Что будет, если у рожденного для неба отобрать крылья? Каким он станет, если заставить его попирать ногами землю и навсегда позабыть радость полета? Будет ли он благодарен или же захочет отомстить? Будет ли он рад этому или же проклянет тех, кто лишил его возможности летать?
Возможно, кто-то бы не придал этому значения, но не Тианьши. Этот свободолюбивый народ поднебесья, рожденный для неба и живущий там всю свою историю, эти существа дорого бы отдали свои крылья.
Живущие в парящих городах, с красотой и величием которых не сравнилась бы ни одна постройка земных жителей, Тианьши не знали войны. Здесь, на высоте полета дракона, они были неуязвимы для стрел эльфов, топоров гномов, мечей людей и копий змеиного народа. Лишь драконы из всех населяющих Халу существ могли нанести вред Тианьши, но древний, как мир, договор обязал их поддерживать друг друга.
Но было в небе что-то, представлявшее ярую угрозу покою крылатых людей - воздушные пираты. Их огромные корабли бороздили небесные просторы, черные паруса трепетали на ветру, а на борту каждого корабля набиралось, порой, до сотни отъявленных головорезов, представителей самых разных рас - от людей и гномов до вольных драконов.
Пираты всегда нападали внезапно, среди ночи, бесшумно подбираясь к спящим городам. И беда была тем, кто не смог спастись во время налета.
Олессан был еще совсем юн, когда пираты пришли в его селение. На небольшой городок, в котором он жил, напали ровно в полночь, когда все его жители спокойно спали в своих домах. Низкий гул горна пробрался в сны крылатых, пробуждая их, выгоняя на улицу и заставляя опрометью броситься врассыпную, оставив весь скарб на поживу пиратам.
Олессана, помнится, тогда растолкал отец. Он схватил мальчика за руку, быстро вывел из дома, что-то говоря на ходу, но сонный паренек мало понимал, чего от него хотят. Но едва переступив порог дома, мальчик увидел ужасающую картину: дома вспыхивали один за другим, небо заволокло дымом, в котором мелькали крылья тианьши, в воздухе свистели стрелы и арбалетные болты, какие-то странные бескрылые создания с боевыми кличами выбивали двери домов, насмерть разили попавших под руку сородичей Олессана и тащили куда-то мешки, наполненные драгоценностями и просто ценными вещами. Воздух был наполнен гарью, криками убегающих, стонами умирающих и победными воплями нападающих существ.
Олессан смотрел на это, не смея оторвать глаз, словно завороженный глядя на происходящее и не двигаясь с места. Отец тянул его за руку, но мальчик отмахнулся от него. Отец что-то кричал, но мальчик лишь рассеянно повел головой. И тогда отец, что-то гневно прокричав, расправил крылья и взмыл в небо, чтобы тут же оказаться сбитым горящей стрелой. И полный боли вопль умирающего отца, пробравшийся в самое нутро мальчика, привел его в чувство. Олессан вздрогнул и прижался к стене дома. Постепенно его начала наполнять паника. Она закралась в самые темные закоулки его души, парализовала мозг и заставила пойти на необдуманный поступок: позабыв о том, как погиб его отец, мальчик раскрыл некогда золотистые, а сейчас покрытые слоем сажи и пепла крылья и взмыл в небо.
Горящий город стремительно удалялся, вслед Олессану неслись стрелы, но ни одна из них не смогла достичь цели. Впереди были видны крылья собратьев, они быстро поднимались и опускались, унося своих носителей все дальше, к ближайшему городу, где их смогут принять. Юный тианьши поспешил за сородичами, но внезапно сильный порыв ветра сбил его, и мальчик, не удержавшись, с кувырком отлетел назад, а когда восстановил равновесие, встретился взглядом с золотыми глазами дракона.
Это была их первая, судьбоносная встреча. Но именно из-за нее все дальнейшее будущее мальчика пошло под откос. Дракон вдруг усмехнулся, обнажив два ряда белоснежных острых клыков, изящно изогнулся и стремительно метнулся к Олессану, сгреб его мощными лапами и, прижав к себе, начал стремительно опускаться.
-Нет, не туда, ты несешь меня не туда, - мальчик пытался вырваться, но дракон, сминая хрупкие крылья, лишь крепче прижимал его к себе. - Не туда! Унеси меня прочь, пожалуйста!
-Прочь? - насмешливо прошипел дракон. - Почему это я должен тебя слушать?
