Аннотация: 5-е место на конкурсе детективно-фэнтезийного рассказа-2019 (Дф-7), специальный приз "Черные очки" Конкурса остросюжетного рассказа-2023 (Кор-19)
Дзи-инь!
Дверной колокольчик тренькнул, и в магазинчик вошли двое, парень и девушка. Оба в кожаных куртках и с мотоциклетными шлемами в руках. Девушка скользнула взглядом по полкам, уставленным самоварами, подсвечниками, разнокалиберными пленочными фотоаппаратами и фарфоровыми безделушками, любопытство на ее лице сменилось разочарованием.
- Стасик, куда ты меня завел? Тут же блошиный рынок какой-то!
За полтора месяца работы в "Ценителе древностей" Даня познакомился еще не со всеми постоянными покупателями, но сразу понял, что парочка забрела в магазинчик случайно. Однако хозяин требовал и с такими посетителями быть вежливым.
- Добрый день, - приветливо сказал Даня. - Могу чем-нибудь помочь?
- По ходу, не можешь, - поворачиваясь к выходу, через плечо бросил парень. - Мы думали, тут старинные ценности, оружие, золото-брильянты... А это обычная барахолка. Сам-то что здесь делаешь, карму исправляешь? Ну-ну!
- Обычная барахолка! - передразнил парня Даня, когда за мотоциклистами закрылась дверь. - Тоже мне, знатоки!
На самом деле замаскированный под непритязательную антикварную лавку магазин "Ценитель древностей" торговал, по выражению его хозяина Рудольфа Борисовича, необычными вещами для необычных людей. И для не совсем людей. Настоящие покупатели - оборотни, колдуны, чернокнижники иже с ними - видели на стеллажах не фарфоровых пастушков, мельхиоровые ложки и дырявые самовары, а те товары, которые там действительно лежали: руны, амулеты, бесфитильные свечи, камни и прочую магическую утварь. Имелись в "Ценителе", который казался маленьким, но был довольно просторным, и книжный отдел, и даже отдел зоотоваров. Обширную клиентуру привлекали разнообразный ассортимент и умеренные цены. Даниил, начинающий чародей без опыта работы, имел не много шансов устроиться сюда продавцом, но Рудольф Борисович отнесся к юноше благосклонно, за что Даня был ему безгранично благодарен. Место в "Ценителе" - еще и возможность обзавестись связями, которые впоследствии наверняка пригодятся в создании и развитии собственного, пусть и небольшого, чародейского бизнеса.
Даня улыбнулся, подумав о том, можно ли назвать полезным знакомство с Алесей. Приятным - уж точно! Молодая ведьмочка Алеся пришла в магазинчик за специальным кошачьим кормом. Пока Даня взвешивал корм, она успела пожаловаться ему на своего "черного и наглого" кота Степана, который нещадно критикует хозяйку и предъявляет к ней явно завышенные требования.
- Ну да, да, я еще не очень умелая ведьма, - призналась, тряхнув рыжими кудряшками-пружинками, Алеся. - Не все пока получается с первого раза, иногда мои заклинания дают совершенно неожиданные результаты... Но я же учусь! Тренируюсь, стараюсь! Это же целая премудрость! А он говорит, что я двоечница!
Даня почувствовал в Алесе родственную душу, - он сам во время учебы в чародейском колледже ходил отнюдь не в отличниках. Возможно, потому и подался в коммерцию.
Запечатывая пакетик с кормом фирменной наклейкой "Ценителя древностей", обходительный продавец выразил мнение, что зарвавшегося кота не мешает поставить на место, и предложил Алесе свою помощь. С целью разработки плана совместных действий обменялись номерами мобильных...
Дверной колокольчик снова звякнул, возвестив о приходе очередной клиентки: широко известная в узких кругах колдунья Пелагея Кондратьевна возжелала пополнить запасы ингредиентов для колдовских зелий. Пелагеи Кондратьевны, женщины вздорной и злопамятной, Даня побаивался, - она, чуть что, сразу требовала фолиант жалоб и предложений. Хорошо, хоть проклятьями налево и направо не бросалась!
Пока Пелагея Кондратьевна, морщась и бормоча что-то себе под нос, на кончике которого с трудом держались круглые очки, выбирала расфасованные в полотняные мешочки и стеклянные баночки сушеные листья крапивы, экстракт белладонны и настойку горькой полыни, колокольчик тренькал еще дважды. После ухода колдуньи посетители пошли один за другим, и Даня уже подумал, что снова за целый день ни разу не присядет. Но приехал Рудольф Борисович и сразу же вызвал продавца к себе в кабинет.
