В дошкольном детстве, на исходе лета, вдруг расцветал скучный и пустынный школьный двор. Если поближе подойти - увидишь нарядных школьников - особенно девчонок в белой красивой форме. Линейка, перекличка - собрание перед первым сентября. А у меня начало учёбы оставило тяжелое впечатление. 1 сентября оказался в большой толпе, в сутолоке - школа навалилась своей тяжестью. Если вспомнить сколько она дала знаний и сколько принесла огорчений, то напрашивается сравнение: знаний - мышь, а огорчений - гора.
В те годы мальчишек начальных классов стригли наголо. Половина учеников нашего класса проживали в бараках. Любку Глушкову, хоть она и жила в пятиэтажке, в ходе учёбы в первом классе тоже остригли наголо (вероятно нашли вшей). И для неё это была драма. Из-за лысой головы на переменах ученики доводили её до слёз и отчаяния.
* * *
Цитата: Для немецкого этноса этот период несколько затянулся из-за условий войны и трудовых мобилизаций и составил 7 лет. В 1945 на 1 рождение приходилось 3 смерти, в 1946 - 2, в 1947 - 1,7, в 1948 - 0,7 смертей. В 1949-50 рождения превысили смертность (3:1). Всего же с 1945 по 1950 в семьях депортированных советских немцев родилось 92 763 ребенка, умерло 60 655 человек (на 3 рождения 2 смертных случая).
Мой одноклассник Валерка Герш родился в спецпоселении, в 1950 году. Выжил и прожил, примерно, 50 лет. Родители его Яков и Блондина (в конце 40х - начале 50х) проживали в спецпоселении на окраине Таштагола. Освободившись, Яков преподавал немецкий язык в новокузнецком пединституте. Отцу Валерки удалось прожить тоже примерно 50 лет. Он умер от сердечного приступа в 1966 году - когда Валерка учился в 10 классе.
и еще раз цитата: "Всего же с 1945 по 1950 в семьях депортированных советских немцев родилось 92 763 ребенка, умерло 60 655 человек (на 3 рождения 2 смертных случая)." Уроки литературы в школе.
1.В старших классах уроки литературы вела Валентина Петровна (далее в тексте В.П.) - миниатюрная, с сильным и уверенным характером дама. Соответственно и работу свою любила безоглядно - можно сказать фанатично. Например, того, что в основе преподавания лежит гнилой принцип социалистического реализма не замечала. Не замечала, потому что, вероятно, была коммунисткой - занимала должность завуча старших классов. Имела свой кабинет на первом этаже который делила с завучем младших классов Сафошкиным Владимиром Анатольевичем - мужчиной с почти квадратной фигурой, о котором ходили слухи, что в школу он перешёл из НКВД.
2.Изучение книги Н.Островского "Как закалялась сталь" проходило у нас на высокой пафосной ноте. В.П. несомненно искренне верила, что Павка Корчагин герой с которого следует брать пример а не горемыка. Что стало с этим пафосом через 50 лет? Кто такой Н. Островский с его Павкой? Образец для подражания? Или он лох которого образцово показательно кинули? Поясняю мысль: были три товарища по партии - Н.Островский (с его лирическим героем Павкой), Б.Ельцин, М.Горбачев - три строителя коммунизма. И два последних наглядно и убедительно предали первого. Несчастный человек которого надо жалеть - а В.П. восхищалась им (и приглашала нас восхищаться).
3.На такой же пафосной ноте проходили мы и поэму "Евгений Онегин". Очень уж энергично В.П. убеждала нас в том, что эта поэма нечто очень большое красивое и существенное. До сих пор вспоминаю поэму с неприязнью и даже с некоторым ужасом. Ну да - Пушкин любил сочинять стихи, и это у него хорошо получалось. Да - талант! Но "Евгений Онегин" не более чем сказка среди других сказок Пушкина, например, сказка о царе Салтане. Герои в Евгении Онегине - сказочные герои - сказочно далёкие от той реальности в которой жил я. А вот стихи из сказки Руслан и Людмила - это да!. По моему это самые красивы стихи в мире: у Лукоморья дуб зелёный; злотая цепь на дубе том: и день и ночь там кот учёный всё ходит по цепи кругом...
