Аннотация: За банальнейшим названием - история про неДесятое Королевство
Ника
Ко мне часто приходит ощущение собственной ненужности в этой жизни. Вроде всё, как обычно, а жить не хочется. По крайней мере, жить так. Мне сначала казалось, что это чувство ненужности - от одиночества. Но недавно Ольга Борисовна, наша завотделом, словно прочитав мои мысли, битый час вдохновенно объясняла новой бухгалтерше Тонечке аксиому о главном предназначении женщины - выполнении генетической программы. Дескать, если ты не обзаводишься к определённому возрасту мужем и детьми, значит, не выполняешь заложенную Природой генетическую программу. И оттого тебе так одиноко и пакостно жить. Бухгалтерша вяло поддакивала, дула на кофе в чашечке и, по-моему, вообще спала, потому что дома у неё был маленький ребёнок, и имел место вечный недосып. Сия беседа со стороны Ольги Борисовны явно имела намёк на мою персону. Она и остальные наши офисные "тётушки" частенько шушукаются, бросая на меня косые взгляды, и всё стараются вызвать меня на откровенность. Ишь, интересно им, что у меня с личным! А с личным у меня - привет! Как в песне.
Городок наш старый, но небольшой, все про всех судачат, коли делать нечего. Потому делиться сокровенным мне особо не с кем. Подруги мои уехали в места более перспективные и замуж повыходили, не приезжают, не пишут. Своих забот им без меня хватает. А новых подруг заводить - тоже уже возраста все семейного, всё им, таким, как я, некогда: работа-дом. Всё-таки двадцать пять лет стукнуло, не девчонки - на танцы-то бегать.
Пока я не выучилась на бухгалтера, работала в детском саду нянечкой. Насмотрелась я тогда и на детей, которых у самой не было, и на родителей, счастливых от наличия чад, и не очень (по той же причине). Некоторые мамочки, из тех, что "не очень", узнав, что я одинокая, завидовали мне. А я бы с ними с превеликим удовольствием местами поменялась! Ребёнок - это огромное чудо, сокровище, недоступное в моей ситуации.
С детства я жила с безвольной, "бесхребетной" матерью и со злющей, вечно орущей на меня бабкой. Она-то со своими нравоучениями и противоречивыми внушениями, наверное, и сделала меня виноватой в этой никчёмности моей жизни. Любимыми её "лейтмотивами" были: "Другая бы на твоём месте...", "Что ты смотришь, как бендера (кто это, честно, не знаю)", "Какая ты некрасивая", "Ты никому не нужна", "Руки-то у тебя - крюки, ребёнок будет - уронишь или голову свернёшь"... И это всё повторялось в разных вариациях по любому поводу изо дня в день.
Комплекс некрасивости сидел во мне лет до 16, когда сама же бабка и заявила: "Ты такая симпатичная, а такая злая!" Будешь тут доброй, если целыми днями всякие гадости о себе слышишь! Она при всем, при том считала, что очень хорошо общается. Прямо одуванчик божий! Больше похожий на чертополох с колючками от крыжовника, прости меня, Мир!
Я теряю любимых людей и ничего не могу с этим поделать. Сначала я потеряла отца, вернее, никогда его не видела. Представляю, он просто сбежал от молчавшей "в тряпочку" жены и воинственной тёщи.
Первого любимого мальчика я потеряла благодаря бабке. Она лазила по карманам моей школьной формы и нашла записку от него: "Ты мне нравишься. Фёдор". Что тут было! Она орала на меня, ребёнка, "трёхэтажным" матом, при этом излупила меня так, что я едва могла пошевелиться. Потом она, думая, что я не замечаю, стала появляться в школе на переменках и следить, смотрю ли я в сторону мальчиков, и постоянно угрожала опозорить меня перед всем классом. Слава Богу, Фёдор на следующий год перешёл в спортивную школу. Ушёл с обидой на меня. Я могла только плакать ночами, затыкая лицо подушкой. А что я ему должна была сказать? Что мне запретили "любовь с 12 лет"? При этом мне продолжали внушать: "Ты никому не нужна", "Ты некрасивая"...
Через несколько лет я влюбилась в Сашку, брата моей приятельницы. Хотя ему я, похоже, просто нравилась. Спустя два месяца после нашего знакомства он попал в автокатастрофу и стал инвалидом. Пока он лежал в постели, я приходила почти каждый день, помогала подруге, сидела рядом, поддерживала его беседой. Дома я слышала: "Они хотят женить на тебе своего инвалида. Будешь всю жизнь сопли на клубок мотать". Я молчала в ответ. Пускаться в объяснения о том, что до женитьбы дела не дойдёт никогда, не было ни малейшего желания. Я плакала ночами напролёт и только молила небо, чтобы он встал на ноги. Но прошло полгода, и Сашка умер, так и не поднявшись с постели.
Об этом я не рассказала ни одной живой душе. Было до отчаяния тяжело носить в себе это горе, эту жуткую пустоту. И я почти верила уже, что никому не нужна.
Я стала посещать выставки, художественные галереи, вплотную заинтересовалась живописью. Я и сама в детстве рисовала сносно, но поступить в художественную школу так и не решилась. Во-первых, эти внушения: "ты и рисуешь-то - так себе", во-вторых, я тогда занималась в музыкальной школе, а оплачивать моё обучение ещё и в художественной не потянул бы наш экономный бюджет. Вот так я не стала художником. Музыкантом, впрочем, я тоже не стала, так как моя учительница по классу фортепиано неоднократно говорила, что мне не следует идти в музучилище, что я не смогу преподавать. Это какое-то наказание: меня окружали взрослые, привыкшие говорить гадости и делать негативные внушения! Специально сидела, вспоминала хоть один положительный момент, когда меня хвалили - бесполезно! Не нашла.
Картины художников давали успокоение, пробуждали прекрасное, забитое во мне глубоко сплошными мрачными мыслями. Когда недалеко от дома открылась новая художественная галерея, я устроилась туда работать по выходным. Хозяйка, очень деликатная и добрая женщина, ничего у меня не выспрашивала, была единственной в моём окружении, кто настраивал позитивно. И я чувствовала, что это искреннее отношение ко мне. Мне было неловко и непривычно, чтобы кто-либо интересовался моим мнением, а она это делала как само собой разумеющееся.
- Вот скажи, какие из этих картин тебе нравятся?
- Мне? - я опешила. - Разве я могу это оценивать?
- Конечно. А почему нет? Ведь лично тебе нравится что-нибудь?
Я смотрела в её глубокие серые глаза и видела настоящий интерес, а не лицемерие или желание болтовнёй убить время. Тогда я решилась:
- Мне нравится вот эта картина - "Влюблённый манекен". Мне это близко. Он одинок, как и я...
- В каждой картине художник изображает себя, - сказала она. - Это картина молодого художника Велесова. И он очень интересный человек. Сегодня он придёт, поговори с ним. Когда встречаются два одиночества, большая вероятность...
Я не расслышала конец фразы, а переспросить постеснялась.
Его звали русским именем Владислав. Но внешностью он походил на североевропейского принца. Красота не бросалась в глаза, но было столько утончённости и в чертах лица, и в манерах, что другого сравнения просто не приходило в голову.