- Даниил, на тебя возлагается ответственная миссия. Нужно отвезти Синичкину на дом срочный заказ, - сообщил, поглаживая бороду, хозяин, - думаю, на чаевые он не поскупится.
Левый глаз Рудольфа Борисовича дернулся, - поди разбери, тик у него, или он просто подмигивает? Вообще-то, владелец "Ценителя..." был еще молод, лет двести восемьдесят, не больше, но усы и борода придавали ему солидности и делали похожим на капитана "Летучего голландца". По крайней мере, того, которого Даня видел на картинке в учебнике по призраковедению. Хозяин магазина, правда, к морской службе не имел ни малейшего отношения. Он обладал недюжинными магическими способностями, особенно хорошо у него получалось, поговаривали, воздействовать на животных. Однако Рудольф Борисович почему-то решил, что бизнес - дело более прибыльное, нежели магия.
- Я не против, - кивнул Даня, - только... а как же Осип Зосимович?
"Ценитель древностей" осуществлял доставку заказов на дом, но постоянные покупатели пользовались этой услугой не очень часто - предпочитали приходить в магазинчик, чтобы не только отовариться, но и обсудить последние новости и сплетни. Если клиент все же заказывал доставку, к нему отправлялся курьер Осип Зосимович - пожилой, лет четырехсот с гаком, но все еще крепкий и выносливый мужчина. Большим преимуществом Осипа Зосимовича было умение молниеносно перемещаться из одной точки в другую, причем ни к каким подручным средствам типа ковра-самолета или сапогов-скороходов он не прибегал, передвигался в обычных кожаных ботинках и со старомодным портфелем под мышкой...
- Зосимыч заболел, - с досадой объяснил хозяин. - Видимо, годы берут-таки свое. Давно хочу его на пенсию выпроводить, но не могу, - слишком много знает... А ты давай, беги, заодно и разомнешься, и воздухом подышишь, а то, гляжу, сегодня зашиваешься уже. За прилавком я сам постою, тряхну стариной.
- Я мигом, - пообещал Даня. - А что за заказ? Его ж, наверное, еще упаковать надо?
- Сам упакую, иди, собирайся. Ты, как Зосимыч, не можешь, поэтому, чтоб быстрее добраться, вызови такси.
Даня обрадовался неожиданно свалившемуся на него поручению. Вениамина Синичкина он хорошо знал, тот часто наведывался в магазинчик, последний раз - буквально два дня назад. Выглядел как обычно: джинсы, мятый льняной пиджак, взъерошенные русые волосы, рассеянный взгляд. Вениамин интересовался монографиями по эзотерике, не пропускал ни одной новинки, подолгу с легким покашливанием ощупывая и едва ли не обнюхивая книгу перед тем, как купить. А еще он собирал разные артефакты. Большинство из них представляли интерес разве что для специалистов по истории магических искусств, каковым являлся и сам Синичкин. Но имелся среди экспонатов его коллекции один чрезвычайно ценный - часть древнего полиптиха, изображающего времена года. Полиптих, принадлежащий кисти неизвестного мага-живописца, состоял из четырех полотен - "Зима", "Весна", "Лето" и "Осень". Согласно бытующей в магических кругах легенде, тот, кто получит в свое распоряжение все четыре шедевра, обретет большую власть над силами природы - и не только. Но проблема в том, что три тысячи лет назад волшебные картины вследствие какого-то катаклизма оказались разбросанными по всему миру, и с тех пор никому не удавалось собрать их воедино. Правда, по слухам, кто-то все же стал обладателем "Зимы" и "Лета", причем жил этот счастливчик в их же городе. Куда подевалась "Осень", никто не знал. А "Весна" попала в руки Вениамина Синичкина, - по его словам, ничем, впрочем, не подтвержденным, он нашел ее на раскопках древнего мегалитического храма на Алтае - то ли у подножья горы Белухи, то ли в окрестностях Кош-Агача...
Даня, расплатившись, отпустил такси, - если он и не задержится у Вениамина, обратно в магазин поедет на общественном транспорте, заодно и прогуляется. Юноша предвкушал, как будет созерцать чудесное полотно, висящее на стене в доме Синичкина. Продавец "антиквариата" не причислял себя к большим любителям и ценителям живописи, но ведь "Весна" - не просто картина! От нее, наверное, исходят какие-то необычные флюиды...
