Аннотация: Молодой лорд Янтарного Пламени совершает открытие и получает приказ, от которого нельзя отказаться.
Оглушительный грохот сотряс каменные стены замка Эмберкрост. Посуда на столе заходила ходуном, а тончайшие оконные стёкла завибрировали так, будто готовы вот-вот выскочить.
Лорд Янтарного Пламени отложил в сторону серебряные приборы, промокнул салфеткой густые рыжие с проседью усы, небрежно бросил её на стол и медленно встал. Если бы кто узнал, каких усилий ему стоило сохранять достоинство в такой ситуации, лорду поставили бы памятник.
- Мордрейк, - старый лорд хмуро посмотрел на мажордома: сухого, невысокого и тощего, словно щепка, лысеющего мужчину, замершего справа от парадных дверей. Он говорил спокойно и чётко, проговаривая каждое слово. - Приведи лорда Эйдена в мой кабинет. Сейчас же.
- Да, мой лорд, - Мордрейк коротко поклонился, развернулся и покинул обеденный зал, чеканя шаг.
Старый лорд Янтарного Пламени миновал стол и остановился перед дверьми, закрывшимися за Мордрейком. Лакею хватило одного взгляда серых глаз, чтобы согнуть спину в поклоне. В такой позе он вклинился между лордом и створками и, пятясь, задом открыл их, пропуская того в мрачный коридор замка.
Когда двери за широкой спиной лорда Янтарного Пламени закрылись, прислуга выдохнула и переглянулась.
- Кажется, молодой лорд попал, - громко кто-то шепнул.
- Помянем, - добавил второй голос. Прислуга тихо засмеялась, но тут же спохватилась и засуетилась: никто не хотел попасть под горячую руку лорда Янтарного Пламени.
От взрыва в одной из хозяйственных построек вылетела дверь с такой силой, будто ею выстрелили из пушки. Она со свистом пересекла добрые два десятка метров, врезалась в каменную стену замка и с громким треском разлетелась в щепки. Следом за дверью, уже на своих двоих, громко кашляя от клубов чёрного дыма, из постройки вывалился высокий худощавый мужчина. Под слоем гари на лице невозможно было понять его возраст, но покрытые копотью и обожжённые на концах огненно-рыжие вьющиеся волосы выдавали в нём единственного сына лорда Янтарного Пламени.
Две пожилые женщины, шедшие от погреба к кухне, побросали мешки и кувшины, кинулись к Эйдену. Одна из них поднырнула под руку сложившегося пополам лорда, вторая, причитая что-то о том, что молодой господин совсем себя не бережёт, принялась отряхивать от сажи его одежду и волосы.
- Воды! - прохрипел Эйден, слепо шаря перед собой руками, и тут же захлебнулся кашлем. - Бочку, живо!
Женщины быстро переглянулись, пожали плечами, и поволокли молодого лорда к стоявшей поодаль бочке с водой. Он уже почти перестал кашлять, но лицо, обожженное огнём и горячим дымом, нещадно горело. Впрочем, это ничуть не умаляло его ликования.
Шаг, другой, третий. Женщины оказались слишком слабыми, чтобы быстро дотащить до заветной бочки даже такого тщедушного парня, как он. Но вдруг чьи-то огромные руки подхватили наследника дома Янтарного Пламени под мышки, а через пару мгновений окунули его голову в ледяную, приносящую облегчение обожжённой коже, воду.
И, конечно, именно в этот момент на него напал очередной приступ кашля. Вода через нос и рот хлынула в лёгкие, молодой лорд забарахтался, пытаясь вынырнуть, но руки, словно издеваясь, продолжали его удерживать. Эйден со всей силы заколотил ладонями по бочке. Сильные руки за шиворот вытащили его из воды и неожиданно мягко опустили на четвереньки.
Мордрейк вышел во двор ровно в тот момент, когда здоровенный светловолосый мужчина, гость замка, мокал Эйдена в бочку. Стоявшие чуть поодаль кухарки встревоженно наблюдали за происходящим, но помочь барахтающемуся лорду не спешили. Поэтому и сам Мордрейк решил не торопиться.
Пока мажордом пересекал двор, купание молодого лорда подошло к концу, и светловолосый гость с непроницаемым лицом удалился в направлении двухэтажного главного здания, примыкающего к донжону. Господин Эйден, совершенно не по-благородному стоял на четвереньках, плевался, кашлял и фыркал, вызывая сочувствующие взгляды у собравшихся зевак. Из зияющих чернотой окон и дверного проёма флигеля всё ещё валил едко пахнущий дым, но это явно интересовало чернь меньше, чем унижение молодого лорда. Мордрейк вздохнул: снова придётся разгребать дела за этим любителем изобретений.