4.Стремясь привить любовь к поэме "Евгений Онегин" В.П. дополнительно к программе задала на дом учить наизусть кусочек этой поэмы - не очень большой, но и не маленький. Проверяла исполнение не на уроке литературы и не выборочно, а поголовно у всего класса и в своём кабинете. В кабинет весь класс, конечно, не влазил и В.П. водила нас в него группами. В моей группе была и отличница Танька Байдикова. Домашнее задание Танька выучила твёрдо: декламировала громко, без запинок, с большим чувством и В.П. тоже громко и с большим чувством сказала ей: спасибо!... Порадовала Танька свою учительницу.
5. Помнится ещё один случай на эту тему. Проходим письмо Татьяны Онегину. В.П. проверяет домашнее задание - выучить наизусть это письмо. Вызывает Наташку Рыбкину - рыжую тихую ученицу. О таких сейчас говорят: тёлка. Во время урока всегда идёт небольшой шум - всё таки в классе около 40 человек. И вот Рыбкина встаёт и своим тихим неуверенным голоском начинает: я к вам пишу- чего же боле? что я могу ещё сказать?... и так это у неё проникновенно и хорошо получилось, что весь класс замер и воцарилась абсолютная тишина...Концовку письма Наташка выучила не твёрдо, стала путаться в рифмах и смазала впечатление.
6.Точно не помню "Тихий дон" мы, кажется, проходили. Этот герой Мелехов - тоже мне - образец для подражания - дурак дураком. А был бы он умным - не стал бы героем книги - о нём бы нечего было написать Шолохову. А "Поднята целина" мы точно проходили. Там три дурака учат жить людей по новому. Сами все трое - заметьте - бездетные. Нагульнов вообще припадочный. Что они понимают в жизни? Каков их жизненный опыт? Первая мировая война, потом гражданская война. К этой категории людей можно отнести и Гитлера. Он тоже получил воспитание в окопах первой мировой войны и тоже учил людей жить по новому. Дома есть книга "Поднятая целина". Вся нашпигована закладками тех страниц где описан Щукарь. Яркий и интересный персонаж. С удовольствием иногда перечитываю те страницы.
7.Много проходили М.Горького. Согласен - при советской власти он деградировал. Не хватило сил сопротивляться ей. Жизнь вообще штука бессмысленная - этот железный факт разрушает идеалы человеколюбия. Не всем до конца жизни хватает сил сохранить эти идеалы. На мой взгляд Горький полноценный и большой писатель, создавший несколько шедевров мировой литературы, например, "Страсти мордасти". Великолепны и зарисовки той России в которой ему пришлось жить в молодости. Я ему благодарен. Цитата: - Так ты ходишь? Это хорошо! Ты славную долю выбрал себе, сокол. Так и надо: ходи и смотри, насмотрелся, ляг и умирай - вот и всё!
8.Всё что надо было сказать школьнику Лев Толстой сказал в своём романе "Война и мир". Кое-что хорошо повторил в романе "Анна Каренина". А "Воскресение" у него совсем не получилось. Эту книгу вообще не надо было издавать, а не то, что проходить в школе. В зрелые годы решил разобраться: может я в школе чего не понял? Пробовал перечитать - не смог - мура.
9.На уроках истории СССР выдавали нам больше вранья. Но враньё на уроках литературы сильнее цепляло за душу - было более токсичным. Сейчас я бы писал для Валентины Петровны (В.П.в тексте) большие и красивые сочинения. А в те времена (середина 60х) чётко сформулированных мыслей о литературных произведениях у меня не было. Было смутное недоверие и недовольство уроками литературы - как, впрочем, и другими уроками. Это потом - со временем - возникнет и укрепится в голове мысль, что школьные годы чудесные... Но уроки ведь были противной и тяжелой обязанностью. Учёба доставляла много неприятных переживаний. Интересными уроками для меня - о которых вспоминаю всегда с благодарностью - были ботаника Надежды Михайловны и география Екатерины Васильевны.