Дом, сам по себе особо не примечательный, отгораживали от улицы ажурные ворота и такая же калитка с домофоном. Даня нажал кнопку. Тишина. Нажал еще раз. Странно, непохоже, чтоб здесь с нетерпением ждали курьера из магазина. "Курьер" толкнул калитку, она, скрипнув, отворилась. Пройдя по усыпанной гравием дорожке и поднявшись на ступеньки, он позвонил, а потом и постучал. Тот же результат. У Дани в животе шевельнулось плохое предчувствие, но любопытство взяло верх. Он подергал ручку входной двери, тоже открытой, и вошел, очутившись в небольшом холле. Замер на месте, но наличия охранных заклинаний не ощутил. Непозволительная беспечность! На вешалке висели знакомый льняной пиджак и два зонтика - черный и в цветочек. Из холла можно было пройти направо - в кухню-столовую - и налево, судя по всему, в гостиную. Даня повернул было направо, когда слева раздался еле слышный стон. Из-за зашторенных окон в гостиной стоял полумрак. Даниил, поскользнувшись на чем-то, кинулся к окну, отдернул штору, повернулся и похолодел от ужаса. На полу лежал Синичкин, из его живота торчала рукоятка кухонного ножа. То, на чем поскользнулся Даня, оказалось кровью.
- Вениамин! - юноша, на ходу скидывая с плеча сумку, бросился к лежащему, засуетился, не зная, что делать. Мысли путались, на ум не приходило ни одно из изучаемых в чародейском колледже кровоостанавливающих заклинаний.
Вениамин приоткрыл глаза и с трудом поднял слабеющую руку.
- Найди ее!.. - прохрипел он. Его рука со стуком упала на пол, взгляд застыл, упершись в противоположную стену.
Даня обернулся. Там, куда пытался показать умирающий Синичкин, очевидно, раньше висела "Весна". Теперь же на стене остался только небольшой светлый прямоугольник, несколько гвоздиков и оборванная веревочка.
Даниил, плохо соображая, вытащил мобильный.
- Рудольф Борисович? Тут такое дело... - пролепетал он.
Хозяин "Ценителя древностей" из сбивчивых объяснений своего посланца, видимо, не сразу понял, что случилось. Когда наконец понял, на миг потерял дар речи, потом перешел на свистящий шепот.
- Мертвый?! Зарезали?! Ну, парень, мы и влипли! Бегом оттуда! Туда наверняка уже едет полиция! Ты ждешь, чтобы тебя повязали и обвинили в убийстве, а меня - в пособничестве?! Беги и спрячься в надежном месте, уяснил? Пересидишь, пока шум утихнет... Отцы-Заклинатели, помогите мне пережить еще и это!
Точно, если полиция обнаружит его возле тела Синичкина, ей уже не понадобится искать настоящего убийцу, - вот он, преступник, тепленький еще, пакуйте! У Дани на лбу выступила испарина, по спине потекла струйка холодного пота, затряслись руки, он уронил телефон и опустился на пол рядом с трупом. Пошарив по полу, наткнулся на что-то острое, ойкнул, слизнул с подушечки пальца капельку крови. "Острое" оказалось мелкими осколками. Он еще несколько минут посидел, обессилено прислонившись к дивану.
Чтобы стряхнуть с себя оцепенение, пришлось вспомнить практикум по вызову экстра-силы в критических ситуациях. Хвала Отцам-Заклинателям, помогло. Даня вскочил, подхватил с пола сумку, в два прыжка преодолел расстояние до входной двери и осторожно выглянул из-за нее, прислушиваясь, не воет ли уже на соседней улице сирена полицейской машины. Убедившись, что не воет, выскользнул из дома, просочился сквозь калитку и торопливо пошел прочь, на ходу лихорадочно размышляя, как же теперь быть. Ему было жалко Вениамина, но перспектива сесть за преступление, которого не совершал, отодвигала эти переживания на второй план. Надежда на то, что все каким-либо чудесным образом рассосется, то крепла, то снова ослабевала. В голову не приходило ничего дельного, кроме... Дане очень не хотелось втягивать в то, во что он вляпался, еще кого-то, но другого выхода, похоже, не было. Вместе они наверняка что-нибудь придумают.
Через полчаса он стоял под дверью Алесиной квартиры. Девушка открыла сразу, как будто ждала его, - а может, и не "как будто". У ее ног сидел и сверлил незваного гостя желтыми глазами-буравчиками большой черный кот.
Алеся поняла Даниила с полуслова.
- Ты можешь жить у меня, сколько нужно, - кивнула она. И добавила заискивающим тоном. - Степа, ты ведь не против?
- Р-разумеется, я пр-ротив, - проурчал Степан. - Не потер-рплю чужого на своей тер-ритор-рии! Тем более он мне категор-рически не нр-равится!
- Прости, он у меня не очень-то гостеприимный, - сконфузилась Алеся. - Дань, может, ты все-таки попытаешься найти со Степой общий язык?
От мысли о необходимости налаживать отношения со своенравным котом Даня поежился.
