-Тут может быть и отопление метро, и домов. Кротова из штаба знаешь? Приедем, у него спросим! Вот он рассказывал, как в своём институте на практике на третьем курсе как-то там по трубам и канализации лазал. Не помню, где он там конкретно учился, но в отопительных трубах может что и соображает. Их там один раз послали что-то проверить, а они случайно ещё при спуске провода какие-то повредили под землёй. Вот, и когда они вылезали, у этого люка их уже три машины из управления правительственной связи ждали. Взяли обоих, трое суток допрашивали, попинали слегка, под подписку выпустили, подозревали их как диверсантов, война ведь через три месяца началась.
Я внимательно слушал, кивал и жрал шоколад с вафлями и печеньем, запивая сгущёнкой из тюбика. О находке, посовещавшись, мы решили пока в штаб не сообщать, набрали втроём жратвы, сфоткали Коляновым цифровиком трубу и весь переход, попробовали открыть двери в служебные помещения и, почти не выбиваясь из графика, поехали к базе. Мазай молча жал на газ, Колян активно высказывал свои версии происхождения этой трубы, а я поедал нажитые честными "разведывательно-поисковыми действиями" продукты.
До Багратионовской УАЗик доехал минут за двадцать, я еле-еле успел съесть содержимое двух подсумков от разгрузки, как мы уже приехали.
Я врубил плеер, воткнул в уши оба наушника, машина с уже выключенным двигателем остановилась напротив середины платформы. Чего мне сейчас надо в этом магазине? Ботинки новые посмотреть... Пончо непромокаемое, если есть. Очки надо не забыть поискать, вроде горнолыжных, весна уже начинается, будет пыль по городу носить, особенно если на броне ездить - глаза отвалятся от пыли. Летнюю шапку-маску сетчатую поискать. Тельнягу тёплую обязательно...
-Мазай, там рюкзаки и сумки нормальные ещё есть, чтобы в них снарягу сюда тащить?- громко спросил я, не выключая плеера.
Мазай повернулся ко мне, глаза у него были как у бешеного волка, он замахнулся на меня прикладом. Я отшатнулся, инстинктивно схватился за пистолет на поясе. Колян схватил меня за плечо и вырвал у меня из уха наушник.
-Ох...л, долб...б! - прошипел он.
Только сейчас я услышал. Наверху, над станцией, громко работал автомобильный мотор, а я в наушниках ни хрена не слышал. Я схватил автомат, вырубил плеер, матернулся. Нету жизни меломанам в нашем краю!
- Мотор работает встороне нашего магазина - сказал Мазай - Там снег почти весь стаял, но следов наших полно, мы особо не шифровались.
- Там кто может быть?
- Не знаю, пусто тут... Мы никого здесь не видели и не слышали.
- Берём только стволы, патроны, бесшумники, тихо-тихо выходим наверх - сказал Мазай, присоединяя к своему ручному пулемёту редкий шестидесятипатронный магазин, который он снаряжал только бронебойно-зажигательными.
Мы вылезли на платформу и начали подниматься наверх через правый выход. По пути Колян обьяснял мне обстановку:
- Магазин через дорогу от этого вестибюля, его оттуда почти видно. Посмотрим, кто там, подумаем, что делать дальше. Да, Мазай?
Мы уже вылезли наверх, в вестибюль, легли и поползли к выходу.
- Лежать здесь - сказал Мазай и пополз к турникетам.
Он лёг в тени турникета и стал в оптический прицел своего РПК рассматривать противоположную сторону улицы. Неожиданно звук работающего мотора замолк, на улице кто-то кого-то позвал, никакого ответа мы не услышали.
Теперь на улице было тихо. Ни звука. Секунд через двадцать, когда слух достаточно напрягся, я смог услышать сначала позвякивание, похоже звякала антабка, которой автоматный ремень прикреплялся к самому автомату, а потом и удаляющиеся шаги. Разведчики приматывали антабку изолентой к автомату, чтобы она вот так не гремела на ходу.
Мазай повернулся к нам и жестом позвал к себе.
- Там я сейчас минимум двоих видел, точно кто-то ещё есть в магазине, они оттуда снарягу тащат. Один за рулём. Но вообще не похоже, что их особо много, они больше бы народу оставили машину охранять.
Я подполз поближе к выходу и посмотрел на машину через прицел своего А-91.
На перекрёстке стояла "Газель" - грузовик с тентом, дверь кабины была открыта, водитель, свесив ноги из кабины, курил.
