Аннотация: Практически полностью изменена с середины (21.02.2013)
В просторном зале на троне, вырезанном из солнечного дерева, сидел в задумчивости мужчина. Лицо его было скрыто от посторонних взглядов черной, расшитой серебром маской. Длинные белоснежные волосы мужчины на затылке были заплетены в тугую косу и лишь единственная черная прядь, слишком короткая для того, чтобы ее можно было вплести в прическу, свободно ниспадала до мочки его чуть заостренного к кончику уха. Сквозь прорези в маске рубинами мерцали в свете магических фонарей миндалевидные алые глаза.
Мужчина был облачен в черное, расшитое серебряными птицами, одеяние, перехваченное на талии широким серебряным поясом. Босые ступни его ног касались прохладной шелковой поверхности подушки.
Мужчина был невесел: только что его навестил один из Глаз с прескверным известием: тот парень, Итес, сбежал, убив палача.
'Я столько времени потратил на то, чтобы изловить его, но парень смог сбежать даже тогда, когда возможности для побега, казалось бы, не осталось', - с деланным равнодушием думал Император, поглаживая подлокотники трона, что были выполнены в виде фениксов. Пальцы мужчины чувствовали каждое перышко, вырезанное лучшим мастером по дереву, воистину знатоком своего дела. Взгляд же его блуждал по залу, вновь и вновь изучая и узнавая легенды Халы, вырезанные в дереве и вытканные на многочисленных льняных полотнах. Наконец, он посмотрел в окно и вздохнул, усмотрев там лишь тьму наступившей ночи.
Дверь вдруг бесшумно отъехала в сторону, и на пороге появился мальчик десяти лет. Его рыжие волосы были взлохмачены и смешно торчали в разные стороны, на усыпанном веснушками личике четко выделялись зеленые, как весенняя листва, глаза, а на чуть пухлых губах играла озорная улыбка. Разувшись, мальчик прошел в зал и направился к Императору.
-Опять сбежал от няни? - мужчина улыбнулся, когда мальчишка приблизился к нему. Паренек весело кивнул и, не дожидаясь приглашения, взобрался на колени Императора.
-Она опять хотела заставить меня чистить зубы той ужасной пакостью, - пожаловался он.
Император рассмеялся, запустив пальцы в волосы мальчишки.
-Воот оно что, - все же сказал он с теплой улыбкой, которую, впрочем не было видно за маской.
-Ага! А еще она говорит, что пакость - это я! И что кошку к собакам тоже я принес! И что это я взял тот вкусный вишневый пирог с кухни, который специально для меня приготовила кухарка Нэя! И что... - мальчик остановился и отвел хитрый взгляд в сторону, ощутив, как сотрясается от едва сдерживаемого смеха грудь Императора. - Ну, в общем, ты понял... - уже чуть более смущенно закончил он.
-Так вот, какие приключения ты пережил сегодня, - мужчина все еще тихо смеялся. - Эх, Калеб, знал бы ты, как хорошо на душе становится, когда ты рассказываешь мне все это!
-А я знаю! - мальчишка поднял на него глаза и хитро подмигнул ему, повозившись на его коленях и устраиваясь поудобнее. Император следил за мальчонкой теплым нежным взглядом. Он относился к нему как к сыну еще с самой первой их встречи, и мальчик отвечал ему тем же.
Некоторое время они молчали, просто наслаждаясь тишиной и прохладным ночным воздухом, врывавшимся через открытые окна и шевелившим легкий тюль. Первым тишину нарушил мальчик:
-Пап, а почему ты носишь маску?
-Потому что не чистил зубы и теперь мне стыдно, - самым серьезным тоном ответил Император.
-А если честно? - не поверил паренек, недовольно взглянув на приемного отца.
-Ох, Калеб, - голос мужчины как-то сразу сделался усталым. - Я и сам уже не знаю, зачем это все. Я сам запутался, но обещаю, - он осторожно взял мальчика за подбородок, глядя ему в глаза, - что когда я разберусь в себе - сразу тебе все расскажу.
-Точно-преточно? - глаза Калеба заблестели.
-Слово Правителя, - торжествующе ответил Император и одним легким движением снял маску, отложив ее на край подлокотника. Теперь можно было увидеть его лицо. Он был еще совсем молод на вид - не больше двадцати пяти лет. У него были тонкие белые, как его волосы брови, густые черные ресницы, аристократический нос, тонкие чувственные губы и немного выпирающий вперед подбородок, говорящий о жесткости и непреклонности своего владельца.