- Эй, что рты раззявили?! - гаркнул он кучке мужчин, стоявших чуть поодаль и глазеющих на наследника. Те от неожиданности подпрыгнули, спохватились и вытянулись в струнку. Мордрейк указал пальцем на дым.
- В этом, - он паузой выделил второе слово, - вас ничто не смущает? Или вы ждёте, когда разгорится пожар?
- Никак нет, господин, - хором ответили мужчины.
- Тогда что встали? Вёдра в руки и тушите, что бы там ни горело!
- Не получится, - подал голос Эйден, пытаясь подняться. Кухарки тут же подхватили его под руки и помогли встать. Молодой лорд посмотрел на Мордрейка, и на его красном, словно варёный рак, лице тот с удивлением увидел ликующую улыбку.
- Не получится! - радостно повторил Эйден, подлетел к мажордому. Глаза лорда - один серый, другой золотисто-карий, - возбуждённо горели. Давно мажордом не видел Эйдена таким. Последнее время наследника всё чаще можно было наблюдать в задумчивости. - Эту штуку водой не погасить!
- Вы... радуетесь? - Мордрейк отступил на шаг, глядя на безумную улыбку подопечного.
- Пять месяцев! - Эйден схватил мажордома за плечи, глаза его лихорадочно блестели. - Пять месяцев работы, и вот оно!
- Да, замечательно горит, - хмыкнул Мордрейк, косясь на дымящийся флигель.
- Я создал идеальный инструмент! Оружие, которым... - до Эйдена вдруг дошли слова мажордома: он изменился в лице, даже краснота ожога, казалось, стала бледнее. - О, нет! Мои исследования!
Молодой человек отпустил плечи Мордрейка и на своих чересчур длинных и худых ногах побежал к флигелю.
- Не стойте столбом! - на ходу крикнул он зевакам. - Песок! Несите быстро песок! Помогайте, ну же!
Рабочие в замешательстве устремили взгляды на Мордрейка. Тот мотнул головой в сторону флигеля, и они бросились следом за молодым лордом.
Окна кабинета лорда Янтарного Пламени выходили как раз во внутренний двор, и он - Мордрейк был уверен - прямо сейчас наблюдал за происходящим. Мажордом представлял, в каком бешенстве пожилой господин. Ещё бы: его двадцатипятилетний сын вместо того, чтобы прославлять дом в битвах и расширять границы Пламенного Предела, целыми днями пропадает в мастерской. А теперь эта мастерская - и вместе с ней наследник - едва не взлетела на воздух из-за каких-то там исследований. Да и вся эта суета вряд ли прибавила хорошего настроения. Так что молодого лорда наверняка ждёт серьёзный разговор.
Когда суматоха стихла, из дымящегося флигеля вышел Эйден - обожжённый, в порванной одежде, бережно убирая в сумку уцелевшие записи и склянки. На коже рук виднелись волдыри - видимо, заполучил, пока тушил огонь. Следом вышли истопник и плотник, нагруженные всевозможными трубками, железками, деревяшками - в общем, всем, что молодой лорд называл своими изобретениями.
Эта компания выглядела уставшей. Но, в отличие от прислуги, Эйден улыбался так, словно встретил любовь всей своей жизни. Десятки бессонных ночей, бесконечная вереница неудачных опытов, бессчётное количество часов в библиотеках замка и Университета не прошли даром: молодому лорду удалось соединить несоединяемое и создать горючее вещество с добавлением янтарной крошки и смолы. Правда, столь сильного взрыва он не ожидал... Но какие блестящие выводы удалось сделать! Ещё немного, и он сможет создать новое оружие и, наконец, доказать отцу, что он чего-то стоит. Он уже даже название для этого придумал - "Громовой жезл"!
- Кхе-кхе, - учтиво откашлялся Мордрейк, привлекая внимание лорда к себе. Эйден, очнувшись от мыслей, быстро заморгал и устремил на мажордома вопросительный взгляд. - Господин, вы закончили?
- Да, - наследник Янтарного Пламени кивнул, повернулся к слугам и указал в сторону ворот во внешний двор. - Отнесите всё в резервный флигель. Только осторожно, не сломайте ничего.
Рабочие поклонились и устремились прочь, в сторону конюшни, пока молодой лорд снова их чем-нибудь не нагрузил.
- Думаю, я знаю, зачем ты здесь, - Эйден проводил мужчин взглядом и вновь повернулся к Мордрейку. - Отец, верно?
Мажордом кивнул и сочувственно улыбнулся:
- Лорд Бреннар в ярости. Требует вас к себе. Сейчас же.
- В таком виде? - молодой человек развёл руки, показывая грязный рваный камзол. Он уже представлял себе, насколько это повысит градус ярости отца.
