Озарение снизошло на неё в ту самую минуту, когда, повинуясь внезапному импульсу, она обхватила голову руками и решительно повернула её вокруг оси.
Голова - с громким, нервочувствительным хрустом - поддалась усиленному напору и с каждым новым оборотом всё увереннее и увереннее отделялась от шеи, получив, наконец, полную свободу.
"Какая лёгкая!" - удивилась Анна Сергеевна, подбрасывая голову вверх.
И словно в ответ на её мысли, голова сначала зависла в воздухе, а затем воспарила к потолку.
"Как воздушный шарик... - восхитилась Анна Сергеевна, захлопав в ладоши. - Митенька когда-то любил играть с воздушными шариками. Или с пузыриками? "Мать, дай, на пузырь". Всё забыла. Глупая! Красиво летит... Ой, батюшки, это что же получается, я тоже умею летать?"
Голова с радостным оживлением кружила под потолком.
Анну Сергеевну слегка мутило.
"От недостатка кислорода", - вспомнила она мудрёное выражение.
Кивнув в знак солидарности, голова подлетела к открытой форточке и ткнулась носом в узкий проём, жадно вбирая ноздрями свежее дуновение...
- Опять, что ли, Ольга забыла закрыть форточку?
- Дык, полы мыла... открыла, чтоб проветрить. Тут же амбре такое, прости господи!
Так, бабули, готовимся к процедурам. Живее, живее...
Из груди Анны Сергеевны вырвался тяжёлый, надсадный хрип.