Калеб довольно улыбнулся и тут же схватил маску и надел ее на лицо, вцепившись пальчиками в ее края.
-А ты ведь не всегда носишь такие, - заметил он, снимая маску. - Я помню, у тебя есть еще другие...
-Открою тебе страшную тайну, мой проницательный друг, - Император наклонился к уху паренька и понизил голос. - Я одел ее специально для того, чтобы ты меня не узнал.
Мальчонка прыснул со смеха и дернул отчима за черную прядь у виска.
-Как же! Тебя невозможно не узнать, отец, - заметил он. - Такой шевелюрой, как у тебя не сыщешь никого в Империи!
-Да? - деланно огорчился мужчина. - Что ж, тогда придется обриться налысо...
Калеб задумчиво посмотрел на Императора и покачал головой.
-Не, не надо. Тебе не пойдет. Пусть монахи налысо бреются! - заключил он, а потом вдруг глаза его в предвкушении сверкнули. - А ты мне обещал сегодня сказку рассказать!
-Да неужели?
-Ага! Ты слово Императора давал!
Мужчина со смешком потрепал мальчонку по волосам.
-Никогда не верь тому, что обещают власти! Особенно тем, кто носит маски. - Сказал он серьезным тоном, однако же в глазах его заплясали огоньки.
-А я и не верю, - мальчик покачал головой и теснее прижался к Императору. - Я верю только своему отцу. Ну, так что, будет сказка на ночь или мне опять выслушивать глупости этой старушки?
-Ну, раз не веришь своему Императору, то ничего я тебе как Император не расскажу. А вот как отец... - он посадил мальчонку рядом с собой на трон. - Как отец, я поведаю тебе историю об одной маленькой, но очень вредной зубной фее...
Спустя четверть часа сказка сделала свое дело, и Калеб, устроив голову на плече отца, забылся сном. Мужчина с улыбкой поднялся на ноги, взял сына на руки и, вновь надев свою черную маску, понес его прочь из тронного зала, в стенах которого жил Ветер.
У самых дверей он столкнулся со старой няней. Она, охнув, отступила и принялась раскланиваться:
-Простите, Светлейший, я чуть было не...
-Помолчи, женщина, - Император поморщился и крепче прижал сына к себе. - Лучше возьми обувь Калеба и следуй за мной.
-Как прикажете, Светлейший.
Они шли молча, но старая женщина, казалось, все время хотела что-то сказать. С каждым шагом тишина все сильнее давила на Императора и, наконец, не выдержав, он разрешил ей говорить.
-Ваше светлейшество, я совсем не знаю, что делать с этим несносным мальчишкой! - запричитала она тут же. - Сегодня он стравил кошек и собак во дворе, украл пирог, что Нэя приготовила на десерт для королевского стола, а вечером он наотрез отказался мыться и чистить зубы!
-Он ребенок, - тихо сказал Император, неспеша поднимаясь по лестнице, что вела в апартаменты Калеба, - а вы - взрослая женщина. Вы должны сами решить все проблемы.
-Но я не знаю, что делать!
-Если бы я сомневался в вас, вы бы не были няней моему сыну.
Эти слова правителя заставили няню замолчать и задуматься. Оставшийся отрезок пути они прошли в тишине и, когда Император, уложив мальчика на постель, уходил, то сказал:
-Насчет проблемы с чисткой зубов можете больше не беспокоиться. С завтрашнего дня, вот увидите, Калеб без ваших напоминаний отправится к умывальнику с зубной щеткой в руках.
С этими словами он покинул комнату сына и тихо прикрыл за собой дверь. Из комнаты ему вслед донеслись слова благословления и пожелания долгого правления. Император лишь покачал на это головой и начал неспеша спускаться по лестнице вниз, в центральную залу дворца. Деревянная лестница чуть поскрипывала под его босыми ногами, но в целом больше ничего не нарушало тишину погрузившегося в сон замка.
В центральной зале дворца было тихо и царил полумрак: все освещение сейчас составляли слабо мерцающие масляные светильники на стенах. Император не стал здесь задерживаться и направился в восточное крыло дворца, в свои апартаменты. Попасть туда можно было двумя способами: через дворцовый сад, усаженный всевозможными цветами и деревьями, или же пересечь весь дворец, несколько раз поднявшись и спустившись по длинным лестницам. Император, недолго думая, выбрал первый путь.