Через три недели я поняла, что моё сердце снова оттаяло, а боль ушла. В общем, я влюбилась. "Тётушки" на основной работе как-то странно переглядывались, но помалкивали. Неужели по моему внешнему виду было что-то заметно? Я спросила об этом у Светланы Валентиновны, хозяйки галереи.
- А ты думаешь, окружающие не замечают, как ты вся светишься? - ответила она, улыбаясь. - В лес-то ходили?
- Да, на лыжах катались. А собирались, вообще-то, на пленэр.
На прогулку в городской лесопарк Влад пригласил меня буквально на пятый день знакомства. Причём, это предложение не казалось никаким намёком на дальнейший интим. Влад вообще не был ни испорченным, ни озабоченным чрезмерной активностью причинного места, не курил, алкоголь употреблял только в связи со значимыми событиями в виде хорошего вина. А вино пил в сочетании с фруктами или сыром, как средневековый знатный господин. Или рыцарь. Не зря же он казался мне похожим на северного принца! Чем дальше продолжалось наше знакомство, тем больше я замечала во Владе аристократического: когда он писал, от оттопыривал мизинец, снимая шапку, не тряс головой и не ерошил волосы, а аккуратно их поправлял.
Родители Влада, простые заводчане, контролёр-метролог и токарь-станочник, не сказать, чтобы были грубые в манерах. Тем не менее, их типично советские воспитательные наклонности не давали ответа, откуда у сына и весь этот аристократизм, и огромный художественный талант. Но даже при первом моём знакомстве с ними за чаем, я отметила, что они очень любят сына, любят таким, какой есть, и уважают его талант, его призвание. Похоже, и знакомство со мной повлияло на Влада благотворно - его родители шепнули мне как-то - он стал более общительным и открытым. К тому же и в профессиональном плане Влада постигла удача: ему дали долгожданную мастерскую в помещениях Союза художников. Комната, правда, требовала хорошего ремонта, чем и мы и занимались теперь всё свободное время. Я помогала Владу белить потолок и красить стены. В лимонно-жёлтый цвет. И в бирюзовый - стулья. Потом он соорудил себе верстак, тумбочку для мелочей и, наконец, "подиум" для рисования с натуры. К тому времени я уже точно знала, что этой "натурой" буду я.
В один из наших вечеров, прямо посреди этого погрома, Влад вдруг обнял меня сзади белыми от известки руками, зарылся лицом в мои волосы и прошептал, что ему страшно. Страшно меня потерять. Помню, что расплакалась тогда взахлёб, тоже крепко обняла его, как родного, и попыталась рассказать ему о своём одиночестве и всей этой ужасной жизни. Но он не слушал, только гладил меня и успокаивал, повторяя, что теперь всё будет хорошо.
А спустя день Влад исчез. На долгих четыре дня. До этого он заходил за мной на работу, встречал в холле, и мы вместе шли в мастерскую. И вот теперь он не пришёл. В первый вечер я долго моталась по заснеженным улицам дотемна. Во второй - бесцельно передвигалась по близлежащим магазинам. Следующий вечер я провели в кафешке напротив нашего офиса, сидела, ничего не заказывая, пока меня не попросили наружу. А четвертый вечер просто просидела в холле и даже дождалась ночного сторожа.
На работе я старалась сохранять на лице спокойное и беспристрастное выражение. Кажется, получалось плохо. Я говорила себе: "Вспомни, как ты жила до знакомства с ним" И возражала: "Разве я жила?". Если он решил, что следует прекратить отношения, надо принять это как должное. А если он просто заболел? Я решила, что сегодня вечером зайду к нему, и всё выяснится. Но вечером Влад ждал меня в холле! Устраивать выяснения я не стала, спросила только, не болел ли он. На что он ответил отрицательно. В мастерской за чаем Влад обмолвился, что уезжал, но без подробностей. Его ясный взгляд и изумительная улыбка разрушили во мне все сомнения о его отношении к моей персоне. Я видела, я знала, чувствовала, что он меня любит. К чему выспрашивать? Захочет - расскажет сам.
Домой ко мне Влад заходил всего пару раз за восемь месяцев нашего знакомства. Ему явно досаждало общество моей бабки. Она же постоянно во всё совалась, приставала с глупыми расспросами, вмешивалась во все наши разговоры со своими комментариями, внушениями и советами, о которых никто не просил. Было ужасно стыдно за неё перед Владом.
Зато бабка просто "цвела"! Я узнала, что она, оказывается, умеет улыбаться. Правда, глаза у неё при этом всё равно были злые. Улыбалась зло и гордо: как же, у "негодной" внучки, которая была "никому не нужна", появился, наконец-то, парень!Ладно сложенный, лицом красивый. Плохо только - художник. Художники денег мало зарабатывают!
А вот матери моей Влад не понравился. Я впервые услышала от неё некое "мнение", выглядевшее как недовольное шипение:
- Странный он какой-то. Наверное, ненормальный психически.
Тогда я попыталась объяснить ей, что Влад вовсе не "псих" и не "странный", а оригинальный и творческий человек. Но у меня сложилось впечатление, что она меня не услышала, не обращая никакого внимания.
Наконец-то кончилась казавшаяся бесконечностью зима. Началась такая же бесконечная весна.
- Сто двадцать второе марта, - шутил Влад. Я улыбалась, мне было всё равно, хоть двести двадцать второе, лишь бы он был рядом.
О прошлых связях мы друг друга никогда не спрашивали. Нам было очень хорошо вместе, здесь и теперь, прошлое ворошить не стоило. По крайней мере, моё. От копания в моих мучениях могло стать дурно любому.
Я очень хотела ребёнка от Влада, хотела стать его женой. Он... Не могу с уверенностью сказать, чего хотел он от наших отношений. Но о собственной семье и детях он говорил как о событиях нереально далёкого будущего.
"Чего не женитесь? - звучал в моей голове голос бабки. - Через пять лет он будет молодым тридцатидвухлетним мужиком. А ты через пять лет будешь старой тридцатилетней первородящей!"
Я пыталась зажать уши, но голос въелся в мозг. Я не хотела верить внушениям. Но было очень тошно.
К концу недели к нам в офис приехали парни с баллонами - морить тараканов. Всех отпустили домой пораньше. Ещё не хватало, чтобы уморили и сотрудников заодно! И чем оно так воняет только?
В это время Влад бывал уже в мастерской, он оттуда и приходил за мной, после чего мы шли вместе назад. Построили себе там маленькое гнёздышко, почти семейный домик. В бытовом плане там вполне можно было жить, не хватало только ванны и горячей воды.
Я тихонько открыла дверь в мастерскую, чтобы не помешать художнику, если он что-то рисует. Влад с кем-то разговаривал. Ноя успела увидеть, что в комнате никого нет! Пространство справа от него мерцало желтовато-голубым.
- Милорд, вы не понимаете, - говорил Влад, словно отвечая кому-то и слушая ответ. - Я не могу это сделать! Сейчас я никуда не поеду, потому что это глупо и...
- Влад! - заорала я от ужаса за сохранность его рассудка и кинулась к нему. Раздался мини-взрыв. Влад упал на пол и перекатился в мою сторону. Мерцание исчезло. Я помогла Владу подняться и крепко обняла. "Кто из нас сумасшедший?" - думала я. Моя мать считала Влада ненормальным. Мне казалось сейчас, что с ума сошла я.
- Что это было? - шепотом спросила я.