- Придумала! - уловив его колебания, воскликнула Алеся. - Вот тебе ключи от нашей дачи, там ты, думаю, будешь в безопасности. От телефона избавься, а то вычислят по биллингу... А сейчас мы поедим, ты ведь, наверное, голодный? Заодно и обсудим план действий...
Алесина дача - окруженный большим садом деревянный дом с большой террасой - оказалась обжитой и очень уютной. В книжном шкафу Даня обнаружил полное собрание томов "Энциклопедии чародейства", вытащил том на букву "П", нашел раздел о полиптихе "Времена года" и погрузился в чтение. О, да тут и иллюстрации есть! Оказывается, неизвестный художник изобразил каждое время года в образе прекрасной девушки. "Лето", "Осень", "Зима", а вот и "Весна". Отцы-Заклинатели, ему мерещится, или девушка-Весна действительно разительно похожа на Алесю?! Те же рыжие с золотом кудряшки-пружинки, белая до прозрачности кожа, задорный носик, большие зеленые глаза, загадочная улыбка... Даже одеты почти одинаково - в просторные цветастые туники и сандалии с ремешками. Кто бы мог подумать, что чародейская мода настолько консервативна!
Даня так увлекся рассматриванием картинок, что утратил бдительность и вздрогнул от неожиданности, когда кто-то коснулся его плеча.
- Извини, я не хотела тебя напугать, - произнесло живое воплощение девушки-Весны. - Как ты тут? Не волнуйся, я по дороге несколько раз проверила, нет ли за мной "хвоста"! Если бы был, я б на него морок навела, уж это-то я умею!
Алеся почему-то была с правой стороны сухая, с левой - мокрая. Она тряхнула кудряшками-пружинками, во все стороны полетели брызги.
- Там дождь, - объяснила девушка, - а я где-то зонтик посеяла. Пришлось применить защитное заклинание, но оно подействовало только наполовину...
Она убежала и вернулась переодетая и с полотенцем в руках.
- Тебе кто-нибудь говорил, что Весна из полиптиха - вылитая ты? Смотри! - Даня сунул Алесе под нос том энциклопедии.
- Говорил, - порозовела Алеся, промокая полотенцем волосы. - И тут же перевела разговор на другое. - Съездила я к дому Синичкина, как ты просил. Осмотрелась, пообщалась с соседями. Назвалась дочерью его друга детства, которая приехала из провинции и хотела бы повидать того, о ком ей так много рассказывал папочка. Но, увы, опоздала... Итак, о соседях. Совершенно обычные, к слову, люди. Они все ошарашены убийством Вениамина, но сегодня днем никто из них никого и ничего подозрительного не заметил, - там каждый за высоченным забором, как в крепости. Никто, кроме одной бабулечки, которая в обед выгуливала своего цвергшнауцера. Премиленький песик, я тебе скажу! Маленький, беленький, полная противоположность моему Степану!
- И кого же видела эта бабулька? - напрягся Даня.
- Похоже, тебя, - со вздохом констатировала Алеся. - И труп... Она наблюдала, как к дому Синичкина подъехало такси, и из него вышел и вошел в дом высокий, спортивного сложения молодой брюнет с сумкой через плечо. Мой вывод - это был ты. Если, конечно, ты не обзавелся двойником. Как высокий брюнет выходил из дома, она не видела: по ее словам, Гендальф, так зовут цвергшнауцера, сделал свои дела, и они вернулись домой. Кстати, обычно они гуляют раньше, но сегодня Гендальф, когда его хозяйка попыталась надеть на него ошейник, забился под диван и рычал. Зато через час вылез и потребовал срочно вести его на улицу. Так вот, чуть позже любопытная соседка решила под надуманным предлогом посетить Вениамина и выведать, кто к нему приезжал, - уж не горячо ли любимый племянник, с которым Синичкин поссорился пять лет назад? Обнаружив труп, она вызвала полицию, которой и поведала обо всех своих наблюдениях...
Даня задумчиво забарабанил пальцами по лежащему на столе тому "Энциклопедии чародейства".
- Бабуля случайно в страже ворот не служила? - осведомился он. - Все-то она видит, все подмечает...
- Я по дороге заглянула в "Ценитель древностей", - Алеся снова вздохнула, - там только и разговоров, что об убийстве Вениамина, краже "Весны" и о том, что тебя ищет полиция.
- Разыскать подъезжавшее к дому такси для полиции, разумеется, не составило труда, - начал размышлять вслух Даня. - Таксист рассказал, откуда вез пассажира, то есть меня, таким образом след привел в магазин. Я еще и в доме наследил так, что мама не горюй!.. Идем дальше. Сигнализация была отключена, охранными заговорами Вениамин, видимо, пренебрегал. Но никогда не поверю, что там не было видеонаблюдения!