-Потому что ты нарушаешь договор! - кричал мальчик, с трудом перебивая шум ветра и с ужасом глядя на приближающийся город. - Договор между Вольными и Тианьши!
-Я - пират, - молвил дракон в ответ. - И никаких договоров с вами не заключал. Так что молчи, если не хочешь, чтобы тебя съели.
Мир мальчика после этих слов рухнул окончательно. Олессан не мог понять: что такое благородное создание, созданное богами для защиты слабых, делает среди разбойников, без сожаления отбирающих жизни? Паренек бился в лапах дракона, но тот вовсе не обращал на это внимания.
Наконец они опустились на мощеную белым мрамором городскую площадь, где собралось, по меньшей мере, три дюжины пиратов. Все они были вооружены до зубов, все они держали на плечах увесистые мешки и все они, ухмыляясь, смотрели на дракона. Тем временем змей бросил мальчика на землю и придавил мощной лапой, дабы тот не вздумал убежать.
-Тридцать восьмой на сегодня, - громко объявил он, и пираты нарочито восторженно закричали, поздравляя дракона с новым рекордом. Когда шум стих, змей убрал лапу с несчастного мальчика, и тот медленно сел, мутным и безразличным взглядом обводя площадь. В отдалении Олессан заметил скованных цепями тианьши и понял, что отныне его место - среди них.
-Вставай, - кто-то дернул его за руку, рывком поднимая. Мальчик перевел взгляд на говорившего и чуть склонил голову, разглядывая стоявшего перед ним парня: совсем еще молодой - не больше восемнадцати лет, - высокий, жилистый, с коротко стрижеными волосами цвета воронова крыла и большими, цвета расплавленного золота, глазами.
"Дракон", - успел подумать мальчик, прежде чем его грубо толкнули в сторону пленных.
-Сам пойдешь или мне тебя пинками довести? - голос был груб, но Олессан смог уловить нотки фальши, поселившиеся в нем.
-Сам, - выдавил из себя юный тианьши и медленно, опустив голову и волоча за собой крылья, пошел к толпе закованных сородичей. Там его с пристрастием осмотрели, сняли с шеи тонкую золотую цепочку с кулоном в виде перламутрового пера и, одев вместо нее тяжелую цепь и заковав руки и ноги в кандалы, повели прочь из горящего и теряющего высоту города.
Едва ступив на корабль, мерно покачивающийся в воздухе, мальчик оступился и упал, увлекая за собой еще двух тианьши. Раздались гневные окрики разбойников, а в следующее мгновение в воздухе просвистел хлыст и коротко обжег Олессана по лицу. Паренек вскрикнул, хотел, было, схватиться за ушибленную щеку, но его резко подняли на ноги и толкнули вперед.
-Всех в трюм, - послышалась команда главаря. - Оставьте мне только этого. С остальными разберемся позже.
Олессан поднял голову и посмотрел на капитана, и холодок тут же пробежал по его спине: этот страшный бородатый человек говорил о нем, об Олессане.
Мальчик топтался на месте, наблюдая за тем, как один за другим его сородичи скрываются в трюме корабля, и страх все сильнее сковывал его сердце. Наконец, на палубе не осталось никого, кроме него и капитана. Команда корабля занималась другими делами, поспешно подготавливая судно к отплытию.
-Подойди сюда, не стоит мешаться под ногами моих парней, - мягко сказал капитан корабля, но темные глаза его были холодны. Мальчик не осмелился противиться приказу. Медленно, с трудом переставляя ноги, он двинулся к капитану. Золотые крылья тяжким грузом волочились за ним. Наконец, он остановился и снизу-вверх посмотрел на мужчину, ожидая чего угодно, но только не предложения свободы.
-Это так грустно, когда столь юный мальчик попадает в руки страшных бесчестных бандитов, да, мой юный друг?
-Я вам не друг, - эти слова сами собой сорвались с языка, однако, ничуть не разгневав капитана корабля.
-А кто ты мне? - мужчина усмехнулся и взял мальчика за волосы, до боли натянув их. - Брат? Враг? Или, быть может, любовник?
-Никто, - простонал мальчик.
-Никто, значит, - капитан отпустил его и прошел к борту корабля, поманил паренька к себе. - Ты мне не никто, мой мальчик. Ты - мой пленник, мой раб. Я могу сделать с тобой, что захочу. А ты обязан исполнять все, что я тебе прикажу. Ты меня понял?