- Не могу рассказать, - ещё тише ответил он.
- Ты доверяешь мне?
- Именно потому, что я тебе доверяю целиком и полностью, я не могу пока ничего рассказать.
- Влад, у тебя какие-то проблемы? Из-за этого ты исчезал на четыре дня?
Он кивнул.
- Пойми, я не могу пока рассказать тебе.
- Я очень боюсь за тебя, что ты пострадаешь, боюсь тебя потерять.
Влад слабо улыбнулся.
- Я тоже - очень боюсь тебя потерять.
Потом мы долго сидели, прижавшись друг к другу.
Я почувствовала, что беременна, очень неожиданно. Мы отмечали день рождения одного из немногих друзей Влада, Вадима. Я отпила пару глотков шампанского, и вдруг почувствовала жуткую тошноту и головокружение. Получилось некрасиво - нам, единственным гостям именинника, пришлось быстро уйти. Влад настаивал на посещении больницы, но время было позднее, на улице мне, вроде бы, стало лучше.
Вечером дома я полистала медицинский справочник, а наутро купила в аптеке тест на беременность. Он проявился двумя полосками: положительный! Моя мечта сбылась, но я оказалась к этому не готова. Владу я сказала в тот же день. Мой любимый оказался не готов к этому ещё больше, чем я. Он очень расстроился, сразу сник и всё виновато смотрел на меня.
- И что - уже ничего нельзя сделать? - наконец выдавил Влад.
Признаться, такой реакции от любимого я не ожидала. Я наоборот - представляла, как он обрадуется данной новости и успокоит меня. Пришлось самой, из последних усилий, взять себя в руки. Хоть меня внутренне и колотило, я постаралась спокойно сказать:
- Влад, я ничего делать не буду. Этот ребёнок будет жить. Если ты не готов или не хочешь, я буду растить его одна.
Влад молчал и всё так же виновато смотрел на меня.
- Теперь я должен на тебе жениться, но я не могу, - с трудом сказал он. - Поверь, для тебя, для нас обоих будет лучше, если мы расстанемся.
- Это из-за ребёнка? - сердце моё ухало и падало в невообразимую бездну.
- Да... То есть, не совсем. Я как раз собирался тебе рассказать. То, что ты увидела тогда... В общем, я должен уйти, жить не здесь, не в этом мире.
- С тобой всё в порядке? - задала я глупый вопрос.
- А с тобой? - ответил он. - Ты же образованный человек, понимаешь, наверное, что этот мир - не единственный?
- И у тебя ТАМ кто-то есть...
- Это чисто политическая ситуация. Не любовь. Ты же знаешь, что короли всегда женятся по расчёту...
- Значит, ты - король. А я это сразу поняла - ты похож на принца.
Влад совсем неаристократическим жестом взъерошил волосы. Вздохнул. Я чувствовала, что у него не хватает сил посмотреть мне в глаза.
- Я люблю тебя, прости. Но я не могу... Я должен вернуться ТУДА.
- Но почему? Что будет, если ты не вернёшься?
- Милорд Вернер устроит всем ТАМ большой "абзац". Пострадают люди, прежде всего, принцессы - мои кузины, мастер Анатоль и Торис - мои друзья. А я попаду под трибунал, как военный глава, не принявший пост.
- Влад, но я... я не смогу без тебя жить... - слёзы сами полились из моих глаз, как я ни сдерживалась.
- Прости, я слишком поздно встретил тебя. Я не должен был даже всё начинать. Питался иллюзиями, хотя в двадцать семь-то лет уже мог сообразить, что король - человек подневольный. Только не думай, что наша любовь была фальшивой. Всё на самом деле, - голос Влада дрогнул. Я ревела уже в открытую.
- Я не могу видеть твои слёзы, - прошептал Влад. - Прости меня, если можешь.
Я сжала волю в комок и резко осушила слёзы.
- Расскажи, куда ты уходишь.
- Понимаешь, иногда случается так, что человек живёт одновременно в двух мирах. Таких называют аномалами. Я родился в королевстве Дейрика, но жил и там, и здесь. В 25 лет, по закону Дейрики, аномал должен выбрать один из миров. Но я там был принцем, и у меня не было выбора, только Дейрика. Я нарушил закон и выбрал Землю. Мой опекун, милорд Вернер, разгневался, попытался командовать, указывать, что я должен делать. Мой дядя, король, вступился за меня и выбил разрешение находиться здесь мне ещё три года. Два из них прошло. Но месяц назад мой дядя умер. Теперь либо я приму трон, либо... Мой долг - быть ТАМ. И жениться на принцессе Арианне. Потому что холостой король - не король по праву власти, а раб милорда Вернера, не имеющий законного слова. Тебя я взять с собой не могу: ты можешь погибнуть, проходя портал, ведь ты не аномал. Но я что-нибудь придумаю, слышишь? Мой друг, мастер Анатоль Алькарос, будет устраивать нам свидания...
Чтобы не впасть в истерику, я быстро обняла Влада, в последний раз, но не смогла взглянуть в его синие глаза, потом резко отстранилась и вышла, опустив голову.
Идёт принцесса, обходит лужи,
Спешит принцесса готовить ужин, - вспоминала я, -
Ведь так бывает - родишься где-то,
Глядишь - ошибся, не та планета.
Ситуация казалась абсурдной. Но это же не розыгрыш, это просто глупо - такое разыграть! Есть у него кто-то - сказал бы прямо, зачем всякое фэнтези-то придумывать? Это слишком невероятно, чтобы оказаться правдой! Хотя я собственными глазами видела то странное мерцание в мастерской. Нет, я сошла с ума - какая досада...
В любом случае для меня главной проблемой теперь была беременность. Из дома мне следовало уходить как можно быстрее, я даже представить не могла, что там со мной сделают, убьют, скорее всего. Или покалечат. Но теперь я не одна, и должна заботиться о малыше. Самое сложное состояло в том, что уходить мне было некуда.
Ничья владыка, ничья невеста,
Да, да, без трона и королевства...
Мальчик. Какой же он всё-таки мальчик, в свои-то двадцать семь лет! Ответственный, но по-детски: сказали - сделал, не умеющий за себя постоять, взять ответственность на себя. Как он будет править целым королевством, если там рассадник таких вот милордов? Съедят. И когда он ТАМ будет рисовать? Пропадёт ведь...
Никогда не смогу его забыть, синеглазого принца моего...
Анатолий
Толик с детства мечтал стать изобретателем. Во втором классе изучил от корки до корки учебники физики, причём за все года курса средней школы. Потом взялся за химию. И за высшую математику с начертательной геометрией.
А ещё Толик играл в футбол. Здорово играл. Лучший защитник и лучший нападающий района. Перед его пасом тряслись даже большие верзилы.
Но главным увлечением подрастающего Толика стала астрономия. Точнее, астрофизика. Квантовая наука, пульсары, скорость света, кварки, атомные массы, мю-мезоны и прочее... В столице юному учёному-школьнику пророчили большое будущее. Уверенной поступью - на Нобелевскую премию. Но вышло иначе.
Анатолию было девятнадцать, когда объявилась его настоящая мать. Он сидел на площадке в бутсах, тихо поигрывал мячом и ожидал ребят из команды, когда, словно из ниоткуда, рядом возникла дама в старомодном платье с буфами. Она внимательно посмотрела на молодого футболиста и направилась сразу к нему.