- Как я поняла из обрывков разговоров, камера видеонаблюдения не работала. Отключили ее, сломали, или она сломалась сама, - доподлинно неизвестно. Не вешай нос! - добавила девушка, видя, как помрачнел ее "квартирант". - Будем действовать по ранее утвержденному плану. Ты сам предложил подумать о мотиве убийства Синичкина. То, что его убили, чтобы забрать картину, понятно. А вот кто мог ради "Весны" пойти на убийство? Ведь сама по себе, без трех других частей полиптиха, она не обладает сверхъестественной силой. Вот ты, к примеру, мог бы ради нее убить кого-нибудь? Ой, прости, пример неудачный...
- Я - не мог бы, - пожал плечами Даня. - Тем более Вениамина. Плохо, что для полиции это не аргумент. Но вот если б у меня уже были "Лето", "Осень" и "Зима", и для обретения безграничного могущества мне не хватало бы только "Весны", тогда, честно говоря, даже не знаю...
Они с минуту молча смотрели друг на друга.
- Ты думаешь о том же, о чем и я? - спросила Алеся. - О том, что у кого-то в нашем городе уже есть "Зима" и "Лето"?
- И как нам узнать, у кого?
- Думаю, нужно поговорить с Пелагеей Кондратьевной.
- Почему с ней? - от упоминания имени вздорной колдуньи Даня поморщился, словно от зубной боли.
- Во-первых, потому, что она всех в нашем городе знает. А во-вторых, потому что она наша соседка по даче, - не надо далеко ходить. Да не тушуйся ты, на самом деле Пелагея вовсе не такая зловредная, какой хочет казаться! И считает, что ты не виноват.
- А теперь, - Даня поймал Алесю за руку и притянул к себе, - давай-ка выясним, кто тебе рассказывал о твоем сходстве с девушкой-Весной?
- Не скажу. А будешь приставать - получишь "поцелуй ведьмы", - Алеся вывернулась из его объятий и шутливо погрозила пальчиком.
- Это больно? - хохотнул Даня.
- С этим не шутят, - посерьезнела девушка. - Ведьма, целуя, может выпить из человека его жизнь. Или, наоборот, вдохнуть жизнь в умирающего, это уж как ей заблагорассудится.
- Что-то вроде живой и мертвой воды?
- Вроде, - кивнула Алеся, - у вас, чародеев, живая и мертвая вода, а у нас, ведьм, - поцелуй.
- Я согласен! - заявил Даня. - Лучше умереть от твоего поцелуя, чем сесть в тюрьму ни за что ни про что.
- Дурачок, - девушка щелкнула его по носу. - Не торопись умирать! Мы же с тобой решили попытаться найти настоящего убийцу Синичкина, может, садиться в тюрьму и не придется...
С визитом на соседнюю дачу они отправились следующим утром. Пелагея Кондратьевна Алесю явно привечала.
- Садись, деточка, выпей со мной чаю. Кого это ты привела? А, убивец! Шучу. Знаю, знаю, ты не убивал.
- Может, знаете, и кто убил? - осмелел Даня.
- Я, милок, чародейка, а не следователь или судмедэксперт. И не экстрасенс. Мне демонстрировать стопроцентную раскрываемость нужды нет.
Колдунья склонилась над чашкой, из ее очков, съехавших на кончик носа, выпало стеклышко и с плеском плюхнулось в чай.
- Хворь болотная, а не очки, - проворчала Пелагея, вылавливая стеклышко чайной ложечкой. - Выпадает и выпадает! На одну линзу наступила, вторую потеряла, - не накупишься новых-то! Я уж и зельем их кропила, - помогает, но не надолго!
- Можно посмотреть? - Даня повертел протянутую ему Пелагеей оправу с одним уцелевшим стеклышком. - Тут всего лишь винтик нужно подкрутить. Есть у вас маленькая отвертка?
Водрузив на нос починенные Даней очки, Пелагея подобрела и поддалась на уговоры Алеси сказать, кто владеет "Зимой" и "Летом".
- Казимир Зерцалов, - произнесла колдунья. - С виду мужчина порядочный, а как взаправду, - одним Отцам-Заклинателям известно...
Зерцалова Алесе, разумеется, тоже пришлось взять на себя. Так уж вышло, что в их расследовании Даня был "головой", а Алеся - и головой, и ногами, и ушами, и глазами... А еще - длинными пушистыми ресницами, хлопанье которыми должно было, по ее расчетам, помочь познакомиться с Казимиром Зерцаловым, очаровать его и выведать, добавил ли он к "Зиме" и "Лету" еще и "Весну". Кто-кто, а Даня не сомневался, что перед такими чарами устоять невозможно.