- Иных распоряжений не было, молодой господин, - Мордрейк чуть склонил голову, будто извиняясь. - Будьте любезны, проследуйте за мной.
Эйдену ничего не оставалось кроме как подчиниться. Он брёл позади мажордома, на ходу пытаясь хотя бы немного привести себя в порядок. С шипением запустил пальцы рук в спутанные волосы, собирая их в узел на макушке, затем на удивление чистым, но провонявшим пожаром платком из нагрудного кармана кое-как стёр сажу со лба и шеи. Мордрейк поглядывал на Эйдена с отеческой заботой, но знал - лорд Бреннар не станет ждать даже ради лечения сына.
Так они пересекли двор, поднялись по деревянной лестнице у главного здания, вошли внутрь. Здесь царил полумрак, пахло растопленным жиром десятков свечей, освещавших коридоры. Эйден и Мордрейк шли по галереям, украшенным гобеленами, оружием, охотничьими трофеями и, конечно, знамёнами с вышитым на них гербом: чёрным щитом с изображением феникса, держащего в клюве ветвь янтарной сосны с тремя иглами и увенчанного короной с девятью янтарными камнями разных оттенков.
Эйден с малых лет выучил значение этих символов. Например, девять камней в короне были девятью основателями, среди которых - Эйден Прозорливый, в честь которого он получил своё имя.
У входа в донжон молодой лорд замедлил шаг. С каждым пролётом винтовой лестницы его всё меньше тянуло к встрече с разгневанным отцом. На четвёртом этаже башни, у дверей в покои лорда Бреннара, Мордрейк остановился, повернулся к Эйдену, коротко сжал его плечо и кивнул. Это, должно быть, означало "Держись!". Эйден кивнул в ответ и толкнул дверь, входя в святая святых замка.
Лорд Бреннар сидел за большим дубовым столом у окна и что-то читал в свете восковых свечей. В очаге поодаль тихо потрескивали дрова. Услышав шаги сына, он поднял голову, захлопнул книгу и отложил её в сторону. Строгий взгляд устремился на будущего правителя Пламенного Предела, и тот пожалел, что не может уменьшиться в размерах и стать чуть менее заметным.
Старый лорд на удивление быстро отвёл глаза, словно утратив интерес. Но перед этим Эйден заметил боль в его взгляде - то ли от вида ожогов лице и руках сына, то ли от осознания, что тот никогда не оправдает отцовских надежд.
- Я пришёл, - Эйден поклонился, чувствуя, как саднят ожоги. Отец молчал, изучая его закопченную фигуру.
- Встань прямо, - голос отца звучал устало. - Дай посмотреть, во что ты себя превратил на этот раз.
Молодой человек поспешил выполнить приказ. Отец приблизился, и Эйдену пришлось задрать голову. Его не спасал даже высокий рост - массивная фигура отца подавляла одним своим присутствием.
- Мордрейк! - громко позвал лорд Бреннар, глядя над головой сына. Мажордом тут же появился в дверях и согнулся в поклоне.
- Приведи врача.
- Слушаюсь, господин! - мажордом выпрямился, словно пружина, и скрылся за дверью.
Эйден не смог сдержать удивления: лицо его изменилось, на нём отразилась смесь замешательства и даже робкой надежды. Отец никогда не отличался особой жалостливостью, а тут такое!
От Бреннара это не ускользнуло:
- Не думал, что ты считаешь меня настолько безжалостным человеком. - Он кивнул на кресло возле камина. - Присаживайся. Когда врач закончит, мы поговорим.
Сам правитель Пламенного Предела вернулся к своему рабочему столу, снова раскрыл книгу и продолжил читать. Эйден осторожно присел на край кресла, уставился в огонь. Тишина давила, но нарушать её он не смел.
- Что за представление ты устроил? - отец перевернул страницу, не глядя на сына.
Эйден поморщился от боли в обожжённом лице:
- Эксперимент. И он почти удался.
- Ты пострадал из-за этого? - лорд поднял взгляд над книгой, выразительно посмотрел на покрытые волдырями руки сына.
- Нет, я спасал записи и ещё кое-что... Если позволите, отец, я покажу.
Не дожидаясь разрешения, Эйден раскрыл сумку, покопался там и достал небольшую круглодонную колбу, на два пальца заполненную серым, с янтарными переливами, порошком. Он подскочил с места, в два шага оказался у стола отца и протянул ему склянку.
- Что это? - лорд Бреннар отложил книгу, разглядывая колбу.
- Это янтарный порох, - гордо сказал Эйден, покачав сосуд. - В десять раз мощнее обычного.
Лорд Бреннар осторожно взял хрупкую стекляшку, но даже так Эйдену показалось, что в его огромных руках она вот-вот лопнет, и драгоценное содержимое просыпется. Отец покрутил колбу, изучая порох в свете свечи.