- Я нашла тебя, - сказала она. - Сомнений быть не может: ты - мой сын.
Анатолий напрягся. О том, что он не родной своим родителям, он узнал сравнительно недавно, в день восемнадцатилетия. Он воскликнул тогда:
- Ну и что! Главное, вы меня вырастили, воспитали, любите меня - значит, вы и есть мои настоящие родители! Если она бросила меня в роддоме, разве это мать? Я ей не нужен был тогда. И будет ли нужна она мне теперь, когда я вырос без её участия?
Сейчас она стояла перед ним. Та, что назвалась его матерью, и в глазах её блестели слёзы. Эти слёзы не трогали сердце Анатолия, разве что чуть-чуть, как слёзы чужого человека. Да она и была чужой, увиденной впервые. К тому же, не чувствовалось в этих слезах особой искренности.
- Кто бы ты ни была, - ответил он. - Даже если и вправду моя мать, знай, что я по-прежнему своими родителями считаю тех, кто меня растил и воспитывал.
- Мальчик мой, - дрогнувшим голосом продолжала женщина в странной одежде. - Ты уже взрослый, и вправе сам выбирать жизненный путь. Но я хочу только предупредить тебя: будь осторожен с порталом, он неустойчив. И всеми силами избегай человека по имени милорд Вернер. Прощай, сынок.
- До свидания, - пробормотал удивлённый Анатолий. Но её здесь уже не было. Несколько секунд на том месте, где она стояла, оставалось слабое желтоватое мерцание. Потом и оно исчезло. "Это что за остаточный потенциал?" - подумал юный физик. Выглядело всё это очень странно и явно противоречило ортодоксальной науке. Что же это за энергия чудовищной силы, которая может телепортировать живого человека?
- Ага, щенок, попался! - услышал Анатолий пару минут спустя. Исходящая точка портала сместилась после ухода женщины. Появился большой дяденька в завитом белом парике и расшитом золотом камзоле. Намерения у него были какие-то агрессивные, потому что в руке оказался кинжал, инкрустированный разноцветными камнями, и целилось его острие в сторону Анатолия. Не придумав ничего умнее за неимением на это времени, юноша запустил в шикарного господина мячом. А так как он хорошо владел и броском и практической механикой, мяч полетел в качестве снаряда с обратным кручением. Прямо в лоб мужику. От столкновения с этой страшной вещью незванный гость вылетел обратно, откуда пришёл, в аккурат в центр портала. Раздался небольшой взрыв. Посыпались ошмётки мячика. Мужик исчез. Несколько минут портал мерцал ярко-жёлтым, и Анатолий рискнул осторожно сунуть туда кончик пальца. Ничего не произошло. Достав из заднего кармана портативный дозиметр и прибор собственного изобретения, кварцмиксометр, Анатолий сделал замеры и взял вакуумной ложкой пробы поля. Да, как он и подозревал, этот портал держала огромная энергия кварков и ещё что-то. Видимо, тёмная материя. А за порталом было пространство! Другие измерения! Другой мир?
Стоп. Если эта женщина, назвавшаяся его матерью, пришла оттуда, значит, во-первых, ТАМ живут люди, а во-вторых, ТАМ его родной дом? А этот тип расфуфыренный, наверное, и был некий милорд Вернер? Бешеный какой-то дядька, честное слово. А ведь Анатолий ничего плохого ему не сделал, он и видел-то того впервые. Просто пришлось себя защищать. Мячик вот жалко.
Милорд Вернер
Ах, как хорошо быть королём! Приучил народ к порядку, какой нужен тебе, а придворных - к пониманию с полуслова, - и живи в своё удовольствие. Абсолютная власть. Сладкая власть. Власть - это всё. Король - это Бог. Если бы я был королём, я бы стал Богом. Как же мешает этот сопливый наследничек старого Барса! Он сам недавно отошёл в мир иной. В смысле, не на Землю, а совсем,хе-хе. Откинулся. В безвременье. Благодаря мне. Я его отравил! Я!! Чтобы стать потом королём. Правда, теперь король - его тщедушный братец. Миря. Мирослав, в общем. Миря и есть, тюфяк недовыбитый. Мозги как солома. Добрый, блин. Щедрый, придурок. Весь в Барса своего, Борислава. Умник вонючий. Ну ничего, недолго ему осталось. Больной он. Блаженный. Зарядку в детстве надо было делать! Тощий, соплёй перешибёшь, прости Всемирье. Заболел - неделю в кровати валяется, доблестный наш. Я ему - помочь, народ сподвигнуть на дело правое, а он мне: злой ты, Верник. И ещё шизиком обозвал, когда я про войну намекнул. Сам ты, говорю, френик. Чем народ-то занять, пока ты болеешь? Образ-ова-нием? Точно - френик! Ещё френее, чем брателло был. Не дай Всемирье, говорит, если ты станешь королём.Дейрика пропадёт. Я ему хотел уже возразить, а он вдруг как рявкнет: "Вон!" Ну что ты - король-таки! Пришлось убраться.
А тут этот мелкий ещё, Барсов сынок. Пискля малолетняя, наследничек вшивый. Такой же будет придурочный, и к бабке не ходи! Добрый, френик, блин. Зайки, кошечки - всех любит. Мамки-няньки зацеловали красавчика. Волос пепельный, глаз голубой, Барсик, чтоб его, второй. Ну ничего, доберусь и до тебя, милый ребёнок. Посмотрим, кому тут нельзя королём быть.
Да ещё Атава эта, кошка облезлая, крёстная принца, сыночка своего спрятанного двадцать лет как, откопала где-то! На Земле, тьфу ты. Интриганка. Вздумала в мою политику влезть? Так мало не покажется. Вычислил я его, изобретателя этого. Умный, блин. Ну, как портал под себя настроит на чистую энергию? Надо прикончить его, пока не дотумкался. Физик-френик. Футболюга. Мячом чуть не зашиб, шишка на пол-лба. Бешеный какой-то, не то слово. Землянин. Дикарь. Не принято их трогать, кидаются. Но что мне остаётся? Не становись поперёк дороги милорду Вернеру.
Всё равно, "король Вернер" - звучит благороднее, чем "король Мирослав". Или "король Владос", упаси Всемирье от молокососа.
Анатолий
Подхватив бутсы, Анатолий с приборами за пазухой побежал в лабораторию. Дозиметр зашкалило, но радиация не считывалась. А его изобретение, кварцмиксометр, выдал анализ проб полей портала. Анатолий кинулся записывать формулы и расчёты. Вся теоретическая физика становилась с ног на голову. Но Анатолий видел телепортацию своими глазами! Он давно был готов к тому, что откроются новые, неизвестные до сих пор, законы природы.
На изготовление пробного лабораторного портала у молодого физика ушло два месяца.
В Дейрику он вошёл рано утром, по колено в холодной росе. Вокруг не было ни души. На холме Анатолий увидел замок из розово-серого камня. "Там", - решил он и двинулся к холму. Только дурак будет стучаться в главные ворота, если хочет незаметно проникнуть во дворец, тем более, если успел тут нажить себе врага, такого серьёзного, как милорд Вернер. Ещё на Земле Анатолий соорудил себе холщовый плащ с капюшоном, применив все свои представления об одежде средневековых монахов. Как и предполагал Анатолий, страннику-монаху отказать в приюте во дворце не смогли, впустив его с чёрного входа.