Алеся разузнала, что Казимир Зерцалов, в прошлом "бригадир" леших, а ныне - добропорядочный зажиточный горожанин, по средам и субботам играет в покер в закрытом загородном клубе. На календаре как раз значилась суббота, поэтому Алеся быстренько раздобыла через подружку-массажистку гостевой пропуск в этот клуб, принарядилась, навела марафет и отправилась, по ее выражению, "на охоту". Вернулась она под вечер в обнимку с большим пакетом, - по дороге успела заехать в супермаркет. Выкладывая на кухонный стол покупки, Алеся сообщила, что операция "Охмурение Зерцалова" прошла успешно, из Казимира даже вытягивать ничего не пришлось, - он сам безудержно хвастался своей коллекцией живописи, в первую очередь "Зимой" и "Летом", и настойчиво приглашал девушку полюбоваться ими у него дома.
- А ты что? - спросил Даня.
- Ревнуешь? - подмигнула Алеся. - Не бойся, лешие, даже окультуренные, мне никогда не нравились... Я ответила, что, если б у него был весь полиптих, я бы не упустила шанса увидеть это чудо. А Зерцалов сказал, что ума не приложит, где искать "Осень", зато недавно ему предложили купить "Весну", и он, конечно же, согласился.
- Кто предложил?!
- Он не знает, переговоры, мол, велись через посредника, который пообещал связаться с ним через месяц. Может, к слову, сам Синичкин и предложил.
- Не похоже было, что Вениамин готов расстаться с этой картиной, - покачал головой Даня. - И что же, я целый месяц буду прятаться у тебя на даче?!
- А тебе здесь не нравится?
- Мне нравится, боюсь только, полиция найдет меня гораздо раньше... Хорошо бы еще выяснить, чем так "удачно" заболел вчера наш курьер, Осип Зосимович, - задумчиво пробормотал Даня, сооружая себе бутерброд из половины батона, колбасы и сыра.
- Ой, я же совсем забыла тебе рассказать! - Алеся хлопнула себя ладонью по лбу. - Я, когда заходила в "Ценитель", встретила Зосимыча и поинтересовалась его самочувствием.
- Ты видела его в магазине? - Даня поперхнулся и закашлялся, Алеся легонько стукнула его по спине. - Здорового? Может, он и не болел вовсе?
- По его словам, полдня ему было совсем худо - слабость, одышка, давление подскочило... А потом, мол, как рукой сняло! Вообще, для своих четырехсот с хвостиком он еще бодрячком, я тебе скажу!
- Странно все это, - Даня почувствовал, что у него пропал аппетит, - очень странно.
- Ладно, пойду смою боевую раскраску, - сказала Алеся. - А ты пока помой посуду, хорошо?
За мытьем посуды Дане всегда хорошо думалось.
- Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала, - мурлыкал он, споласкивая стакан.
Стакан выскользнул у него из рук и чуть не разбился. В голове у Даниила в обратном хронологическому порядке пронеслись кадры: вот из очков Пелагеи Кондратьевны падает в чай стеклышко, и она ворчит: "На одну линзу наступила, вторую потеряла, - не накупишься новых-то!" А вот он сам в доме Синичкина шарит по полу в поисках упавшего телефона и ранит палец мелкими осколками - будто раздавленной чьей-то подошвой... линзы?! Пелагея Кондратьевна бывала у Вениамина? А может, это она его и зарезала? Умыкнула картину и теперь переводит стрелки на Зерцалова? А зачем ей? Как зачем - ради денег, деньги, как известно, - всегда мотив... Память услужливо прокрутила еще несколько кадров - два зонтика на вешалке в доме Синичкина, черный и цветастый... Алеся, встряхивающая мокрыми кудряшками: "Там дождь, а я где-то зонтик посеяла... Пришлось применить защитное заклинание"...
"Найди ее!" - прохрипел умирающий Синичкин. В тот момент Даня решил, что Вениамин просит найти чудесную картину. А если он имел в виду похитительницу, она же убийца?
В кухню вернулась Алеся.
- Значит, к Зерцалову ты идти любоваться "Зимой" и "Летом" отказалась, - избегая смотреть ей в глаза, с трудом произнес Даня. - А к Синичкину смотреть "Весну" ходила?! Не ты ли оказалась последней, кто эту картину у него видел?!
- Ходила! - выпалила Алеся. - И да, это он мне говорил, что девушку-Весну как будто с меня рисовали. То есть писали. Но я его не убивала, если ты об этом! Я была у Синичкина не вчера, а неделю назад. А тебе сразу не сказала, чтоб ты ничего такого не подумал, хотя ты все равно подумал!