-Понял, - мальчик приблизился к капитану и тот положил тяжелую руку ему на плечо.
-Хочешь узнать, что с тобой будет, если ты меня ослушаешься? - спросил мужчина почти нежно.
-Что? - без каких-либо эмоций в голосе проговорил Олессан, опустив голову.
-Я дам тебе свободу, - последовал ответ.
-Свободу? - мальчик резко вскинул голову и с надеждой в глазах посмотрел на капитана.
-Именно, мальчик мой, - пальцы мужчины любовно коснулись золотистых перьев на крыльях Олессана. - Только я сначала все до одного выдерну твои прекрасные перышки, потом прикажу одному из своих головорезов медленно отрезать тебе сначала одно крыло, а когда боль пройдет - собственноручно отрежу второе твое крылышко, а потом самого тебя сброшу за борт.
Все эти жуткие вещи он говорил медоточивым голосом, перебирая перья Олессана, а когда закончил, резко выдернул одно из них. Мальчик вскрикнул от боли и отпрыгнул в сторону, прижавшись к самому борту и со страхом в глазах глядя на своего мучителя. Он должен был что-то сказать, но не мог: слова тяжелым комком застряли в горле, а глаза щипало от сдерживаемых слез. Паренек не понимал: за что этот человек так сурово с ним обходится? Почему именно он, Олессан, попал в его лапы и вынужден теперь терпеть боль и унижение?
Он провел золотистым перышком по раненой щеке Олессана, отчего тот зажмурился и закусил губу.
-Но зато у твоего положения есть одно преимущество, - продолжил капитан таким голосом, словно это должно было как-то обнадежить паренька. - Никто из команды этого корабля не посмеет и пальцем тебя тронуть. Пока я этого не позволю, конечно. А теперь, - он обнял мальчика за плечи, - идем, я покажу тебе, где ты будешь жить, и объясню твои обязанности. - И добавил куда-то в сторону: - Что встали, мартышки облезлые? Отчаливаем! Поднять паруса! Курс на юго-запад!
Корабль назывался "Капризная дева". Это был огромный трехмачтовый фрегат, оснащенный тремя десятками двенадцатифунтовых пушек на каждой из двух орудийных палуб. Его обслуживали не менее трех десятков матросов за вахту. Все они трудились не покладая рук в течение всей вахты, по окончании которой отправлялись на бак либо в кубрик пить заслуженный ром, играть в кости и спать, или крались в трюм, к заточенным там пленникам, чтобы поразвлечься.
Олессан довольно быстро привык к жизни на корабле. И пусть зачастую обязанности его были не из приятных, но это было лучше, чем ожидать своей участи в вонючем сыром трюме. Все чаще мальчик утешал себя тем, что он сыт и находится в тепле, но с каждым разом эти мысли становились все менее утешающими.
Время шло. Корабль бороздил небесные просторы, иногда натыкался на небольшие парящие городки тианьши и тогда вновь пополнял свои запасы провизии и драгоценностей, а так же набирал новых рабов. Все нападения Олессан просиживал в каюте капитана, безмолвно моля богов послать ему и его народу спасителя, который сотрет "Капризную деву" и ее команду с лица мира. Но боги не отвечали ему. Капитан возвращался в каюту, долго и в красках рассказывал Олессану об очередном удачном грабеже, а после, выпив бутылку рома, засыпал, оставив Олессана коротать ночь на холодном полу, прикованным к ножке кровати. Зато наутро капитан рвал и метал. Похмелье, что снедало его тело, заставляло мужчину идти на такие поступки, о которых нормальный человек не мог даже помыслить. И в такие моменты Олессан мечтал отделаться легкими ушибами, но никак не переломами и вывихами.
За время "плавания" мальчик успел подружиться с коком, который периодически подкармливал его, с юнгой, веселым мальчишкой четырнадцати лет и даже с драконом. Последний чаще пребывал в своем человеческом облике и проводил время с моряками или капитаном, обсуждая планы на будущее. Олессан недоумевал: как рожденный летать может проживать свои дни на каком-то судне, пусть и воздушном? Но ответа он так и не нашел.