* * *
А помнишь? В первых классах школьники брали с собой в школу завтраки и съедали их на какой-то перемене. Потом постепенно переходили на обслуживание в буфете или вообще обходились без еды в школе. Анька Гельберг дольше всех следовала традиции брать с собой в школу завтрак. И у неё из портфеля всегда торчала бутылка с молоком заткнутая плотно свёрнутой газетной пробкой. Начиналась та перемена на которой следовало завтрак съесть и она в одиночестве доставала из портфеля свою бутылку и булочку.
А еще в первых классах мы таскали в школу чернильницы и кляксы были обычным явлением школьной жизни.
* * *
Запомнилась абсолютно безнадёжная контрольная работа в четвёртом классе. Я уже перестал пытаться решить что-либо. Просто сижу и жду звонка.В журнале (и в дневнике) у меня тройки да двойки. Двойка за эту контрольную вообще создаёт беспросветную обстановку. У соседки по парте Гальки Прохоровой слёзы текут из глаз, физиономия покраснела, рот перекосился от сдерживаемых рыданий. Я мрачно смотрю на неё - и чего она расстраивается? - ну, получит она двойку за эту контрольную - в журнале у неё одни пятерки и четвёрки.
* * *
Начальные классы. Идёт контрольная работа и в классе абсолютная тишина. Приоткрывается дверь, в класс заглядывает весёлая хулиганская харя. Протягивает руку с поджигой. Трах! В тишине раздаётся взрыв. Моя соседка по парте от неожиданности высоко подскакивает. Я в те годы сидел с Галькой Прохоровой - самой длинной девчонкой в классе.
* * *
А вот ещё воспоминание об уроке труда. Было это еще в начальных классах, когда на все уроки учительница была одна - Антонина Георгиевна.
Зима. Кончился последний урок.Антонина Георгиевна подзывает меня к своему столу и доверительным тоном дает поручение: принести завтра один (или два - точно не помню) килограмм свеклы. Дома свеклы не оказалось и мы с Вовкой Скоробогатовым - моим другом в те времена - пошли её покупать.Эта прогулка почему то запомнилась. Прошли по ул. Ушинского до проспекта Металлургов. Там на перекрёстке в гастрономе свеклы не было.И мы направились на её поиски в конец проспекта. И уже когда проспект Металлургов кончился, пройдя дальше по ул. Строителей во 2 или 3 доме мы нашли овощной магазин. Дома в том районе были трёх или четырёх этажные из красного кирпича, а магазин располагался в подвале. Там успешно и завершились наши поиски.
На следующий день урок труда проходил в буфете - класс делал винегрет. Не знаю кто принёс другие продукты для винегрета, но помню, что самое активное участие в его создании принимал Валерка Куропаткин - а в его поедании Долгушин - он у нас учился - примерно год.
* * *
Мемуар об одноклассниках после школы. То-есть после1967 года.
Виктора Худякова встречал 2 раза. Первый раз в 1972 году у клуба строителей.
Был он выпивши и весел. Сообщил, что пришлось сидеть в тюрьме (то ли 2, то ли
3 года). Второй раз видел его в декабре 1991 года, в коридоре новокузнецкого
горисполкома. Он с выражением отвращения ко всему окружающему на лице
протащился вдоль коридора в направлении буфета. Там, вероятно, работала его
сестра. В то утро он выглядел как типичный пьяница-неудачник, а может у него,
просто, была темная полоса жизни. У меня тогда, точно, была такая полоса. Было
не до разговоров с ним, и я Виктора не окликнул.
Валерий Куропаткин после школы поступил в новосибирское театральное училище. От туда за плохое поведение его выгнали. Вернувшись в Новокузнецк работал официантом в кафе "Юность". В том, которое недалеко от кинотеатра "Коммунар", (одноэтажное здание со стеклянным фасадом). Работал не долго.
Катаясь на машине в пьяной компании разбился насмерть. Это мне рассказал Борис Овсянников.
Борис Овсянников учился у нас, вероятно, не с первого класса, и не до десятого. После школы закончил новосибирский университет по специальности русский язык и литература. Играл там в баскетбол - получил звание мастера спорта. Встретил его в начале февраля 1982 года. В то время я жил в Мысках. Утром приехал в Новокузнецк. Сел на 4 трамвай идущий в Точилино. Вагон не заполнен и плохо освещен. Сидящий у входа пассажир, взглянул на меня и отвёл глаза в сторону. Я наклонился к нему, спросил - не Овсянников
ли его фамилия? Он удовлетворенно кивнул головой. Сообщил, что едет на работу, преподаёт литературу
в школе на окраине города. В той школе меньше придираются к учебным планам, методикам и прочим бюрократическим бумагам.
Борис Иванов. Из-за отсутствия самостоятельного мышления жизненный свой путь после школы начал на лесоповале в зоне. Сел года на 4-5 и валил лес где-то в горах Горной Шории. Овсянников - потрясенный таким зигзагом его судьбы с трудом добился свидания с ним и летал на вертолёте - туда, на лесоповал - чтобы поддержать Иванова. Самого Бориса Иванова я встречал в 1977 году у драммтеатра. Но он был какой-то заторможенный, разговаривал мало.
Анатолия Тарасова встречал чаще других. Предпоследний раз в 1991 году на проспекте Металлургов. Он в
те времена работал бригадиром монтажников-высотников. Получал большую зарплату. Впрочем,он много
зарабатывал всю жизнь. Работал в шахте, у токарного станка. Не миновал и тюрьмы. Искалечил кого-то в
пьяной драке и сидел года 4. Последний раз видел его летом 1995 года. Он ехал с женой из Междуреченска
в Новокузнецк, а я сел в тот автобус в Мысках.
Евгений Ченченко поступал в университет то ли в Москве, то ли в Ленинграде на литературный факультет.
Его не зачислили - все места распределялись там по блату. Вернувшись в Новокузнецк работал в газете
"Строитель". Я видел его статьи в газете. Учился два года в СМИ, но был отчислен - так сложились у него обстоятельства. Я искал его в интернете, но не нашел. Сашка Сириченко сообщил, что Ченченко давно умер, Выяснил: умер в декабре 1992 года, прожив 43 года.
Борис Левин - как устроился после школы на КМК - так всю жизнь, вероятно, и проработал там. Был награждён орденом за трудовые успехи. Я встретил его в 1989 году в автобусе, в Новокузнецке.
Анатолий Долинин освоил профессию машиниста башенного крана. Служил под Москвой в ракетных войсках.
После армии подался в шахтёры, в проходческую бригаду. Умер в августе 1996 года от наркотиков, прожив 46 лет.
Владимир Инютин попал к нам в класс оставшись на второй год. Был сначала посажен на первую парту ко
мне. Я видел его летом 1975 года в трамвае идушем на КМК. Владимир мало изменился. Был, явно, с похмелья и с синяком под правым глазом.
Владимир Скоробогатов заканчивал образование в вечерней школе. Его родители (прекрасная пара - отец работал корреспондентом в "Кузнецком рабочем" и мать - симпатичная очень живая медсестра) развелись, Владимир ушел работать на ЗСМЗ. Потом ушел в армию.
Валентину Качалову видел один раз. В 1976 году в конторе "Союзпечать" оформлял подписку СМИ на научно-технические журналы. У меня была температура, Качалова не поздоровалась - мы не разговаривали. Тогда же видел столяра обучавшего нас в школе столярному труду. Он в этой конторе работал плотником, вероятно, ремонтировал киоски союзпечати, торговавшие газетами и журналами на улицах города.