- С его помощью я смогу создать миниатюрные снаряды, - горячо продолжил молодой человек. - Такие крошечные, что такой колбы хватит, по меньшей мере, на сотню таких.
- Зачем? - в голосе отца прозвучал интерес, без доли издёвки.
- А тут самое интересное! Мы сможем вооружить наш гарнизон пушками размером... вот с эту книгу!
Бреннар посмотрел на сына. Глаза молодого лорда сияли, он возбуждённо дышал, широко раздувая ноздри, и ликующе улыбался.
- Отец, это сделает наших солдат непобедимыми!
- Непобедимыми, говоришь, - лорд Бреннар протянул Эйдену колбу. - Что ж, у тебя будет возможность убедиться в этом лично.
Пальцы молодого лорда замерли, не коснувшись горлышка склянки. В груди неприятно кольнуло, а желудок сжался. Эйден надеялся, что отец имел в виду совсем не то, о чём он подумал.
Невысказанный вопрос повис в воздухе. Лицо отца было непроницаемым, а вот на вытянувшейся физиономии Эйдена отражалась вся смесь переживаемых эмоций. Возникшее напряжение оборвал стук в дверь - пришел врач в сопровождении Мордрейка. Эйден, пользуясь случаем, выхватил из рук отца колбу и спрятал её в сумку, вернулся к очагу и рухнул в кресло. Отец вернулся к чтению.
Врач суетился вокруг молодого лорда в полной тишине. Он заставил Эйдена повернуться к огню, опустился перед ним на колени, долго рассматривал его руки и лицо. Затем сокрушённо покачал головой, раскрыл свою сумку и начал шумно в ней копаться, доставая и убирая на место какие-то флаконы и баночки. Наконец, достал нужную ёмкость.
Крышка открылась, наполнив воздух резким ароматом трав, скипидара и бальзама. Прохладная мазь коснулась обожжённой кожи на запястьях, и боль стала отступать. От облегчения молодой лорд даже вздохнул и прикрыл глаза, позволяя врачу делать своё дело.
Когда обработка закончилась, и доктор с Мордрейком удалились, Эйден решился на вопрос, который так и не успел задать:
- Что вы имели ввиду только что?
- Есть возможность присоединить новые земли. - Лорд Бреннар протянул через стол туго свёрнутую в рулон тонкую папиросную бумагу. - Читай.
Эйден, только расслабившийся в кресле, едва сдержал вздох, но всё-таки встал, прошёл к столу, осторожно развернул голубеграмму, вчитался. Там было всего четыре слова:
Лорд Тайдмар скончался. Пора.
Речь шла о лорде Серебряной Воды. Девять лет назад при странных обстоятельствах исчез старший из двух сыновей, и его "дружелюбные" соседи хоть и выразили в глаза обеспокоенность этими обстоятельствами, на самом деле стали считать дни до смерти самого лорда, которому на ту пору было уже глубоко за пятьдесят. И вот этот день настал: господин Тайдмар скончался, а его единственный десятилетний сын был слишком юн, чтобы занять пост отца.
- Значит, вы не будете отказываться от своего решения, - Эйден небрежно бросил голубеграмму на стол, и она тут же свернулась обратно в рулон. - Впрочем, как всегда. И вы хотите, чтобы я отправился в Риверфолл с гарнизоном...
- Верно, - отец кивнул и пригладил пышные усы. - Войско уже получило распоряжения.
- Почему бы это дело не доверить генералам? Милорд, вы же знаете, я учёный, но не стратег.
- Тебе не нужно вести солдат и руководить сражением, но ты должен занять замок и убить наследника Серебряной Воды. Клан перестанет существовать, и его земли отойдут победителю.
Эйден молча уставился на отца. Он мог понять территориальные претензии отца - природа восстала против людей, начала возвращать своё, так что пригодных к проживанию становилось всё меньше, и человечеству пришлось с удесятерённой яростью грызть друг другу глотки за каждый клочок плодородной почвы. Но чтобы ради этого убить ребёнка...
- Нет. - Эйден стиснул кулаки. - Я не убийца детей.
- Ты мой наследник! - кулак отца грохнул по столу, заставив свечи вздрогнуть. - И либо ты докажешь это, прервав род Серебряной Воды, либо... - он осёкся, тяжело дыша.
Лицо Эйдена стало непроницаемым. Он кивнул и резко выпрямился.
- Что-то ещё? - его голос звенел от бессильной ярости.
- Иди. - Бреннар отвернулся к окну. - И не забудь про ужин... если осталась совесть.
"И аппетит", - подумал Эйден, коротко поклонился и, захватив свои вещи, на негнущихся ногах вышел из кабинета.