В ночи сад благоухал ночными фиалками и табаком. Сладкий аромат разливался в воздухе, успокаивая каждого, кто проходил через него. Луна серебрила листву растений и отражалась в небольшом прудике под Зимним деревом. Император, едва оказавшись здесь, полной грудью вдохнул напоенный ароматами цветов воздух и побрел в противоположный угол сада, туда, где находилась дверь, ведущая в восточную башню. Он пересек деревянный мостик, перекинутый через искусственный пруд с серебряными и золотыми рыбками, прошел по розовой аллее, обогнул красный клен, и, неспешным шагом пройдя по полянке, поросшей земляникой, вошел в башню, чтобы спустя несколько минут оказаться в своем кабинете.
Однако, едва он закрыл за собой дверь и снял маску, едва он подошел к столу, чтобы просмотреть пришедшую корреспонденцию, как в дверь постучали.
'Кого там еще Йору* принесла?' - мужчина отложил письмо с так и не вскрытой печатью в сторону и вновь приложил маску к лицу.
-Войдите, - коротко сказал он вслух, опершись о столешницу.
Дверь бесшумно отъехала в сторону, и в кабинет вошел высокий худощавый мужчина, облаченный в простого кроя черное кимоно, перехваченное на талии черным же поясом. У него были прямые черные, как смоль волосы до лопаток, хитрые темно-карие миндалевидные глаза, крючковатый нос, острый подбородок и жесткие тонкие губы. Плечи мужчина укрыл темно-серой шерстяной накидкой с вышитой на спине окровавленной головой волка. На его поясе можно было видеть длинный изогнутый клинок, а опирался мужчина на черный деревянный посох с алым камнем в навершии. Неспешно пройдя к столу императора, мужчина, наконец, остановился и склонился в почтительном, но далеко не раболепном поклоне.
-Простите за беспокойство, Владыка, - ничего не выражающим тоном произнес он. - Но вороны принесли вести, которые невозможно откладывать.
-Что за срочность, Райвин? - Император снял маску и отложил ее на край стола: он никогда не скрывал своего лица от ближайшего своего друга и советника, помогшего ему получить этот престол.
-Птицы донесли, что в стране неспокойно. - Не выпрямляясь, доложил Райвин. - Они недовольны отсутствием рядом с троном императрицы, вашей жены.
-Недовольны? - Император вскинул вверх тонкую бровь, изобразив крайнюю степень удивления на лице. Уж чего-чего, а такого он не ожидал. Император знал: люди любят его за то, что он избавил их от власти узурпатора, снизил налоги, дал небольшие земельные наделы нищим, построил несколько приютов для сирот и, благодаря увеличению гарнизонов и патрулей, уменьшил количество краж и разбойных нападений на дорогах. И после всего этого люди возмущаются такой малостью, как отсутствие жены!
-Люди никогда не изменятся, - Император обогнул стол и сел в обитое коричневой кожей кресло, сложил руки на груди и тонко улыбнулся. - Они всегда будут чем-то недовольны, что бы ты для них ни сделал.
-Народ достоин лишь своих правителей, - парировал Райвин, выпрямляясь и не без вызова глядя в рубиновые глаза товарища. - Да, ты дал им того, чего они так давно желали, но никто не отменял древних законов и обычаев, которые ты, даже будучи Императором, изменить не в силах. Обязанность жениться - как раз один из таких обычаев. Соблюди его - и твоя репутация в глазах жителей возрастет во много раз и потом еще очень долгое время люди будут счастливы.
-До тех пор, пока не придет время Императрице родить ребенка, - Император хохотнул и потянулся за острым ножом для бумаг, что лежал на краю стола и кивнул другу на кресло напротив себя. - Садись, не стой столбом.
-Девять месяцев - тоже немаленький срок. - Райвин, все-таки сел в кресло, откинувшись на его спинку и поставив посох рядом. - За это время с Императрицей может случиться все, что угодно. Например, неизвестная болезнь, да?
От этих его слов по спине Императора пробежал холодок, а сердце почему-то болезненно сжалось.
-Только не в этих стенах, - холодно отрезал он. - Я женюсь, если того требует народ, но мне нужен список кандидаток...
-Я знал, что вы его потребуете, и уже все подготовил, - Райвин тонко улыбнулся и достал из потайного кармана в рукаве свернутый в трубочку лист пергамента, протянул его другу и, дождавшись, когда тот возьмет его, положил тонкие костлявые руки на подлокотники кресла. Император развернул свиток и положил его перед собой, придавив один край чернильницей, а на другой положив нож. Его рубиновые глаза бегло пробежались по списку, на мгновение удивленно раскрылись, но спустя секунду вновь стали безразлично-холодными.