Виктор Петрой после восьмого класса школу бросил. Его детство прошло в бараке (расположенном за школой - примерно посредине между школой и КМК). В 80-е годы, когда я жил в Мысках, Виктор тоже там жил. К тому времени он уже был запойным пьяницей. Из-за пьянства отбывал срок где-то в забайкалье.
Изредка - когда ночевать ему было негде - ночевал у меня. Работал грузчиком на станции Томь-Усинской
ГРЭС.Последний раз видел Виктора в 1991 году в автобусе - там - в Мысках. Водку в те времена достать было трудно - велась горбачевская борьба за трезвость. От этой борьбы цвет лица у Виктора был интенсивно желтый. Вероятно приходилось пить брагу. Ту линию жизни, которую определило ему барачное
детство, Виктор изменить не смог.
Барак - это не просто архитектурная форма жилого строения. Это образ жизни. Это мир почти поголовного пьянства, нищеты, хмурого похмелья: ряды бараков; маленькие оконца на уровне пояса; между бараками тротуары сбитые из досок и неровные ряды разноколиберных сараев, стаек, кладовок; побеленные известкой дощатые
помойки и уборные. Этот загадочный и враждебный мир начинался за нашей школой и простирался
до КМК и берегов Абушки, (враждебный потому, что местная барачная шпана могла набить тебе морду просто так - потому, что чужой). Огромные высокие тополя выростали в этом мире (обитатели бараков держали кур, свиней, почва влажная, болотистая - идеальные условия для их роста). Эти роскошные тополя подчёркивали приземлённость и нищету барачного мира.
Сергей Князев проучился у нас четыре класса, а в пятый не пошел, и, кажется, нигде больше не учился. Жил
он там же где Саша Неказаков, Надя Лобанова, Валера Кологривов - в бараках расположенных между трамвайной линией и речкой Абушкой. Барачный быт и взгляд на жизнь воспринял Сергей всей душой и на всю жизнь. Прошло время, бараки снесли, Князева переселили в пятиэтажку на левом берегу, мир бараков исчез. А Сергей не изменился. Я встречал его в конце 70х на левом берегу. Перемещался Сергей медленно
с недоверием поглядывая на окружающий его мир. Всегда в сопровождении двух своих родственниц, одетых
как и он бедно и в черное. На мой вопрос об Александре Неказакове, не вдаваясь в подробности (говорил он медленно и мало), Сергей сказал,что Саша живет хорошо - а Валерка Кологривов еще в молодости сел в тюрьму в составе банды на очень большой срок.
Директор нашей школы, как и полагалось в те времена, старательно развивал художественную самодеятельность. Например, не редко, после уроков собирали в актовый зал несколько классов и хором разучивали песню. А чтобы ученики не сбежали с этого мероприятия пару раз перекрывали даже раздевалку.
Запомнилась мне такая картинка: актовый зал после уроков, Сашка Неказаков стоит на краю сцены и исполняет песню. Поёт: бери подруга Оля, бери товарищ Коля блестящие, звенящие, весёлые коньки... Перед ним стоит Зора Сергеевна, смотрит на Сашку снизу вверх и лицо у неё абсолютно счастливое. Снизу вверх смотрит потому, что ростика она маленького, а сцена на которой стоит Сашка высокая. А счастлива она потому, что она наша классная руководитель, песенка бодрая, Сашка поёт уверенно. Если обеспечить Сашку музыкальным сопровождением получится отличный номер художественной самодеятельности. Петь одному и без музыкального сопровождения - это надо уметь. Это не то, что петь в большом школьном хоре - там достаточно только рот раскрывать. Сашка имел навык пения и получил его, несомненно, в семье. Хоть он и жил в бараке - с родителями ему повезло. Зора Сергеевна - наша учительница русского языка в средних классах.