Дракона звали Альминант. Капитан чаще звал его Альми, на что дракон всегда корчил недовольные рожи, но терпел. Ему действительно было всего лишь восемнадцать лет от роду. Родился он на корабле (по словам Альминанта, яйцо, в котором он был, оказалось среди прочих награбленных у тианьши ценностей) и провел всю свою жизнь здесь. Капитан, которого, к слову, звали Солло, заменил ему отца, вырастив настоящего пирата, не знающего других законов и правил, кроме пиратского кодекса. Дракон был главным козырем "Капризной девы" и выходил "на сцену" в самый решающий момент битвы, напрочь выбивая соперников из колеи. Он не знал пощады. Сердце Альминанта было жестким, а голова - холодной. Но, тем не менее, он успел привязаться к Олессану. Временами они подолгу разговаривали, стоя на носу корабля. Альминант делился своими переживаниями и мечтами с мальчиком, а сам Олессан плакался ему в жилетку, рассказывая, как ему не хватает дома, отца, неба. В таких случаях Альминант замолкал, и Олессан ощущал чувство вины, захлестывающее его.
Солло до поры не знал об этих беседах юного тианьши и молодого дракона, а когда кто-то из команды донес на них, был громкий скандал, после которого мальчик три дня просидел на одной воде, прикованный к ножке капитанской кровати. Альминанту досталось не так сильно, но с тех пор он стал избегать Олессана.
Больше всего юный тианьши боялся надоесть капитану "Капризной девы". Это событие снилось ему каждую ночь, когда он, свернувшись калачиком и накрывшись крыльями, спал в ногах капитанской кровати. И это событие с каждым днем все приближалось.
Однажды, когда они, наконец, причалили к воздушному городу работорговцев (по постройкам Олессан понял, что город этот раньше населяли тианьши), капитан, в числе прочих пленников, вывел мальчика с корабля и повел в сторону огромного шатра, из которого доносились горячие споры.
Однако на середине пути он, обняв мальчика за плечи, свернул в переулок, провел его по крытой досками дороге и оказался перед входом полуразрушенного здания. Здесь, на незнакомом Олессану языке он приветствовал охранника и, тот, добродушно ухмыльнувшись и пожав руку капитану, впустил его вместе с мальчиком внутрь.
В небольшом помещении, собралось примерно с дюжину людей. Все они весело смеялись, пили ром, что-то ели, но все замерли, увидев Солло и худого крылатого мальчика в золотом ошейнике на тонкой шее.
-Солло! Сколько лет, сколько зим! - первым с места подорвался тучный лысеющий мужчина и, сотрясая жирами, двинулся к вошедшим, заключил капитана "Капризной девы" в объятия и смачно поцеловал его в щеку.
-Да, брат, вот и свиделись, - немного отстраненно ответил Солло и положил руку на плечо Олессана. - Я, кстати, к тебе с предложением пришел.
-С предложением, говоришь? - толстяк вытер жирные руки о ярко-желтый бархатный кафтан и широко улыбнулся, обнажив золотые зубы. - Это я всегда готов выслушать. Пойдем со мной. Мальчишку оставь здесь, его никто не тронет.
-Сядь в угол и сиди тихо, - Солло наклонился к уху Олессана и обдал его горячим дыханием. - Попытаешься бежать - эти ребятки быстро тебя прикончат.
Мальчик судорожно кивнул и забился в самый угол душного помещения, закрывшись крыльями от любопытных взглядов посторонних. Солло же вместе с толстяком поднялся на второй этаж.
Спустя какое-то время капитан "Капризной девы" вернулся, держа в руках увесистый мешок золота. Проходя мимо Олессана, он приостановился и кивнул в сторону толстяка, блестящими поросячьими глазками рассматривающего мальчика.
-Это Жиармо. Твой новый хозяин. - Сказал он. - Слушайся его, и тогда, может быть, он тебя наградит.
И, сказав это, Солло ушел, исчез из жизни мальчика навсегда.
Олессан, дрожа всем телом, смотрел на своего нового хозяина, пытаясь предсказать, чего тот от него потребует. Жиармо не заставил долго себя ждать: он с похотливым блеском в глазах поманил паренька, и тот, едва сдерживая дрожь отвращения, соскользнул со скамьи и не спеша направился к нему.
-Чего изволите, мой господин? - Олессан попытался скрыть за этим обращением всю свою неприязнь к стоящему перед ним человеку.
-Твои перышки, - ответил Жиармо, и эти слова, вкупе с блеснувшим в руках толстяка изогнутым клинком, заставили мальчика похолодеть. Солло оставил его здесь умирать.