-Что в этом списке делает Лиатрис? - отсутствующим тоном спросил он, подняв взгляд на Райвина, губы которого растянулись в жуткой улыбке.
-Она - твоя былая любовь, вот я и подумал, что это будет неплохой вариант. - Ответил он, постукивая подушечками пальцев по подлокотнику кресла.
-Лиатрис пропала после пожара, - Император вновь пробежался глазами по витиеватым строчкам на пергаменте. Здесь были имена первых красавиц Халы: принцессы муз - Химеи, принцессы лунных эльфов - Булантрисс (от инд. Луна), принцессы лесных эльфов - Мелатиль (от инд. Цветок Жасмина), наследницы одного из племен оборотней - Аккэлии (лат. Волчица). И в конце списка имен размашистым подчерком было написано имя, заставившее сердце Императора забиться в груди, словно птица в клетке. Лиатрис. Принцесса королевства Хиб. Одна из дочерей тирана, крепко державшего эту страну в омытых кровью руках. Та, на ком он должен был жениться больше полугода назад. И та единственная из королевской семьи, кто спасся от огненного смерча, окутавшего Хаттенлид в начале прошлой зимы. Принцесса, спасшаяся благодаря ему. И, наверняка, ненавидящая его всем сердцем.
-Если вы выберете Лиатрис, мои Ищейки ее быстро найдут и приведут сюда. - Словно бы между прочим произнес Райвин, и эти слова угодили в цель: Император вскинул на советника алые глаза и выпрямился. Он знал, что Райвин никогда не оказывает услуги, если они не помогают ему добиться собственной цели, но эти его слова... слова о том, что Лиатрис, единственная девушка, близости которой Императору так не доставало в последнее время... слова о том, что Лиатрис может вновь оказаться рядом, они подействовали, словно кружка крепкого вина. Эта мысль опьянила всегда осторожного Императора, и тот, не дожидаясь, пока волна воспоминаний покинет голову, кивнул.
-В таком случае мне потребуется от тебя кое-что, - Райвин ждал этого ответа и в предвкушении облизнул губы, сжал костлявыми пальцами древко посоха и направил пульсирующий алым светом камень в лицо товарища. - Как обычно, когда я исполняю твои желания, мой друг. Немного твоей Силы.
-Хорошо, - Император кивнул и закрыл глаза. И тут же ощутил обжигающее касание раскаленного камня к своему лбу. Волна жара мгновенно пробежала по его телу, сменившись волной пробирающего до костей холода. И вместе с теплом мужчина ощутил, как тело его покидает и частичка души. Еще одна. Первую он отдал за спасение Лиатрис из горящего города, теперь же он делает это ради того, чтобы ее вернуть.
Закончилось все быстро. Довольно скоро Райвин отстранил ярко сверкающее навершие посоха от лица Императора и поставил его рядом с собой, не без самодовольства посмотрел на поникшего в кресле и тяжело дышащего мужчину и сложил руки в замок на груди.
-Считай, что Лиатрис шьет тебе свадебное одеяние, - сказал колдун, закинув ногу на ногу. - Будут ли еще какие-либо распоряжения? Сейчас я бонусом готов выполнить любой твой каприз, мой друг.
Император поднял голову на Райвина и тяжело кивнул.
-Отошли пятерых ищеек на поиски того парня, что сбежал сегодня вечером. Мне нужно с ним поговорить. Только, - он остановился, чтобы передохнуть немного и заодно сбросить оковы усталости, что вдруг навалились на его плечи, - постарайся сделать так, чтобы твои недоящеры его не ранили.
-Как скажете, мой Император, - Райвин, сохраняя все ту же злую усмешку на лице, встал, поклонился и, опираясь на свой неизменный посох, вышел из кабинета, оставив правителя Хиб в одиночестве.
Едва колдун вышел, как Император закрыл глаза, силясь остановить головокружение и побороть подступившую слабость, но плата в этот раз оказалась слишком велика: после нескольких тщетных попыток побороть усталость Белый Император Хиб погрузился в сон без сновидений.
Райвин, выйдя из Императорского кабинета, остановился и плотоядно улыбнулся, накрыв слабо пульсирующее навершие посоха рукой. Камень был горячим, как и в тот, прошлый раз, когда Император отдал ему частичку своей Силы и молодости.
