того, чтобы позволить ей заплатить или выписать долг, почти все они утверждали, что отплачивают ей за те или иные мнимые долги. Ей никогда не вернуть всё утраченное, но Юи быстро восполнила самое необходимое. Оставалось только восстановить клинику.
  
  Не менее щедрыми, если не более, были ниндзя. Эмигику, например, оставили кимоно, каждое из которых было более изысканным, чем предыдущее (и, скорее всего, полученное нелегально).
  
  Другие оставляли деньги или какие-то вещи - один мужчина по имени Шикари оставил 'сочувственную' записку. С подробными инструкциями о том, как отомстить кланам, вовлеченным в это дело. Да, шиноби и впрямь весьма своеобразный народец.
  
  Так или иначе, все ниндзя точно знали, кто это сделал.
  
  'Учиха. - Бормотали они себе под нос, за чем следовало не менее яростное: - Сенджу'
  
  Представители этих двух кланов не появлялись в ее клинике уже почти три недели. Это заставило Юи задуматься. Они решили, что она не станет их лечить? Что запретит им посещать ее клинику? Не имея возможности связаться с ними, она могла только ждать, пока они сами придут к ней.
  
  
  
  
  
***
  
  
  
  
  В душный летний день Юи откинула волосы с потного лица и уставилась на очередную неудачную культуру. Желатиновая основа сработала, но ей все еще было трудно найти подходящую плесень, которая бы производила пенициллин. Она вздохнула и начала приводить себя в порядок.
  
  - Юи-ни? - Обратился Сэн, открывая дверь в сарай. Он говорил осторожно; каждый слог был выверенным и четким: - К тебе пришли.
  
  К ней пришли. Не для лечения? Значит, поговорить? Возможно, это торговец, желающий купить лекарство, но тогда непонятно, почему Сэн не назвал его имени. Он был знаком с большинством из них, а те, кого не знал, скорее всего, поделились бы с ним своими именами.
  
  - Я буду там через секунду. - Она оттерла последний кусочек плесени и положила его в кипящую воду, чтобы продезинфицировать.
  
  - Я думаю... тебе лучше поторопиться. Я закончу.
  
  Юи посмотрела на него, наконец-то заметив, как он напряженно стоит, сжав кулаки, с расширенными глазами.
  
  Шиноби.
  
  - Хорошо. - Тихо сказала она, вытирая руки. - Я пошла.
  
  Жара снаружи была такой же гнетущей, как и влажность внутри ее сарая. Юи вновь вытерла пот со лба и огляделась в поисках пришедшего ниндзя - но не для лечения. Он сидел в саду, перебирая пальцами нежные новые ростки растений. На мгновение она не узнала его. Его каштановые волосы были убраны назад, и на нем не было характерных доспехов. Затем он встал и шагнул вперед.
  
  - От имени моего клана и Тоуки. - Сразу же начал Хаширама, встретив ее взгляд. - Я признаюсь, что я, что мы... - Он запнулся, повысил голос и попытался продолжить: - За великое зло, причиненное... - опять прервался, сглотнул и опустил взгляд.
  
  Когда Хаширама поднял голову, вся формальность исчезла, а глаза его были полны решимости и душевной боли.
  
  - О, Юи-сан, мне так жаль. Я бы пришел раньше, но... я не мог.
  
  Она долго смотрела на него, но симптомы переутомления заметила в первые пару секунд: чёрные мешки под глазами, бледный цвет лица, едва заметное подрагивающие ладони и нестабильная мимика. Причём Юи была уверена, что последние два симптома вызваны не волнением, - право слово, это шиноби, - а ужасным истощением, как физическим, так и ментальным.
  
  Юи сомневалась, что выглядит лучше него. Они оба были измождены, но если она, от постоянной работы и лёгкого налёта депрессии из-за неудач, то он - из-за бесконечных битв. Из-за войны.
  
  - Как Тоука? - Спросила она наконец.
  
  Он моргнул, и на его лице появились зачатки осторожного облегчения.
  
  - У нее все хорошо. Твои швы держались, пока она не вернулась, а наши целители позаботились об остальном.
  
  - Славно.
  
  На мгновение они оба замолчали, читая друг друга. Затем Хаширама нарушил хрупкую тишину.
  
  - Я здесь, чтобы всё исправить, Юи-сан.
  
  Он был с пустыми руками, и ей стало интересно, как именно он собирается это сделать.
  
  - Я всё ещё практикуюсь в этом. - Признался он. - Так что это может и не лучший вариант, но должно сработать.
  
  Общий каркас для замены ее дома был готов, но до завершения строительства оставались недели. Хаширама медленно обошел его границы, сделав один круг, затем второй, после чего отступил назад и закрыл глаза. Скрутив руки странным образом, Хаширама вдохнул и задержал дыхание. Затем он выдохнул, и всплеск чакры пропитал всё вокруг, наполнил воздух и заплясал на ее коже, глубокий, тяжелый и гулкий, как дух старого леса. Хаширама сделал еще один вдох, и когда он выдохнул, деревья вырвались из земли. Они вытянулись ввысь, а затем изогнулись, сложились и скрутились, пока не приобрели форму ее клиники.
  
  У Юи от шока даже рот немного приоткрылся.
  
  Она молча смотрела на происходящее. Точнее, уже произошедшее. Смотрела и гадала: а не сон ли это? Не приступ лихорадки? Или жестокая иллюзия? Может ли это быть реальностью?..
  
  - Я понимаю, что это не достойная компенсация за всё, что ты потеряла. - Прозвучал напряжённый голос Хаширамы, руки которого теперь заметно дрожали и время от времени дёргались, словно готовые атаковать. - Но я надеюсь... что это...
  
  Он покачнулся, и Юи наконец-то вышла из оцепенения. Она бросилась к нему и опустила его на землю, рефлекторно проверяя пульс и температуру.
  
  - Я в порядке. - Уверял Хаширама, пытаясь оттолкнуть ее руки. - Это просто недостаток сна и легкое чакроистощение. Я буду в порядке, правда. Я вернусь домой, высплюсь, и буду как новенький!
  
  - Ты вырастил дом! - Она рассмеялась от изумления. - Как? Как ты можешь быть после такого в порядке? Как ты вообще это сделал?
  
  Он тоже засмеялся, но слабо и тихо, а не со своей обычной яркостью.
  
  - А, ну... что я могу сказать? Это просто то, что я умею.
  
  - Скромняга. - Она покачала головой, обеспокоенная и ошеломленная, несмотря на его заверения. - Ты не перестаешь меня удивлять.
  
  Он сдался и лег на спину, глядя на нее с язвительной улыбкой.
  
  - Я могу сказать то же самое.
  
  Они пролежали так несколько мгновений. Юи потеряла дар речи от невозможности увиденного, Хаширама же завис на грани измождения. Ворох мыслей её кружил исключительно вокруг только что выросшего дома, и были полны они благоговения и неверия, но лишь до тех пор, пока она вспомнила, зачем он вообще был только что создан. Юи не хотела, чтобы это повторилось. Она посмотрела на мужчину, сидящего рядом с ней. Он был другом, шиноби и сыном главы клана Сенджу. Он не был похож ни на кого, кого она когда-либо встречала в этом мире, он был человеком, который мечтал выйти за рамки этого общества. Хаширама был так добр к ней, так великодушен. Но ей всё ещё было о чем спросить.
  
  - Хаширама-сан... - Начала она и запнулась. - Помнишь ли ты ту услугу, которую обещал твой отец?
  
  - Хм? Да? - Хаширама посмотрел на неё с мягкой улыбкой.
  
  - Я знаю, что она... Я знаю, что она уже была оплачена, но могу ли я попросить еще об одной?
  
  Он сел.
  
  - Юи-сан, до сих пор многое должны и вернули долг сполна. Конечно, ты можешь просить, и я сделаю всё возможное, чтобы выполнить желание.
  
  - Я хочу, чтобы моя клиника была местом, где никто не сражается. - Она мгновение пыталась вспомнить фразу, и наконец вспомнила. - Я хочу, чтобы это была нейтральная территория. Официально. Мне нужно слово твоего клана. - Юи сделала паузу и добавила. - И я поговорю с Учихами.
  
  Глаза Хаширамы распахнулись.
  
  - Ты с ними знакома?
  
  Юи сглотнула, нервничая. Он говорил о мире без конфликтов, но, насколько она знала, это были всего лишь слова.
  
  - Я знаю, что Сенджу и Учиха не ладят...
  
  Он схватил ее за руки.
  
  - Юи-сан, - резкий вздох, - если это... это может стать первым шагом к миру...
  
  Лицо Хаширамы озарилось надеждой и решимостью.
  
  - Мой отец согласится. Я позабочусь об этом.
  
  Юи не могла не улыбнуться в ответ.
  
  - Спасибо. - Сказала она, вложив в это простое слово всю свою радость и благодарность. - За всё.
  
  - Нет, Юи-сан. Тебе спасибо.
  
  
  
  
***
  
  
  
  
  Дом был построен не идеально. В стенах и крыше зияли несколько щелей, которые пришлось заделывать. Тем не менее, Юи смогла переехать в дом почти сразу. Он был больше, чем ее старая клиника, с четырьмя комнатами вместо двух, и даже спустя несколько дней всё вокруг слегка гудело от чакры. Каждый раз, глядя на свою клинику, Юи чувствовала теплое умиление и благоговение перед полной невозможностью того, что Хаширама вырастил для нее дом.
  
  Все остальные, разумеется, чувствовали то же самое. Как следствие, слухи о том, что она благословенна, что она богиня, увеличились в десять раз. Она относилась к ним с недоумением, не зная, что делать с маленьким святилищем, которое было построено для бога медицины возле ее дома. (Втайне Юи задавалась вопросом, для кого были эти подношения - для бога... или для нее).
  
  Через неделю после приезда Хаширамы на пороге ее дома появился молодой человек. На вид он был ровесником Сэна, в конце подросткового возраста, если не немного старше. Судя по плотно прилегающим доспехам, он явно был из стана шиноби. Юи внимательно осмотрела его, задержавшись на X-образном шраме, покрывающем его щеку, и бледно-коричневых волосах. Он выглядел странно знакомым.
  
  Подросток глубоко поклонился.
  
  - Вы оказываете нам большую честь, Юи-сан. - Сказал парень, протягивая ей переплетенный свиток. - Всё готово.
  
  - Спасибо. - Пробормотала она в ответ, принимая свиток.
  
  Поклонившись, он исчез. Она и глазом не моргнула, - привыкла уже, - споро вернувшись в дом к столу.
  
  - Что там у тебя, сестренка? - Сэн оторвался от работы над банановой кожурой. - Еще одна запоздавшая оплата?
  
  Юи покачала головой, развернула свиток и углубилась в кандзи, то и дело прося Эйджи помочь с самыми сложными символами. Когда она дошла до сургучной печати с гербом Сенджу на конце, девушка улыбнулась. Хаширама справился; его клан официально поклялся относиться к ее клинике как к нейтральной территории, свободной от насилия.
  
  - Обещание. - Наконец ответила Юи. - Обещание мира
  
  
  
  
***
  
  
  
  Всего через несколько дней после того, как Сенджу загладил свою вину, появился Мадара. Точнее, он появился возле ее клиники и постучал, на что Юи сразу же с недоверием указала.
  
  - Ты постучал.
  
  Он посмотрел на неё, потом на клинику, а затем снова на неё с выражением, граничащим с неловкостью.
  
  - Да.
  
  Она отступила в сторону, и Мадара вошел, не проявляя ни малейшей перфектной уверенности. Он не выглядели робким или нерешительным, - более того, Юи была почти уверена, что этот парень в принципе таковым не бывает, - но каким-то... тихим и понурым. Мадара протянул руку и коснулся стен клиники, резко вдохнув. Затем он обернулся. В его руках была матерчатая сумка, - к счастью, без отрубленных конечностей, - которую он протянул ей после минутного раздумья.
  
  - Целительница, я пришел загладить свою вину.
  
  Юи взяла сумку и стала ждать.
  
  Он сделал паузу, ожидая, что она заговорит, и жестко продолжил.
  
  - Это всего лишь монеты. Этого недостаточно, чтобы отплатить тебе...
  
  - Ты прав. - Согласилась она.
  
  Мадара замер.
  
  - Что? - Он не заикнулся и не стушевался, но от недоверия, единственное слово резко повысилось в тоне.
  
  - Этого недостаточно. - Юи положила мешочек на стол. Он был тяжелым, и его содержимое тихо звякнуло; она не сомневалась, что это деньги.
  
  - Тогда... что тебе нужно? - В его голосе не было обиды. Напротив, легкое любопытство подрывало напускную незаинтересованность в его словах и выражении лица.
  
  Она заговорила, тщательно выговаривая каждое незнакомое слово.
  
  - Мне нужно соглашение о нейтралитете для моей клиники.
  
  - Нейтралитет? - Повторил он, резко и сухо. - Ты хочешь, чтобы твоя клиника официально стала нейтральной территорией?
  
  - Д-а... да. Да, хочу. - Юи посмотрел на свои руки, прежде чем снова встретиться с ним взглядом. - Ты не будешь сражаться в моей деревне. Никто из твоего клана.
  
  Он протяжно выдохнул, почти вздохнул.
  
  - Занятная мысль, но Сенджу никогда не согласятся. Их нынешний лидер - озлобленный на весь мир старик, который отказывается...
  
  Юи достала свиток со своей полки и положила его на стол. Мадара уставился на него. Он взглянул на неё и развернул свиток. Его глаза пробежали по содержимому, и во второй раз его охватило выражение чистого шока. На мгновение он застыл в неверии, но затем на его лице мелькнула растерянность, подозрение и, наконец, надежда.
  
  - Я... - Начал он. И остановился. Он прочитал свиток снова, и еще раз, прежде чем поднял глаза. - А что, если я скажу 'нет'?
  
  На этот раз вздохнула она. Юи села и жестом пригласила его присоединиться к ней, и он с нарочитой грацией согласился. Чайник засвистел. Юи не сделала никакого движения, чтобы взять его.
  
  - Я ничего не смогу сделать. - Сказала она наконец.
  
  - Что ты имеешь в виду. - Спросил он, и в его голосе снова появился намек на надменность.
  
  - Я не питаю глупых иллюзий на свой счёт и в полной мере осознаю, в каком мире живу. И как бы я ни старалась, что бы ни делала, я всегда была, есть и буду в невыгодном положении, когда речь заходит о шиноби. - Она сложила руки и продолжила всё тем же спокойным, ровным голосом: - Ты можешь убить меня, не моргнув глазом, и я не смогу тебя остановить. Я не могу заставить тебя ничего сделать.
  
  Мадара вздрогнул, когда пар снова зашипел. Всегда бдительной и готовый к нападению.
  
  - Это неправда. Ты всегда можешь пригрозить, что перестанешь нас лечить или давать лекарства.
  
  Юи немного помолчала. Она бы солгала, если бы сказала, что эта мысль никогда не приходила ей в голову. Но каждый раз она приходила к одному и тому же выводу.
  
  - Нет. Я не стану шантажировать кого-либо с помощью медицины. - Юи непреклонно смотрела на него. Это была еще одна черта, которую она не хотела переступать. - Исцеление - это право. Я не буду никому его навязывать. Это не... - Это не обусловлено, хотела сказать она, но знания местного языка вновь подвело её. - Если я перестану давать лекарства вашему клану, кто пострадает больше всего?
  
  Он ничего не ответил, а смотрел на нее с пристальным вниманием, граничащим с пронзительным.
  
  Она продолжила, набирая обороты:
  
  - Пострадают не те, кто не согласен. Не те, кто имеет право сказать 'да' или 'нет'. Это будут дети, бедные, те, кто не может лечиться самостоятельно. Так кому бы я навредила? - Юи прижала руку к столу и произнесла с полной убежденностью. - Я не вправе выбирать, кто заслуживает исцеления, а кто нет.
  
  Чайник засвистел в третий раз в наступившей тишине.
  
  - И, - сказала она, криво усмехнувшись, - если сказать шиноби 'нет', то они еще сильнее захотят меня убить.
  
  Теперь Мадара казался почти весёлым.
  
  - Как интересно... ты не боишься бросить вызов ниндзя. Но если ты так сильно боишься за свою жизнь, то могла бы научиться защищаться. Ты уже умеешь использовать чакру.
  
  Юи рассмеялась.
  
  - Защищать себя? Какой шиноби согласиться стать моим наставником? - Она поднялась, чтобы снять чайник с огня. - Кроме того, многие не рискнут приходить за помощью зная, что я могу им навредить. В бытности слабой девушки тоже есть свои плюсы. - Она оглянулась через плечо, добавляя в огонь дров. - Но ты так и не ответил мне. Как думаешь, клан Учиха согласится на нейтральную территорию?
  
  Мадара выдохнул и перешёл с напряжённой позы во что-то более неформальное.
  
  - Да. - Тихо сказал он. - Конечно, мы бы согласились. Твоя медицина была бесценна для клана, Целитель. Она смягчает один из наших недостатков. Единственное, о чем можно было бы беспокоиться, так это о Сенджу и о том, ответят ли они взаимностью. Но ты уже справилась с этим.
  
  Она улыбнулась, мягко и медленно, и принесла чайник.
  
  - Чаю?
  
  Он кивнул, глядя в сторону, и Юи налила ему чашку.
  
  - Так ты думаешь, что глава клана Учиха согласится? - Спросила она, желая знать наверняка.
  
  - Ну, конечно. - Мадара подмигнул ей с лёгкой ехидцей. - В конце концов, я и есть глава клана Учиха.
  
  Она сделала паузу.
  
  - О.
  
  Это... многое объясняло, начиная с временами подчёркнуто надменного поведения, заканчивая эдакой аурой командира. Он никогда не говорил о себе, но Юи все равно покраснела от смущения, что не поняла этого раньше.
  
  На его губах заиграла ухмылка, но Мадара сдержался и никак не прокомментировал ситуацию.
  
  Они оба пили чай, довольствуясь молчанием, пока он вдруг не задал вопрос.
  
  - А ты как думаешь, мир возможен?
  
  - Безусловно. - Ответила она без колебаний.
  
  - Но ты же сказала, что ничего не можешь сделать против шиноби. Против насилия. - Мадара прищурился. - Как ты можешь быть уверена в мире, если сама бессильна?
  
  - Физически - да. И я бессильна лишь в том проявлении силы, которое близко́ тебе. - Юи отпила глоток чая и поморщилась. Слишком долго настаивался и стал горьким. - Но есть и другие способы изменить ситуацию. Добрые слова. Хорошие поступки. Дружба.
  
  Его короткий смешок был издевательским.
  
  - Это сработало? - Сказал он резко и сардонически.
  
  - Сработало? - Тихо повторила она. Юи посмотрела на свиток на столе, потом на него.
  
  Мадара сделал паузу. Его хмурый взгляд нельзя было назвать противоречивым, но в нём уже не было прежней убеждённости.
  
  - Что если... - Сказал он через мгновение, покорившись. - Что, если бы мир был действительно невозможен?
  
  - Даже если так - это не значит, что нужно прекратить попытки. - Юи продолжала пить чай, несмотря на его вкус; Мадара давно отставил его в сторону. - Тот, кто уверует, что неспособен что-то изменить - никогда этого и не изменит. А тот, кто будет хотя бы пытаться... для него вопрос останется открытым до самого конца.
  
  Он долго смотрел на неё. Так долго, что тишина стала неловкой. На секунду Юи показалось, что в его глазах блеснул бордовый цвет.
  
  - Ты довольно наивна.
  
  - Это не значит, что я ошибаюсь.
  
  - Нет. - Согласился он, и его улыбка стала резкой, честной и немного неуверенной. - Нет, не значит.
  
  
  
  
  

Главы 21-25

  
  
  
  
  Книготорговец вернулся со свитой на буксире. На этот раз с Тосихиро были три ниндзя-охранника, - а ещё их четыре собаки, - и три самурая. Также присутствовал худой мужчина, которому на вид около тридцати лет. Круглые очки сползали с его носа. Одет он был в традиционное бледно-зеленое хаори профессиональных врачей. Раньше в ее клинике было бы невыносимо тесно от такого количества людей, но в новой, более просторной - лишь немного тесновато.
  
  - А, Юи-сан! - Тосихиро ворвался внутрь, рукава вышитого кимоно хлопали, когда он неглубоко, но демонстративно поклонился. - Я вернулся, как и всегда. Ваша изысканность побуждает меня вернуться!
  
  Доктор и старший самурай нахмурились, но никто не стал комментировать... эту излишнюю патетичность.
  
  - До меня дошли слухи, что всё здесь сгорело, но я несказанно рад узнать, что это были лишь слухи.
  
  Юи не стала его поправлять и прерывать восхваления, дожидаясь, когда он успокоиться и они смогут перейти к сути дела.
  
  Не сразу, но миг этот наступил.
  
  - Это подводит меня к одной из причин, по которой я совершил опасное, очень опасное путешествие, чтобы добраться до вашей скромной обители. - С очередным взмахом руки он вручил ей переплетенную книгу. Она взяла ее, и настроение скакнуло на несколько порядков, когда она увидела напечатанные слова на титульном листе.
  
  
  
  
  
Медицинский букварь Юи
  
  
  
  
  Сэн и Эйджи, которые глазели на самурая из угла комнаты, столпились вокруг нее.
  
  - Смотри, смотри! - Сказал Эйджи, указывая на одну из напечатанных иллюстраций. - Это я нарисовал!
  
  - На ней есть твое имя, сестренка! - Сэн аж надулся от гордости, когда закончил произносить название.
  
  Тосихиро прочистил горло.
  
  - Может быть, вы могли бы пока отпустить детей погулять, чтобы мы могли закончить обсуждение дел? Будет неловко, если они станут нам мешать. А я так давно мечтал поговорить с вами.
  
  Оба юноши вздрогнули. В свои восемнадцать лет они - взрослые, по всем меркам. В словах торговца не было ничего, кроме чистого снисхождения и пренебрежения, а покрасневшее лицо Сэна говорило о том, что он вот-вот вспыхнет. Юи коснулась его плеча и твердо посмотрела на Тосихиро.
  
  - Мои ученики знают, как себя вести. - Тихо сказала она.
  
  Он сморщил нос.
  
  - Очень хорошо. - Тошихиро положил на стол мешочек с монетами. - Прилагаю ваши двадцать пять процентов от прибыли. Должен признать, что в сельской местности эта книга продавалась довольно хорошо, хотя в столице и городах она провалилась. Как жаль, что они не видят вашей мудрости!
  
  - Двадцать пять процентов? - Юи нахмурилась. - Мы договаривались об одной трети.
  
  - Правда? - Его напускное выражение полного шока никого не убедило, а когда он оглянулся на самураев, то сразу передумал ломать комедию. Самый старший из них сопровождал купца, когда они заключали соглашение, и сейчас он выглядел весьма недовольным... - Ах, боже. Простите меня, дорогая. Запамятовал.
  
  Тосихиро положил в мешочек еще несколько монет и сделал паузу.
  
  - Вы уверены, что это было не тридцать процентов?
  
  - Мне принести контракт? - Она не блефовала - контракт и другие важные бумаги она хранила в своем сарае. Юи не так уж сильно волновали несколько монет... но дело здесь в принципе. Негоже позволять дурить себя, особенно когда изначальные условия и так были щедры. Конечно, Тошихиро мог солгать о том, сколько прибыли он получил в общей сложности, но уж с этим она ничего не могла поделать.
  
  - Не нужно! Теперь я вспомнил, это точно была одна треть. Как же я глуп! С возрастом такие провалы в памяти случаются время от времени, особенно когда я наслаждаюсь вашим присутствием.
  
  - Чушь собачья. - Пробормотал Сэн.
  
  Юи бросила суровый взгляд на брата, затем нахмурилась и посмотрела на Тосихиро. Она позволила ему поерзать под ее взглядом, - и взглядом его помощников, особенно самураев, - прежде чем оставить этот вопрос.
  
  - Он плохо продавался в городах? - Спросила она. Несмотря на сей прискорбный факт, Юи была рада услышать, что книга хорошо продается в сельской местности, где, как правило, меньше знают о медицине.
  
  - Нет, дело не в этом. - Слова Тосихиро были отрывистыми. Неожиданно он не стал продолжать.
  
  - А в чём дело?
  
  На секунду с него слетела маска, и в глазах заплескало всё плохо скрываемое к ней презрение, которое купец испытывал к жалкой простолюдинке.
  
  - В том, - начал он медленно, как будто говорил с глупым ребенком, - что вы простолюдинка с окраины, не имеющая настоящих медицинских знаний. С какой стати квалифицированные врачи в культурных городах будут вас слушать? - Его сахарная улыбка вернулась на место, а голос разлился ручьём патоки. - Неважно. Вы всегда будете для меня как солнце, освещая своими яркими знаниями тех, кто слушает.
  
  Юи знала об укоренившемся сексизме в этом обществе, равно как и расслоении самого общества на строгую иерархию. Она видела примеры этого каждый день. Негласные правила, которые определяли, что могут и чего не могут делать женщины. И все же... все же Юи забыла, что эти правила могут повлиять и на нее. Она привыкла быть изгоем, человеком, к которому относились с почти равным уважением, несмотря на его пол - не исключением, как таковым, но тем, на кого правила не распространялись.
  
  Но так было только в ее деревне. Только с её пациентами.
  
  - Что ж. - Сказал он, задержав на лице ухмылку. - Вам удалось произвести впечатление по крайней мере на одного уважаемого доктора. Вам определенно повезло, моя милейшая. - Он жестом указал на вышеупомянутого мужчину. - Могу я представить вам доктора Макото?
  
  Доктор шагнул вперед.
  
  - Очень приятно, Юи-сан, наконец-то официально познакомиться. - Его голос оказался на удивление мягким. Он потер переносицу, на которой сидели очки.
  
  - Я думаю, он хотел обсудить некоторые вопросы, касающиеся вашей... книги. Возможно, исправить некоторые медицинские неточности, хотя я знаю, насколько вы непогрешимы. - Самодовольство Тошихиро усилилось. - Теперь, пока вы двое, ах, продолжаете, я отправлюсь в деревню. Там есть один... пирог, который я хотел бы попробовать. - Он бросил взгляд на свою свиту. - Нобуро, Кон, вы двое останетесь с доктором. Остальные, следуйте за мной.
  
  Остальные охранники послушно двинулись за ним, оставив только старшего самурая и младшего Инузуку, а также его большую, похожую на медведя собаку, которая заскулила, прежде чем лечь на пол. Эйджи попятился назад, глядя на пса со сдерживаемой паникой, а Сэн присел и уставился на нее с расстояния нескольких футов.
  
  Доктор Макото в третий раз протирал очки, искоса поглядывая на нее. Наконец, он вздохнул и дрожащими пальцами вернул их на переносицу.
  
  - Вы меня помните? - Спросил он, странно кривясь.
  
  Доктор Макото в третий раз протирал очки, искоса поглядывая на нее. Наконец, он вздохнул и дрожащими пальцами вернул их на переносицу.
  
  - Вы меня помните? - Спросил он, странно кривясь.
  
  Возможно, он и впрямь кого-то напоминал, но всё же не выделялся из моря лиц, которые прошли через ее клинику.
  
  - Боюсь, что нет. - Призналась она.
  
  - Неудивительно. Прошло почти десять лет с тех пор, как мы познакомились. - Доктор улыбнулся ей, самодовольно, но в то же время весьма доброжелательно, и нервно потеребил рукав. - Возможно, вы меня не помните, но я вас помню. Как я могу не помнить? Я думал о вас почти каждый день.
  
  Юи сделала паузу, удивленная. Он был одним из ее пациентов? Она мысленно вернулась на десять лет назад, всего на год назад после смерти старой Анзу, пытаясь вспомнить мужчину.
  
  - Тогда я был молодым человеком, который стал врачом лишь по просьбе отца. Я только окончил университет, и мне было неспокойно и не по себе, я был убежден, что сделал неправильный выбор, послушав его. Поэтому, как и любой другой глупый мальчишка, я решил, что хочу приключений. Я хотел сбежать. И я сбежал.
  
  Макото говорил как человек, сотни раз отрепетировавший этот монолог в своей голове. Каждое слово было идеально выверенным.
  
  - Вместо того чтобы работать придворным врачом у одного знатного рода, как того желал мой отец, я нашел странствующий караван, направлявшийся в Страну Земли. Им нужен был целитель, и я предложил свои услуги. Они с радостью взяли меня с собой. Мало что они знали в медицине. Мало что знал и я.
  
  Он продолжил:
  
  - Сначала всё шло гладко. Потом все заболели холерой, и я запаниковал. Я был самонадеян, глуп... и, что хуже всего, я не знал, что делать. Когда ситуация дошла до крайности, купец, возглавлявший караван, обратился за помощью к местному лекарю из соседней деревни. - Доктор сделал паузу. - И вот появилась эта маленькая девочка, которой едва исполнился десятый год. Она сделала всё, что не смог сделать я. Она разделяла пациентов, добывала чистую воду, лечила симптомы... эта девочка исцелила их. Я же был оскорблен до глубины души.
  
  Все, от Эйджи и Сэна до шиноби и самураев, слушали. Доктор моргнул, заметив, что его слушателями были не только она, и снова улыбнулся, так же криво.
  
  - Даже после того, как мы покинули деревню, я не мог не думать о ней. Как эта простолюдинка смогла сделать то, чего яне смог? Когда мы вернулись из путешествия, я снова погрузилась в учебу, решив стать лучше. С возрастом жажда реванша уменьшалась, и на её место приходило восхищение. Эта девочка делала невозможное. По крайней мере, по моим меркам. При этом не имея преимуществ, которым я обладал просто по праву рождения. Подобные мысли всё чаще вызывали не гнев или зависть, а оттенок грусти. Это несправедливо, что у меня был доступ ко многому, а у нее - нет. Когда появились слухи о деревне с невероятным целителем, я сразу же подумал о ней. А вдруг это опять она?
  
  Доктор Макото указал на книгу.
  
  - Вот это стало последней каплей. Букварь Юи. Написанный кем-то с тем же именем, что и та девушка десятилетней давности, полный информации, которой попросту не может обладать деревенский целитель. Я знал, что никто из моих коллег не воспримет произведение всерьез, потому что они не знали автора и не получали наглядного подтверждения рабочих методик врачевания. - Он встретился с ней взглядом, и в тот же миг, исчез тот дерганый мужчина из ее первых впечатлений. Сейчас перед ней стоял спокойный, рассудительный учёный муж. - Вы изменили мою жизнь. Я здесь, чтобы вернуть долг, Юи-сэнсэй.
  
  Юи терялась в словах. В памяти всплыли смутные воспоминания о торговом караване, который заходил к ней, о желудочно-кишечных заболеваниях и истеричном лекаре. Это было так давно, такое обыденное событие, и все же знать, что она оказала такое влияние...
  
  Он прочистил горло и достал еще один экземпляр ее книги. Этот был заклеен в паре местах, согнут и тщательно исписан. Доктор открыл страницу с пометками и указал на обведенное слово.
  
  - Здесь вы написали о животных кулах и их...
  
  - Животных... кулах? - Перебила она.
  
  Дернув себя за рукава, доктор Макото пояснил:
  
  - Вы назвали их дзяамудзу и заявили, что это они являются причиной разных болезни. Это крошечные существа, которых можно увидеть под микроскопом, то есть стеклянным прибором, позволяющим рассмотреть мелкие предметы. Официальный термин 'дзяамудзу' - анималькулы. Некоторые согласны с тем, что они вызывают болезни, но большинство врачей считают источником зловонные миазмы.
  