-Что?! - Альминант ударил кулаком по столешнице и гневно уставился на названного отца. - Что ты сказал?
-Я продал его Жиармо за немалую сумму. - Солло откинулся на спинку стула и пригубил эль из кружки.
-Но зачем? Жиармо - настоящий садист! Он же убьет мальчика! - дракон смотрел в упор на капитана "Капризной девы", стиснув пальцами кружку. - Олессан не заслужил такой участи!
-Если бы ты не сдружился с ним, все было бы иначе. - Холодно ответил Солло, отставив свою кружку в сторону. - Я знаю, что бывает с Вольными, которые нашли своего Наездника.
-Тианьши и Драконы никогда не сотрудничали, ты же знаешь это!
-Равно как и то, что ты - не из тех драконов, которые блюдут традиции.
-Но... отец, ты... лучше бы ты сбросил его за борт! Лучше бы ты заставил меня убить его! Зачем же так? - в золотых глазах дракона блеснули слезы. - Зачем же так жестоко? Он ведь... столько пережил.
И тут настала очередь Солло показать свой гнев. Он медленно поднялся, нависнув над парнем, яростно сверкнул глазами, но тут же вновь успокоился, сел на место и в три глотка допил свой эль.
-Ты стал слишком добрым, мой мальчик, - сказал он, вытерев губы тыльной стороной ладони. - И, думаю, во всем виноват этот пернатый. Верно я сделал, отдав его Жиармо. Сейчас, должно быть, мой товарищ уже ощипал крылышки твоего Олессана, и бросил мальчишку умирать в сточной канаве. Он всегда так делает. Ему нужны перья, и ничего больше.
По мере того, как говорил капитан, гнев в Альминанте закипал и вскоре яростно вырвался наружу. С яростным рыком вскочив, юный дракон опрокинул стол на отца и стремительно выскочил из кабака, а спустя мгновение снаружи послышались испуганные крики горожан и свист ветра. Когда все стихло, Солло поднялся и вышел следом, посмотрел вслед улетающему аметистовому дракону и понял: тот уже не вернется.
Боль стала такой привычной, что Олессану казалось, будто он с ней родился. Память о последних часах была расплывчатой, но неожиданная легкость там, где раньше у него были крылья - вполне реальной.
Его выкинули на городскую помойку, как выкидывают ненужный мусор. Олессан так и лежал там, не в силах пошевелиться: каждое движение причиняло такую боль, что, казалось, будто кто-то заживо снимает с него кожу. Слезы уже кончились, поэтому мальчик просто тихо всхлипывал, желая только одного: чтобы Йору, богиня смерти, пришла за ним как можно раньше и указала ему путь к Реке Вечности. Но Йору не торопилась. Олессан чувствовал ее присутствие, но она, кажется, только играла с ним, касалась его плеча и тут же с мелодичным смехом одергивала руку, отдалялась, а потом заново начинала свою игру.
Солнце не думало садиться. Оно припекало спину, делая боль еще ужаснее и пробуждая жажду. Это было невыносимо, но Олессан продолжал лежать.
Он перестал бороться, едва вступив на борт "Капризной девы". Нет, он перестал бороться еще раньше, когда впервые встретил Альминанта. Именно тогда он, тринадцатилетний мальчик, осознал, что не способен ни на что, именно тогда он подписал себе этот приговор.
-Олессан! - сквозь плотную завесу боли, жажды и отчаяния ворвался в его сознание чей-то голос. - Олессан! Олесь!
Голос доносился сверху, с неба, но мальчик не мог даже посмотреть, кто его зовет: у него не было ни сил, ни желания.
-Олессан! - голос становился все громче. - Я же чувствую, что ты здесь! Ответь!
"Оставь меня в покое", - подумал мальчик, зарывшись лицом в какую-то тряпку.
"Олесь!" - теперь голос звучал не только "снаружи", но и "внутри" головы паренька. И теперь мальчик его узнал: это был Альминант. - "Скажи, где ты, я заберу тебя".
"Я и сам пока этого не знаю", - последовал ответ. - "Скажи мне, где ты!"
"А есть ли от этого смысл?" - горько спросил Олессан, повернув голову набок и покосившись на такое далекое теперь небо. - "Я сломан и выброшен на помойку. Зачем тебе сломанная кукла, когда ты можешь взять другую: новую, красивую, целую?"
"А если мне другая не нужна?" - раздраженно бросил Альминант. - "Никуда не уходи, я сейчас тебя найду".