Анатолий
Обстановка во дворце оказалась та ещё. Король медленно умирал от неизвестной болезни. Принц малолетний, годика два, а то и меньше. Всем пытается править милорд этот, Вернер. Мать моя, Атава, кстати, крёстная мать маленького принца. Красавица, хоть и за сорок уже. Поселила меня в потайной комнате, спрятав от милорда. Всё наговориться со мной никак не могла. Королю Мирославу пытается помочь, да что-то плохо получается. Я говорю, травят его ядом, скорее всего. Она свела меня с королём, умоляла посмотреть его. Но я ж не врач, я физик! Хотя и в биологии, и медицине секу маленько. Куда в нашем лабораторном деле без этого? Первую помощь каждодневно кому-нибудь приходится оказывать.
Я так со Светкой сошёлся, дооказывался "помощь" ассистентке своей. Теперь свадьба в срочном порядке намечается, "залетела" она. Думаю, подстава, конечно, специально она подгадала всё. Давно на меня взгляды красноречивые кидала. Но мне она тоже вообще-то нравится. Правда, тёща будущая просто мымра! Нельзя так, знаю, про будущих родственников говорить, но... Стервозная, вредная, злая женщина без мужа, привыкшая помыкать всем и всяким. И чтобы только по её словам всё делалось. Шалопаем меня обзывает. Грешно хвастать, но не могу согласиться, что молодой учёный, получивший международные гранты на исследования в области квантовой физики, называется шалопаем.
Посмотрел я короля Мирослава, анализы химические кое-какие провёл: точно, яд! Протащил через портал с Земли лекарств хороших, антибиотики, витамины. Он, как узнал о яде, всех поваров разогнал, нашли вредителя, милордоваприхвостня. Тот зарыдал, на колени перед королём бухнулся. Мирослав даже за меч схватился от гнева. Всё, думаю, хана мужику. А нечего королей травить! Прихвостень голову руками закрыл, да так в обморок от страха и грохнулся. Мирослав меч в ножны убрал и рукой махнул, велел на Выселки придурка этого отправить. Погубит его доброта, ой, погубит...
А как пошёл у меня через полгода со Светкой разлад, поедом они с тёщей меня заели, Мирослав меня Магистром портала к себе во дворец забрал. Вместе с лабораторией моей. Портал давно уже сбои давал, словно кто-то энергию откачивал оттуда. Охрану организовали, отладили настройки. Оказалось, милорд Вернер опять пакостит. В особо крупных размерах: бандитам на Землю энергию сливал, у тех нефть хлестала без ограничений. Вот бешеный дядька! Чего неймется? И выселить его король Мирослав не может: родственником он каким-то ему доводится, то ли дядя двоюродный, то ли ещё кто. А родственников, тем более старших по возрасту, принято уважать.
Дейрика вообще очень правильная страна, хотя бы по целесообразности традиций и законов. Жаль только, попадаются такие скоты, вроде милорда.
Светка дочку родила. Каждый день, проверяя портал, наблюдаю, как они гуляют. А подойти не могу, силы воли не хватает преодолевать вновь унижение, когда они с мамашей меня в подъезд вместе с вещами вышвырнули. Все их обвинения о других женщинах у меня - полнейшая ложь, но не расскажешь же им о портале и Дейрике? И так психом обозвали. Девочку очень жалко. Сломают они её, судьбу исковеркают. Но может, скоро в Дейрике обстановка наладится, попробую её сюда забрать. Если она аномал, конечно. Я очень на это надеюсь.
Ника
Всю высоту своего падения я ощутила по полной программе. И со стороны своей ненормальной семьи, и со стороны коллег в офисе. Чего я только не выслушала! Все, сколько их есть в русском языке, слова оскорбления и унижения были примерены на меня. В итоге из дома меня просто выставили, разрешив взять одну смену одежды: "Чтобы духу твоего здесь не было! Опозорилась, и нас позорить будешь!" На работе же я слышала практически то же самое.
Меня поддержала хозяйка художественной галереи, где я работала по выходным. Она позвонила своей знакомой, которая сдала бесплатно мне комнату в общаге. Да в собесе, куда я обратилась за материальнойпомошью, попалась хорошая инспекторша. Мне очень хотелось поверить, что не все люди гадкие. Познакомилась с соседями в общежитии. Они оказались вполне адекватными людьми, не считали меня опустившейся и опозорившейся.
Странно - после всего происшедшего, - мне довольно легко удалось найти спокойствие в душе. Я была уверена, что справлюсь со всеми проблемами - теперь, когда я вырвалась из замкнутого круга отравляющих внушений и бесконечных оскорблений. Я справлюсь. И буду жить хорошо, назло всем им, кто считает меня пропащей, с моим сыном. Стоп. Я сказала - сыном?.. Но откуда я знаю, кто родится? Я прислушалась к своим ощущениям. Теперь я знала откуда-то, что будет именно мальчик. Похожий на меня. На Влада. Мальчик.
Всё для маленького мне собрали соседи по общаге: и кроватку, и коляску, и одежду, здесь много, у кого были маленькие дети. Так что делать в декретном отпуске мне было особо нечего. И я решила сделать ремонт в своей комнате. Вот тут все спрятанные переживания и повылезали. Вспомнилось, как делали ремонт в мастерской Влада, как были счастливы... Слёзы побежали по щекам и закапали в ведёрко с краской. А ведь мне нельзя нервничать! Маленькому вредно, когда будущая мама плачет. Дышать спокойно! Считать до двадцати! Дышать! Как тяжело, Господи!
На другой день вместо стен голубой краской я покрасила оконные рамы, а стены оклеила обоями с серебристыми единорогами. Как у Влада в его дворце, наверное.
На родах в самый ответственный момент я умудрилась потерять сознание. То ли от боли, то ли от усталости от самого процесса за целые сутки. Я увидела, скорее, ощутила, золотистое покалывающее мерцание, в центре которого в густом тумане показались башни далёкого замка из розовато-серого камня. Видение пропало от запаха нашатыря. Меня приводили в чувство. Я услышала плач новорожденного. Моего сына.
"Назови сына Эриком", - на самом краю сознания мне показалось, что я слышу мелодичный, хорошо поставленный голос Влада.
"Влад, я очень-очень тебя люблю! - попыталась я мысленно достучаться до него. - Дай мне знать, как ты живешь!"
Ответа не последовало. Или всё это изначально было иллюзией после родов и лекарств, или у меня не хватило сил проникнуть ТУДА...
На сына мне полюбоваться не дали - запеленали и унесли в детское отделение на какие-то процедуры. А мне сказали, чтобы ложилась спать. Как бы не так! Покажите мне мамочку, которая может спокойно уснуть после родов. Всякие мысли лезли в голову. И все они были о Владе и сыне. Он сказал, "принц" - это значит, мой сын - тоже?.. Аномал? Мне стало страшно. Он только что родился, а я уже могу его потерять. Теперь Влад заберет у меня сына? До меня начал доходить смысл произошедшего: я теряла сознание и видела ТОТ мир! Это потому, что мой сын может жить в двух мирах, как и Влад. Виной моего состояния была вовсе не усталость. И не лекарства. Тот, ДРУГОЙ мир. А что, если теперь - через сына - я смогу общаться с Владом?