* * *
Девятый класс. Урок литературы. И настало время отвечать на домашнее задание. Что за произведение мы проходили - абсолютно не помню. Но помню, что я его не читал. Меня до сих пор возмущает: как безобразна была программа по литературе - Она требовала раза в три - четыре больше прочитать и изучить произведений - чем можно было изучить реально школьнику. И какой только муры нам в голову академия педагогических наук не впихивала! Итак: Валентина Петровна задала вопрос, долго изучала журнал, выбирая кто будет отвечать, и выбрала меня. Я встал - как положено из-за парты- как либо вывёртыватся не пожелал и заявил что отвечать не буду. Она швырнула на журнал ключи, которые держала в руке, и наорала на меня. Довёл учительницу до иступления...
Второй раз она так наорала ( за 2 или 3 года преподавания у нас) на Вовку Корсакова. У него было самостоятельное мышление, ему всё надоело и он сбежал из дома. Четыре дня не показывался в школе - наслаждался свободой. Потом ему надоело ночевать в бараках у полупьяных нищих хозяев комнат, где по стенам ползали клопы. Вернулся домой, появился в школе. Валентина Петровна обнаружив его на уроке приказала встать и наорала на него тем же скандальным тоном - как орала на меня. Вероятно, родители Корсакова ей задавали вопросы:где их сын - она была завучем старших классов.
Последний раз Корсакова встретил после окончания школы - он шёл с обычным для него сумрачным видом, как сейчас говорят, сдаваться - в военкомат. Шёл на медкомиссию в тот военкомат, что на ул.Кирова, напротив СМИ. Я пошёл с ним за компанию - обычная манера поведения характерная для тех лет. Пока он в синих трусах слонялся из кабинета в кабинет проходя комиссию - я сидел какое то время в коридоре на скамейке у стены. В кармане уже пару недель валялся найденный на тротуаре красивый брелок: пилка и щипчики для ногтей складывающиеся в миниатюрную синюю гитару. Брелок Вовку заинтересовал - явно заграничное изящное изделие. Чтобы утешить его на прощание отдал ему этот брелок, а сам пошел по своим делам. Больше Корсакова я не видел.
* * *
Солнечное весеннее утро. Закончился урок физики. Перемена. На учительском столе остался лежать открытым классный журнал. Идёт 1967 год. Через месяц кончатся занятия, и вообще школа. Эту мысль воспринимал с явственным и заметным облегчением ибо надоело. Скоро сдавать выпускные экзамены в одиночестве стою у стола и рассматриваю оценки в журнале. Оценки у меня по физике плохие:четвёрок нет - одни тройки и двойки. Хуже чем у меня оценки только у Таньки Пономаренко - у остального класса лучше. Цепочка оценок в моей строке это цепочка случайностей и, коечно, они не воспринимаются мной как мера ума или чего то ещё (об этом, собственно, и мемуар) Потом, осенью поступаю в престижный институт НЭТИ набрав 13 баллов из 15 возможных. Живу в Новосибирске на ул. Ватутина квартирантом. Потом зимой не сдавая сессию брошу эту шарашку и уеду домой - и правильно сделаю.
От чего же по физике у меня такие плохие оценки? Учитель физику знал и понимал. Наталкиваясь на равнодушие к ней с моей стороны и со стороны других учеников огорчался и даже обижался. Был он фронтовик с язвой желудка. Было заметно, что жизнь с этой язвой была у него не сладкой. Когда проходили закон Ома рассказал случай: его воинская часть попала в какую то передрягу, был он радистом, рация поломалась. Командир ему заявил - через час не наладишь - расстреляю. Нашел неисправность, наладил. Поломалось сопротивление. Срезал с куста ветку длиною с метр и подсоединил её в рации вместо поломанного сопротивления. И так с неделю бегал с этой палкой периодически её укорачивая. Древесина подсыхала и увеличивала своё электрическое сопротивление.