Алеся повернулась к нему спиной и, гордо вскинув голову, вышла из кухни. Даня слышал, как она, громко топая, поднимается по винтовой лесенке в мансарду, потом все стихло.
Тысяча коловертей! Меньше всего на свете он хотел обидеть Алесю. Но справедливости ради следует отметить, что вычеркивать кого-либо из списка подозреваемых рановато. Зерцалов, Алеся, Пелагея... Приплюсуем к ним и горячо любимого племянника, с которым Синичкин поссорился пять лет назад. Пять лет назад поссорились, а сейчас племяш вернулся и в отместку мочканул дядюшку, еще и ограбил, - чем не версия? Говорят, из кровных родственников замечательные враги получаются!
Дане стало нечем дышать, он распахнул окошко и высунулся наружу.
- Я выведу всю эту лавочку на чистую воду! - погрозил он кулаком восходящей розовой луне. На луну, правда, угроза не произвела никакого впечатления.
Ах да, еще ж Зосимыч с его странной болезнью, спохватился Даня. Он внезапно вспомнил, что у него в сумке до сих пор лежит предназначавшийся бедняге Синичкину пакет. Поозиравшись в поисках сумки, нашел ее возле холодильника, вжикнул "молнией", вытащил сверток и развернул упаковочную бумагу. Книга. Толстенькая, новенькая, вкусно пахнущая. "Мегалитические храмы и сооружения", семьдесят седьмой том. Даня поднес открытую ладонь, книга послушно раскрылась, страницы, тихо шелестя, взметнулись веером. В самой книге не было ничего удивительного, но Даниил удивился. Потому что три дня назад Синичкин купил в магазине точно такую же. Зачем ему срочно понадобилась еще одна, кому-то в подарок, что ли?
Даня посидел, глядя на книгу и размышляя, а потом подскочил, словно его ужалил лесной шершень, и завопил.
- Алеся, я все понял! - он бросился к лесенке, ведущей в мансарду. - Я знаю, кто убил Синичкина. Прости, что я тебя подозревал. Сейчас все расскажу!
Девушка выскочила на крик и торопливо спустилась по лесенке. Даня схватил ее за руку и потащил за собой в кухню. На пороге оба замерли. На подоконнике сидел человек.
- Здравствуйте, Рудольф Борисович, - вежливо сказала Алеся. - А почему вы к нам... через окно влезли?
- Так дверь у вас заперта, - резонно заметил хозяин "Ценителя древностей". - Что ж ты, Даня, на связь не выходишь? Я же волнуюсь. Думаю, может, тебе помощь какая нужна... Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять. Вышел - и пропал. Еле я вас нашел. Искал, правда, одного, а нашел сразу двух зайчиков.
- И зачем же вы меня искали? - спросил Даниил, подвигаясь так, чтобы загородить собой Алесю.
- Я тут что подумал... Похоже, самое разумное для тебя в этой ситуации - явка с повинной. Полиция ведь тебя все равно отыщет. А я найду хорошего адвоката, будем настаивать, что ты зарезал Синичкина в состоянии аффекта. Согласен?
- Ищите адвоката, Рудольф Борисович, - кивнул Даня. - Только он понадобится не мне, а вам. Это ведь вы убили Синичкина, украли картину и подставили меня, правда? Не удивлюсь, если узнаю, что для этого вы и взяли меня на работу, план-то вынашивался не один день... Вчера утром вы ездили к Вениамину, он вас, разумеется, впустил, сигнализация была отключена. Вы ударили хозяина дома кухонным ножом, наверняка воспользовавшись перчатками, чтобы не оставить на рукоятке отпечатков, и думали, что убили его. Сняли со стены "Весну" и вернулись в магазин. Осталось лишь отправить на место преступления меня, - Зосимыча вы заблаговременно вывели из строя, наслав на него болезнь. Вы позаботились о том, чтобы полиция легко вышла на мой след, поэтому посоветовали мне вызвать такси, организовали свидетельницу в лице соседки с собакой... На собаку вы, вероятно, тоже воздействовали, чтобы она попросилась гулять в нужное вам время. Подозреваю, что и я возле умирающего Вениамина неспроста ощутил упадок сил. Кстати, я нашел его еще живым, но он почти ничего не успел мне сказать.
Послушавшись вас, я бежал из дома Синичкина, чем, по сути, подтвердил свою причастность к убийству. Вы допустили только одну ошибку, Рудольф Борисович, - упаковали под видом "срочного заказа" книгу, которую Вениамин накануне уже купил. Но откуда вам было об этом знать, вы же уже давно не стояли за прилавком своего магазина!