"Мне даже думать больно, а ты такое говоришь", - Олесь горько усмехнулся.
"Ничего, жить будешь", - последовал ответ Альминанта. - "А теперь, пожалуйста, держись, я уже рядом".
"Я постараюсь", - ответил Олессан, уже чувствуя, как Йору нежно обнимает его за плечи, и даже не пытаясь с ней бороться. Сознание постепенно покидало его, и где-то на самой его границе лишенный крыльев тианьши слышал голос Альминанта, зовущий его по имени...
***
Он пришел в себя, ощутив на губах живительную влагу. Медленно разомкнул глаза, осмотрелся и увидел над собой лицо Альминанта. Дракон обеспокоенно смотрел на Олессана, выжимая из куска ткани ему на губы воду. Заметив, что паренек пришел в себя, Альминант с облегчением улыбнулся.
-Живой, - сказал он радостно. - Слава богам. Я уже думал, Йору тебя не отпустит. Когда я нашел тебя, ты едва дышал и совсем не откликался на мой зов.
Олессан попытался сесть, но боль в районе лопаток заставила его застонать и лечь обратно.
-Лучше бы она меня забрала, - простонал паренек. - Что толку от жизни, когда не можешь летать?
Дракон задумался, печально вздохнул и отвел взгляд.
-Прости Солло за то, что он сделал. Я понимаю, это сложно, но... нельзя держать злость в себе.
-Ну, благодарить мне его и вовсе не за что. Если бы не он, я бы жил себе спокойно с отцом в парящем городе, в будущем унаследовал бы его лавку, завел бы семью. А теперь я кто? Рожденный летать, но вынужденный ползать.
-Ты можешь летать, - дракон с уверенностью посмотрел мальчику в глаза. - Я дам тебе крылья, Олессан.
Мальчик удивленно воззрился на друга, не понимая, к чему тот клонит. Но догадка вдруг пришла в его голову, внеся беспорядок в мысли.
-Ты? Ты хочешь... - выдавил он.
-Да, Олессан, - дракон кивнул, голос его дрожал. - Я, Альминант, нареченный богами как "Попирающий законы", предлагаю тебе, Олессан Рожденный для неба, преступить древний договор, связывающий наши расы, и разделить со мной свою душу до тех пор, пока Йору не призовет одного из нас в свои чертоги.
Олессан во все глаза смотрел на дракона, с торжественным видом произносящего эту речь. Он хотел, было, что-то сказать, но горло вмиг пересохло, а мысли разбежались.
-Ты принимаешь мое предложение? - спросил дракон.
-Д-да, - паренек кивнул, все еще не веря в происходящее.
-В таком случае, Рожденный для неба, услышь мою клятву. Я, Попирающий законы, отказываюсь от своей Воли и Истинного Имени и клянусь связать свою душу с твоей душой, пройти с тобой плечом к плечу весь наш жизненный путь, я клянусь разделить с тобой радость и горе, боль и удовольствие, отдать тебе свои крылья и защищать тебя до последнего удара сердца.
Альминант выжидающе посмотрел на Олессана, и паренек понял, что теперь его очередь говорить. И он сказал:
-Я принимаю твою клятву. И, в свою очередь, отказываюсь от своего Истинного Имени и клянусь связать свою душу с твоей душой, пройти с тобой плечом к плечу весь наш жизненный путь, я клянусь разделить с тобой радость и горе, боль и удовольствие, принять твои крылья и защищать тебя до последнего удара сердца.
Мальчик остановился. Он тяжело дышал, спину жгло от боли, но сейчас не стоило нарушать всю торжественность момента стенаниями и слезами.
-Я принимаю твою клятву, Олессан. Отныне наши имена и наши души едины. - Альминант торжественно посмотрел на Олессана.
-До тех пор, покуда Йору не призовет одного из нас в свои чертоги, - эхом проговорил паренек, ощущая, как жизненная сила вновь возвращается в его тело, а пустота в израненной душе зарастает. Наконец, мальчик сел и оперся о плечо дракона.
-И что мы теперь будем делать, А'нт? - спросил он.
-Мы отправимся в Аль-Хаим, но сначала, если ты хочешь, мы кое-кого навестим.
-Если ты о капитане Солло, то нет. Он остался в прошлой жизни. И теперь нас с тобой ждет новое будущее, прекраснее которого нет ни у кого.