С боковой улицы вышел ещё один человек. Высокий, нескладный, в городском омоновском камуфляже и краповом берете без кокарды он шёл, таща автомат за ремень одной рукой, так, что приклад тащился по асфальту. Он подошёл к машине, не глядя закинул автомат в кузов, крикнул что-то водителю и сел около кабины на корточки, обхватив голову руками. Водитель выбросил окурок и, подумав, полез что-то искать в кабину. После недолгих поисков он достал пятилитровую бутылку из-под воды, наполненную чем-то жёлтым и передал её "омоновцу".
- Это что, пиво? Литра четыре у них осталось, надо решать быстрее. - Колян за четыре литра пива был готов пойти против целой роты ОМОНа
- Ладно. - сказал Мазай. - я лежу здесь с пулемётом, вы идёте, спрашиваете кто такие, если что - в стороны и ложитесь, я отсюда за полсекунды всех положу. Похмельного этого посылайте на, если будет выёживаться, с похмелья все борзые. Спрашиваете кто они там такие, что тут делают, добычу делить не надо. Только чую, ничем хорошим это всё не кончится.
Мы вылезли через разрушенную стену в задней части вестибюля и не спеша, сделав большой крюк, пошли к "Газели". У Коляна лежало в карманах штанов лежало по ПМу, я перевесил автомат на спину под правую руку, в кабуре на ремне справа рукояткой вперёд торчал "стечкин" АПС. Их там двое, остальные в магазине, двоих положим без проблем, особенно с поддержкой Мазая, дальше разберёмся. До машины осталось метров пятьдесят, а водитель нас всё ещё не заметил. Не чувствую, что волнуюсь, хотя пульс учащённый. Аккуратно снимаю автомат с предохранителя, на А-91 он не лязгает.
Водитель бросил докуренную сигарету, потянулся и повернулся в нашу сторону. На таком расстоянии я уже мог видеть его удивлённое лицо. Он внимательно рассматривал нас секунды две, достал что-то с пола кабины снова посмотрел на нас. Непохоже, что он нервничает или попытается стрелять без причины.
Неожиданно "ОМОНовец", продолжавший тихо сидеть рядом с кабиной встал и побрёл к кузову. Я занервничал. Заметил, почему не смотрит! Зомби похмельный, его мать! Стрелять собрался? В кузове брякнуло, ОМОНовец за ремень вытащил из кузова автомат. Расстояние до них было метров двенадцать, я уже видел царапины на прикладе его АК74М. Наконец-то он повернулся к нам и я понял, что заметил он нас только сейчас. ОМОНовец встал, как вкопанный и смотрел на нас секунды две. Приближаться я уже не стал.
Водитель по направлению наших с Коляном взглядов понял, на кого мы смотрим и полез из кабины, но сказать он ничего не успел. "ОМОНовец", что-то прорычав, кинулся прямо под ноги вылезающему из кабины водителю, снимая с плеча автомат. От резкости у него даже слетел с головы берет, он начал дёргать на себя затвор, но автомат был на предохранителе и передёрнуть затвор он не мог. Я выхватил пистолет и кинулся сначала вправо, но вспомнив о направлении стрельбы Мазая, ушёл назад, сев на колено. Из положения лёжа ОМОНовец будет разворачиваться на меня не меньше секунды, я его за это время четыре раза застрелю.
Водитель смотрел то на нас, то на своего ОМОНовца, который уже сообразил снять автомат с предохранителя. В руках у водителя я увидел ружьё. Он не мог решить, в кого ему стрелять. И его решение, уверен, стало самой большой ошибкой в его жизни. Он решил стрелять в нас и уже пытался вскинуть ружьё в пространстве, ограниченном кабиной и открытой дверью.
Я скользнул влево-вниз, вскидывая пистолет. Но одновременно с щелчком предохранителя автомата ОМОНовца первая пуля пробила ему голову, ещё три легли выше, затолкнув водителя тремя ударами в грудь обратно в кабину. Я успел сделать только один выстрел, а уже вторая очередь Мазая пробила оба тела, и выбила все стёкла в кабине. Я четырежды выстрелил прямо сквозь открытую дверь туда, где лежало тело ОМОНовца.
Слева заработали пистолеты Коляна, он скакнул под защиту машины. Стреляли с той самой улицы, где должен был находиться магазин, длинными очередями, пули веером разлетались по всему перекрёстку. Я подполз к заднему колесу газели, вход в магазин закрывала какая-то дурацкая торговая палатка мини-рынка, стоящая метрах в пятидесяти от нас, до самого магазина было метров сто.
Я снял с плеча автомат, улёгся поудобнее и проорал Коляну:
- Стрельни пару раз неприцельно туда!