По мере того, как Даня говорил, картинка в его голове становилась еще более четкой. Увлекшись и волнуясь, он не заметил, как Рудольф соскользнул с подоконника и переместился ближе к центру кухни.
- Вначале я предположил, что вы намереваетесь продать "Весну" задорого Зерцалову, - продолжил Даниил. - Но допускаю, что ошибся, и ваш истинный мотив - не деньги, а могущество, которое обретет владелец всех четырех картин. Вы украли "Весну" для себя, не так ли? И следующей вашей жертвой должен был стать Зерцалов. А потом вам осталось бы лишь разыскать "Осень". И вы бы ни перед чем на этом пути не остановились...
- Надо же, ты оказался умнее, чем я думал, - с усмешкой произнес Рудольф. - Еще и спрятаться сумел. Хорошо, я вовремя смекнул, что девчонка неспроста все высматривает и вынюхивает, и решил за ней последить. Вот она и привела охотника к вашей заячьей норке. Говоришь, на явку с повинной не согласен? А так?
Рудольф молнией метнулся вперед, схватил со стола кухонный нож, с силой оттолкнул Даню, отлетевшего в угол, одной рукой обхватил Алесю, другой приставил нож ей к горлу.
- Вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет... Ты будешь делать все, что я захочу, иначе твоей девке несдобровать!
У Дани темнело в глазах, подкашивались ноги, но он попытался собраться с силами и мыслями. Вытянув руку и в упор глядя на Рудольфа, он выкрикнул парализующее заклинание. Рудольф выронил нож, скрючился и повалился на пол.
- Кто из нас охотник, а кто зайчик, еще вопрос! - торжествующе воскликнул Даня и бросился к Алесе. - Ты как? Цела?
Алеся, держась за горло, кивнула. Вдруг глаза девушки расширились от ужаса.
- Даня, сзади!
Он повернулся, однако отскочить не успел. Его заклинание подействовало, очевидно, слабовато, - Рудольф сумел подняться, пырнул Даниила ножом в спину и снова упал.
- Ножичек-то понадежнее ваших присказок бу... - просипел он и умолк на полуслове.
На миг Даня потерял сознание. Очнувшись, понял, что лежит в луже крови. Он хотел сказать Алесе что-то ободряющее, но она не дала ему этого сделать, прильнув к его губам. Поцелуй длился несколько секунд, а Дане показалось, что целую вечность. После Алесиного поцелуя он почувствовал себя гораздо лучше.
- Алеська, у тебя вышло, ты вернула меня к жизни! Ты самая лучшая ведьма на све... Алесенька, что с тобой?!
- Я тебе не сказала... Ведьма, отнимая человека у смерти, платит за это собственной жизнью... Ты только не плачь... У меня получилось... А он говорил, что я двоечница...
Глаза Алеси закрылись, голова безжизненно качнулась.
- Не-е-е-е-т!!! - закричал Даня, и ему почудилось, что его крик услышали даже луна и звезды. Последнее, что он увидел, проваливаясь в черноту, - склоненное над ним лицо Пелагеи...
***
- Алеська, как же я по тебе соскучился! - прошептал Даня. - У меня все в порядке, грызу гранит науки. Степан может подтвердить, - он почесал за ухом сидящего рядом большого черного кота. - Спрашиваешь, почему я решил поступить в Академию чародейства? Перехотел заниматься бизнесом, не мое это. А вот чародейскую квалификацию повысить не помешает, эти навыки, как показывает опыт, еще не раз в жизни пригодятся... Да, я ведь тогда не успел тебе сказать, - конечно же, я не только тебя подозревал. Из наших знакомых еще Зосимыча и Пелагею. Помнишь, у нее стеклышко из очков выпадало? Она еще сказала, что на одну линзу наступила, другую потеряла... А я в доме Синичкина поранился мелкими осколками, словно кто-то раздавил стеклышко от очков. Думаю, на самом деле это могли быть осколки ампулы от лекарства, - Вениамин в то время лечился от кашля, одна из ампул, вероятно, разбилась... Тебя я, вообще-то, не столько подозревал, сколько ревновал. Что ты улыбаешься? А Пелагею недолюбливал зря, признаю. Если б она тогда не подоспела на помощь, справиться с Рудольфом было бы труднее.
Кот зашипел и вздыбил шерсть.
- Тихо, Степа, тихо, - успокаивающе произнес Даня, - знаю, ты не любишь, когда упоминают его имя, не буду больше... Алеська, ты думаешь о том же, о чем и я? А я думаю о том, что люблю тебя.
С висящей на стене картины на него, загадочно улыбаясь, смотрела девушка с рыжими кудряшками-пружинками и большими зелеными глазами, одетая в цветастую тунику и сандалии с ремешками...