- Пятнадцать лет - пустяк ли! А пролетели - я и не заметила... - Виктория терпеть не могла банальности, но эти слова сейчас скорее констатировали вновь открытую жизненную максиму из цикла "а мама говорила..." - В юности мы все владеем бесценным сокровищем, прописными истинами, и беспечно к этому относимся - подумаешь, истины... Пока они не начинают материализовываться во всей полноте - или неизбежности. Жизнь оказывается ужасающе простой. Она уже почувствовала на собственномм опыте, что замуж нужно выходить, как в сказках, только по любви, и вот теперь это: долго ли, коротко ли, да сыночек вырос.
- Мама, я завтра ухожу в море. - Карие глаза сына блестели ярко и решительно, в уголках красивого рта притаилась вечная улыбка, и вся его ладная фигура была одна сплошная собранность и решимость.
- Ты похож на корабль под всеми парусами, - улыбнулась она навстречу этой новой силе, - надеюсь, капитан, у вас достанет галет, бобов и солонины, чтобы достичь, наконец, мыса Доброй Надежды.
- Мама, это не шутка и не игра. Я все решил, я нанят матросом, и завтра я ухожу в море.
Итак, поток материализации прописных истин очевидно уплотнился. Или это детальное изложение предыдущей для неуспевающих: время летит незаметно, дети вырастают быстро, и у них совершенно неожиданно и неоправданно рано начинается своя, не подвластная родителям жизнь.
- Если ты... - она вскинула голову и сдвинула брови, - то я... Я... Я не знаю, как тебя остановить, - растерянно проговорила она севшим голосом и судорожно обняла сына, как будто пытаясь хотя бы наощупь обнаружить своего послушного малыша внутри этого нового сильного мужчины.
- Маленькая мама, милая маленькая мама... - говорил этот новый человек голосом ее сына и гладил ее по волосам, как будто она и вправду была ребёнком. - Всё хорошо. Всё будет хорошо.
Это молчаливое согласие между ними её изумляло и обескураживало: серьёзный, да что там - судьбоносный вопрос и решение, принятое сыном в одиночку, впервые не обсуждалось с ней и никак ею не комментировалось. Такого не водилось между ними прежде. И в то же время хрупкое чувство справедливости и разумности происходящего удерживало ее от упреков и уговоров и было ей дорого и важно.
- Что ж, милый, значит, так тому и быть. Голос моря оказался сильнее... - так и не пролившиеся слезы бесследно растворились, и Виктория ощутила себя юной и энергичной, как будто это она уходила завтра в море - и в новую жизнь.