А ещё я хочу в тот, другой,
Мир, неведомый мне, войти.
Эй, я хочу в путь, с тобой,
Только ты меня подожди...
Что-то в последнее время в голове крутится старая забытая лирика. Не то столетье, не та планета, Влад, мой любимый, ну, где ты, где ты?
Я, наверное, всё-таки, заснула, потому что увидела Влада. На нём были серебристо-серые сапоги, чёрный бархатный плащ и чёрный, расшитый голубым люрексом, костюм. Глаза его горели синими искрами ещё сильнее блесток. Он бросился на колени у моей кровати. Об пол с хорошим грохотом приложился висевший у него на поясе меч. Его глаза, губы, волосы, его родное лицо были так близко, что у меня закружилась голова.
- Ника, послушай, сказал Влад. - Я никогда не отберу у тебя сына. Я найду способ забрать СЮДА вас обоих. Я тебя люблю.
Я потянулась, чтобы обнять его и потеряла сознание. Если вообще возможно терять сознание во сне.
Проснулась я от плача. Мой сын был со мной в палате. Орал он очень громко. Голос будет, наверняка, как у папы. Я хотела встать и взять его, но не смогла, едва не упала и рухнула обратно на кровать. В голове играл вселенский оркестр, состоящий из одних ударных. Перед глазами порхали "бабочки". Сквозь весь этот аккомпанемент я услышала звон ведра и ворчание нянечки:
- Вот ведь, ироды! И носит их, и носит! Через дверь не пускають, так в окно влезли! Папаши малолетние! Макаки прямо - на такую высоту на дерево забраться! Да оттуда в окно сигать- что тот Тарзан! И ладно бы в туфлях чистых - в сапогах явился! Подошвы-то в глине, ажно кусками валится! Хотя бы переобулся после рыбалки!
Ох, Влад был здесь на самом деле! Это был не сон! Ура!
В тонкостях работы портала я не разбиралась, но догадывалась, что держать его открытым долго невозможно. Тем более, нелегально, как это делал сейчас Влад. "Тоже мне, король! - хихикнула я. - Сам же первый законы и нарушает!"
Вообще-то меня зовут Ниной, но моё имя мне с детства не нравилось - напоминало образ бой-бабы пенсионерки, продающей укроп. Влад был единственным, кто называл меня Никой. И теперь я понимала, что это имя мне подошло бы ТАМ. Интересно, а Владислав - это настоящее его, тамошнее, имя?
Он хочет назвать нашего сына Эриком. Это, конечно, неожиданный выбор - для меня, но это имя идеально подходит для ТОГО мира. А в нашем мире я назову его Егором. И пусть Эрик будет его тайным именем, как было в старину - имя-оберег. Хм, Эрик Алькаров - как-то не очень звучит. А может быть, Алькарос? Внутреннее чутьё подсказывало, что моя собственная фамилия ТАМ должна звучать чуть иначе.
Алькаров - это фамилия моего отца, я её взяла, когда меняла паспорт, в двадцать лет, вопреки глубокому недовольству моей матери, и особенно, бабки. После этого она заявила, что не будет оплачивать мою прописку в её квартире. Чтобы оплачивать самой, мне пришлось уволиться из детского сада и устроиться бухгалтером в офис строительной фирмы. Каждый мой вопрос о личности отца матерью воспринимался в штыки, да и бабка отнекивалась и делала злое лицо. Фамилию отца она мне и назвала, о чём теперь, наверное, жалела, ещё когда я маленькой была. Как всегда, скандалила тогда и обзывалась, вот и вырвалось. О своём отце я знаю очень мало: только то, что я на него похожа внешне и, видимо, характером, и что он исчез в неизвестном направлении незадолго до моего рождения. Мне очень хотелось найти отца. Особенно сейчас.
Егору (Эрику) было три месяца, когда я решила посетить мастерскую Влада - место, где были счастливы. Пусть недолго, но это было наше с Владом почти семейное гнёздышко. У меня сохранился ключ от мастерской, я его берегла, как реликвию, как некий артефакт, ведущий к счастью.
С того неявного свидания в роддоме за прошедшие три месяца от Влада не было никаких известий. Я очень боялась, что тогда и мог случиться какой-то сбой в работе портала. А может, Влада застукал этот его злой милорд? Но была у меня и идея, что если этот портал раньше часто открывался здесь, в мастерской, есть большая вероятность, что тут он и откроется снова. К тому же, мне хотелось забрать в своё новое жилище последние работы Влада - мои портреты.
Спящий сын беспокойно завозился в "кенгурушке" у меня на животе, как только я тронула ключом замочную скважину. Неведомая сила потянула меня сюда именно сегодня, я не могла бы этого объяснить. Интуиция не подвела: даже не открыв дверь до конца, я увидела рядом с зеркалом знакомое золотистое мерцание.
- Вла... - чуть было не обрадовалась я, но увидела, что из портала вышла девушка. Очень красивая стройная блондинка.
- А, - она, похоже, удивилась не меньше моего, - я думала, что тут никого нет.
Голос был мелодичный, но заносчивые интонации мне не понравились.
- Ты, наверное, и есть Ника? - продолжала девушка.
- Допустим. А ты кто?
Девушка поморщилась как человек, не привыкший к "тыканью".
- Я принцесса Арианна, невеста короля Владоса.
- А что ты делаешь в его мастерской? - перешла я в наступление.
- Этот же вопрос я задаю тебе.
- Я и наш с Владом сын пришли посмотреть его картины. А ещё я намерена кое-что из них забрать - те, что Влад подарил мне. Теперь ты.
Арианна сузила глаза, лицо её стало ещё более высокомерным.
- Да, я знаю, что Владос любит тебя. Но женится он на мне. Хотя мой любимый будет в гневе и отчаянии. Но такова политика нашей страны: короли женятся на тех, на ком выгодно, а не на ком им заблагорассудится. Так что пусть лучше Владос тебя забудет. Я принесу во дворец все его картины, где нет тебя. Сделаю ему сюрприз. Любовь к живописи будет проводником к его сердцу.
" А как же твой любимый? - хотелось спросить у неё. - Ты не будешь за него бороться?" Но у Арианны был такой вызывающий взгляд, что слова застряли в горле.
Пока девушка собирала этюды Влада в большую художественную папку, у меня возникла дикая мысль. От неё сердце ухало в груди, и холодело в пятках. Арианна очень торопилась: портал не мог долго действовать в режиме ожидания. Но мне этого времени было достаточно. Заставляя замолчать разум и логику с их рациональным анализом последствий своего поступка, я прижала к себе сына и кинулась в самую середину золотистого мерцания. В следующую секунду сзади раздался хлопок, похожий на маленький взрыв, заглушив возмущённый крик Арианны.
Должно быть, я на несколько минут потеряла сознание, потому что словно вынырнула из некой бездны в действительность. "Вот нельзя бегом в портал вламываться!" - мысленно отругала я себя.
- Ваше высочество, - загнусавил где-то рядом плаксивый голос, не понять, мужской или женский. - Что же это, Ваше высочество? Где же принцесса? - голос сорвался на всхлипы.