  Она кивнула, запомнив термины.
  
  Он что-то пробормотал самураю, который принес мешок с книгами.
  
  - Здесь мои старые медицинские трактаты. Надеюсь, вы примете их.
  
  Глаза Юи распахнулись во всю ширь. Шанс узнать текущее состояние медицины в этом мире, - передовой вид медицины, который можно найти в городах, - и оценить ее состояние? Узнать настоящие термины, а не её личную мешанину?
  
  - С-с огромный радостью. - Заикаясь, произнесла она. - Но что вы хотите за это?
  
  Доктор Макото поклонился, ниже, чем должен был.
  
  - Научите меня тому, что вы знаете, Юи-сэнсэй, и позвольте мне переписать вашу книгу. Мои коллеги никогда не станут слушать простолюдинку. Но они могут послушать меня. Взамен я расскажу вам всё что сам знаю и то, до куда дошла медицина. Половина выручки достанется вам.
  
  Принятие решения заняло у нее всего мгновение. У него не было перед ней кредита доверия, но... это неважно. Не сейчас, когда выбор может так много изменить. Юи поклонилась в ответ.
  
  - Это будет честью для меня.
  
  Он выпрямился.
  
  - Нет. - Улыбка мужчины дрогнула. - Это будет честью для меня.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Ее поиски пенициллина продолжались, но на этот раз она привлекла к ним всю деревню.
  Просьбы Юи о том, чтобы ей приносили заплесневелый хлеб и фрукты, были встречены людьми с веселым снисхождением. Поскольку она приноровилась выращивать грибки на желатиновой основе, настал час искать лучший штамм. Помимо прочего, Юи еще предстояло подобрать лучшие способы воздействия на грибки для получения антибиотика. Откровенно говоря, прогресс шел медленно.
  
  К этому времени жители деревни научились не подвергать сомнению ее методы. У доктора Макото, напротив, не было ничего, кроме вопросов. Он провел две недели, изучая ее методы и помогая ей работать с учебниками.
  
  Судя по информации из книг, этот мир достиг научного эквивалента Европы конца 1800-х годов, с исключениями в виде нескольких областей, где дела шли то хуже, то лучше. Часто, когда она объясняла то или иное понятие на своей английской мешанине, доктор Макото поправлял ее, используя местные термины. И каждый раз, когда это происходило, он замолкал, дергая себя за рукав. Явно какой-то тик.
  
  Он всё ещё вежливо скептически относился к роли 'анималькулов' и потенциалу пенициллиума, но ничто, от деревянных стетоскопов, которые она использовала, до мазей с чакрой, не избежало удара его недоуменного энтузиазма. После демонстрации стетоскопа, доктор Макото записал ее объяснение теории и схему современного бинаурального стетоскопа, уверенный, что его коллег будет легко убедить в потенциале этого инструмента.
  
  В отличие от легкого принятия стетоскопа, ее использование чакры оставило его совершенно ошеломленным.
  
  - Я не могу в это поверить. - Повторил он в пятый раз, растирая мазь между пальцами. - Вы способны исцелять с помощью чакры.
  
  - Разве другие врачи не используют чакру в городах? - Судя по учебникам, которые он ей дал, медицина там была более развита, так что врачи обязаны были иметь хоть какие-то знания в этой области. Уж явно эти знания должны были быть обширнее тех, которыми она обладала.
  
  - Ну, я полагаю, что да. - Доктор Макото нахмурился. - Лучшие врачи могут положить ладони на пациента и использовать чакру, чтобы диагностировать жидкость в легких или слабое сердце. Просто... секреты чакры хранят самые элитные линии 'мастер - ученик'. Придворные врачи ревностно охраняют свои знания.
  
  И вновь Юи столкнулась с местными реалиями. Она не удивилась этому, но и мириться с таким положением дел не собиралась. Доктор Макото с тоской смотрел на светящиеся руки девушки, пока та делала очередную порцию мази.
  
  - Я могу научить вас и чакре. - Сказала она, закончив замешивать чакру в мазь.
  
  Он вскинул голову так быстро, что очки чуть не слетели с его лица.
  
  - Что?
  
  Юи пожала плечами.
  
  - Вы сказали, что хотите познать то, что я знаю.
  
  На секунду доктор Макото, казалось, был близок к тому, чтобы прослезиться. Его нижняя губа подрагивала, пока длилось молчание. Затем он глубоко вдохнул, взял себя в руки и поклонился.
  
  - Для меня это большая честь, Юи-сэнсэй, но... - Он замер в поклоне и говорил осторожно, с легкой запинкой. - Есть вопрос, который у меня возник, и который я обязан задать, прежде чем согласиться.
  
  - Пожалуйста, не кланяйтесь. - Она судорожно сжала ладони, как всегда смущенная его ненужным проявлением уважения. Несмотря на то, что он жил в деревне, доктор Макото всегда держал дистанцию. В вопросах медицины он уважал ее и подчинялся ей, но из-за Юи он явно чувствовал себя неловко. Доктор разговаривал с ней, задавал вопросы, слушал, отвечал, когда она что-то спрашивала, но никогда не делал этого... непринужденно, никогда не спрашивал ничего личного. По меркам этого общества, он был весьма либеральным человеком, но его прогрессивность была... жесткой, грубой, такой, которая приобретается в результате того, что предубеждения и реальность схлёстываются, рушат друг друга и перестраиваются. - Спрашивайте.
  
  Доктор Макото медленно выпрямился, но плечи его оставались сгорбленными, а глаза усталыми. Он обдумал свой вопрос, и негромко, медленно проговорил:
  
  - Откуда вы знаете то, что знаете?
  
  - От моего старого учителя. - Почти сразу сказала Юи. Она ожидала этого вопроса и подготовила ответ, подозревая, что отчасти его беспокойство вызвано тем, как она раздвигает границы известного. - Старая Анзу умела делать мазь из чакры. Я научилась у нее. Хотя не стоит исключать вклада некоторых шиноби, которые тоже учили меня приемам.
  
  - Шиноби? - Пробормотал он, моргнув, а затем покачал головой. - Не берите в голову. Я имею в виду не чакру, вернее, не только чакру. А весь пласт знаний.
  
  - Что вы имеете в виду? - Юи старалась сохранить нейтральный тон. Но увы, она не умела врать, и даже имея время подготовиться, всё равно чувствовала мандраж.
  
  - Откуда вы знаете все эти подробности о медицине, науке и человеческом теле? - Спросил доктор Макото. - Вы знаете как теории, так и факты, при этом, не зная их названий. Из этого я могу сделать вывод, что вас никто формально не учил. Тем не менее, ваши познания равны, если не превосходят, познания лидеров в этих областях. Одно или два открытия я могу списать на блестящий интеллект или удачу, но то, что вы знаете... - Он сглотнул, его взгляд переместился на окно. - Я человек науки, Юи-сэнсэй. И мне чужды суеверия о богах и духах. Но то, что вы знаете... это не что иное, как чудо.
  
  Она хранила молчание. В данном случае, правда была куда более фантастической, чем суеверия и слухи. Источник ее знаний, тот другой мир... это не то, о чем Юи любила вспоминать. На данный момент девушка вообще мало что помнила, кроме практических знаний, которые она, очевидно в бытность свою врачом, заучила так хорошо, что даже в следующей жизни вспомнила. Ей больше нравилось, когда одно яркое воспоминание нынешней жизни плавно сменялось другим, и всё, что ей нужно было делать, это концентрироваться на настоящем моменте.
  
  - Я не знаю. - Сказала она наконец. В конце концов, это и есть правда. Юи не знала, почему или как ей была дана эта вторая жизнь. Всё, что она могла сделать, это прожить ее. - Я просто знаю.
  
  Он снял очки и протер их рукавом.
  
  - Невероятно. - Пробормотал он. - Просто невероятно. - Доктор посмотрел в сторону, почти неохотно. - Я полагаю, это действительно чудо. - Из уст другого человека это было бы комплиментом. Доктор Макото же произнёс это с недовольством.
  
  Юи пожала плечами. Если полуправдивые ответы его не удовлетворяли, то вот смена темы вполне могла.
  
  - Так вы хотите научиться делать мазь?
  
  Доктор Макото выпрямился. Все сомнения и вопросы вылетели из его головы, когда на место сомнениям пришло любопытство.
  
  - О, хочу!
  
  Улыбаясь, Юи рассказала о медитации и упражнениях с чакрой, которым она подвергла Эйджи и Сэна. В отличие от метода ее старого учителя, этот занял даже меньше времени. Стара Анзу бросила Юи головой вперед в озеро; после нескольких месяцев медитации она приступила непосредственно к изготовлению мазей. Юи потратила шесть месяцев на практику, прежде чем увидела результаты. Доктору Макото потребуется не меньше месяца, прежде чем он начнет вырабатывать чакру, но, судя по решимости в его глазах, Юи знала, что у него всё получится. Как только он получит доступ к чакре, она научит его делать мазь. И, возможно, он сможет передать это знание дальше.
  
  Она сделала паузу в середине своей демонстрации.
  
  - Доктор Макото, не могли бы вы сделать для меня две вещи, когда вернетесь в город?
  
  - Если это в моих силах - разумеется.
  
  - Вы можете прислать мне больше материалов о целительстве и науке?
  
  Он кивнул.
  
  - Да, конечно. Я все равно планировал это сделать.
  
  - Спасибо. - Сказала она. - И еще. Вы научите своих друзей использовать чакру?
  По его лицу прошла целая гамма эмоций, начиная с удивления, продолжая колебанием и, наконец, заканчивая неуверенностью. Оная неуверенность так и застыла на месте. Доктор молчал.
  
  - Доктор Макото?
  
  Мужчина вздохнул, снял очки и потянулся вверх, чтобы потереть лицо.
  
  - Я так привык хранить каждую хитрость и прятать каждую отработанную технику... это мой первый выработанный инстинкт. Слышать вашу просьбу о том, чтобы я просто поделился столь ценными знаниями, это... странным образом приводит к... даже не могу подобрать нужных слов. Смирению? Пожалуй, да. - Он одарил ее слабой улыбкой. - Ну, я в любом случае буду переписывать вашу книгу. Я мог бы добавить главу о чакре. Возможно, не в таких подробностях, но базовая информация не помешает.
  
  Прежде чем Юи успела что-то сказать в ответ, дверь в сарай открылась, и вошел шиноби. Шрамы пересекали его губы, подчеркивая вялую ухмылку. На нем были простые доспехи, а длинные грубые волосы собраны в высокий хвост.
  
  - Привет, Юи-сан. - Шикари, один из ее обычных клиентов-ниндзя, полуобернулся. - Извини, что прерываю, но я думаю, что сломал ногу. Не могла бы вправить ее?
  
  Доктор Макото замер, пока Юи помогала Шикари занять место. Беспристрастно осмотрев доктора, Шикари полностью проигнорировал его. Юи достала с полки кое-какие принадлежности и начала его лечить. Она бы предпочла сделать это в клинике, но девушка не собиралась лишний раз тревожить пациента, когда его нога была в таком состоянии.
  
  - Она сломана. И долго ты двигался с этой травмой? - Спросила она с неодобрением, перематывая ногу.
  
  - Да. К сожалению, весьма долго. У меня не было выбора.
  
  Это был чистый, закрытый перелом, и у Шикари было всего несколько травм, так что после того, как Юи промыла пару царапин и наложила шину, он мог идти. Шикари пробормотал слова благодарности и улыбнулся, вместо обычного незаинтересованного взгляда. Он протянул ей несколько монет из своего пояса и пообещал принести несколько редких трав, чтобы компенсировать малую плату.
  
  - Держи ногу в... - Начала она, и доктор Макото вскрикнул, когда Шикари исчез в клубах дыма. - ...покое.
  
  Юи вздохнула. Она уже привыкла говорить с пустым местом. Прошло мгновение, и доктор Макото немного расслабился, выдохнув задержанный в лёгких воздух.
  
  - Н-напомните мне... вы ч-что-то говорили... про шиноби? - Пискнул он.
  
  - Говорила. Я и их тоже лечу. - Безразлично покачав головой, она указала на недоделанную мазь. - Давайте продолжим. После этого я покажу вам фокус с листьями.
  
  Доктор Макото издал еще один тяжкий вздох, проглотив свои вопросы.
  
  Юи продолжила урок.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Сэн и Эйджи взяли на себя бо́льшую часть повседневной рутины по лечению жителей деревни, оставив Юи только самые тяжелые случаи. Получив больше свободного времени, она занялась тестированием различных штаммов грибков пенициллиума, чтобы найти тот, который действительно производит антибиотик. Доктор Макото тоже помогал с лечением, но реже, ткак должен был учиться сам, преподавать ей терминологию и ещё не прекращать попытки выработать чакру, чем он и занимался в данный момент в сарае.
  
  Ее старшая сестра тоже отщипнула кусочек появившегося свободного времени.
  
  Уме призвала двух своих младших братьев и сестер, а также всех, кто мог помочь с логистикой или хотя бы послужить аудиторией для ее жалоб. До свадьбы оставалась всего неделя, но Уме все еще ни с чем не определилась, перебирая различные платья, украшения и блюда. Сама церемония бракосочетания будет закрытой, традиционной. В святилище будут присутствовать только ближайшие родственники пары, а уже после церемонии начнётся праздник. Юи удалось избежать болтовни с помощью наспех придуманного оправдания (Сэну в этом смысле повезло меньше). Она любила свою сестру, но могла вынести ровно столько свадебных хлопот, сколько выпало на её долю, и ни граммом больше.
  
  Несмотря на солнечный свет, погода начала намекать на осень, и Юи слегка дрожала, пока шла к своему дому. Подойдя к клинике, Юи заметила прислоненную к стене фигуру. Она поспешила вперед, сразу же забеспокоившись. Неужели кто-то упал на улице? Возможно, от усталости, но доспехи говорили о шиноби, так что потеря крови или что-то более серьезное было вполне вероятно...
  
  Мужчина встал, когда она подошла ближе, развеяв ее страхи.
  
  - Юи-сан! - Хаширама попытался превратить рвущийся наружу зевок в полусмех. Никого он этим не обманул.
  
  - Рада снова тебя видеть. - Сказала она, улыбаясь. - Извини, что заставила ждать.
  
  Он покачал головой.
  
  - Нет, это моя вина! Это я всегда прихожу без предупреждения.
  
  Юи провела его в теплый интерьер своего дома. Влажный воздух был насыщен запахом тушеного мяса и риса, которые она оставила вариться. После того как она убрала со стола и попробовала еду, - вполне съедобную, разве что соли не хватало, - Юи проигнорировала его вежливые протесты и подала ему поздний обед.
  
  - Я голодна. - Сказала она с ноткой законченности. - И собираюсь поесть. Чего и тебе советую.
  
  - Хорошо-хорошо. Спасибо. - Хаширама принял две миски и палочки для еды. - Просто я иногда чувствую, будто... навязываюсь.
  
  На ее губах заиграла улыбка.
  
  - Помнишь, как ты в первый раз остался на обед?
  
  Он покраснел.
  
  - Ну, да... - Хаширама почесал щеку и улыбнулся, глядя на нее с лёгким весельем. Улыбка превратилась в подавленный зевок, который он попытался скрыть, после чего выпил суп.
  
  - Хорошо спал? - Спросила она, нахмурившись. Юи слышала, что размах конфликта между Учиха и Сенджу снизился до редких стычек, хотя большинство считало это временным затишьем.
  
  Он снова рассмеялся, но в этот раз приглушённо. И ничего не ответил. Хаширама попробовал рис и взглянул вниз, слегка постукивая пальцами по колену. Он выглядел сильно уставшим, как и всегда. Пробормотав комплимент, Хаширама попробовал немного рагу.
  
  - Очень вкусно. - Повторил он, взяв ещё немного.
  
  Юи, пусть и обеспокоенная, позволила молчанию продолжиться, пока они ели, и только после того, как они закончили, он снова заговорил.
  
  - Я веду себя грубо. - Сказал Хаширама. Он положил палочки для еды и улыбнулся ей еще раз. Достойная попытка, но Юи знала его достаточно хорошо, чтобы заподозрить в этом выражении неискренность. - А ты чем занималась, Юи-сан?
  
  Она пожала плечами.
  
  - Учу. Делала лекарства. Готовилась к свадьбе.
  
  Он опрокинул чашу.
  
  - Ты выходишь замуж? - Его голос надломился, и Хаширама уставился на неё широко раскрытыми глазами. Подняв пустую миску, он заикающимся голосом пробормотал нечто среднее между извинением и вопросом.
  
  - Нет, не я. Моя сестра. Через неделю.
  
  - А-а-а, ну, я думаю... я должен поздравить... - Потребовалась секунда, чтобы парень наконец осознал сказанное. - О. О! - Его плечи опустились. - Конечно, передай ей мои поздравления! - На этот раз его улыбка была ослепительной, какой и должна была быть.
  
  Она выгнула бровь, но не стала заострять на этом внимания.
  
  - Передам.
  
  - Это довольно забавно. - Сказал Хаширама, все еще ухмыляясь. - Мой брат Тобирама тоже женится. Точнее, у него помолвка. Свадьба, вероятно, не состоится в течение некоторого времени, и, ну... - Он запнулся, немного смущаясь.
  
  - Правда? - Она улыбнулась его бессвязной речи и вспомнила бледноволосого, неразговорчивого мужчину, который контрастировал с внешностью и поведением Хаширамы. - Передай ему и мои поздравления.
  
  - Да, конечно. - И вновь над парнем будто возникла странная, неосязаемая дымка, словно аура напряжённости. - Да, когда бы это ни случилось.
  
  Юи наполнила его миску рисом и окинула его еще одним внимательным взглядом. У Хаширамы не было ран, - Юи никогда не видел его ни с какими ранениями, - но он продолжал все так же нервно постукивать по своему колену. Он похудел, у него все еще были мешки под глазами, и он возился с кунаем, пристегнутым к поясу, переводя взгляд с окна на дверь.
  
  - Хаширама-сан, ты в порядке? - Тихо спросила она.
  
  Прошло мгновение. Потом два, три, и Юи повторила, думая, что он ее не услышал.
  
  Его руки дрожали, и он прижал их к столу.
  
  - Я в порядке.
  
  - Хаширама...
  
  - Я в порядке. Спасибо, что спросила.
  
  Она молча ела свой суп, время от времени поглядывая на Хашираму. Он был погружен в свои мысли, и, как натянутая струна, сидел на краешке стула, словно готовый в любой момент выбежать. Дверь открылась, и Хаширама сделал неверное движение, чтобы встать; рука снова потянулась к кунаю, но он заставил себя остановиться. Низкий гул чакры пронзил ее кожу, и тут же исчез.
  
  Запыхавшись, внутрь вбежал доктор Макото.
  
  - Кажется, у меня получилось! Получилось приклеить лист! - Он почти дрожал от возбуждения. - Это чувство... как будто держишь снег, но в то же время тепло... - Доктор Макото увидел шиноби, сидящего за столом, и замолчал на полуслове.
  
  Хаширама смотрел в ответ с пустым выражением лица. Его губы резко дёрнулись вниз, но потом к нему вернулась его обычная, приятная улыбка.
  
  - Кто это? - Спросил он с легким любопытством.
  
  - Мой друг, доктор Макото. Он помогает мне с книгой.
  
  Хаширама кивнул, знакомый с ее проектом.
  
  - Ты учишь его упражнению с чакрой, которое я тебе показывал? - Тот же лёгкий тон... но он стал каким-то другим. Возможно, более резким. - Кого еще ты учила?
  
  - Я учу его, да. - Медленно сказала она. - Это для мазей. Я обучила двух своих учеников, и я... хочу включить в переписанную книгу то, как использовать чакру.
  
  - Понятно. - Хаширама провел пальцем по деревянной поверхности стола. Голос его был нарочито бодрым, а на лице застыла ужасная, нейтральная улыбка. В кои-то веки открытая книга с его эмоциями оказалась закрыта, и эта перемена заставила ее заволноваться.
  
  - Возможно, я приду в другой раз. - Сказал доктор Макото, его голос надломился. - Извините, что прервал. Мне перевернуть табличку на 'закрыто'?
  
  - Да, пожалуйста. - Пробормотала она в ответ.
  
  Так же быстро, как и пришел, доктор Макото удалился.
  
  Последующее молчание было тяжелым. Не теплое затишье между темами или мягкая, дружеская тишина двух людей, пьющих чай, а напряженная, удушающая неопределенность. Хаширама по-прежнему не смотрел на нее, уставившись на свои руки, словно на карту боевых действий. Юи подняла палочки и положила их на стол.
  
  Чувствуя общее напряжение, она выбрала учтивый тон, которым они обычно пренебрегали.
  
  - Господин Хаширама? Я... Я сделала что-то, что вас разозлило?
  
  Он тут же покачал головой.
  
  - Нет, дело не в этом, просто... это трудно. - Недосказанность была достаточно очевидной, чтобы Юи поморщилась. Хаширама вздохнул. - Я все еще ниндзя, Юи-сан. Некоторые вещи трудно объяснить.
  
  Юи отвела взгляд, смущенная и ошеломленная. Она не хотела лезть не в свое дело.
  
  Ветер снова распахнул дверь; доктор Макото не закрыл ее до конца. Теплый воздух вырвался наружу, и холодный сквозняк заставил ее вздрогнуть. Юи встала, чтобы закрыть дверь, и остановилась, стоя лицом к ней.
  
  Беседуй она с любым другим человеком, то не стала бы задавать лишних вопросов. Но Хаширама не был кем-то другим. С ним она чувствовала себя сколь комфортно, столь, порой, и обеспокоенно. Собравшись с духом, она всё же рискнула спросить.
  
  - Ты хочешь научить других людей трюку с листьями?
  
  - Нет! - Выпалил он. - Ну, нет-нет... я не в том смысле... То есть. - Хаширама снова вздохнул. - Это совсем другое. Не мне указывать тебе, что ты можешь или не можешь делать. - Он отстегнул свой кунай, перекладывая его из одной ладони в другую. - Тем не менее, я не думаю, что разумно записывать это в книгу. Не каждый должен знать, как использовать чакру.
  
  - Почему? - Юи подмигнула ему, вновь переходя на неформальное общение, раз уж парень не поддержал официоз. - Разве не станет лучше, если больше людей узнают, как исцелять с помощью чакры? Это могло бы помочь стольким людям.
  
  - И причинить еще больше боли. - Сказал Хаширама низким голосом.
  
  - Ты этого не знаешь.
  
  Его смех отдавал горечью.
  
  - Юи-сан, я мастер в том, как использовать чакру для вреда. Даже медицинскую.
  
  Она нахмурилась.
  
  - Ну, трудно изучать чакру, когда у тебя нет учителя. Я не думаю, что многие люди смогут понять это из книги. А единственные советы, которые мы дадим, это медитация и как делать мази.
  
  - Но у них будет доступ к чакре, а это первый шаг. Некоторыми вещами не стоит делиться.
  
  Его ярость удивила ее, и последнее предложение упало между ними, сгустив воздух. Юи протянула руку, но бесцельно, словно проверяя, нет ли там жара.
  
  - Хаширама-сан, я думала, ты хочешь всё изменить. Мы ведь обсуждали совместную работу? Говорили о том, чтобы делиться тем, что мы знаем?
  
  - Я все еще шиноби, Юи-сан! - Повторил он, повысив голос. - Я не могу быть таким же бескорыстным, как ты!
  
  Она отступила назад, пораженная его чрезмерной реакцией. Хаширама убрал в ножны свой кунай и старательно не смотрел ей в глаза.
  
  - Прости. - Пробормотал он и, не сказав больше ни слова, покинул ее дом. Дверь закрылась, и она осталась одна.
  
  Медленно Юи села обратно. Она не задавала вопросов о своих пациентах, не желая знать ничего сверх той информации, что была необходима для их лечения. Юи держала определенную дистанцию, отчасти потому, что этого требовала ее роль целителя. Но Хаширама никогда не был ее пациентом. Он никогда не был никем, кроме как частым гостем, - кем-то, кто приходил именно к ней, а не к врачу, - освежающим собеседником, разделяющим ее идеалы... даже другом. Но что-то изменилось.
  
  - Что случилось? - Юи вопросила пустоту. - Могу ли я помочь?
  
  Худшие моменты это не те, когда ты терпишь неудачу. А те, когда вообще ничего не можешь сделать.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Юи продолжала саморазвиваться и работать над своими проектами. Она удвоила усилия с пенициллином, больше времени уделяла переписыванию книги с доктором Макото, увеличила количество занятий с учениками и даже помогла сестре закончить подготовку к свадьбе. Вскоре наступил знаменательный день Уме. После обмена сакэ в святилище начались торжества в честь новобрачных.
  
  Уме улыбалась и смеялась, сияя в голубом шелковом кимоно, которое ей подарила Юи. Ее нынешний муж смотрел только на нее. Пара принимала подарки и благословения от гостей, и все говорили изливались комплиментами о том, как прекрасно выглядит невеста.
  
  - Я помню свою свадьбу. - Сказала их мать. - Она была гораздо менее причудливой, и Джента тогда чуть не уронил чаши. - Она тоскливо улыбнулась. - Жаль, что его нет с нами, и что мы не можем вместе встретить этот день. Да... мы не всегда получаем желаемое. Но, по крайней мере, мы здесь, мы живы. Уже хорошо.
  
  Рико, мать Эйджи, усмехнулась.
  
  - Это действительно так. Вскоре и нас с тобой не станет. Но наши дети будут счастливее нас - этого мне хватит, чтобы спокойно умереть. Твоей дочери уже повезло. Посмотри, как она сияет!
  
  - Так и есть. Так и должно быть. - Мать невесты сияла. - Это лучший день в ее жизни!
  
  'Это день - самый лучший в жизни? - Размышляла Юи. - Так говорили и говорят женщина. Брак и дети - это идеал. Единственное будущее. - Она посмотрела на свои мозолистые руки, пораженная чувством, которое усиливалось со временем. - Так много растраченного потенциала'
  
  - Скоро мы увидим тебя там, наверху, а, Юи-сан? - Сказала Рико.
  
  - О? - Юи подняла голову. - Хм... возможно.
  
  Ее мать фыркнула.
  
  - Не знаю, найдётся ли кто-то подходящий для Юи. Она на мужчин как будто и вовсе не смотрит. Я думала, что пришлый доктор - это то, что нужно. Но она всё время отказывается. Не знаю, почему.
  
  - Он пришел учиться, мама. - Объяснила Юи в сотый раз. - Он не спрашивал меня о замужестве, потому что он здесь вообще не для ухаживаний.
  
  - Ах, ба. Мужчины никогда не ухаживают. - Она обменялась взглядом с Рико. - Ты должна вложить эту мысль в его голову. Дай понять, что ты женщина, Юи! Ты слишком холодна. Ни одному мужчине не нужна такая серьезная девушка.
  
  - Я уверена, что она найдет кого-нибудь. - Утешила Рико. - Твоя дочь вполне состоявшаяся женщина.
  
  - Мужчинам не нужны состоявшиеся...
  
  Она вежливо улыбнулась и улизнула от разговора. К несчастью для матери, Юи не собиралась никого искать. Это правда, что женщинам отводится роль подчинённой. Но гендерная динамика любого мира не может быть выражена в одной константе. Многие женщины в ее деревне так или иначе работали - пекарями, фермерами или ткачихами. Деревня была слишком бедна́, чтобы позволить простаивать человеческому ресурсы, каким бы оный ресурс ни был.
  
  С ростом торговли и богатства из городов сюда стекались и нормы поведения. Иметь жену, которая может позволить себе сидеть дома - престижно. И всё больше женщин уходили с работы, выходя замуж. Именно поэтому Юи смирилась с тем, что она станет старой девой. Дружеское общение, а возможно, и любовь, были бы кстати. Но она никогда не прекратит свою работу. Она ведома мечтой, идеей, картинкой, что осталась от прошлой жизни, и Юи никогда не предаст свою мечту и не обменяет её ни на что и ни на кого другого.
  
  - Выпьем за счастливых жениха и невесту! - Крикнул брат Кайто. Все зааплодировали и подняли чаши, Юи в том числе.
  
  Отпив крепкого рисового вина, она отставила чашу и вышла из толпы, кивая людям, почтительно приветствовавшим ее, когда она проходила мимо. Юи прислонилась к дереву и наблюдала за праздником. Сэн был пьян и хихикал со своей девушкой, - Ами или Ханаэ, она точно не знала, - а Эйджи ковырялся в жареном рисе в своей миске. Уме была с двумя старшими сестрами, а ее нового мужа Кайто дразнили два старших брата.
  
  Юи не была близка с ними; разница в возрасте многое решала. Да и она, признаться, никогда не прилагала особых усилий чтобы сблизиться. Времени никогда не хватало.
  Несколько девушек подбежали к доктору Макото с трепещущими глазами, задавая вопрос за вопросом. Взрослый, почти пожилой по местным меркам мужчина заикался и краснел, дергая себя за рукава. Поймав взгляд Юи, он беспомощно пожал плечами, чем немало ее позабавил. Доктор шагнул к ней, но, прежде чем он смог продвинуться вперед, одна из девушек почти налетела на него.
  
  - Присоединяйтесь к нам, доктор Макото! Давайте потанцуем! Кеничи сейчас споет!
  
  Юи вздохнула и прислонилась головой к коре. Кто-то вынес лютню. Люди начали танцевать и хлопать, и Юи подумывала о том, чтобы напиться. Несколько путешественников были втянуты в празднование; она увидела торговца тканями Миори с деревенским мальчиком, а дочь пекаря даже уговорила самурая-стражника присоединиться к ней.
  
  Однако шиноби в толпе не было. Она не удивилась. Юи подумала о Хашираме, Мадаре и других шиноби, которых она встречала. У всех у них была жизнь, настолько отличающаяся от жизни других людей, что они были словно из другого мира. Также они обладали неземным самообладанием. Умели ли они танцевать? И захотели бы? Никто из них не обрел свою грацию благодаря такому банальному занятию, как танцы. В конце концов, все они были взращёнными убийцами.
  
  Уме громко рассмеялась, когда муж подхватил ее на руки и закружил по танцевальному залу. Собравшиеся люди подбадривали его, и с громким криком Тайко посадил ее себе на спину. Уме била руками по его груди, игриво ругая за дерзость.
  
  Юи не жалела о своем решении и выбранном пути. Но, когда она смотрела на молодоженов, сияющих от счастья... иногда, в глубине души, что-то странное вспыхивало.
  
  
  
  
  
  

Главы 26-30

  
  
  
  
  Через полтора месяца доктор Макото вернулся в столицу. Верный своему слову, он продолжал посылать ей письма и книги, раз в две недели сообщая о своих успехах в работе с переписанным учебником, чакрой и стетоскопом.
  
  Последний, по его словам, быстро завоевал популярность; все больше и больше врачей использовали его для диагностики заболеваний сердца и легких. Его изобретение приписывают доктору Макото, и, пусть это немного обидно, Юи напомнила себе, что она так-то тоже его не изобретала.
  
  Они все еще спорили о том, сколько информации о чакре им следует включить в произведение. Доктор Макото тоже хотел проявить осторожность, - вспоминая их разговор, она ловила себя на мысли, что он просто хочет сохранить информацию для себя, - но Юи решила, что им стоит включить ее. Однако доктор Макото был прав. Способность использовать чакру была впечатляющим инструментом для убеждения других врачей поделиться информацией, и включение этой информации в книгу свело бы ее на нет.
  
  Шли недели, жизнь продолжалась. Уме объявила, что ждет ребенка, к радости их матери, которая всегда хотела внуков. Юи продолжала лечить пациентов вместе со своими двумя учениками. Она снова увидела Цубаки и обычную толпу торговцев, путешественников и ниндзя. Хотя Юи думала, - и беспокоилась, - о Хашираме, она ничего не видела и не слышала от него. Утомила ли его война? Всё ли в порядке с его кланом и семьей?
  
  Ее праздные размышления были прерваны тяжелыми шагами и одним словом, от которого у нее перехватило дыхание.
  
  - Разбойники! - Сэн распахнул дверь и повторил это слово, запыхавшись, с покрасневшим лицом. - Стражников застали врасплох, но они не... - Он глубоко вздохнул и продолжил, выглядя почти взволнованным. - Но они не бегут! Они будут отбиваться!
  
  Эйджи пристроился позади него, бледный и дрожащий.
  
  - Я слышал, там целая армия.
  
  - Ой, заткнись, Эйджи. - Сэн ткнул того локтем. - Армия? Да, как будто мы не слышали, как марширует эта чертова армия.
  
  Юи достаточно собралась с мыслями, чтобы ответить.
  
  - Мальчики, в сарай.
  
  - Что? Но...
  
  - Вы знаете, что делать. В сарай, сейчас же.
  
  Её голос дрожал, но сказано это было тоном, не терпящим возражений.
  
  Эйджи что-то согласно пробормотал и пошел через комнату к задней двери. Сэн не последовала за ним. Эйджи остановился, обернулся, взглянул на своего напарника и вопросительно выгнул бровь.
  
  - Сэн. - Повторила Юи. - В сарай.
  
  - Нет.
  
  Она замолчала, когда крики стали громче.
  
  - Сэн. - Голос стал выше. - Что ты делаешь? Иди в сарай.
  
  - Я собираюсь пойти и помочь. Я не могу просто сидеть в сарае и ничего не делать, пока другие сражаются! - Сэн выбежал через входную дверь, прежде чем она успела что-то сказать.
  
  - Сэн! - Крикнула она ему вслед. - Вернись в дом! Ты сам себя...
  
  Дверь захлопнулась. Ее голова закружилась, - паника нарастала, - и она вцепилась в стол, чтобы удержать равновесие.
  
  - Я должен пойти за ним. - Эйджи на короткую секунду закрыл лицо дрожащими руками.
  
  - Нет...
  
  - Я не могу оставить его, сенсей. - Он закрыл глаза, что-то пробормотал и выбежал вслед за Сэном.
  
  Юи опустилась в кресло и попыталась отдышаться. Она не могла пойти за ними. Если в клинику придут раненые люди, а помочь будет некому... их смерть будет на ее совести. Да и если быть до конца откровенным - боец из неё никудышный.
  
  Дыхание стало прерывистым, рваным, ужас мутил и путал мысли.
  
  Юи попробовала считать, чтобы замедлить дыхание. Когда это не помогло, она начала перечислять применение различных растений, надеясь, что стимуляция знакомых ассоциаций успокоят ее, но ее взгляд всё время возвращался к склянке за пустой банкой.
  
  'Паслен, ядовит... симптомы: потеря голоса, расширенные зрачки, галлюцинации и, в конце концов, смерть. В разбавленном виде его можно использовать как лекарство, но он достаточно ядовит, чтобы не рекомендовать его'
  
  В голове снова и снова пролетали все худшие варианты развития событий.
  
  Сэн. Эйджи. Эти глупые, глупые мальчишки. Если с ними что-нибудь случится, она никогда себе этого не простит.
  
  Юи потерла свой потускневший шрам и уставилась на дверь. Одна её половинка хотела схватить идиотов, спрятать в своей комнате и запереть дверь, а другая половинка хотела присоединиться к ним снаружи и посмотреть, что происходит. Неизвестность довлела над разумом девушки - Юи была вынуждена смирно сидеть на стуле, напряженно, сложив руки на коленях, прислушиваясь к каждому приглушенному крику, читая оду пасленовым, как бессвязную молитву. Она выдохнула. Сколько времени прошло? Крики были всё ближе, и Юи схватила нож, который дал ей Мадара.
  
  Дверь открылась, и она закричала, сбивая чашку со стола.
  
  - Целитель, целительница Юи, это я, Хироши! - Прокричал запыхавшийся мужчина с окровавленным лицом, хватаясь за левый глаз. - Бандиты, они продвигаются ближе к центру деревни. Один из них зацепил меня! Ублюдок!
  
  Она переключилась в режим целителя, классифицируя его раны. Разбойник пробил ему глаз. Мягкие ткани рассечены, рана идёт от переносицы до уха. Такие проникающие раны легко инфицируются, что может привести к слепоте или даже потере глаза. Хуже того, если рана проникла в полость мозга... всегда существовала вероятность смерти.
  
  Она смыла кровь и начала перевязку. Юи работала тихо, почти беззвучно, в то время как крик снаружи то усиливались, то стихали, прерываемые тяжелым дыханием Хироши. Она считала время по его вздохам, всё больше волнуясь, когда прошло десять минут, потом тридцать, а потом и вовсе потеряла счет. Второй глаз Хироши был закрыт, и только кашель свидетельствовал о том, что он не спит.
  
  Крики внезапно перешли в ликование, и Хироши открыл глаз. Они смотрели друг на друга, молясь и надеясь на одно и то же, но не желая говорить об этом. Крики становились все громче, а когда дверь в ее клинику снова открылась, они стали оглушительными.
  
  - Мы победили! - Акито, младший брат Хироши, наклонился к ней. Его радость была скрашена беспокойством. - Брат, ты в порядке?
  
  - Да. - Прохрипел Хироши, пытаясь встать. Юи помешала ему, нахмурившись. - Да, я буду жить.
  
  Эйджи вошел в клинику, поддерживая Икуро, старого фермера, возглавлявшего ополчение.
  
  - Нам... может понадобиться помощь. - С трудом сказал ее ученик.
  
  В отличие от Хироши, у старого фермера была только длинная, но неглубокая рана вдоль бока и колотая рана на плече. Акито и Эйджи не пострадали, но Сэн...
  
  - Где Сэн? - Голос её надломился, но не воля, и несмотря на волнение, она начала лечить Икуро.
  
  Эйджи огляделся.
  
  - И правда... он шёл прямо за мной.
  
  Ее сердце пропустило удар. Но она заставила себя продолжить смывать кровь.
  - Где Сэн? - Снова спросила она, на этот раз пронзительно.
  
  - Здесь я! Здесь, живой! - Сэн нырнул внутрь, неся на руках рыдающую девочку лет десяти. Ее колени были поцарапаны, но в остальном, вроде никто не был ранен. - Извини, задержался. Нужно было захватить с собой Мию.
  
  - Ты в порядке. - Ровным тоном спросила она, на мгновение закрыв глаза и изо всех сил стараясь не пошатнуться, когда ноги подкосились от нахлынувшего облегчения. Она окинула Сэна самым суровым взглядом, на который только была способна. Он попятился, закрыв рот. Юи закончила, холодным тоном: - Лечи Миэ. Эйджи, помоги мне с Икуро.
  
  - Д-да, хорошо... - Пробормотал провинившийся ученик, усаживая девочку и беря бинты; Эйджи в свою очередь быстро сбегал за обезболивающими мазями.
  
  Акито начал полный пересказ событий с редкими вставками от Икуро. Сэн тоже один раз попытался влезть, но выражение лица Юи превратилось в настолько холодную маску, что он больше даже не пытался рта раскрывать.
  
  - Они не были похожи на тех роунинов. Эти выблядки... прости, лекарь, не хотел ругаться, хе-хе. Так вот, они оказались куда-как медленнее.
  
  - Не более чем голодные крестьяне. - Пробормотал Икуро. - Отребье. Все они. - Вмешался Хироши, которому новость подняла настроение. - Они орали, ругались, хотели заставить нас дать им денег и еды. Думаю, они не ожидали, что у нас окажутся эти крутые арбалеты! Тебе надо было видеть их лица, когда первые стрелы пронзили их насквозь. - Хироши рассмеялся, а потом зашипел, когда рану стянуло туже. Юи бросила на него вопросительный взгляд. - Не волнуйся, лекарь... уже не так больно.
  
  - О, но будет. - Фыркнул Икуро. - Еще несколько минут, и сам увидишь.
  
  Юи это никак не прокомментировала, продолжая бинтовать. Но внутренне она была согласна. Хироши явно храбрился перед своим младшим братом, но никто на это не купился, даже Акито, который вился вокруг него, как встревоженная пчела.
  
  Акито продолжил за брата, время от времени поглядывая на Хироши:
  
  - Мы положили большинство из них с первого залпа. Но нескольким повезло, а один парень оказался тем ещё шустрым сукиным сыном! О, простите, лекарь... э-э, да, это он попал моему брату в глаз. Везучий дьявол. Но я ему отомстил. - Он усмехнулся, почти схватив Хироши за плечо, но потом вспомнил о своих травмах.
  
  Настал черёд Икуро.
  
  - Я просто был неосторожен. В горячке боя как-то проморгал уродца, он меня и рубанул. Сам виноват. Чёрт, обидно... повезло хоть, что не убил, а то позорная бы смерть вышла. Слава богам, никто из других ополченцев не пострадал. - Икуро хмыкнул, потирая седую бороду. - Остальные убежали. Тот торговец, с севера... он натравил на бегущих своих шиноби. Они больше никого не побеспокоят.
  
  - Ты защитил деревню. - Сказала Юи, кивнув. - Спасибо.
  
  - А тебе спасибо, что подлатала нас! И за арбалеты. Они пришлись очень кстати. - Хироши покраснел. - И вообще, мы просто выполняли свой долг.
  
  - Верно. А я - свой. - Она улыбнулась и почувствовала, что снова может дышать, хотя ее улыбка померкла при виде крови, капающей с арбалета Акито.
  
  Юи отвела взгляд.
  
  Возможно, она должна была испытать хоть толику вины за то, что одновременно пыталась стать движителем Силы самого мира и Прогресса, при этом снабжая деревенских жителей более прогрессивным оружием. Дескать, лицемерно это. Но она не чувствовала. Не чувствовала. Вместо этого она... ощутила удовлетворение. Мрачное, тягучие, тёмное, но все же удовлетворение.
  
  Степень прогресса вносит коррективы в равенство мира. Если снабжение ее деревни арбалетами обеспечило им безопасность, поставило в равные условия, значит, дело того стоило. Бандиты ушли. Деревня напугала их - арбалеты сработали.
  
  'Это того стоило. - Повторила она себе. - С такой мелочью моя совесть справится'
  Дав мужчинам последние указания по поводу их ран, подчеркнув Хироши важность отдыха и чистоты повязок, она отправила их в путь. Маленькая Ми, после того как ей перевязали колени, крепко обняла Сэна и убежала с пунцовым лицом.
  
  Теперь они остались втроем. Эйджи и Сэн в какой-то момент содрогнулись от ее молчания. Юи подошла к тазу с чистой водой в углу и начала мыть руки.
  
  - Сэнсэй, я... - Эйджи запнулся.
  
  - Это была моя вина. Не вини Эйджи. - Напускная бравада Сэна не обманула никого из них.
  
  Она оставила его слова висеть в воздухе и ничего не ответила, вместо этого тщательно вытирая каждый палец. Ее страх за двух учеников перерос в ядовитый гнев за их глупое, безрассудное поведение. Несмотря на опасность, они всё равно убежали. Юные, глупые, опьяненные ложным чувством неуязвимости.
  
  Что самое ужасное - безответственные, а посему эгоистичные.
  
  - Нет, я хотел последовать за Сэном! - Заявил Эйджи. - Я сделал свой собственный выбор! Это и моя вина тоже.
  
  Он нахмурился на своего друга.
  
  - Если бы я не убежал, то и он бы остался на месте.
  
  - Это неправда! Я такой же храбрый, как и ты! - Огрызнулся Эйджи.
  
  - Я не это имел в виду. - Сэн поспешно пошел на попятную. - Я просто хотел сказать, что ты не... - Слов не нашлось. Эйджи тоже не стал продолжать и промолчал, глядя на Юи краем глаза.
  
  Юи подождала еще несколько мгновений, давая им время промариноваться в собственном соку из стыда и волнения, пока она вытирала руки. Наконец, она заговорила.
  
  - Ты мог умереть.
  
  Сэн уставился в пол.
  
  - Да. Прости, что заставил тебя волноваться.
  
  - Но ты не испытываешь вины за то, что убежал. Ты не сожалеешь о своём поступке.
  
  Его нервный тон перешел в вызывающий.
  
  - Не жалею. Я не мог просто позволить им сражаться за нас. Я должен был помочь. Теперь я мужчина, а не трус, и я не буду ни за кого прятаться!
  
  Пусть Эйджи ничего не сказал, но он был солидарен с другом и охотно кивал.
  
  Пытаясь сдержать свой гнев, она сделала глубокий вдох.
  
  - Это не работа целителя - бежать и сражаться...
  
  - Да-да, я знаю, не навреди. - Произнёс Сэн сардоническим тоном, цитируя переведенную фразу, которую она всегда использовала. - Но что, если я своим бездействием причиню еще больше вреда?
  
  Ее хватка страха и гнева сломалась.
  
  - Ты не сможешь никого спасти, если сам будешь мертв, Сэн! Твой приоритет - собственная жизнь!
  
  Он рассмеялся.
  
  - Да, сестренка? Тогда почему ты никогда не присоединяешься к нам в сарае? Почему только мы уходим?
  
  Она уставилась на него, потрясенная как его неповиновением, так и словами.
  
  - Я... - начала она, - это другое. Кто-то должен оставаться в клинике, чтобы помочь...
  
  - И почему же этим кем-то не может быть кто-то из нас? Почему только ты? - Эйджи заговорил негромко, но отчетливо.
  
  - Мы больше не дети. - Сэн встретился с ней взглядом, и его искренность не позволила ей ответить какую-нибудь шаблонную глупость. - Мы целители, как и ты. Разве ты не доверяешь нам делать нашу работу? Тебе не нужно посылать нас прятаться каждый раз, когда в клинике появляются бандиты или шиноби. Мы можем помочь. Это то, чему ты нас учила!
  
  Юи вздохнула.
  
  Они действительно выросли, хотя она все еще думала о них как о тех мальчишках, которые ходили за ней по пятам, как щенки, задавая вопрос за вопросом и влипая в неприятности. Последнее, кстати, с годами не изменилось.
  
  - Да. - Признала Юи. - Наверное, я малость переборщила с опекой.
  
  - Малость? - Пробормотал Сэн. - Ты не разрешаешь нам оставаться на важных обсуждениях или вообще работать с важными делами! Как же мы будем учиться, если ты не разрешаешь нам ничего делать?
  
  Юи нахмурилась.
  
  'Ясно. Эта спонтанная, безрассудная выходка была не проявлением жажды славы, и не попыткой выставить себя крутыми храбрецами, чтобы потом увиливать за девушками. Основная причина - я. Этим поступком они пытались сказать мне, что выросли. Факт, на который я долгое время закрывала глаза. Что ж, не первая моя ошибка в этой жизни, и не последняя'
  
  - Похоже, вы не усвоили самый важный урок. Как вы сами сказали, вы - Целители. Не забывайте об этом. Ваша работа - лечить, а не сражаться! Вы принесете гораздо больше пользы после битвы, а не во время оной. Представим ситуацию: убили вы одного, двоих разбойников. Здорово, молодцы. И умерли сами. Смогла бы я вылечить потом всех в одиночку? Следить за всеми ранеными в течении недель, или пришлось бы прибегнуть к бесчеловечной сортировке, выбирая тех, кто ещё может выжить, и тех, кто уже обречён? Что бы я в таком случая говорила семьям умерших? 'Извините, два моих ученика обалдуя, которых я столько лет учила, отправились в бой, умерли, и не смогли выполнить свой долг'. Так что ли? Не убегайте больше, понятно? Каждый должен выполнять свои обязанности, и любые отговорки - неприемлемы. А если вам чужд этот путь, и вы хотите воинской славы, то не нужно было начинать своё обучение искусству врачевания.
  
  От ее жестоких слов Эйджи вздрогнул, а брат вновь опустил взгляд в пол. Каждый из них наглядно представил себе описанный ей сценарий, равно как и ощутил ужас от перспективы прекратить быть целителем.
  
  Она смягчила свой тон.
  
  - Но в одном вы правы... я могла бы возложить на вас немного больше ответственности. При условии, что вы пообещаете больше никогда так не делать.
  
  - Нам больше не нужно будет уходить, когда придут шиноби? - Спросил Сэн. - Ты позволишь нам оставаться?
  
  - Не дави! - Эйджи толкнул Сэна, на что тот в раздражении толкнул его в ответ.
  
  Она всё тщательно обдумала. И уже не в первый раз. Рано или поздно ниндзя должны будут начать доверять ее ученикам, и с чего-то нужно будет начинать.
  
  - Хорошо. - Согласилась она. - Но не всегда.
  
  Хотя Сэн и Эйджи были явно удивлены ее согласием, они оба усмехнулись.
  
  - Да! Мы обещаем слушаться! И не волнуйся за нас так. Мы со всем справимся! - Сэн надулся от важности. - Кроме того, всё обошлось. Ополченцы напугали бандитов, и мы всех подлатали. А пивовар сказал, что даст бойцам бесплатную выпивку, так что вечером будет праздник!
  
  Юи чуть было снова не дотронулась до своего шрама, но сдержалась. Мальчики правы. Отбить нападение бандитов без единой смерти - это достойно праздновать. Когда жизнь так хрупка, люди должны радоваться при любой возможности.
  
  - Думаю, мы должны присоединиться к ним...
  
  - Хорошо! - Подхватил Эйджи, и Сэн уже почти вышел за дверь.
  
  - После того, как вы оба приберётесь в клинике и обоих сарая.
  
  Сэн остановился, встревоженный, а Эйджи в ужасе уставился на лекарства, разложенные на столе.
  
  - Сейчас?
  
  - Конечно. Мы не оставим клинику в таком виде. - Юи жестом показала на растрёпанные бинты, мази и пятна крови на полу. - Когда вернусь, чтобы всё сверкало. - Она схватила свою шаль с узором из бабочек и накинула ее на плечи.
  
  - Подожди, а ты куда? - Шокировано спросил Сэн, когда она открыла дверь.
  
  - На вечеринку, куда же ещё? - Она оглянулась и выгнула бровь. - Вы же не думали, что всё будет так просто? Сказали, что хотите больше ответственности - получайте. А начнёте ответственность проявлять прямо с сего дня. С уборки. Вы ведь справитесь с такой мелочью, м? - Юи улыбнулась их стонам и оставила мальчиков.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Юи тихонько напевала, переставляя полки. Пела она паршиво, не в такт, постоянно переключалась между блеяньем напившегося алкоголика, завывающего весёлую мелодию, и чем-то, что смутно напоминало грустную песню из ее прежней жизни, которую она толком не могла вспомнить.
  
  - Сестренка, ты отличный целитель, но, пожалуйста, не становись певицой. - Сказал Сэн с тяжелым вздохом.
  
  - Согласен. - Эйджи усмехнулся.
  
  - Поддерживаю. - Прозвучал низкий голос. Все вскочили. Мадара прислонился к столу, скрестив руки. Он ухмыльнулся и добавил: - Давно не виделись, целитель.
  
  - Эй, ты не можешь так говорить о моей сестре... - Начал Сэн но вмиг умолк, когда Эйджи вдарил ему локтем в бок.
  
  Юи осмотрела Мадару, проверяя, нет ли ран. Он выглядел вполне нормально: даже лучше, чем обычно, учитывая, что признаки истощения исчезли, а бледная кожа стала почти естественного цвета.
  
  - Ранен? - Всё же спросила она. - Или пришел за мазями?
  
  - Нет. Я пришел за обычными припасами. - Какой-нибудь член клана Учиха всегда заглядывал в клинику каждые две-три недели, чтобы купить лекарства, а вот лично Мадара не приходил уже несколько месяцев.
  
  - Что-нибудь кроме стандартного набора?
  
  - Дополнительную банку обезболивающей пасты.
  
  Она кивнула. Сэн и Эйджи засобирались уходить, но она жестом остановила их.
  
  - Мадара-сан, не могли бы мои ученики остаться?
  
  Глава клана Учиха медленно перевел взгляд на двух мальчиков. Эйджи опустил глаза и развел руками, а Сэн уставился прямо на ниндзя, не пытаясь скрыть своего недовольства тем фактом, что ему постоянно приходится уходить, будто маленькому. Возможно, Юи просто показалось, но, когда Мадара взглянул на её брата, его выражение лица изменилось. Как именно, она не поняла, но оно однозначно стало другим. Возможно, более резким? Через мгновение он перевёл взгляд на неё.
  
  - Хорошо.
  
  Эйджи поспешил к огню, наблюдая за водой, а Сэн занял место у полки возле двери. Пока Юи собирала различные кувшины, - и отправила брата принести несколько из сарая, что, наверное, было к лучшему, учитывая то, что он пытался прожечь взглядом дыру в ниндзя, - Мадара просто наблюдал.
  
  - С деревней все в порядке? - Спросил Мадара через мгновение.
  
  Она остановилась.
  
  - Что?
  
  - Я слышал, что были нападения. - Его тон был ровным и нейтральным, а поза - неизменной.
  
  Юи медленно кивнула. После одного нападения бандитов, в течение следующего месяца случилось еще три. Чиюку наконец-то стал достаточно богатым, чтобы привлечь к себе интерес, но при этом оставался слишком мал, и потому казался лёгкой мишенью. Два налёта отбили ополченцы, а третья шайка бандитов и вовсе самоликвидировалась. Она состояла далеко не из слабых роунинов, вот только их командир совершил фатальную ошибку - напал на караван купцов, разбивший лагерь у деревни. Караван, который возглавляли довольно богатые купцы, которых, в свою очередь, защищали очень злые самураи. Были раненые и двое погибших, но... как всегда говорят в таких случаях простолюдины: могло быть и хуже. Однако это оправдание не помогало избавиться от чувства вины и ощущения, что она способна была справиться лучше.
  
  - Но всё обошлось? - Спросил Мадара с легким раздражением.
  
  - Эм... э... да. - Она отложила пустую банку в сторону, чтобы ее наполнили. - О них обо всех позаботились.
  
  - Правда? - Его сомнения и недоверие действовали ей на нервы. Но всё сглаживалось выражением разочарования, застывшим на лице шиноби. - Значит, помощь не нужна?
  
  Юи вспомнила об отрезанной руке, когда-то давно появившейся на пороге ее дома.
  
  - Нет, но спасибо. - Сухо ответила она. Ему придется заплатить по старинке.
  
  Мадара, как обычно, молча бросил на стол мешочек с монетами, когда Сэн вернулся с дополнительными банками. Сэн поставил ёмкости на тот же стол и отступил назад, встав прямо за Юи.
  
  - Как всегда, очень признателен. - Мадара собрал лекарства в простой мешок.
  
  - Хочешь остаться на чай? - Юи знала, что последует отказ и не обращала внимания на ворчание Сэна и то, что Эйджи малость побледнел от её предложения.
  
  - Нет.
  
  Она пожала плечами, не удивившись. Сэн расслабился, а Эйджи вроде передумал падать в обморок. Мадара не двигался, замерев с мешком в руке. Прошло мгновение. Он всё ещё находился в ее клинике, неподвижный, как статуя.
  
  - Мадара-сан, нужно что-то еще? - Юи подмигнула ему, пытаясь понять, не забыла ли приложить баночку.
  
  - Нет. - Глава клана Учиха выглядел как обычно, если не считать того, что исчезла его напускная расслабленность.
  
  Сэн сдвинулся за ее спиной, а Эйджи слабо кашлянул.
  
  - Ты зла на бандитов, которые напали на тебя? - Спросил наконец Мадара, нарушив тишину. Он выпрямился и резким движением оттолкнулся от стола, во второй раз испугав Сэна, Эйджи и её саму.
  
  - Я... что?
  
  - Хочешь им отомстить? - Мужчина прищурился, но не стал встречаться с ней взглядом. Вместо этого он уставился влево от нее, в стену. Взгляд у него был такой, что мог прожечь дыру в человеке... возможно, поэтому Мадара и не стал смотреть на девушку.
  
  - В этом уже нет смысла. - Она посмотрела на кипящую воду, размышляя, не будет ли слишком грубо продолжить работу. В конце концов Юи схватила грязные полотенца и принялась за уборку, так как Мадара всё никак не переходил к делу, а она не хотела почём зря терять время. - Они все мертвы.
  
  - Да, но если бы это было не так, ты бы хотела отомстить?
  
  Юи выжала тряпку и задумалась над вопросом. Она снабдила свою деревню арбалетами не потому, что хотела мести, власти, или чего-то подобного. Лишь справедливости и покоя. Так она сама себе говорила. Если бы бандит с кольцом, тот, что разграбил ее дом, если бы он был жив... желала бы она его смерти?
  
  - Немного. - Признала она. - Я бы хотела, чтобы его не стало. Но я бы... хм... я не считаю, что они обязательно должны были бы чувствовать то, что чувствовала я... - Юи сделала паузу, схватив другое полотенце. - Я не хочу, чтобы они чувствовали боль только потому, что они... - Юи снова замолчала, пытаясь не только правильно сформулировать мысль, но и разобраться, какой у неё приоритет. Девушка на миг скривилась в гримасу злобы, понизила голос и произнесла: - Часть меня ликовала бы от их страданий. Но такова воля меньшей части. Большая же желает того, чтобы это просто закончилось.
  
  - Объясни. - Резкий приказ Мадары заставил Сэна вздрогнуть и даже Эйджи нахмуриться. Мадара всё так же смотрел только на стену, не отрывая взгляда от текстуры дерева, которая всё ещё была пропитана чакрой.
  
  - Разве имеет значение, как именно наступит конец? - Мысль тянулась за ней, усталая и увядшая. - Так ли важно, умрет бандит, сгниет в тюрьме или уедет на пенсию на ферму с внуками? Покуда он не суётся сюда и не беспокоит меня и деревню - мне всё равно.
  
  - Лишь бы всё закончилось. - Повторил Мадара, и добавил чуть мягче: - Лишь бы был мир.
  
  Юи опустила в воду еще одну грязную тряпку, а Сэн принес ей еще одну полную корзину, которую нужно продезинфицировать.
  
  - Где грань? - Глаза Мадары были полуприкрыты. - Что позволено прощать во имя мира, а что - нет?
  
  - Почему ты спрашиваешь меня?
  
  Он открыл глаза и, наконец, посмотрел на нее.
  
  - Что?
  
  - Я обычная простолюдинка. - Юи вспотела от пара и с раздражением смахнула с лица прилипшие волосы. - Я недостаточно знаю, чтобы мое мнение имело значение.
  
  - Хорошая шутка. - Губы парня подрагивали.
  
  Она вздохнула.
  
  - Мир... он стоит прощения. Стоит компромисса. Если для него нужно отбросить свою гордость, то пусть будет так. Это нечто, выходящее за рамки индивидуальной мелочности.
  
  - Ты говоришь это с такой уверенностью, целительница. - Его ухмылка вернулась, но кривоватая. - Думаешь, мир стоит моей гордости. Так ли это на самом деле? Стоит ли мир того, чтобы потерять свою личность?
  
  - Я не знаю, чего он стоит для тебя. Но для меня - именно такова́ его цена. - Юи встала и обернулась. - Тебе ещё что-нибудь нужно, Мадара-сан?
  
  Он покачал головой.
  
  - Нет, я получил что хотел. Теперь я знаю, чего ты стоишь.
  
  В следующий миг, глава клана Учиха исчез.
  
  Сэн закатил глаза.
  
  - Проклятье, эти шиноби такие... пафосные.
  
  - И странные. - Добавил Эйджи. - Почему он задавал тебе все эти странные вопросы? Мы же не имеем никакого отношения к их дурацким войнам.
  
  Юи посмотрела на кипящую воду и тоже задумалась.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Ее разбудил гром. Она сбросила одеяло и, спотыкаясь, подошла к окну, выглянула наружу. Молния, но дождя не было: сухая гроза, обычное явление для осени. Юи глубоко вздохнула, когда очередной раскат грома разнесся по дому.
  
  Такие грозы в сухое время года вызывали пожары. Большинство зданий в Чиюку были деревянными. Юи крепко сжала кулаки. Отупляющий жар выжег из лёгких весь воздух, а следующий глоток был наполнен вонью пепла и едкого дыма, знаменующего, что ей вновь придётся собирать осколки разрушенного дома...
  
  Юи выдохнула, прогоняя из головы назойливый голос сгоревшей клиники и попыталась думать о чем-нибудь другом. Календула помогает от сыпи, лишая и боли в мышцах. Ромашка лечит несварение желудка, колики и кожные воспаления. Она продолжила вспоминать свойства растений, вновь и вновь. Вдалеке сверкнула молния - Юи вздрогнула. Теперь она точно не сможет заснуть... может выпить лавандовый чай?
  
  С мельтешащими в голове мыслями, - которые варьировались от громоотводов до лесных пожаров, - она прошла в главную комнату своего дома. Юи наполнила чайник и зажгла огонь. Эйджи и Сэн спали в другой комнате, но, будучи подростками, их ничто не могло разбудить.
  
  Раздался очередной раскат грома. Юи закрыла глаза, а когда открыла их снова, перед ней стоял Хаширама, замерев на коленях у огня.
  
  - Хаши... - Прошелестел ее голос.
  
  Кровь покрывала его. Она уже немного подсохла, местами превратившись в густую массу, а местами в бордовую корочку, что покрывала его руки, алые доспехи и сапоги. Он был неподвижен. Не было ни суетливых движений, ни блеяний-объяснений, ни болезненных вздохов - только болезненная неподвижность и тишина. Неужели у Хаширамы шок? Юи отбросила все свои эмоции, схватила бинты и горячую воду и бросилась к нему. Когда она протянула руку, чтобы пощупать пульс, он заговорил.
  
  - Она не моя. - Пробормотал он.
  
  - Где болит...
  
  - Кровь не моя, Юи-сан. Я не ранен. - Сказал он и закрыл глаза.
  
  Она остановилась. Юи не хотела знать. Тем не менее, она спросила.
  
  - Что случилось?
  
  - Я убил его. - Каждое слово было произнесено осторожно, ровно, медленно. Выражение его лица не изменилось ни на йоту, оставшись всё таким же пустым и блёклым. Юи оказалась отчасти права. Хаширама был в шоке, вот только не от потери крови.
  
  - Хаширама. - Сказала Юи твердым, понимающим голосом, которым она говорила с пациентами. Сейчас она ничего не понимала и уж точно не чувствовала в себе уверенности, но, выручила привычка, так что голос не дрогнул. - Тебе нужно привести себя в порядок, хорошо? - Она намочила полотенце в горячей воде и протянула ему. Его глаза затрепетали, он взял мокрую коричневую ткань и уставился на неё.
  
  - Это не поможет. - Несмотря на свои слова, Хаширама начал мыть руки, методично оттирая засохшую кровь, застрявшую под ногтями. Полотенце окрасилось в алый цвет еще до того, как он закончил. Юи принесла ему еще одно и пошла проверить чай. Она добавила немного ромашки, еще одну веточку лаванды и ложку листьев черного чая.
  
  Когда руки стали чистыми, Хаширама протер лицо полотенцем, предварительно обмакнув его в воду, а затем приступил к шее. Поколебавшись, он расстегнул испачканные доспехи и отложил их в сторону. Юи принесла ему чашку чая и толстое одеяло. Его ей подарил торговец из Страны Снегов; на одеяле был вышит узор из крошечных деревьев, и оно было мягче и теплее, чем всё, что у нее имелось в доме. Юи обернула его вокруг Хаширамы. Он пробормотал слова благодарности и опустил глаза.
  
  - Я даже не знаю, почему я здесь. Мне жаль.
  
  - Что случилось? - Снова спросила она.
  
  От их чашек поднимался пар. Юи пила свой чай, ожидая. Он склонил голову и не отвечал, пока напиток не остыл.
  
  - Я сопровождал одного знатного вельможу. Давнего союзника нашего клана. Некоторые говорят, что он станет даймё. - По-военному рублёные фразы... Хаширама как будто не рассказывал что произошло, а давал отчёт командиру отряда. - На нас напали. Я среагировал, убил нападавших, и... - Хаширама отставил чашку. - Это был ребенок. Маленький мальчик. Ему было столько же лет, сколько моему младшему брату перед его смертью. - Из рта парня вырвалось нечто, похожее на смех. - Они называют меня Богом Шиноби, Юи. Я могу вздымать из пустой земли леса и уничтожать армии, но я не могу повернуть время вспять и исправить то, что уже совершил.
  
  Огонь тихонько потрескивал.
  
  - Я не бог. Я просто шиноби, еще один наемный убийца. - Он горько вздохнул. - Люди называют нас монстрами. Думаю, они правы.
  
  Юи никогда не задумывалась о своих пациентах, о том, что они делали или кем были. Она просто... лечила их, как и всех остальных, и считала, что остальное её не касается.
  
  Это не меняло того факта, что шиноби были убийцами. Они совершали ужасные поступки, намеренно, беспощадно. Порой творили такое, за что и ввек не вымолить прощения. Они псы войны, и делали они всё это... ради чего? Люди продолжали убивать, люди продолжали умирать, а Юи латала тех, кому повезло не сдохнуть сразу. Лишь для того, чтобы отправить их снова в бой.
  
  И все же - она посмотрела на бледное лицо Хаширамы.
  
  - Ты не чудовище. - Сказала она наконец. - И ты не бог. Ты просто... Хаширама. Ты человек со своими достоинствами и недостатками. Такой же, как и все остальные.
  
  - Но...
  
  - Да, то, что ты делаешь, это неправильно. - Ее признание провело черту между ними, и Хаширама ушёл в себя, свернувшись калачиком на одеяле. Она продолжила, тихо: - Но ты знаешь, что поступаешь неправильно. Это именно то, что отличает тебя от монстра. Ты не принимаешь этого. А раз так, то надежда ещё есть. Ты ведь всё ещё пытаешься всё изменить?
  
  - Ну, да...
  
  - Хорошо. - Сказала она и не позволила ему возразить. - Это всё, на что способен любой человек в этом мире. Пытаться.
  
  Хаширама услышал мантру Юи. Во время всех своих бессонных ночей, когда она вспоминала каждую свою ошибку, каждую неудачу, оплошность, глупость... имена тех, чьи глаза остекленели, чей взгляд, ещё миг назад взирающий на неё с надеждой и болью, застывал, стекленел, и обращался куда-то ей за спину, будто на пришедшую смерть. Она помнила каждую причину смерти каждого умершего, Юи помнила всё, вплоть до мелочей. И потому ей часто приходилось себе напоминать - она не более, чем человек.
  
  - Но я не знаю, смогу ли я на самом деле. - Едва слышно он добавил: - Я не знаю, должен ли я.
  
  - Это не мне решать, Хаширама. У нас слишком разная жизнь, силы и возможности.
  
  Следующие слова он произнес нехотя.
  
  - Что если... что, если я сделаю еще хуже? - Он нахмурился и закрыл глаза, явно прокручивая в голове различные сценарии. Теплый красный свет от огня мерцал на его коже, резко выделяя контуры его лица.
  
  - Всегда есть такая вероятность. Все совершают ошибки, без исключений. С нашей работой это может привести к смертям. Но как ты сможешь жить дальше, уважать себя, если ничего не сделаешь?
  
  Он размышлял над ее словами, обхватив руками чашку; глаза по-прежнему закрыты.
  
  - Мой отец умирает.
  
  Эта бессмысленная фраза заставила ее на секунду замереть.
  
  - Мне жаль.
  
  Хаширама вздохнул.
  
  - Я так долго ждал этого. Шиноби всю жизнь танцуют со смертью. Она может забрать нас в любой момент, и я всегда был готов к этому. В каком-то смысле мне будет его не хватать, но... - Он посмотрел на нее, слегка выпрямившись, и его голос дрогнул. - Он сильно страдает. Все думали, что он умрет на поле боя, в пылу ярости и славы, но не... не так. Было бы милосерднее отпустить его. Это случится в любой день. - Хаширама прочистил горло. - Если... когда он умрет, я стану главой клана Сенджу.
  
  Она подождала, пока Хаширама придет в себя. Он отпил холодного чая, осушив чашку наполовину, и продолжил.
  
  - Я смогу привнести перемены. Настоящие, долговременные. Мадара уже является лидером Учиха, и я знаю, что он разделял эти идеалы раньше. Мы близки к миру. Я чувствую это. - По мере того, как он говорил, темп нарастал, а голос становился громче. - Мы уже сделали это в меньшем масштабе с твоей клиникой. Люди сомневались, что Сенджу и Учиха смогут договориться о чем-либо, и мы доказали, что они ошибались. Многие сомневались, что это в принципе возможно. Я же никогда не сомневался.
  
  Он сделал глубокий вдох, и бравада вмиг улетучилась.
  
  - Я никогда не сомневался, когда это была всего лишь мечта. Но теперь, когда она стала так близка́, когда я её почти можно коснуться рукой, я... - Хаширама замолчал и начал снова. - Клан уже воспринимает меня как фактического главу. Мой брат... они все хотят видеть во мне отца. Настоящим шиноби.
  
  Грянул гром, и стены дома задрожали. Юи добавила еще хворосту к огню. Мир вновь озарился светом - опять молния ударила. Девушка стала считать секунды, прежде чем до них донесётся грохот. Хаширама даже не отреагировал. Тлеющий уголь разгорелся вновь. Юи заставила себя смотреть на языки пламени, стараясь не думать ни о чем, кроме этого момента.
  
  - Я не смогу. - Он выпрямился, как будто с его плеч упал груз. - Я не смогу стать тем шиноби, которого они хотят во мне видеть. Нет. Не так. Я легко смогу им быть. Но я не хочу.
  
  - Тогда не надо.
  
  Улыбка Хаширамы была в высшей мере слабой.
  
  - Ты это так легко говоришь.
  
  Она оторвала взгляд от огня.
  
  - Выбор прост, Хаширама. Всё остальное - сложно. Перемены даются нелегко. Это никогда не бывает легко.
  
  - В этом и вопрос. Стоят ли оно того?
  
  - Мы не знаем, и не можем узнать заранее.
  
  Она спасала жизни - это её несомненное наследием. Но сможет ли она оставить после себя долговременный след, который будет иметь сильное влияние на мир - вопрос открытый. Ее знания могут сгинуть вместе с ней, а надежды умереть и того раньше. Ее усилия могут быть обращены вспять и потеряны во времени из-за глобальных катаклизмов или геополитических событий, как когда-то это произошло с римской империей, или банально проигнорированы и осмеяны. Юи никогда этого не узнает. И он тоже. Они оба сидели в тишине, погрузившись в свои мысли мечты, пока огонь не угас во второй раз.
  
  - Спасибо, Юи-сан. - Он встал и натянул доспехи. Она наблюдала за каждым отработанным движением, и эта его легкость напоминала ей о том, насколько разные у них жизни. Он замешкался, прежде чем застегнуть последнюю лямку. - Я... я прошу прощения за то, как вёл себя раньше. Я имею в виду тот день, когда мы в последний раз встретились. Я должен был обуздать эмоции. И ещё я постоянно прихожу без спросу. Прости, что не сказал тебе раньше...
  
  - Хаширама, всё в порядке. - Сказала она, откровенно забавляясь - Тебе не нужно извиняться. Мы ведь друзья, верно?
  
  - Конечно! - Он моргнул и выглядел удивлённым, как будто сам этот вопрос был для него неожиданным. - Но именно поэтому мне и нужно извиниться! Это последний раз, я обещаю. - Хаширама пригнул голову. - Прости, что ворвался без стука.
  Юи хихикнула.
  
  - Ты единственный шиноби, который об этом беспокоится.
  
  Его прощальная улыбка была зыбкой, слабой, но настоящей. Хаширама закрыл за собой дверь. Снова загремел гром, а она еще долго сидела и пила чай.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Листья сменили окрас: от зеленого к желтому, когда осень вступила в свои права. Юи обедала в своем саду, полном умирающих ветвей и последних цветов этого сезона, когда к ней, виляя хвостом, подошел огромный пёс. Он был размером с волка и... если присмотреться, то довольно знакомым.
  
  - Привет, целительница. - Раздался хриплый голос. - Надеюсь, я не сильно помешаю?
  
  Мальчик лет четырнадцати или около того ухмыльнулся ей. На его щеках красовались две красные треугольные отметины, а лохматые каштановые волосы достигали плеч. Юи вдруг вспомнила, почему он и его собака показались ей такими знакомыми: мальчик был одним из шиноби, сопровождавших Тосихиро, торговца книгами. Его звали Кё, или Кин, или что-то в этом роде. У него не было видимых ран, и он переминался с ноги на ногу с непринужденной легкостью.
  
  Она улыбнулась в ответ, отложив миску с рисом.
  
  - Всё в порядке. Ты пришёл за исцелением, или Тошихиро здесь...
  
  Он засмеялся.
  
  - Нет-нет. Я здесь из-за доктора. Я имею в виду Доктора Макото. - Он указал на себя большим пальцем. - Кстати, я Кон. А это мой напарник - Тора. - Собака радостно залаяла и пригнула голову.
  
  - Приятно познакомиться. - Юи кивнула. Пес заскулил, и Юи посмотрела на него, умиляясь. - С обоими. Ты упомянул, что прибыл от доктора Макото? - Это было весьма интересно. Обычно письма доктора доставляли караваны или купцы, направляющиеся в деревню.
  
  - Да. Мы познакомились во время поездки в Чиюку, и он решил, что эта работа достаточно важна, чтобы поручить ее такой девушке, как я. - Сказал Кон, вяло пожав плечами. Точнее, сказала.
  
  Юи моргнула и скорректировала свое представление о Коне.
  
  Пол - женский. Возраст - шестнадцать или около того. Судя по телосложению и росту, мезоморф. Развита, но не гиперболизирована мускулатура, как и у всех шиноби.
  
  - Это письмо? - Спросила Юи.
  
  Кон расстегнул сумку на спине.
  
  - Ну, да, но не только. Странные какие-то вещи ещё передал. Пахнут непонятно, но доктор сказал, что они очень важны. - Она вручила сумку, почти ранец, Юи, затем порылась в матерчатом мешочке на бедре, и, наконец, вытащила на удивление не мятую бумагу: - Вот письмо. Он сказал сначала прочитать его.
  
  Юи кивнула.
  
  - Спасибо. - Она улыбнулась подростку. - Хочешь поесть...
  
  - Неа. - Кон почесала голову. - То есть, я ценю предложение, но мне нужно в туалет. Если понадоблюсь, зови по имени. - Помахав рукой, она побежала прочь. Собака последовала за хозяйкой, пролаяв разок на прощание.
  
  Покачав головой, Юи улыбнулась и вскрыла письмо. Она пропустила начало, состоящее из восторженных, позитивных сообщений о ходе работы над книгой, но замедлилась, когда доктор Макото начал упоминать чакру.
  
  
  
  
  'Я стал весьма популярным в медицинском сообществе благодаря использованию чакры. - Писал он. - Некоторые осуждают её применение, дескать это крестьянское средство исцеление или циркачьй трюки, но большинство были покорены моей демонстрацией. Многие из моих коллег готовы расстаться с рецептами или техниками, которыми еще месяц назад они никогда бы не решились торговать. Надеюсь, это устраивает все стороны: знания о чакре распространяются со всей ответственностью, а мы получаем новую информацию.
  
  Пожалуй, самое ценное и полезное знание, которое я получил, - это доступ к асалику'
  
  
  
  
  Юи сделала паузу и перечитала предложение. Она часто не понимала всего, что писал доктор, но обычно могла разгадать незнакомые слова с помощью контекстных подсказок. Однако этот термин был ей совершенно незнаком.
  
  'Вы, вероятно, не знаете, но асалик - это мощное болеутоляющее и жаропонижающее средство. Это более мощная форма лекарства, содержащегося в коре ивы'
  
  Мгновенная догадка поразила ее как удар грома.
  
  - Аспирин? - Произнесла она вслух, ошеломленная.
  
  
  
  
  'Я послал вам пакет с синтезированной формой, а также инструкции по ее изготовлению. Конечно, без чистых химикатов или соответствующего оборудования синтезировать его будет трудно, особенно учитывая нестабильность его базовых компонентов. Если хотите, я могу продолжать посылать вам асалик вместе с письмами'
  
  
  
  
  Она дочитала письмо до конца, едва обратив внимание на остальное, и поспешила в дом, чтобы написать ответи. Юи обычно полагалась на помощь Эйджи в корректуре или самом письме, - у него подчерк намного лучше, - но сейчас он был занят, проверяя Хироши. Она была слишком взволнована, чтобы ждать. Юи написала как можно больше о применении аспирина, затем поблагодарила и заверила, что будет очень признательна, если он будет присылать 'асалик' или другие лекарства вместе с письмами.
  
  Прижав кисть к бумаге, Юи заколебалась.
  
  Если бы доктор Макото не торговался со своим коллегой, то она никогда бы не получила настоящий аспирин. Она вспомнила о Хашираме и его словах, о роунинах, разграбивших ее дом, и о самураях, которые двигаются так быстро, что простой человек за ними не уследит. Было бы наивно утверждать, что распространение знаний о чакре не приведёт к негативным последствиям. Возможно... именно такая полумера позволит одновременно предотвратить катастрофу, при этом привнеся в мир пользу.
  
  И всё же, это раздражало. Мысль о том, что знания, которые могли бы принести столько пользы, будут храниться среди элиты, припрятанные избранными придворными врачами. Да, чакра могла сжигать дома, но она же могла поднимать каменные стены и вызывать наводнения, которые орошали бы поля. Чакра могла мгновенно исцелять. Это настоящее чудо, а чудеса заслуживают того, чтобы ими делиться.
  
  Но не сейчас, решила она.
  
  Юи обмакнула перо в чернила и написала, что будет лучше обмениваться информацией о чакра-исцелении с другими врачами, а не записывать ее в книгу.
  
  Сначала она получит всю возможную информацию от придворных врачей. Когда ее техники чакры и медицины утратят свою ценность в качестве разменной монеты... возможно, тогда. Тогда она подумает об этом.
  
  Приняв окончательное решение, Юи свернула письмо и перевязала его бечевкой.
  
  
  
  

Главы 31-35

  
  
  
  Работа целителя - это медленные, приятные дни, когда нет пациентов; и дни, наполненные стрессом, злостью, дрожью. Сегодня был из последних. Перед самым рассветом ее разбудил стук в дверь: жена сапожника собиралась рожать на месяц раньше срока. Юи только собрала подмастерьев и припасы, как вбежал другой фермер, взволнованный тем, что его брат попал под топор. По дороге в поле она узнала, что глаз Хироши, скорее всего, инфицирован.
  
  - Сэн, иди с Акио и помоги с родами. Я присоединюсь к вам после. Эйджи, проверь Хироши еще раз. Дай ему асалик и проверь, нет ли жара. - Они оба кивнули и направились в разные стороны, а она последовала за фермером на его поле.
  Как только она увидела его брата, Юи поняла, что дело плохо. Топор перерубил ему подколенную артерию, и, хотя у него хватило ума наложить жгут, было уже слишком поздно.
  
  Пульс менее шестидесяти ударов в минуту, дыхание прерывистое, и он потерял сознание. Ладони Юи покрылись ярко-красной артериальной кровью, когда она отчаянно пыталась закрыть рану; его конечности стали холодными, а кожа липкой. Дыхание замедлилось. Юи чувствовала, как его пульс слабеет, слабеет и, наконец, останавливается.
  
  Фермер поблагодарил ее сквозь слезы и отчаяние, что заглушали его слова. По сравнению с этой тупой, незаслуженной благодарностью, Юи предпочла бы гнев и обвинения. Это то, что она заслужила. На поле пришли его друзья и родственники, и они тихонько отвели его от тела. Вскоре после этого Юи ушла. Мёртвым помощь не нужна.
  
  Пока она медленно шла к деревне, у нее была только одна мысль: а если бы...
  
  Если бы только Юи обладала тем богатством, которое помнила из другого мира, как, например, переливание крови, антибиотики и современные инструменты... если бы у неё были те чудесные технологии, что она порой видела в своих грёзах... если бы только она помнила больше о том, как и из чего их изготавливают. Да, некоторые её пациенты умерли бы независимо ни от чего. Но конкретно сегодняшний мог бы выжить. Жизнь в этом мире, в этом времени - штука странная и зыбкая. Она напоминала ветренную девицу, что по прихоти своей могла в любой миг уйти от любого человека, и как бы ни пыталась Юи, она ничего с этим не могла сделать.
  
  - Я должна продолжать пытаться. - Сказала Юи вслух. - Я должна.
  
  Она творила добро. Она спасала жизни, распространяла знания, даже пыталась привнести в мир лекарства, до которых нужны десятилетия развития: те самые антибиотики, в которых она нуждалась.
  
  (Этого никогда не было достаточно)
  
  Юи дошла до двери и толкнула ее. День только начался, но она уже устала. Она вымыла руки в ведре с мылом; забавно, ладони были такими же холодными и липкими, как у мертвеца. Юи закрыла глаза и взяла волю в кулак. Ей еще предстояло принять роды, позаботиться о деревне и приготовить лекарства.
  
  Она могла сделать это. Но не хотела.
  
  Юи выбросила окровавленные иголку с ниткой в корзину и огляделась в поисках свежих. В клинике их не оказалось, и она поспешила в сарай. Открыв дверь, внезапно увидела Сэна, сидящего в углу с опущенной головой.
  
  - Сэн? - Она моргнула. - Я думала, ты...
  
  Юи замолчала.
  
  - Они не выжили. Ни мама, ни ребенок. Преждевременные роды. Ребенок... он был мертворожденным, а мама истекла кровью. - Он поднял голову: глаза красные, на щеках дорожки от слёз. Но голос совершенно спокойный, а взгляд - равнодушный. - А как твой пациент?
  
  Юи покачала головой. Она села рядом и притянула его ближе. Он не протестовал и не жаловался, вместо этого прижался к ней, положив голову на плечо. Сэн задрожал, и Юи поняла, что он пытается сдержать слезы.
  
  - Плакать - это нормально. - Прошептала она, и он начал всхлипывать. Юи позволила ему выплакаться, нежно поглаживая его волосы, пока он пытался собраться с мыслями.
  
  - Ты должна была быть там. - Задохнулся он, и его слова были подобны удару льда.
  
  - Что?
  
  Он грубо смахнул слезы.
  
  - Я недостаточно хорош. Если бы ты выбрала лучшего ученика, или если бы Эйджи пошел туда, или если бы это был просто не я, то они бы выжили.
  
  - Сэн...
  
  - Я не такой, как ты или Эйджи! Я не настолько умный и вообще медленно соображаю! Я не могу быть хорошим целителем. Да какой там хорошим... даже нормальным. - Его всхлипывания становились всё громче, а из глаз вновь покатились слёзы. Слёзы ярости, бешенства, ненависти к самому себе и своей слабости. - Я не справился. Я не справился, и теперь они мертвы! Это несправедливо. Они не должны были умереть!
  
  - О, Сэн... - Он так долго держал это в себе. Как она не заметила этого? Юи обняла его крепче. - Это не твоя вина...
  
  - А вот я чувствую, что именно моя, понимаешь?
  
  Она замолчала.
  
  - Да, понимаю... это всегда так. - Призналась Юи. - Мы знаем, что не всесильны. Но всё равно виним себя. Я не исключение. - Она прислонилась затылком к стене. - Я чувствую то же самое по отношению к каждому пациенту, которого я не смогла спасти. Иногда я вижу их лица, и мне хочется...
  
  - Ты? Но ты же идеальна! - Промолвил он. Парень настолько удивился её словам, что на секунду забыл о своей истерике. - Единственные люди, которых ты не можешь спасти, это те, которых невозможно спасти!
  
  Ей захотелось рассмеяться, но она слишком устала, чтобы выдавить хоть слабенький смешок. Если бы он только знал...
  
  - Я тоже совершала ошибки. Мне всегда кажется, что если бы я была лучше, то спасла бы больше. - Юи зачесала назад его волосы и вздохнула. - Сэн, возможно, теория дается тебе не так просто, как Эйджи, но зато ты усерднее работаешь. И у тебя лучше получается практическая часть, и, что еще важнее, ты хорошо ладишь с людьми.
  
  - Как будто это помогает. - Пробормотал он.
  
  - Помогает. Ты лучше разбираешься в людях, чем я. - Откровенно сказала она. - Людям нравится, как ты с ними обращаешься. Ты знаешь, что сказать, чтобы они почувствовали себя лучше, а это одна из самых важных вещей. - Она опустила взгляд. - Сэн, независимо от того, насколько мы хороши, люди будут умирать. Это одна из самых жутких истин работы целителя. Не будь так строг к себе, хорошо?
  
  - Но...
  
  - Хорошо?
  
  - Хорошо. - Он выдохнул и тупо уставился в стену. Больше не было всхлипов, лицо стало статичным, но из глаз по-прежнему срывались слезы.
  
  Юи даже знать не хотела, какого это, будучи подростком, пусть и закалённым суровыми реалиями средневековья, держать на руках мёртвого младенца, а затем наблюдать, как умирает мать ребёнка. И всё это под взглядами остальных членов семьи.
  
  - Сестренка... это пройдёт?
  
  - Да. Грусть и воспоминания останутся с тобой навсегда. Но не переживай, время всё притупит. Пока снова не случится нечто похожее.
  
  - Снова? То есть так будет каждый раз?
  
  - Да.
  
  - Это... как будто ночной кошмар. Только проснуться не получается.
  
  - Я знаю. - Она закрыла глаза. - Я знаю.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Весь день и прошлая ночь прошли в безостановочной работе. Ночь они провели с Хироши: его состояние ухудшилось из-за усиливающейся инфекции, однако, после тщательного наблюдения и принятых мер, с рассветом лихорадка спала. Но он был не единственным их пациентом. После него на очереди шли роды, сломанная нога, которую нужно было вправить, неприятная простуда, которая могла перерасти в пневмонию, отрубленный палец и что-то похожее на ветрянку, но Юи надеялась, что это всё же не она.
  
  Эйджи помогал ей описывать новый тип стеклянной посуды, необходимой для эксперимента, когда в дверь постучали. Сэн, - отмеряющий дозы порошкообразного аспирина, которые в дальнейшем нужно было упаковать в маленькие пакетики, - фыркнул, а Юи обменялась со своими учениками недовольным взглядом. Каждый раз, когда они садились писать, их кто-то или что-то прерывало.
  
  Она встала и открыла дверь.
  
  - Да?
  
  Тобирама, брат Хаширамы, взглянул на нее. С ярко-красными пятнами на щеках, не менее красными глазами и белыми локонами волос. Он остался таким же внушительным, каким она его помнила. Доспехи явно кто-то потрепал, ноги покрывали бинты, но в остальном он выглядел прекрасно, если не считать принятой им напряжённой, жесткой позы.
  
  - Целительница. - Поприветствовал он, наклонив голову. - Я здесь по поручению моего брата. Он сейчас... занят обязанностями главы клана и послал меня вместо себя.
  
  - Понятно. - Пробормотала она. Значит, это наконец-то произошло. - Мне жаль твоего отца.
  
  - Спасибо. - Его слова были такими же жесткими, как и весь его внешний вид. Он смотрел куда-то влево, вместо того чтобы встретиться с ней взглядом.
  
  - Пройдешь в дом?
  
  Он последовал за ней, и с каждым его движением становилось очевидно, что напряжение и жесткость - это не проявление злости, а... смущения? Маловероятно, что Тобирама чего-то стеснялся, но он явно чувствовал себя некомфортно. Эйджи и Сэн, в свою очередь, пялились на него безо всякого стеснения, во всю ширь распахнув свои глаза при виде столь странно выглядящего шиноби. Она налила чашку чая себе и Тобираме; мальчики только что поели, поэтому отказались. Несколько мгновений они молча потягивали чай, пока ее ученики о чем-то недобро перешептывались. Тобирама с каждым мгновением выглядел всё более беспокойным.
  
  - Я слышала, ты женишься? - Спросила она, просто чтобы нарушить неловкое молчание.
  
  - Да. - Тобирама слегка сдвинулся с места, посмотрев на учеников, а затем на чай.
  
  - Ух ты, он так странно выглядит, - прошептал Сэн, - кто захочет выйти за такого замуж?
  
  - Почти такой же странный, как те шиноби с белыми глазами, - согласился Эйджи. - он альбинос...
  
  - Мальчики! - Она посмотрела на них. - Если вы не можете прилично себя вести при гостях, то уходите! Вы всегда можете посидеть в сарае.
  
  - Мы уже достаточно там сидели!
  
  - Очевидно, что недостаточно. - Она бурила их взглядом до тех пор, пока ученики не вздохнули и не ушли. Вернув внимание гостю, Юи решила перестраховаться и добавить официоза: - Извините за это, Тобирама-сан.
  
  - Всё... нормально. - Он сделал глоток из своей чашки. - В их словах не было злого умысла.
  
  - Это не определяющий критерий. Каков бы умысел ни был - это попросту грубо с их стороны. - Твердо произнесла она. - С ними будет проведена... беседа.
  
  Несмотря ни на что, её ученики оставались подростками, склонными к глупым просчетам, тем более после столь долгого и тяжёлого дня. И не только дня. Но и ночи без сна и безостановочной работы. Так что их слишком развязный разговор вполне объясним. Но лучше бы им оправдать своё заявление о том, что они 'уже взрослые' и следить за языком. Иначе и дальше будут в сарае сидеть.
  
  Тобирама красноречивым взглядом окинул мешки под глазами девушки и неухоженные волосы.
  
  - Я не хотел мешать. - Его взгляд переместился на пятна на ее рукавах, а затем вернулся к своей чашке.
  
  Она покачала головой.
  
  - Не беспокойся об этом. Ты пришел за мазями?
  
  - Да. - Он колебался. - И еще. - Тобирама достал мешочек с монетами, два свитка, и положил их на стол. - Монеты - это плата, а свитки - знак благодарности.
  
  - За что? - Спросила она, недоумевая.
  
  Он коснулся свитка, и из него повалил дым. Когда он рассеялся, на вершине свитка появилась книга. Юи в замешательстве посмотрела на бумагу. Каким образом появилась книга? Откуда?
  
  - Мой брат хотел подарить тебе это.
  
  Юи взяла книгу в руки. Она была маленькая, в грубом переплете, выцветшая. Несмотря на потрепанный вид, от ее названия глаза девушки расширились чуть ли не вдвое:
  
  
  
  
'Чакра и медицина'
  
  
  
  - Боги мои. - Прошептала Юи.
  
  Она провела пальцами по грубой текстуре обложки; эмоции захлестнули девушку, вымывая накопившуюся усталость и провоцируя взрыв.
  
  Хаширама дал ей это... Хаширама доверил ей эти знания. Знания своего клана. На внутренней стороне обложки длинными, размашистыми буквами сияла записка:
  
  
  
  
  Я знаю, что ты просила не извиняться. И ты права, извинения излишни. Вместо них, я лучше тебя поблагодарю.
  
  Твой друг.
  
  Хаширама.
  
  
  
  
  - У меня тоже есть подарок, который я хотел бы предложить. - Он поклонился, резко и неглубоко, и выпрямился. - Ты очень помогла моему клану и моему брату.
  
  - Тебе не нужно было этого делать. - Сказала она в ещё большем замешательстве. - Это я должна благодарить тебя. Я просто друг.
  
  - Друг... у шиноби их не так много. Мой брат... - Тобирама сделал небольшую паузу и продолжил тем же спокойным голосом, указывая жестом на два свитка на столе. - Эти свитки известны как 'свитки запечатывания'. Если направить в них чакру, то внутри можно хранить предметы.
  
  Прошли несколько секунд, и значение подаренных им предметов дошло до нее. Девушка во второй раз задохнулась от обуявших её эмоций, широко распахнув глаза.
  
  - У вас есть [карманные измерения]? - Последние два слова она произнесла по-английски, отчего Тобирама нахмурился. - То есть, у вас есть способ сделать свиток своего рода... карманом, в котором можно хранить вещи? И он не становится тяжелым?
  
  Тобирама выглядел довольным.
  
  - Да, всё так. Свиток - это своего рода дверной проем. Не хочешь ли ты попробовать использовать его?
  
  - Да!
  
  - Попробуй запечатать книгу.
  
  Положив книгу на свиток, она направила в него чакру и вскрикнула, когда книга исчезла. Она подняла толстый лист пергамента; он был таким же легким, как и любой другой свиток.
  
  - Невероятно. - Прошептала она. Это было более чем невероятно; это могло изменить... всё. Технология, подобная этой, произвела бы революцию в ее старом мире, с ног на голову перевернув международную торговлю, перевозки, всю инфраструктуру. В этом мире она могла бы сделать еще больше. - Что я могу поместить в него? Сколько, прежде чем он перестанет работать? - Спросила она, чувствуя, как нарастает волнение. - А как насчет еды? Или воды?
  
  Тобирама выгнул бледную бровь и улыбнулся.
  
  - Пока объект помещается на бумаге, он должен вместиться и в свиток. Всё, что ниже этой высоты, - он сделал жест, подняв руку на фут над столом, - приемлемо. Если объект слишком большой, то он не запечатается. Пища не портится до тех пор, пока она остается запечатанной. Печать перестанет работать, если вода зальет чернила...
  
  - Еда не испортится?! - Воскликнула Юи. Может ли печать быть похожа на карманное измерение, которое открывается в вакуум? А она-то думала, что чакра уже не сможет ее удивить. У нее голова шла кругом от всех возможных вариантов применения этой технологии. - Если я положу туда что-то горячее, будет ли оно по-прежнему горячим, когда я его вытащу?
  
  - Да.
  
  Она села, ошеломленная.
  
  - Я... боги. - Останавливала ли печать время? Или она была просто изолирована от всего мира? И что из двух вариантов более невероятно?
  
  - Не клади ничего и никого живого внутрь печати. - Запоздало добавил Тобирама. - Потому что оно гарантировано умрёт.
  
  Юи уставилась на свиток. Как эта технология еще не изменила весь мир?
  
  - Как вы это сделали? Почему больше людей не... - Она остановилась и посмотрела на него.
  
  Тобирама отвёл взгляд.
  
  Точно. Как она могла забыть.
  
  Шиноби не делятся тем, что даёт им преимущество, независимо от того, скольким людям это помогло бы. Тем не менее, она должна была попытаться.
  
  - Ты можешь научить меня делать такие свитки?
  
  - Не могу. - Низкий, четкий и решительный, это был голос человека, которого невозможно переубедить.
  
  Юи взяла другой свиток, и ее энтузиазм сменился разочарованием. Ей стало интересно, насколько распространены эти запечатывающие свитки и что вообще такое 'печать'. Возможно, она могла бы послать письмо Макото с запросом разузнать о них, или спросить у одного из своих постоянных торговцев.
  
  - Тобирама-сан, как...
  
  Он резко поднялся, положив руку на меч. Его внешний вид кричал об обуявшим мужчину напряжении; лицо стало пустым, а воздух слегка потрескивал от холодной, острой чакры.
  
  - Встань позади меня.
  
  - Что...
  
  - Юи-сан, встань за мной. Сейчас же.
  
  Она встала. Дверь открылась.
  
  - Тобирама-сан, как...
  
  Он резко поднялся, положив руку на меч. Его внешний вид кричал об обуявшим мужчину напряжении; лицо стало пустым, а воздух слегка потрескивал от холодной, острой чакры.
  
  - Встань позади меня.
  
  - Что...
  
  - Юи-сан, встань за мной. Сейчас же.
  
  Она встала. Дверь открылась.
  
  - Привет, целительница. - Изуна улыбнулся, обнажив зубы. Глаза его мерцали красным и черным. Юи словно наяву увидела, как вновь пылает клиника, и как удушающий смрад гари душит её. - Не могли бы вы взглянуть на мой ожог?
  
  Двое мужчин уставились друг на друга. Тобирама сделал один шаг, затем другой. Он остановился перед Изуной.
  
  - Тебе повезло, что я не прирезал тебя прямо здесь и сейчас. - Сказал он тихо, почти шепотом.
  
  Учиха рассмеялся.
  
  - Если бы не договор, то ты уже был бы мертв.
  
  Тобирама сжал рукоять меча. Чакра с каждой секундой становилась всё плотнее и интенсивнее, превращаясь в густой шторм из пламени и ряби. Ногти девушки впились в ладони, голова закружилась. Только не это. Нет, это не может повториться. Не может! Она хотела закричать или сказать что-нибудь, что угодно. Но слова застряли в горле, а перед глазами заплясали пятна, и всё что могла Юи, это дышать.
  
  Еще одним медленным шагом, положив руку на меч, Тобирама остановился рядом с Изуной. Один стоял лицом к двери, другой - к ней; Учиха и Сенджу стояли бок о бок. Напряжение в воздухе спало.
  
  Не хватало одной маленькой искры, чтобы клиника вспыхнула.
  
  - Лечи свою травму, Учиха.
  
  Тобирама обошел Изуну и вышел. Дверь закрылась, и Юи глубоко вздохнула, опустившись в кресло. Всепоглощающая разум чакра исчезла, и Юи поморщилась, разложив пальцы на столе; ладони кровоточили.
  
  - Пожалуйста, не надо драться. - Слабо прошептала она.
  
  Изуна снова рассмеялся, так же мрачно, как и раньше.
  
  - Как ты смеешь?
  
  Она тупо уставилась на него, ещё не совсем отошедшая от свалившегося облегчения.
  
  - Что?
  
  - Как ты смеешь брать на себя моральную ответственность и присваивать себе право командовать моим кланом? - Та же огненно-мембранная чакра снова поднялась, заставив ее вздрогнуть. Его угольно-черные глаза сузились, когда он подошел к ней. - Ты, простолюдинка, настолько наивная, что смеешь говорить глупости вроде 'не деритесь', при этом ничего не понимая? Не сражаться? Неслыханная наглость! Плохо, что ты контактируешь с Сенджу. Однако это ещё терпимо. Но у тебя хватает наглости совать свой нос в нашу войну и выдвигать требования, даже принуждать нас к заключению договоров!
  
  Изуна надавил рукой на стол и наклонился вперед.
  
  - Послушай, лекарь. Если бы мы прекратили войну, то это означало бы, что все павшие, погибли зря! А ты тут сидишь и рассуждаешь о мире и прощении, как будто вообще что-то знаешь. - Лицо, искажённое в оскале, сменило гримасу в тошнотворно фальшивую улыбку. - Но как такая, как ты, может понимать, что такое честь? Ты даже не отомстила после того, как Сенджу сожгли твой дом.
  
  Шок, мешавший ей говорить, исчез.
  
  - Сенджу? - Спросила Юи, обретя голос. - Только Сенджу сожгли мой дом?
  
  Изуна сделал паузу и нехотя добавил:
  
  - После того, как это сделали и мы.
  
  - Так ты хочешь, чтобы я отомстила? - Юи уставилась на него, недоумевая, но больше всего злясь. О чем только думал этот шиноби, заявляясь в ее клинику и говоря такое? - Ты хочешь, чтобы я перестала лечить тебя и твой клан?
  
  Изуна покачал головой.
  
  - Нет, конечно, нет! - Волосы упали ему на глаза. Он поднял свободную руку, чтобы убрать их в сторону, и поморщился. Ожог, второй степени, судя по волдырям, тянулся от костяшек до запястья. - Для нас будет выгодней, чтобы ты не мстила, но... любой принципиальный человек поступил бы именно так. Неужели ты совсем ничего не чувствуешь?
  
  Как... как он мог сказать ей такое? Её ладони тряслись от гнева, усталости и застарелого страха. Она ничего не чувствовала? Эти бессонные ночи, сны, наполненные дымом, появившийся нервный тик, - она вздрагивала, едва заслышав треск огня, - огромный пласт работы по восстановлению утерянного... для него всё это не имело значения? Ее первый хлопковый косодэ, резные тарелки и шелковые платки, воспоминания о каждом путешественнике, всё, что она оплакивала и по чему скучала - всё это было ничем?
  
  Она пыталась контролировать свое дыхание, но не могла. Она выдыхала с трудом, пока брала с полок бинты и мазь.
  
  - То, что я молчу. - Юи отрезала полоску с большей силой, чем нужно. - Не значит, что я ничего не чувствую. - Она не пыталась скрыть свою ярость. - Позволь мне обработать руку.
  
  Его самодовольный взгляд потускнел и перешел в сожаление. Он закрыл рот и протянул конечность.
  
  - Я говорю лишь правду.
  
  Это стало последней каплей. Возможно, если бы он пришел в другой день, когда она не была так измотана, то, возможно, она бы сохранила самообладание. Может быть, она бы вспомнила, что этот человек может вырезать всю деревню, не моргнув глазом, и тогда инстинкт самосохранения со здравым смыслом взяли бы вверх.
  
  Но Изуна пришёл сегодня.
  
  - Шиноби. - Усмехнулась Юи. Ее лицо раскраснелось от гнева, пока она промывала его рану холодной водой. Он отвергал дело всей её жизни. Мечту, которой она дышала, которой она посвятила каждый божий день, которой она принесла в жертву личное счастье и вообще всё, что только могла. - Ты пришел сюда, просишь исцеления и говоришь со мной свысока? Думаешь, я не замечаю этого? Как ты смеешь?
  
  Юи было что сказать. Сказать о том, как всё это контрпродуктивно, бесполезно, как напрасно тратятся жизни, ресурсы и дети, что техники, которые ниндзя хранят у себя, могли бы изменить мир, если бы они не зациклились на убийстве друг друга... но она не оратор. Она не могла подобрать нужных слов и выстроить их в красивые предложения, и потому задала простой вопрос:
  
  - Почему ты сражаешься?
  
  Изуна уставился на нее, открыв рот и моргая. Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил с той же непреклонной убежденностью.
  
  - Потому что они убили моего...
  
  - Почему ваши кланы начали воевать? - Она наложила мазь на его рану и посмотрела ему в глаза. Она была к нему так близка, что могла различить каждую ресничку.
  
  Он замолчал на мгновение.
  
  - Мы были наняты на противоположных сторонах войны...
  
  Юи издала короткий, резкий смешок.
  
  - О, так это даже не ваша личная война, а вы просто до сих пор сражаетесь за нанимателей!
  
  - Слушай, ты не понимаешь... - Начал он, стиснув зубы.
  
  - Я не понимаю. Не понимаю, а вы, шиноби, продолжаете втягивать меня в это! - Закричала она. - Мне недостаточно лечить тебя, да? Я должна выбрать сторону? Нет. Нет, не буду, и не просите меня больше! - Она схватила баночки с мазью и хлопнула ими по столу. - Я не должна тебе нравиться, а ты не должен нравиться мне. Я твой целитель. Ты - мой пациент. Это всё, что имеет значение. - Она указала на контейнер с пастой из мяты и меда, пропитанной чакрой. - Приложи это к ожогу и смени повязку. Ты достаточно раз получал и травмы, и моё целение, чтобы знать, что делать. Ещё что-нибудь?
  
  Медленно, Изуна собрал их и положил в матерчатый ранец.
  
  - Ну, я...
  
  - Тебе нужно что-нибудь еще? - Повторила она.
  
  - Нет. - Он протянул ей мешочек с монетами и заколебался.
  
  - Позаботься о своей ране. - Она выпроводила его за дверь и захлопнула ее за ним.
  
  Чакра висела в воздухе, как дым, который она не могла выдохнуть. Юи провела рукой по волосам, расстегнула кожаный ремешок и распустила пряди по лицу. Она на мгновение закрыла глаза, а затем собрала волосы в пучок. Мрачная усмешка коснулась губ. Ей повезло, что горделивый Учиха не вырезал всех за её вспышку гнева, и она понимала это.
  
  Этот день - один из худших в её жизни.
  
  Юи посмотрела на стол. На нём лежали два свитка, один из которых содержал книгу, а другой был пуст и ждал своего часа.
  
  Быть может, завтра станет лучше?
  
  
  
  
***
  
  
  
  В осенний день, когда погода выдалась особо холодной и ветренной, Юи решила испытать чакру на двух штаммах грибка.
  
  Два наиболее перспективных образца были взяты из заплесневелого куска хлеба из кладовой кузнеца, и гниющего апельсина, найденного ребенком. В обоих случаях наблюдался небольшой эффект ореола: вокруг грибков образовалось кольцо, в котором бактерии не размножались.
  
  Юи пристально посмотрела на культуру, чтобы запечатлеть образ в своем сознании. Желтые и коричневые колонии бактерий окружали, но не касались белых и синих грибковых кругов в желатиновой форме. Она использовала линейку, полученную от Цубаки, чтобы измерить длину кольца: около полутора сантиметров.
  
  Она потерла ладони, делая глубокие вдохи и очищая разум. После десяти лет практики Юи могла погрузиться в медитативное состояние, необходимое для работы с чакрой, по собственному желанию... обычно. Сегодня у нее заурчало в животе, и прошло несколько секунд, прежде чем чакра собралась в ее ладонях и зашипела; она приблизила руки к грибку и позволила чакре упасть густым, искрящимся потоком.
  
  - Давай. - Пробормотала она тихо, словно в молитве. Юи задержала дыхание от волнения, остановила ручей света и начала быстро моргать, дожидаясь, пока в глазах перестанет рябить.
  
  Она не увидела особой разницы. Покачав головой от собственной глупости, Юи вздохнула. В её представлении чакра - это нечто сродни магии. Но всё же не магия. Так на что она рассчитывала? Что все бактерии волшебным образом исчезнут? Даже если чакра и убила бактерии, она не могла определить это, просто взглянув на них, без микроскопа. Юи повторила процесс с другим штаммом грибка. По-прежнему никаких изменений, и линейка подтвердила это. Но в науке революции редко происходили резко, одномоментно. Наоборот, чтобы достичь нужного результата, приходилось день за днём повторять одни и те же шаги с минимальными изменениями, методично, хладнокровно. Учитывая это, Юи оставила два образца в качестве контрольных групп.
  
  Она повторила процесс на второй день, и когда она измерила длину ореола, то заметила, что он стал длинной в два сантиметра. Другие штаммы, подвергшиеся воздействию чакры, по-прежнему были полтора сантиметра, как и контрольная группа. Возможно, это случайность.
  
  На четвертый день разница стала заметна. Ореолы вокруг грибков, обработанных чакрой, были в два раза больше, чем у тех, которые она не трогала. Юи подвергла штаммы стрессу. Она увеличила выработку пенициллина с помощью нечестивого союза полумертвой науки и чакры. Это... она не знала почему, но это событие напомнило ей первый день, когда она увидела чакру, когда старая Анзу разрушила ее представления о мире дюжиной зеленых искр.
  
  - Пенициллин. - Прошептала она, глядя на грибок. Теперь её слова точно звучали словно молитва. Юи рассмеялась, а затем заплакала, после чего, наконец, вымыла лицо и вернулась к тестированию другой партии.
  
  У нее были всевозможные предположения на этот счет, и все они были связаны с антиинфекционными свойствами чакры. Однако исследования и теоретизация никогда не были ее страстью. Она никогда не интересовалась лабораториями, испытаниями и учебниками, принимая мантию 'изобретателя' только в крайней необходимости. И все же она сделала это.
  
  Да, впереди еще много работы. Юи предстояло найти способ добывать пеницилин, увеличить производство до жизнеспособного уровня, убедить людей в его эффективности... нужно еще многое сделать, прежде чем она сможет использовать его в медицинских целях. И всё же... начало положено. Юи стала на шаг ближе к антибиотикам и современной медицине, на один шаг ближе к тому, чтобы продвинуть этот мир вперед, и она чувствовала это в глубине своей души, с радостью предвкушая лучшее будущее.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Пенициллин более не был гипотезой, навеянной знаниями прошлой жизни. Теперь он стал осязаем. И это наполнило Юи бешеной решимостью. Она не могла сама выделить антибиотик; процесс слишком сложный и дорогой. Чтобы пенициллин был выделен, люди должны были в него поверить... а для этого ей нужно познакомить людей с теорией микробов, а затем и убедить их, что именно эта теория верна. Точнее, она должна убедить доктора Макото, а уже он - своих коллег.
  
  К счастью, у Юи было преимущество - она знала, как это произошло в прошлый раз. В этом мире уже знали, что спонтанная генерация не равнозначна точности, поэтому она могла сразу перейти к знаменитому эксперименту Пастера. С помощью Эйджи, Юи подробно изложила теорию, лежащую в его основе. В книге, которую она написала, уже говорилось о том, как кипячение воды, молока или вина предотвращает болезни и порчу. В этот раз Юи хотела объяснить, почему это происходит.
  
  Она обмакнула перо в чернильницу, записывая шаги эксперимента, который когда-то давно, в другом мире смог доказать, что причиной болезней являются микробы, а не плохой воздух и пресловутые миазмы. Юи сделала паузу, когда ей пришла в голову одна мысль. В ее старом мире термин 'пастеризация' произошел от имени человека, который открыл этот метод: Луи Пастер. В этом мире процесс назвали бы в честь Макото? Макотозация? Или, может быть, юизация? Она покачала головой, находя ситуацию забавной, и продолжила писать.
  
  Другой ее проект был связан с запечатывающими свитками, которые дал ей Тобирама. Он сказал, что всё живое, помещенное в них, умрёт... То есть абсолютно всё? Включая микробов?
  
  Она проверила это с помощью простого эксперимента. Как Пастер, она приготовила два герметичных стеклянных контейнера с бульоном. Первый она просто оставила в покое. Второй Юи запечатала, подержала внутри свитка пять минут и вынула. Через два дня бульон в первой емкости помутнел и испортился. Запечатанный же оставался прозрачным, без намёка на брожение.
  
  Юи моргнула, ошеломленная тем, как просто это было сделать. У нее получилось. В её собственности оказалась маленькая машина для стерилизации.
  
  
  
  
***
  
  
  
  Зевнув, Юи удалялась от дома сестры. Слушать безостановочный поток сплетен и играть с хихикающей племянницей было освежающим отдыхом от ее обязанностей, но, как всегда, ей пришлось вернуться. Сегодня было ветрено и прохладно, и она поплотнее укуталась в шаль.
  
  Юи открыла дверь в свою клинику, радуясь, что сейчас согреется, но вместо того, чтобы пойти разжечь камин, она удивлённо моргнула и уставилась на Мадару. На нем всё ещё были красные доспехи, однако в этот раз не потрёпанные и грязные, а тускло отполированные.
  
  Сэн стоял напротив него.
  
  - Тебе что-то нужно? - Спросила она, прерывая каменное молчание с легкой опаской. Для Учихи было еще слишком рано приходить за лекарствами. Изуна забрал их всего две недели назад.
  
  - Я хотел поговорить с тобой.
  
  Его улыбка была... чуть менее насмешливой, чем обычно. Но Юи это не успокоило. Девушка посмотрела на Сэна, кивнув в сторону двери. Он покачал головой и отказался двигаться. Вздохнув, Юи снова посмотрела на Мадару и стала ждать, когда он продолжит.
  
  - Я хотел извиниться от имени своего клана. - Он сделал небольшую паузу. - Опять. - Сухо добавил он. - Мне кажется, что мы уже говорили об этом раньше.
  
  Юи нерешительно подошла к нему, развязала шаль и положила ее на стул. Она не села. Вместо этого она держала одну руку позади, а другую на боку. Сэн шагнул вперед, остановившись чуть левее ее. Несмотря на веселый, болтливый характер ее брата, его гнев, - настоящий гнев, а не просто раздражение, - всегда был тихим. И сейчас... Юи не знала почему, но Сэн был в ярости. И держал язык за зубами. Он всегда так делал.
  
  Мадара остался в другом конце клиники, прислонившись к стене и скрестив руки. Он наблюдал за ней и Сэном, помолчал мгновение и продолжил.
  
  - Точнее, я хочу извиниться за своего брата. Он был неправ. Особенно при учёте того, что вы сделали для нас.
  
  - Ты извиняешься за него. - Повторила она.
  
  - Да.
  
  Молчание усилилось, так как Мадара не стал ничего уточнять. В прошлый раз его извинения после разрушения клиники выглядели как акт великого раскаяния. В этот раз... всё выглядело так, что Мадара извинялся, просто потому что его брат не хотел этого делать.
  
  Она вздохнула и села в кресло.
  
  - Присядь, пожалуйста. - Они могли бы с тем же успехом приступить к делу.
  
  Сэн осталась стоять, а Мадара сел, сгорбившись на табурете, словно готовился к битве.
  
  - Ты всегда так делаешь. - Сэн заговорил низким, резким голосом, и Юи испуганно взглянула на него.
  
  Мадара просто выгнул бровь.
  
  - Пришёл шиноби. Облажался. Потом вернулся и извинился. А мы за ним убираем оставшееся дерьмо. - Ее брат наклонился вперед, положив руки на стол. - И так каждый раз. И снова, и снова, и снова. Когда это закончится? Когда вы, ниндзя...
  
  - Сэн!
  
  - Нет, я должен это сказать! Мне надоело, что они так нагло перешагивают через тебя! Шиноби всё равно ни на что не годятся, кроме неприятностей.
  
  - Ты так думаешь? - Спросил Мадара. - Веришь, что шиноби существуют лишь для того, чтобы нести разрушения? - Его голос был мягким, выражение лица спокойным, но пальцы играли с рукоятью ножа, пристегнутого к поясу.
  
  Это мнение легко подтверждалось фактами. Даже Юи время от времени уносилась мыслями в этом направлении, когда ей приходилось устранять последствия их действий. Но она понимала, что шиноби - всего лишь продукт своей эпохи и своего мира. Нет смысла перекладывать вину самой природы человечества на одного конкретного человека или даже группу людей - это попросту несправедливо. Более того, неразумно заявлять об этом ниндзя, каким бы дружелюбным он ни был.
  
  - Я от вас ничего другого не видел. - Твёрдо заявил Сэн.
  
  - Сэн, хватит...
  
  - Всё в порядке. - Несмотря на в целом нормальный вид, взгляд Мадары был несколько удрученным. - Пусть он выскажется. Я не против послушать.
  
  - Я... - Гнев Сэна, казалось, иссяк, но он продолжил: - А что тут еще сказать? Ты прекрасно меня слышал.
  
  Мадара не выдержал. Его взгляд скользнул от брата с непринужденным пренебрежением.
  
  - Спору нет, шиноби не святые. Но мы далеко не демоны, какими ты нас выставляешь. Я весьма разочарован твоим невежеством. Похоже, светлый разум твоей сестры тебе не передался.
  
  Сэн нахмурилась. Юи не знала, что делать: вмешаться или просто покачать головой от досады.
  
  - Послушай, мальчик. Как думаешь, кто очищает эти дороги от бандитов? Как думаешь, почему на твой город нападают реже, чем на любой другой? Ты что, думал, что это совпадение? - Он с улыбкой посмотрел на Сэна. - Или верил, что это ваше потешное ополчение со всем справляется?
  
  - Ну...
  
  - Большая часть нашей работы основана на защите. А остальное... - Мадара вяло пожал плечами. - Лорды нанимают нас, чтобы мы решали их проблемы и сражались в их войнах. Если бы мы этого не делали, кто бы, по-твоему, занял наше место? Да-да, ты. Пришёл бы вооруженный до зубов отряд местного лорда и рекрутировал бы самых сильных мужчин и даже юношей, оставив деревню в ужасном состоянии, почти бессильном. И твои друзья умирали бы вместо нас.
  
  Сэн сгорбился, но предпринял ещё одну попытку:
  
  - Ваша война с Сенджу не имеет к этому никакого отношения.
  
  - Согласен, и я это изменю. - Сказал он с легкой самоуверенностью, которую носил как плащ. Мадара смотрел на него, ожидая ответа. Когда ответа не последовало, он продолжил говорить, понизив голос. - Я не позволяю людям говорить со мной в таком тоне без последствий. Но в свете того, что ты и твоя сестра сделали для моего клана... я оставлю это без внимания. В этот раз. - Несмотря на предупреждение, Мадара выглядел скорее весёлым, чем сердитым. - Итак, у вас есть еще какие-нибудь жалобы, или я могу вернуться к тому, ради чего пришел?
  
  Юи прочистила горло, привлекая внимание обоих мужчин.
  
  - Без угроз, пожалуйста. - Сказала она, понизив голос. Мадара наклонил голову в знак согласия и скривил губы в намёке на улыбку. Юи вздохнула. - Кажется, ты извинялся.
  
  - Ах, да. Мой брат повёл себя как идиот. Весьма нехарактерно для него. После его поступка может показаться обратное, но он действительно благодарен вам за помощь. Столкновение с Тобирамой, да ещё так скоро после битвы между нашими кланами, вывело его из себя. - Его глаза потемнели. - Он также не очень хорошо воспринял мое предложение о мире. В общем, та неприятная ситуация, это не более чем результат совпадений.
  
  - Мир?
  
  Он посмотрел вниз на свои сцепленные ладони. Его следующие слова прозвучали язвительно, а лицо напряглось и немного вытянулось. Обычно его оскал выглядел в высшей мере пугающим, но сейчас - скорее усталым.
  
  - Изуна не хочет заканчивать войну. Он хочет полного истребления клана Сенджу. Мой брат верит, что это единственный путь к настоящему миру. Он... он не умеет прощать. И он не знает, что делать с прощением. - Он говорил медленно. - Изуна - мой единственный выживший брат. - Он снова заколебался, а когда продолжил, его слова стали еще мягче. - Когда-то у меня было еще трое. Все младшие. Они погибли из-за Сенджу.
  
  Сэн резко вдохнул, пораженный мыслью о потере брата или сестры. Как самый младший, он был тем, с кем все остальные нянчились, и ни у одного из них не было воспоминаний о смерти старшей сестры или мертворожденном ребенке их матери. Юи с трудом могла представить себе хотя бы одну потерю, не говоря уже о трех. Но почему Мадара рассказал ей об этом?
  
  - Изуна сильно изменился после этого. Он винит Сенджу, да, но больше всего, винит себя. Что это за старший брат, который не может защитить своих младших братьев и сестер?
  
  Его мрачный смех оборвался, и впервые Мадара выглядел... слабым. У Юи перехватило дыхание. Шиноби непозволительно показывать слабость, а Мадара, квинтэссенция шиноби, позволил им взглянуть на себя без железных масок.
  
  - Но мой брат ошибается. Мир возможен. - Слабость вмиг улетучилась. Осталась лишь решимость. Он снова улыбнулся, но улыбке этой не хватало его обычной резкости. - Теперь, когда Хаширама стал главой клана Сенджу, мы можем работать над осуществлением мечты, которая была у нас обоих с самого детства. Я, признаться, потерял веру... но он, баран упёртый, никогда её не терял.
  
  - Мир, где дети не обязаны сражаться.
  
  Юи вспомнила, как Хаширама сидел у костра все эти годы назад. В ту ночь, теплое свечение углей придавало ему усталый вид. Сейчас солнечный свет отбрасывал на Мадару тень, но эффект был тот же.
  
  Удивительно. Две противоположности одной и той же сути.
  
  - Да. - Он тихо засмеялся. - Мы впервые встретились еще детьми, и не знали, кто из нас, кто. Я догадывался, и он, думаю, тоже. Но так как мы не задавали вопросов, то... было легко притвориться. Притвориться, что мы просто два друга, а не заклятые враги.
  
  - А теперь ты можешь осуществить эту мечту.
  
  - Думаю, да. - Вместо надежды и восторга, которых она ожидала, взгляд Мадары оставался мрачными. - Наши кланы заключили шаткое перемирие, но это лишь начало. Нам обоим приходится бороться с более воинственными фракциями наших кланов, с теми, кто не хочет оставить конфликт в прошлом. С такими, как мой брат. Но если что-то не смогли сделать раньше, это не значит, что это невозможно в принципе. Ваша клиника помогла мне это понять. - Сказал он. - Признаюсь, я не совсем уверен в твоих методах и желании так свободно делиться опытом и знаниями, мне это кажется довольно глупым. Но... я готов к тому, чтобы меня попытались переубедить.
  
  Он полез в сумку и достал туго переплетенный свиток.
  
  - Здесь находится дзюцу, которое используется для приглушения боли. Я... позаимствовал его у другого клана. - Мадара одарил её своей обычной ухмылкой, сардонической, с нотками искренности.
  
  Она взяла свиток.
  
  - Спасибо. - Юи поблагодарила, не сводя с него взгляда. Не только за информацию, но и за доверие, за честность, которая противоречила тому образу жизни, который он вел. Она примерно понимала, каких усилий ему стоило ломать себя.
  
  Мадара медленно кивнул. Его взгляд переместился на Сэна, и выражение его лица застыло.
  
  - Простите. - Внезапно сказал Сэн с полной учтивостью. - Я не должен был говорить всё это. Я был груб. Вы пациент, и то, что вы шиноби, не меняет... - он сглотнул, - не меняет этого. Я должен был спросить, должен был всё узнать, прежде чем обвинять вас. - Он скрестил руки и вызывающе поднял подбородок. - Но я не беру все свои слова обратно! Вы, ниндзя, всё ещё творите много хаоса. И пока вы разбираетесь с вашими конфликтами, нам всё равно приходится убирать за вами.
  
  Мадара на мгновение посмотрел на него, снова холодно и остро, но потом смягчился. С мягкой улыбкой он исчез.
  
  Сэн моргнул.
  
  - Э-э-э... и это всё? Он ничего не скажет в ответ?
  
  - Ну, исчезновение без предупреждения - это, по сути, прощание ниндзя.
  
  - Значит ли это, что он не прирежет меня этой ночью?
  
  - Кто знает... - Сказала Юи, улыбаясь. - Хорошо, что ты извинился.
  
  Он пожал плечами.
  
  - Я был немного неправ. Не совсем неправ, но немного.
  
  - Но ты всё равно виноват в том, что накричал на него. Это не очень хорошая привычка - кричать на людей, которые могут убить нас, не моргнув глазом. - Ее тон был сухим. Она полностью осознавала свое лицемерие. Не так давно она поступила точно так же с Изуной, который ещё более вспыльчив, чем его брат. - Я знаю, что это несправедливо, но мы в их власти. Мы не должны давить на них.
  
  - Может быть. Но и они в нашей власти. Мы не обязаны их исцелять.
  
  - Нет, обязаны. - Твердо сказала она.
  
  Сэн вздохнул и не стал спорить.
  
  - Прежде чем ты заставишь меня в сотый раз чистить сарай, могу я сначала посмотреть, что он тебе дал?
  
  - Хорошо. - Юи и самой было любопытно.
  
  Она открыла свиток и положила его на стол так, чтобы он мог видеть. Тонкими, длинными мазками чернил были написаны параграфы с описанием и теорией. Подробные диаграммы перемежались между блоками текста. Юи пролистала книгу, с удовольствием узнавая большинство терминов. Она изучала и анализировала книги Хаширамы и доктора Макото, и все три текста сходились в общих чертах. В частности, в этом свитке говорилось об обездвиживающих и обезболивающих свойствах чакры.
  
  - Интересно. - Пробормотала она и села читать.
  
  
  
  
  

Главы 31-35

  
  
  Работа целителя - это медленные, приятные дни, когда нет пациентов; и дни, наполненные стрессом, злостью, дрожью. Сегодня был из последних. Перед самым рассветом ее разбудил стук в дверь: жена сапожника собиралась рожать на месяц раньше срока. Юи только собрала подмастерьев и припасы, как вбежал другой фермер, взволнованный тем, что его брат попал под топор. По дороге в поле она узнала, что глаз Хироши, скорее всего, инфицирован.
  
  - Сэн, иди с Акио и помоги с родами. Я присоединюсь к вам после. Эйджи, проверь Хироши еще раз. Дай ему асалик и проверь, нет ли жара. - Они оба кивнули и направились в разные стороны, а она последовала за фермером на его поле.
  
  Как только она увидела его брата, Юи поняла, что дело плохо. Топор перерубил ему подколенную артерию, и, хотя у него хватило ума наложить жгут, было уже слишком поздно.
  
  Пульс менее шестидесяти ударов в минуту, дыхание прерывистое, и он потерял сознание. Ладони Юи покрылись ярко-красной артериальной кровью, когда она отчаянно пыталась закрыть рану; его конечности стали холодными, а кожа липкой. Дыхание замедлилось. Юи чувствовала, как его пульс слабеет, слабеет и, наконец, останавливается.
  
  Фермер поблагодарил ее сквозь слезы и отчаяние, что заглушали его слова. По сравнению с этой тупой, незаслуженной благодарностью, Юи предпочла бы гнев и обвинения. Это то, что она заслужила. На поле пришли его друзья и родственники, и они тихонько отвели его от тела. Вскоре после этого Юи ушла. Мёртвым помощь не нужна.
  
  Пока она медленно шла к деревне, у нее была только одна мысль: а если бы...
  
  Если бы только Юи обладала тем богатством, которое помнила из другого мира, как, например, переливание крови, антибиотики и современные инструменты... если бы у неё были те чудесные технологии, что она порой видела в своих грёзах... если бы только она помнила больше о том, как и из чего их изготавливают. Да, некоторые её пациенты умерли бы независимо ни от чего. Но конкретно сегодняшний мог бы выжить. Жизнь в этом мире, в этом времени - штука странная и зыбкая. Она напоминала ветренную девицу, что по прихоти своей могла в любой миг уйти от любого человека, и как бы ни пыталась Юи, она ничего с этим не могла сделать.
  