Любовь. Она творит с людьми невообразимые вещи. Даже с такими, казалось бы, неприступными и расчетливыми, как Император Хиб. Люди готовы пожертвовать собой ради любимых, отдать свою жизнь, силу и власть. И все это ради чего? Ради того, чтобы любимый человек улыбнулся им! Это глупо. Любовь когда-нибудь погубит мир. Но она прекрасна. Так же прекрасна, как рассвет или закат, такая же яркая и теплая, как солнечный луч и такая же притягательная для сил Тьмы, как свет фонаря для мотыльков. Любовь загубила уже не одну цивилизацию, поставила под угрозу вымирания не один народ, но люди, да что там люди, даже эльфы, музы, оборотни и прочие, они продолжают слепо следовать ее заветам! А такие, как Райвин, этим пользуются.
В этот раз колдун взял куда больше сил у Императора, чем раньше, и теперь его жизненная энергия бурлила в иссохшем теле темного мага, наполняя собой и продлевая его существование еще на долгие, долгие годы. Она кипела в жилах, требовала себя растратить, отдать в дар Владычице, но Райвин сдерживался: сначала он должен выполнить то, что пообещал Императору, а потом уже перейти к осуществлению своих замыслов.
Несмотря на свою проницательность, Император даже не догадывался, чем занимается в свободное время его ближайший товарищ и советник, а сам Райвин предпочитал не распространяться на этот счет. Занятия темной магией никогда не были в почете, а с воцарением на троне Хиб нового правителя, они и вовсе попали под строжайший запрет, и каждый, кто совершит хотя бы один темный ритуал, карается сожжением на костре. На костер Райвин, естественно, не хотел, поэтому прикрывался благими намерениями. Такими, как, например, возвращение любимой девушки.
Колдун убрал с лица улыбку и, приосанившись, пошел прочь от дверей императорского кабинета. Опираясь на посох, он не спеша шел по темным, освещенным лишь редкими волшебными огоньками, коридорам, рассеянно кивая встречным гвардейцам, совершающим ночной обход. Не выходя из восточного крыла дворца, он спустился по крутой винтовой лестнице в подземелье, некоторое время бесшумно ступал по каменным коридорам, то и дело прислушиваясь: не идет ли кто за ним. Но вокруг было тихо, словно в императорской усыпальнице. И тогда, остановившись у одной из ничем не примечательных серых стен, Райвин нажал на чуть выступающий камень. Раздался пронзительный скрежет, и в стене открылся узкий темный проход, в котором и скрылся колдун.
Оказавшись в темном помещении, мужчина остановился и хлопнул в ладоши. Тут же на стенах зажглись десятки светильников, осветив помещение мягким золотым светом. Это оказалась тайная лаборатория колдуна, о которой никто, даже сам Император не знал. Комната имела форму круга. Пол ее был выложен бежевым мрамором, на котором четко угадывались рисунки каких-то алхимических и магических формул. Низкий потолок помещения был местами закопчен, но в целом имел ровный молочно-белый оттенок. У серых каменных стен стояли заставленные множеством склянок столы и алхимическая лаборатория, одна стена была целиком занята стеллажами с древними редкими и не очень книгами и свитками, а в центре комнаты стоял огромный черный чугунный магический котел, в котором чуть поблескивала вода.
Колдун, закрыв дверь, подошел сначала к книжному стеллажу, пробежал взглядом по запыленным книгам, перебрал пальцами несколько свитков и, отобрав необходимые записи, прошел с ними к своему письменному столу, где принялся внимательно их изучать. Четверть часа простоял он, согнувшись над записями, и, наконец, победно улыбнувшись, отодвинул в сторону книги, оставив перед собой лишь древний потертый свиток.
'То, что нужно', - с мрачной улыбкой подумал Райвин и несколько раз пробежался глазами по строчкам заклинания, запоминая сложную магическую формулу. После колдун прошел к котлу, бросил в него какие-то травки, извлеченные из рукава кимоно, и принялся гортанным голосом читать заклинание, водя над поверхностью темной воды руками. Поначалу ничего не происходило, но когда последние слова заклинания замерли в воздухе, в комнате вдруг резко похолодало. Поверхность воды в котле покрылась тонкой паутиной льда, который становился тверже с каждым мгновением до тех пор, пока в нем не отразилось лицо колдуна.
-Лиатрис, - нараспев произнес Райвин, и поверхность льда вдруг помутнела, словно подернутая пеленой, а после на ней начала проявляться картина действий, которые происходили куда как дальше Хаттенлида, на самом Западе Империи Хиб...