Я открыла глаза и огляделась. Я лежала на боку, Егорка возился в "кенгурушке" и кряхтел, просыпаясь от сырой травы. Недалеко от меня на коленях сидел старик с седой реденькой бородкой, одетый, как средневековый вельможа, и тоненько хныкал, держась за голову. Я попыталась сесть, но что-то тянуло вниз: это оказалась сумка с памперсами, пелёнками и прочими детскими вещами, висевшая на плече.
- Эй, послушайте, - окликнула я хнычущего старика.
- Ах, оставьте, барышня, - он махнул рукой и снова принялся вытирать слёзы. - Охрана портала вот-вот прибудет сюда, а принцессы нет.
- Да всё в порядке с вашей принцессой, - слегка обиделась я на такое приветствие. - Зато её не арестуют.
- Это точно, - вздохнул старик.
Я тем временем извлекла малыша из "кенгурушки" и начала рыться в сумке в поисках тёплой пелёнки - здесь было свежо.
Охрана портала окружила нас, спикировав откуда-то сверху. Их было человек пять, этаких "шкафов с антресолями", длинные тёмные волосы, глянцево-чёрные плащи, напряжённо-оценивающий взгляд.
- Та-ак, - самый высокий и самый красивый из них, по-видимому, главный, выступил вперёд. - Старик Ксенодз, узнаю. Ты зачем портал открывал?
- Я-то - что, - пролепетал тот. - Моё-то дело маленькое...
Начальник охраны усмехнулся. Недобро.
- Большие дела - большие люди. Опять инфанту прикрываешь, Ксенодз? Вот же девчонки! И носит их, и носит! Которая на этот раз? Мара? Ираида? Стелла?
- Арианна, - прошептал старик. - Я умоляю вас, Торис, помогите! Портал закрылся, а принцесса осталась ТАМ...
Торис выхватил меч из ножен. Из глаз его, казалось, посыпались искры гнева.
"Убьёт старика!" - испуганно подумала я, шагнула к Торису и потрогала его за рукав. Он вздрогнул, на мгновение застыл и медленно повернулся ко мне. Искристый гнев его чёрных глаз сменился удивлением:
- Кто вы? И что здесь делаете? - наконец спросил он.
- Ника Алькарос, - представилась я. Торис как будто поперхнулся, дальнейшие слова допроса завязли у него на губах. Меня начали терзать смутные подозрения о том, куда исчез мой отец двадцать пять лет назад. В нашем мире его звали Анатолий, как его зовут здесь?
- Я посчитала, что если мне подали портал, - продолжала я, - то настало время увидеть отца.
Торис почтительно наклонил голову.
- Я доложу о Вашем прибытии Его Превосходительству магистру.
- Будьте так любезны, - я старалась играть до конца. - И оставьте в покое Ксенодза, пожалуйста. Да, и при первой же возможности верните Арианну. К сожалению, она перепутала и воспользовалась поданным мне порталом.
Торис молча поклонился и незаметно сделал знак своим солдатам. В следующее мгновение они исчезли. Мне показалось, или при имени Арианна глаза Ториса сверкнули? Старик Ксенодз под шумок уковылял в близлежащий лесок. Похоже, теперь он меня боялся.
- Карету мне, карету, - вздохнула я и, подхватив сумку сдетским на плечо, поплелась по направлению к холму, на котором виднелись розовато-серые башни замка. Экипаж встретил меня на середине пути.
Арианна
Как же можно так с размаху в портал кидаться? Да ещё с ребёнком на руках? Бешеная девчонка. Все они, земляне, такие. Дикари, что с них взять? Никакого воспитания. Теперь вот портал закрылся в срочном порядке. Надеюсь, Торис с Владом меня вытащат, пока милорд Вернер не узнал. Сама-то я вряд смогу портал открыть, аномальные способности в восьмом поколении. Да и не подобает принцессе, почти королеве, возиться с электронными схемами. За сутки-двое, скорее всего не управятся. Можно пока на Землю смотаться, посмотреть, тем более, давно хотела, но как-то, хм, стеснялась, что ли?
А девчонка Владова, оказывается, аномал, как и он. Запомню, может пригодиться эта информация, мало ли происходит и ожидается придворных интриг? Дамы наши любят "поучаствовать" в чужой жизни...
Эх, поесть бы чего-нибудь. Надо узнать, где у них тут трапезная.
Ника
Час спустя я сидела в апартаментах магистра Алькароса и поглощала фрукты. Это действительно был мой отец! Здесь его звали Анатоль.
- Я знал, что рано или поздно ты здесь появишься, - сказал он.
Внуку он очень обрадовался, немного удивился имени Эрик, на что понимающе промолчал, и только глаза его выдали. Влад успел тут уже всем растрепать, что у него есть сын! Я не понимала, зачем он это сделал, если он скоро женится на другой.
- Пап, расскажи, как ты здесь оказался, - попросила я.
- Я только в восемнадцать лет узнал, что неродной своим родителям. Моя мать, крёстная Влада, сама родом отсюда. Так получилось, что милорд Вернер меня нашёл там, на Земле, и хотел убить, так как я был физиком и раскрыл механизм работы портала. Но у него ничего не вышло. Я вылечил короля Мирослава, дядю Влада, которого милорд пытался отравить, чтобы самому править страной. Но милорд не успокоился. Он связался с экстрасенсами-шарлатанами - те работали на бандитов - и они все вместе начали расшатывать работу портала. Стали пропадать люди, улетая во вневременье. Чтобы держать портал в порядке и организовать охрану, я вынужден был часто "уезжать" с Земли. И твоя мама и моя тёща, якобы уличив меня в измене, выгнали меня из дома. Просто выбросили чемодан с моими вещами в подъезд. То, что ты появилась на свет, я почувствовал здесь, в Дейрике - как Влад почувствовал Эрика, - я наблюдал за тобой все эти годы. В каком жутком кошмаре ты жила...
- И ты ни разу не напомнил о себе, а мне так не хватало папы...
- Прости. Мне казалось, что мать и бабка настроили тебя против меня с самого детства.
- Старались. Но я не настроилась. И даже взяла твою фамилию. Представляешь их реакцию?
- Дочь, я тебя очень люблю. Веришь?
- Конечно, пап. И я тебя люблю. Пап, а скажи, почему я никогда не чувствовала на Земле здешний мир?
- Они лишили тебя уверенности в себе, обедняли твой мир своими внушениями. Ведь чтобы попасть сюда, сначала надо вообразить этот мир с своей голове, а дальше - чистая физика. Они запрещали тебе рисовать, читать книги?
Я кивнула. Он знал обо мне всё.
- Я вообще поражён твоей смелостью. Ты шагнула в портал, не зная точно, что принадлежишь этому миру. В противном случае ты натолкнулась бы на стену, и этот мир отверг бы тебя. Ты могла разбиться. Портал мог ударить тебя огромным разрядом энергии.
- Да ладно, пап, - я откусила третью грушу. - Всё нормально, и я жива и невредима. Можно я теперь поживу у тебя? Там, в нашем мире, я никому не нужна, у меня только временная комната в общаге.
- И ты сможешь каждый день видеть Влада рядом с другой женщиной, его женой? Ты знаешь, что он скоро женится на Арианне? Бедный Торис! Он готов на всё ради неё!
- Торис её любит? Но почему тогда на ней женится Влад?