Три его пули легли метрах в десяти от входа в магазин, в стену дома. Парень среагировал как раз так, как мне и нужно было - даже не присоединив как следует к автомату новый магазин и не передёрнув затвор, он выскочил из магазина и кинулся мочить Коляна с пистолетом, попав в мой сектор обстрела. Когда он появился у меня в прицеле, я уже наполовину выжал спуск, увидев его, я быстро взял упреждение и дожал спусковой крючок. Я свалил его с первого выстрела в корпус, попав черезчур вправо - скорость пули у А-91 маленькая, пока пуля летела к нему, он ушёл слишком далеко. Парень крутанулся, гася инерцию бега и упал на спину. Из правого бока полилось так, как будто у него на боку была как минимум сонная артерия. Полнокровный толстячок.
Колян выстрелил ещё дважды. И тишина.
- Кого там? - спросил, уже без крика, я
- Там ещё один е..ло высунул, я не попал.
- Тока один?
- Больше не видел.
Я повернулся к вестибюлю метро, где должен был сидеть Мазай, махнул в сторону магазина и показал один палец, потом ткнул в себя и в Коляна и изобразил наше движение в сторону магазина. Из вестибюля, озираясь, вышел Мазай и неспешно побежал к нам. Я ткнул пальцем в него, показал на машину, потом свои глаза и направление взгляда - на магазин. Мазай кивнул, и мы с Коляном не спеша, стараясь не шуметь, пошли к магазину, держа в прицеле двери и окна. Шли мы вплотную к стене дома, в котором и был расположен магазин. Я оглянулся. Мазай, как я и сказал, укрылся за машиной, а вернее под ней, за задним колесом, так что в тени под днищем его было почти не видно.
-Там холл где-то 4 квадратных метра, налево дверь в салон красоты стеклянная, направо деревянная в наш магазинчик. Салон этот тоже смотри, он туда тоже мог уйти. У меня светошумовая граната есть, возьмём без базара.- торопливо шептал Колян - Первый зал с прилавком, витринами, там места много, второй зал там налево, там шмотки, ботинки, склад, есть где заныкаться.
Мы неслышно прошли в этот самый холл, деревянная дверь с вывеской о часах работы была закрыта, салон красоты был пуст. На полу лежал пустой автоматный магазин и ещё не успевшие остыть гильзы.
Я снял с плеча автомат и сел на колено напротив двери. Вряд ли он будет ждать нас прямо напротив двери. Колян встал справа от двери, готовясь её открывать, в руке у него уже граната без кольца.
- На три - тихо-тихо сказал я.
"Раз" - я считаю одними губами, но Колян меня понимает, автомат в режиме автоматического огня, глушитель заранее снят.
"Два" - я прицеливаюсь в дверь на уровне сантиметров двадцати от пола и нажимаю на спуковой крючок.
"Три" мы почему то орём в две глотки вместе с Коляном, дверь пробита пулями снизу довеху, он распахивает её, чуть не срывая с петель, и бросает внутрь гранату, я кувырком выхожу слева к двери, несколько пуль разрезают противоположную от меня стену справа - он стреляет из левого угла, взрыв, вспышка внутри комнаты отражается передо мной в стеклянной двери салона красоты, в глазах как после солнечного зайчика, белые пятна, больно. Прежде чем я успел высунутся из-за угла внутрь врывается, стреляя сразу с двух пистолетов, Колян. Когда я заглянул внутрь, я только успел увидеть только ноги в кирзачах, мелькнувшие в дверном проёме слева впереди. Туда же врывается Колян, не переставая стрелять. Когда я пробежал эти три метра, которые отделяли меня от входа во второй зал, стрелять уже стало не в кого. Колян стоял над трупом с двумя пустыми пистолетами - за эти две-три секунды он успел выпустить все 16 патронов.
- Все? Их четверо значит было?
Колян поднял с пола автомат и зашёл за полки в углу зала, где, видимо, складировались товары и отдыхал персонал. Он поворошил стволом какие-то пакеты, поднял с пола карточку, осмотрел и бросил в дальний угол. Я её поднял. Это был бейджик. "Лушанина Ирина Андреевна, продавец-консультант". Фотография неровно оторвана. Я бросил карточку на пол и вдруг заметил, что из порванной пулями куртки убитого парня вывалился паспорт. Я взял его. В прозрачный край жёсткой обложки паспорта была засунута маленькая фотография. Та самая, из бейджика, с оборванным краем. На фотографии была женщина лет тридцати, в фирменной футболке магазина, рыжая, кудрявая, с весёлой не по годам улыбкой. Я осмотрел паспорт. На фотографии в паспорте парень лет тринадцати на вид. Худой, волосы светлые, глаза выпучены: Лушанин Александр Александрович.
Колян вышел из-за полок и закинул автомат на спину: