|
По улице густо, как на нерест, шли машины.
Жош шел одиночным самцом, но тоже нерестовать.
Прошёл между двух девиц, как между двух клумб: с одной стороны на него дохнула роза, с другой - как будто, гладиолус. Тест на перекрас девиц очками выдал недозрелость вязких груш. Грушевидность выступающих сосков подсказывали код на увеличение скорости к пункту назначения. Девицы гыгыкали ему вслед, почуяв в нем несомую ношу семени, она набирала в себя память окружающего, окружение не сопротивлялось приему.
Из развернувшейся двери навстречу пахнуло отрыжкой плохо пережеванного, в закромах бистро кормили fast food'ом. Жошик автоматически тестировал и запах, и внутреннее наполнение пространства, и степень отчуждения друг к другу отдельного наполнителя. Нужной консистенции содержания в данном пространстве не было.
"Нам тягостно быть поводырями собственного воображения, мы охотно перепоручаем эту роль другим - даже в такой малости, как повод к выпивке, - успел уловить локатор вкусную реплику, но Жошик уже знал, что "не его", но на всякий случай сканировал эту мысль, и два варианта ее продолжения. Первый - радовался подпасть под обаяние чужой речи. Второй пережевывал якобы ложную мысль обратного своего.
Нет, решительно заключил Жошик, здесь не вставишь, и повернул за угол, вслух, в полголоса повторяя запись, полученную по линии "~":
Земля, население смешанное, мыслящее осознанием - человек, засорение 98%
Жошеу не нравилась "~", слишком много числительного, он предпочитал "+~+" -- там играл под запах видеоряд и открывалась ячейка сброса набранного и переработанного уже мысле-ряда. Он заранее упаковывал их в компактные консервы, уже с трансляцией уровня погружения. Таскать на себе набранное не то, что тяжко - некомфортно приему другого, накладывает фон и воняет собственной вкусовщиной. Что он, Жош 344х2, пристрастился вкушать и смаковать мыслеформы, в трансляторе не ведали. Он научился консервировать мысли, присыпая их яйцами первоисточника. Но вот здесь были сложности. Объекты, калькулируемые им как первоисточники, путали карты и ноги, вставляя, и повторяя друг за другом сказанное и подуманное, миллион раз до них. Высчитать всю цепочку, восстановить порядковой ряд иногда удавалось, но иерархию ценностей порядка - нет. Консервы потому числились им полуфабрикатами, но транслятору он передавал их полным фабрикатом, а для подлинности сего приписывал им индекс безличного контроля. Это было Жошево изобретение. Под безличным невозможно было прочесть порядок, а порядок был. Но там же не препарировали отправленное, просто складывали в контейнер, а контейнер утилизовали конвекторным способом. Утечка получалась вполне себе плановая и последовательная, исчислимая только по весу. За каждую тонну по земной мерке, он получал присоску на вход. Жош сам выбрал такой вид компенсации за его транспортировку "семени".
Что вместо семян им поставлялись консервированный плев, догадаться было некому. Он, Жош, и сам иногда сомневался в том, что производил. В такие минуты затмений, он садился на землю, отправляя свое надетое земное лицо в небо, и сочинял новые слова. Они получались корявыми и длиннополыми, но были чисто выбриты и хорошо пахли смыслом. Этому он научился у здешней природы. Созданные "семена" он не транслировал в "+~+". Некоторое время он смаковал их сущность, перетирая в подкорке своего механизма видения, а потом зарывал.
Отдавал ей же, той, у кого брал.
Но это большая тайна.
-----
-----
Жош перепрыгнул через оградку скверика, несколько секунд постоял в задумчивости, потом аккуратно сел на траву. Вокруг него тотчас образовалось поле приема, каждая травинка разлетелась лучиком к центру, кусты и деревья, как будто смущаясь, отвернулись, вывернув ветви, как руки, в стороны, левые вправо, правые влево.
Транслятор настроен. Мысли, одна за другой побежали по волнам в новую жизнь, покидая старушку Землю, не подозревая, что бегут в "никуда", к точке своего завершения.
Утиль принят.
Утиль сдан.
Присос 778923х4 воссоздан к передаче.
Принято, конец связи.
|