  - Я должна продолжать пытаться. - Сказала Юи вслух. - Я должна.
  
  Она творила добро. Она спасала жизни, распространяла знания, даже пыталась привнести в мир лекарства, до которых нужны десятилетия развития: те самые антибиотики, в которых она нуждалась.
  
  (Этого никогда не было достаточно)
  
  Юи дошла до двери и толкнула ее. День только начался, но она уже устала. Она вымыла руки в ведре с мылом; забавно, ладони были такими же холодными и липкими, как у мертвеца. Юи закрыла глаза и взяла волю в кулак. Ей еще предстояло принять роды, позаботиться о деревне и приготовить лекарства.
  
  Она могла сделать это. Но не хотела.
  
  Юи выбросила окровавленные иголку с ниткой в корзину и огляделась в поисках свежих. В клинике их не оказалось, и она поспешила в сарай. Открыв дверь, внезапно увидела Сэна, сидящего в углу с опущенной головой.
  
  - Сэн? - Она моргнула. - Я думала, ты...
  
  Юи замолчала.
  
  - Они не выжили. Ни мама, ни ребенок. Преждевременные роды. Ребенок... он был мертворожденным, а мама истекла кровью. - Он поднял голову: глаза красные, на щеках дорожки от слёз. Но голос совершенно спокойный, а взгляд - равнодушный. - А как твой пациент?
  
  Юи покачала головой. Она села рядом и притянула его ближе. Он не протестовал и не жаловался, вместо этого прижался к ней, положив голову на плечо. Сэн задрожал, и Юи поняла, что он пытается сдержать слезы.
  
  - Плакать - это нормально. - Прошептала она, и он начал всхлипывать. Юи позволила ему выплакаться, нежно поглаживая его волосы, пока он пытался собраться с мыслями.
  
  - Ты должна была быть там. - Задохнулся он, и его слова были подобны удару льда.
  
  - Что?
  
  Он грубо смахнул слезы.
  
  - Я недостаточно хорош. Если бы ты выбрала лучшего ученика, или если бы Эйджи пошел туда, или если бы это был просто не я, то они бы выжили.
  
  - Сэн...
  
  - Я не такой, как ты или Эйджи! Я не настолько умный и вообще медленно соображаю! Я не могу быть хорошим целителем. Да какой там хорошим... даже нормальным. - Его всхлипывания становились всё громче, а из глаз вновь покатились слёзы. Слёзы ярости, бешенства, ненависти к самому себе и своей слабости. - Я не справился. Я не справился, и теперь они мертвы! Это несправедливо. Они не должны были умереть!
  
  - О, Сэн... - Он так долго держал это в себе. Как она не заметила этого? Юи обняла его крепче. - Это не твоя вина...
  
  - А вот я чувствую, что именно моя, понимаешь?
  
  Она замолчала.
  
  - Да, понимаю... это всегда так. - Призналась Юи. - Мы знаем, что не всесильны. Но всё равно виним себя. Я не исключение. - Она прислонилась затылком к стене. - Я чувствую то же самое по отношению к каждому пациенту, которого я не смогла спасти. Иногда я вижу их лица, и мне хочется...
  
  - Ты? Но ты же идеальна! - Промолвил он. Парень настолько удивился её словам, что на секунду забыл о своей истерике. - Единственные люди, которых ты не можешь спасти, это те, которых невозможно спасти!
  
  Ей захотелось рассмеяться, но она слишком устала, чтобы выдавить хоть слабенький смешок. Если бы он только знал...
  
  - Я тоже совершала ошибки. Мне всегда кажется, что если бы я была лучше, то спасла бы больше. - Юи зачесала назад его волосы и вздохнула. - Сэн, возможно, теория дается тебе не так просто, как Эйджи, но зато ты усерднее работаешь. И у тебя лучше получается практическая часть, и, что еще важнее, ты хорошо ладишь с людьми.
  
  - Как будто это помогает. - Пробормотал он.
  
  - Помогает. Ты лучше разбираешься в людях, чем я. - Откровенно сказала она. - Людям нравится, как ты с ними обращаешься. Ты знаешь, что сказать, чтобы они почувствовали себя лучше, а это одна из самых важных вещей. - Она опустила взгляд. - Сэн, независимо от того, насколько мы хороши, люди будут умирать. Это одна из самых жутких истин работы целителя. Не будь так строг к себе, хорошо?
  
  - Но...
  
  - Хорошо?
  
  - Хорошо. - Он выдохнул и тупо уставился в стену. Больше не было всхлипов, лицо стало статичным, но из глаз по-прежнему срывались слезы.
  
  Юи даже знать не хотела, какого это, будучи подростком, пусть и закалённым суровыми реалиями средневековья, держать на руках мёртвого младенца, а затем наблюдать, как умирает мать ребёнка. И всё это под взглядами остальных членов семьи.
  
  - Сестренка... это пройдёт?
  
  - Да. Грусть и воспоминания останутся с тобой навсегда. Но не переживай, время всё притупит. Пока снова не случится нечто похожее.
  
  - Снова? То есть так будет каждый раз?
  
  - Да.
  
  - Это... как будто ночной кошмар. Только проснуться не получается.
  
  - Я знаю. - Она закрыла глаза. - Я знаю.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Весь день и прошлая ночь прошли в безостановочной работе. Ночь они провели с Хироши: его состояние ухудшилось из-за усиливающейся инфекции, однако, после тщательного наблюдения и принятых мер, с рассветом лихорадка спала. Но он был не единственным их пациентом. После него на очереди шли роды, сломанная нога, которую нужно было вправить, неприятная простуда, которая могла перерасти в пневмонию, отрубленный палец и что-то похожее на ветрянку, но Юи надеялась, что это всё же не она.
  
  Эйджи помогал ей описывать новый тип стеклянной посуды, необходимой для эксперимента, когда в дверь постучали. Сэн, - отмеряющий дозы порошкообразного аспирина, которые в дальнейшем нужно было упаковать в маленькие пакетики, - фыркнул, а Юи обменялась со своими учениками недовольным взглядом. Каждый раз, когда они садились писать, их кто-то или что-то прерывало.
  
  Она встала и открыла дверь.
  
  - Да?
  
  Тобирама, брат Хаширамы, взглянул на нее. С ярко-красными пятнами на щеках, не менее красными глазами и белыми локонами волос. Он остался таким же внушительным, каким она его помнила. Доспехи явно кто-то потрепал, ноги покрывали бинты, но в остальном он выглядел прекрасно, если не считать принятой им напряжённой, жесткой позы.
  
  - Целительница. - Поприветствовал он, наклонив голову. - Я здесь по поручению моего брата. Он сейчас... занят обязанностями главы клана и послал меня вместо себя.
  
  - Понятно. - Пробормотала она. Значит, это наконец-то произошло. - Мне жаль твоего отца.
  
  - Спасибо. - Его слова были такими же жесткими, как и весь его внешний вид. Он смотрел куда-то влево, вместо того чтобы встретиться с ней взглядом.
  
  - Пройдешь в дом?
  
  Он последовал за ней, и с каждым его движением становилось очевидно, что напряжение и жесткость - это не проявление злости, а... смущения? Маловероятно, что Тобирама чего-то стеснялся, но он явно чувствовал себя некомфортно. Эйджи и Сэн, в свою очередь, пялились на него безо всякого стеснения, во всю ширь распахнув свои глаза при виде столь странно выглядящего шиноби. Она налила чашку чая себе и Тобираме; мальчики только что поели, поэтому отказались. Несколько мгновений они молча потягивали чай, пока ее ученики о чем-то недобро перешептывались. Тобирама с каждым мгновением выглядел всё более беспокойным.
  
  - Я слышала, ты женишься? - Спросила она, просто чтобы нарушить неловкое молчание.
  
  - Да. - Тобирама слегка сдвинулся с места, посмотрев на учеников, а затем на чай.
  
  - Ух ты, он так странно выглядит, - прошептал Сэн, - кто захочет выйти за такого замуж?
  
  - Почти такой же странный, как те шиноби с белыми глазами, - согласился Эйджи. - он альбинос...
  
  - Мальчики! - Она посмотрела на них. - Если вы не можете прилично себя вести при гостях, то уходите! Вы всегда можете посидеть в сарае.
  
  - Мы уже достаточно там сидели!
  
  - Очевидно, что недостаточно. - Она бурила их взглядом до тех пор, пока ученики не вздохнули и не ушли. Вернув внимание гостю, Юи решила перестраховаться и добавить официоза: - Извините за это, Тобирама-сан.
  
  - Всё... нормально. - Он сделал глоток из своей чашки. - В их словах не было злого умысла.
  
  - Это не определяющий критерий. Каков бы умысел ни был - это попросту грубо с их стороны. - Твердо произнесла она. - С ними будет проведена... беседа.
  
  Несмотря ни на что, её ученики оставались подростками, склонными к глупым просчетам, тем более после столь долгого и тяжёлого дня. И не только дня. Но и ночи без сна и безостановочной работы. Так что их слишком развязный разговор вполне объясним. Но лучше бы им оправдать своё заявление о том, что они 'уже взрослые' и следить за языком. Иначе и дальше будут в сарае сидеть.
  
  Тобирама красноречивым взглядом окинул мешки под глазами девушки и неухоженные волосы.
  
  - Я не хотел мешать. - Его взгляд переместился на пятна на ее рукавах, а затем вернулся к своей чашке.
  
  Она покачала головой.
  
  - Не беспокойся об этом. Ты пришел за мазями?
  
  - Да. - Он колебался. - И еще. - Тобирама достал мешочек с монетами, два свитка, и положил их на стол. - Монеты - это плата, а свитки - знак благодарности.
  
  - За что? - Спросила она, недоумевая.
  
  Он коснулся свитка, и из него повалил дым. Когда он рассеялся, на вершине свитка появилась книга. Юи в замешательстве посмотрела на бумагу. Каким образом появилась книга? Откуда?
  
  - Мой брат хотел подарить тебе это.
  
  Юи взяла книгу в руки. Она была маленькая, в грубом переплете, выцветшая. Несмотря на потрепанный вид, от ее названия глаза девушки расширились чуть ли не вдвое:
  
  'Чакра и медицина'
  
  - Боги мои. - Прошептала Юи.
  
  Она провела пальцами по грубой текстуре обложки; эмоции захлестнули девушку, вымывая накопившуюся усталость и провоцируя взрыв.
  
  Хаширама дал ей это... Хаширама доверил ей эти знания. Знания своего клана. На внутренней стороне обложки длинными, размашистыми буквами сияла записка:
  
  Я знаю, что ты просила не извиняться. И ты права, извинения излишни. Вместо них, я лучше тебя поблагодарю.
  
  Твой друг.
  
  Хаширама.
  
  - У меня тоже есть подарок, который я хотел бы предложить. - Он поклонился, резко и неглубоко, и выпрямился. - Ты очень помогла моему клану и моему брату.
  
  - Тебе не нужно было этого делать. - Сказала она в ещё большем замешательстве. - Это я должна благодарить тебя. Я просто друг.
  
  - Друг... у шиноби их не так много. Мой брат... - Тобирама сделал небольшую паузу и продолжил тем же спокойным голосом, указывая жестом на два свитка на столе. - Эти свитки известны как 'свитки запечатывания'. Если направить в них чакру, то внутри можно хранить предметы.
  
  Прошли несколько секунд, и значение подаренных им предметов дошло до нее. Девушка во второй раз задохнулась от обуявших её эмоций, широко распахнув глаза.
  
  - У вас есть [карманные измерения]? - Последние два слова она произнесла по-английски, отчего Тобирама нахмурился. - То есть, у вас есть способ сделать свиток своего рода... карманом, в котором можно хранить вещи? И он не становится тяжелым?
  
  Тобирама выглядел довольным.
  
  - Да, всё так. Свиток - это своего рода дверной проем. Не хочешь ли ты попробовать использовать его?
  
  - Да!
  
  - Попробуй запечатать книгу.
  
  Положив книгу на свиток, она направила в него чакру и вскрикнула, когда книга исчезла. Она подняла толстый лист пергамента; он был таким же легким, как и любой другой свиток.
  
  - Невероятно. - Прошептала она. Это было более чем невероятно; это могло изменить... всё. Технология, подобная этой, произвела бы революцию в ее старом мире, с ног на голову перевернув международную торговлю, перевозки, всю инфраструктуру. В этом мире она могла бы сделать еще больше. - Что я могу поместить в него? Сколько, прежде чем он перестанет работать? - Спросила она, чувствуя, как нарастает волнение. - А как насчет еды? Или воды?
  
  Тобирама выгнул бледную бровь и улыбнулся.
  
  - Пока объект помещается на бумаге, он должен вместиться и в свиток. Всё, что ниже этой высоты, - он сделал жест, подняв руку на фут над столом, - приемлемо. Если объект слишком большой, то он не запечатается. Пища не портится до тех пор, пока она остается запечатанной. Печать перестанет работать, если вода зальет чернила...
  
  - Еда не испортится?! - Воскликнула Юи. Может ли печать быть похожа на карманное измерение, которое открывается в вакуум? А она-то думала, что чакра уже не сможет ее удивить. У нее голова шла кругом от всех возможных вариантов применения этой технологии. - Если я положу туда что-то горячее, будет ли оно по-прежнему горячим, когда я его вытащу?
  
  - Да.
  
  Она села, ошеломленная.
  
  - Я... боги. - Останавливала ли печать время? Или она была просто изолирована от всего мира? И что из двух вариантов более невероятно?
  
  - Не клади ничего и никого живого внутрь печати. - Запоздало добавил Тобирама. - Потому что оно гарантировано умрёт.
  
  Юи уставилась на свиток. Как эта технология еще не изменила весь мир?
  
  - Как вы это сделали? Почему больше людей не... - Она остановилась и посмотрела на него.
  
  Тобирама отвёл взгляд.
  
  Точно. Как она могла забыть.
  
  Шиноби не делятся тем, что даёт им преимущество, независимо от того, скольким людям это помогло бы. Тем не менее, она должна была попытаться.
  
  - Ты можешь научить меня делать такие свитки?
  
  - Не могу. - Низкий, четкий и решительный, это был голос человека, которого невозможно переубедить.
  
  Юи взяла другой свиток, и ее энтузиазм сменился разочарованием. Ей стало интересно, насколько распространены эти запечатывающие свитки и что вообще такое 'печать'. Возможно, она могла бы послать письмо Макото с запросом разузнать о них, или спросить у одного из своих постоянных торговцев.
  
  - Тобирама-сан, как...
  
  Он резко поднялся, положив руку на меч. Его внешний вид кричал об обуявшим мужчину напряжении; лицо стало пустым, а воздух слегка потрескивал от холодной, острой чакры.
  
  - Встань позади меня.
  
  - Что...
  
  - Юи-сан, встань за мной. Сейчас же.
  
  Она встала. Дверь открылась.
  
  
  
  
  - Привет, целительница. - Изуна улыбнулся, обнажив зубы. Глаза его мерцали красным и черным. Юи словно наяву увидела, как вновь пылает клиника, и как удушающий смрад гари душит её. - Не могли бы вы взглянуть на мой ожог?
  
  Двое мужчин уставились друг на друга. Тобирама сделал один шаг, затем другой. Он остановился перед Изуной.
  
  - Тебе повезло, что я не прирезал тебя прямо здесь и сейчас. - Сказал он тихо, почти шепотом.
  
  Учиха рассмеялся.
  
  - Если бы не договор, то ты уже был бы мертв.
  
  Тобирама сжал рукоять меча. Чакра с каждой секундой становилась всё плотнее и интенсивнее, превращаясь в густой шторм из пламени и ряби. Ногти девушки впились в ладони, голова закружилась. Только не это. Нет, это не может повториться. Не может! Она хотела закричать или сказать что-нибудь, что угодно. Но слова застряли в горле, а перед глазами заплясали пятна, и всё что могла Юи, это дышать.
  
  Еще одним медленным шагом, положив руку на меч, Тобирама остановился рядом с Изуной. Один стоял лицом к двери, другой - к ней; Учиха и Сенджу стояли бок о бок. Напряжение в воздухе спало.
  
  Не хватало одной маленькой искры, чтобы клиника вспыхнула.
  
  - Лечи свою травму, Учиха.
  
  Тобирама обошел Изуну и вышел. Дверь закрылась, и Юи глубоко вздохнула, опустившись в кресло. Всепоглощающая разум чакра исчезла, и Юи поморщилась, разложив пальцы на столе; ладони кровоточили.
  
  - Пожалуйста, не надо драться. - Слабо прошептала она.
  
  Изуна снова рассмеялся, так же мрачно, как и раньше.
  
  - Как ты смеешь?
  
  Она тупо уставилась на него, ещё не совсем отошедшая от свалившегося облегчения.
  
  - Что?
  
  - Как ты смеешь брать на себя моральную ответственность и присваивать себе право командовать моим кланом? - Та же огненно-мембранная чакра снова поднялась, заставив ее вздрогнуть. Его угольно-черные глаза сузились, когда он подошел к ней. - Ты, простолюдинка, настолько наивная, что смеешь говорить глупости вроде 'не деритесь', при этом ничего не понимая? Не сражаться? Неслыханная наглость! Плохо, что ты контактируешь с Сенджу. Однако это ещё терпимо. Но у тебя хватает наглости совать свой нос в нашу войну и выдвигать требования, даже принуждать нас к заключению договоров!
  
  Изуна надавил рукой на стол и наклонился вперед.
  
  - Послушай, лекарь. Если бы мы прекратили войну, то это означало бы, что все павшие, погибли зря! А ты тут сидишь и рассуждаешь о мире и прощении, как будто вообще что-то знаешь. - Лицо, искажённое в оскале, сменило гримасу в тошнотворно фальшивую улыбку. - Но как такая, как ты, может понимать, что такое честь? Ты даже не отомстила после того, как Сенджу сожгли твой дом.
  
  Шок, мешавший ей говорить, исчез.
  
  - Сенджу? - Спросила Юи, обретя голос. - Только Сенджу сожгли мой дом?
  
  Изуна сделал паузу и нехотя добавил:
  
  - После того, как это сделали и мы.
  
  - Так ты хочешь, чтобы я отомстила? - Юи уставилась на него, недоумевая, но больше всего злясь. О чем только думал этот шиноби, заявляясь в ее клинику и говоря такое? - Ты хочешь, чтобы я перестала лечить тебя и твой клан?
  
  Изуна покачал головой.
  
  - Нет, конечно, нет! - Волосы упали ему на глаза. Он поднял свободную руку, чтобы убрать их в сторону, и поморщился. Ожог, второй степени, судя по волдырям, тянулся от костяшек до запястья. - Для нас будет выгодней, чтобы ты не мстила, но... любой принципиальный человек поступил бы именно так. Неужели ты совсем ничего не чувствуешь?
  
  Как... как он мог сказать ей такое? Её ладони тряслись от гнева, усталости и застарелого страха. Она ничего не чувствовала? Эти бессонные ночи, сны, наполненные дымом, появившийся нервный тик, - она вздрагивала, едва заслышав треск огня, - огромный пласт работы по восстановлению утерянного... для него всё это не имело значения? Ее первый хлопковый косодэ, резные тарелки и шелковые платки, воспоминания о каждом путешественнике, всё, что она оплакивала и по чему скучала - всё это было ничем?
  
  Она пыталась контролировать свое дыхание, но не могла. Она выдыхала с трудом, пока брала с полок бинты и мазь.
  
  - То, что я молчу. - Юи отрезала полоску с большей силой, чем нужно. - Не значит, что я ничего не чувствую. - Она не пыталась скрыть свою ярость. - Позволь мне обработать руку.
  
  Его самодовольный взгляд потускнел и перешел в сожаление. Он закрыл рот и протянул конечность.
  
  - Я говорю лишь правду.
  
  Это стало последней каплей. Возможно, если бы он пришел в другой день, когда она не была так измотана, то, возможно, она бы сохранила самообладание. Может быть, она бы вспомнила, что этот человек может вырезать всю деревню, не моргнув глазом, и тогда инстинкт самосохранения со здравым смыслом взяли бы вверх.
  
  Но Изуна пришёл сегодня.
  
  - Шиноби. - Усмехнулась Юи. Ее лицо раскраснелось от гнева, пока она промывала его рану холодной водой. Он отвергал дело всей её жизни. Мечту, которой она дышала, которой она посвятила каждый божий день, которой она принесла в жертву личное счастье и вообще всё, что только могла. - Ты пришел сюда, просишь исцеления и говоришь со мной свысока? Думаешь, я не замечаю этого? Как ты смеешь?
  
  Юи было что сказать. Сказать о том, как всё это контрпродуктивно, бесполезно, как напрасно тратятся жизни, ресурсы и дети, что техники, которые ниндзя хранят у себя, могли бы изменить мир, если бы они не зациклились на убийстве друг друга... но она не оратор. Она не могла подобрать нужных слов и выстроить их в красивые предложения, и потому задала простой вопрос:
  
  - Почему ты сражаешься?
  
  Изуна уставился на нее, открыв рот и моргая. Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил с той же непреклонной убежденностью.
  
  - Потому что они убили моего...
  
  - Почему ваши кланы начали воевать? - Она наложила мазь на его рану и посмотрела ему в глаза. Она была к нему так близка, что могла различить каждую ресничку.
  
  Он замолчал на мгновение.
  
  - Мы были наняты на противоположных сторонах войны...
  
  Юи издала короткий, резкий смешок.
  
  - О, так это даже не ваша личная война, а вы просто до сих пор сражаетесь за нанимателей!
  
  - Слушай, ты не понимаешь... - Начал он, стиснув зубы.
  
  - Я не понимаю. Не понимаю, а вы, шиноби, продолжаете втягивать меня в это! - Закричала она. - Мне недостаточно лечить тебя, да? Я должна выбрать сторону? Нет. Нет, не буду, и не просите меня больше! - Она схватила баночки с мазью и хлопнула ими по столу. - Я не должна тебе нравиться, а ты не должен нравиться мне. Я твой целитель. Ты - мой пациент. Это всё, что имеет значение. - Она указала на контейнер с пастой из мяты и меда, пропитанной чакрой. - Приложи это к ожогу и смени повязку. Ты достаточно раз получал и травмы, и моё целение, чтобы знать, что делать. Ещё что-нибудь?
  
  Медленно, Изуна собрал их и положил в матерчатый ранец.
  
  - Ну, я...
  
  - Тебе нужно что-нибудь еще? - Повторила она.
  
  - Нет. - Он протянул ей мешочек с монетами и заколебался.
  
  - Позаботься о своей ране. - Она выпроводила его за дверь и захлопнула ее за ним.
  
  Чакра висела в воздухе, как дым, который она не могла выдохнуть. Юи провела рукой по волосам, расстегнула кожаный ремешок и распустила пряди по лицу. Она на мгновение закрыла глаза, а затем собрала волосы в пучок. Мрачная усмешка коснулась губ. Ей повезло, что горделивый Учиха не вырезал всех за её вспышку гнева, и она понимала это.
  
  Этот день - один из худших в её жизни.
  
  Юи посмотрела на стол. На нём лежали два свитка, один из которых содержал книгу, а другой был пуст и ждал своего часа.
  
  Быть может, завтра станет лучше?
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  В осенний день, когда погода выдалась особо холодной и ветренной, Юи решила испытать чакру на двух штаммах грибка.
  
  Два наиболее перспективных образца были взяты из заплесневелого куска хлеба из кладовой кузнеца, и гниющего апельсина, найденного ребенком. В обоих случаях наблюдался небольшой эффект ореола: вокруг грибков образовалось кольцо, в котором бактерии не размножались.
  
  Юи пристально посмотрела на культуру, чтобы запечатлеть образ в своем сознании. Желтые и коричневые колонии бактерий окружали, но не касались белых и синих грибковых кругов в желатиновой форме. Она использовала линейку, полученную от Цубаки, чтобы измерить длину кольца: около полутора сантиметров.
  
  Она потерла ладони, делая глубокие вдохи и очищая разум. После десяти лет практики Юи могла погрузиться в медитативное состояние, необходимое для работы с чакрой, по собственному желанию... обычно. Сегодня у нее заурчало в животе, и прошло несколько секунд, прежде чем чакра собралась в ее ладонях и зашипела; она приблизила руки к грибку и позволила чакре упасть густым, искрящимся потоком.
  
  - Давай. - Пробормотала она тихо, словно в молитве. Юи задержала дыхание от волнения, остановила ручей света и начала быстро моргать, дожидаясь, пока в глазах перестанет рябить.
  
  Она не увидела особой разницы. Покачав головой от собственной глупости, Юи вздохнула. В её представлении чакра - это нечто сродни магии. Но всё же не магия. Так на что она рассчитывала? Что все бактерии волшебным образом исчезнут? Даже если чакра и убила бактерии, она не могла определить это, просто взглянув на них, без микроскопа. Юи повторила процесс с другим штаммом грибка. По-прежнему никаких изменений, и линейка подтвердила это. Но в науке революции редко происходили резко, одномоментно. Наоборот, чтобы достичь нужного результата, приходилось день за днём повторять одни и те же шаги с минимальными изменениями, методично, хладнокровно. Учитывая это, Юи оставила два образца в качестве контрольных групп.
  
  Она повторила процесс на второй день, и когда она измерила длину ореола, то заметила, что он стал длинной в два сантиметра. Другие штаммы, подвергшиеся воздействию чакры, по-прежнему были полтора сантиметра, как и контрольная группа. Возможно, это случайность.
  
  На четвертый день разница стала заметна. Ореолы вокруг грибков, обработанных чакрой, были в два раза больше, чем у тех, которые она не трогала. Юи подвергла штаммы стрессу. Она увеличила выработку пенициллина с помощью нечестивого союза полумертвой науки и чакры. Это... она не знала почему, но это событие напомнило ей первый день, когда она увидела чакру, когда старая Анзу разрушила ее представления о мире дюжиной зеленых искр.
  
  - Пенициллин. - Прошептала она, глядя на грибок. Теперь её слова точно звучали словно молитва. Юи рассмеялась, а затем заплакала, после чего, наконец, вымыла лицо и вернулась к тестированию другой партии.
  
  У нее были всевозможные предположения на этот счет, и все они были связаны с антиинфекционными свойствами чакры. Однако исследования и теоретизация никогда не были ее страстью. Она никогда не интересовалась лабораториями, испытаниями и учебниками, принимая мантию 'изобретателя' только в крайней необходимости. И все же она сделала это.
  
  Да, впереди еще много работы. Юи предстояло найти способ добывать пеницилин, увеличить производство до жизнеспособного уровня, убедить людей в его эффективности... нужно еще многое сделать, прежде чем она сможет использовать его в медицинских целях. И всё же... начало положено. Юи стала на шаг ближе к антибиотикам и современной медицине, на один шаг ближе к тому, чтобы продвинуть этот мир вперед, и она чувствовала это в глубине своей души, с радостью предвкушая лучшее будущее.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Пенициллин более не был гипотезой, навеянной знаниями прошлой жизни. Теперь он стал осязаем. И это наполнило Юи бешеной решимостью. Она не могла сама выделить антибиотик; процесс слишком сложный и дорогой. Чтобы пенициллин был выделен, люди должны были в него поверить... а для этого ей нужно познакомить людей с теорией микробов, а затем и убедить их, что именно эта теория верна. Точнее, она должна убедить доктора Макото, а уже он - своих коллег.
  
  К счастью, у Юи было преимущество - она знала, как это произошло в прошлый раз. В этом мире уже знали, что спонтанная генерация не равнозначна точности, поэтому она могла сразу перейти к знаменитому эксперименту Пастера. С помощью Эйджи, Юи подробно изложила теорию, лежащую в его основе. В книге, которую она написала, уже говорилось о том, как кипячение воды, молока или вина предотвращает болезни и порчу. В этот раз Юи хотела объяснить, почему это происходит.
  
  Она обмакнула перо в чернильницу, записывая шаги эксперимента, который когда-то давно, в другом мире смог доказать, что причиной болезней являются микробы, а не плохой воздух и пресловутые миазмы. Юи сделала паузу, когда ей пришла в голову одна мысль. В ее старом мире термин 'пастеризация' произошел от имени человека, который открыл этот метод: Луи Пастер. В этом мире процесс назвали бы в честь Макото? Макотозация? Или, может быть, юизация? Она покачала головой, находя ситуацию забавной, и продолжила писать.
  
  Другой ее проект был связан с запечатывающими свитками, которые дал ей Тобирама. Он сказал, что всё живое, помещенное в них, умрёт... То есть абсолютно всё? Включая микробов?
  
  Она проверила это с помощью простого эксперимента. Как Пастер, она приготовила два герметичных стеклянных контейнера с бульоном. Первый она просто оставила в покое. Второй Юи запечатала, подержала внутри свитка пять минут и вынула. Через два дня бульон в первой емкости помутнел и испортился. Запечатанный же оставался прозрачным, без намёка на брожение.
  
  Юи моргнула, ошеломленная тем, как просто это было сделать. У нее получилось. В её собственности оказалась маленькая машина для стерилизации.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Зевнув, Юи удалялась от дома сестры. Слушать безостановочный поток сплетен и играть с хихикающей племянницей было освежающим отдыхом от ее обязанностей, но, как всегда, ей пришлось вернуться. Сегодня было ветрено и прохладно, и она поплотнее укуталась в шаль.
  
  Юи открыла дверь в свою клинику, радуясь, что сейчас согреется, но вместо того, чтобы пойти разжечь камин, она удивлённо моргнула и уставилась на Мадару. На нем всё ещё были красные доспехи, однако в этот раз не потрёпанные и грязные, а тускло отполированные.
  
  Сэн стоял напротив него.
  
  - Тебе что-то нужно? - Спросила она, прерывая каменное молчание с легкой опаской. Для Учихи было еще слишком рано приходить за лекарствами. Изуна забрал их всего две недели назад.
  
  - Я хотел поговорить с тобой.
  
  Его улыбка была... чуть менее насмешливой, чем обычно. Но Юи это не успокоило. Девушка посмотрела на Сэна, кивнув в сторону двери. Он покачал головой и отказался двигаться. Вздохнув, Юи снова посмотрела на Мадару и стала ждать, когда он продолжит.
  
  - Я хотел извиниться от имени своего клана. - Он сделал небольшую паузу. - Опять. - Сухо добавил он. - Мне кажется, что мы уже говорили об этом раньше.
  
  Юи нерешительно подошла к нему, развязала шаль и положила ее на стул. Она не села. Вместо этого она держала одну руку позади, а другую на боку. Сэн шагнул вперед, остановившись чуть левее ее. Несмотря на веселый, болтливый характер ее брата, его гнев, - настоящий гнев, а не просто раздражение, - всегда был тихим. И сейчас... Юи не знала почему, но Сэн был в ярости. И держал язык за зубами. Он всегда так делал.
  
  Мадара остался в другом конце клиники, прислонившись к стене и скрестив руки. Он наблюдал за ней и Сэном, помолчал мгновение и продолжил.
  
  - Точнее, я хочу извиниться за своего брата. Он был неправ. Особенно при учёте того, что вы сделали для нас.
  
  - Ты извиняешься за него. - Повторила она.
  
  - Да.
  
  Молчание усилилось, так как Мадара не стал ничего уточнять. В прошлый раз его извинения после разрушения клиники выглядели как акт великого раскаяния. В этот раз... всё выглядело так, что Мадара извинялся, просто потому что его брат не хотел этого делать.
  
  Она вздохнула и села в кресло.
  
  - Присядь, пожалуйста. - Они могли бы с тем же успехом приступить к делу.
  
  Сэн осталась стоять, а Мадара сел, сгорбившись на табурете, словно готовился к битве.
  
  - Ты всегда так делаешь. - Сэн заговорил низким, резким голосом, и Юи испуганно взглянула на него.
  
  Мадара просто выгнул бровь.
  
  - Пришёл шиноби. Облажался. Потом вернулся и извинился. А мы за ним убираем оставшееся дерьмо. - Ее брат наклонился вперед, положив руки на стол. - И так каждый раз. И снова, и снова, и снова. Когда это закончится? Когда вы, ниндзя...
  
  - Сэн!
  
  - Нет, я должен это сказать! Мне надоело, что они так нагло перешагивают через тебя! Шиноби всё равно ни на что не годятся, кроме неприятностей.
  
  - Ты так думаешь? - Спросил Мадара. - Веришь, что шиноби существуют лишь для того, чтобы нести разрушения? - Его голос был мягким, выражение лица спокойным, но пальцы играли с рукоятью ножа, пристегнутого к поясу.
  
  Это мнение легко подтверждалось фактами. Даже Юи время от времени уносилась мыслями в этом направлении, когда ей приходилось устранять последствия их действий. Но она понимала, что шиноби - всего лишь продукт своей эпохи и своего мира. Нет смысла перекладывать вину самой природы человечества на одного конкретного человека или даже группу людей - это попросту несправедливо. Более того, неразумно заявлять об этом ниндзя, каким бы дружелюбным он ни был.
  
  - Я от вас ничего другого не видел. - Твёрдо заявил Сэн.
  
  - Сэн, хватит...
  
  - Всё в порядке. - Несмотря на в целом нормальный вид, взгляд Мадары был несколько удрученным. - Пусть он выскажется. Я не против послушать.
  
  - Я... - Гнев Сэна, казалось, иссяк, но он продолжил: - А что тут еще сказать? Ты прекрасно меня слышал.
  
  Мадара не выдержал. Его взгляд скользнул от брата с непринужденным пренебрежением.
  
  - Спору нет, шиноби не святые. Но мы далеко не демоны, какими ты нас выставляешь. Я весьма разочарован твоим невежеством. Похоже, светлый разум твоей сестры тебе не передался.
  
  Сэн нахмурилась. Юи не знала, что делать: вмешаться или просто покачать головой от досады.
  
  - Послушай, мальчик. Как думаешь, кто очищает эти дороги от бандитов? Как думаешь, почему на твой город нападают реже, чем на любой другой? Ты что, думал, что это совпадение? - Он с улыбкой посмотрел на Сэна. - Или верил, что это ваше потешное ополчение со всем справляется?
  
  - Ну...
  
  - Большая часть нашей работы основана на защите. А остальное... - Мадара вяло пожал плечами. - Лорды нанимают нас, чтобы мы решали их проблемы и сражались в их войнах. Если бы мы этого не делали, кто бы, по-твоему, занял наше место? Да-да, ты. Пришёл бы вооруженный до зубов отряд местного лорда и рекрутировал бы самых сильных мужчин и даже юношей, оставив деревню в ужасном состоянии, почти бессильном. И твои друзья умирали бы вместо нас.
  
  Сэн сгорбился, но предпринял ещё одну попытку:
  
  - Ваша война с Сенджу не имеет к этому никакого отношения.
  
  - Согласен, и я это изменю. - Сказал он с легкой самоуверенностью, которую носил как плащ. Мадара смотрел на него, ожидая ответа. Когда ответа не последовало, он продолжил говорить, понизив голос. - Я не позволяю людям говорить со мной в таком тоне без последствий. Но в свете того, что ты и твоя сестра сделали для моего клана... я оставлю это без внимания. В этот раз. - Несмотря на предупреждение, Мадара выглядел скорее весёлым, чем сердитым. - Итак, у вас есть еще какие-нибудь жалобы, или я могу вернуться к тому, ради чего пришел?
  
  Юи прочистила горло, привлекая внимание обоих мужчин.
  
  - Без угроз, пожалуйста. - Сказала она, понизив голос. Мадара наклонил голову в знак согласия и скривил губы в намёке на улыбку. Юи вздохнула. - Кажется, ты извинялся.
  
  - Ах, да. Мой брат повёл себя как идиот. Весьма нехарактерно для него. После его поступка может показаться обратное, но он действительно благодарен вам за помощь. Столкновение с Тобирамой, да ещё так скоро после битвы между нашими кланами, вывело его из себя. - Его глаза потемнели. - Он также не очень хорошо воспринял мое предложение о мире. В общем, та неприятная ситуация, это не более чем результат совпадений.
  
  - Мир?
  
  Он посмотрел вниз на свои сцепленные ладони. Его следующие слова прозвучали язвительно, а лицо напряглось и немного вытянулось. Обычно его оскал выглядел в высшей мере пугающим, но сейчас - скорее усталым.
  
  - Изуна не хочет заканчивать войну. Он хочет полного истребления клана Сенджу. Мой брат верит, что это единственный путь к настоящему миру. Он... он не умеет прощать. И он не знает, что делать с прощением. - Он говорил медленно. - Изуна - мой единственный выживший брат. - Он снова заколебался, а когда продолжил, его слова стали еще мягче. - Когда-то у меня было еще трое. Все младшие. Они погибли из-за Сенджу.
  
  Сэн резко вдохнул, пораженный мыслью о потере брата или сестры. Как самый младший, он был тем, с кем все остальные нянчились, и ни у одного из них не было воспоминаний о смерти старшей сестры или мертворожденном ребенке их матери. Юи с трудом могла представить себе хотя бы одну потерю, не говоря уже о трех. Но почему Мадара рассказал ей об этом?
  
  - Изуна сильно изменился после этого. Он винит Сенджу, да, но больше всего, винит себя. Что это за старший брат, который не может защитить своих младших братьев и сестер?
  
  Его мрачный смех оборвался, и впервые Мадара выглядел... слабым. У Юи перехватило дыхание. Шиноби непозволительно показывать слабость, а Мадара, квинтэссенция шиноби, позволил им взглянуть на себя без железных масок.
  
  - Но мой брат ошибается. Мир возможен. - Слабость вмиг улетучилась. Осталась лишь решимость. Он снова улыбнулся, но улыбке этой не хватало его обычной резкости. - Теперь, когда Хаширама стал главой клана Сенджу, мы можем работать над осуществлением мечты, которая была у нас обоих с самого детства. Я, признаться, потерял веру... но он, баран упёртый, никогда её не терял.
  
  - Мир, где дети не обязаны сражаться.
  
  Юи вспомнила, как Хаширама сидел у костра все эти годы назад. В ту ночь, теплое свечение углей придавало ему усталый вид. Сейчас солнечный свет отбрасывал на Мадару тень, но эффект был тот же.
  
  Удивительно. Две противоположности одной и той же сути.
  
  - Да. - Он тихо засмеялся. - Мы впервые встретились еще детьми, и не знали, кто из нас, кто. Я догадывался, и он, думаю, тоже. Но так как мы не задавали вопросов, то... было легко притвориться. Притвориться, что мы просто два друга, а не заклятые враги.
  
  - А теперь ты можешь осуществить эту мечту.
  
  - Думаю, да. - Вместо надежды и восторга, которых она ожидала, взгляд Мадары оставался мрачными. - Наши кланы заключили шаткое перемирие, но это лишь начало. Нам обоим приходится бороться с более воинственными фракциями наших кланов, с теми, кто не хочет оставить конфликт в прошлом. С такими, как мой брат. Но если что-то не смогли сделать раньше, это не значит, что это невозможно в принципе. Ваша клиника помогла мне это понять. - Сказал он. - Признаюсь, я не совсем уверен в твоих методах и желании так свободно делиться опытом и знаниями, мне это кажется довольно глупым. Но... я готов к тому, чтобы меня попытались переубедить.
  
  Он полез в сумку и достал туго переплетенный свиток.
  
  - Здесь находится дзюцу, которое используется для приглушения боли. Я... позаимствовал его у другого клана. - Мадара одарил её своей обычной ухмылкой, сардонической, с нотками искренности.
  
  Она взяла свиток.
  
  - Спасибо. - Юи поблагодарила, не сводя с него взгляда. Не только за информацию, но и за доверие, за честность, которая противоречила тому образу жизни, который он вел. Она примерно понимала, каких усилий ему стоило ломать себя.
  
  Мадара медленно кивнул. Его взгляд переместился на Сэна, и выражение его лица застыло.
  
  - Простите. - Внезапно сказал Сэн с полной учтивостью. - Я не должен был говорить всё это. Я был груб. Вы пациент, и то, что вы шиноби, не меняет... - он сглотнул, - не меняет этого. Я должен был спросить, должен был всё узнать, прежде чем обвинять вас. - Он скрестил руки и вызывающе поднял подбородок. - Но я не беру все свои слова обратно! Вы, ниндзя, всё ещё творите много хаоса. И пока вы разбираетесь с вашими конфликтами, нам всё равно приходится убирать за вами.
  
  Мадара на мгновение посмотрел на него, снова холодно и остро, но потом смягчился. С мягкой улыбкой он исчез.
  
  Сэн моргнул.
  
  - Э-э-э... и это всё? Он ничего не скажет в ответ?
  
  - Ну, исчезновение без предупреждения - это, по сути, прощание ниндзя.
  
  - Значит ли это, что он не прирежет меня этой ночью?
  
  - Кто знает... - Сказала Юи, улыбаясь. - Хорошо, что ты извинился.
  
  Он пожал плечами.
  
  - Я был немного неправ. Не совсем неправ, но немного.
  
  - Но ты всё равно виноват в том, что накричал на него. Это не очень хорошая привычка - кричать на людей, которые могут убить нас, не моргнув глазом. - Ее тон был сухим. Она полностью осознавала свое лицемерие. Не так давно она поступила точно так же с Изуной, который ещё более вспыльчив, чем его брат. - Я знаю, что это несправедливо, но мы в их власти. Мы не должны давить на них.
  
  - Может быть. Но и они в нашей власти. Мы не обязаны их исцелять.
  
  - Нет, обязаны. - Твердо сказала она.
  
  Сэн вздохнул и не стал спорить.
  
  - Прежде чем ты заставишь меня в сотый раз чистить сарай, могу я сначала посмотреть, что он тебе дал?
  
  - Хорошо. - Юи и самой было любопытно.
  
  Она открыла свиток и положила его на стол так, чтобы он мог видеть. Тонкими, длинными мазками чернил были написаны параграфы с описанием и теорией. Подробные диаграммы перемежались между блоками текста. Юи пролистала книгу, с удовольствием узнавая большинство терминов. Она изучала и анализировала книги Хаширамы и доктора Макото, и все три текста сходились в общих чертах. В частности, в этом свитке говорилось об обездвиживающих и обезболивающих свойствах чакры.
  
  - Интересно. - Пробормотала она и села читать.
  
  
  
  
  
  
  
  

Главы 36-40

  
  
  
  
  Цубаки болтала без умолку, пока Юи лечила ее. Кроме сыпи, покрывавшей обе руки, женщина была здорова даже и более яркой, чем обычно, в буквальном и метафорическом смысле; ее стеклянные бусы всевозможных форм и цветов причудливо сверкали, когда сквозь них пробивался свет.
  
  - Какая ирония судьбы, что меня ранили не бандиты или шиноби, а мой собственный караван! - Сказала Цубаки, смеясь и качая головой. - Я уже давно не видела никаких сражений, особенно в этом проклятом месте. Ну, проклятом кроме Чиюку, разумеется. - Она бросила на Юи косой взгляд. - Благодаря одному человеку, этот город избавлен от дерьма шиноби. Тем не менее, похоже, что конфликт между Сенджу, Учиха и жаждущими войны лордами немного утих.
  
  Цубаки понизила голос, хотя кроме нее там были только два ученика и Хатаке.
  
  - Я слышала, что один из новых даймё ввязался в это дело, лорд Хосокава. Он укрепляет власть, как сумасшедший, и ходят слухи, что он имеет дело с обоими кланами шиноби - Сенджу и Учиха. Мало того, я слышала, что Хосокава заставил лорда Фукуяму и лорда Мотонари прекратить их глупую войну. - Она фыркнула. - Если он продолжит в том же духе, у Страны Огня может появиться хоть один нормальный даймё.
  
  Юи кивнула, размышляя. Она не особо следила за политикой, но благодаря своим пациентам-торговцам, более-менее понимала, что происходит в мире.
  
  Лорд Фукуяма, - тот самый лорд, который назначил награду за бандитов, разграбивших ее дом, - формально являлся сеньором их деревни. К несчастью, рядом с ними находились земли его злейшего врага - лорда Мотонари. Один нанял Учиху, другой - Сенджу, и все они боролись за власть. Однако теперь... Юи вспомнила слова Хаширамы и Мадары. Возможно, за стремительным взлетом лорда Хосокавы кроется какая-то причина.
  
  - Мир. - Сказала она вслух.
  
  - Мир? Между кем, Сенджу и Учихами? - Насмешливо спросил Хатаке.
  
  - Звучит странно, не так ли? - Размышляла Цубаки. - Если бы несколько лет назад кто-нибудь сказал мне, что эти кланы могут перестать воевать, я бы назвала его сумасшедшим.
  
  Судя по выражению лица Хатаке, он и сейчас так думал. Он подошел ближе, когда Юи наносила мазь на руки Цубаки, и нахмурился еще сильнее.
  
  Цубаки посмотрела на него и закатила глаза.
  
  - О, перестань занудствовать, Хатаке.
  
  Юи проигнорировала это замечание и продолжила свои процедуры.
  
  - А больше нигде не болит?
  
  Торговец покачала головой.
  
  - Утром будут болеть плечи, но в остальном - только руки и колени.
  
  - Я дам тебе что-нибудь, чтобы унять боль.
  
  - Спасибо! - Цубаки улыбнулась. Она смотрела, как Юи идет к своим полкам, заставленным стеклянными и деревянными банками. - О, это кое-что напомнило мне. У меня есть твоя специальная стеклянная посуда и арбалетные болты, но несколько банок разбились из-за того небольшого происшествия.
  
  - Ничего страшного. - Юи попросила больше плоских кастрюль для эксперимента с пенициллином, чтобы можно было провести еще несколько опытов. Она также попросила стеклянные банки для мазей; из-за большого количества людей, которые их покупали, у Юи всегда сохранялся небольшой недостаток тары. - Можешь привести остальное, когда прибудешь в следующий раз.
  
  - Конечно. - Цубаки сделала паузу, откинув волосы назад, так что бусины зазвенели, подобно ветряным колокольчикам. Хатаке фыркнул в углу. Бросив на него взгляд, она прочистила горло и продолжила. - К счастью, другая вещь, которую я принесла, не пострадала.
  
  - Другая вещь?
  
  - Ты помнишь, о чем мы говорили в прошлую нашу встречу?
  
  Юи кивнула. Несколько месяцев назад Цубаки, поддавшись любопытству, спросила о назначении всех этих странных стеклянных предметов. Юи, конечно, рассказала ей, и Цубаки осталась под сильным впечатлением, пусть и немного озадаченной. Она уже была смутно знакома с этой концепцией: один из ее клиентов был эксцентричным дворянином, изучавшим анимаскулы.
  
  - Ну, у меня есть кое-что, что может помочь в этом деле.
  
  - О?
  
  Она усмехнулась.
  
  - Хатаке, поможешь?
  
  Бледноволосый ниндзя хрюкнул и поднял один из ящиков, которые они принесли в клинику. С удивительной лёгкостью и плавностью он поставил его на стол. Затем отстегнул защелку и поднял крышку.
  
  Юи задохнулась, увидев, что находится внутри.
  
  Микроскоп.
  
  Он был архаичным по сравнению с тем, что она помнила, с латунным корпусом и простыми стеклянными линзами, но для Юи он был подобно яркому столпу огня, который она нашла после долгих блужданий во мгле. Она не знала, что сказать. Она смотрела то на микроскоп, то на Цубаки, переполненная благодарностью и вопросами.
  
  Цубаки мягко улыбнулась ей.
  
  - Да. Честно говоря, я не думала, что смогу заполучить его. Микроскопы - редкие, узкоспециализированная приборы, и мало кто умеет их делать. Из тех, кто умеет, еще меньше тех, кто готов продать их торговцу. Всегда есть страх, что конкуренты-производители могут заполучить их, разобрать на части а затем повторить. Но! Мне удалось раздобыть очень простой экземпляр у одного мастера, который покупает у меня стекло. Полагаю, ты заинтересована в его покупке?
  
  - Да. Да, заинтересована. - Сказала Юи не своим голосом. Ей захотелось протянуть руку и обнять женщину. - Спасибо, Цубаки. Сколько ты хочешь за него?
  
  - Ну, ты всегда можешь добавить несколько дополнительных запасов лекарств. - Она пожала плечами и зашипела, когда Юи начала мазать ее руки куркумой, календулой и мазью из нима. - У меня такое чувство, что в этот раз мне понадобится немного больше мазей для себя любимой. Но, кроме этого...
  
  Юи даже не стала торговаться, согласившись на первую цену, которую назвала Цубаки (к удивлению торговки). Но даже эта цена показалась ей слишком низкой. Юи на многое готова была пойти ради того, чтобы заполучить микроскоп, пусть даже и такой. Более того, девушка не собиралась оскорблять свою подругу и торговаться после того, как та оказала ей большую услугу, ведь микроскопы - редкая и сложная вещь.
  
  Поскольку сделка была заключена, она наклонилась над ящиком и прикоснулась к холодному металлическому корпусу прибора, переполненная удивлением. Десять лет назад она и мечтать не смела о микроскопе. Теперь же он был, и было даже нечто большее - люди, готовые выслушать и помочь, сколько бы времени это ни заняло, как бы трудно ни было.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  В удачный день им посчастливилось увидеть очертания клеток. Хотя высококачественные микроскопы в этом мире, вероятно, могли проявить отдельные компоненты клеток, этот был не из их числа. Впрочем, Юи не расстроилась, так как именно этого результата и ожидала. Чего она не ожидала, так это интереса Сэна.
  
  Ее брат был общительным, трудолюбивым мальчиком, - ну, уже взрослым парнем, о чем она иногда забывала, - и хотя он с энтузиазмом изучал практическую часть медицины, как, например, зашивание ран или приготовление настоек, теоретическая сторона никогда не привлекала его.
  
  Теория - это страсть Эйджи.
  
  Но с тех пор, как она показала Сэну, как работать с микроскопом, она каждый раз с трудом оттаскивала его от прибора.
  
  - То есть эти квадратные штуки находятся внутри нас? - Спросил он, затаив дыхание, глядя на зернистое изображение.
  
  - Не такие же. Но да, у нас тоже есть клетки.
  
  Сэн заменил лист лепестком и начал возиться с линзами, чтобы перефокусировать изображение.
  
  - Есть ли... вещи? Объекты? В общем, ещё что-то, что было бы меньше клеток?
  
  - Да. Мы их не видим, но у клеток тоже есть крошечные органы. А микробы, от которых люди болеют, еще меньше.
  
  - Ого. - Он что-то записал в блокноте и снова приложил глаз к окуляру.
  
  - Ну хватит уже, Сэн! - Пожаловался Эйджи, входя в сарай со свежесобранными травами. - Я тоже хочу взглянуть.
  
  - Ой, отстань! Я еще смотрю на этот лепесток.
  
  Юи улыбнулась. Выделять штаммы пенициллина из других грибков с помощью микроскопа стало гораздо проще, но Юи должна была признать, что одним из самых приятных моментов было не упрощение работы, а новый всплеск энтузиазма Сэна и, как следствие, Эйджи. Возможно, она могла бы написать доктору Макото и узнать, смогут ли мальчики заниматься с ним. Будучи женщиной, университетское образование оставалось для неё закрытым, но у ее учеников есть шанс. Они могли донести теории, которым она их научила, до широкой аудитории, и, в отличие от доктора Макото, ей не нужно было пытаться убедить их в своей правоте.
  
  - Сэн, подвинься. - Сказал Эйджи, слегка подтолкнув друга. - Иди, поцелуй свою подружку Кико или как там ее зовут!
  
  - Эй, не говори так о моей девушке! И ее зовут Каори!
  
  - Мальчики, успокойтесь! И не ругайтесь рядом с микроскопом! Он у нас единственный. Если вы его опрокинете, другого мы не получим.
  
  Они оба пробормотали извинения, и Сэн неохотно отошел в сторону. Прежде чем Эйджи прижал свой глаз к линзе, он остановился и отпрянул от микроскопа.
  
  - Сэнсэй, откуда вы всё это знаете? - Спросил он с любопытством.
  
  Она напряглась.
  
  - Что знаю?
  
  - О клетках, их частях, микробах... и микроскопе. - Эйджи наклонил голову и рассмотрел лепесток через прибор. - Я раньше думал, что тебя научила старая Анзу, но это не так, да? Она никак не могла знать о всём этом. Как и я.
  
  Сэн тоже смотрел на неё. Внимательно и тихо, словно затаив дыхание в надежде на откровение. Юи не ожидала от них такого. А стоило. Она была не единственной, на кого повлиял внешний мир. Сэн и Эйджи тоже учились у доктора Макото, и благодаря этому стали лучше понимать, что нынешней науке известно, а что - нет.
  
  - Я просто знаю. - Было её ответом.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Оба ее ученика помогали выскребать пенициллиновую плесень из контейнеров - утомительное занятие, которое никому не нравилось. На полпути между вываливанием неудачного образца, Сен сделал паузу, сморщив нос от отвращения.
  
  - Эй, сестренка, я думал, ты нашла специальную грибковую штуку, которая нужна для лекарства. Так где же волшебное лекарство, о котором ты говорила? Мы уже целую вечность выращиваем плесень и чистим последствия этого процесса, а ты так ни разу не использовала её.
  
  Юи взяла другую сковороду.
  
  - К сожалению, его не так просто сделать. Мы нашли грибок, и я описала его потенциальные возможности. Первая часть сделана. Но это лишь первая часть. - Она указала на грубую смесь полуочищенного пенициллина. - Я пыталась... но нам нужна технология и чистые материалы, чтобы получить лекарство. А с тем количеством грибка, которое у нас есть, я сомневаюсь, что мы сможем получить больше пузырька лекарства, даже если у нас будет великолепный фильтр. Производство всего этого в больших масштабах стоит больше денег, чем у меня есть, поэтому я пытаюсь убедить людей помочь мне с финан... с оплатой.
  
  - Поэтому вы с Эйджи продолжаете писать письма доктору Макото, верно?
  
  Юи взглянула на своего второго ученика, который яростно скреб по стеклянному противню и изо всех сил делал вид, что не слышит. Эйджи тоже писал письма? Она ничего об этом не знала. Может быть, он писал о пенициллине, хотя это маловероятно. Или он задавал вопросы о медицине вопросах или о чем-то другом. Не в ее компетенции было выяснять, чем он занимается, и, вероятно, это неважно. Эйджи рассказал бы, будь что серьёзное.
  
  - Да. - Ответила она через мгновение, и плечи Эйджи заметно расслабились. - Именно поэтому.
  
  К сожалению, Макото не собирался помогать ей с пенициллином. Он провел эксперимент, о котором она написала, и, к их радости, теория микробов начала медленно распространяться среди учёных мужей. Но, несмотря на его растущий статус, Юи сомневалась, что Макото хватит сил или желания получить средства, необходимые для производства пенициллина. Юи обратилась к своим знакомым торговцам, чтобы узнать, не заинтересован ли кто-нибудь в этом проекте, но увы, никто из них не занимался медициной и толком не понимал, о чём она вообще говорила. Превалирующее большинство сомневалось, стоит ли финансировать что-то столь дорогое и рискованное.
  
  Юи знала, что вся эта затея - бессмыслица. Пенициллин был обнаружен только в начале 1900-х годов, и после удачного открытия потребовалось целых два десятилетия, чтобы он стал из теоретического продукта, жизнеспособным лекарством. Грибок в природе своей не статичен и меняется, ему требовался кислород, питательные вещества и определённое давление с раздражителями, а сложный процесс добычи требовал индустриализации. Юи не знала, есть ли в этом мире необходимые технологии.
  
  Но, черт возьми, она никогда не простит себе, если не попробует. Если это не произойдет при её жизни, то и пусть. Ее записи достаточно подробны. Юи заложит необходимые основы, а следующее поколение продолжит борьбу.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  С наступлением зимы пришел грипп.
  
  Сначала заболела дочь пекаря. Затем кузнец, потом еще трое, и еще четверо, пока, наконец, не разразилась эпидемия. В это время года всегда шёл сезон гриппа; каждый раз заболевали три-четыре человека.
  
  Никогда еще ситуация не была столь скверной.
  
  Чаще всего гриппом заболевали пожилые и молодые люди. Это болезнь не трогала здоровых взрослых. И она не смертельная. Грипп должен был пройти за неделю или две. Неделя ломоты, озноба, кашля - неделя боли и недомогания, и всё. Юи лечила симптомы, давала указания и ждала, пока иммунная система организма справится с болезнью.
  
  Этот грипп не напоминал ей ни прошлую, ни позапрошлую зиму. Она не видела ничего подобного ни в этой, ни в прошлой жизни. Этот грипп напомнил ей пандемию, о которой она только читала. Пандемию, вызванную агрессивным, заразным штаммом гриппа, который поражал в основном молодых и здоровых.
  
  Одна из самых смертоносных катастроф во всей истории человечества.
  
  Испанский грипп. Или как его ещё называли - Испанка.
  
  На её счет существовало множество теорий. Теория за теорией, теория за теорией. Возможно, смерти были результатом цитокинового шторма, когда здоровая иммунная система реагировала слишком остро. Возможно, это был просто неудачный для человечества штамм гриппа, или невезение, или инфекции, которые появились после... десятки предположений и теорий. Ни одна из которых сейчас не могла решить проблему.
  
  С помощью своих учеников она поместила больных в карантин. Она вывесила знаки, предупреждающие путешественников об опасности, несмотря на протесты деревенского совета, так как это вело к потерям в бизнесе. Юи использовала ткань, чтобы сделать грубые хирургические маски для больных и их семей, и настаивала на частом мытье рук, чтобы предотвратить распространение гриппа.
  
  Она делала всё возможное.
  
  Но этого оставалось недостаточно.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Трактирщик шел за ней по улице и тараторил. Он беспокоил ее по одному и тому же поводу последние две недели, не переставая.
  
  - Целитель, не пора ли снять эти знаки? Ведь болезнь уже прошла, не так ли?
  
  - Нет. - Огрызнулась она. Худшее уже позади, но у нее всё ещё оставалось пятнадцать пациентов.
  
  - Слушай, никто не остановиться в моем трактире из-за страха, что там есть чума!
  
  - Она и есть. - Юи вздохнула. - Еще одна неделя, хорошо? Мы не хотим распространить её по окрестным деревням.
  
  - Но целитель...
  
  Юи закрыла перед ним дверь. У нее заканчивалось терпение. После двух недель недосыпа, постоянного страха и потери пациентов она чертовски устала. Она в какой-то степени сочувствовала ему; в настоящее время деревня зависела от путешественников в плане дохода, а трактирщик - больше всех. Но Юи не собиралась потакать людям, которые пренебрегают общественным здоровьем.
  
  - Опять он? - Спросил Сэн, закатывая глаза. Он разрезал грубый кусок ткани на полоски и прямоугольники для гигиенических масок. У большинства местных жителей уже было по несколько штук, и Юи раздала дополнительные тем немногим путешественникам, которые не получили их. Собственная маска Сэна висела у него на шее, но он натянул ее, когда увидел, что Юи нахмурилась.
  
  - К сожалению. - Ответила девушка. За ее глазами, где-то внутри черепной коробки пульсировала боль, грозящая распространиться по всей голове. Она чуть было не потерла лицо, но остановилась, мысленно выругавшись. Руки-то не помыла. Усталость не оправдывала беспечность. Они втроем дежурили по очереди, но никто из них не мог долго отдыхать. - Как наши пациенты? И Эйджи?
  
  - Им всем уже лучше. - Голос Сэна был приглушен маской, но по выражению его глаз она поняла, что он улыбается. - Рика еще не пришла в себя, но хуже ей не стало. У Хироши жар спал. Думаю, он поправится. Эйджи был с ними в течение последнего часа, но он, вероятно, выйдет поесть в любую минуту. Я присмотрю за ними.
  
  Юи покачала головой.
  
  - Всё в порядке. Дальше я сама.
  
  - Что? Нет! - Возразил Сэн. Он прекратил нарезать ткань, нахмурился и продолжил недовольным тоном: - Ты работала последние восемь часов. Не загоняй себя!
  
  - Я в норме, Сэн. Она села рядом, взяла иголку с ниткой и начала сшивать маски, не обращая внимания на нарастающую головную боль. Она не могла не работать, не тогда, когда еще больше людей нуждались в ее помощи.
  
  - Эм, нет, это плохая идея...
  
  Внутренняя дверь открылась, и вошел Эйджи, зевая. Из-за переполнения, они использовали и операционную, и комнату для мальчиков в качестве карантинной зоны. Эйджи остановился в дверном проёме и взглянул на обоих.
  
  - Что случилось? - Спросил он, нахмурив брови.
  
  - Она отказывается отдыхать! - Сэн отложил ножницы и обвинительно ткнул пальцем в девушку. - Хочет, чтобы мы отдыхали, а сама заработается до смерти!
  
  - Сэнсэй! - Эйджи возмутился не меньше её брата, и она вновь вздохнула. Когда эти двое выступали единым фронтом, их невозможно было переубедить. - Вы говорили нам о проблемах, связанных с переутомлением. От стресса легче заболеть!
  
  - Да, но...
  
  Сэн чихнул.
  
  На нем была маска, но он всё равно прикрыл рот локтем. Он чихнул снова. Эйджи заметно напрягся, но его маска не дрогнула; он рефлекторно задержал дыхание. Юи опустила взгляд на иголку с ниткой. Ее руки дрожали. Тишина разверзлась под тяжестью того, что никто не признавал.
  
  - Возможно, я простудился. - Сказал Сэн излишне радостно. Фальшиво. - Это всегда происходит в самое неподходящее время, да?
  
  - Просто простуда. - Согласно повторил Эйджи.
  
  Юи ничего не сказала.
  
  Сэн закашлялся.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Всего день инкубационного периода. Внезапное начало. Высокая температура, головная боль, кашель и усталость. Когда Сэн упал в обморок посреди клиники, она всё поняла. Юи вместе с Эйджи перенесли его в карантин.
  
  - Я скоро поправлюсь. - Заверил он между приступами кашля. На его лице блестели капельки пота, и у него едва хватало сил, чтобы перевернуться на койке. - Всего лишь неделя. Неделя, и мне станет лучше.
  
  - Да, тебе станет лучше. - Эйджи потянулся вниз, чтобы сжать руку друга, но не дотронулся до нее. Он медленно отстранился. - С тобой всё будет хорошо.
  
  Юи не нужно было прикасаться к коже брата, чтобы почувствовать жар, исходящий от нее.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Одна неделя превратилась в две. Большинство пациентов выздоровели, но некоторые не поправились. Сэн всё ещё оставался на койке, но постоянно протестовал против того, чтобы лежать без дела, уверяя их: 'Мне лучше! Позвольте мне помочь!'
  
  Однажды он попытался встать сам. Он тут же споткнулся, ударился локтем о койку и упал на пол. Сэн не мог подняться. Не мог позвать на помощь. Его легкие были настолько слабы, что каждый раз, когда он пытался кричать, у него начинался приступ кашля.
  
  Через десять минут Юи нашла его хрипящим и задыхающимся на полу. Она помогла ему подняться и принесла другое одеяло. Ей хотелось отругать его за то, что он рискует своим здоровьем, но Юи знала, что заплачет, если скажет хоть слово. Она повернула голову и моргнула, стараясь, чтобы он не увидел собирающихся слез.
  
  Но он всё равно заметил.
  
  Сэн больше не пытался встать.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Острая лихорадка. Пульс выше девяноста ударов в минуту, дыхание больше двадцати вдохов. По скорости его пульс был схож с мельтешащими крыльями бабочки, а хлюпанье в легких - на хлопки этих крыльев.
  
  Это напоминало пневмонию. Напоминало сепсис. После кашля его язык покрывался гноем, и сквозь всё это он хрипел:
  
  - Мне станет лучше, я поправлюсь!
  
  Эйджи отозвал ее в сторону.
  
  - Он поправится?
  
  Кашель Сэна гулко отдавался за стеной. Он делал паузу, задыхался, и каждая его отчаянная попытка сделать глоток воздуха прерывался возвращающимся кашлем. Это уже больше напоминало всхлипывание, а не вдохи.
  
  Её дыхание останавливалось каждый раз, когда оное останавливалось у её брата. Она не спала, опасаясь, что он ускользнет во мрак, когда ее не будет рядом. Юи посмотрела на своего второго ученика. Он хотел, чтобы она утешила его, но она больше не могла этого делать. Ей хотелось кричать на него, кричать на кого-то, забиться в угол и плакать, пока не высохнут слёзы, наконец, признать, что всё не в порядке, что она больше так не может. Ей хотелось, чтобы кто-то обнял ее и солгал, сказал, что всё будет хорошо.
  
  Но это её обязанность, а не кого-то другого.
  
  - Я не знаю. - Наконец сказала Юи. - Я не знаю.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Бледная кожа.
  
  Бред.
  
  - Больно. - Простонал он. - У меня болит живот. Ма, помоги мне! Больно!
  
  Юи не могла ничего сделать.
  
  Она не могла остановить вирус. Она не могла использовать свой не очищенный пенициллин, чтобы вылечить брата. Она знала, что могло бы ему помочь. Но у нее ничего из этого не было. Ни противовирусных препаратов, ни внутривенных жидкостей, ни аппаратов искусственной вентиляции легких. Юи знала о медицине больше, чем любой другой человек, живущий в этом мире, и она не могла спасти своего младшего брата.
  
  - Всё будет хорошо. - Солгала она, откидывая его волосы назад. - Всё будет хорошо.
  
  Юи и Эйджи менялись местами, когда ей нужно было поесть. Сестры и мать Юи приходили по очереди, все бледные и готовые к работе. Теперь настала очередь матери. Она стояла в углу, всхлипывая, знакомая с этой болью потери.
  
  - Мне жаль. - Сэн произнёс это сквозь зубы, с толикой злости и внезапно широко раскрыл глаза. Из его красных, воспалённых очей потекли слёзы. - Я слабый. Я не могу... сделай так, чтобы это прекратилось...
  
  - Не извиняйся, Сэн. - Сказала Юи, схватив его за руку. - Ты самый лучший младший брат и ученик во всем мире, ясно?
  
  - Я не могу... Я боюсь. Мне страшно.
  
  - Всё будет хорошо...
  
  - Я не хочу... Я не...
  
  Юи не могла сжать его руку крепче. Его кожа была натянута на кости, как сухой пергамент. Она прошептала, мягко, успокаивающе и отчаянно:
  
  - Скоро станет легче.
  
  Лицо младшего брата искривилось в ужасе: рот открыт, уголки губ опущены, кожа на шее пошла складками, а взгляд устремился куда-то ей за спину, будто он увидел то, что пришло за ним.
  
  Два резких вздоха, серия конвульсий.
  
  Смерть.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Юи продолжала работать. Потому что должна была. Грипп прошел, и она сняла карантин. Жизнь вернулась в привычное русло. Она делала обходы, перевязывала раны, принимала роды и лечила болезни. Юи даже работала над пенициллином, хотя холодная погода была еще одним препятствием.
  
  Она избегала микроскопа, пользуясь им только в случае необходимости. В остальное время держала его накрытым.
  
  Юи не плакала, потому что ей это было не нужно.
  
  Она была в порядке.
  
  Тем не менее, люди были добры к ней. Они делали скидки, соболезновали и смотрели с жалостью. В течение месяца ей не нужно было готовить; каждый второй человек предлагал отнести ей продукты или помочь с разными поручениями. Все ее частые клиенты проходили через один и тот же процесс: спрашивали о ее учениках и медленно убирали с лица улыбку, услышав ответ. Эмигику оставила цветы, невесть где найденные посреди глубокой зимы. Цубаки обняла ее.
  
  Люди были добры к ней.
  
  Она этого не хотела.
  
  В клинике было тихо. Падал снег, горел огонь, Юи молча читала свиток Мадары. Слова складывались в предложения, но предложения не обретали смысла. Она прочитала одно и то же уже в пятый раз - бесполезно. Книга Хаширамы 'Чакра и медицина' тоже лежала на столе. Как и учебники Макото.
  
  Она не хотела их читать. Она не хотела учиться, она не хотела двигаться, она не хотела ничего делать. Но она должна была, и она делала.
  
  Юи прочитала предложение в шестой раз, и некоторые слова начали закрепляться.
  
  'Собрав чакру в ладонях, сформируй печать...'
  
  Она потерла глаза. Она так многого не знала о чакре. Книга Хаширамы помогала ей, пополняя базовые знания, необходимые для использования техники Мадары. Один из учебников Макото вкратце рассказывал о болезнях чакры, но не вдавался в подробности.
  
  Она так многого не знала. Она так многого не помнила. Если бы только...
  
  Дверь открылась, и ночной воздух заставил ее вздрогнуть. Вошел Эйджи. Он молча присоединился к ней, злой. Она понимала это по тому, как он избегал смотреть на нее, по тому, как он вонзал ногти в ладони, сжимая кулаки, по отсутствию вежливого приветствия. Юи, вероятно, должна была быть обеспокоена. Ей следовало бы обидеться на его грубость или спросить, в чем дело, но она этого не сделала. Она вообще ничего не почувствовала.
  
  - Ты вылечил Каори? - Спросила она вместо этого.
  
  - Да. - Эйджи потер свои бледные пальцы, подул на них и провел ими перед камином. Он снял шарф и продолжал избегать ее взгляда.
  
  - Что насчет...
  
  - Я сделал всё, что нужно. - Он отвернулся от огня и пошел к внутренней двери, ведущей в спальни, где спали Эйджи и Сэн.
  
  Спали.
  
  Эйджи захлопнул за собой дверь достаточно сильно, чтобы рама вздрогнула.
  
  'Гнев - тревожный признак' - Подумала она.
  
  Эйджи был склонен держать всё в себе и самостоятельно тушить гнев, если же ему этого не удавалось, то он вырывался наружу, разрушительно и внезапно. Это сильно контрастировало с Сэном, который свободно рассказывал о своих чувствах. Эйджи же требовалось, чтобы кто-то уколол его, прежде чем он вообще что-то скажет. Сэн всегда так поступал, всегда был готов не дать другу увязнуть в своих мрачных мыслях. Возможно, теперь она должна делать это вместо своего брата.
  
  Юи вернулась к своим свиткам и продолжила читать.
  
  Эйджи налил себе чашку чая. Ей не предложил. Да она и не просила.
  
  - Ты всё ещё читаешь этот свиток?
  
  - Да. - Ответила она. - Кё сломал руку, и у него была рана от локтя до плеча. Я наложила шину и промыла, но мы должны его осмотреть...
  
  - Тебя это не волнует?
  
  Юи не ответила. Она уставилась на слова на бумаге. Она закончила его почти наполовину, но всё ещё многого не понимала. Юи снова перечитала предложение.
  
  
  
  'Притупление ощущений требует тонкого баланса...'
  
  
  
  - Ты ведешь себя так, будто ничего не случилось. Как ты можешь просто сидеть? Ты даже не плакала. Ты же его сестра! Разве ты не любила его?!
  
  Она должна чувствовать злость на его обвинения. Она должна что-то чувствовать. Она должна чувствовать что-то, кроме этой глубокой усталости, этого тумана, который затуманивал и притуплял мысли.
  
  Юи продолжала читать.
  
  
  
  '...иначе чакра повредит кожу'
  
  
  
  - Я знал Сэна. Он был моим лучшим другом. Я любил его. - Руки, которыми он держал чашку с чаем, дрожали. - Я любил его как брата, то есть, как тебя... как ты любила его. Как ты должна была его любить.
  
  Тень прежней Юи с её прежней сообразительностью ухватилась за оговорку ученика. На жалкое мгновение в пустоте, заполнившей душу, что-то всколыхнулось. Это нечто отдалённо напоминало удивление. Эйджи любил её брата по-другому. Это многое объясняло. В частности, то, почему он никогда не ухаживал за девушками.
  
  Ассоциативные цепочки в голове Юи продолжили раскручивать виток мыслей:
  
  Исследования показали, что у самцов многих видов животных наблюдается гомосексуальное поведение. У каких-то процент особей выше, как у серых гусей, у каких-то ниже, как у львов. Люди не исключение. Однако в отношении людей имеет место не только физиологический, но и психологический, а также социальный фактор. В средневековье такие взгляды считались девиантными, так что представителей нетрадиционной ориентации было меньше. Хотя однозначно утверждать невозможно, так как нет статистики, только логика.
  
  Интересно, у чего шанс был выше: что один из учеников будет геем, или что он умрёт от острого вида гриппа, похожего на испанку?
  
  
  
  'Слишком много чакры может привести к ожогам на поверхности кожи. Слишком малое количество чакры не приносит облегчения от боли'
  
  
  
  - Он считал тебя гением. Мы оба так считали. Но всё, что я перед собой вижу - это женщина с ледяным сердцем, которая никогда даже не заботилась о нем! - Он бросил чашку на пол, и она разлетелась на тысячу осколков. - Ты ужасная сестра.
  
  Эйджи выбежал, оставив ее наедине со своими свитками. Когда он ушел, она наконец подняла голову. Чашка, которую он бросил, была изящной, фарфоровой, из набора на четыре персоны. Осколки с цветочным орнаментом рассыпались по полу, как будто он внезапно расцвел. Чай расплескался по полу, просачиваясь между краями циновок татами.
  
  Он прав. Она ужасная сестрой. Это она виновата в его смерти.
  
  Путешественники, которых притягивала к себе клиника, привела к процветанию деревни. Но всё те же путешественники принесли с собой грипп. Легко было говорить себе банальности, что она не виновата, что иногда люди умирают, и она ничего не может с этим поделать... это факты. Однако это не меняло того, что она чувствовала. И не меняло того, что она не чувствовала.
  
  Юи оглянулась на беспорядок. Наверное, ей стоит прибраться. Юи опустила взгляд на свой свиток и начала с самого начала.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Шесть самураев с мечами наготове вышли на деревенскую площадь. Они обошли мужчину в богатой пурпурной одежде и странной шляпе. Его властная усмешка превратилась в вопросительный взгляд, когда он оглядел оживленную площадь. Взяв в руки только что купленное яблоко, Юи приостановилась вместе со всеми. Шум на мгновение утих, пока люди рассматривали незнакомцев, выглядевших не к месту даже для деревни, привыкшей к путешественникам.
  
  Мужчина воспринял это как возможность начать:
  
  - Я ищу помощи целительницы по имени Юи, которая, как говорят, живет в этой деревне. - Голос его был удивительно звучным и глубоким, несмотря на худобу и лицо.
  
  Она раздумывала над ответом. Ей не хотелось ни с кем говорить, тем более с незнакомцами, которым она была нужна для оказания услуг. Юи просто хотела вернуться в свою клинику и продолжить чтение. Но неважно, чего она хотела.
  
  Молчание затянулось настолько, что окружающие люди порой бросали на неё вопросительные взгляды, не понимая, почему она не отвечает.
  
  - Это я. Что вам нужно? - Сказала она наконец.
  
  Он пренебрежительно махнул на нее рукой.
  
  - Служба лорда Фукуямы требует вашего присутствия.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  У Юи не хватало стульев, чтобы усадить всех гостей. Шесть самураев и ее единственный ученик остались стоять, а она и посланник, - Накахара было его фамилией, и он подчеркнул, что она должна обращаться к нему именно так, - сели за стол.
  
  - Мы должны уехать как можно скорее. - Заявил Накахара, постукивая пальцем по столу при каждом слове. - Пожалуйста, закупите всё необходимое, чтобы мы могли отправиться в путь.
  
  Шок от вызова благородного человека оказался достаточен, чтобы пробить отупляющую дымку. Эйджи по виду пребывал в таком же шоке, тихонько замерев углу комнаты.
  
  Юи лечила самых богатых купцов и самых нищих простолюдинов, странствующих музыкантов, монахов... но все они так или иначе были простолюдинами. Правда, самураев и шиноби нельзя назвать обычными людьми. Первые могли варьироваться от нищих воинов с мечами до приближенных даймё, хотя Юи по жизни встречались только те, кто находился в пределах ее социальной сферы. Вторые же были вне общественных норм, аномалией. Дворянин или простолюдин - для шиноби не имело значения.
  
  И для нее это не имело значения. Впрочем, с недавних пор для нее вообще ничего не имело значения.
  
  - Мне нужно будет кого-то лечить? - Спросила она наконец.
  
  Не было другой причины, по которой представитель знати захотел бы поговорить с ней. Юи знала, что ее репутация выросла, но такого она не ожидала.
  
  (- Ты знаменита. - Рассмеялся Сэн, услышав новый слух о ее сверхъестественном происхождении. - Что дальше, благородный человек будет просить твоей руки?)
  
  Накахара нахмурился.
  
  - Если господин вызывает тебя, то ты должна прийти. Не тебе спрашивать, зачем.
  
  Юи коротко вздохнула.
  
  - Мне нужно знать, какие лекарства взять с собой, если я собираюсь...
  
  - Бери все лекарства, какие у тебя есть. - Он кивнул на самураев. - Они помогут.
  
  Воины бесстрастно смотрели на нее. С начищенными, тускло поблескивающими доспехами и мечами в лакированных ножнах, эти самураи вряд ли были простыми наемниками.
  
  - Ну?
  
  Накахара расценивал её согласие не как открытый вопрос, а как уже свершившийся факт. По всем культурным нормам так дело и обстояло. Лорд Фукуяма не только ее социальный начальник, но и прямой сеньор. Отказать ему - немыслимо. Отказ противоречил самой концепции классовой структуры общества. Она - крепостная. Его крепостная. И всё же, Юи не встала.
  
  Она не хотела уходить. Здесь она была... здесь она была в порядке. Здесь она знала, что делать. Она могла погрузиться в свои привычки, не думать, не чувствовать и быть в норме.
  
  (Уже сейчас она чувствовала трещины в рутине, то, как мягко встряхивается ее оцепенение).
  
  - Целитель, нам пора идти. - Он сделал небольшую паузу. - Если ты беспокоишься о своей добродетели, будучи одинокой незамужней женщиной, то будь уверена в своей безопасности. Нас сопровождает моя жена - она же станет гарантом.
  
  Ей это даже в голову не пришло, ведь она привыкла игнорировать подобное, будучи деревенской целительницей. Юи могла нарушать некоторые общественные нормы, но другие - нет. Она на мгновение закрыла глаза. Отказ бросал ее деревню на милость владыки. Отказ мог означать смерть не только для нее, но и для ее семьи.
  
  'Это уже произошло. - Шептало нечто в уголке ее сознания. - И ты оказалась бесполезной, слишком слабой, чтобы не допустить этого'
  
  - Я прибуду.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Вся семья и почти вся деревня пришли проводить ее, и Юи прощалась с ними с отстраненной вежливостью. Поправляя в третий раз сумку, она уставилась на Эйджи.
  
  - Ты справишься без меня?
  
  - Справлюсь. - Его голос был холоден.
  
  Она заколебалась.
  
  - Помни, ты должен снова запастись мазями из чакры. Уцелевшие травы нужно поливать раз в два дня, и не забудь собрать семена из сада. У меня есть инструкции насчет аспирина, записанные в...
  
  - Я справлюсь.
  
  Если бы Сэн был здесь, она бы обняла их обоих. Он бы пошутил над заносчивым советником, заставив Эйджи рассмеяться, а ее улыбнуться. Но Сэна здесь не было. Она должна что-то сделать.
  
  - Хорошо. - Сказала она неохотно. - Будь осторожен.
  
  Медленно, Юи протянула руку и сжала плечо Эйджи. Тот никак не отреагировал. Она знала, что должна сказать что-то еще, но не знала, что именно. Спустя мгновение, Юи обняла Умэ и поцеловала свою маленькую племянницу в лоб - заученные движения без особых чувств. Прежде чем Юи успела что-то сказать матери или другим братьям и сестрам, посыльный прочистил горло.
  
  - Целительница, нам пора!
  
  После еще одного торопливого прощания она поспешила за Накахарой, то и дело оглядываясь на деревню.
  
  Она остановилась, увидев три оранжевых дерева - граница, за которую она никогда не переступала. Юи никогда не покидала эту деревню, этот маленький, личный микрокосм, который прочно ассоциировался с чем-то привычным и безопасным.
  
  Сможет ли она сделать это?
  
  (Она должна)
  
  Это не тот вопрос, которым стоило задаваться. Вопрос о том, сможет ли она, не имел никакого значения. Она должна это сделать. И она всегда делала то, что до́лжно.
  
  Юи медленно вздохнула и продолжила идти.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  До поместья лорда Фукуямы Юи добиралась целую неделю, и она была поражена открывшимся видом. Поместье выглядело внушительно, украшенное затейливой резьбой и окруженное вишневыми деревьями. Над ней возвышались кованые железные ворота, между которыми красовалась печать дома. С обеих сторон от ворот стояли охранники.
  
  Гонец и самурай, казалось, забавлялись ее реакцией; Накахара хихикнул, прежде чем передать свиток охраннику. Взглянув на него, тот кивнул, передал свиток обратно и начал трудоемкий процесс открытия двери. Ворота скрипнули, распахиваясь наружу, и наконец караван проехал внутрь.
  
  Вдоль улицы стояли незажженные газовые фонари. Даже неосвещенные, они возвышались словно памятник анахронизму.
  
  - Быстрее. - Подогнал Накахара, когда они остановились. - Нельзя заставлять лорда Фукуяму ждать.
  
  Он что-то пробормотал своей жене и спустился с кареты. Юи осторожно сошла вниз, а самураи сошли сразу за ней, в то время как жена гонца осталась в караване.
  
  С некоторым трепетом она последовала за Накахарой в поместье. Они прошли через изысканные коридоры, покрытые чернильной живописью и полированным камнем. Юи даже увидела в углу тикающие часы, выставленные на видном месте.
  
  Наконец, они добрались до садов. Во дворе росли вишневые деревья, а каменная дорожка пролегала через кустарники, цветы и лианы, которые были расположены в тщательно ухоженном природном беспорядке. Зима лишила растения листьев, но весной здесь определённо будет красиво.
  
  В центре, на каменной скамье, сидел мужчина средних лет в шелковых одеждах. Он повернулся лицом к ним. Самураи и Накахара тут же отвесили глубокий поклон. Юи понадобилась секунда, чтобы неуклюже смимикрировать их действие.
  
  - Говорите. - Сказал мужчина.
  
  Лицо испещрено морщинами, волосы скорее седые, чем черные; осанка безупречно прямая.
  
  - Господин Фукуяма. - Немедленно ответил Накахара, все еще кланяясь. - Я смиренно прибыл, чтобы сообщить вам об успешном выполнении задания. Мой господин, я путешествовал без отдыха семь дней и семь ночей, чтобы привести к вам женщину, о присутствии которой вы просили.
  
  - Ты хорошо справился, Накахара. - Повелитель одобрительно кивнул. - Можешь покинуть нас.
  
  Со слабым выражением разочарования, которое исчезло, когда он выпрямился и снова поклонился, гонец удалился.
  
  Лорд Фукуяма посмотрел на самурая. На секунду показалось, что он собирается обратиться к нему, но вместо этого он перевёл взгляд на Юи. По сравнению с его вышитым шелком, ее практичный хлопок выглядел как нелепо сшитые лоскуты. Если бы её это волновало, Юи, может быть, застеснялась бы.
  
  - Так ты и есть знаменитая крестьянская целительница. Полагаю, тебя зовут Юи, не так ли?
  
  - Да, мой господин. - Ответила она, удивленная тем, что он знает её имя. Ее спина и шея уже начали болеть от того, что она всё время находилась в неудобном положении поклона, но она не хотела рисковать и ненароком обидеть его, выпрямившись до положенного правилами срока.
  
  - Фамилии нет?
  
  - Нет. Нет, лорд Фукуяма.
  
  - Я так и думал. - Он снова кивнул. - Проведи меня через сад, целительница Юи.
  
  Она выпрямилась, облегчая боль, и последовала за мужчиной. Юи не знала этикета, которого нужно было придерживаться при прогулках с лордами, поэтому она просто шла в ногу с ним. Если бы совершила какую-то грубую ошибку, то кто-нибудь наверняка сказал об этом. Самурай шёл в нескольких шагах позади. Несколько мгновений пролетели в молчании. Снег, строгая асимметрия, богатство сада - ничто из этого ее не волновало.
  
  (Туман в голове начал возвращаться, тягучий и тяжелый)
  
  Затем лорд Фукуяма остановился и замер, сцепив руки за спиной. Перед ним находился остов высокого вишневого дерева.
  
  - Не буду более медлить. - Сказал лорд. - Я вызвал тебя в свое поместье, чтобы ты помогла моему сыну. Мой личный врач прописал ему всевозможные лекарства, но ни одно из них не помогло, и он слабеет с каждым днем. Несмотря на твоё скромное положение, я много слышал о твоей доблести и благоразумии. Я прошу совета в этом вопросе. - Он повернулся и встретился с ней взглядом. - Если поможешь ему, то награда будет велика.
  
  Последствия неудачи он не озвучил. В любое другое время она могла бы занервничать, но усталость от путешествия и остатки самообладания взяли верх над всем остальным. Несмотря на то, что она находилась так далеко от дома, ее утешало кое-что привычное: кто-то болен, и пациент нуждался в ее помощи.
  
  - Милорд, какие у него симптомы?
  
  Лорд Фукуяма ответил без колебаний:
  
  - Он родился слишком рано. У него трудности с кормлением и затрудненное дыхание. Доктор говорит, что его шансы на выживание невелики. Похоже, ничего не помогает. - Проговорил он низким тоном. - Если бы это было возможно, я бы нанял даже Сенджу, чтобы они осмотрели его.
  
  Юи медленно кивнула. Она имела дело со многими преждевременными родами в своей деревне. Это то, с чем она могла бы помочь.
  
  - Могу я увидеть ребенка?
  
  Он кивнул в ответ, коротко и резко.
  
  - Как только ты достанешь всё необходимое, мы сразу перейдем в покои моей жены. Надеюсь, ты сможешь пролить свет надежды и успокоить её.
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Охранник закрыл за ними дверь, когда они вошли в комнату. Окна были задрапированы шелком, отбрасывающим красные тени на задымленное помещение, а на столе у двери лежали палочки благовоний - источник дымки. В центре находилась кровать в западном стиле, покрытая одеялами, а рядом с ней - колыбель.
  
  Вокруг колыбели сгрудились три человека: мужчина с копной белых волос и в обычном бледно-зеленом халате, которые носят врачи; стройная молодая девушка с темными глазами и рукавами, доходящими до пола; пожилая загорелая женщина в юкате кремового цвета. Все они поклонились с разной степенью глубины.
  
  - Милорд. - Поприветствовал доктор. Его щеки тряслись, когда он говорил. - Я не знал, что вы вернетесь так скоро.
  
  - Я тоже не собирался возвращаться так рано, но один из лекарей, за которыми мы послали, уже прибыл. - Через мгновение лорд добавил: - Можете встать.
  
  Все трое выпрямились, и доктор посмотрел на нее с интересом, который перешел в разочарование, когда он оценил ее внешность.
  
  - Понятно. - Сказал он наконец. - Простолюдинка прибыла.
  
  - Как и ожидалось. Но, возможно, нам не стоит сбрасывать со счетов опыт этой целительницы. - Сказал лорд, тихо, но твердо. - Лотос не выбирает, где ему цвести.
  
  Последнюю фразу он произнес с интонацией, которую используют, когда цитируют что-то умное. Хотя Юи понятия не имела, кого или что он цитировал.
  
  С видимым усилием доктор сдержал свой хмурый взгляд.
  
  - Ты - целительница из того города с лекарством, наполненным чакрой, да?
  
  Юи кивнула.
  
  - Я...
  
  - Ты сама готовишь эти лекарства? - Перебил пожилой мужчина.
  
  - В основном, да. - Она сохранила вежливое выражение лица, хотя от неё не ускользнуло, что он не потрудился представиться.
  
  Он цокнул языком.
  
  - Неразумно. Использование чакры делает женщин бесплодными и неуравновешенными. Твой будущий муж не скажет тебе за это спасибо. Лучше остановить сейчас, пока ущерб не стал непоправимым.
  
  Что-то новенькое. Даже если это правда, - в чем она сомневалась, - это не имело никакого значения. Брак и дети далеки от ее приоритетов, особенно когда ей нужно лечить пациента.
  
  Она безразлично наклонила голову и повернулась к лорду Фукуяме.
  
  - Могу я взглянуть на вашего ребенка? - Лорд ничего не ответил, а брови доктора почти соприкоснулись, когда он нахмурил их. Через мгновение Юи добавила: - Мой господин.
  
  В голосе Юи промелькнуло раздражение: этот танец титулов уже порядком утомил.
  
  - Можешь.
  
  - Вы позволите ей увидеть нашего сына? - Пронзительно произнесла госпожа. Под глазами у нее виднелись тяжелые мешки, а сама она была худой, почти скрытой под слоями шелка. Ей было не больше восемнадцати, едва ли она была ровесницей Сэна. - Какой-то сельской целительнице?
  
  - Да, это я. - Ответила она, заметив, как лорд Фукуяма повернулся и нахмурился. Значит, вопрос был задан не ей, но Юи продолжила. - Меня зовут Юи. Я здесь, чтобы осмотреть вашего ребенка, если вы не против.
  
  Она моргнула, оглядывая ее с ног до головы.
  
  - Правда? Вы здесь, чтобы лечить его?
  
  - Да. - Произнесла она ровным тоном. Люди куда более пугающие, чем этот измученный подросток, уже высказывали подозрения по поводу ее способностей, и Юи тогда не отступила. Она была бы еще больше удивлена, если бы леди не усомнилась в ее способностях.
  
  (Из всех эмоций, которые могли прорваться сквозь туман, страх был последней).
  
  Губы лорда Фукуямы сжались.
  
  - Эту целительницу мне очень рекомендовали, леди Хисаё. Не думайте, что я привел ее без раздумий или что я подвергаю опасности своего сына. - Он звучал скорее как ругающийся отец, а не муж. Смягчив тон, он добавил с заминкой: - Моя дорогая, пожалуйста.
  
  На лице госпожи Хисаё промелькнула смесь эмоций: удивление, страх, надежда и, наконец, покорность. Через мгновение леди вздохнула.
  
  - Очень хорошо. Хуже ему уже всё равно не станет. - Ее руки дрожали, и она быстро спрятала их в рукава, а ее спокойное выражение лица выглядело так, будто оно может рассыпаться в любую секунду.
  
  - Вы уверены, что больше ничего не требуется? - Спросил лорд Фукуяма. - Я пошлю человека за чем угодно, если вам нужно.
  
  Юи расстегнула сумку и открыла ее.
  
  - Спасибо, мой господин, но самые важные вещи я взяла с собой. Пока что мне ничего не нужно.
  
  Доктор фыркнул, а леди бросила сомнительный взгляд на ее небольшую сумку. Лорд просто кивнул, то ли не обращая внимания, то ли лучше скрывая свои чувства.
  
  Стараясь не задеть дорогую вазу с благовониями, Юи достала запечатывающий свиток и положила его на стол. После нажатия большим пальцем и легкого введения чакры свиток выпустил дым, открыв доступ к запасам. В свитке находилось самое необходимое: стетоскоп, бинты, иголка с ниткой, чистая вода и несколько маленьких контейнеров с лекарствами.
  
  - Запечатывающий свиток?
  
  - Где в мире...
  
  Все в комнате смотрели на нее с изменившимся выражением лица. Леди выглядела ошеломленной, хотя ее удивление не шло ни в какое сравнение с шоком доктора. С другой стороны, блеск в глазах лорда Фукуямы... казался больше расчетливым, чем удивлённым. Гонец и самураи-охранники отреагировали на свиток точно так же, как когда она начала собирать вещи, но Юи не обратила на это внимания. Однако если даже дворяне удивились, что у нее есть такой свиток... насколько они редкие? И насколько значимым был подарок Тобирамы?
  
  Но это заботы будущего. Она уже вымыла руки в их уборной (в этом поместье имелся водопровод, что оказалось приятной неожиданностью), но она намочила тряпку в воде и снова вытерла ладони.
  
  Леди Фукуяма что-то пробормотала другой женщине, - она настолько затерялась на заднем плане, что Юи забыла о ней, - которая полезла в кроватку и взяла спеленатого ребенка.
  
  Юи осмотрела дитя́, пощупала пульс, послушала дыхание, - слабое и прерывистое, - проверила реакцию и провела все остальные стандартные диагностические процедуры. Он был очень маленьким. Она держала на руках и более маленьких, и ни один из них не выжил. Шансы этого ребенка были невелики.
  
  Смертность детей до пяти лет в доантибиотиковую эпоху в одиночку снизила среднюю продолжительность жизни до 40 лет. Юи лично в этом убедилась. Она держала на руках так много детей, делая всё возможное со своими скудными запасами, и раз за разом наблюдала, как они ускользают за грань.
  
  Инфекционные болезни убили несчётное число детей.
  
  (Они же убили Сэна)
  
  На плечи этого ребенка легло не только это бремя, ему также пришлось столкнуться с рисками преждевременных родов. Дыхательная недостаточность, снижение рефлексов, пороки развития органов... а у нее не было инкубатора.
  
  Да, у Юи не было инкубатора. Но у нее имелось нечто лучшее.
  
  
  
  
Примечание переводчика
  
  Создал промо-ссылку, перейдя по которой, вы получите бесплатную подписку на 30 дней. То есть, алгоритм следующий: переходите по этой ссылке, получаете подписку, отписываетесь от автоматического продления, скачиваете все заинтересовавшие работы, а дальше уже решаете, подписываться по настоящему или нет.
  
   Промо-ссылка - Бесплатные 30 дней. Не забудьте отключить автоматическое продление, чтобы не возникло казуса. Это делается в профиле Бусти, буквально одной кнопкой
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"