- Дочь, это политика. Иначе королём по закону станет милорд Вернер, если Влад откажется от трона. А в том случае, если он станет холостым королём, не будет иметь реальной власти, и опять королём фактически становится милорд. Да и положение в обществе обязывает. Ты Владу здесь не пара, хоть и дочь магистра. А Торис - всего лишь капитан охраны портала, и не пара принцессе Арианне. Вот ты и Торис - одного поля ягоды. И парень он хороший.
Я вздохнула.
- Верю, хороший. Но я Влада люблю. У нас сын.
- Даже если что-то или кто-то заставит Арианну отказаться от короны, есть ещё три инфанты, её сёстры.
Было очень грустно. Но я всё равно останусь здесь, в Дейрике. У меня теперь есть сын. И я нашла отца! Я сильная, я выдержу...
Милорд Вернер
Милорд уже много месяцев чувствовал себя отвратительно. Хороших лекарей в Дейрике он найти не мог, те прятались, кто где успеет. Милорда в Дейрике народ не любил. К магистру Анатолю милорд не стал бы обращаться даже под угрозой смерти. Аристократическая гордость не позволяла обратиться к дикарю, тем более давнему врагу.
С захватом трона у милорда ничего не вышло, слишком долго, благодаря магистру, прожил тщедушный король Мирослав. И слишком щедр был он при жизни на проявление доброты и милосердия. Все подданные, от двора до низших крестьян, его боготворили. Охрана короля была безупречной. Неподкупной! Но человек пять приближённых короля милорд Вернер отравить сумел. Собственноручно. И не попался!
Принц Владос стал художником. Он настолько полюбил мир под названием Земля, что хотел там остаться навсегда. Милорду Вернеру это было на руку. Он даже начал симпатизировать мальчишке.
Но когда умер Мирослав (милорд здесь не причём!), он был вынужден под бдительным оком придворных юристов и политологов сообщить Владу, что он может занять трон. Скрепя сердце, Вернер вызвал принца и в таком тоне с ним поговорил, что Владос от этих завуалированных тонких оскорблений и от шокирующей новости о смерти Мирослава едва не отказался от трона. Милорд возликовал, но просчитался: юрист зачитал Владу завещание дяди. Тот завещал ему и страну, и портал между мирами, принять которые наследный принц должен был в обязательном порядке. Неподчинение воле покойного короля было нарушением закона Дейрики и влекло за собой военный трибунал.
У милорда Вернера оставалась только одна зацепка: неженатый король не имел абсолютной власти и должен был учитывать во всём мнение советника, коим и был сам милорд - по своему родственному королевскому положению.
А если Владос посмеет нарушить сие положение вещей и женится, то выбор у него будет невелик. В Дейрике есть один-единственный род Аварес, где можно найти принцессу, подходящую по общественному положению для короля. Принцесс в этом семействе четыре, и все глупые, взбалмошные и стервозные. И насколько знал милорд Вернер, на Земле Владос успел влюбиться в некую Нику, и скоро у них должен родиться ребёнок. Неужели добрый, ответственный король Влад бросит своего ребёнка на Земле и примет трон с перспективой жить с дурой-королевой? Что ж, малыш, придётся тебе всю жизнь чувствовать себя виноватым, да ещё терпеть рядом с собой противную недалёкую королеву! Скорее всего, Арианну, она старшая из принцесс Аварес. У той, правда, тоже есть "милый друг", капитан Торис. Девчонка, однако, думает, что никто не знает об их делах сердечных. Шпионы милорда не дремлют. Вот и помучайтесь, ребятки! А милорд Вернер тем временем на Землю сгоняет, к лекарям тамошним. Уж очень отвратительное самочувствие.
Арианна
Цыганки выкручивали руки светловолосой девушке в странном, каком-то средневековом платье из жёлтого шёлка.
- Оставьте меня в покое! - кричала та. - Нет у меня золота!
- Э-э! - вышедший покурить на крыльцо охранник ломбарда увидел их недавнюю клиентку, которая продала пару золотых монет. Цыганки-воровки, как их не гоняй, вечно крутятся там, где есть скупка золота. Вот и девушку решили грабануть. - А ну, я вас!
Цыганки нехотя отпустили девушку. Та поправила пышные рукава, отряхнула платье и гордо, по-аристократически, вскинула голову.
- Принцесса,- пробормотал охранник обалдело.
- Почти королева, - ответила девушка. - Не проводите до трапезной?
Когда подошли к концу вторые сутки, а портала всё не наблюдалось, Арианна начала волноваться. Неужели девчонка Влада оказалась не аномалом, и установка перестроилась и поменяла их местами - насовсем? Принцесса впала в настоящую панику. Сердце билось о грудную клетку, как раненная птица, Арианна задыхалась, словно в лёгких кончился воздух, её бросало то в жар, то в холод.
Кто-то вызвал "скорую", увидев лежащую на тротуаре девушку.
- Ну вот и славно, - услышала, очнувшись, Арианна. - Ничего, это просто обморок. Ты не беременна?
На неё смотрел человек в очках и белой хламиде, на шее у него висела резиновая трубка с какими-то присосками.
"Лекарь", - поняла девушка.
- Ты не беременна? - переспросил лекарь. Арианна задумалась. А вдруг Торис...
- Ладно, полежи пока, - лекарь пересел на другую кровать.
В зале, где стояли кровати, не было дверей, он был вытянутый и узкий, как коридор. Впрочем, это и был больничный коридор, в палатах мест не оставалось. На соседней кровати, куда пересел лекарь, лежал солидный мужчина в бархатной сорочке с кружевами. Его лица Арианна не видела. Но услышав его голос, почувствовала леденящий страх, сковывающий похлеще "чёрного льда" магистра: это был милорд Вернер! Вот где встретились! Как он тут оказался? Неужели следил за ней? Как хорошо, что она не стала отвечать на вопрос лекаря, не подала свой голос! Иначе милорд бы её вычислил. Может, он пока не знает, что она рядом с ним? Арианна затаилась, спрятавшись за спинку кровати, чтобы милорд не мог её увидеть.
Впрочем, милорду было не до сбежавших принцесс-авантюристок. Лекарь сообщил тому, что у него неизлечимые метастазы, и жить ему осталось от силы два месяца! Милорд зарыдал и схватил лекаря за грудки. Арианна под шумок тихо выскользнула и добралась до туалета. Здесь и застал её портал.
Ника
Арианна объявилась во дворце через два дня, вся какая-то бледная и помятая. Портал для неё монтировал Влад вместе с Торисом - куда же без него? Он чуть весь дворец не снёс за двое суток своими переживаниями по поводу этой особы. Она буквально вывалилась из портала - на руки Ториса. Тот не спешил её отпускать, пока не стало неудобно продолжать объятия, о которых якобы никто не догадывается. Арианна смотрела в его глаза, улыбаясь, потом что-то тихо сказала. Торис завопил какой-то боевой клич и снова схватил принцессу. Влад хмыкнул и посоветовал:
- Имя выбирайте, смотрите. Чтоб для принца было. Эрик - занято.
- Во вневременье всю политику, - сказала Арианна. - То, что я узнала на Земле, меняет всю ситуацию. Милорду жить осталось два месяца.
- Два месяца-то мы потерпим этого злобного родственника, - сказал Влад.
- А потом давай закон придумывай новый, чтобы всем нам хорошо было, понял? - заявила Арианна. - Не вы одни с принцем теперь. Мы с Торисом тоже. Скоро. Кузены...